Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Анализ состояния семиотических проблем представления информации в алфавитах 11
1.1. Проблемы представления информации в алфавитах 11
1.2. Точки зрения на проблемы и их решение: анализ предшествующих работ 13
1.3. Обоснование программы проводимых в диссертации исследований и принятых методов исследования 93
1.4. Общий замысел решения проблем: теоретическое и методическое обоснование 94
Выводы 97
ГЛАВА 2. Информационно-семиотический аспект решения проблемы 101
2.1. Тип алфавита и алфавитных элементов 101
2.2. Источники алфавита и его элементов 109
2.3. Контекст алфавита 160
Выводы 168
ГЛАВА 3. Культурно-семиотический аспект решения проблемы 170
3.1. Тип алфавита и алфавитных элементов 170
3.2. Источники алфавита и его элементов 174
3.3. Контекст алфавита 203
Выводы 217
Заключение 218
Список условных сокращений 222
Список основной использованной литературы 225
Список опубликованных источников эмпирического материала список использованных
- Точки зрения на проблемы и их решение: анализ предшествующих работ
- Общий замысел решения проблем: теоретическое и методическое обоснование
- Тип алфавита и алфавитных элементов
- Тип алфавита и алфавитных элементов
Введение к работе
В России и за рубежом определённую научную значимость приобретает всестороннее исследование знаковых систем, функционирующих в том или ином национальном языке. Особое внимание обращается на системы письма и на алфавиты в частности [Вахек 1976; Синайский 1985; Зиндер 1987; Степанов, Проскурин 1993; Савельева 1994; Карпенко 1998; Деррида 2000; Иванова 2000; Кузнецов 2000; Мечковская 2000; Зализняк 2003].
Актуальность темы определяется значимостью для теории языка такого
рода исследований, получивших сильный импульс в связи с развитием
когнитивной лингвистики, этнолингвистики, лингвокультурологии,
психолингвистики и других новых направлений современной лингвистики. Работа представляет собой исследование алфавита в собственно семиотическом, культурологическом и информационном аспектах. Являясь неотъемлемой частью современной культуры, письменности, её внутренним носителем, алфавит выполняет важную роль в культурном процессе, представляя несомненную общечеловеческую значимость в социально-исторических и собственно языковых переменах, происходящих в современном обществе. Значение алфавита возрастает и становится более очевидным в периоды социальных потрясений, что всякий раз порождает новый всплеск культурно-реформационных интересов и с новой силой ставит перед лингвистами задачу — объяснить открывшиеся причины в связи с новыми фактами и обстоятельствами.
Как известно, начиная с 1989 года на территории бывшего СССР были заменены на латинскую графику алфавиты крымских татар, молдаван, таджиков, узбеков, 31.07.2001 г. перешёл на латинскую графику Азербайджан, готовится некоторыми общественными силами подобная реформа в Татарстане. Все эти перемены рождают весьма непростую социально-культурную ситуацию в среде различных народов огромной России. Историко-эволюционными и прикладными причинами это объяснить представляется явно недостаточно, поскольку явно
затрагиваются сферы человеческой деятельности, соотносимые с иррациональными, бессознательными мотивами. Поэтому в круг исследовательских интересов данной работы вошли не только вопросы, связанные с историей и культурой, с причинами информационно-семиотического плана, с отношениями между алфавитом и лексической системой языка, с отношениями между алфавитом и различными формами общественного сознания, но и психолингвистические проблемы письма.
Научное описание алфавита имеет свою богатую историю. Труды зарубежных и отечественных лингвистов заложили прочную основу перспективных системных исследований (Т.А. Амирова, В.Г. Ветвицкий, А.А.Волков, Д.Дирингер, И.Е. Гельб, А.А. Зализняк, Л.Р. Зиндер, В.Ф. Иванова, А.Ф. Лосев, А.Г. Лундин, Вяч.Вс. Иванов, A.M. Кондратов, Ю.С. Маслов, А.И.Моисеев, Т.М. Николаева, Л.Б. Селезнева, Ю.С. Степанов, Л.В. Щерба и многие другие). В настоящее время расширился круг обсуждаемых в этой связи проблем, обнаружилось множество языковых фактов, подлежащих изучению и
систематизации. В грамматологии (от греч. урсфМ01 ~~ буква, грамматология —
область языкознания, устанавливающая и изучающая соотношения между буквами алфавита и звуками речи [ФРУ 1989: 153]) внимание исследователей стали привлекать проблемы роли письменности в культуре, взаимосвязь и взаимовлияние письменности и культуры в истории общества, самостоятельные знаковые системы, состоящие из разнородных знаков (в том числе идеограмм), которые используются в научных дисциплинах и формирование которых проходит стихийно вне ведения языковедов [Кондратов 1975]. Подобное наблюдается в рекламных текстах, где почти отсутствует сдерживающая филологическая правка, поскольку недостаток печатных площадей порою побеждает научные рекомендации. Мы присутствуем при рождении стихийного идеографического и логографического письма, аналоги и объёмы информации которого непредсказуемы.
Проведённые в этих направлениях исследования сделали возможной постановку давно уже назревшего вопроса о всестороннем изучении алфавита в синхронии и диахронии, где наряду с указанными выше проблемами рассматривались бы принципы формирования конкретных систем с учётом традиционной графики, алфавита и синтагматики знаков письменного языка, а также основные тенденции их развития; формы и состав системы, значения и особенности функционирования её единиц; случаи их системной взаимообусловленности.
Согласно с исследованиями Т.В. Гамкрелидзе, С.Г. Проскурина, Ю.С. Степанова, И. Фридриха, под парадигматикой понимается соотношение графических знаков в алфавите и их расположение относительно друг друга (порядок алфавитного перечня). Синтагматика определяется как последовательность знаков в тексте. План содержания - как единство элементов различного уровня языка, обозначаемых графическими символами, а также семантические ассоциации между письменными знаками и их именами, или явлениями культуры (верованиями, обрядами, мифами и т.п.). Определённую совокупность графических символов и направление письма составляет план выражения [Степанов, Проскурин 1993: 30].
Из этого вытекает определённая исследовательская цель: выявить общие закономерности алфавита как целостной языковой и культурно-семиотической данности преимущественно на материале кириллицы восточнославянских языков.
Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:
Установить общие принципы описания алфавита; определить его основные источники.
Проанализировать состав элементов кириллицы, в связи с чем:
а) определить основные тенденции, действующие в сфере значений и
смыслов на материале разных временных отрезков;
б) выявить набор основ, участвующих в формировании исследуемого
алфавита, а также продуктивных способов образования его новых значений;
в) установить информационно-семиотические, психолингвистические и
культурологические характеристики элементов исследуемых уровней;
г) указать системные отношения, устанавливающиеся в пределах
наблюдаемого пространства и времени между отдельными единицами
(дистрибутивный срез) и уровнями алфавита (интегративный срез), а также
причины распада этих отношений.
3. Определить особенности функционирования форм представления информации в алфавите, в связи с чем:
а) определить факторы, влияющие на способы введения манифестаций в
письменности;
б) описать функционирование формы в алфавите и вне его;
в) определить основные типы функциональных номинаций в алфавитной
системе;
г) выявить источники знаков, входящих в алфавиты;
д) описать функционирование письменных знаков в контекстном
окружении.
Объектом данного диссертационного исследования являются алфавиты естественных языков (преимущественно кириллица восточнославянских языков), в которых имеются, проявляются или потенциально присутствуют на протяжении исторически обозримого отрезка времени некоторые алфавитные закономерности, связи, функции или отношения.
Предметом исследования в данной работе являются письменные знаки алфавита, формы и виды представления информации в знаках алфавитов кириллического типа.
Источники. В качестве основного источника исследования была использована кириллица: алфавитная совокупность древнеславянского, древнерусского и русского языка (кириллическая гражданица), с дополнительным привлечением алфавитов других языков, а именно: древнегреческого, древнееврейского, коптского, мероитского, древнеегипетского и латыни, включая глаголический алфавит. Данные источники были подвергнуты
семиотическому, психолингвистическому, информационному и
культурологическому анализу. Материалы были получены методом сплошной
выборки списков древнерусских рукописей, факсимильных изданий
Остромирова Евангелия, Киевской Псалтири, Библии Василия Кореня, собраний рукописных книг Челябинской картинной галереи; изданий по палеографии. В результате работы (с 1989 года) с указанными источниками была сформирована авторская картотека разных значений алфавита, содержащая информацию о значениях знаков алфавитов в диахронии (более 150 единиц). При анализе функционирования знаков в алфавите были использованы тексты, принадлежащие различным лингвистическим и философским направлениям, религиям Европы, Азии, Африки и представляющие приватные точки зрения, выраженные как в устной, так и в письменной форме [см.сноску: ЛАЧВ].
Методика исследования. В работе применялись научные методы и приёмы лингвистического анализа в комплексе: сравнительно-исторический метод, этимологический метод, этимологический метод теории множественной этимологии В.Н.Топорова, компонентный и сопоставительный анализ, метод словарных дефиниций. Это позволило на начальном этапе изучения материала определить состав элементов, установить основания для их первичной группировки, а на последующих этапах определить качественные и количественные характеристики форм в плане выражения, содержания, парадигматики и синтагматики осуществления, манифестации знаков.
На разных стадиях исследования применялся семиотический метод, основанный на концепции семантического реализма, рассматривающий знаковую природу алфавитных единиц и их организацию в пределах культурно-исторического и семиотического пространства. Для решения ряда поставленных задач были применены описательный, сравнительно-сопоставительный, математико-статистический, герменевтический и другие методы. В отдельных случаях автор обращался к историческому принципу исследования, использовал приёмы моделирования при работе над фактическим материалом.
Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней впервые предпринят многоаспектный анализ кириллических алфавитов и установлены их функциональные особенности. Впервые проведено исследование многозначности алфавитных элементов (единиц) кириллицы с учётом действующих внутри неё системообразующих факторов, ранее не исследованных в семиотическом, культурологическом и собственно информационном аспектах. На основе полученного фактического материала открыты возможности решения ряда проблем письменного знака некоторых древних и современных языков как в деривационном, так и в функциональном аспектах; сформулированы общие принципы описания алфавита. Сделаны выводы об основных тенденциях формирования и функционирования кириллицы и подобных ей алфавитов на современном этапе; предпринята попытка расширенного понимания функционального аспекта алфавита за счёт построения типологии функциональных значений.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что развиваемое в диссертации положение о значении алфавитных элементов, их структурной, семиотической, культурологической зависимости и информационной наполненности позволяет подойти к решению ряда вопросов, имеющих отношение к своеобразию языковой картины мира, отражённой в знаковых совокупностях данного порядка. Полученные результаты исследования могут способствовать развитию теории языка и дальнейшей разработке теоретических вопросов представления информации в алфавитах.
Практическая значимость исследования определяется тем, что материалы диссертации могут быть использованы, например, для создания "Кириллической энциклопедии", для составления Словаря алфавита, в качестве сравнительного материала для исследований в области алфавитов естественных и искусственных языков (например, в вузовских курсах "Введение в языкознание", "Общее языкознание"). Материалы и выводы данного исследования могут найти полезное применение в учебной работе в качестве основы для разработки спецкурсов и
спецсеминаров по теории языка, теории письма, графики, грамматологии и по истории алфавита.
Результаты наблюдений и исследований могут быть востребованы в работе алфавитно-орфографических комиссий, занимающихся вопросами алфавита и графики, а также для создания банка потенциальной информации в соответствующих научных комиссиях.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Алфавит является культурным феноменом, органически встроенным в
национальную культуру соответствующего времени и пространства. Алфавитный
феномен вбирает в себя влияние среды (контекста) и является одновременно
источником ответного влияния на данную среду. Будучи константой культуры
определённого отрезка времени, алфавит функционирует, эволюционируя или
инволюционируя непрерывно, континуально в общественном сознании.
Системность алфавита во времени меняется
2. Элементом алфавита является письменный знак (буква), со своей
структурой, функционирующей в письменном языке. Письменный знак имеет
план выражения и план содержания. Модель функции письменного знака
(буквенной функции) аналогична словной функции. Функциональные свойства
письменного знака дают возможность ему приобретать значения и смыслы,
которые количественно и качественно увеличиваются, сокращаются, меняются в
силу ряда культурных причин.
3. Культурная и архетипическая (психологическая) ценность письменного
знака и алфавита определяется уровнем общественного сознания,
приобретающего смысл данных феноменов через миф. Миф определяет
содержание и форму образа письменного знака, достраивает смыслы и значения,
органически входя в процесс языковой деятельности, как форма и средство
поиска экзистенциального смысла.
Апробация работы. Основные положения данной научной работы были изложены в докладах и сообщениях на международных научно-практических конференциях: "Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и
культурологическом аспектах" (7-9 декабря 2001 г., Челябинск), "Русский язык: история и современность" (23-24 октября 2002 г., Челябинск); на всероссийской научной конференции: "Русский язык как государственный. Динамика и перспективы" (VI Житниковские чтения 23-24 апреля 2002 г., Челябинск), на заседаниях кафедр русского языка и теории языка Челябинского государственного университета.
Структура и объём диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка основной использованной литературы (392 названия), списка использованных словарей и справочников, списка условных сокращений. Общий объём работы составил 266 страниц, из которых 221 составляет основной текст.
Точки зрения на проблемы и их решение: анализ предшествующих работ
Рассматриваемая нами проблема как достаточно сложный вопрос или задача, требующая подробного исследования и положительного разрешения, может быть разъята на ряд подпроблем. В данном случае представление информации в алфавитах может включать исследование проблем в синхронии и диахронии. 1). Понятие информации в языке. Знак, его определение. Проблема понятия знака в информационном и неинформационном аспекте. Проблема знака в информации и информации в знаке. Информация в диахроническом аспекте. Знак в диахронии. Информация в знаке и знак в информации в диахроническом аспекте. Проблема диахронии и эволюции. 2). Понятие представления информации знаком, т.е. насколько представляет знак значение, информацию или же это нечто иное, отличное от данного представления. Проблема представления или выражения знаком (символом, полусимволом, значком) значения. Если знак выражает нечто, то как это выражается — в обозначении (индикации) или иным образом (условно, заместительно, экспрессивно и т.п.)? Проблема представления - как определённого (исключительного только) указания на объект. Пригодность знака быть представителем чего-либо, критерии пригодности. Восприятие и представление информации знаком. Представление информации в диахронии. Проблема представления информации в диахроническом аспекте. Восприятие в истории человечества. 3). Проблема представления информации в языке, речи, письме и т.д. Формы, модели, образы представления информации в данных номинациях. Характер и типы этого осуществления. Характер и особенности представления информации на письме, а также формы, виды представления информации на письме в диахронии. 4). Проблема понятия буквы или символа (знака, значка) заменяющего букву, другие аналоги буквы. Проблема определимости информации (объёма информации) буквы, символа. Является ли буква, или символ её заменяющий, информацией или это нечто неинформационное, неопределяемое? Буква (её аналоги), символ (его аналоги), знак письма в диахронии. 5). Особенности связи, её характера, между буквой, символом и информацией, которую буква или символ представляет. Проблема значения и смысла письменного знака. Характер связи (как чего-то механического, условно-физического) или отношения (как чего-то ментально-психического, связанного с континуальностью сознания), существующего между письменным знаком (символом) и информацией, в диахронии. 6). Проблема означивания, обозначения буквы - фонемы, звука, семы и т.п. Соответствующие виды письма как возможности такого означивания или обозначения. Отсюда следует проблема десигната, денотата, значения и смысла буквы и т.п. Объект графического знака в диахронии. 7). Понятие алфавита (по существу как совокупности знаков), его соответствия коду, шифру и т.п. Проблема алфавита как системы и несистемы. Критерии и существенные признаки системности алфавита. Проблема алфавита или его кодового аналога в диахронии. 8). Проблема информации одной системы, представляющей информацию другой системы, как кодирования, шифра и т.п. Понятие процесса представления одной системы другой системой, а также особенности отношения между данными системами. Функциональность и функция знака в типических случаях. Совокупность отношений, зависимостей, функций, существующих между алфавитом и обозначаемой информацией, или системой устного языка в диахронии. 9). Другие потенциальные проблемы, в числе которых проблема конвенциональности и неконвенциональности алфавита, буквы и т. п. языкового знака. Проблема открытой индуктивной системы. Иные проблемы, в том числе проблема конвенциональности графического знака в диахроническом аспекте. При определении объекта познания целесообразно разделить его на объект познания явлений окружающей действительности и её отражение в сознании людей, хотя в данном случае уже присутствует методологическая метафора, связанная с теорией отражения, смысл которой не раскрывается, поэтому оправдано в данном случае использовать термин содержание сознания как методологически нейтральный по отношению к теории отражения, т.е. язык или ещё конкретнее — письменный язык как обобщённый объект следовало бы разделить подобным образом. Отсюда следует, что предмет нашего познания может быть определён в пределах языковедческой науки в итоге анализа и отбора некоторых свойств объекта, подлежащих ведению более узкой области знания [Слюсарева 1998: 227]; хотя некоторые свойства нашего объекта окажутся вне нашего рассмотрения. Таким абстрактным предметом для нас будет являться, очевидно, письмо и письменность. Вторым, не менее важным, предметом является содержание сознания человека и общества, связанного с письмом и письменностью, в последнем случае вводится термин «общественное сознание», применительно к языку он соответствует термину «языковая картина мира».
Таким образом, если исследовать проблемы представления информации в алфавитах, то эта проблематическая совокупность, разделяемая мысленно на два рода, имеет следующий вид:
1. Проблемы представления (репрезентации и презентации) означаемой информации (звуковой, смысловой и т.п.), т.е. такой информации, которая находится вне человека и которая как бы объективирована, внесистемна или же является иной системой, отличной от человека, но содержит в себе или обладает свойствами человеческого интеллекта, поскольку гомогенна (т.е. создана человеком) по своему происхождению. Из чего следует определить содержание и объём понятия системности и человеческой системности, а также степень её (системности) автономности, независимости от источника порождения, т.е. от человека.
2. Проблемы представления информации в контексте проблем человеческого сознания, воспринимающего данную представленную систему, невозможно разрешить, т.к. эта совокупность реалий вне воспринимающего человеческого сознания просто не работает, не представляется, её разноуровневые планы не воскрешаются без участия человека. И тогда эти проблемы затрагивают или вторгаются в сферу интересов психолингвистики, когнитивной психологии и подобных дисциплин, связанных с человеческим сознанием.
Если проводить разграничение между языком и речью, особенно речью устной и речью письменной, а возможность взаимозаменимости и даже знаковой тождественности их хотя бы гипотетически присутствует, то следует признать, что дополнительность одного вида другим сложилась в истории достаточно очевидно в образах культуры в ходе развития человеческой жизнедеятельности, поскольку «без устной речи не могла бы появиться речь письменная, а без письменной устная не могла бы совершенствовать коммуникацию, т.к. не хватило бы памяти для сохранения найденной человечеством информации, которую надо фиксировать письменно и всё время сохранять» [Жинкин 1982: 13].
Общий замысел решения проблем: теоретическое и методическое обоснование
Достаточный объём накопленного материала, относящегося к исследуемому предмету, позволяет составить нам общую картину семиотического, культурологического и информационного явления, которое мы определили как представление информации в алфавитах естественных языков. Это явление не может быть понято достаточно адекватно без необходимого и достаточного объёма материала, имеющегося у исследователя [Степанов 1993].
Анализ и типология материала, составляющего информационную картину алфавитных констант, с помощью правильно подобранных методов и приёмов обеспечивает получение тождественных результатов сообразно собранному материалу. По ходу исследования частично применяется метод децентрации Ж.Деррида, который включает в себя комплекс постструктуралистской, деконструктивистской и постмодернистской критики. Данный критический комплекс мы определяем как метод, поскольку используем его нетотально, а выборочно как условие для освобождения от традиционного западноевропейского образа мышления с его имманентной «логоцентрической традицией», которая искажает объективное рассмотрение графического знака в письменности [СЗЛ 1996:43].
Вышеназванный метод Ж.Деррида игнорирует основополагающий принцип «центрации», связывающий «буквально все сферы умственной деятельности европейского человека: в философии и психологии он приводит к рациоцент-ризму, утверждающему примат дискурсивно-логического сознания над всеми прочими его формами, в культурологии - к европоцентризму, превращающему европейскую социальную практику и тип мышления в критерий для «суда» над всеми прочими формами культуры, в истории - к презенто- или футуроцент-ризму, исходящему из того, что историческое настоящее (или будущее) всегда «лучше», «прогрессивнее» прошлого, роль которого сводится к «подготовке» более просвещённых эпох и т.д. Вариантом философии «центрации» является субстанциалистский редукционизм, постулирующий наличие некоей неподвижной исходной сущности, нуждающейся лишь в воплощении в том или ином материале; в философии это представление о субъекте как своеобразном центре смысловой иррадиации, «опредмечивающемся» в объекте; в лингвистике - идея первичности означаемого, закрепляемого при помощи означающего, или первичности денотации по отношению к коннотации» [Косиков 1989: 35-36].
В приобретённой таким образом целостности методов мы не исключаем из нашего внимание замечание К.Г.Юнга относительно необъективности результатов и интерпретаций некоторых учёных, поскольку каждый учёный в силу ограниченности своего психологического типа принадлежит либо к интроверт-ному, либо к экстравертному типу мыслителей, либо, по терминологии Уильяма Джеймса, к мягкому (tenderminded), либо к жёсткому (tough-minded) мыслительному виду, что в конечном итоге предопределяет извечные великие спорные вопросы между номинализмом и реализмом, между идеализмом и материализмом [Юнг 1998: 60]. Поэтому мы предполагаем воздержаться от оценочных суждений относительно данных методологических противоположностей, потому что такие оценки, скорее, будут отражать наши психологические и идеологические особенности, а не попытку быть объективными в последовательном развитии индуктивного выводного знания. Такие результаты помогут ответить на вопросы заданной проблемы исследования и составить последовательность анализа рассматриваемого предмета. Окончательное решение поставленной проблемы (или же её частичное решение) предполагается с помощью синтеза результатов, полученных при решении подпроблем, а также с помощью сопутствующих методов, которые дадут перспективные направления исследования информационных составляющих в алфавитах. Соответствующий сбор результатов поаспектно определит комплекс шагов исследования, который и составит методику изучения алфавита.
Анализ предшествующих работ по данной теме позволяет нам сделать ряд существенных утверждений, определяющих исходные позиции, на которые мы опираемся в дальнейшем: 1. Информация в лингвистике определяется в коммуникативном аспекте. Соответственно знак является той упорядочивающей формой, которая образует континуальное сознание и мышление, а также дискретные единичные вещи или совокупности внешнего бытия, окружающего человека. Знаковая информация составляет ядро понятия информации в коммуникации. Некоторые графические образы письма потенциально являются элементами, принадлежащими ко знаковому множеству. Понятие знака, выводимое из теории информации, основанной на коммуникативном и прагматическом аспектах, включает понятие истолкования восприятия информации получателем (адресатом) и отправителем (адресантом). Понимание информации осуществляется через язык на уровне универсального предметного кода, по Н.И. Жинкину, как потенциального метаязыка, внутренней формы речи (языка, метаязыка) и отражение наличной действительности в образе (смысле образа). Знак обладает информационным объёмом и совокупностью информационных признаков. В диахронии информация и знак изменяются постоянно. Постоянная изменения относительна в хронологическом масштабе, но линейно последовательна. Письменная форма современного языка потенциально может содержать признаки древнего письма других языков.
Тип алфавита и алфавитных элементов
При определении алфавита предполагается отметить, что в алфавитном множестве есть письменные знаки (буквы и небуквы), которые используются в письменности данного языка. Вопрос об упорядоченности букв остаётся вне лингвистического рассмотрения, поскольку порядок следования букв в большинстве алфавитов не имеет прямой связи с какой-либо структурой фонетической системы. Своеобразным исключением является, пожалуй, деванагари, где порядок знаков соответствует фонетической или артикуляторной системе. Смысл заданного расположения букв в большинстве алфавитных систем естественных языков поддерживается использованием их в качестве цифр (например, буквенная древнегреческая цифирь, старославянская цифирь, цифирь в современном церковнославянском письме нового времени, где буквы продолжают использоваться как порядковые числительные). Конечно, эти знаки могли бы быть заменены цифрами, как это имело место в истории латинского письма, деванагари санскрита, древнеегипетского письма, вавилонского письма, древнегреческого аттического письма, хотя в последнем произошла позднее замена цифровых знаков ионийской системой, т.е. всё теми же буквенными знаками алфавита (III в. до н.э.). Казалось бы, теоретическая упорядоченность знаков в алфавите не является обязательным его свойством для современного сознания, но такая необходимость возникает при следующих причинах: а) в осуществлении словарного дела; б) в педагогике, при заучивании букв в ходе обучения грамоте; в) при нумерации частей текста: глав, частей, абзацев и т.д. В большинстве алфавитов буква имеет не только одно основное звуковое значение (как общественно закреплённое), поскольку в ходе истории письма такое несовпадение между письменной и звуковой совокупностью постоянно меняется. Причём фонетические значения букв по частотности употребления не равноправны, одни значения используются чаще, а другие реже. Подобное наблюдается и с основным аллофоном фонемы, восприятие которого определяется психолингвистическими причинами. Сохраняет свой смысл и современное наименование буквы (например, в советской гражданице, в латинице), поскольку оно способствует, помогает поиску основного звукового значения, т.к. наименование буквы связано с буквенной функцией обозначаемого звука в сильном положении. Исключение составляет наименование «й краткого» в современном русском алфавите, которое не даёт возможности определить значение буквы й. Сюда же относится г, h (в английском), гласные буквы немецкого языка (например: a-Umlaut, o-Umlaut, u-Umlaut и т.п). Отмечено, что для сознания грамотного человека наименование буквы связывается со звуковым значением, но это уже затрагивает сферу бытового уровня общественного сознания, где существуют свои парадоксы и предрассудки [Щерба 1983: 49]. Помимо фонемного буквы имеют и метаязыковое значение: а) это относится к их функции диакритического знака, когда вместе с другой буквой, эта двоица, или троица и т.п. совокупность букв указывает на новое звуковое значение (например, мягкий знак в современном русском, украинском, болгарском письме и т.д.); б) в некоторых алфавитах буквы имеют метаязыковую функцию, указывая на положение своё в слове (например, в церковнославянском письме нового периода: укъ начальная (о\) и укъ срединная и конечная (tf), с одним и тем же звуковым значением). Буквы могут иметь и идеографическое значение (например, при различении строчных и прописных букв, имён собственных и нарицательных, в современном русском письме сохраняется их сходное фонемографическое значение, в немецком письме при различении имени сущ. от слова другой части речи). Буквы имеют и значение фонетически мотивированных логограмм, где есть начало звучания слова, в таком положении оно не произносится как в аббревиатуре (например, в современном русском письме: г. - год, т. — том, а также обозначения химических элементов в научном стиле и т.п.). В последнем случае возможны значения букв в качестве немотивированных логограмм (например, произвольно выбранные русские буквенные символы в математике: а+б=в+г, что относится к истории русского письма XIX и начала XX века). Таким образом, буквы обладают звуковыми значениями (от одного до пяти, в случае с современным русским правописанием [Зиндер 1987: 68]), они могут быть метаязыковым знаком, логограммой или идеограммой. Их семиотический потенциал определяется общественными запросами и общественным сознанием в ходе исторического функционирования алфавита. 2.1.2. Небуквенные знаки. В истории древнерусского письма существовало довольно большое количество идеограмм, владельческих знаков, входящих в состав символов бортного дела. Например: куцерь и куцырь, м. - владельческий знак V и Л, входящий в состав бортного знамени (то же, что соха, силы). «Въ Домановскомъ ухожею... знамя курья лапа, вверху куцерь да два тны. Сотн. Ш., 198. 1595 г.» [Сл. РЯ XI-XVII вв. 1981:8:150]. Мотовило, с. - название бортного знака (схематически изображавшего мотовило. «Да знамя мотовило. Y. АЮБ И, 558. 1533 г.» [Сл. РЯ XI-XVII вв. 1982:9:277]. Лакотки, мн. Фигура в виде незамкнутой ломаной линии с двумя острыми углами. Знамя лакотки. Арх. М.Ж.м. Выписка из писц. кн. 1632 г. [Сл. РЯ XI-XVII вв. 1981: 8: 166]. Дополнительные символы древнерусского и церковнославянского письма, обозначающие числа: тысящи, тмы (десять тысяч), легионы (сто тысяч), леодоры (миллионы). «Писмяна с хвотыма... знаменуют тысящи... писмяна в точечных крузЪхъ... обдержатъ легионы, таж е писмяна в палочных крузЪхъ, и ти обдержатъ леодры... Десят ь легионовъ - леодръ...» [Сл. РЯ XI-XVII вв. 1981:8:206]. Небуквенные знаки в рассматриваемом нами фонографическом контексте русского письма несут на себе семиографическую функцию (их связь с внешним графическим образом в настоящее время отсутствует, однако она была ярко выражена в прошлом). Немотивированные логограммы (или иероглифы) современного русского письма не связаны с написанием того слова, которое произносится при чтении этого знака-логограммы, они представлены в виде: A) цифр, как знаков, передающих соответствующие числительные; при особом их чтении; Б) математических знаков и символов; B) знаков, обозначающих объекты, понятия в различных научных областях (в биологии, астрономии); Г) буквенных обозначений, заимствованных из иного алфавита (например, из греческого: I, обозначающее сумму в математике; П, обозначающее в физике «ом», единицу измерения); Д) пунктуационных знаков, как особого знакового множества, в этом случае каждому знаку соответствует особое слово никак не связанное с его фонографией (например, (,) - запятая, (:) - двоеточие, (?) - вопросительный знак); как было уже отмечено выше, эти знаки являются также метаязыковыми семасиограммами, отражающими смысловые и синтаксические отношения в тексте, но не указывающими на его фонетическое оформление, т.е. интонацию [Зиндер 1987: 73], особенно это относится к знаку (« ») - кавычки, пробел между словами [Щерба 1983: 9].
Тип алфавита и алфавитных элементов
Некоторыми отечественными исследователями отмечается принадлежность знаков миру культуры [Выготский 1982-1; Лотман 1973; Петров 1991]. В этой связи Л.С. Выготский писал: «Всё культурное развитие человеческой психики связано с употреблением знаков» [Выготский 1982-1: 220]. Использование знака, по утверждению Выготского, приводит человека к качественно новой и особой системе поведения, рвущей с традициями натурального развития и впервые создающей новую форму культурно-психологического поведения [Выготский 1984: 63]. В этом смысле знак являет себя как особенное психологическое средство превращения психики из природной (биологической) в культурную (историческую). Несомненно, что письменный знак в этом процессе предстаёт как один из видов культурных знаков. Письменные знаковые системы, и особенно письменный язык, являются важнейшими факторами повышения интеллектуального уровня, по-новому объединяющими людей в социальные и этнические общности. Письменные знаковые системы используются прежде всего как средства общения между людьми, как средства выражения мыслей, средства накопления, сохранения и передачи общественного опыта и, таким образом, они представляют собой важнейшие устройства совершенствования и развития общественного знания.
Существует множество подходов к определению феномена культуры, которые в исходной основе различаются по методологической аксиоматике [Арнольдов 1987; Борев, Коваленко 1986; Вежбицкая 2001; Гачев 1995; Коган 1993; Коул, Скрибиер 1977; Кругликов 1987; Лотман 1973; Мамардашвили, Пятигорский 1999; Маслова 2001; Пелипенко, Яковенко 1998; Петров 1991; Пименов 1998; Сепир 1993; Соколов 1972; Соссюр 2000; Степанов 1993; Степин 1999 и др.]. За основу принимается нами следующее определение: «Культура представляет собой систему социально приобретённых и транслируемых от поколения к поколению значимых символов, идей, ценностей, верований, традиций, норм и правил поведения, посредством которых люди организуют свою деятельность» [Комаров 1994: 69]. Важными и всеобщими свойствами её оказываются следующие: культура представляет собой общепринятую систему ценностей, значимостей, символов и знаний; культура собственно не наследуется биологически, но целенаправленно, телеологически передаётся от поколения к поколению; культурные объекты имеют символический характер (являются знаками, обладающими значениями и смыслами). Культура -своеобразного рода знаковая система, семиотический объект [Лотман 1973; Степанов 1997; Телия 1996; Сятковский 2001 и др.].
Условием хранения и передачи культурного опыта является «его фиксация в особой знаковой форме, функционирование составляющих его элементов в качестве семиотических систем. Культура предстаёт как сложно организованный и разветвлённый набор таких систем» [Степин 1999: 63]. Возможно даже утверждение о существовании так называемого «языка культуры», представляющего совокупность всех знаковых способов вербальной и невербальной коммуникации, которые объективируют культуру народа, выявляют её этническую особенность [Мыльников 1989: 7]. Яркой особенностью элементов словаря культуры является их полисемиотичность [Кузьмина 1997:74].
Лингвокультурология, область которой определяется при пересечении нескольких гуманитарных наук, исследует язык как феномен культуры, национальный культурно-нравственный опыт и национальное сознание ментальность в их языковом выражении [Арутюнова 1999; Воробьёв 1997; Красных 2002; Маслова 2001; Мурзин 1994; Степанов 1998; Телия 1996 и др.]. Как отмечено современными исследователями, при вербальном выражении в языке обозначается то, что в жизни человека (народа) является ценностным, значимым. Языковые знаки являют собой «опредмеченное мировидение народа и его понимание, осознанное в контексте культурных традиций» [Пименов 1998: 92].
В такой определённой методологии задача лингвокультурологии - это изучение, исследование национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментально-лингвального комплекса [Красных 2002: 12]. Всякое культурное порождение «может быть материализовано в виде какой-либо практически значимой вещи-артефакта, который используется обществом вне зависимости от процессов коммуникации. Речь идёт о так называемой материальной культуре, ... но в основе её лежит духовная культура, ибо каждый артефакт есть плод человеческой мысли, ему всегда предшествует знаковая, духовная деятельность. Поэтому можно утверждать, что культура вообще существует в форме текстов - знаковых произведений духовной деятельности человека» [Мурзин 1994: 161].
Применительно к алфавиту такими текстами будут являться совокупности символов, объединённых системными свойствами, однако при всей вероятности такого подхода следовало бы сделать оговорки, поскольку на определённым этапах культурного становления происходила десемантизация алфавитных текстов. В этом смысле является отчасти тождественной мысль Л.Н.Когана, писавшего, что у творений культуры есть только настоящее время: «Если же они не живут в настоящем, не влияют на развитие личности, не передают современникам социальный опыт прошлого, не обеспечивают их духовного общения, то они перестают выполнять функции культуры, перестают быть культурой. ... Если ценность культуры оказывается невостребованной в настоящем времени, о ней нельзя говорить как о феномене культуры: она автоматически исключается из культурной коммуникации. И, наоборот, независимо от времени своего создания, включённая в систему культуры ценность продолжает оставаться в настоящем времени» [Коган 1993:41]. Однако Л.Н. Коганом не принимается во внимание ноуменальная сторона культуры, не осознаваемая человеком на уровне чувственного созерцания, но являющаяся предметом интеллектуального созерцания. Ноумен культуры (от др.-греч. vooujaevov - разума песнь), если придерживаться определения И.Канта, присутствует в нашей деятельности и не зависит от опыта, выходя за пределы его, сближаясь с трансцендентальными идеями разума (например, свобода, бессмертие души, бытие бога и т.п.) [Кант 1964: 3: 299-313, 383; 1965: 4: 134-137, 153-154, 177-178, 317, 362, 369]. Так возможно объяснить возобновление алфавитных значений современного русского алфавита на основе неконвенциональной аксиоматики. Если о культурных знаках говорить в контексте актуальной культуры, куда войдут хрестоматийные, общеизвестные, неоднократно используемые, прецедентные знаки [Пикулева 2003:11], с опорой на феноменальный их аспект. Нам представляется возможным утверждение о ноумене культурного знака, с опорой на ноуменальный аспект текста культуры, такая ноуменальность культурных знаков приобретает любую возможную форму, например, апокрифических текстов внутри текстов общезначимых для современного общественного сознания.
Многозначность возможных истолкований, заложенная в термине «текст», приводит к потенциальной многозначности термина «культурный знак». Культурный знак является своеобразным «ключом», будучи адекватно истолкованным и понятым, он вводит в сознание множество страт культурной информации. Такие знаки составляют одновременную совокупность данного и нового, сотворенного и творимого, хранилище опыта и творчество новых смыслов, свидетельство непрерывности и преемственности духовного наследия человечества [Кузьмина 1997: 78]. Узнавание объектов национальной культуры невозможно без знания языка и обстоятельств, в которых существуют данные объекты. Под обстоятельствами же следует понимать особенности этнической общности, отражённые в её языке, в её текстах. Следовательно, текст, составленный из культурных знаков, соотносится с культурной памятью (традицией, преданием), отложившимся в сознании общества, и в итоге текст приобретает новую семиотическую жизнь [Лотман 1981]. Если алфавит определяется как понятая и принятая последовательность письменных знаков, то такая совокупность будет пониматься как текст, встроенный в культурный контекст данного места и времени.
