Содержание к диссертации
Введение
Глава II. Общие представления Леруа-Болье о России 106
1. Природно-географические факторы 106
2. Русский национальный характер 122
3. Религия 135
4. История России 151
Глава III. Великие реформы и их последствия в работах Леруа-Болье 165
1. Отмена крепостного права 165
2. Земская реформа 195
3. Городская реформа 208
4. Судебная реформа 212
5. Печать и цензура 223
6. Финансы 229
7. Военные реформы 241
8. Социальное значение реформ 251
9. Кризис конца 1870 — начала 1880-х гг., революционное движение и проблема народного представительства 256
Глава IV. Русско-французский союз и первая русская революция в трудах Леруа-Болье 286
1. Русско-французский союз 286
2. От 1881 к 1905 г. 317
3. Первая русская революция и народное представительство 324
Заключение 345
Библиография 349
Введение к работе
Анатоль Леруа-Болье (1842 - 1912) - французский публицист, сотрудник журнала «Revue des deux mondes», с 1881 г. — профессор современной истории, а с 1906 г. директор Свободной школы политических наук в Париже, член Академии нравственных и политических наук Института Франции (1887), либеральный общественный деятель. Он впервые посетил Россию в 1872 г. и неоднократно возвращался сюда (достоверно известно о четырех его путешествиях в 1872-1880 гг. и трех визитах в 1905, 1906 и 1907 гг.), выучил русский язык.
В 1872 - 1889 гг. Леруа-Болье создал на основе собственных наблюдений и многочисленных разнообразных источников трехтомное произведение об общественно-политической жизни России 60-х — 80-х гг. XIX в. под названием «L'Empire des tsars et les Russes» («Империя царей и русские»), которое во многом определило взгляды его образованных соотечественников на Россию.
Особое внимание Леруа-Болье уделял Великим реформам, прежде всего отмене крепостного права. Эту тему он продолжил в исследовании, посвященном жизни и государственной деятельности Н.А. Милютина, которое было написано на основе личной переписки главного деятеля крестьянской реформы.
Кроме того, Леруа-Болье является автором многочисленных публицистических произведений, в которых неоднократно возвращался к России, затрагивая в том числе вопросы, не рассмотренные в его основном труде. Это проблемы внешней политики России и русско-французского союза, события первой русской революции, создание и начало работы Государственной думы.
Большинство работ Леруа-Болье, в том числе все его труды, посвященные непосредственно России, не были переведены на русский язык или изданы на нем. Сейчас в России с ними знаком только очень узкий круг специалистов.
В западной историографии, особенно французской, они хорошо известны и рассматриваются как классика французской русистики, хотя и не становились предметом специального монографического исследования. При жизни автора «Империя царей и русские» переиздавалась во Франции, была
переведена на немецкий и английский языки. Книга выдержала новые издания в XX в., и некоторые западные авторы рассматривают ее как произведение, имеющее не только историческую ценность, но и сохранившее актуальность. Вопрос о том, что представляет собой Россия, каково ее место и значение в мировом сообществе и международных отношениях, проблема взаимовлияния Западной Европы и России в области общественной и культурной жизни привлекают внимание многих исследователей. При этом зарубежные историки и политологи, даже если речь идет о современности, в той или иной степени основываются на традициях предшествующей русистики, в том числе и потому, что многие факторы, определяющие развитие государств, в частности, историческое прошлое и национальный характер народа, носят долговременный характер. Изучение российскими исследователями работ, по которым отчасти продолжают судить о России за рубежом, представляется важной задачей.
Но прежде всего «Империя царей и русские» интересна для историка России XIX — начала XX вв. Вопросы, которые Леруа-Болье освещал в своих произведениях, вне зависимости от конъюнктуры, давно вызывают интерес у российских исследователей, но по-прежнему остаются актуальными. Введение в научный оборот работ стороннего, но внимательного и достаточно компетентного наблюдателя, непосредственного свидетеля процессов, происходящих в пореформенной России, революции 1905 — 1907 гг., первых шагов русского народного представительства, возможно, позволит расширить наши представления об этих проблемах или взглянуть на них под новым углом зрения.
Анализ трудов Леруа-Болье, прежде всего книги «Империя царей и русские», даст возможность понять, какой образ России способствовал созданию у элиты Третьей республики настроений, благоприятных для сближения с нею.
Французский исследователь и путешественник имел в России широкий круг знакомств, в который входили интереснейшие люди эпохи. Информация об этом отразилась в немногочисленных, но интересных и ценных источниках, как опубликованных, так и хранящихся в российских архивах. Они позволяют не только дополнить историю создания произведений Леруа-Болье, но и увеличивают наши знания о русско-французских культурных и научных связях,
которые, наряду с политическими и экономическими факторами, способствовали созданию русско-французского альянса. Именно этот его аспект мало затронут в обширной историографии союза 1891 — 1893 гг.
Отзывы о работах Леруа-Болье русской цензуры, печати, частных лиц в дневниках и переписке дают возможность судить о степени их известности в современной автору России, об отношении различных представителей государственных кругов и русского общественного мнения к тем или иным идеям и взглядам на проблемы России французского умеренного либерала.
Данная работа построена по хронологически-проблемному принципу. Первая глава освещает биографию и взгляды Леруа-Болье, историю создания и особенности его главных трудов о России. Его общественно-политические идеалы позволяют понять его отношение к тем или иным проблемам России, представления о современной ему западной цивилизации дают возможность сравнения. Кроме того, его преподавательская и общественная деятельность, признание его научных и публицистических заслуг во многом были связаны с его изучением России и произведениями о ней.
Вторая глава посвящена представлениям Леруа-Болье о природно-климатических условиях страны, о русском национальном характере, о религиозной жизни и об истории России. Рассматривая эти проблемы как факторы, определяющие настоящее и будущее страны, французский писатель сравнивал их с западноевропейскими, стремясь ответить на вопрос, является ли Россия европейской страной, может ли она быть частью западной цивилизации.
В третьей главе речь идет об эпохе преобразований царствования Александра II. Леруа-Болье уделял особое внимание отмене крепостного права, писал также о земской, городской, судебной, цензурной, финансовой, военной реформах. Наряду с признанием удивительной масштабности и огромной важности этих преобразований для России, французский исследователь отмечал их непоследовательность и незавершенность. Рассматривая их как меры, целью которых была модернизация страны, он полагал, что эта цель не может быть полностью достигнута без создания народного представительства, и пытался сформулировать, какая его форма будет оптимальной для российских условий.
Четвертая глава посвящена важнейшим для России и Франции событиям рубежа XIX и XX вв. В первой части прослеживается эволюция взглядов Леруа-
Болье на проблему русско-французского союза. Во второй речь идет о первой русской революции и тех переменах в общественной и политической жизни России, которые она за собой повлекла.
Степень изученности проблемы.
Можно выделить следующие темы, в связи с которыми российские и зарубежные ученые обращались к трудам Леруа-Болье: история русско-французских внешнеполитических, культурных и научных связей; эволюция французского общественного мнения о России; история и историография истории России 1860 — 1880-х годов и первой русской революции. Ни в отечественной, ни в зарубежной историографии нет специального монографического исследования, посвященного Леруа-Болье и его работам.
Между тем, первые отзывы о них в России современны самим трудам Леруа-Болье. Они публиковались в периодической печати, прежде всего в литературно-политических и исторических журналах, иногда в газетах, реже выходили отдельными брошюрами1. Эти литературно-публицистические обзоры можно рассматривать и как источники, но в то же время и как историографию для данной диссертации. (То же можно сказать о некрологах, посвященных Леруа-Болье его другом и коллегой по Академии нравственных и политических наук, юристом, историком и общественным деятелем М.М. Ковалевским)2. Чаще всего они были посвящены отдельным темам, затронутым Леруа-Болье в той или иной работе.
Из этого ряда выделяется статья И.Д. Гальперина-Каминского «Руссоведение во Франции», автор которой выделял с 1870-х годов исследование России как особое течение во французской науке, предпринятое
1 «Вестник Европы». 1881. № 12. С. 912—920; 1882. № 6. С. 890 — 894; 1888.
№ 8. С. 844 — 847; 1893. № 7. С. 421 — 425; «Древняя и новая Россия». 1880. №
7. С. 570 — 574; «Русский вестник». 1882. № 10. С. 548 — 559; «Исторический
вестник». 1885. Т.19. № 1. С. 197 — 201; 1890. Т. 39. № 3 — 4. С. 228 — 229;.
«С. — Петербургские ведомости». 13.09.1873. № 252. С. 2; 14.12.1873. № 344.
С. 1 — 2; Т.Н. Статьи о России г. Леруа-Болье и г. Рамбо и отзыв о них С. —
Петербургских ведомостей». М., 1873; «Московские ведомости». 19.05.1882. №
137. С. 2.
2 Ковалевский ММ. Анатоль Леруа-Болье // «Русские ведомости». 8.06.1912. №
131; Он же. Две смерти // «Вестник Европы». 1912. № 7.
на новом качественном уровне историками и филологами Л. Леже, А. Леруа-Болье, А. Рамбо, Э.-М. де Вопоэ, «благодаря которым русский язык и литература окончательно приобрели право гражданства не только во Франции, но и во всем мире». В первую очередь его интересовали работы последнего о русской литературе, однако Леруа-Болье он уделял внимание как пионеру этого течения, привлекшему к России внимание последующих поколений. Гальперин-Каминский писал: «...Все четыре выше упомянутых писателя настолько основательно знакомы с предметом своих исследований, что их труды пользуются несомненным авторитетом и у русских ученых» 3.
Эта оценка подтверждается фактами. Два основных труда Леруа-Болье о России — «Империя царей и русские» и «Русский государственный деятель (Николай Милютин) по его неизданной переписке» — использовались российскими историками, прежде всего либеральными, в исследованиях о России 1860 — 1880-х годов. Книга о Н.А. Милютине привлекала даже больше внимания, возможно, потому, что ее отдельное издание, в отличие от второго и третьего томов «Империи царей...», не было запрещено цензурой. Но определенную роль, очевидно, сыграл и тот факт, что она содержала неизданные материалы из личного архива Милютина, что позволяло использовать ее не только в качестве историографии, но и как источник при исследовании эпохи реформ и биографии этого государственного деятеля. Впрочем, факт цензурного запрета «Империи царей...» не помешал, например, Г. А. Джаншиеву, цитировать ее наряду с книгой о Милютине, а А. А. Корнилову включить все ее три тома в библиографию своего курса отечественной истории4. Достаточно подробный анализ первого тома «Империи царей...» дан
3 Гальперин-Каминский И.Д. Руссоведение во Франции // «Русская мысль».
1894. Кн. IX.
4 Джаншиев ГА. Основы судебной реформы. М., 2004. С .59; Он оке. Эпоха
великих реформ. Исторические справки. Спб., 1907. С. 4, 36 — 38, 59 — 61, 69,
71, 74, 100, 105, 113, 116, 151, 173, 219, 263, 306, 315 — 320; История России в
XIX веке. Эпоха реформ. М., 2001. С. 202; Кизеветтер А.А. Николай
Алексеевич Милютин // Кизеветтер А.А. Исторические отклики. М., 1915. С.
227, 238, 253; Корнилов А.А. Крестьянская реформа. Спб., 1905. С. 29, 51, 80,
108, 123, 176; Он же. Курс истории России XIX века. М., 1993. С. 378, 380, 385,
386, 391, 418; Он же. Общественное движение при Александре П. (1855 —
в историографическом курсе лекций М.О. Кояловича5. Называя Леруа-Болье «лучшим в новейшее время иноземцем, изучающим Россию», Коялович, тем не менее, полагал, что его работа не лишена недостатков и противоречий. Более высокую оценку он дал разделам, посвященным природно-географической и национальной характеристике России, чем собственно историческому экскурсу, в котором, по мнению Кояловича, Леруа-Болье поддавался «западноевропейским предубеждениям» и был слишком близок к русским западникам, воззрений которых Коялович не разделял.
В советской историографии работы Леруа-Болье не только исследовались, но и использовались крайне редко. Известный исследователь русско-французских отношений А.З. Манфред отзывался об «Империи царей...» как о «в ту пору популярном в буржуазных кругах реакционном и не свободном от ошибок сочинении», не обосновывая, впрочем, этой оценки6.
П.А. Зайончковский в историографическом обзоре к монографии «Кризис самодержавия на рубеже 1870 — 1880-х годов» отметил статьи Леруа-Болье на эту тему как самые первые работы, посвященные ей, носящие, «как это обычно бывает, публицистический характер», однако написанные на основе информации, «получаемой из осведомленных источников» и потому содержащие достаточно верные оценки по некоторым вопросам7.
Л.Г. Захарова, возвращаясь к дореволюционной традиции использования корреспонденции Н.А. Милютина, опубликованной Леруа-Болье, в качестве источника при изучении Великих реформ, отмечала его заслуги как «первого исследователя богатого эпистолярного наследия членов Редакционных комиссий»8.
1881). Исторические очерки. М., 1909. С. 28, 158; Щебальский /Т.К. Николай Алексеевич Милютин и реформы в Царстве Польском // «Русский вестник». 1882. №10. С. 549 —559.
5 Коялович М.О. История русского самосознания по историческим памятникам
и научным сочинениям. Спб., 1884, 1893, Минск, 1997.
6 Манфред А.З. Традиции дружбы и сотрудничества. М., 1967. С. 128.
7 Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870 — 1880-х годов. М.,
1964. С. 46 — 47.
Захарова Л.Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России. 1856 — 1861. М., 1984. С. 50, 137.
Самую высокую оценку в советской историографии работы Леруа-Болье получили в книге В.Н. Наумова, который отмечал, что он «по праву» считается «основоположником французского россиеведения». Тема исследования Наумова заставляла его прежде всего обращать внимание на отражение в работах французов «кризисных явлений в социальной и политической жизни России», однако помимо проблем революционного движения и первой русской революции, он также уделил внимание взглядам Леруа-Болье на реформы 1860-х годов и возможности мирного буржуазного развития России. Он отмечал связь развития французского россиеведения с достижениями «русской буржуазной исторической науки», а также преемственность некоторых концепций и оценок между исследователями России второй половины XIX — начала XX вв. и позднейшей французской историографией9.
В современной российской историографии необходимо отметить книгу Г.И. Любиной «Россия и Франция. История научного сотрудничества (вторая половина XIX — начало XX вв.)». Широта тематических и хронологических рамок работы, в которой Леруа-Болье предстает как один из многих, с одной стороны, возможно, отрицательно отразилась на качестве краткой характеристики трудов Леруа-Болье и фактов его биографии, которые, на мой взгляд, не во всем точны. С другой, это помогает представить его фигуру в контексте культурного и научного сближения двух стран, определить его место и роль в этом процессе. Как и Гальперин-Каминский, Любина рассматривает Леруа-Болье как одного из четырех самых выдающихся представителей первого поколения «французских русистов-профессионалов». Она отмечает их роль в пропаганде во Франции русской истории, культуры, литературы, языка; в подготовке «плеяды специалистов-русистов» и включении «русской тематики» в программы французского высшего образования; в формировании непредвзятого отношения к русскому народу. Тем самым подчеркивается значение, которое имела их деятельность для процесса сближения двух государств.10
9 Наумов Н.В. Великая Октябрьская социалистическая революция во
французской буржуазной историографии. М., 1975.
10 Любина Г.И. Россия и Франция. История научного сотрудничества (вторая
половина XIX — начало XX вв.). М., 1996.
В статье Т.В. Партаненко подчеркивается важное значение «Империи царей...» в формировании во Франции «позитивного образа России» в эпоху между франко-прусской и Первой мировой войнами. Однако некоторые оценки Партаненко представляются не совсем верными, во всяком случае, слишком односторонними и категоричными, в том числе и ее вывод, что «русских Леруа-Болье представлял молодой и достаточно неразумной нацией, нуждающейся в руководящей поддержке Франции» п.
Первыми обобщающими работами о Леруа-Болье и его трудах во Франции можно назвать некрологи, которые, как и статьи в русской периодике, являются для данного исследования и источниками, и историографией. Некоторые из них, написанные коллегами или учениками Леруа-Болье, учеными и публицистами, (например, выпускником Высшей школы общественных наук правоведом П. Шалем, представителем следующего поколения французских россиеведов; преподавателем этого учебного заведения Р. Пиноном; секретарем Академии нравственных и политических наук Р. Стоурмом) по объему и насыщенности материала выходят за рамки жанра и содержат не только биографические сведения, но и анализ работ Леруа-Болье, в котором, естественно, преобладают высокие оценки12.
В 20—30-е гг. XX в. интерес исследователей к работам Леруа-Болье был связан прежде всего с историей русско-французского союза и первой русской революции. Его статьи, посвященные последней теме, стали одним из основных источников для диссертации доминиканской исследовательницы Э. Альзона, защищенной в США. Ее главным образом интересовала взаимосвязь между
11 Партаненко Т.В. Представления о России во Франции конца XIX — начала XX вв. // Studia culturae. Вып. 2. Альманах кафедры философии культуры и культурологии и Центра изучения культуры Философского факультета Санкт — Петербургского государственного университета. Спб., 2002. С. 28 — 34.
Charmes F. Anatole Leroy-Beaulieu II «Revue des deux mondes» 1.07.1912; Quirielle P. de. Anatole Leroy-Beaulieu II «Revue hebdomadaire». Juillet 1912. P. 183 — 213; Pinon. R. Anatole Leroy-Beaulieu If «Revue des deux mondes» 1.11.1913. P. 74 — 108.; Stourm R. Notice historique sur la vie et les travaux de M. Anatole Leroy-Beaulieu II Seances et travaux de Г Academie des sciences morales et politiques. T. 83. Fevrier. P., 1915 P. 169 — 191; Шаль П. Анатоль Леруа-Болье. Спб., 1913.
социальной принадлежностью и политическими взглядами тех или иных представителей и течений французского общественного мнения и их позицией в отношении русской революции. Леруа-Болье для нее прежде всего был католиком и «умеренным писателем»13.
Ж. Мишон привлек в качестве источников, характеризующих французское общественное мнение о союзе, малоизвестные статьи Леруа-Болье 1905 — 1907 гг., не только журнальные, но и газетные. Однако поражает исключительная тенденциозность их использования, вызванная стремлением доказать ошибочность союза, в том числе и цитирование вне контекста, ведущее к искажению мыслей и взглядов Леруа-Болье14.
Беспристрастную, но краткую характеристику точки зрения Леруа-Болье на проблему русско-французского союза дал бывший русский дипломат, эмигрант Б. Нольде. Однако она ограничивается позицией Леруа-Болье конца 1880-х годов15.
В 1867 г. во Франции появились два серьезных труда, в которых изучалась история формирования образа России во Франции. Автор одного, М. Кадо, хотя работы Леруа-Болье хронологически не укладывалась в рамки его исследования, обозначил их, наряду с работой английского журналиста Маккензи Уоллеса, как открывающие новую эпоху, пришедшие на смену книгам, авторы которых не интересовались «сельским миром», общественными и политическими институтами России, или, подобно А. фон Гакстгаузену и Ф. Ле-Плэ, идеализировали их16.
Исследование Ш. Корбе «Французское общественное мнение перед лицом русской неизвестности» уникально по объему собранного материала, оно дает представление об огромном количестве художественных, публицистических, научных работ о России, написанных или опубликованных во Франции в XIX в. Леруа-Болье отведено совершенно особое место, причем
13 Alzona Е. Some French contemporary opinions of the Russian revolution of 1905.
N.—Y., 1921.
l4Michon G. L'alliance franco-russe, 1891 — 1917. P., 1927.
15 Nolde B. L'alliance franco-russe. Les origines du systeme diplomatique d'avant-
guerre. P., 1936. P. 488 — 489.
16 CadotM. L'Image de la Russie dans la vie intellectuelle francaise (1839 — 1856).
P., 1967. P. 538.
не только среди авторов эпохи Третьей республики, эпохи русско-французского сближения и союза. По мнению Ш. Корбе, он «воздвиг России самый большой, самый верный и самый красивый из памятников, которые когда-либо посвящало ей французское перо. После него никто больше не мог утверждать, что французы способны говорить о России только поверхностно» .
Это мнение разделяет и французский историк А. Безансон, не занимавшийся специальным изучением «Империи царей...», однако упоминавший о ней в опровержение точки зрения, что французская историческая наука всегда была замкнута на французских проблемах: «Почти век спустя после ее публикации я спрашиваю себя, существует ли на каком-нибудь языке обобщающий труд столь полный, глубокий, верный, разносторонний... как "Империя царей и русские"» .
Американский исследователь Б. Линкольн включил два главных произведения Леруа-Болье в библиографию своей обобщающей работы о российской «просвещенной бюрократии» со второй четверти XIX в. до эпохи Великих реформ и ссылается на цитаты из писем Н.А. Милютина, приведенные в книге «Русский государственный деятель...»19
Интерес к «Империи царей...» возрос на Западе с конца 80-х годов XX в. в связи с переменами в Советском Союзе. В 1988 г. в Швейцарии были переизданы два первых тома, воспроизводящие третье, предпоследнее при жизни автора издание. Автором предисловия к нему стал франко-швейцарский славист Ж. Нива. Позднее его очерк о Леруа-Болье вышел на русском языке в сборнике эссе о русской литературе. Он включает в себя краткую биографию и анализ основных работ Леруа-Болье. Особое внимание автор уделяет его «несомненному шедевру», «Империи царей...». Очерк содержит интересные оценки, замечания, представляющиеся верными, однако в нем присутствует достаточное количество неточностей и спорных моментов, касающихся как биографии Леруа-Болье (например, он пишет, что в 1911 г. готовилось третье
17 Corbet С. А Гёге des nationalismes. L'Opinion francaise face a l'inconnue russe
(1799 —1894). P., 1967.
18 BesangonA. Preface II Raeff M. Comprendre l'ancien regime russe. Etat et societe
enRussie imperiale. P., 1982. P. 9.
19 Lincoln W.B. In the Vanguard of Reform. Russia's Enlightened Bureaucrats 1825 —
1861. Illinois, 1982. P. 163 (244), 186 (248), 198 (251), 206 (253), 268.
издание «Империи царей...», тогда как к этому моменту уже вышло четвертое, приписывает Леруа-Болье членство во Французской академии, называя дату его вступления в Академию нравственных и политических наук...), так и истории России (в частности, автор странным образом объединил в «славянофильский кружок» Н.А. Милютина, В.А. Черкасского, Ю.Ф. Самарина и великую княгиню Елену Павловну). Очевидно, последнее обстоятельство объясняется тем, что Ж. Нива является не историком, а литературоведом20.
В 1991 г. вышло французское переиздание «Империи царей...», основанное на четвертом, последнем ее издании. Вступительную статью к нему написал американский профессор М. Раев. По своему объему, количеству привлеченных источников и тщательности исполнения она представляет собой самостоятельное и серьезное историческое исследование. Автор не только осветил обстоятельства жизни и творчества Леруа-Болье и проанализировал его труды, их содержание и жанровые особенности, но показал связь его взглядов и мировоззрения с интеллектуальной и политической атмосферой эпохи. Характеризуя «Империю царей...» как первое во Франции научное сочинение о России, М. Раев рассматривает ее как работу, знание которой «необходимо для справедливой оценки факторов, которые определяли и еще определяют судьбу России и ее народа»21.
В 1998 г. при Institut d'Etudes Politiques de Paris и Fondation Nationale des Sciences politiques для публикаций работ молодых ученых разных стран, работающих над вопросами политического развития современной России и, главным образом, стран Центральной и Восточной Европы «посткоммунистического» периода, было создано нерегулярное повременное издание «Cahiers Anatole Leroy-Beaulieu» («Тетради Анатоля Леруа-Болье»), все выпуски которого доступны только в электронном виде. Оно было названо
20 Нива Ж. Ясная прозрачность Леруа-Болье // Нива Ж. Возвращение в Европу.
Сборник эссе о русской литературе. М., 1999.
21 RaeffM. Introduction II Leroy-Beaulieu A. L'Empire des Tsars et les Russes (1. Le
pays et les habitants. 2. Les institutions. 3. La religion.). P., 1991. (Далее: RaeffM.
Introduction).
22 Colas D. Anatole Leroy-Beaulieu et l'importance des etudes sur la Russie et sur
l'Europe de l'Est au sein de sciences po. //«Cahiers Anatole Leroy-Beaulieu» № 1.
Janvier 1998.
именем Леруа-Болье потому, что он был в свое время специалистом по проблемам всего этого региона в Свободной школе политических наук Парижа (Ecole Libre des Sciences politiques). Первый номер носил ретроспективный характер и назывался «Французские социологи и политологи перед лицом русских революций». Директор издания профессор Д. Кола открыл его кратким очерком о Леруа-Болье и написал предисловие к одной из его работ о революции 1905 — 1907 гг., опубликованной в этом номере.
Таким образом, не только в отечественной, но и во французской историографии, несмотря на то, что для представителей последней книга «Империя царей и русские» является своего рода национальной гордостью, содержание работ Леруа-Болье о России, история их создания, взгляды автора, которые легли в их основу, изучены недостаточно.
Источниковая база исследования
Основная часть источников для этой работы представляет собой опубликованные материалы, главным образом на французском языке, — книги, статьи и сборники статей, предисловия, тексты выступлений на конференциях А. Леруа-Болье.
Важнейшим источником, безусловно, является его трехтомная работа «L'Empire des Tsars et les Russes» («Империя царей и русские» или «Царская империя и русские» — в литературе встречаются два варианта перевода названия, но первое чаще), написанная по результатам четырех путешествий автора в Россию. Появлению этой книги предшествовало несколько серий статей Леруа-Болье в «Revue des deux mondes». Именно в качестве сотрудника этого солидного и известного французского журнала Леруа-Болье впервые приехал в Россию.
Под общим заглавием «Империя царей и русские» («Россия и русские») в 1873 вышли статьи Леруа-Болье о природно-географических условиях и населении России, в 1874 — 1875 гг. — о религии, в 1876 — о сословиях, в 1877 — 1878 — о финансах, армии и администрации, в 1878 — 1879 — о земском и городском самоуправлении, о судебной реформе, в 1880 — о цензуре, революционном движении и необходимых, по мнению француза, для дальнейшего мирного развития страны политических реформах23. Большинство
«Revue des deux mondes»: Leroy-Beaulieu A. L'Empire des Tsars et les Russes (La Russie et les Russes): I. 1) La Nature russe, le Tcheraoziom, les Steppes et la
из них полностью или в измененном и доработанном виде вошли в «Империю царей...»
Первый том книги, появившийся в 1881 г., назывался «Страна и ее жители». В нем автор характеризовал природно-географические условия России, национальный состав империи и особенности национального характера русских, социальное устройство страны, кратко излагал ее историю с древнейших времен до царствования Александра II. Сочинение это не было апологетическим, но оно было пропущено Комитетом цензуры иностранной. Факт тем более примечательный, что многие номера журнала «Revue des deux mondes» со статьями, вошедшими в переработанном виде в первый том «Империи царей...», в России запретили24.
Во втором томе, «Институты», Леруа-Болье изучал политические и общественные учреждения России. Он был запрещен, и мотивы очевидны, если перечислить злободневные темы некоторых вошедших в него статей, запрещенных еще раньше — российское революционное движение, кризис конца царствования Александра II, возможность политических реформ в России25.
Population. 15.08.1873; 2) Les Races et la Nationalite; les Finnois, Ies Tatars, les Slaves. 15.09.1873; 3) Le Climat, le Temperament et le Caractere national. 15.10.1873; 4) L'Ancienne et la nouvelle Russie. 15.01.1874; 5) L'Eglise russe. 1.03.1874, 1.05.1874, 15.06.1874, 1.11.1874; 1.05.1875, 1.06.1875. II. Les Classes sociales. 1.04.1876, 15.05.1876, 1.08.1876, 15.11.1876. III. Les Finances. 15.12.1876, 1.01.1877; IV. Le systeme militaire et Гагтёе. 15.06.1877 (выделенные статьи не вошли в книгу); V. L'Administration. 15.08.1877, 15.12.1877; VI. Le Self-government en Russie. 15.07.1878, 15.08.1878; VII. La Reforme judiciaire. 15.10.1878, 15.12.1878, 15.05.1879, 1.09.1879; VIII. La Presse et la censure. 1.01.1880; IX. Le Parti revolutionnaire et le nihilisme. 15.02.1880; X. La Crise actuelle et les reformes politiques 15.06.1880.
24 РГИА. Ф. 779. On. 1. Ед. 195. Центральный комитет цензуры иностранной.
Алфавитный указатель периодических иностранных изданий с отметками о
запрещении отдельных номеров. 1869 — 1880 гг. Л. 58 об.
25 Каталог разсмотренных иностранной цензурою сочинений, запрещенных и
дозволенных с исключениями с 1 июля 1871 г. по 1 января 1897 г. Спб., 1898. С.
160; РГИА. Ф. 779. Центральный комитет цензуры иностранной. Оп. 1. Д. 195.
Отмену крепостного права Леруа-Болье осветил в первом томе своего труда, земскую, городскую, судебную и цензурную реформу — во втором. Реформы в области образования не стали предметом его специального исследования. Преобразования в области финансов и военные реформы, несмотря на то, что работы о них были написаны и включены в серию статей «Империя царей и русские», в отдельные издания не вошли.
Третий том «Империи царей...», «Религия», посвящен особенностям национального религиозного сознания, Русской православной церкви, сектам, положению неправославных культов в Российской империи. Помимо статей 1874 —1875 гг., в его основу лег цикл работ, написанных для того же журнала позднее, в 1887 — 1889 гг.26, и книга вышла только в 1889 г., когда первые два тома «Империи царей...» были уже переизданы. Она также была запрещена цензурой27.
«Империя царей...» не переведена на русский. Неизвестно, ставился ли вопрос о переводе вообще. Однако вряд ли он мог быть разрешен, если запретили даже два тома французского оригинала. Между тем, во Франции «Империя царей...» выдержала четыре издания и была переведена на немецкий и английский языки еще при жизни автора. В англоязычном варианте, подготовленном в Америке 3. Рагозиной, авторский текст был несколько сокращен, но общий объем книги остался почти неизменным за счет пространных комментариев редактора. В 1902 — 1903 гг. вышло новое англоязычное издание, в 1969 г. оно было перепечатано
Леруа-Болье вносил в новые издания дополнения по мере того, как в России происходили изменения, вплоть до первых лет царствования Николая II. Например, статья о происходящих в России социальных процессах, в результате которых складывались два новых класса, буржуазия и пролетариат,
Л. 58 об.; Оп. 5. Д. 212, 213, 214; Ф. 776. Главное управление по делам печати. Оп. 5. Д. 124. 1873. Л. 77 — 82; Ф. 779. Оп. 4. Д. 234. Л. 492.
26 Leroy-Beaulieu A. La Religion, le sentiment religieux et le mysticisme en Russie II
«Revue des deux mondes». 15.04.1887, 15.08.1887, 15.10.1887, 1.05.1888,
15.09.1888; Idem. La Liberte religieuse en Russie II «Revue des deux
mondes».15.03.1889,105.1889.
27 РГИА. Ф. 779. On. 4. Д. 254. Я 209 — 210; Д. 255, Л. 273.
написанная в 1897 г., была включена во второй том «Империи царей...» . Четвертое издание вышло в 1897 — 1898 гг., таким образом, события начала XX в. — первая русская революция, создание Государственной думы — в «Империи царей...» не освещены, хотя Леруа-Болье был их непосредственным наблюдателем и написал о них в отдельных работах, о которых будет сказано ниже.
В 1988 г. третий вариант «Империи царей...» был переиздан в Швейцарии, а в 1991 г. вышло французское издание, в котором был перепечатан четвертый, последний вариант книги . Именно на него, за исключением особо оговоренных случаев, даны ссылки в данной работе.
Отдельно от главного труда Леруа-Болье следует сказать о двух его статьях, посвященных российским императорам — Александру II и
Leroy-Beaulieu A. Les transformations sociales de la Russie contemporaine. 1897II Russie 1837 — 1937. Les Tresors retrouves de la Revue des deux Mondes. P., 1997. P. 181 — 201; Leroy-Beaulieu A. L'Empire des Tsars et les Russes. (1. Le pays et les habitants. 2. Les institutions. 3. La religion.). P., 1991. P. 437 — 459.
29 Французские и швейцарские издания: Leroy-Beaulieu A. L'Empire des Tsars et
les Russes: 1-е изд. — Т. 1. Le pays et les habitants. P., 1881, T. 2. Les institutions.
P., 1882, T. 3. La religion. P., 1889; 2-е изд. — Т. 1, 2 . P., 1883; 3-е изд. — Т. 1, 2,
3. P., 1890; 4-е изд. — Т. 1, 2, 3, P., 1897 - 1898; переиздание 3-го изд. —
Lausanne, 1988; переиздание 4-го издания — L'Empire des Tsars et les Russes (1.
Le pays et les habitants. 2. Les institutions. 3. La religion.). P., 1991. Все сноски в
данной работе, кроме особо оговоренных, даются на это издание. Немецкие
издания: Das Reich der Zaren und die Russen: 1-е изд. — B.l. Berlin, 1883, B.2.
Berlin, 1884, B. 3. Sonderhausen, 1890; 2-е изд. — В. 1,2. Sonderhausen, 1887.
Английские и американские издания: The Empire of the Tsars and the Russians: 1-
e изд. — Vol. I.L. — N.Y., 1893, Vol. 2 L. — N.Y., 1894, Vol. 3. L.— N.Y., 1896;
2-е изд. — Vol. 1, 2, 3. L. — N.Y., 1902 — 1903; переиздание: Vol. 1, 2, 3. N.Y.,
1969.
30 Leroy-Beaulieu A. L'Empereur Alexandre II et la mission du nouveau tsar II
«Revue des deux mondes». 1.04.1881; Оно же: Leroy-Beaulieu A. L'Empereur
Alexandre ПII Leroy-Beaulieu A. Etudes russes et europeennes. P., 1897. P. 1 — 41.
Александру III . Написанные соответственно в 1881 и 1894 гг. после смерти царей, они могут рассматриваться как некрологи, однако затрагивают основные вопросы внутренней и внешней политики России. Статьи, безусловно, связаны по содержанию и выводам с «Империей царей...», но в них, в отличие от книги, на первый план выходит человек, стоящий во главе самодержавного государства. Леруа-Болье стремился показать, как личные качества императоров влияли на судьбы страны.
Насколько беспристрастен старался быть французский исследователь в стремлении показать достоинства и недостатки самодержцев, свидетельствует один любопытный факт. Разумеется, публикации, обсуждавшие личные качества и в чем-то критиковавшие политику царствовавших особ, были запрещены цензурой. Однако в архиве М.М. Андроникова, издателя газеты «Голос России», сохранился рукописный перевод работы Леруа-Болье об Александре III, размеченный красным карандашом. Если исключить из него все отчеркнутое, статья превращается в откровенный панегирик императору, теряя при этом около половины объема32.
Вторым как по размеру, так и по значимости источником для этой работы после «Империи царей...» является книга Леруа-Болье «Русский государственный деятель (Николай Милютин) по его неизданной переписке. Исследование о России и Польше в царствование Александра II (1855—1872)»33.
Также как и «Империя царей...», эта работа первоначально представляла собой серию статей в «Revue des deux mondes», в шести выпусках с октября 1880 по февраль 1881 г.34 В 1884 г. она вышла отдельной книгой, пополненной
31 Leroy-Beaulieu A. L'Empereur Alexandre III II «Revue de Paris». 1.11.1894. Оно же: Leroy-Beaulieu A. L'Empereur Alexandre III II Leroy-Beaulieu A. Etudes russes et europeennes. P. 87 — 110. 32РГИА. Ф.№1617. On. І.Ед. xp.48. Л. 11—41.
33 Leroy-Beaulieu A. Un homme d'Etat russe (Nicolas Milutine) d'apres sa
correspondance inedite. Etude sur la Russie et la Pologne pendant le regne
d'Alexandre II (1855 — 1872). P., 1884. (Далее: Un homme d'Etat russe).
34 Leroy-Beaulieu A. Un homme d'Etat russe contemporain, d'apres sa
correspondance II «Revue des deux mondes» 1.10.1880, 15.10.1880, 1.11.1880,
15.11.1880,1.12.1880,15.02.1881.
новыми сведениями. Кроме того, как писал Леруа-Болье, смерть Александра II и ряда высших сановников империи позволила ему восстановить их имена там, где в журнале они умалчивались или заменялись инициалами35.
Название книги достаточно полно отражает как ее содержание, так и источники, на которых она основана. Леруа-Болье сделал главным героем своего труда Николая Алексеевича Милютина, временно исполняющего обязанности товарища министра внутренних дел и фактического руководителя подготовки отмены крепостного права, позднее разработавшего и осуществившего крестьянскую и ряд других реформ в Царстве Польском. Француз придал книге форму биографии, и даже в какой-то степени, как он сам писал, «автобиографии», поскольку в ней целиком или в отрывках была опубликована переписка Н.А. Милютина с его друзьями и соратниками Ю.Ф. Самариным и кн. В.А. Черкасским, с великой княгиней Еленой Павловной и великим князем Константином Николаевичем, сочувствовавшими и содействовавшими крестьянской реформе, с помощником последнего А.В. Головниным и некоторыми другими лицами.
Внешняя политика России практически не получила освещения в основном труде Леруа-Болье, но эту лакуну отчасти восполнили его статьи о международных отношениях в Европе и о русско-французском союзе. На первом месте в этих работах для автора были, безусловно, интересы Франции, однако в тех случаях, когда они не затрагивались прямо, Леруа-Болье старался проанализировать источники возникновения предрассудков в общественном мнении Западной Европы по поводу агрессивных устремлений России и подходил к ним критически.
Две работы о внешней политике России появились в «Revue des deux mondes» в ходе балканского кризиса 1875 — 1878 гг. В первой, под названием «Реформы в Турции, русская политика и панславизм»36, автор анализировал причины и движущие силы освободительного движения христианских народов Османской империи, цели российской политики в регионе, происхождение мифа о «панславизме».
35 Leroy-Beaulieu A. Un homme d'Etat russe. P. П.
36 Leroy-Beaulieu A. Les reformes de la Turquie, la politique russe et le panslavisme.
II «Revue des deux Mondes». 1.12.1876.
Вторая статья, вышедшая вскоре после начала русско-турецкой войны, доказывала ее неизбежность из-за разобщенности «европейского концерта» и его бессилия повлиять на политику Порты. Леруа-Болье не обвинял Россию в захватнических планах, считая, что она действует в интересах свободы балканских народов, однако опасался, что трудности войны заставят ее потребовать компенсаций, которые приведут к нарушению равновесия не только в регионе, но и в Европе. В самом начале войны он пытался определить компромиссные условия мира, которые если не удовлетворили бы все стороны, то во всяком случае предотвратили бы конфликт между Россией и европейскими державами. Редакция журнала напечатала статью с оговоркой, что «не вполне разделяет оценки автора» и предоставляет ему свободу слова только потому, что, являясь специалистом в делах Турции и России, он имеет право на личную точку зрения37.
Первой работой, касавшейся непосредственно русско-французских отношений, стала статья «Франция, Россия и Европа». В феврале 1888 г. она появилась в «Revue des deux mondes» без подписи. Однако Леруа-Болье позднее утверждал, что скрыл свое имя не из стыда перед написанным, а в надежде, что анонимность придаст работе больше таинственности и привлечет внимание. Доработанная и расширенная, эта статья вошла в одноименный сборник вместе работой о русско-английских колониальных противоречиях и некрологическим очерком о М.Н. Каткове30. В эпоху, когда общественное мнение Франции стремилось к военному союзу с Россией в надежде на реванш, Леруа-Болье, детально проанализировав сходство и различия внутреннего устройства и внешнеполитических интересов двух держав, их военные и финансовые ресурсы, возможную реакцию на их союз других государств Европы, высказался за дружбу и сотрудничество России и Франции без каких-либо официальных договоров и формальных обязательств. Внимание статья действительно привлекла, и не только во Франции, но большого влияния на ее общественное мнение не оказала. В России сборник был разрешен, за
Leroy-Beaulieu A. Les preliminaires de la guerre turco-russe II «Revue des deux Mondes». 1.05.1877.
38 Leroy-Beaulieu A. La France, la Russie et lTEurope II «Revue des deux Mondes». 15 fevrier 1888; Idem. La France, la Russie et ffiurope. P., 1888.
исключением четырех страниц, на которых речь шла о личных качествах Александра III и роли императора в самодержавном государстве39.
Однако это не единственный источник, отражающий отношение Леруа-Болье к русско-французскому союзу, хотя некоторые исследователи предпочитают ограничиваться только им.
В обзоре международных событий за 1891 г., когда визит французской эскадры в Кронштадт продемонстрировал всему миру русско-французское сближение, Леруа-Болье приветствовал его40. В 1893 г. состоялся ответный визит русской эскадры в Тулон, и Леруа-Болье в числе других приглашенных произнес приветственную речь на торжественном обеде, данном в Париже французским ученым и литераторам представителями русской прессы41.
В 1896 г., в преддверии приезда в Париж русской императорской четы, совершавшей европейское турне, Леруа-Болье был озабочен не только проблемой согласования монархического и республиканского протокола и разницей в обычаях. Более серьезным ему представлялся вопрос, какова должна быть внутренняя политика Франции, чтобы при сохранении ее полной независимости, в то же время не оттолкнуть дружественно настроенную империю42.
Тему русско-французского союза Леруа-Болье продолжил в предисловии к сборнику работ разных лет, вышедших ранее в различных изданиях и в 1897 г. собранных в книгу под названием «Русские и европейские очерки»43. Не все из вошедших в него статей, большинство которых написаны в жанре политической публицистики, касались России. Условно их объединяла тема международных отношений и союзов, в том числе и русско-французского.
39 Op. cit. Р. 92 — 95; РГИА. Ф. 779. Оп. 4. № 251. Л. 342. Рапорт № 4836.
21.06.1888.
40 Leroy-Beaulieu A. Preface // La vie politique a l'etranger. 3-eme annee. 1891. Оно
же: Leroy-Beaulieu A. L'annee de Cronstadt II Leroy-Beaulieu A. Etudes russes et
europeennes. P. 43 — 52.
41 Banquet franco-russe du 26 octobre 1893. Discours. P., 1893. P. 43 —46.
42 Leroy-Beaulieu A. Le voyage du tsar II Revue des deux Mondes. 15 octobre 1896.
Оно же: Leroy-Beaulieu A. La visite du tsar Nicolas IIII Leroy-Beaulieu A. Etudes
russes et europeennes. P. 275 — 331.
43 Leroy-Beaulieu A. Etudes russes et europeennes. P., 1897.
Сюда вошли и обзор событий 1891 г., получивший новое название «Год Кронштадта», и статья о визите Николая II в Париж. В предисловии Леруа-Болье анализировал общее положение «вооруженного мира» в Европе, его недостатки и возможные перспективы, а также некоторые проявившиеся к тому времени разногласия между Россией и Францией.44
Из произведений о России в «Русские и европейские очерки», помимо статей о союзе, вошли с незначительными изменениями упомянутые выше работы об Александре II и Александре III, а также два предисловия. Одно из них было написано Леруа-Болье в 1893 г. к первому тому книги Э.Э. Ухтомского, сопровождавшего будущего императора, «Путешествие на Восток его императорского высочества государя наследника цесаревича Николая».45 На французский его перевел Л. Леже. В этом предисловии Леруа-Болье развивал мысль, что Россия может стать культурным посредником в деле приобщения стран и народов Востока к западной цивилизации.
Предваряя англоязычное издание «Империи царей...»46, Леруа-Болье кратко и более резко, чем в самой книге, может быть, из-за отсутствия места для нюансов, а также из-за негативного отношения к внутренней политике Александра III, оценивал неравномерность достижений России в деле приобщения к западной цивилизации и призывал читателей не мерить русскую жизнь нормами западной морали.
После появления этого сборника вышли переиздания «Империи царей..» с авторскими доработками — французское в 1897 — 1898 и англоязычное в 1902 — 1903 гг.47 В 1899 г. Леруа-Болье опубликовал в известном литературно-политическом журнале «Revue politique et litteraire», или «Revue bleu», выступление на конференции под названием «Финляндия и Трансвааль», где доказывал необходимость сохранения привилегий Великого княжества
44 Leroy-Beaulieu A. Avant-propos. Le concert europeen et les alliances II Leroy-
Beaulieu A. Etudes russes et europeennes.
45 Leroy-Beaulieu A. Preface II Oukhtomsky E.E. Voyages en Orient. P., 1893. Оно
же: Leroy-Beaulieu A. Voyage en Orient du cesarevitch Nicolas II Leroy-Beaulieu A.
Etudes russes et europeennes. P.61 — 85.
46 Leroy-Beaulieu A. LTimpire des Tsars et les Russes. Preface de la traduction en
langue anglaise II Leroy-Beaulieu A. Etudes russes et europeennes. P. 53 — 60.
47 См. сноску 29.
Финляндского . В этом еженедельнике, который был основан в 1871 г. и уже в первые годы существования стал одним из самых интересных и читаемых французских изданий, периодически сотрудничали, помимо Леруа-Болье, другие «русисты первого поколения» — А. Рамбо, Л. Леже. В 70-е годы XIX в. в нем печатался И. С. Тургенев49, в начале XX — Л.Н. Толстой, М.М. Ковалевский.
В 1902 г. Леруа-Болье произнес речь на открытии Русской школы общественных наук в Париже, призвав молодежь стремиться к знаниям об обществе и использовать их для содействия мирному и прогрессивному развитию России. Особое внимание он уделил социальному и национальному вопросам50.
Однако появление многих новых, принципиально важных для темы данной диссертации работ Леруа-Болье, естественно, связано с событиями, привлекшими к России в начале XX в. внимание всего мира — с русско-японской войной и революцией 1905 — 1907 тт.
Если работы Леруа-Болье о русской революции и Государственной думе все же нельзя назвать путевыми заметками, то личность автора, взгляд очевидца присутствуют в них в гораздо большей мере, чем в произведениях 70-х — 80-х гг. XIX в. С большим основанием их можно отнести и к жанру политической публицистики, даже политической аналитики в «зачаточных» формах31. Кроме того, быстро меняющаяся ситуация требовала более кратких и динамичных откликов, нежели солидные по стилю и объему работы, традиционные для «Revue des deux mondes». Возможно, поэтому (хотя могли существовать и другие причины, поскольку этот журнал интересовался событиями в России и печатал работы о них других авторов) статьи, заметки и речи Леруа-Болье о
48 Leroy-Beaulieu A. Finlande et Transvaal II «Revue politique et litteraire» («Revue
bleu») 23.12.1899. P. 801 — 805.
49 Тургенев И. С. Полное собрание сочинений и писем в 28 т. Письма в 13 т. Т. 12.
Кн. 1. М. —Л. 1966. С 121, 560.
50 Seance d'ouverture de 1'Ecole Russe des hautes etudes sociales. Discours de M.
Anatole Leroy-Beaulieu. P., 1903.
51 Colas D. Anatole Leroy-Beaulieu et Fimportance des etudes sur la Russie et sur
l'Europe de l'Est au sein de sciences po. //«Cahiers Anatole Leroy-Beaulieu» № 1.
Janvier 1998.
русской революции выходили в двух литературно-политических еженедельниках, популярных и серьезных, либеральной направленности — «Revue politique et litteraire» («Revue bleu») и «Revue».
В 1905 — 1906 гг. там были опубликованы следующие его работы: «Для русских: путь мира», «Причины волнений в России», «Между войной и бомбами», «В России: Дума, русская революция»52. Последняя статья, точнее, выступление на состоявшейся в Париже 18 июня 1906 г. конференции организации «Alliance Francaise», занимавшейся распространением французского языка и культуры, было перепечатано с комментарием профессора Д. Кола в первом номере «Cahiers Anatole Leroy-Beaulieu»53 («Тетради Анатоля Леруа-Болье»).
В мае 1907 г. Леруа-Болье произнес заключительную речь на конференции профессуры и бывших учеников Свободной школы политических наук, посвященной международным отношениям в Европе. Она является важным источником, позволяющим осветить взгляды Леруа-Болье на российское народное представительство на тот момент, а также его мысли по поводу влияния, которое оказали на русско-французские отношения и союз русско-японская война и революция54.
К журнальным публикациям Леруа-Болье о России в годы первой революции прибавились и газетные, главным образом в форме писем в редакции, реже статей для двух изданий — «Republique Francaise» и «Courrier Europeen». Обе эти газеты практически недоступны в России в настоящее время, поскольку не принадлежали к числу широко распространенных изданий, а вторая еще, вероятно, из-за строгости русской цензуры. Издаваемая, по отзыву М. Ковалевского, «выдающимися литераторами и публицистами» — Ш.
52 Leroy-Beaulieu A. Pour les Russes: le chemin de la paix II «Revue» 15.01.1905. P.
145 — 150; Idem. Les causes de l'agitation en Russie II «Revue politique et
litteraire» («Revue bleu») 11.02.1905. P. 165 — 167; Idem. Entre la guerre et les
bombes II «Revue politique et litteraire» («Revue bleu») 4.03.1905. P. 258 — 260;
Idem. En Russie: la Douma, la revolution russe II «Revue politique et litteraire»
(«Revue bleu») 14.06.1906. P.33 — 37,21.06.1906. P. 66 — 73.
53 «Cahiers Anatole Leroy-Beaulieu» № 1. Janvier 1998.
54 Leroy-Beaulieu A. La Russie et 1'Europe II Les Questions actuelles de politique
etrangere. P., 1907.
Сеньобосом, Бьернстерне-Бьернсоном, она последовательно вела пропаганду против предоставления царскому правительству нового займа 1906 г . Как отмечала с возмущением редакция газеты «Страна», несмотря на провозглашение в России свободы слова, бандероли из «Courrier Europeen» приходили пустыми с надписью «запрещено цензурой» («refusee par la censure») не только частным лицам, но и в редакции газет, и даже в библиотеку Государственной думы56. Поэтому я имею возможность ссылаться только на те довольно большие отрывки из работ Леруа-Болье в этих газетах, которые привел Ж. Мишон в книге «Русско-французский союз»57.
По его мнению, Леруа-Болье, несмотря на его авторитет и знания о России, в ходе революции 1905 — 1907 г. не печатался в ведущих французских изданиях, поскольку так называемая «большая французская пресса» в соответствии с позицией французского правительства призывали царизм не идти ни на какие уступки ни на внешнем, ни на внутреннем фронтах 8. Возможно, эта точка зрения справедлива для 1905 г., поскольку еще до «кровавого воскресенья» Леруа-Болье считал наилучшим выходом для России созыв народного представительства и заключение мира. И даже в 1906 г., после роспуска I Думы, когда стремление французского правительства воздействовать на российское в пользу сохранения народного представительства59 в главном совпадало с позицией Леруа-Болье, его письмо в редакцию известнейшей парижской газеты «Temps» после взрыва дачи П.А. Столыпина на Аптекарском острове было напечатано с купюрами60. А интервью француза, перепечатанное той же газетой из «Nouvelle Prasse Libre», по ряду вопросов противоречит высказываниям Леруа-Болье, опубликованным в других местах61. Тем не менее, оценка французским публицистом Манифеста 17 октября 1905 г. была
55 «Страна» 18.04 (1.05).1906. № 49. С. 2.
56 Там же. 24.06 (7.07).1906. С. 2.
"Miction G. Op. cit. P. 116— 118, 120 — 121, 131 — 132, 137, 141 — 142, 147 — 148.
58 Ibid. P. 117,120—122,298.
9 Об этом см., напр,, воспоминания французского посла в России: BompardM. Mon Ambassade en Russie. (1903 — 1908). P., 1937. P. 216 — 218.
60 «Temps» 29.08.1906; Michon G. Op. cit. P. 141 — 142.
61 «Temps» 25.07.1906.
напечатана в газете «Journal des Debats», которую, безусловно, можно отнести к «большой парижской прессе»62.
Еще один новый и очень важный источник — русская пресса. До провозглашения в России свободы слова Леруа-Болье не публиковался в русской периодике, что понятно, учитывая отношение русской цензуры. Поэтому в качестве источников можно привлечь только отдельные номера российских газет и журналов, о которых шла речь в историографическом обзоре.
В 1906 г. Леруа-Болье сдерживали другие соображения. 29 февраля (н. ст.) он писал В.И. Герье: «Три недели назад мы потеряли моего старого друга Бутми, и я решился принять предложение стать его преемником в качестве директора нашей Школы Общественных Наук. Это довольно интересное, но очень деликатное в данных обстоятельствах дело. Это не позволяет мне стать сотрудником какой-либо иностранной газеты, особенно во время кризиса, подобного тому, который переживает сейчас Россия»63. 16 (29) марта практически то же самое он повторял в письме своему другу и коллеге по Академии нравственных и политических наук Института Франции М.М. Ковалевскому, неформальному лидеру Партии демократических реформ, издателю и редактору газеты «Страна», однако добавлял при этом: «...Но моя любовь к России слишком глубока, а мой интерес к ее политическому обновлению настолько меня захватывает, что я считаю своей обязанностью посылать редакции от времени до времени письма, полные искренности, о положении дел в России и во Франции и об отношениях между ними»64. Таких писем оказалось всего два65 (кроме них «Страна» перепечатала письмо Леруа-Болье в «Temps» и пересказала одно из его посланий в «Courrier Europeen»66), впрочем, сама газета просуществовала около года.
2 «Journal des Debats» 19.11.1905. P. 1.
63 OP РГБ. Фонд 70 Герье. К. 47. Д. 81. А. Леруа-Болье — В.И. Герье 28 февраля
1906 г. Л. 9 об. — 10. Франц. яз.
64 Голос из Франции // «Страна». 23.03 (5.04). 1906. № 28. С. 2.
65 Голос француза о русских делах // «Страна. 1 (14). 01. 1907. № 1. С. 2
66 «Страна». 19.08(1.09). 1906. № 138. С. 2; 12 (25).09.1906. № 158. С. 2
Еще одним примером сотрудничества Леруа-Болье с русской прессой является статья «Николай Милютин и Великая реформа»67, напечатанная в газете «Русское слово» к пятидесятилетней годовщине отмены крепостного права. Но речь в ней шла не столько о самой реформе и ее творце, сколько о том, как она повлияла на современную жизнь России и о необходимости продолжения начатого в 60-е гг. XIX в. дела мирного преобразования страны. Эта статья 1911 г. — последняя в хронологическом отношении работа Леруа-Болье о России, которую мне на данный момент удалось найти. Автограф на французском языке хранится в архиве газеты68.
Только после завершения революции работа Леруа-Болье о России вновь появилась на страницах «Revue des deux mondes». В большой статье «Меж двух берегов. Россия перед Третьей Думой» французский обозреватель более взвешенно, чем по ходу событий, анализировал работу первых двух Дум, а также оценивал третьеиюньскии государственный переворот. Рассматривая новый избирательный закон, эволюцию политических партий и течений и отношение к ним правительства П.А. Столыпина, Леруа-Болье пытался представить облик будущей Думы69.
Отдельно следует отметить статью Леруа-Болье о Л.Н. Толстом, опубликованную в «Revue des deux mondes» в декабре 1910 г., после смерти
писателя . Первоначально некролог для журнала должен был написать Э.-М. де Вогюэ, однако он умер через несколько месяцев после Толстого, не успев сделать этого.
Культурная жизнь России не была предметом специального исследования Леруа-Болье. Несмотря на то, что содержание «Империи царей...» свидетельствует о хорошем знакомстве Леруа-Болье с
67 Леруа-Болье А. Николай Милютин и Великая реформа // «Русское слово».
19.02 (4.03).1911. №40. С. 9.
68 ОР РГБ. Ф. 259. Русское слово (Р.С.). К. 9. Ед. хр. 22. Leroy-Beaulieu А.
Nicolas Milutine et le cinquantenaire de l'emancipation des serfs». 13 ЛЛ.
69 Leroy-Beaulieu A. Entre deux rives. La Russie devant la troisieme Douma II
«Revue des deux mondes» 15.09.1907.
70 Leroy-Beaulieu A. Leon Tolstoi// «Revue des deux mondes» 15.12.1910. P. 804 —
833/
произведениями русской литературы, он скорее использовал их как дополнительный источник по интересующим его проблемам общественной жизни страны. В третьем томе речь шла и о Л.Н Толстом, однако он интересовал француза прежде всего как религиозный и социальный мыслитель. Статья в «Revue des deux mondes» содержала воспоминания о встрече с писателем в Ясной поляне. Кроме того, в ней, в отличие от книги, французский публицист стремился проанализировать различные стороны жизни и таланта Толстого, и пришел к выводу, что в памяти потомков он должен остаться прежде всего не как общественный деятель, а как великий художник слова, хотя его искусство и неотделимо от его доктрин. Небольшая часть этой статьи была напечатана на русском языке в выпуске «Литературного наследства» «Толстой и зарубежный мир»71.
Среди работ Леруа-Болье есть также предисловия к книгам других авторов, темы которых были ему знакомы и интересны. Он не столько комментировал эти произведения, сколько высказывал свою точку зрения на проблемы, которым они были посвящены. Непосредственно России, кроме упомянутых предисловий к первому тому книги Э.Э. Ухтомского и англоязычному изданию «Империи царей...», касаются два из них.
Первое написано к переводу книги Романа Дмовского, лидера польской национально-демократической партии и польского коло в первых двух Думах, «Германия, Россия и польский вопрос» (1908), во французском издании — «Польский вопрос»72. К этому моменту Дмовский считал основным врагом польской нации Германию, и в борьбе за ее сохранение делал ставку на Россию. Он стремился добиться от российского правительства автономии Царства Польского. Леруа-Болье была близка эта точка зрения, однако он представлял возможную польскую автономию конечной целью усилий национальных демократов по примирению двух братских национальностей, в то время как Дмовский на самом деле считал ее первым шагом к восстановлению государственной независимости Польши. Рассматривая польский вопрос как
71 Уход и смерть Толстого в откликах иностранной печати. Обзор Л.Р. Ланского. // Литературное наследство. № 75. Толстой и зарубежный мир. Кн. 2. М., 1965. С. 402 —403.
Leroy-Beaulieu A. Preface // Dmowski R. La Question polonaise. P., 1909. P. V — XVIII.
общеевропейский, в том числе в контексте русско-французского союза, а также анализируя тактику польской фракции в Государственной думе, Леруа-Болье призывал русское правительство пойти навстречу стремлениям той части поляков, которую представляла партия эндэков.
Другое предисловие, написанное к книге П. Шаля «Русский парламент. Его устройство. Его отношения с императором», подводит определенный итог предыдущим работам Леруа-Болье о русской революции и о Государственной думе, которую он считал ее главным завоеванием. По результатам первых трех лет существования третьеиюньскои монархии Леруа-Болье пытался оценить место народного представительства в государственном механизме России, его особенности и недостатки, возможные перспективы и значение для страны .
Наследие Леруа-Болье не ограничивается работами о России. Но, не имея возможности остановиться подробно на всех его трудах, следует охарактеризовать основные из них, поскольку они важны для понимания идеалов Леруа-Болье и его взглядов на проблемы современной ему западной цивилизации. При сопоставлении его теоретических воззрений и конкретных оценок происходящих в европейском обществе процессов с содержанием его работ о России особенно хорошо видно, в чем, по мнению француза, заключалось общее и особенности ее развития.
Первым политическим сборником Леруа-Болье, куда вошли статьи о современных ему проблемах Франции, Испании и Ватикана, стала книга «Император, папа, реставрация»74. Наибольший интерес в ней представляет статья о внешней политике Наполеона III и «принципе национальностей», раскрывающая взгляды Леруа-Болье на международные отношения и национальный вопрос, которых он придерживался в тот момент, когда только начинал карьеру журналиста и политического публициста75.
Поскольку Леруа-Болье был глубоко верующим католиком и в то же время либералом, его всегда волновали вопросы совместимости веры,
73 Leroy-Beaulieu A. Preface // Chasles P. Le Parlement russe. Son organisation. Ses
rapports avec Pempereur. P., 1910. P. VII — XV.
74 Leroy-Beaulieu A. Un empereur, un pape, une restauration. P., 1879.
Leroy-Beaulieu A. La politique du seconde Empire II «Revue des deux mondes».
Mars—avril 1872.
политических свобод и социального прогресса, роли церкви в развитии современного ему общества, ее взаимоотношений с государством. Этим проблемам посвящены несколько его работ, главными из которых стали книги «Либеральные католики, церковь и либерализм с 1830 г. до наших дней» (1885) и «Папство, социализм и демократия» (1893).
В 1890 г. вышел сборник Леруа-Болье «Революция и либерализм»78. Темы наиболее интересных работ, заключенных в нем, обозначены в заглавии. Эта книга очень важна для понимания политических взглядов Леруа-Болье. России в ней уделяется совсем немного внимания. Стараясь представить читателю все существовавшие точки зрения на Французскую революцию, чтобы подчеркнуть сложность и неоднозначность этого события, автор использовал не совсем обычную для публициста литературную форму — описание воображаемого банкета, на котором собравшиеся по случаю столетия революции представители разных стран высказывают о ней свое мнение. «Речь русского» — заключительная и представляет собой рассуждение молодого человека по поводу не только прошлой, французской, но и будущей, русской революции, которая должна обеспечить счастье всех народов, чего не смогла сделать предыдущая. Именно эти две страницы из всей книги были запрещены
русской цензурой. Этот выдуманный отрывок дополняет образ русского революционера и революционного движения, созданного Леруа-Болье в «Империи царей...».
Леруа-Болье неоднократно писал о еврейском вопросе, которым, по мнению М. Раева, заинтересовался во время путешествий по России. Однако француз наблюдал жизнь еврейских общин во многих странах Европы и США. Еще до начала во Франции знаменитого дела Дрейфуса (1894) Леруа-Болье
76 Leroy-Beatilieu A. Les Catholiques Iiberaux, I'Eglise et le liberalisme de 1830 a nos jours. P., 1885.
Leroy-Beaulieu A. La Papaute, le socialisme et la democratie. P., 1893.
Leroy-Beaulieu A. La Revolution et le liberalisme. Essais de critique et d'histoire. P., 1890.
79 Ibid. P. 83 — 84; РГИА. Ф. 779. On. 4. № 257. Л. 277. Рапорт № 4546. 5.07.1890.
опубликовал цикл статей под общим названием «Евреи и антисемитизм» об истории и традициях еврейского народа, где также высказал свою точку зрения на причины возникновения и движущие силы антисемитизма. Он судил с позиций христианина, но выступал против предрассудков, по его мнению, опасных для общества и еще более унизительных для тех, кто им подвержен, чем для тех, против кого они направлены. В 1893 г. во Франции эти работы вышли отдельной книгой под заглавием «Израиль среди народов»81, русское издание, подготовленное по статьям, сохранило первоначальное название и появилось в том же году, с предисловием автора к французской книге. В 1895 г. был опубликован английский перевод. Во второй половине XX века книга переиздавалась и на английском, и на французском.
Леруа-Болье неоднократно возвращался к еврейскому вопросу в других работах и выступлениях . Одно из них, позднее также переведенное на русский, вошло в книгу «Доктрины ненависти. Антисемитизм. Антипротестантизм. Антиклерикализм» , направленную против программ, проповедовавших насилие и нетерпимость, подрывавших единство французского общества и мешавших, по мнению автора, его мирному и плодотворному развитию.
Стоит отметить тот парадоксальный факт, что из пяти работ Леруа-Болье, переведенных на русский язык, три непосредственно посвящены еврейскому вопросу (в четвертой — «Власть денег» — ему тоже уделяется большое внимание), при этом в книге «Евреи и антисемитизм» в качестве иллюстраций мысли автора иногда фигурировали факты из жизни евреев России и Царства Польского, в то время как именно взгляд француза на эту проблему послужил одной из главных причин запрета третьего тома «Империи царей...» даже в оригинале.
80 Leroy-Beaulieu A. Les Juifs et l'antisemitisme // «Revue des deux mondes» 1891
— 1893; Леруа-Болье А. Евреи и антисемитизм. Спб., 1894.
81 Leroy-Beaulieu A. Israel chez les nations. P., 1893; P., 1983.
82Leroy-Beaulieu A. Les immigrants juifs et Ie judai'sme aux Etats-Unis. P., 1905; Леруа-Болье А. Антисемитизм (Речь в Католическом институте 27 февраля 1897) Спб., 1898.
83 Leroy-Beaulieu A. Les doctrines de la haine. P., 1902; Леруа-Болье A. Антисемитизм. Киев, 1906.
Но главной «доктриной ненависти» эпохи Леруа-Болье считал социализм, для борьбы с которым вместе в друзьями и коллегами организовал общественно-просветительскую организацию «Комитет защиты и социального прогресса», в рамках которой проходили лекции и конференции. В них Леруа-Болье доказывал опасность социализма с точки зрения своего взгляда на общественные науки, с позиций патриота84, сторонника социального мира и традиционных моральных ценностей. Первое выступление, открывшее конференцию для молодежи в Латинском квартале Парижа, так и называлось —
«Почему мы не социалисты?»
К ним примыкают по тематике лекции, которые француз позже прочел в Соединенных Штатах, изданные брошюрой под названием «Христианство и демократия. Христианство и социализм». В них Леруа-Болье изучал причины враждебности европейской демократии к церкви и возможности их примирения, а также критиковал социализм с позиций религии, исследуя сходство и различия евангельских и социалистических идеалов. Перевод этой маленькой книжки на русский выдержал два издания, причем последнее было выпущено Издательским Советом при Святейшем Синоде в 1917 г.
В 1896 г, взволнованный бедствиями армянского народа, Леруа-Болье организовал конференцию, на которой выступил перед французскими учеными с историей армянского вопроса, стремясь, чтобы общественное мнение страны повлияло на правительство, которое, в свою очередь, оказало бы дипломатическое давление на Порту. Прежде всего речь шла о турецкой Армении, однако Леруа-Болье уделил внимание и политике России в армянском вопросе87.
Leroy-Beaulieu A. La patrie francaise et l'intrenationalisme. Comite de defence et de progres social. P., 1895.
85 Leroy-Beaulieu A. Pourquoi nous ne sommes pas socialistes? Comite de defence et
de progres social. P., 1895.
86 Леруа-Болье А. Христианство и демократия. Христианство и социализм. Спб.,
1906; Пгд. 1917.
87 Leroy-Beaulieu A. Les Armeniens et la question armenienne. P., 1896.
В цикле статей 1894 — 1898 гг. под общим названием «Власть денег» Леруа-Болье поставил себе цель «исследовать роль денег и так называемого капитализма в современном обществе, ... не столько с экономической, сколько с нравственной, политической и социальной точек зрения»89. Для моей работы это произведение дает возможность сопоставить оценку Леруа-Болье проблем «западных демократий» и его взглядов на экономические и социальные процессы, которые протекали в это время в российском обществе . Кроме того, здесь Леруа-Болье пишет о русских государственных займах, подчеркивая их важность для русско-французского союза. Интересно отметить, что эта работа, никогда не выходившая во Франции отдельным изданием, была переведена на русский и появилась как книга.
Официальные делопроизводственные материалы представлены в основном документами Комитета цензуры иностранной (с 1894 — Центральный комитет цензуры иностранной, в 1865 — 1917 гг. подчинен Главному управлению по делам печати)91. Сведения о разрешении или запрете иностранных произведений содержатся в выписках из журнала заседаний Комитета, а после их отмены в 1882 г. — в списках изданий, обсужденных в каждом заседании. Кроме того, Комитет выпускал печатные справочные издания, например, помесячные92 и за несколько лет сразу93. Но самыми интересными источниками являются рапорты — письменные отзывы цензоров о просмотренных произведениях с резолюцией Комитета. Если положительное мнение часто не обосновывалось и выражалось одной фразой, то мотивы
Leroy-Beaiilieu A. Le Regne de l'argent II «Revue des deux mondes» 1894 — 1898.
89 Леруа-Болье А. Власть денег. Спб., 1900. С. 172.
90 Leroy-Beaulieu A. Les transformations sociales de la Russie contemporaine. 1897II
Russie 1837 — 1937. Les Tresors retrouves de la Revue des deux Mondes. P., 1997.
P. 181—201.
91 РГИА. Ф. 779.
Алфавитный список сочинении, разсмотренных иностранной цензурою... Спб., [1855 —1916].
Каталог разсмотренных иностранной цензурою сочинений, запрещенных и дозволенных с исключениями с 1 июля 1871 г. по 1 января 1897 г. Спб., 1898.
запрета, как правило, излагались достаточно подробно или же давалась ссылка на те места в книге, которые предполагалось исключить.
К сожалению, удалось найти отзывы не на все произведения Леруа-Болье, но из обнаруженного при сопоставлении с информацией печатных материалов Комитета можно создать достаточно полную картину отношения цензуры к его работам. Первый том «Империи царей...» был разрешен и во французском оригинале, и в немецком переводе94, сборник «Франция, Россия и Европа» был пропущен с исключением четырех страниц95, «Революция и либерализм» — двух , из «Русских и европейских очерков» изъяли статьи об Александре II и Александре III.
Наиболее интересны два рапорта. Первый, написанный цензором Виленского отделения цензуры Шефером и посланный на рассмотрение Центрального комитета цензуры иностранной, мотивирует запрет тех страниц в номере французского журнала «Correspondant», где излагалось краткое содержание второго тома «Империи царей...» и выражалось согласие редакции с выводами автора97 (факт запрета самого второго тома не подлежит сомнению , но рапорта, комментирующего его, найти не удалось).
Второй — отчет цензора А. Копылова о запрете французского издания третьего тома «Империи царей...»99 (немецкий перевод был запрещен со ссылкой на рапорт об оригинале)100.
Помимо цензорских рапортов, в фонде хранятся «вырезки из заграничных изданий 1863 — 1916 гг.», в том числе из нескольких работ Леруа-Болье: «Франция, Россия и Европа», «Революция и либерализм», и полные тексты статей «Эволюция революционной партии в России. От социализма к терроризму» («Nouvelle Revue» 15.08.1882), «Империя царей и русские» — «Пресса и цензура» («Revue des deux mondes» 1.01.1880), «Россия при царе
94 РГИА. Ф. 779. Оп. 4. № 254. Л. 797. Рапорт № 6622. 16.08.1889.
95 Там же. №251. Л. 342. Рапорт№4836. 21.06.1888.
96 Там же. № 257. Л. 277. Рапорт № 4546. 5.07.1890.
97 Там же. № 234. Л. 492. Рапорт № 7911.
Каталог разсмотренных иностранной цензурою сочинений, запрещенных и дозволенных с исключениями с 1 июля 1871 г. по 1 января 1897 г. С. 160.
99 РГИА. Ф. 779. Оп. 4. № 254. Л. 209 — 210. Рапорт № 4105. 30.05.1889
100 Там же. № 255. Л. 273. Рапорт № 7810. 10.10.1889
Александре III» («Revue des deux mondes» 15.05.1882), «Религиозная свобода в России» («Revue des deux mondes» 15.03.1889; 1.05.1889), «Финляндия и Трансвааль» («Revue politique et litteraire/Revue bleu/» 23.12.1899»)101.
Причина хранения этих вырезок ни в описи, ни в делах никак не комментируется, однако совпадение запрещенных страниц в двух первых сборниках с теми, которые остались в архиве, а также темы статей и тот факт, что они извлечены из французских журналов, позволяют предположить, что в фонде отложились запрещенные иностранной цензурой произведения и отрывки из них. Это собрание тем более ценно, что печатных справочных материалов, отражающих разрешение и запрет статей в иностранной периодике, Комитет не публиковал. Рукописный каталог удалось найти только за 1869 — 1880 гт.102 Особый интерес для данной работы представляет список запрещенных номеров «Revue des deux mondes»103.
В фонде Главного управления по делам печати также сохранилось одно дело, касающееся работы Леруа-Болье, точнее, попытки изложить ее на русском языке104. В августе 1880 г. С.—Петербургский цензурный комитет рассматривал доклад цензора Н.А. Ратынского об июльском номере исторического журнала «Древняя и новая Россия»105, в котором редакция кратко передавала содержание статьи Леруа-Болье «Империя царей и русские» — «Настоящий кризис и необходимые реформы», ранее уже запрещенной иностранной цензурой. (В докладе указано другое название «Империя царей и русские» — «Нигилизм»106, но эта статья вышла раньше и не соответствовала по содержанию тому, о чем шла речь в русском журнале). Существует также
Там же. Оп. 5. Д. 210 — 216.
102Там же. Оп. 1. Ед. 195. Центральный комитет цензуры иностранной. Алфавитный указатель периодических иностранных изданий с отметками о запрещении отдельных номеров. 1869 — 1880 гг.
103 Там же. Л. 58 об.
104 РГИА. Ф. 776. Оп. 5. Ед. 124. Л. 77 — 82.
105 «Древняя и новая Россия». 1880. № 7. С. 570 — 574.
106 Leroy-Beaulieu A. L'Empire des Tsars et les Russes — Le Parti revolutionnaire et
le nihilisme //«Revue des deux mondes» 15.02.1880; Idem. L'Empire des Tsars et les
Russes — La Crise actuelle et les reformes politiques //«Revue des deux mondes»
15.06.1880.
рапорт Комитета по этому делу начальнику Главного управления по делам печати Н.С. Абазе, который должен был стать основанием для доклада министру внутренних дел М.Т. Лорис-Меликову. На документе, удостоверяющем согласие начальника Главного управления с заключением Комитета, сохранились две резолюции без подписи, очевидно, принадлежащие именно этим государственным деятелям.
Информация о том, какие именно из работ Леруа-Болье запрещались и по каким причинам, не только позволяет проследить их судьбу в России, но и на конкретном примере проиллюстрировать механизм работы цензурных учреждений.
Источники личного происхождения крайне немногочисленны, однако вероятная гибель личного архива Леруа-Болье увеличивает ценность того, что сохранилось в России.
Единственные мемуары, в которых мне удалось найти упоминание о Леруа-Болье и его работах, принадлежат перу П.Н. Милюкова и цитировались выше. В дневниках же фиксируются не только важнейшие в жизни события, но и ежедневные непосредственные впечатления, поэтому русских современников, оставивших обычно краткие, но иногда интересные сведения о встречах с французским исследователем или мысли о его произведениях, больше. К ним принадлежат Д.А. Милютин107, Е.А. Перетц108, И.И. Толстой109, С.А. Толстая110, В.М. Голицын111.
Эти дневники являются свидетельством известности имени и работ Леруа-Болье, дают представление о том, как их оценивали различные представители русского общества.
Переписку, ставшую источником для данной работы, при всей ее немногочисленности, можно разделить на три группы. Наибольшую ценность представляют неопубликованные письма, не введенные в научный оборот,
107 Милютин ДА. Дневник Д.А. Милютина. 1881 — 1882. Т. 4. М., 1950. С. 90
— 101,138.
108 Перетц Е.А. Дневник Е.А. Перетца. М. — Л., 1927. С. 134 — 135.
109 Толстой И.И. Дневник. 1906—1916. Спб., 1997. С. 61, 95—96.
110 Толстая С.А. Дневники. Т. 2. Ежедневники. М., 1978. С. 251, 415.
111 ОР РГБ. Ф. 75 Голицын (Г.В.М.). Дневник В.М. Голицына. 1904 — 1905. Л.
314 (С. 627) Кн. 29. 1909 — 1910. Л. 38 — 38 об. (С. 75 — 76).
принадлежащие перу самого Леруа-Болье и его жены, но они односторонние, ответы корреспондентов неизвестны.
Небольшое собрание в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки состоит из 5 писем Анатоля Леруа-Болье Владимиру Ивановичу Герье (1878, б.д. и 1906 гг.)112, одного его письма к жене русского историка Евдокии Ивановне Герье (1889) и двух писем ей же от жены французского исследователя Амели Дайи Леруа-Болье (1889 и, возможно, 1873)113. Там же
Три письма Анатоля Леруа-Болье к В.И. Герье (ОР РГБ. Ф. 70. Герье. К. 47. Ед. 81, Л. 1 - 6), датированные в деле 1898 годом, предположительно, написаны в 1878 г. Письма датированы самим корреспондентом, но его почерк допускает оба прочтения. Это предположение обосновано сопоставлением содержания писем со следующими фактами: 1)В письме от 9 мая Леруа-Болье пишет, что в «Вестнике Европы» опубликована работа Герье о г. Тэне... (Л. 1). Первая часть статьи В.И. Герье «Ипполит Тэн, как историк Франции», вышла в апрельском номере «Вестника Европы» за 1878 г. (продолжение - в мае, сентябре и декабре того же года). Там же Леруа-Болье пишет, что, возможно, в будущем также напишет о Тэне. Его статья вышла в январе 1882 г.: Leroy-Beaulieu A. Un philosophe historien. Н. Taine. II «Revue des deux mondes», Janvier 1882; 2) В письме от 26 августа Леруа-Болье пишет: «Я знаю, что вы вместе с г. Чичериным только что (выделено мною — К.Ц) опубликовали книгу ... по поводу работы князя Васильчикова о собственности и земледелии.». (Л.4). Очевидно, речь идет о следующей книге: Герье В.И., Чичерин Б.Н. Русский дилетантизм и общинное землевладение. Разбор книги кн. А. Васильчикова "Землевладение и земледелие". М, 1878. Первое издание книги, ставшей объектом критики - Васильчиков А.И. Землевладение и земледелие в России и других европейских странах. Т.1, 2. Спб., 1876; 3) Там же Леруа-Болье пишет, что ближайшей зимой намерен заняться подготовкой к публикации отдельной книгой своих работ о России. (Л.4 об.), но к 1898 г. его книга «Империя царей и русские» уже выдержала во Франции 4 издания (см. сноску 29); 4) В письме от 2 декабря Леруа-Болье говорит, что тоже намерен написать критическую статью о книге кн. Васильчикова для «Revue des deux mondes» или «Economiste Francais». (Л. 5 об. - Л. 6). Она вышла в марте 1879 г. (см. сноску 119). 113 ОР РГБ. Ф. 70 Герье. К. 47. Д 81 — 83.
хранится черновик письма Бориса Николаевича Чичерина к Леруа-Болье, вероятно, относящийся к 1896 г.114
В Рукописном отделе Пушкинского дома, в фонде великого князя Константина Константиновича (К.Р.), сохранилось несколько писем А. Леруа-Болье к Ольге Алексеевне Новиковой, урожденной Киреевой, жившей в Англии и печатавшей там с 1878 г. под псевдонимом O.K. работы об англо-русских отношениях. Она, как и ее братья, А.А. и Н.А. Киреевы, придерживалась славянофильских убеждений115. Очевидно, переписка началась по инициативе Новиковой в 1881 г., первое письмо по ошибке попало к брату Анатоля Полю Леруа-Болье, и он в ответе сообщил ей нужный адрес116. Кроме того, Новикова-Киреева переписывалась и с другими французами, изучавшими русскую
историю и язык — А. Рамбо и Л. Леже . Осталось три письма А. Леруа-Болье к ней от 1882 и одно от 1889 г.
В фонде специалиста по русской литературе и революционному движению П.Е. Щеголева, с которым Леруа-Болье встречался во время
114 ОР РГБ. Фонд 334 Чичерин. К. 3. Ед. 20. Франц. яз. Это предположение
обосновано следующим: 1) Чичерин предлагает Леруа-Болье некоторые из
своих работ, в том числе «второй том Курса политических наук, который
только что вышел (выделено мною - К.Ц.)». (Л.1) Можно предположить, что
речь идет о следующем издании: Чичерин Б.Н. Курс государственных наук. Т.2.
Социология. М., 1896, тем более что дальше Чичерин пишет, что прилагаемые к
письму два издания могут осветить некоторые проблемы социологии. (Л. 1 об.);
2) Чичерин упоминает свою «книгу о Собственности и Государстве, которая
вышла двенадцать лет назад (выделено мною - К.Ц.), несколько раньше
прекрасной работы Вашего брата о коллективизме», подчеркивая, что в этих
работах много схожих мыслей относительно социалистических теорий. (Л.1 об.)
Очевидно, это следующие работы: Чичерин Б.Н. Собственность и государство.
4.1, 2. М., 1882, 1883;. Leroy-Beaulieu P. Le collectivisme: examen critique du
nouveau socialisme. P., 1884.
115 ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом). Ф. 137. K.P. Собрание Новиковой О.А. Оп.1.
№65.
116 Там же. №66.
117 Там же. №99; №63.
торжественного открытия I Думы, сохранилось одно письмо, написанное Леруа-Болье ш.
Единственный известный мне факт публикации писем Леруа-Болье связан с его статьей об особенностях русской и европейской земельной собственности, основные положения которой вошли в «Империю царей...». Письмо, написанное ему по поводу этой работы экономистом и земским деятелем, исследователем поземельных отношений в России А.И. Васильчиковым, чью книгу анализировал француз, и ответ Леруа-Болье были опубликованы в «Revue des deux mondes»119.
Третья группа эпистолярных источников — хранящаяся в архивах или опубликованная переписка третьих лиц, в которой идет речь о Леруа-Болье или его работах. Это переписка Д.А. Милютина с А.В. Головниным и А. Поповым120; письма И.С. Тургенева к М.М. Стасюлевичу, В.А. Черкасскому, Фанни Тургеневой, Б. Икскюль-Фиккелю, а также англичанину В. Рольстону,
исследователю русской литературы и революционного движения.
Л.Н. Толстой в 1895 г. в письме к В.Г. Черткову приводил Леруа-Болье в пример, рассуждая, как французы судят о русских сектантах122.
Из писем B.C. Соловьева о. П. Пирлингу, Н.Н. Страхову, А. А. Фету, как и из писем Тургенева, очевидно, что и писатель, и философ были лично
118 ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом). Ф. 627 Собрание П.Е. Щеголева. Оп. 2. Ед.
хр. 54.
119 Leroy-Beaulieu A. Le socialisme agraire et le regime de propriete fonciere en
Europe II «Revue des deux mondes» 1.03.1879; Lettre du prince Vassiltchikof et
reponse d'Anatole Leroy-Beaulieu II «Revue des deux mondes» 15.07.1879.
120 Ф. 169. Милютин Д.А. К. 61. Ед. xp.31, 41, 43; К. 51, Ед. хр. 87, 96; К. 73, Ед.
хр. 39.
121 Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в 28 т. Письма в 13 т. Т.
12. Кн. 1. М. — Л,. 1966. С. 135 (445), С. 141, 144 — 145; Т. 13. Кн. 2. С. 65 —
66 (241); Он же. Полное собрание сочинений и писем в 30 т. Письма в 18 т. Т.
12. М., 2000. С. 100 — 101 (294 — 295), 203 — 204 (329), 206 (330); М.М.
Стасюлевич и его современники в их переписке. Т. 3. Спб., 1912. С. 30.
122 Толстой.Л.Н. Полное собрание сочинений. Т. 87. М., 1992. С. 341. Л.Н.
Толстой — В.Г. Черткову 1.12.1895.
знакомы с Леруа-Болье и переписывались с ним, но, судя по всему, эта часть их
корреспонденции не сохранилась
Переписка, в которой упоминается о Леруа-Болье, помогает очертить круг его знакомств, осветить обстоятельства создания его работ. Письма самого француза, помимо этого, дают дополняющую печатные источники информацию о его отношении к различным явлениям и событиям русской жизни. Например, в письмах к Герье речь идет о крестьянской общине, о войне 1877 — 1878 гг., о первой русской революции. Послания к О.А. Новиковой-Киреевой уточняют мнение Леруа-Болье о политическом будущем России в начале царствования Александра III.
Таким образом, большая часть опубликованных источников, используемых в данной работе, не переведена на русский язык и потому доступна не всем исследователям. (Перевод с французского цитат, приведенных в диссертации, за исключением особо оговоренных случаев, сделан мною). В научный оборот также вводятся материалы как личного, так и официального характера, хранящиеся в российских архивах. В целом источниковая база исследования позволяет раскрыть особенности отражения российской истории второй половины XIX — начала XX вв. в работах А. Леруа-Болье, проследить обстоятельства создания его трудов и восприятие их современниками в России.
123 Соловьев B.C. Письма B.C. Соловьева. Т. 1. Спб., 1908. С. 29 — 30, 53; Т. 3. Спб., 1911. С. 117— 118, 138—151, 160.
РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА |
Природно-географические факторы
Попытки научного осмысления влияния географического, природно-климатического фактора на различные стороны жизни человека, на эволюцию общества предпринимались с эпохи французского Просвещения. В дореволюционной российской историографии ему уделяли особое внимание СМ. Соловьев и его последователи. И если в советскую эпоху попытки рассматривать этот фактор как значимый для развития общества считались пережитком буржуазной историографии, то в последние пятнадцать лет предпринимаются серьезные и обоснованные исследования в этой области. Например, Л.В. Милов исследовал влияние природно-климатических условий не только на специфику российского земледелия и землепользования и на особенности национального характера русского крестьянства, но и на российский исторический процесс в целом .
В свете этих новых тенденций российской историографии, возможно, современным историкам интересно будет и то, что думал и писал по этому поводу в 1870-е— 1890-е гг. А. Леруа-Болье. Он рассматривал географический фактор как одну из важнейших составляющих цивилизации, утверждая, что для того, чтобы создать верное, обоснованное представление о стране, «оценить ее дух и ресурсы, ее настоящее и тем более будущее, необходимо знать землю, которая ее кормит, народы, которые ее населяют, историю, которую она пережила, религию, которая ее возвысила». И начинать исследование, по его мнению, следовало с природы, территории и климата, поскольку они во многом определяли не только материальное, но и духовное развитие страны2.
Поскольку француза в первую очередь интересовал вопрос о принадлежности России к европейской цивилизации, характеристика ее природно-географических условий носила во многом характер сравнения с западноевропейскими. Рассматривая эту проблему, Леруа-Болье не ссылался на СМ. Соловьева, но, очевидно, вполне разделял его точку зрения, что «природа для Западной Европы и для ее народов была мать; для Восточной, для народов, которым суждено было здесь действовать, — мачеха»3.
Первым, наиболее бросающимся в глаза, но не единственным различием были, конечно, размеры занимаемой территории, вторым — ее очертания и рельеф. «Изрезанная морями», «полуостровная» и разделенная многочисленными горными массивами «конфигурация» обеспечивала Западной Европе умеренный морской климат с оптимальным для человеческой жизни и для земледелия сочетанием тепла и влаги, «одной из важнейших причин богатства Западной Европы»4, в то время как огромные равнинные пространства России без естественных границ, открытые всем ветрам, омываемые сравнительно маленькими или слишком холодными морями, обрекали ее на крайности континентального климата5. Леруа-Болье подчеркивал, что одинаковая широта, на которой расположены некоторые российские и западноевропейские города, совпадение среднегодовых или среднемесячных температур могут давать совершенно ложное представление об их климатических условиях и не являются поводом для сравнений6.
Отмена крепостного права
Прежде чем приступать непосредственно к теме крестьянской реформы, Леруа-Болье счел необходимым дать читателю представление о становлении, эволюции и особенностях крепостного права в России. Упомянем только некоторые выводы, сделанные Леруа-Болье или заимствованные им у других авторов (он ссылался на работы СМ. Соловьева, А.И. Васильчикова, Б.Н. Чичерина, И.Д. Беляева, А. фон Гакстгаузена). Русское крепостное право, по мнению француза, серьезно отличалось от европейских феодальных взаимоотношений. Сложившееся поздно, когда во многих западных странах шел обратный процесс, оно изначально имело только форму прикрепления крестьян к земле, а личная зависимость крестьянина от помещика стала следствием. Процесс этот протекал постепенно, сначала временный, а потом окончательный запрет перехода крестьянина от одного помещика к другому имел видимость «простой полицейской меры», и «важнейший факт истории народа прошел, так сказать, незамеченным в исторических анналах»1.
Крепостное право было введено государством для обеспечения своих экономических и военных интересов, защитниками которых на том этапе было служилое дворянство: «Русское крепостное право не имело другого происхождения; оно вышло из административной системы и экономических, даже физических условий Московского государства, значительно увеличенного последними князьями династии Рюриковичей и оказавшегося перед угрозой того, что его немногочисленное население растечется и потеряется в степи, как вода в песках пустыни» .
Отмечая неравномерность и неодновременность распространения крепостного права по увеличивающейся территории страны, француз подчеркивал, что «по странной аномалии в русской империи именно господствующее племя, славянское, в частности, русское, главным образом гнуло спину под игом крепостничества».
Леруа-Болье считал, что именно институт крепостного права долгое время лежал в основе общественного и государственного порядка России. Но в то же время он отмечал, что, с одной стороны, народ, наследник самых длительных в Европе традиций свободного земледелия, так до конца и не смирился с ним, несмотря на его вековое господство. Это проявлялось в крестьянских восстаниях, в сохраняющейся надежде на волю. С другой, по его мнению, «корона, которая его установила, дворянство, которое им пользовалось, давно рассматривало крепостное право как временный и бесповоротно обреченный институт». (Под словом «давно» («depuis longtemps»), судя по всему, имелся все же XIX в., поскольку Леруа-Болье справедливо указывал, что реформы XVIII в. только укрепляли крепостное право, придав ему более четкие формы, а завоевания империи распространяли его на новые территории).
Причины он видел в том, что крепостные отношения не только приносили обеим сторонам, помещику и крестьянину, нравственный вред, но и не оправдывали себя экономически, не обеспечивали интересов дворянства в той мере, чтобы их сохранение имело смысл: «Крепостное право в последнее время грозило ... привести к разорению дворянства, богатство которого, оно, казалось бы, должно было гарантировать». Важную роль, по мнению француза, здесь играл количественный фактор и низкая производительность крепостного труда. Далеко не все дворяне являлись владельцами крестьян, но, несмотря на это, число помещиков в соотношении с числом крепостных было слишком велико, а максимально возможная прибыль от повинностей низка. По-настоящему богатый дворянин должен был иметь тысячи душ, в то время как большинство составляли именно мелкие помещики. К моменту реформы «две трети населенных земель... были заложены», и помещики фактически являлись не собственниками, а пользователями земельного и «человеческого капитала», доходы от которого не вкладывались в хозяйство, а уходили на праздники и удовольствия4.
Русско-французский союз
Литература о русско-французском союзе 1891 — 1893 гг. столь значительна, что становилась предметом специального изучения1, однако не все аспекты этой неоднократно исследованной темы раскрыты историками одинаково полно. Так, французский историк П. Ренувен в 1959 г. поставил вопрос о необходимости изучения общественного мнения при анализе внешней политики государств. По признанию российской исследовательницы русско-французского союза И. С. Рыбаченок, несмотря на определенные успехи, эта проблема еще далеко не решена2.
Еще одна тема — «интеллектуальные связи», установившиеся между двумя народами в связи с русско-французским сближением и союзом — была поставлена и отчасти разработана советским историком А. 3. Манфредом. Но он полагал, что тема потребует целого ряда работ, раскрывающих различные ее аспекты, и его ученица СВ. Оболенская в 1994 г. также считала, что «история взаимоотношений и взаимовлияний между нашими народами не только на уровне внешней политики, но и на уровне культуры ... изучение представлений русских о французах и французов о русских могут составить предмет увлекательных поисков и серьезных исследований»3.
Эти темы по-прежнему важны. Можно отчасти согласиться с точкой зрения, что «союзы отошли в прошлое»4, но только если говорить о них как о формах, которые принимало международное сотрудничество государств. Сама же проблема взаимоотношений между народами стала еще более острой и животрепещущей.
Открывая состоявшийся в 1994 г. в Москве коллоквиум, посвященный столетию русско-французского союза, французский посол Пьер Морель напомнил исследователям об «интеллектуальном горниле» союза, о том, что писатели, художники и ученые соткали «личностную и интеллектуальную ... ткань, которая и превратилась в благодатную почву для взаимного знакомства двух культур, последствия которого ощущаются и сегодня». Одним из них был А. Леруа-Болье, который своим фундаментальным трудом «Империя царей и русские» «подготовил для правительства Третьей республики интеллектуальные основы союза и то чувство перспективы, без которого в политике не следует предпринимать ничего серьезного»5.
Однако гораздо более полное представление о том, как относился к идее русско-французского союза сам Леруа-Болье, дает его политическая публицистика, прежде всего статьи, собранные в книгах «Франция, Россия и Европа» и «Русские и европейские очерки». Эти источники позволяют проследить эволюцию взглядов Леруа-Болье на проблему альянса с 1888.
Указанные работы, главным образом книгу «Франция, Россия и Европа», использовали многие историки, изучавшие русско-французские отношения после 1871 г. и русско-французский союз, рассматривая их и в качестве источников, и как произведения, относящиеся к первому этапу историографии союза6, с середины 80-х годов XIX в. до 1918 г., когда историография была современна самому явлению, базировалась на доступной современникам информации и носила публицистический характер7.
Похожие диссертации на Россия второй половины XIX - начала XX вв. в трудах Анатоля Леруа-Больё
