Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основания когнитивно-лингвокультурологического исследования фразеологизмов с тендерной семантикой 12
1.1. Проблема тендера в лингвистических исследованиях 12
1.2. Лингвокультурологические аспекты тендерно маркированных фразеологизмов 30
1.3. Когнитивный анализ фразеологизмов и паремий с тендерной семантикой 40
Глава 2. План выражения и план содержания идиом в контексте представления тендерной семантики 61
2.1. План выражения русских идиом в контексте представления тендерной семантики 61
2.2. План содержания русских идиом в контексте представления тендерной семантики 67
2.3. План выражения английских идиом в контексте представления тендерной семантики 87
2.4. План содержания английских идиом в контексте представления тендерной семантики 94
2.5.Общее и специфическое в плане выражения и содержания идиом русского и английского языков в контексте представления тендерной семантики 103
Глава 3. Когнитивно-лингвокультурологическое исследование фразеологизмов и паремий с тендерной семантикой 113
3.1. Когнитивно-лингвокультурологическое моделирование тендера в русской фразеологии 113
3.2. Когнитивно-лингвокультурологическое моделирование тендера в английской фразеологии 127
3.3. Лингвокультурологическое исследование русских паремий в тендерном аспекте 136
3.4. Лингвокультурологическое исследование английских паремий в тендерном аспекте 153
3.5. Общее и специфическое в когнитивно-лингвокультурологическом исследовании фразеологизмов и паремий с тендерной семантикой в русском и английском языках 165
Заключение 172
Библиографический список 178
Список лексикографических источников 197
- Проблема тендера в лингвистических исследованиях
- Лингвокультурологические аспекты тендерно маркированных фразеологизмов
- План выражения русских идиом в контексте представления тендерной семантики
- Когнитивно-лингвокультурологическое моделирование тендера в русской фразеологии
Введение к работе
Фразеология за годы существования в качестве самостоятельного раздела языкознания в работах Н.Н. Амосовой (1963), И.Е. Аничкова (1997), В.Л.Архангельского (1964) В.В.Виноградова (1974), А.М.Бабкина (1970), В.П. Жукова (1986), Е.И. Дибровой (1976), А.В. Кунина (1986), Б.А. Ларина (1977), М.М. Копыленко и З.Д.Поповой (1978), В.М. Мокиенко (1980), А.И. Молоткова, (1977), Р.Н.Попова (1976), Н.М.Шанского (1963), Д.Н. Шмелёва (2006) и других разработала основания данной науки, определила её основные понятия.
На следующем этапе развития фразеологии учёные подводят итоги периоду её становления (В.Н. Телия 1996), а также выделяют новые направления на основе современных достижений лингвистики (Баранов, Добровольский 2008). К таким направлениям относятся когнитивная лингвистика и лингвокультурология. Именно этим направлениям были посвящены ключевые доклады на первой международной конференции «Фразеология и когнитивистика» (Алефиренко 2008; Кравцов 2008), одно из сообщений на которой (Кравцов 2008) носит программное название «Фразеология и когнитивная лингвокультурология». Следует отметить, что данный исследовательский ракурс формулировался ранее в работе М.Л. Ковшовой (Ковшова 1999), и его основания разрабатывались в работах В.Н. Телия (Телия 1996). Таким образом, включение идей и методов когнитивной лингвистики и лингвокультурологии в актив фразеологии позволяет выделить новые перспективные области. Одной из таких областей является гендерология. Исследования тендера, которые проводят Р. Лакофф (1990), М.Мид (2004), К. Уэст (1997), Д. Таннен (2005), О.А.Воронина (2001, 2004), Е.И. Горошко (1996), В.И. Карасик (1996), А.В.Кирилина (1997, 1999, 2003), М.А. Кронгауз (1996), Малишевская (1999), A.M. Шахмайкин (1996) и другие, формируют основу для лингвистического изучения тендера.
Лингвисты в контексте исследования мужского и женского речевого поведения, концентрируют внимание на психологических и социальных аспектах вариантов языка, оставляя за рамками исследовательского фокуса культурную составляющую понятия «гендер». Между тем в лингвокультурологии одой из задач является изучение культурных установок и языковых средств проявления менталитета народа. Привлечение в подобных исследованиях тендерного знания, на наш взгляд, позволит обогатить лингвокультурологическую проблематику.
Фразеологизмы и паремии предоставляют большие возможности для исследования тендера, что привносит иные, ранее не акцентируемые аспекты в изучение фразеологического фонда. Новое знание оказывается возможным благодаря активному применению лингвокультурологических подходов и методов когнитивной лингвистики. Всем этим объясняется актуальность проведённого исследования.
Объектом исследования являются тендерно маркированные фразеологизмы и паремии, бытующие в русском и английском языках XX-XXI столетий.
Предмет исследования составляют когнитивно- лингвокультурологические аспекты тендерно маркированных русских и английских фразеологизмов и паремий.
Гипотеза исследования заключается в предположении о высоком эпистемическом потенциале когнитивно-лингвокультурологического исследования тендерных особенностей фразеологизмов и паремий, о допущении возможности когнитивно-лингвокультурологического моделирования идиом и паремий на основе их компонентного состава и семантики, а также последующей лингвокультурологической интерпретации полученных данных и метаязыкового обобщения их семантики в рамках данных моделей.
Цель исследования — выявить общие и специфичные когнитивные и лингвокультурологические характеристики тендерно маркированных фразеологизмов и паремий в разных языках и культурах.
Задачи работы: — охарактеризовать проблему тендера в лингвистике в качестве одного из оснований исследования фразеологизмов и паремий; описать лингвокультурологический и когнитивный подходы во фразеологии; проанализировать план выражения и план содержания идиом в контексте репрезентации тендерной семантики; с помощью семантических и когнитивных аналитических процедур выявить культурные символы, эталоны и стереотипы, а также метафоры в корпусе идиом русского и английского языков; — построить модели паремий, отражающие их структурные и лингвокультурологические особенности; — эксплицировать культурные смыслы, заложенные в пословицах и поговорках, на основе модельного представления их формы и значения.
Теоретические положения работы базируются на концепциях ведущих отечественных и зарубежных специалистов в области философии языка: таких, как Ж. Деррида, В.В. Колесов, К. Пейтмен, В.В. Розанов, B.C. Соловьев, Н.И. Толстой, М.Л. Шенли, Ф.В: Шубарт; в области тендера и тендерной лингвистики: таких, как Е.И. Горошко, А.В. Кирилина, М.А. Кронгауз, Р. Лакофф, Д. Таннен, A.M. Шахмайкина; в области лингвокультурологии и лингвистического исследования фразеологизмов: таких, как А.Н. Баранов, С.Г. Воркачёв, В.В. Воробьёв, Д.О. Добровольский, Э. Кауи, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, А.Т. Хроленко.
Материалом для нашего исследования послужила выборка идиом и паремий русского и английского языков, имеющих в своём составе значение и/или показатели тендера. На первом этапе сбора материала была произведена полная выборка изучаемых идиом и паремий из толковых, фразеологических и переводных словарей русского и английского языков: «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И. Даля, «Толкового словаря русского языка» СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, «Словаря синонимов русского языка» под редакцией А.П. Евгеньевой, «Словаря русской фразеологии» А.К. Бирих, «Словаря фразеологических синонимов русского языка» А.К. Бирих, «Фразеологического словаря русского языка» под редакцией А.И. Молоткова, «Нового большого англо-русского словаря» под общим руководством академика Ю.Д. Апресяна, «Русско-английского фразеологического словаря» СИ. Лубенской, «Англо-русского фразеологического словаря» А.В. Кунина, «Англо-русского лингвострановедческого словаря «Американа II» под ред. Г.В. Чернова, «Сборника английских пословиц и поговорок» СФ. Кусковской, «Longman Dictionary of Contemporary English», «Longman Idioms Dictionary», «New Webster's Dictionary of The English Language», «Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English» ed. A. S. Hornby, ресурсов информационной сети Интернет. В целом было собрано 370'идиом и 285 паремий русского и английского языков.
На втором этапе нами использовались данные Национального корпуса русского языка, данные British-National Corpus и A Collection of English Corpora университета в Лидсе с целью подтвердить или опровергнуть наличие и содержание тендерных' компонентов в семантике единиц, полученных в результате выборки в указанных словарях, уточнить значение выбранных идиом и паремий, выявить частотность единиц нашей картотеки в языке XX-XXI веков.
Методы исследования: — метод выборки, осуществляемый в процессе отбора фразеологизмов и паремий с тендерными компонентами плана выражения и/или плана содержания из словарей и Интернет-ресурсов; — метод лексико-семантического анализа с элементами статистических методик, используемый в процессе исследования компонентов идиом и паремий; метод оппозиций, применяемый для выявления характера противопоставления «мужское - женское» в русской и английской фразеологии; когнитивно-метафорический метод, используемый для выявления когнитивных метафор; метод моделирования, применяемый для построения моделей пословиц и поговорок; — метод компонентного и дистрибутивного анализа; — метаязыковой — при экспликации когнитивно- лингвокультурологической информации, заключённой во фразеологизмах и паремиях.
Новизна диссертации заключается в том, что в ней на основании когнитивно-лингвокультурологического исследования идиом и паремий эксплицирована их тендерная семантика, предложено модельное представление пословиц и поговорок, позволяющее выделить их существенные характеристики, произведено сопоставительное изучение лингвокультурных показателей тендера во фразеологии, выявлены его универсальные и специфические языковые признаки.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нём уточнены представления о фразеологизме как носителе тендерной информации. Предложенное моделирование паремий может быть распространено на исследование фразеологических единиц с негендерной семантикой.
Практическая ценность работы заключается в возможности применения полученных результатов в реализации таких дисциплин, как «Практический курс английского языка», «Стилистика русского языка и культура речи», «Лексикология русского языка», «Лексикология английского языка», «Лингвокультурология», «Когнитивная лингвистика», «Фразеология», в курсе межкультурной коммуникации, семиотики, а также курсов по выбору лингвокультурологической, стилистической и сравнительно-языковой направленности.
На защиту выносятся следующие положения:
Исследуемый материал подтверждает идеи, высказанные русскими философами и филологами о разнонаправленности идеалов русской и английской культур: феминности русской культуры, идеалом человека в которой является женская ипостась, и маскулинности английской культуры, идеалом человека в которой считается мужская природа.
Во фразеологическом фонде изучаемых языков выделяются лексемы с тендерной семантикой, которые распределяются по рангам в зависимости от частотности употребления в корпусе фразеологических единиц. Наиболее частотным противопоставлением в русских идиомах являются «семейные» пары мать — отец и брат — сестра, тогда как в английском наиболее частотным является «чистое» тендерное противопоставление man — woman, которое в русской фразеологии неактуально.,
В качестве тендерных показателей употребляются традиционные для русского и английского именника собственные имена, а также мифологические, исторические, литературные и библейские собственные имена. Собственные имена в корпусе идиом изучаемых языков представлены в ситуациях: тендерного соответствия/Унесоответствия; тендерной амбивалентности; тендерной немотивированности.
В плане содержания в составе идиом с тендерной семантикой в обоих языках преобладают идиомы с личной семантикой. В русском языке это идиомы с личной семантикой, не апеллирующей к тому или иному тендерному признаку, при этом имеет место асимметрия плана выражения и плана содержания: незначительное превышение количества мужских лексем над женскими в плане выражения оборачивается подавляющим превалированием семы «женщина» над семой «мужчина» в плане содержания по данным толковых и фразеологических словарей. Данные Национального корпуса русского языка полностью не подтверждают эти показатели и демонстрируют более сложное и неоднозначное использование указанных идиом при актуализации/неактуализации тендерного признака. В английском языке доминирование лексемы man в плане выражения находит своё подтверждение и в превалировании семы «мужчина» в плане содержания, как в словарях, так и в British National Corpus.
5. В исследуемой совокупности идиом выделяются единицы, символизирующие физические, интеллектуальные, социальные, тендерные, этнические (расовые) характеристики человека. В составе русских идиом преобладает символизация прежде всего физических и интеллектуальных свойств человека, в английских — социальных. Ряд идиом в обоих языках проецирует народное видение эталона физических характеристик и ментальных свойств человека. Кроме того, в английском языке выделяются идиомы, проецирующие видение эталонов непрочности, временного и «ненастоящего».
В корпусе идиом выделяются когнитивные метафоры: женщина — это одежда; маленький (мальчик, мужчина) — это палец (ноготь), сексуальность — это тепло, благосостояние — это еда, золото — это успех, мать — это истоки (в английском языке, в отличие от русского, отмечается более высокий потенциал когнитивной метафоризации).
В корпусе паремий выделяются те же частотные лексемы и те же значимые оппозиции знаменательных слов, что и в составе идиом {жена — муж: в русском языке; топ — woman в английском языке); в составе незнаменательных слов в структуре паремий выявляются определенные преобладающие семантические отношения (в русском языке это отношения отрицания и противопоставления, идеи коллективизма и фатализма, в английском — отношения дескрипции и отнесённости к определенной вещи или лицу).
8. Моделирование структуры и семантики значительной части пословиц и поговорок выявило, что в корпусах паремий приоритетным компонентом модели является лексема, занимающая инициальную позицию в паремии: в русском языке в этой позиции преобладают лексемы, называющие женщину (4:2); в английском - лексемы, называющие мужчину (4:1).
Апробация работы. Результаты исследования прошли апробацию в ходе участия в ежегодных научно-методических конференциях преподавателей и студентов Ставропольского государственного университета «Университетская наука - региону» (Ставрополь 2007, 2008, 2009), Второй Международной научной конференции «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» в Волгоградском государственном университете (Волгоград 2007), а также нашли отражение в 9 публикациях.
Структура работы включает в себя введение, три главы, заключение и библиографический список. В первой главе выстраиваются теоретические основания когнитивно-культурологического исследования фразеологизмов с тендерными показателями: освещается проблема тендера в лингвистических исследованиях, рассматриваются лингвокультурологические аспекты исследования фразеологизмов, предлагается когнитивный анализ паремий с тендерной семантикой. Во второй главе анализируются план выражения и план содержания в аспекте тендера. В третьей главе проводится когнитивно-лингвокультурологическое исследование идиом и паремий, осуществляется построение моделей фразеологизмов методами когнитивной лингвистики и лингвокультурологии.
Проблема тендера в лингвистических исследованиях
Многие исследователи отмечают то обстоятельство, что понятие «гендер» стало позже быть предметом лингвистических исследований, чем это произошло в других областях гуманитарного. Первые работы в этом направлении появились на Западе и были сделаны на материале романо-германских языков. Одно из первых исследований языка с точки зрения тендерной проблематики - работа Р. Лакофф «Язык и место женщины», в которой впервые употреблен термин «женский язык». Данная работа подтвердила андроцентричный строй языка и ущербность образа женщины в картине мира, воспроизводимой в языке. Р. Лакофф считает, что речь женщины более неуверенна, менее агрессивна в сравнении с мужской речью. Она более гуманна и больше ориентирована на коммуникативного партнера. Женщины внимательнее выслушивают мнение собеседника, не стремятся занимать. доминирующее положение в процессе коммуникации. Мужчины, напротив, более коммуникативно агрессивны, они пытаются «держать ситуацию под контролем» и не так склонны к дискурсивным компромиссам. Американский психолог полагает, что подобный коммуникативный стиль женщины способствует восприятию её как неуверенной некомпетентной, что вредит её имиджу. Р. Лакофф утверждает, что . в английском языке к лингвистическим характерам тендера относится предпочтение женщин в использовании разделительного вопроса, восходящей интонации там, где должна быть нисходящая, использование семантически пустых лексических единиц, частотность эмфатических средств, интенсификаторов и модальных частиц. Исследователь считает также, женщины шутят гораздо реже мужчин. В том случае, когда женщина применяет «мужские» коммуникативные тактики, её речь воспринимается как «маскулинная». Такое речевое поведение женщины, по мнению Р. Лакофф, часто приводит к коммуникативным неудачам. Она называет такое положение вещей «ситуацией двойной связанности» [Lakoff 1973]. По мнению Е. Горошко, Р. Лакофф характеризуют ярко выраженный полемический императив, использование в лингвистическом анализе языковой материи различных областей человеческого знания (антропологии, истории, психологии, социологии, физиологии, этнографии и т. д.), а также определенное влияние на языковую политику, что относит её работы к феминистской критики языка [Горошко ЭД]. На ранних этапах изучения проблемы научные работы в данной области по сути являются комментариями по речевому этикету девушек и молодых женщин. К концу XIX века в англоязычной лингвистической литературе был поставлен вопрос об употребления местоимений he в значении «общего рода» например the student should leave his coat at the back of the hall. Внутринаучные причины, которые способствовали возникновению феминистской лингвистики, следующие. Это возникновение новых научных направлений в 50-60 годах, таких как психолингвистика, прагматика, теория речевой коммуникации и другие. Это также выдвижение на первый план человеческого фактора в языке и актуализация проблем связи языка с биологическими и социальными характеристиками человека, к которым относится и его пол. К факторам такого же порядка относится переход от структурализма к антропоцентризму в гуманитарном знании и формирование методологической и научной базы для развития тендерных исследований в общественных науках. По мнению А.В. Кирилиной, феминистская критика языка стоит особняком от остальных направлений тендерных исследований в языкознании из-за своего ярко выраженного междисциплинарного подхода [Кирилина 1997]. Между тем, как полагает Е. Горошко, она находится на перекрёстке тендерных исследований языка и собственно критической лингвистики, являясь её естественным продолжением [Горошко ЭД]. А.В. Кирилина отмечает, что феминистская лингвистика подвергает критике язык за его андроцентричность, то есть такое положение, когда мужчина является точкой отсчёта языковых координат. Феминистская лингвистика выдвигает обвинения языку в том, что в нём имеет место дискриминация по пола, и этой дискриминации подвергаются женщины. Подобное явление получило название сексизма. Такая дискриминация проявляется в доминировании мужских форм в языке, объектном статусе женщины, совпадении во многих языках понятий «человек» и «мужчина», превалировании в номинациях женщин негативных оценок и других чертах. Пол является определяющим фактором коммуникации в концепции представителей феминизма. Феминистская лингвистика не только провозглашает свою политическую ангажированность и заявляет о стремлении обнаружить черты сексизма языка. Более того, она собирается их преодолеть посредством реформирования языка. Методологическую основу лингвистического феминизма составляет гипотеза Сепира-Уорфа: если язык структурирует и направляет мышление, то сознание человека в значительной мере определяется особенностями языка [Кирилина 2005]. В дальнейшем исследования проводились по таким направления, как проверка гипотезы о принципиальном различии мужского и женского типов речи; изучение узуальности новых словоформ, таких как authoress и подобных; употребление you вместо one , работы о коннотативных различиях словоформ lady и woman.
Лингвокультурологические аспекты тендерно маркированных фразеологизмов
Прежде всего, дадим определение фразеологической единицы. В «Словаре лингвистических терминов» под фразеологической единицей (идиомой, идиоматизмом, идиоматическим выражением, фразеологизмом) понимается «словосочетание, в котором семантическая монолитность (цельность номинации) довлеет над структурной раздельностью составляющих его элементов (выделение признаков предмета подчинено его целостному обозначению), вследствие чего оно функционирует в составе предложения как эквивалент отдельного слова» [Ахманова2007: 503]. Лингвокультурологическое исследование . фразеологизмов предполагает предварительное решение следующих вопросов: — определение лингвокультурологии с целью выявления объёма и содержания данного аспедта исследования; — выделение лингвокультурологических методов и процедур анализа языкового материала; — интерпретация полученных результатов в лингвистических терминах; - . сопряжение применяемых процедур с парадигмальными установками, принятыми в исследовании; - ориентация на исследуемый аспект (например, тендерный, как в настоящей диссертации). Рассмотрим проблему, определения лингвокультурологии у разных авторов. Основные черты лингвокультурологии как науки могут быть выделены из её определений, даваемых различным авторами, а также описания и характеристики данной отрасли знания. К ним относятся: 1. .«Стыковой», междисциплинарный характер: - «Лингвокультурология - это наука, возникшая на стыке ...» [Маслова 1997: 8]; - «Лингвокультурология - комплексная отрасль научного знания ...» [Карасик 2004: 87]. 2. Составляющие научной области: - «Лингвокультурология - ... это новейшее молекулярное соединение в рамках последней (этнолингвистики - В. С.)» [Воркачёв 2004: 5]; - «часть этнолингвистики» [Телия 1996: 217]; - «на стыке лингвистики и культурологии» [Маслова 1997: 8]; - «аспект лингводидактики» [Воробьёв 1991: 102]. 3. Объект и предмет, цели и задачи: 3.1. Культура в языке: - исследует «проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке» [Маслова 1997: 8]; 3.2. Соотношение «язык- культура»: - «взаимосвязь и взаимовлияние языка и культуры» [Карасик 2004: 87]; - «изучение и описание взаимоотношения языка и культуры, языка и этноса, языка и народного менталитета» [Воркачёв 2004: 5]; - , «обобщение всей информации, накопленной этнолингвистикой (этнолингвистиками) и входящими в неё (в них) дисциплинами, выявление механизмов взаимодействия языка и культуры» [Хроленко 2004: 30]. Из приведённых точек зрения можно сделать вывод о том, что лингвокультурология - это наука, (1) имеющая междисциплинарный характер, (2) на стыке лингвистики и культурологии (этнологии), (3) изучающая взаимоотношения, взаимосвязь языка и культуры. За пределами дефиниций авторы исследований так раскрывают своё понимание описываемых аспектов. Так, В.А. Маслова полагает, что объект лингвокультурологии - «исследование взаимодействия языка, который есть транслятор культурной информации, и культуры - исторической памяти народа» [Маслова 1997: 11]. К предмету данной научной дисциплины она относит «единицы языка, которые приобрели символическое, эталонное, образно-метафорическое значение в культуре и которые обобщают результаты собственно человеческого сознания — архетипического и прототипического, зафиксированные в мифах, легендах, ритуалах, обрядах, фольклорных и религиозных дискурсах и т.д.» [там же]. Уточняя и раскрывая характер отмеченных выше единиц, она вьіделяе7 следующие лингвистические и сопряжённые с языкознанием области, которые составляют предмет лингвокультурологии: 1. Безэквивалентные языковые единицы, лакуны. 2. Мифологизированные языковые единицы, а также мифологемы и архетипы, закреплённые в языке. 3. Паремиологический фонд языка. 4. Символы, стереотипы, эталоны, ритуалы. 5. Образы. 6. Стилистический уклад разных языков. 7. Речевое поведение, а также всякое другое поведение, закреплённое в номинативных единицах. 8. Взаимодействие религии и языка. 9. Область речевого этикета. Естественно, что такой широкий подход к предмету науки не может быть оправдан, однако бесспорно и то, что паремии и идиомы, отражающие символы, архетипы и эталоны, что входит в предмет нашего исследования, составляют и предмет лингвокультурологии.
План выражения русских идиом в контексте представления тендерной семантики
Тендерные характеристики идиом могут быть исследованы с помощью различных процедур. Одним из исходных пунктов такого анализа является выявление ключевых лексем, относительно которых планируется проведение интерпретации. Так, А.Т. Хроленко, характеризуя процесс поиска лингвокультурологией собственных методов, среди прочих, отмечает доминантный анализ. Доминантный анализ опирается на предположение о том, что наиболее частотные лексемы представляют доминанты языковой картины этноса, группы или индивида [Хроленко 2004]. Эту методику можно использовать для выявления доминирующих лексем в корпусе исследуемых фразеологизмов. Поиск доминант плана выражения фразеологизмов проводится в процессе формирования выборки исследуемых единиц. На последующих этапах лингвист имеет дело с совокупностью, в той или иной мере ограниченной как в формальном, так и в семантическом аспектах. Количественное превалирование в подобной совокупности представляет лишь один из факторов во фразеологии, поскольку не менее важными являются и уникальные признаки. Анализ плана выражения фразеологизмов в качестве первого шага предоставляет возможность ранжировать лексемы по их частотности. В подобном анализе нет необходимости указывать абсолютную или относительную частоту лексем, поэтому ограничимся указанием частотного ранга лексем с тендерной семантикой. Первый ранг составляют фразеологизмы с компонентом 1.1. брат или его производными: шумим, братец (братцы), шумим; братцы-кролики; ваш брат; наш брат; ни сват ни брат (кому); свой брат; на брата; братья во Христе; с брата (взять, получить); и с компонентом 1.2. мать (мама): маменькин сынок, маменькина дочка, мать-сыра земля, мать моя! мать честная! мать твою за ногу, показать (кому) кузькину мать, по матери (выругаться). В данном ранге имеет место «гендерное равновесие», поскольку фразеологизмы с мужским и женским компонентами представлены примерно поровну. В то же время «гендерная оппозиция» брат — мать представляет собой сдвиг в сравнении с такими «узуальными» парами, как отец—мать, брат — сестра, сын — дочь и подобными. Второй ранг составляют фразеологизмы с компонентами: 2.1. дядя (дядюшка): американский дядюшка, на дядю, для дяди (делать, работать), на дядю надеяться, добрый дядя, дядя Сэм, дядя Стёпа; 2.2. сын: блудный сын, сын Эскулапа, сын персти, сын (Фемиды, Марса), сыны человеческие, маменькин сынок; 2.3. мальчик (мальчишка): мальчишкой быть (перед кем), мальчик с пальчик, мальчик для битья, да был ли мальчик, и мальчики (кровавые) в глазах. В данном ранге имеет место «гендерная асимметрия», поскольку представлены фразеологизмы только с мужскими компонентами. Данный ранг характеризуется противопоставлением терминов родства иным тендерным номинациям. Третий ранг составляют фразеологизмы с компонентами: 3.1. баба: баба-яга, бабье лето, бабьи сказки 3.2. (бабушка): бабушка надвое сказала, бабушка ворожит (кому), бабушка ворожит (кому) 3.3. сестра: ваша сестра, наша сестра, сестра милосердия 3.4. отец: отец семейства, отправиться к праотцам, отцы и дети 3.5. дама: дама из Амстердама, дама сердца, дама полусвета, дама с камелиями. 3.6. тётка: голод не тётка, тётка бьёт 3.7 . муле: дачный муж, учёный муж 3.8. жена: жен и детей заложить, жена Пентефрия, жена Цезаря (должна быть) выше подозрений; 3.9. вдова (вдовей): соломенная вдова, соломенный вдовец. В данном ранге имеет место тендерная асимметрия, женские наименования относят к мужским в соотношении 7:1. Соотношение наименований родства к иным номинациям составляет 6:2. Четвёртый ранг составляют фразеологизмы с компонентами, имеющими однократное употребление во фразеологизме. Это такие лексемы, как 4.1. женщина: ищите женщину 4.2. девица: красна девица 4.3. дочка: Евина внучка (дочка) 4.4. внучка: Евина внучка (дочка) 4.5. барышня: кисейная барышня 4.6. красавица: писаная красавица \ 4.7. старуха: и на старуху бывает проруха 4.8. мужик (мужичок): мужичок с ноготок 4.9. принцесса: принцесса на горошине 4.10. невеста: Христова невеста 4.11. юноша: архивные юноши.
Когнитивно-лингвокультурологическое моделирование тендера в русской фразеологии
В процессе когнитивно-лингвокультурологического конструирования гендера на материале русских идиом мы исходим из следующего положения, высказанного В.Н. Телия: «Типичность образов, лежащих в основе значения фразеологизмов, а также включённость в них символов или эталонов миропонимания - это плод коллективного представления (по терминологии К. Леви-Брюля) лингвокультурной общности о некотором групповом опыте» [Телия 1996: 249]. Важнейшим источником интерпретации гендера является символ, точнее, «слова-символы или слова и словосочетания, допускающие символьное прочтение» [Телия 1996: 243]. В работе, посвященной русской фразеологии, она отмечает, «что, в отличие от собственно символов (когда носителем символической функции является предмет, артефакт или персона), роль языкового символа заключена в смене значения языковой сущности на функцию символическую. Словозначение в этом случае награждается смыслом, указывающим не на собственный референт слова, а ассоциативно «замещает» некоторую идею. Важно отметить, что материальным экспонентом этого замещения является не реалия как таковая, а имя» [там же]. Примерно такое же понимание символа разделяет и Е.В. Шелестюк, когда пишет, что «в широком смысле символ есть такой знак, который предполагает использование своего первичного содержания в качестве формы другого, более абстрактного и общего содержания, причём вторичное значение, которое может выражать понятие, объединяется под общим обозначающим» [Шелестюк 1997: 125]. В исследуемой совокупности русских фразеологизмов выделяются следующие единицы, допускающие символьное прочтение: (1) Иванушка-дурачок — об очень глупом, несообразительном, крайне доверчивом и покорном человеке. Лингвокультурологический комментарий. (В качестве источника информации для комментария использованы словарные статьи «Словаря русской фразеологии: Историко-этимологический справочник», авторы А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова). Имя персонажа русских народных сказок, обычно младшего, неудавшегося сына из крестьянской семьи, ленивого и глупого. В критические ситуации, однако, Иванушка-дурачок проявляет незаурядную смекалку, ум и находчивость. Данное имя служит в качестве языковой репрезентации коллективного опыта русского лингвокультурного сообщества и выполняет различные функции. Авторы исследования «Русское культурное пространство: лингвокультурологический словарь» отмечают, Иван-дурак (Иванушка-дурачок) может являться (1) сказочным мифологическим образом, (2) стереотипным образом и (3) употребляться для характеристики человека. В качестве фразеологизма, очевидно, должен рассматриваться третий случай. Как отмечается в названном словаре, «современные русские могут называть Иваном-дураком (Иванушкой-дурачком) недотёпу, простака, поступки которого кажутся говорящему странными и нелепыми с точки зрения здравого смысла или принятых норм поведения [Захаренко 2004: 200]. Тексты отражают все три отмеченные в словаре аспекты: а) сказочный образ: — Наша мечта выражена в русских народных сказках — это Емеля, лежащий на печи, Иванушка-дурачок, которому сказочно везет, и др. [Америка живет и движется очень быстро // «Управление персоналом», 2004 -НКРЯ]. б) стереотипный образ: Я помню парня в буром армяке, стриженного в кружок, плечистого, краснолицего, курносого, типичного первобытного пастуха и недурную модель для российского Иванушки-дурачка. [Суханов Н.Н. Записки о революции (1918-1921) / Книга 2 - НКРЯ]. в) характеристика человека: Че ты все лыбишъся, как Иванушка-дурачок? [Эдуард Володарский. Дневник самоубийцы (1997) — НКРЯ]. Таким образом, символьное прочтение имеет значение «недотёпа, простак, поступки которого кажутся говорящему странными и нелепыми с точки зрения здравого смысла или принятых норм поведения» [Захаренко 2004: 200], которое является лишь одним из возможных употреблений. (2) Алёха сельский — безнадежный дурак, глупый, невежественный человек. Национальный корпус русского языка не дает ни одного контекста с данным фразеологизмом. Лингвокультурологический комментарий. Фразеологизм впитал в себя социальную оценку имени Алёха, принадлежавшего раньше, как правило, «подлому сословию» и приобретшего значение «глупый» (СРФ). (3) Арина бесполдённая — О безнадежно глупой женщине, дуре. Национальный корпус русского языка не дает ни одного контекста с данным фразеологизмом. Лингвокультурологический комментарий. Простонародное имя Арина в диалектах становится социально окрашенным и превращается в характеристику глупой женщины. Эпитет бесполдённая (курск.) — бестолковая (СРФ). (4,5) Мироном смотреть — быть глупым, иметь глупый вид; Мирошкои притворился — притворился дураком. Национальный корпус русского языка не дает ни одного контекста с данным фразеологизмом.
