Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Строительное законодательство Российской империи и строительное дело в провинции
1.1 . Законодательно-нормативная база строительного дела: эволюция, условия и особенности реализации в Тамбове 33
1.2. Деятельность местных органов власти и самоуправления по градоформированию 66
Глава 2. Жилищный вопрос и частная строительная практика: социокультурный аспект
2.1 . Градостроительство и социальная топография Тамбова 104
2.2.Строительное дело в Тамбове: особенности социального портрета заказчика и исполнителя 140
2.3. Социально-демографические аспекты использования жилого фонда 174
Заключение 194
Примечания 198
Источники и литература 228
Приложения 247
- Законодательно-нормативная база строительного дела: эволюция, условия и особенности реализации в Тамбове
- Деятельность местных органов власти и самоуправления по градоформированию
- Градостроительство и социальная топография Тамбова
- Социально-демографические аспекты использования жилого фонда
Законодательно-нормативная база строительного дела: эволюция, условия и особенности реализации в Тамбове
Создание кодифицированного строительного права в Российском государстве относится к первой трети XIX в. До этого периода строительное законодательство представляло собой совокупность разрозненных законодательных актов, созданных по специальным случаям для регулирования крупных градостроительных и фортификационных работ.
Тенденция к централизованному регулярному руководству строительством, по мнению некоторых исследователей строительного законодательства, наметилась уже с XVI в. (1). Именно в это время появляются первые "регулярные" в плане крепости. Впервые возникли центральные органы, ведавшие строительством в государстве -Пушкарский приказ и позднее Приказ каменных дел. Большинство же историков архитектуры находят отчетливые характеристики регулярности как основополагающего качества "благообразности" городской и сельской застройки в законодательстве Петра I. Базовые нормативные положения строительного законодательства сложились в России во второй половине XVIII - ХГХ ввТ
К 1830 г. под руководством М. М. Сперанского была выполнена большая работа по сбору в архивах и государственных учреждениях всех законодательных актов и расположению их в хронологическом порядке с 1649 г. до 12 декабря 1825 г. (канун присяги Николая Павловича на императорский престол). Первое "Полное собрание законов" состояло из 45 томов (40 томов законов и 5 томов указателей). Для практических нужд чиновников был подготовлен пятнадцатитомный "Свод законов Российской империи", который включал лишь действующие в данное время законы, имевшие тематическое расположение (2). Кодификация документально оформила переход русского права от казуального к нормативному.
В 1832 г. вышел в свет первый Строительный устав России, открьшший целую эпоху в строительном законодательстве. В нем были объединены все, ранее существовавшие законы., регулировавшие строительство. Строительный устав при его издании в 1832 г. был включен в 12 том Свода законов Российской империи и являлся второй книгой четвертой части "Своды уставов государственного благоустройства". Строительный устав состоял из семи разделов и двадцати одной главы, в которых, исходя из существовавшей в те годы ведомственной субординации, были изложены: положения об учреждениях для управления строительной частью (раздел I), о типах казенных (раздел II), церковных (раздел III) и общественных зданий (раздел IV), о правилах построения городов и устройстве в них улиц, площадей, мостов, фабрик и частных зданий (разделы V и VT) и селений (раздел VII). Каждый раздел состоял из глав, включавших в себя статьи (см. Приложение 1).
Составители исходили из гфинципов: исключить все законы, вышедшие из употребления; снять повторения; при сходстве указов взять позднейший; сохранить суть законов, извлекая статьи свода из самого текста, ранее существовавших статей, хотя бы самыми дробными частями. Это видно из того, что под каждой статьей перечислены указы и постановления, из которых она составлена; под статьями приводиться число и год, когда соответствующий закон утвержден, после чего в скобках следует номер закона.
Структура Строительного устава 1832 г. подчинена общим принципам построения всего Свода законов (введен даже общий отсчет статей), и в то же время ее старые и новые положения во многом противоречиво сосуществуют друг с другом. Строительный устав, по нашему мнению, страдает рядом недостатков: вошедшие в состав его статей узаконения сведены без внутренней переработки, хотя нередко они относились к разным эпохам и вызваны различными обстоятельствами; в самом уставе преобладают частные определения, а не общие начала, в основу их часто положен архаичный принцип "бытовой ассоциативности"; нет должного единства структуры и масштаба построения, что объясняется тем, что статьи, представляют собой преимущественно воспроизведения указов, написанных по конкретным случаям. В уставе отсутствует строгая система в распределении материала. Относящиеся к одному предмету статьи помещены иногда в различных частях, в то же время некоторым правилам общего значения отведено случайное место в разделах и главах, рассматривающих крут узкоспециальных предметов. Наконец, строительное законодательство не сосредоточено в одном томе или отделе Свода законов. Хотя основой и служит устав Строительный, но некоторый материал был рассеян и в законах гражданских и различных специальных уставах - Врачебном, Пожарном и др. (3).
Появление Строительного устава 1832 г. как самостоятельной и вместе с тем составной части Свода законов можно рассматривать двояко. С одной стороны, это было обобщение и упорядочение развивающейся и усложняющейся централизации архитектурно-строительного дела, проведенный на протяжении второй половины XVIII -первой трети ХГХ в. и требующей корректив на рубеже нового периода, в преддверии буржуазных преобразований. С другой - это можно рассматривать как одно из свидетельств начала нового периода, характеризующегося постепенным распадом централизации и предоставлением все больших прав частным застройщикам, для удобства пользования которыми нужно было свести воедино разрозненные в Своде законов строительные узаконения и правила. До издания устава строительство на местах регламентировалось бессистемными, запутанными, нередко неправильно интерпретируемыми на местах указами и циркулярами сената, министерства внутренних дел, которые в полном объеме до сведения застройщиков никто не доводил, что создавало почву для злоупотреблений.
Помимо Строительного устава, законодательную базу строительного дела и градостроительства образовывали и другие документы, имевшие нормативное значение: планы городов и сборники образцовых высочайше апробированных фасадов для строительства.
Указ 1763 г. "О сделании всем городам, их улицам и строениям специальных планов, по каждой губернии особо" (4) и административные реформы Екатерины П положили начало преобразованию провинциальных городов (планирование столиц, в частности Санкт-Петербурга было начато Петром I), которое должно было отвечать представлению о городе как о самостоятельном, иерархически слаженном, гармоничном целостном пространстве. Тамбов получил свой первый регулярный план в 1781 г., который сохранял свое значение в качестве нормативного документа фактически в течение всего ХГХ в. (5).
Планы провинциальных городов составлялись с учетом уже имеющейся застройки в соответствии с классицистскими понятиями о гармонии ведущими архитекторами своего времени. Так, регулярные планы городов Тамбовской губернии Спассіса, Козлова были составлены под руководством В. Гесте (1763-1832), который с 1810 г. фактически возглавлял все градостроительное дело в России (6).
"Образцовые", высочайше апробированные фасады являлись основным инструментом в регламентации художественного облика городов. Начало составлению первых типовых проектов было положено в Петровскую эпоху при строительстве Санкт-Петербурга. Впервые городским обывателям предписьшалось выбирать проекты жилых домов в соответствии с их "разрядом": создавались дома "для подлых", "для именитых" горожан, образцовые мазанки и др. В конце XVIII в. типовые проекты внедрялись архитекторами А. В.Квасовым в Твери, М. Ф. Казаковым и В. И. Баженовым в Москве (7).
Наибольшее развитие образцовые проекты получили в первой половине ХГХ в. В этот период они стали наиболее разнообразными, унифицированньїми и обязательными, что зафиксировано в Строительном уставе. В разные годы выходили разные по исполнению, художественной ценности и популярности серии фасадов домов, ворот, оград, заборов и т.д. (8). Одна из самых значительных - серия 1809-1812 гг. в для жилых домов и 1828 г. для присутственных мест. Их разработкой занимались известнейшие специалисты-архитекторы В. Гесте, А. И. Руска, В. П. Стасов. Следующая серия вышла в 1840-1841 гг., в ее разработке принимал участие К. А. Тон. В ней были предложены жилища для государственных крестьян (9). Затем разработка фасадов шла в 1843-1852 гг., в названии этой серии впервые нет слов "для обывательских домов", здесь предлагались фасады смешанного назначения, в основном рассчитанные на крупные города. Последняя серия была выпущена в 1855-1856 гг. и отличалась заметным снижением художественного качества (10). В ней впервые были предложены фасады специально для уездных городов.
Деятельность местных органов власти и самоуправления по градоформированию
Развитие строительного законодательства в первой трети XIX в., до выпуска первого кодифицированного сборника строительных законов, было тесно связано с учреждением и развитием министерской системы управления. Закон об учреждении министерств 8 сентября 1802 г. определил сущность министерства внутренних дел: "Должность министра обязывает его печись о повсеместном благосостоянии народа, спокойствии, тишине и благоустройстве империи." (1), Департамент государственного хозяйства и ггубличных зданий при МВД 1810 г. по 1831 г. ведал строительством казенных зданий (2). В эти годы закладывались основы строительных норм XIX в. Во многом они формировались на основе предложений с мест, от губернаторов.
До министерской реформы "строительная часть находилась в печальном состоянии". Первый министр внутренних дел князь Кочубей в докладе на высочайшее имя писал: "Казенные публичные здания в разные времена и по большей части непрочно по губерниям устроенные, от давних уже лет требовали исправления. От одного г. к другому здания ветшали..., приходили в совершенный упадок ..."(3). В Тамбовской губернии в 1803 г. из 12 перечисленных казенных строений серьезного ремонта требовали 5 (4).
В связи с этим в 1803 г. МВД выработало инструкцию "для единообразия казенных зданий". Она ггоедгшсывала для всех губерний "сочинить общие планы и примерные сметы, которые должны быть:
1.Удобны, с наименьшими издержками, с добрым вкусом, придерживаться образцов, только можно сделать отступления в украшениях;
2.Здания должны быть каменными, или деревянными, но, по крайней мере, на каменном фундаменте;
3.Особое уважение будет выражено губернаторам, если они сумеют сократить издержки;
4.Для проверки МВД будет посылать специальных инспекторов". Позднее, в 1810 г., эта инструкция была дополнена разрешением: "до приведения доходов в лучшее состояние каменные казенные строения производить только в губернских городах". Важное значение для производства строительных работ, градоформирования в провинции имела также инструкция о производстве всех строительных дел, которая появилась в 1806 г. В ней МВД предписывало:
1) требовать на новые постройки планы и сметы: 2) чтобы они "соображались с образцовыми планами и сметами , созданными академиком А. Д. Захаровым; 3) утверждать определенные суммы и время на строительство; 4) возлагать производство строений на попечение начальников губерний, для очень важных объектов назначать строительные экспедиции.
Согласно этим правилам в Тамбовской губернии была начата работа по составлению строительной документации на имеющиеся казенные здания: с 1811 по 1819 гг. были сделаны обмеры и осмотр здания тамбовского губернского правления, нового губернаторского дома и дома для присутственных мест и др. (5).
Однако в целом в губерниях эти правила нарушались. Постановление от 1824 г. указывало на то, что начальники губерний делают представления о строительстве и починке казенных зданий в МВД "без разрешения", то есть хаотично, по мере надобности. После губернаторам было дозволено "в случае надобности исправления казенных зданий (в год на сумму до 5000 руб.)" действовать в определенном порядке, делать представления в порядке очередности на мосты, тюрьмы, денежные кладовые, присутственные места," губернаторские и вице-губернаторские дома (6)ГВ то же время было повторено распоряжение составлять всем казенным зданиям и присылать в МВД "планы и фасады". Помимо перерасходов на строительство, главным недостатком при составлении нужной документации МВД называло "недостаточность смет", чтобы вынести по ним решения (7). В частности в одной из инструкций, присланных в Тамбовскую губернию," говорилось, что "иногда постройку назначают без испытаний грунта, а он оказывается непригоден".
Губернское и уездное начальство помимо общих циркуляров получало градостроительные ппедписания, учитьшающие конкретные условия городов. Такая инструкция "о строительстве согласно генерального плана" была получена для Липецка в связи с отстройкой города после очередного пожара (8). Улицы города делились по разрядам: главные (от 15 до 20 саж.), средние (от 13 до 15 саж.), последние в городской черте (от 10 до 13 саж.). В ней подтверждались более ранние положения относительно строительства по утвержденным фасадам, запрет строить деревянные дома в кварталах, предназначенных под каменную застройку и т.д. Предписывалось в случае, когда на одно усадебное место претендует 2 человека, дело решать жребием (позже для этой цели будут введены торги); обо всех перепланировках города ("уничтожении городских мест, создании площадей") власти были обязаны сообщить в МВД, прилагая список горожан, которые при этом пострадали; строго предписывалось следить, чтобы одному человеку не досталось 2 усадебных места "без особливого от начальства повеления"; чтобы предотвратить злоупотребления ("дабы места под строительство не были превращены в сады и огороды") предписывалось раз в 5 лет для каменных домов и раз в 3 г. для деревянных "строения обозревать". Последнее требование местными властями, по-видимому, игнорировалось: архивные документы не отражают деятельности городских властей по осмотру зданий с этой целью. Сохранились сведения по осмотру недвижимых имуществ тамбовских обывателей "избранными от всех сословий депутатами" (9), относящиеся к 1830 гг. и санитарные акты осмотра некоторых фабричных строений, сделанных во врачебном отделении губернского правления, относящиеся к последней трети XIX в. Для "разбития усадебных мест" в город Липецк был командирован землемер. Несмотря на многословие инструкций, они не предусматривали разрешения всех градостроительных проблем, возникающих на местах, в то же время местным властям не позволялось решать их самостоятельно, поэтому в деле перепланировки городов всегда возникала масса спорных моментов, конфликтов. Весьма запутанным оказался вопрос о наделении землей горожан по соседству с церквями и др. Каждый конкретный спор обрастал огромной перепиской и разрешался только императорским указом.
Таким образом, первые инструкции и постановления, весьма нечеткие, повторяющиеся, выработанные МВД, при участии Академии Художеств положили начало нормативному оформлению регулирования строительной практики на местах.
Первые правила о внешнем облике частных строений, составленные В. П. Стасовым в 1811 г., зафиксированы в первой редакции Строительного устава (статья 726) и просуществовали с некоторыми изменениями до 1917 г. Именно эти правила определяли облик большинства образцовых фасадов всех серий, а, следовательно, и облик городов в рассматриваемый период. Правила утверждали классицистские понятия гармонии, красоты, симметрии в архитектуре.
Прокомментируем основные требования (10).
1. "Чтобы во всяком фасаде было на середине окно, а не простенок, а потому строения будут иметь 1, 3, 5, 7 и более не парное число окон". Это требование особенно тщательно выполнялось в обывательских постройках средней и низкой цены в Тамбове;
2. "Чтобы в каменном строительстве окна были не менее вышиной 2 аршин с четвертью (1 м 60 см), исключая мезонинов и антресолей". Это требование в частных строениях соблюдалось крайне редко. Высота окон типичного жилого дома Тамбова средней цены в конце ХГХ-начале XX вв. составляла 1,2-1,5 м;
3. "Чтобы простенки между окнами не были уже ширины окна и чтобы от окна до кровли с карнизом не было менее 1 аршина с четвертью" (примерно 90 см). Это правило в целом соблюдалось в деревянном зодчестве;
4. "В домах для бедных" (цена не определена) нужно определить высоту частей, составляющих строение, а именно, высота окна не менее 2 аршин (144,24 см) а ширина - не менее 1 аршина и 2 вершков (примерно 81 см), и ширина простенков не уже окон, чтобы окна возвышены были от земли не менее 2 аршин (144,24 см), в котором пространстве могут поместиться свободно цоколь (элемент, актуальный лишь для "бедных" домов крупных городов) и от окон до кровли с карнизом должно оставаться не менее 1 аршина (72 м 12 см), что составляет снаружи 5, а внутри около. 4 аршин (соответственно: 3 м 60 см и 2 м 88 см). "Такова высота самая крайняя, а ниже строения вредны для жития людей. Кровли крыть не выше 1/4 части широты самих строений".
Градостроительство и социальная топография Тамбова
Анализ развития городских территорий в целом, отдельных районов дает важную информацию о влиянии предпочтений горожан на выбор места жительства, на градостроительство и градоформирование. Интересна проблема взаимовлияния социально-психологических черт населения провинциального города и градостроительной ситуации, выражающейся в соотношении уровня благоустроенности, санитарных условий проживания и соответствующих потребностей горожан.
Одними из основных источников по градостроительству Тамбова являются карты и планы местности. Самый ранний документ, относящийся к изучаемому период}- , в котором отражен градостроительный замысел, соответствующий принципам регулярного строительства, - это первый конфирмованый план на город Тамбов, составленный в 1781 г,, подвергшийся незначительной корректировке в 1786 г. с участием первого тамбовского губернского архитектора Василия Антоновича Усачева (1781-1804) (1).
Наличие такого конфирмованного плана было обязательным, так как любой город, в соответствии со Строительным уставом, мог "строиться, не иначе как по плану, Высочайше утвержденному" (2). Обеспечение этого условия строительства городов было обязанностью губернаторов, в сложных и спорных случаях в дело регулирования плановой городской застройки вмешивался генерал-губернатор. В Тамбовской губернии так было при отстройке после пожаров Кирсанова в 1804-1805 гг., Липецка в 1806 г., Борисоглебска в 1807 г. (3).
Закон обязывал отсылать на рассмотрение и утверждение в МВД любые городские планы и всех изменения. Это было частью не только всех планировочных мероприятий, но и строительства любого казенного здания; при проекте обязательно должна была присутствовать выкопировка с плана города (4). В последствии Строительный устав 1900 г. дал право "рассматривать предложения об изменениях городских планов" городским думам (5), но утверждение их по-прежнему было прерогативой государства.
Основные градостроительные нормы были выработаны законодательством в 1780-1820-е гг. Они были сосредоточены по большей части в главе 1 Строительного устава (раздел 6) "О местах под строения в городах". Основой составления любого городского плана был принцип регулярности строительства, причем простая повторяемость, раппорт планируемого, а также геометричность форм дополнялись в целом негативным отношением ко всякого рода выбивающимся на плане из общей схемы, элементам.
Кроме плана Тамбова 1781 г. сохранились еще несколько. На протяжении почти всего XIX в. в городе практически отсутствовали официально утвержденные планы. Более - менее точно (т.к. чертежи выполнены без масштаба, часто не в цвете) был зафиксирован только центральный участок Тамбова, ограниченный рекой Студенец, улицами Гимназической, Моршанской (участок нынешней Советской улицы) и городским садом. Планы этой местности фигурируют в значительной части дел, касающихся строительства, благоустройства площади кафедрального собора и прилегающей к нему территории. Строительство главной площади - сложный момент в реализации конфирмованного плана, который воплощен практически полностью. Первая из имеющихся "выкопировок" этой местности относится к 1829 - 1839 гг. - началу строительства каменных госпгных рядов. Рисунок выполнен в цвете и высочайше утвержден, сохранился вариант, относящийся к 1852-1857 гг. - "Выкопировка Соборной ішощади", след тощий "план местности между кафедральным собором и почтовой конторой" датируется 1879 г. (6). Качественно вьшолненньш план местности между 1890-1893 гт. "в количестве 300 саж., где гауптвахта" (ныне это место занимает городская картинная галерея) имеется в документации о строительстве здания народных чтений (7).
Самое раннее упоминание о составлении рабочих планов на разные части Тамбова, отражающих реальную градостроительную ситуацию, относится к 1819-1820 гг. (8). Сами планы не сохранились, однако упоминаются в количестве 17 штук; на слободы, участки, предназначенные для разбиения на усадьбы и т.д.; имеется также упоминание о составлении по инициативе губернатора рабочего плана на Тамбов "для устройства мостовых", сам план не сохранился, однако известно, что он был представлен на утверждение царю (9). В архивном фонде тамбовской губернской чертежной сохранились некоторые черновые планы (рисунки) землемера за 1838-1839 гг., к сожалению, они практически непригодны для чтения (10).
Впервые необходимость составления нового официального плана города, который зафиксировал бы изменения, произошедшие с 1781 г., была отражена в документах 1843-45 гг. (11). По требованию ГУПС и ПЗ губернатор дал распоряжение землемеру -подготовить материалы для его составления, однако канцелярия не доставила последнем}7 правил, масштабов и он не смог начать работу. После трех (!) требований и напоминаний ГУПС и ПЗ план так и не был разработан. В краеведческой литературе есть упоминание о "плане 1840-х гг.", который мог быть результатом этого этапа градостроительной практики, однако в архивных документах не осталось его следов и в научных исследованиях он не упоминается (12).
К 1852-1857 гг. относится следующая серия требований составить, наконец, городской план, причем формулировки в столь затяжной переписке весьма мягки: "еще раз очень настоятельно", "просим ускорить дело" и т.д., что свидетельствует о том, что подобные затруднения на местах были нередкостью. В результате в 1857 г. был сделан план только Соборной площади (13).
Следующий виток этой переписки относится к 1860-м гг., когда управление строительной частью реформировалось. В результате в 1866 г. был "снят с натуры" план, которым пользовались наряду с первым планом Тамбова 1781 г. до начала XX в. На этот факт в документе есть прямое указание, однако в более ранних документах четких сведений об этом нет: упоминается Б "Постановлениях комитета по устройству города Тамбова" план, относящийся к концу 1840-началу 1850-х гг., крайне несовершенный, на котором даже "не нанесена Базарная площадь", однако в этом же документе, относящемся к 1869 г. кет никакого упоминания о рабочем плане 1866 г., который называется в переписке, относящейся к 1880-1890-м гг. Также в 1868 г. члены комитета по устройству города заостряли внимание на том факте, что город не только "не имеет удовлетворительного плана для строительства, но и вообще утвержденного плана города, и весь город застраивается вопреки 298 статье Строительного устава и їгиркулярньїм предписаниям" (14).
Уже в 1889 г. все существующие планы на Тамбов считались абсолютно устаревшими. Рассмотрением этого вопроса занялась городская дума, в J 891 г. была создана специальная комиссия, но дело не трогалось до 1896 г. В следующем году план обещали представить для рассмотрения, однако это было отложено и только в 1901 г. управа препровождает документ в губернское правление, а затем в МВД (15). Документ был возвращен с некоторыми замечаниями и исправлениями. Одно из них, чисто техническое, надолго затянуло конфирмование плана - губерния была не обеспечена калькой, на которой он должен был быть выполнен, ее следовало "выписать из-за границы", вместо этого он чертился на разрезных листах. На этом архивное дело об утверждении этого плана обрывается.
Существует "план губернского города Тамбова", датируемый 1910-ми гг. Он был создан, вероятно, в процессе регистрации городских недвижимых имуществ.
Таким образом, официально утвержденных планов на город Тамбов, являющихся основными градостроительными нормативными документами, было два: 1781 и начала XX в., с последнего плана была снята рабочая копия, упрощенная, в цвете, с нанесением оценочных районов города (16). Вероятно этот же план помещен в экспликацию большой "Карты Тамбовской губернии" (17). Кроме того, существовал рабочий документ 1866 г., который, по всей видимости, не сохранился (18).
Для анализа градостроительных ігоинципов нами были использованы сохранившиеся планы уездных городов Тамбовской губернии: Борисоглебска, Кирсанова, Спасска, Шацка, Липецка, Усмани, Елатьмът, Морвтанска, Лебедяни, Козлова (19). Ценными дополнениями, дающими весьма неполную информацию, являются выкопировки из плана Тамбова, помещенные при фасадах частных домов, относящиеся к 1870-1910-м гг.
Социально-демографические аспекты использования жилого фонда
Тамбов - город по преимуществу усадебной застройки, т.к. вся городская земля была разбита на участки, которыми жители наделялись в бессрочное пользование через систему торгов. Усадьба - основная территориальная единица, которая определяет размеры принадлежащей горожанам земли. Домовладение - комплексный термин, означающий принадлежность кому-либо усадьбы с постройками.
Строения, входящие в домовладения разделялись по функциям и внешнему виду: понятие "изба" пройдя через весь ХГХ в., к 90-м гг. встречается все реже. Этот тип жилья был распространен в бедных районах города и представлял собой небольшой сруб, возможно, выполняющий роль времянки. Флигель можно определить как боковую пристройку основного здания или отдельную постройку, входящую в состав усадьбы. Термин "жилое помещение" относится преимущественно ко второй половине ХГХ в. и означает пристраиваемые к дому кухни, помещения для прислуги, отапливаемые "полуэтажи" — мезонины, антресоли и др. Термин "дом" мог обозначать довольно широкий спектр строений — от скромного сруба на 3 окна, до большого доходного дома. Усадебный дом - основное, самое распространенное, в некотором роде обязательное строение. По его наличию усадьба получаст статус домовладения.
Состав застроенной городской усадьбы на протяжении ХГХ в. варьировался, менялись качественные, количественные характеристики строений и их соотношение. Применительно к большей части исследуемого периода целостную картину наполнения основной, самой близкой горожанину жилой среды дают описательные источники -архитектурно-строительные, инвентарные описи домовладений. Все выявленные нами и использованные при анализе источники такого рода относятся к первой половине ХГХ в. Их специфика в том, что они описывают зажиточные, а в некоторых случаях богатые, выдающиеся усадьбы (1).
Для богатого городского домовладения в первой трети ХГХ в. характерно обязательное наличие строений, выполняющих разные функции. Практически обязательным является главный усадебный дом, выстроенный "по красной линии" улицы, выполнявший жилое и иногда торговое предназначение. В документе 1831-1833 гг. упомянуто всего 2 случая из 348 описанных, когда на усадьбе было два главных усадебных дома - "у мещанина Егора Носова в 35 квартале города и купца 1 гильдии Ивана Суворова, 56 лет, в 36 квартале - 1 дом каменный двухэтажный и один деревянный" (2).
Второе, почти обязательное строение (их могло быть и несколько), в первой половине XIX в. - это флигель (в ранних документах этажность этого строения вообще не указывается, что заставляет предполагать, что флигелей более одного этажа не встречалось). В богатых домах там располагались "кухни, сени, кладовые1 . Флигели имели значение жилого помещения для прислуги и были отапливаемы (3). В особо значительных домовладениях, построенных "по образцу 1 и фактически совмещавших в себе помещения административного назначения (как в губернаторском и вице-губернаторском домах), надворные строения дифференцировались: "прачечная", "людская", "сараи для кухни". Губернаторское домовладение, включавшее по описи II элементов, оценивалось при страховании в 15000 руб. (4). Планировка флигелей, судя по количеству печей (в это время не более одной), была самой простой, сходной с планировкой русской избы, В первой трети XIX в. это строения не отделывались в едином стиле вместе с главным домом.
Хозяйственные постройки, входившие в состав зажиточных домовладений в провинциальном городе, включали конюшни, каретные сараи, кладовые, погреба, бани, "амбарчики", кроме того, в описаниях встречаются "галереи", пристройки, ледники. Интересно, что если дома и флигели по большей части были деревянными, то хозяйственные помещения старались строить каменными, в виде длинных приземистых сооружений с отдельными секциями. Количество этих построек во многом определяло значительность и доходность домовладения. В описании двух усадеб, гфшіадлежащих в Тамбове почетным гражданам Байковым, перечислено "пять нежилых надворных построек, в которых семь каретных сараев, одна конюшня, три амбара, пять погребов, в них две железных двери, семь больших деревянных и семь малых, полы и потолки с сосновым накатом, приборы медные". Такие домовладения оценивались "в 8 и 13 тыс, серебром" (5).
Массовым источником, дающим информацию о составе домовладений Тамбова, является документ "списки усадебных мест" 1820-х гг. (6). Из 498 домовладений ошісашшх в документе "состоящих з первой части города", в подавляющем большинстве усадеб - 482 (96,7%), было по два строения. Интересно, что форма документа предполагает выделение в отдельные графы только отапливаемые строения "с жилым покоями", а также амбары и сараи. Никаких других возможных вариантов усадебной застройки документом не предполагалось, что означает их нераспространенность в "обычных" городских усадьбах. В это время в этом районе города вообще незначительно число хозяйственных построек — они имеются только в 169 (34%) домовладений, причем по большей части - это амбары (109 домовладений), сараи встречаются в 32 домовладениях. И то, и другое есть только в 29 домовладениях в центральной части города (5,8%). Редко (11 домовладений) - 2,2% сараи использовались как "конюшенные".
Жилые (отапливаемые помещения, содержащие комнаты - "покои") есть на всех усадьбах. По два жилых строения есть на 178 усадьбах (35,7%), по три - на 67 усадьбах (13,45%), по четыре - на 13 усадьбах (2,6%), 2 усадьбы содержат "по 6 изб". Всего в 2 случаях одно из жилых помещений помимо главного дома названо в документе флигелем: у "фабриканта Якова Тулинова" и "унтер-офицера Афанасьева". У остальных в числе жилых построек преобладали "избы, кухни, горницы", то есть очень маломерные строения. Причем избы, в большинстве случаев, это строения без потолка и пола, так как избы с выведенными потолками и полом отмечались в источнике особо.
Интересно, что "1820-е гг. источником не названо ни одного домовладения, включавшего помещения для торговли или занятий ремеслом. Это может объясняться неполнотой источника, форма которого вообще не предусматривает выделения в отдельную группу такого рода построек, однако обычно, если не требующие учета постройки были, переписчики их все же отмечали. Отсутствие в первой части города торговых заведений в 1820-е гг. косвенно подтверждает торгово-коммерческую специализацию других частей города. Очевидно, они демонстрировали бы другое соотношение жилых и нежилых построек, известно, что домовладения вокруг Базарной площади включали значительное число складских помещений и лавок.
Состав недвижимых имуществ горожан в последние десятилетия XIX в. отразился в окладных книгах.
Количество усадеб во всех районах города с 1885 по 1901 гг., содержащих только 1 флигель, очень незначительно, также как и усадьбы с двумя или тремя домами, значительно больше распространены "дом и флигель". Количество "полных усадеб" (нами подразумевается в их составе наличие полного набора разнофункциональных строений, характерного для богатых домовладений), также незначительно. Разброс по городу по перечисленным параметрам невелик, однако как самый застроенный район выделяется 2 полицейская часть.
Таким образом, самым распространенным набором строений в домовладениях по городу в конце ХГХ в. являлся дом и несколько флигелей (к концу ХГХ в. на каждый усадебный дом приходилось в среднем по 2,3 флигеля), а также нежилых надворных помещений.
Аналогичные сведения о предпочитаемых видах застройки усадеб установлены нами по иным источникам - ходатайствам обывателей о строительстве и ремонте, которые становятся массовыми в последней трети XIX - начале XX вв. Это совокупность дел с ходатайствами обывателей "о постройках и перестройках", которые отражают в большей степени желания застрошдиков, так как неизвестно были ли они осуществлены предоставлявшиеся на рассмотрение проекты. К ходатайствам прилагались планы усадеб, на которых были отмечены уже имевшиеся строения.
