Содержание к диссертации
Введение
1 Правовые основы лишения и восстановления в избирательных правах в 1918-1936 гг. Механизмы их реализации на территории Мордовии 22
1.1 Становление законодательства о лишении избирательных прав и его реализация в 1918-1925 гг. 22
1.2 Развитие законодательства о лишении избирательных прав и его практическое применение в 1926 — нач. 1930 гг. 45
1.3 Законодательство о лишении избирательных прав и его практика в период весны 193 0-193 6 гг. 73
2 Социальный портрет лиц, лишенных избирательных прав на территории Мордовии (по результатам анализа личных дел лиц, лишенных избирательных прав) 118
2.1 Источники и методы исследования 118
2.2 Типология лиц, лишенных избирательных прав на территории Мордовии: социальные и демографические характеристики 137
Заключение 174
Библиографический список 177
Приложения 196
- Становление законодательства о лишении избирательных прав и его реализация в 1918-1925 гг.
- Развитие законодательства о лишении избирательных прав и его практическое применение в 1926 — нач. 1930 гг.
- Источники и методы исследования
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Изменение политического курса
>> страны непременно ведет к более глубокому и объективному осмыслению
событий предшествующего периода. Особенно яркие открытия появляются,
когда новый государственный строй кардинально противоречит ушедшему
времени. Так случилось и в настоящий момент. Радикальному переосмысле
нию подвергаются большинство событий советского периода. В немалой
степени это связано с рассекречиванием архивных документов, ранее закры
тых от исследователей.
x>v Сказанное в полной мере можно отнести и к политике лишения избира-
тельных прав. Эта дискриминационная мера против отдельных слоев и групп населения использовалась относительно недолгое время (точнее - 18 лет), однако повлекла за собой значительные, необратимые последствия в политической, экономической и социальной структуре РСФСР и СССР. Драматические изменения произошли в культурном и психологическом мировосприятии нескольких поколений нашей страны.
Актуальность предлагаемого исследования имеет как научное, познава
тельное, так и социальное значение. Это связано с тем, что современное рос-
jL сийское общество вновь находится на переломном этапе развития. Его дест-
руктуризация сопровождается различными ограничениями для ряда общественных групп жителей не только в России, но и в других республиках, ранее входивших в состав СССР. В массах вновь встает вопрос о том, как приспособиться к жестким социально-политическим, нередко экстремальным, реалиям. Ретроспективный анализ прошлого нашей страны, на основе ранее неиспользованных исторических материалов, поможет создать необходимые условия для объективного понимания истории минувшего времени и указать возможный выбор пути для развития современного общества.
Историография темы. В изучении проблемы лишения избирательных прав можно выделить два основных этапа.
Первый этап (1920 — 1980-е гг., т. е. советский). Специальных исследований, посвященных изучению проблемы «лишенчества», в тот период не проводилось. В тоже время этот феномен в литературе не замалчивался. Советские обществоведы ориентировались в своих суждениях на подход к этой проблеме В. И. Ленина, который в работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский» (1918 г.), говорил о том, что лишение избирательных прав применяется как вынужденная мера. По его мнению, она вызвана тем, что эксплуататоры оказывают сопротивление и это ведет к невозможности наделения бывших угнетателей гражданскими правами наравне с трудящимися. Считая слои населения, подвергавшиеся лишению избирательных прав, немногочисленными, Ленин не видел причин, по которым Россию можно было отнести к недемократическим государствам1.
Проблематика трудов этого периода была незамысловатой. Исследователи лишение избирательных прав рассматривали прежде всего как один из способов вытеснения капиталистических элементов из структур, способных оказывать влияние на политический и экономический строй страны. В связи с этим в трудах советских историков освещались проблемы технического проведения мероприятий, связанных с «лишенцами», но не правомерность применения подобных ограничений. Вопросы, поднимаемые в этих работах, касались динамики численности «лишенцев», причин ее изменения, а также нарушений избирательного законодательства.
Первые публикации, касающиеся интересующей нас темы, относятся к 1920-м гг. Лишение избирательных прав в них рассматривалось лишь как часть избирательной системы. Характерной особенностью этих трудов является то, что в них советская избирательная система преподносилась как более демократичная, нежели буржуазная, несмотря на наличие в ней такой ограничительной меры, как лишение части населения избирательных прав. Среди авторов подобных работ следует отметить М. Владимирского, Г. С. Гурвича,
5 В. И. Игнатьева, М. А. Рейснера, П. И. Стучку2. В этом же ряду следует рассмотреть работу С. М. Бродовича, в который он обосновал необходимость существования практики лишения избирательных прав при выборах в советы. В отличие от других правоведов, С. М. Бродович детально рассматривает как общесоюзные, так и местные инструкции о выборах в вопросах «лишен-чества». Его выводы заключаются в том, что местные инструкции нередко нарушают центральные избирательные законы, а само центральное законодательство далеко от совершенства и в части определения круга «лишенцев», и процедурных моментов, связанных с составлением списков и восстановлением в правах3.
В конце 1920-х - начале 1930-х гг. появился целый ряд работ, либо целиком посвященных лишению избирательных прав и самим «лишенцам», либо затрагивающих отмеченную выше проблему в контексте регулярно проводившихся перевыборов советов4. Как правило, данные работы написаны по итогам избирательных кампаний, они носили агитационно-пропагандистский характер, не отличались высоким уровнем обобщений и носили преимущественно описательный характер.
К этому же периоду относится появление публикаций о «лишенчестве» на страницах журнала ЦИК СССР «Советское строительство». В 1927 - 1936 гг. здесь было опубликовано несколько статей, в которых освещались традиционные для того времени проблемы выявления и учета «лишенцев» , изменения их численности и обострение классовой борьбы6, публиковались текущие изменения избирательного законодательства и разъяснения по данным вопросам7. Поднимались изредка и необычные для советской историографии темы: влияние национального вопроса на практику лишения избирательных прав8, противоречивость самой системы лишения избирательных прав .
После принятия Конституции 1936 г. проблематика лишения избирательных прав потеряла свою практическую актуальность, что и объясняет длительное отсутствие каких-либо специальных работ по этой теме. Лишь в конце 1940-х гг. выходят несколько работ о Конституции 1918 г. (С. Л. Ронина, Д.
Чугаева)1 , в которых данные вопросы специально не рассматриваются, но по
вторяется идея о лишении избирательных прав как необходимой мере защиты
диктатуры пролетариата, обусловленной обострением классовой борьбы.
'*> Характерной особенностью публикаций 1950 - 1980-х гг. является то,
что лишение избирательных прав рассматривалось авторами в контексте необходимой меры на пути к «полной советской демократии».
Во второй половине 1950-х гг. появились работы, в которых общетеоре
тические рассуждения о «демократичности» советской избирательной систе
мы дополнялись анализом эволюции избирательного законодательства с 1918
по 1936 гг. И если в работах П. Г. Василенкова, В. Г. Филимонова эта эволю-
,ч ция лишь обозначена в общих чертах11, то уже в весьма основательном для
своего времени исследовании А. И. Лепешкина «Советы - власть трудящихся 1917-1936 гг.» основные изменения в избирательном законодательстве этого периода рассматриваются достаточно подробно . Анализируя нормы лишения избирательных прав в местных инструкциях начала 1920-х гг., А. И. Лепеш-кин, вслед за С. М. Бродовичем отмечал их несоответствие Конституции, однако списывал это на «степень обострения классовой борьбы»13.
В 1970 - 1980-е гг. был опубликован ряд работ, посвященных первой
советской Конституции (исследования О. И. Чистякова, В. П. Портнова,
ь М. М. Славина, Ю. С. Кукушкина)14, однако ничего нового по сравнению с
предыдущими работами правоведов они не привнесли. Тема лишения избирательных прав затрагивалась в них лишь эпизодически.
В исторических исследованиях 1960 - 1980-х гг. «лишенцы» рассматривались в рамках работ о ликвидации «эксплуататорских классов». Лишение избирательных прав рассматривалось авторами как один (далеко не основной) из способов вытеснения «капиталистических элементов» на политическую и экономическую обочину общества15.
4'
Второй этап начался с 1990-х гг. (постсоветский). В 1990-х гг. изучение вопроса лишения избирательных прав вышло на новый виток развития. Изменились подходы к изучению этой дискриминационной политики, боль-
7 ше внимания стало уделяться характеристикам самих «лишенцев». Отличительной чертой этих работ является то, что исследования проводятся чаще на региональном материале. Кроме того, учеными используются массовые источники (личные дела «лишенцев»), а их обработка осуществляется с помощью компьютерных технологий.
В 1991 г. вышла статья петербургского ученого А. И. Добкина «Лишенцы. 1918-1936 гг.», в которой он сделал попытку показать изменения в развитии советского законодательства о «лишенцах» и результаты этой политики. Кроме того, автор проследил возрастную, национальную и социальную структуру «лишенцев»16.
Большой вклад в изучение интересующей нас проблемы внесли уральские исследователи Т. И. Славко, В. М. Кириллов, С. А. Красильников. Их работы не являются монографическими исследованиями исключительно вопроса лишения избирательных прав. Эта тема рассматривается ими лишь как пролог других массовых репрессий.
Необходимо отметить работу Т. И. Славко «Кулацкая ссылка на Урале 1930-1936 гг.», в которой одна глава посвящена изучаемой нами темы. Автор связывает лишение избирательных прав с проблемой раскулачивания крестьянских хозяйств. Автором, в частности, было отмечено, что «данная карательная мера [лишение избирательных прав], позволила путем нейтрализации значительной массы проводить экономическую политику в области сель-
ского хозяйства» . Автор в своей книге дает количественные сведения о «лишенцах» Урала, анализирует изменения в их категориях, а также в процедуре восстановления в избирательных правах18.
В. М. Кириллов в своей работе «История репрессий на Урале. 1920-е -начало 1950-х гг. (на материалах Нижнетагильского региона)» также одну главу посвятил проблеме «лишенчества». Автор отмечает, что благодаря использованию политики лишения избирательных прав советское правительство решало комплекс государственных задач «Отрабатывался механизм выявления «врагов народа» и создавалась всеобъемлющая фискальная система;
8 внедрялись стереотипы «подозрения» и «борьбы» в сознание советских граждан; происходил слом психологии индивидуализма и предприимчивости; выводился из экономической и политической сфер деятельности широкий слой наиболее активных и способных жителей России; развенчивались духовные ориентиры и ценности «старого» общества путем преследования духовенства и интеллигенции; происходило «первоначальное накопление капитала» для индустриализации путем ограбления аристократии, торговцев, старателей, «кулаков», предпринимателей»19.
В работе другого уральского ученого С. А. Красильникова «На изломах социальной структуры: маргиналы в послереволюционном российском обществе (1917 — 1930-е гг.)» дан краткий анализ особенностей законодательства в сфере лишения избирательных прав, показана динамика численности «лишенцев» в различные годы, их социокультурные характеристики. Предпринята попытка доказать то, что «лишение избирательных прав являлось своего рода прологом к прямым массовым репрессиям (поскольку хорошо поставленные учет и контроль над «лишенцами» позволяли без особого труда выявить объект для репрессий), а, с другой стороны, могло выступить в качестве эпилога, продолжения репрессий по отношению к уже отбывшим сроки наказания ссыльным и заключенным»20.
В 1996 г. был издан сборник документов «Социальный портрет лишенца (на материалах Урала)», состоящий из официальных документов общесоюзного плана, преимущественно опубликованных, и региональных материалов. Основу сборника составляют документы госархива Свердловской области (ГАСО) и Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО). Это личные дела самих «лишенцев», включающие ряд разновидностей документов, а также официальные документы (выдержки из инструкций), материалы делопроизводства местных органов. Эти документы, по мнению составителей, «позволяют проследить механизм лишения избирательных прав, выявить и охарактеризовать различные социальные слои населения из числа «лишенцев», описать истинный портрет данных
«врагов народа», а также те жесточайшие последствия, которые повлекла за
собой рассматриваемая репрессивная мера», а также «отражают истинные
намерения властей, которые заключаются в мгновенном подавлении любого
""s народного протеста, любых сомнений в правильности политики партии и го-
у 1
сударства» . Особенностью этого сборника является включение наряду с традиционной подборкой документов в сборник таблиц, составленных на основе обработки выборочных данных по основным категориям «лишенцев».
Отдельного внимания заслуживает статья М. С. Саламатовой «Лишен
ные избирательных прав в Новосибирске в 1927 - 1936 гг.»22. Автор статьи
рассматривает лиц, лишенных избирательных прав, как одну из наиболее мас-
vv совых групп, подвергавшихся репрессиям в 1920 - 1930-е гг. Статья построена
на результатах исследования личных дел «лишенцев» Новосибирска. Исследо
вание проводилось с помощью машинной обработки массива из 800 личных
дел - примерно 1/3 от всех дел, заведенных на лиц, ходатайствовавших о вос
становлении в избирательных правах. Благодаря этому методу исследования
автор смог составить представление о демографическом составе «лишенцев»,
их образовательном уровне, сословной принадлежности до 1917 г., нацио
нальном составе, партийности, участии в общественной жизни, изменении со
циального положения. Такой источник, как личные дела, обладая большими
v< информативными возможностями, позволили реконструировать облик груп-
пы «лишенцев», а также отдельных ее категорий.
В 1997 г. был издан сборник материалов участников научной конференции «История репрессий на Урале», в котором проблеме лишения избира-тельных прав уделена особая глава . Авторы данного сборника сделали попытку показать социальный портрет «лишенцев» на основе результатов обработки личных дел лишенных избирательных прав из фондов госархива
Свердловской области. Основным методом обработки исторического источ-
'А
ника являлась «унифицированная анкета», в которую заносились данные из
различных документов, относящихся к одному человеку. Каждая статья книги посвящается отдельной категории, разработанной на основе ст. 65 Консти-
10 туции РСФСР 1918 г., что позволяет выявить характерные черты каждой группы. Так, Е. В. Байда посвятила свою статью лишенным избирательных прав за занятие торговлей. В результате исследования этой категории, автор сделал вывод, что в эту группу чаще всего входили мелкие и мельчайшие торговцы, занимающиеся этим видом деятельности не профессионально, нередко по причине безработицы24.
Л. Н. Мазур в статье «Лишение избирательных прав крестьян в 1920-е-первой половине 1930-х гг. (по материалам личных дел)» дала характеристику группе «лишенцев»-«кулаков». В процессе работы автор пришел к заключению, что «кулаками» были признаны представители типично середняцкой группы населения25.
Статья Ю. А. Русиной «Характеристика лишенных избирательных прав за связь с религиозным культом на Урале в 1920 - 1930-е гг.» посвящена молодому поколению священнослужителей. Результаты обработки личных дел данной категории выявили закономерность того, что значительная часть «лишенцев»-священнослужителей свои религиозные обязанности выполняла недолгое время. В связи с этим автор делает вывод о том, что «лишение избирательных прав за связь с религиозным культом являлось одной из мер борьбы против религии и церкви в целом», поскольку складывалась ситуация, «когда сокращалось число священнослужителей, вынужденных оставлять службу в церкви, и прихожан, опасающихся быть уличенными за связи с опальной организацией»26.
Группа бывших полицейских рассматривается в статье Л. А. Фофано-вой «Бывшие государственные служащие Урала как жертвы репрессивной политики советской власти в 20 - 30-е годы». Эта статья дает возможность проследить судьбы представителей группы «бывших», их взаимоотношения с новой властью27.
В статье А. П. Килина рассматривается эволюция советского законодательства в отношении категорий «лишенцев» на основе четырех инструкций по выборам в советы (1920, 1925, 1926 и 1930 гг.)28.
Характеристики московских «лишенцев» исследовала группа авторов (В. И. Тихонов, В. С. Тяжельникова, И. Ф. Юшин) в работе «Лишение избирательных прав в Москве в 1920-1930-е годы», вышедшей в 1998 г. Исследователи предложили новый подход в изучении массового источника (личных дел «лишенцев»). По мнению авторов, наиболее объективной является источнико-ориентированная компьютерная модель базы данных. Поэтому для обработки источника в качестве программного обеспечения они использовали систему KLEIO. В работе был проведен подробный анализ источника, разработаны задачи концептуального проектирования базы данных с обоснованием и структурированием ее компонентов, методики проведения и определения репрезентативного объема выборки. Исследователями был проведен подробный анализ занятий «лишенцев» с 1900 по 1930 гг. На основе результатов этого анализа ими были выделены 12 социальных типов московских «лишенцев», которые были объединены «статусом во время «великого перелома», ...общим прошлым, возрастом, занятиями»29. Авторами на основе контент-анализа были типологизированы заявления «лишенцев» с целью проследить влияние фактов изложенных в них на членов избиркомов при вынесении решения по жалобе (ходатайству). Их вывод заключается в том, что позиция московских властей была достаточно лояльной, однако «восстановление в правах происходило не в силу гуманности ответственных советских работников, а скорее в силу хозяйственных причин, в результате которых властям приходилось закрывать глаза на прошлую деятельность ходатаев»30.
Значительного внимания заслуживает вышедшая в 2002 г. работа М. С. Саламатовой «Лишение избирательных прав как форма социально-политической дискриминации в середине 1920-х-1936 гг. (на материалах Западной Сибири)». Автор дает полный анализ эволюции советского законодательства в период с 1918 по 1936 гг. в сфере лишения избирательных прав, а также особенностей его воплощения в Западно-Сибирском регионе. В работе справедливо делается достаточно четкая градация основных периодов развития правовых основ лишения прав. Кроме того, в работе даются социально-
12
демографические характеристики городских и сельских «лишенцев». Сала-
матова сравнивает проблему лишения избирательных прав по своим резуль
татам, значимости и последствиям с массовыми террористическими кампа-
і. ниями, раскулачиванием и депортациями3'.
Проблема «лишенчества» привлекала внимание и зарубежных исследователей, которые рассматривали ее как часть дискриминационной политики, направленной на изменение социальной структуры советского общества.
В статье Э. Кимерлинг впервые была отмечена существовавшая взаи
мосвязь между лишением избирательных прав и другими правовыми дис
криминациями. Автор объективно определила основные этапы изменения
., политики советской власти в отношении «лишенцев». Она обратила внима-
ние на имевшие место нарушения избирательного законодательства.
Ш. Фитцпатрик в статье «Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х гг.» рассматривает проблему «лишенчества» в контексте социальной стратификации советского общества 1920-х- 1930-х гг. и определения классовой принадлежности . Объявленные первоначально классовыми врагами «лишенцы», - по мнению автора, после 1936 г. были поставлены в разряд «врагов народа»34.
Открытие многих ранее засекреченных фондов российских архивов в
і^ 1990-е гг. позволило западным исследователям расширить круг рассматри-
ваемых вопросов, обогатить исследования конкретно-историческим материалом. К этому периоду относятся публикации Г. Алексопулос и Ш. Фитцпатрик. Работа Г. Алексопулос посвящена изучению заявлений «лишенцев», присылаемых во ВЦИК35.
В монографии Ш. Фитцпатрик о «повседневном сталинизме»36, одна из глав посвящена «лишенцам». Автор рассматривает возникающие проблемы в отношениях «отверженных» и «полноценных» граждан в советском обществе. Ш. Фитцпатрик отмечает трудности жизни «лишенцев», их проблемы в повседневном существовании, попытки выхода из сложившихся обстоятельств.
В Мордовии вопрос лишения избирательных прав до сих пор не являлся объектом специального изучения. Эта тема затрагивалась лишь в контексте изучения общей дискриминационной политики 1920 - 1930-х гг., воплощавшейся на территории края. В этой связи можно отметить работу мордовского исследователя В. К. Абрамова «Мордовский народ (1897 - 1939)»37. Автор монографии отмечает тот факт, что лишение избирательных прав в период конца 1929 - 1930 гг. являлось одной из репрессивных мер при насильственной организации колхозов в Мордовском крае.
В том же контексте о «лишенцах» говорится в работе Т. Д. Надькина «Деревня Мордовии в годы коллективизации». Автор отмечает, что наибольшее число лишений избирательных прав произошло в период проведения политики «ликвидации кулачества как класса», когда в группу «лишенцев» часто заносились «не только середняки, но и бедняки и даже батраки»38.
Таким образом, проблема лишения избирательных прав в советском государстве в настоящее время изучается достаточно широко. Большое влияние на это оказала доступность для исследователей ранее засекреченных архивных материалов. К ним относятся такие массовые источники, как личные дела «лишенцев». Ученые используют для их обработки различные методики с использованием компьютерных технологий. Вопрос лишения избирательных прав изучается в контексте всей дискриминационной политики, проводившейся советским правительством.
В тоже время ряд тем этой проблемы нуждается в дальнейшем изучении. К ним относятся особенности воплощения в отдельных регионах политики Центра в сфере «лишенчества». Несомненную ценность также будут представлять исследования социально-демографических характеристик «лишенцев» Мордовского края.
Целью диссертационного исследования является изучение формирования, развития, реализации политики государства в области лишения избирательных прав и особенностей ее воплощения в Мордовском крае, а также воссоздание социального портрета самих «лишенцев».
14 Достижение указанной цели предусматривает решение следующих задач:
на конкретно-историческом материале рассмотреть формирование и эволюцию законодательства в сфере лишения избирательных прав;
рассмотреть механизмы лишения и восстановления граждан в избирательных правах на территории Мордовии;
показать особенности формирования кадрового состава органов государственной власти, осуществлявших политику на местах;
разработать базу данных на «лишенцев» Мордовского края на основе личных дел лишенных избирательных прав для более глубокого исследования и проведения анализа поставленной проблемы;
воссоздать причины для лишения избирательных прав в Мордовском крае на основе категорий, указанных в Конституции РСФСР 1918г.;
выявить и проанализировать базовые социально-демографические характеристики и особенности «лишенцев» Мордовского края;
изучить политику и приоритеты власти в вопросе восстановления в избирательных правах.
Объектом исследования является политика советского государства в области лишения избирательных прав и практика ее реализации на местах, а также лица, лишенные избирательных прав («лишенцы»).
Предмет исследования - основные тенденции формирования и эволюции законодательства в сфере лишения избирательных прав, механизмы его реализации на территории Мордовии, а также базовые характеристики статуса и жизнедеятельности «лишенцев» Мордовского края.
Хронологические рамки работы охватывают период с момента принятия первой советской Конституции 1918 г. до вступления в силу «сталинской» Конституции 1936 г. Такой выбор обусловлен тем, что именно в это время государством использовалась такая дискриминационная мера, как лишение значительной части своего населения права избирать и быть избранными в главный орган власти республики - советы (согласно Конституции 1936 г., лишение избирательных прав было отменено для всех категорий на-
15 селения за исключением умалишенных и лишенных прав согласно решения суда).
Территориальные рамки исследования. Территориальные рамки исследования охватывают границы современной Республики Мордовия. До середины 1923 г. она входила в состав четырех губерний: Тамбовской, Нижегородской, Симбирской и Пензенской. Затем часть Тамбовской губернии перешла в Пензенскую губернию. 16 июля 1928 г. Президиум ВЦИК утвердил создание Мордовского округа, состоящего из 23-х районов в составе Средне-
волжской области . 10 декабря 1929 г. Президиум ВЦИК принял постановление о преобразовании Мордовского округа в Мордовскую Автономную область в составе Средневолжского края. Решением ВЦИК от 10 января 1930 г. Мордовская Автономная область была организована из 22-х районов. Образование МАО было утверждено ВЦИК XIV созыва 30 декабря 1930 г. Число районов в области было снижено до 1840. 20 декабря 1934 г. МАО, постановлением Президиума ВЦИК, было преобразовано в Мордовскую АССР. Это постановление было утверждено XVI Всероссийским съездом советов 27 января 1935 г.41
Изучение социально-демографических характеристик различных категорий мордовских «лишенцев», в связи с их значительной численностью, проводилось выборочно, охватывая четыре района (Торбеевский, Ичалков-ский, Ардатовский и Краснослободский), входившие до середины 1928 г. в состав всех губерний, на территории которых располагалась современная Республика Мордовия.
Источники. Источниковую базу исследования составил комплекс опубликованных и архивных материалов.
К опубликованным источникам можно отнести законодательные акты изучаемого периода, принимаемые советским правительством. Они изданы в «Собрании узаконений и постановлений Рабоче-крестьянского правительства РСФСР» и «Собрании законов и распоряжений РКП СССР».
К этой же группе следует отнести материалы, издаваемые в официальной периодической печати: «Правда», «Известия ВЦИК Советов», «Известия ВЦИК и ЦИК СССР», «Советское строительство».
Ценным источником о «лишенцах», динамике их численности по различным периодам служат различные статистические справочники и сборники, издаваемые после очередных выборов в советы42.
К группе неопубликованных архивных материалов относятся документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), ф. 1235 (ВЦИК) и ф. 3316 (ЦИК СССР). Они позволяют проследить историю формирования и развития политики государства по отношению к «лишенцам».
В диссертации также использовались материалы Государственного архива Пензенской области (ГАПО), ф. Р—2 (Пензенский губисполком); Государственного архива Ульяновской области (ГАУО), ф. Р-200 (Исполнительный комитет Симбирского губсовета); Центра документации новейшей истории Республики Мордовия (ЦДНИ РМ), ф. 87 (Ардатовский райком КП РСФСР) и ф. 269 (Мордовский реском КП РСФСР); Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ), ф. Р-20 (Уездный отдел управления Краснослободского уисполкома), ф. Р-55 (Ардатовский центральный исполком Ульяновской губернии), ф. Р-61 (Ардатовский волис-полком Ардатовского уезда), ф. Р-62 (Темниковский уисполком), ф. Р-175 (Центральный исполком Мордовской АССР), ф. Р-205 (Ст. Синдровский во-лисполком Краснослободского уезда), ф. Р-210 (Мамолаевский волисполком Краснослободского уезда), ф. Р-238 (Мордовский облисполком), ф. Р-269 (Ачадовский волисполком Ардатовского уезда), ф. Р-270 (Ново-Троицкий волисполком Саранского уезда), ф. Р—323 (Торбеевский райисполком), ф. Р— 722 (Краснослободский райисполком), ф. Р-1572 (Темниковский райсовет народных депутатов МАССР и его исполнительные комитеты). Документы местных архивов позволяют проследить механизмы реализации политики центральных органов власти в сфере лишения избирательных прав на территории Мордовии.
17 Впервые в научный оборот был введен такой ценный архивный источник, как личные дела «лишенцев», находящийся в ЦГА РМ, ф. Р-425 (Отдел крестьянских жалоб при Мордовском облисполкоме). Материалы этого фон-
'\ да позволяют решить одну из основных задач диссертационного исследова-
ния: составить социальный портрет «лишенцев» Мордовского края.
Методологическая основа исследования. Основными методами на
учного исследования послужили сравнительно-исторический метод, позво
ляющий выявлять закономерности развития того или иного явления, про
блемно-хронологический, позволяющий в хронологической последователь
ности раскрыть характер, свойства и изменения изучаемой реальности, более
У емко и разносторонне представить выявленный в ходе исследования факти-
ческий материал, а также методы логического и структурного исследования. Важное место при анализе статистических данных принадлежит методам компьютерной обработки первичных источников. В работе анализируется массовый источник - личные дела «лишенцев» Мордовского края, лишенных избирательных прав в 1918-36 гг. Анализу подверглись более тысячи дел. Работа с таким источниковым комплексом потребовала методологии статистического анализа технологии базы данных, количественной обработки запросов к базе данных. В связи с этим историческое исследование сопровождает-
'Ь ся значительным количеством таблиц, графиков и расчетов. В основе всех
вышеперечисленных методов исследования лежат методологические принципы научной объективности и историзма, детерминизма и личностного подхода.
Научная новизна. Представленное исследование является первой обобщающей работой по истории советского законодательства в отношении «ли-шенчества» и практики его применения на территории Мордовского края. В научный оборот был впервые введен такой массовый источник как личные дела лиц, лишенных избирательных прав. Созданная на их основе реляционная база данных позволяет наиболее полно воссоздать социально-демографические характеристики отдельных категорий «лишенцев» Мордовского края.
18
Практическая ценность исследования заключается в том, что его ре
зультаты могут быть использованы при создании общих работ по истории
России советского периода, а также в лекционных курсах по истории Мордо-
Ч? вии 1918-1930-х гг.
Апробация исследования. Основные положения и результаты иссле
дования обсуждались на научных конференциях: «IV Сафаргалиевские чте
ния» (Саранск, 1999 г.), «XXX Огаревские чтения» (Саранск, 2001 г.), «XXXI
Огаревские чтения» (Саранск, 2002 г.), «XXXIII Огаревские чтения» (Са
ранск, 2004 г.), на VIII международной конференции Ассоциации «История и
компьютер» (СПб, 2002 г.) и опубликованы в 5 статьях.
У Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введе-
ния, двух глав, разделенных на параграфы, заключения, библиографического списка и приложений.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37. С. 101 -110.
2 См., например: Владимирский М. Организация советской власти на местах. М., 1920;
(-f) Гурвич Г. С. Основы советской Конституции. М., 1929; Стучка П. И. Учение о советском
государстве и его Конституции СССР и РСФСР. Л., 1929.
3 Бродович С. М. Советское избирательное право. Л., 1925. С. 27 -108.
4 См., например: Киселев А. Как избирать в Советы. М., 1927; Яковлев Я. Классовая борь
ба в деревне в связи с перевыборами в Советы. М., 1927; Зайцев П. Кого и почему совет
ская власть лишает избирательных прав. М., 1930; Лаговиер Н. Перевыборы Советов и ре
волюционная законность. М., 1930 и др.
5 Власов В. Участие административных и коммунальных органов в перевыборной кампа
нии РСФСР // Сов. строительство. 1929. № 8. С. 102 - 109; Яковлев Г. Карточная система в
^ избиркомах // Там же, 1931. № 9. С. 92 -104.
6 Левичев Т. О лишении избирательных прав (Цифры и факты по РСФСР) // Сов. строи
тельство. 1928. № 11. С. 99 - 105. Ян Полуян. К предстоящим перевыборам советов по
РСФСР // Сов. строительство. 1928. № 8. С. 5 -17.
Л'
Полуян Я. К предстоящим перевыборам советов ... Зайцев П. Итоги выборов в советы в 1929 г. // Сов. строительство. 1929. № 12. С. 1 -18; Зайцев П. Кодификация избирательного законодательства. // Там же, 1930. № 6. С. 1 - 14.
Вейцблит И. Лишенцы в еврейских местечках и колониях // Сов. строительство. 1930. № 3. С. 92 - 97.
9 Щеблецов Л. Лишение избирательных прав и учет лишенцев в РСФСР // Сов. строитель
ство. 1930. № 3. С. 80 - 92.
10 Ронин С. Л. Первая Советская Конституция (к истории разработки Конституции РСФСР
1918 г.). М., 1948.; Чугаев Д. Первая Конституция Советского государства. М., 1949.
11 Филимонов В. Г. Первая советская Конституция. М., 1960, Василенков П. Г. Избира
тельная система СССР. М, 1956; он же. Выборы советских представительных органов. М.,
1966.
Лепешкин А. И. Советы - власть трудящихся 1917 -1936 гг. М., 1966.
13 Там же, с. 462.
14 Чистяков О. И. Конституция РСФСР 1918 г. М., 1984; Портнов В. П., Славин М. М.
Этапы развития советской Конституции.М., 1982.; Кукушкин Ю. С. Чистяков О. И. Очерк
истории Советской Конституции. М., 1980.
15 Архипов В. А., Морозов Л. Ф. Борьба против капиталистических элементов в промыш
ленности и торговле 20-е - начале 30-х гг. М., 1978; Морозов Л. Ф. Вытеснение капитали
стических элементов города в 1926 - 1929 гг. в СССР. М., 1960; Трифонов И. Я. Классы и
классовая борьба в начале нэпа (1921 -1925 гг.). Л., 1969. Ч. 2.
16 Добкин А. И. Лишенцы. 1918 -1936 гг. //Звенья. М., Спб., 1992. Вып. 2. С. 610.
17 Славко Т. И. Кулацкая ссылка на Урале 1930-1936 гг. М., 1995. С.27.
18 Там же; Славко Т. И. Лишенцы (на материалах крестьянских судеб уральцев, лишенных
избирательных прав в 1918-1936 гг.) // Карта. 1996. № 2. С. 26 - 34.
19 Кириллов В. М. История репрессий на Урале 1920-е - нач.50-х гг. (на материалах Ниж-
не-Тагильского района). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д.и.н. Екатеринбург, 1996.
20 Красильников С. А. На изломах социальной структуры. Маргиналы в послереволюци
онном российском обществе (1917 - 1930-е гг.). Новосибирск, 1998. С. 13.
21 Социальный портрет лишенца (на материалах Урала). Сб. документов. Екатеринбург,
1996. СП.
22 Саламатова М. С. Лишенные избирательных прав в Новосибирске в 1927-1936 гг. //
Корни травы. Сб. статей молодых историков. М, 1996. С. 9 - 22.
История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917 - 1980-е гг.). Ниж. Тагил, 1997.
24 Байда Е. В. Социальный портрет лишенного избирательных прав за занятие торговлей // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917 - 1980-е гг.). Ниж.Тагил, 1997. С. 86-95.
Мазур Л. Н. Лишение избирательных прав крестьян в 20-е - первой половине 30-х годов // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917 - 1980-е гг.). Ниж.Тагил, 1997. С. 105 - 118.
Русина Ю. А. Характеристика лишенных избирательных прав за связь с религиозным культом на Урале в 1920 - 1930-е гг. // История репрессий на Урале: иделогия, политика, практика.(1917 - 1980-е гг.). Ниж.Тагил, 1997. С. 119 -129.
Фофанова Л. А. Бывшие государственные служащие Урала как жертвы репрессивной политики советской власти в 20 - 30-е годы // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917 - 1980-е гг.). Ниж.Тагил, 1997. С. 130 -135.
Килин А. П. Категория граждан, лишенных избирательных прав в 1920-е годы (Анализ инструкций о выборах в советы) // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917 - 1980-е гг.). Ниж.Тагил, 1997. С. 95 -103.
Тихонов В. И., Тяжельникова В. С, Юшин И. Ф. Лишение избирательных прав в Москве в 1920 - 1930-е годы. М, 1998. С. 159.
30 Там же, с. 211.
31 Саламатова М. С. «Лишение избирательных прав как форма социально-политической
дискриминации в середине 1920-Х-1936 гг. (на материалах Западной Сибири)». Автореф.
дисс. на соиск. уч. ст. к.и.н. Новосибирск, 2002. С. 14.
32 Kimerling Elise. Civil Rights and Social Policy in Soviet Russia, 1918-1936II The Russian
Review. 1982. January. P. 27.
Фитцпатрик HI. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х гг. // Вопросы истории. 1990. № 8.
34 Ibid, р. 132.
35 Alexopoulos Golfo. The Ritual Lament. II Russian History. 1997. №1; Eadem. Rights and
Passage: Marking Outcasts and Making Citizens in Soviet Russia, 1926 -1936,: Ph.D.diss. Chi
cago, 1996.
36 Fitzpatrick Sheila. Everyday Stalinism. Ordinary Life in Extraordinary Times: Soviet Russia
in the 1930s. Oxford, 1999.
37 Абрамов В. К. Мордовский народ (1897-1939). Саранск, 1996. С. 323.
Надькин Т. Д. Деревня Мордовии в годы коллективизации / Мордов гос. пед. ин-т. Саранск, 2002. С. 47.
Букин М. С. Становление мордовской советской национальной государственности (1917-1941 гг.). Саранск, 1990. С. вв.
40 Там же, с. 101-102.
41 Там же, с. 156.
42 См., например: Итоги выборов в Советы РСФСР в 1930-1931 гг. Стат. справочник. М.,
1931.
Становление законодательства о лишении избирательных прав и его реализация в 1918-1925 гг
В России первой половины XX столетия процесс становления новой социальной структуры был достаточно сложным. По замыслу большевиков в перспективе в нашей стране предполагалось построить бесклассовое общест , во. Начали они его создавать через диктатуру пролетариата. Поэтому в рас сматриваемый период идеология советской власти носила открыто классовый характер.
Вопрос о власти в молодой советской республике ставился конкретно, и ее «защита» от «элементов», которые могли бы изменить политическую картину в стране, осмысливалась и реализовывалась остро и действенно.
Уже в декабре 1917 г. в обращении Комиссариата внутренних дел «Ко всем советам рабочих, солдатских, крестьянских и батрацких депутатов» рекомендовалось «не избирать в советы крестьянских депутатов кулаков, тор : говцев и других эксплуататоров» .
На III Всероссийском съезде советов, состоявшемся в январе 1918 г., была принята Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа. В ней идея отстранения части населения от избирательных прав нашла свое продолжение. Это объяснялось тем, что «в момент решительной борьбы народа с его эксплуататорами, эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов власти»2.
Рекомендация этих документов нашла конкретное отражение в первой Л
Конституции РСФСР, принятой V Всероссийским съездом советов 10 июля
1918 года. Этот документ полностью отрицал общедемократическую концепцию о народе, как носителе и источнике суверенитета государства. Для «чистоты» государственного аппарата в Конституции были определены категории граждан, которым было отказано в активном и пассивном избирательном праве. Так, согласно ст. 65 не имели права избирать и быть избранными в советы следующие группы населения:
а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли;
б) лица, живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т.п.;
в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники;
г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов;
д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома;
е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишенными, а равно, лица, состоящие под опекой;
ж) лица, осужденные за преступления на срок, установленный законом или судебным приговором3.
Кроме 65 статьи в Основном Законе была статья 23, которая также давала возможность «лишать отдельных лиц или группы прав, которые пользуются ими в ущерб интересам социалистической революции»4. Пожалуй, именно эта статья позволила в дальнейшем произвольно толковать властям на местах мотивы для лишения избирательных прав граждан благодаря тому, что под нее можно было подогнать любую группу населения, которая, в какой-либо момент, на их взгляд, могла представлять угрозу государству.
Развитие законодательства о лишении избирательных прав и его практическое применение в 1926 — нач. 1930 гг.
После окончания выборов 1925-26 гг. встал вопрос по поводу чересчур либеральной избирательной инструкции 1925 г., которая расширила по сравнению с Конституцией круг лиц, пользующихся избирательным правом. Ставка на привлечение беспартийных крестьян в низовые звенья советской организации привела к тому, что в них заметно выросло число средних и зажиточных «элементов». В 1926 г. началась политика к свертыванию нэпа. Стали проводить мероприятия по ужесточению нажима как в политической, так и в экономической сферах.
15 марта 1926 г. прошло заседание Оргбюро ЦК, на котором И. В. Сталин резко осудил избирательную инструкцию ВЦИК 1925 г.: «у целого ряда наших советских товарищей в последнее время страшно развилась эта готовность пойти на уступки непролетарским элементам»84. По его инициативе было решено создать комиссию под руководством В. М. Молотова, которая должна была пересмотреть инструкцию и устранить положение о «расширении круга». В июле 1926 г. на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) «расширительное толкование избирательных прав в отношении лиц, применяющих наемный труд в деревне, в отношении торговцев, пользующихся правами патента I разряда, в отношении лиц религиозных культов» оценивалась как ошибка и извращение партийной линии, была признана необходимость принятия новой инструкции с учетом исправления ошибок . Комиссия Молотова подготовила свой проект документа, направленный на исправление «ошибок» в избирательной инструкции.
К выборам 1926-27 гг. была подготовлена новая инструкция «О выборах городских и сельских Советов и о созыве съездов Советов». В ней в полной мере были учтены замечания и рекомендации, высказанные комиссией Молотова в «Проекте постановления об исправлении избирательной инструкции», представленном 21 августа 1926 г. Инструкция была утверждена президиумом ВЦИКа 4 ноября 1926 г. Она значительно отличалась от предыдущих документов по избирательному праву. Прежде всего, она изменила социальный и количественный состав членов избирательных комиссий. Согласно инструкции, в состав избиркомов, помимо представителей исполнительных комитетов, должны были входить члены профсоюзов, Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи, городского совета, местной крестьянской организации, РККА, национальных меньшинств, отдела работниц ВКП (б) горсовета (или делегаций собраний крестьянок)»86. Число членов избиркомов всех уровней было увеличено на три человека (в сравнении с предыдущими инструкциями)87.
Была значительно расширена глава инструкции, касающаяся лишения избирательных прав. Это произошло за счет разъяснений некоторых категорий, условий для лишения или нелишения избирательных прав. Наиболее подробно комментировались пункты о применении наемного труда крестьянами, кустарями и ремесленниками. Согласно инструкции 1926 г. крестьяне и ремесленники зачислялись в списки «лишенцев» за применение наемного труда, за исключением некоторых случаев (для крестьян - «болезнь, мобилизация, уход на трудовые сезонные заработки, избрание на общественную должность, требующую отрыва от хозяйства и т.п.»; для кустарей и ремесленников - условия производства). Избирательных прав также лишались все частные торговцы (независимо от разряда избранного патента). Исключение было лишь для мелких торговцев, которые были инвалидами труда и войны, торгующих по бесплатным патентам наркома социального обеспечения, безработных рабочих и служащих (состоящих на учете бюро труда), а также торгующих по патенту первого разряда, если «это занятие является для них временным» (на какой конкретно срок может продлеваться «временное занятие» не уточнялось). Также к «лишенцам» причислялись все священно-церковнослужители, независимо от того, получали ли они за исполнение своих обязанностей вознаграждение88.
Источники и методы исследования
Для исследования социального портрета «лишенцев» важно правильно определить исторические источники и методы их обработки, позволяющие ярко показать наиболее характерные признаки лиц, лишенных избирательных прав на территории Мордовии в 1918-1936 гг.
Высокую информативность в анализе социальных и демографических явлений несут личные дела - один из самых распространенных источников советского периода. В любой инстанции (учреждении, где гражданин служил или работал, куда обращался с просьбой или ходатайством по поводу рассмотрения какого-либо вопроса и т.п.) на него заводилось личное дело, в котором собирались документы, составленные либо им самим или сотрудниками учреждения. В случае вступления человека в партию, общественную организацию или ареста также начальным этапом было заведение личного дела. В личных делах отложились материалы, из которых можно узнать о происхождении и деятельности гражданина, занятиях родителей, родственников, характер взаимоотношений и т.п. Эти сведения предоставлялись самим гражданином, включались в виде мотивировок в заявления, упоминались в автобиографиях и публичных выступлениях в ходе разного рода чисток и т.д.
Для комплексного исследования поставленной проблемы (создание социального портрета «лишенцев») нами был использован такой значимый, информационно насыщенный и ранее не использованный исторический источник, как личные дела лиц, лишенных избирательных прав в 1918-1936 гг. на территории современной республики Мордовия.
В Центральном государственном архиве республики Мордовия на хранении имеется ряд фондов, содержащих информацию о гражданах, лишавшихся в 1918-1936 гг. избирательных прав. Такие сведения выявлены в архивных фондах райисполкомов и сельсоветов. Как правило, эти документы представлены в виде выписок избирательных комиссий разного уровня (сельских, районных, областных и т.п.) о восстановлении и лишении того или иного человека избирательных прав. Встречаются и другие виды переписки между избирательной комиссией и ходатаем (жалобщиком) или учреждением, которое могло дать какую-либо информацию о «лишенце». Все эти материалы подшивались в специальные папки, или в дела других документов делопроизводства.
В фондах местных райисполкомов отложились личные дела на лиц, ходатайствовавших о восстановлении их в правах гражданства. Однако документы, представленные в этих делах, в большинстве своем отражают ход прохождения жалобы (ходатайства) лишь до избирательной комиссии районного уровня.
В ЦГА. РМ имеется также фонд Отдела крестьянских жалоб при Мордовском облисполкоме (ф. Р—425). В него включены личные дела «лишенцев» и, частично, раскулаченных (всего 6500 дел) по всем районам Мордовской области. Решения по жалобам (ходатайствам) в некоторых из них имеются по всем инстанциям вплоть до ВЦИК. Поэтому для исследования социального портрета «лишенцев» Мордовского края нами был выбран именно этот фонд.
Дела представляют все категории лиц, лишаемых избирательных прав согласно Конституции РСФСР 1918 г. Не представлена лишь одна категория: «душевнобольные и умалишенные и состоящие под опекой, признанные таковыми в установленном порядке».
Похожие диссертации на Лишение избирательных прав на территории Мордовии в 1918-1936 гг.
