Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Численность и состав эвакуированного населения 44
1.1. Численность эвакуированных 44
1.2. Состав эвакуированных 66
Глава 2. Транспортировка и размещение эвакуированного населения 83
2.1 Транспортировка эвакуированных 83
2.2 Размещение эвакуированных 96
Глава 3. Социальное обеспечение эвакуированного населения 119
3.1 Расселение и трудоустройство 119
3.2. Продовольственное, вещевое и медицинское обеспечение 140
Заключение 178
Список использованной литературы 184
Список источников 194
Приложения 196
- Численность эвакуированных
- Транспортировка эвакуированных
- Расселение и трудоустройство
- Продовольственное, вещевое и медицинское обеспечение
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В современных условиях, когда Россия начинает выходить из глубокого кризиса, весьма важным становится поиск идей и примеров в нашей истории, способных послужить базой для нравственного возрождения общества, патриотического воспитания молодежи. Приобретенный нашей страной опыт перемещения огромных масс людей и их адаптации на новых местах проживания является уникальным. Его всестороннее осмысление актуально и сегодня. Проблема эвакуации гражданского населения в этой связи имеет огромную значимость и требует комплексного рассмотрения, в том числе и потому, что процессы эвакуации коснулись большого количества людей, оказали сильнейшее воздействие на тыловые районы страны.
Кроме того, эвакуация с точки зрения демографической и социальной истории России – одно из тех белых пятен, которые остались вне поля зрения ученых, как и многие другие аспекты отечественной истории ХХ века, прямо или косвенно связанные с проблемой людских потерь и уровнем жизни граждан.
Степень разработанности проблемы
Первые попытки осмыслить феномен эвакуации были сделаны еще в годы войны. Появились публикации, содержащие некоторые данные о вкладе в победу эвакуированных граждан, о помощи эвакуированным детям. В этих работах не ставилась задача глубоких научных обобщений, что было еще невозможно. Проблема эвакуации была только обозначена.
После победы назрела необходимость скорейшего изучения военного и административного опыта, выявления и обобщения факторов, способствовавших разгрому немецко-фашистских захватчиков. В послевоенные годы выходит ряд работ, посвященных отдельным вопросам Великой Отечественной войны, в первую очередь, ее экономическим аспектам. Среди них выделяются книги Б. Соколова и Л.М. Гатовского, статьи А.И. Преображенского, С.В. Бахмутской, А.Ф. Хавина. Это первые работы по теме эвакуации, в которых раскрываются важнейшие моменты формирования тыла, в том числе и сибирского.
Большим событием стало появление в 1948 г. книги Н.А. Вознесенского. Сказав чрезвычайно мало о процессе эвакуации населения, Н.А. Вознесенский, тем не менее, обозначил масштаб явления, («…миллионы людей, сотни предприятий…», «…было эвакуировано в восточные районы СССР более 1360 крупных, главным образом военных, предприятий»), подчеркнул роль эвакуации в развитии военной экономики и дал общее представление об организации эвакуации в масштабах всей страны.
Таким образом, на этом этапе исследования проблемы впервые были названы количественные данные по эвакуации и показана ее роль в сохранении экономического потенциала страны. Сложился подход к изучению эвакуации, который можно условно назвать «экономическим». В работах экономического направления собственно эвакуированное население не являлось объектом исследования и затрагивалось только в контексте развития военной экономики и тылового хозяйства страны.
Впервые эвакуированное население было выделено как специфическая категория населения К.М. Щеголевым. Автор впервые обозначил хронологические рамки эвакуации населения: 1941 – начало 1943 гг., которые отличаются от времени активной фазы эвакуации промышленности. В статье затронут вопрос численности прибывшего населения и проведен его анализ по регионам выбытия (данные касались Новосибирской области на 1 января 1943 г.). К. М. Щеголев обозначил наиболее острые проблемы, вставшие перед эвакуированными (питание, размещение, трудоустройство), затронул тему вклада эвакуированных граждан в сельскохозяйственное производство Западной Сибири.
Огромное влияние на тематику исследований и на позицию авторов оказал выход в свет шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза». Во втором томе этого фундаментального труда была обрисована картина эвакуации, обозначены ее этапы. В главах 3 и 13 второго тома, был уточнен ряд количественных оценок эвакуации, названа цифра в 12 млн. эвакуированных из прифронтовой полосы граждан, освещены некоторые вопросы организации эвакоперевозок. Было упомянуто о влиянии эвакуации на количественный и качественный состав тылового населения, на санитарно-эпидемиологическую обстановку тыла, затронуты некоторые аспекты государственной политики по социальной защите эвакуированного населения, показаны формы помощи прибывшим в эвакуацию людям.
Заслуживает внимания изданная в 1963 г. монография Ю.В. Арутюняна. В ней автор упоминает о тяжелом материально-бытовом положении расселенных в сельской местности эвакуированных. Роль железнодорожного транспорта в эвакуации рассмотрел в своей монографии Г.А. Куманев.
Значительным шагом вперед в привлечении внимания исследователей к теме эвакуации стал сборник статей и воспоминаний «Эшелоны идут на Восток». В его основу легли материалы состоявшегося в 1962 г. совещания историков и непосредственных участников событий. В нем впервые были рассмотрены проблемы эвакуации гражданского населения. Так, статья И. И. Белоносова – первая и долгое время единственная работа, посвященная транспортировке населения. Существенно шире был обрисован масштаб эвакуации населения (называется цифра в 25 млн человек), хотя в работе не дифференцируются эвакуированные в глубокий тыл и просто отселенные на несколько десятков километров от линии фронта.
Статья М.И. Лихоманова в этом же сборнике, как и статья И.И. Белоносова, стала важной вехой в исследовании проблемы эвакуации граждан. В ней были затронуты вопросы трудоустройства эвакуированных граждан, деятельность властей по их включению в экономику регионов. Впервые в перечисленных работах было признано наличие недочетов и даже ошибок в организации эвакуации.
В отличие от работ, подготовленных на общесоюзном материале, монография М.Р. Акулова посвящена региональной проблематике. Хорошо структурированная, написанная на материалах Западной Сибири и Красноярского края, она освещает не только вопросы увеличения военного производства, но и кадровую проблему. В ней обозначен вклад эвакуированных предприятий и их работников в наращивание общего промышленного потенциала Западной Сибири. Г.А. Докучаев в книге, вышедшей в 1968 г., одним из первых вышел за рамки собственно экономической проблематики и обозначил отдельные социальные проблемы эвакуированного населения тыловых районов Сибири и Дальнего Востока. Монография В.Т. Анискова тематически отличается от перечисленных работ, поскольку посвящена сельским, а не городским жителям. В ней подробно разбираются проблемы сельского хозяйства в военный период, но, естественно, не рассматриваются иные, кроме крестьянства, социальные группы. В.Т. Анисков впервые указал численность эвакуированного в Сибирь гражданского населения. По его мнению, «на 1 января 1943 г. в Сибирь прибыло 1 023 000 эвакуированных, которые были размещены в Западной Сибири, Иркутской области и Красноярском крае». В работе Н.П. Шуранова были рассмотрены вопросы перестройки тылового хозяйства в годы Великой Отечественной войны и роль партийной организации региона в этом процессе. Вклад исследователей, действовавших в рамках экономического подхода, в изучение эвакуированного в Западную Сибирь гражданского населения заключен в том, что в рамках этого направления был обозначен масштаб эвакуации, обоснована значимость Западной Сибири как одного из важнейших тыловых районов. Тем не менее ни вопросы численности эвакуированных граждан, ни вопросы уровня их жизни специально не ставились и не рассматривались. Количественные данные об эвакуации касались, в основном, эвакуации промышленности.
Параллельно с «экономическим» подходом во второй половине 1960-х годов начал выделяться второй подход, который можно условно назвать «социальным». В центре внимания работ этого направления находились уже не экономические процессы и рост военного производства, а отдельные социальные группы и социальные проблемы: трудоустройство, питание, медицинское обслуживание населения. Хотя связь с экономикой страны и регионов, конечно, присутствует и здесь, но в фокусе исследований – именно социальная, а не экономическая составляющая.
Значительное количество исследований в рамках этого подхода посвящено рабочему классу. А.В. Митрофанова детально рассматривает роль трудящихся Советского Союза в производственных процессах экономики военного времени. В отличие от исследования А.В. Митрофановой, основанной на общесоюзном материале, монография Г.А. Докучаева написана на материалах Сибири и Дальнего Востока. Она стала заметным явлением в литературе о советском тыле, истории рабочего класса в годы войны. Много внимания в книге уделяется динамике численности рабочего класса.
Важными для понимания многих проблем изучаемой темы являются работы В.Н. Иваничкина, П.В. Плешакова, Г.В. Акименко, С.С. Букина , посвященные изучению социальных вопросов. Они помогают глубже понять материально-бытовые условия жизни населения в годы войны в сибирском тылу, трудности и сложности, с которыми столкнулись эвакуированные.
Рассекреченные архивные документы позволили по-иному взглянуть на демографические аспекты внутренней политики СССР. По сути, потребовалось пересмотреть, скорректировать и дополнить многие положения советского периода историографии. На наш взгляд, наиболее комплексной работой о войне 1941-1945 гг. в постсоветский период является коллективная монография «Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки» в четырех книгах. Эвакуация рассматривается в книге 1-й, в главе «Народное хозяйство – фронту».
Из последних работ, выполненных в рамках экономического подхода, необходимо отметить монографию Н.С. Симонова, рассматривающую развитие всего советского военно-промышленного комплекса от момента его становления в 1920-х до начала 1960-х гг., и труд И.М. Савицкого, посвященный развитию оборонной промышленности Новосибирской области в годы Великой Отечественной войны. Авторы вводят в научный оборот большое количество новых документов, обозначают вклад военной промышленности в советскую экономику. Сравнивая эти работы, мы приходим к выводу, что монография И.М. Савицкого в лучшую сторону отличается от труда Н.С. Симонова, так как последний, вынужденно распределяя внимание на значительно больший временной промежуток, часто не имеет возможности детально разбирать поставленные им самим вопросы.
Наиболее интересными работами, выполненными в рамках социального подхода в постсоветский период, стали работы В.Т. Анискова, М.Н. Потемкиной, А.М. Соколова, И. Ю. Ускова, В.В. Федотова. В них рассматриваются особенности социальных отношений как городского, так и сельского населения в годы войны.
Изучение демографических процессов в советском обществе привело к формированию в середине 1980-х гг. третьего подхода, условно называемого «демографическим».
Подробно анализируют демографическую ситуацию в годы Великой Отечественной войны на материалах Сибири В.В Алексеев и В.А. Исупов. Монография посвящена общим вопросам развития демографической сферы региона военного периода. Эвакуированное население затрагивается в этой работе через процессы механического перемещения населения. Прослеживаются тенденции, связанные с процессами эвакуации, их влиянием на общую ситуацию в регионе. Дальнейшее развитие тема нашла в последующих работах В.А. Исупова. В них автор подробно, на более длительном временном отрезке анализирует демографические характеристики населения. В работах рассматривается влияние миграционных процессов на динамику численности городского населения, уровня смертности и рождаемости.
Очень интересна статья Л.И. Снегиревой, в которой автор анализирует состояние учета населения и показывает причины его несовершенства, а также указывает численность эвакуированного в Западную Сибирь населения в 1 067 тыс. человек.
Г.А. Куманевым подготовлена глава «Эвакуированное население из угрожаемых районов СССР в 1941-1942 гг.» во втором томе трехтомника «Население России XX в.», в которой рассматриваются организация эвакуации, процессы транспортировки, размещения и трудоустройства эвакуированного населения на общероссийском материале. Но эта работа – обобщающего плана, в ней скорее ставятся основные проблемы, направления анализа, чем даются конкретные ответы на поставленные вопросы. В фокусе внимания Г.А. Куманева – не столько население и его обустройство, жизнедеятельность на новых местах жительства, сколько эвакуация как процесс. Сибири в работе уделяется сравнительно мало внимания.
Главное достоинство работ «демографического» направления в контексте проблематики эвакуации – выявление места и роли эвакуированного населения в структуре общества, вклад мигрантов в рост населения Сибири. Не был обойден вниманием и вопрос влияния эвакуации на медико-санитарное состояние Западной Сибири.
Несмотря на значительное количество работ, затрагивающих тему эвакуации, демографические аспекты проблемы исследованы недостаточно. Даже по ключевому вопросу – численности эвакуированных граждан, существуют различные точки зрения. Данные, приводимые разными исследователями, сильно отличаются. В «Истории Великой Отечественной войны» общая численность эвакуированного населения определена в 10,5 млн человек, а в сборнике «Эшелоны идут на Восток» уже в 25 млн (из них только в 1941 г. – более 17 млн человек). Нет единства и в определении численности эвакуированных граждан, перемещенных в Западную Сибирь. По подсчетам Г.А. Докучаева, в Сибирь (Западную и Восточную) за годы войны прибыло от 1,5 до 2 млн человек. Ю.А. Васильев указывал, что в Иркутскую, Новосибирскую, Омскую, Курганскую области было эвакуировано более 1 млн чел. Сходной позиции придерживаются В.Т. Анисков, М.Р. Акулов, И.И. Кузнецов. Напротив, В.В. Алексеев и В.А. Исупов считают, что в 1941-1942 гг. в Сибирь прибыло 908 тыс. чел., а с учетом естественной убыли – более 1,1 млн чел., из них примерно 600 тыс. во второй половине 1941 г. и около 400 тыс. летом и осенью 1942 г. В своих исследованиях Л.С. Пановский утверждает, что к апрелю 1943 г. в городах и сельской местности Западной Сибири было размещено 934,5 тыс. человек. А.Д. Колесник, в свою очередь, считает, что к началу 1943 г. в Западной Сибири было размещено 925, 7 тыс. чел., Л.И. Снегирева утверждает, что численность эвакуированного в Западную Сибирь населения превышала 1 млн человек, но допускает неточность этой цифры.
Нужно отметить, что в работах западных исследователей практически не затронут пласт проблем, поднятых в рамках данного диссертационного исследования. Можно отметить работу К. Сворда, посвященную принудительным миграциям поляков. Несмотря на то, что перемещенные в Западную Сибирь поляки не считались эвакуированными, проблемы их адаптации и включения в экономические и социальные процессы в регионе были аналогичны проблемам эвакуированных граждан. Вопросы влияния эвакуации на промышленное производство проанализированы М. Гаррисоном. Автор соглашается тем, что существенную роль сыграл труд эвакуированных граждан в развертывании советского военного производства. Влияние войны, и в том числе эвакуации, на демографические процессы освещено в работе П. Гарелла, хотя масштаб исследования не позволил автору детально описать негативное влияние эвакуации на воспроизводство населения, его заболеваемость и смертность.
В целом, работы западных авторов не содержат новых фактов, заимствуя их из работ отечественных исследователей, и отличаются лишь интерпретацией этих фактов.
Источниковая база исследования. Работа основывается на комплексе письменных документальных и нарративных источников. Использованы документальные источники трех основных типов: законодательно-нормативные, статистические и делопроизводственные.
Законодательно-нормативные документы представлены постановлениями ГКО и Совета по эвакуации, а также решениями и постановлениями местных органов власти, занимавшихся расселением и обустройством эвакуированного населения.
Эта группа документов дает представление о планировании эвакуации и руководстве ею, о ее целях и задачах, о структуре органов руководства эвакуацией, то есть о том, какой эвакуация должна была быть. Исключительная важность этой группы документов в том, что в ней нашли отражение ошибки в планировании и выработке решений, которые стало практически невозможно исправить на уровне реализации.
Очень важны в контексте исследования статистические источники. Их можно разделить на три подгруппы: всесоюзные сводные статистические таблицы; сводные статистические таблицы, охватывающие территорию области или края; документы первичного учета населения. Таблицы предоставляют возможность увидеть полную, систематизированную картину эвакуации населения в масштабах всей страны. Документы первичного учета позволяют оценить динамику прибытия в регион эвакуированного населения, а так же скорость и своевременность учета этого населения.
Наиболее обширной по объему и содержательной по характеру является третья группа источников, делопроизводственная документация. Ее также можно разделить на три подгруппы: инструкции и другие предписывающие документы, отчетные документы и деловая переписка.
Предписывающие документы представлены решениями и постановлениями органов власти, занимавшихся расселением и обустройством эвакуированного населения. Ценность этих документов в том, что они хорошо отражают контекст, в котором органами власти принимались решения, а также место эвакуации и, в целом, социально-бытового обустройства населения среди других проблем, стоявших перед местными органами власти.
Отчетные документы представляют собой доклады и отчеты о выполнении различных решений и постановлений органами здравоохранения, торговли и сбыта, предприятиями общепита, коммунального обслуживания. К этой же группе отнесены отчеты и справки государственной санитарной инспекции, рабочего контроля, милиции и других ведомств, осуществлявших мониторинг обстановки в рамках своей компетенции.
Деловая переписка различных органов, имевших отношение к учету, а также медицинскому, продовольственному, вещевому и другим видам обеспечения эвакуированного населения, представлена очень разнообразными по форме документами, главным образом, справками, запросами, объяснительными записками и так далее.
В диссертации использованы архивные материалы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном архиве экономики (РГАЭ), Центре хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФАК), Государственном архиве Новосибирской области (ГАНО), Центре документации новейшей истории Омской области (ЦДНИ ОО) и Государственном архиве Омской области (ГАОО). Кроме архивных документов, в исследовании использовались уже опубликованные документы, которые представлены сборниками различной тематики.
Нарративные источники представлены материалами периодической печати и мемуарами людей, переживших и видевших эвакуацию, а также руководивших эвакуацией.
Анализ источников позволил выявить, что статистические данные о численности эвакуированного населения нельзя считать вполне достоверными, и при определении количества эвакуированных в Западную Сибирь граждан необходимо использовать расчетные методы.
Объектом диссертационного исследования выступает эвакуированное в Западную Сибирь гражданское население.
Предметом исследования являются социально-демографические характеристики эвакуированного в Западную Сибирь гражданского населения.
Цель исследования – рассмотреть социально-демографические характеристики прибывшего в Западную Сибирь эвакуированного населения, а также особенности его обустройства и жизнедеятельности в регионе.
Задачи исследования:
– определить численность и половозрастной состав эвакуированного населения;
– охарактеризовать его с точки зрения регионов выбытия и районов вселения;
– рассмотреть условия транспортировки, размещения и трудоустройства эвакуированных граждан;
– проанализировать материально-бытовое положение, продовольственное и медицинское обслуживание этой категории населения;
– проследить динамику санитарного и эпидемического состояния регионов Западной Сибири в связи с прибытием значительного количества эвакуированного населения.
Территориальные рамки:
Территориальные рамки включают Западную Сибирь по административно-территориальному устройству на 1 января 1941 г. В ее состав входило три субъекта РСФСР: Алтайский край (включавший Алтайский край в его современных границах и республику Алтай), Новосибирская область (современные Кемеровская, Новосибирская, Томская области), Омская область (современные Омская и Тюменская области).
Хронологические рамки:
Хронологические рамки исследования охватывают период с лета 1941 г. до конца 1943 г. Первая дата обусловлена началом войны и, следовательно, эвакуации, а вторая – совокупностью нескольких факторов. Во-первых, в 1943 г. произошло завершение коренного перелома в ходе военных действий, а следовательно, прекратилась массовая эвакуация. Во-вторых, изменился статус эвакуированных. Они адаптировались к условиям Западной Сибири и их перестали выделять в документах в отдельную категорию граждан. В-третьих, с этого момента началась массовая реэвакуация, выходящая за рамки предмета нашего исследования.
Теоретико-методологическая база исследования
В исторических исследованиях ведущими в настоящее время подходами остаются цивилизационный и формационный. Дополняя друг друга, они в сочетании дают объективную и в то же время предметно точную картину истории. Обновление исторического знания в мировой науке в целом, и в отечественной историографии в частности, выражается сегодня в смещении центра тяжести с изучения проблем политической и экономической истории на историю демографическую, социальную. В своей работе мы использовали принципы социокультурного подхода. В его основе – изучение истории конкретного человека и истории повседневности. Применение социокультурного подхода дает возможность выявить стратегию и мотивацию индивидуального и коллективного поведения людей. В основу исследования положены методологические принципы историзма, системности и научной объективности, что подразумевает анализ явлений с учетом контекста, конкретной исторической обстановки, изучение событий как взаимосвязанных и взаимозависимых частей единой социальной системы, использование только достоверных фактов, поиск истоков явлений и показ их в развитии, непредвзятое и целостное отражение предмета исследования.
В процессе обработки конкретного исторического материала возникла необходимость применения различных методов исследования. Проблемно-хронологический метод использовался для показа количественных и качественных характеристик состава эвакуированного гражданского населения в динамике от начала до завершения эвакуации. Сравнительно-исторический метод дал возможность выявить региональные особенности условий приема и размещения эвакуированных.
Наряду со специально-историческими методами в работе использовались общенаучные методы и методы смежных с историей дисциплин. Статистический метод позволил свести разрозненные цифровые данные в таблицы, что позволило сравнить имеющиеся сведения по численности и составу эвакуированных, выявить погрешности учета населения в зависимости от метода, места и времени проведения учета. Отсутствие достоверных данных привело к необходимости обратиться к методам экстраполяции и корреляции. В соответствии с системным подходом условия жизни и деятельности эвакуированного гражданского населения рассматривались как часть советского тыла. Логические методы, такие как сравнительный, дедуктивный, обобщения и аналогий, позволили раскрыть причинно-следственные связи и закономерности процессов эвакуации.
Научная новизна диссертационного исследования
Исследование представляет собой решение важной для изучения эвакуации 1941-1943 гг. научной проблемы – определения численности эвакуированных в тыловые районы страны, что дает возможность по-новому оценить вклад мигрантов в социально-демографическое развитие Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны.
Впервые, на основе широкого комплекса источников, рассмотрен вопрос численности прибывших в Западную Сибирь в ходе эвакуации граждан, выявлены причины низкой достоверности статистических данных о численности и составе мигрантов и предложен алгоритм расчета численности эвакуированных исходя из наличных данных с учетом степени их сохранности.
Установлено, что важнейшими факторами, влиявшими на социально-демографические процессы в Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны, были характер транспортировки эвакуированных и низкий уровень развития социально-бытовой инфраструктуры региона в предвоенный период, что не позволило быстро обеспечить прибывших всем необходимым, в том числе своевременным и качественным медицинским обслуживанием.
Положения, выносимые на защиту:
-
Состояние источниковой базы не позволяет в настоящий момент оценить численность эвакуированного гражданского населения точнее, чем с погрешностью в пять тысяч человек, а при оценке численности прибывающего по эвакуации населения необходимо использовать расчетные методы.
-
Численность эвакуированных в Западную Сибирь граждан определена (расчетными методами) в 1 150 000 граждан, причем одновременно в регионе проживало не более 1 020 00 эвакуированных.
-
Между прибывшими по эвакуации мужчинами и женщинами существовал значительный дисбаланс. Работоспособных мужчин было меньше, чем женщин, и их доля в течение исследуемого периода постоянно снижалась. К февралю 1943 г. количество эвакуированных мужчин снизилось до одной пятой от общего количества эвакуированных.
-
Установлено, что расселение прибывающего населения имело четко выраженную транспортную ориентацию – эвакуированных расселяли не там, где были наилучшие возможности для их трудоустройства и обеспечения всем необходимым, и не там, где потребность в демографических ресурсах была максимальной, а там, куда их было проще привезти.
-
Транспортировка, особенно в 1941 г., не обеспечивала гражданам необходимых условий для сохранения жизни и здоровья, а условия расселения делали уязвимыми для инфекций, в том числе, и местных жителей. Эвакуация дала за годы войны около 250 000 «дополнительных» заболевших, и от 40 до 45 тысяч смертей.
Теоретическая и практическая значимость исследования
Теоретическое значение исследования состоит во введении в научный оборот ряда источников, алгоритма расчета численности эвакуированного населения с учетом низкой достоверности статистических данных, а также в уточнении численности эвакуированных в тыловые районы страны, их социо-демографического состава, условий транспортировки, расселения, проживания и трудоустройства. Содержание диссертационного исследования может быть использовано в курсах по отечественной истории, истории Сибири, при разработке таких образовательных дисциплин, как «Военная история России» и «История Новосибирской области».
Апробация работы
Основные результаты и выводы работы докладывались на Региональной историко-краеведческой конференции «Новосибирская область в контексте Российской истории» (13-15 июня 2001 г., Новосибирск), XL Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (16-18 апреля 2002 г., Новосибирск), Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы истории Великой Отечественной войны и современность» (15 мая 2007 г., Томск).
Структура диссертации определялась поставленными задачами.
Работа состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка литературы, источников и приложения. Общий объём текста – 196 с.
Численность эвакуированных
Данные разных источников о количестве прибывшего в край населения отличаются друг от друга очень сильно. Например, в справке Совета по эвакуации «О количестве размещенного в областях и краях эвакуированного населения по состоянию 15 декабря 1941 г.» встречаются данные о 81,4 тыс. человек, отправленных в Алтайский край . По документам Переселенческого управления на 1 января 1942 г. в Алтайском крае числилось 47 810 человек эвакуированных2. Столь резкое расхождение объясняется тем, что Совет по эвакуации учитывал плановую численность населения, которое должно было быть отправлено на Восток, в то время как Переселенческое управление при Совете по эвакуации оперировало данными о фактически прибывших на место и учтенных гражданах (учитывались не все прибывшие, особенно осенью-зимой 1941 г.)- К тому же Переселенческое управление получало информацию о прибывших в сельскую местность от сельсоветов, и такая информация сильно запаздывала. Достаточно сказать, что из этих 47 810 человек, согласно сводной таблице, 43 249 (90,5%) были размещены в городах, и только 4 561 (9,5%) - в сельской местности. Очевидно, что в сельской местности было размещено гораздо большее количество эвакуированных граждан. Это подтверждают сведения Управления по эвакуации населения при Совете по эвакуации (бывшего Переселенческого управления), приведенные в справке «О размещении в сельской местности Алтайского края эвакуированного населения» о том, что на 1 января 1942 г. в сельскую местность прибыло по меньшей мере 30 тыс. чел. По нашей оценке, всего за 1941 г. в Алтайский край прибыло около 100 тыс. эвакуированных граждан, из них в сельской местности было размещено около 40 тыс. человек и около 60 тыс. — в городах.
В следующем, 1942 г., эвакуация населения в край продолжилась. Проанализировать динамику изменения численности эвакуированного в Алтайский край населения можно по сводкам, подаваемым первого числа каждого месяца краевым статистическим управлением в Управление по эвакуации населения Совета по эвакуации . Как видно из таблицы 1 и из диаграммы 1, в течение весны-лета 1942 г. численность эвакуированного населения снижается и в городах края, и в сельской местности. Это объясняется тем, что приток эвакуированных практически прекратился: все, кто вынужден был покинуть места своего проживания под угрозой немецкого наступления в 1941, оказались в тыловых районах и были так или иначе расселены и обустроены. В этих условиях мобилизация мужчин в армию и смертность привели к большему сокращению доли мужчин. Произошло своеобразное «вымывание» населения, особенно мужского, из края.
Естественно, оба этих фактора оказывали свое влияние и раньше, но в 1941 г. это было не столь заметно, так как прибытие большого количества населения создавало в целом положительное сальдо миграции. Кроме того, лишь после того, как все прибывшие были размещены, у органов государственной статистики появились ресурсы для учета не только поступающего в край, но и выбывающего населения.
В конце лета вновь начался стремительный рост численности эвакуированного населения, особенно в сельской местности. За август 1942 г. численность учтенных эвакуированных граждан возросла более чем на 30 тыс. человек, на расселение практически все они были направлены в сельскую местность. Затем рост численности эвакуированных замедлился, в сентябре в край прибыло около 15 тыс. человек, в октябре — около 10 тыс. К декабрю 1942 г. численность учтенного эвакуированного населения края почти удвоилась и достигла 146 тыс. человек.
По данным Управления по эвакуации населения при Совете по эвакуации на 1 января 1943 г. в Алтайском крае проживало 149,3 тыс. эвакуированных: 75,8 тыс.- в городах и 73,5 тыс.- в сельской местности5. По данным же Краевого статуправления, на 1 января 1943 г. только в сельской местности Алтайского края значилось 76 573 эвакуированных6. В данном случае мы более склонны доверять информации Статистического управления края, так как именно его представители занимались учетом эвакуированного населения непосредственно, тогда как центральные органы лишь обобщали полученные из регионов сведения.
Таким образом, исходя из того, что данные расходятся, и из анализа помесячной динамики роста численности эвакуированных в 1942 г., можно предположить, что всего в крае к началу 1943 г. было около 160 тыс. эвакуированных граждан.
На 1 января 1944 г. по данным Краевого статуправления в сельской местности числилось 53 634 эвакуированных . Это меньше, чем год назад, поскольку в 1943 г. в связи с обстановкой на фронте поступление эвакуированных в край прекратилось, и на динамике численности в большей степени вновь стали сказываться процессы «вымывания» эвакуированного населения из края, особенно из сельской местности.
Необходимо подчеркнуть, что наряду с процессами естественной убыли, постоянно наблюдался и некоторый отток эвакуированного населения из края. Основные причины - мобилизация в РККА (например, в 1942 г. - 624 человека)8 и промышленность за пределами края, а также частичная реэвакуация - сначала в Москву, а с 1943 г. и в освобожденные от оккупации районы страны. Оставляет желать лучшего и достоверность имеющихся данных. Хотя за время войны Алтайский край избежал столь масштабных административно-территориальных преобразований, как Новосибирская область, тем не менее, такие изменения были. Например, некоторые сельские населенные пункты были преобразованы в рабочие поселки, а р.п. Чесноковка стал городом районного подчинения (с 8 мая 1942 г.), что изменило его статус в сводных ведомостях. Кроме того, если в начале войны в Алтайском крае было 55 районов, то в конце - уже 65, не считая тех 4-х, которые были переданы Новосибирской области. А если учесть, что документов, содержащих данные о численности эвакуированных немного, и тот факт, что составлялись они обычно задним числом, то каждый раз встает вопрос о том, насколько достоверно они отражают существовавшее положение вещей в конкретных районах (городах) и даже во всем крае.
Транспортировка эвакуированных
Наибольшее значение для эвакуации гражданского населения в Западную1 Сибирь имел железнодорожный транспорт. Хотя примеры использования. авиации для эвакуации людей есть, но, учитывая уровень развития авиатехники (пассажировместимость, скорость и дальность полета), очевидно, что эвакуация самолетами должна восприниматься как некая экзотика. Она не носила и не могла носить массового характера. Эвакуации из европейской части страны в Сибирь водным транспортом не было, поскольку побережье Северного Ледовитого океана, откуда могла бы проводиться такая эвакуация, практически не подверглось оккупации. Использование гужевого и автомобильного транспорта также было невозможно из-за слабого развития дорожной сети, состояния автотранспортного парка и огромных расстояний. Таким образом, именно железнодорожный транспорт вынес на себе основную тяжесть перевозок при эвакуации в регион.
Война многократно увеличила нагрузку на железные дороги и нанесла им значительный урон. Сильно пострадала сеть железных дорог европейской части страны. Было уничтожено до 40% вагонов и половина локомотивов. Начало войны железнодорожный транспорт ощутил одним из первых. Кроме народнохозяйственных грузов, на него легли воинские перевозки, передислокация промышленности на восток страны и эвакуация населения. Летом и осенью 1941 г. более половины вагонов было отдано для нужд эвакуации (в основном, конечно, производственных предприятий). Эвакуация подвижного состава с дорог, оказавшихся на оккупированной территории, привела к увеличению нагрузки на железнодорожников Западной Сибири. К концу 1941 г. количество паровозов, приходившихся на одно депо, увеличилось по сравнению с 1940 г. почти на 45%, а вагонов - на 55%. Обслуживание увеличившегося в ходе эвакуации подвижного состава легло на плечи железнодорожников тяжелым грузом. Средний ремонт паровозов, производившийся до сих пор на заводах, стали выполнять паровозные депо, а вагоны начали ремонтировать не в установленные сроки, а по мере необходимости. Ухудшился и текущий ремонт путевого хозяйства. Рассчитывать на помощь промышленности, всецело занятой выполнением военных заказов, не приходилось. Работники железнодорожного транспорта должны были решить эти задачи собственными силами1. Несмотря на массовый трудовой героизм, состояние вагонного парка стало быстро ухудшаться. Большие сложности вызвало привлечение грузовых вагонов к перевозке людей - их требовалось дооснастить печками, нарами, баками для воды и другими предметами. До 1 февраля 1942 г. в тыловые районы страны были эвакуированы миллионы советских граждан. Железные дороги перевезли из прифронтовых районов в специальных эшелонах, насчитывавших 192 тыс. вагонов (в двухосном исчислении), 9 400 тыс. человек. Кроме того, пассажирскими поездами было перевезено около 1 млн. человек . Условия транспортировки значительной части эвакуированных можно, по совокупности параметров, назвать антисанитарными.
Местные органы власти принимали все возможные меры для того, чтобы организованно эвакуировать гражданское население из прифронтовых районов. 27 июня 1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества», регламентировавшее порядок организации перевозок эвакуируемого населения, снабжение людей продуктами питания в пути следования и по прибытии на место, сроки размещения и трудоустройства прибывших в тыл граждан . По постановлению правительства от 2 июля 1941 г, всем рабочим и служащим, которые направлялись на восток вместе со своими предприятиями или учреждениями, полагалось пособие в размере месячной заработной платы. Пособия должны были выдаваться также членам их семей. Выплаты государства населению, связанные с эвакуацией, составили во втором полугодии 1941 г. около 3 млрд. рублей.
5 июля 1941 г. Совнарком СССР принял постановление «О порядке эвакуации населения в военное время» . Из зоны военных действий население эвакуировалось, как правило, по указанию военного командования, а из прифронтовых и угрожаемых районов — с разрешения Совета по эвакуации. Для руководства всей работой по эвакуации людей, их размещению и устройству на месте при Совнаркомах республик, краевых и областных исполкомах были образованы отделы по эвакуации. Учет всех эвакуированных должен был производиться в специально созданных при этих отделах бюро справок. На отделы возлагалась также обязанность организовать эвакопункты5. Кроме того, 5 июля 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило разработанное Советом по эвакуации «Положение об эвакуационном пункте». Главное назначение пункта состояло в приеме эшелонов с эвакуированными, снабжении их питанием и оказании им медицинской помощи. Эвакопункты должны были также формировать эшелоны с людьми и отправлять их по назначению. Каждый пункт был рассчитан на одновременный прием не менее, чем 1800-2000 человек, то есть как минимум одного «стандартного» эшелона).
К 22 августа во всех крупнейших городах, на всех важнейших железнодорожных узлах и пристанях действовало 128 эвакопунктов6. Авторы Истории Великой Отечественной войны Советского Союза пишут, что «На пути движения эшелонов с людьми из прифронтовой полосы до Восточной Сибири имелось 100 крупных пунктов питания, каждый из которых отпускал не менее 3 тыс. горячих блюд в сутки. При таких пунктах отделы здравоохранения местных Советов открыли молочные кухни для грудных детей. Питание на пунктах выдавалось эвакуированным бесплатно два раза в день» .
Центральный Комитет партии предложил всем обкомам, крайкомам и ЦК республиканских компартий немедленно обсудить вопрос о конкретной помощи эвакуируемому населению в пути следования и в пунктах размещения, постоянно контролировать выполнение постановления Государственного Комитета Обороны от 18 ноября. В помощь уполномоченным Совета по эвакуации на узловые станции рекомендовалось направлять партийных работников, которые должны были проверять обеспечение ехавших в эшелонах людей питанием и топливом, а также санитарным и медицинским обслуживанием8.
Расселение и трудоустройство
Судьба эвакуированных, условия их дальнейшей жизни в Западной Сибири, напрямую зависели от того, куда их направляли на проживание: в города или в сельскую местность. Что же влияло на размещение населения внутри региона?
Во-первых, фактор географический: начертание транспортной сети, количество и размер населенных пунктов, и ряд других, более мелких особенностей, всю совокупность которых можно назвать степенью хозяйственного развития конкретного района области или края. Во-вторых, организационный фактор: в силу специфики советского государства большие категории населения не были свободны в выборе как маршрута эвакуации, так и конечного пункта. Более того, зачастую само решение на эвакуацию находилось вне их ведения. Например, работники предприятий НКАП в случае отказа от эвакуации не просто лишались- работы, а значит, и продовольственных карточек, возможности питаться в заводской столовой, получать медпомощь в ведомственной больнице (что в условиях военного времени было очень весомо), но и, по трудовому законодательству ТОГО времени, становились дезертирами со всеми вытекающими последствиями. Естественно, что к аналогичным (если не более тяжелым) последствиям приводили и попытки «самостоятельной» эвакуации. В-третьих, фактор «человеческий». Поскольку эвакуация предполагала не только банальный вывоз людей из прифронтовой полосы, но и включение их экономическую, производственную жизнь того региона, где им предстояло временно поселиться, то трудовая квалификация, наличие (или отсутствие) определенных навыков, могли склонить чашу весов при размещении в ту или иную сторону.
Очевидно, что значение этих факторов не было одинаковым, более того оно менялось с течением времени. Для того, что бы выявить закономерности в размещение эвакуированного населения, необходимо обрисовать контекст, то есть административно-территориальное деление Западной Сибири (в которую в 1941 г. входили Алтайский край, Новосибирская и Томская области), и уровень ее хозяйственного развития.
Алтайский край был образован постановлением ЦИК СССР от 28 сентября 1937 г. в результате разделения Западно-Сибирского края на Алтайский край и Новосибирскую область. В Алтайский край вошло 55 сельских районов (946 сельсоветов) и Ойротская автономная область (современная Республика Алтай), состоявшая из 10 районов-аймаков (116 сельсоветов). Однако такой состав края «имел некоторые недостатки», для исправления которых проводилась «большая работа: образование и разукрупнение районов и сельсоветов; утверждение рабочих поселков, переименование ряда административно-территориальных единиц; передача частей районов и сельсоветов в состав других районов и сельсоветов»34. Только за первые 7 лет существования края (с 1937 по 1943 г.) его административно-территориальное устройство изменялось 31 раз, 6 раз их них - в годы войны. Естественно, что столь частые изменения затрудняют сопоставление данных о численности размещенных по городам и районам края.
К началу войны в Алтайском крае было семь городов (Алейск, Барнаул, Бийск, Рубцовск, Славгород, Камень-на-Оби, Ойрот-Тура), шесть рабочих поселков. За время войны в Алтайском крае произошли следующие изменения: с. Змеиногорское было преобразовано в рабочий поселок, также статус рабочего поселка получили населенные пункты при Михайловском содовом заводе и село Кулунда, а рабочий поселок Чесноковка стал городом районного подчинения. В январе 1944 г. в крае было образовано одиннадцать новых районов: Бурлинский, Веселовский, Крутихинский, Петропавловский, Романовский, Сростинский, Суетский, Табунский, Третьяковский, Шелаболихинский, Яминский. Кроме того, 13 августа 1944 г. из края в Новосибирскую область были переданы 4 района (Андреевский, Веселовский, Карасукский и Краснозерский) со всеми входящими в них сельсоветами. Таким образом, к концу войны Алтайский край состоял из 8 городов, 8 рабочих поселков, 65 районов и Ойротской-АО. Площадь края на 1941 г. составляла 274,5 тыс. кв.км, из них 92,6 приходилось на Ойротскую АО. Административным центром Алтайского края был город Барнаул.
Географически Алтайский край состоял из двух неравных частей: равнинной и горной. Равнинная - северо-западная часть территории -Кулундинская степь и Приобское плато. Это наиболее освоенные территории края, важные районы сельского хозяйства и животноводства. Здесь же была сосредоточена и промышленность края с главными промышленными центрами, такими как Барнаул, Бийск, Рубцовск. Ойротская АО представляла собой горные районы, занимавшие около трети территории всего края. Они были заселены значительно слабее. Преобладающими видами деятельности местного населения были охота и животноводство.
Железнодорожный транспорт в Алтайском крае был развит слабо и представлен двумя отдельными ветками: от Транссибирской магистрали на Павлодар (проходила через Карасук, Славгород, Кулунду) и линией от Новосибирска до Семипалатинска (проходит через Барнаул, Алейск, Рубцовск). Кроме того, было ответвление от Барнаула до Бийска. Водный транспорт (р. Обь) связывал Барнаул с Новосибирской областью.
Рассмотрим распределение эвакуированного в Алтайский край населения между городами и сельскими районами, края. Точных сведений по прибывшим в 1941 г. нет, но, принимая во внимание специфику учета городского и сельского населения, можно предположить, что в 1941 г. в край прибыло около 100 тыс. человек. (Подробнее см. главу 1 и таблицу 1). Большая часть из них размещалась в городах края.
Продовольственное, вещевое и медицинское обеспечение
Согласно «Сводному отчету...» на 1 февраля 1942г. в Кемерово насчитывалось 2256 эвакуированных граждан - причем все они прибыли в индивидуальном порядке (в докладной же записке облсовету44 все время подчеркивается, что речь идет исключительно об организованном населении). Расхождение между двумя оценками в десять раз!
Сам масштаб расхождений, а также то, что из поля зрения выпадают целые категории населения, существенно снижает точность при определении численности размещенного в городе населения. Аналогична ситуация и с другими городами. Из указанных в «Отчете» 11 городов, помимо Кемерово, рабочие вместе с предприятиями, якобы, вообще не прибывали в г. Белово и г. Тайга. Очевидно, что это совсем не так, но данных, позволяющих говорить о количестве размещенных эвакуированных граждан в каждом из городов области, просто нет. Можно лишь предположить, что крупные города, с численностью жителей от 50 до 100 тыс. человек, (такие как Прокопьевск, Сталинск, Кемерово), приняли от 15 до 25 тыс. эвакуированных граждан, города поменьше - от 3 до 5 тыс. человек.
Данные о распределении по городам области эвакуированного населения, за. 1942 г. отсутствуют, но в сводной таблице «Размещение эвакуированного населения по районам и городам Новосибирской области на 20.07.1943 г.»45 составленной в отделе хозучета эвакуированного населения, приводятся сведения о распределении эвакуированных по городам области на июль 1943 г. К сожалению, из городов в сводной таблице представлены только два: Новосибирск и Томск. Большинство промышленных центров, указанных в отчете Облстатуправления за 1941 г., к этому времени оказались на территории Кемеровской области и поэтому не были включены в статистику. В Новосибирске, при этом, проживало 141047 эвакуированных граждан. В Томске - значительно меньше,- 41672 человек.
Данных о размещении эвакуированного населения по районам области несколько больше, и они охватывают достаточно широкий временной период. Такие сведения естьги в уже упоминавшемся «Отчете», и в «Справке отдела хозяйственного устройства эвакуированного населения» Управления по эвакуации по НСО, и в.ряде других документов. Основные сложности при сопоставлении этих, данных вызывает то, что в каждом случае список районов неполон. Только в «Сводном отчете о количестве семей и лиц, прибывших в Новосибирскую область за 1941 г.» указывается количество размещенных по всем без исключения районам области.
В «Сведениях о прибывших в районы области на 15 сентября 1942 г.», подготовленных в отделе хозучета эвакуированного населения, нет данных по Барзасскому, Здвинскому, Киселевскому, Коченевскому, Кузнецкому, Купинскому, Маслянинскому, Мошковскому, Прокопьевскому, Тогучинскому, Томскому, Топкинскому, Убинскому, Чановскому, Чебулинскому и Яшкинскому районам и Нарымскому округу46.
В «Сводке по переучету эвакуированного населения, проживающего в районах области на 1 октября 1943 г.» отдела хозучета эвакуированного населения, нет данных по Анжеро-Судженскому, Барзасскому, Ведовскому, Гурьевскому, Зырянскому, Ижморскому, Киселевскому, Кемеровскому, Крапивинскому, Кузедеевскому, Кузнецкому, Ленинск-Кузнецкому, Мариинскому, Мысковскому, Прокопьевскому, Таштагольскому, Титовскому, Тисульскому, Тяжинскому, Чебулинскому, Юргинскому и Яшкинскому районам47. To есть данные за 1943 г. не охватывают районы Кемеровской области, вышедшей к этому времени из состава Новосибирской области.
В 1941 г. максимальное количество эвакуированных было размещено в Юргинском, Мариинском, Гурьевском, Беловском, и Барабинском районах. Все они расположены на железной дороге, все были достаточно велики по площади, все обладали значительным количеством населенных пунктов и развитой системой транспортных путей (помимо железнодорожных). Размещать в них население было и быстро, и удобно.
Незначительное количество (менее двухсот в каждом) эвакуированных приняло десять районов — Доволенский, Здвинский, Ижморскиий, Кочковский, Михайловский, Мысковский, Пихтовский, Тегульдетский, Чебулинский.
Ключевыми особенностями, обусловившими минимальное количество принятого населения были географический фактор и развитие транспортной сети. В качестве примера можно привести Тегульдетский район: достаточной большой по площади, но его транспортная сеть была практически не развита, кроме того, район был слабо заселен - менее двадцати населенных пунктов, большинство вдоль реки Чулым (приток Оби). Чтобы попасть в район речным транспортом (например, из Новосибирска), необходимо было спуститься примерно на 300 км вниз по течению, а затем подняться вверх по Чулыму еще на 200 км (проплыв при этом через Кожевниковский и Шегарский районы, а также Нарымский округ). Естественно, что в таких условиях использовать речной транспорт для перевозки эвакуированных граждан было очень сложно. Альтернативой речному служил транспорт обычный (гужевой), но район был связан с соседними единственной дорогой. Проделать длительный путь (более 100 км) от железной дороги до населенных пунктов района для эвакуированных граждан было очень тяжело, даже без учета того, что последние 50 километров пути (собственно по территории района) шли через глухую тайгу, практически без поселений, которые, напомним, были сосредоточены вдоль Чулыма. Михайловский район, напротив, хотя и располагался недалеко от Транссиба (около 20 км по прямой), и был большим по площади, но был сильно заболочен и, как следствие, слабо заселен, развитие дорожной сети тоже оставляло желать лучшего. Все это также делало его слабо пригодным для размещения большого количества эвакуированных. Сходным образом, с незначительными вариациями, обстояло дело и с другими районами.
Из общей схемы в Новосибирской области выпадают только Ижморский и Чебулинский районы. Оба района имели неплохую (по сибирским меркам) дорожную сеть, значительное количество населенных пунктов. Чебулинский район располагался рядом с Транссибирской магистралью, а через Ижморский она проходила, но, по данным облстатуправления, на конец 1941 г., в этих районах было размещено 37 и 92 эвакуированных соответственно . Скорее всего, такое положение было вызвано исключительно недостатками учета, и в действительности эти районы приняли большее количество эвакуированных граждан.
Похожие диссертации на Эвакуированное гражданское население в Западной Сибири: социально-демографический аспект : 1941-1943 гг.
