Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Политические и военные предпосылки начала советско-финской войны 17
Раздел 2. Дальнейшее обострение военных действий и окончание советско-финской войны 57
Раздел 3. Особенности советско-финских отношений: весной 1940 - июне 1941 года 92
Заключение 135
Список источников и литературы 144
- Политические и военные предпосылки начала советско-финской войны
- Дальнейшее обострение военных действий и окончание советско-финской войны
- Особенности советско-финских отношений: весной 1940 - июне 1941 года
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется прежде всего серьезным разрывом между постоянно возрастающим интересом граждан к истории России и возможностями исторической науки удовлетворить этот интерес.
Как известно, всестороннего исследования ждут еще многие страницы истории, значительную часть которых предстоит переосмыслить, очистить от предвзятых толкований, субъективных интерпретаций. Среди них особое место занимают причины политического и военного противостояния СССР и Финляндии в 1939-1941 годы. Но новое прочтение не должно иметь ничего общего с опошлением, игнорированием фактов, логики, нравственных принципов или унижением народной памяти. В истории Советского государства годы Второй мировой войны, включая советско-финскую войну и ее внешнеполитическую предысторию, занимают особое место. По многим вопросам, связанным с историей этого периода, отсутствует среди исследователей единство взглядов, высказываются порой диаметрально противоположные точки зрения. Это и понятно, ибо в серьезных научных спорах, особенно с привлечением новых документальных материалов, в конечном итоге и вырабатывается истина.
В этой связи актуальность исследуемой проблемы определяется еще и тем, что ничто так глубоко и долго не переживается народами, как войны и их последствия. Особенно глубоко и остро последствия войн испытываются теми странами и народами, которые в немалой степени пострадали от них. К ним бесспорно относится советско-финская война, предыстория и история которой до сих пор являются одной из актуальных проблем отечественной исторической науки. Это и понятно, и хотя эта война длилась сравнительно недолго она принесла обоим народам большие человеческие жертвы и материальные затраты.
В этом отношении актуальность исследования внешнеполитической деятельности Советского государства в условиях предвоенных лет и начавшейся
4 советско-финской войны весьма высока. Актуальность рассматриваемой
проблемы возрастает еще и потому, что за годы, прошедшие после 1985 года
(начало перестройки) отечественные историки не сумели создать комплексные
труды, в которых отражены новые концепции, новые подходы в исследовании
политического и военного противостояния СССР и Финляндии в 1939-1941
годах.
Между тем, публикация новых, ранее недоступных исследованию документальных и иных материалов, обязывает изучать ранее закрытые аспекты рассматриваемой проблемы, что также повышает ее научную, политическую и практическую актуальность.
Актуальность исследуемой проблемы в современных условиях обусловлена и рядом других обстоятельств. Несмотря на серьезно изменившуюся международную обстановку в мире, особенно после распада СССР, тем не менее необходимо помнить о трагическом периоде советско-финской войны и о времени, подготовившем ее начало. Помнить для того, чтобы не допустить его повторения. Это необходимо потому, что и сегодня имеются силы, которые пытаются подойти к решению отдельных проблем с помощью военных действий. Об этом, в частности, свидетельствуют международный терроризм и все более и более набирающий силы воинствующий исламский фундаментализм. Об этом свидетельствуют открытые проявления рецидивов фашизма в различных регионах мира.
Об актуальности темы диссертационного исследования свидетельствует и то обстоятельство, что и в настоящее время зарубежная историография, как и в прошлые годы, фальсифицирует истинные причины возникновения и ход военных действий советско-финской войны. Главная цель фальсификаций -принижение роли Советского Союза в этой войне, в искаженном виде освещения довоенной истории, внутренней и внешней политики Советского государства. В достижении данной цели не последнюю роль играют мнения различных антисоветчиков и фальсификаторов типа небезызвестного В. Суворова. Дать им основательный отпор - одна из важных задач отечественных историков. В этом отношении изучение такой проблемы, как политическое и
5 военное противостояние СССР и Финляндии в 1939-1941 годах способно
не только привести к ликвидации «белых пятен» истории, но и выработать
научные и практические выводы и рекомендации, полезные как историкам, так и
представителям государственных структур и общественных формирований в
современных условиях российской действительности.
Объектом исследования является политическое и военное противостояние Советского Союза и Финляндской Республики в 1939-1941 годах.
Предметом исследования автором были избраны основные направления внешней политики и военных действий Советского Союза в войне против Финляндии в процессе ее начала и развития как составной части мировой военной трагедии. Этим же определяются и хронологические рамки диссертационного исследования, в которых концентрируется внимание на наиболее насыщенных для советской внешней деятельности в советско-финских политических и военных противостояний. Именно в это время полным ходом отрабатываются военные доктрины, усиленно милитаризуются все стороны жизни Финляндии, как потенциального союзника фашистской Германии. Именно этот период в истории Второй мировой, и в частности, советско-финской войны изобилует всевозможными документами с грифом «Секретно» и «Совершенно секретно», которые в последние годы стали достоянием гласности и, естественно, споров.
Историография исследования. Несмотря на то, что исследуемому историческому периоду посвящено значительное количество научных работ, проблема советско-финляндской войны не получила еще достаточного рассмотрения. Вопросы, анализируемые в диссертации, являются малоизученными и практически до настоящего времени не получили комплексной разработки в отечественной научной литературе.
Начало научной разработки в СССР проблемы вступления Финляндии во вторую мировую войну наступило лишь на рубеже 1960-1970-х годов. Одним из первых, кто коснулся этого, был А.С. Кан. В 1967 г. вышла его большая работа,
6 посвященная внешней политике Скандинавских стран в годы войны.1
Сквозь призму международных отношений, складывающихся в Скандинавии,
автор также затронул и положение в Финляндии в 1940—1941 гг. При этом А.С.
Кан коснулся идеи создания на Севере Европы скандинавского оборонительного
союза. Несомненной заслугой автора являлось то, что он впервые в СССР при
написании своей работы использовал немалое количество источников и
литературы Скандинавии. Действительно, до сих пор на русском языке нет
аналогов столь обстоятельной работы, которую проделал А.С. Кан, излагая
историю внешней политики скандинавских стран в годы второй мировой войны.
Однако в этой книге отсутствует анализ политики Финляндии в начале 1940-х
годов, и поэтому, естественно, в ней специально не рассматривался процесс
вступления ее в войну.
Между тем в это время в СССР стали появляться уже отдельные научные статьи, касающиеся истории Финляндии того периода. В частности, в 1970 г. петрозаводский историк Л. В. Суни опубликовал статью, посвященную началу германо-финского сближения накануне Великой Отечественной войны.2 Фактически впервые в ней была предпринята попытка разобраться в сложном процессе подключения Финляндии к войне против СССР в 1941 г.
В это же время вопрос о вступления Финляндии в войну вызвал интерес у ряда ученых и в историографическом плане. В частности, особое внимание привлекла проходившая в Финляндии дискуссия относительно теории «сплавного бревна» А. Корхонена.3 Наибольший интерес в этом отношении проявил таллиннский исследователь Херберт Вайну. Он открыто критиковал теорию А. Корхонена как в своих выступлениях на конференциях, так и на страницах научных изданий.4 Вообще X. Вайну оказался в то время
1 Кан А. С. Внешняя политика скандинавских стран в годы второй мировой войны. М, 1967.
2 Суни Л. В. Начало германо-финского сближения // Вопросы истории. Петрозаводск, 1970.
3 Смирнов А. И., Сюкияішен И. И. О фальсификации некоторых вопросов истории Великой Отечественной войны
в финляндской историографии // Из истории партийных организаций Северо-Запада РСФСР (1941-1945 гг. ).
Петрозаводск, 1976; Вартеиъев Т., Комиссаров Ю. Тридцать лет добрососедства. К истории советско-
финляндских отношений. - С. 44.
4 Вайну X. М. Буржуазная и социал-демократическая историография об участии Финляндии во второй мировой
войне // VIII Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, языка и литературы скандинавских
стран и Финляндии. Тезисы докладов. Часть I, Петрозаводск, 1979. - С. 4-6; Он же. Буржуазная и социал-
7 единственным историком в СССР, начавшим глубоко и всесторонне
изучать вопрос вступления Финляндии во вторую мировую войну. В начале
1970-х годов он защитил диссертацию на тему «Финляндия в плане
"Барбаросса», в которой проанализировал процесс развития финско-германского
сотрудничества в 1940—1941 гг.5 Затем в течение ряда лет он продолжал
изучать эту тему и опубликовал ряд научных статей.6 Венцом его исследований
стала монография, которая была издана на эстонском и финском языках.7
Показателем растущего интереса в Советском Союзе к проблеме участия Финляндии во второй мировой войне явилось появление ряда книг, изданных в Ленинграде.8 Характерной их особенностью было широкое использование зарубежных источников и особенно научно-исследовательской литературы Финляндии. Однако не все архивные документы в СССР были доступны для исследователей, поскольку был закрыт ряд весьма важных фондов центральных и местных архивов Советского Союза. Тем не менее, новый шаг вперед был сделан. В этих работах содержалась острая критика теории А. Корхонена, и на имеющейся фактической основе доказывалась существовавшая перед войной зависимость Финляндии от Германии.
Кроме этого, в 1988 г. появилась обстоятельная работа «Германия и Финляндия во второй мировой войне», опубликованная в Берлине профессором Манфредом Менгером.9 По своим концептуальным построениям она была сходной с указанными выше монографиями, изданными в СССР. Но М. Менгер, опираясь на немецкие, финские и доступные ему советские источники, привел
демократическая историография о внешней политике Финляндии во время второй мировой войны // Скандинавский сборник. XXVIII. - Таллинн, 1983.
5 Войну X. М. Финляндия в плане «Барбаросса». Автореф. канд. дне. - М., 1973.
6 Вайну X. М. Блокада Ленинграда и Финляндия // Скандинавский сборник. XVII. - Таллинн, 1972; Он же.
Значение района Петсамо в германо-финляндском военном сговоре // Скандинавский сборник. XXIX. - Таллинн,
1985; Он же. Из истории «большой стратегии» правителей Финляндии в первой половине 1941 г. //
Скандинавский сборник. XVII. - Таллинн, 1970; Он же. О попытках политического сближения Финляндии со
скандинавскими странами в 1940 году // Скандинавский сборник. XXV. - Таллинн, 1980; Он же. Прибалтика в
германо-финляндских отношениях во второй мировой войне // Известия Академии наук Эстонской ССР. Т. 32.
1983. №2.
7 Vainu Н. Jaaraku pShja. Soome valispoliitika Teise maailmas6ja aastatel. Tallinn, 1983; Кліп syva rotko. Suomen
ulkopolitiikka toisen maailmansodan aikana. - Rauma, 1983.
8 Барышников H. И. На защите Ленинграда. Обеспечение безопасности и оборона города с севера в годы второй
мировой войны. - Л., 1978; Барышников Н. И., Барышников В. Н. Финляндия во второй мировой войне. - Л.,
1985; Барышников И. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во второй мировой войне. - Л., 1989.
9 Meager М. Deutschland und Finnland im Zweiten Weltkiieg. - Berlin, 1988.
8
убедительные доказательства, что уже в конце 1940 г. «финский
внешнеполитический курс на востоке, на западе и на севере шел по
определенному гитлеровской Германией пути».
И вот именно на этом рубеже в конце 1980-1990-х годов в результате серьезных изменений, которые стали происходить в СССР, доступ к российским архивным источникам существенно расширился. Это позволило продолжить изучение рассматриваемой проблемы уже на более широкой документальной основе. Между тем характерной особенностью наступившего нового этапа ее исследования было то, что в Финляндии в 1990-е годы интерес исследователей к этому вопросу заметно угасал и чувствовалось очевидное непринятие каких-либо попыток выдвигать иные концепции об участии страны в войне. Показательной в данном случае явилась реакция финской стороны при обсуждении данной проблемы на Конгрессе историков скандинавских стран, который проходил в Тампере в августе 1997 г. Попытка профессора А. С. Кана поставить вопрос о необходимости более объективно подойти к изучению финляндско-германских контактов в 1940—1944 гг. встретила решительные возражения со стороны финских историков.
Появление новых архивных материалов способствовало исследованию проблем советско-финляндской войны 1939—1940 годов. Долгие годы в отечественной историографии господствовала официальная версия этих событий, согласно которой Финляндия представляла собой скрытую угрозу СССР, поскольку могла стать плацдармом для всяких антисоветских акций третьих держав. Для устранения этой угрозы было необходимо заключение советско-финляндского договора о взаимопомощи, но Финляндия не пошла на подобный договор, а при поддержке Запада стала организовывать провокации на границе. Раздувая напряженность на северо-западе СССР, Запад стремился организовать антисоветский поход и на этой основе закончить войну с Германией. В таких условиях Советский Союз был вынужден дать отпор финским поджигателям войны и отодвинуть границу от Ленинграда, что в конечном итоге и произошло.
Сложность советско-финляндских отношений отмечают в своих трудах
9 М.И. Семиряга и А.Г. Донгаров, а Г.А. Куманев подчеркивает, что это не
оправдывает войну. Советско-финляндские переговоры осени 1939 года рассматриваются как стремление СССР мирным путем решить вопрос об изменении границы, при этом некоторые авторы указывают на военно-политическое давление с советской стороны на не идущую на уступки Финляндию. Ряд авторов отмечает, что советско-германский пакт развязал советскому руководству руки в отношении Финляндии. Хотя Советский Союз с июня 1939 года готовил план войны с Финляндией, в научной литературе утверждается, что Москва была вынуждена готовиться к войне наспех после срыва переговоров, что опровергается советскими документами, приводимыми М.И. Семирягой.
В некоторых трудах исследователей отмечается неуступчивость Финляндии на переговорах, но обходится молчанием вопрос, почему именно Финляндия должна была пойти на уступки и выполнить все требования СССР? Цели советского руководства в этой ситуации оцениваются по-разному. Ряд авторов считает, что советское руководство хотело оккупировать Финляндию и навязать ей просоветское правительство, что привело бы к потере ею независимости и присоединению к СССР. Но существует и другое мнение, которое более или менее твердо отрицает вышеприведенную версию.
Активную дискуссию вызвал вопрос об инциденте в Майниле (обстрел советской погранзаставы), который до сих пор рассматривается некоторыми авторами как финская провокация. Одни из них стараются не определять своей позиции, а другие считают, что это был повод к войне, созданный советской стороной. В литературе дано общее описание хода боевых действий, хотя этот вопрос все же нельзя признать окончательно выясненным, поскольку многие конкретные проблемы все еще не отражены в историографии. В частности, до сих пор сохраняется разногласия относительно виновников войны. Некоторые авторы считают, что виноваты обе стороны, хотя и отмечают советскую инициативу в развязывании войны. Ряд авторов, не говоря об этом прямо, подводят читателя к мысли, что виноваты финны. Так, например, А.Г. Донгаров полагает, что в развязывании этой войны виноваты те, кто развязал вторую
10 мировую войну и те, кто их поощрял (т.е., видимо, Германия, Англия и
Франция), но и Финляндия, и СССР несут свою долю ответственности. Ю.А.
Горьков считает, что война с Финляндией - это ответ СССР на агрессивные
действия Германии.
В целом, как показывает наш анализ, в историографии достаточно неплохо освещены вопросы международного резонанса этих событий. Относительно итогов советско-финской войны высказывается мнение, что, хотя граница и была передвинута, престиж СССР как военной державы упал, в результате было ускорено на него нападение Германии, а Финляндия стала ее союзником.
В последние годы широко дебатировался вопрос о потерях сторон. Финские официальные данные о них были опубликованы практически сразу же после окончания войны, но советское военное ведомство до сих пор ставит их под сомнение, хотя и не может этого доказать. Так, например, в работах A.M. Носкова, М.И. Семиряги, Г.А. Куманева и П.А. Аптекаря приводятся разные цифры советских потерь, что связано, видимо, с использованием различных архивных документов. На наш взгляд наиболее подробно этот вопрос рассматривается в статистическом исследовании «Гриф секретности снят», итоговые данные которого, скорее всего, следует считать окончательными10.
Советско-финляндская война все предыдущие десятилетия относилась к слабо изученным в отечественной историографии вопросам. В последние годы в их исследовании наметился определенный сдвиг, были поставлены или
10 Документы внешней политики. Т. 22. Кн. 2. - М„ 1992; Волкогонов Д А. Указ. соч.; Ващенко П.Ф. Если бы Финляндия и СССР... // Военно-исторический журнал. 1990. № 1. - С. 27-28; Носков A.M. «Зимняя война», которой могло не быть // Альтернативы новейшей истории. - С. 99-101; Барышников Н.И., Барышников B.H., Федоров ВТ. Финляндия во второй мировой войне. - Л., 19S9. - С. 8—58; Куманев Г.А. Бесславная война с далеко идущими последствиями//Отечественная история. 1992. №4. -С. 13; Волков СВ. Емельянов Ю.В. Указ. соч.; Семиряга М.И. Указ. соч.; Донгаров А.Г. Война, которой могло не быть // Вопросы истории. 1990. № 5. - С. 29-34; Соколов Б.В. Пиррова победа // Историки отвечают на вопросы. - С. 277-278; Мельтюхов М.И. «Народный фронт» для Финляндии? //Отечественная история. 1993. № 3. - С. 95-101; Дудорова О.А. Неизвестные страницы «зимней войны» // Военно-исторический журнал. 1991. № 9. - С. 12-23; Гриф секретности снят. М., 1993. - С. 94-125; Степанов В., Донгаров А.Г. Предъявлялся ли Финляндии ультиматум? // Военно-исторический журнал. 1990. № 3. - С. 43-46; Аптекарь П.А. Оправданы ли жертвы? // Военно-исторический журнал. 1992. № 3. - С. 43-45; Балашов Е.А., Степаков В.Н. "Линия Маннергейма" и система долговременной фортификации на Карельском перешейке. - СПб., 2000; Тайны и уроки финской войны. - СПб., 2000; Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу; 1939-1941 гг. (Документы, суждения, факты). - М., 2002; Аптекарь П.А. Советско-финские войны. - М., 2004; Барышников Н.И., Барышников В.Н. Рождение и крах «териокского правительства» (1939-1940). - СПб.-Хельсинки, 2003; Барышников В.Н. Вступление Финляндии во Вторую мировую войну (1940-1941 гг.) - СПб., 2003 идр.
11 рассмотрены такие вопросы, которые ранее считались либо уже решенными,
либо не существующими. С учетом введенных в научный оборот документов были пересмотрены вопросы причин советско-финской войны и целей в ней советского руководства, более подробно рассмотрен ход переговоров в октябре — ноябре 1939 года, повода к войне, получили более объективное освещение некоторые вопросы хода боевых действий, о советских потерях в этой войне. Конечно, эти проблемы еще содержат значительное количество нерешенных вопросов, относящихся к довоенному периоду, к ходу войны и, особенно, к послевоенному периоду с марта 1940 до июня 1941 года. Мы предполагаем, что они получат свое рассмотрение в ходе дальнейших исследований.
Таким образом, как видно из анализа историографического обзора, проблема советско-финских политических и военных отношений в 1939-1941 годы до сих пор является спорной и нерешенной. Хотя результаты советско-финской войны известны: безопасность СССР была укреплена. Это сыграло важную роль в обороне Советского Союза против гитлеровской агрессии, поскольку гитлеровской Германии и ее финским союзникам пришлось начинать свое наступление на северо-западе. СССР не под самым Ленинградом, а с линии, находившейся от него почти на 150 км к северо-западу.
Таким образом, актуальность темы исследования и недостаточная ее научная разработанность определяют цель, задачи, новизну и практическую значимость диссертационного исследования.
Цель и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы с позиций современных требований российской исторической науки, с учетом степени разработки отдельных аспектов проблемы - спорных и бесспорных, сделать научный анализ и дать обобщенную характеристику политическому и военному противостоянию СССР и Финляндии в 1939-1941 годы: объяснить его главные вехи и особенности; раскрыть противоречивый характер и последствия в исследуемые годы.
В этой связи автором определены следующие задачи:
- рассмотреть общую стратегию советского правительства в отношении Финляндии, накануне и в годы войны;
12
исследовать воєнно- политические аспекты международных
отношений СССР и Финляндии накануне войны;
- проанализировать начало и особенности первого этапа финской войны;
- исследовать особенности хода и результат второго этапа советско-
финской войны.
изучить основные этапы советско-финских отношений в 1940-1941 годы.
Источниковая база диссертации. Для написания работы автор использовал документы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) - фонд 558 опись 11 и фонд 485 опись 368, газетные публикации исследуемого периода, мемуарную литературу, а также различные опубликованные сборники документов по советско-финским отношениям в 1939- 1941 годах. Так, например в 1993 году появился том «Документов внешней политики» за 1939 год (в двух книгах), в котором опубликованы ценные архивные материалы, но и в нем составители комментариев к публикуемым документам придерживаются устаревшей точки зрения.1'. По-своему противоречивы и тенденциозны и некоторые зарубежные документальные издания по этой теме. Большая часть их появилась в годы «холодной войны» и преследовала лишь одну цель - «заклеймить» Советский Союз, игнорируя ту неблагоприятную ситуацию, в которой он оказался в конце 1938 - начале 1939 годов. Но всякая односторонность отдаляет исследователя от исторической правды.
Важное значение для настоящего исследования составляют доклады, выступления советских, российских и финских дипломатов, ученых-международников, историков, политологов по проблемам советско-финляндских отношений в 1939-1941 годах12. В них отражена конкретная и достоверная информация о ходе и итогах советско-финской войны.
Особую группу источников составляет периодическая печать. Являясь своеобразным индикатором отражения в общественном сознании различных процессов, в том числе советско-финского внешнеполитического и военного
11 Документы внешней политики. Т. 22. 1939 год. - М., 1992. Кн. 1. - С. 589.
12 Василевский A.M. Дело всей жизни. M., 1975; Майский И.М. Воспоминания советского дипломата. - М., 1988;
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 1- 3. - М., 1990 и др.
13 противостояния в 1939 - 1941 годы, СМИ представляли собой ценный
источник, способствующий объективному анализу исследуемой проблемы.
Таким образом, даже краткий обзор источников позволяет сделать вывод об информационной насыщенности выявленных материалов, позволяющих комплексно, объективно и достоверно исследовать тему политического и военного противостояния СССР и Финляндии в 1939-1941 годы.
Методология исследования. Ее основой является метод междисциплинарного исследования в сочетании с системным методом познания, что позволило отнестись к предмету исследования как к комплексному процессу, выявить наиболее существенные элементы изучаемых явлений, проследить их взаимозависимость и взаимообусловленность.
Опираясь на труды историков и специалистов-международников, автор старался извлечь те идеи и принципы, которые служили бы ориентирами при написании достаточно объективной и аргументированной работы. При проведении исследования применялись общенаучные (исторический, логический, дедуктивный методы, классификация и типологизация) и специально-исторические (системно-исторический, историко-сравнительньгй) методы.
Теоретико-методологическую основу исследования составили также принципы историзма, научной объективности и системного подхода.
Новизна диссертационного исследования определяется прежде всего тем, что данная работа является первой попыткой комплексного исследования политического и военного советско-финского противостояния в 1939-1941 годы с учетом современного состояния исторической науки и привлечения нового корпуса источников и литературы. После смены в России общественно-политической и государственной системы это по существу первое диссертационное исследование, посвященное вышеназванной проблеме. В этом отношении новизна исследования состоит в том, что автор пытается изучать поставленные задачи с позиций деидеологизированного подхода к исследованию проблем, с позиции объективности, учитывая плюрализм мнений в изучении рассматриваемой темы, раскрывая и используя исторический опыт с учетом его современной значимости.
14
Вместе с тем, новизна диссертационного исследования
состоит в том, что к плюрализму авторское отношение неоднозначно. Как
известно, в российской исторической науке идет борьба противоречивых
тенденций и рельефно обозначились крайности. С одной стороны, видна
направленность к полному отрицанию всего того, что связано с советским
периодом истории России, а с другой - тенденция к реабилитации даже
очевидно отрицательных страниц советской истории. Между этими крайними
оценками существует достаточно широкий спектр представлений и мнений. В
этой связи признание такого плюрализма равносильно признанию
невозможности объективного освещения истории. Справедливости ради
отметим, что такого положения придерживается и новомодная, так называемая,
постмодернистская историография (как за рубежом, так и в России).
В этом отношении новизна диссертации состоит в том, что автор попытался найти ключи к правильному пониманию и объяснению сущности исторического процесса, новому осмыслению политического и военного противостояния СССР и Финляндии в 1939-1941 годах. С этой целью изучен, обобщен и использован массив новейших документальных источников из Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), ранее не публиковавшихся на страницах политической, исторической и иной документальной литературы. Наряду с этим изучены, обобщены и проанализированы другие новейшие документальные публикации. Все это дало возможность уточнить или изменить ряд устоявшихся в истории ческой литературе определений, формулировок; обосновать или определить оценки тех или иных событий, факторов, сведений, цифровых и других данных. Все это является элементами новизны исследования.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования результатов исследования для написания обобщающих трудов по российской истории, в особенности, истории советского общества, при написании различных учебников и учебных пособий, чтении лекции и проведении спецкурсов и спецсеминаров.
Обобщения и выводы диссертации могут способствовать решению современных проблем внешнеполитической деятельности, поиску эффективных путей осуществления международной политики Российской Федерации в
15
условиях и интересах многонационального государства,
нормализации международных, национальных и интернациональных интересов
социальных слоев российского общества, как в целом и международного
сообщества.
Достоверность диссертационного исследования подтверждается
совокупностью источников, на которых базируются обобщения и выводы
диссертанта, введением в научный оборот новых малоизученных
документальных материалов, особенно документов и материалов РГАСПИ.
Апробация результатов диссертационного исследования
осуществлялась путем публикации научных статей по различным аспектам рассматриваемой проблемы, выступлений на теоретических и практических конференциях, в том числе и на всероссийских.
Основные положения и выводы диссертации обсуждены и одобрены на заседании кафедры истории, философии и социологии Московской государственной академии коммунального хозяйства и строительства.
Структура диссертации определяется целью и задачами исследования, состоящего из введения, трех разделов, заключения. Ее завершает список источников и литературы.
Политические и военные предпосылки начала советско-финской войны
Как известно, советско-финская война началась она 30 ноября 1939 года, а завершилась 12 марта 1940 года. В результате была значительно отодвинута граница от Ленинграда, улучшилось стратегическое положение Советского Союза накануне на него фашистской Германии. Началу этой войны способствовало политическое и военное противостояние, связанное с укреплением безопасности границ СССР в случае военного конфликта с Германией. В частности, в начале марта 1939 года Советское правительство запросило у Финляндии согласия сдать в аренду острова Сурсари (Гогланд), Лавансари, Сейскари (Сескар) и Тиуринсари для создания военных баз. Эти острова в Финском заливе играли важную роль в обеспечении безопасности Ленинграда. Однако 8 марта 1939 года финский посланник в Москве А.С. Ирле-Косинен заявил наркому иностранных дел СССР М.М. Литвинову, что «финское правительство не находит возможным принять к рассмотрению предложение об аренде островов». М.М. Литвинов выразил надежду, что этот ответ «не является последним словом финского правительства и что оно готово будет пересмотреть свое отношение к нашему предложению». «Мне лично кажется, - сказал он, - что можно было бы даже перевести в плоскость обмена территорий. Для Финляндии, например, могла бы представить больший интерес уступка ей соответственной части нашей территории вдоль Карельской границы, чем бесплодные острова». Литвинов М.М. официально предложил обменять острова на вдвое большую территорию Советской Карелии. Но начавшиеся переговоры в апреле 1939 года закончились безрезультатно.
В свою очередь Финляндия начала военные приготовления в частности, на ее территории быстрыми темпами началось строительство дорог, военно-морских баз, аэродромов, различного рода укреплений. В результате, на Карельском перешейке в 32 километрах от Ленинграда с помощью иностранных специалистов была создана сеть оборонительных сооружений, получивших название линии Маннергейма, а в августе 1939 года здесь были проведены крупнейшие в истории этой небольшой страны военные маневры.
Советский Союз стремился к укреплению своих северо-западных границ мирным путем, для чего 5 октября 1939 года Финляндии было предложено возобновить прерванные переговоры и рассмотреть возможность заключить с СССР пакт о взаимопомощи. В этой связи необходимо отметить, что такое предложение финскому правительству было сделано еще в апреле 1938 года. Однако оно было не отклонено, как противоречащее нейтралитету Финляндии и нарушающее право «самоопределения Финляндии. Тем не менее на этот раз финское правительство возобновило переговоры. 11 октября в Москву прибыл в качестве полномочного представителя финский посланник в Швеции Ю.К. Паасиїшви. Позднее к нему присоединился министр финансов В. Таннер.
В процессе переговоров Финляндии было предложено сдать Советскому Союзу в аренду на 30 лет полуостров Ханко, который являлся ключом к Хельсинки, а также передать острова в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний вблизи Мурманска, а также часть Карельского перешейка — всего 2761 кв.км в обмен на территорию Советской Карелии в районе Реболы и Порос-озера в 5528 кв.км. Как видим такое предложение представляло немалые выгоды для Финляндии — ей уступалась вдвое большая по площади территория. Однако Финляндия не приняла это предложение, так ее территория представляла хорошо освоенные районы Карельского перешейка, где располагались укрепления «линии Маннергейма». Вот что пишет по этому поводу Б.В. Соколов:
"Пример же Чехословакии, вынужденной уступить Гитлеру Судеты и оставшейся перед лицом агрессора беззащитной был еще свеж в памяти. К тому же иллюзий насчет экспансионистской политики Сталина у финнов не было» . В результате, в начале ноября финская сторона отклонила советское предложение о том, чтобы Финляндия и СССР взаимно разоружили свои укрепленные районы на Карельском перешейке и оставили там обычную пограничную охрану. Такое разоружение укрепрайонов было невыгодно Финляндии, так как оставляло ее беззащитной перед лицом возможного вторжения, поэтому 13 ноября переговоры были прерваны, что послужило началом политического и военного противостояния.
О возможности решения этой проблемы военным путем свидетельствует срочное развертывание и сосредоточение советских войск на границе с Финляндией. Так, 7-я армия, сформированная по приказу наркома обороны СССР от 14 сентября 1939 года в районе Калинина, с 15 сентября передавалась в оперативное подчинение военного совета Ленинградского военного округа (ЛВО) и к концу этого месяца начала выдвигаться к границе Латвии, а к 30 ноября она сосредоточилась на Карельском перешейке. 8-я армия, развернутая на базе Новгородской армейской группы, в конце октября передислоцировалась в район Петрозаводска, а к 29 ноября ее соединения вышли к государственной границе с Финляндией. Приказом наркома обороны СССР от 16 сентября 1939 года в составе ЛВО была сформирована Мурманская армейская группа, которая 29 ноября была переименована в 14-ю армию. Таким образом, как видим, одновременно с переговорами шло развертывание и сосредоточение армий, завершенное в основном к концу ноября 1939 года.
В результате этих маневров, войска ЛВО были пополнены, развернуты и сосредоточены на финской границе, но и в этих условиях правительство Финляндии не соглашалось подписать договор. Требовался повод для начала войны, тем более, что боевые задачи советским войскам были поставлены еще 21 ноября 1939 года. Так, например, в директиве ЛВО № 4717 от 21 ноября 7-й армии указывалось, что ее войскам с получением особого приказа предстояло во взаимодействии с авиацией и Краснознаменным Балтийским флотом разгромить части противника, овладеть укреплениями на Карельском перешейке и выйти на рубеж Хитала, Антреа, Выборг, а в дальнейшем во взаимодействии с частями 8-й армии, наступающей на сердобольском направлении, развивать успех в направлении Лахты, Кювянская, Хельсинки15.
Поводом для начала войны послужили провокации на советско-финляндской границе. 26 ноября в районе местечка Майнила на Карельском перешейке произошел пограничный инцидент. Советская версия этих событий сводилась к следующему: «По сообщению Генерального штаба Красной Армии, сегодня, 26 ноября, в 15 часов 45 минут наши войска, расположенные на Карельском перешейке у границы Финляндии, около села Майнила, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнем. Всего было произведено семь орудийных выстрелов, в результате чего убито трое рядовых и один младший командир, ранено семь рядовых и двое из командного состава. Советские войска, имея строгое приказание не поддаваться на провокации, воздержались от ответного обстрела» .
Правительство СССР заявило протест и предложило Финляндии незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке — на 20-25 километров и тем предотвратить возможность повторных провокаций.
Дальнейшее обострение военных действий и окончание советско-финской войны
Как отмечалось в первом разделе, боевые действия с первых дней начала советско-финской войны не имели успеха из-за ряда серьезных недостатков, и даже провалов в их организации. Однако, спустя несколько месяцев, ценной неимоверных усилий положение на фронте стало постепенно меняться в пользу советских вооруженных сил, что вызывало серьезное беспокойство в Хельсинки: 8-я армия угрожала заходом в тылы основным укреплениям «линии Маннергейма» на главном направлении — Карельском перешейке, а 9-я армия — выходом к Ботаническому заливу и изоляцией Финляндии от Швеции. Однако самой большой неожиданностью для финского командования явились сами масштабы применения сухопутных войск Красной Армии против Финляндии.
Исходя из специфики театра военных действий: его необорудованное, слабого развития или просто отсутствия инфраструктуры и т.д., финские военные эксперты пришли к выводу, что советское командование сможет одновременно выставить против Финляндии не более 12 дивизий: 7 на Карельском перешейке, а остальные пять — севернее Ладоги. Поэтому считалось, что 9 финских дивизий, действуя в благоприятных для обороны условиях, смогут сравнительно долго, по крайне мере до изменения военно-политической обстановки в Европе, сдерживать наступающего противника.
Однако при создавшемся соотношении сил немногочисленные финские войска оставляли свои позиции быстрее, чем планировалось. Необходимо было срочно изыскивать резервы для усиления IY армейского корпуса и других частей, противостоящих 8-й и 9-й армиям, а также Мурманской группе войск.
Однако несмотря на это главнокомандующий вооруженными силами Финляндии маршал Маннергейм приказал командиру IY армейского корпуса генерал-майору Хегглунду контратаковать 139 сд в районе перекрестка дорог восточнее горда Колла и захватить потерянный раннее г.Суоярви. Однако предпринятое Хегглундом наступление успеха не имело, что привело к смене командования корпусом.
К этому времени обстановка, создавшаяся на фронте Карельского перешейка, хотя и была весьма сложной, но соединения и части 7-й армии еще не везде заняли плацдарм подходов к «линии Маннергейма» и поэтому финский главнокомандующий получил возможность бросить основные резервы на северо-восточный участок фронта, а генеральный штаб был перемещен из Хельсинки в Миккели, откуда было удобнее управлять войсками.
В начале декабря Маннергейм выделил из IY армейского корпуса участок фронта в районе Толваярви-Иломантси, где вела бои 139 сд 8-й армии. Здесь была создана отдельная группировка войск под командованием полковника П. Талвела. В нее вошли: пехотный полк и артиллерийское подразделение из резервной дивизии главнокомандующего, а также шесть батальонов, которые уже вели боевые действия в районе Толвоярви, еще три батальона из резерва генерального штаба и один батальон, имевший боевой опыт, был направлен в район Иломантси . Если бы 7-й армии удалось, по нашему мнению, на Карельском перешейке прорвать «линию Маннергейма», то финское командование не смогло бы направить подкрепления на восточный фронт.
Из другой резервной дивизии, расположенной в Северной Финляндии, главнокомандующий направил один полк в район Кумо на участок, где наступала 163 сд 9-й армии, которая 7 декабря сумела взять город Суомуссалми. Полковнику Х.Сииласвуо, вступившего в командование на этом участке, была поставлена задача оттеснить 163 сд за линию госграницы64. В это же время на крайнем севере Финляндии была создана отдельная «группа войск Лапландии» в составе стрелкового полка и отдельного батальона под командованием генерал-майора К.Валлениуса, которая должна была противодействовать продвижению Мурманской армейской группы в направление города Наутси у финляндско-норвежской границы.
При разработке плана обороны своей страны финское командование исходило из возможности высадки десантов противника на южное побережье государства. С этой целью были предприняты меры по укреплению береговой обороны, а также горизонтов, расположенных на Аланских островах. Однако, вскоре в финском генштабе пришли к выводу, что морские десанты Красная Армия вряд ли будет высаживать и поэтому сократили численность гарнизонов, направив часть его состава на Карельский перешеек в качестве резерва.
В этой связи необходимо подчеркнуть, что первые результаты войны обеспокоили командование Красной Армии, И.В. Сталина и его ближайшее окружение: войска Ленинградского военного округа продвигались медленнее чем, это предусматривалось планом. Внутреннее положение в Финляндии продолжало оставаться стабильным, а вооруженные силы страны оказывали все возрастающее сопротивление. «Сталин, — вспоминал Мерецков К.А. — сердился: почему не продвигаемся? Неэффективные военные действия, подчеркивал он, могут сказаться на нашей политике. На нас смотрит весь мир. Авторитет Красной Армии — это гарантия безопасности СССР. Если застрянем надолго перед таким слабым противником, то тем самым стимулируем антисоветские усилия империалистических кругов» 5.
Первоначально И. Сталин, К. Ворошилов и их ближайшие соратники в лице командарма Кулика Г.И. и армейского комиссара Мехлиса Л.З. объясняли первые неудачи войск округа главным образом нерешительностью и недостаточной личной храбростью командного состава, полагая, что именно эти качества при наличии превосходящих сил обеспечат быструю победу над противником. В этом отношении характерна докладная, которую прислал комкор Г.И. Кулик К.Е. Ворошилову из Испании еще в 1937 году: «Основным качеством командира,— писал Кулик,— должно являться: твердой характер, сильная воля, инициатива и большая личная храбрость. Мне, как участнику войны в Испании, не раз приходилось лично наблюдать, как командиры, не имеющие хотя бы одного из приведенных выше качеств, особенно трусы и балдеющие в бою, как правило губили свою часть»66.
Именно с этой меркой в первые дни подходили И.В. Сталин и К.Е. Ворошилов к оценке развития событий на советско-финском фронте, хотя, конечно, годы репрессий значительно поубавили «инициативу и большую личную храбрость» командного состава Красной Армии, в том числе и Ленинградского военного округа. В результате, стало уже привычным все делать только по указанию сверху. В начальный период советско-финской войны народный комиссар обороны отдал приказ командующему ЛенВО Мерецкову, в котором выражалась неудовлетворенность тем, что продвижение войск округа 9-й и 8-й армий, несмотря на незначительные силы финских войск против этих армий, проходим «недопустимо медленно и нерешительно». «Мы, — подчеркивал К.Е. Ворошилов — не можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4-5 километров в сутки. Нужно скорее кончать дело решительным наступлением наших войск»67.
Вышеназванный приказ требовал: I. 9-й армии всемерно форсировать продвижение наших войск в направлении г.Улеаборга, «категорически» потребовав от командующего армией, командиров и комиссаров дивизий решительных и быстрых действий по овладению районом Улеаборга.
Особенности советско-финских отношений: весной 1940 - июне 1941 года
На ранней стадии подготовки Германией по плану «Барбаросса» войны против СССР, его руководство, еще не располагало достоверными данными о той роли, какую может играть Финляндия с точки зрения перспектив участия в советско-германской войне. Тем не менее существовали достаточно основательные признаки того, что финская армия весьма активно начинает к ней готовится.
В специальном сообщении разведывательного управления Генштаба Красной Армии о проводившихся на рубеже 1940-1941 гг. «мобилизационных мероприятиях в сопредельных с СССР капиталистических странах» отмечалось, что в Финляндии был отмечен ранее существовавший предел численности армии. В частности, по агентурным сведениям разведывательного отдела штаба Ленинградского военного округа, в Финляндии в декабре 1940г. был проведен «частичный призыв резервистов», а в конце декабря — начале января отмечался «скрытый частичный призыв рядового и унтер-офицерского состава». По оценкам советской разведки, финская армия насчитывала уже около 222 тыс. человек .
Эта цифра не соответствовала реальной действительности — тогда общая численность финских вооруженных сил достигала лишь 109 тыс. человек. Но даже и такое число в три раза превышало количество финских войск в мирное время. Что же касается скрытого призыва солдат для прохождения воинской службы, то эта информация отвечала действительности. В этой связи практиковался призыв на так называемые чрезвычайные сборы определенных категорий резервистов. Кроме того, в финской армии тогда приступили к развертыванию дополнительных подразделений и на этой основе в течение зимы 1940-1941 гг. началось увеличение численного состава дивизий, а также происходила их переподготовка и обучение новым военным специальностям. Более того, в январе 1941 г. был увеличен и срок срочной службы для призывников, что, естественно, вело к увеличению войск.
Как свидетельствуют наши исследования, советская разведка своевременно стала получать сведения о начавшемся увеличении войск финской армии. Но что могло знать советское руководство об активизировавшемся процессе сближения Германии и Финляндии в военном плане, а также об их совместных замыслах в отношении СССР? Имелись ли такие сведения, которые бы являлись неоспоримым доказательством того, что уже следовало брать курс на переход советских войск к повышенной боевой готовности для своевременного отражения возможного нападения противника?
В этой связи необходимо отметить, что информация о тайных военных приготовлениях, проводившихся в тесном взаимодействии Германии с Финляндией, в Москву поступала. Большие усилия по выявлению таких данных предпринимали военные атташе, что не ускользало от внимания финских дипломатов в Берлине. Так, например, 21 января 1941 г. Кивимяки докладывал: «...Русские чувствуют, что политика Германии в отношении Финляндии изменилась, и это проявляется во многих обстоятельствах, из которых упомянем только, что русские военные атташе выясняют у других стран, в первую очередь, у военного атташе Швеции, намерения Германии по отношению к России и то, почему Финляндия... оказалась теперь в сфере интересов Германии» . Действительно, аналогичные сведения интересовали советское руководство и их обобщали по мере поступления.
Заслуживает особого внимания, в частности, донесение, направленное В.М.Молотову из полпредства СССР в Берлине 7 декабря 1940 г. В нем содержалась информация, поступившая 5 декабря из анонимного источника. «Гитлер намеривается будущей весной напасть на СССР...» — говорилось в этом сообщении. И далее: «Тайное соглашение с Финляндией. Финляндия наступает на СССР с севера. В Финляндии уже находятся небольшие отряды немецких войск». Отмечая разрешение Швецией транспортировки германских частей через ее территорию, подчеркивалось, что таким образом Берлин «предусматривает быстрейшую переброску войск в Финляндию в момент наступления»116. В этой связи отметим, что летом 1941 г. 163-я немецкая пехотная дивизия действительно была переброшена через Швецию для ведения наступления в Карелии.
В целом подобные сведения вызывали большую озабоченность советского руководства. Не случайно только что назначенный на пост полпреда в Берлине В. Г. Деканозов уже при первой встрече с И. Риббентропом 12 декабря 1940 года сразу же поставил перед ним вопрос о финско-шведских контактах и об «отношении к этому германского правительства»117. Тем самым руководителю внешнеполитического ведомства Германии давалось понять о том, что в СССР с пристальным вниманием следят за ситуацией, которая развивается в Северной Европе.
Деканозов на этой встрече намекнул на готовящееся шведско-финляндское «соглашение о подчинении политики Финляндии Стокгольму», которое «состоит в том, чтобы высвободить Финляндию из-под влияния Германии». Заявляя это, естественно, полпред пытался выяснить реакцию Риббентропа на это с тем, чтобы уточнить степень влияния на скандинавские проблемы Германии. Однако немецкий дипломат уклонился от обсуждения данного вопроса, заявив, что «ему ничего подобного не известно» . Заметим, и при встрече Деканозова с Гитлером предпринимался у него соответствующий зондаж.
В этот период по проблеме финско-шведского сотрудничества состоялся обстоятельный разговор В.М. Молотова с Ю.К. Паасикиви. Нарком иностранных дел СССР пытался выяснить у финского дипломата, «не участвует ли Германия в этих переговорах». Таким образом, Советский Союз предпринял разностороннюю дипломатическую разведку тех планов, которые могли быть у Германии в отношении стран Северной Европы.
Вопрос о новом финско-шведском сближении действительно стал в это время объектом пристального внимания в международном плане. Разговоры о якобы сохраняющейся возможности сотрудничества двух стран продолжал вызывать тогда весьма большой интерес за рубежом. Это можно заметить по материалам, хранящимся среди архивных документов президента Финляндии Рюти. Здесь, в частности, имеется информация о том, что на рубеже 1940-1941 гг. в европейских дипломатических кругах были слухи, что «вновь Финляндия сближается со Швецией».
В этом смысле ничего на деле, однако, как показывает наш анализ, не происходило. К тому же в Швеции мало верили в реальность возможного нового нападения СССР на Финляндию, о чем сообщалось даже немецким представителям. Но Германия тогда выражала лишь свое весьма критическое отношение к проблеме финско-шведского союзного объединения. Так, 19 декабря в Хельсинки были передано высказывание фюрера о том, что «если Финляндия заключит персональную унию со Швецией, то с этого момента Германия полностью прекратит проявление к Финляндии интереса»119.
Отрицательное отношение Берлина к такому союзу при наличии плана «Барбаросса» было естественно, поскольку для Германии это лишь усложнило бы дипломатическую ситуацию в Северной Европе. Таким образом, идею союзного объединения Финляндии и Швеции тогда было просто нереально осуществить.
Советские дипломаты, работавшие в Финляндии, продолжали процесс интенсивного сбора информации о главном — относительно германо-финляндского сотрудничества. В декабре 1940 г. началась подготовка обобщающего документа «о политическом и оперативном положении в Финляндии на конец 1940 г. и о немцах в Финляндии». Эта работа закончилась в начале 1941 г. и, по мнению его разработчиков, «результат оказался успешным» с точки зрения определения направленности внешней политики Финляндии. Эти сведения показали, что в кругах финского руководства «готовят с немцами враждебную акцию против Советского Союза». Документ был направлен по двум адресам: в наркоматы иностранных и внутренних дел, и о нем, судя по воспоминаниям Е. Т. Синицына, также докладывали и И.В. Сталину. Сам же Е.Т. Синицын был специально вызван в Москву в декабре для информирования о складывающейся ситуации в Финляндии В. М. Молотова, Л. П. Берия, а также начальника разведки НКВД П. М. Фитина. В итоге сделанного подробного сообщения он заключил: «В связи с передвижением немецких войск наши источники высказывают опасения о возможном вступлении Финляндии в войну против Советского Союза в случае, если Германия нападет на СССР» .
