Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление Казанского феодального государства и этносоциальная история казанских татар 33
1. Образование Казанского государства, формирование ханства 33
2. Этногенез и этносоциальная история казанских татар 61
Глава 2. Этносоциальная история периферийного населения Казанского ханства 84
1. Тюркское население 84
2. Финно-угорское население 116
Заключение 148
Использованные источники и литература 154
Приложения 198
- Образование Казанского государства, формирование ханства
- Этногенез и этносоциальная история казанских татар
- Тюркское население
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Эпоха Казанского ханства была периодом этногенеза и дальнейшего этносоциального, политического развития современных тюркских и финно-угорских этносов и субэтносов, населяющих Среднее Поволжье и Приуралье. Исторические процессы у каждого народа протекают самобытно, в этническо-специфической форме. При этом особую значимость имеют взаимосвязи этнокультурных, политических и социально-экономических факторов исторического развития народов. Взаимосвязь факторов этнического и социального на современном этапе развития исторической науки является общепризнанной.. Однако этносоциальная история народов, в частности Волго-Уральского региона, изучена еще фрагментарно. «В результате, - отмечал Ю.В. Бромлей, — многие аспекты этносоциальной истории человечества остаются до сих пор недостаточно освещенными...» . Изучение же этих аспектов во взаимосвязи дает возможность рассмотреть этническое прошлое народов как бы изнутри, через призму политических и социально-экономических условий их существования в конкретные исторические периоды. Тем самым этнические и межэтнические процессы минувших столетий вновь приобретают свою материальную основу, шире раскрывают свои внутренние закономерности и характерные особенности. В то же время социальная структура, социальное развитие общества на фоне его этнической жизни вырисовываются гораздо отчетливее, становятся как бы более осязаемыми.
Таким образом, исследования по этносоциальной истории народов необходимы с точки зрения развития современной исторической науки. Они значительно дополняют и обогащают исторические познания человечества как в области его этнической, так и социально-экономической истории.
По. мнению многих современных ученых, в том числе ведущих знатоков истории Среднего Поволжья и Приуралья, намного продуктивнее изучать историю не отдельной этнической общности, а этносоциальную
Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы. Теория, история, современность. -М., 1987. -С.4.
4 историю определенной территории (допустим, отдельного государства,
историко-этнографической области или историко-географического региона), т.к. в этом случае «есть больше шансов выявить все хитросплетения этноконсолидирующих и этнодивергентных процессов со всеми нюансами этнических контактов и обусловивших их разнообразных, в первую очередь политических, причин»2. Сказанное тем более касается заведомо полиэтничных районов, таких как Среднее Поволжье. Этносоциальные процессы и импульсы консолидации этносов поддаются изучению и объективной оценке, воспринимаются как целостное историческое явление, если они исследуются не в рамках отдельного этноса, а в системе взаимосвязанных этносов, в границах политических объединений, историко-этнографических областей или исторических регионов. При таком подходе характеристика отдельного этноса, специфика его социального развития просматриваются более отчетливо, т.к. этнос рассматривается не изолированно, а в системе народов, живущих на протяжении многих столетий в тесном взаимодействии на смежной или общей территории. Все сказанное дало мне возможность ограничить рамки данного исследования территорией Казанского ханства, на протяжении всего своего существования (вторая треть XV - середина XVI в.) включавшего в свой состав полиэтничное население (здесь проживали предки казанских татар, татар-мишарей, чувашей, ногайцев, башкир, марийцев, удмуртов, мордвы и др.).
Объектом исследования являются основные тенденции и процессы этносоциального формирования и развития полиэтничной общности в татарском феодальном государстве.
Предметом исследования выступают социально взаимосвязанные этнические процессы на территории Казанского ханства.
Цель и задачи исследования. Цель данной работы — комплексное изучение этносоциальных процессов в Казанском ханстве (начало «ханского» периода в истории Казанского государства я условно связываю с появлением в середине XV в. на территории Среднего Поволжья «орды Улуг-
2 Этносы и этнические процессы. -М., 1993. -С.63.
5 Мухаммада», что непосредственно связано с историографической традицией
— см., например, «Казанскую историю» неизвестного автора XVI в. и работу
М.Г. Худякова «Очерки по истории Казанского ханства», 1923 г. издания).
Отсюда вытекают основные задачи нашей работы:
исследовать процессы образования и развития Казанского
феодального государства, установления в Казанском
государстве прямой власти ордынской династии
(формирование «ханства»),
рассмотреть этногенез и этносоциальную историю
государствообразующего населения страны (казанских татар),
изучить основные тенденции этносоциального развития
периферийного тюркского населения Казанского ханства,
проанализировать особенности этносоциального развития
финно-угорского населения Казанского ханства.
Хронологические рамки исследования охватывают период суверенного
существования Казанского ханства со времени его формирования до
завоевания войсками Ивана IV.
Территориальные рамки исследования охватывают границы Казанского
ханства.
Источниковая и историографическая база исследования. Изучение
истории Казанского ханства в большой степени затруднено из-за явной
недостаточности источников, в первую очередь письменных. Захват страны
войсками Ивана IV в 1552-1556 гг. повлек за собой ликвидацию многих
документов, отражавших его историю.
Письменные источники, использованные в исследовании, включают в
себя архивные и опубликованные. Архивные источники, использованные при
написании данной работы, представлены материалами посольских сношений
России с Крымом3, России и ногайских татар4, рукописным наследием
историка-этнографа Николая Иосифовича Воробьева (1889—1967)5,
3 Российский государственный архив древних актов (РГАДА). -Ф.123.
4 Там же.-Ф. 127.
5 Научный архив Института языка, литературы и искусства АН РТ. -Ф.77 (Фонд Н.И. Воробьева).
историков-археологов Николая Филипповича Калинина (1888—1959)6 и Альфреда Хасановича Халикова (1929-1994)7. К сожалению, в российских архивах не сохранились дела по сношениям Московского государства с Казанским ханством, иные документы, напрямую отражающие историю Казанского ханства. При работе над посольскими делами большую помощь диссертанту оказали академик РАЕН Ш.Ф. Мухамедьяров и директор РГАДА М.П. Лукичев. При работе над рукописным наследием казанских ученых помощь диссертанту оказали ведущий научный сотрудник отдела этнологии Института истории АН РТ, доктор исторических наук Д.М. Исхаков и сотрудники Национального центра археологических исследований Института истории АН РТ кандидат исторических наук А.Г. Ситдиков и Г.И. Дроздова. Еще раз отмечу, что указанный архивный материал (и посольские дела, и личные архивы ученых) не отражает напрямую этносоциальную историю Казанского ханства, а несет в себе лишь дополнительную, косвенную информацию, помогающую уточнить некоторые нюансы возникших в ходе исследования вопросов.
Ценным татарским источником периода Казанского ханства является копия тарханного ярлыка хана Ибрагима, правившего в Казани с'1467 по 1479 г. Данный раритет был найден в фондах ЦТ АДА в 1963 г~ Р.Н.
о -
Степановым . В Москву документ попал в 1685 г., когда потомок держателей ярлыка, Кутлумухаммад Кутлугушев направил копию хранящегося у него-ярлыка на имя русского царя с прошением о продлении данных его роду еще «мусульманскими правителями» привилегий (ярлык роду Кутлугушева был первоначально выдан в 1398 г. султаном Хайдаром-Али, а позднее продлен ханом Ибрагимом). Для царской канцелярии на русский язык копия ярлыка была переведена толмачом Артыком Иманаевым. Первая научная публикация копии ярлыка Ибрагима была осуществлена М.А. Усмановым, Ш.Ф. Мухамедьяровым и Р.Н. Степановым в 1965 г. на страницах журнала «Казан утлары». В журнале были даны фотокопия документа, его
6 Там же. - Личный архив Н.Ф. Калинина.
7 Национальный центр археологических исследований Института истории АН РТ. - Личный архив А.Х.
Халикова.
8 ЦГАДА. -Ф.1173. -Оп.1. -Ед. хр.196. -Л.1.
7 транскрипция, перевод на современный татарский язык. Отметим
оригинальность данного источника, насыщенность его многими терминами,
помогающими раскрыть социальную структуру Казанского государства и
социально-политическую историю предшествующего периода.
Важным и оригинальным татарским источником периода Казанского ханства является тарханный ярлык хана Сахиб-Гирея, занимавшего казанский престол в 1521-1524 гг. Ярлык также относится к разряду подтвердительных тарханных. Он был обнаружен татарским археографом и этнографом Саидом Вахиди в 1912 г. в деревне Мамалай Мамадышского уезда Казанской губернии. Впервые при написании научной работы текст ярлыка используется Хади Атласи в 1914 г. в монографии «Казан ханлыгы» («Казанское ханство»). Публикация текста на русском и татарском языках с подробным комментарием впервые была осуществлена С.Г. Вахиди на страницах казанских научных изданий в 1925 г. К настоящему времени наиболее грамотный археографический анализ ярлыка дан в работах Ш.Ф. Мухамедьярова9.
Важными источниками по истории Казанского ханства являются переводы писем хана Сафа-Гирея, правившего в Казани в 1524-1531, 1533— 1546 и 1546-1549 гг., польскому королю и великому князю литовскому Сигизмунду I. Местом их составления была канцелярия Великого княжества Литовского. Публикация текста писем, с переводом его на современный русский язык и примечаниями, была осуществлена Д.А. Мустафиной в 1997 г.10. Содержание писем представляет изложение казанским ханом политических событий 30-40-х гг. XVI в. и показывает нам международное положение Казанского ханства, его внутреннее состояние, в частности этнодемографическое развитие, и т.д.
См., например: Мухамедьяров Ш.Ф. Тарханный ярлык казанского хана Сахиб-Гирея 1523 г. // Новое о прошлом нашей страны. Памяти академика М.Н.Тихомирова.-М., 1967-С. 104-109; Muhamedyarov S., Vasary I. Two Kazan tatar edicts II Between the Danube and the Caucasus A Collection of Papers Conseming Oriental Sources on the History of the Peoples of Central and South-Eastern Europe- Budapest, 1987.- 181-216 p. Будапештское издание содержит фотокопии ярлыков Ибрагима и Сахиб-Гирея, транскрипции, тексты этих ярлыков и комментарий на английском языке.
Мустафина Д.А. Послание царя казанского // Гасырлар авазы - Эхо веков-Казань, 1997-№ 1/2.- С.26-38.
8 Ценным источником периода Казанского ханства является «Зафер
наме-и вилайет-и Казан» («Победа Казанской страны»)11. Он написан
астраханским татарином, известным казанским сеидом Кул Шарифом в 1550
г. В раритете речь идет о поражении русского войска под стенами Казани в
феврале 1550 г. Кроме объяснения истинных причин победы казанцев (в
русских летописях неудачный поход Ивана IV Грозного объяснялся плохими
погодными условиями), в рукописи, написанной очевидцем событий тех лет,
приводятся имена исторических личностей, названия местностей и иные
важные сообщения.
Интересными источниками по истории Казанского ханства являются также произведения иных татарских поэтов, в частности поэмы Мухаммадъяра «Дар мужей» («Тохвэи мэрдан») и «Свет сердец» («Нуры содур»), написанные приблизительно в начале 1540-х гг. .
Ценный материал по истории Казанского ханства сохранился в русских летописях. Наиболее полное отражение история Казанского «царства» получила в московских летописных сводах, в частности в так называемой Никоновской / Патриаршей летописи. Иные летописцы, работающие в крупных центрах северо-восточной Руси, не ставили своей задачей освещение взаимоотношений Руси с восточными соседями. Интерес же московских летописцев к Казанскому ханству объясняется тем, что активная борьба с татарами была одной из важнейших задач восточной политики Московского государства.
Особо необходимо выделить казанскую летопись («История о Казанском царстве», «Казанский летописец», «Казанская история»). Как историческая повесть с ярко выраженной публицистической направленностью, она была составлена в 1564-1565 гг. анонимным русским автором, жившем при дворе казанского хана Сафа-Гирея и являвшемся непосредственным очевидцем последних 20 лет самостоятельного существования Казанского ханства. Интерес исследователей к этому
11 Togan Z.V. Kazan Hanliginda Islam Turk Kulturu II Islam tetkikleri enstitusu dergisi. -Istambul, 1965. -С.Ш. -
S.3/4. -179-204 b.; Хажитархани Шериф. Казан вилаятенец жинуе // Идея. - Казан, 1995. - № 1. -12-16 б.
12 См., например: Мехаммедьяр Ьэм аньщ чоры / Тезуче авторлар: М. Эхмэтжанов Ь.б. -Казан, 1997.
памятнику возник еще в конце XVII в. и обусловливался, прежде всего, тем,
что в нем излагалась 300-летняя предыстория и история Казанского государства и его взаимоотношения с Московским государством, вплоть до завоевания Казани Иваном Грозным в 1552 г. Отдельно хотелось бы отметить, что «Казанская история» — источник оригинальный (хотя бы в том, что в нем содержатся сведения информаторов-татар), содержащий множество сведений по истории Казанского ханства, но требующий очень внимательного и критичного отношения к себе.
Из русских источников XVI в. литературно-политического характера для изучения истории Казанского ханства особую важность имеет и «История о великом князе Московском» князя A.M. Курбского, принимавшего активное участие в завоевании Казани. Здесь по крупицам мы находим сведения и о политической истории Казанского ханства, и о социально-экономическом его развитии. Довольно интересны описания этнического состава населения Казанского государства, причем князь четко разделяет государствообразующее население страны («казанских татар») и подвластное казанским ханам иное местное население, в частности чувашей.
Ценнейшим источником по истории Казанского ханства являются писцовые, переписные книги второй половины XVI-XVII вв. Их материалы могут быть привлечены для ретроспективного освещения истории государства, его этнического и социального развития, административно-территориального деления. Эти документы составлялись в целях государственного налогообложения податного населения, фиксации права владения землей, крестьянами. В основе писцовых, переписных книг лежит описание в каждом владении крестьянских дворов. и земельных угодий. Подобные книги составлялись в результате деятельности особых комиссий, которые правительство посылало из Москвы на места. В книгах довольно четко зафиксированы социальное положение и этническая принадлежность людей, причем нередко приводятся факты, напрямую отражающие этносоциальную историю Казанского ханства. Публикация писцовых и переписных книг Среднего Поволжья, а также извлечений из них начинается
10 с конца 70-х гг. XIX столетия13. В советский период на эти книги как на
исторический источник первым обратил внимание М.Г. Худяков. В
«Материалах по истории Татарской АССР» (Л., 1932) публикуются писцовые
книги города Казани 1565-1568 и 1646 гг. с вводной статьей М.Г_ Худякова
«Казань в XV—XVI столетиях», где автор активно оперирует данными первой
из названных писцовых книг. В 50-х гг. XX в. Ш.Ф. Мухамедьяров снова
привлек внимание исследователей к источниковой ценности этих книг.
Работа по комплексному изучению писцовых и переписных книг Среднего
Поволжья, публикации их текстов и введению в научный оборот значительно
оживилась с середины 1970-х гг., в чем заслуга, в первую очередь,
коллектива ученых Казанского государственного университета во главе с
И.П. Ермолаевым. Отдельно хотелось бы отметить также активную
изыскательскую деятельность в этом направлении Д.А. Мустафинои и Р.Ф.
Галлямова.
Опубликованные посольские дела по сношениям Руси с Ногайской Ордой, Крымским ханством, Турцией, представляющие богатое собрание разнообразных материалов дипломатического характера, также дают ряд интересных сведений по истории Казанского ханства14.
Особое место среди источников по истории Казанского ханства занимают описания западноевропейских путешественников. Одно из наиболее полных и достоверных описаний Московского государства XVI в. и соседних с ним стран и народов мы находим в «Записках о московитских делах» Сигизмунда Герберштейна. «Записки...» написаны опытным австрийским дипломатом, в 1517 и 1526 гг. являвшегося посредником на переговорах советников великого князя всея Руси Василия III с послами великого князя литовского и короля польского Сигизмунда I. По предписанной ему инструкции Герберштейн собирал всевозможные сведения по самым разным вопросам - от обычаев и быта до политики и экономики. В
13 Список с писцовых книг по городу Казани с уездом-Казань, 1877; Борисов В. Писцовая книга города
Лаишева 7076 [1568] года-Казань, 1900, и др.
14 См., например: Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымской и
Ногайской Ордами и Турцией / Под редакцией Г.Ф. Карпова и Г.Ф. Штендумана. Т.1 (1474-1509 гг.); Т.2
(1508-1521 гг.) // Сборник Русского исторического общ-ва (РИО).-Т.41.-СПб., 1884; Т.95.-СП6., 1895, и
Др.
Москве он жил подолгу, пользовался расположением Василия III, был знаком с представителями самых разных социальных кругов, в том числе и с иностранными дипломатами и купцами, а также с иностранцами, находившимися на русской службе. Чрезвычайно ценны данные Герберштейна о мордве и чувашах, поскольку их собственных памятников письменности практически не сохранилось. Он сообщает множество сведений об этих народах — приводит этнические названия, характеризует их язык, описывает основные занятия, особенности быта, религию и т.д. Существенно дополняют сведения других источников яркие зарисовки этнополитической и социально-экономической истории казанских и ногайских татар.
Отдельно хотелось бы сказать несколько слов о составленных в Восточной и Западной Европе географических картах. В свое время еще Альфред Халиков при изучении проблем этногенеза и этнополитической истории современного татарского народа пытался ввести в активный исследовательский оборот этот тип источников. К настоящему времени ситуация в этой области окончательно сдвинулась с «мертвой точки», и некоторыми исследователями накоплен уже достаточный материал. Отдельно хотелось бы отметить работы Я. Тарди, М. Ахметзянова, Д. Хафизова и Г. Аминовой, отличающиеся глубиной и объективностью анализа этих специфических памятников европейской культуры15. Без сомнения, пристальное изучение географических карт XIV-XVII вв. дает нам возможность по-новому взглянуть на некоторые «детали» этносоциальной и политической истории Казанского ханства. В качестве примера можно назвать «Moscoviae tabula... Battista Agnese» (1525 г.), карту России и Татарии Антония Вида (1537-1544 гг.), карту Московии Сигизмунда Герберштейна (1546 г.), «La carta della Moscovia di G. Gastaldi» (1550 г.), внимательное рассмотрение которых
15 См., например: Tardy J. A Contribution to the Cartography of the Central and Lower Volga Region II Chuvash Studies. -Budapest, 1982. -S.179-236; серию статей М.И. Ахметзянова в журнале «Идел», 1996-1997 гг.; Аминова Г.И. О карте Казанского ханства // Историческая наука в Татарстане: исследовательские и педагогические традиции. Материалы межвузовской научной конференции 1996 г.-Казань, 1996- С.42-44; Хафизов Д. Ожидание открытий: Казань на географических картах XVI- начала XVTI веков // Казань-Казань, 1999.- №5/6.- С.38-43; Аминова Г. Территория Казанского ханства на русских и европейских картахXV-XVII веков//Эхо веков -Гасырлар авазы-Казань, 1999.-№ 1/2.-С.75-86.
12 позволяет нам ориентировочно определить территорию расселения
полиэтничного населения Казанского государства, установить местонахождение основных центров страны, выявить этапы русской экспансии на территорию ханства и т.д. (по представлениям составителей карт).
Наряду с письменными источниками по истории Казанского ханства большой интерес представляют фольклорные источники народов Среднего Поволжья. Из фольклорных произведений татар XV—XVI вв. можно назвать такие дастаны и байты, как «Идегей», «Алпамыш», «Чура батыр», «Сказание об Амете», «Ханэкэ Солтан бэете», цикл народных исторических песен, легенд и преданий об основании и развитии города Казани, о событиях 1552 г. и др. В них, вместе с художественными образами, даны и реалистичные картины истории Золотой Орды, Казанского и иных татарских ханств. Очень интересный материал о Казанском ханстве содержится также в произведениях народного творчества башкир, чувашей, марийцев и др.
Важными источниками по истории Казанского ханства, являются татарские шеджере (генеалогии рода). Выявлением и записью их занимались многие российские ученые, в их числе Петр Рычков, Христиан Мартин Френ, Карл Фукс, Ибрагим Хальфин, Владимир Вельяминов-Зернов, Хусаин Амирхан, Шигабуддин Марджани, Каюм Насыри, Риза Фахретдин, Али Рахим, Сайд Вахиди. Важным вкладом в науку явилось изучение, научное определение и классификация татарских шеджере, проделанное Миркасымом Усмановым. Позднее исследованию татарских шеджере уделили значительное внимание Марсель Ахметзянов, Рафаэль Шайхиев, Дамир Исхаков и другие ученые. В настоящее время признанным лидером изучения татарских шеджере является М.И. Ахметзянов, опубликовавший по названной проблеме две монографии на русском (1991 г.) и татарском (1995 г.) языках, в которых автор не только размещает тексты некоторых генеалогий, но и разрабатывает научные методы их анализа. Для исследования истории Казанского ханства наибольший интерес представляют шеджере, хронологические рамки которых имеют нижней границей XIII-XIV вв. - это, например, шеджере Майкы, Кара бика, Мамата,
Улуса, Хасан-Хусаина, Янбакты, Гирает бия, Кайкы бия. С сожалением
приходится констатировать, что из-за известных событий середины XVI в. таких генеалогий очень мало. В источниковедческом плане многие из них являются ценными историческими документами,- содержание которых подтверждается данными русских летописей, татарских эпиграфических надписей и других источников. Большое значение для реконструкции этносоциальной истории Казанского ханства имеют также так называемые «башкирские» шеджере, опубликованные и анализируемые, в частности, в работах Раиля Кузеева.
Ценными археологическими источниками по истории Казанского ханства являются эпиграфические памятники, анализируемые в работах Каюма Насыри, Али Рахима, Гаруна Юсупова, Фарида Хакимзянова, Джамиля Мухаметшина16 и др. Эти памятники дают нам возможность представить довольно четкую картину расселения казанских татар в период XV-XVI вв. Очень интересный материал о Казани и в целом о Казанском ханстве содержится в публикациях археологов Николая Калинина, Альфреда Халикова, Азгара Мухамадиева, Равиля Фахрутдинова, Фаяза Хузина, Альберта Бурханова, Ильгизара Газимзянова, Константина Руденко, Айрата Ситдикова и др.17
Отдельно надо сказать об этнографическом и лингвистическом материале по периоду Казанского ханства. Этот очень интересный и ценный исторический материал представлен в огромном количестве публикаций, как татарских ученых, так и башкирских, марийских, мордовских, ногайских, удмуртских и чувашских исследователей18.
16 См., например: «Календарь» К. Насыри за 1873 г.; Рахим А. Татарские эпиграфические памятники XVI
века // Труды Общества изучения Татарстана. -Казань, 1930.; Юсупов Г.В. Введение в булгаро-татарскую
эпиграфику. -М.-Л., 1960; Мухаметшив Д.Г., Хакимзянов Ф.С. Эпиграфические памятники города Булгара.
-Казань, 1987; Мухаметшин Д.Г. Эпиграфические памятники Казанского ханства как исторический
источник// Из истории Золотой Орды. -Казань, 1993. -С.118—133.
17 См., например, одну из последних публикаций: Руденко К. Материалы к археологической карте
Казанского ханства (по итогам работ в Западном Предкамье в 1995-1997 гг.) // Татарская археология. -2004.
-№1/2 (10/11), 2002-2003. -С.100-136.
18 См., например: Воробьев Н.И. Казанские татары. -Казань, 1953; Михайлов СМ. Краткое этнографическое
описание чуваш // Казанские губернские ведомости, 1853, №10, 13, 15, 20, 22, 24, 25, 27, 29; Мокпган Н.Ф.
Материальная культура мордвы. -Саранск, 2002; Сборник материалов для изучения этнической культуры
марийцев. -Йошкар-Ола, 1994; Баскаков Н.А. Введение в изучение тюркских языков. -M., 1969; Бикбулатов
Н.В., Юсупов Р.М., Шитова С.Н. Фатыхова Ф.Ф. Башкиры: Этническая история, традиционная культура. -
Уфа, 2002; Владыкин В.Е., Христолюбова Л.С. Этнография удмуртов. -Ижевск, 1997; Егоров Н.И. Болгаро-
14 Историография этносоциальной истории Казанского ханства включает
в себя большое количество научной литературы, которую я условно разделил на 3 основных блока: 1) историография, отражающая в целом этнополитическую, социально-экономическую историю Казанского ханства, в т.ч. этносоциальную историю казанских татар, 2) литература, отражающая этногенез, этносоциальную историю и этнографию народов, проживавших или формировавшихся на территории Казанского ханства, в т.ч. этносоциальную историю казанских татар, 3) теоретическая литература, отражающая и решающая комплекс методологических проблем этнических, этносоциальных, этнополитических исследований19.
Монографических исследований, научных статей, учебных пособий, в той или иной степени отражающих этнополитическую, социально-экономическую историю Казанского ханства, в количественном плане достаточно много. Это работы А. Лызлова, П. Рычкова, К. Фукса, М. Рыбушкина, Н. Баженова, Н. Фирсова, С. Шпилевского, Г. Перетятковича, Ш. Марджани, X. Фаизханова , X. Амирханова, К. Насыри, М. Пинегина, М. Рамзи, Г. Ахмерова, К. Биккулова, X. Атласи, А.-З. Валиди, М. Худякова, А. Курата, Г. Баттала, Р. Фахретдина, Г. Губайдуллина, А. Башкирова, А. Смирнова, X. Гимади, Ш. Мухамедьярова, М. Сафаргалиева, Н. Калинина, Е. Чернышева, О. Притцака, С. Кинана, Я. Пеленски, М. Каратеева, А. Халикова, Ю. Шамильоглу, С. Алишева, М. Ахметзянова, А. Бахтина, Е. Бусыгина,. В. Владыкина, М. Гришкиной, В. Димитриева, А. Иванова, Д.
чувашско-кипчакские этноязыковые взаимоотношения в ХШ-XVI веках // Болгары и чуваши. -Чебоксары, 1984; Историческая этнография татарского народа. -Казань, 1990; Катанов Н.Ф. Этнографический обзор турецко-татарских племен // Ученые записки Казанского Императорского университета. -Казань, 1894. -Кн.З; Козлова К.И. Этнография народов Поволжья. -M., 1964; Миллер Г.Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш, вотяков. -СПб., 1791; Народы Поволжья и Приуралья: Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты. -М., 2000; Никольский Н.В. Краткий конспект по этнографии чуваш. -Казань, 1919; Серебренников Б.А. Происхождение чуваш по данным языка // О происхождении чувашского народа. -Чебоксары, 1957; Татары. -М., 2001; Тепляшина Т.Н. Язык бесермян. - М., 1970; Удмурты: Историко-этнографические очерки. -Ижевск, 1993; Федотов М.Р. Чувашско-марийские языковые взаимосвязи. -Саратов, 1990; Финно-волжская языковая общность. -М., 1989; Фукс К. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. Краткая история города Казани. -Казань, 1991; Этнография башкир: Вопросы исторической этнографии. -Уфа, 1976, и др. " Подробнее см.: Хамидуллин Б. Историография этносоциальной истории Казанского ханства (в печати). 20 Совсем недавно были обнаружены новые рукописи татарского ученого Хусаина Фаизханова (1822-1866), содержащие, в частности, небольшие по объему тексты по истории Казанского ханства. См.: Мэрданов Р. Тарих битлэрен актарганда... // Казан утлары. -Казан, 2002. -№ 3. -132-133 б. X. Фаизханов пишет об основании Казани, происхождении названия города, образовании ханства, его населении и политике правителей.
15 Исхакова, И. Измайлова, А. Каппелера, М. Закиева, В. Каховского, К.
Козловой, Р. Кузеева, Н. Мокшина, Р. Фахрутдинова, Ф. Хузина, А.
Бурханова, Р. Галлямова, Б. Хамидуллина и других. Основными рубежами в
развитии этого блока историографических работ можно назвать конец XVII
в. —* конец XIX - начало XX в. — 30-е - 60-е гг. XX в. —* конец XX - начало
XXI в. (появление первой книги по истории Казанского ханства — серьезное
улучшение качества исторических исследований по« истории Казанского
ханства вследствие существенной активизации привлечения данных
смежных наук, оформление национальной татарской историографии и
активизация исследований по истории татарской государственности, в т.ч.
издание монографии М. Худякова —> существенное сокращение количества
исследований по истории Казанского ханства, снижение их качественного
уровня —*- новый количественный и качественный подъем исторических
исследований по истории Казанского ханства).
Первой в ряду историографических трудов по истории Казанского
ханства следует назвать работу А.И. Лызлова (ок. 1655 - ок. 1697) «Скифская
история», написанную к 1692 г. . Источниковая база этого исследования для
своего времени весьма - солидная22. В частности, автором использованы
«Казанская история», записки князя А. Курбского, Степенная книга и т.д.
Здесь же представлена широкая для своего времени историография. Целый
Образование Казанского государства, формирование ханства
Развитие Волжской Булгарии в первой половине XIII в. было нарушено нашествием монголов, которые захватили страну в 1236 г.108. Письменные и археологические источники не позволяют согласиться с мнением отдельных историков о том, что волжские булгары покорились монголам без сопротивления109. Напротив, «монголы встретили жестокое сопротивление булгар»110, что явилось показателем высокого патриотизма булгар, политической и социально-экономической развитости их государства.
Вхождение Волжской Булгарии в состав Джучиева Улуса Монгольской империи, позднее превратившегося в самостоятельное государство111, существенно повлияло на этносоциальное развитие страны112. История Булгарии середины XIII.— начала XV в. тесно связана с историей Улуса Джучи (Золотой Орды). Войдя в состав нового государственного объединения в качестве одной из его частей, Волжская Булгария утратила свою самостоятельность113. Но утрата самостоятельности носила часто чисто символический характер114 —в течение XIII-XIV вв. Булгария сохраняла определенную автономию, чему имеется ряд свидетельств: 1. Опосредованность власти, монгольского (ордынского) хана на территории Волжской Булгарии (при этом не имеет принципиального значения, представителем какой династии - бунтарской или монгольской являлся местный правитель). Булгарская феодальная элита признала власть завоевателей и была за это пожалована ханом Бату прежними своими владениями115 (ал-Омари называет хана Золотой Орды «государем Сарая, Хорезма, Крыма и Дешт-и-Кипчака» - показательно, что не упомянуты Булгария и Русь116). После смерти Бату хана ситуация не изменилась - при описании жития князя Федора Смоленского и Ярославского сказано, что булгарские феодалы, так же как и русские князья, ходят «в орду к царю [т.е. к хану], отчин свои просити у царя на столования своя» .
Сохранились имена некоторых булгарских правителей этого периода. Так, известны имена эмира Махмуда и его сына Хасан-бека. Надпись на могиле Хасана (ее датировка достаточно спорна) гласит:
«...Это место погребения повелителя (султана) великого и знатного помощника повелителей (султанов) эмира чтимого и победоносного Хасан-бека, сына эмира Махмуда»и .
Надпись на надгробии свидетельствует о том, что титул эмира был наследственным и в монголо-ордынское время и что в Булгарии сохранялась преемственность политической власти. Упоминание же в титулатуре Хасана формулы «помощник повелителей (султанов)» указывает на его подчиненность ордынским правителям1,9. Очевидно, что эмир Хасан и его отец как раз и представляли тех «князей болгарских», которые ходили к монгольским ханам «отчин свои просити».
Второй половиной XIII в. (точнее 1257 г.) датируется и образование сыном Бату хана Сартаком «Казанской Орды»120, т.е. в это время, по всей видимости, закладывается основа Казанского государства.
В начале XIV в. известны имена эмиров Ахмеда, сына Мумина, и Буляртая, сынаБулемшах-бека121.
1361 г. «...Булат Темир, князь Ординский, Болгары взял, и все грады по Волзе и улусы поймал, и отня весь Воложский путь»
Этногенез и этносоциальная история казанских татар
Какие же изменения происходят в Казанском государстве после установления здесь прямой (неопосредованной местной властью) власти ордынской династии?
Рассмотрим этнический аспект этого вопроса. Самые первые исследователи истории Казанского ханства (А.И. Лызлов, П.И. Рычков и др.) почти единодушно называют основным населением государства со второй трети XV в. татар, которые де почти уничтожили и «подавили» волжских булгар. По мнению СМ. Шпилевского, основное население Казанского ханства представляло собою прежнюю волжско-булгарскую народность, которой татары-завоеватели придали «татарский характер» и, таким образом, «сделали их татарами» . Г.И. Перетяткович в труде «Поволжье в XV и XVL веках...» отмечает, что татары «были основою Казанского царства»231. По мнению первого национального историка Шигабутдина Марджани, население региона в XIII-XVT вв. в этническом плане не претерпело серьезных изменений, но «потеряло» свой этноним и стало называться «татарами»232. М.Н. Пинегин в работе «Казань в ее прошлом и настоящем...» пытается соединить воедино разные теории об основном населении Казанского государства после прихода сюда «орды Улуг-Мухаммада». Он отмечает этническую преемственность и между Волжской Булгарией и Казанским ханством, и между Золотой Ордой и Казанским ханством, к сожалению, не раскрывая полностью своего мнения233. Татарский- ученый-просветитель, историк и богослов Ризаэтдин Фахретдин (1859-1936) в своих публикациях в журнале «Шура», в рукописной книге «Болгар вэ Казан тореклэре» («Булгарские и казанские тюрки», на тат. яз.) отмечает, что «казанские мусульмане» - это «потомки древних и великих булгар»234. Впервые серьезное освещение этой проблемы в научной литературе мы находим в трудах татарского историка Гайнетдина Ахмерова. В книге «История Булгарии» в разделе «Современные потомки булгар» он тщательно разбирает названную тему и делает вывод, что казанские татары («казанлылар», «казан халкы» - букв, казанцы) — прямые потомки волжских булгар . В своей работе «История Казани», в которой автор существенно расширяет доказательную базу этой гипотезы, он пишет: «Хотя традиционно считается, что Булгары и Казань - суть два государства, сменившие одно другого, но при тщательном историческом сравнении и изучении легко „выяснить их прямую наследственность и в какой-то степени даже тождественность: в Казанском ханстве жил тот же тюрко-булгарский народ, сохранивший и развивший все свои прежние традиции и обычаи, ремесла и занятия. Едва ли не вся разница между этими двумя государствами была в перенесении столицы в другое место - из Великого Булгара в Казань. Не зря русские летописи первоначально называли казанский народ казанскими болгарами...» . Авторитетный исследователь истории Казанского ханства М.Г. Худяков отмечает «приток татарского элемента в Казанский край» в 1438 г. , и тоже пишет, что «основное население Казанского ханства составляли потомки древних болгар» .
Тюркское население
Тюркское население Казанского государства, кроме государствообразующего этноса казанских татар, включало также ногайских татар, предков чувашей и башкир.
Рассмотрим этносоциальное развитие предков чувашей в составе Казанского ханства.
Мнения ученых об этногенезе чувашей различны. До сих пор этот вопрос остается остродискуссионным. А.А. Фукс видела в чувашах потомков хазар305. В.А. Сбоев считал их потомками буртас306, а В.В. Бартольд -прямыми потомками гуннов . В.Н. Татищевым, X. Фаизхановым, Н.И.. Ильминским и Н.И. Ашмариным были заложены основы теории булгарского происхождения чувашей308. Позднее эта теория нашла поддержку во многих исторических трудах, в частности —в работах В.Ф. Каховского309. Однако критический анализ этой теории, проведенный иными исследователями, в частности — А.Х. Халиковым, Р.Г. Фахрутдиновым, С.Х. Алишевым, М.З. Закиевым и Я.Ф. Кузьминым-Юманади, показал ее спорность. Каковы же их основные доводы:
1.. По данным краниологии историческая преемственность между булгарами и казанскими татарами более очевидна, чем между булгарами и чувашами.
2. Не подтверждается булгаро-чувашская теория и в этнографическом отношении. Этнографические особенности булгар в своей основе сохранились прежде всего среди казанских татар.
3. Не подтверждается булгаро-чувашская теория и территориально.
4. Если бы предки современных чувашей имели близкое отношение к булгарам, то они обязательно унаследовали бы у них государственность. Ясно, что у предков чувашей не было государственности. Булгарское государство переросло в Казанское, а государственность волжских булгар унаследовали казанские татары.
5. Весьма противоречива булгаро-чувашская теория и как чисто лингвистическая.
Таким образом, в настоящее время вопрос о происхождении чувашского этноса остается открытым. Этнографический анализ быта чувашей и антропологический материал не дают никакого права считать чувашей чисто тюркской народностью.. Не вызывает сомнения, что чувашский этнос сложился в результате этнической миксации некоторых местных финно-угорских и тюркских племен, входивших вначале в состав Волжской Булгарии, затем Джучиева Улуса и Казанского ханства.
Территория формирующегося чувашского этноса полностью входила в состав Казанского ханства. Методом ретроспективного анализа мы можем воссоздать примерную картину природно-географических условий проживания предков чувашей в период Казанского ханства. Это необходимо, т.к. географическая среда, бесспорно, является одним из постоянных и необходимых условий развития этносоциальной системы и она, конечно же, влияет на это развитие.
Территория расселения формирующегося чувашского этноса в период Казанского ханства занимала северную часть Приволжской возвышенности и представляла в целом волнистую равнину. Наличие низкого базиса эрозии в виде долины Волги на севере территории и долины Суры на западе, а также в основном рыхлых, легко поддающихся размыву пород привели к образованию здесь глубоких долин второстепенных рек и мощной овражно-балочной сети. Балки и овраги создавали резко пересеченный рельеф, по мере продвижения с севера на юг несколько сглаживающийся. Наиболее спокойный рельеф имела юго-западная часть территории расселения формирующегося чувашского этноса.
Хотя в целом территория расселения предков чувашей была благоприятной для развития хозяйственной деятельности населения, но наличие на севере территории склонов и оврагов, пересеченность рельефа затрудняли занятие земледелием и сужало естественную кормовую базу животноводства.
Климат западных территорий Казанского ханства, населенных предками чувашей, по-видимому, в целом был благоприятен для жизнедеятельности населения. Только юго-восточные районы расселения предков чувашей изредка страдали от более или менее продолжительных летних засух, снижающих урожай сельскохозяйственных культур.
