Содержание к диссертации
Введение
I ГЛАВА. Фонетические средства выражения отрицания в даргинском языке . 18
1.1. Роль интонации в формировании повествовательного отрицательного предложения 18
1.2. Роль ударения в формировании и выражении отрицательной семантики 42
II ГЛАВА. Морфологические средства выражения отрицания 56
2.1. Основные морфологические средства выражения отрицания в даргинском языке 56
2.2. Отрицательная частица -xle- 56
2.3 .Запретительная частица-ма- 67
2.4. Отрицание в инфинитных формах глагола литературного языка 81
III ГЛАВА. Лексические средства выражения отрицания 85
3.1. Глагол. Роль отрицательного глагола агара в композитном словообразовании и его функции 85
3.2. Отрицательные наречия даргинского языка: образование, функции 100
3.3. Отрицательные местоимения: образование, функции 114
IV ГЛАВА. Синтаксические средства выражения отрицания 121
4.1. Особая разновидность отрицательных предложений 121
4.2. Союзы и их роль в организации отрицательного предложения 128
4. 3. Повторяющийся союз л в роли отрицания 144
Заключение... 147
Использованная научная литература 161
Условные сокращения
- Роль интонации в формировании повествовательного отрицательного предложения
- Основные морфологические средства выражения отрицания в даргинском языке
- Глагол. Роль отрицательного глагола агара в композитном словообразовании и его функции
- Особая разновидность отрицательных предложений
Введение к работе
Актуальность темы обусловлена, в первую очередь, неисследованно-стью категории отрицания в даргинском литературном языке, а также в многочисленных даргинских диалектах. Даргиноведение до сих пор не располагает монографическим исследованием, посвященным комплексному анализу сложной и в научном аспекте важной языковой категории. Если в литературном языке она частично описана (монографии, статьи, учебники), то совершенно не исследована в диалектах даргинского языка. Только по кубачинско-му диалекту имеется единственная статья, специально посвященная категории отрицания (А. Магометов, 1954). В монографии "Хюркилинский язык" (Тифлис, 1892) П.К. Услар касается отдельных аспектов категории отрицания, о чем в нашей работе говорится подробно.
Комплексное исследование категории отрицания на всех уровнях литературного языка с широким привлечением материала различных даргинских диалектов актуально для всестороннего изучения этой категории в целом.
На выбор темы диссертации повлияли и такие факторы, как 1) недостаточная изученность узловых вопросов лексики, морфологии и синтаксиса даргинского языка, на которых базируется наше исследование; 2) широкая употребительность и функциональная значимость единиц, выражающих ка-тегорию отрицания, характеризующихся незавершенностью своего информативного значения, восполняющегося лишь в рамках синтаксических конструкций.
Фрагментарность исследования средств отрицания в рамках изучения других проблем даргинского языка и его диалектов, а также наличие нескольких статей не позволяют говорить о полном решении рассматриваемой нами темы. Категория отрицания — актуальный вопрос даргиноведения, который нуждается в фундаментальном монографическом описании.
Вопросы грамматических категорий, в том числе и категории отрицания,
и семантической структуры языковых единиц даргинского языка, его диалектов с разной степенью обстоятельности исследовались в трудах ведущих специалистов: С. Н. Абдуллаева (1954), З.Г. Абдуллаева (1971), Л.И. Жиркова (1926), М.-Ш.А. Исаева (1982), А.А. Магометова (1963), М.-С. М. Мусаева (1983, 1989), P.O. Муталова (2003), А.А. Сулейманова (2000), СМ. Темирбу-латовой (1984), П.К. Услара (1892) и др.
Отдельные лексико-грамматические категории литературного даргинского языка и диалектов нуждаются в более детальном исследовании. К ним относится категория отрицания, ее различные средства (фонетические морфологические, лексические и синтаксические) и комплекс способов их грамматического выражения. Настало время преодолеть атомарный подход к изучению отдельных грамматических категорий даргинского языка, в частности, категории отрицания.
Предметом исследования является функционально-семантическая категория отрицания и основные фонетические, морфологические, лексические, синтаксические средства ее выражения, а также ряд словоизменительных и словообразовательных категорий даргинского языка, в результате которых образуются формы имен и глаголов с семантикой отрицания.
Цель и задачи исследования. Комплексное исследование и систематизация фонетических, морфологических, лексических и синтаксических средств выражения отрицания в даргинском литературном языке и некоторых даргинских диалектах - основная цель исследования. В цели диссертации входят также определение и анализ совокупности грамматических явлений, функционально и семантически однородных слов при различии их форм; описание единства средств выражения категории отрицания, обусловленного их общим грамматическим значением.
Делается попытка дать наиболее полное описание средств отрицания, фонетических, лексико-морфологических особенностей и синтаксических функций в составе предложения и в отрыве от него. Литературные и диалект ные материалы подаются в сравнении друг с другом и в переводе на русский язык. Для создания целостной картины категории отрицания предполагается решить актуальные для даргиноведения конкретные лингвистические задачи:
- выявить и описать единицы, которые в совокупности составляют категорию отрицания в даргинском языке;
- определить лексические и морфолого-синтаксические признаки отрицания;
- разработать четкие правила их отграничения от смежных единиц даргинской морфологии, лексики и синтаксиса;
- уточнить состав и границы доминантного класса отрицания;
- выявить роль интонации и ударения в формировании повествовательного отрицательного предложения, отрицательной семантики вообще;
- установить основные морфологические средства выражения отрицания и особенности функционирования его в инфинитивных формах глагола;
- выявить основные лексические средства выражения отрицания и определить присущие им особенности, достаточные для выделения их в лексико-семантическую группу;
- определить структурные признаки синтаксических конструкций с семантикой отрицания;
- выявить диалектные особенности единиц отрицания;
- установить диалектику исторического развития отдельных единиц отрицания, способы и пути проникновения иноязычных средств отрицания в даргинский язык, их качественные преобразования;
- определить фондовый уровень и функционально-семантический потенциал словоизменения и словообразования грамматических форм имен и глаголов, в комплексе образующих категорию отрицания в даргинском языке.
Исследование, таким образом, охватывает общие и частные проблемы фонетики, морфологии, лексики и синтаксиса даргинского языка.
Принципы и методы исследования. Поставленные в реферируемой работе задачи во многом определили выбор принципов и методов исследования, которые ориентируются, с одной Стороны, на богатую традицию синхронного изучения грамматического строя дагестанских языков и, с другой стороны, на осмысление специфических особенностей функционально-семантической природы категории отрицания в даргинском языке. В ней использовались описательный, сравнительный, структурно-семантический и функциональный методы исследования.
Поскольку исследованием охвачены и материалы некоторых диалектов, то на начальном этапе работы пользовались приемами методики полевых исследований (Кибрик, 1972). Сравниваются факты литературного языка и диалектов, что требовало обращения к приемам сравнительно-исторического или компаративного методов. Описание дано в синхронном плане.
Научная новизна исследования заключается в самом подходе к исследованию единиц, выражающих категорию отрицания в даргинском языке, так как системный и функционально-семантический аспекты анализа указанных вопросов даргинского языка еще не были предметом специального исследования. В результате определении фондового (инвентарного) уровня категории отрицания выявлен ряд форм (фонетико-морфологических, лексических и синтаксических), предназначенных для словоизменительных операций с целью достижения семантики отрицания. Установлен функционально-семантический потенциал единиц, служащих формированию категории отрицания в даргинском языке, еще не отмеченных в даргинском языкознании.
Впервые в даргиноведении с единых теоретических позиций, с формальной и содержательной сторон описываются единицы, составляющие категорию отрицания в даргинском языке и выраженные фонетическими (интонация, ударение), морфологическими (частицы -xle-, -ма-), лексическими (глаголы, наречия, местоимения), синтаксическими (союзы) средствами.
Специфика исследования состоит в выделении системных отношений единиц отрицания разного уровня, анализ функциональной обусловленности их формальных и содержательных признаков. С этих позиций наше описание языкового материала отличается определенной новизной.
Учет ряда общих характеристик морфологии и синтаксиса подчеркивает важность монографического исследования категории отрицания. В то же время выявляются основные функции единиц категории отрицания, грамматические и семантические модели их на основе структурных и семантических признаков, позволяющие представить принципы структурной организации и закономерности функционирования, отличия от других единиц.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
1. Фондовый уровень средств выражения категории отрицания в даргинском языке, список которого пополнился многими впервые выявленными единицами разного языкового уровня, предназначенными для технического преобразования слов и словоформ с целью получения семантики отрицания.
2. Категориальный уровень средств выражения отрицания в даргинском языке. В сфере фонетики это такие явления, как интонация и ударение, в морфологии - отрицательные частицы, в лексике - различные части речи, в синтаксисе - разнообразные союзы с отрицательной семантикой.
3. Интонация, не прибегая к морфологическим маркерам, способна формой произношения дифференцировать типы модального предложения. Благодаря ей отрицание в даргинском языке встречается и на фонетическом уровне. Интонация - один из квалификаторов отрицательного предложения, однако он не может быть применен в качестве единственного его квалификатора.
4. Интонация способна придать утвердительному предложению вопросительное или отрицательное значение и выступает как объективно распознаваемый элемент структуры предложения. С порядком слов и иронической интонацией связывается отрицательное значение фразеологических единиц.
5. В предложении вовсе не обязательно материальное наличие слова, союза или частицы с отрицательной семантикой. В зависимости от контекста такую семантику выражают разные слова, в частности, обращения привносят новые оттенки в содержание предложения.
6. Ударение является одним из главных интонационных средств организации предложения. В зависимости от интонации ударение может оказаться на разных слогах. Показатель отрицания влияет на позиции ударения и долготу гласного. Иногда закономерно совпадают ударный и долгий слоги.
8. Обоснование наличия в даргинском языке отрицательных наречий со всеми присущими им структурными и функциональными особенностями, достаточными для их выделения в лексико-семантическую группу.
9. Морфологические средства выражения отрицания в литературном языке и в отдельных диалектах имеют такие особенности, которые в этом аспекте резко противопоставляются друг другу и образуют самостоятельную группу.
10. Форманты, образующие отрицание в диалектах, различны, что подтверждено примерами из восьми диалектов и говоров даргинского языка.
Материал исследования. В качестве иллюстративного используется материал даргинского литературного языка, представленного в произведениях художественной литературы и периодической печати. Использованы сборники даргинских пословиц, другие жанры фольклора. Привлекался диалектный материал, собранный автором в полевых условиях, а также из соответствующих монографий и других публикаций, посвященных даргинским диалектам.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что материалы и теоретические положения, приводимые в работе, представляют несомненный интерес в плане сравнительного и исторического изучения даргинского языка. Выводы исследования помогут углубить знания об особенностях выражения категории отрицания в даргинском литературном языке, ряде даргинских диалектов, уточнить место исследуемых единиц в системе лексики, морфологии и синтаксиса. Теоретически значимы материал и выводы диссертации для даргинской грамматики, в методологическом аппарате которой определены место и специфика единиц, выражающих категорию отрицания, связанных с особенностями разных уровней даргинского языка.
Практическая значимость исследования. Теоретические положения и выводы, полученные при описании комплекса средств выражения категории отрицания, могут быть использованы при корректировке теоретических сведений вузовских и школьных учебников (разделы фонетика, лексика, морфология и синтаксис), при изучении диалектов даргинского языка.
Лексическая и структурно-семантическая классификация единиц категории отрицания по частям речи может оказать практическую помощь исследователям аналогичных проблем в родственных языках.
Исследование форм выражения отрицания имеет определенное практическое значение в лингвистическом аспекте, если учесть сравнительно высокую частотность употребления в языке средств выражения отрицания.
Теоретической и методологической основой исследования послужили труды в области даргинского и дагестанских языков, а также общепризнанные работы в области кавказоведения отечественных и зарубежных ученых-лингвистов.
Апробация работы. По проблематике исследования автор имеет 6 публикаций. Основные выводы и положения диссертации изложены на различных научных конференциях Института ЯЛИ им. Г. Цадасы ДНЦ РАН и вузов республики, на кафедре общего и дагестанского языкознания Дагестанского государственного педагогического университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списков источников анализируемого материала, используемой литературы.
Роль интонации в формировании повествовательного отрицательного предложения
Как известно, к конструктивно-грамматическим признакам даргинского предложения, определяющим модальные отношения, т.е. отношения содержащегося в предложении сообщения к действительности, относятся интонация, морфологическое оформление членов предложения и порядок расположения их в составе конкретного предложения.
Применительно к объекту исследования, необходимо отметить, что в даргинском языке в зависимости от своего содержания повествовательное предложение делится на две разновидности: I) утвердительное предложение и 2) отрицательное предложение (3. Абдуллаев 1971: 41).
К сожалению, в своей монографии "Очерки по синтаксису даргинского языка" (М, 1971) З.Г. Абдуллаев ограничивается только констатацией факта наличия в даргинском языке отрицательных предложений. По его мнению, "Отрицательное предложение содержит в себе сообщение о несуществовании данного факта в действительности. Отрицание в даргинском языке может быть выражено как отрицательными глаголами ахіен "не есть" и агара "нет, не имеется", так и отрицательными частицами хіе (хія), ма (мя, мё): дипа сегъ-уналра хіянчи агара "у меня никакой работы нет"; итис кьаціли укес дигули ахіен "он не хочет есть"...(там же).
Порядок расположения членов в составе предложения не играет существенной роли в определении его разновидности (утвердительности или отрицательности). Что касается двух других признаков (интонации и морфологического оформления членов предложения), то они играют весьма существенную роль в определении отрицательного или утвердительного статуса простого повествовательного предложения.
В любом простом повествовательном предложении даргинского языка содержится информация о реальном существовании какого-либо факта или об отсутствии его, т.е. утверждается или отрицается существование или несуществование того или иного факта действительности. Кроме того, каждое конкретное предложение содержит не только сообщение о действительности, но и отношение говорящего к какому-либо конкретному факту. В этом отношении отрицательные предложения относятся к модальным предложениям. В них прямо выражаются отношения содержащегося в предложении сообщения к действительности. Для отдельных типов даргинского предложения эти так называемые модальные отношения и служат определяющими признаками. В зависимости от этих отношений предложения в даргинском языке делятся на следующие типы: повествовательное, вопросительное, пожелательное, повелительное, восклицательное. Из этих пяти типов модальных предложений нас интересует, в первую очередь, повествовательное предложение, так как отрицательное предложение по типу модальности также относится к повествовательным предложениям.
Как было отмечено, интонация, морфологическое выражение главных членов предложения и порядок их расположения в составе определенного типа конструкции служат грамматическими признаками даргинского предложения, которые определяют его модальность. Наши наблюдения показали, что интонация, т.е. форма произношения, выделение в фразе или в целом предложении отдельных слов, словосочетаний (логическое или смысловое ударение на отдельном слове или словосочетании) играет принципиально важную роль в формировании простого повествовательного предложения даргинского языка с отрицательной семантикой. Зависимость семантики предложения от интонации, одного из важных средств формирования высказывания, - явление универсальное, характерное всем языкам мира. Даргинский язык в этом плане также не является исключением.
Интонация в даргинском языке - явление многофункциональное. Она способна маркировать речь и дифференцировать то или другое значение предложения или отдельной фразы. Интонация не исследована не только в даргиноведении, но и в дагестановедении в целом В таком случае мы традиционно обращаемся к достижениям науки о русском языке, где этот вопрос исследован всесторонне. Более того, подавляющее большинство особенностей интонации русского языка в равной мере могут быть распространены на интонацию дагестанских языков. Так, например, "в высказывании интонация выполняет следующие функции: различает коммуникативные типы высказывания — побуждение, вопрос, восклицание, повествование, импликацию (подразумевание); различает части высказывания соответственно их смысловой важности, выделенности; оформляет высказывание в единое целое, одновременно расчленяя его на ритмические группы и синтагмы; выражает конкретные эмоции; вскрывает подтекст высказывания; характеризует говорящего и ситуацию общения" (ЛЭС, 1990:197).
Интонация - это не только особенность произношения. Так, например, две первые из выше названных функций относят интонацию к системе языка. Остальные же ее функции связаны с речевой сферой. Если интонация способна оформлять высказывание как единое целое, расчленяя его на ритмические группы и синтагмы, выражая тем самым конкретные эмоции, она, несомненно, способна дифференцировать отрицательные и утвердительные типы модального предложения только формой произношения, не прибегая к морфологическим маркерам.
Благодаря именно интонации отрицание в даргинском языке встречается и на фонетическом уровне. Дело в том, что интонация представляет собой "единство взаимосвязанных компонентов, мелодики, интенсивности, длительности, темпа речи и тембра произнесения. Некоторые исследователи включают в состав компонентов интонации и паузы. Вместе с ударением интонация образует просодическую систему языка Интонация является важным средством формирования высказывания и выявления его смысла" (ЛЭС, 197). То, что интонация способна образовать просодическую систему языка, уже говорит о том, что она способна выполнять и смыслоразличительную функцию. В состав просодии, как известно, входят такие элементы, как речевая мелодия, ударение, временные и тембральные характеристики, ритм и словесные тоны. Сама просодия также является одной из составляющих интонации.
Известный лезгиновед М.М. Гаджиев еще в 50-е годы писал о том, что интонация предложения "...является одним из древних способов выражения грамматической формы. Даже в современном состоянии языков, когда огромное большинство их, в том числе и лезгинский, обладает богато развитыми морфологическими средствами, интонация сохранилась в них как сопутствующий, подсобный момент, участвующий, наряду с другими средствами, в оформлении предложения, выступая лишь иногда как единственное средство различения отдельных типов его" (М. Гаджиев, 1954: II).
Нет сомнения и в том, что интонация является одним из основополагающих признаков отрицательного даргинского предложения. Этот признак относится к особенностям разговорной речи, которые, к сожалению, до сих пор не описаны и не изучены. Между тем выявление особенностей разговорной речи важно как для стилистики, обращающейся обычно к понятию функциональных разновидностей языка, так и для синтаксиса, обращающегося к словосочетанию и предложению. Стилистика даргинского языка до сих пор не исследована, и этот недостаток заметно сказывается на систематическое описание тех или иных явлений, присущих разным типам речи. В свою очередь и синтаксис, основанный на реальных фактах языка, не может обойтись без изучения тех ситуаций, в которых значения различных грамматических форм подвергаются в какой-либо мере устойчивым, "регулярным" сдвигам.
Основные морфологические средства выражения отрицания в даргинском языке
Морфологические средства выражения отрицания в даргинском литературном языке и в некоторых отдельных его диалектах имеют такие отличительные особенности, которые в этом аспекте резко противопоставляются друг другу. Если сравнить литературный даргинский язык, например, с куба-чинским и урахинским диалектами, где интересующие нас вопросы частично исследованы, то мы увидим, что особенности выражения отрицания в них весьма своеобразны и они не встречаются в других диалектах и говорах. Этим и объясняется, чтр исследование-вопроса.выражения_отрицания в даргинском языке, итак сложного сам по себе, еще более осложняется.
Еще А. Дирр писал о том, "что образование отрицания вообще довольно запутано; Услар и я сам неоднократно указывали на это" (А. Дирр, I9II: 93). По мнению А.А. Магометова, одной из причин неисследованности вопроса выражения отрицания в дагестанских языках - это сложность проблемы (А. Магометов, 1954: 170). Проблема грамматического отрицания одна из сложных и важных проблем языкознания. В статье "Грамматическое отрицание" (см. "Язык и мышление", т. XI: 176) К. Дондуа подчеркивал, что отрицание "...одно из самых древних явлений человеческой речи, освещающих многие темные вопросы общего языкознания".
Отрицательная частица —xle Как было отмечено и выше, к основным морфологическим средствам выражения отрицания в даргинском языке относятся отрицательно-запретительные частицы — xle- и —ма. Они образуют самостоятельную семан тико-функциональную группу, которая имеет диалектно различные варианты: -а-, е-, я-, ахі-, хіа-, хія-, ме-, мя- и др. З.Г. Абдуллаев эти диалектно различные варианты графически изображал следующим образом: -ъа-, ье-, ья-, ьахі-, хіа-, хія-, ме-, мя-. Дело в том, что этот известный исследователь-даргиновед считал, что даргинский язык не располагает открытым влево слогом и все время перед гласным он ставил знак —ъ.
Отмечая неизученность рассматриваемого нами вопроса, справедливости ради нужно отметить, что в разных работах по дагестанским языкам те или другой исследователи попутно отмечают, что в исследуемом им языке встречаются самые различные морфологические и синтаксические средства, выражающие отрицание в данном языке. Приводятся примеры, делаются выводы, которые не отражают своеобразие своего языка, а, как правило, являются повторением тех теоретических положений, которые имеются в работах исследователей русского языка. Такие работы, естественно, не обогащают даге-становедение концептуальными положениями.
Как уже было отмечено выше, категория отрицания - одна из фундаментальных категорий языкознания и формальной логики. Много работ посвящено этой проблеме в науке о русском языке. Однако, по признанию исследователей русского языка эта проблема все еще не исследована в достаточной степени. Так, например, известный исследователь В. Н. Бондаренко считает, что "Отрицание в языке - одна из важных проблем общего языкознания, прежде всего в плане именно соотношения содержания и формы, а также, структуры предложения и выражаемой им мысли. Издавна отрицание было объектом исследования формальной логики и лингвистики. И тем не менее проблема отрицания в русском языке исследована все еще недостаточно" (В. Бондаренко, 1983: 3).
В целях выявления категориального содержания отрицания в даргинском языке мы пытаемся дать анализ типичных-средств выражения отрицания в этом языке. С этой целью мы предлагаем и свой подход, заключающийся в исследовании функционирования отрицания на фонетическом, лексическом, грамматическом и стилистическом уровнях.
Наука о русском языке, например, "накопившая достаточно эмпирического материала, нуждается теперь не столько в выявлении новых фактов, сколько в переосмыслении, переоценке уже имеющихся, известных данных, в рассмотрении и под новым углом зрения с учетом современного состояния науки, в более четком определении адекватных объектов лингвистических исследований. И в этом отношении одной из основных задач языкознания является определение семантики языковых категорий и способов их выражения. По существу речь идет о сложнейшей проблеме соотношения содержания и формы. Особенно, что касается отрицания — компонента мысли и выражающего ее предложения" (там же). Но даргиноведение, как и дагестановедение в целом, не может себе позволить переосмысления, потому что не было у нас до сих пор и первичного осмысления.
Проблем в исследовании отрицания много. Мы в своей работе поставили чисто лингвистические задачи, в том числе определения критерия отрицательных предложений от утвердительных? Чему в реальном мире соответствует содержание мысли, выраженной отрицательной формой предложения? Какова роль отрицания в структуре предложения и выражаемой им мысли? Как определить область действия отрицания в предложении? Как функционирует отрицание типа отрицательно-запретительные частиц - xle- и -лш? Эти и другие лингвистические проблемы требуют своего решения именно в данной работе.
Исследование форм выражения отрицания имеет определенное практическое значение в чисто лингвистическом плане, если учесть сравнительно большую частотность употребления в языке отрицательных форм. Так, отрицательно-запретительные частицы — xle- и -лш, не считая других формально-языковых средств выражения отрицания, по частоте употребления в письменной речи занимает довольно активное место.
У С.Н. Абдуллаева нет специальных высказываний относительно отрицательно-запретительных частиц -х1е- и -ма. В его "Грамматике..." говорится об отрицательных частицах даргинского языка, но при этом имеется ввиду не морфемные элементы -ХІЄ- и -ма- или их варианты, а лексические единицы юх "нет" (когда собеседники возражают друг другу); гьеч, сеналра, бекіли "никак" (Абдуллаев 1954: 213). Указанные единицы не являются частицами. Они, скорее всего, являются либо междометиями (юх, гьеч), либо наречиями (сеналра-, бекіли).
Глагол. Роль отрицательного глагола агара в композитном словообразовании и его функции
Особую отдельную главу в вопросе отрицания в даргинском языке занимает причастная форма, образованная от глагола отрицания агара а) "нет, отсутствует", б) "нет, не является". Речь идет о причастной форме агар "не имеющий (-ая, -ее)", "не обладающий (-ая, -ее)", "отсутствующий (-ая, -ее)". Образована эта редкая и весьма своеобразная причастная форма при помощи суффикса -р. В сочетании с именами существительными в именительном падеже она широко употребляется для выражения атрибутивных отношений. Богаты словообразовательные возможности, разнообразна семантика и различны словообразовательные способы и средства образования композитов с участием отрицательного причастия агар. Участие отрицательного причастия агар представляет собой целую разновидность композитной словообразовательной модели даргинского языка "имя + глагол".
Известно, что большое количество новых сложных единиц даргинского языка создается обрастанием простой именной или глагольной основы различного рода элементами. С простыми глаголами сочетаются полноценные имена и создаются сложные глагольные основы. Образование же композитной глагольной или именной основы сопровождается сложным процессом определенного метафорического переосмысления. И в этом сложном словообразовательном процессе активное участие принимает отрицательный глагол агара "нет, не имеется, отсутствует".
Приведем примеры: Бекіагар "бессмысленный", "безалаберный", "неорганизованный" (букв, "безголовый"). Гъайагар I) "согласный со всеми", "мир ный", "довольный", "добросовестный"; 2) "неразговорчивый", "бессловесный", "молчаливый", "безропотный" ( букв, "слов не имеющий"). Гьанагар "неожиданный", "непредвиденный". Пямалагар "попавший в безвыходное положение", "бедный", "возможности ограниченный" (букв, "шанс не имеющий"). Дазуагар I. "плохо воспитанный", "бестактный"; 2. "беспардонный", "невыдержанный" (букв, "границу или ограничений не имеющий"). Дарана-гар "физически слабый", "бедный" (букв, "силу не имеющий"). Деціагар "беспечный", "легкомы сленный", "безответственный" (букв, "горе не имеющий"). Дяхіагар I. "грубиян", "неуважительный", "плохо воспитанный"; 2. "человек, которому очень стыдно", "чувствующий неловкость"; 3. "не имеющий собственного мнения" (букв, "лицо не имеющий"). Жаиагар "вялый", "хилый", "слабый", "немощный" (букв, "безжизненный"). Пикриагар "бездумный", "беспечный", "безответственный", "несерьезный" (букв, "мысли не имеющий"). Паркьагар "несобранный", "очень неорганизованный" (букв, "ясности в действиях не достигающий").
Данные структуры характеризуются тем, что глагольная основа в них занимает правостороннюю (конечную) позицию, присоединяющиеся к ней именные элементы - обязательно левостороннюю позицию. Позиция, занимаемая глагольным или именным элементом в составе нового образования, важна в том отношении, что принцип присоединения компонентов сложных глагольных образований играет важную роль в решении вопроса об основе глагола. Кроме того, эти вопросы имеют принципиальное значение как для историко-сравнительной, так и для структурно-типологической характеристики морфологической структуры даргинского языка. Возникает необходимость выяснить, какой из элементов этой сложной глагольной структуры приобретает категориальные свойства. Оказывается, такое свойство приобретает тот элемент, который в сложной структуре словоформы занимает правостороннюю позицию. Значит, этой сложной словоформе глагольность придает находящийся в правосторонней позиции простой глагол, точнее — причастная форма агар от отрицательного глагола агара. О том, что именно правосторонний компонент сложной структуры выступает носителем категориальных свойств и определяется как стержневой в составе конкретной конструкции, говорится и в работах синтаксисоведов Дагестана (Б.Г-К. Ханмагомедов, 1970, З.Г. Абдуллаев, 1971 и др.).
Еще одна особенность отрицательного глагола в составе сложной композитной словоформы: именно через этот структурный элемент, занимающий правостороннюю позицию, в состав предложения включаются все необходимые для конструкции предложения слова, грамматически связываются с его членами. Кроме того, всем изменениям подвергается также этот правосторонний элемент.
Такие функции выполняет не только один отрицательный глагол агара. Любой простой глагол, присоединяясь к именным основам, превращает их в компоненты сложных глагольных основ. Однако сам процесс образования этих сложных глагольных основ чрезвычайно разнообразен в силу внутренних свойств сочетающихся в них элементов и относится к наиболее поздней ступени исторического развития даргинского языка. "Деградирование первоначального значения, его изменение" - основная причина образования сложных глаголов как в мугинском диалекте, так и в литературном языке (Бадиев 1990: 18-19). Однако мы склонны считать эти процессы не "деградацией" первоначального значения, а метафоризацией. А из присоединившихся друг к другу основ именную основу считает мотивированной. Например, гьабакіес (муг.), гьалабакіес (лит.), "заслонить" (букв." спереди чем-то заткнуть"); гіергьибу-шес (лит.), гіяргьибушес (муг.) "навязать насильно" (букв, "следом бросить").
Неоднообразны процессы, происходящие при образовании композита, важнейшими из которых является утрата знаменательными словами лексической самостоятельности, демотивация компонентов новообразования и переосмысление структуры в целом. Глагольное слово почти приобретает служебные функции. Отрицательный же глагол, участвующий в этом словообразова нии, превращается в словообразовательный морфемный элемент. При диа-хронном подходе он может быть реконструирован в самостоятельную лексему.
Образуя композитную модель "именная основа + отрицательный глагол", в сочетание вступают целые слова без заметных внешних изменений. В лучшем случае изменению подвергается глагольный компонент: опускается часть слова, какой-нибудь его аффикс и т.д. Если же именная сочетающаяся основа заканчивается на согласный звук и глагольная сочетающаяся основа именного происхождения начинается также с согласного, то между ними для огласовки вклинивается гласный звук, придавая композитной структуре композиционную завершенность и фонетическое оформление. Но каждый композит легко сегментируется на составляющие компоненты. При этом каждый из них сохраняет свою лексико-семантическую характеристику.
Таким образом, простое словосочетание модели "имя + отрицательный глагол" в результате внутриязыковых изменений трансформируется в глагольный композит с метафорически переосмысленным значением, т.е. в новом глагольном образовании, кроме морфолого-фонетических изменений, обнаруживаются очевидные семантические изменения. При этом метафорическому переосмыслению подверглось и генетическое значение.
Важно отметить, что в составе композита не все компоненты семантически равнозначны: один из компонентов, а именно отрицательный глагол становится смысловым и структурообразующим центром конструкции, а имени отведена второстепенная роль. Метафоризация словосочетаний с отрицательным глаголом агара влечет за собой неравномерное затемнение первоначальной семантики. Одни компоненты сохраняют категориальные признаки слова, а другие отдаляются от первоначального значения существенно.
Особая разновидность отрицательных предложений
Наличие в составе предложения глаголов с отрицательными префиксами —xle, -ма или отрицательного глагола агара "нет, не имеется" сигнализирует о том, что данное предложение выступает выразителем отрицательного значения. Обязательное участие их в составе предложения предполагает наличие в придаточной части предложения подчинительных союзов хьалли и къи, значения которых на русский язык можно передать двояко: при помощи "хотя" и "несмотря на то". Конструкции предложений с союзами хьалли и къи состав-ляют своеобразную разновидность отрицательных предложений даргинского языка. Такие синтаксические структуры с участием союзов хьалли и къи достаточно активны в даргинском языке и составляют особенность синтаксиса даргинского языка. Обращают на себя внимание еще то, что все эти предложения по своему содержанию, собственно, утвердительны.
Примеры с союзом хьалли: Сецад къайгъилизи викилихьалли, заб дарайчи дерубти мура дучес бекіхіейубра "Несмотря на то, что я старался, до начала грозы я не успел собрать высушенное сено" (Замана). Ну итизи гьар аллагъла бархіи махикіулихьалли, гіякьлу гіебасахьес хіейубра "Хотя я каждый божий день говорил ему об осторожности, он не внял моим советам" (И.ХІ.). ХІу чи-нае виублихьалли, яхі-ламусличила хъуммартид "Где бы ты не оказался, не забывай о чести и совести" (А.-Б.). Вайгъабза виублихьалли, гіямру духьянхіей-рар "Хотя трусливо живешь, жизнь длиннее не станет" (П). Дигулихъалли мурталра бегіти хіебирар "Несмотря на то, что мы всегда хотим иметь родителей, они вечно не бывают" (П). Мурталра жагьдеш дигулихъалли, дирути ахіен "Как бы ты не хотел, молодость вечной не бывает" (П). Нешли гапрари лихьалли, рурсила багьа хіякьян "Похвала родной матери не увеличит авторитет дочери" (П). Урхіла къакьлизи бяхышихьалли, хіела къакъ изихіерар "Хотя ударят по чужой спине, твоя спина болеть не будет" (П). Кани белкъихьалли, хіулби хіелукьан. "Хотя сыт желудок, глаза остаются голодными" (П).
Вариантом союза хъалли является редко употребимый союз хъар с идентичной семантикой. Эта форма союза больше характерна говорам муиринско-го и других диалектов, но редко встречается и в художественной литературе. Мы обнаружили всего одну пословицу с этим союзом в книге пословиц и поговорок даргинцев. По-видимому, эта пословица в такой форме сильно распространена среди даргинцев, а союз хъар свидетельствует о том, что она родилась на территории распространения муиринского диалекта: Держличи хъарахъибсила шинни велкъихьар милиги хіейхьу "Напившись воды, алкоголик не утолит жажду".
Смысл всех предложений с хъалли в принципе утвердительный, но если взять в отдельности каждую часть предложения, то выясняется, что главная часть предложения все-таки отрицательная. Вот простой пример: Ну сецад махикіулихьалли, ил набчи лехЫехъиб "Сколько я ни предостерегал его, он меня не послушался". Основной смысл предложения в том, что "он его не послушался" и структурно оно строится на отрицательном глаголе лехЫехъиб "не послушался". Ну сецад махикіулихьалли "Сколько я ни предостерегал его" показывает, что я ему говорил, предупреждал, предостерегал — утверждается. Отрицательным является вторая часть, из которой отрицание пришло и в первую часть предложения. Первоначальным побуждением к этому могло служить желание или необходимость выразить то противоречие, которое всегда имеется здесь между предложением с хъалли и следующим предложением. Аналогичное положение обнаруживается и в предложениях с союзом къи.
Таким образом, первоначально отрицание, вероятно, относилось здесь не к содержанию данного предложения, а к той связи, которая содержание первой части придаточного предложения связывало с последующей главной частью придаточного предложения. В настоящее время здесь, может быть, и нет уже совсем отрицательного смысла, а только уступительно-обобщительный (Ну сецад махикіулихьалли "Сколько я ни предостерегал его"). Следовательно, хьалли, может быть, является здесь чистым подчинительным союзом (уступительным). В зависимости от того, наличествует здесь отрицательный оттенок или нет, предложения такого типа можно отнести к группе отрицательно-обобщительных или уступительно-обобщительных.
Союз хьалли в даргиноведении был засвидетельствован П.К. Усларом в своем "Хюркилинском языке" (1892: 98-100). Далее о нем писал и С.Н. Абдул-лаев в своей "Грамматике даргинского языка" (1954: 210) и А.А. Магометов в монографии "Кубачинский язык" (1963: 238). Сведения об этом союзе можно найти во всех школьных учебниках, начиная с сороковых годов XX столетия.
Союз хьалли в литературном языке обычно присоединяется к деепричастной форме с суффиксом -(и) ли (при основе соверш. вида) или суффиксом -(у) ли (при основе несоверш. вида), как переходной, так и непереходной основы. Например, учіули "читая" + хьалли означает "хотя и читаю (или учусь)"; бурили "сказав" + хьалли, барили "сделав" + хьалли "хотя и сделал (или сделает)"; ицули "стирая" + хьалли "хотя и стирает". "В хюркилинском диалекте хьалли присоединяется к другому деепричастию, а именно к деепричастию на -ла с временным значением "с тех пор". Например, вакіила ( - вакіибла) + хьалли, бякьила ( - бякьибла) + хьалли, и т. д. При присоединении хьалли хюр-килинское деепричастие с суффиксом -ла теряет свое временное значение и выступает вместе с хьалли как единая форма уступительного деепричастия. Как в литературном языке, так и в хюркилинском диалекте, в сочетании с хьалли деепричастие имеет уступительное значение "хотя и..." (Абдуллаев З.Г. 1971: 451).
П. К. Услар не относил хьалли к союзам. Хюркилинскую глагольную форму с хьалли он включал в парадигму деепричастных форм. Синтаксичекие функции хьалли П.К. Услар не затрагивал, но все приведенные им примеры с союзом хьалли представляют собой уступительные придаточные предложения. Автор приводит примеры с союзом хьалли, вот некоторые из них: Х/у мискин или хьалли, нам хіяджат агу "ты хотя беден, мне заботы нет" (ХЯ, 98). Х1у давлашив ирулахъалли, кьиркъир ирулли "ты хотя и богатеешь, а делаешься скупым" (ХЯ, ИЗ). Х1у ваша италгъулахъалли, урхі урухахікіар "ты хотя и зол делаешься, но люди тебя не боятся" (ХЯ, 127). ХІуд хіу хвалайзул-лахъалли, xly си сайре "ты хотя сам себе и показался великим, но что ты такое" (ХЯ. 142) и т. д.
