Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Антропонимическая лексика как объект лингвокультур о логического исследования 14 -
1.1. Становление и развитие лингвокультурологии как науки 14
1.2. Репрезентация личных имён в философских и лингвистических концепциях 27
1.3. Семантический и функциональный потенциал антропонимической
лексики 40
Выводы по 1 главе 59
Глава 2. Антропонимия татарского языка в контексте тюрко-татарской культуры 61
2.1. Тотемистические воззрения в антропонимической картине мира татар ..66
2.2. Анимистические воззрения в антропонимической картине мира татар 76
Выводы по 2 главе 129
Глава 3. Ислам и восточные лингвокультурные традиции в антропонимической картине мира татарского языка 132
3.1. Имена, отражающие мусульманские воззрения 151
3.1.1. Имена, восхваляющие ислам, и их функционирование в антропонимии татарского языка 153
3.1.2. Роль суфизма в распространении религиозных имён в татарском лингвокультурном пространстве 171
3.1.3. Обряды и символы ислама в антропонимической картине мира татар 183
3.2. Имена светского характера в антропонимии татар 187
3.2.1. Антропонимическое поле «знание» в татарском языке 189
3.2.2. Антропонимическое поле «красота» в татарском языке 193
Выводы по 3 главе 208
Глава 4. Татарская антропонимия на современном этапе развития ... 214
4.1. Предпосылки и условия формирования современного татарского антропонимикона 214
4.2. Русская и европейская лингвокультурные традиции в антропонимической картине мира татарского языка 230
4.2.1. Влияние заимствованного пласта на лингвистическую структуру антропонимикона татар 248
4.3. Новотатарский пласт в антропонимии татар 259
4.3.1. Имятворчество как одна из особенностей современного татарского антропонимикона 265
4.3.2. Рифмование личных имён 270
4.4. Языковые особенности современной антропонимии татар 275
4.4.1 .Фонетические особенности 275
4.4.2.Грамматические и словообразовательные особенности антропонимии татар 293
Выводы по 4 главе 306
Заключение 312
Список источников и использованной литературы 320
Список условных сокращений 351
Приложение 1 352
Приложение 2
- Становление и развитие лингвокультурологии как науки
- Тотемистические воззрения в антропонимической картине мира татар
- Имена, отражающие мусульманские воззрения
- Предпосылки и условия формирования современного татарского антропонимикона
Введение к работе
Актуальность исследования. В современной лингвистической науке одним из быстро развивающихся и ведущих направлений является лингвокультурология, основная цель которой - исследование взаимосвязи языка и культуры. Современная лингвистическая наука не довольствуется описанием отдельных характеристик языковых единиц, а все больше внимания обращает на комплексное исследование языковой системы в связи с культурой, национальным менталитетом народа. Исследования в области лингвистики конца XX века позволили сделать вывод о том, что язык не только взаимосвязан с культурой: он вырастает из неё и выражает её. Язык одновременно является и орудием создания, развития, хранения национальной нематериальной культуры и её частью, потому что с помощью языка создаются реальные, объективно существующие произведения духовной культуры. «Национальная культура - это совокупность символов, верований, убеждений, ценностей, норм и образцов поведения, которые характеризуют духовную жизнь человеческого общества в той или иной стране, государстве»1. К основным национально-специфическим компонентам культуры относятся традиции, обычаи, обряды, бытовая культура, повседневное поведение, национальные картины мира, отражающие своеобразное восприятие окружающего мира, национальные особенности мышления и т.д.
Исследователи культуры по-разному трактуют само понятие «культура», но центральная роль во многих исследованиях отводится человеку, личности - носителю национальной картины мира. Поэтому языковые знаки способны выполнять функцию «языка» культуры, что выражается в способности языка отображать культурно-национальную ментальность его носителей. Для лингвокультурологии большой интерес
1 Энциклопедический словарь по культурологии / Под общей ред. д-ра философ, наук, проф. А.А. Радугина. - М.: Центр, 1997. - С.280
представляют национально-духовные ценности, которые выражены в мифах, обычаях, обрядах, ритуалах, в символах, в имянаречении и т.д. Культура динамична, постоянно развивается, трансформируется, вместе с ней меняется и язык, его возможности выражения. Носители языка формируют своё видение мира в рамках закреплённого в понятиях языка опыта своих языковых предков, который зафиксирован в преданиях, легендах, фольклорном материале, в собственных именах.
В лингвистической науке основные концепции лингвокультурологии были заложены работами В.Гумбольдта, А.А.Потебни, Э.Сепира, Б.Л. Уорфа и других. В отечественной лингвистике роль языка в процессе изучения культурного прошлого народа освещалась в трудах К.С. Аксакова и, чуть позже, Н.П. Некрасова, Ф.Ф. Фортунатова, А.А Шахматова, Н.И. Кареева, В.Н. Телия, Ю.С. Степанова, А.Д.Арутюновой, В.В. Воробьёва, В. Шаклеина, Н.И. Толстого, В.А. Масловой, P.P. Замалетдинова, Р.Х. Хайруллиной и других.
Особое место в рамках лингвокультурологической проблематики
занимает исследование антропонимической системы определённого языка.
Если изучение антропонимикона отдельного народа, социума или региона
прежде рассматривалось в рамках структурной лингвистики, где основное
внимание было обращено на лингвистическое описание антропонимической
лексики, то в последние десятилетия наблюдается повышенный интерес к
проблемам взаимосвязи собственных имён и культуры. Это связано с
антропоцентрической парадигмой современной лингвистики,
предполагающей анализ языковых единиц с целью познания его носителя. Как известно, антропонимы являются наиболее культуроносными знаками, что обусловлено их интердисциплинарным характером. Антропонимическая система любого языка является фундаментальным материалом для познания, раскрытия самосознания народа, для понимания психологии и характеров людей, относящихся к определенной национальности или региону. По причине того, что антропоним имеет сложную природу, зависит от
культурного и социального контекста эпохи, что особенно заметно в переломные периоды развития общества, данная лексическая единица не может быть исследована с чисто лингвистической позиции, поэтому антропонимы являются объектом исследования когнитивной лингвистики. Имя, прежде всего, — хранитель культурной информации народа, которая формируется под воздействием различных, в том числе экстралингвистических, факторов. Более того, оно связано с восприятием мира и определённым образом отражает его познание. В этом плане представляет особый интерес изучение антропонимиконов тюркоязычных народов, система личных имён которых в процессе исторического прогресса не подвергалась фронтальному изменению под влиянием историко-культурных, социальных факторов, а сохранил древние традиции имянаречения.
В изучение тюркской антропонимики весомый вклад внесли работы Г.Ф. Миллера, В.В. Радлова, В.В. Бартольда, Н.А. Аристова, В.К. Магницкого, Н.И. Золотницкого, Ш. Марджани, Н.И. Березина, К. Насыри, Н.И. Ашмарина, В.А. Гордлевского, А.Н. Самойловича, С. Е. Малова, Н.К. Дмитриева, В.А. Никонова, Г.Р. Алиева, Н.А. Баскакова, Г.Ф. Благовой, В.У. Махпирова, Э.Л.Бегматова, Т.М.Гарипова, А.Г. Гафурова, А.В. Суперанской, Г.Ф. Саттарова, Т.Ж. Жанузакова, Ж. Жапарова, С.К. Кенесбаева, Т.К. Кусимовой, О.Т. Молчановой, З.Г. Ураксина, Г.Е. Корнилова, Н.И. Егорова, А.Г. Шайхулова, И.А. Андреевой, Г.В. Косточакова, З.Р.Жаненовой, Г.И. Кульдеевой, К.А. Ниетбаевой и других.
Исследования, посвященные вопросам татарской антропонимики, отражены в работах Г.Ф. Саттарова, А.Г. Шайхулова, Г.В. Юсупова, М.И. Ахметзянова, Р.Х. Субаевой, М.А. Залялиевой, Ф.М. Куприяновой, А.Ч. Алишиной, Ф.Л. Мазитовой, Г.Р. Галиуллиной, Ф.Г. Вагаповой, Г.К. Тимкановой и других.
Современных лингвистов - ономатологов всё больше привлекают вопросы взаимосвязи ономастической, в частности антропонимической,
лексики и культуры народа. В связи с этим в конце XX века появилось большое количество работ, в которых антропонимы исследуются в контексте культуры. Теоретические основы новых исследований отражены в работах В.А. Никонова, А.В. Суперанской, Н.В. Подольской, Л.А. Введенской, В.И. Супруна, Э.М. Мурзаева, М.Э. Рут, С.Н. Смольникова, М.В. Голомидовой и других. Выявление и объяснение специфики языковых картин мира отражены в работах Г.Ф. Благовой, Т.В. Топоровой, Г.Ф. Саттарова, В.У. Махпирова, Н.И. Толстого, Е.И. Убрятовой, СМ. Толстой, М.В. Горбаневского, Ю.А. Карпенко, И.Э. Ратниковой, Ю.А. Рылова, Д.И. Ермолович, Г.И. Кульдеевой, И.М. Ганжиной, И.А. Королева и других.
Несмотря на появление в отечественной лингвистике новых работ по данной проблеме, в татарском языкознании до настоящего времени отсутствуют работы, выполненные в рамках культурной ономастики. Опубликованные ранее работы по тюрко-татарской антропонимии осуществлялись преимущественно в рамках традиционно-описательной лингвистики. Учитывая специфику антропонимической лексики, полную зависимость её появления и существования от культурных традиций татарского народа и социума, нужно отметить, что созрела необходимость поиска новых подходов для исследования данной лексики. Указанными положениями обусловлен выбор темы данного исследования. Актуальность определяется: 1) прогрессирующим развитием диалога культур и общей тенденцией развития лингвистики, которая от простого описания языковых явлений переходит к выявлению их сущностной природы; 2) недостаточностью в татарской лингвистической науке теоретической базы лингвокультурного исследования языка и в особенности антропонимической системы; 3) отсутствием работ, рассматривающих антропонимикой татарского языка в синтезе культурных, лингвистических и социальных факторов с позиции лингвокультурологии, с учетом имеющихся культурных контекстов.
Объектом исследования является антропонимия татарского языка.
Предметом изучения выступают её лингвокультурологические характеристики, закреплённые в семантике, структуре антропонимов татарского языка.
В основу исследования положена следующая гипотеза: татарская антропонимия представляет синтез национальной, восточной, русской и европейской лингвокультурных традиций и развивается, трансформируясь под влиянием лингвистических и экстралингвистических факторов, по тем традициям, которые заложены в древнетюркском имянаречении. Культура татарского народа имеет симбиотический характер: основывается на тюркских традициях, вобрала в себя элементы исламской культуры, испытывает сильное влияние запада через русскую культуру. Такой характер культуры непосредственно отражается в семиотических знаках языка.
Основная цель работы состоит в комплексном изучении антропонимикона татарского языка в лингвокультурном контексте. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
разработать лингвокультурную модель комплексного описания антропонимического пространства татарского языка;
показать национальную специфику мировидения национальной личности, отражённую в антропонимических единицах;
выявить основные культурно-исторические периоды, которые повлияли на развитие и трансформацию антропонимической системы;
выделить ключевые языковые и культурные элементы, которые проникли в антропонимическую систему из других культур;
рассмотреть основные причины, повлиявшие на изменение состава татарского антропонимикона;
описать современное состояние антропонимии татарского языка;
определить специфику национального восприятия действительности и особенностей её отражения в языковых средствах.
В соответствии с характером и объёмом изучаемого материала использован комплекс лингвистических, л ингвокультур о логических и социолингвистических методов и приемов.
Основным методом исследования является описательный метод, который включает в себя такие приемы, как изучение фактического материала, обобщение, интерпретация и классификация.
При сравнительном анализе функционирования антропонимических единиц на различных этапах развития антропонимикона татар, а так же для типологической характеристики антропонимической лексики татарского и ряда других тюркских языков использовался сопоставительный метод.
Сравнительно-исторический метод применялся при выявлении изменений структуры и состава антропонимикона, происходящих за различные периоды времени, при определении генетической принадлежности антропонимической лексики.
С целью выявления объективно существующих закономерностей развития антропонимической системы, для получения более подробной картины антропонимии татарского языка, наблюдения её статики и динамики применялся статистический метод.
Метод сбора социолингвистических данных помог при получении информации из метрических записей и других источников, которые были в дальнейшем интерпретированы нами в социолингвистическом аспекте.
При описании репрезентации культуры в антропонимических единицах, кроме методов структурной лингвистики, использовались приёмы герменевтического и семиотического метода, фреймовый анализ.
Использовались отдельные приёмы психолингвистического метода при выявлении мировоззрения имядателя, отражённого в именах.
Изучение материала осуществлялось прежде всего методами синхронного анализа, который при описании изменения состава и структуры антропонимии дополнялся диахроническим анализом.
Научная новизна исследования состоит в разработке теоретико-методологических основ исследования национального антропонимикона в лингвокультурологическом аспекте. В работе впервые антропонимия татарского языка рассматривается с позиции языковой национальной личности с привлечением лингвистических, социально-культурных и исторических фактов. В диссертационной работе выявлены узловые моменты проявления национально-культурной специфики татарской антропонимии, рассмотрены языковая семантическая характеристика антропонимической лексики татарского языка и её культурный статус, указаны способы организации мышления, приведшие к возникновению и распространению антропонимической лексики. В связи с недостаточной разработанностью семантического аспекта лексической' системы татарского языка, в сопоставительном аспекте рассматривается семантический потенциал нарицательной и антропонимической лексики, специфика функционирования антропонимов в прямом и окказиональном значениях.
Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды исследователей, в которых раскрываются: взаимоотношения языка и культуры (А.Д. Арутюновой, В.В. Бартольд, В.В.Воробьёва, В.фон Гумбольдта, P.P. Замалетдинова, Г.В. Колшанского, В.А. Масловой, Н.Б Мечковской, Ю.С.Степанова, В.Н. Телия); природа антропонимической лексики (Г.Ф. Благовой, И.А. Воробьёва, А.Ф Лосева, Н.В.Подольской, А.А. Реформатского М.Э. Рут, А.В. Суперанской, В.И. Супруна, Н.И. Толстого, Т.В. Топоровой); специфика антропонимиконов тюркоязычных народов (Г.Р. Алиева, Н.А. Баскакова, Э.Бегматова, А.Г. Гафурова, Т.Ж. Жанузакова, В.У. Махпирова, В.А Никонова, Г.Ф. Благовой, Г.Ф. Саттарова, А.Г. Шайхулова, Г.И. Кульдеевой); историческое описание периодов (Г.М. Давлетшина, С.Г. Кляшторного, М.И. Махмутова, P.M. Мухаметшина, М.Г. Усманова).
Источники исследования. Основными источниками изучения антропонимов являются: 1. Метрические книги, которые извлечены из фондов Национального архива Республики Татарстан, по отделам ЗАГС
Республики и Управления ЗАГС города Казани. Данные для статистического исследования были получены до 1922 года: по метрическим книгам Азимовской, Сенно-базарной, 3-й каменной, по второй мечети Старотатарской слободы, Усмановской, Ново-, Старо-, Малокаменной, Адмиралтейской слободы, мечетями порохового завода г. Казани, с 1922 года по настоящее время: по архивам ЗАГС Вахитовского района и Управления ЗАГС г. Казани. Выбор метрических книг в качестве основного источника объясняется тем, что именно они позволяют фиксировать каждое новое явление в антропонимической среде с соотнесенностью к месту и времени, применить подсчеты, увидеть динамику в употреблении. В результате анализа было изучено 61 526 актовых записей. 2. Материалы писцовых книг; 3. Периодические издания журналов «Казан утлары», «Мэгариф», «Татарстан» и газет «Ватаным Татарстан», «Шэпри Казан», «Мэдэни жрмга», «Сабантуй». 4. Повествовательные источники: фольклорные тексты, легенды, предания и мифы татарского и других народов, татарские шеджере. 5. Словарь татарских личных имён". 6. Письменные исторические источники, которые приведены в работах Ш. Марджани, Р. Фахреддина, Э.У. Махпирова, М.А. Усманова, М.И. Ахметзянова, Ф.М. Хисамовой, Ф.С. Хакимзянова и других. 7. Различные антропонимические и толковые словари. 8. Дополнением к основным источникам послужили Указы Кабинета Министров Республики Татарстан, Книги памяти.
Теоретическая значимость диссертации заключается в дальнейшей разработке лингвокультурного подхода к ономастической лексике татарского и других тюркских языков. Рассмотрение антропонимической лексики татарского языка в контексте культуры и социальных преобразований даёт новый импульс изучению истории образования и функционирования данных единиц, определению их роли в формировании национального менталитета, духовной культуры. Описание современного состояния антропонимии
2 Саттаров Г.Ф. Исемец матур, кемнэр куйган? / Г.Ф. Саттаров. - Казан: Татар, кит. нэшр., 1989.-256 6.
татарского языка позволяет понять основные причины изменения именника,
указать пути дальнейшего развития антропонимической системы.
Выделенные автором основные моменты имяобразования на современном
этапе послужат базой изучения структуры антропонимикона. Полученные
результаты могут стать основой при изучении антропонимической системы
национальных языков, при лингвокультурологической,
социолингвистической характеристике антропонимиконов, при исследовании функционирования собственных имён в текстах народной культуры. Предложенная методика исследования может быть использована при изучении ономастических категорий как в синхронии, так и в диахронии.
Практическая ценность исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в практике вузовского преподавания таких теоретических дисциплин, как лексикология, лингвокультурология. Теоретические выводы и практический материал, представленные в диссертации, могут быть использованы при составлении лексикографических справочников, словарей личных имён, при составлении спецкурсов и спецсеминаров как по тюркской, так и по татарской ономастике.
Кроме этого, диссертационное исследование может сыграть консультативную роль для филологов, изучающих проблемы антропонимики, лингвокультурологии, школьным учителям при проведении факультативных занятий.
Данная работа также представляет практическую значимость для работников ЗАГСа.
Структура диссертации. В соответствии с поставленной целью и задачами принята следующая структура работы: введение, четыре главы с соответствующими параграфами и разделами, заключение, список источников и использованной литературы, два приложения. В приложении №1 приводится частотность употребления личных имён в десяти хронологических срезах, каждый из которых охватывает десятилетний
период. В приложении №2 даётся частотность употребления личных имён в хронологическом срезе 1999-2007 гг.
Апробация работы. По теме исследования опубликовано 42 работы. Основные итоги изложены в двух монографиях, в одном словаре, учебном пособии, статьях (в том числе 7 статей в журналах, рекомендованных ВАК) и докладах на научных конференциях: международных («Бодуэновские чтения» - Казань, 2001; «Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур» - Томск, 2002; «Язык и этнос» - Казань, 2002; «Ономастика в кругу гуманитарных наук» - Екатеринбург, 2005; «Ономастическое пространство и национальная культура» - Улан-Удэ, 2006; 2008; «Ономастика Поволжья» - Уфа, 2006; Йошкар-Ола, 2008; «Формирование терминологии в финно-угорских языках Российской Федерации» - Сомбатхей, Венгрия, 2007; «Казань и алтайская цивилизация: 50-я ежегодная международная научная алтаистическая конференция». — Казань, 2007; «International Congress of Asian and North African Stadies - 38. Icanas» - Ankara/Turkiye, 2007; «IV Международная научная конференция «Язык, культура, общество» - Москва, 2007; VII Международный симпозиум «Языковые контакты Поволжья» - Казань, 2008, Казанская тюркская лингвистическая школа: традиции и перспективы — Казань, 2008, II международная ономастическая конференция «Имя. Социум. Культура» -Улан-Удэ, 2008); всероссийских («Сопоставительная филология и полилингвизм. - Казань, 2002, 2005; «Проблемы региональной ономастики». - Майкоп, 2004; 2006).
Становление и развитие лингвокультурологии как науки
В истории мировой философской мысли немало места уделялось проблеме взаимосвязанности языка и культуры. Эта проблема формируется еще в античный период. Несмотря на то, что античные философы не смогли раскрыть всю сущность отношений культуры и языка, в их трудах есть предпосылки для материалистического и диалектического подхода к данной проблеме; определяется активность языка в становлении культуры, зависимость языка и культуры от представлений о природе, общественных отношений, от потребностей человека. В эпоху Возрождения изучение языка и культуры во взаимосвязи входит в новую веху. Диалог культуры и языка рассматривается в прямой зависимости от личности. Человек, его мышление, разум становятся определяющим в этом диалоге.
Новый этап в рассмотрении проблемы лингвокультурных взаимоотношений открывают представители метафизического механистического материализма3. Так, например, по Ф. Бэкону язык позволяет многое узнать о народе, говорящем на нём; Т. Гоббс проявлял интерес к языку как к средству познания истины. В работах философов И. Канта, Г. Гегеля так же уделяется немало места языку.
Основы в области лингвокультурных исследований заложены трудами В. фон Гумбольдта, А.А.Потебни, Э.Сепира, Б.Л. Уорфа и других. Наиболее широкое распространение в мире получили идеи В. фон Гумбольдта, который является основоположником философии языка. Центральное место в философии языка учёного занимает учение о языке и духе. Он пишет: «Язык - это внешнее проявление духа народа. Человек преимущественно живёт с предметами так, как их преподносит ему язык. Каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он вступает в круг другого языка. Слово - не отпечаток предмета, а отпечаток порождённого в душе образа. У каждого человека субъективное восприятие накладывается на объективное, поэтому каждая человеческая индивидуальность — воплощение особого мировоззрения» . Язык выступает у Гумбольдта в качестве важнейшего антропологического фактора: «язык — не просто внешнее средство общения людей, поддержания общественных связей, но заложен в самой природе человека и необходим для развития его духовных сил и формирования мировоззрения»5. Приведённая цитата подтверждает значимость языка в понимании и передаче культуры нации, ибо в языке отражается сама суть культурного наследия народа. Язык, по Гумбольдту, имеет способность сохранять исконный словарный запас, что на протяжении столетий служит формированию, развитию и сохранению нации. В. Гумбольдт первым пришёл к выводу, что ничто так, как язык, не способно разгадать тайну человека и национальной самобытности народов. Язык тесно переплетён с духовным развитием человечества и сопутствует ему на каждой ступени его локального прогресса или регресса, отражая в себе каждую стадию культуры6. Таким образом, в трудах Вильгельма фон Гумбольдта указывается неразрывная связь между элементами единой культуры «язык — человек — общество (культура)», которая стала основополагающей аксиомой для дальнейших исследований в области взаимосвязи языка и культуры.
В отечественной и, в частности, в русской лингвистике роль языка в процессе изучения культурного прошлого народа освещалась в трудах К.С. Аксакова и, чуть позже, Н.П. Некрасова. Развивая философские традиции XIX века, К.С. Аксаков возводит связь языка с народом на более высокий ранг. По его учению, язык является словесным выражением разумного, воплощением разума народа7. Позже его идеи развивал Н.П. Некрасов. Главным тезисом их учений становится форма языка не в значении грамматической конструкции, а в смысле специфических средств выражения мысли, духа народа, которые заключены в слове.
Идеи связи между языком и историей народа, его культурного наследия, заложенные К.С. Аксаковым и Н.П. Некрасовым, продолжались в работах Ф.Ф. Фортунатова и А.А Шахматова. Развивая ранее высказанные мысли, они впервые стали интерпретировать язык в статусе явления культуры. На рубеже XIX - XX веков в рамках психологической теории языка Н.И. Кареев, рассматривая язык как элемент культуры, определяет его важной формой проявления психологии народа.
Российский учёный А.А. Потебня в трудах по философии языка, в частности, в работе «Мысль и язык» акцентирует внимание на том, что внутренняя форма слова выражает национальную специфику слова и отражает реалии культуры. По А.А. Потебне, «внутренняя форма - это центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными. Внутренняя форма, кроме фактического единства образа, даёт ещё знание этого единства; она есть не образ предмета, а образ образа, то есть представление. На основе внутренней формы язык народа обретает свой особый, отличный от других языков, строй мысли» . В отношениях языка, культуры и мышления учёный именно язык называет определяющим. Вслед за Гумбольдтом он признает деятельностный характер языка и культуры.
Убеждение в том, что люди видят мир сквозь призму своего родного языка, лежит в основе теории «лингвистической относительности» знаменитых американских языковедов Э.Сепира и Б.Л. Уорфа. В первой половине XX века в работах Э.Сепира развиваются мысли В. фон Гумбольдта. Культура, согласно Сепиру, - это ценностный отбор, осуществляемый обществом. В своей книге «Язык», изданной в 1921 году в столице Канады Оттаве, Э.Сепир определяет основные задачи лингвистики, которые представляют собой: 1) установление изменений языка в пространстве и времени, 2) выявление связей языка с мышлением, с явлениями расы, культуры, искусства. Э.Сепир писал: «Язык - это путеводитель, приобретающий всё большую значимость в качестве руководящего начала в научном изучении культуры»9. Таким образом определяется концепция изучения языковой системы в контексте культуры. Позже идеи Сепира относительно взаимодействия языка и культуры были развиты и окончательно оформлены его учеником Б.Л. Уорфом. По концепции Уорфа, язык и культура развивались вместе, влияя друг на друга, постепенно. Язык отражает массовое мышление; он реагирует на все изменения и нововведения, но реагирует слабо и медленно, тогда как в сознании производящих изменения это происходит моментально, что отражается во многих других областях культуры. По его мнению, язык является сверхъестественной силой, единственной энергией, определяющей историю народа, его культуру, мировоззрение. В работах Сепира и Уорфа показаны различия между западной культурой и культурой североамериканских индейцев, обусловленные различиями в языках. Взаимоотношение языка, мышления, культуры, ярко представленное в работах Б.Л. Уорфа, в дальнейшем стало объектом дискуссий среди филологов, культурологов, философов и этнологов, что способствовало дальнейшему развитию исследований по данной проблеме.
В XX веке взаимоотношение языка и культуры стал объектом исследований неогумбольдтианского направления, которое рассматривает «картину мира» как «промежуточный языковой мир», создаваемый творческим духом нации, как форму представления данной национальной культуры и как сопоставительную интерференцию разных культур, отражённых в различных национальных языках. Основоположником неогумбольдтианства считается Й.Л. Вайсгербер. В трудах этого учёного краеугольным камнем является описание мира посредством языка. Язык у него выступает как со-творец истории, как медиум культуры. «Всякий родной язык - это могучая историческая сила, которая не только обретает историческую действенность со всеми её отдельными составляющими в каждом «использовании» языка, но и оказывает как целое непрерывные воздействия на историческую жизнь его языкового сообщества; каждый родной язык есть несущая культуру сила, которая на всем пространстве своей значимости и применения дает возможность миросозиданию стать плодотворным для всех форм культурного творчества»10.
Тотемистические воззрения в антропонимической картине мира татар
В антропонимической системе тюрко-татар большую группу составляли имена, в основе которых лежат тотемистические представления наших предков. В рамках данного исследования мы не намерены рассматривать все антропонимы, в основе мотивации которых лежат тотемистические верования, а ограничимся анализом тех имён, которые употреблялись более длительное время и транслировались в антропонимическую систему современных татар.
Тотемизм - форма религии раннеродового строя, характеризующаяся верой в сверхъестественную связь и кровную близость данной родовой группы с каким-либо тотемом (на языке индейского племени одживбеев слово тотем означает его род), который считается родоначальником и покровителем рода . Тотем мыслился как реальный предок, племя носило его имя, поклонялось ему или его изображению. В древних верованиях ярко выражено ощущение кровного родства первобытного коллектива с тотемом, первопредком, покровителем. Основу тотемизма составлял охотничий быт первобытного рода, связь со средой обитания. У древних тюрков появление тотема исследователи связывают с кочевым образом жизни, когда священное животное символизирует могущество и силу первобытного коллектива80. В тотемистических верованиях проявилась связь с первобытным родом каждого представителя, выражено обожествление силы и могущества данного рода. Важной функцией тотемистических верований является то, что они закрепляют право рода на землю, среду обитания данного коллектива. При переходе к оседлому образу жизни этот вопрос имел большое значение, так как территория, на которой проживал данный тотемистический коллектив, объявлялась центром мира. Известно, что древние тюрки использовали календарь, в котором каждый год был связан с определённым животным: Барс елы, Йылан елы, Эт елы, Кой/куй елы и так далее, где непосредственно отражались тотемистические верования. В Турфанских текстах сохранились древние лечебные заговоры, рецепты, связанные с тем или иным животным.
Тотемизм представляет собой сложное явление. Как указывают исследователи, выделяются три типа тотемизма: социальный, который выражается в том, что определённая часть племени имеет свой тотем или группу тотемов, олицетворяющих единство или родство её членов; множественный тотем, выступающий в качестве своеобразной системы классификации различных явлений мира, и культовый тотем, который связан с культовыми обрядами, культом предков81. В древнетюркском обществе проявился синтез всех трех видов тотемизма. Как известно, представители высшего общества связывали своё происхождение с определёнными животными. Такое отождествление сохранилось в древнетюркских именах, дошедших до нас в различных письменных памятниках: Arslan, Aina, Bars, Buqa, Kugtik, Temir, Oaban, Qulan, Teka, Togan и др. У тюрков наречение детей такими тотемными именами было связано с верованиями в то, что носители подобных имён аккумулируют в себе свойства этих животных. По мнению В.Н. Топорова, «....тотем позволяет связать данный человеческий коллектив с данной территорией, настоящее — с прошлым, культурное и социальное — с природным, а также объединить этот коллектив некоторой общей системой норм поведения» . У древних предков такое религиозно-мифологическое воззрение имело глубокие корни и существовало продолжительное время, что оставило глубокий след в национальной памяти практически у всех тюркских народов. По преданиям древних тюрков, родоначальницей тюркских племён была волчица. Сын волчицы и человека, спасённого ею, Аишн стал вождем нового племени и дал ему своё имя. Имя первого вождя тюрков, по мнению В.У. Махпирова, зафиксировано в китайских источниках8 , где латная кавалерия тюрков называлась - фули (волки) . Как было отмечено выше, волк являлся тотемным животным многих тюркских народов. Голова волка украшала знамена гуннов, половцев, золотоордынских ханов. Пережитки культа волка сохранились в настоящее время у карачаевцев, балкарцев, кумыков, татар и других тюркоязычных народов. Известно несколько вариантов этимологии антропонима Аишн, в основном выделявших в основе апеллятива значение «волк» или «достойный, превосходный, благородный»85. По утверждению Г.Ф. Саттарова, лексема Ашин сохранилась в таких фамилиях казанских татар, как Аишное, Ашанов и ойконимических единицах: Иске Ашыт, Яна Ашыт, Ашытбаш . Лексическая единица волк — буре сохранилась в составе многих тюркских именах. Важное место в тюркской мифологии занимает культ небесного волка, что непосредственно отражено в личном имени Кук Буре -«небесный волк». Несмотря на то, что уже до принятия Волжской Булгарией мусульманства культ животных как форма религии изжил себя, стереотипы, шаблоны культурной традиции сохранились в системе личных имён. В более поздней стадии развития антропонимической системы тюрко-татар употреблялись личные имена с компонентом буре: Буребай, Бурехан, Башбуре, Бурша и другие, которые сохранились в составе фамилий Бсаюурин, Буркиев, Бурнее, Бурикаев . Несмотря на то, что имена с данным компонентом вышли из употребления давно, интересным является факт сохранения в культурной памяти отголосков древних традиций, например, в эргонимии XXI века появилось название дворца спорта Ак буре в г. Казани.
Наряду с волком тюрки обожествляли барса, что подтверждают археологические находки, в том числе на территории Волжской Булгарии. Как пишет Г.М. Давлетшин, мифологическая легенда, связанная с тотемными предками, отражена в бронзовых статуэтках, найденных на этой территории, в которых изображены мужчина и женщина, сидящие верхом на рогатом барсе . Различные бытовые предметы с изображением барса были весьма распространёнными, на основе данных находок историки предполагают, что среди населения Булгарии были люди из рода или племени, считавшего своим тотемом барса. Поклонение барсу как священному животному восходит к истокам религиозно-мифологических представлений древних тюрков. Стоит особо отметить, что пережитки культа барса фиксируются "у многих тюркских народов (древних тюрков, половцев, печенегов, турков-сельджуков). Тотемистические элементы как реликтовые образования проявляются в зооантропонимах, в которых заложена сакральная информация о жизни предков тюрко-татар. В древнетюркском антропонимиконе барс был чрезвычайно популярным антропокомпонентом . Традиция употребления в составе мужского имени компонента барс продолжалась и в последующих антропосистемах тюрков. В частности, из тюрко-татарской антропонимическои системы имена с компонентом барс не были вытеснены даже с распространением ислама. Это один из единичных фактов трансляции тотемистических языческих верований древних предков до современности. В татарском языке функционируют мужские имена Барс, Барсил, Айбарис / Айбарыс, Илбарис, Бибарс, Акбарс, образованные от названия животного. В работе Г.Ф. Саттарова указывается, что следующие фамилии, в составе которых сохранился данный антропоформант, встречаются в антропонимиконах татар и марийцев: Айбарсов, Айбарцев, Акбарсов, Акпарсов, Ямбарсов, Бибарсов, Чанбарисов и др.90 Примечателен тот факт, что вышеназванные имена упоминаются еще в записях Ибн Фадлана. Вероятно, сохранение в антропонимиконе этих имён связано с включением барса, как священного животного, в государственную символику Волжской Булгарии. Г.М. Давлетшин в указанной работе повествует, что изображение рогатого барса фигурирует и на предметах официальной власти, таких как печати, монеты, гири, и на рядовой булгарской керамике, что говорит о широком распространении его почитания.
Имена, отражающие мусульманские воззрения
Имена религиозного содержания составляют основную часть татарского именника. Мусульманская религия отличается тотальностью, что находит своё выражение в существовании такого феномена как исламский образ жизни. Религия в качестве определённого вероучения и культовой практики - важнейшая сфера социальной действительности. На протяжении многих веков религиозные представления, религиозная практика господствовали и радикально влияли на все другие проявления общественного сознания, социальной организации и культуры. Поэтому воздействие религии на менталитет народа исключительно глубоко и разнообразно. Стремясь укрепить ислам, наряду с административными мерами были использованы и антропонимические факторы. Через имена религиозного характера распространяли и идеологию ислама. В татарском лингвокультурном пространстве имена религиозного содержания имеют длительную историю функционирования и широкий масштаб распространения. Причина такого феномена заключается в том, что ислам внедрялся в сознание приверженцев мусульманства через бытовые привычки, повседневные навыки поведения. Именно привычная ритуальность, стиль мышления способствовали устойчивости, закоренелости среди татар имён религиозного содержания.
Имена являются одним из основных показателей принадлежности к мусульманству. Непосредственно после принятия ислама духовные деятели начали активную пропаганду имён религиозного содержания. Благодатной почвой для распространения среди татарского населения имён данной группы способствовало и то, что ислам был менее связан с прошлой культурой непосредственно арабского народа, в то же время он оказал прочное влияние на будущее народа, принявшего ислам, на его дальнейшее историко-культурное развитие. Мусульманство консолидировало татарский народ, определило пути дальнейшего развития общества. Антропонимический фактор в этом процессе играл выгодную роль, постепенно превращаясь в важнейшую составную часть татарской культуры. Механизмы воздействия на менталитет приверженцев ислама были разнообразными. На протяжении многих веков религиозные представления, религиозная практика господствовали и радикально влияли на все другие проявления общественного сознания, социальной организации и культуры. Поэтому воздействие религии на менталитет народа исключительно глубоко и разнообразно. Заимствованные вместе с мусульманством личные имена играли роль посредника между народом, принимавшим ислам, и религией.
Одной из особенностей творческого мышления является стремление к имятворчеству. Из поколения в поколение национальный антропонимикой обогащался новыми единицами, образованными на базе родного языка, что не стало исключением даже в процессе заимствования имён религиозного содержания. Наряду с распространенными в общемусульманском контексте именами, в той или иной степени пропагандирующими ислам, в татарской антропонимической системе появилось множество антропонимов, образованных от апеллятивных основ арабского языка, преимущественно заимствованных из Корана. В данном параграфе мы намерены подробно остановиться на основных группах антропонимов религиозного содержания, затронуть те аспекты имянаречения, которые отсутствуют или мало распространены в антропонимиконах других мусульманских народов, но имеют место в татарском национальном именнике.
Исследователи истории религии называют ислам надэтнической религией , по этой причине арабские имена воспринимаются представителями татарской национальности как национальные и слитые духом народа. Сохранение верности религии проявляется, прежде всего, в именах. Современные этносы, в том числе и татарский народ, наследовали ментальные и культурные традиции своей религии, однако эти традиции носили и носят преимущественно надэтнический характер. Имена-эпитеты Аллаха входят в эту группу и имеют довольно большую активность. В исламе вершину ценностей венчало познание Бога, поэтому атрибуты ислама должны были сопровождать человека по жизненному пути. Наиболее универсальным средством достижения этой цели является имя человека, то есть его неотъемлемая часть.
Имена с компонентом алла-улла /существующий и единственный, Аллах, правда, истина, господь/. Поскольку в исламе значение Аллаха имеет первостепенную роль, употребление в составе имени компонента алла-улла напрямую указывало на принадлежность, подчинение человека Всевышнему. Согласно мусульманской религиозной доктрине, все происходящее - результат Божьей воли. Цель человеческой жизни - уразуметь величие Бога и собственное ничтожество, вручить себя Аллаху292. Пребывая в мире, человек должен осознать, что земное время ограничено, после жизни человек возвращается к Богу. По учению суфиев, Бог воплощён во всех вещах, отражён в каждом мельчайшем элементе действительности. По суфийской идеологии, все существующие вещи - суть, артибуты Бога, любое имя в мире принадлежит Богу. «Вселенная представляется своеобразной книгой Божественных имён: весь мир - прекрасные имена и высшие атрибуты Бога»293. Поскольку человек является наиболее совершенным существом из всего, что сотворил Бог, именно в его имени должны отразиться атрибуты Аллаха и признак принадлежности Богу. Имя в этом смысле является непосредственным показателем приверженности мусульманству, человек, носящий имя должен последовать своей судьбе.
В мусульманском мире вышеназванный компонент употребляется исключительно в составе мужских имён. В татарском лингвокультурном пространстве с этим компонентом образовано большое количество личных имён: Галітулла /знающий истину/, Хэкимулла /мудрец истины/, Хэбибулла /друг всевышнего/, Сибгатулла /религия Аллаха/, Фэтхулла /открытие Аллаха/, Нурулла /свет Аллаха/, Габдулла /раб божий/ и др. Как правило, данный компонент употребляется в постпозитиве сложносоставных имён. Имяобразующий компонент употребляется не только в составе арабских и персидских личных имён, но по тюрко-татарской антропонимической традиции присоединяется и к татарским компонентам. Среди таких имён наиболее частотным является имя Мщнулла /мщ —родинка + -улла/, активно функционирующее в именнике татар с момента принятия ислама до современности.
Предпосылки и условия формирования современного татарского антропонимикона
В целях исследования современного антропонимикона татар необходимо выделить историко-культурные, социальные и политические предпосылки, послужившие базой для образования новых, не имеющих давней традиции употребления имён. Как известно, на разных этапах эволюции общества функционировала своя система личных имён, которая формировалась под влиянием как лингвистических, так и экстралингвистических факторов, что неизменно оставляло отпечаток в исторической эволюции антропонимической системы. Современный антропонимикой татар отличается от антропонимической системы предыдущих эпох. На фоне общественно-политических и культурных событий, происходящих в обществе и влиявших на мировосприятие национальной личности, произошли изменения как в составе, так и в функционировании личных имён. Основа этих изменений была заложена во втором десятилетии XX века. Наметилась новая лингвокультурологическая ориентация - от восточных традиций к западным новшествам. На фоне новой действительности антропонимикой не только татар, но и всех народов современного постсоветского пространства подвергся коренному изменению. В известной степени это было связано с изменениями в жизни страны: индустриализация, развитие промышленности, технические и научные изобретения, открытия. Но самая главная причина крылась в отделении религии от государства. Декрет Совета Народных Депутатов от 23 января 1918 года об отделении церкви от государства привёл к потере традиций имянаречения, сложившийся веками. С первых дней советской власти традиционные духовные ценности народа потеряли свою силу, они были сведены до уровня семейно-бытовых обычаев и обрядов. Ислам перестал быть социокультурным комплексом и сохранил своё право на существование преимущественно в сфере религиозной обрядности. Даже в этой сфере были свои ограничения и запреты. Традиции и обряды имянаречения выполнялись в подполье. Некоторые имена, в основном религиозные, стали запрещёнными. Поскольку имена религиозного содержания составляли основной состав именника, пустую нишу стали заполнять новообразования и заимствования из русского и ряда европейских языков. Новая эпоха нуждалась в новых именах, которые противопоставлялись старым. В результате открытости антропонимикона татар, в языке формировалась особая система имён, впоследствии ставшая составной частью современной антропонимии татар. Основываясь на фактических материалах, на результатах статистических исследований, мы считаем, что современная антропонимика татар развивается в трех направлениях. Во-первых, наполняясь новой семантической и функциональной нагрузкой, продолжается тюрко-татарская традиция, которая является основополагающей в развитии антропонимической системы; во-вторых, в новых направлениях развивается восточная традиция, пришедшая в татарское национальное пространство с принятием ислама; в-третьих, проникла русская и через неё европейская традиции, впоследствии синтезирующиеся с национальными традициями имянаречения. В современной татарской антропонимической системе вышеназванные лингвокультурные традиции теснейшим образом переплелись и сформировали особую антропонимическую картину мира. Мы исходим из того, что духовную культуру народа нельзя делить на прошлую и настоящую: она преемственна в своем развитии.
Прежде чем приступить к анализу антропонимии татар на современном этапе развития, необходимо указать причины, повлиявшие на изменение антропонимикона. Основные причины, способствующие изменению и определяющие дальнейший путь развития антропонимии татар в XX - начале XXI веков кроются в следующих экстралингвистических факторах: 1. Социально-политический фактор. 2. Социально-экономический фактор. 3. Социально-психологический фактор.
В результате исследования огромного количества фактического материала, мы условно выделили три переломных периода, в которых влияние каждого из вышеназванных экстралингвистических факторов имеет свою специфику: 1920-1950 гг. XX века, с 1950-х гг. до середины 80-х гг. XX столетия; середина 80-х годов - начало XXI века.
Социально-политический фактор. Влияние социально-политического фактора ярко проявилось в послеоктябрьский период, который характеризуется усилением процесса формирования многонационального населения Татарской АССР в связи с миграцией, происходившей в условиях индустриализации народного хозяйства и коллективизации сельского хозяйства, что вело к тесному общению татар с представителями других национальностей. «Советская власть формировала новую историческую общность людей различных национальностей — советский народ, который имел общую социалистическую Родину, общую экономическую базу, общую социально-классовую структуру, общее мировоззрение, общую цель - построение коммунизма, много общих черт в духовном облике, в психологии» . Под влиянием социально-политического фактора в первые годы советской власти в языке формировалась особая подсистема имён, генетически восходящая как к татарскому языку, так и русскому и западноевропейским языкам. В результате возникшей свободы выбора родители стремились вложить в имя как можно больше смысла, отразить как можно шире новую советскую действительность. Отличительной особенностью этих имён является их случайность, однодневность. В 20-30 гг. XX столетия в антропонимической системе появилась три большие группы имён362. В первую группу входят имена, образованные из нарицательной лексики татарского языка, содержащие идеологическую коннотацию: Азат, Ирек, Йолдыз, Максат, Ялкын, Юлдаш, Омет, Улмэс и др.
Вторую группу составляют имена и фамилии известных деятелей науки, искусства, политики, содержащие революционные коннотации. Огромное количество имён даны в честь революционного вождя В.И. Ленина. Так, в базе данных нами найдены следующие имена, которые посвящены Ленину: Вилен, Вил, Владлен, Вилнур, Вильсон, Вилут /Вилута/, Лесталъ (Ленин и Сталин), Марлен, Марклен (Маркс и Ленин), Мэлс, Лемар, Лемарк, Ленарис, Вильсор и другие. Более яркое отражение находят имена, данные в честь революционных вождей: Феликс - в честь Ф.Э. Дзержинского. Мужское имя Феликс довольно долго функционировало в именнике татар; Тельман - в честь Э.Тельмана; Энгелъ, Энгельс, Фрид, Фридрих — в честь Ф.Энгельса; Марк, Маркс, Карл — в честь К.Маркса; зафиксировано женское имя Сталина (1941) - в честь И.В. Сталина; Блюхер - в честь В.К. Блюхера. Женские имена Клара — в честь К. Цеткин, Луиза - в честь Л.Мишель, Жанна - в честь Жанны Д Арк. Личные имена, данные в честь художников, писателей, композиторов и политических деятелей: Альберт, Эдгар, Бейдман, Иоахим, Рафаэль, Роза, Рюрий и т.д.
Третьим популярным направлением в расширении именника этого периода было заимствование нарицательной лексики, содержащий семы «революционное», «прогрессивное», «новое»: Рево, Люция, Ренал (революция, наука, Ленин), Ренис (революция, наука, Сталин), Октябрь, Октябрина, Смена, Авангард, Интерна, Искра, Идея, Май, Майя, Диктат, Аврор, Револъ, Новелла, Мартен, Рэм, Рик (революционный исполнительный комитет), Ким (коммунистический интернациональ молодежи), Кев (Климент Ефремович Ворошилов), Юрис (т), Маузер, Греф, Коминтерн, Фортуна и ДР Под влиянием социально-политического фактора родители всячески старались обходить использование традиционных религиозных имён. Например, если в хронологическом срезе 1900-1920 гг. в первую десятку частых имён вошли мужские имена Габдулла, Ибраним, Исмэгыйлъ, Габдрахман, Мэхмут, Госман, Габделхэмит, Гомэр, Хэбибулла, Хэсэн (все имена указаны в порядке убывания частотности употребления); женские — Фатыйма, Эминэ, Рабига, Разня, Зэйнэп, Мэръям, Эммегвлсем, Сара, Рокыя, Галия, то в хронологическом срезе 1921-1931 гг. в десятке самых частых имён оказались мужские имена: Мансур, Равил, Илдус, Мэхмут, Шамнл, Рафаэль, Рэшнт, Наші, Энвэр, Ибраним; женские: Флурэ, Сания, Фатыйма, Элфия, Рэисэ, Суфия, Разия, Эминэ, Наилэ, Рабига. Как показывают примеры, некоторые имена ещё продолжают употребляться, но их активность заметно падает. Такое резкое изменение состава популярных имён не происходило ни в одном другом хронологическом отрезке XX века.
