Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление и развитие медресе «Хусаиния» в дореволюционный период (1891-1917 гг.)
1.1. Благотворительная и просветительская деятельность купцов Хусаиновых в контексте реформирования мусульманского образования
1.2. Организация образовательного процесса в медресе «Хусаиния»
Глава 2. Правопреемники медресе в годы советской власти
2.1. Развитие образования в контексте национальной и религиозной политики Советского государства (1917-1941 гг.)
2.2. Подготовка национальных педагогических кадров на базе бывшего медресе «Хусаиния»
Глава 3. Возрождение медресе «Хусаиния» в современной России (1991-2014 гг.)
Заключение 169
Список использованных источников литературы
- Благотворительная и просветительская деятельность купцов Хусаиновых в контексте реформирования мусульманского образования
- Организация образовательного процесса в медресе «Хусаиния»
- Развитие образования в контексте национальной и религиозной политики Советского государства (1917-1941 гг.)
- Подготовка национальных педагогических кадров на базе бывшего медресе «Хусаиния»
Благотворительная и просветительская деятельность купцов Хусаиновых в контексте реформирования мусульманского образования
Автор книги «Реакционная политика царизма в отношении татар Поволжья»11 В.М. Горохов также уделял внимание вопросам образования нерусских народов. В своей книге он проанализировал политику государства в отношении мусульманской школы. В.М. Горохов с одной стороны, пытался найти причины возникновения и распространения нового метода обучения в мусульманских учебных заведениях России. С другой стороны, высказывая мнение о том, что: «Религиозный дурман вдалбливался в голову ребенка с первых дней поступления в школу. В ребенке убивалось все живое…»12, показывал свое негативное отношение к дореволюционным мектебам и медресе.
В 1948 г. была издана книга А.Ф. Эфирова «Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири. Исторические очерки»13. В ней автор подробно изучил историю русско-татарских и русско-башкирских школ с начала XX века до 1940 года. Кроме описания истории школ, в работе дан обзор школьной политики, а также критическая оценка школьных экспериментов с образовательной программой. 1960-80-е годы являются наиболее плодотворными в изучении темы, касающейся народного образования и деятельности «инородческих» школ. Большой вклад в раскрытие вопроса внесли исследователи С.Р. Алибаев14, А.Х. Вильданов15, Г.С. Кунафин, А.Х. Махмутова16. Авторы уделили внимание проблеме социального и юридического статуса национальной школы, политике государства в области «инородческого» образования. В целом, работы написаны в соответствии с традиционной идеологией, присущей советскому периоду.
В постсоветский период с началом перестройки качественно меняется направленность исследований. В большей степени авторов интересуют теоретические, философские и экономические проблемы народного образования. В 1994 году появилась работа М.Н. Фархшатова «Народное образование в Башкирии в пореформенный период 60-90-е годы XIX в.»17. В ней автор, опираясь на большое количество источников, сделал анализ общего состояния школьного образования, дал количественную и качественную оценку существовавших во второй половине XIX века мусульманских учебных заведений, указал на предпосылки возникновения школьных реформ.
Особо следует выделить работу М.Ф. Рахимкуловой «Медресе «Хусаиния»18. Можно сказать, что данная книга, по сути, является уникальной. Помимо детального описания образовательного процесса в медресе «Хусаиния», в ней представлены списки работников и студентов, рассмотрены учебники и программы, по которым велось обучение, проанализирован вклад многих педагогов не только в деятельность учебного заведения, но и в систему народного образования в целом. Эта книга так же содержит в себе большое количество отдельных и коллективных фотографий преподавателей, учащихся и выпускников этого учебного заведения. Не менее интересным и важным источником по нашей теме является также и другая работа М.Ф. Рахимкуловой «Преподавание естественных наук в татарских школах дореволюционной России», которая, по словам самого автора «…является первой попыткой освещения светского образования в татарских конфессиональных школах»19. Интересные наблюдения по рассматриваемой проблеме содержатся в исследованиях Р.Г. Мухаметшина20 и Р.М. Мухаметшина21. Причины возникновения и распространения идей джадидизма, которые для раскрытия темы диссертации представляют большой интерес, рассмотрены в исследованиях Я.Г. Абдуллина «Татарская просветительская мысль. Социальная природа и основная проблематика»22, Д.М. Исхакова «Феномен татарского джадидизма: введение к социокультурному осмыслению»23, А.Ю. Хабутдинова «Татарское общественное движение в Российском сообществе (конец XVIII – начало XX веков)»24.
Рассмотрению роли и места отдельных личностей, сыгравших роль в развитии системы мусульманского образования в Оренбуржье, посвящена работа М.М. Марданшина «Сунгатулла Бикбулатов как педагог и историк»25. В своем исследовании автор выявил основные богословские труды С. Бикбулатова, сохранившиеся в основном в рукописном виде на арабском и старотатарском языках. На основе источниковедческого анализа трудов богослова показаны его основные идеи, обозначена линия преемственности, связывающая средневековую татарскую общественную мысль и учение С. Бикбулатова, ее взаимообусловленность с мусульманской традицией.
В последние годы появился ряд исследований, посвященных системе народного образования национальных меньшинств в годы советской власти (1917-1941 гг.). Одной из таких работ является книга К.А. Моргунова «Исторический опыт государственного регулирования национальных отношений на Южном Урале (1917-1939 гг.)»26, в которой есть раздел, посвященный именно развитию национального образования на Южном Урале в 1917-1941 гг. Работа также содержит важную информацию о количестве школ национальных меньшинств, об их территориальном распределении, о численном составе учащихся.
К этой же категории исследований можно отнести работу В.С. Болодурина «Образование и педагогическая мысль в Оренбуржье. Страницы истории (1735-1940 годы)»27. В этом исследовании автор выделяет три периода в развитии народного образования. Также приводятся сведения о количестве мусульманских школ в Оренбургском крае, уровне подготовки учителей, качественного содержания образования. Кроме того, в данном исследовании В.С. Болодурин обращает внимание на роль медресе «Хусаиния» в деле просвещения мусульман Оренбуржья. Не менее интересна и работа А.В. Амелина «Национальные меньшинства в Оренбуржье (хроника общественной и культурной жизни по материалам периодической печати конца XIX начала XX вв.)»
Организация образовательного процесса в медресе «Хусаиния»
Джадидисты видели, что существующая в конце XIX века система образования не способна подготовить всесторонне развитую личность, имеющую практические знания, так необходимые в условиях современного производства. Именно поэтому они стремились к проведению реформы мектебов и медресе. Просветители резко осуждали осуществлявшуюся в них методику преподавания и распространение бухарских порядков.
Для того чтобы понять, как проходил процесс обучения в традиционных мектебах и медресе, дадим небольшую характеристику этим учебным заведениям и системе татарского образования, существующей на тот момент. Многие татарские муллы того времени получили образование в учебных заведениях Бухары и, сочетая обязанности священнослужителя с должностью директора медресе, они при обучении применяли те же порядки, которым научились за время пребывания в Средней Азии.
«К ХIХ в. мектебы и медресе представляли собой типичные школы ислама, перенесённые из мусульманского Востока, но приспособленные к местным условиям. В национальном плане они были нейтральны, и обучаться в них мог любой мусульманин. Формы организации мектебов и медресе определялись религиозными традициями, что делало их похожими на аналогичные учебные заведения мусульманского мира»47. Традиционные исламские учебные заведения были частными, поэтому они не имели официально утвержденных программ и уставов. Соответственно, каждый преподаватель обучал тем дисциплинам, какие знал сам и именно теми методами, какими был сам обучен. Я.Д. Коблов, первый исследователь мектебов и медресе, писал: «Во всех мусульманских школах в той или иной степени, с небольшими видоизменениями изучался определенный ряд наук или, по крайней мере, отделы из этих наук»48. Традиционные мусульманские учебные заведения разделялись «обыкновенно на два разряда – низший и высший, первый из которых назывался мектеб, а второй – медресе»49.
Учебный курс мектеба включал чтение и письмо на арабском языке и языке тюрки, исламское вероучение, нравоучительные рассказы (обычно из жизни пророков) и начальные сведения из арифметики. Установленного срока обучения не было. Преподавание велось с каждым учеником индивидуально. Учитель-мулла назначал себе помощников (хальф). Возраст учащихся мектеба обычно составлял от 7 до 13 лет50. Ученик заучивал на память то, что задавал ему учитель или хальфа. На дом никаких заданий практически не задавалось. Многие шакирды, проучившись в мектебе по три-четыре года, выпускались из него даже не научившись читать. Причина заключалась в разрыве связи между языком общения в семье и языком обучения: общение в семье шакирда велось на татарском (башкирском) языке, а преподавание в мектебе осуществлялось на арабском языке и языке тюрки. У учеников, которые смогли научиться арабской грамоте, навыки чтения были все же непрочные. Поэтому многие из них, выйдя из мектеба, забывали те немногие знания, которые успели усвоить в процессе обучения.
Медресе же представляло собой духовное учебное заведение по подготовке богословов, знатоков мусульманского права и руководителей мусульманских общин. Как и в мектебах, срок обучения в медресе не был четко установлен по времени. Для того чтобы пройти полный курс, необходимо было учиться не менее 10-15 лет51. Так как обучаться такое длительное время могли очень не многие, большое число студентов покидали стены медресе еще до его окончания52.
М.Н. Фархшатов отмечает, что «медресе в отличие от европейских учебных заведений не имело школьно-правового статуса и всецело зависело от заведующего, который мог оказать на его традиционную программу ощутимое влияние»53.
В основе программы медресе лежало богословие и мусульманское законоведение. Общеобразовательных предметов было немного, и их изучение носило вспомогательный характер для лучшего понимания и усвоения исламского вероучения. Преподавание велось на арабском языке и частично на языке фарси. Родной язык не изучался. Основное внимание отводилось заучиванию Корана и других книг, преимущественно религиозного содержания. Стоит отметить, что строго следующие друг за другом изучаемые книги, из набора которых состоял учебный курс медресе, служили показателем продвижения в обучении, поскольку разделения на курсы по уровню образования не было.
В традиционных медресе учащиеся учились вести споры. Причем, эта форма обучения была абсолютно бессодержательна и оторвана от жизни. З. Бигиев, характеризуя эти уроки, писал: «У преподавателей нет никакого дела до того, понимает шакирд прочитанное или нет. Главное, чтобы он мог ловко выступать в споре, и это является мерилом его успеха в учебе. Шакирд считается преуспевающим учеником, если он не жалеет в споре своей глотки, норовист и решителен. А если ему удастся заставить замолчать самого учителя, то это верх совершенства»
Развитие образования в контексте национальной и религиозной политики Советского государства (1917-1941 гг.)
Подотделы обладали широкой компетенцией в области управления местными национальными культурно-просветительными учреждениями. К их функциям относилось комплектование библиотек литературой на родном языке, сбор и обобщение статистических данных о просвещении национальных меньшинств, а также другая работа, связанная с просвещением. В 1919 году при отделе просвещения национальных меньшинств Наркомпроса РСФСР была организована редакционная коллегия для создания национальной литературы и алфавитов народов, не имевших ранее письменности. На местах создавались авторские коллективы, организовывались типографии для издания учебников328.
Основными принципами, определяющими структуру и направления развития советской школы, в том числе и национальной, были обозначены уже в первых постановлениях советской власти. Развернулась идеологическая борьба за сознание и души людей, происходило изменение ценностных ориентиров329. Советская власть стремилась отстранить и поэтапно ликвидировать церковные организации, как основных носителей духовно-нравственных устоев и идеалов прежнего общества. С этой целью Советом Народных Комиссаров 20 января 1918 года (обнародован 23 января 1918 года) был издан декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Издание декрета стало поворотным событием во взаимоотношениях государства и церкви, имевшим конституционное, основополагающее значение в религиозной сфере. С его принятием был установлен светский характер государственной власти, церковь была лишена юридических прав, ее имущество было национализировано, была провозглашена свобода совести и вероисповедания и введен запрет на преподавание религиозных вероучений в общеобразовательных учреждениях330. Провозглашая свободу совести и право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, данный декрет в статье 9 устанавливал следующее: «Школа отделяется от церкви. Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом»331. 18 февраля 1918 года Государственная комиссия по просвещению приняла постановление «О советской школе», по которому запрещалось преподавание религиозных вероучений во всех государственных, а также частных учебных заведениях, находящихся в ведении Народного комиссариата по просвещению.
С целью доработки и конкретизации отдельных положений этих нормативных актов 24 августа 1918 года Народный комиссариат юстиции вынес постановление «О порядке проведения в жизнь Декрета «Об отделении церкви от государства»332. В п. 33 этого постановления было сказано, что вследствие «отделения школы от церкви преподавание каких бы то ни было религиозных вероучений ни в коем случае не может быть допущено в государственных, общественных и частных учебных заведениях, за исключением специальных богословских»333. Согласно п. 35 этого постановления все «здания духовных учебных заведений всех вероисповеданий, а также церковно-приходских школ, как народное достояние, переходят в распоряжение местных Советов Рабочих и Крестьянских Депутатов или Народного Комиссариата Просвещения»334. Таким образом, если установленный Декретом 1918 г. запрет на религиозное образование касался лишь общеобразовательных учреждений, то постановление Наркомата юстиции от 24 августа 1918 года запрещало преподавание вероучений в любых образовательных учреждениях всех типов и видов, за исключением богословских. Одновременно с этим государственная власть приняла меры к тому, чтобы оградить учебные заведения от присутствия священнослужителей и не допустить их к преподаванию в школе, чтобы полностью изгнать дух дореволюционных идей из стен построенной на принципах светскости обучения советской школы. С этой целью в особом циркуляре от 3 марта 1919 года Наркомпрос постановил следующее: «…воспретить лицам, принадлежащим к духовенству, занимать какие бы то ни было должности во всех школах; лица, принадлежащие ранее к составу духовенства, по оставлении сана, могут занимать таковые должности лишь с особого каждый раз разрешения Наркомпроса»335.
После опубликования декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви конфессиональные школы некоторое время продолжали еще работать. Власть их не закрывала. Во многих регионах нашли разумный компромисс – догматы ислама преподавались во внеурочное время. Например, в пяти татарских школах Москвы школьный курс обучения включал татарский язык и литературу, русский язык, математику, ботанику, зоологию, всеобщую историю, географию, а во внеурочное время в здании школы преподавались основы ислама, причем труд муллы оплачивали
В некоторых губерниях комиссариаты по делам мусульман оказывали содействие конфессиональной школе, так как в условиях гражданской войны не было ни денег, ни учебников, ни даже простейших инструкций для организации новой трудовой общеобразовательной школы337.
В Оренбургской губернии властям так же пришлось воспользоваться отступлением от декрета. Мусульманскому населению разрешалось обучать детей вероучению в помещении единой трудовой школы в свободное от занятий по общеобразовательным предметам время
Подготовка национальных педагогических кадров на базе бывшего медресе «Хусаиния»
Под пунктом 1.2 Устава определены нормативные акты, в соответствии с которыми медресе вправе осуществлять свою деятельность: «медресе действует в соответствии с Законом РФ «О свободе вероисповеданий», Законом РФ «Об образовании», других законодательных актов РФ и настоящего Устава».
В пункте 1.3 Устава отражено, что «учредителем медресе является Мусульманское религиозное объединение Мухтасибата Оренбургской области, ДУМЕС, в дальнейшем Мухтасибат»437.
В пункте 1.4 Устава, утвержденного 17.09.1993 г. было сказано что, «медресе осуществляет образовательную деятельность на основании лицензии, выданной органами управления образованием». Хотя этот пункт был четко приписан в Уставе, в реальности до 2003 года медресе вело образовательную деятельность без соответствующей лицензии.
Сроки обучения в медресе были определены пунктом 2.3 Устава. Обучение на дневной форме осуществлялось на основе трехлетней программы для лиц мужского пола и двухлетней программы для лиц женского пола. На самом деле и мужчины и женщины обучались в медресе по два года.
Также согласно Уставу студентам, успевающим по программе выплачивалась стипендия в размере не менее установленного государством для средних специальных учебных заведений. Также Уставом гарантировалась выплата повышенной стипендии студентам, обучающимся в медресе по направлению приходов, при условии подписания ими договора о возвращении в соответствующий приход и работы в нем не менее трех лет после окончания учебы.
Приказом директора № 2 от 10.11.1993 г. размер ежемесячной стипендии был установлен в сумме пять тысяч рублей. Также этим приказом определялись условия, при выполнении которых студентам назначалась стипендия438.
В Разделе 3 «Основные характеристики образовательного процесса» Устава было определено, что преподавание в медресе ведется на татарском языке. В пункте 3.2 перечислены специальности, по которым в то время велась подготовка и переподготовка студентов – это имам, муадзин, богослов с правом преподавания основ арабского языка.
Прием в медресе осуществлялся на основе собеседования лиц мужского и женского пола (до сорокалетнего возраста), имеющих основное общее среднее образование. Собеседование проводилось на основании поданных заявлений или по направлению мусульманских общин и приходов.
Количество студентов и структура их подготовки определялись Попечительским советом, исходя из возможностей качественного обучения и договоров с приходами. Содержание обучения определялось учебными планами и программами, обеспечивающими фундаментальную, профессиональную и общую духовную подготовку. Также учебными планами устанавливались начало учебного года, его окончание, недельная нагрузка студентов учебными занятиями, сроки и продолжительность экзаменационных сессий, каникул, а также формы завершения и виды практики. Согласно Уставу 1993 г. студентам, выполнившим все требования учебных планов и программ, решением Попечительского совета присваивалась квалификация «Имам-хатыб» и выдавалось свидетельство об окончании медресе.
В пункте 3.9 Устава медресе четко прописывался режим занятий, а именно была установлена «…длительность учебного года – девять месяцев; каникулы в январе пятнадцать дней и летние каникулы три месяца; длительность урока пятьдесят минут, маленькие перемены десять минут, большие перемены пятнадцать минут».
Интересен тот факт, что образовательной программы в то время в медресе не было. Однако в Уставе в подпункте «г» пункта 3.9 был указан базисный учебный план, по которому велось обучение (см. приложение № 11).
Кроме религиозных дисциплин в программу были включены три светских предмета, а именно: педагогика, физкультура, трудовое обучение.
В 1993 году в медресе было открыто женское отделение, которое предполагало обучение будущих преподавательниц основ Ислама и арабской графики. Специалистов в этой сфере принято называть «абыстай» или «мугаллима». Хотя при этом отдельной строкой нигде в Уставе не прописывалось название этой специальности. «Хусаиния» явилось одним из первых медресе, в котором стало возможным обучение девушек.
В 1993-1994 учебном году на женское отделение было подано двадцать заявлений от желающих обучаться в медресе. Из них впоследствии в 1995 году медресе успешно окончили только десять человек.
Директором в 1993-1994 учебном году стал Камиль Хайруллин. Он был назначен на эту должность распоряжением имам-мухтасиба Оренбургской области (ныне муфтий) № 33 от 23.09.1993 г
Похожие диссертации на Роль медресе «Хусаиния» в формировании и возрождении мусульманского образования в Оренбургском крае
