Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Когнитивные основы языковой категоризации субъекта профессиональной деятельности 20
1.1. Категория профессионального деятеля как объект
1.2. Концепт «профессия» и его выражение в языке 28
1.3. Когнитивные механизмы категоризации и структура категории профессионального деятеля 38
1.4. Способы концептуализации профессионального деятеля в языке 44
1.4.1. Пространственный способ концептуализации профессионального деятеля 46
1.4.2. Метафорические и метонимические модели концептуализации профессионального деятеля 56
1.5. Развитие категории профессионального деятеля как смена когниотипа 62
Выводы 67
Глава 2. Категория профессионального деятеля и язык профессиональной коммуникации 70
2.1. Понятие «язык профессиональной,коммуникации» 70
2.2. Соотношение естественного и искусственного начал в языке профессиональной коммуникации 74
2.3. Лингвистическая природа термина: когнитивно-коммуникативный подход 85
2.4. Ориентирующая функция термина 94
2.4.1. Категориальная семантика префиксальных моделей наименований лиц по профессии 102
2.4.2. Концептуально обусловленные модели профессиональных единиц 108
2.5. Терминологизация наименований лиц по профессии 113
Выводы 118
Глава 3. Основные этапы формирования и развития категории профессионального деятеля в русском языке 122
3.1. Древнейший период в истории формирования категории деятеля 123
3.2. Формирование и первоначальное развитие категории профессионального деятеля в ремесленную эпоху (X-XVII века) 128
3.2.1. Производство и обработка металлов 132
3.2.2. Обработка дерева 136
3.2.3. Производство гончарных изделий 138
3.2.4. Производство кож и кожаных изделий 140
3.2.5. Производство тканей и шитье 142
3.2.6. Другие виды производств 143
3.3. Категория профессионального деятеля в мануфактурную эпоху (XVIII век) 148
3.4. Категоризация профессионального деятеля в индустриальную эпоху (XIX - конец XX века) 178
3.5. Развитие категории профессионального деятеля в условиях информационного общества (конец XX - начало XXI века) 190
3.5.1. Процесс усложнения состава наименований лиц по профессии как отражение тенденции к точности обозначения 196
5.1.1. Профессия в традиционной народной культуре (на материале фольклорных текстов) 257
5.1.2. Социально-маркированные наименования лиц по профессии как основа индивидуальной характеристики человека 269
5.1.3. Наименования лиц по профессии как средство коллективной характеристики в русской фразеологии и паремиях 284
5.3. Наименования профессионального деятеля как основа вторичного семиозиса в языке 301
5.3.1. Наименования лиц по профессии как социометрическая модель при образовании
нарицательных обозначений 302
5.3.2. Наименования лиц по профессии как основа для создания собственного имени 312
Выводы 320
Заключение 324
Библиографический список 329
- Когнитивные механизмы категоризации и структура категории профессионального деятеля
- Соотношение естественного и искусственного начал в языке профессиональной коммуникации
- Концептуально обусловленные модели профессиональных единиц
- Формирование и первоначальное развитие категории профессионального деятеля в ремесленную эпоху (X-XVII века)
Введение к работе
Современный этап развития лингвистики характеризуется возросшим интересом к когнитивным, аспектам языка и переходом к лингвистике антропоцентрической, изучающей язык в соотношении с человеком, его сознанием, мышлением, различными видами деятельности. Общепризнанным стало положение о том, что язык как продукт человеческого сознания не может быть рассмотрен вне человека, вне его взаимодействия с окружающим миром. В соответствии с таким пониманием концепт «человек» в концептосфере языка выдвигается на первое, главное место.
Идея антропоцентричности языкового сознания со всей очевидностью подтверждается на лексическом уровне языка: наименования человека составляют значительную часть любого национального словаря и могут исчисляться десятками, сотнями тысяч единиц. Человек в языке предстает во всем многообразии присущих ему свойств, качеств, установившихся связей и отношений с реальным миром. Выбор типа обозначения человека чрезвычайно широк - от собственного имени до обобщенного «человек», «персона», «индивид», включая релятивные, функциональные, «демографические» (В.Г. Гак), оценочные номинации. Вместе с тем языковое моделирование человека, его интерпретация языковыми средствами далеко не однозначны: в разных языках набор и состав моделей различен, в ходе развития одного языка модели, описывающие человека, меняются, поскольку отражают разные стадии эволюции человеческого сообщества. Не случайно замечание Н.Д. Арутюновой о том, что языковое моделирование человека, глубоко противоречивое и не всегда достоверное, «требует разработки специальных методов исследования» [Арутюнова 1999а: 10]. С развитием когнитивного направления в лингвистике решение этой проблемы приобретает конкретные очертания.
Объектом настоящего исследования является лишь один параметр целостного образа человека, а именно — человек как профессиональный деятель, как носитель профессиональных знаний, как профессиональная личность,
поэтому в центре внимания находится совокупность языковых моделей, дающих разные интерпретации человека, осуществляющего профессиональную деятельность.
Данное исследование носит комплексный, синтезирующий характер. Базируясь на материале одного языка (русского), оно преследует своей целью проследить закономерности языковой номинации определенного фрагмента действительности на протяжении его письменной 'истории. Таким образом, предметом данного исследования являются механизмы формирования системы наименований лиц по профессии, принципы ее изменения и развития.
В новых условиях любая сложная лингвистическая задача может быть решена лишь на основе синтеза подходов, сложившихся в рамках ряда гуманитарных наук. Опираясь на собственно языковедческие факторы, трудно, а порой и невозможно объяснить особенности формирования и функционирования языковых структур. В связи с этим языкознание испытывает потребность в расширении своих пределов посредством выхода на большее количество смежных дисциплин, составляющих комплекс гуманитарных наук.
Язык долгое время рассматривался и изучался лингвистами как некая изолированная, самодостаточная система. Между тем, как показывают результаты многочисленных психолингвистических экспериментов, «за словом не закреплено постоянное значение, за словом всегда стоит многомерная система связей» [Лурия 1998: 139]. Подход к языку как автономной системе доминировал в лингвистике со времен Фердинанда де Соссюра. Три важнейших постулата соссюровской теории: о различии между языком и речью, о произвольности языкового знака и о недопустимости смешения диахронии и синхронии в изучении языка - надолго определили направление лингвистических поисков. Однако сейчас в языкознании утвердился новый подход, позволяющий рассматривать язык в его непосредственной связи с человеком. Интеграция двух подходов в исследовании языка -системоцентрического и антропоцентрического - позволяет осмыслить многое из того, что не поддавалось объяснению прежде.
Для настоящего времени характерна проницаемость границ между разными научными направлениями, концепциями и школами. Как отмечает Е.В. Рахилина, ныне «разрушаются и размываются границы, установленные... между семантикой и психологией, между диахроническим и синхронным описанием, языковыми и речевыми употреблениями (они оказываются проявлениями языковой способности), между словарной и энциклопедической информацией, существенными и факультативными семантическими признаками, между отдельными подзначениями лексем и даже разными лексическими концептами» [Рахилина 1998: 317].
Наименования лиц по профессии занимают совершенно особое положение в языке, что обусловлено рядом факторов. С одной стороны, данные наименования справедливо рассматривают как часть соответствующей терминологии (производственной, экономической, медицинской и т.д.), они органично «встроены» в определенную понятийную систему, их номинативная структура отражает связи с другими наименованиями в системе терминоединиц. С другой стороны, названия лиц по профессии составляют важную часть общелитературного словаря: они активно используются во всех функциональных разновидностях литературного языка (в деловой, публицистической, научной речи, в разговорно-бытовом общении, в художественной литературе). Для этих единиц нет «заповедных» мест в каких-либо сферах русского языка, мы встречаем их в Библии и в религиозных трактатах, в произведениях фольклора и в диалектной речи. Это утверждение, безусловно, распространяется не на весь корпус профессиональных обозначений лица. Наиболее употребительными являются те названия, которые не носят узкоспециального характера, служат обозначениями профессиональных «категорий», являются общеотраслевыми (например: учитель, врач, строитель, продавец, слесарь, плотник и др.). В большинстве случаев это однословные названия массовых профессий. Вписываясь в пространство двух взаимодействующих автономных систем, исследуемая группа наименований
оказывается в положении «пограничной» зоны между обыденным и специальным знанием, что мы попытаемся показать в нашей работе.
Наименования лиц по профессии получили разностороннее освещение в работах отечественных лингвистов. Структурно-семантические характеристики профессиональных обозначений лица в современном русском языке исследованы в диссертациях Л.А. Шкатовой (1967) и А.И. Моисеева (1968), основные типы номинаций для обозначения статусов лица описаны В.Л. Воронцовой (1982) и Н.И. Мигириной (1980), историко-ономасиологический анализ терминологических наименований лица в русском языке XI-XX веков произведен Л.А. Шкатовой (1987). Кроме того, рассмотрены различные лингвистические характеристики данных единиц в словарном составе русского языка тех или иных исторических эпох1. Однако вопрос об изучении наименований лиц по профессии через призму единой ментальной (и соотносительной с ней языковой) категории профессионального деятеля, то есть о рассмотрении их как системы имен, представляющих определенный фрагмент действительности в сознании человека на протяжении письменной истории одного языка, до сих пор не поднимался и не решался. Этим определяется актуальность настоящего исследования.
Цель работы - на основе диахронического изучения совокупности наименований лиц по профессии русского языка установить закономерности формирования и развития категории профессионального деятеля и ее репрезентации языковыми средствами.
В соответствии с поставленной целью в исследовании выдвигаются и решаются следующие задачи:
1. Определить сущность, онтологический статус и содержательный объем категории профессионального деятеля, выявить основные способы языковой концептуализации субъекта профессиональной деятельности.
1 О наименованиях лиц по профессии древнерусского языка см., например: |Жслсзнова 1991], [Чурмаепа 1964)), русского языка X1V-XV1 веков - [Закупра 1973], XVI-XV1I веков - [Чайкина 1984; 1991], XVIII века -[Бредихина 1990], [Саматоиа 1992], современного русского языка - [Гаркуша 1995], |Житникова 1998; 1999] п др. Сведения о названиях субъекта профессиональной деятельности содержатся также в многочисленных исследованиях по истории русского языка и русской терминологии (при рассмотрении отдельных систем).
Установить связь категории профессионального деятеля с формированием языка профессиональной коммуникации, определить терминологическое содержание наименований лиц по профессии.
Охарактеризовать основные этапы формирования и развития категории профессионального деятеля в языке, выявить принципы ее эволюции.
Раскрыть специфику языковой категории профессионального деятеля через описание ее важнейших характеристик.
Обосновать «пограничный» статус категории профессионального деятеля в языке, раскрыть идиоэтническое содержание данной категории.
Материал исследования представлен картотекой, охватывающей более 80 тысяч единиц, собранных методом специальной и сплошной выборки из различных типов источников: памятников деловой письменности, летописей, исторических и современных словарей (толковых общеязыковых и специальных, сводных словарей русского языка), тарифно-квалификационных справочников, общероссийского классификатора профессий, материалов периодической печати. Картотека составлена силами преподавателей и студентов кафедры русского языка и кафедры теории языка Челябинского государственного университета (включая автора настоящего исследования).
Методологическую базу исследования составили положения философии языка и философии сознания, изложенные в классических и современных работах (Л. Витгенштейн, В. Гумбольдт, А.В. Кравченко, А.Ф. Лосев, Р.И. Павиленис, Ю.С. Степанов, П.А. Флоренский и др.), общие положения когнитивной лингвистики и теории языковой коммуникации (А.П. Бабушкин, Н.Н. Болдырев, В.З. Демьянков, Е.С. Кубрякова, А.А. Леонтьев, А.Н. Леонтьев, В.И. Постовалова и др.). Существенное значение для разработки проблематики исследования имели классические и современные труды по семиотике культуры и языка, истории русской лингвокультуры (Н.Д. Арутюнова, М.М. Бахтин, В.В. Виноградов, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман, Н.Б. Мечковская, Б.А. Рыбаков, В.Н. Топоров, О.Н. Трубачев, Б.А. Успенский, P.O. Якобсон).
Основой для теоретического осмысления языкового материала послужили достижения в области терминоведения, полученные в исследованиях Л.М. Алексеевой, Г.О. Винокура, М.Н. Володиной, Б.Н. Головина, СВ. Гринева, В.П. Даниленко, З.И. Комаровой, В.М. Лейчика, А.В. Лемова, Д.С. Лотте, В.Ф. Новодрановой, В.А. Татаринова и др. В работе учтены общие и частные положения теории номинации, разработанные в трудах Н.Д. Арутюновой, Е.А. Земской, В.Г. Гака, Г.В. Колшанского, Н.Г. Комлева, Е.С. Кубряковой, Л.Н. Мурзина. М.Э. Рут. Б.А. Серебренникова, В.Н. Телия, А.А. Уфимневой, Л.А. Шкатовой, Д.Н. Шмелева и других, исследования по исторической лексикологии и семантике (Ю.Д. Апресян, В.В. Виноградов, С.С. Волков, С.Д. Кацнельсон, В.В. Колесов, Е.Н. Полякова, Ф.П. Сороколетов, О.Н. Трубачев, Ф.П. Филин, Ю.И. Чайкина).
Основополагающим в работе является анализ языкового материала с позиций историзма и системности. Комплексный характер предпринятого исследования обусловил использование разнообразных методов: наряду с общенаучными методами анализа и синтеза, типологизации, обобщения, индукции и дедукции использовались специальные методы - метод концептуального анализа (в рамках лингвокогнитивного описания концепта «профессия»), метод моделирования (для идентификации этапов развития терминосистемы), а также элементы квантитативного, сравнительно-исторического, социолингвистического, фреймового, этимологического анализа.
В отечественной лингвистике языковая номинация традиционно рассматривается как опосредованный мышлением процесс обращения фактов внеязыковой действительности в языковые значения, в которых «представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой» [Леонтьев 1972: 134].
Отталкиваясь от обозначенного еще в конце XIX века М.М. Покровским деления семантики на две области исследования, «одна из которых связана с изучением закономерностей в судьбе слов, принадлежащих к общей
морфологической или деривационной категории, а другая — с установлением того, как выражается в различных языках определенное понятие» [Лингвистический энциклопедический словарь 1990: 346], мы предлагаем интеграцию ономасиологического и семасиологического подходов и установление их связи с выражением концептуально значимых для человека смыслов и отношений. При этом мы рассматриваем ономасиологический подход как наиболее близкий к когнитивному направлению. Не случайно Е.С. К^бг»якова назвала ономасиологическое направление в лингвистике «достаточно ранней версией когнитивизма» [Кубрякова 19976: 15].
Настоящее исследование основывается на принципах когнитивного подхода с учетом достижений ономасиологии и исторической лексикологии в российской лингвистике. Номинация понимается нами не только как процесс обозначения и коммуникации, но и как процесс познания, поскольку от структуры именования во многом зависит адекватность информации,-* выраженной в языковой форме, и в конечном счете построение модели мира в сознании людей.
Отмечая, что «слово не есть представитель самого предмета, но выражение нашего собственного взгляда на предмет», Вильгельм фон Гумбольдт подчеркивал абстрагирующую сущность и субъективный характер процесса номинации [Гумбольдт 1956: 26]. Выбор ведущего признака - одновременно и оценка, и интерпретация именуемого объекта, сочетающая в себе субъективные и объективные моменты. Языковая (в том числе и терминологическая) номинация - это определенная интерпретация именуемого предмета или явления через призму их субъективно-объективного восприятия со стороны именующего.
Возникновение и утверждение когнитивного подхода в качестве основного при анализе лексического уровня языка было подготовлено всем предыдущим развитием отечественной лингвистики. Одним из первых на системный характер отношений лексических единиц обратил внимание Н.В. Крушевский, которому принадлежит заслуга формулирования основного принципа развития языка в
виде закона «соответствия мира слов миру мыслей» [Крушевский 1998: 213]. Ученый указал на зависимость изменения значений слов от изменения наших представлений о реальной действительности.
Проблемы обусловленности семантических изменений не только особенностями языковой системы, но и факторами общественно-исторического развития народа - создателя и носителя языка - поднимал в своих трудах А.А. Потебня. Он выдвигал перед лингвистикой задачу открытия исторических закономерностей изменений общих разрядов мысли, основных семантических, лексико-грамматических и словообразовательных категорий языка.
Развитием этих идей стало положение М.М. Покровского о закономерностях семантических изменений слов. В своей работе «Соображения по поводу изменения значений слов» (1895) он писал: «Вариации значений слов... в действительности подчинены определенным законам. Нужно искать первоначальную причину изменения значений слов в соответствующем изменении условий жизни и в реальном окружении, в котором находятся данные предметы и люди... и можно открыть в изучаемых явлениях довольно тонкие оттенки».
История значений слова, как указывал М.М. Покровский, «будет для нас только тогда понятной, когда мы будем изучать это слово в связи с другими словами, синонимическими с ним, а главное, принадлежащими к одному и тому же кругу представлений» («Семасиологические исследования в области древних языков», 1895). Как видим, здесь обнаруживаются истоки современного когнитивного, а точнее - категориального подхода к исследованию больших массивов лексики.
Подобное понимание системного характера лексики и закономерностей изменения ее семантики составило основу историко-лексикологических исследований, а затем органично трансформировалось в направление когнитивных исследований языка.
Предпринятый в работе категориальный подход к исследованию языкового материала позволяет рассмотреть «суперпарадигматическую группировку»
(Л.Г. Бабенко) наименований лиц по профессии в единстве ее внутренних связей и отношений, а также в соотнесении со структурами сознания. Многие характеристики данной категории определяются тем, что ею репрезентирован фрагмент действительности, занимающий одно из важнейших мест в русском сознании и культуре.
В настоящем исследовании поднимается также ряд общетеоретических проблем, требующих своего разрешения: единство и взаимосвязь категорий языка и сознания, взаимодействие и взаимообусловленность единиц профессионального и обыденного сознания, своеобразие информации, заключенной в терминологических единицах, и принципы ее репрезентации языковыми средствами.
Подвижный характер языковых структур и отношений между ними подчеркнут в работе использованием понятия «динамическое пространство языка». Этим понятием мы стремились объединить представления о временной и пространственной координатах языка, соединить категории времени и пространства применительно к языку, представить систему языка в движении. Пространственное осмысление языка актуально как никогда для современной лингвистики. Как отмечает Е.С. Кубрякова, «описание языковых категорий и всей языковой системы как особых пространств со специфической для них стратификацией и структурацией, в разных системах координат... вполне отвечает новым представлениям о сути языка и эффективных методах его анализа, а также, конечно, вписывается в когнитивную парадигму знания со свойственным ей плодотворным соотнесением языковых структур с когнитивными» [Кубрякова 1997в: 13]. Думается, что синтез двух аспектов в исследовании языка делает представление о нем более полным, адекватным природе самого явления.
Основные положения, вынесенные на защиту:
1. Наименования лиц по профессии, выступающие в языке в виде суперпарадигматической группировки лексических единиц, репрезентируют одну из важнейших категорий концептуальной картины мира. Данные единицы
выявляют значимый фрагмент действительности как с точки зрения профессионального познания и коммуникации, так и с точки зрения этнической культуры и актуализированного в языке общекоммуникативного знания.
Языковое моделирование субъекта профессиональной деятельности демонстрирует действие механизмов категоризации, в результате чего неограниченное количество способов функционирования человека в совокупном производственном организме общества сводится к ограниченному числу языковых моделей. Нежесткий хапяктео последних позволяет усложнять связи и отношения между концептуализированными в них смыслами в непрерывном процессе эволюции человеческого общества.
Магистральные способы концептуализации субъекта профессиональной деятельности формируются на базе первичных (примарных) концептов, универсальных для всех языков: объект, процесс, инструмент, продукт деятельности. В качестве дополнительного концепта, включенного в этот список, выступает важнейший онтологический концепт «место», «пространство».
Формирование категории профессионального деятеля как ментальной и языковой сущности начинается в древнейшие исторические эпохи и происходит одновременно со становлением профессиональных сфер деятельности. Факт окончательного обособления того или иного вида профессиональной деятельности получает закрепление в соответствующих обозначениях лица по профессиональному признаку, образованных на основе продуктивных моделей.
Категория профессионального деятеля в языке представлена сложно организованной совокупностью взаимосвязанных и взаимозависимых номинативных единиц. Изменения, происходящие внутри этой системы, обусловлены развитием социальной и экономической жизни общества, структурными изменениями, происходящими в сфере материального и духовного производства, когнитивно-коммуникативными потребностями носителей языка.
6. Развитие категории профессионального деятеля может быть
представлено как смена когниотипа, под которым понимается доминантная
когнитивная модель номинации, представляющая ход мыслительной
деятельности человека по созданию нового имени и отражающая особенности
определенного этапа развития человеческого общества. Эпохе ремесленной
организации труда соответствует экстериативный, мануфактурному периоду —
процессуальный, индустриальной эпохе - инструментативный когниотип. Для
наименований лиц по профессии, комплексное выражение совокупности дифференциальных признаков субъекта профессиональной деятельности, при этом доминирующим способом концептуализации деятеля является объектный (по основному объекту и шире - сфере профессиональной деятельности). Общий принцип саморазвития, движения в системе наименований лиц — ротационный: происходит регулярная смена доминантных моделей номинации, соответствующих направлению концептуальной интерпретации роли человека в преобразовании мира.
В языке профессиональной коммуникации как социально-обусловленном и социально-ориентированном языковом пространстве, отражающем особенности восприятия объектов, их связей и отношений с позиций человека, включенного в активную целенаправленную деятельность по преобразованию мира, возникновение наименований лиц по профессии носит регламентированный характер. Поскольку в сферах письменной речи данная регламентация достигает предельных значений, наименования субъектов профессиональной деятельности, функционирующие в деловых и научных текстах, целесообразно рассматривать как терминологические единицы независимо от временного фактора. В любую эпоху они выполняют присущие терминам когнитивно-ориентирующие функции.
Номинации лиц по профессии, представляющие базовый уровень категоризации и являющиеся достоянием всех носителей языка, составляют ядро этнокультурного пространства, входят в совокупность инвариантных
знаний и представлений общества, становясь его доминантными структурами, вследствие чего на их основе осуществляется кодирование культуроносного смысла.
9. В ментальном и языковом пространстве социума категория профессионального деятеля выступает в качестве инструмента познания мира и человека в этом мире. Представленная наименованиями, являющимися частью общеупотребительного языка и принадлежностью языков профессиональной коммуникации, она оказывается в положении «пограничной» зоны между обыденным и специальным знанием.
Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой первый
опыт монографического описания процессов языковой категоризации одного из
фрагментов действительности в динамическом аспекте на материале данных
письменной истории и современного состояния ' отдельного языка. В
теоретическом плане новизна работы состоит в углубленной трактовке понятия
«категория» как явления, представленного соотносительными структурами в
ментальном и языковом пространстве, развитие которых обусловлено
меняющимися условиями человеческой жизнедеятельности и
соответствующими им коммуникативно-когнитивными потребностями носителей языка. В работе выявляется иерархическая организация категории профессионального деятеля, устанавливаются когнитивные механизмы и языковые средства категоризации профессионального деятеля, выявляются принципы развития категории, определяются ведущие тенденции и приоритеты в формировании системы профессиональных наименований лица.
В диссертации систематизирован обширный и разнообразный яыковой материал, включающий наименования, недостаточно освещенные в лингвистической литературе (узкоспециальные, диалектные, жаргонные названия лиц по профессии), а также лексические единицы, до настоящего времени фактически находившиеся вне поля зрения лингвистов (названия лиц по профессии в фольклорных текстах).
Теоретическая значимость исследования определяется развитием положений теории номинации, терминоведения, когнитивной семантики, теоретическим обоснованием принципов организации прагматически значимой категории языка и сознания. Предложенная в работе концепция формирования и развития категории профессионального деятеля, охватывающей значительный массив терминологических единиц, является существенным вкладом в новое, перспективное направление отечественного языкознания — когнитивно-историческое тепминоведение.
Практическая значимость исследования. Собранный материал и результаты его обобщения внедрены в содержание спецкурсов «Историческое терминоведение», «Когнитивный аспект лингвистических исследований», прочитанных в 1995-2003 годах для студентов филологического факультета Челябинского государственного университета. Отдельные положения исследования задействованы в рамках общетеоретических курсов «Общее языкознание», «История русского литературного языка», читаемых автором на филологическом факультете, а также в курсе «Стилистика русского языка и культура речи» — на лингвистическом факультете названного университета.
Апробация результатов исследования. Основные положения представленной работы были изложены автором на 32 научных конференциях, семинарах и симпозиумах различного уровня, в том числе на международных научных конференциях: «Словарь в современном мире» (Иваново, 1999), «Системные, структурные и функциональные аспекты терминологии» (Москва, 2000), «Теория языкознания и русистика: наследие Б.Н. Головина» (Нижний Новгород, 2000), «Язык и культура» (Москва, 2001), «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2001), «Русский язык: история и современность» (Челябинск, 2002), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2003), на трех международных школах-семинарах по когнитивной лингвистике (Тамбов, 1998; 2000; 2002); на всероссийских научных конференциях: «Культура речи в разных сферах общения» (Челябинск, 1992), «Актуальные проблемы теоретической и
прикладной лингвистики» (Челябинск, 1996; 1999), «Язык. Система. Личность» (Екатеринбург, 1998; 2000), «Фольклор и традиционная культура» (Москва, 2003; 2004), на Вторых, Третьих, Четвертых, Пятых, Шестых и Седьмых Житниковских чтениях (Челябинск): «Русский литературный язык: грани и границы» (1998), «Динамический аспект лингвистических исследований» (1999), «Актуальные проблемы лексикографирования научных исследований» (2000), «Межкультурные коммуникации в когнитивном аспекте» (2001), «Русский язык как государственный. Динамика и перспективы» (2002), «Диалог языков и культур в гуманистической парадигме» (2004); на Первых и Вторых Лазаревских чтениях (Челябинск, 2001; 2003), а также на заседаниях Вузовской академической лаборатории межкультурных коммуникаций при Челябинском государственном университете.
По теме диссертации опубликовано 58 работ, в том числе монография «Категория профессионального деятеля: Формирование. Развитие. Статус в языке» (Челябинск, 2004. 330 с.) и «Словарь актуальных профессий» (Челябинск, 2004. 103 с).
Структура диссертации. Исследование состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографического списка.
Когнитивные механизмы категоризации и структура категории профессионального деятеля
Дж. Лакофф [1998: 31-32; Lakoff, Johnson 1999: 88] утверждает, что в основе категоризации лежит действие общих для всех людей когнитивных механизмов, которые проявляются в виде определенных когнитивных моделей. По мнению ученого, для описания процесса категоризации могут быть использованы когнитивные модели следующих четырех типов: пропозициональные модели, схематические модели образов, метафорические и метонимические модели.
Пропозициональные модели вычленяют элементы, дают их характеристики и указывают на связи между ними. Схематические модели образов - это специфические схематические представления образов, такие как траектории, длинные тонкие формы или вместилища. К числу наиболее известных типов образных схем относятся: «вместилище», «источник - путь - цель», «часть — целое», «центр — периферия», «верх - низ», «передняя сторона - задняя сторона», «линейная упорядоченность» и др. Метафорические модели - это модели перехода от пропозициональных или образно-схематических моделей одной области к соответствующей структуре другой области. Метафорический перенос предполагает наличие области источника и области цели (target). В процессе переноса структура модели области источника переносится на соответствующую структуру области цели. Например, от знания о перемещении предметов в контейнерах возникло метафорическое представление о коммуникации как перемещении идей в словах (канал).
Метонимические модели - это модели одного или нескольких вышеописанных типов, дополненные указанием функций, выполняемых одним элементом по отношению к другому. Например, «часть-целое»: категория как целое может восприниматься через меньшую подкатегорию. Метонимический перенос осуществляется в пределах одной и той же концептуальной области.
Базовые категории первичны и отражают естественную форму категоризации мира в процессе обыденного познания. В основе их формирования лежат концепты базового уровня, имеющие структуру гештальтов, в которых целое доминирует над частью, т.е. любой объект психологически воспринимается как нечто целое, а не как состоящее из отдельных частей. Другими словами, базовые категории соответствуют естественному восприятию и категоризации объектов окружающего мира без выделения характерных для них признаков.
Классические категории имеют структуру пучков признаков. Эти признаки представляют собой множество свойств, характерных для элементов данных категорий и выделяемых в процессе теоретического, научного познания. Классические категории порождаются человеческим мышлением и лежат в основе многих научных классификаций (таксономии), которые стремятся к наиболее полному описанию исследуемой области в терминах классов или категорий. Каждая классическая классификация имеет вид иерархической структуры классических категорий. Структура категории представляется схемой «вместилище», а структура иерархии — схемами «часть-целое» и «вверх-вниз». Каждая вышестоящая категория рассматривается как целое, а нижестоящие категории составляют ее части. Пересечение категорий на одном уровне не допускается. Наивысшая категория в классической таксономии охватывает всю исследуемую область. Классические категории вторичны по отношению к категориям базового уровня и представляют собой структуры специального, теоретического знания.
Категории, занимающие срединное положение в иерархии, считаются базовыми, поскольку они являются приоритетными и наиболее значимыми для осуществления познавательных процессов. Именно базовый уровень категоризации содержит наибольшую часть знания о мире, полученного в результате обыденного познания, и именно на основе знаний этого уровня развиваются научные, теоретические формы познания, ведущие к выделению общих (вышестоящие уровни) и специфических (нижестоящие уровни) характеристик. Базовые категории непосредственно зависят от человеческого восприятия, способности к воображению, его двигательной активности [Болдырев 2000: 94].
Категория профессионального деятеля в ментальном и языковом пространстве выступает в качестве инструмента познания мира и человека в нем. В языке данная категория представлена многотысячным корпусом наименований, которые являются частью общеупотребительного языка и принадлежностью языков профессиональной коммуникации (языков для специальных целей). Вписываясь в пространство взаимодействующих автономных систем, совокупность наименований лиц по профессии образует зону пересечения между обыденным и специальным знанием. Чтобы выявить механизмы взаимодействия двух контактирующих зон языка, необходимо выяснить уровневую организацию данной категории.
Представляется целесообразным выделять семь основных уровней категоризации: Первый уровень категоризации определяет место данной категории в составе концептуальной картины мира (антропосфера). Второй уровень выделяет признак, на основе которого производится классификация представителей антропосферы, а именно - участие в активной, целенаправленной деятельности. Третий уровень ограничивает число мыслимых объектов сферой профессиональной деятельности, то есть деятельности, предполагающей наличие комплекса специальных знаний и умений, полученных в процессе обучения, осознаваемой человеком как профессия и являющейся основным источником его существования.
Четвертый уровень категоризации служит для разграничения видов профессиональной деятельности в зависимости от ее характера и производимой продукции: творческая, производственная и управленческая. В терминах Ю.С. Степанова указанным видам деятельности соответствуют три культурологически значимых типа действий: добывающие, обрабатывающие и упорядочивающие [Степанов 2001: 315]. В основе каждой из выделенных сфер деятельности лежит доминирующая функция активного лица: создавать ситуацию, изменять ситуацию или контролировать ее.
Вышеназванные четыре уровня имплицитно содержатся в языке в наименованиях лица по профессии (в семантике данных единиц), а также могут быть репрезентированы в виде самостоятельных обобщенных наименований нетерминологического характера: человек, лицо, индивидуум; деятель, профессиональный деятель, рабочий, работник, специалист.
Пятый — базовый - уровень дает представление о языковом осмыслении профессионального статуса отдельного человека (или группы лиц - на основе метонимического способа номинации). Лишь начиная с этого уровня можно говорить о собственно обозначениях лица по профессии в языке. Тематический и субтематический уровни отличаются степенью разработанности специализации лица. На тематическом уровне представлены мыслимые (и репрезентированные языком) объекты, имеющие не более одного конкретизирующего признака. На субтематическом уровне интегрированы объекты, имеющие два и более дифференцирующих признака.
Выделенные на суперординатном уровне единицы представляют собой универсальные классы объектов, которым соответствуют наименования с предельно обобщенной (в рамках того или иного языка для специальных целей) семантикой. Их принадлежность к терминосистеме определяется тем, что данные наименования служат в качестве стержневых слов для целого ряда многокомпонентных терминосочетаний, а значит, выявляют основополагающие характеристики субъекта профессиональной деятельности.
Соотношение естественного и искусственного начал в языке профессиональной коммуникации
Вопрос о соотношении естественного и искусственного начал в номинации понятий профессиональной сферы коммуникации смыкается с целым рядом теоретических проблем терминоведения: онтологический статус термина, его роль в познании объектов, их связей и отношений в профессиональной сфере, периодизация развития терминологии в русском языке и других. В последние десять-пятнадцать лет в терминоведческих работах термин и терминологию часто противопоставляют единицам естественного языка, тем самым подчеркивая особое, «неестественное» происхождение данных единиц .
Проблема соотношения естественного и искусственного начал в языке — это прежде всего вопрос о степени рационального воздействия человека на возникновение, развитие и функционирование языковых единиц. Под естественным развитием языка принято понимать языковые изменения, обусловленные процессами его саморегуляции и самоорганизации. Язык при таком подходе рассматривается как сложная самоорганизующаяся система, обслуживающая потребности языкового коллектива (социума), эволюция которой связана с реализацией адаптивной функции. Искусственное начало в языке предполагает «активность человека, вторгающегося в языковую действительность, упорядочивающего, преобразующего или выстраивающего ее заново в соответствии со специфическими задачами, решение которых необходимо для нужд познания и коммуникации» [Голомидова 1998: 4]. Таким образом, искусственное начало связано с потребностью относительного ограничения возможностей языковой системы, обусловленного особыми задачами познания и коммуникации.
Как отмечает Н.Б. Мечковская, основными объектами сознательного воздействия людей на язык являются: 1) графика и орфография; 2) терминология; 3) нормативно-стилистическая система языка. Все названные объекты с момента своего зарождения «прямо связаны с сознательно-культурным и искусственным началом в языке» [Мечковская 2001: 241-242]. Речемыслительные процессы, сопровождающие письмо, использование терминологии и выбор стилистических средств, по мнению ученого, наименее автоматизированы, протекают под большим контролем разума. Примечательно, что каждая из перечисленных сфер ассоциируется с понятием «литературный язык»; последний в противоположность диалектам И.А. Бодуэн де Куртенэ характеризовал как «искусственный», поскольку он подвержен регламентации и намеренной консервации .
Предельное выражение искусственного начала в языке обнаруживается в создании искусственных языков, противопоставленных естественным. Под естественным языком обычно понимают этнический язык с его нежесткой организацией, в результате которой он обладает бесконечными возможностями для обозначения объектов окружающего мира и объективации когнитивно значимых связей и отношений между ними. Искусственный язык — это целенаправленно созданная человеком знаковая система, в той или иной мере соотносимая с естественным языком и использующая его возможности. В составе искусственных языков выделяют две основные категории: 1) искусственные аналоги естественных языков, предназначенные для межэтнического общения: эсперанто, идо, волапюк, окциденталь и другие подобного рода языки «кабинетного происхождения» (в них реализована историческая мечта человечества создать совершенные логичные языки межкультурной коммуникации); 2) специализированные искусственные языки, связанные преимущественно с профессиональной деятельностью по передаче, приему и переработке информации (международные информационно-поисковые, информационно-логические языки и языки программирования)19. Количество естественных языков в мире ограничено, в целом наблюдается тенденция к сокращению их числа. Количество искусственных языков, наоборот, постоянно растет. Следовательно, мы можем говорить о расширении зоны действия искусственного начала в средствах коммуникации, что обусловлено растущими потребностями усложняющегося мира в экономной и рационализированной информации.
В современных естественных языках с проявлением рационального начала связано установление принципов языковой политики, практика кодификации языковых систем (в частности, литературного языка), создание вспомогательных систем машинного общения, намеренное изобретение новых языковых обозначений. Разные уровни естественного языка, по мнению лингвистов, обладают различной степенью проницаемости для внешнего воздействия: менее всего ему подвержен грамматический уровень, наиболее проницаем для целенаправленного человеческого влияния лексический уровень языка [Ульянова 1984: 21]. Именно с последним связано использование в лингвистике понятия «искусственная номинация». По признанию ряда исследователей, приоритетными зонами искусственной номинации являются научная терминология и номенклатура (Н.Б. Мечковская, М.В. Голомидова, З.И. Комарова, А.Х. Султанов и др.).
Концептуально обусловленные модели профессиональных единиц
В современном русском языке выделяется значительная по количеству группа терминов-наименований лиц по профессии с общим префиксом раз-/рас : разбивщик, разборщик, разбраковщик, развальцовщик, разведчик, разгрузчик, раздатчик, раздирщик, разливщик, разметчик, размольщик, размотчик, разносчик, разрезальщик, разрисовщик, разрубщик, разъемщик, раскатчик, расклейщик, раскольщик, раскройщик, распаковщик, распиловщик, распределитель, распространитель, рассевальщик, рассыльный, рассыпщик, растирщик, расточник, расфасовщик, расценщик, расчетчик, расшифровщик, расщипщик, розыскник и др. (в Общероссийском классификаторе профессий представлено в общей сложности 45 лексем, которые входят в состав 124 наименований лиц по профессии). Дадим ряд толкований, для того чтобы прояснить ориентирующую направленность данных обозначений: разрисовщица — «художник, выполняющий роспись елочных игрушек»; распределитель - «работник, который распределяет что-нибудь между кем-то» (распределитель корреспонденции, инструментов, вагонов); распространитель - «работник, который занимается распространением чего-либо» (распространитель газет, журналов); расчетчик - специалист по техническим расчетам; разведчик - специалист по разведке недр, полезных ископаемых (разведчик объектов природы); раздатчик — работник, занимающийся раздачей чего-нибудь (раздатчик инструментов, материалов; блюд в столовой). Ср. раздаточная ведомость, раздаточный пункт. Анализ показал, что все отмеченные наименования являются производными от переходных глаголов с семантикой интенсивного результативного действия. Среди них мы можем выделить три группы мотивирующих глаголов с общим значением способа глагольного действия: специально-результативным, распределительно-объектным и общерезультативным [Русская глагольная лексика 1997: 193-196]. Дериваты, образованные от глаголов названных групп, манифестируют следующие значения: 1) аннулирование результата предыдущего действия: разбраковщик, распаковщик, размотчик, расшифровщик, развальцовщик и т.п.; 109 2) разделение, разъединение: разрезальщик, разрубщик, расщипщик, раскройщик, распиловщик, раздирщик, разборщик, разъемщик, раскольщик и 3) размещение (распространение) объектов в определенных местах: разливщик, разносчик, расклейщик, раздатчик, рассыпщик, расфасовщик, рассеивальщик, рассыльный и т.п.; 4) обработка, созидание объекта: расточник, разрисовщик, раскрасчик и др.; 5) давление: растирщик, размольщик, раскатчик; 6) мышление: расчетчик, расценщик, разведчик. Специальное содержание подобных наименований поддерживается наличием терминов-обозначений соответствующих процессов и действий, ср.: разбивка, разборка, разбраковка, развальцовка, разварка, разведка, разгрузка, разливка, размотка, разноска, разрисовка, разрубка, разъемка, раскатка, расклейка, распаковка, распиловка, рассылка, растирка, расточка, расфасовка, расценка; раздача, разлив, размол, раскрой, расчет, расшифровка. Нельзя не отметить того, что субстантивные девербативы с префиксом раз /рас- широко представлены в профессиональной сфере и, вероятно, составляют одну из специфических грамматических особенностей языков профессиональной коммуникаации. Приведем лишь несколько примеров суффиксальных и безаффиксных дериватов, имеющих специальное содержание: развертка, разводка (моста, разводной ключ), расшивка, развязка (транспортная); расход, разгон, развал, развес, рассол (с помет, «спец.» в СО), расстил, раствор, расход, розжиг, розлив, размах («предел колебания, качания, амплитуда»), размер («способ звуковой организации стиха»), разогрев, разъем, роспись, россыпь (россыпное месторождение, не коренное), розыск (объявить розыск, находиться в розыске, уголовный розыск; ср. розыскное дело, розыскная собака). Помету «спец.» имеют также в словарях глаголы растарить, расквартировать («разместить по квартирам»), расковать («сплющить ковкой»), разработать («исчерпать добычу ископаемого в каком-н. месте»), распеть («упражняя, заставить хорошо звучать голос»), расследовать («осуществлять следствие») и др.
Префикс раз-/рас- отмечен в специальных сферах языка и у субстантивных терминов, мотивированных существительным. Наиболее часто такие образования функционируют в устном профессиональном общении. Например, расчасовка — «процесс (и результат) расчета почасовой учебной нагрузки преподавателей»; расцеховка — «разработка межцеховых технологических маршрутов для всех составных частей изделия». Последний термин, используемый в терминологии технологической подготовки производств, был стандартизирован (ГОСТ 14 004-83), хотя многими специалистами в процессе разработки и обсуждения проекта стандарта он воспринимался как профессиональный жаргонизм [Лингвистический аспект стандартизации 1993: 29]. По-видимому, подобные термины, обладая краткостью и информативной насыщенностью, отражают перспективные тенденции развития языков профессиональной коммуникации. Ср. современный профессиональный жаргонизм продюсеров раскрутка «система мероприятий, имеющих целью широко разрекламировать, популяризировать, как правило, эстрадный номер, альбом или исполнителя» [НРЛ: 146]; спортивный термин разминка «физические упражнения перед спортивным выступлением, перед тренировкой», а также баскетбольные термины распасовка, разводка, розыгрыш, обозначающие важные составляющие игры; обозначение бумажного варианта электронного текста в научной и деловой среде распечатка , профессиональный жаргонизм розыскников расчлененка (убийство с расчленением трупа); профессиональный термин журналистов разговорить (собеседника) и т.п.
Формирование и первоначальное развитие категории профессионального деятеля в ремесленную эпоху (X-XVII века)
Древнейшие письменные памятники, свидетельствующие о разделении труда в Древней Руси, датируются X веком. Мы имеем в виду тексты договоров с греками, изучению которых придавал первостепенное значение Б.А. Ларин и с которых он считал необходимым начинать историю русского литературного языка [Ларин 1975: 34]. Договоры затрагивали широкий круг вопросов, связанных с военным делом, торговлей, социальным бытом двух стран, и потому не могли избежать упоминания лиц, занятых соответствующей деятельностью. В частности, здесь называются такие категории людей, как купцы (гости), послы (слы), писцы, гребцы.
В текст другого памятника - древнейшего свода русских законов «Русская правда», содержащего статьи о регламентации социальных отношений, - также вошли наименования по роду деятельности. Например: тиун — сборщик податей, блюститель доходов княжеских, облагатель и взыскатель пропаж или пеней по суду за вины; вирник - лицо, взыскивавшее виру [Погодин 1999]; уполномоченный по разбору уголовных дел [Ларин 1975: 83]; мытник — сборщик мыти, пошлины с предметов внутренней торговли; гридь - член княжеской дружины; мечник - дружинник, выполняющий судебный приговор князя, палач или человек, выезжающий на места и творящий там расправу [Ларин 1975: 77]; ябедник - дружинник, исполняющий служебные распоряжения князя («судебный исполнитель») [Там же: 77] и др. Кроме лиц, входящих в княжеское окружение, названы купец, конюх. Представители мелкого ручного труда обозначены обобщенно ремественник и ремественница. Из всей этой большой категории людей в краткой редакции «Русской Правды» упоминаются лишь мостники, то есть строители мостов и мостовых («Устав мостником»).
В «Успенском сборнике XII-XIII вв.» находим такие названия лиц, как шъвъцъ, кузнъцъ, дрЬводЬлА, купьць, чьрнноризьуъ, прозвутер и другие.
Ценными источниками сведений о профессиональном разделении труда в ранние эпохи русской истории для нас явились также Монастырский устав Федора Студита, введенный в Киеве в XI веке и содержащий строго разработанную систему наказаний ремесленников, летописи, жития и другие памятники древнерусской литературы, а также фольклорные тексты (например, былины). На основе этих и ряда других источников (архивных документов, научных исследований по истории ремесел и истории русского литературного языка, лексикографических изданий) удалось составить перечень имен профессиональных деятелей, включающий 903 названия. Среди них большую часть составляют обозначения ремесленников - 475 слов.
Нам представляется не случайным тот факт, что эпоха возникновения славянской письменности (X-XI вв.) совпадает с эпохой активного процесса формирования ремесел и зарождения древнерусских городов. Эти процессы взаимосвязаны и взаимообусловлены. Рост и развитие городов вели к бурному развитию ремесел, к расширению торговли, а это в свою очередь - к углублению разделения труда, а значит, к утверждению значимости профессиональной деятельности. Последнюю мы рассматриваем как важнейший феномен человеческой культуры, определяющий направления мыслительной деятельности человека и обусловивший развитие его сознания. Профессиональная деятельность требует активизации мышления человека - в процессе получения, обработки и передачи профессионального знания, способствует усилению рационального начала - в осмыслении эмпирических фактов, интенсифицирует в целом человеческую рефлексию, а все это, безусловно, ведет к необходимости закрепления результатов мыслительной деятельности в языке и шире - на письме.
Из трех важнейших разделов древнерусского хозяйства — земледелия, ремесла и торговли - Б.А. Рыбаков выделяет ремесло как «господствующую форму русской средневековой промышленности». В исследовании ученого «Ремесло древней Руси» упоминается 22 профессии ремесленников в период с XI по ХИТ век и 64 профессии, относящиеся к XIII-XV векам. Все ремесла ученый объединил в три группы: городские, деревенские и вотчинные (в том числе монастырские), что позволило разграничить данные виды деятельности в зависимости от их содержания, «продуктивности» и главное — сферы сбыта. Если деревенские ремесленники работали, главным образом, на заказ (их продукция носила индивидуальный, штучный характер), то городские уже в большинстве своем работали на рынок, удовлетворяли потребности в массовом производстве тех или иных изделий. Вотчинные ремесленники работали и на заказ, и (реже) на рынок.
Для нас соотношение деревенское - городское ремесло важно в том смысле, что оно соответствует историческим этапам в общем развитии ремесла. Городское ремесло - как более позднее - в подавляющем большинстве случаев демонстрирует усложнение производственных приемов и соответствующих инструментов, именно здесь возникает специализация отдельных видов работ.
Ремесло, по определению Большой советской энциклопедии, это «мелкое ручное производство промышленных изделий, господствовавшее до появления крупной машинной индустрии, а затем частично сохранявшееся наряду с ним. Для ремесла характерны: применение простых орудий труда; решающее значение в производственной деятельности ремесленника имеет его личное мастерство; мелкий характер производства» [БСЭ Т. 22: 6]. Здесь же приводятся данные о численности ремесленников: в XII - начале XIII века в Древней Руси работали мастера более 40 специальностей; в XVI веке в русских городах работали ремесленники более 200 специальностей; в XVII веке только в Москве насчитывалось 260 ремесленных специальностей [Там же]. Немалое число обозначений ремесленников представлено вариантами, поэтому данные языка могут расходиться с данными энциклопедии.
В древнерусских источниках картина городских ремесел довольно пестрая. В псковских летописях XV века содержится материал о строительном деле, в писцовых книгах конца XV века - ценные сведения по ремеслу Новгородской земли, в лавочных книгах Новгорода XVI века представлена техническая рецептура иконников и ювелиров.
