Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Депортация. Прием и расселение спецпереселенцев-немцев
1.1. Причины и этапы депортации 41
1.2. Подготовка и проведение депортации 63
1.3. Прием и расселение 73
Глава 2. Хозяйственное положение и социально-бытовое обустройство спецпересел ен цев-немцев
2.1. Организация хозяйственного устройства .88
2.2. Обеспечение жизненно-необходимыми ресурсами (земля, скот, продукты питания)
Глава 3. Труд российских немцев в условиях спецпоселения
3.1. Трудовое устройство и профессиональные ограничения 127
3.2. Трудовое использование 145
Глава 4. Правовое положение депортированных и режим спецпоселения
4.1. Правовое регулирование системы спецпоселений 169
4.2. Деятельность органов НКВД и МВД по обеспечению режима спецпоселения 192
Заключение 213
Список использованных источников и литературы 222
Приложения 246
Список сокращений 257
- Подготовка и проведение депортации
- Обеспечение жизненно-необходимыми ресурсами (земля, скот, продукты питания)
- Трудовое использование
- Деятельность органов НКВД и МВД по обеспечению режима спецпоселения
Подготовка и проведение депортации
А.А. Герман, в своем исследовании "Немецкая автономия на Волге", в ее второй части, посвященной проведению депортации на территории национальной немецкой автономии, рассмотрел причины насильственного выселения, описал процесс подготовки и проведения депортации, попытался оценить последствия данной акции. Автор монографии приводит статистику НКВД по переселению и размещению немцев в регионах Сибири и Казахстана (365 764 чел. - за сентябрь 1941 г.)19. Депортацию немцев А.А. Герман рассматривает как заключительный этап ликвидации немецкой автономии.
В своем диссертационном исследовании "Трудармейские формирования из граждан СССР немецкой национальности в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.)" А.Н. Курочкин впервые осветил проблему "трудармии" в комплексном виде, как совокупность элементов военной организации, производственной сферы и лагерного режима содержания. Однако в исследовании оказались практически не затронуты вопросы трудоиспользования немцев-спецпереселенцев вне системы ГУЛАГа НКВД, что ограничивает картину явления. Материалы диссертации были положены в основу монографии, опубликованной в соавторстве с А.А. Германом "Немцы СССР в трудовой армии (1941 - 1945)"20. Публикация непосредственно связана с проблемами депортации и посвящена трудовому использованию депортированных немцев в составе «трудовой армии». Авторы монографии, используя разнообразный фактический материал, рассматривают причины, ход и последствия принудительного трудоиспользования российских немцев, анализируют нормативную базу «трудовой армии», дают оценку данному явлению21. Авторы работы не затрагивали проблем спецпоселения российских немцев, что сужает возможности анализа положения «трудармейцев», условий их жизни до мобилизации и после нее, не раскрывает влияние семейных обстоятельств на их труд и условия проживания.
Единственной публикацией, где депортация немцев и их нахождение на спецпоселении рассматривается как взаимосвязанные проблемы, является работа Л.А. Бургарт "Немцы в Восточном Казахстане в 1941 - 1956 гг.: депортация и жизнь в условиях спецпоселения". Автор описывает условия жизни спецпоселенцев в Восточно-Казахстанской области, анализирует хозяйственно-экономическое положение, политический статус, демографические изменения в их среде и отношение к спецпоселенцам-немцам со стороны местного населения и руководства. Л.А. Бургарт начинает историю немецкого спецпоселения с 1945 г. - времени юридического оформления статуса спецпереселенцев, что сужает фактические рамки нахождения немцев в условиях особого режима (с 1941 г.)22.
Улучшилось качество, и повысился уровень публикаций по истории российских немцев с началом работы научных конференций по немецкой тематике, в том числе ежегодной Российско-Германской научной конференции. Исследователи получили возможность коллегиально обсуждать проблемы истории и культуры российских немцев. Среди докладов и выступлений имеются статьи, посвященные отдельным сюжетам депортации и спецпоселения. Материалы научных конференций по проблемам истории российских немцев могут использоваться в качестве источников по истории депортации и спецпоселения, в своих статьях авторы широко используют неопубликованные ранее архивные материалы23.
Значительную информацию по проблемам депортации и спецпоселения, истории российских немцев несет выпускающийся с 1995 г. информационный бюллетень Ассоциации исследователей истории и культуры российских немцев, в котором периодически публикуют библиографию издаваемой литературы. В нем рецензируются публикации историков, даются историографические и источниковедческие обзоры, представлены обзоры архивных фондов, печатаются материалы о научных работах и проектах по истории и культуре российских немцев, научных конференциях и выставках, защите диссертаций по данной тематике .
В последнее время появились статьи, посвященные анализу уже опубликованных исследований по истории немецкого вопроса в советский период. Это статьи и доклады Л. В. Малиновского, Т. Н. Черновой, И. С. Романова25. В этих работах, являющихся первыми попытками создать историографию депортации, спецпоселения и трудармии, систематизируются и обобщаются изданные материалы по истории российских немцев. Но значительные лакуны в фактическом материале, отсутствие обобщающих проблемных работ в значительной степени затрудняют историографические изыскания. Если довоенный (до конца 30-х гг.) период истории российских немцев в определенной степени изучен (как то: история формирования немецких колоний, национальных поселений и государственных образований российских немцев; история немецкого крестьянства), то военный и послевоенный периоды, в том числе история депортации немцев в
Европейской части СССР и спецпоселения немцев в Сибири заслуживают более пристального внимания исследователей.
В диссертационном исследовании нашли свое отражение публикации, не затрагивающие непосредственно проблемы депортации и спецпоселения, но дающие значительную информацию по социальным и экономическим проблемам западносибирского региона в изучаемый период. Эти работы содержат богатый фактический материал по демографическому состоянию, уровню жизни местного и эвакуированного населения, его хозяйственному и трудовому положению, обеспечению продовольствием, по денежным доходам и другим, жизненно важным вопросам, стоявшим как перед руководством сибирских краев и областей, так и перед населением, в состав которого осенью 1941 г. вошли де-портированные .
В результате можно говорить о том, что создана определенная база для системного изучения поднятых проблем. Частично освещены предпосылки и причины депортации немцев, этапы ее проведение, в определенной степени исследована проблема принудительного использования немцев в «трудовой армии», рассмотрен ряд сюжетов жизни российских немцев на спецпоселении. Предшествующая литература позволила обозначить круг вопросов, нуждающихся в изучении. Вместе с тем в отечественной и зарубежной исторической науке отсутствуют пока работы, рассматривающие спецпоселение российских немцев в комплексном виде, что диктует необходимость дальнейшей разработки заявленной темы.
Обеспечение жизненно-необходимыми ресурсами (земля, скот, продукты питания)
Рассматривая понятие «депортация», исследователи не всегда единодушны в его определении, и на это имеются соответствующие причины. На протяжении советского периода российской истории изучению депортации мешали многочисленные запреты, идеологические препоны и отсутствие открытых архивных материалов, о ней, как пишет Н. Ф. Бугай, «лишь упоминалось в очерках по истории»1.
Выделяются два подхода к понятию - «депортация»: в официальных документах и в историографии. Следует отметить и противоречивое толкование характера депортации со стороны советского правительства. В документах по депортации - докладных записках, справках, донесениях в НКВД СССР, докладах И. Сталину, наркому Л. Берии, в ГКО СССР, в СНК СССР и другие ведомства отсутствует единая трактовка «депортации». Каждая акция по депортации получала особое толкование. Они рассматривались то как «особое государственное задание», то как «особое правительственное мероприятие, охватывающее контингент по национальным признакам» или по «признакам повышенной политической активности»2. Депортацию определяли также как средство «разгрузки» этнического напряжения и как «рычаг урегулирования межнациональных конфликтов»3.
Понятие депортации по разному определяется и историками: как «насильственная миграция»4 (в отношении депортационных процессов до начала Великой Отечественной войны) и как «принудительная эвакуация»5 (после ию 42 ня 1941 г.). И в том и в другом случае депортация выступала как единовременная акция выселения .
В советской правовой системе «депортация» не являлась юридической категорией и относилась к изобретениям буржуазного права: «Депортация - от латинского deportatio, - изгнание, в буржуазной стране принудительное выселение судом или в административном порядке лица, признанного социально опасным из места его постоянного жительства и поселение его в новом месте с ограничением свободы передвижения»7 - так определяла это явление Большая советская энциклопедия 1952 г. издания.
Какую же трактовку депортации дает нам современная политология? Политический словарь определяет депортацию как принудительное перемещение лица за пределы государства. Депортация, по мысли авторов, применяется по отношению к иностранцам и апатридам, находящимся на территории государства без соответствующего разрешения, и к другим категориям «нежелательных лиц»8. Так как российские немцы, имея советское гражданство, не могли быть апатридами (т.е. лицами, не имеющими гражданства какого-либо государства), то они, соответственно, могут быть отнесены к категории «нежелательных лиц». С другой стороны, российские немцы не были переселены за пределы СССР, что автоматически не ставит их и в категорию депортированных. Тем не менее, большинство историков продолжает рассматривать депортацию этносов СССР как «насильственное переселение народов и национальностей» .
В данном случае близким по смыслу и содержанию был бы термин «интернирование» - «лишение свободы передвижения и выхода из пределов воюющего государства гражданских лиц»10. Указанная трактовка использовалась в государствах - союзниках СССР в период Второй мировой войны по отношению к представителям национальностей воюющих стран. В США к немцам и японцам, в Голландии к гражданам третьего рейха, политэмигрантам и евреям из Германии, в Бельгии и Франции ко всем германским подданным, беженцам и эмигрантам. Из Англии «нежелательные элементы» были депортированы в Канаду, в США изолированы от остального населения11.
Антияпонские настроения в США проявились с конкретного времени - 7 декабря 1941 г., после нападения Японии на американскую военную базу Перл-Харбор на Гавайях. И сразу же этнические японцы США стали заложниками антияпонских настроений, чему в немалой степени способствовала официальная пропаганда. Но американские японцы, как и российские немцы, были схожи в своей верности второй родине, что подтверждалось данными американской контрразведки. Дальнейшие поступки властных структур США поразительно напоминают действия советских.
Уже 19 февраля 1942 г. президентом США Д. Рузвельтом был подписан чрезвычайный указ № 9066, который санкционировал депортацию. На внутренней территории США были образованы десять концентрационных лагерей для депортированных. Японцы перешли под юрисдикцию военных. В этот же период были уволены и все военнослужащие японской национальности.
На сборы отводилось четыре дня, и большая часть имущества была оставлена или продана за бесценок. Всего было депортировано более 120 тыс. этнических японцев, включая детей, женщин и стариков.
Конечно, нельзя сравнивать положение американских японцев и российских немцев. В США отсутствовал принудительный труд, насилие над личностью, как правило, семьи не разделялись, нормы питания соответствовали армейским. Но и те, и другие были депортированы по национальному признаку, и те и другие были ограничены в правах. Последние лагеря в США были закрыты в 1946 -1947 гг., но особый правовой статус продлился до 1952 г. И только в 1988 г. президентом Р. Рейганом был подписан Акт о гражданских правах и принесены официальные извинения американцам японского происхождения1 . Таким образом ни «депортация», ни «интернирование» не могли использоваться в СССР в отношении немцев имеющих советское гражданство, что позволяет в данном случае говорить о неточности исторически сложившейся и принятой исследователями формулировки, при которой под депортацией понимается именно процесс выселения.
Если рассматривать политическую предысторию депортации, то можно видеть, что принудительные переселения больших масс населения страны периодически использовались в российской политике. Наличие неосвоенных территорий и суровые климатические условия позволяли применять переселение одновременно как меру наказания и как способ решения национальных и экономических проблем, что нехарактерно для юридической практики других стран. К мероприятиям подобного направления следует отнести и ликвидацию национальных образований, которые создавались волевым решением, и этим же решением ликвидировались. Речь идет о национальных районах поляков, эстонцев, греков, вепсов и немцев, созданных во второй половине 20-х гг. и признанных в 1938 г. искусственными образованиями13.
Трудовое использование
Переселенные немцы отмечают успокоительные обещания властей обеспечить жильем в новых местах поселения, работой и помощью в первое время. Большинство немцев работало на своих местах до последнего дня; отмечается отсутствие недовольных, т.к. все воспринимали вывоз как эвакуацию от наступающих войск Германии. Подобной точки зрения придерживалось и руководство республики немцев Поволжья, местный актив и лица, проводившие акцию. Немцы выражали сожаления по поводу оставленных домов, мебели и прочих вещей, которые нельзя было взять с собой, ибо администрация полностью выполняла и поддерживала инструкцию по переселению. Слухи о применении насилия и расстрелах не нашли своего подтверждения.
О времени, отпущенном на сборы, существуют противоречивые данные: от 2-4 часов до нескольких дней, что, по-видимому, зависело от наличия транспорта, изменений в графике вывоза и оперативности выселяющих организаций, удаленности от мест погрузки. В любом случае, большую часть имущества пришлось оставить, брали в основном продукты питания и одежду.
Таким образом, из республики немцев Поволжья за сентябрь 1941 г. были депортированы и расселены по краям и областям Сибири и Казахстана 365 764 человека95, по более поздним данным (от 28 октября 1941 г.) 438 280 чел.96.
При прибытии транспорта в населенные пункты переселенцы загружались в машины, гужевые повозки и следовали до станции отправления или водной пристани, где размещались в вагонах или баржах и следовали к месту назначения. Для организации перевозки столь значительной массы людей применялась «Инструкция начальникам эшелонов по сопровождению немцев-переселенцев», руководствуясь которой начальник эшелона был обязан обеспечить переселенцев питанием, медицинской помощью и сохранить контингент в
Переселенцев предписывалось обеспечивать дважды в сутки кипятком, и горячим двухразовым бесплатным питанием, кроме того, в сутки на человека регламентировалась выдача по 500 гр. хлеба. Горячая пища и хлеб выдавались в железнодорожных буфетах, для чего выделялись соответствующие денежные средства и продукты питания. Рассчитывался за обеды началь 97 ник эшелона из денежного аванса, выданного ему на оплату расходов .
Основное направление передвижения спецпереселенцев-немцев было южным, через Казахстан, так как центральное направление оказалось забронировано военными и санитарными составами, а так же эвакуируемыми предприятиями и учреждениями оборонного значения.
Акции 1941 г. по выселению российских немцев отличались от всех предыдущих и последующих депортаций своей организованностью, быстрыми темпами, решением вопросов обеспечения транспортом и всем необходимым в пути следования. Однако реальное состояние дел порой расходилось с инструкциями. Близость армии вермахта, отсутствие или неорганизованная подача транспорта вносили свои коррективы в процесс переселения. Вместо запланированных по плану 40 чел. на вагон, загружали по 60 и более человек98. Сроки прибытия эшелонов не соблюдались, они шли по несколько недель и часто подолгу стояли на перегонах между станциями. Из-за больших очередей за питанием (которое чаще всего было одноразовым и нерегулярным, состоящим из одного блюда - первого), кипятком, многие отставали от эшелонов. Отставших задерживали как дезертиров, переадресовывая на места вселения. Так, в эшелоне № 490 отстало от поезда 334 чел." Разница в количестве отправленных и прибывших колебалась от +63 до -293 чел.100, что связано было не только с отставанием или прибавлением отставших, но и с естественной рождаемостью и смертностью. Характерно, что по многим эшелонам отрицательная величина превышала 100 чел.101 Но главной причиной несоответствия численности и прибывших на места немцев, по нашему мнению, следует считать отставание от эшелонов, что косвенно подтверждают многочисленные заявления отставших с просьбой отправить их к местам поселения.
В документах прослеживается низкое количество побегов (от 8 чел. и ниже на эшелон), что объясняется высоким уровнем советской пропаганды, которая за весьма короткое время сумела внедрить в сознание переселенцев мысль о необходимости эвакуации, которая принесет пользу воюющей стране. За операцией по выселению немцев из республики Поволжья тщательно следило советское руководство, в адрес которого поступала текущая информация о количестве зарегистрированных немцев, выселяемых, отставших, умерших и т.п. НКВД посылало на места запросы, инструкции о порядке вселения. Подобная же переписка осуществлялась и с начальниками эшелонов102.
Несмотря на то, что вопросы переселения были отданы под контроль высших чинов НКВД, выдержать сроки, снабдить переселенцев в пути и по прибытию на места расселения всем необходимым удавалось не всегда. Следует отметить, что на всем протяжении этого этапа, немцы воспринимались на всех уровнях эвакуированными и переселенцами. Отсутствуют документы, подтверждающие отрицательное отношение к спецпереселенцам-немцам, как со стороны руководящих структур, так и со стороны населения в начальный период войны, что подтверждается воспоминаниями самих немцев-переселенцев, местными жителями и сообщениями руководства районов и областей, принимавших депортированных.
Деятельность органов НКВД и МВД по обеспечению режима спецпоселения
Четвертый период охватывает 1949 — 1955 гг., когда, в связи с оформлением системы спецпоселений и выработкой нормативно-правовой базы спецпереселенцы-немцы оказались включенными в особую социальную систему, при которой хозяйственные и социальные проблемы решались командно-административным методами. Однако, ситуация, когда вопросами учета и контроля занимались силовые ведомства через систему спецкомендатур, а проблемы социально-бытового обустройства решались хозяйственными организациями и ведомствами, использующими труд спецпереселенцев-немцев, привела к отсутствию заинтересованности народнохозяйственных структур в улучшении условий жизни немцев. Подобное разделение полномочий привело к повторению ситуации 1941-42 гг. и не дало структурных изменений в положении спецпереселенцев-немцев.
И второй, и третий периоды известны отсутствием конкретных мероприятий как местных, так и центральных органов власти по улучшению хозяйственного положения немцев, что связано с противоречивостью их социального и правового статуса, отсутствием заинтересованности как силовых, так и хозяйственных организаций и ведомств в решении хозяйственных проблем переселенцев. Приведенная периодизация позволяет выделить ключевые сюжеты в рассматриваемой проблеме и проследить их трансформацию с течением времени.
Для решения вопросов трудового и хозяйственного устройства и использования спецпереселенцев-немцев руководство регионов разрабатывало пакет документации по проведению дальнейших после приема и расселения мероприятий. Документы повторяют основные положения плана переселения немцев, принятого в августе 1941 г.1 Так, 8 октября 1941 г. Новосибирский облисполком и бюро обкома приняли постановление "О трудовом и хозяйственном устройстве переселенцев из республики Немцев Поволжья", в котором отмеча лось, что "работа по расселению в районах области переселенцев из республики Немцев Поволжья закончена" и перед руководителями районных советов и организаций ставилась новая задача - "трудовое и хозяйственное устройство переселенцев-немцев".
В части постановления, касающейся хозяйственного устройства, говорилось об отведении всем бывшим членам колхозов республики Немцев Поволжья приусадебных участков, о предоставлении переселенцам свободных домов, хозяйственных построек и материалов для строительства домов. Предлагалось при отсутствии домов и хозяйственных построек организовать строительство этих объектов силами самих переселенцев, "с тем, чтобы это строительство было закончено к 1 апреля 1942 г." Председателям райисполкомов необходимо было представить на утверждение в облисполком план строительства домов для немцев-переселенцев.
В постановлении также указывалось, что разница в жилье, постройках, материалах и других предметах, если их стоимость оказывалась ниже сданного, должна была оплачиваться сельхозбанком (естественно при наличии соответствующих документов). Детей школьного возраста предлагалось разместить в "существующей сети школ". Для немцев, не работающих в колхозах, Облторг-отдел обязывался выделить дополнительные фонды хлеба районам «для продажи через торговую сеть»2 и т.п.
Необходимо пояснить причины столь пристального внимания к исследуемому документу. Во-первых, нормативные акты, подобные этому, были приняты во всех регионах, получивших немцев. Во-вторых, поскольку областные и краевые власти не принимали более постановлений относительно хозяйственного устройства спецпереселенцев, данный документ являлся основополагающим регулятором общественных отношений в этой сфере, причем довольно долгое время, до 1944 г. В-третьих, постановление является иллюстрацией намерений местного руководства создать для переселенцев удовлетворительные условия жизни. Однако, как будет видно ниже, большинство положений этого акта так и не было выполнено. И, наконец, содержание постановления показывает двойственность советской национальной политики по отношению к немцам-спецпереселенцам: с одной стороны насильственное выселение, с другой компенсация (пусть и декларативная) за имущество, выдача приусадебных участков, жилья и т.п., чем немцы значительно выделялись из остальной массы спецпереселенцев, кулаков и др., ранее сосланных в Сибирь.
Из материалов постановления видно, что вся работа по хозяйственному устройству переселенцев ложилась на районные органы. Но они и без того были перегружены заданиями "сверху", и это не могло не повлиять негативно на выполнение постановления. Тем не менее, в районах вселения исполкомами в соответствии с вышеуказанным документом были приняты, с учетом местных условий аналогичные постановления. Решение всех вопросов, связанных с прибывшим населением, передавалось "лично" правлениям колхозов. Для оформления необходимых документов в районные центры командировались члены правления или счетоводы колхозов. Лесхозы обязывались отвести участки леса на строительство жилых домов и хозяйственных построек3. Финансовые же вопросы оставались в ведении облисполкома. Однако в решениях местных органов власти отсутствуют указания о выделении кредитов или возврате денег за имущество, сданное на местах выселения.
До начала Великой Отечественной войны проблемами добровольных, плановых переселенцев занимались переселенческие отделы при РИКах (районных исполнительных комитетах), облисполкомах и крайисполкомах, вопросами же переселения немцев занимались органы НКВД. Прием и устройство такого большого количества людей потребовало создания специальной структуры на местах. Для этого при облисполкомах и крайисполкомах были образованы отделы эвакуации и хозяйственного устройства. Эти структуры создавались для решения вопросов учета прибывшего населения, его размещения и хозяйственного устройства. На местах при райисполкомах находились инспектоpa по эвакуации населения, чьи доклады позволяют получить большой объем информации по хозяйственному устройству спецпереселенцев. Руководители отделов назначались уполномоченными облисполкома по эвакуации населения. В адрес уполномоченного передавались ассигнования правительства на расходы по переселению немцев, а также по приему и размещению эвакуированных из прифронтовой полосы4.
В Новосибирской области проведение мероприятий по хозяйственному устройству немцев - "колхозников, переселенных по специальному решению правительства", облисполком возложил на переселенческий отдел, которым руководил Акишев М. Г. и обязал его начальника к 1 марта 1942 г. "представить Облисполкому план по области жилстроительства для переселенцев-немцев"5. Однако распоряжение было выполнено не ранее мая 1942 г. в связи с отсутствием заинтересованности местных органов власти6.
