Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Система местных органов мвд орловской губернии 28
1.1. Губернаторы 28
1.2. Вице-губернаторы и губернское правление 49
1.3. Губернские статистические комитеты 71
1.4. Полицейские управления 93
1.5. Губернское жандармское управление 108
Глава II. Состав орловского губернского чиновничества ведомства МВД 139
2.1.Численность, социальное происхождение и конфессиональный состав 139
2.2. Образовательный уровень 149
2.3. Семейное положение 156
2.4. Имущественное положение 158
2.5. Досуг и культурные интересы чиновников 163
Глава III. Всеподданнейшие отчеты губернаторов как система взаимодействия губернского и центрального ведомств МВД 178
3.1 Законодательные основы составления и представления ежегодных Губернаторских отчетов 178
3.2. Циркуляры министерства внутренних дел, регулирующие порядок составления и представления всеподданнейших отчетов 192
3.3 Формы, механизмы сбора материалов и процедура составления отчета в губернии 204
3.4. Роль губернских статистических комитетов в подготовке всеподданнейших отчетов 216
3.5. Рассмотрение отчета высшими и центральными органами. Императорские резолюции на всеподданнейших отчетах 219
3.6. Всеподданнейший отчет как итоговый документ губернаторской отчетности 226
Заключение 237
Примечания 245
Список использованных источников и литературы
- Вице-губернаторы и губернское правление
- Губернское жандармское управление
- Имущественное положение
- Роль губернских статистических комитетов в подготовке всеподданнейших отчетов
Вице-губернаторы и губернское правление
Среди работ по данному вопросу нельзя не упомянуть статью Ю.И. Смыкова и Н.С. Хамитбаевой. Она представляет собой изложение основных положений вышедших ко времени публикации статьи работ по исследованию губернаторских отчетов, и носит скорее историографический характер . По примеру Б. Г. Литвака, они проанализировали статистические приложения к отчетам о состоянии Казанской губернии. Авторы, не выходя за рамки разработки вопросов экономического состояния губерний, предложили использовать наряду со статистическими приложениями, материалы земской статистики, отчеты фабричных инспекторов и др.
В отечественной историографии в отношении изучения всеподданнейших отчетов до появления исследования М. М. Шумилова применялся преимущественно "экономический" подход. Он односторонен в использовании и тем более понимании сути ежегодного губернаторского отчета. Данный источник действительно важен в отношении изучения правительственной статистики и официальной оценки состояния народного хозяйства. М. М. Шумилов предпринял попытку расширить проблему до уровня взаимодействия центральной и местной власти через изучение императорских резолюций на отчетах. Однако процесс подготовки губернаторского отчета следует подробнее изучить с точки зрения контроля и управления со стороны губернатора подведомственными ему губернскими учреждениями. Этот вопрос в литературе до сих пор оставался в тени.
Местному управлению некоторых губерний посвящены работы М.М. Шумилова, Т.Н. Любиной, В.А. Иванова, А.В. Ремнева, Т.В. Козельчук, Н.П. Матхановой . М.М. Шумилов обращался к изучению Новгородской губернии. Т.И. Любина ограничилась уездным чиновничеством Тверской губернии, а В.А. Иванов губернаторским и вице-губернаторским корпусом Московской и Калужской губерний. А.В. Ремнев анализировал проблемы эволюции правительственной политики по отношению к сибирскому региону. Т.В. Козельчук, объектом своего исследования выбрала чиновничество Тобольской губернии. Работа Н.П. Матхановой освещает деятельность трех восточно-сибирских губернаторов.
Таким образом, историография обнаруживает недостаточную изученность темы о губернских ведомствах МВД. Слабо изученными представляются такие важные органы как статистические комитеты, полицейские и жандармские управления. Вместе с тем, историография не располагает опытом исследования взаимоотношений центральной и местной власти через призму рассмотрения института ежегодной губернаторской отчетности. Поэтому, через обращение к материалам Орловской губернии, можно не только дополнить, но и существенно расширить глубину разработки этой проблемы. Мы располагаем лишь работами, отдельные положения которых, нуждаются в проверке и доработке. Все это делает правомерным выбор для изучения предложенную проблематику вопросов. Актуальность, научная и практическая значимость избранной темы, недостаточная изученность местного управления в России второй половины XIX - начала XX веков, отсутствие научных работ по истории орловской губернской администрации ранее указанного периода обусловили цели и задачи предлагаемого диссертационного исследования.
В связи с этим целью диссертации явилось исследование структуры, состава, функционирования административного аппарата основных орловских губернских учреждений ведомства МВД, их взаимодействия между собой и центральными правительственными органами. Для достижения поставленной цели, нами были выдвинуты задачи, которые обеспечивали разностороннее раскрытие данной проблемы:
Выявление организационной структуры орловского губернского аппарата. Рассмотрение основных направлений деятельности структурных подразделений ведомства МВД в Орловской губернии.
Определение и анализ социального состава, имущественного и семейного положения, образовательного уровня и конфессиональной принадлежности орловского чиновничества. Выявление характерных черт облика чиновника-провинциала, его внеслужебных занятий.
Исследование на материалах всеподданнейших отчетов о состоянии Орловской губернии, степени эффективности взаимодействия орловских учреждений ведомства МВД, как между собой, так и с губернскими органами других ведомств, с центральными ведомствами, прежде всего МВД, а так же значимость участия Императора в этом процессе.
Для освещения круга вопросов поставленных в диссертационном исследовании, нами привлекался самый разнообразный круг источников. Он включал в себя законодательный акты, циркулярные распоряжения центральных учреждений, меж- и внутриведомственную переписку, формулярные списки чиновников, всеподданнейшие отчеты губернаторов, протокольная документация, периодическую печать и источники личного происхождения (мемуары, дневники, эпистолярное наследие и пр.).
Группу нормативных источников составили законодательные акты, опубликованные в Полном собрании законов Российской Империи, Своде Законов Российской Империи, Собрании узаконений и распоряжений правительства, издаваемые при Правительствующем Сенате . Они выявляют официально декларированную позицию государства в отношении основ внутренней организации и функционирования местной администрации. Главной особенностью этих источников является обязательное утверждение верховной властью содержащихся в них юридических норм.
Губернское жандармское управление
Помощник исправника, кроме выполнения поручений исправника выполнял, и надзор за делопроизводством уездного полицейского управления и заведовал, на правах городского пристава, исполнительно-полицейскими обязанностями в тех уездных городах, где не было особых полицейских приставов.
Помощник полицмейстера, кроме выполнения поручений полицмейстера, выполнял надзор за делопроизводством городского полицейского управления, и обращением денежных сумм, поступаших в полицейское управление.
Особыми прерогативами уездных исправников и полицмейстеров были определение и увольнение подведомственных чинов полиции, отдача распоряжений об отмене собственных предписаний и о передаче дел на свое личное усмотрение. Вышеперечисленные дела не могли решаться помощниками исправников и полицмейстеров, когда они исполняли обязанности начальников, если последние отсутствовали на рабочем месте по причине служебной поездки, а не по причине болезни, увольнения или отпуска более одного месяца.
При каждом полицейском управлении имелись канцелярия, под руководством секретаря, и аппарат рассыльных.
Исполнительными чиновниками в уезде являлись становые приставы. В городах их функции исполняли участковые приставы с помощниками, городские приставы с помощниками и полицейские надзиратели. Во время отсутствия уездного исправника или станового пристава обязанности по поддержанию общественного порядка, пресечения преступлений и надзору за действиями волостных старшин возлагались на земского участкового начальника.
По ходатайству общественных учреждений и частных обществ, Министр внутренних дел мог учредить в них исполнительные полицейские должности. Утверждение представлений городских обществ об учреждении новых полицейских должностей на собственные средства городов предоставлялось власти министра внутренних дел, при соблюдении следующих условий: когда при учреждении таких должностей ходатайствовали сами городские общества; когда средства надлежащих городов оказывались достаточными для содержания полиции; когда это не требовало учреждения новых правил, установленных уже существующим законодательством.
Число и размеры станов, на которые делился уезд, определялся размером, населением уезда и другими местными обстоятельствами. Изменение в числе станов делалось губернатором, по истребованию сведений и соображений от уездных полицейских управлений, но только с Высочайшего повеления, через министра внутренних дел.
На примере изменения числа станов в 12 уездах Орловской губернии, в разные годы, можно говорить о непостоянности структуры губернских полицейских органов. В 1870 году разделение уездов было следующим: Орловский, Волховский, Брянский, Трубчевский, Севский, Малоархангельский, Ливенский и Елецкий уезды по 3 стана; Мценский, Карачевский, Дмитровский и Кромской уезды по 2 стана. В 1890 году Орловский, Волховский, Брянский, Трубчевский, Севский,
Малоархангельский, Ливенский, Мценский и Елецкий уезды по 3 стана; Карачевский, Дмитровский и Кромской уезды по 2 стана. В 1900 году -Брянский, Ливенский и Елецкий уезды по 4 стана; Орловский, Волховский, Трубчевский, Севский, Малоархангельский и Мценский уезды по 3 стана; Карачевский, Дмитровский и Кромской уезды по 2 стана. В 1914 году -Брянский и Ливенский уезды по 5 станов; Малоархангельский уезд - 4 стана; Орловский, Волховский, Трубчевский и Севский уезды по 3 стана; Елецкий, Мценский, Дмитровский и Кромской уезды по 2 стана . Как видно изменения в количестве станов по уездам шли не только в сторону увеличения, но и уменьшения. Традиционно "неспокойным" уездом в Орловской губернии считался Брянский. Много хлопот губернскому руководству доставляли сосредоточенные в этом уезде рабочие районы, самые крупные в губернии. Для лучшего контроля за местностью, руководство было вынуждено более рассосредоточить полицейский надзор за этим уездом. Поэтому, на наш взгляд, положение об усилении внимания правительства к городской полиции в связи с активизацией и ростом рабочей прослойки населения применимо и к орловской уездной полиции . К ведению городских приставов с утверждения губернатора могли быть причислены пригородные слободы и ближайшие к городу селения.
Безуездные города в которых не полагалось особых исполнительных полицейских чиновников, подчинялись в полицейском отношении местному становому приставу. В Орловской губернии данных населенных пунктов не было.
В обязанности городских полицейских управлений входила и пожарная охрана, поэтому в их составе числились пожарные команды, под руководством брандмейстеров. Эти команды отвечали за противопожарную безопасность во всех населенных пунктах губернии. Они же оказывали содействие к предупреждению лесных и полевых пожаров. В число нижних чинов полиции входили урядники и стражники уездной полицейской стражи; городовые и другие полицейские служители городских полицейских команд; нижние чины конно-полицейской стражи. Полицейский урядник был помощник станового пристава в исполнении полицейских обязанностей и руководителем сотских и десятских на местах. Урядники распределялись сообразно пространству, населению и другим условиям: по губерниям - министром внутренних дел, по уездам губернатором, по станам - уездным исправником. Для городских караулов и для охранения порядка на улицах городов полагалась полицейская команда. Основные правила и механизмы определение и увольнение на полицейские должности, были изложены в Уставе о службе по определению от правительства. Становые приставы определялись преимущественно из местных, имеющих недвижимую собственность в той губернии дворян. Губернское дворянское собрание, при общих выборах, составляло список дворян и чиновников, которые, по его мнению, могли занимать эту должность. А затем предоставляло этот список губернатору для соображений. Полицейские урядники определялись уездным исправником, после испытания, которые признавали их годными.
Сотские и десятские определялись на основании правил изложенных в Законах о состояниях. Их удалял от должности исправник, а подсудны они были губернскому правлению. На должности сотских и десятских, как правило, назначались отставные и уволенные в запас нижние военные чины. Они договаривались об условиях их содержания с местными обществами или управлениями, от которых зависело назначение этого содержания. Эти условия заверялись местным становым приставом.
Имущественное положение
В рассматриваемый период времени досуг горожан отличался разнообразием форм, обусловленных социальным и имущественным положением, а так же спецификой профессиональной деятельности каждого жителя.
Излюбленным местом отдыха жителей Орла, начиная со второй половины XIX века, становится городской общественный сад. В сад выходили на прогулки представители как зажиточные, так и средние слои городского населения. Именно там, среди прогуливавшихся, часто можно было встретить и чиновников. Подавляющее большинство среди них была молодежь.
Прогулка в саду считалась в городе своего рода "выходом в свет". Поэтому это заставляло горожанина обращать особое внимание на свои одежду, обувь, манеры поведения, походку и др. Прогуливаясь по аллеям городского сада, орловцы беседовали друг с другом, раскланивались со встречными знакомыми. "Не знаю, есть ли где еще в провинции такое любопытное место, как наш городской сад, он принадлежность одного только Орла... Наш сад представляет собой единственное место, где сосредотачивается орловская общественная жизнь", - писал в своем дневнике наш замечательный земляк, известный писатель Л.Н. Андреев25.
Особыми событиями были выступления в городском саду летними вечерами симфонических или духовых оркестров. В Орле особую атмосферу городской жизни создавали выступления военных оркестров Можайского, Звенигородского, Черниговского полков, которые в разные годы были расквартированы в губернском городе.
Очарование этих музыкальных вечеров очень метко выразилось на страницах романа И. А. Бунина "Жизнь Арсеньева". "Но совсем не до мудрости мне было в ту летнюю ночь в Орле, с этой полковой музыкой, порой доносившейся ко мне из-за реки то своей певучей томностью, то печальным восторженным грохотом... Музыка била по сердцу своей звучностью, вальсами влекла к себе"26.
Большой популярностью среди горожан в зимнее время пользовались катания на санях. Они обычно начинались накануне Нового года и продолжались до прощеного дня масленицы. В основной массе в катаниях принимали участие молодожены и барышни "на выданье" в сопровождении своих матерей. В Орле народные катания проходили в основном вдоль Московской улицы27.
Участие в катаниях, в немалой степени, было вызвано желанием "показать себя", продемонстрировать дорогие экипажи, наряды, лошадей. Однако к началу XX века, этот обычай соблюдался все реже.
По свидетельствам старожилов, народные катания в центральной части города, начинают прекращаться после появления в 1897 году городской трамвайной линии28. Попытки возобновления народных катаний в других частях Орла распространения не получили.
Массовые праздничные гуляния в городе Орле имели непосредственную связь с проведением ярмарок, которые приурочивались к различным календарным праздникам. В эти дни культурными центрами Орла становились большие городские площади, которые привлекали значительные массы народа. В Орле одним из таких мест была Ильинская площадь. В настоящее время это район площади Мира и сквера Танкистов.
Кроме своего непосредственно торгового назначения, ярмарки являлись и развлекательными центрами. В период их работы здесь действовали балаганы с аттракционами, устанавливались качели и карусели. В этих балаганах орловцы могли видеть представления фокусников, акробатов, клоунов. По свидетельству старожилов, наибольшей популярностью у горожан пользовался традиционный русский фольклорный персонаж - Петрушка. Незатейливые сценки с его участием имели большой успех у орловской публики29.
Несмотря на то, что главными посетителями ярмарок были приезжие из орловских уездов и других губерний, их посещало значительное число городских жителей. Можно утверждать, что посещение ярмарок было любимым видом праздничного досуга орловских купцов среднего достатка, мещан, мастеровых и других жителей городских окраин и пригородных слобод.
Другими распространенными местами проведения досуга у орловских чиновников были многочисленные трактиры, буфеты, чайные и другие подобные заведения. Их охотно посещали представители и других слоев населения. Многие из орловских трактиров имели своих постоянных клиентов из определенной социальной среды. Так в одних трактирах любили собираться купцы, приказчики, в других - служащие. Трактиры на городских окраинах традиционно пользовались популярностью у простонародья -ремесленников, мастеровых, чернорабочих. Представителей же губернского чиновничества, как впрочем, и городской буржуазии и зажиточного купечества привлекали к себе рестораны Орла.
Ряд трактиров и чайных играли роль клубов. Их посетители играли в карты, бильярд, лото. Вместе с тем, для большинства горожан эти заведения, по-прежнему, играли в первую очередь, роль места употребления спиртных напитков. По оценкам современников "сколько в Орле в праздничные дни выпивается водки - один бог знает" .
Роль губернских статистических комитетов в подготовке всеподданнейших отчетов
Рассмотрение губернаторских отчетов Императором и центральными ведомствами происходило, без какой либо законодательной регламентации. По всей видимости, с течением времени складывался особый порядок работы с отчетами, который во второй половине XIX - начале XX веков принял следующий вид. Император рассматривал всеподданнейший отчет через I Отделение Собственной е. и. в. канцелярии, по мере его поступления в Санкт-Петербург. Данное утверждение можно сделать, основываясь на времени прихода отчета из Орловской губернии в Санкт-Петербург. Это подтверждал и М.М. Шумилов в своей диссертации, говоря о губернаторских отчетах исследуя губернаторские отчеты о состоянии Псковской губернии . После чтения отчета царем, он направлялся на рассмотрение Комитета министров. В Комитете министров всеподданнейшие отчеты рассматривались с 18 октября 1827 года94. В связи с его упразднением с 23 апреля 1906 года, в дальнейшем разбор губернаторских отчетов производился в Совете министров. После доклада о резолюциях Императора в Комитете (Совете) министров, о рассмотрении отчета составлялся журнал. Далее, выдержки из отчетов с царскими резолюциями, "сопровождаемые выпиской из журнала или особым письмом, направлялись в соответствующие министерства" . Там разработку уже конкретно обозначенных вопросов продолжали соответствующие департаменты. Далее, механизм начинал действовать в обратную сторону. Из департаментов, через министров о принятых мерах докладывалось в Комитет министров, а он в свою очередь опять делал о них доклад Императору.
В МВД на протяжении второй половины XIX - начала XX веков всеподданнейшие отчеты рассматривались в Совете министра внутренних дел. Его делопроизводство велось в Департаменте общих дел МВД. Только в 1900-1902 годах, одновременно с Советом министра внутренних дел, рассмотрением губернаторских отчетов занималась Канцелярия министра внутренних дел. Эти инстанции составляли замечания по каждому отчету, вели по ним переписку с губернаторами и другими ведомствами. Усовершенствование форм ведомостей и таблиц приложений к отчетам, механизмов сбора и обработки сведений относилось к компетенции центральных статистических учреждений, находившихся в ведомстве МВД . С 1858 года это был Центральный статистический комитет и с 1863 года Статистический совет.
При просмотре и чтении отчета, Император оставлял на его страницах разного рода резолюции. Их содержание говорило о впечатлении и размышлениях царя над прочитанными страницами текста отчета. Какую либо закономерность в количестве проставляемых резолюций на отчетах мы проследить не можем. По разным губерниям, за различные годы мы находили отчеты с одной, двумя и более резолюциями. Много отчетов и вообще без них.
Естественно, что резолюции над разными частями текста были разными, поэтому появилась возможность их группирования. Впервые в исторической литературе вопрос о классификации императорских резолюций на губернаторских отчетах был поставлен еще во второй половине XIX века И. Тхоржевским.
В его работе говорится об официальном разделении царских резолюций на две самостоятельные группы: Высочайшие вопросы и Высочайшие повеления и отметки . Нам не удалось обнаружить какого-либо законодательного акта производившего такую дифференциацию. Возможно, такое их наименование бытовало в высших кругах. М.М. Шумилов, ссылаясь на И. Тхоржевского, так же не давал никакое объяснение такой классификации98.
У И. Тхоржевского же имелось обоснование такого разделения резолюций. Всеподданнейшие вопросы, полагал он, могли затрагивать последствия заявленных губернатором ходатайств. Он приводит следующие примеры: "что предполагается сделать?", "что решено?", "на чем остановилось?". Так же вопросы касались осуществимости высказанных в отчете предположений - "можно ли это?", " есть ли на это средства?", " как этому помочь?"99.
Высочайшие повеления и отметки, по его мнению, выражали запросы и обращения к отраслевым руководителям - " представить соображения", "ускорить", "обратить внимание"; или же они являлись краткими отписками отраслевому руководителю для самостоятельного принятия последним решения по какому-либо вопросу - "к министру внутренних дел", "к министру финансов"100.
Однако в качестве дополнения, И. Тхоржевский писал, что "некоторые отметки Государя на всеподданнейших отчетах губернаторов не требовали непосредственных распоряжений министров; это были замечания, в которых Государь давал оценку различным предположениям губернаторов -«справедливо», «основательно», «давно всем известно»"101. Если высочайшие вопросы, по И. Тхоржевскому адресовались губернаторам, а повеления и отметки министрам, то вышеупомянутую группу резолюций можно отнести к категории вопросов. Однако, непонятно, почему автор назвал их отметками.
