Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Сказочный дискурс как отражение ментали тета народа: лингвориторический аспект 12
1.1. Теоретико-методологические основы исследования сказочного дискурса 12
1.2. Этносоциокультурная специфика сказки как отражение национальной картины мира и менталитета народа 27
1.3. Лингвориторическая стратегия тгпоса как коллективной языковой личности в сказочном дискурсе 47
Выводы 58
ГЛАВА 2. Инвариантные компоненты и национальная специфика русского, польского и немецкого сказочного дискурса 60
2.1. Инвентивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в содержании русских, польских и немецких народных сказок 60
2.2. Диспозитивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в композиции русских, польских и немецких народных сказок 92
2.3. Элокутивпые характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в языковом оформлении русских, польских и немецких народных сказок 107
Выводы 129
Заключение 132
Библиография 139
Список источников 154
- Теоретико-методологические основы исследования сказочного дискурса
- Этносоциокультурная специфика сказки как отражение национальной картины мира и менталитета народа
- Инвентивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в содержании русских, польских и немецких народных сказок
- Диспозитивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в композиции русских, польских и немецких народных сказок
Введение к работе
Актуальность рассмотрения сказочного дискурса как репрезентации национальной картины мира и менталитета того или иного народа обусловлена повышенным вниманием лингвистов к изучению концептуальной системы художественного текста такого типа, в котором сосредоточено богатство этнокультурного опыта человечества. В связи с этим плодотворным является исследование поэтики сказочного дискурса именно как вербалыю-знаковой символизации культурного опыта человечества в целом и отражения национальной картины мира и менталитета конкретного народа. Особенно важно п перспективно в этом плане проведение исследования на материале разных языков и этнокультур (в рамках данной работы - на материале русско-, польсько- и немецкоязычного сказочного дискурса).
Современное языкознание пополнилось рядом новых развивающихся и перспективных дисциплин, обладающих высоким эвристическим потенциалом. Пограничными и взаимодополиитсльными по своей сущности с точки зрения предпринятого нами исследования выступают лингвистика, риторика, литературоведение, лиигвокультуроло-гия, этнолингвистика, семиотика. Особый интерес в связи с этим вызывают лингвопоэтика и риторическая поэтика. Данные дисциплины сформировались во второй половине XX века и образовали особую область поэтики, в центре внимания которой - выявление своеобразия слова в художественном тексте с учетом системных отношений с другими уровнями поэтики (композиционными, звуковыми и т.д.). В отличие от стилистики, которая изучает все виды речи, лингвопоэтика занимается стилем художественных текстов. Риторическая поэтика, которая понимается исследователями как риторика нового типа, обусловленная лингвистическими факторами, обеспечивает анализ и ин-
терпретацию текста сквозь призму риторики. За счет отчетливо усилившегося в XX в. интереса к коммуникативной и кумулятивной функциям художественного текста, который понимается и оценивается прежде всего как диалог автора с последующими поколениями, возрос интерес к риторике и сформировалось сознательное стремление вновь внедрить ее научный аппарат в современные языковедческие и литературоведческие теории. В связи с этим актуальна концепция интегративного лингвориторического анализа, который имеет достаточно универсальный характер и может быть использован в качестве исследовательского инструмента при рассмотрении произведений самых разных эпох и жанров, давая возможность более глубоко проникнуть в природу литературного процесса и продуктов речемыс-лителыюй деятельности языковой личности.
Фактически в пограничных научных областях осуществляются многие лингвистические исследования художественного текста последних десятилетий. 'Гак, И.Р. Гальперин исследует текст как сознательно организованный результат речетворческого процесса, подчиняющегося определенным для него закономерностям организации. В докторском диссертационном исследовании И.Я. Чернухнной «Принципы организации художественного прозаического текста» рассматриваются линейная и объемная организация текста, смыслы, выраженные эксплицитно и имплицитно, семантическая сопряженность в тексте, субъективная обусловлеипосіь словарных тематических групп и т.д. Как предмет лингвопоэтического исследования художественный текст рассматривается в работах А.Л. Липгарта: исследуются проблемы теории и методологии лингвопоэтического анализа, направленного на выяснение характера взаимодействия информативной и содержательной стороны художественного текста, на выявление роли языковых элементов в создании эстетической эффективности. В работах
Л.Л. Ворожбитовой обоснован ингегративный лингвориторический подход к исследованию текста.
Наименее изученным направлением в рамках данных дисциплин является поэтика сказочного дискурса, ее исследование с позиций разных наук, в нашем случае прежде всего - лингвистики, риторики, линпюкультурологии, этнолингвистики, семиотики, литературоведения. Развитие этих дисциплин, взаимное конфигурирование обоснованных в них концепций в рамках интегративного лингвориториче-ского подхода позволяет по-новому подойти к проблеме исследования сказочного дискурса - как знаковой системы и как совокупности художественных фольклорных текстов - речемыслителыюго продукта коллективной языковой личности. Данные дисциплины, обогащенные достижениями литературоведения, обеспечивают подлинно филологическое исследование текста. По справедливому утверждению Ю.М. Лотмана, новые, перспективные направления исследования формируются на стыке разнородных компонентов и материалов, и ни одна дисциплина не может существовать только в себе и исключительно для себя. Согласно концепции липгвориторической парадигмы Л.Л. Ворожбитовой, ингегративный исследовательский подход обеспечивается на пересечении категорий антропоцентрической лингвистики и неориторики, соответственно - трех категориальных рядов: 1) методологических категорий Эгос (этическое, нравственно-философское начало речи), Логос (словесное, мыслительное начало речи), Пафос (эмоциональное начало речи); 2) уровней структуры языковой личности: вербалыю-семантичеекого, лингвокогнитивного, мотивапионно-го; 3) этапов универсального идеоречевого цикла «от мысли к слову», восходящих к частям классической риторики. Последние представляют собой (согласно Н.А. Безменовой) анализ темы с последующей ее субкатегоризацней на основе селективной решетки данных - набора
«общих мест»: инвенция (нахождение, изобретение мысли); линейную экспозицию референта, его синтагматическое развертывание: диспозиция (расположение); вербализацию референта, или собственно тек-стообразование - элокуция (языковое оформление). Рассмотрение под этим углом зрения продуктов речетворческого процесса в этнокультурном пространстве сказочного дискурса и образует липгворитори-ческий аспект нашего исследования.
Лингвориторическая поэтика формируется на междисциплинарном пересечении трех составляющих - лингвистики, риторики и литературоведения, что дает дополнительные возможности для углубленного анализа феномена художественного текста, в данном случае фольклорного, как средства коммуникации, втом числе межкультурной.
Объектом исследования избран сказочный дискурс русского, польского и немецкого этносов как совокупность текстов определенного фольклорного жанра.
Предмет исследования - лингвориторическая организация русской, польской и немецкой волшебной сказки.
Цель исследования - лингворигорический анализ русско-, польско-п немецкоязычного сказочного дискурса как одного из базовых компонентов социально-исторической ситуации, фиксирующего инварианты дискурсивной стратегии этносов и этнокультурную специфику соответствующих мситалитетов.
Поставленная цель обусловила следующие задачи:
рассмотреть теоретико-методологические основы исследования сказочного дискурса;
проанализирован» этносоциокультурную специфику сказок как отражение национальной картины мира и менталитета народа;
выявить особенности лингвориторическои стратегии этноса в сказочном дискурсе, репрезентирующие уровни структуры коллективной языковой личности;
определить инвариантные и идиоэтничеекие компоненты в содержании, композиции, языковом оформлении русских, польских и немецких народных сказок.
Гипотеза исследования: изучение поэтики народной волшебной сказки сквозь призму антропоцентрической лингвистики и риторики, т.е. рассмотрение содержания, композиции и языковых особенностей русских, польских и немецких народных сказок в качестве результатов реализации коллективной языковой личностью этапов универсального идеоречевого цикла «от мысли к слову» (инвенция, диспозиция, элокуция), позволит на новом теоретическом уровне представить дискурсивное пространство сказки как диалектическое единство инвариантного и этиокультурио специфического. Сказочный дискурс выступает при этом наиболее глубинной репрезентацией этносоцио-культурно обусловленной картины мира и менталитета народа и позволяет судить о лингвориторическои стратегии речемыслигельной деятельности народа как коллективной языковой личности, его продуцирующей.
В основе методологии исследования лежит диалектическая логика; конкретными методами исследования являются описательный, стилистический, сопоставительный методы, мегод количественного анализа; используются методики наблюдения, сопоставления, речевой дистрибуции, внеязыкового соотнесения; собственно лиигворитори-ческий метод исследования. Методологическую и теоретическую базу работы составили фундаментальные исследования по теории текста, мифологии и фольклору (И.П. Андреева, Л.II. Афанасьева, Т. 1>енфея, Ф.І I. Ьуслаева, A.M. Веселовского, В.Г. Гусева, II.И. Кравцова, Е.М.
Мелетинского, Э.В. Померанцевой, А.А. Потебни, В.Я. Проппа, Ю.М. Соколова, И.И. Срезневского, Э.Б. Тайлора и др.); научные труды, посвященные теории языка, психолингвистке, этнолингвистике, когни-тивистике, проблематике языковой личности, лиигвокультурологии, лингвистике текста (И.Р. Гальперина, В.М. Гаспарова, Г. Гачева, Ю.Н. Караулова, Е.С. Кубряковой, Д.С. Лихачева, В.А. Масловой, В.10. Синцова, Э. Сепира и др.), вопросам риторики и лингвориторики (А.А. Волкова, А.А. Ворожбитовой, М.Л. Гаспарова, МЛО. Лотмана, А.К. Михальской и др. исследователей).
Материалом исследования послужили тексты волшебных сказок из сборников русских, польских и немецких народных сказок А.П. Афанасьева, И. Крашевского, В. и Я. Гримм, других составителей; привлечены авторитетные переводы с русского языка на немецкий и с немецкого на русский, с польского языка на русский и с русского на польский язык.
Па защиту выносятся следующие положения:
1. Сказочный дискурс есть сложный социокультурно-
коммуникативный продукт речемыслительного процесса коллектив
ной языковой личности этноса. Помимо собственно текста, форми
руемого языковыми единицами, он включает совокупность экстралин
гвистических факторов, носящих ярко выраженный этнокультурный
характер, - представления о мире, мировоззренческие установки,
нравственно-этические и эстетические ориентации и т.д., которые со
ответствуют, помимо вербалыю-семантического, также лингвокогни-
тивному и мотивационному уровням коллективной языковой лично
сти.
2. Этнокультурная специфика сказок как отражение националь
ной картины мира и менталитета народа выражается прежде всего в
том, что сказочный дискурс представляет собой ту ментальную приз-
му, сквозь которую языковая картина мира этноса предстает в ее иерархической организованности и взаимообусловленности историческими, социальными, национальными, культурными, психологическими и педагогическими установками, нормами, предпочтениями, приоритетами, сложившимися в народном сознании.
3. Риторический аспект сказочного дискурса проявляется в его
воздейственности на реципиента, обеспечивающей формирование ра
курса мировосприятия, этнко-эстетических установок, убеждений и
жизненных стереотипов подрастающих поколений, и позволяет опре
делить сказочный дискурс как сложную форму акта речемыслитель-
ной деятельности этноса - коллективной языковой личности.
4. На основе лингвориторического анализа трех взаимо
обусловленных аспектов речемыслительного процесса - инвенции,
диспозиции, элокуции - реконструируются фрагменты картины мира
коллективной языковой личности русского, польского и немецкого
этносов, воплощенных в сказочном дискурсе. Базовые концепты архе-
типического характера, особенно актуальные для коллективной язы
ковой личности данных этносов и наиболее ярко характеризующие
национальный менталитет, широко представлены в сказочном тексто
вом массиве:
а) в русском дискурсе концепты душа, тоска, печаль, горе, доля,
жалость, перепутье, удаль, щедрость корреспондируют с такими
чертами русского характера и менталитета, как открытость, доброта и
отзывчивость, готовность ассимилировать, принимать влияние извне,
склонность к крайностям, внутренняя противоречивость;
б) морально-этические воззрения польского народа нашли отра
жение в концептах душа, честь, гордость, учтивость, упорство,
удаль, бережливость, работа, долг. Польский сказочный дискурс вы
ступает маргинальным по отношению к русскому и немецкому дис-
К)
курсам, поскольку в нем нашли воплощение генетическая близость мировосприятия русского и польского народов и в то же время несомненное влияние немецкой культуры;
в) в немецком дискурсе концепты работа, учение, прилежание, долг, упорство, терпение, благонравие, коррелируют с такими широко известными чертами национального характера и менталитета немцев, как трудолюбие, педантичность, экономность, честность, домовитость, бережливость, упорядоченность, скромность, аккуратность.
5. В целом сказочный дискурс выступает сложным лингворито-рическим образованием, в концентрированной форме выражающим этпосоциокультурную специфику коллективной языковой личности данного народа на всех уровнях: в содержании, композиции и языковых формах, отражающих совокупный результат рефлексивных процедур жизнедеятельности народа (ритуалы, обряды, верования, обычаи, привычки и т.д.); воплощает в единстве могивационио-копштивно-вербальную этноспецифику русской, польской и немецкой коллективной языковой личности наряду с инвариантами общечеловеческого характера.
Научная постна исследования состоит в применении к изучению поэтики народной волшебной сказки и нтсграти иного и глобального по своей сути метода линпюриторического анализа, который способен охватить значительное количество многообразных признаков того или иного массива текстов в связи с методологическим характером риторики как фундаментальной филологической дисциплины.
Теоретическая значимость работы состоит в уточнении статуса и типологических черт сказки как особого типа дискурса, в иитегратив-ном лингвориторическом ракурсе выявления лиосоциокультурной специфики сказок как отражения национальной картины мира и менталитета народа, в соответствующем описании лиигвориторико-
культурологических особенностей русской, польской и йеменкой народной сказки.
Практическая значимость работы определяется гем, что ее результаты могут быть использованы в процессе преподавания курсов по теории языка, стилистике, фольклористике, в практике преподавания немецкого, польского и русского языков. Материалы исследования могут быть положены в основу различных спецкурсов и спецсеминаров на филологических факультетах, посвященных литературе страны изучаемого языка, сопоставительному изучению культур, меж кул ьту р и о й ком му н и ка ци и.
Основные положения и результаты исследования апробированы на научных семинарах кафедр русского языка, русской и зарубежной литературы, немецкого и французского языка Социально-педагогического института СГУТиКД, на V и VI Международных научно-методических конференциях «Проектирование инновационных процессов в социокультурной и образовательной сферах» (Сочи, 2002, 2003 гг.), на Всероссийской научной конференции «Язык образования и образование языка» (Великий Новгород, 2003 г.); на II Всероссийской научно-методической конференции «Гуманитарные науки: теория и методика преподавания в высшей школе» (Сочи, 2003 г.), на
конференции по проблемам филологии и методики преподавания «Лингвофевраль» (Сочи, 2003 г.).
Структура диссертации состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка проанализированных текстов.
Теоретико-методологические основы исследования сказочного дискурса
В данном параграфе решаются следующие задачи: - рассмотреть определения базовых понятий исследования -«дискурс», «сказочный дискурс»; - проследить историю формирования сказочного дискурса; - проанализировать подходы к его исследованию ряда научных школ в области фольклора; - рассмотреть вопрос о классификации сказок; - сопоставить определения сказки как специфического фольклорного жанра, наиболее употребительные в научной литературе.
Термином «дискурс», утвердившимся в российской лингвистике в конце 20 в., предпочтительнее оперировать при анализе диалога и полилога, вообще живой речи, продуцируемой в устной форме, а также при рассмотрении текста в широком социокультурном и психолингвистическом контексте - текста как продукта речевой деятельности. Это вытекает из самого определения дискурса, предлагаемого Н.Д. Арутюновой в «Лингвистическом энциклопедическом словаре» (М., 1990): «Дискурс (от франц. discours - речь) - связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс это речь, «погруженная в жизнь». Поэтому термин «дискурс», в отличие от термина «текст», не применяется к древним и др. текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно» [ЛЭС 1990, с. 136-137]. Отмечается, что «анализ дискурса и лингвистика текста образуют близкие, а многими и отождествляемые области лингвистики. Однако в конце 70-х - начале 80-х гг. наметилась тенденция к их размежеванию, проистекающая из постепенной дифференциации понятий «текст» и «дискурс». Под текстом понимают преимущественно абстрактную, формальную конструкцию, под дискурсом - различные виды ее актуализации, рассматриваемые с точки зрения ментальных процессов и в связи с экстралиигвистическими факторами (ван Дейк)» [Там же, с. 137].
По мнению Н.Ф. Алиференко, «как термин когнитивной лингвистики дискурс - это речемыслителыюе образование событийного характера в совокупности с прагматическими, психическими и паралин-гвистическими факторами» [Алиференко 2002, с. 17]. Далее ученый обращает внимание на то, что «ценностно-коммуникативная сущность смыслового пространства культуры не только обнаруживается, но и формируется в дискурсе, понимаемом как совокупность устойчивых коммуникативных событий, которые закрепляются в языковом сознании всего этнокультурного сообщества» [Гам же, с. 132].
На протяжении 90-х гг. соотношение понятий текст и дискурс в российском языкознании было дискуссионным: одни ученые отвергали первое, другие второе, третьи использовали их как синонимы, четвертые разграничивали, однако взаимоисключающим образом: 1) дискурс есть частный случай текста; 2) текст есть единица дискурса [см.: Ворожбитова 2000]. С учетом дискуссионного характера функционирования терминов «дискурс» и «текст» в отечественной лингвистике 90-х гг. XX в. отметим, что первый термин бесспорно и в максимальной степени целесообразно использовать применительно к народной сказке - жанру устного народного творчества.
Термин «сказочный дискурс», наряду с рассмотрением других видов дискурсов, употребляется И.II. Мироновой, которая в учебном пособии «Дискурс-анализ оценочной семантики» определяет дискурс как «вид речевой коммуникации, обусловленный критическим рассмотрением ценностей и норм социальной жизни» [Миронова 1997, с. 13]. Основываясь на этом положении, Н.Н. Миронова полагает, что «сказочный дискурс» - это «особая знаковая система, обслуживающая культурную коммуникацию» [Там же, с. 48]. Автор относит сказочный дискурс к одной из разновидностей текстов, «в которых реализуются аксиологические мнкростратсгии под влиянием разного рода экстралингвистических факторов: ментальных, исторических, культурологических, этнопсихологических, этнографических и др.» [Гам же, с. 39. Выделено нами. - И.С.]. Основанием для этого, по мнению Н.Н. Мироновой, можно считать «типологические особенности сказочного дискурса, которые обусловлены рядом культурологических факторов, связанных с менталитетом, исторической эпохой, бытом, религией, самобытностью культуры того или иного народа» [Там же].
Таким образом, «литературный дискурс, а в частности и сказочный дискурс, - не абстрактное общественное проявление, а представляющее собой в зафиксированной (письменной, устной) форме выражение коммуникативной функции, обусловленной традициями общества, которые определяются ценностными предпочтениями» [Там же, с. 31]. В связи с этим нельзя не отметить, что в XX в. завершился именно под знаком роста исследовательского интереса к коммуникативной функции художественного текста, который понимается и оценивается многими исследователями как диалог автора с последующими поколениями.
С учетом вышесказанного можно заключить, что сказочный дискурс является весьма актуальным для многоаспектного филологического анализа, т.к. данный тип дискурса в наиболее полной мере отображает национальную картину мира и менталитет того или иного народа.
Этносоциокультурная специфика сказки как отражение национальной картины мира и менталитета народа
В данном параграфе решаются следующие задачи: - рассмотреть теоретические предпосылки исследования сказочного дискурса в аспекте его этносоциокультурной специфики; - проанализировать содержание понятий «национальный менталитет», «национальный характер» в аспекте их языковой репрезентации, охарактеризовать разные подходы к их изучению. Проблемы соотношения языка, культуры, речемыслительных процессов являются наиболее актуальными в современной науке. Комплексный подход к исследованию связи между явлениями языка, культуры, психологии реализован в работах И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюновой, И.Р. Гальперина, В.М. Гаспарова, Г.П. Немца, Ю.С. Степанова и многих других исследователей. Современный период в языковедении характеризуется формированием в качестве приоритетного научного направления антропоцентрического подхода, повышенным интересом к «человеческому фактору в языке». Языковая картина мира формирует тип отношения человека к миру, соответственно каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и ментальной организации мира этносом как коллективной языковой личностью. «Коррелятивные связи языка и культуры многообразны, устойчивы и крепки. Язык может рассматриваться как орудие культуры, даже как одна из его ипостасей (в особенности литературный язык, сакральный язык или язык фольклора) и, как таковой, может описываться через признаки, общие для явления культуры» [Толстой 1996, с. 36].
В монографии А.Ф. Алиференко «Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры» рассматриваются различные аспекты проблемы языкового и этнокультурного сознания. Автор отмечает, что «язык культуры как способ ее символической ориентации выступает основной формой существования и репрезентации этнокультурного сознания. Дело в том, что этнокультурное сознание -это социально значимая для данного сообщества совокупность знаний, способом хранения и использования которых выступает язык культуры, точнее система тех его значений, которые объективизируют знания, сформированные в результате духовно-ценностной деятельности» [Ллиференко 2002, с. 5].
Современный период в языковедении характеризуется формированием в качестве приоритетного научного направления антропоцентрического подхода, повышенным интересом к «человеческому фактору в языке». Языковая картина мира формирует тип отношения человека к миру, соответственно каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и ментальной организации мира этносом как коллективной языковой личностью.
В.А. Маслова констатирует, что термин «языковая картина мира» - это не более чем метафора, ибо в реальности специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован универсальный общественности исторический опыт определенной общности людей, создают для носителей языка не какую-то иную, неповторимую картину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую окраску этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое порождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа» [Маслова 2001, с. 66]. Мы разделяем мнение А.А. Мельниковой, что «исследование языковых феноменов представляется наиболее перспективным направлением как для изучения самой картины мира (и связанного с ней национального характера), так и для выявления механизмов, транслирующих определенные этические константы» [Мельникова 2003, с. 22].
С лингвистических позиций исследуются явления, имеющие значение для понимания мировоззрения, идеологии, системы ценностей человека. В связи с изучением коммуникативной функции текста и проблем порождения, обработки и передачи знаний человечества посредством текста последующим поколениям на первый план выдвигается рассмотрение языка как системы, которая аккумулирует общечеловеческий и национальный опыт, моделирует мироустройство, конденсирует социальный опыт всего человечества и составляет, таким образом, основу мироощущения, мировосприятия и мировоззрения людей, нации, заданную самим языком и усваиваемую благодаря языку [Салмина, Чистякова 2001, с. 150].
По образному выражению Ю.М. Лотмана, «текст - не только генератор новых смыслов, но и конденсатор культурной памяти» [Лот-ман 1970, с. 21]. Соответственно правомерно утверждение, что язык является источником сведений о концептуальных структурах человеческого сознания, в совокупности образующих концептуальную систему текста. Согласно І І.Ф. Алвф\&рснко, «концепт - когнитивная категория, оперативная единица «памяти культуры», квант знания, сложное, жестко неструктурированное смысловое образование описательно-образного и ценностно-ориентированного художественного характера; концепт как единица мептальности может иметь образное, понятийное и символическое выражение» Алжиренко 2002, с. 17]. Данный тезис подтверждается высказыванием Е.С. Кубряковой, которая пишет: «Концепты разного типа... рождаются в процессе восприятия мира, они создаются в актах познания, отражают и обобщают человеческий опыт и осмысленную в разных типах деятельности с миром дсйствительності,. Язык выявляет, объективирует то, как увиден и понят мир человеческим разумом, как он преломлен и категоризиро-ван сознанием. Каждая языковая единица... может рассматриваться как проявление... когнитивных процессов и в качестве их результатов» [Кубрякова 2001, с. 38-39].
Инвентивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в содержании русских, польских и немецких народных сказок
Цель данного параграфа - проанализировать русс ко-, польско- и немецкоязычный сказочный дискурс в аспекте первого этапа универсального идеоречевого цикла «от мысли к слову» - инвенции.
С позиции риторики, речь представляет собой «целенаправленный мыслительный процесс, основанный на сотрудничестве говорящего (автора) н слушающего (читателя) как главном принципе эффективной коммуникации» [Гливенкова 2002, с. 116]. Как пишет О.А. Глпвенкова, «начало процесса общения - в замысле говорящего, его завершение - в ответном движении мысли слушающего. Процесс порождения текста осуществляется по определенной риторической программе, которая начинается с художественно-риторического изобретения (рождение замысла, создание идей, содержания речи, способы ее построения и развертывания). [Там же, с. 117].
В данном параграфе обратимся к первому этапу классического риторического канона - инвенции («изобретение, искусство добывания и предварительной систематизации материала») [Клюев 2001, с. 22]. На данном этапе предполагается разработка проблематики, связанной с «предметной областью речи», а именно с тем, о чем пойдет разговор. По мнению Е.В. Клюева, «инвенция, по сравнению с другими разделами ригорпки, наиболее тесно связана с «миром вещей» и в этом смысле фактически является переходом от неречевой действительиости к речевой, а искусство добывания материала, таким образом, предполагает прежде всего введение в речевой оборот некоторого количества фактов, почерпнутых в реальной действительности» [Там же, с. 29].
Автор считает, что «выбор «фрагментов действительности» прежде всего определяется совместным интересом к данному фрагменту говорящего и слушателей» [Гам же, с. 182]. Этот выбор, очевидно, определяет и «образный арсенал национальной культуры» [Гачев, 1998 с. 17] (архетипы, символы), метафорику литературы, сюжеты и мотивы. Для того, чтобы уловить и определить особенные национальные черты и попытаться охарактеризовать национальное самосознание народа, важно обнаружить специфические особенности в различных сферах жизни и культуры: в языке, фольклоре, поэзии. В современной герменевтике авторская основа работы со словом, предполагающая обдумывание содержания, композиции и отбора языковых средств для создания текста, определяется термином «глубокое мыс-ледействоваппе» [см., напр.: Колодина 2002].
В избранном ключе научного поиска мы анализируем произведения, носящие архаический характер, - тексты волшебных сказок русского, польского и немецкого народов. Так, например, Эрл У. Каунт «связывает мифологическое мышление с «символизирующей матрицей» и ее продуктами - мифом, сказкой, ритуалом, единым в силу генетического тождества. Миф-сказка и обряд, по Каунту, - два способа представления мифологии, из которых первая содержит символическую энергию как потенциальную, а вторая - ту же энергию как кинетическую» [Мелетииский 2000, с. 57]. А.Ф. Лосев считал, что важнейшей предпосылкой мифологического мышления было особое мироощущение человека, невыделенность его из природы. «Миф есть само бытие, сама реальность, сама конкретность бытия» [Лосев 1991, с. 28].
На основе результатов проведенного анализа мы вполне разделяем мнение II.Л. Ллефиренко о том, что «язычество - наиболее глубинный культурологический пласт первобытного мировосприятия... Вез его должного осмысления весьма сложно, а иногда и невозможно проникнуть в суть культуры народа, его этноязыковые глубины, зарядившие мифоиоэтической энергией обыденное языковое сознание» [Алефиренко 2002, с. 295].
Так, например, бинарная оппозиция правіли - левый лежит в основе древнего мифологического мировосприятия, она отражена в персонифицированных образах Правды на Небе, Кривды на Земле. Концепт правый воплотил в себе понятия правды, правильности, добра, концепт левый - неправильности, зла. Поскольку «в архаическом мышлении механизмы озвучивания опираются на единство и даже тождество субъективного восприятия предмета, его значения, отождествление формы и смысла, то реальные свойства и признаки предмета здесь выступают в предельно субъективной форме... Гак, например, левый стал обозначать «смерть», а правый «жизнь» [Ллефиренко 2002, с. 72].
Диспозитивные характеристики сказочного дискурса: общее и специфическое в композиции русских, польских и немецких народных сказок
Цель данного параграфа - проанализировать русско-, польско- и немецкоязычный сказочный дискурс в аспекте второго этапа универсального идсорсчевого цикла «от мысли к слову» - диспозиции. Сказка как текст, продукт дискурсивно-текстообразующего процесса коллективной языковой личности этноса, обладает рядом специфических - композиционных и стилистических - особенностей, свойственных только этому типу текста, как он сложился исторически, и определявшихся устной формой распространения и бытования сказки [см.: Ласкавцева 2001, с. 22]. По В.П. Аникину, «как только мы обращаемся к сказкам, мы сразу обнаруживаем их отличие от любого литературного произведения: отбор речевых средств и способы, приемы творческого преображения языка в эстетических целях в сказке не выражают индивидуального авторства рассказчика, хотя это не означает огсугствня эстетической системы подбора, осмысления и расположения слов. Система налицо, но принадлежит не автору-рассказчику. Это общепринятый особый стилистический канон, который сложился исподволь у сказочников как традиция жанра. Стилистические принципы ведения повествования в сказках - такое же общее достояние народных рассказчиков, как идеи, образы, сюжеты и мотивы» [Липкий 1984, с. 76].
Организацией материала, добытого на этапе инвенции, занимается такой раздел риторики, как диспозиция («в переводе на русский -развертывание, искусство организации сообщения, искусство композиции» [Клюев 2001, с. 62]), основными требованиями которого являются «установление четкого членения сообщения п обеспечение внутренней связанности между его частями» [Там же].
Традиционная волшебная сказка состоит из нескольких следующих последовательно одна за другой частей: присказки, зачина, завязки действия, ею развития, кульминации, развязки, концовки. Универсальные структурные элементы волшебной сказки: присказки, зачины, концовки - играют роль связующих звеньев, организуют композиционное пространство, несут определенную и существенную эмоциональную нагрузку.
Необходимо отметить, что такой диспозитивний компонент, как присказка, встречается не во всех сказках. В сборнике Л.II. Афанасьева лишь несколько сказок начинается с присказки. С точки зрения содержания типы данных диспозитивних единиц весьма разнообразны: Во-первых, содержание присказки не связано с сюжетом сказки: «Начинается сказка от сивки, от бурки, от вещей каурки. На море, на океане на острове Буяне стоит бык печеный, в заду чеснок толченый, с одного боку-то режь, а с другого ешь» [Афанасьев 1984, т. 2, № 295, с. 320]. В такого рода присказках чаще всего используются прибаутки.
Во-вторых, в присказке содержится мораль: «Как подумаешь, куда велик божий свет! Живут в нем люди богатые и бедные, и всем им просторно, и всех их призирает и рассуждает господь. Живут роскошные и празднуют, живут горемычные - и трудятся: ка.ждому своя доля!» [Гам же, т. 3, JML» 297, с. 332].
В-третьих, в большинстве случаев присказкой автор стремится привлечь внимание слушателя словами, подобными ярмарочной рекламе-зазыванию» [Аникин 1977, с. 131]:
«Слыхали вы о Змее Змеевиче? Ежели слыхали, так вы знайте, каков он видом и делом, а если нет, так я расскажу о нем сказку, как он, скинувшись молодым молодцом, удалым удальцом хаживал к княжне - красавице» [Афанасьев 1984, т. 2, № 205, с. 87].
«Ли, потешить вас сказочкой? Л сказочка чудная: есть в пей дива дивные, чуда чудные...» [Там же, т. 1, № 151, с. 2681.
Для присказки характерно наличие риторических вопросов и риторических восклицании, ритмических тавтологических сочетаний однокоренных слов («дива дивные», «чуда чудные»), выразительных фразеологизмов («пошел, куда глаза глядят», «уж как взялся за гуж, так иеча сказать - на все дюж»), шутливых прибауток («пи град, ни дождь не идет, а у них из носов и ушей кровь льет»), которые придают сказке особую экспрессивность.
Последние слова присказки - «это еще не сказка, а присказка; сказка будет впереди» - являются связующим элементом с зачином. Начальная формула сказки, как правило, указывает па место и время действия. Зачин («часть эпического произведения, которая предшествует экспозиции и представляет собой постоянную повторяющуюся у разных авторов формулу» (Словарь литературоведческих терминов 1974]) служит внешнему оформлению произведения. Роль зачина в сказке состоит в том, чтобы перенести слушателя в сказочный мир. Зачин сообщает о времени и месте действия, т.е. представляет собой своеобразную экспозицию. В волшебных сказках время и место действия, о которых говорится в зачине, не определены, более того -фантастичны. Это сразу демонстрирует слушателям, что события, которые последуюг далее, необычны, фантастичны, ирреальны. Для волшебной сказки характерно представление пространства и времени как вымышленного, фантастического (ср. лингвистическую проблематику «семантики возможных миров»).
