Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретические проблемы стилистики 9
1. Стилистика как объект исследования: предмет и задачи 9
2. Стилистика в системе лингвистических наук 13
3. Основные направления стилистики 16
4. Об объеме и структуре стилистики 19
ГЛАВА 2. Стилистические средства лексики 22
1. Стилистические функции лексико-семантических категорий 25
1.1. Стилистические функции синонимов 25
1.2. Стилистическое использование антонимов 28
1.3. Стилистическая роль полисемии и омонимии 32
2. Стилистические функции лексики ограниченного употребления 36
2.1. Роль диалектизмов в художественной литературе 37
2.2. Стилистическая роль профессиональной лексики 41
2.3. Стилистические функции архаизмов и историзмов 45
2.4. Стилистическая роль неологизмов 47
2.5. Стилистическое использование слов иноязычного происхождения ..49
3. Тропы как средства экспрессивной номинации 55
4. Стилистические ресурсы фразеологии 85
5. Стилистико-синонимические ресурсы словообразования 86
ГЛАВА III. Стилистические средства грамматики 89
1. Стилистические средства морфологии 90
2. Стилистическая роль средств отрицания 96
3. Стилистические средства синтаксиса 118
4. Средства поэтического синтаксиса 131
Заключение 140
Список условных сокращений 142
Литература 144
- Стилистика в системе лингвистических наук
- Стилистическое использование антонимов
- Стилистическое использование слов иноязычного происхождения
- Стилистическая роль средств отрицания
Введение к работе
Настоящая диссертация посвящена исследованию стилистики современного даргинского языка. В даргиноведении нет ни одной работы, где бы рассматривалась в специальном плане стилистика даргинского языка.
В данной работе мы рассматриваем один из многих вопросов стилистики даргинского языка, а именно - стилистические ресурсы даргинского языка.
Актуальность и новизна работы определяется тем, что в ней впервые в истории изучения даргинского языка предпринята попытка полномасштабного исследования его стилистической системы. Следует напомнить в этой связи, что стилистика является неотъемлемым, существенно необходимым компонентом в структуре каждой частной лингвистики, и в условиях активизации в последнее время исследовательских направлений, ориентированных на изучение языков в плане их коммуникативно-речевого использования, роль и значение этой научной дисциплины возрастают. Данная диссертация - одна из первых работ в дагестановедении, посвященная коммуникативно-функциональному аспекту языка. Дифференцированное рассмотрение разнопланового речевого материала также является новым в практике изучения дагестанских языков. Ново и то, что впервые в научный обиход вводятся многочисленные стилеобразующие факты даргинской народно-разговорной речи.
Целью работы является многоаспектное монографическое исследование стилистической системы современного даргинского литературного языка. Для реализации этой цели должны быть решены следующие основные задачи; I) изучение фундаментальной проблематики лингвостилистики и определение исходной концептуально-теоретической и методологической базы исследования; 2) сбор фактического материала, количество и разнообразие которого должно быть достаточным для представления множества разноуровневых средств стилистической выразительности и явлений функционально-стилистического плана в виде национально-самобытной системы; 3) квалификация и оценка собранного материала с точки зрения стилистической значимости; 4) систематизация стилистических фактов даргинского языка (поуровневая классификация явлений экспрессивности, распределение языковых средств по типам речи).
Материал исследования представляется вполне репрезентативным и отражающим стилистическое разнообразие даргинской речи. Материалом исследования являются следующие источники: а) литературно-художественные тексты современных авторов, в которых осознанно, целенаправленно и наиболее последовательно применяются средства речевой выразительности; б) авторская картотека устной народно-разговорной речи как документированный источник информации о реальных коммуникативно-речевых процессах; в) фольклорные тексты - народные песни, притчи, сказки, пословицы, поговорки; г) печатные тексты по различным отраслям науки - литературоведению, языкознанию, истории, этнографии и др.; д) периодическая печать; е) словари.
Методы исследования, которые применяются в работе, довольно разнообразны, что объясняется неоднородностью исследуемого материала и разнообразными исследовательскими задачами на конкретных стадиях стилистического описания языка. Широко применяется семантико-стилистический (описательный, аналитический) метод, сущность которого заключается в том, что путем сплошного обследования текстов выявляются, анализируются и систематизируются речевые манифестации, несущие стилистическую нагрузку, выполняющие в речи стилеобразующую функцию. Используется также метод идентификации, разработанный Ш. Балли. Он состоит в поиске нейтрального синонима для исследуемой экспрессивной речевой единицы или структуры с целью определения ее стшгастико-выразительной функции. Когда речь идет о синтаксических явлениях, часто для получения стилистически нейтрального синонима достаточно произвести структурное преобразование экспрессивной конструкции или высказывания, поэтому метод идентификации связан и с трансформационным методом. Поскольку при этом одно явление языка рассматривается в сопоставлении с другим» то метод идентификации предполагает и применение метода сравнительного анализа. Стилистические факты одновременно являются и семантическими реалиями, а экспрессивная единица языка часто представляет собой комплексное образование в плане семантики. Это означает,, что необходим метод компонентного анализа для разграничения предметно-денотативного и экслрессивно-коннотативного аспекта в содержании языковой единицы.
Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней на современном уровне развития лингвистики освещаются вопросы даргинской стилистики как существенно необходимой части теории языка. Диссертация может служить определенным ориентиром при изучении других дагестанских языков в стилистическом аспекте. Эмпирические данные, полученные во время работы над диссертацией, и результаты их теоретического обобщения могут быть использованы при разработке вопросов общей стилистики.
Практическая значимость работы состоит в возможности широкого и многоцелевого использования собранного в ней речевого материала в вузовской и школьной практике преподавания даргинского языка. На основе диссертации может быть создан учебник даргинской стилистики, составлен курс лекций для студентов филологических специальностей, разработана концепция преподавания стилистики и учебная программа по этой дисциплине. Диссертация и ее автореферат найдут полезное применение при подготовке студентов к написанию курсовых и дипломных работ по стилистике не только даргинского, но и других языков. Разделы, посвященные экспрессивной стилистике, представляют интерес для начинающих литераторов в плане освоения поэтической семантики даргинского языка и совершенствования техники художественно-речевой выразительности.
Апробация. По ходу подготовки диссертационной работы о перспективах, целях и содержании рассматриваемого вопроса неоднократно делались доклады и сообщения на студенческих и преподавательских научных конференциях; на региональной научной конференции «Актуальные проблемы синхронного, диахронного и контактного анализа языков Дагестана и Северного Кавказа на пороге третьего тысячелетия», посвященной 70-летию Даггосуниверситета (22-23 ноября 2001 г.). Некоторые положения диссертационной работы использованы при подготовке лекций, практических занятий, тестов и программы по дисциплине «Основы стилистики родного языка», которую автор диссертации ведет на кафедре дагестанских языков факультета дагестанской филологиии ДГУ; материал диссертационной работы использован также и при подготовке спецкурса «Стилистические средства даргинского языка».
По теме диссертационной работы опубликованы следующие работы:
Синонимия выражений глагольного отрицания в современном даргинском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 3. - Махачкала, 2001, - с. 204-206;
Синтаксическая стилистика даргинского языка // Актуальные проблемы синхронного, диахронного и контактного анализа языков Дагестана и Северного Кавказа на пороге третьего тысячелетия. Материалы региональной научной конференции, посвященной 70-летию Даггосуниверситета. — Махачкала, 2001;
Стилистическая роль средств отрицания в современном даргинском языке// Региональное кавказоведение и тюркология: традиции и современность. - Карачаевск, 2001, с. 178 -179;
Стилистические функции авторских слов (на материале даргинского языка) // Актуальные проблемы синхронного, диахронного и контактного анализа языков Дагестана и Северного Кавказа на пороге третьего тысячелетия. Материалы региональной научной конференции, посвященной 70-летию Даггосуниверситета. - Махачкала, 2001;
Стилистическое использование лексических синонимов даргинского языка // Актуальные проблемы синхронного, диахронного и контактного анализа языков Дагестана и Северного Кавказа на пороге третьего тысячелетия. Материалы региональной научной конференции, посвященной 70-летию Даггосуниверситета. - Махачкала, 2001;
Стилистическое использование причастий даргинского языка // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 3. -Махачкала, 2001, - с.202-204;
Стилистическое использование синтаксических синонимов даргинского языка// Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 2, - Махачкала, 2000, с. ПЗ -116;
Стилистическое использование порядка слов в даргинском языке // Вопросы общего и дагестанского языкознания (сборник статей аспирантов и молодых сотрудников). - Махачкала, 2004;
Стилистическое использование антонимов (на материале даргинского языка) // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 4. - Махачкала, 2003
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, которые в свою очередь делятся на разделы и параграфы, заключения, списка использованной литературы (источников речевого материала).
Во введении определяется степень изученности стилистики даргинского языка. Далее указывается тема, цели и задачи исследования, обосновывается актуальность выбора темы и ее значимость, определяется методика исследования и сфера исследования.
Первая глава работы посвящена теоретическим вопросам лингвостилистики применительно к стилистическим ресурсам даргинского языка. Здесь рассмотрены следующие вопросы: I) определение стилистики; 2) предмет и задачи стилистики; 3) место стилистики в системе лингвистических наук; 4) основные направления стилистики; 5) об объеме и структуре стилистики.
Во второй главе характеризуются стилистические ресурсы лексики даргинского языка. В соответствии с этим данная глава делится на пять параграфов. В первом параграфе рассматриваются такие лексико-семантические категории как синонимы, антонимы, омонимы. Во втором параграфе рассматриваются пласты лексики ограниченного употребления: диалектизмы, профессионализмы, устаревшие слова и выражения, неологизмы, иноязычная лексика. Третий параграф посвящен так называемым лексическим средствам словесной образности. Здесь рассматриваются стилистические функции таких категорий как метафора, метонимия, синекдоха, олицетворение, ирония, сравнение, эпитет, гипербола, литота, перифраз, оксюморон, аллегория. В четвертом параграфе рассматриваются синонимические ресурсы фразеологии даргинского языка. В пятом параграфе нашли свое отражение стилистико-синонимические ресурсы словообразования.
В третьей главе «Стилистические средства грамматики» рассматриваются такие вопросы, как стилистическое использование причастий; морфологические синонимы; стилистическая роль средств отрицания; стилистическая роль назывных предложений; стилистическая характеристика неполных предложений; стилистическое использование порядка слов; стилистическое использование синтаксических синонимов; приемы экспрессивного синтаксического членения речевого сообщения; стилистические функции авторских слов в конструкциях с прямой речью; средства поэтического синтаксиса; виды повторов и их стилистические функции. В заключении диссертационной работы подводятся итоги и обобщаются результаты, полученные в ходе исследования.
Стилистика в системе лингвистических наук
При определения стилистики весьма важным оказывается решение трех взаимосвязанных вопросов: I) является ли стилистика языковедческой наукой; 2) как стилистический уровень исследований соотносится с изучением известных уровней языка; 3) каково взаимоотношение лингвистической стилистики с литературоведческой.
Сомнения в возможности отнесения стилистики к лингвистической науке связаны, прежде всего, с тем, как трактует тот или иной ученый дихотомию языка — речи. Если речь понимать как явление лишь индивидуальное, то тогда появляются определенные основания для выведения стилистики за пределы языкознания. Однако нам близка та уже не раз высказанная в литературе точка зрения, что стилистика, как впрочем, и все другие лингвистические дисциплины, перед которыми стоят задачи исследования языка в его реальном коммуникативно-речевом употреблении, должна рассматривать язык и речь как две стороны одной целостной социальной и культурно-исторической сущности. При этом речь определяется как явление социальное, а язык представляется как динамическая функционирующая система. Ср.: следующее высказывание Т.О. Винокура: «язык есть лишь тогда, когда он употребляется» (1959: 221.).Как раз изучением одного из аспектов языкового функционирования и занимается стилистика, при этом стиль не ограничивается особенностями отдельного изолированного речевого акта и не осмысливается как явление лишь индивидуальное. Такая постановка вопроса позволяет рассматривать стилистику в кругу языковедческих дисциплин.
Сомнение относительно правомерности отнесения стилистики к лингвистической науке вызывает и то, что многие стилистические явления обусловлены экстралингвистическими факторами и не могут быть определены вне последних. Однако, «многие лингвистические явления и категории (например, литературного языка, диалекта, языковых изменений и др.) обусловлены экстралингвистическими факторами и определяются в науке через последние. Этого не следует бояться и при характеристике стилистических явлений и понятий» (Кожина 1977:13). И с экстралингвистическими факторами наиболее тесно связана функциональная сторона языка: под их влиянием, с одной стороны, происходят различные изменения в языке, с другой, реализуются его возможности, порой глубоко скрытые и потому не изученные. Исследование этих возможностей, как справедливо замечает Кожина М.Н., «должно обогатить наши знания о языке в целом, о языке как о функционирующей системе, понять и объяснить которую, исходя только из самой ее структурной сущности, вряд ли возможно» (1977:13).
Стилистические явления обнаруживаются на всех уровнях языка - от фонетического до синтаксического. Отсюда проистекает как бы неотделимость стилистики от лексики, морфологии и т.д., а также трудности определения предмета этой науки. Однако эта нерасчленимость и отсутствие своего предмета исследования у лингвистической стилистики кажущиеся. В свое время Г.О. Винокур писал: «Стилистика изучает язык по всему разрезу его структуры, но с особой точки зрения- Эта точка зрения и составляет для стилистики в чужом материале ее собственный предмет» (1959: 221.). Об этом же писал и В.В. Виноградов: «Стилистика общенародного национального языка охватывает все стороны языка (лексику, грамматику, фонетику), но рассматривает языковые явления не как внутренне связанные элементы целостной языковой структуры, но лишь с точки зрения функциональной дифференциации, соотношения и взаимодействия соотносительных синонимических средств выражения однородного значения, а также с точки зрения их связи с отдельными нормами речевого общения.Вот почему от стилистики неотделимо учение о так называемых функциональных разновидностях или типах речи» (1955: 66.).
Вопрос о соотношении стилистики лингвистической и литературоведческой является чуть ли не извечным в филологии. Очевидно, что такие направления стилистической науки, как изучение стилистических средств языка и функциональная стилистика в целом, определяющая общие закономерности функционирования языка в разных сферах общения, не могут сливаться с литературоведческой стилистикой, потому что предмет их исследования собственно стилистический.
Однако при учете других направлений стилистики вопрос усложняется, а сами критерии разграничения наук определяются неоднозначно. Так, Г.О. Винокур главным критерием разграничения двух стилистик считал взаимодействие общего и индивидуального. Он писал: «Предметом лингвистической стилистики могут быть только коллективные привычки употребления. Необходимо тщательно отличать экспрессивные качества речи, имеющие своим источником личные свойства говорящего, от тех, которые коренятся в общественной психологии... В последнем случае экспрессивные качества речи становятся уже объективной принадлежностью фактов языка, переставая быть свойствами носителей языка» (1952: 222). Однако Р.А. Будагов высказывает иное мнение: «Разграничение лингвистической и литературоведческой стилистики нужно искать не в том, что первая занимается общим, а вторая - индивидуальным, а в том, что, исследуя взаимодействие общего и индивидуального, лингвисты прослеживают развитие ресурсов и выразительных возможностей литературных языков, между тем как литературоведы интересуются палитрой писателей или стилистическими принципами целых школ и направлений в связи с историей и теорией той или иной национальной литературы» (1967:105).
При рассмотрении данного вопроса мы придерживаемся следующей точки зрения. Особенности индивидуального стиля писателя и конкретного художественного произведения может изучать, естественно, и языковед, и литературовед. Причем, если лингвостилисгические особенности текста исследуются с целью раскрытия идейно-поэтического содержания, системы образов, рассматриваются как компонент единства формы и содержания конкретного художественного целого, - это литературоведческий аспект. Собственно же лингвистическое исследование в определенной мере отвлекается от конкретного содержания, ибо изучение содержания конкретного текста — не его предмет. Лингвиста в тексте интересуют именно сами языковые средства, особенности реализации потенций этих средств в процессе функционирования в определенных условиях и с определенными целями (в том числе вопросы адекватности языковых средств выражаемому содержанию), а также общие тенденции употребления этих средств и их источники в отличие от индивидуальных явлений стиля. Эти сведения могут быть полезны для литературоведа и составить материал для его выводов при продолжении анализа на литературоведческом уровне (Кожина 1977:15).
Стилистическое использование антонимов
Важную роль в функционально-речевой деятельности играют антонимы -слова, раскрывающие и конкретизирующие определенные типы значений путем противопоставления их контрастирующих, диаметрально противоположных сущностей, напр.: ціуба - ціудара (белый - черный), уди — чеди (вниз - наверх), кьантіа — бухъяна (короткий - длинный), ахъси - гіяшси (высокий - низкий), вайси — гіяхіси (плохой - хороший) и др.
Обозначая контрастные величины, соотношения, отвлеченные понятия, качества, антонимы наравне с синонимами помогают раскрытию семантической природы слова.
Антонимы - сильное художественно-стилистическое средство, они оживляют речь, делают ее более образной. Сопоставление контрастирующих понятий сильнее действует на воображение, рождает живые и яркие представления, например: Ну дубура ахіенра - гьумла биштіаси кьякьра, ну єарачан ахіенра - шинна биштіаси кіантіра (букв.; «Я не гора - я песка маленькая пылинка, я не бурная река - я воды маленькая капля») (P.P.); Улкьайти, улкьайти, ибхьути - гіеркіути, хумарти - разити, шалати -ціябти (букв.: «Окна, окна, открывающиеся - закрывающиеся, печальные -веселые, светлые - темные») (P.P.); Буркьа тіакьа ціаличи, цій (сагаси) тіакьа сандугличи (букв.: «Старая коробка в огонь, новая коробка на ларь») (Поел., муирин. диалект).
В художественном стиле антонимы приобретают более широкое значение, чем в общенародном языке. Это связано с тем, что в языке художественной литературы наряду с общеязыковыми антонимами, т.е. абсолютными антонимами типа ціуба — ціудара, кайзе - айзес возможно использование ситуативно-контекстуальных антонимов, возникновение которых обусловлено полисемией. Так, например, слово шаласи «светлый» вне контекста не антонимично со словом кьиянси «тяжелый, трудный». Однако, в определенных ситуациях, в сочетании с такого рода лексическими единицами как гіямру, дунъя прилагательные шаласи и кьиянси становятся антонимами, например: шалати гіямру «ветлая жизнь»— къшнти гіямру «трудная жизнь».
Как видим, благодаря полисемии, слова, не выражающие противоположные понятия, в определенных ситуациях приобретают значения антонимов. В даргинском языке, как и в других языках, у многозначного слова может быть несколько антонимов, которые между собой синонимичны. Так, например, слова умуси (чистый), амъурси (прозрачный, ясный) являются антонимами слову нясси "грязный", в то же время между собой они синонимичны, ср.: уму ти шин (чистая ъоцау/амъурти шин (прозрачная вода) — пясти шип (грязная/мутная вода). Такая специфика многозначного слова еще раз подтверждает, что подобно синонимам, антонимы — лексико-семантическая категория языка, связанная с семасиологией. А.А. Реформатский отмечает, что «антонимы, как и синонимы и с ними вместе играют большую роль в деле различения значения слова» (1960:74.).
В художественной литературе немаловажную роль играют однокорневые антонимичные пары, которые лексически не являются антонимами, но становятся ими благодаря аффиксам отрицания, например: ціуббарес «побелить» — ціубхїебарес «не побелить» (ср.: ціуббарес - ціударбарес «побелить - почернить»), кайэс — кахіейзс «сесть - не сесть» (ср.: кайэс - айзес «сесть - встать»), ахьбарес — ахьхіебарес «поднять - не поднять» (ср.: ахъбарес — гЫшбарес «поднять - опустить»). Не все лингвисты разделяют мнение о том, что подобные пары следует рассматривать как антонимы. Одни ученые (Реформатский 1960:66; Шанский 1957:22.) относят слова с показателями отрицания (суффиксы, префиксы, аффиксы) в разряд антонимов, другие (Булаховский Л.А. 1952:44-45; Галкина-Федорук 1954:24.) - не признают их контрастирующего характера.
Материал языка художественной литературы подтверждает, что наряду с лексическими антонимами, однокорневые слова с аффиксом отрицания, выражая противоположные значения, выступают как яркое стилистическое средство, например: Дургъба дурхіни хіебиркьу, Диалра сецад дархьти. Дургъбани нургъби диркьу Лдамтала хТи дархти «Не родит война детей, война родит кровавые слезы» (М.Аб.). Поэтому мы придерживаемся точки зрения, предлагающей считать относительными антонимами слова, имеющие одинаковые корни, но приобретающие противоположные значения путем присоединения аффиксов отрицания.
В художественном стиле антонимичные отношения возникают не только между отдельными словами, но также между словом и фразеологическим сочетанием, между словом и предложением, например: Илала аги девали гіяхіил саби (букв.: «У него очень хорошее положение (Он чувствует себя очень хорошо)») и Илала аги миъличиб дягаяаеан саби (букв.: «У него положение как у осленка на льду (Он чувствует себя как осленок на льду)»); дахъал гъай дарес (букв.: «сделать много слов (очень много говорить)») и машинали хіедухесцад гъай дарес (букв.: «сделать столько слов, что машине не повезти (очень много говорить)») и т.д.
В зависимости от поставленной стилистической цели писатель привлекает все разновидности антонимов - абсолютные антонимы, ситуативно-контекстуальные и метафорические антонимы, а также однокорневые антонимы с аффиксами отрицания.
Выразительные возможности антонимов как художественного средства чрезвычайно разнообразны. Антонимы подчеркивают контраст явлений с целью их морально-этической либо эстетической оценки и соответствующего эмоционального воздействия на читателя. Перечислим их основные стилистические и художественно-изобразительные функции.
Антонимы излюбленное средство для построения антитезы. Антитеза выступает в языке художественных произведений и особенно в языке поэзии, как сильное экспрессивное средство. В качестве примера приведем отрывок из стихотворения А. Иыинагаева «Судьи»: Пиланашив Мятязра судияйгъиб, ГашабкЪрлли, цагіяхіли миціирсайгьиб, БикЫахухъис я багалайгьис ахїиб... (букв.: «В последнее время и Мятяз стал судьей, С голоду помирал, прилично ожил, Ни помешать, ни помочь не смог...»).
Мастера художественного слова пользуются антитезой для яркого и выразительного раскрытия противопоставляемых предметов и явлений действительности, например: «Нуша гьанна шагьарла халкъра, хїуша, газ агарти, - гЫнцки шила»,- бикіути илди цацахїели ц1умбулхъулира саби (букв.: «Мы сейчас люди города, вы, не имеющие газа, - глухого села» - говорящие они иногда и жалуются».); Иш муэру яра хіуруціу «Это сон или явь».
Стилистическое использование слов иноязычного происхождения
В словарном составе даргинского литературного языка, как и в любом другом языке, определенный слой составляют слова и выражения иноязычного происхождения. Эта весьма разнообразная по своему происхождению лексика включает, с одной стороны, заимствования из арабского и персидского языков, с другой - русизмы, а также слова и выражения, заимствованные посредством русского из западноевропейских языков. Они проникли в словарный состав даргинского языка в различные периоды его исторического развития в связи экономическими, политическими, культурными, бытовыми отношениями, в связи с военными событиями. Интенсивное проникновение русских слов и выражений, а через него западноевропейских, связано в основном с советским периодом.
Термин «иноязычная лексика» обозначает весьма широкое понятие. В лингвистике под этим термином объединяются заимствованные и полностью ассимилировавшиеся в литературном языке иноязычные элементы и те заимствованные слова и выражения, которые сохранили свой чужеродный характер. Примечательным является и тот факт, что иногда в речи даргинцев встречается использование и таких иноязычных слов и выражений, которые не входят в словарный состав даргинского литературного языка, не являются его лексическими единицами. Поэтому при рассмотрении стилистической роли иноязычной лексики на первый план выступает ее классификация. Нам представляется, что для такой классификации основополагающим является их функционально-стилистическая окраска, позволяющая подразделить иноязычную лексику на следующие группы: 1) Общеупотребительная лексика и термины. Сюда относятся иноязычные слова и выражения, которые вошли в словарный состав даргинского языка, растворились в нем и полностью стабилизировались, например, арабизмы: пикри «мысль», сурат «картина» илбис «дьявол», садакъа «милостыня», ахират «конец света», алжана «рай», дин «религия», жан «жизнь», окагьаннаб «ад», бусурман «мусульманин», малаик «ангел», бунагь «грех», ватіан «родина», давла «богатство, имущество», гіядлу «справедливость» и др. 2) варваризмы, т.е. слова и выражения, которые не освоены национальным языком и употребляются в узком кругу общества. К числу их относятся такие выражения, как: гуд бай, аефидерзейн, чао и др. Иноязычные слова и выражения, входящие в эти группы привлекаются в язык художественных произведений с различными стилистическими целями. Родное слово обладает богатой и сложной семантикой, открывающей широкие возможности для разнообразного его использования. Иноязычное же слово входит в язык лишь в одном значении, чаще всего как термин, что ограничивает и как бы сужает его стилистические и выразительные возможности. Вместе с тем, порой только иноязычное слово способно помочь писателю в выполнении стилистического задания. В таких случаях иноязычное слово превращается в художественно-выразительное средство. В художественное произведение, написанное на родном языке писателя, иноязычная лексика вкрапливается со следующими стилистическими целями: І. В первую очередь иноязычная лексика служит средством индивидуализации языка героев литературного произведения. Рассмотрим примеры: а) характеризуя героя как человека образованного и культурного, писатель включает в его речь общеупотребительные иноязычные слова и термины, придавая ей особую индивидуальную специфику. б) подчеркивая низкий уровень образования своих персонажей, раскрывая ограниченность их интеллекта, писатель насыщает их речь наряду с общеупотребительными иноязычными словами, также варваризмами, давая их в народно-просторечном произношении, напр.: вместо молодец — маладес, вместо протокол - партакул, вместо автомобиль - автамабил, антанабшг... В поэзии заимствованная из русского языка лексика употребляется для создания песенных юмористических или сатирических произведений. Заимствованное слово используется в них без каких-либо изменений, несмотря даже на наличие эквивалентного даргинского слова. Колорит эпохи отражают русизмы, использованные С. Абдуллаевым в произведениях, посвященных теме Великой Отечественной войны: снаряд, землянка, орден, фашист, связь, линия, фронт, кабель, фронтовик, максим, окоп, госпиталь, отпуск и т.д. Для нас представляют интерес русизмы, которые создают макаронический стиль, возникающий в поэзии в результате чрезмерного использования иноязычных слов, подчиненных законам фонетики и морфологии языка-реципиента. Подобный стиль чаще отмечается в современной народной поэзии. В качестве примеров можно привести следующие неповторимые шутливо-сатирические с каламбурной рифмовкой песни, исполняемые современными даргинскими самодеятельными певцами. В этом плане интересны четверостишия фольклорного характера, записанные П. М. Гусейновой (Махачкала, 2002) у исполнителей народных песен. Русские заимствованные слова в них используются для создания каламбурной рифмовки и нагнетания экспрессии, ср.: Ахъушала картошка Акушинская картошка, в) с целью отражения даргинско-русского двуязычия, могут быть использованы слова и выражения, не вошедшие в словарный состав даргинского языка, но широко употребляемые в устной речи отдельных лиц, в зависимости от степени их образованности и профессиональной среды, в которой они трудятся. Например: I) экзамен сен заманаличиб здаєатьхІебарибсиЧ «Почему не сдан экзамен вовремя?». 2) Арагїеб республикала партгіяла ва интеллигенцияла активличие «гъал. Ибрагытов» «Ибрагыгмовличи» шуркавхъун «На всереспубликанском активе партии и интеллигенции «товарищ Ибрагимов» стал просто «Ибрагимов» (И.Гас). ТІашбизагарли лапаткаби дузахъули сари, асфальтлизи буцахъес гьуни балкьарахъули саби «Лопаты работают без остановки, готовя дорогу для покрытия асфальтом» (М. Гас).
Стилистическая роль средств отрицания
В целях повышения выразительности гипербола может выступить во взаимодействии с другими средствами речевой экспрессии: сравнением, метафорой, олицетворением, например: Жебиуб бургар галга Иличиб сахаватси — Иушала байхъала ши Пебшттизиб балхуси (букв.: «Не было наверно дерева Чем этот щедрее - Половину нашего аула Осенью кормящего»).
Для создания поэтического стиля в даргинском языке используется литота — троп, посредством которого предметы и явления изображаются в преуменьшенном виде, например: Муче пулцад мяйла кьякь хьабушили, Кьармукъ чаша бужуд аякъ бщіили (букв.: «Размером с просяное зернышко масла комочек закинув, ковш полный выпьешь кармук чая»). Употребление литоты в разговорной речи «часто обусловлено этикетными нормами общения, которые требуют, чтобы говорящий избегал прямого демонстрирования своих достоинств и достижений, своего имущественного или социального положения, значимости своих поступков и т. д.» [Халиков 1977: 49-50].
В системе стилистических средств, обусловленных переносным употреблением слов, несколько обособленно стоят такие тропы, как ирония, сравнение, эпитет, перифраз, оксюморон.
Иронией, как правило, называют «насмешливое употребление слов в противоположном значении» (Томашевский 1983: 238.). Например:, духучан «умник» в значении глупый, хіянчизар «работник, рабочий» в значении бездельник, булбул «соловей», т.е. певец в значении «не имеющий музыкального слуха». Сравним речь одного персонажа из пьесы X. Наврузова «Взорвавшееся терпение» («Баргбердибси яхї»): Мисай: ХІЯ-ХІЯ-ХІЯ! Дебали карцілира ну хіела гарасличи. ХІебаршибси тупанг. (Букв,: «Мисай: ха-ха-ха! Очень нуждаюсь я в твоем долговязом. Незаряженное ружье»). Здесь слова Мисай «дебали карцілира ну...» (букв.: «очень нуждаюсь я...») использованы в противоположном значении «он мне не нужен».
Ирония в даргинском предложении достигается в первую очередь с помощью интонации. Известно, что интонация и порядок расположения членов в составе предложения относятся к конструктивно-грамматическим признакам даргинского предложения, определяющим модальные отношения — отношения содержащегося в предложении сообщения к действительности.
Наши наблюдения показали, что интонация, т.е. форма произношения, выделение в фразе или целом предложении отдельных слов, словосочетаний (логическое или смысловое ударение на отдельном слове или словосочетании) играет принципиально важную роль в формировании простого повествовательного предложения даргинского языка с ироничной семантикой.
Интонация ведь это не только особенность произношения. Благодаря именно интонации, как мы полагаем, ирония в даргинском языке встречается и на фонетическом уровне. Дело в том, что интонация представляет собой «единство взаимосвязанных компонентов, мелодики, интенсивности, длительности, темпа речи и тембра произнесения. Некоторые исследователи включают в состав компонентов интонации паузы. Вместе с ударением интонация образует просодическую систему языка. Интонация является важным средством формирования высказывания и выявления его смысла» (ЛЭС, 197).
Таким образом, нет сомнения в том, что интонация является одним из основополагающих признаков ироничного предложения. Этот признак относится к особенностям даргинской разговорной речи. Между тем выявление особенностей разговорной речи очень важно для стилистики, обращающейся обычно к понятию функциональных разновидностей языка, и для синтаксиса.
«На решении вопроса о так называемых «речевых стилях», их количестве, соотношении и т. д. отрицательно сказывается отсутствие систематического описания тех или иных явлений, присущих разным типам речи. В свою очередь синтаксис, основанный на реальных фактах языка, не может обойтись без изучения тех ситуаций, в которых значения различных грамматических форм подвергаются в какой-либо мере устойчивым, «регулярным» сдвигам. Так, при определенных (требующих определения) условиях значение порядка слов, наклонения, видовых различий и т. д. может становиться одним из средств выражения тех смысловых отношений, которые при более обычных условиях бывают выражены совсем другими, вполне логически однозначными средствами» - жалуется Д.Н. Шмелев (ВЯ, 1958, № 6: 63), исследующий этот вопрос в русском языке.
К наиболее важным особенностям разговорной речи относится разнообразное использование интонационных средств, нередко «смещающих» прямую семантику слов и словосочетаний. По мнению В.В. Виноградова, предметные значения слов могут стать средством выражения эмоционального смысла: прямые лексические значения слов перестают формировать и определять внутреннее содержание речи. «Знание и понимание этих свойств разговорной речи чрезвычайно важно для исследования структуры диалога, для изучения стиля драматической речи и стилей речи сценической» (Виноградов, ВЯ, 1955, № 1:79-80.).
В живой разговорной речи даргинцев значение слова может подвергаться разнообразному переосмыслению. Интонация способна придать утвердительному предложению вопросительное или отрицательно-ироническое значение, а слова с формально выраженной положительной оценкой - характер неодобрения, осуждения и т. д.
Таким образом, интонация является одним из характерных признаков иронии и в даргинском языке, но ни в коем случае не единственным ее квалификатором. Так, например, на вопрос ХІела мурул хіянчила арякьунуї («Твой муж ушел на работу?») можно предположить такой ответ:
Шуни бсшадгу, берхїи абухъайчи ил ургубала еиули вирар, гъанналаубал гіяхіцад майъа бушкубли ургар плини дяхіличибад! «Ты же знаешь, что до восхода солнца он бывает в поле, наверное, он уже немало пота вытер с лица!»
В зависимости эт интонации говорящего, данное предложение может стать и полимерным и носителем только одного своего прямого значения. Это предложение может быть произносено с иронией так, что будет выражать отрицание того, что говорит жена. Или же без иронии, утверждая то, что говорит жена - в своем прямом значении. Одним словом, предложение можно понять так: а) муж на самом деле дома, б) неопределенный ответ, не понятно, он дома или нет, в) ироническая интонация говорящего говорит о том, что его нет дома. Ответ может быть так произнесен, что слушателем он может быть понят как ироническое отрицание. Такой ответ таит в себе возможность двоякого осмысления. Этого можно достичь с помощью интонации, эмоций, сопровождающих это высказывание, отношения говорящего к сказанному.
