Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Иерархия Русской Православной Церкви в конце XIX - начале XX вв.
1.1 Архиерейский корпус на рубеже XIX-XX столетий: состав и численность, образование, материальное положение 18
1.2 Епископат Русской Православной Церкви и синодальная система.36
Глава 2. Православная иерархия и подготовка реформы высшего церковного управления
2.1 Воззрения иерархов на перспективы русского патриаршества в эпоху К.П. Победоносцева 53
2.2 Отношение епископата к реформе высшего церковного управления в период первой русской революции 80
2.3 Высшее духовенство и проблема восстановления патриаршества в последнее предреволюционное десятилетие 124
Глава 3. Институт патриаршества в общественном сознании России в начале XX века
3.1 Отношение российского общества к вопросу восстановления патриаршества в контексте политических событий начала XX века 140
3.2 Восстановление патриаршества в России на Поместном Соборе
1917-1918 гт 160
Заключение 186
Приложение I. Выдержки из журналов и протоколов заседаний Отдела о высшем церковном управлении Поместного Собора 1917-1918 гг 190
Приложение II. Избранное из личной переписки иерархов РПЦ 213
Источники и литература 239
- Архиерейский корпус на рубеже XIX-XX столетий: состав и численность, образование, материальное положение
- Воззрения иерархов на перспективы русского патриаршества в эпоху К.П. Победоносцева
- Отношение российского общества к вопросу восстановления патриаршества в контексте политических событий начала XX века
Введение к работе
Проблема церковно-государственных взаимоотношений является ключевой в истории Церкви синодального периода. Однако осмысление феномена «государственной церковности» в его российском варианте невозможно без внимательного исследования той роли, которую иерархия Русской Православной Церкви (РПЦ) играла в формировании, сохранении и трансформации существующей модели отношений Церкви и государственной власти. Известно, что упразднение патриаршества Петром I и фактическое превращение Церкви в часть государственного аппарата сильно сократили властные полномочия высшего духовенства, и это на протяжении всего синодального периода служило для него источником недовольства. Между тем сама проблема существования епископата внутри синодальной системы и, как следствие, воззрения русских архиереев на возможность восстановления канонического церковного строя до сих пор не получили достаточного освещения в работах по истории РПЦ указанного периода. Таким образом, остается неисследованным принципиальный вопрос - отношение епископата Русской Православной Церкви к институту патриаршества и перспективе его восстановления в России.
На фоне постоянно возрастающего общественного и научного интереса к духовному наследию Русской Православной Церкви, осознания ее роли в реализации комплекса насущных задач, связанных с духовным и национальным возрождением, вопросы взаимоотношений Церкви и государства продолжают занимать особое место. Поэтому изучение опыта начала XX века, когда динамичное изменение общественных и политических реалий непосредственным образом отразилось на сфере церковно-государственных отношений, безусловно, весьма значимо и в контексте сегодняшнего дня. Этим определяется актуальность настоящего исследования.
Цель его состоит во всестороннем изучении позиции иерархии Русской Православной Церкви в конце XIX - начале XX вв. по вопросу восстановле-
ния института патриаршества в России в контексте политических событий указанного периода. В соответствии с этим автор определил задачи работы следующим образом:
изучить положение иерархии во властной структуре Российской империи и ее состояние в указанный период (численность, образование, материальное положение и т.п.);
поэтапно проследить эволюцию позиции епископата относительно возможности восстановления института патриаршества в России:
исследовать факторы, влиявшие на формирование и изменение этой позиции;
определить вклад православной иерархии в подготовку и осуществление реформы высшего церковного управления;
выяснить отношение российского общества к реформе синодальной системы и степень влияния общественного мнения на ее реализацию.
Хронологические рамки работы конец 90-х гг. XIX в. - 1917 г. По существу, до первой русской революции мы можем говорить лишь о единичных ходатайствах архиереев к светской власти о необходимости восстановления патриаршества в России. Только серьезные изменения в политической и общественной жизни империи позволили иерархам открыто выражать свое мнение по указанному вопросу. Поэтому наибольшее внимание в исследовании уделяется периоду с 1905-го по 1917-й г., когда перемены в масштабе всего государства неизбежно затронули и Церковь. Однако для лучшего понимания того, как формировались исторические предпосылки реформы высшего церковного управления, в работе подробно рассматриваются события рубежа XIX - XX вв., совпадающие с последними годами пребывания на посту обер-прокурора К.П. Победоносцева; необходимы экскурсы и в более ранний период, так как истоки движения за восстановление патриаршества восходят к 60-м гг. XIX столетия. Верхней границей исследования логически является 1917-й год, когда на Поместном Соборе патриаршество было восстановлено.
Методологической основой исследования являются фундаментальные принципы исторического познания: принцип историзма, требующий рассмотрения любого исторического феномена в его развитии, раскрытия, как специфических особенностей каждого явления, так и обусловливающих его факторов; принцип целостности, ориентирующий на изучение всякого явления как системы взаимозависимых элементов и причин, детерминирующих их; принцип комплексности, предполагающий опору на всю совокупность источников для выяснения причин и хода событий.
В работе использованы основополагающие логические и научные методы: анализ, синтез, индукция, а также методы сравнительного, статистического и синхронистического анализа источников.
Научная новизна диссертации определяется тем, что, хотя в исследованиях, посвященных истории Русской Церкви начала XX века, восстановление патриаршества упоминается как один из главных пунктов церковной реформы, работ, посвященных непосредственно этому вопросу в российской и зарубежной историографии нет. Отсутствуют и работы, предметом специального исследования которых был бы русский епископат, за исключением ряда статей и отдельных глав в трудах по истории синодального периода. В научный оборот вводится комплекс источников, освещающих различные стороны церковной и политической жизни рассматриваемой эпохи. Среди них: материалы Предсоборного Совета; журналы и протоколы Отдела о высшем церковном управлении Поместного Собора 1917-1918 гг.; переписка иерархов РПЦ и др. документы.
Известный историк Церкви И.К. Смолич в 50-е годы XX в. отмечал, что «о епархиальном управлении и деятельности отдельных архиереев во 2-й половине XIX и начале XX в. опубликовано слишком мало материалов, чтобы можно было составить ясное представление».1 Как было указано, и до настоящего времени эта тема по-прежнему остается историографически слабо
1 Смолич И.К. История Русской Церкви (1700-1917) // История Русской Церкви. М., 1996. Кн. VIII. 4.1. С. 307.
разработанной. Тем более это относится к таким вопросам, как: изучение воззрений иерархов на реформу высшего церковного управления и эволюция их взглядов, конкретный вклад епископата в реализацию реформы. Вместе с тем круг проблем, рассматриваемых в диссертации, определенным образом затрагивался в отечественной и зарубежной историографии.
В дореволюционной историографии вопросы, связанные с реформированием синодальной системы и позицией епископата относительно восстановления института патриаршества, при отсутствии специальных исследований, нашли широкое отражение в церковной публицистике, мемуарах духовных и светских лиц и ряде других материалов, что в совокупности будет рассмотрено в обзоре источников.
Работы советских авторов 20-30-х гг., посвященные предреволюционному периоду церковной истории, имели агитационно-пропагандистский характер и ставили своей целью разоблачение «реакционной сущности» русского православия, оставляя без внимания тему церковных реформ.2 С начала Великой отечественной войны вплоть до середины 60-х гг. тема церковно-государственных отношений начала XX в. советскими историками практически не изучалась. Лишь в 70-80-е гг. появляется ряд заметных публикаций, затрагивающих указанную проблематику, защищено несколько кандидатских диссертаций.3 Вместе с тем идеологическая заданность, в рамках которой приходилось работать исследователям, практически лишала их возможности должным образом осветить проблемы церковно-государственных отношений указанного периода. Так, Е.В. Фоминых рассматривала реформу высшего церковного управления исключительно в контексте анализа попыток само-
2 См. напр.: Кандидов Б.П. Церковный фронт в годы Мировой войны. М, 1927; Ростов Н. Духо
венство и русская контрреволюция конца династии Романовых. М., 1930; Путинцев Ф. Контррево
люционная деятельность духовенства в революции 1905-1907 гг. // Антирелигиозник. 1939; Пла
тонов Н.Ф. Православная церковь в борьбе с революционным движением В России // Ежегодник
музея истории религии и атеизма. М.; Л., 1960. T.IV. С. 103-209 (работа написана обновленческим
«митрополитом» Н.Ф. Платоновым во второй пол 30-х гг.).
3 См.: напр.: Преображенская Е.А Православная церковь и первая русская революция // Проблемы
истории СССР. М, 1976. Вып. 5; Фоминых Е.В. Проекты церковных преобразований в России в
начале 20 века. Автореф. дисс... канд. ист. наук. Л., 1987; Зырянов П.Н. Православная церковь в
борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984; Он же. Церковь в период трех российских революций
// Русское православие: вехи истории». М., 1989. С.380-437.
державия укрепить позиции церкви «как важного института идеологического воздействия на массы».4
На этом фоне выделяется монография П.Н. Зырянова. Несмотря на вынужденную тенденциозность изложения материала, количество использованных источников дает читателю возможность получить достаточно полное представление о роли Церкви в событиях 1905-1907 гг. Автор во многом обоснованно полагал, что иерархии не удалось осуществить свою программу преобразований вследствие «молчаливого сопротивления правительства», которое скептически относилось к «архиерейским реформам» и, кроме того, опасалось политических последствий восстановления патриаршества.5
Вопросы реформы синодальной системы привлекали внимание зарубежных историков, в том числе и представителей русского зарубежья. Отношение епископата РПЦ к реформированию высшего церковного управления затрагивается в публикациях таких известных авторов, как Н.М. Зернов и протоиерей Иоанн Мейендорф. Свои выводы они основывали на анализе «Отзывов епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе», впервые опубликованных в годы первой русской революции. 6 Так, Н.М. Зернов, рассматривая указанный источник, замечает, что «недуги, поразившие церковный организм, согласно оценке епископов, касались не второстепенных вопросов, а самых основ церковной жизни»,7 тем самым, опровергая обвинение епископата в косности и противодействии реформам. Прот. Иоанн Мейендорф также указывает на «Отзывы», «как на важный источник, способный разрушить стереотипное восприятие архиереев, как исключительно консервативной силы».8
История синодального периода истории РПЦ в целом рассмотрена в фундаментальном исследовании И.К. Смолича. Автор отдельно останавлива-
4 Фоминых Е.В. Указ. соч. С.З.
5 Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. С.215.
6 См.: Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. Чч. 1-2. М., 2004.
7 Зернов Н.М Реформа русской церкви и дореволюционный епископат // Путь. 1934. № 5. С. 14. См.
также: Он же. Русское религиозное возрождение XX века. Париж, 1991.
8 Мейендорф Иоанн, прот. Русский епископат и церковная реформа (1905) // Вестник РХД. 1977,
№ 122. С.46.
ется на особенностях епархиального и высшего церковного управления синодального периода, отдельная глава посвящена иерархии. Его же перу принадлежит ряд очерков к предыстории Поместного Собора 1917-1918 гг.9
Работа Дж. Каннингема, по признанию самого исследователя, была написана с целью опровергнуть сформировавшееся в историографии мнение о Русской Церкви предреволюционного периода, как об «умирающей реликвии культурного прошлого». Оценивая деятельность иерархии, направленную на реализацию церковной реформы, он, так же как и П.Н. Зырянов, отмечал, что негативную роль в этом вопросе сыграло сопротивление гражданских властей, не допустивших созыва Собора и восстановления патриаршества. Автор также подчеркивал значительный вклад в дело реформ таких иерархов, как митрополит Антоний (Вадковский) и архиепископ Антоний (Храповиц-кии).
Вопросы церковно-государственных отношений начала XX века рассматриваются в работах Дж. Кертисса (J. Curtiss), Г. Зимона (G. Simon), Г. Фриза (G. Freeze), Д.В. Поспелоеского и некоторых других западных историков.11 Однако узловые проблемы данной диссертации в этих трудах затрагиваются лишь фрагментарно.
В результате политических перемен начала 90-х гг. прошлого столетия тема церковно-государственных отношений начала XX века получила новое осмысление в новейшей отечественной историографии. Здесь следует, прежде всего, выделить ряд исследований петербургского историка С.Л. Фирсова, который в своей последней монографии, подвергая комплексному анализу церковную проблематику предреволюционного периода, уделяет значитель-
9 Смолич И.К. Указ. соч.; Он же. Предсоборное Присутствие 1906 г.: К предыстории Московского
Поместного Собора 1917 / 1918 гг. //Там же. 4.2. С.693-719; Он же. Русская Церковь во время ре
волюции с марта по октябрь 1917 г. и Поместный Собор 1917 / 1918 гг. (К истории взаимоотноше
ний между государством и Церковью в России) //Там же. 4.2. С.720-743.
10 I.W. Canningham. A Vanquished Hope: The Movement for Church Renewal in Russia, 1905-1906.
New York, 1981. В русском переводе: Каннингем Дж. В. С надеждой на собор. Русское церковное
пробуждение начала века. London, 1990.
11 Curtiss J. Sh. Church and State in Russia. The last years of the empire. 1900-1917. New York, 1940;
Simon G. Church, State and Society / Russia enters the Twentieth Century. 1894-1917. London, 1971;
Freeze G.L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia. Crisis, Reform, Counter-Reform. Princeton,
1983; Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995 и др.
ное внимание вопросам восстановления канонического строя церковной жизни, рассматривая эту проблему сквозь призму политических приоритетов православного государства.
Сборник очерков иерея Георгия Ореханова посвящен проблеме организации Поместного Собора в начале XX века и обсуждению этой темы в обществе и печати. Автор сознательно не останавливался подробно на вопросе восстановления патриаршества, замечая, что этой проблеме «должно быть уделено отдельное внимание в отдельном исследовании».13
Многие важные вопросы затрагиваются в работе А.Ю. Полунова, посвященной истории взаимоотношений государства и Церкви в эпоху Александра III.14 Автор подробно рассмотрел личность обер-прокурора Св. Синода К.П. Победоносцева, анализируя его мировоззрение, политику в отношении высшего духовенства и ее последствия. Имеет значение для данного исследования и монография СВ. Римского о церковных реформах в России в 1860-1870-х гг.15
Следует отметить ряд публикаций диакона И.В. Соловьева, в частности, написанный совместно с А.Ю. Полуновым вступительный очерк к последнему изданию «Отзывов епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе», а также его кандидатскую диссертацию, посвященную неординарной личности митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония (Вадковского).1
12 Фирсов С.Л. Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х - 1918 гг.). М., 2002; См. также;
Он же. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержа
вия в России. СПб., 1996: Он же. Православная Церковь и российское государство в конце XIX -
начале XX века. Проблема взаимоотношений духовной и светской власти. Дисс... канд. ист. наук.
СПб., 1994.
13 Ореханов Георгий, священник. На пути к Собору: Церковные реформы и первая русская рево
люция. М., 2002. С. 14.
14 Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М.,
1996. См. также: Полунов А.Ю. К.П. Победоносцев, Святейший Синод и архиереи в 1881-1894 гг.
// Вестник МГУ. Сер. 8. История. 1994. № 4.
15 Римский СВ. Российская церковь в эпоху великих реформ: церковные реформы в России 1860-
1870-х гг. М., 1999.
16 Полунов А.Ю., Соловьев И.В. Историческое введение / Отзывы епархиальных архиереев по во
просу о церковной реформе. 4.1. С.3-38: Соловьев И.В. Митрополит Санкт-Петербургский и Ла
дожский Антоний (Вадковский) и российская общественная жизнь в начале XX столетия. Дисс...
канд. ист. наук. М., 2002 и др.
В качестве примера научной недобросовестности можно упомянуть компилятивную работу С.С. Бычкова, в ряде случаев граничащую с плагиа-
том.
Завершая обзор историографии, еще раз следует заметить, что хотя ряд аспектов, рассматриваемой в данной диссертации проблематики, определенным образом затрагивался в литературе, проблема восприятия иерархией РПЦ реформы высшего церковного управления в контексте политических событий начала XX века, по существу, остается малоизученной.
Источниковую базу диссертации составляет корпус документов как опубликованных, так и архивных, извлеченных из фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Отдела рукописей Российской Государственной Библиотеки (ОР РГБ), Отдела письменных источников Государственного Исторического Музея (ОПИ ГИМ).
Среди архивных материалов особый интерес представляют журналы и протоколы Отдела о высшем церковном управлении Поместного Собора 1917-1918 гг. (ГАРФ. Ф. Р-3431), наиболее важные фрагменты которых приведены в Приложении I. Издатели соборных Деяний, также используемых в работе, в 1918 г. указывали, что «если хватит сил и средств, то рядом с изданием деяний будет начато печатание трудов Отделов Собора». «В отношении главнейшего действия Собора - учреждения патриаршества - уже теперь подготовлено возможно полное описание сего события со включением всего относящегося сюда материала».18 Однако ни тогда, ни после эти материалы изданы не были. К этим документам примыкают материалы Предсоборного Совета, отложившиеся в том же фонде. Здесь же сохранился Проект о высшем церковном управлении, составленный летом 1912 г. архиепископом Сергием (Страгородским), в рамках работы Предсоборного Совещания. В основу законопроекта, предусматривавшего восстановление патриаршества, были
Бычков С.С. Русская Церковь и императорская власть. (Очерки по истории Православной Российской Церкви 1900-1917 годов) T.l. М., 1998.
18 Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. М., 1918. Репринт: М., 1994. Т. 1.С. 2.
положены церковные и гражданские законы империи, а также труды Предсо-борного Присутствия и уставы автокефальных Православных Церквей.
В работе широко использована личная переписка митрополита Арсения (Стадницкого) (ГАРФ Ф. 550), в фонде которого содержится более 70-ти архивных дел с корреспонденцией различных архиереев, причем не только русских, но и румынских, болгарских епископов, а также восточных патриархов. В этих письмах содержатся и описания архиерейского быта, и высказывания епископов по важнейшим вопросам церковной жизни. Часть этих писем в выдержках приведена в Приложении II.
Значительный интерес для данного исследования в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки представляет фонд архиепископа Никона (Рождественского) (ОР РГБ Ф.765), который вел обширную переписку со многими иерархами своего времени. Однако наибольшее значение имеют документы, автором которых является сам владыка Никон. Это так называемое «Обращение к епископам РПЦ» и «Записки епархиального архиерея» (К.2. Д.25, 26).
Использованы также материалы архива Самариных (ОР РГБ Ф.265). Документы всероссийского съезда духовенства и мирян в Москве в 1917 г. (ОР РГБ Ф.60) показывают общественные настроения накануне открытия Поместного Собора 1917-1918 гг. в связи с возможным восстановлением патриаршества. Дневник профессора Московской духовной академии А.Д. Беляева (ОР РГБ Ф.26), частично опубликованный,19 дает представление об атмосфере в преподавательской корпорации МДА во время первой русской революции и демонстрирует позицию, занятую профессорским составом в вопросе восстановления патриаршества.
В Отделе письменных источников Государственного Исторического музея использован фонд Угличского епископа Амфилохия (Сергиевского-Казанского) (ОПИ ГИМ. Ф.41), где содержатся материалы ярко рисующие взаимоотношения в среде иерархии.
19 Из «Дневника» профессора А.Д. Беляева // Богословский сборник. М., 2000. № 6. С. 95-153.
Среди опубликованных источников особое значение для данного исследования имеют «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе», переизданные недавно Обществом любителей церковной истории.20 В «Отзывах» содержатся аргументированные мнения практически всех занимавших самостоятельную кафедру архиереев периода первой русской революции. Уникальность этого источника обусловлена тем, что иерархи синодального периода избегали открыто в печати высказываться по спорным вопросам, затрагивающим взаимоотношения Церкви и государства, а тем более обращаться к власти с требованием реформ в сфере церковного управления. Представленные мнения преосвященных позволяют выявить общую тенденцию в среде епископата в отношении к реформе синодальной системы, дифференцировать ее сторонников и противников. К «Отзывам» примыкают 4 тома материалов Предсоборного Присутствия (1906 г.), здесь особенно важны материалы I отдела, обсуждавшего вопрос о реорганизации высшего церковного управления, а также о созыве и задачах Поместного Собора.21
Среди мемуарной литературы следует выделить воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского). Прошедший обычный для архипастыря того времени путь «ученого» монаха, он описал его важнейшие этапы и оставил живые портреты многих современных ему иерархов, наряду с описаниями важных для русской Церкви событий, являясь непосредственным их участником. Взвешенность оценок, стремление избежать субъективизма делает его мемуары ценным источником по истории Русской Православной Церкви данного периода.22
Записки архиепископа Херсонского Никанора (Бровковича), хотя и охватывают небольшой период времени, однако содержат ценные сведения об особенностях высшего и епархиального церковного управления, отдельных персоналиях и ряд живых подробностей архиерейского быта, характерных
См. сноску № 6.
21 Журналы и протоколы заседаний высочайше учрежденного Предсоборного Присутствия. Т. Г
IV. СПб., 1906-1907.
22 Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М., 1994
для эпохи К.П. Победоносцева. Ряд существенных подробностей, касающихся восстановления патриаршества на Поместном Соборе 1917-1918 гг., приводится в воспоминаниях митрополита Вениамина (Федченкова).24 Фрагментарные, но очень важные свидетельства относительно движения за восстановление патриаршества в конце XIX в., содержатся в «Хронике моей жизни» Тверского архиепископа Саввы (Тихомирова).5
Довольно подробно останавливается на проблемах епископата предре-
волюционного периода протопресвитер Георгий Шавельский. В своих воспоминаниях он не только излагает факты, известные ему, как человеку в течение полутора лет входившему в состав Св. Синода, но и пытается дать общую оценку состояния епископата, анализирует причины, которые, по его мнению, способствовали нравственному оскудению иерархии. К сожалению, порой его суждения крайне пристрастны. Как, например, утверждение, что «в предреволюционное время наш епископат в значительной своей части представлял коллекцию типов изуродованных, непригодных для работы,
вредных для дела». Благодаря протопресвитеру Г. Шавельскому, также получили распространение весьма искаженные сведения о доходах высшего духовенства и весьма упрощенное представление об «ученом» монашестве, из которого в основном вышли все дореволюционные архипастыри.
Еще одним источником, в котором содержатся сведения о епископате изучаемого периода, является дневник синодского чиновника А.К Львова.28 К сожалению, автор слишком субъективен в своих оценках, и полностью доверять его характеристикам не следует. Так, К.П. Победоносцева он называет
«спеленатым Саблером ребенком». Вообще роль В.К. Саблера в то время в
23 Никанор (Бровкович), архиеп. Херсонский. Записки присутствующего в Святейшем Правитель
ствующем Всероссийском Синоде // Русский архив. 1906. № 7-12.
24 Вениамин (Федченков), митрополит. Россия между верой и безверием. М., 2003.
25 Савва (Тихомиров), архиепископ Тверской и Кашинский. Хроника моей жизни. Т. 9. Сергиев
Посад, 1911.
26 Шавельский Георгий, протопресв. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и
флота. Т. 1-2. Нью-Йорк, 1954. См. также: Он же. Русская Церковь перед революцией. М., 2005.
ЛТамже.Т.2.С171.
28 Львов А.Н. Князья церкви // Красный архив. 1930, № 2.
29 Там же. СИЗ.
синодских делах крайне преувеличена, в дневнике он представлен как хозяин синодального ведомства, решающий все дела по своему усмотрению. Автор также слишком критичен по отношению к «ученому» монашеству. Его мнение, что «идут в монахи одни только карьеристы 96-й пробы»,30 можно рассматривать скорее как отражение общественного мнения, но не как подлинный факт, тем более что судьбы многих архиереев из «ученых» монахов свидетельствуют об обратном. Интересные сведения о настроениях в высших сферах Петербурга можно почерпнуть из дневника А.В. Богданович - хозяйки одного из известных столичных салонов. Церковные вопросы отражены в ее записках фрагментарно, тем не менее, последние позволяют дополнить существующий корпус источников интересными деталями.31
Важные документы по истории подготовки церковной реформы опубликованы в ряде дореволюционных изданий. Это, в частности, официальная переписка Председателя Комитета Министров СЮ. Витте с обер-прокурором К.П. Победоносцевым, вошедшая в сборник «Историческая пе-реписка о судьбах Православной Церкви», а также в работу Н.Д. Кузнецова?3 Вышеупомянутые издания содержат и «Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас православной Церкви» митрополита Антония (Вадковского), составленные по просьбе СЮ. Витте. Работа Н.Д. Кузнецова включает в себя и другие важные источники, освещающие указанную проблему: например, Всеподданнейший доклад Св. Синода о преобразовании управления Российскою церковью на соборном начале и Предложения обер-прокурора К.П. Победоносцева Святейшему Правительствующему Синоду; в ней также есть анализ данных документов. Однако скорее это публицистическое сочинение полемического характера, нежели научная работа. Личная переписка СЮ. Витте и К.П. Победоносцева была опубликована в журнале «Красный Архив» в 1928 г. Эти письма содержат интересные сведения, по-
стам же. СП 1.
31 Богданович А.В. Три последних самодержца. М., 1990.
32 Историческая переписка о судьбах Православной Церкви. М., 1912.
33 Кузнецов Н.Д. Преобразования в Русской Церкви. М., 1906.
зволяющие восстановить хронику событий, касающихся подготовки церковной реформы в 1905 г. В них также отражена личная позиция этих выдающихся государственных деятелей, которая самым непосредственным образом отразилась на характере будущей реформы.
К разряду источников следует отнести и наиболее значительные публицистические работы дореволюционного периода, посвященные вопросу восстановления патриаршества и церковной реформе в целом. В первую очередь это - записка известного общественного и церковного деятеля А.Н. Муравьева, содержавшая критику синодальной системы,34 а также статьи протоиерея A.M. Иванцова-Платонова, написанные в начале 80-х гг. XIX в. и переизданные отдельной брошюрой шестнадцать лет спустя,35 Огромное значение для привлечения внимания общества к недостаткам высшего церковного управления в России имели статьи Л.А. Тихомирова, вызвавшие широкий общест-венный резонанс. Не меньшую роль в полемике по вопросу о реформе высшего церковного управления сыграли публикации Н.А. Заозерского, Н.Ф. Каптерева, Н.П. Аксакова, Н.Д. Кузнецова и др.37
С конца XIX в. статьи с критикой синодального строя и указанием на необходимость восстановления патриаршества регулярно появляются в прессе, причем преимущественно светской. Но, поскольку архиереи избегали публично высказывать свои мысли по этому поводу, значение этого источника для данного исследования значительно снижается. Исключение составляет период первой русской революции, когда наиболее активная часть епископа-
Записка А.Н. Муравьева о состоянии Православной Церкви в России // Русский Архив. 1883. Кн. 2. № 3.
35 Иванцов-Платонов А.И., прот. О русском церковном управлении. М., 1898.
36 Тихомиров Л.А. Запросы жизни и наше церковное управление // Московские Ведомости. 1902.
№ 343-345. См. также: Тихомиров Л.А. Личность, общество и Церковь // Богословский Вестник.
1903.Т.З.№10.
37 См. напр.: Заозерский Н.А. О средствах усиления власти нашего высшего церковного управле
ния // Богословский Вестник. 1903. Т. 1, № 4; Т. 3. № 9. Тихомиров П.В. Каноническое достоинст
во реформы Петра Великого по церковному управлению// Богословский Вестник. 1904. Т. 1. № 1.
Каптерев Н.Ф. Суждение большого Московского собора 1667 года о власти царской и патриаршей
(К вопросу о преобразовании высшего церковного управления Петром Великим) // Богословский
Вестник. 1892. № 6, 8, 9. Каптерев Н.Ф. Власть патриаршая и архиерейская в древней Руси в их
отношении к власти царской и к приходскому духовенству // Богословский Вестник. 1905. Т. 1. №
4. Аксаков Н.П. Патриаршество и каноны. СПб., 1906 и др.
та выступила в печати с поддержкой реформы, однако количество этих публикаций незначительно. Важную работу по сбору появившихся в прессе ма-
териалов проделал в 1905 г. И.В. Преображенский. В предисловии к своему сборнику он указывает на общую тенденцию, характерную для первых месяцев широкого обсуждения церковной реформы, которой «печать и умы общества заняты были в течение всей весны, и моментами, в несравненно большей степени, чем даже внешними событиями на Дальнем Востоке». Уже летом интерес к этому вопросу ослаб, но, как указывает И.В. Преображенский, «не потому, чтобы вопрос потерял свою важность и значение, а потому, что ...желавшие успели уже достаточно полно и разносторонне его рассмот-реть и обсудить». Полнота и тщательность издания И.В. Преображенского позволяет широко использовать его материалы в данной диссертации. Были использованы и различные периодические издания рубежа XIX-XX вв., среди которых следует особо выделить печатный орган МДА «Богословский Вестник», «Русский Труд», издаваемый С. Ф. Шараповым, а также журналы «Русский Архив» и «Русский Вестник».
Для исследования общего положения епископата в российской империи на рубеже XIX-XX веков использованы: ежегодники «Состав Святейшего правительствующего всероссийского синода и Российской православной иерархии», «Всеподданнейшие отчеты Обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного исповедания», «Сметы доходов и расходов ведомства Святейшего Синода» и другие материалы.40
Научная и практическая значимость диссертации определяется важностью выяснения роли и места иерархии РПЦ в сложных процессах качественного изменения отношений Церкви и государства в конце XIX - начале XX вв., связанных с предполагаемой реформой высшего церковного управления. Результаты исследования способствуют формированию объективного
38 Преображенский И.В. Церковная реформа. Сборник статей духовной и светской периодической
печати по вопросу о реформе. СПб., 1905.
39 Там же. С. VIII.
40 См. также: Преображенский И.В. Всероссийская православная церковь по статистическим дан
ным с 1840-41 по 1890-91 гг. СПб., 1897.
представления о действительной позиции епископата по вопросу восстановления института патриаршества в России и могут быть использованы при составлении лекционных курсов, методологических и учебных пособий, написании обобщающих научных трудов по истории Русской Православной Церкви, преподавании церковно-исторических дисциплин.
Настоящая работа, основные положения которой нашли отражение в научных публикациях, включает в себя: введение, три главы, заключение, перечень источников и литературы, два приложения.
Архиерейский корпус на рубеже XIX-XX столетий: состав и численность, образование, материальное положение
Таким образом, за два десятилетия общая численность епископата возросла почти в 1,8 раза. Вместе с тем, как верно замечает И.В. Преображенский, заметный рост числа архипастырей в российской империи зависел не столько от увеличения, сравнительно незначительного, количества епархий, сколько от того, что существенный прирост православного населения побуждал высшее церковное руководство назначать в помощь епархиальным архиереям викарных епископов.
В 1901 г. возраст от 60 до 75 лет имели 50 (ок. 42%) архипастырей; от 45 до 60 лет - 33 (27,5%); 26 (ок. 22%) епископов были моложе 45 лет и 11 (ок. 9%) - старше 75 лет (из них 2 на покое). К 1909 г. на первое место по численности выходит возрастная группа от 45 до 60 лет — 57 (ок. 39%) епископов; возраст моложе 45 лет имел 41 (ок. 28%); от 60 до 75 лет - 38 (ок. 26%); 9 (ок. 6%) епископов были старше 75 лет, при этом 5 из них пребывали на покое.48 Таким образом, очевидно заметное увеличение количества относительно молодых архипастырей, при сокращении числа епископов старшего возраста. При этом доля представителей возрастной группы от 60 до 75 лет в процентном отношении сократилась приблизительно в 1,6 раза, а архиереев в возрасте старше 75 лет в 1,5 раза. В количественном отношении число архипастырей старше 75 лет (не учитывая находящихся на покое) сократилось более чем в 2 раза.
Подобная тенденция к снижению среднего возраста епископа Русской Церкви во многом являлась следствием целенаправленной кадровой политики, когда предпочтение отдавалось кандидатам на архиерейский сан из представителей так называемого «ученого монашества», зачастую намного моложе 40 лет. По этой же причине подавляющее большинство архипастырей были выпускниками духовных академий. Так, в 1897 г. - 89 из 107 (включая 5 преосвященных, находящихся на покое) окончили в свое время духовную
Преображенский И.В. Всероссийская православная церковь по статистическим данным с 1840- академию, 9 имели семинарское, 3 - университетское, 1- институтское и 1 — военное образование.49 К 1909 г. из 145 епископов 126 имели академическое образование (их них 2 - неоконченное), 12 - семинарское, 4 - университетское, 1 — институтское, 1 - военное образование.50
Эта практика (поставление епископов из числа «ученых монахов») характерна для синодального периода в целом. Вместе с тем 70 - 80-е гг. XIX в. стали временем своеобразного кризиса, когда «привлекательность иночества в глазах учащихся резко упала, так что дело доходило до прямой агитации с целью побудить их принять постриг, дабы пополнить поредевшие ряды кандидатов в епископы, которых все чаще приходилось поставлять из среды вдовствующего белого духовенства, принимавшего монашество».51 Однако поскольку приверженцами «ученого монашества» были такие влиятельные иерархи, как митрополит Антоний (Вадковский), а потом архиепископ Антоний (Храповицкий), которые по своему положению имели влияние на молодежь и активно проповедовали монашеские идеалы в студенческой среде, «монополию ученого монашества на епископский сан»52 в начале XX в. удалось восстановить. В этот период типичная биография будущего епископа начиналась в духовной академии, где молодой человек зачастую принимал монашеский постриг еще во время обучения. По окончании курса он поступал на должность инспектора, а затем ректора семинарии или академии, и по истечении некоторого времени рукополагался в сан епископа - сначала, как правило, викарного, а через некоторое время, при удачном стечении обстоятельств, и епархиального, самостоятельного архиерея.
Воззрения иерархов на перспективы русского патриаршества в эпоху К.П. Победоносцева
К.П. Победоносцев состоял в должности обер-прокурора Святейшего Синода четверть века - с 1880-го по 1905-й год. «Помимо воли он стал создателем нового, а именно - названной его именем эпохи с ее своеобразной религиозной атмосферой»,164- замечает И.К. Смолич. Начало этой эпохи ознаменовалось рядом мер, направленных на укрепление авторитета иерархии. Как указывает А.Ю. Полунов, в первые годы пребывания на своем высоком посту Победоносцев «открыто благоволил» архиереям, поскольку «видел в них воплощение начал власти и строгой церковности», и архиереи «отвечали Победоносцеву взаимностью».165 В частности, это выражалось в том, что по настоянию Победоносцева с сентября 1881 г. император начал принимать архиереев на аудиенции. Также Синод получил право решать некоторые вопросы без вмешательства царя, а именно: награждать духовенство, открывать монастыри, вносить изменения в устройство духовно-учебных заведений и решать их имущественные дела. Были также попытки возродить практику архиерейских соборов: в Киеве и Петербурге в 1884 г., а также в Казани и в Иркутске в 1885 г. С помощью этих мер обер-прокурор, видимо, рассчитывал придать церковной организации действенность, сделать ее более способной к выполнению вполне определенной задачи - укреплению нравственных устоев общества, спасению России от гибельных, с его точки зрения, либеральных идей. Однако вскоре Победоносцеву пришлось разочароваться в архиереях, как в своих потенциальных союзниках.
Тот же А.Ю. Полунов, отвечая на вопрос, почему попытка К.П. Победоносцева создать из иерархии «активное инициативное ядро», потерпела крах, справедливо замечает, что «уловив некоторый прирост своего значения, архиереи в Синоде стали отстаивать самостоятельные интересы церкви, которые, как убедился Победоносцев, не всегда совпадали с видами государства». Исследователь обращает внимание и на то, что Победоносцев был первым обер-прокурором, «связанным корнями с духовенством».169 Также фактически впервые этот пост занял человек, чья деятельность была обусловлена глубокими религиозными мотивами. Как писал сам К.П. Победоносцев: «Уберечь народ от невежества, от дикости нравов, от разврата, от гибельной заразы нелепых возмутительных учений можно только посредством Церкви и школы, связанной с Церковью. Вот судьба моей жизни. И я верю, что руководит ею Провидение...». Но, несмотря на все эти обстоятельства, архиереи, если и не отказались сотрудничать с ним, то оказывали его начинаниям глухое сопротивление, заставляя обер-прокурора жаловаться на «равнодушии и бездеятельность архиереев».
Отношение российского общества к вопросу восстановления патриаршества в контексте политических событий начала XX века
Несмотря на очевидное стремление российского общества начала XX-го века к реформированию церковной жизни, отношение к такому принципиальному моменту этой реформы, как восстановление в России патриаршества, было неоднозначным. Это можно видеть на примере той агрессии, которую встречала идея восстановления патриаршества в среде либеральной профессуры духовных академий и части рядового духовенства, зараженного революционным духом. Причина этого видится в том, что неприятие идеи патриаршества частью российского общества онтологически родственно неприятию идеи монархии, идеи единовластия в целом, распространившемуся в общественном сознании (и в церковной среде тоже) в начале XX века. Антоний (Храповицкий) в 1905-м г. писал, что «патриаршеству и Самодержавию сочувствуют одни и те же круги лиц, одно и то же направление мысли».
С. Волков вспоминает, что в 1917-ом году в Московской Духовной Академии, где он тогда учился, среди профессоров и студентов бытовало мнение, что восстановление патриаршества нежелательно, ибо это «будет по-ставлением «церковного царя» взамен свергнутого царя гражданского». Вместо этого «в Церкви предлагалось учредить нечто вроде Совета депутатов, во всяком случае, по их образу и подобию».459 О том же свидетельствует в своих воспоминаниях и митрополит Евлогий (Георгиевский). «Либеральные профессора, - пишет он о работе Предсоборного Совета, созванного в 1917-м году, - стояли за синодальное, коллегиальное, начало и высказались против патриаршества, усматривая в нем принцип единодержавия, не отвечающий якобы требованиям данного исторического момента».
Тенденция подмены идеалов христианских социалистическими идеалами «свободы, равенства и братства» проявилась уже во время первой русской революции. Восторг, с которым было встречено объявление «конституции» в 1905 году, в том числе и среди тех, кто причислял себя к верующим, был сродни тому чувству, которое охватило общество в феврале 1917-го. «Впечатление это было точно такое же, как в Пасхальную ночь»,461 - вспоминает о 17-м октября 1905 г. современник. По его свидетельству среди студентов Духовной Академии в Петербурге, в которой учился и он сам, известие о манифесте произвело настоящий фурор. «В 3 часа ночи это, грандиозной важности, известие уже облетело всю, спавшую мирным сном, Академию, и чада ея, сорвавшись с лож своих, валом повалили на стогны града. На малом Невском царило спокойствие и не заметно было никаких признаков чрезвычайности момента. С большого Невского началось оживление, с каждым движением вперед все увеличивавшееся. Стали слышны крики и возгласы «да здравствует конституция!». Разносчики объявлений бойко выкрикивали: «Высочайший манифест, объявлена полная свобода». У Гостинного двора стояла толпа народу, к которой держал речь студент университета, разъясняя значение настоящего события. ... На обратном пути пришлось видеть, как извозчики, с радостными криками, мчались во весь карьер без седоков...». Такая же «пасхальная» радость овладела частью верующих и в феврале 1917-го. Митрополит Евлогий вспоминает, как на Пасхальной заутрене на приветствие «Христос воскресе» кто-то выкрикнул «Россия воскресе!!».4 3
