Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Интерпретации средневековых письменных источников о древней истории мадьяр в российской и венгерской историографии .12
1.1. Оценка венгерских источников о восточной прародине мадьяр в исторической литературе
1.2. «Легенда о чудесном олене» в венгерских источниках: научная трактовка
1.3. Конструкции западноевропейских средневековых источников о происхождении мадьяр во взглядах историков 52
1.4. Роль средневековых славянских источников в исследованиях по ранней истории мадьяр 80
Глава 2. Научные теории о праистории мадьяр в XVI-XIX веках . 98
2.1. «Проблема Угрия - Югрия» 9S
2.2. Представления этногенетического родства мадьяр в историографии периода формирования и развития науки (XVIII-XIX вв.) 110
Глава 3. Проблема этногенеза родства венгров в научных взглядах российских и венгерских ученых XX - начала XXI вв. 131 3.1 Проблема угорской прародины протовенгров.: Европа или Азия? 133
3.2. Башкиро-мадьярская проблема в российской и венгерской историографии 145
3.3. Протомадьяры на Урале в первом тысячелетии нашей эры во взглядах археологов. 158
Заключение 180
Список источников и литературы 188
Приложение 218
- Оценка венгерских источников о восточной прародине мадьяр в исторической литературе
- «Легенда о чудесном олене» в венгерских источниках: научная трактовка
- Представления этногенетического родства мадьяр в историографии периода формирования и развития науки (XVIII-XIX вв.)
- Башкиро-мадьярская проблема в российской и венгерской историографии
Введение к работе
Уже давно целый ряд исследователей занимают вопросы: когда и откуда появились венгры? Большинство ученых связывали их с лесостепью Приуралья, другие - с Зауральем и Западной Сибирью, а еще некоторые - со степью. Если рассматривать Урал как некую прародину венгров, то, пожалуй, события, происходившие здесь, можно назвать началом в сложном и длительным процессе, в котором, по мнению ученых, происходил переход от «input» - протовенгерского народа (*тапсё) к «output» - венгерскому этносу (magyar/madzsar). Это время достаточно загадочное, когда между «input» («угорской эпохой» по языковым источникам) и «output» (IX в. - по письменным данным), практически отсутствуют источники, освещающие собственно раннюю историю венгров на Урале. Неслучайно часть исследователей настойчиво отмечает, что в ранневенгерской истории это длительное время, не что иное, как Шаек бах».1
В течение 2,5-тысячелетнего существования венгерского этноса мадьяры (венгры) живут 1100 лет на современной родине - в Карпатской котловине. Однако большую часть времени (приблизительно 1300-1500 лет) они проживали вне Карпатского бассейна, в основном на территории современной Росси. Проведенные исследования в области праистории венгров в Восточной Европе и на Урале, и появившиеся возможности привлечения новых источников, получивших освещение в последние годы, но, оказавшиеся недоступными как для российских, так и для венгерских ученых, требуют осмысления и введение их в научный оборот. Это обусловило актуальность темы настоящего исследования, которая определяется еще и тем, что, несмотря на неоднократное обращение
1 Hajdu P. Preurali nyelvi kapcsolatok II Magyar 6storteneti Tanulmanyok (далее МбТ) Bp., 1977. С. 157.; Szucs J. A magyar nemzeti tudat kialakulasa. Szeged, 1992.
предшественников к ней, она остается до сих пор весьма спорной как в российской, венгерской, так и в мировой историографии.
Понятно, что в изучении праистории мадьяр для венгерских специалистов необходимы результаты исследований, полученные не только соотечественниками, но и коллегами из других стран, особенно российских ученых, так как сегодня мало кто отрицает то;;что процесс этногенеза венгров до IX в. н. э. проходил на территории России - на Урале.
Заметим, что венгерская историография в поставленном нами вопросе с самого начала своего существования, начиная со средних веков, была ориентирована на Запад. Российско-венгерские научные связи, в большей степени, имели, скорее, персональный характер, в связи с чем литература российских ученых о праистории мадьяр представлена в работах венгерских специалистов недостаточно, а в последние десятилетия, практически отсутствует. Таким образом, актуальность настоящего исследования очевидна: оно представляет интерес, как для венгерских, так и для российских специалистов в области историографии и истории Восточной Европы и Урала.
Венгерские научные экспедиции в Россию, в том числе и на Урал, начались с середины XIX в. (Я. Ернеи, А. Регули). Можно отметить, что именно тогда, в романтической историографии состоялось формирование теории финно-угорского родства. Однако научные работы этого времени лишены критики источников, даже превалировали фантастические теории о происхождении венгров. (И.Хорват - о ближневосточном происхождении венгров; И. Дьарфаш - о родстве мадьяр с половцами). Затем «полевые» работы были продолжены во второй половине XIX в., причем, уже не только на Урал, но и в Западную Сибирь: экспедиция Берната Мункачи к удмуртам и манси (1885, 1888-1889 гг.); большая экспедиция графа Е. Зичи (1895-1898 гг.), в которой приняли участие археолог Бела Пошта и этнограф Янош Янко. В венгерской историографии этот период принято выделять как эпоху позитивизма (конец XIX - первое десятилетие XX в.). Тогда проходил
процесс накопления и систематизации источниковой базы. В венгерской науке по данной проблематике ощущалось влияние финской историографии (Д. Европеус, Э. Сетеле и др.).
В первой половине XX в. (после 1917 г.) венгерско-российские научные связи фактически прекратились. В двух мировых войнах XX века Венгрия и Россия оказались по противоположные стороны, именно, тогда наблюдалось усиление «ориентализма», когда возобладало мнение о том, что венгерский народ «восточный» - «особенный».
В самой России работы, относительно венгерской праистории, появились с XVIII века. Первая научная монография на эту тему была написана в России Й. Э. Фишером (1756) и издана в Гэттингене в 1770 г.2 Эту тему в своих исследованиях продолжили Г.Ф.Миллер, В.Н.Татищев и др. В XIX - начале XX в. в российской историографии наблюдается «антиномадный» характер в работах Н.М.Карамзина, К. Грота, в которых авторы угро-венгров отнесли к «южному кочевому миру» . Однако, в Венгрии достижения российских исследователей еще долгое время оставались неизвестными и лишь после Второй мировой войны (особенно со второй половины 50-х годов) появились возможности для венгерско-советского научного сотрудничества. Тогда было обращено внимание на исследование угорских языков на их родине - в Зауралье, в Западной Сибири. В это же время молодые венгерские исследователи получили возможность учиться в советских вузах (И. Эрдели, А. Барта, И. Фодор, Т.Тот). Период, с конца 50-х - до начала 80-х гг., явился своеобразным «пиком» в исследованиях по данной проблеме. Он совпал со временем, когда достижения советских ученых (С. А. Плетневой, Е, А. Халиковой, , В. Ф. Генинга, В. А. Могильникова, Р. Г. Кузеева, Н. А. Мажитова, В.А.Иванова и др.) стали доступны и для венгерской науки. В 60-е годы даже появились совместные исследования: И.Эрдели и В. Ф. Генинга.5
2 I. Е- Fischer. Qvastiones Petropolitanae. I: De origine Ungrorum. Gottingae; Gotha, 1770.
3 Карамзин H.M. История государства Российского. M.,1989. С.50; Грот К. Австро-Венгрия в судьбах
славянст ва. Пг., 1914. С. 17.
4 Kalman Bela. Chrestomathia Vogulica. Bp., 1989. С. 5.
5 Erdelyi I. - Ojtozi E. - Gening W. F. Das Graberfeld von Newolino. Archeologica Hungarica XLVI. Bp., 1969.
Научные работы представителей этого периода были хорошо известны и в Венгрии. Тогда в России (в Советском Союзе) сложился благополучный климат для исследования венгерской праистории (например, исследования вопросов этногенеза башкир, который важен в процессе изучения протовенгерской истории - Н. А. Мажитов, Г.И.Матвеева В.А.Иванов). Вместе с тем отметим, что в течение 80-х гг. наблюдается постепенный спад советско-венгерского научного сотрудничества. Правда, стремление сохранить научные контакты проявились в проведении в Венгрии VII Международного финно-угорского конгресса, утвержденного в августе 1988г. международным оргкомитетом (Дебрецен 27.08.-2.09.1990).6 И все же, с 90-х гг. такое сотрудничество практически полностью прекратилось, и этому, как известно, есть исторические причины. Поэтому, российская литература на протяжении, почти, последних 20 лет по древней истории мадьяр в венгерских исследованиях представлена чрезвычайно слабо, если ни сказать, что совсем отсутствует. С другой стороны, и в России тоже в меньшей степени представлены результаты венгерских ученых по древней истории мадьяр. Однако справедливости ради отметим, что именно в это время В. П. Шушарин, прекрасно знающий сложный венгерский язык, посвятил свою монографию ранней истории мадьяр, рассматривая венгерскую научную литературу.7
Таким образом, хотелось бы еще раз подчеркнуть актуальность темы настоящего исследования, посвященного истории изучения исторической судьбы протовенгров в российской и венгерской литературе.
Цель диссертации заключается в том, чтобы осветить ряд вопросов, связанных с венгерской праисторией, в том числе показать и сравнить интерпретации российских и венгерских специалистов. При этом хотелось бы осветить данный вопрос в эволюции научных взглядов на праисторию
6 Congressus septimus intemationalis fenno-ugristarum. Summaria dissertationum. Debrecen., 1990
7 Шушарин В.П. Ранний этап этнической истории венгров. М., 1997.
венгров, начиная со Средних веков до Современности в российской и венгерской литературе. Цель реализуется постановкой следующих задач:
Проанализировать средневековые письменные источники о древней истории мадьяр и их интерпретации в российской и венгерской историографии. При этом особо уделить внимание тем венгерским источникам, которые ранее не были переведены на русский язык. В свою очередь, показать роль славянских источников, которые также не знакомы венгерским исследователям;
Осветить научные теории о праистории мадьяр, которые получили развитие в книжной литературе XVI - XVII вв. и особенно в период формирования истории и лингвистики как науки, т.е. в XVIII-XIX века;
Выделить ряд проблем и раскрыть их значение в вопросе этногенеза венгров в научных взглядах российских и венгерских ученых XX-XXI веков. Таким образом, попытаться рассмотреть эволюцию венгерской и российской историографии во времени и в спектре определенных проблем венгерской праистории.
Объектом исследования является совокупность российской и венгерской исторической, лингвистической, этнографической и археологической литературы, в которой раскрываются вопросы изучения истории протовенгров на Урале.
Предметом исследования является степень изученности в венгерской и российской историографии проблем, связанных с ранней историей венгров в первом тысячелетии нашей эры (до IX в.н.э.) на Урале и в Западной Сибири.
Хронологические и географические рамки работы. Временной диапазон исследования охватывает первое тысячелетие нашей эры (I - IX вв.). Однако, ранняя дата иногда несколько снижается - до конца первого тысячелетия до нашей эры, так как в работе уделяется внимание* вопросам формирования протовенгерского (протомадьярского) этноса, которые, без сомнения, просматривается в развитии и распаде угорской общности на Урале и в
Западной Сибири, история которой имеет непосредственное отношение к будущим венграм.
По мнению ряда исследователей, ранняя история мадьяр проходила на большой территории: от Зауралья до Предкавказья. До сих пор место их пребывания вызывает споры ученых, так как до IX в. прямые сведения в письменных источниках о венграх отсутствуют. Поэтому в заглавии диссертации, предложенный регион, обозначенный нами как «Урал», является интерпретацией. Это связано с тем, что в настоящей работе мы придерживаемся взгляда большинства российских ученых о том, что праистория мадьяр до IX в. происходила в лесостепной зоне - на обширных территориях от Приуралья до Зауралья и Западной Сибири.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в российской и венгерской историографии, на основе комплексного рассмотрения круга письменных источников, а также данных лингвистики и археологии, предпринята попытка проследить историческую судьбу предков венгров во взглядах тех, кто обращался к изучению их судьбы, начиная с эпохи Средневековья до современности. Так автор настоящей работы впервые предлагает рассмотреть «Проблему Угрии-Югрии» как историографическую.
В процессе исследования для российской историографии впервые вводятся в научный оборот такие венгерские письменные источники (в переводе автора диссертации), как Основательные грамоты Тихонского монастыря,
(1055 г.), Саздского монастыря (1067г.), Гарамсентбенедекского монастыря
f (1075 г.) и др. (Приложение 4).
Что же касается венгерской историографии, то для венгерских коллег
также впервые предлагаются новые сведения российских исследователей: по
топонимии Башкирии, летописные сведения по Югрии, археологические
данные, полученные при консультации с ведущими этнографами и
археологами Урала (А. Головнёв, С. Боталов, В. Викторова, В. Иванов, Л.
Корякова, Е. Казаков и др. - автор диссертации выражает им всем свою
признательность). Всё эти данные ранее не встречались в венгерских работах. Особую значимость представляет впервые проведенный автором сравнительный анализ взглядов венгерских и российских историков на определенные проблемы этногенеза венгров. у
Методология исследования определяется комплексным многофакторным подходом, который позволил совместить 'достижения различных гуманитарных дисциплин. Исходя из междисциплинарного понимания историографии, предложенного М. Ю. Лачаевой, О. С. Поршневой, Л. П. Репиной и др., историография древней истории венгров на Урале рассматривается как единое целое, развитие которой проходит в форме
диалога между венгерскими и российскими учеными. Таким образом, в настоящей диссертации осуществлен подход междисциплинарного синтеза таких наук как история, этнография, лингвистика и археология. Заметим, что в археологии такой подход в свое время получил название «лингво-археологического» принципа исследования, который опирался на данные языкознания. При этом первоначально с целью атрибуции археологических культур, а затем, постепенно расширяя область применения, формулируя задачи реконструкции не только этногенетических связей, но и форм общественных отношений, действуя в «увязке языкознания с историей материальной культуры» (по определению Н. Я. Марра).9
Автор данной работы, учитывая достижения постструктуралистской теории в изучении исторических источников, считает, что при анализе письменных источников следует обращаться к ним как к текстам, требующим применения в целях интерпретации комплекса современных, в том числе междисциплинарных методов исследования. В процессе источниковедеческой разработки темы были привлечены к анализу не только материалы письменных источников, но данные лингвистики и археологии.
8 Лачаева М.Ю. Предисловие//Историография истории России с древнейших времен до 1917г. М.,2004. Ч.1.;
Поршнева О.С. Междисциплинарные методы в историко-антропологических исследованиях. Екатеринбург,
2005; Репина Л.П. Междисциплинарные подходы к изучению прошлого. Междисциплинар ность и история
[Электронный ресурс]. - Режим flocTyna:www/auditorium.ru/books/2624/text/pdf
9 Лебедев Г.С. История отечественной археологии. СПб., 1992. С. 375.
Также в диссертации использованы сравнительно-исторический (компаративный) и историко-генетический методы. Сравнительно-исторический метод дает возможность рассмотрения сущности изучаемых явлений по сходству и различию присущих им свойств, а также сравнение во взглядах ученых двух стран по обозначенной проблеме. Историко-генетический метод позволил проследить причинно-следственные связи и закономерности развития этнокультурных образований в эпоху раннего средневековья на Урале в российской и венгерской историографии.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что её материалы, выводы и обобщения могут быть использованы при изучении истории этногенеза венгров не только в рамках Венгрии, но и за её пределами - по всей территории Восточной Европы и Евразии. Проведенные исследования будут способствовать воссозданию праистории мадьяр в первом тысячелетии нашей эры (до IX в.), которая на сегодняшний остается малоизученной. Положения и материалы диссертации смогут привлекаться для дальнейших научных исследований и в учебном процессе в качестве основы для разработки общих и специальных курсов по истории России, Урала и Венгрии.
Хотелось бы обратить внимание и на ряд особенностей настоящего
исследования. Они состоят в том, что поскольку в нашей работе
использованы по крайней мере две историографические традиции то не
удивительно, что иногда в содержательной части возникают
терминологические различия. Прежде всего, это относится к словам «мадьяр» и «венгр», которые в настоящем тексте диссертации, по общему признанию ученых, являются синонимами. Кроме того, предлагаемый нами термины «протовенгры»=«протомадьяры», на наш взгляд, обозначают дотюркский (добулгарский) период венгерского этногенеза (но, в венгерском исследовании в этом нет консенса). О различии в терминах говорит и тот факт, что в российских и венгерских исследованиях понятие «средние века» воспринимаются по-разному. В Венгрии им обозначают период от
«обретения родины» (896г.) - до 1526 г. (битва у Мохача). Некоторые понятия для венгерских читателей являются однозначными (например, термин «обретение родины», имена вождей Алмоша и Арпада и т. д.), но для российских читателей - нет. И наоборот для венгерских читателей надо было бы разъяснить такие понятия, как «Приуралье», «Зауралье» и т. д.
К особенностям нашей темы относится и тот 'факт, что до сих пор не найдены сведения в письменных источниках о венграх до IX века. Существующие данные весьма скудные, в связи с чем, в исследованиях нет единого мнения о том, где же жили протовенгры до «обретения родины». На наш взгляд, «обретение родины» (896 г.) - в этногенетическом смысле -совершил уже сформированный мадьярский этнос. В этом этногенетическом процессе ключевую роль мог играть один из ныне вымерших тюркских языков («чувашского типа»).10
Заметим также и то, что данная тема, в междисциплинарном подходе, используя и венгерскую литературу, в изучении проблемы протовенгров на Урале, до сих пор не была представлена в России.
10 Смирнов И.Н. Вотяки. Изв.ОАИЭ, Т. VIII, вып.2, Казань, 1890. С.46,50 ; Лыткин В.И. Из истории словарного состава пермских языков. Вопросы языкознания. М. 1953, №5.С61.; Ligeti L.:A magyar nyelv tOrSk kapcsolatai a honfoglal&s el6tt 6s az Arp&d-korban. Bp., 1986. C. 12.
Оценка венгерских источников о восточной прародине мадьяр в исторической литературе
В средневековой Венгрии, как принято считать специалистами в области историографии, лишь с XI в. появляются первые письменные источники. Из самых ранних источников до наших дней дошли Пожоньская летопись11, и агиографические произведения (Жития святых)12, тексты которых не содержат информации о древней истории мадьяр (то есть до «обретения родины» - 896 г.). Дело в том, что после создания Венгерского Королевства (1000 г.) Венгрия формально стала «западной страной», частью «христианского Запада», что нашло отражение в ранней венгерской историографии. Самая ранняя венгерская историография старалась показывать Венгрию частью «христианского, западного мира». Поэтому не случайно, что в литературных произведениях XI в. не говорится о мадьярской праистории вне Карпатского бассейна, а сообщаются сведения о христианизации Венгрии: например, первая дата в Пожонской летописи -997 год. Данная летопись упоминает 15 событий первой половины XI в.. Из них - 8 церковных, 7 - государственных (политических).13 История Венгрии в этой идеологической конструкции является историей христианской страны. Подобный историографический, идеологический сюжет встречается и в Древней Руси, где принятие христианства воспринималось, как начало «новой истории».
В средневековой Венгрии уже в XI в. началось составление древнейшего свода венгерской хроники (Gesta) 15, однако он до нас не дошел, но частично проник в позднейшие традиции. К рассмотрению предлагаются лишь те средневековые венгерские источники, которые дошли до нас и содержат сведения о древней истории мадьяр. В данном случае мы располагаем тремя нарративными источниками:
Первый - анонимная Геста, или Геста или Магистра «П.» (Gesta Hungarorum), рассказывающая о процессе «обретения родины» мадьярами и их историю до короля Святого Стефана (819-1000 гг.). Гесту в литературе чаще всего называют по неизвестному автору «Анонимом» (Anonymus), или в российской литературе «Венгерским Анонимом».
Второй - Хроника Шимона Кезаи (Gesta Hungarorum) 1, которая была написана в 1282-1285 гг.: в ней рассказывается о гуннской, потом венгерской истории до 1285 г.
Третий источник представлен общим сводом поздних венгерских хроник, известен как «Композиция венгерских хроник XIV в.» {Hronici Hungarici Compositio Saeculi XIV.) . Позволим себе несколько подробней остановиться на их характеристике: Геста Анонима, написанная на рубеже ХП-ХШ вв. н. э., является самой древней из дошедших до нас венгерских хроник. Она является копией затерянного протографа. Рукопись была найдена в Вене в начале XVII в. и издана в 1746 г.20 Есть целый ряд теорий, кто был Аноним, и когда он жил. В венгерской историографии принято считать, что за 260 лет от издания Анонима, «вопрос Анонима» уже представляет собой особый историографический предмет. Известно только, что этот анонимный летописец учился в Париже. Он называл себя хронистом (notarius -«нотариусом») умершего короля Белы, и его имя начиналось с буквы «Р» (П.). На венгерском престоле были четыре Белы: Бела I (1060-1063 гг.); Бела II (1131-1141 гг.); Бела III (1172-1196 гг.); Бела IV (1235-1270 гг.). Чаще всего предполагается, что Аноним служил во дворе Белы III.22 Об этом свидетельствуют некоторые фрагменты Гесты, а именно: Будаваром называется не сегодняшний Будавар (крепость в Буде), а Обуда («старая Буда», к северу от современного Будавара). Современную Обуду называть Будаваром было принято только до нашествия монгольской орды (до 1241г.). Кроме того, Аноним называет Трансильванию «Ультрасильванией», а это соответствует форме XII в. Также употребляемый в тексте термин «primates» (дворяне) отражает лексику XII в. (вместо barones - форма XIII в.). Аноним был знаком с условиями жизни конца XII в. на обширной территории: он знал о ведущей роли Суздаля на Руси, Волжской Булгарии.
«Легенда о чудесном олене» в венгерских источниках: научная трактовка
О ранней истории мадьяр встречается информация не только в венгерских источниках, но и в византийских, мусульманских (арабских и персидских), славянских письменных источниках. Практически, все венгерские исследователи считают, что самым ценным письменным источником, содержащим сведения о мадьярской праистории, является сочинение византийского императора Константина VII «Об управлением империей» (середина X в.).200 Однако заметим, что ни византийские, ни мусульманские, ни славянские источники не играли определенной роли в формировании венгерского исторического знания до становления современной науки. Например, сочинение византийского императора стало известно венгерским исследователям только в 1740 г. благодаря иезуиту-ученому Ференцу Кери Боржда.201. Средневековые венгерские хронисты не знали произведений кроме западноевропейской исторической литературы. Таким образом, западноевропейская литература играла большую, и долгое время исключительную роль в формировании средневекового венгерского исторического мышления. Некоторые сюжеты, часто связывающие с венграми, например, «Magna Hungaria» или «Легенда о чудесном олене» впервые встречаются именно в западноевропейских источниках. В средневековой западноевропейской литературе отсутствует монографическое произведение, посвященное древнемадьярской истории, или истории Венгрии (как Геста Анонима, или венгерские хроники). Поэтому мы имеем лишь отрывки из разных источников. И все же определенную информацию об истории мадьяр до «обретения родины» можно найти и среди западноевропейских источников, к ним отсносятся: - Хроника (Chronicori) Регино (845-915 гг.). Регино был аббатом в Германии, в Приме (892-899 гг.). В его отчете отражены события до рождества Христово (до 906 г.) При описании событий до 813 г., Регино использовал исключительно письменные источники, после 8.13 г. - уже больше опирался на устные предания. О венграх писал под датой 889 г. Регино завершил Хронику в 908 г. Историографическое значение ее заключается в том, что он позже был использован Анонимом. При описании мадьяр Регино 202 использовал Exordia Scythica. Он крайне негативно писал о венграх. - Летопись монастыря им. Святого Бертина (Франция). Содержит информации с 741 по 882 гг. У нее три автора, автор первой части (741-835 гг.), неизвестен, второй части (835-861 гг.) - эпископ Прудент, третьей части (862-882 гг.) - архиепископ Гинкмар. Для нас важное значение имеет третья часть (862 г.) - это первое упоминание о венграх в Восточной Европе.
Когда венгры в конце IX в. появились в Европе, западноевропейская христианская интеллигенция искала объяснение в появлении нового народа (венгров) в Библии, в библейской традиции, как в универсальном источнике. Так, один неизвестный церковный деятель в конце IX - начале X вв., интересовался у своего начальника верденского (Франция) епископа Дадо (ум. в 923 г.) о происхождении нового восточного народа «Hungi», и обращался к библейским примерам. Он задавал вопрос Дадо, возможно ли, что Hungri, gens hungrorum - это потомки библейских Гога и Магога.204
Попытаемся разделить западноевропейские интерпретации о происхождении венгров на две части: 1. «реакция» современников на появление венгров в конце IX- нач. X в. 2. исторические интерпретации о происхождении мадьяр после образования христианского Венгерского Королевства (с XI в.). Здесь особенно важно традиция о гуннском происхождении мадьяр, и о Magna Hungaria («Великой Венгрии»).
Что касается первой части, то известно, что в 862 г. Хинкмар, архиепископ Реймса, согласно Летописи Монастыря Св. Омера (Annates Bertiniani, Франция), отмечал, что появились «раньше неизвестные враги, которых называют венграми (Ungri)».205 В Хронике (Chronicori) Примского аббата, Регино описывается история мира по годам с рождения Христа до 906 г. В ней при описании событий до 813 г. использованы только письменные источники, а при описании событий после 813 г. привлечены и устные. Регино был современником «обретения родины» венграми (896 г.). Он писал, что венгры появились в 889 г.206, и никто не слышал о них раньше, «потому что у них не было имени».207 Лангобардский дипломат, писатель Диудпранд (ок. 920-972 гг.) в своей книге (Антаподосис), рассказывая о правлении Льва VI (886-912 гг.), также пишет о том, что тогда никто не слышал о венграх.
Самоназвание нового восточного народа - «мадьяр». Однако, этот этноним в западных источниках неизвестен. На Западе мадьяр называли (и до сих пор называют) этнонинами, которые происходят от слова унгар {Hungarian - анг., Unga г- нем., Ungarese - итал. и т. д.). Откуда этот этноним? Название «мадьяр» в западных источниках «унгар», первоначально обозначало народ оногур. В славянском языке оно трансформировалось в онгре — унгры — в западных языках « унгар».209 Интересно, что этот этноним «унгар» присутствует в западных источниках до «обретения родины» мадьярами (896 г.), как народа, живущего в Карпатской котловине. Об этом свидетельствуют следующие данные: - как отмечено в грамоте в 860 г., Лаёш, восточно-франкский король, подарил территории монастырю Матеє (Mattsee) в Каринтии. На границе Каринтии упоминается uungoriorum marcha, то есть окраина «унгаров».
Представления этногенетического родства мадьяр в историографии периода формирования и развития науки (XVIII-XIX вв.)
Представление о родстве языков было известно уже в средневековых исторических источниках, например, славянским хронистам. В частности, в Повести временных лет присутствуют явные признаки не только знания языкового родства славян, но и признаки «общеславянской идентичности» (традиция о древней родине славян).471 Аналогичные взгляды присутствуют и у польских и у чешских хронистов XI-XII вв. У польского Анонима Галла (XI-XII вв.)472, в произведении Пражского Козмы (XII в.)473 тоже было известно родство славянских языков, народов. Видимо, уже с этого времени сам факт языкового родства, в данном случае у славян, провоцировал к рассуждениям ряда хронистов к выводам о существовании общей «прародины». В том отношении средневековым славянским хронистам было легче, чем венгерским. Мадьярский язык, мадьярский народ поселился в Европе в некой изоляции, в кругу индоевропейских языков(народов). Заметим, что это обстоятельство является решающим фактом в целом для венгерской истории.
В средние века и в раннем новом времени представления о ранней истории мадьяр, конечно, не были основаны на научном методе. Средневековые традиции, возможно, сохранили реальные фрагменты о тёмной древней истории мадьяр. Традиции раннего нового времени отражали представления данного периода. Например, после поражения крестьянского движения в 1514 г. венгерская дворянская элита во главе с Иштваном Вербэци - по мотивам средневековых венгерских хроник, используя гуннскую теорию - создавала такую интерпретацию венгерской истории, в которой дворяне являлись потомками гуннов и скифов. В такой трагический момент, венгерская элита с помощью конструированной истории попробовала легитимировать фактическое угнетение большинства населения страны, используя скифо-гуннскую теорию (см. в главе 1. 3.). Такая теория происхождения мадьяр прожила долго (и вне научных кругов до сих пор есть у нее сторонники) 5, но она была не единственная.
В новое время популярностью пользовалась еще одна теория - теория о родстве мадьяр с евреями, особенно в протестантской интеллигенции.7 В этих представлениях отражается «одиночество» мадьяр (похожее на «одиночество» евреев), чем выражается протестантская этика, согласно которой Библия, библейская традиция важнее церковной традиции. Конечно, в этих взглядах есть определенный «национальный мессианизм»: эти теории были популярными в то время, когда Венгрия теряла свою независимость и большую часть своей территории в борьбе с османскими турками (XVI-XVII вв.). И не случайно, что в этой исторической, ментальной ситуации появилась идея родства мадьяр с евреями. Именно она встречается у Яноша Силвестера в латинской книге о венгерской грамматике (1539 г.) 477 - эта первая книга о венгерской грамматике, в которой на основе фонетики и склонения предлагается еврейско-мадьярское языковое родство. В конце XVI в. кальвинистский историк Янош Бараняи Дечи (1598 г.) в своих работах доказывал синтез скифской и еврейской традиций. По его мнению, мадьяры являются потомками скифов, которые являются потомками евреев. Такая интерпретация неоднократно повторялись в протестантской историографии и в XVII в.478 По мнению Пала Переслени479 мадьярский язык возник во времена строения вавилонской башни, а значит, произошел от еврейского. Трансильванский епископ Ференц Отрокочи Фориш протестантский теолог в 1693 г. издал свою книгу «О происхождении мадьяр»48, в которой он сравнивал мадьярские и еврейские слова. Например, венг. ember, евр. abor человек ; венг. hold и евр. chalad луна, месяц; венг. viz и евр. vaz вода и. т.
Теория об еврейско-мадьярском родстве дожила вплоть до XIX в., но тогда она объяснялась уже другими философскими, ментальными причинами. С формированием этнического национализма, и падением религиозной идентичности (хотя бы в среде интеллигенции) идеология еврейско-мадьярского родства стала частью венгерского ориентализма. Некоторые ученые придерживаются определения «ориентализма», считая, что это движение, которое старается подчеркнуть восточные черты мадьярского народа. Родство мадьяр с евреями в представлениях ученых XIX в. лишь один элемент в системе ориентализма, а не сама система, как в новом времени. Первые научные работы, в духе ориентализма, появились еще в конце XVIII века. Так, в книге Дьёрдья Калмара о «скифо-мадьярско гуннско-аварских идиомах» мадьярский язык принадлежит к «восточным языкам», а родственные им являются: еврейский, арабский, сирийский, турецкий, персидский, армянский, финский языки.484 В работах другого исследователя Миклоша Реваи, считающимся основателем исторической грамматики в Венгрии, не только мадьяры и евреи являются родственниками, а вместе с ними - половцы, арабы, сиры, персы, саамы, финны, эсты, и. т. д, то есть все «восточные народы».
Существуют и другие теории, согласно которым исследователи отдают предпочтение другим этносам, принявшим участие в формировании мадьяр, и другим территориям, на которых предполагается местонахождение прародины угров-мадьяр. Среди них, пожалуй, наиболее распространенной является финно-угорская теория. Хотелось бы обратить внимание на первое известие по поводу родства мадьяр с финскими народами, которое встречается у немецкого историка Г. Горна (Georg Horn, профессор лейденского университета). Он писал в 1652 г., что к роду гуннов принадлежат татары, турки, аланы, финны, мадьяры, и остальные «варвары» живущие на берегу Северного Океана.486 Немецкий ученый из Трансильвании Йохан Трёстер (Johann Truster), в своей книге, посвященной истории Трансильвании (Дакии) , показывает сравнения финских и мадьярских слов. Однако, это не больше чем несколько этимологии, Й. Трёстлер, в принципе, думал, что венгерский язык самостоятельный, и ближе всего к нему будет немецкий. Он цитирует несколько общих слов, например: венг. hdz и нем. Наш дом ; венг. viz и нем. Wassen вода ; венг. saldta и нем. Salat салат ; венг. torony и нем. Thurn башня . Немецкий философ Г. В. Лейбниц, занимавшийся и языкознанием, считал, что венгры и финны происходят из одного края, одного рода.
Башкиро-мадьярская проблема в российской и венгерской историографии
Теория о родстве мадьяр с башкирами имеет достаточно глубокие историографические корни. Сегодня основной сегмент башкиро-мадьярской проблемы состоит в том, что некоторые письменные источники называли мадьяр башкирами, и то, что, вероятно, венгерские племенные названия повторяются у башкир. Среди таких письменных источников, можно выделить две группы: первая - это источники, в которых, без всякого сомнения, мадьяр называют башкирами; вторая - в которых источники упоминают этноним «башкир», возможно, лишь отождествляя его с 618 венграми.
Однако вопрос состоит и в том, насколько эта историографическая проблема отражает реальную историческую ситуацию. Прежде всего, это касается проблемы Великой Венгрии (Magna Hungaria). Как известно, после XIII в. и в Западной Европе территория Башкирии отождествлялась с Великой Венгрией (П. Карпины, Рубрук)619. Как мы видели, в Хронике Кезаи «Bascardia» - это одна из древних родин венгров. По этому поводу в XVI в. появились очень характерные картографические данные. Например, на картах Мартина Вадсемуллерна (1506,1517 гт.) Magna Hungaria расположена на востоке от Татарии, и называется территорией, где сейчас живут башкиры (Qui hanc habitant vocantur Bastard). (Приложение 1. рисунок 3). Эта географическая традиция прожила достаточно долго (вместе с представлением родства башкир с мадьярами).
Интересно заметить, что в XVIII в. путешественник П. С. Паллас, прибывая в Башкирии, пришел на башкирскую землю с осознанием того, что венгры и башкиры являются родственниками, и что древняя родина венгров была в Башкирии. Однако, личные наблюдения Палласа привели его к выводу (и это верно - Г.Д.), что башкиры являются скорее родственниками татар, чем мадьяр, как по языку, так и по внешнему виду.622
Не утихала эта проблема и в XIX в. Так Н.Я.Данилевский в своей работе, отражающей путь мадьяр с Урала,623 считал, что была какая-то промежуточная область, обитая в которой мадьяры (лесные охотники-звероловы) «ономадились». Он помещает эту промежуточную область там, «где кончается лес и начинается степь, ... Единственное место, которое можно для этого назначить - эта восточная чать Уфимской и северная часть Оренбургской, т.е. предгорье Южного Урала, тепершняя Башкирия».
Таким образом, уже на первом этапе исследования венгерской древней истории возникла «башкиро-мадьярская проблема», вопрос о родстве башкир и венгров. С конца XIX-ого века венгерские ученые начали заниматься топонимией Башкирии, и искать на этой территории следы венгров. Но, эти попытки дали негативный результат - большинство венгерских ученых пришло к заключению, что в Башкирии нет венгерского топонимического пласта.
Впервые, в начале XX в., идею о том, что венгерские географические названия встречаются на территории Башкирии, высказал венгерский этнограф Янош Янко.625 Одновременно на рубеже XIX-XX вв. появилась и другая версия, которую сформулировал Дьюла Паулер, серьезно занимаясь этим вопросом. Он первый из венгерских историков, который обратил внимание на то, что некоторые венгерские племенные названия (Дьярмат и Иенэ) повторяются и у башкир. Это позволило ему прийти к выводу о том, башкиры и венгры являются родственниками.
Бернат Мункачи в своей работе (1902 г.) уже скептически относился к теории родства башкир и венгров, особенно, к наличию на территории Башкирии венгерских географических элементов. В качестве источника он использовал географическое описание Д. Игнатова (XIX в), из которого он привлек к изучению перечень географических названий.628 Среди них есть f такие, которые, на первый взгляд, можно считать надежными этимологиями. Например: Бирский округ - реки: Шар, Парей, Куваш, Юрма Киллер, Юрюш, Варяш (varju по-венгерски ворона ), Кудащ, и. т. д. (Приложение 3. текст 4.). Б. Мнукачи, используя описание Д. Игнатова, предложил иное происхождение данных названий. Все проведенные им сравнения привели к убеждению, что «Невозможно доказать существование венгерских следов в Башкирии.»630
Дьюла Мессарош, который провел исследования непосредственно в Башкирии, написал монографию, посвященную башкиро-мадьярской проблеме (1910 г.). Он опроверг теорию Дь. Паулера о родстве башкир и венгров, и теорию венгерского происхождения башкир. Согласно его результатам в башкирском языке нет венгерских элементов, и искать венгерские топонимии в Башкирии, по его мнению, это „фантасмагория". Отвечая на это, Геза Надь резко критиковал Дь. Мессароша, считая, что гидронимы в Башкирии с элементом «тау» происходят из венгерского слова to озеро .632
К началу XX столетия в российской историографии, по мнению В. А. Иванова, утвердилась концепция об Уральской прародине угров-мадьяр и о тождестве территории Magna Hungaria с территорией современного Башкортостана в ее приуральской части.633 Эта концепция, в свою очередь, породила проблему башкиро-мадьярского этногенетического родства, решению которой посвятили себя российские ученые не только в XX веке, но и сегодня. Планомерные исследования в этой области, начались лишь после 1945 г., когда ими занялся Д. Г. Киекбаев. Он был прав, когда в 1956 г. заявил, что топонимия Башкирии практически не исследована. Д. Г. Киекбаев считал, что в Башкирии есть венгерские топонимические названия, предполагая, что топонимия «Бишаул-Унгар» происходит из венгерского t языка, что означает пять деревень венгров ( биш аулы унгар).
Похожие диссертации на Протовенгры на Урале в первом тысячелетии нашей эры в российской и венгерской историографии
