Содержание к диссертации
Введение
Глава I. История заселения края 20
Глава II. Особенности фонетической системы стерлитамакского говора и их картографическая интерпретация 33
Особенности употребления гласных в стерлитамакском говоре 43
1.1. Соответствия в области гласных 43
1.2. Соответствия гласных переднего ряда гласным заднего ряда 48
1.3. Соответствия гласных заднего ряда гласным переднего ряда 49
1.4. Фонетические чередования стерлитамакского говора в русских заимствованиях 50
1.5. Вставка гласных 52
1.6. Выпадение гласных 52
1.7. Сингармонизм 53
II. Особенности употребления дифтонгов в стерлитамакском говоре. 53
2.1.1. Употребление дифтонгов в анлаутной позиции 53
2.1.2. Употребление дифтонгов в инлаутной позиции 53
2.1.3. употребление дифтонгов в ауслаутной позиции 54
III. Особенности употребления согласных в стерлитамакском говоре 55
3.1. Соответствия в области согласных 55
3.1.1. Употребление согласных в анлаутной позиции 55
3.1.2. Употребление согласных в инлаутной позиции 59
3.1.3. Употребление согласных в ауслаутной позиции 61
3.1. Вставка согласных 62
3.2.Выпадение согласных 62
Глава III. Аспекты этнолингвистической интерпретации и картографирования лексических особенностей стерлитамакского говора в сравнении с другими смешанными говорами Западноприуральского ареала (опыт методологической характеристики в рамках когнитивных сфер I. «Познание»:-» II.«Природа» -> III. «Человек» -» IV. «Общество») 65
1 Из истории изучения лексики в рамках когнитивных сфер I. «Познание»:-» II.«Природа»-» III. «Человек»-» 1V.«Общество» 68
2 Идеографическая характеристика диалектных единиц стерлитамакского говора, связанных с когнитивными сферами I. «Познание»:-» П.«Природа» -» III. «Человек» -» IV. «Общество» стерлитамакского говора 86
3 Изучение лексики в рамках когнитивных сфер I. «Познание»:-» П.«Природа» -»III. «Человек» -»IV. «Общество» в сравнении с другими говорами Западноприуральского говора и их лингвогеографическая интерпретации 139
4 Семантические особенности стерлитамакского говора в рамках когнитивных сфер 147
Заключение 154
Список использованной и цитируемой литературы 171
Приложения №1 186
Приложения №2 262
Приложения№3 354
Условные знаки и сокращения 366
- Употребление согласных в анлаутной позиции
- Идеографическая характеристика диалектных единиц стерлитамакского говора, связанных с когнитивными сферами I. «Познание»:-» П.«Природа» -» III. «Человек» -» IV. «Общество» стерлитамакского говора
- Изучение лексики в рамках когнитивных сфер I. «Познание»:-» П.«Природа» -»III. «Человек» -»IV. «Общество» в сравнении с другими говорами Западноприуральского говора и их лингвогеографическая интерпретации
- Семантические особенности стерлитамакского говора в рамках когнитивных сфер
Введение к работе
Язык является не только важнейшим средством человеческого общения, средством формирования и выражения мысли, но и средством накопления знаний о реальном мире (кумулятивная функция языка), сокровищницей культуры данного народа, средством передачи от поколения к поколению культурно-исторических традиций народа. По мнению большинства ученых, язык является средством выражения культуры, ее "носителем", материальным основанием для создания ее ценностей. "Любое новое, не познанное раннее явление объективной реальности, культуры, в том числе, только тогда начинает существовать в сознании людей, когда получает номинацию и сигнификацию, т.е. свою фиксацию в языке" (Языковая личность ...2001, 34).
Для лингвистики конца XX начала XXI вв. характерно подведение итогов достигнутого почти за тысячелетний период развития науки о языке и смена научной парадигмы: от логико-грамматического и формально-семантического направлений к антропоцентрической лингвистике. При антропоцентрическом подходе к изучению языка эксплицитно провозглашается принцип постижения языка в тесной связи с бытием человека. Язык интерпретируется как неотъемлемое свойство человека, а человек определяется как человек именно через посредство языка.
С учетом актуального когнитивно-антропоцентрического взгляда на язык [основа когнитивного подхода, которая является первым опытом реконструкции праязыка на лексическом уровне, заложена в IV томе фундаментальной коллективной монографии "Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков: Лексика", выполненную под редакцией академика Э.Р. Тенишева (1997)], монографируемое исследование посвящено, во-первых, лингвогеографической интерпретации фонетических и лексических особенностей стерлитамакского говора в сравнении с другими
смешанными говорами Западноприуральского ареала в пределах территории Башкортостана, во-вторых, характеристике составления идеографической системы когнитивных сфер смешанных говоров как основа целостной характеристики диалектной составляющей, цель которого выявление лексических особенностей данного говора мишарского диалекта как составляющий Западноприуральского ареала.
В татарской диалектологии в ходе осуществления
лингвогеографического этапа была проведена интенсивная работа по
определению состава диалектной системы татарского языка. (Л.Т.
Махмутова, 1978, 8-19). Появилась возможность по-новому взглянуть на все
накопленное и, используя опубликованные источники (Атлас..., 1989 и др.)
противопоставленных по определенным признакам остальному
лингвистическому континууму, приступить к обобщающим исследованиям в
различных аспектах, к вычленению лингвистических пространств (М.А.
Бородина, 1966, 191), в частности, стерлитамакского говора, что имеет
первостепенное значение. Результаты изучения говоров
лингвогеорафическим методом позволили нам по-новому подойти к проблеме формирования изучаемого говора и дать этнолингвистическую характеристику стерлитамакского региона как составляющий Западноприуральского ареала, в континууме Волго-Камско-Уральского языкового союза (М.З. Закиев 1987,176-182; Р.Г. Кузеев, 1992), включающий говоры как среднего, так и мишарского диалектов, испытавший влияние башкирского и др. языков, что характеризуется сложностью этноязыковой ситуации (Рамазанова, 1998).
Последние годы характеризуются все более широким внедрением ареалогических понятий и методов работы российских ученых, занимающихся проблемами этнической истории, истории культуры, этнографии, лингвистики. Это направление исследований находит свое отражение и в работах современных востоковедов, в частности историков и историков культуры, языковедов (тюркологов и диалектологов). Все яснее
і I
!
становится, что этнические, культурные и лингвистические границы между этническими образованиями этого ареала были не жесткими, а подвижными, взаимопроницаемыми.
Исследования сложных этноязыковых процессов, которые происходили на Западноприуральском ареале и в ходе которых сформировались татарские говоры данного ареала, требуют комплексного подхода: учета, во-первых, сложной истории формирования татар Урала, во-вторых, данных других смежных дисциплин (этнографии, истории, ономастики и др.).
На всех этапах развития общества язык, будучи неразрывно связанным с жизнью народа, его культурой, постоянно претерпевает изменения, что в наибольшей степени находит отражение в говорах. Поэтому исследование говоров, особенно группы говоров определенного ареала, по различным лингвистическим уровням остается объектом внимания исследователей. Большой интерес представляет также и изучение фонетических и лексических особенностей определенной группы говоров, сформировавшихся на единой географической среде в одних и тех же общественно-экономических условиях, т.е. под воздействием общих как внутри, так и экстраязыковых факторов.
Необходимо, на наш взгляд, при этом уделить внимание также и выявлению лексических, этнолингвистических пластов татарской диалектной лексики. В частности, на надлежащем научно-теоретическом уровне должна, очевидно, ставиться и разработка таких аспектов, как выявление особенностей современного диалектно-литературного контактирования, характеристика и установление специфики усвоения лексики в условиях этнолингвистических связей, систематизации когнитивного осмысления и интерпретации лексических единиц на уровне диалектной лексики отдельного говора. Это позволило бы, на наш взгляд, вплотную приступить к разработке таких аспектов, как интерпретация картографических материалов исторической диалектологии на уровне когнитивных, а также
6 ономасиологических (мотивационных, номинационных и др.) отношений в диалектной лексике, а также планомерному описанию и исследованию лексических групп, лексико-семантических полей, внутри когнитивных сфер конкретных говоров ареала основных татарских диалектов в рамках Волго-Камско-Уральского (далее - В-К-У) этнолингвистического региона.
Среди многообразных контактов, прослеживаемых между тюркскими и другими народами региона, особое место, естественно, занимают уходящие в глубокую древность контакты между различными говорами представителей среднего и мишарского диалектов татарского языка. На стыке двух этих основных диалектов сложилась весьма своеобразная лингвистическая ситуация: длительные и устойчивые историко-культурные контакты между татаро- и башкироязычными народами, что создавало в известном смысле определенные условия для развития явлений ареальной конвергенции, которые, наслаиваясь на исконную генетическую общность между татарским и башкирскими языками, «образовали как бы второй этаж этой общности» (Д.Б. Рамазанова, указ. работа, 5-14).
Как нам кажется, большая часть проблем в этой области может получить разрешение, это подчеркивают и другие исследователи, путем специальных исследований на частном материале отдельного говора приминительно к конкретно историческим условиям их развития. Особенно большой интерес представляет сопоставительное исследование диалектной лексики тех говоров, которые сформировались в контактной зоне двух близкородственных языков или их различных говоров. Стерлитамакский говор является одним из таких. Говор сформировался под значительным влиянием среднего диалекта татарского языка и, в некоторой степени смежных говоров башкирского языка. Большинство особенностей, выявленных в стерлитамакском говоре, свидетельствуют об интенсивном взаимодействии с мензелинским говором, а также златоустовским говором. Особенности данного говора, которые рассматриваются в исследованиях Д.Б. Рамазановой (1984, 5-14), распространены в мишарских населенных пунктах
юго-западного Башкортостана, в основном в пределах стерлитамакского говора.
Даже самого предварительного характера анализ осмысления этнолингвистического характера языковых факторов В-К-У региона позволяет установить, что процесс взаимодействия и взаимовлияния в области языка происходил при ведущей роли среднего диалекта. Мишарские же говоры восприняли ряд особенностей окружающего их говора и в то же время, очевидно, сохранили некоторые свои специфические языковые черты. Как показывают наши наблюдения, степень проявления в говорах мишарей стерлитамакского ареала специфики особенностей мишарского и среднего диалектов отражается в разных местностях по-разному, что непосредственно связано с количественным соотношением представителей этих двух диалектов; временем переселения и, следовательно, вступления в контакт; территорией, откуда мишари переселились в Башкортостан.
Данное исследование опирается на результаты как наших многолетних исследований, так и проведенных в основном казанскими тюркологами-диалектологами в В-К-У этнолингвистическом регионе (Л.Т.Махмутова, 1996, 60-61; Д.Б. Рамазанова, 1984, 19, 29, 65-75, 115-126; 2000, 78-83; Т.Х. Хайрутдинова, 1985, 20; Ф.С. Баязитова, 1986, 57; З.Р. Садыкова, 1985). Как известно, ими были выявлены множество говоров и подговоров, определены их специфические языковые особенности, уточнены классификационные признаки, что позволило наметить аспекты их этнической и лингвистической итерпретации, т.е. тем самым приступить их обобщающего характера исследованиям в различных аспектах, к вычленению лингвистических пространств (М.А.Бородина, 1966, 5; Н.З. Гаджиева, 1975, 9; Г.Ф. Благова, 1982, 18), имеющих очень важное значение для целостной характеристики становления системы исторической диалектологии татарского языка.
Общая характеристика работы. В плане историографии отдельные зачатки татарской диалектной лексикологии фиксируются в работах А. Г. Бессонова (например, им были приведены названия дней недели в пермском
и др. говорах Приуралья), Г.Н. Ахмерова (заимствованные слова, антропотопонимы и т.п. в тептяряских говорах), Л. 3. Заляя (диалектная лексика среднего диалекта в пределах Татарстана). В конце 50-х гг. татарские диалектологи, обосновываясь на работы ведущих специалистов данной области, впервые приступили к фронтальному изучению всех татарских говоров методом лингвистической географии. В связи с этим развернулись работы по сбору материала для "Атласа татарских народных говоров Среднего Поволжья и Приуралья"(Казань, 1989) по единой специальной программе. В разделе "Лексика", в частности, была попытка охватить некоторые основные тематические группы лексики. Так, в исследованиях Л.Т. Махмутовой, Н.Б.Бургановой, Л.Ш. Арсланова Г.К. Якуповой, P.P. Мингуловой, Ф.Ю. Юсупова, Д.Б. Рамазановой, Ф.С. Баязитовой, Т.Х. Хайрутдиновой и З.Р. Садыковой анализировалась и лексика отдельных говоров, включая в том числе и некоторые особенности стерлитамакского говора.
В их работах рассмотрение лексики различных говоров по тематическим группам, как правило, не было единственным аспектом исследования. На материале выявленных тематических групп ставились и решались также и другие многоаспектные специфические вопросы региональной лексикологии. Так, лексика отдельных говоров подвергалась изучению с точки зрения ее генетического состава, ее соотношения с лексикой литературного языка, происхождения, изменения и развития в иных планах.
Диалектная лексикология нашла отражение в плане разработки таких многоаспектных тем, как: диалектная лексика в литературном языке (Махмутова Л.Т., 1969); диалектная лексика и памятники старотатарской письменности (Махмутова Л.Т., 1982; Рамазанова Д.Б., 1988; 1990); диалекты и древнеписьменные памятники (Н.Б. Бурганова, 1969; Абдуллин, 1974; Л.Т.Махмутова, 1985; Д.Б. Рамазанова, 1988; 1992); иноязычная лексика в татарских говорах (Н.Б. Бурганова, 1967; Л.Т.Махмутова, 1976; Д.Б.
Рамазанова, 1990; Л.Ш. Арсланов, 1985 и др.) и др. Необходимо особо отметить большой вклад в изучение исследований региона ведущих научных сотрудников Д.Б. Рамазановой, Ф.С. Баязитовой, Т. X. Хайрутдиновой, З.Р. Садыковой, в частности, с их подачи впервые в татарской диалектологической науке стало центром изучения диалектная лексика как отражение местных элементов духовной культуры (Д.Б. Рамазанова., 1984, 1987,1977,1997; Т. X. Хайрутдинова 1984; З.Р. Садыкова, 1987).
Итак, достаточно большой объем работы, проделанный отечественными диалектологами в плане структурного описания различных сфер словарного состава татарских диалектов, можно объединить, очевидно, по самым различным принципам: разбить их на синхронические; разделить по характеру изучаемых групп слов - семантические поля (поле "эмоции"), лексико-семантические группы, например, тематические группы (названия животных и птиц) и др. Сложность подобной классификации, как отмечают и другие исследователи, главным образом в нечеткости, применяемой диалектологами терминологии. К сожалению, авторы довольно произвольно оперируют указанными выше терминами, называя подчас группу, выделенную по ономасиологическому принципу, тематическим рядом, а тематический ряд - семантическим полем.
В связи с поставленными нами в работе целью и задачами, нас в первую очередь интересуют не столько те принципы выделения структурированных областей, а изученность с этой точки зрения всей лексико-семантической системы диалектных единиц, т.е. нам необходимо выбирать несколько иной способ группировки и систематизации диалектного материала, что в свою очередь, даст, как указывают исследователи (сравн.: Ю.Н. Караулов 1976, 35; Н.Ю.Шведова, 1998) реальный ответ на вопрос, насколько являются системными сами системные описания лексики того или иного говора.
В XX веке усилия татарских языковедов направлены, как известно, на системное изучение диалектной лексики по тематическим группам на основе
ареального, описательного и сравнительно-исторического методов, в
сочетании с синхроническим и диахроническим подходами к языковым
явлениям. Как уже было отмечено, получило также развитие изучение
языковых особенностей в тесной связи с духовной культурой их носителей,
диалектные материалы начали активнее привлекаться в
общелексикологических исследованиях. В отечественной
диалектологической науке, в отличие от славянского и индоевропейского языкознания в целом, проблемы идеографического описания лексического универсума начинают обсуждаться только лишь в последнее время. При этом в последние два-три десятилетия тюркская диалектная лексикография, как известно, достигла значительных успехов: опубликованы ряд диалектологических словарей, готовятся новые, обобщенного характера словари местных говоров, созданы десятки уникальных картотек диалектной лексики почти во всех научно-исследовательских центрах тюркоязычных республик Урало-Поволжья.
Несмотря на наличие огромного количества трудов, посвященных изучению различных лексико-тематических групп при исследовании различных диалектов и говоров татарского языка, в них нет анализа, включающего семантику в рамках идеографической характеристики диалектных единиц. Поэтому в данной работе основное внимание уделяется поиску семантических универсалий, так как именно семантический фактор, т.е. совокупность некоторых понятийных категорий, позволяет, на наш взгляд, найти определенные основания для логического увязывания формальных и содержательных средств разных языков (см. также Г.А. Климов, 1983, С. Г. Шафиков, 1998).
Актуальность исследования. Татарские говоры, как, впрочем, и представители говоров других языков, распространенные в Западноприуральском ареале, прошли сложный путь исторического развития, формировались во взаимодействии разных диалектов самого татарского языка, а также под определенным влиянием соседних тюркских,
11 прежде всего ближайшего башкирского языков. Лингвогеографическая интерпретация фонетических и лексических особенностей стерлитамакского говора данного ареала в сравнении с литературным языком и с другими говорами татарского языка, а также построения их идеографической парадигматики (в данном случае - идеографического осмысления лексических особенностей диалектного материала в рамках когнитивных сфер), с целью системной характеристики отдельного говора (в частности стерлитамакского говора) является актуальной, как для исторической диалектологии, так и для уточнения тех или иных аспектов истории тюркских языков исследуемого Западноприуральского ареала.
Пространственное исследование стерлитамакского говора как смешанного (между средним и мишарским диалектами) ареала и описание его фонетических и лексических особенностей в сравнении с литературным языком и с другими говорами татарского языка, а также построения их идеографической парадигматики, обусловлена:
отсутствием комплексного исследования варьирования и изменения лексики татарских диалектов с одной стороны, с другой - необходимостью целостной характеристики внутриязыковых факторов этих изменений;
необходимостью в плане методологических установок как систематизации данных о характере изменений формальной и семантической структур диалектной лексики, так и разработки приемов верификации результатов ее динамики, их картографической репрезентации;
целесообразностью проверки ряда положений об ареалогической ценности лексики и семантики в связи с их функционированием динамики в рамках этнолингвистической интерпретации.
Целью данного диссертационного исследования является с одной стороны, составление лингвогеографических карт и установление фонетических и лексических изменений стерлитамакского говора и их ареальных особенностей, с другой - составление и характеристика семантической и идеографической системы когнитивных сфер для изучения
смешанных говоров как основа для целостной характеристики, в нашем исследовании с опорой на лексические и фонетические особенности диалектных единиц стерлитамакского говора в сравнении с другими говорами Западноприуральского ареала в континууме В-К-У языкового союза (М.З.Закиев, 1986, Р.Г.Кузеев, 1992).
Данная цель достигается через решение следующих задач:
анализ состояния истории формирования носителей говоров Западного Приуралья на основе как лингвистических особенностей, так и с учетом этногенетических данных;
характеристика фонетической системы стерлитамакского говора (т.е. соответствие, выпадение или вставка гласных и согласных звуков в инлаутной, медиальной и ауслаутной позициях т.д.) в лингвогеографическом аспекте;
сопоставление различных лексико-семантических групп, в рамках когнитивных сфер, с целью всесторонней оценки соотношения сходных и различающихся слов данного ареала (с учетом семантической эволюции апеллятивных основ, встречающихся в других диалектах татарского языка исследуемого региона) и их лингвогеографическая интерпретация;
изучение направления как варьирования формальной и семантической структур слова, так и варьирования номинаций тех же реалий;
картографирование лексики и семантики с учетом их варьирования;
уточнение границы и предела распространения стерлитамакского говора в Западноприуральском ареале и установление их внутренних связей и этнолингвистических соотношений;
определение места стерлитамакского говора (в системе мишарского и среднего диалектов) и его отношение к литературному языку и другим говорам;
построение идеографической парадигматики, с целью целостной характеристики диалектных единиц исследуемого говора татарского языка
как составляющий Западноприуральского ареала в континууме В-К-У языкового союза (сравн., например, Б.А.Серебренников, Т.М.Гарипов, 1979, М. 3. Закиев, 1988, А.Г. Шайхулов, 1988,1990,1993 и др.)
Для этого необходмо изложить фонетические и лексические особенности стерлитамаксого говора в лингвогеографическом аспекте и сопоставить различные тематические группы лексики, проанализировать паралели, выделить и исследовать заимствования и всесторонне оценить соотношение сходных и различающихся слов данного ареала, обратив внимание на семантическую эволюцию апеллятивных основ, встречающихся в других диалектах татарского языка.
Остается еще много неисследованных лексико-тематических и лексико-семантических групп, терминов, относящихся к различным сторонам жизни тюркских, в частности татарского народа в прошлом и настоящем; мало трудов, посвященных исследованию общих вопросов контенсивной, идеографической, тезаурусной и типологической особенностей лексики. Современная диалектологическая лексикология развивается вширь, но ей иногда недостает глубины исследования; большие задачи стоят перед диалектной лексикологией в исследовании говоров в синхронном плане, каждый из которых имеет свои специфические проблемы, требующие изучения диалектной лексики в ареальном масштабе, а также в рамках отдельно взятого региона.
В диалектной системе стерлитамакского говора лексические особенности как единая, достаточно цельная, определенным образом организованная система, к сожалению, еще до сих пор не описывалась и не нашла своего должного отражения в научной литературе, что является также одной из актуальных задач татарской диалектной лексикологии.
Выявление этих особенностей проводилось нами посредством лингвогеографической интерпретации и системной характеристики их словарного состава в рамках четырех когнитивных сфер. При этом, с одной стороны - выделяются большие лексико-тематические категории слов, с
другой - внутри лексико-тематических групп выделяются различные тематические подгруппы и внутри последних - лексические единицы.
Объектом исследования в данной работе служат смешанные говоры как основа целостной характеристики диалектной составляющей, на материале лексических и фонетических особенностей диалектных единиц стерлитамакского говора.
В качестве предмета исследования выступают диалектальные единицы, характеризующие говор татар стерлитамакского региона мишарского диалекта.
Материалом для исследования послужили монографии и исследования, посвященные анализу различных диалектов татарского и других тюркских языков: Л.Т. Махмутова "Опыт исследования тюрских диалектов" (М, 1978), Д.Б. Рамазанова "Формирование татарских говоров юго-западной Башкирии" (Казань, 1984), З.Р. Садыкова "Говоры оренбургских татар" (Казань, 1985), Т.Х. Хайретдинова "Говор златоустовских татар" (Казань, 1979), С.Ф. Миржанова "Южный диалект башкирского языка" (М., 1979), Н.Х. Максютова "Ареалы некоторых диалектных явлений башкирского языка" (Уфа, 1981), Э.Ф. Ишбердин "Историческое развитие лексики башкирского языка" (М., 1986), Л.П. Сергеев "Диалектная система чувашского языка /Диалектологический атлас" (Баку, 1973) и др. В основу данных исследований положены материалы собранные нами в диалектологических экспедициях в течение ряда лет (более 6, 5 тыс. диалектных единиц), а также материалы картотеки "Межвузовской научно-исследовательской (учебной) лаборатории по изучению духовной культуры тюркских, монгольских, финно-угорских и индо-европейских (славянских) народов Волго-Камско-Уральского этнолингвистического региона", организованного в 1976 году на базе кафедры татарской филологии филологического факультета БашГУ (руководитель - д. ф. н., профессор А. Г. Шайхулов).
Работа опирается на лингвистические атласы как татарского, так и
башкирского и чувашского языков как главный источник пространственных исследований: Диалектологический словарь татарского языка (1969, 1993); Диалектологический словарь башкирского языка (Уфа, 2002); Материалы по чувашской диалектологии (Чебоксары, выпуск I - IV (1960 -1971)).
А также использованы отдельные исследования (статьи и монографии), данные смежных дисциплин - истории, ареологии и этнографии - в той их части, в которой они содержат тот или иной материал, имеющий отношение к данному исследованию.
Научная новизна исследования заключается в самой постановке проблемы использования целенаправленного системного и комплексного подхода к проблеме, во-первых, лингвогеографической интерпретации фонетических и лексических особенностей стерлитамакского говора, и во-вторых, идеографической характеристике диалектного материала, где впервые в диалектологической науке разработана комплексная методология анализа лексических особенностей смешанного говора, с целью уточнения парадигмы лексико-семантических единиц диалектальной лексики отдельно взятого (в данном случае стерлитамакского говора) в рамках таких известных когнитивных сфер как I. Познание (а приори):-> II. Природа (неживая и живая) -> III. Человек (как живое физико-биологическое, мыслящее, чувствующее, думающее существо) -> IV. Общество (человек как общественная единица) (впервые в отечественной тюркологии выдвинутой проф. А.Г. Шайхуловым, 2001):
выявлены дополнительные диалектные явления в области фонетических и лексических особенностей, уточнены и расширены границы распространения стерлитамакского говора в пределах Республики Башкортостан (далее РБ);
впервые по результатам исследования предложена модель описания ареала стерлитамакского говора и дается системная лингвогеографическая интерпретация фонетических и лексических особенностей данного говора в сравнении с другими смешанными говорами Западноприуральского ареала
16 на территории РБ;
впервые в диалектологической науке в плане целостно-системного подхода к диалектным единицам отдельно взятого говора, сформированного как смешанный на стыке двух диалектов татарского языка, предлагается опыт построения идеографической парадигматики диалектальных единиц;
в плане целостно системного подхода впервые на материале
диалектных лексем среднего и мишарского диалектов, включая и
диалектные единицы стерлитамакского говора, с целью установления общей
его характеристики на фоне двух основных диалектов, разработана
методология составления нового типа идеографического словаря, что нами
использована в процессе издания коллективной работы "Материалы к
идеографическому словарю диалектов татарского языка"(2005.) /Более
подробнее см.: Материалы... [Т.1, ч.І. С.512 и 4.2. С. 506] (в соавторстве)/.
В результате проводимого исследования сформулированы теоретические выводы, выносимые на защиту в виде следующих положений:
- методология вычленения фонетических и лексических особенностей
отдельного региона исходя из распространения аналогичных явлений в рамках исследуемого ареала и региона;
концептуальный анализ в рамках когнитивных сфер, применяемый к разным диалектальным единицам, дает возможность раскрыть знания о мире и обнаружить общие для этих уровней концепты;
когнитивное осмысление позволяет осуществить этногенетическую интерпретацию на материале, как отдельного говора, так и диалектного материала в целом;
лингвогеографическая интерпретация и идеографическая парадигматика в рамках когнитивных сфер является основой для более детальной семантической характеристики с целью установления общности лексико-семантических особенностей отдельного говора в рамках смешанных диалектов.
Методологическая основа. В своей работе мы опираемся на
теоретические положения в области общей и тюркской диалектологии, разработанные такими исследователями, как Бородина М.А., Гаджиева Н.З., Кайдаров А.Т., Эдельман Д.И., Тенишев Э.Р., Баскаков Н.А., Гриценко Б.Е., Сергеев В.И., Аманжолов С. А, Закиев М.З., Махмутова Л.Т., Рамазанова Д.Б., Баязитова Ф.С., Баширова И.Б., Садыкова З.Р., Хайрутдинова Т.Х., Максютова Н.Х., Миржанова С.Ф. и др., характеризующие различные говоры и диалекты, изученные методом лингвистической географии. Также в работе в целом опираемся на такие критерии, как:
лингвогеографический подход в исследовании отдельного говора, позволяющий выявить общность говора с другими говорами ареала (Приложение 1, Приложение 2);
когнитивный принцип при рассмотрении лексической системы с одной стороны, анализу которой в нашей работе уделяется основное внимание, с другой стороны - лингвогеографическая интерпретация, с целью уточнения объема лексики характерной для стерлитамакского говора на фоне мишарского и среднего диалектов, в рамках вышеуказанных когнитивных сфер (Глава III), и подробная картографическая интепретация, с целью выяснения специфики фонетических особенностей исследуемого говора, что нами проделано в Главе II;
системный подход, учитывающий межъязыковые и внутриязыковые связи и отношения, в котором диалектная единица предстает как системно-организованное семантическое поле определенного содержания ономасиологическими (мотивационными, номинационными) признаками;
методология составления идеографического словаря (на диалектологическом материале).
В плане методологии работа опирается также на идею идеографического подхода для описания односложных корневых основ, изложенную в монографии Шайхулова А.Г. (2000). Новизна нашего исследовательского подхода заключается в том, что мы данную идею впервые осуществляем на материале диалектных единиц в рамках
вышеупомянутых когнитивных сфер.
К методам, применяемым нами в данной работе, относятся:
лингвогеографический метод (применительно к характеру распространения фонетических и лексических изоглосс в контактных татарско-башкирских и башкирско-татарских ареалах В-К-У региона);
описательный, ареальный, а также сравнительно-исторический методы;
- лексико-тематическая и лексико-семантическая классификация
особенностей стерлитамакского говора в рамках когнитивных сфер, с целью
составления идеографической парадигматики диалектного материала в
рамках когнитивных сфер.
Теоретическое и практическое значение работы.
Лингвогеографическая интерпретация лексических и фонетических особенностей стерлитамакского говора, формировавшегося при взаимовлиянии среднего и мишарского диалектов, а также в контакте с башкирским языком, по семантическим и тематическим группам, которые впервые рассматриваются в рамках когнитивных сфер, имеет как теоретическую, так и практическую значимость. На основе выдвинутых нами теоретических осмыслений методологического характера при этнолингвистической характеристике лексических единиц отдельного говора в рамках идеографической интерпретации когнитивных сфер они могут послужить как фактологическим материалом для разработки проблем этногенеза татарского этноса, так и базой для составления учебных пособий по этногенезу тюркоязычных народов исследуемого региона.
Практическое значение исследования заключается в разработке специальной методологии лингвогеографической интерпретации и выявления лексико-семантических особенностей отдельного говора на основе составления идеографической их парадигматики, с целью выяснения и выявления общности и специфики исследуемого говора в рамках когнитивных сфер, которая может применяться практически по отношению
не только к диалектной системе татарского языка, но и других тюркских языков (Более подробно см.: Материалы...2005). Результаты исследований могут послужить базой для составления учебных пособий по исторической диалектологии и могут быть использованы в процессе преподавания вузовского академического курса по татарской диалектологии.
Самостоятельное значение имеют приложенные к диссертации карты распространения языковых явлений, которые, на наш взгляд, достаточно полно отражают лингвистическую картину исследуемого говора и дают материал для решения отдельных вопросов исторического развития татарского и других тюркских языков.
Апробация работы. Основные результаты исследования по теме диссертаций докладывались на 4-х республиканских и 1-й международной конференциях.
Основное содержание работы отражено в 5 статьях. По теме диссертационной работы издан идеографический словарь в 2-х частях [Материалы к идеографическому словарю диалектов татарского языка/ Т.1. 4.1. 512с. и 4.2. 506с. (в соавторстве)].
Работа обсуждена на заседании сектора отдела языкознания Института языка, литературы и искусства им Г. Ибрагимова АН РТ.
Структура работы. В соответствии с поставленными задачами диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка условных сокращений и 3-х приложений [лингвогеографические карты: отражающие фонетические (Приложение №1) и лексические особености (Приложение №2) исследуемого региона; программа-вопросник по лексике и фонетике].
Употребление согласных в анлаутной позиции
1. Реализация фонетического явления [б] [м] при картографировании слов бэке - мэке (прорубь), берлегэн - мврлегэн (ежевика, костянка) отражается небольшими пучками в северо-западных и юго-западных частях Башкортостана (см. прилож.: III: 3.1.1. № 1) в Аск., Тат., Краен., Чекм., Бузд., Дюрт., Кушн., Болт., Карм., Бур., Туйм., Благ., Ян., Бижб. р-х. Обратное соответствие [м] [б] зафиксировано нами только в Стрл р-не. в словах мукэйлэу - букэйлэу (ползать).
2. [е] [щ] в Благов., Чииш., Алъш., Ил., Бак., Туйм., Кушн., Стрл., Игл., Чакм., Аург., Дюрт., Краен., Бузд., Куюрг. р-х: егет - ж,егет (парень, юноша), ефэк, - жифэк, идефэк (шелк), ертык - жыртык (дырявый). Данное соответствие расположено в центральных районах западной части Башкортостана (см.прилож.: III: 3.1.1. № 2).
3. В стерлитамакском говоре соответствия [d] [з] и [д] наблюдается в анлаутной позиции в Алъш., Мияк., Ерм., Туйм., Бак., Зианч., Ил. р-х, например, зур - dyp (большой), зэгыйф - йэгиф (калека). Картографирование слов, в основном, представлены в опорн. п. расположенных в западной части картографируемой территории (см.прилож.: III: 3.1.2. № 3).
4. В речи некоторых носителей говора отмечается параллельное употреблений звуков [й] [яф Ср.: йодрык - жодрык (кулак), йокы -жокы (сон), йорт - жорт (дом), йегер - жвгвр (беги), йезек - жезек (кольцо), йен - щон (шерсть), йерэк - экерэк (сердце), йвру - жеру (ходить) и т.д., ареал их распространения Балт., Дюрт., Кушн., Чекм., Благ., Игл., Карм., Алъш., Бижб., Туйм., Шар., Бак., Ил. р-ны. Ареал распространения фонетических соответствий [й] [ж] имеет небольшую территорию распространения в северо-запапдной части картографируемой территории (см. прилож.: III: 3.1.1. № 4).
5. [м] [п] в Алъш., Ян., Аург., Благ., Туйм., Бур., Тат., Дюрт., Чекм., Чииш., Давл., Бижб., Болт., Аск., Карм., Фед. и др. р-х: мич - печ, пич (печка), пинлек, минлек - пиннек (веник). Территориальное распространение данного фонетического соответствия проявляется отдельными пучками изоглосс в северо-западной и северо-восточной частях картографируемой территории (см. прилож.: III: 3.1.1. № 5).
6. В рассматриваемом нами говоре, так же, как и в мензелинском говоре, наблюдаются факты, когда вместо [п] в начале слова прозносят [ф]. В Ян., Тат., Меч., Киг., Иур., Мияк., Дюрт., Кушн., Благ., Чииш., Карм., Давл., Аург., Стрл., Ишмб., Куюрг., Фед., Стерлиб., Алый., Бишб., Туйм., бузд., Шар., Бак., Чекм., Ил., Краен., Калш.: пэрдэ - фэрдэ (занавески). Реализация фонетического соответствия [п] [ф] показана при картографировании на большой территории, в основном пучок изоглосс приходится на северо-западные и юго-западные части Башкортостана, и некоторые опорн.п. на северо-восточную часть картографируемой территории (см.прилож.: III: 3.1.2. № 6).
7. [ч] [ш] в Ян., Tarn., Балт., Мишк., Киг., Бирск., Игл., Давл., Куюрг., Фед., Бузд., Благ., Чекм., Дюрт., Ил., Чтим., Стерлиб., Туйм. р-х: чиклэвек - шиклэвек (орех), чишмэ - шишмэ (родник), чыршы -шыршы (елка), чэкэн - шэкэн (кочан), чык - шык (роса), чалбар -шалбар (брюки). Изоглоссы их имеют большую территорию и представлены, в основном, на северо-западной и в единичных опорн.п. северо-восточной и юго-западной частях (см. прилож.: III: 3.1.1. № 7).
8. Явление [с] [ч] имеется в касимовском, нагорном, пермском и др. говорах ср. диалекта и в ряде нас.п. мишарского диалекта. В анлаутной позиции [с] [ч] в стерлитамакском говоре не встречается, кроме слова сеенче - чеенче (радостное сообщение) (Тат. р-н). Обратное соответствие звуков [ч] [с] в анлаутной позиции наблюдается в большинстве районов: в Балт., Меч., Киг., Благ., Гаф., Аург., Давл., Туйм., Чекм., Дюрт. р-х: чабата - сабата (лапти), чатан - сатан (хромой), чэчэк - сачак, сэскэ (цветы), чебеш - себеш (цыпленок), челек - силек (чилига), чигэ - сикэ (виски), чирли - сирли (болеет), чишмэ - сишмэ (родник), чуртан -суртан (шука), чучка - суска (свинья), чолгау - сылгау (портянки), чырай - сырай {лицо), чэч - сас, сэс, сэч (волосы). Изоглоссы распространения данного явления приходятся на северо- западные и северовосточные районы картграфируемой територии (см.прилож.: III: 3.1.1. № 8).
9. [ш] [ч] в Ил., Дюрт., Чииш., Стерлиб., Туйм. р-х: шырпы -чырпы (спички). Данное явление распространено в центральной части стыка северо-западной и юго-западной районов Башкортостана (см. прилож.: III: 3.1.1. №9).
10. В начале слова нами зафиксированы: 1) [я] [як]: яка - жака (воротник), ям - жам (яма) ъАург., Туйм., Краен., Дюрт., Алый., Ерм. р-х. Паралельные варианты [я] [ж] имеют следующее территориальное распространение: небольшой пучок изоглосс в северо-западной и несколько нас.п. в юго-западной и северо-восточной частях Башкортостана (см. прилож.: III: 3.1.1. №10).
11. [ю] [ж] в Аург., Дюрт., Ил., Туйм., Тат. р-х: юу - жуу (мыть), юньсез - жунсез (бестолковый), ютэллэу - жутэллэу (кашлять), юлэр -жулэр (глупый). Изоглоссы распространения фонетических соответствий [ю] [ж] образуют пучок изоглосс, в основном, в соприкасающийся центральной зоне северо-западной и юго-западной частях Башкортостана (см. прилож.: III: 3.1.1. №11).
12. Слова с начальным [й] являются характерной особенностью мишарского диалекта [Махмутова, 1978: 91], заболотного говора сибирского диалекта [Барсукова, 2004, 26]. Паралельное употребление [ж] [йе] встречается в Фед., Альт,, Меч., Киг., Чишм., Кугарч., Мияк., Кушн,, Куюрг., Бур., Балт., Бузд., Меч., Hyp., Кумерт., Салав., Стерл. р-х: жизни - йезнэ, йезни (муж сестры), жилка - йелкэ (шея), жиц - йен, (рукав), жилек йелек (костный мозг), жигэрле - йегзрле (трудолюбивый), жилэк йелэк (ягода), жеп - йеп (нитка), жир - йер (земля), жилэк - йелэк (ягоды), жимеш - йемеш (фрукт), житмеш - йетмеш (семьдесят) (см. прилож.: III: 3.1.1. № 12). 13. В стерлитамакском говоре распространены и [ж] [йы], [ж] [из] на территории Тат., Аск., Карм., Меч., Киг., Куюрг., Дюрт. р-в, ср.: Жылы - йылы (тепло), жэй - йэй (лето) и т.п. Изоглосса их распространения имеет сердцеобразную форму, которая расположена в центральной части Башкортостана, границы которых раскинулись на северо западную, северо-восточную и юго-западную части картографируемой территории (см.прилож.: Ill: 3.1.1. № 13).
Таким образом, реализация фонетического соответствия в анлаутной позиции показана на большой территории, в основном пучок изоглосс распространяется в центральной части стыка северо-западной и юго-западной районов, и частично на северо-восточной части Башкортостана.
Идеографическая характеристика диалектных единиц стерлитамакского говора, связанных с когнитивными сферами I. «Познание»:-» П.«Природа» -» III. «Человек» -» IV. «Общество» стерлитамакского говора
Современная наука, как известно, вновь возвращается к поискам объективно заданной, существующей независимо от исследователя, системы организации наблюдаемых объектов, их наименований, но уже на новой основе, стремясь сочетать классифицирование с познанием внутренних свойств объекта и его динамики. Недаром в лингвистических исследованиях последних лет, как отмечают авторы, достаточно распространенным является так называемый когнитивный (буквально «познавательный») подход к языку. Иначе говоря, языковой материал, надлежащий анализу, взаимосвязан с процессом познания окружающей действительности и отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами. Следовательно, целенаправленное изучение лексических единиц, как справедливо указывается исследователями, предполагает их соотнесение с понятийным аппаратом, а понятия (стихийные или научные знания человека о мире), в свою очередь, выступают как значения языка (сравн.: Н.Ю. Шведова, 1999, 3 и др.).
Отсюда вытекает, что изучение основного компонента при данном подходе, каковым является значение, возможно лишь в определенной взаимосвязи с материалом других говоров Западноприуральского ареала.
Осмысление познавательной деятельности, взаимосвязанной с классификационной, чрезвычайно важно для лексикологических исследований в силу сложности связей между эмпирически наблюдаемыми характеристиками апеллятивных единиц и семантической нагрузкой, которую эти характеристики получают в рамках диалектальных групп и языкового сообщества.
Излагаемое в данной работе наше понимание системности диалектной лексики и особенно последовательное ее описание в рамках таких когнитивных сфер как I. Познание: - П. Природа (неживая и живая) - III. Человек (как живое физико-биологическое и разумное существо) - IV. Общество (человек как общественное существо) для дальнейшей лексико-семантической характеристики - один из возможных путей в решении ряда научных проблем связанных с ономасиологией (номинация, мотивация), в зависимости от особенностей их семантики, парадигматических связей.
Слово имеет свою материальную звуковую оболочку, которая, как известно, является необходимым условием его возникновения и которая при этом хранит более или менее отчетливые следы его формирования и развития в лексической структуре того или иного языка. Вместе с тем слово -носитель значения: оно выполняет функцию выразителя представления о предмете мысли, в свою очередь являющимся отражением предметов действительности. Эта природа слова (т.е., как единица познания языковой картины мира и как средство выражения этого познания) практически лежит в основе выделения в словарном запасе лексических серий или тематических групп, поскольку в такие ряды, по мнению исследователей, включаются слова, служащие для обозначения отдельных разновидностей каких-либо предметов объединяемые общностью родового значения (Мусаев, 1974; Цинциус, 1979).
В когнитивных сферах отражается (в каждом говоре, естественно, своеобразно и в значительной мере субъективно) членение реалий в самой объективной действительности. Поэтому их сопоставительное и сравнительное изучение может способствовать выяснению различий в познании и сегментации разными говорами одного и то же кусочка действительности, равно как и различий в культурах народов - материальной и духовной.
Хотя, в большинстве случаев авторы, отмечая целесообразность тематических группировок в исследовании лексики, тем не менее, не смогли увязать идею тематического подхода вокруг какой-нибудь центральной, отправной темы. Т.е. не предложены конструктивные и целенаправленные соображения в плане реализации общелингвистических задач, в частности, интерпретации отношений генетической родственности / неродственности языков исследуемого ареала в рамках тематических групп лексических единиц.
При этом отметим, что предложенная строгая логическая последовательность расположения четырех больших когнитивных сфер: 1. Познание: - II. Природа - III. Человек - IV. Общество [в отечественной тюркологии впервые эта идея выдвинута А. Г. Шайхуловым (2000, 2001, 2002, 2003, 2004)], объясняется, с одной стороны обоснованной выше целенаправленностью в лексикологических исследованиях в области парадигмы тюркских диалектов, с другой -характером самого системного подхода к изучению как лексического строя того или иного типа языка, так и системным характером самой реконструкции общего словарного фонда и идеографической характеристики диалектной лексики отдельно взятого (в данном случае - стерлитамакского говора) татарского языка.
Необходимо также отметить, что аналогичный системный подход отражен в проекте план-проспекта многотомного коллективного труда «Татарская лексикология» в томе, посвященном тематической структуре татарской лексики в свете ее происхождения, в котором руководитель данного проекта, академик М.З. Закиев выделяет такие тематические группы, как:
I. Татарская лексика, относящаяся к тематической группе "Природа" И. Татарская лексика, относящаяся к тематической группе "Человек" III..Татарская лексика, относящаяся к тематической группе "Общество" IV. Татарская лексика, относящаяся к тематической группе "Человек и вселенная" (М.З. Закиев, 2003, 6-12).
В соответствии с установленными целями, т.е. применительно к проблеме определения таксономического характера, установок, связанных с выявлением диалектных единиц фонда диалектной лексики татарского языка и идеографической их характеристики, в данной работе в качестве классификационного подхода к описанию лексического универсума применена идея, выдвинутая в свое время немецкими учеными-лексикографами Р. Халлигом и В. Вартбургом, осмысление которой в настоящее время находит все больше и больше сторонников. В связи с этим исследователи отмечают, что достаточно ознакомиться с известной классификационной моделью лексики В. фон Вартбурга и Р.Халлига, сделанной в терминах понятий, свойственных человечеству в целом, независимо от того, к какому языку (народу) они принадлежат, чтобы убедиться в необычайной сложности и многогранности лексической структуры языка. Сколько бы ни подвергалась критике эта система Халлига-Вартбурга, она остается непревзойденной и служит основой для дальнейших вариантов классификации лексики (М.А. Бородина, 1963, 10, А.Г. Шайхулов, 2000, 193-211). Одним из таких вариантов является, на наш взгляд, удачное обобщение системы Халлига-Вартбурга, сделанное Ю.Н. Карауловым (1976).
Изучение лексики в рамках когнитивных сфер I. «Познание»:-» П.«Природа» -»III. «Человек» -»IV. «Общество» в сравнении с другими говорами Западноприуральского говора и их лингвогеографическая интерпретации
В отечественной диалектологии в плане стуктурного описания различных сфер словарного состава татарских диалектов применены различные принципы. Но, несмотря на богатейший анализируемый лингвогеографический материал, лингвогеографические факты не были сконцентрированы вокруг центральной объединенной идеи языков исследуемого региона.
Далее подробнее проанализируем лексико-семантические поля вышеописанных когнитивных сфер. Предварительная интерпретация карт по отдельным когнитивным сферам показывает следующую картину. Лексические материалы стерлитамакского говора отражены на 80 картах (см.: Приложение № 2). Когнитивная сфера "Познание (а приори)" представлена на 8 картах, слова относящиеся к сфере "Природа" отражены на 28, "Человек" на Зікартах и "Общество" на 13 картах.
Из собранного материала для картографирования были отобраны слова по всем когнитивным сферам, давшие многообразные лексические дублеты и образующие четкие изоглоссы. На каждой карте выявляются слова, изоглосса которых охватывает определенный диалектный ареал, и слова с узколокальной изоглоссной зоной. Картографированные лексические материалы в определенной степени могут выступать в качестве дифференцирующих территориальных признаков, и на их основе в известной мере можно воссоздать картину исторического племенного расселения татарского (или мишарского) населения и определить границы их распространения на территории исследуемого ареала.
В отечественной лингвогеографии предпочтение отдается аналитическому решению карт, так как в аналитических картах в отличие от синтетических имеется более широкая возможность графического изображения, посредством которого обеспечивается наглядность доминирующих, переходных и смешанных лингвистических зон. Посредством условных обозначений фигур, т.е., предварительно выделенными различительными признаками (ФФ«АДЛВШШФ Ф ) достигается передача динамики паралельных явлений. Каждый картографируемый языковой факт дается под номером опорного пункта, выбранного для исследования. Из собранного материала для картографирования были отобраны слова по всем когнитивным сферам, давшие многообразные лексические дублеты и образующие четкие изоглоссы. На каждой карте выявляются слова с широким распространеним слов, изоглосса которых охватывает определенный диалектный ареал, и слов с узколокальной изоглоссной зоной. Ниже приводятся фрагменты картографического материала, в которых отражены изоглоссы распространения диалектальных единиц, относящиеся ко всем вышеуказанным когнитивным сферам.
І. В западном диалектном ареале локальные изоглоссы и пучки изоглосс создают слова, входящие в когнитивную сферу "Познание (а приори)".
Слова со значениями: 1. "Время": "время" (бакыт, бахыт, вахыт, кулем, уахыт) (См.: Карта № 1); 2."Повторяемость": "редко" (сирэк-мирэк, сирэк-сайак, эз-мэз) (См.: Карта № 2); 3. "Временной порядок": снова (аннан кире, аннарысын, кирелэй, отыры, тагы, эпэт) (См.: Карта № 3); 4. "Форма": круглый (бощра, дугэрэк, йомыры, туэрэк); 5. "Оценка количества": "большой" (алагайым, алаптай зур, алатыр, алпамша, дур, пелле) (См.: Карта № 4); маленький (бзлеки, бэлтек, бэлэкэч, пумэтэй) (См.: Карта № 5); 6. "Изменение количества": мало (берэмтеклэп, кэм, наше, печтекэй, эз-мэз/дп-дз) (См.: Карта № 6); "много" (буа буарлык, двнъйа, двнща, шиле, кырыкмаса-кырык, муйыннан) (См.: Карта № 7); 7. "Цвет": пестрый (чобар, чуар, чыбар) (См.: Карта №8). Слова, обозначающие данные понятия образуют локальные изоглоссы в северо-западной, и лишь в единичных опорных пунктах северо-восточной и юго-западной частях Башкортостана.
II. В когнитивной сфере "Природа" для наблюдений был избран тематический цикл апеллятивов, включающих некоторые наименования, связанные с обозначением природных явлений и ландшафтов:
А. "Климат, погода": холодно (ата кыш, ата суык, чатнама, шартлама, суык, чатлама суык, зыкы суык, сыуы) (См.: Карта № 9); молния (ащага, ащагай, ащаган, нэщагай, налагай, лсанагай, щэнагай, Налагай) (См.: Карта № 10); 2. "Времена года": следующий год (йэренгэ, йэренгэ, йэрин, йэрецгэ, щэрингэ, ж;эри, щэренгэ) (См.: Карта № 11); 3."Положительный и отрицательный рельеф": "кочковатое место" (двцгэк, думгэк, дуцгэлэк, туцгэлэк, тумгэлэк, чугэрмэк, сикертмэ, сикэртмэ, двмбэскэ, гвмбэскэ, дуцгэл, думгэл) (См.: Карта № 12); "яма, ров, рытвина" (чокор, сокыр, чакыр, уба, тишек) (См.: Карта № 13); 4. "Виды водной поверхности и течений": болото (баткалык, кутер, кутерлек, сазламак, сазламык) (См.: Карта № 14); ручеек (гвренде, гулэм ек, кулэвек, шарлама, шабырлама, шарлавык, шарлык, шыбырдавык) (См.: Карта № 15); Выбор данных апеллятивов не случаен. В них ярко выражено отношение народа к природе, поскольку издавна тюркские народы В-К-У региона на протяжении тысячелетий общались с природой, с различными ее явлениями. Указанные особенности ландшафта данной территории, есттественно, не могли не отразиться в языке. Все эти лексемы имеют четкую изолинию территориального распространения и локализуются в западной зоне картографируемой территории, как на северо-западной, так и северовосточной частях Башкортостана.
На 13 картах представлены наименования растительного мира Б. Флора: 1."Грибы": гриб (мишкэк, мэшкэ, мэшкэк) (См.: Карта № 16); 2. "Травы (в том числе, и съедобные)": лопух (рахман йафрагы, тигэнэк йафрагы, эрэпэ, эпертмэн) (См.: Карта № 17); одуванчик (бабай баш, песи баш, папай, пупанай, эби-бабай, папа, эпи-папай) (См.: Карта № 18); репейник (дегэнэк, дигэнэк, дэгэнэк, тегэнэк, кырмалау, кырмаук, кырмауык) (См.: Карта № 19); крапива (кичерткэ, кесерткэн, кечерткэн, кечэрткэн, кычырткап, кечэткэн) (См.: Карта № 20); свербига (ачы кукы, как кукы, гурлафа, герлэпэ, кымызлык) (См.: Карта № 21); 3. "Цветы": кувшинка, водяная лилия (томбойок, томбойок, твмбойок, томбыйык, су чэчкэсе, чумэкэй) (См.: Карта № 22); 4. "Плодовые кустарники и деревья": смородина (карагат) (См.: Карта № 23); черемуха (муйыл, мыйыл, шымырт, шоморт) (См.: Карта № 24); шиповник (айу камыры, камырлама, камыр щимеше, кэлсэ сакалы, карга борыны, карга щимеше) (См.: Карта № 25); рябина (мэлеш, мэлэш) (См.: Карта № 26); орех (сиклэвек, сэтлэвек, чеклэвек, чиклэук, чиклэуек, читлэвек) (См.: Карта № 27). Названия этих растений имеют наибольшие территориальные разновидности. Это многообразие обусловлено как лингвистическими, так и экстралингвистическими факторами. Так, например, концентрация названий черемуха "муйыл, мыйыл", орех "сиклэвек, сэтлэвек" объясняется влиянием на него и контактирующего башкирского языка.
Семантические особенности стерлитамакского говора в рамках когнитивных сфер
Картографирование показало богатство диалектных синонимов в говоре, выявило новые значения, полисемантизм и лексико-семантические отличия слов от принятых норм литературного языка, определило характерные лексические ареалы и специфическую зональную диалектную лексику.
I. Изучение лексики говора в лингвогеографическом плане показывает, что основную чась словарного фонда составляет общенародная лексика, которая имеет последовательное распределение. Пласт лексики имеет паралели и в ряде других говоров татарского языка.
И. Лексические диалектизмы, функционирующие в изучаемом регионе, разделены на следующие группы:
Слова, употребляющиеся только в пределах исследуемого говора: своеобразными терминами передается слова: бал (мед) йомарланган кэрэз, тызый балы, эзкапкыч; бэлэкэй (маленький) - пумэтэй, кара (черный) - зенки кара, болын (поляна) - паскатин, укэлчэ, каен (береза) - савыл, яр карлыгачы (ласточка) - эрэшэ, урт (небо) - камакыш, камаш, оялу (стесняться) - кызрачлану, авыру Ьэм анын симптомнары (болезнь и его симптомы) - кэкшэннэу, сацгырау (глухой) - шэмэк, ашау (кушать) - сарсыну, бэлэкэй (маленький) - келтемпи, будыргыч (резинка) щыйма, веранда (веранда) - кэщункэ, ябешкэк (надоедливый человек) щэтчэ, ялагай (подхалим) - течтэй, салам яки печэн кибэне (стог сена или соломы) - могол и др., которые в других смежных говорах не зафиксированы.
Диалектизмы, совпадающие по семантике с лексикой других говоров, которые или имеют какие-либо отклонения в семантике, или отсутствуют в татарском литературном языке. В работе рассмотрены такие когнитивные группы идеографической парадигматики как:
В когнитивной сфере "Познание (априори) в лексико-семантической группе 1) "Повторямость" значение слова редко передается словами сирэк-сайак так же как и в трбс. говоре. В лексико-семантической группе 2) "Длительность" встречаются слова: буймабуй (постоянно) так же вменз. говоре; гелэн (постоянно) в чет., дрож., мел., мет., каре, говорах.
В лексико-семантической группе 3) "Временной отрезок" значение слова время передается словами бакыт как и в дрож., мизгел в нгб.- крш. говорах.
В лексико-семантической группе 4) "Временной порядок" зафиксированы слова: тэу (сперва, вначале, прежде, сначала) также как и в абдл., кргл., злт., менз. говорах; тэудэ (вначале, сперва, сначала) в менз., тпк., злт. говорах.
Большое количество примеров зафиксировано в лексико-семантической группе 5) "Время одного действия относительно времени другого действия": азак (потом, затем, после), которые встречаются и в трбс, злт., менз., заказ.- крш. говорах; аннары (потом) в заказ.-мам. говоре, в том же значении слово аннан кире в бирск., менз., орнб. говорах; элгэре (прежний, старый) ъмиш.д., нагорн.-к.у. говорах; В лексико-семантической группе 6) "Время относительно настоящего времени", значение слова послезавтра передается словами иртэгэ сона, иртэгэ сонга аналогичные примеры встречаются иъменз., злт., абдл., кргл. говорах. 7) "Локализация нахождения в пространстве" передается словом анау также как и в нагори.- к. у., заказ.- к.т. говорах. В лексико-семантической группе 8) "Количество, величина, размер, степень" значение слова вместе передается словом кумэртэ, так же как и в нагори.-трх., менз. говорах. Множество примеров зафиксировано в лексико-семантической группе 9) "Цвет": темный, не ясный цвет передается словом томса, который встречается также и в злт. говоре; коба (темно-коричневый) в заказ.- мам., нагори.- трх. говорах; чыбар (пестрый) в перм., хвл., мел., кузн. говорах.
В когнитивной сфере "Природа": 1) Флора (плодовые деревья и кустариники) слово муйыл Нмыйыл (черемуха) наблюдаются также в менз., ичк., злт., лмб., кузн. говорах и вост. диалекте тат. яз., а также в башкирском литер, яз. Слова, которые относятся к лексико-семантической группе 2) "Насекомые и их виды": ицгеш (шмель), встречается в белеб. говоре; разные фонетические варианты термина дицгеж II двцгеж II двцгеш можно встретить в к. -уф., бирск., менз. говорах;
В когнитивной сфере "Человек" наблюдаются следующие совпадения: в лексико-семантической группе 1) "Части тела и их виды" танау (нос) также как и в злт., кмшл., менз. говоры и некоторые говоры миш. диалекта. Значение взлегу (ослабеть после болезни), который относится к группе 2) "Болеть" в различных говорах татарского языка звучит примерно одинаково: менз., перм., бирск., сиб. тат. Ярким примером лексико-семантической группы 3) "Суп и его виды" является слово шурпа (бульон), который употребляется также и в н.-кам.-к.т. говоре. Слово вйрэ, урэ (суп из крупы) - вмиш.д., нагорн.-тарх., перм.говорах ср. диалекта, вйрэ - в тат. и башк. языках. Для выражения парадигмы 4) "Мучных изделий" в стерлитамакском говоре употребляются слова: майаш, который в значении бавырсак распространено и в ичк. говоре, мулла белэге (рулет с начинкой из конопляных семян, мака или черемухи) встречается в исследуемом говоре, а также в трх., белеб., говорах; уратма, урама, катпама (образован от глаголов со значениями "заворачивать, вложить") в менз., тмн., кузн., дрож., тпк. говорах; кэкере // кэкери в менз., злт., орнб. говорах Оренбургской и Куйбышевской областей; сэмбусэ т.е. основной вариант названия данного кушанья, самбуса встречается в менз., тпк., белеб. говорах; бвкре в кмшл., бвкмэ в заказ.-мам., менз. говорах.
В лексико-семантической группе 5) "Обувь и его виды" зафиксированы слова: башалтай, башантай (шерстяные носки) в белеб. говоре, башай восходящие к сочетанию зур или карт дни (инэй или нэнэй). Т.е. старая или большая мать, картинэй встречается в менз., бирск., перм. (ТТДС), злт., кргл., тпк. (ТТДС-2).
Похожие диссертации на Лингвогеографическая интерпретация фонетических и лексических особенностей стерлитамакского говора мишарского диалекта татарского языка
