Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Образование имен существительных ... 23
Суффиксальное образование имен существительных 23
Словосложение в именах существительных 34
I тип. Сложные слова, соотносительные со словосочетаниями подчинительного типа 43
II тип. Сложные слова, соотносительные со словосочетаниями сочинительного (аппозитивного) типа 51
Роль классного показателя -б- и показателя множественности 54
-ди- в образовании имен существительных
Классные показатели в словообразовательном процессе.. 55
Морфолого-синтаксический способ образования слов 58
Субстантивация 60
Субстантивация прилагательных 61
Субстантивация наречий 65
Адъективация причастий 65
Глава II. Образование глаголов 67
Образование глагольных основ 71
Образование времен в каратинском языке 74
Образование инфинитива 84
Суффиксальное образование глаголов 91
Суффиксальное образование глаголов 93
Аналитические глаголы 102
Образование сложных глаголов 110
Образование каузатива 111
Образование деепричастий 115
Образование отрицательных форм глагола 119
Образование масдара 125
Образование причастия 127
Глава III. Образование имен прилагательных 130
Суффиксальное образование прилагательных 137
Сложные прилагательные 146
Сложные прилагательные с сочинительной связью между компонентами 148
Глава IV. Образование наречий 159
Наречия, образованные от имен существительных 166
Образование местоименных наречий от лично-указательных местоимений
Словосложение наречий 167
Переход деепричастий в наречия (адвербиализация) 168
Заключение 169
Список использованной литературы 171
- Суффиксальное образование имен существительных
- Образование времен в каратинском языке
- Суффиксальное образование прилагательных
- Сложные прилагательные с сочинительной связью между компонентами
Введение к работе
Актуальность темы. Несмотря на значительное количество работ по каратинскому языку (А.А. Бокарев: 1938; Т.Е. Гудава: 1964; З.М. Магомедбекова: 1967; 1971; 1999; П.Т.Магомедова: 1979; Р.Ш. Халидова: 1989; 1999; 2000; 2001; П.Т. Магомедова, Р.Ш. Халидо-ва: 2001 и др.) остались не раскрытыми с достаточной ясностью и полнотой основные понятия словообразования, не определено его место в системе каратинского языка. Нет монографических работ, посвященных словообразованию каратинского языка. Отдельные вопросы словообразования затрагиваются в связи с изучением других проблем языка: при описании лексики, морфологических структур отдельных частей речи, в научной и учебно-методической литературе. До сих пор не нашли отражения в специальной литературе такие способы словообразования, как метатония, "окаменение" классных показателей и способы образования множественного числа, дезаффиксация. Не выяснена также природа многих словообразовательных аффиксов.
В работе исследуются не только способы образования слов, но и анализируется морфемный состав слов. Эти процессы являются соотносительными друг с другом.
Исследование словообразовательной системы в соотношении с лексической и грамматической весьма полезно для установления фактов, составляющих предмет и проблематику собственно словообразования. Установление отношений производности, формально-смысловых связей между родственными словами словообразовательной структуры производных, продуктивности деривационных средств и набора словообразовательных значений является весьма актуальной проблемой.
Цель и задачи исследования. Основная цель исследования - выявить и описать все способы словообразования в каратинском языке, их
анализ, выявить основные словообразовательные аффиксы, морфемный состав производных слов, дать семантическую и структурную характеристику сложных слов, исследовать структуры производных основ.
Методы и источники исследования. На основании имеющихся публикаций по словообразованию и собранного нами полевого материала изучение словообразования и морфемного состава проводится с синхронной точки зрения. В необходимых случаях привлечены данные диахронии, этимологического анализа, сравнения с родственными дагестанскими языками.
Работа базируется на данных каратинского языка, который подразделяется на собственно каратинский и токитинский диалекты. В работе привлекается также материал токитинского диалекта. Источником исследования явились произведения устного народного творчества, разговорная речь носителей каратинского языка.
Научная новизна. В работе рассматриваются не описанные в научной литературе способы словообразования в каратинском языке: метатония, дезаффиксация, роль классных показателей и показателей множественности в словообразовательном процессе. Устанавливается генезис многих словообразовательных аффиксов.
В диссертационном исследовании принят комплексный подход, совмещающий элементы "часторечного" и "гнездового" анализа, что обусловлено характером изучения словообразовательного процесса в каратинском языке. Оба способа изучения производных слов успешно используются в современном языкознании, однако первый является традиционным, а второй начал применяться относительно недавно.
В работе выделяются словообразовательные типы, схемы построения производных слов, способы словообразования и словообразовательные значения. Кроме того, показаны пути перехода словосочетаний в цельнооформленные единицы - композиты.
Теоретическая значимость исследования. Актуальность и научная новизна определяют его теоретическое значение. Работа поможет пониманию морфологической структуры многих частей речи и словообразовательных возможностей каратинского языка.
Работа может быть полезной и при решении некоторых теоретических вопросов словообразования дагестанских языков. Соотношение диахронического и синхронного аспектов изучения словообразования -тоже вопрос теоретического значения.
Практическая значимость. Словообразование и анализ слов по составу дают возможность вести углубленную, теоретически обоснованную работу по лексикологии и лексикографии. Кроме того, материал диссертации может быть использован при составлении нормативной и научной грамматик каратинского языка, для сопоставительного изучения каратинского и других дагестанских языков, для составления словообразовательного словаря каратинского языка.
История изучения вопроса.
Морфологической структурой, т.е. морфологической членимо-стью и различного рода изменениями своего морфологического состава, обладают не все слова, имеющие различные значения и относящиеся к тем или иным частям речи. Для каратинского языка, с его развитой аффиксацией - флективной и агглюнативной - характерно наличие двух основных типов простых знаменательных слов:
Слова, морфологически не членимые и грамматически не изменяемые: бикіе "плохо", ціакьа "хорошо", гьаціа "бело", лъанда "близко", бакьиліи "между", кьвани "много" т.д.
Слова, морфологически членимые, в том числе слова, грамматически изменяемые (склоняемые): гьероб "красный", ціціумальа
"заострять", ціціумоб "острый", ціціоббальа "быть милосердным", ціціобе "милость", бегъе "взял", воліикіальин "если пойдешь" и т.д.
"Только о словах второго типа можно сказать, что им присущ признак морфологической структуры, что каждое из этих слов членится на минимальные лингвистические единицы, обладающие своими особыми значениями, - морфемы, что только в словах этого типа выделяются корневые морфемы и морфемы аффиксальные, что только в некоторых разрядах этих слов, морфологически членимых и грамматически изменяемых, имеются основы (непроизводные или производные) и окончания (аффиксальные). Что же касается слов первого типа -"морфологически не членимых (хотя в плане историческом, или этимологическом, некоторые из них могут быть членимы), то ни понятие корня, ни понятие аффикса, так же как и понятие морфемы вообще, к ним не приложимы" (Суник 1966: 67).
Корневым словом (производным или непроизводным) является только морфологически членимое слово, имеющее в своем составе корневую морфему и, следовательно, морфему аффиксальную.
В каратинском языке в основном принципы выделения морфем в производных словах совпадают с принципами выделения морфем в других дагестанских и в русском языках. Однако исследователи, например, аварского языка (Чикобава 1948: 7; Бокарев 1954: 10) при членении аварских слов на морфемы исходят не из одной, а из нескольких основ - основы именительного и основы косвенных падежей. На различие между основой именительного падежа и основой косвенных падежей в дагестанских языках указывают Я.Г. Сулейманов (1960: 12) и Б.Г.-К. Ханмагомедов (1958).
Одним из сложных вопросов каратинской грамматики является вопрос о членении слова на морфемы. Видимо, здесь причина в сильно развитой внутренней флексии основы. Лишь небольшое количество существительных сохраняет основу в неизменном виде.
При членении имен существительных на морфемы в каратинском языке, как и в аварском, выявляются нескольких основ (в зависимости от изменения основы при образовании косвенных падежей, так называемого "архаического склонения"):
щункіа "нога" (ном.) - щункіил-ол (эрг.);
ціуле "палка", (ном.) - ціулил-ол (эрг.) ;
ччугіа "рыба"(ном.) - ччуг1ил-ол (эрг.);
анча "камень" (ном.) - анчил-ол (эрг.);
льиціел "палец" (ном.) - льиціел-ол (эрг.);
си "медведь" (ном.) - си-ёл (эрг.), бесун "нож" (ном.)- бесун-ол (эрг.);
релъа "река" (ном.) - релъил-ол (эрг.);
роша "дерево" (ном.) - рошил-ол (эрг.);
зини "корова" (ном.) - зино-л (дат.);
10) иляци "тетя" (ном.) - иляцо-б (дат.)
Иногда при склонении, словообразовании, формообразовании облик слова изменяется до неузнаваемости: мен "ты" (ном.) - мена (эрг.), кьидер "ягненок" - кьили "ягнята"; анча "камень" (ном.) - анчил-ол (эрг.); хуре "поле" (ном.) - хурди "поля"и т.п.
Для каратинского языка характерно варьирование (видоизменение) корневых морфем. Варианты морфем - аллоформы - могут значительно расходиться по своему фонемному составу: релъа "ночь" - релъ-ада "ночью", бертіин "сыр" - бертіинольль (дат.), къамер "пища" — къанда идя "кушает", имя "отец" — имоб (дат.) и т.д. Такое варьирование морфем происходит при словообразовании и формообразовании. Часто встречаются процессы дегеминизации и делабиализации в корневых морфемах.
Эти процессы, исторически обусловленные, порождаются фонетическими процессами, происходящими в каратинском языке. Варьирова-
ние корневых морфем происходит при архаическом склонении имен существительных: ціай "огонь" - ціаа "на огне", цциберо "зима" - цци-бера "зимой", баківал "живот" - баківалди "животы".
Как и в других дагестанских языках, с точки зрения характера значений, морфемы в каратинском языке тоже выражают три типа значений: а) вещественное, б) деривационное, в) реляционное.
Носителем вещественного значения является корень, деривационного значения - суффикс. Деривационная морфема видоизменяет вещественное значение корня и образует новое слово. Носителем реляционного значения является окончание (оно показывает отношение слова к другим словам в предложении). Реляционные морфемы в определенных условиях могут выражать и деривационные значения: унса "бык" - унсол "бычье"; регіибо "весна" - регіибольльи "весною" и т.д.
Реляционные морфы (флексии) обычно находятся на исходе словоформ. Иногда словообразовательные морфы (суффиксы) следуют и за флексийным морфом: кіала "листок" - кіалилол (эрг.), лълъей "вода" -льльейчіо каа "на воде"; хьвай "запах" — хьвайёл (эрг.), ваша "мальчик" - вашашучіо "у мальчика" и т.д.
В таких случаях флексийные морфы, оказавшись перед суффиксами, вместе с корневыми и суффиксальными морфами входят в состав основы.
Продуктивные словообразовательные аффиксы.
Продуктивных словообразовательных аффиксов немного. Относительно богаты ими имена существительные и глаголы. Их мало в других частях речи (в наречиях, прилагательных). Бедность словообразовательных аффиксов компенсируется процессами транспозиции (субстантивации, адъективации, адвербиализации), превращением субстантивных глагольных сочетаний в синтаксемы и другими не описан-
ными в научной литературе способами словообразования. В частности, встречаются такие явления: бегъе "взял" - багьалъа "взять", гайн "взвешивание" - ганлъа "взвешивать", хъвара "пиши" - хъваре " написал", релъа "ночь" -релълъалъ "каждую ночь" и т.д. Ср. также примеры из аварского языка: ціай - ціай + -и - ціайи "вес"; къай "закрывание", "сжимание", "огораживание" - къай + -и - къайи "утварь", "гурт овец"; хъвай "сгребание" - хъвай + -и - хъвайи "то, что сгребали один раз (часть сена, соломы и т.д.)". Присоединение второго тематического форматива (-и) масдара приводит к образованию от масдара имени существительного конкретного значения. Или же - дезаффиксация тематических формантов масдара (-и, -ин) тоже приводит к образованию имени существительного: къигъи "спи" - къигъанлъа "спать", баціціен "спрашивание" - баціціанльа ""спросить" и т.д. С точки зрения синхронического аспекта такие образования считаются производными.
Среди способов словообразования слабо изученным является образование сложных слов. "Основным критерием, отличающим сложное слово от соответствующего словосочетания, является цельнооформлен-ность первого при раздельнооформленности второго. Цельнооформлен-ность сложного слова выражается семантически - монолитностью значения, фонетически - одним ударением, морфологически - наличием одного материального показателя в исходе его компонента, синтаксически - его вступлением в синтаксическую связь с другими словами как одного целого слова и т.п.
Например, в каратинском языке в одном слове встречается несколько флексий: хуре "поле" - хуригал "из поля" (лок 1), диду "колесо" - дидабагал "(лок 1), дидаби "колеса", дидабачіо каа "на колесах" (лок.1), дидучіо каагал "через колесо" (трансл.1).
Для пополнения языка используется тот материал, который есть в каратинском языке: это - готовые слова и различные служебные средст-
ва, чаще всего суффиксы. Новые слова образуются по образцу существующих в языке. Можно назвать много слов, порожденных нашей эпохой: колхозчи "колхозник", космосчи "космонавт", парсихъан "скалолаз", лъалъадухъан "мелиоратор" и т.п.
Слова каратинского языка различны по своему строению. Одни состоят только из корня или из корня и окончания. Их можно назвать простыми. Другие содержат суффиксы, и при этом они тесно связаны по значению со словами того же корня, лишенными этих суффиксов. Это производные слова: хъване "лошадь" - хьваничіо каа "на лошади", ришанхъер "работа - хіал-тіи "работа" - х1ал-т1у-хъан "работник"; хъварер "письмо" - хъваралъа "писать"- - хъвадарухъан "писатель".
Каждое производное слово имеет свое производящее. Во многих случаях производящими для производных являются слова (основы) родительного и именительного падежей, наречия: ганкъе "песня" - ганкъ-илъ (род.) - гьанкьехъан "певец"; къин "стена" - къиёлълъ (род.), рекьуч "щебень" - рекьучочіо каа "на щебне" и т.д.
Простые слова мотивированностью не обладают. Они представляют собой чисто условные названия предметов, признаков, действий. Без исторических и этимологических исследований невозможно определить, почему так или иначе они названы. Производные, мотивированные, слова в свою очередь могут быть мотивирующими по отношению к другим словам: пударухъан "хвастун" - пудари "хвастовство", пахъухъан "медник" - пахьухъанщуб (род.). Как видим из примеров, возникают слова, отражающие несколько стадий мотивированности (производности), являющиеся результатом нескольких ступеней словообразования.
Слова, образованные дезаффиксацией и метатонией, являются производными и мотивированными: биъар "знание" - биъа "знал", кіан
"зов" - кіа. "звал", боъан "хождение" - боъа "пошел", бегье-р "покупка" - бегъе "взял", инкв-алі-а "накорми" - инква-алі-ас "накормит" и т.д.
Производная основа образуется путем прибавления к простой того или иного словообразовательного суффикса: бетіер-гьан "всевышний, господь, глава, хозяин" (от ббетіер "голова"), гъаби-гъан "мельник" (от гьобо "мельница"), пали-гъан "канатоходец", корсохъан "левша" (от корсохъ "левая сторона"), къинкъехъан "вышевальшица" (от къинкъе "вышивка") и т.д.
Сложная основа составлена из двух и более самостоятельных простых основ: дандезварере "эхо", зинайлихъва "пастух", беціохинка "кур-зе", ичіикіал "скорпион", гіадалгьане "мозг", ригъайлихъва "чабан" и т.д.
В мотивированных словах суффикс присоединяется к концу основы мотивирующих слов. Образование слова посредством суффикса обозначает одновременно и отнесение этого слова к определенному склонению или определенного значения: им-о-л "отцом" (эрг.,), вацц-о-л "братом" (эрг.), сар-о-л "лисой", балъго-да "тайно". Часто мотивированное и мотивирующее слова относятся к разным частям речи: дандез-варер "эхо" (от данде "против, напротив", зварер "звон"), беціобакье "колбаса" (от беціоб "полная", бакъе "кишка"), ичіикіал "скорпион" (от ичіго "девять", кіал "рот"). Последнее слово заимствовано из аварского языка.
Словосложение занимает большое место в словообразовании существительных, прилагательных, наречий, глаголов. Думаем, что в тех случаях, когда сложные слова образуются на базе словосочетаний, находящихся в подчинительной связи, надо говорить не о двух мотивирующих основах, а мотивирующем словосочетании. Это относится и к сложно-суффиксальным образованиям.
Мотивированные слова составляют словообразовательные типы. К одному словообразовательному типу относятся слова, имеющие об-
щий аффикс, мотивированные словами одной и той же части речи и имеющие одинаковые словообразовательные значения. В каратинском языке не всегда возможно объединить производные в словообразовательные типы, так как слова, мотивированные одной и той же частью речи, имеют разные словообразовательные значения. Кроме того, мотивированные разными частями, с одним и тем же суффиксом, имеют одинаковые словообразовательные значения.
Мотивированные слова составляют основную массу словарного состава каратинском языка.
Порою очень трудно определить мотивирующие для мотивированного сложного слова. Допустим: от чего образовано слово: хинкіа-бухур "шумовка" (от хинкіа "хинкал") и (бухур от бохъидоб "вынимать"). Значение этого слова можно передать словосочетанием: хинкіай рахъидоб гъедела "хинкал вынимающая вещь".
Сложное слово корбаціці "носовой платок" состоит из двух основ: кор и баціці, из которых в каратинском не употребляется первая часть слова кор, а вторая часть данного сложного слова баціці образовано от баціціальа "вытирать". Скорее всего это сложное слово целиком заимствовано из аварского языка. В слове квербаціці "носовой платок" находятся основы двух слов: квер "рука", и баціці (от глагола баціціине "вытирать"). В аварском языке значение сложного слова квербаціці можно передать словосочетанием: квер баціціунеб жо "руку вытирающая вещь".
На наш взгляд, здесь срабатывается закон экономии языковых средств.
Как писал A.M. Пешковский, "язык по природе экономичен в средствах" (Пешковский 1925: 117). Это стремление к экономии языковых средств особенно ярко и разнообразно проявляется в словообразовании каратинского языка. Наиболее нагляднее примеры - это замена
словосочетания словом - образование сложных слов. Такие слова заключают в себе два или даже три основы розных знаменательных слов, входящих в соответствующее словосочетание: милъе боанлълъоб заман (букв, "солнце заходящее время").
Сокращение слов - распространенное средство словообразования каратинского языка.
Словообразование является наиболее важным путем развития словарного состава. Новые слова созданы путем изменения морфологической структуры существующих в языке слов и основ. Такое изменение происходит:
а) с помощью флексии основы слова: ачоди "ачодинцы" от Арчо
(название аула), тіукиди "токитинцы" от ТІукида (название аула), маш-
дади "машдадинцы" от Машдада (название аула), анчиди "анчихцы" от
Анчих (название аула);
б) присоединением к корню или к основе слова того или иного
словообразующего аффикса: хердобдала "пила" {хердоб "пилящий" от
глагола хералъа "пилить") и дала (от слова гьедела "вещь");
в) соединением двух слов или двух основ в одно новое слово:
гъаймиса "землетрясение" (от гъай "квартал", мисса "дом, комната");
г) переходом слова в другую грамматическую категорию;
д) дезаффиксацией слов;
е) метатонией;
ж) "окаменением" классного показателя и показателя множе
ственности -р-.
Т.Е. Гудава (1959: 50) пишет, что "основой глагола берется то, что остается после удаления суффиксов, образующих времена и наклонения. Таким образом, в основу глагола могут войти: показатель грамматического класса, корень, суффиксы, образующие основу (детерминанты, тематические признаки, суффиксы неясной функции -хх, ш, кі...
суффиксы непереходности". Анализируя глагольные основы в аварском и андийских языках, "в качестве корневого элемента" он выделяет один согласный звук. Здесь же отмечает, что "в аварском и андийских языках немало корней, состоящих из двух или больше согласных звуков". Но их считает или составными, или заимствованными (напр. гоч "переселяться"), третья часть— звукоподражательная и удвоенные корни.
В синхронном плане в глагольной основе не выделяем детермина-тивных суффиксов и тематических показателей. "Они утратили свою семантическую нагрузку, первоначальной значимости",- отмечает Т.Е. Гудава. Поэтому "эти элементы ныне рассматриваются в составе корня. Исходя из этого, синхронический корень глагола современного аварского литературного языка выделяется отделением от него живых аффиксов" (Гудава 1959: 49).
По морфологическому принципу (по окончанию основ) Т.Е. Гудава выделяет три типа основ аварского языка:
Основы, оканчивающиеся на согласный звук {борт-изе, бек-изе, лъукъ-изе).
Основы, оканчивающиеся на гласный звук (хъва-зе, цу-зе, лу-эе).
Лабиализованные основы (ккв-езе, щв-езе, кв-ине).
На современном этапе развития литературного языка в непроизводную основу входят классный показатель и корень (если глагол классный).
"Глагольная основа в аварском языке большей частью односложна, иногда состоит из одного согласного; все многосложные основы могут рассматриваться как производные" (Саидов 1967: 772).
М.-С.Дж. Саидов считает, что в аварском языке "глагольные окончания являются глаголами определенного конкретного значения, которые и поныне широко употребляются в речи. Например, форма общего времени босу-ла "берет" состоит из корня о глагольным значением
бос- "взять" и окончания общего времени -ула. В аварском языке существует самостоятельное слово ула "идет", "ходит". То же самое касается и всех других форм глагола босизе. Какое бы из окончаний мы не отделили от корня бос-, мы всегда получим соответствующую форму от глагола изе: ила (бос-ила) будет глагол будущего времени, ана (боо-ана) - прошедшего времени, араб (бос-араб) - причастие прошедшего времени, ун (бос-ун) - деепричастие прошедшего времени, уларо (боо-уларо) - отрицательный глагол общего времени... Следовательно, вся парадигма словоизменения глагола босизе сводится к соединению глагольного корня бос- с полной парадигмой словоизменения глагола изе" (Саидов 1967: 772). -ине, -азе, -езе в других глаголах рассматривает как разновидности -изе".
Не все исследователи аварского языка связывают происхождение аффиксов глагола с глаголом -изе.
По характеру общепарадигматичности СМ. Хайдаков (1975) выделяет основы-альтернанты: КА, КЕ, КИ, КО, КУ, КУН, где К - корневая морфема, а гласные, следующие за корнем - исходные основы. В качестве производящей могут выступать все виды основ.
По составу основы могут быть простыми и сложными. В зависимости от отсутствия или наличия аффиксальных морфем простые делятся на производные и непроизводные. "Большая часть глагольной лексики в аварском языке, если рассматривать ее с точки зрения современных языковых реалий, имеет простую (непроизводную или производную) основу. Исконно простых непроизводных глагольных основ в аварском языке немного: этот пробел восполняют глаголы, исторически являющиеся производными, а на синхронном этапе развития языка утратили значение второго компонента. Асемантемами становится первый или второй компонент, а иногда утрачивают значение оба члена: хіал тіей (хіал "сила", mleu "наливание") - хіалтіей "налива-
ниє сил" - хіалтіи "работа"; пири "молния" - пир-х-и "вспышка" (Нур-магомедов 1993: 7).
Исконно непроизводных глаголов в каратинском языке очень мало. Остальные являются производными, образованными: переходом в суффиксальные морфемы второго компонента глагола и переходом в префиксы первых компонентов - наречий глагольных словосочетаний. До трансформации этих компонентов в суффиксы и префиксы словосочетания переходили в сложные слова, а потом вторые или первые компоненты стали аффиксальными морфемами: кіанціе сукіар "сложение надвое" - кіесукіар "сложение надвое". Примеры: Гьоб гьедол кіанціе сукіар (букв, "что за сложение надвое", т.е. "как некрасиво ты сложила надвое"). КІазе кіесукіа! "Платок сложи надвое!"; хидикіківабальа "отказали" - хидикіківабар "отказ"
Производные глаголы образованы: I) переходом в суффиксальные морфемы второго компонента аналитических форм, который являлся простым полисемантичным глаголом; 2) с помощью учащательных суффиксов; 3) от звукоподражательных (мимеоизобразительных) слов и имен существительных с помощью тематических показателей (суффиксов) масдара; 4) переходом в префиксальные морфемы первых компонентов адвербиальных словосочетаний; 5) словосложением.
Основы производных глаголов очень сложные: бекіанкіальа "часто (много раз) смотреть на что-нибудь" (от бекіан "взгляд" и кіальа — не переводится); хал гагъалъа "следить" {хал "след", гагъалъа "делать") - халгалъа "следить, смотреть".
Глагол имеет не только сложную структуру основы, но и не менее сложную, разнообразную систему аффиксальных морфем.
В простых производных глаголах, образованных с помощью суффиксов, в большинстве случаев корни именного, наречного, числительного происхождения или же являются звукоподражательными ело-
вами: ціакьальер "улучшение" (ціакьа "хорошо, лучше"); беээр "блеяние".
Многие суффиксы в простых производных глаголах - отглагольного происхождения (-є: боліє "пошел", бегье "взял", биче "продал"; -ен: кекъен "сказал", рукъен "закрыл", торчічіен "бросил"; -у: гьабуру "привык", бихъу "зарезал"; -ун\ бахъун "копал", бекікіун "проглотил"; -идя {-уда, -инда, -да): биида "знает", бегьида "берет", бекіинда "смотрит", бучунда "моет", инкуда кушает"), т.е. они трансформированы от тех или иных исконно непроизводных полноценных глаголов. В диахроническом аспекте эти аффиксы являются корнями глаголов, поэтому в диахроническом плане слова с этими аффиксами можно назвать сложными глаголами.
Сложные глаголы образованы в основном от глагольных словосочетаний в результате морфологических изменений на стыке компонентов. Они имеют целостную структуру. Их в глагольной лексике, по сравнению с аффиксальными образованиями, очень мало.
Словообразовательная система каратинского глагола намного богаче и разнообразнее, чем у других частей речи.
Каратинский язык по морфологическому типу принадлежит к языкам агглютинативно-флективного строя. В нем широко использована суффиксация. В отдельных случаях как архаическое явление сохранилась и флексия основы.
В каратинском языке нет резкого различия между словообразованием и формообразованием. Часто для образования слов и для парадигматического ряда могут быть употреблены одни и те же способы: рохь-окки-гал "из леса", хури-гал "изполя", кекъис-кара "наизнанку". Эта общность, тождество и помогает, скорее всего, переходу тех или иных именных парадигм имен существительных, например, в класс наречий и т.д.
В зависимости от активности участия в словообразовательном процессе суффиксы каратинского языка можно делить на продуктивные и непродуктивные. Продуктивные суффиксы активно участвуют в словообразовании и дают новые образования: гъанкье-хъан "певец" (от гьанкье "песня"), гьанчіордахьан "лжец, лгун, лгунья" (от гьанчіорди "вранье"), къебдохъан "танцор" (от кьебер "танец").
Непродуктивные аффиксы представлены в давно образованных, повседневно употребляющихся и весьма употребительных словах, но словообразовательными моделями они уже не являются: яс-гіал "двоюродная сестра", вас-гіал "двоюродный брат", има-ци "тетя" (букв, "папина сетра"), иля-ци "тетя" (букв, "мамина сетра"), имов-ваци "дядя" (букв, "папин брат"), илол-ваци "дядя" (букв, "мамин брат")
Производные слова суффиксального образования представлены в системе всех частей речи каратинского языка. Однако наибольшую роль данный способ играл и играет в системах только двух из них: имени существительного и прилагательного.
Совместно с основой (и корнем) суффиксы имеют лексическое значение, но в наиболее общем виде. Если бы они были лишены лексического значения, чем объяснить различие в значении однокоренных слов: чіикоров "красивый" - чіикор-льер "красота"; беццов "слепой" -
беццо-лъер "слепота", ангъов "глухой" - ангъолъер "глухота", гіант-ав "глупый", г1ант-лъер "глупость" и т.д.
Встречаются суффиксы-омонимы, звучащие одинаково, но разные по значению: гуржи-яв "грузин", чівачівари-лай "болтушка", тіохіок "человек, покрытый поршой", беццук "слепец" (от прилагательного беццов "слепой"), бечіак "вялый человек" (от глагола бечіанльа "за-вять"). Встречаются и синонимичные суффиксы: -хъан - -гьан: махсар-да-хъан "шутник" (от махсаро "шутка"), къинкъе-хъан "вышевальшица"
(от къинкъе "вышивка"), бет1ер-гъан "всевышний, господь, глава, хозяин" (от аварского слова бетіер "голова".
У глаголов суффиксы моносемантичны. Это, видимо, объясняется тем, что глагольные суффиксы генетически восходят к глаголам определенной семантики.
Немало суффиксов имен существительных, которые являются неотъемлемой частью основы, т.е. настолько крепко срослись с ней, что основы без этого суффикса и суффикс без этой основы не существуют. Иными словами, для современного состояния аварского языка такие основы являются простыми. Такие суффиксы обладают свойством объединять имена существительные в определенные семантические группы: кьватіе-ро "ветрянка" (от глагола кьватіальа "трескаться"); хъвант1е-ро "скребок для очистки шкур от остатков жира и мяса" (от глагола хьвантіальа "скоблить"); чіунхьеро "искатель" (от глагола чіунхьальа "рыскать"); гвагвате-ро "грубиян" (от прилагательного гвагвав "грубый"); гиргитіо-бо "скалка" (от глагола гиргиралъа "скатываться"); сигъидо-бо "работник по найму" (от сиги "впереди").
Суффиксация - единственный способ словообразования, который сохранил свою способность образовывать новые слова. От заимствованных имен существительных и сегодня образуются прилагательные и существительные отвлеченного значения: колхоз-илъ "колхозный", уш-кул-олълъ "школьный", шифер-олълъ "шиферный" и т.д.
Основная масса суффиксов - исконно каратинские, но встречаются и заимствованные. Они заимствованы вместе со словом. "Выделение суффиксов происходит уже потом, когда рядом с заимствованными словами появляются родственные, содержащие ту же непроизводную основу" (Галкина-Федорук 1962: 280). Некоторые суффиксы ведут себя так активно, что стали продуктивными в каратинском языке, например, суффикс -чи: тукан-чи "продавец" (от тукан "магазин", чи "человек");
гъалай-чи "лудильщик" (от гъалай "олово", чи "человек"); кумак-чи "помощник" (от кумак "помощь", чи "человек"); дагіба-чи "спорщик" (от дагіба "спор", чи "человек") и т.д.
От заимствованных слов с помощью других суффиксов новые имена существительные не образуются. Это связано с тем, что заимствованные слова склоняются по живому склонению. А в каратинском языке суффиксы присоединяются к косвенной основе архаического склонения, т.е. к измененной основе.
Иногда суффикс присоединяется к словам суффиксального образования: кунтіи-кіа "мужчина" (от кунтіа "муж") - кунтіи-кіа-льер "мужество", гьаркікіо-кікіа "женщина" (от гьаркікіе "жена") - гъар-кікіо-кікіа-льер "женственность". Если в слове несколько суффиксов, то конечный суффикс указывает, к какой части речи это слово относится и каково его лексико-семантическое значение.
Основные способы словообразования в каратинском языке.
Связь словообразования с лексикой, с одной стороны, и с грамматикой - с другой, тесное взаимодействие лексических и грамматических категорий объясняется многообразием способов словообразования. В каратинском языке существуют следующие способы словообразования: морфологический, морфолого-синтаксический, лексико-синтаксический (словосложение), метатония.
Наиболее продуктивным в обогащении лексики каратинского языка является морфологическое словообразование. Основные виды морфологического словообразования: аффиксация (суффиксация, окаменение классного показателя), дезаффиксация.
Если слова, возникшие с помощью морфолого-синтаксического способа и словосложения, являются результатом длительного употребления слов или словосочетаний, то слова, образованные с помощью
морфологического способа, являются фактом языкового творчества человека, продуктом единичного акта словопроизводства. Поэтому о морфологическом способе словообразования можно говорить как о словопроизводстве в полном смысле этого слова.
Метатонию можно считать фонетическим способом словообразования. Глагольные имена при переносе ударения с первого слога на второй переходят в класс имен существительных: кіанціер "прыгание" - кіанціер "прыжок"; хехалъер "ускорение" - хехалъер "скорость"; хъибар "разрвыв" - хъибалъа "разорвать, порвать"; ссорер "вращение" - ссорер "круг, поворот, подъем"; биччалъа "мокнуть, промокать" — риччер "мокрота"; биувалъа "сломать" - биур "поломка" и т.д.
Названные способы словообразования по-разному действуют в различных лексико-грамматических структурах. Суффиксация является продуктивным способом в именах существительных, глаголах, наречиях, прилагательных. Морфолого-синтаксический способ не действует в глаголах. Метатония встречается только, при переходе глагольных имен в имена существительные. Словосложение действует во всех знаменательных частях речи. Дезаффиксация действует: а) при образовании имен существительных от масдара: рагъер "воевание" -рагъе "война"; сункіар "нюхание" - сункі "нюх"; б) при образовании имен существительных от словосочетаний: ціайреквар "дом, хозяйство" (от ціай "огонь", реквар от глаголареквалъа "зажигать, включать"
Стремление к краткости, экономии языковых средств, видимо, приводит к дезаффиксапии масдара и причастий. Дезаффикоация встречается и при образовании композитов от словосочетаний.
Префиксы не характерны для каратинского языка. Но встречаются глагольные лексемы, где наречия-послелоги морфологически развились в превербы: хидикіківабальа "отказаться" (от наречия хиди "назад", кіківабальа "отказать"); дандекіківабальа "встретиться" (от данде "на-
встречу", кіківабальа "удариться"); каартіамальа "накинуть" (от каар "наверху", тіамальа "бросить"), гьардикіусальа "сесть" (от гъарди "на полу, на земле", кіусальа "сидеть"); каагалбохъальа "отнять, вычесть" (от каагал "сверху", бохъалъа "снимать, отнимать"); хирхиргъвамалъа "догонять" (от хирхир "вдогонку", гьвамалъа "успевать"); хигибахъ-валъа "отставать, отстать" (от хиги "сзади", бахъвалъа "отсатавать, остаться"); хирхирбаккалъа "преследовать" (от хирхир "следом", баккалъа "идти" и т.д.
Сочетания типа наречие + глагол находятся на стадии перехода в префиксальные глаголы. Об этом свидетельствуют морфологические изменения на стыке компонентов и семантика адвербиального слова в позиции перед глаголом.
Суффиксальное образование имен существительных
В каратинском языке существуют следующие способы образования имен существительных: а) морфологический (куда входят суффиксация и дезаффиксация); б) словосложение; в) морфолого-синтаксический способ и г) метатония (фонетико-морфологический способ). Среди этих способов доминирующими являются суффиксация и словосложение.
Суффиксальное образование имен существительных. Имена существительные могут быть образованы от основ некоторых частей речи посредством суффикса, как то: от основ существительных, прилагательных, числительных и глагола. Необходимо заметить, что суффиксальный способ образования имен существительных в современном каратинском языке достаточно развит. Словообразовательные суффиксы развились из самостоятельных слов, и часть из них полностью грамматикализироваласъ, т. е. они не сохраняют лексическую значимость. Наиболее распространенными грамматикализированными суффиксами, при помощи которых образуются новые имена существительные от основ вышеуказанных частей речи, являются следующие: -лъер, -хъан, -чи, -ч, -ло, -бо, -к, -ла, -гьан, -дала. Суффикс -лъер. Суффикс -лъер - один из распространенных и продуктивных суффиксов каратинского языка. Данный суффикс служит для образования, как првавило, абстрактных существительных: чокъалъер "дружба, товарищество" (от чокъа "друг, подруга" + суффикс -лъер); гіаданльер "человечность" (от гіадан "человек" + суффикс -лъер); джигарлъер "энергичность" (от джигароб "энергичный" + суффикс -лъер); сверухълъер "окрестность" (от сверухъ "кругом, вокруг" + суффикс -лъер); бискинлъ-ер "бедность" (от бискинов "бедный" + суффикс -лъер); гъадуъалъер "главенство" (от гъадуа "голова" + суффикс -лъер); чокъалъер "дружба, товарищество" (от чокъа "друг", "подруга"); захімальер "трудность, затруднение" (от захімат "трудно", "сложно"); г1аданлъер "человечность" (от гіадан "человек"); джигарлъер "энергичность, расторопность" (от джигароб "энергичный, расторопный"); сверухълъер "окрестность" (от сверухъ "вокруг"); гьелеролъер "ветреность" (от гъелеро "ветреник", "ветреница"); гьач/елъер "нужда, неимение" (от гьачіе "нет", "не существует"); гьаркікіукікіальер "женственность" (от гьаркі-кіукікіа "женщина"; гъайбатлъер "жизнерадостность" (от гъйбатаб "жизнерадостный"); гьадоъалъер "главенство" (от гъадоъа "голова"); кунтикіальер "мужество" (от кунтикіа "мужчина"; гергамлъер "округлость" (от гергамоб "круглый"); гвагалъер "грубость, жестокость"(от гвагаб "грубый"); бишанлъер "победа"(от бишанлъа "побеждать"); бис-кинлъер "бедность"(от бискиноб "бедный"; бигьалъер "облегчение" (от бигъаб "легкий"); бачакільер "короткость" (от бачакіоб "короткий"); оделъер "глубина" (от одоб "глубокий"); миц1ц1алъер "сладость" (от миціціаб "сладкий"); машгьурлъер "популярность" (от машгьуров "популярный"); мадугьаллъер "соседство" (от мадугьал "сосед") и т.д. Как отмечает К.З. Чокаев, "продуктивность - понятие историческое, и с этой точки зрения очень важно отметить существенное различие между понятиями продуктивности и распространенности словообразовательных форм. Под продуктивностью мы понимаем способность аффиксов производить новые слова. Однако, большое распространение аффикса не тождественно продуктивности, а указывает на его былую продуктивность. Одним из важных внешних факторов, которые влияют на продуктивность аффикса, является практическая жизнь носителей языка, вызывающая потребность в производстве слов того или иного типа" (Чокаев 1970: 11). Суффикс -хъан. П.К. Услар писал, что в аварском языке "хъан служит для обозначения разумных действователей, например, хіалтіухъан "работник" (хіалтіи "работа"), чанахъан "охотник", "зверолов" {чан "зверь") (Услар 1889: 82). В каратинском языке имена существительные с суффиксом -хъан можно сгруппировать в такие семантические гнезда: а) обозначающие людей по их профессии, роду занятий, по вы полняемой работе: къинкъехъан "вышивальщица" (от къинкъе "вышив ка"); палихъан "гадалка" (от пал "гадание"); махсардахъан "шутник" (от махсаро "шутка"); данехъан "барабанщик" (от дане "барабан"); пахъ ухъан "лудильщик" (от пахьу "медь"); корсохъан "левша" (от корсохъ "левая сторона"); лайлахъан "человек, распевающий религиозные мо лебни" (от лайла "молебен, пение"); б) обозначающие названия лиц с теми или иными отрицательными чертами характера (характеризующими их поступками): гъанч!ордахъан "лжец, лгун" (от гьанчіорди "вранье"); маціихьан "доносчик" (от маціи "язык"); пударухъан "хвастун" (от пудари "хвастовство"); Мотивирующими основами могут быть: а) имена существительные в родительном падеже архаического склонения: гъанкъе "песня" - гьанкъ-о (лълъ) + -хъан = гьанкьехъан "пе вец"; хуре "поле" - хуруи-(лълъ) + -хъан - хурихъан "полевод"; рохъо "лес" — рохъ-о(лълъ) + -хъан = рохьохъан "лесник". б) отглагольные имена в родительном падеже: кьебер "танецева ние", "танец" - кьеберо(лълъ) + -хъан = кьебдохъан "танцовщик"; пуда ри "хвастовство" - пудо(б) + -хъан = пударухъан "хвастун" и т.д. Для сравнения приведем материал аварского языка. Г.И. Мадиева (1980: 58) считает, что эти существительные "образованы от основы глагола общего времени: ціалдо(ла) + =хъсш "ученик" - ціалдей "учение": кьурду(ла) + =хъан "плясун" - кьурди "пляска". В каратинском языке не встречаются словообразовательные суффиксальные модели, состоящие из глаголов в изъявительном наклонении и суффиксов имен существительных. Анализ слов показывает, что мотивирующей основой для образования слов на -хъан являются основы имен существительных. Отглагольные имена с учащательными суффиксами и без них изменяются по падежам: кьурди "танцевание", "танец": кьурди - къурдул, къурдуе, кьурдула; хіалтіи -"работание", "работа" - хіалтіи, хіалтіул, хіалтіуе,. хіалтіуда и т.д.. Родительный падеж отглагольных имен и является мотивирующим для. их образования.
Образование времен в каратинском языке
Прошедшее время в токитинском диалекте образуется в основном посредством суффикса -и (соответствует собственно каратинскому е) и небольшая часть - посредством -а.
Назализованные варианты суффиксов е(н) , -и(н) почти не наблюдаются, так как назальный элемент переставлен на передний гласный. В глаголах, где классным показателем выступает б, происходит переход б м и суффикс времени остается «чистым», а в формах I—II классов единственного числа, где показателями выступают в и и, назальность основы перешла на первый слог и опять таки суффикс прошедшего времени остается чистым (неназализованным). В лабиализованных основах ви у, но не регулярно.
Суффикс -и: бихьи "дал", бехъи "делил", хьеми "проклял", хъами "похитил", ссурагьи "играл", хьуни "понюхал" и т.д. Глаголы с лабиализованной основой: бельутіви "кроил", залей "замерз", бехъви "зарезал" и т.д. Глаголы с назальной основой, имеющие в собственно каратин-ском диалекте окончание -е(н), -а(н), -и(н) в токитинском выступают без назального элемента в конце: накъи "закрыл", керши "задвинул", кетіи "сказал" (соответственно в токитинском инфинитив кетіеду и в собственно каратинском кетіанльа. Глаголы с лабиализованным исходом основы: мушу "разрезал", муъу "был достаточным", микіу "проглотил" и т.д. Все глаголы, имеющие основообразующий суффикс или же -ил, -ул, -ел, прошедшее время образуют регулярно посредством -и: бешалъи "растолстел", бахиллъи "сжадничал", бигъарлъи "состарился", беххи-лалъи "удлинился" и т.д. Такого типа токитинские глаголы перекликаются с анчихскими, в которых, в аналогичных случаях, наблюдаем в основе -up. Можно полагать, что л образует глагольные основы при заимствованных глаголах. В большинстве случаев глаголы с л в основе заимствованы из аварского или общие с ним. При этом имеются и незаимствованные основы, в которых л получен от д р. Например: ту л- «плевать», гъал- «просить», хъвал- «писать» и т. д. Суффикс а: белъа "привел", бигіа "знал", бета "исчез", маса "рассказал" и т.д. Суффикс а с назализацией встречается редко (обычно как параллельная форма): тіигьа "заснул", гигъа "смог". Если глагол имеет лабиализованную основу, суффикс а не подвергается изменению: ерхъва "исчез", беква "зажег", махъва "завязал", бигва "сосчитал". Суффикс а употребляется с небольшими исключениями в обоих диалектах в одних и тех же глаголах. В токитинском диалекте суффикс прошедшего времени и с трудом отличим от е, имеющегося в собственно каратинском диалекте. Акустически почти невозможно отличить говорит токитинец в конце слова е или и. Это же самое отмечает и А.А. Бокарев в своей статье "О токитинском наречии". Там он сравнивает это явление с аварским языком. Нам кажется, что положение в аварском языке несколько иное, чем в токитинском диалекте. В токитинском е и и в конце слова трудно различить, а в аварском различаются довольно хорошо. А. Дирр выделяет в каратинском языке в качестве суффиксов прошедшего времени кроме а и е,- еще б и т.д. Некоторые глаголы оканчиваются в прошедшем времени на б и ти, например, кетіом "сказал", хъамуб "кушал" и т.д. Из фраз, приведенных А. Дирром, видно, что формы, которые он считает глаголами прошедшего времени, суть формы причастий прошедшего времени, употребленные в вопросительных предложениях вместо временных форм. Такое употребление характерно для аварско-андийских языков. Настоящее общее время образуется от основы глагола посредством суффикса ида с соответствующими вариантами: -и(н)да, -уда, -да, которые зависят от характера основы. Комплекс -ида (который реализуется как -и(н)да,) выступает при назальной основе, в глаголах II спряжения. Комплекс -уда выступает в глаголах, имеющих основы с лабиальным исходом; -унда выступает в глаголах II спряжения, имеющих основу с лабиализованным исходом. Комплекс -да появляется в тех глагольных основах, которые оканчиваются на сонорные/?, л, м, н и звонкий б. Процесс утери звука и после сонорных и б имеет место и в других андийских языках. -ида бетіида "пашет" бекида "дает" беціида "наполняет" бегъида "берет" биъида "знает" бестида "оставляет" бесалъида "жиреет" боъинда "идет" -уда инку да "кушает" бехьуда "приходит" бихьуда "остается" биъуда "ломает" бегъида "играет" бельутіуда "кроит" битіуда "рвет". В собственно каратинском диалекте, особенно в речи аулов Карата, Арчо, да интервокальной позиции перед и сильно палатализован: бекида "дает", ида "есть" (вспомог. глагол)... В анчихском говоре процесс изменения д пошел еще дальше: д в интервокальной позиции переходит в р (см. фонетическую часть), следовательно, и суффикс настоящего времени в анчихском будет выглядеть так: -ира: бетіира "пашет", екира "дает", беціира "наполняет" и т.д.
Суффиксальное образование прилагательных
Посредством суффиксов имена прилагательные образуются от различных частей речи. По отношению к основам, от которых образуются прилагательные, словообразовательные суффиксы можно подразделить на четыре группы: 1) суффиксы, при помощи которых образуются имена прилагательные от основ имен существительных; 2) суффиксы, образующие имена прилагательные от глагольных основ; 3) суффиксы, образующие от имен прилагательных новые прилагательные; 4) суффиксы, образующие имена прилагательные от основ числительных и наречий.
Образования от имен существительных 1. От имен существительных в номинативе с открытым слогом прилагательные образуются с помощью суффикса -идя-е- (с классными показателями) и суффикса -алълъ: гьанчіорди "ложь" - гьанчіордальль "лживый"; пайда "польза" - пайдаидяв "полезный"; микъе "дорога" -микъалалълъ "дорожный" и т.д. 2. От существительных с закрытым слогом прилагательные образуются с помощью суффиксов -лъер-, -идя-(с классными показателями), -илълъ: гьадуа "голова" - гъадуалъер "главный"; кутак "сила, мощь" - кутаклъер "мощный"; хайр "прибыль, выгода" - хайр идя-в "прибыльный, выгодный"; кеп "веселье, забава" - кепилълъ "веселый, забавный". Часто при образовании прилагательных от имен существительных в именительном падеже, независимо от его исхода - с закрытым или открытым слогом, происходит изменение производящей основы: халкъе "народ" - хадкъилълъ "народный"; гіелму "наука" - гіелмульль "научный"; дини "религия" - динилълъ "религиозный"; замана "время" - зама-нолълъ "временной". 3. От имен существительных в родительном падеже прилагатель ные образуются с помощью суффикса -лълъ, -се: цици "цветок" — ци цилълъ "цветочный"; инце "родник" - инцисс "родниковая"; ліорліе ліорліилолі (маслянный); куба-кубилалълъ" железный"; месед меседилълъ "золотой"; лъуда-лъудилолълъ "деревянный"; матіу матіульль "стеклянный"; хьазан-хъазамилълъ "чугунный"; чиничинилълъ "эмалированный"; чиран-чиранилълъ "стальной"; пахьу-пахьульлъ "медный"; элъелис "сегодняшний"; алълъис "завтрашний"; сунисс "вчерашний"; эрешинасс "нынешний"; унсварисс "позавчерашний"; сигисс "передний"; хигисс "задний"; каасс "верхний"; кекьис (нижний). Прилагательные в каратинском языке образуются также при помощи суффикса -об: ціакьаб "хороший", бикіоб "плохой", бачакіоб "короткий", бехелаб "длинный", абоб "широкий", чічіедероб "узкий", микіоб "маленький", чіикороб "красивый", суроб "некрасивый". Мы обнаружили всего одно слово с суффиксом —м: гьеркіам "большой". Такие прилагательные имеют выделительный оттенок. Этот тип образования прилагательных является продуктивным. Практически от всех имен существительных, даже от заимствованных, в родительном падеже можно образовать имена прилагательные: ушкул "школа" - ушкулилълъ "школьный"; пошкіа "бочка" - пош-кіильльай "бочковый"; поч "почта" — почилълъ "почтловый". В каратинском языке от наречий времени и места прилагательные образуются путем прибавления суффикса -ее, например: элъел "сегодня" - элъелисс "сегодняшний"; милъе "солнце" - милъикъисс "расположенный на солнечной стороне"; сиги "впереди" - сигисс "прежний"; гъарди "внизу" - гъардисс "наземный"; суни "вчера" - сунисс "вчерашний"; алълъи "завтра" - алълъисс "завтрашний" и т.д. В каратинском языке важное значение для звукового облика прилагательного имеет форма наречия, от которого оно образуется. Если наречие имеет в конце согласный звук, то прибавление к ним формантов -о(б), -а(б) не вызывает никаких звуковых изменений: бачакіа "коротко" - бачакіо-б "короткий"; ціакьа "хорошо" - ц1акъа-б "хороший" и т.д. Несколько иначе обстоит дело, когда прилагательное образуется от наречий места, которые в каратинском языке обычно стоят в одном из местных падежей. В таких случаях прилагательное образуется от формы исходного падежа (элатива), которая оканчивается на гласный -а: каъа "наверху" - каъагал "сверху" - каъасс "верхний"; серкікіу "рядом" - серкікіугал "от положения рядом"; кьайкіа "дома" - кьайкіагал "из дома" - кьайкіасс "домашний"; решинакъи "на небе" - ретинакъигал "с неба" - решинакъисс "небесный" и т.д. В каратинском языке, как и в других дагестанских языках, имена существительные множественного числа в посесиве имеют значения прилагательных. "Выражение отношений принадлежности к относительности между предметом и лицом или коллективом и группой у притяжательных и относительных прилагательных иногда синтаксически закреплено в аварском языке так же, как и в лакском языке, за родительным падежом существительных" (Муркелинский 1971: 143). Такие слова Д.Р. Гаджиева называет относительно-притяжательными прилагательными. Они могут "выражать признак, выводимый от отношения к предмету, и признак по принадлежности" (Гаджиева 1979: 47). Форма посессива имени существительного все больше приближается к прилагательному не только в смысле выполнения в языке синтаксических функций, но и по морфологическим свойствам. Однако следует отметить, что, выполняя синтаксические функции прилагательного и приобретая соответствующее последнему морфологическое оформление, форма посессива не теряет лексико-грамматические связи с именами существительными, сохраняет значение и место в парадигме существительного: къехьилълъ хъабача "кожаная шуба", щакиболълъ берхъван "птичье гнездо"; кубилолъль каву "железные ворота" и т.д. М.-С.Саидов отмечает: "От местных падежей, а также от наречий времени и места прилагательные образуются путем прибавления суффикса -себ (после конечного согласного основы -исеб), например: жакъа - жакъасеб "сегодняшний", бакъда - бакъдаоеб "расположенный на солнечной стороне", цебе - цебесеб "прежний", гіодо -гіодосеб "наземный", сон - сонисеб "вчерашний" (Саидов 1967: 749).
Г.И.Мадиева утверждает: "Полная форма прилагательного от наречия, оканчивающегося на гласный, образуется без изменения основы прибавлением к основе суффикса -се и классного показателя: жакъа "сегодня" - жакъа+се+б (-в, -и, -л) "сегодняшний"; цебе "впереди" - це-бе+се+б (-в, -и, -л) "передний, передовой" (Мадиева 1980: 77).
Сложные прилагательные с сочинительной связью между компонентами
Сравним также с прилагательными аварского языка: а) ціахіилккараб "сероватый" (ціа-хіил "серо", ккараб - причастие от глагола ккезе "быть", "случиться"); тіеренккараб "тонковатый" (тіерен "тонко") ; хъах1кка-раб "беловатый" (хъах! "бело") ; бицатккараб "толстоватый" (би-цат "толсто"); б) гьодккараб "горбоватый", "горбастый" (гьод "горб", "хребет"); бокіонккараб "угловатый" (бокіон "угол"); къоноккараб "плоская", "плосковатая" (къоно "плоский камень", "плита").
Прилагательные эти образованы от основ наречий и имен существительных в Им.падеже + ккараб. Слово -ккараб уподобляет по цвету, размеру и форме предмета, "но с определенным ослаблением". Они указывают на неполноту указанных признаков в предметах. 6. Прилагательные типа: канчібагіараб "ярко-красный" (канч! "ярко", багТараб "красный") ; бецібагіараб "темно-красный" (беці "темно", багТараб "красный"); бецігіурччинаб "темно-зеленый (беці "темно", гіурччинаб "зеленый") ; беціхьахіилаб "темно-синий" (беці "темно ",хъах1илаб "синий") ; "хьахічараб "бело-пестрый" (хъах! "бе ло", чараб "пестрый"); чіегіерчараб "черно-пестрый"; хьахіилчараб "сине-пестрый". Эти прилагательные состоят из усеченных прилагательных + прилагательное: беціаб баг1араб - бецібагіараб; канчіаб баг1араб -канчібагіараб. Они обозначают различные оттенки цветов. 7. Прилагательные типа: кїитіалаяб "двухэтажный" (кіи - чис лительное "два" без оформителя -го, тіала "этаж" - тіалаяб "этажный"); ункьбокіонаб "четырехугольный" (ункъ "четыре" без -го, бокіонаб "угольный"); щугіаркьелаб "пятиконечная", "пятиветвенная" (щу "пять" без -го, гіаркьел "ветвь", гіаркьелаб "разветвленная"); лъабохи 152 лаб "трехногая" (лъаб "три" без -го, бохи-лаб "ногая"); анкьгъатаб "се-мислойная" (анкь "семь", гъат "слой"). Вторые компоненты таких прилагательных вне композита в речи не употребляются. Заимствование слов из другого языка является одним из способов обогащения словарного состава языка. В каратинском языке имеются имена прилагательные, заимствованные из других языков. Особенно много заимствовано из русского языка. Значительное место среди заимствованных относительных прилагательных занимают научные, политические и технические термины, а также слова, связанные с сельским хозяйством, культурой: колхозилълъ "колхозный", уш-кулилълъ "школьный", космосилълъ "космический" и т.д. Заимствуемые из русского языка имена прилагательные, подчиняясь нормам заимствующего языка, подвергаются морфологическому изменению: родовое окончание опускается и вместо него прибавляется каратинское окончание. По способу словообразования к прилагательным примыкают также числительные. Они склоняются, как имена прилагательные, и по своим синтаксическим свойствам совпадают с ними. Система счета десятеричная в собственно-каратинском диалекте и двадцатеричная в токитинском диалекте. Количественные числительные. Грамматические классы в количественных числительных отсутствуют, за исключением числительного себ «один»: сев I кл., сей II класс, і ceb III кл., во множественном числе себай класс людей, серай класс вещей. Соответственно в диалектах и говорах во множественном числе: сери, сере — класс вещей, себе, се-би—класс людей. Количественные числительные от двух до десяти оканчиваются на частицу -да: цеб „1", кіеда „2", лъабда „3", боъода „4" и т.д. 153 Сложные числительные от 11 до 19 образуются от числительного гьаціада «10»; -да опускается, а основа представлена в виде гьачіал, к которой присоединяются простые числительные: гьачіал кіеда „12". Числительные, обозначающие десятки, образуются от основы числительного, обозначающего единицы, плюс слово гьаціада „10". Начальное гь опускается. Суффикс -да в быстрой речи, как правило, опускается. При образовании сложных многозначных числительных -да опускается, а основа гьаціа представлена как -аці. Числительные до 90 включительно образуются так: вначале идет название десятков, к ним приставляются единицы: кійацікіеда „21". Сложные числительные на сотни и тысячи образуются при помощи слова болъе, которое идет вслед за числительными, обозначающими сотни и тысячи; болъе означает «кончив» (срв. глагол болъалъа „кончать"). В каратинском и рачабалдинском говорах встречаются формы и без вспомогательного слова болъе: бессан себ „101". В этих же говорах и в нижне-энхелинском в числительных, обозначающих десятки, встречаются формы: кіейаціада кіейаціда. В анчихском говоре суффикс -да представлен в виде -ра (переход д р в интервокальной позиции характерен для анчихского говора). В рачабалдинском говоре -да опускается даже в спокойной речи. В анчихском и нижне-энхелинском вместо усеченной формы болъе употребляется полная форма болъоб (причастие «оконченный»). В анчихском числительное «шесть», представленное в виде варианта анлъира, в остальных говорах— инлъи (гласный а в начале этого слова надо считать архаизмом, срв. ав. анлъ= «шесть»). В токитинском диалекте счет двадцатеричный. Суффикс -да в конце количественных числительных обычно не употребляется (но он 154 имеется). Числительное «два» кіекіи имеет редуплицированную основу. Принцип образования простых и сложных числительных такой же, как и в собственно-каратинском, но слово белъи; прибавляется и к названиям десятков цеб „1". При образовании сложных числительных к сотенным и тысячным прибавляется частица -ла: бехъанла бели цеб „101".
