Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Положение церкви и верующих в Архангельской губернии в 1918-1922 гг . 35
1 . Основные периоды в истории отношений Русской Православной Церкви и советского государства 36
2. Практическое осуществление Декрета Совета Народных Комиссаров РСФСР "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" в Архангельской губернии 54
Глава II. Борьба с религией и церковью на Архангельском Севере в 1922-1929 гг. 115
1. Политика государства по отношению к церкви в первой половине 1920-х годов 115
2. Усиление антирелигиозного воздействия во второй половине 1920-х годов 145
Заключение 191
Список использованных источников и литературы 199
- . Основные периоды в истории отношений Русской Православной Церкви и советского государства
- Практическое осуществление Декрета Совета Народных Комиссаров РСФСР "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" в Архангельской губернии
- Политика государства по отношению к церкви в первой половине 1920-х годов
- Усиление антирелигиозного воздействия во второй половине 1920-х годов
Введение к работе
Актуальность таны исследования. Проблемы свободы совести, отношений государства и церкви в последнее время становятся все более актуальными в современной России. Они находятся в центре бурных дискуссий с участием представителей церкви, государства, ученых, верующих и атеистов. Столь пристальное внимание к религии объясняется необходимостью определить ее место и роль в жизни современного общества, что вряд ли возможно сделать без учета имеющегося исторического опыта. В России же идет процесс формирования новой системы отношений светского демократического государства и церкви.
В силу этого появилась настоятельная потребность в объективном изучении послереволюционной истории взаимоотношений государства и церкви, в осмыслении причин деформации принципа свободы совести в первые десятилетия советской власти. Исключительно важным представляется анализ особенностей процесса реализации партийно-государственной политики в российских регионах, в том числе на Архангельском Севере.
Исторический опыт взаимодействия государства и религиозных объединений в 1920-е годы представляет не только теоретический, но и практический интерес, связанный с необходимостью восстановить справедливость в отношении безвинно пострадавших россиян, приведения взаимоотношений государства и церкви в соответствие с нормами отечественного и международного права, совершенствования государственной церковной политики. Актуальность исследования предопределяется также и недостаточной изученностью проблемы применительно к выбранному региону.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются отношения органов власти, религиозных организаций и верующих. Предметом исследования служит процесс формирования и реализации государственной политики в сфере религии, деятельность партийно-советских органов и верующих в Архангельской губернии в 1918-1929 гг.
Степень изученности темы. Тема настоящей диссертации до сих пор не была предметом специального исследования, однако историография проблемы государственной политики в отношении религии, церкви и
верующих достаточно обширна. В первых послереволюционных публикациях религия рассматривалась как реакционная сила, с которой было необходимо бороться.
После издания Декрета СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (январь 1918 г.) и принятия Конституции РСФСР (июль 1918 г.) появился целый ряд публикаций, посвященных правовому регулированию отношений между государством и церковью в советской стране .
Обширный фактический и статистический материал содержат работы Б.ПКандидова2. В них, в частности, нашла отражение судьба северных монастырей - Соловецкого, Сурского, Антониево-Сийского.
Довольно скоро издания, освещающие антидерковную политику, появляются на местах. В 1918 г. в Архангельске увидела свет книга Л.Качанова "Церковь и школа"3. В ней автор пытался обосновать необходимость отделения церкви от государства и школы от церкви. В 1922 г. Архангельский губком РКП(б) издал брошюру заместителя председателя Архгубисполкома И.В .Ботового4. Автор оставил без внимания события на Севере, ограничившись осуждением связей архангельского духовенства с союзниками в годы интервенции. Брошюра была распространена и в центральных губерниях страны, в 1923 г. ее переиздали в Калуге. В 1929 году в Архангельске были опубликованы «Резолюции и постановления Первой Северной краевой конференции Союза воинствующих безбожников СССР (10-12 октября 1929)». В 1930-х гг. библиотека антирелигиозной литературы на Севере значительно пополнилась5. Так, например, книга Д.С.Артамонова представляет собой пособие по антирелигиозной пропаганде. Автор на основе архивных
1 ГидуляноБ П.В. Церковь и государство по законодательству РСФСР. М, 1923; Церковь и государство. Сборник постановлений, циркуляров по отделению церкви от государства, отчетов и разъяснений ликвидациоішого отдела НКЮ. Харьков, 1922; Фиолстов Н.Н. Церковь и государство по советскому праву. Саратов, 1923.
Кандидов Б.П. Монастыри-музеи и антирелигиозная пропаганда. М, 1929. С.38; его же. Религиозная контрреволюция 1918-1920 и интервенция. М, 1930 и др.
3 Качалов Л. Церковь и школа. Архангельск, 1918. Боговой И.В. Церковная революция (к расколу среди православного духовенства). Архангельск, 1922.
5 Маторин Н. Религия и борьба с нею в Северном крае. Л., 1930; Блинов Н.Д. Попы и интервенция на Севере. Архангельск, 1930; Паршинский А. Как работать юным безбожникам. Архангельск, 1930; Тучин В.В. За воинствующее безбожие в школе. Архангельск, 1932; Скачков И.Ф. Антирелигиозная работа на Крайнем Севере. Архангельск, 1934; Антирелигиозная пропаганда в современных условиях. Архангельск, 1937; Артамонов Д.С. Северные церковники на службе у царизма. Архангельск, 1940.
материалов и документов сделал обзор деятельности РПЦ на Севере на
протяжении ряда столетий. Однако, работа выполнена в духе «Краткого
курса истории ВКП(б), который к концу
1930-х годов был положен в основу историографии отечественной истории. В целом антицерковная литература, изданная как в центре, так и в Архангельске в 1920-1930-е годы, отличается крайней политизированностью, схематизмом, небрежным отношением к истории церкви, фактически не содержит теоретических выводов.
Новый этап изучения темы охватывает период с первой половины 1950-х и до середины 1960-х годов. В это время КПСС был провозглашен курс на построение коммунизма и окончательную ликвидацию религиозных убеждений в сознании советских людей. Принятые в 1954 году постановления ЦК КПСС "О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения" (7 июля 1954 года) и "Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения" (10 ноября 1954 года) способствовали росту интереса советских историков к рассматриваемой проблеме. Большинство исследований, авторы которых рассматривали процесс осуществления декрета об отделении церкви от государства, выполнены на общесоюзном материале2. В них, как правило, замалчивались известные и тогда негативные стороны в отношениях органов власти и религиозных организаций, ставилась задача формирования атеистического мировоззрения.
Литература, изданная в конце 1960-1970-х гг., также выдержана в историко-партийном духе . В связи с подготовкой и принятием Конституции СССР 1977 г. вновь возрос интерес к правовому аспекту взаимоотношений советского государства и церкви4. К этому же периоду историографии следует отнести книгу В.Ф.Зыбковца5, в которой автор использовал богатый архивный материал, в том числе и о северных
1 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1985. Т.8.
С.428-433, 446-451.
2 Правда о религии. М., 1956; Персиц М.И. Отделение Церкви от государства и школы
от церкви в СССР. М., 1958 и др.
3 Иванов А.И., Лобазов ПК. Политика Советского государства по вопросам религии и
церкви. М., 1973.; Коновалов В.Н. СССР - страна массового атеизма. М., 1972 и др.
4 Клочков В.В. Религия. Государство. Право. М, 1978; Воронцов Г.В. Конституция
СССР о свободе совести. Л., 1979 и др.
5 Зыбковец В.Ф. Национализация монастырских имушеств в Советской России (1917-
1921). М., 1975.
монастырях. Пожалуй, впервые В.Ф.Зыбковец упоминает и о существовании широкого спектра литературы об отношениях государства и церкви, изданной на Западе.
В Архангельске в 1983 году вышла книга В.А.Зайцева', имеющая немалое познавательное значение. Автор дает общую характеристику эволюции религиозного сознания северян, рассматривает процесс возникновения народного свободомыслия, предпринимает попытку создания целостной картины религиозности и развития атеизма на Севере в историческом разрезе. Несомпешюе достоинство данной работы состоит в привлечении широкого круга источников.
Завершение очередного этапа развития отечественной историографии приходится на конец 1980-х годов. Процессы демократизации создали предпосылки для объективного осмысления истории России. В центре внимания оказались и вопросы о роли православной церкви в современном обществе. Проблема взаимоотношений государства и церкви вышла на страницы периодической печати2. Появились научные публикации3 и диссертационные исследования4, выполненные на материалах различных регионов страны. Значительный интерес представляют труды М.И.Одинцова5. Автор анализирует деятельность органов государственной власти, которые в различные периоды истории были ответственны за выработку церковной политики. Таким образом, в исследованиях 1990-х годов односторонняя, идеологически направленная оценка событий и фактов сменяется научным, объективным анализом различных аспектов проблемы.
Самостоятельное направление в историографии проблемы государственно-церковных отношеїшй представляет собой обширная литература, изданная за рубежом. Тема стала предметом исследования
1 Зайцев В.А. Беломорский Север: религия, свободомыслие, атеизм. Архангельск, 1983.
2 Алексеев В.А. О характере антирелигиозного движения в СССР в 20-30-с годы //
Научный коммунизм. 1989. № 2. С.98-103; Круглый стол: Роль православной церкви в истории
России // Вопросы истории. 1990. № 3. С.84-106; и др.
3 На пути к свободе совести / Сост. я общ. ред. Д.Е.Фурмана и О.Марка (Смирнова). М.,
1989; Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991 и др.
4 Новопольцсва Е.М. Партийно-государственная политика в отношении религии, церкви
и верующих в 1917-1937 гг. (на материалах Казахстана): Дис. ... канд. ист. наук. - М., 1993;
Коголь Т.Н. Русская православная церковь и государство. 1917-1927 (на материалах Западной
Сибири): Дис.... канд. ист. иаук. - Томск, 1995 и др.
5 Одинцов М.И. Государство и церковь (История взаимоотношений. 1917-1938). М,
1991; его же. Государство и церковь в России XX века. М., 1994.
покинувших Россию историков, философов, священнослужителей. Одной из первых появилась так называемая "Черная книга"1. Составитель включил в сборник документальные данные, характеризующие борьбу советской власти с религией. Часть материалов затрагивает события на севере России. К середине 1920-х гг. в Европе сформировался ряд русских эмигрантских объединений, изучающих положите церкви в Советской России. Заметное место среди этих работ занимают труды протоиерея М.Польского2. Он впервые опубликовал Памятную записку соловецких епископов (1926 г.), список священников, прошедших Соловецкий лагерь особого назначения и другие материалы. Ряд книг по исследуемой тематике вышел в свет за рубежом в 1930-40-х гг.3. К вопросу о положении церкви обращался и видный историк П.Н.Мигаоков4. Анализ проблемы, выполненный им в главе «Церковь во время революции», представляется достаточно объективным. Значительным явлением стали исследования Л.Регельсона и Д.Поспеловского5. Ряд книг этих авторов переизданы в последние годы и в России. В 1988 г. в Германии вышел в свет сборник документов6. Его составители Р.Ресслер и Г.Штриккер посвятили последнюю главу положению Русской Православной Церкви в советском государстве. В настоящее время осуществлено издание этой части сборника на русском языке.
Таким образом, есть основания констатировать, что изданная за рубежом литература, несмотря на неполноту изложения и эмоциональную окраску, представляет существенное значение для современных исследователей темы.
До недавнего времени к числу «идеологически вредных» относили и опубликованные в СССР работы, выполненные церковными историками. Сегодня эта литература стала доступной. Значительно возрос объем так называемой церковной литературы в 1990-е годы. Важное место в ней занимают церковно-государственные отношения в советское время.
1 Штурм небес. Черная книга / Сост. А.А.Валентинов. Париж, 1925.
2 Польский М. Положение церкви в советской России. Очерк бежавшего из России
священника. Иерусалим, 1931; его же. Новые мученики российские. В 2-х тт. 1949-1957 и др.
3 Лаговский И. Коллективизация и религия. Париж: Имка-ПРЕСС, 1932; Зайцев К.
Православная церковь в Советской России. Шанхай, 1947 и др.
4 Милюков ПН. Очерки по истории русской культуры. Т.1-3. М, 1993-1995.
5 Регельсон Л. Трагедия Русской церкви. 1917-1945. Париж: Имка-ПРЕСС, 1977;
Поспеловский Д. Российская Церковь под советской властью. 1917-1928: В 2 т. Крествуд, Нью-
Йорк, 1984.
6 Die Orthodoxe Kirche in Russland. Dokumente ihrer Geschichte (860-1980). Berlin, 1988.
Русской Православной Церковью начато и продолжается церковно-историческое исследование «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской православной церкви XX столетия». Результатом изысканий автора - иеромонаха Дамаскина (Орловского) - уже стали два тома жизнеописаний, подготовленных по материалам архивов ЧК - ПТУ -НКВД - КГБ - ФСБ1. Целостное описание церковно-государственных отношений содержится в книгах протоиерея Владислава (Цьшина) . В ряду церковной исторической литературы достойное место заняли книги, издаваемые с 1991 г. Крутицким Патриаршим подворьем в серии «Материалы по истории церкви»3. В целом, следует отметить заметный вклад современных церковных историков в изучение проблемы церковно-государственных отношений в советское время. Их работы имеют нарративный характер, нацелены на восстановление конкретных событий и содержат весьма умеренные выводы.
Таким образом, историографический обзор темы позволяет сделать вывод о том, что имеющиеся работы создают определенный задел в разработке ряда ключевых вопросов политики государства по отношению к религии, церкви и верующим.
Источииковая база исследования носит комплексный характер. Основным источником стали архивные документы, многие из которых ранее не были введены в научный оборот или оставались недостаточно изученными. Материалы фонда Отдела пропаганды и агитации и ЦК партии Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РІТХИДНИ) позволяют определить степень влияния идеологических инстанций партии на характер и содержание государственной церковной политики. В диссертации использовано большое количество материалов из фондов Государственного архива Архангельской области (ГААО). В научный оборот вовлечены документы губернских и уездных государственных органов, непосредственно участвовавших в осуществлении антирелигиозной политики, а также
1 Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской православной церкви
XX столетия. Кн.1. Тверь, 1992; Кн.2. Тверь, 1996.
2 Цышщ В. История Русской Православной Церкви. 1917-1990: Учеб. для правосл. дух.
семинарий. М., 1994; его же. Русская Церковь. 1917-1925. М.: Издание Сретенского монастыря,
1996.
3 Российская Церковь в годы революции (1917-1918). М, 1995; Из истории
Христианской церкви на родине и за рубежом в XX столетии. М., 1995; и др.
данные о деятельности Архангельского общества краеведения, Северного краевого музея, губернского Союза воинствующих безбожников и др. Богатая документальная информация по теме исследования имеется в Государственном архиве общественных движений и политических формирований Архангельской области (ГАОДПФАО).
Из опубликованных источников в работе использованы законодательные акты о религиозных культах, официальные правительственные документы, материалы партийных съездов и конференций, труды деятелей большевистской партии, а также документы, опубликованные в последние годы по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.
Ценным историческим источником является центральная, местная и церковная периодическая печать. Контент-анализ жанровой принадлежности, содержания публикаций прессы по теме диссертации позволил существенно расширить рамки исследования.
В целом, источниковая база настоящего исследования, состоящая из разнородных материалов, позволяет решить поставленные в работе задачи.
Цели и задачи исследования. Цель данной работы состоит в изучении и анализе отношений органов власти, религиозных организаций и верующих на территории Архангельской губернии в 1918-1929 гг. на основе документов, архивных материалов и новых концептуальных подходов. Указанная цель предполагает решение следующих основных задач:
раскрыть отличительные особенности государственно-церковных отношений в первое десятилетие после издания Декрета Совета Народных Комиссаров "Об отделении церкви от государства и школы от церкви";
определить круг участвовавших во взаимоотношениях с церковью государственных органов и проанализировать формы и методы их работы по осуществлению Декрета в центре и на местах;
выявить позиции религиозных объединений в период временного падения советской власти в Архангельской губернии;
проанализировать политику власти по отношению к религии и церкви с точки зрения ее зависимости от внутренних конфессиональных процессов;
исследовать механизм партийно-государственного регулирования деятельности институтов церкви, отношения к верующим, характер и содержание массовых антирелигиозных кампаний;
вскрыть причины усиления административного и идеологического воздействия на церковь и верующих в конце 1920-х годов.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1918 по 1929 год. Нижняя временная граница определяется началом серьезных изменений в партийно-государственной политике по отношению к религии и во взаимоотношениях церкви и государства, связанных с принятием Декрета СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». В последующие годы происходило коренное изменение старых и становление новых общественных отношений. К концу 1920-х годов вмешательство государствешшх органов в деятельность религиозных организаций достигло своего апогея, что отразилось в Постановлеіши ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях». Таким образом, 1929 - год «великого перелома» - стал переломным и в государственно-церковных отношениях в СССР. К этому времени в стране в основном сформировался тоталитарный политический режим.
Настоящее исследование выполнено на материалах Архангельской губернии - одной из крупнейших из удаленных от центра составных частей Российского государства. С августа 1918 по февраль 1920 г, территориальные рамки ограничиваются пределами созданного в регионе государственного образования - Северной области. В 1929 г. был образован Северный край путем объединения Архангельской, Вологодской, Северо-Двинской губерний и автономной области Коми. Территориально-географические рамки Архангельской губернии изучаемого периода в основном совпадают с границами Архангельской и Холмогорской епархии Русской Православной Церкви. Следствием того, что на Архангельском Севере сложился специфический состав населения, отличающегося высокой религиозностью, стало распространение здесь различных религиозных течений с преобладающим влиянием православия.
Методологической основой работы служит системно-целостный подход, сравнительный анализ и принцип историзма, проблемно-хронологический подход, методы специальных наук (политологии,
социологии, конфликтологии), способствующие критически-аналитическому переосмыслению уроков прошлого.
Научная новизна и теоретическая значимость диссертации
состоит в том, что в ней впервые на основе новых и малоизученных документов и материалов проанализированы взаимоотношения государственных органов и религиозных объединений в Архангельской губернии в сложнейший период отечественной истории. В работе предпринята попытка выявления основ атеистического курса партийно-советской государственной машины, общего (на примере всего государства) и особенного (на примере Архангельской губернии) в отношениях органов власти, религиозных организаций и верующих. В диссертации на конкретных примерах определяется степень самостоятельности губернского руководства в реализации партийно-государственной антицерковной политики. Исследование выполнено с применением новых методологических подходов. Государственно-церковные отношения рассматриваются как совокупность юридических, политических, экономических, социальных отношений между государственными структурами и религиозными организациями. В работе дается критическая оценка политического курса советского государства по отношению к религии, церкви и верующим в 1920-е годы.
Практическая значимость исследования определяется тем, что с его помощью можно восполнить имеющиеся пробелы в изучении общих проблем истории взаимоотношений государства и церкви. Материалы настоящего исследования могут найти применение при формировании концепции современной региональной конфессиональной политики. Выводы и обобщения, к которым пришел автор, представляют определенный интерес для специалистов, изучающих проблемы истории религиозной жизни конкретных регионов. Материалы исследования могут быть использованы в лекционных курсах по отечественной истории, истории государственного управления России, для подготовки специальных курсов, в экспозиционной практике краеведческих музеев.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры истории Поморского государственного университета имени М.В.Ломоносова и была рекомендована к защите. Основные положения
диссертации нашли свое отражение в публикациях автора, а также в выступлениях на научных конференциях:
"VI Ломоносовские чтения", Архангельск, 1994 г.;
"VII Международный Соловецкий форум", Архангельск, 1995 г.;
"IX Ломоносовские чтения", Архангельск, 1997 г.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
. Основные периоды в истории отношений Русской Православной Церкви и советского государства
Выявление новых фактов, введение в научный оборот целых массивов неизвестных ранее документов породили необходимость создания подлинно научной концепции истории государственно-церковных отношений.
Тенденцией в историографии последнего времени становится появление диссертационных исследований, выполненных на материалах различных регионов страны . В определенной степени данные работы стали результатом возросшего интереса к проблемам духовной, культурно-нравственной жизни общества, стремления ис и др. ториков восполнить пробелы в изучении истории родного края.
Определенное значение для выработки методологических позиций при анализе государственно-церковных отношений имеет монография философа Л.Н.Митрохина1. Автор с учетом новых подходов анализирует роль религии и атеизма в становлении человеческой культуры, их соотношение с различными типами социальной деятельности и формами обшественного сознания: политикой, моралью, философией.
Нестандартно подошел к освещению деятельности Русской Православной Церкви и ее отношений с органами советской власти В.А.Алексеев в своей книге "Иллюзии и догмы" . Автор попытался показать несостоятельность представления, утвердившегося в литературе еще в 1920-30-е годы, согласно которому в историческом конфликте труда и капитала церковь, особенно православная, безоговорочно придерживалась лишь промонархических позиций, верой и правдой стояла за интересы самодержавия. Такая точка зрения игнорирует всю полноту исторической картины. Исследование В.А.Алексеева содержит богатый фактический материал, раскрывающий неизвестные ранее страницы государственно-церковных отношений и способствующиу преодолению "иллюзий и догм", которые существовали в советской литературе в отношении церкви и верующих. Значительная часть исследования посвящена истории взаимоотношений церкви и государства в 1920-30-е годы, интересен анализ этих отношений в 1940-60-е годы. В.А.Алексеев утверждает, что "общественное сознание уже поворачивается в сторону нового понимания неведомых ранее реалий, которые существовали в цер-ковно-государственных отношениях" . По существу, автор признает отсутствие целостной концепции государственно-церковных отношений и призывает к ее разработке. Аналогичную позицию занимают и другие авторы, чьи книги появились в начале 1990-х годов . Значительный интерес представляет исследование
М.И.Одинцова . В работе содержится анализ деятельности тех органов государственной власти, которые в различные периоды истории были ответственны за выработку церковной политики и были призваны осушествлять связь с различными религиозными организациями, в том числе и с Русской Православной .церковью. Следует отметить, что М.И.Одинцов, В.А.Алексеев, О.Ю.Васильева являются авторами ряда статей по государственно-церковной проблематике в академических журналах, научной и научно-популярной периодике начала 1990-х годов . В работе В.Н.Савелеева4 рассматриваются вопросы становления и развития представлений о свободе совести, месте данной категории в системе общечеловеческих ценностей.
Таким образом, на наш взгляд, достаточно обоснованным является вывод о том, что все исследования до конца 1980-х годов были направлены на защиту официального материалистического мировоззрения, представляли церковь как абсолютно реакционный институт, в положительном свете отражали деятельность советских и партийных органов по отношению к церкви и верующим, замалчивали факты преследования духовенства, нарушения законности со стороны государства, порочность многих прежних подходов к религии и церкви. Исследования 1990-х годов содержат иной подход к проблеме. Односторонняя, идеологически направленная оценка событий и фактов сменяется научным, объективным анализом существовавшего положения вещей, рассматриваются различные аспекты исследования проблемы как по отдельным регионам, так и по всей стране. Осуществляется отход от старых стереотипов, "иллюзий и догм" по отношению к религии, что позволяет понять прошлое, избежать ошибок в настоящем и будущем.
Самостоятельное направление в историографии проблемы государственно-церковных отношений представляет собой обширная литература по данной теме, изданная за рубежом. Тема стала предметом исследования покинувших Россию историков, философов, священнослужителей. Одной из первых появилась "Черная книга", изданная Русским национальным студенческим объединением в 1924 году в Берлине на английском и немецком языках, а в 1925 году - в Париже на русском языке . Составитель А.А.Валентинов включил в сборник документальные данные, характеризующие борьбу советской власти с религией. Вводную статью написал П.Б.Струве. Часть материалов книги затрагивает события на севере России. Сборник оснащен справочным аппаратом, в котором, в частности, приводятся список православных епископов, находившихся тогда в ссылке и в тюрьме, данные о кампании по вскрытию святых мощей, статистическая сводка об изъятии церковных ценностей на территории государства и другие материалы.
Практическое осуществление Декрета Совета Народных Комиссаров РСФСР "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" в Архангельской губернии
Единовластие Совета установилось лищь к июню 1918 года. Тогда же в Архангельской губернии закончился и период некоторой неопределенности в отнощениях властей и церкви. В конце весны - начале лета 1918 года изменился тон этих взаимоотнощений. В печати появились статьи, дискредитирующие "политическое лицо" духовенства и органов церковного управления. Духовенство оказалось в эпицентре кампании по изъятию продовольственных излишков и имущества для нужд Красной Армии. Так, в апреле 1918 года из Архангельского духовного училища было вывезено различного имущества на шести подводах (постельные принадлежности, посуда и др.) Власти продемонстрировали свою силу, ворвавшись в актовый зал Архангельской духовной семинарии 13 июня 1918 года во время работы епархиального собрания духовенства и мирян с целью проверки документов и обыска. В июле 1918 года Архангельский губернский отдел народного просвещения довел до местных орагнов власти информацию о декрете и о запрете обрядов и преподавания религии в учебных заведениях. Все предметы религиозного культа надлежало удалить из учебных классов и передать в приходы. Ситуация усугублялась и тем что как указывалось церковь заняла негативную позицию не только относительно церковной политики государства но и всей его внутренней и внешней политики. Неповиновение религиозных организаций и стремление государственных органов к более радикальным действиям могло привести к стремительному обострению конфликта, но падение советской власти на Архангельском Севере в августе 1918 года отодвинуло реализацию в регионе Декрета "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" в регионе более чем на полтора года.
Новая власть - Верховное Управление Северной области (позже - Временное правительство Северной области) заявила о себе в Архангельске 2 августа 1918 года. В этот орган вошли: Н.В.Чайковский (председатель), А.А.Иванов, С.С.Маслов, А.И.Гуковский, Г.А.Мартюшин, Я.Т.Дедусенко, М.А.Лихач, П.Ю.Зубов, Н.А.Старцев (почти все они" в недавнем прошлом были членами Учредительного собрания). В тот же день высадились иностранные интервенты - англичане, французы, канадцы, американцы. Советские государственные учреждения из губернского центра были эвакуированы.
Верховное Управление Северной области (далее - ВУСО) поставило перед собой несколько первоочередных задач: воссоздание единой всероссийской государственной власти и организация местного управления в крае, оборона Северной области от посягательств со стороны Германии и Финляндии, воссоединение с Россией отторгнутых от нее областей, восстановление попранных свобод и органов истинного народовластия, установление прочного правопорядка, действительное обеспечение прав трудящихся на землю и др. В первый же день своего правления правительство Северной области объявило о восстановлении гражданских свобод. В Постановлении № 8 ВУСО говорилось: "Во имя спасения Родины и завоеваний Революции, попранные насильнической советской властью свободы: совести, слова, печати, собраний и союзов - настоящим восстанавливаются"1. В конце сентября 1918 года Верховное Управление Северной области специальным постановлением отменило Декрет СНК "Об отделении церкви от государства и щколы от церкви"2. Дальнейщие отнощения государственных структур и религиозных организаций в пределах Северной области предписывалось строить на основах политики Временного правительства России (март-октябрь 1917 года).
Как известно, 20 марта 1917 года Временное правительство приняло постановление "Об отмене вероисповедных и национальных ограничений", провозгласивщее равенство граждан в социально-экономической и политической областях вне зависимости от принадлежности к тому или иному вероисповеданию и отменившее статьи уголовно-административного законодательства, ограничивавшие права граждан по принципу религиозной принадлежности. В июле 1917 года Временное правительство опубликовало еще один основополагающий акт - постановление "О свободе совести", которое гарантировало всем гражданам равные политические и гражданские права, определяло порядок "принадлежности" детей к вероисповеданию, а также порядок перехода из одного исповедания в другое. В целом, по оценкам современных исследователей политика Временного правительства в религиозной сфере имела половинчатый характер, а в позиции правительства и православной церкви по конкретным вопросам далеко не всегда совпадали. Такая ситуация могла иметь следствием как установление партнерских отношений, так и создавала предпосылки конфликта.
Политика государства по отношению к церкви в первой половине 1920-х годов
И.М.Андреев насчитывает до двух тысяч судебных процессов, до десяти тысяч расстрелянных и замученных священослужителей и мирян . П.Н.Милюков в "Очерках по истории русской культуры" пишет о 231 процессе и 738 подсудимых в ходе кампании.
Несмотря на столь ощутимый удар Русская Православная Церковь осталась влиятельным социальным общественным институтом в России. Советское государство, полагая невозможным вернуться к дооктябрьским принципам отношений государства и церкви, осознанно шло на конфликт с церковью как с контрреволюционной силой. Однако дискредитация церкви в общественном мнении требовала длительного времени. С целью максимально быстрого и Приемлемого для государства решения религиозного вопроса было предложено изменить состав руководства Русской Православной Церкви таким образом, чтобы церковь возглавило лояльное по отношению к Советской власти духовенство, которое провело бы реформы, превратившие церковь в религиозное сообшество. Одновременно это могло изменить устоявшееся за границей мнение об отношениях церкви и государства в России.
Весной 1922 года громко заявило о себе обновленческое движение, вызвавшее раскол Русской Православной Церкви. Группа петроградских свяшенников (А.Введенский, А.Боярский, Е.Белков и др.), воспользовавшись отстранением Патриарха Тихона от управления церковью (он был лишен свободы и привлечен к гражданскому суду), попыталась захватить церковную власть, создав Высшее Церковное управление во главе с епископом Антонином (Грановским). В мае того же года обновленцы созвали учредительное собрание своих сторонников и провозгласили образование "Живой Церкви". Сами деятели обновленческого движения, например, профессор Титлинов, называли ее революцией в церкви . Выбрав главной мишенью критики Патриарха Тихона, "живоцерковники" призывали к демократизации внутрицерковной жизни и к лояльности Советской власти.
Несмотря на свою малочисленность, обновленцы довольно скоро получили широкую известность по всей стране, в том числе и в Архангельской губернии. Газета "Трудовой Север" в одном из майских номеров 1922 года признает раскол церкви свершившимся фактом. Редколлегия призывает архангельское духовенство определиться: "мир с народом или союз с контрреволюцией? Архангельское духовенство, насколько нам известно, счастливого дара речи еще не обрело. А ответ потребуется и от него..," . Действительно, провинциальное духовенство, как и верующие на местах, не спещили принимать идеи церковного обновления. Настораживали предложения о женатом епископате, закрытии монастырей, исправлении церковно-богословского языка и приближении его к разговорной речи, согласовании некоторых церковных правил с предначертаниями Советской власти. Первые одобрительные отклики на деятельность "Живой Церкви" появились в архангельской прессе в августе 1922 года накануне Всероссийского съезда белого духовенства. Начинания "прогрессивного духовенства" приветствовали священники Михаил Смирнов, М.Архангельский . В своих письмах в газету они критиковали епархиальное руководство, призывали сельское духовенство слиться с "Живой Церковью", начав движение снизу. Заметным же обновленчество станет в Архангельской губернии позже. В сентябре 1924 года здесь состоялся обновленческий епархиальный съезд духовенства и мирян. К этому времени 79 священнослужителей епархии дали подписку о признании обновленческого синода и епархиального yпpaвлeния . Распространение "Живой Церкви" по Архангельскому Северу связано с именами епископов Арсения (Покровского) (1924-1925 гг.), Владимира (Пу-тяты) (1925), Михаила (Трубина) (1925-1926). "Тихоновскую" линию в церковном руководстве Архангельской епархии в эти годы представляли епископы Варсонофий (Вихвелин) (1924) и Софроний (Арефьев) (1924-1926). Архиепископ Антоний (Быстров) с 1923 по 1926 год находился в ссылке.
Постепенно процесс распространения обновленчества захватил православные приходы Емецкого, Онежского, Пинежского и
Шенкурского уездов. Ниже мы еще вернемся к вопросу о влиянии раскола на положение церкви в Советском государстве в 1926-1928 гг. Пока же согласимся с выводом В.А.Зайцева о том, что "среди северного духовенства на обновленческих позициях стояли единицы" и позволим усомниться в истинности утверждения, что среди верующих таких было больщинство . На такого рода сомнения наводят откровения обновленческого епископа Арсения (Покровского), прибывшего в Архангельск в апреле 1924 года (в эти же дни Архангельск колокольным звоном встречал приверженца Патриарха Тихона епископа Софрония). Епископ Арсений называет Архангельскую епархию "церковной вандеей". По его мнению, "прочно засевшая черносотенная тихоновщина характеризует настроение архангельского духовенства" . Местные верующие проявляли к епископу Арсению неуважение, в частности, во время проводимых им лекций-диспутов, где он доказывал каноничность "Живой Церкви".
Усиление антирелигиозного воздействия во второй половине 1920-х годов
В целом же Союз воинствующих безбожников должен был развернуть свою работу везде: в городе и в деревне, на заводе и в колхозе, на сплаве и на лесозаготовках. На лесозаготовках агитацию нужно было вести во всякое время: "днем - во время рубки, вечером - во время обеда, перед сном - на нарах, перед утренним чаем и т.д." Только такая настойчивость могла, по мнению инициаторов подобных решений, оказать воздействие на сознание "одурманенного" населения. Еще одна форма работы - соревнование лесорубов за выход из коллективов верующих, за отказ от религиозных праздников, за создание "безбожных делянок" и т.п. -получила распространение в конце 1929 года.
На конференции был заслушан специальный доклад "Постановка антирелигиозной пропаганды в учебных заведениях". В нем отмечалось, что в 1928-1929 учебном году антирелигиозное воспитание получило дальнейшее развитие, но этого сдвига было недостаточно, поскольку в учебных программах слабо отражались антирелигиозные аспекты, значительная часть педагогического персонала проявляла неустойчивость по отношению к религии, не хватало антицерковной методической литературы. Конференция рекомендовала краевому отделу народного образования предусмотреть в бюджете специальные ассигнования для антирелигиозной работы, а для руководства ею ввести в школах штат специальных инспекторов. Учебным заведениям надлежало действовать по трем основным направлениям: 1) антирелигиозное воспитание педагогического персонала; 2) работа среди учащихся; 3) антирелигиозное воздействие на окружающее население и родителей учащихся.
Конференция безбожников также решила инициировать в печати и среди трудящихся кампанию о целесообразности переименования Архангельска (характерно, что в дни работы конференции редакция "Правды Севера" признала свою ошибку в том, что до сих пор не могла в достаточной степени освещать вопросы антирелигиозной работы и заверила конференцию, что эти ошибки будут исправлены в ближайшее время), создать в Архангельске антирелигиозный музей, начать борьбу с организацией рождественских елок, провести массовую кампанию по подписке на антирелигиозные издания, организовать в 1930 году перерегистрацию членов, развернуть широкую вербовку новых членов Союза воинствующих безбожников. На конференции был сформирован обновленный Северный краевой совет СВБ в составе 31 человека.
Таким образом, решения I Северной краевой конференции Союза воинствующих безбожников были направлены на организационное оформление и укрепление рядов СВБ и проникнуты духом непримиримой, решительной борьбы с любыми проявлениями религии, что соответствовало установкам II Всесоюзного съезда СВБ.
Однако результативность реализации принятых решений была невелика. За 3 года, с 1929 по 1932 год, число членов Союза в крае возросло с 18 до 68 тысяч, несколько расширилась сеть читален, клубов, библиотек на селе. В целом есть все основания утверждать, что планы руководителей государственных и партийных органов, общественных организаций, в том числе и Союза воинствующих безбожников, связанные с вопросами веры, в корне расходились с позицией подавляющего большинства верующего населения, особенно крестьян.
Итак, с середины 1920-х до середины 1930-х годов Союз воинствующих безбожников СССР играл роль главного проводника государственной политики по отношению к церкви и верующим. На этом этапе государство боролось с религией с помощью общественной организации, активно влияя на все стороны ее деятельности. Деятельность СВБ нанесла огромный вред различным религиозным конфессиям, привела к неисчислимым моральным издержкам в среде верующих. Тем не менее Союз не оправдал надежд партийно-государственных органов, не справился с поставленными задачами и был упразднен. Государство оказалось перед выбором новых подходов в отношениях с церковью и верующими.
Таким образом, есть основания считать 1925 год определенным рубежом во взаимоотношениях государства и церкви. Период, пришедшийся на 1922-1925 гг., был наполнен разнообразными событиями, ознаменован противоречивыми процессами в партийно-государственной религиозной политике. Государственные органы продолжали грубо вмешиваться во внутренние дела церкви, что наглядно проявилось в кампании по изъятию церковных ценностей на нужды голодающих в 1922 году, в массовых антирелигиозных мероприятиях пропагандистского характера ("комсомольские пасха и рождество", "красная свадьба", "октябрины", отказ от религиозных праздников, организация антирелигиозных кружков, лекториев и т.д.). Государству, используя так называемое обновленческое движение, удалось инспирировать раскол в церкви. Идеологическая машина РКП(б) и советского государства не упускала возможности дискредитации духовенства, избрав главной мишенью критики патриарха Тихона. Была предпринята попытка противопоставить традиционному православию не только "Живую церковь", но и сектантские организации. Таким образом, действия властей превратили в фикцию принцип отделения церкви от государства, провозглашенный в январе 1918 года.
В январе 1923 года Антонин (Грановский), бывший председатель ВЦУ, порвавший с ним и вернувшийся в лоно патриаршей церкви, направил во ВЦИК протест против использования Церкви органами власти. В нем он отмечает, что антирелигиозный характер советской власти не позволяет ей "пользоваться культом для своих целей". Декрет 23 января 1918 года "по существу является карантином государства от церкви. Брать от зачумленного предосудительно, ...но с января нынешнего года наша государственность, не изменяя своих идеологических основ по отношению к церковникам, изменила свою тактику к ним... Социалистическое государство стало на путь эксплуатации культа... Культ идейно убивается, тактически разрушается, юридически брезгуется; культ - ремесло перед которым закрывают двери все профсоюзы и кооперации
