Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Роль и место газеты «Новое время» в общественной жизни Петрограда 1917 г 23
1.1. История газеты «Новое время»: складывание концепции и формирование идеологических позиций 23
1.2. Редакционно-издательская политика газеты «Новое время» в последний год ее существования 45
Глава 2. Анализ периодической печати Петрограда в1917 г 84
2.1. Петроградская периодика в 1917 г.: структурные характеристики и спектр социально-политических приоритетов 84
2.2. Общественно-политическая жизнь города на страницах петроградских периодических изданий (февраль - октябрь 1917 г.) 112
Заключение 147
Библиография 153
Приложения 161
Приложение 1. Тиражи петроградских ежедневных газет в 1916 и 1917 гг 161
- История газеты «Новое время»: складывание концепции и формирование идеологических позиций
- Редакционно-издательская политика газеты «Новое время» в последний год ее существования
- Петроградская периодика в 1917 г.: структурные характеристики и спектр социально-политических приоритетов
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Анализ ситуации, складывавшейся в последние два десятилетия в сфере средств массовой информации, свидетельствует, что она является логическим продолжением и результатом развития тех тенденций, которые начали формироваться еще в дореволюционной России. Испытав мощные революционные потрясения, просуществовав 70 лет в условиях тоталитарно ориентированного режима, российские средства массовой информации на рубеже веков частично возвращаются к тем принципам функционирования, которые впервые отчетливо обозначились в первой четверти XX в. Многие явления, имеющие отношение к периодической печати, в равной степени были свойственны как для России начала века, так и для России современной: «война компроматов», включенность средств массовой информации в избирательный процесс, формирование медиа-холдингов. Однако в первую очередь факт преемственности и даже повторяемости обнаруживается в сфере взаимоотношений средств массовой информации с властными структурами, финансовыми группами, другими субъектами политики.
Февральская революция, провозгласившая свободу слова, открыла широкие возможности для коллективного и индивидуального участия в общественно-политической жизни страны. Полные остроты и драматизма события переломного для российской истории года, как в зеркале, находили свое отражение на страницах газет и журналов. В контексте революционной ситуации пресса являлась эффективным средством агитации и влияния на общественное мнение. Как следствие, российская периодическая печать приобретала невиданную прежде общественно-политическую значимость, становилась ареной противостояния различных социальных и политических сил.
Естественно, в это время происходит особенно бурный рост газет и
журналов, издававшихся под эгидой и на средства различных партий и объединений, рассматривавших и использовавших печать в качестве орудия политической борьбы. Вместе с тем, определенную часть спектра периодики еще с 1910-х годов спонсировали те или иные финансовые и промышленные группы. Они предпринимали попытки взять под свой контроль одно или несколько периодических изданий и посредством прессы оказывать влияние на развитие событий в обществе, на социально-политическую ситуацию в стране в целом, и, в первую очередь, в столице.
Представленная к защите диссертация является исследованием проблемы, имеющей важное научно-теоретическое, социально-культурное, общественно-политическое и практическое значение. Ее актуальность связана с идущими в обществе философскими и идеологическими спорами о значении средств массовой информации в духовной, культурной, политической жизни современной России. Новому российскому государству еще только предстоит выработать механизмы повседневного решения проблем, возникающих в деликатной сфере отношений властных структур, средств массовой информации и бизнеса. Этот процесс пойдет тем успешнее, чем полнее и объективнее будет учтен исторический опыт. В свою очередь, от успешности выработки сбалансированной модели государственной политики в информационной сфере зависит динамика процесса расширения базы социальной поддержки политического курса российского государства. Проникновение в прошлое позволит извлечь важные уроки на будущее и приблизит нас к ответам на ряд животрепещущих современных вопросов.
Историография исследуемой проблемы в том виде, в каком она сформулирована в теме настоящей диссертации, никогда не становилась предметом специального и комплексного конкретно-исторического исследования, хотя отдельные ее аспекты затрагивались в работах отечественных и зарубежных специалистов.
Интересующие нас сюжеты нашли свое отражение в изданиях, выходивших по горячим следам исторических событий. Известно, что одну из первых попыток изучить последовательность революционных событий 1917 г. на основе газетных публикаций предпринял лидер эсеровской партии В.М. Чернов1.
Впрочем, анализ периодической печати 1917 г. долгие годы носил фрагментарный характер, рассматривался лишь в контексте других вопросов истории Великой Октябрьской социалистической революции, ограничиваясь исследованием газет и журналов только большевистской направленности, в первую очередь, «Правды» и «Известий».
На многих исторических работах первых послеоктябрьских десятилетий лежит печать субъективизма и явной идеологической предвзятости в анализе сложнейших многоуровневых процессов, протекавших в социально-политической сфере жизни общества. Они могут нас интересовать лишь своей фактической насыщенностью, наличием многочисленных ярких, подчас единственных в своем роде конкретно-исторических свидетельств современников и очевидцев событий. Вместе с тем, значение приводившихся в изданиях 1920-х —1950-х годов фактов, относившихся к истории периодической печати, практически полностью нивелировалось их тенденциозным подбором и упрощенным, без учета нюансов, толкованием.
Период с середины 1960 - до середины 1980-х гг. в советской историографии характеризуется тем, что осмысление реалий 1917 г. в основном продолжало носить преимущественно конъюнктурно - идеологизированный характер, ограничивалось разработкой
предписанных сверху направлений и сюжетов .
В течение многих десятилетий в библиографических изданиях, описывающих периодику советского периода, включая «Летописи периодических изданий СССР» Всесоюзной книжной палаты, существовал пробел: периодическая печать 1917 г. была учтена лишь частично, т.к. указатель «Газеты СССР: 1917-1960 гг.» содержал сведения об изданиях, выходивших на территории СССР только со дня Октябрьской революции или с момента установления советской власти на местах, а в «Периодической печати СССР, 1917-1949» издания 1917 г. были представлены выборочно.
Лишь в 1987 г. в Ленинграде был выпущен библиографический указатель «Периодическая печать в России в 1917 г.», представлявший периодику 1917 г. практически без изъятий. Он занял промежуточное место между «Библиографией периодических изданий России, 1901-1916 гг.» с одной стороны, «Газеты СССР: 1917-1960 гг.» и «Периодической печатью СССР, 1917-1949 гг.» - с другой. С его появлением завершается создание системы библиографических изданий по русской и советской периодике.
В указателе были отражены газеты, в том числе однодневки, журналы и продолжающиеся издания, выходившие на русском языке на территории России с 1 января по 31 декабря 1917 г., включая военные газеты, выпускавшиеся в зоне военных действий в Первую мировую войну. Кроме того, в указателе представлены продолжающиеся издания за
1917 г., вышедшие из печати позднее, и более ранние издания, вышедшие в 1917 г. Отсутствовало описание лишь изданий временных коллективов -трудов съездов и конференций, изданий выставок, альманахов, книжных и издательских серий, фирменных и рекламных прейскурантов, ценников, телеграмм Петроградского телеграфного агентства и метеорологических бюллетеней, не содержавших текстового материала.
Заметим, что в 1960-1980-е годы наметился прогресс в научном освещении роли печати в событиях 1917 г. В частности, на основе газетных публикаций изучались различные стороны жизни общества, в том числе вопросы массового политического сознания, политической культуры революционной эпохи, что способствовало правильному пониманию особенностей функционирования власти в переломные периоды истории. Здесь особо следует выделить работы Г.Л. Соболева и Б.И. Колоницкого1.
Это дает основание заключить, что, несмотря на недостатки отечественной научной литературы 1960-х - середины 1980-х гг., невозможно отрицать важный вклад, внесенный советскими историками в формирование и расширение источниковой базы, создание на ее основе тщательно выписанной, хотя и не полной картины революционных событий 1917 г. страны в целом, и Петрограда в частности. Накопленный и введенный в научный оборот большой объем фактического материала создавал основу для выдвижения новых идей и формулирования
оценочных суждений уже в постсоветский период развития отечественной историографии.
Существенные изменения в исторические приоритеты внесла перестройка, открыв возможность для серьезного и ответственного, без идеологического контроля изучения реальных процессов, присущих российскому обществу на разных этапах его развития. Стали появляться исследования, отмеченные стремлением освободиться от политической и теоретической заданности, изменяется тон рассуждений, исчезает агрессивность, однозначность, предвзятость . Активная критика работ предшественников сопровождалась постановкой и поиском ответов на ранее закрытые для обсуждения темы, а также рожденные новой политической ситуацией вопросы.
Во многом впервые предметом исторического анализа становится издательская деятельность «непролетарских» партий2.
Постепенная, а с августа 1991г. - практически полная, ликвидация цензуры, публикация новых источников, открытие доступа к ранее секретным архивным фондам заставляли по-новому взглянуть на наше недавнее прошлое, на идеологию, его охранявшую.
В результате в последние годы появились работы, написанные на иной источниковой базе, содержащие нетрадиционные оценочные суждения, демонстрирующие концептуально новый уровень осмысления и
анализа проблем1.
Вместе с тем, многие аспекты проблемы требуют дальнейшего изучения. Менее прочих исследованы периодические издания, связанные с различными финансовыми и промышленными группировками, ведущее место среди которых, несомненно, занимала газета «Новое время».
Хотя история «Нового времени» не является «белым пятном» , однако предшественники, в основном, ограничивались изучением курса газеты «при Суворине» и редко рассматривали ситуацию, в которой оказалось «Новое время» после его смерти. Издательско-редакционная политика газеты в 1917 г., в последний год ее существования, практически, не исследовалась.
Правильная постановка и частичное разрешение нашими предшественниками ряда важных вопросов интересующей нас темы создали базу, условия, предпосылки, необходимые и достаточные для того, чтобы приступить к всестороннему теоретическому и конкретно -историческому анализу роли и места газеты «Новое время» в общественно-политической жизни Петрограда переломного 1917 г.
Учитывая актуальность, научную и практическую значимость темы, а также отсутствие целостного анализа и обобщающих трудов по затронутой
проблематике, автор избрал объектом исследования петроградскую периодику 1917 г., предметом исследования - редакционно-издательскую политику газеты «Новое время» в конкретно-исторический период (1917 г.).
Диссертант ставит своей целью: провести комплексное изучение процесса эволюции идеологических позиций и трансформации политической линии «Нового времени» в контексте общественно-политических изменений в жизни страны и города с февраля по октябрь 1917 г.
Для достижения этой цели требуется решить ряд конкретных задач:
1) оценить степень воздействия хода общественного развития на количественные и качественные характеристики «газетного рынка» в Петрограде в 1917 г.: спектр политико-идеологических приоритетов, источники финансирования, схема реализации тиражей, стратегия выживания и развития и пр.; в связи с этим определить роль и место периодической печати в партийной борьбе и общественно-политической жизни столицы в исследуемый период; проследить динамику и диалектику взаимоотношений власти и прессы с февраля по октябрь 1917 г., выявить объективные и субъективные обстоятельства, влиявшие на изменение характера этих взаимоотношений; сформулировать причины, определявшие дифференцированное отношение читателей к тем или иным печатным изданиям: степень авторитета, влияния, поддержки, популярности;
2) дополнительно исследовать историю газеты «Новое время» до февральской революции 1917 г.; проанализировать этапы складывания ее концепции; колебания политической линии; выяснить, чьи интересы она представляла и пр.
3) охарактеризовать отношение газеты «Новое время» к важнейшим социально-политическим событиям и процессам 1917 г., ее вклад в формирование общественного мнения по тем или иным животрепещущим
вопросам: война и мир, перспективы социально-политического и экономического развития и пр.;
4) определить «границы популярности» газеты «Новое время» и причины перманентного падения ее авторитета и влияния в 1917 г.
Хронологические рамки. В контексте революционной ситуации 1917 года российская периодическая печать приобрела невиданную прежде общественно-политическую значимость, поэтому в целом хронологические рамки ограничены 1917 г. Важно отметить, что для определения процесса складывания концепции и формирования идеологических позиций газеты «Новое время» привлекались материалы, выходящие за хронологические рамки.
Территориальные рамки. В 1917 г. Петроград, являющийся столицей, становится эпицентром революционных событий, городом, в котором рождается новое государство. В Петрограде происходит особенно бурный рост газет и журналов, в нем издавалась основная масса российской периодики, в том числе армейской, поэтому территориальные рамки ограничены городом Петроград.
Источниковая база исследования достаточно обширна и включает в себя: 1) архивные материалы; 2) опубликованный комплекс официальной документации; 3) материалы периодической печати; 4) мемуары и дневники.
Первая группа источников представлена архивными материалами. Особое внимание автором было уделено изучению фондов Центрального государственного архива литературы и искусства Санкт-Петербурга , Российского государственного исторического архива (г. Санкт-Петербург), Центрального государственного архива Санкт-Петербурга , Центрального государственного архива историко-политических
документов Санкт-Петербурга1, отдела рукописей Российской национальной библиотеки .
Безусловный исследовательский интерес представляют документы, дающие возможность уяснить, чем была обусловлена и кем направляема идеологическая линия газеты «Новое Время», помогающие раскрыть зависимость принимавшихся решений от обстановки внутри страны и на внешнеполитической арене. На периодику оказывали влияние множество объективных и субъективных факторов, таких, как расклад политических сил в руководстве партии и страны, профессионализм руководящего состава, материально-финансовые возможности поддержания и реорганизации системы и др.
Анализ документов позволяет получить наглядное представление о реальном уровне воздействия периодики на читателей и динамике изменения ее роли. Конечно, в силу политического детерминизма эпохи, эти документы требуют перепроверки по другим альтернативным источникам информации. Автор учитывал, что в архивных документах нередко прослеживается тенденция на преувеличение достигнутых успехов в ущерб объективной оценке.
Многочисленные документы были использованы автором из фондов НИИ книговедения3, находящихся в ЦГАЛИ СПб. Обширная статистика, отчетные сведения и обзорные доклады объемно и объективно характеризуют различные стороны деятельности периодики в рассматриваемый период, демонстрируют ее многообразие. Особого внимания заслуживают статистические сведения, позволяющие со значительно большей, нежели прежде, достоверностью проследить динамику развития периодики.
Дополнительным источником информации по теме исследования стали документы фондов РГИА (г. Санкт-Петербург)1. Среди них стоит выделить документы, имеющие отношение к финансовой деятельности «Контрагентства Суворина». В совокупности с другими архивными источниками, они способствовали более глубокому пониманию автором диссертации финансового положения, в котором находилась газета «Новое Время» в 1917 г.
Вторую группу источников составили опубликованные документы высших государственных, партийных органов страны, приказы, директивы, распоряжения военного командования и политических органов2. В них содержатся многие значимые для понимания исследуемой проблемы сведения, позволяющие раскрыть важные аспекты деятельности периодики в рассматриваемый период. Особый интерес вызывает официальная переписка (донесения, служебные телеграммы, запросы, отчеты), дающая представление о высокой роли периодики в подготовке и реализации комплекса мероприятий.
Отметим, что в полном объеме весь комплекс нормативно-организационных, организационно-исполнительских, информационных и коммуникационных источников по исследуемым вопросам стал доступен исследователям лишь в последнее десятилетие.
Третья группа источников, являющаяся важнейшей для написания данной диссертации, представлена петроградской периодической печатью
1917 г . В публикациях газет нашли отражение политические, экономические и социальные аспекты проблем, анализируемых в нашем исследовании. Вместе с тем, следует подчеркнуть, что возможности периодической печати были ограничены дозволенными военной цензурой рамками, что накладывало известный отпечаток на характер публикаций, содержавшиеся в них выводы и предложения.
Четвертую группу источников составляют многочисленные дневники и мемуары . Наиболее объемно они представлены в творческом наследии видных участников того времени. Например, В.А. Оболенский3 являлся редактором-издателем газеты «Свободный народ», выходившей с 1 июня 1917 года. Несмотря на то, что среди мемуарной литературы нет изданий, непосредственно посвященных рассматриваемой теме, во многих из них содержатся сведения, прямо или косвенно ее затрагивающие. К числу наиболее значительных мемуарных произведений относятся воспоминания Н.Н. Суханова . В них подробно освещается роль периодики в событиях, происходивших в Петрограде в 1917 г., показывается, как она трансформировалась и развивалась.
Несомненно, диссертант использовал все ценное из того, что было сделано его предшественниками, стремился учесть возможно большее число опубликованных документов, имеющих отношение к теме исследования. Автор полагает, что использованный в диссертации корпус
источников позволяет провести полноценное научное исследование, сформулировать объективные выводы.
Методологическая основа диссертационного исследования.
Конкретно-историческое рассмотрение избранной темы основано на последовательном применении общих теоретико-методологических принципов исторического познания, широком использовании эвристических возможностей и теоретического инструментария ведущих отечественных школ гуманитарного знания.
Автор полагает, что наиболее продуктивный путь изучения противоречивого общественного процесса заключается не в противопоставлении друг другу формационного и цивилизационного подходов, а в комбинации, взаимодействии элементов, их составляющих . Диссертант не сомневается в необходимости, отбрасывая догматизированные и абсолютизированные марксистские трактовки, сохранить в арсенале историка все те положения, которые выдержали испытание временем, в частности, учение о развитии человечества по восходящей линии; тезис о примате экономики над политикой; учение о классовой борьбе, но, разумеется, не в качестве всеобъемлющей формы развития общества и т.д. Сохранила свой эвристический потенциал в целом ряде конкретных аспектов марксистская формационная теория,
рассматривающая механизмы прерывистости, скачкообразности развития в качестве обязательных характеристик исторического процесса.
Что же касается непосредственно интересующей нас проблемы, то диссертант при ее изучении опирался на марксистский постулат о зависимости всех форм и видов человеческого сознания от общественного бытия людей.
Диссертационная работа базируется на принципах историзма, научной достоверности, системности и конкретности рассмотрения фактов, общепризнанных в науке, требующих от исследователя анализировать любое общественное явление в процессе развития, в пространственно-временном контексте с учетом национально-региональной специфики, во всем многообразии его генетических, причинных связей и взаимовлияний с окружающим миром, с позиции конкретного исторического опыта, как продукт определенной эпохи и специфических исторических условий.
В отношении исследуемой проблемы это требование реализуется самым непосредственным образом. Изучение периодической печати предполагает глубокую и конкретную оценку исторической обстановки, которая в каждый отдельно взятый период истории определяла направления издательско-редакционной политики, содержание печатной продукции, характер взаимоотношений власти, бизнеса и прессы и т.д.
Непосредственно к вопросу роли и места «человека в истории» примыкает гносеологическая и методологическая задача выявления, анализа и оценки альтернатив общественного развития в переходные эпохи (как граничных точек объективно существующего поля возможностей); рассмотрения вариантов, реализованных, либо упущенных на том или ином историческом этапе; изучения механизма осуществления людьми исторического выбора; раскрытия коллизий борьбы по поводу принятия тех или иных вехообразующих решений и определения причин победы
конкретных общественных сил.
Система исследовательских процедур включает в себя историко-ситуационный и историко-ретроспективный подходы. Первый позволяет выяснить, насколько политические лидеры, редакторы газет, журналисты адекватно воспринимали историческую реальность и учитывали ее при формулировании целей и задач своей деятельности. Второй раскрывает объективную значимость и прогрессивность явлений прошлого с определенной исторической дистанции .
Применяя наряду с общенаучными методами познания и специально-историческими методами, опыт и методики смежных с историей наук автор стремился достичь сформулированной цели диссертационного исследования.
Не потерял своего обязательного для историка характера и такой методологический принцип как социальный (ценностный) подход. Хорошо известно, что при проведении исторического анализа исследователя интересуют не только общенаучные закономерности, но и индивидуальные особенности изучаемого явления, выделение и оценка которых, не в последнюю очередь, зависит от разделяемой самим ученым системы ценностей. Корни ценностной ориентации уходят в толщу культуры того исторического времени, в котором повседневно существует исследователь, и отражают, как правило, ведущую, победившую, господствующую тенденцию развития.
Каждое поколение историков ведет диалог с исследуемым «внешним» объектом по-своему, в терминах, которые значимы для этого именно поколения. Необходимость для каждого поколения историков
переписывать историю заново, хотя и сводит на нет старый позитивизм, тем не менее, не делает ее менее объективной1.
«Политические обязательства» историка, гражданская позиция, человеческие пристрастия, связанные с его принадлежностью к конкретной нации, той или иной политической партии, половозрастной, социальной или конфессиональной группе, вполне совместимы с принципом объективности при условии, что политические приоритеты, индивидуальные ценности жестко увязаны, даже подчинены ценностям общечеловеческим.
Приступая к изучению проблемы, обозначенной в теме настоящей диссертационной работы, автор считает необходимым определиться с понятийным аппаратом. В первую очередь, такая потребность вызвана важностью устранения толкований самого понятия «периодическая печать», как одного из основных средств массовой информации. В настоящей работе нами используется следующее определение: периодическая печать - это газеты, журналы, периодические сборники и бюллетени, т.е. издания, выпускаемые в определенный промежуток времени .
Необходимо, как представляется, дать комментарии и к термину «популярность», естественно, в аспекте исследуемой проблемы.
Единая концепция феномена популярности средств массовой информации (периодической печати) в конкретных политико-экономических условиях до сих пор не разработана.
Один из отцов-основателей американской массовой прессы Р. Херст считал, что популярной газету делают любые сенсации, криминальные и сексуальные истории, финансовые махинации, критика сильных мира
сего, освещение повседневных забот и жизни читателя, его окружения1. При этом Р. Херст полагал, «что выпускать газету без раскрутки - все равно, что подмигивать девушке в темноте - дело хорошее, но безрезультатное»2.
Современный международный медиа-магнат Руперт Мердок и его биограф Д. Ландрам убеждены, что популярность издания зависит, прежде всего, от личности издателя, его энергии и профессионализма3.
В свою очередь, журналист Дэвид Рэндалл причины успеха того или иного печатного издания объясняет двумя главными обстоятельствами: уровнем качества информационного продукта и приверженностью автора родной газете и своему читателю.
Многие исследователи и журналисты феномен популярности раскрывают в системном комплексе факторов, среди которых доминантным выдвигается аудиторный фактор. Существование газеты без аудитории - логический абсурд, хотя в определенных условиях средства массовой информации становятся самодостаточными и асоциальными. Проблема обратной связи с читателем в данном случае их мало волнует. Но для действительно массовой газеты аудитория, ее потребности и интересы - факторы, определяющие все компоненты содержательной модели издания, а именно:
1. Тематическую направленность.
2. Жанровую палитру.
3. Соотношение «внутренней» и «внешней» информации, а также информационных и аналитических текстов.
4. Тональность материалов (нейтральная, позитивная, критическая, иронически-насмешливая, доверительная и т.д.).
5. Дизайн издания.
Многие, особенно западные, исследователи, рассматривают аудиторию средств массовой информации в духе известных теоретических построений Г. Лебона («Психология толп»), 3. Фрейда («Психология масс и анализ человеческого Я»), В. Бунда («Проблемы психологии народов»), С. Московичи («Век толпы»). «За преступной толпой стоит еще более преступная публика», - категорически утверждает Г. Тард в работе «Мнение и толпа - а во главе последней еще более преступные публицисты», подчеркивая, что публицист и публицистика создают «свою публику»: «читатель выбирает себе газету, газета собирает своих читателей, происходит взаимный подбор, отсюда взаимные приспособления» \
Так или иначе, но коллективное бессознательное аудитории («архетипы сознания» по Карлу Юнгу), а значит, и эмоциональная сторона коммуникативного процесса являются безусловными компонентами такого явления как «популярность».
Нельзя отрицать и роль личности в обеспечении феномена популярности.
Немалое количество примеров известно нам из истории журналистики, когда средства массовой информации становились «властителями дум и чаяний народных» еще и потому, что их руководители и редакционные коллективы брали на себя ответственность «дать ответ на вызов времени».
В то же время, важной составляющей эффекта популярности многих средств массовой информации является политическая спекуляция, использование политических, финансовых и светских скандалов, публикация компроматов. На этом делают себе имидж не только бульварно-развлекательные газеты и телеканалы, но и деловая качественная пресса, которая заметно «желтеет». Известный современный публицист Юрий Боголюбов утверждает, что «нормально
функционирующая система никогда не может отказать себе в удовольствии предложить потребителю сколько-нибудь существенное отклонение от нормы, отказаться от «раздувайся факта и персонализации «добра» и «зла». Это принцип выживания в конкурентной борьбе»1.
обладающую собственной
В целом феномен популярности проявляется в таких показателях, как рейтинги телевидения и радио, прибыль, тиражи изданий. Все это служит формальным критерием востребованности. Он обнаруживается преимущественно в обывательской среде, потребляющей массовую прессу, для обывателя же и «производящуюся». Читатели, обладающие гуманитарной идеологией, напротив, способны активно участвовать в создании качественной прессы, справедливо отвергая навязываемые извне стереотипы и отдавая предпочтение тем изданиям, которые воспринимают аудиторию не только в качестве объекта воздействия, но как самостоятельную коммуникационную систему, идеологией.
1917 г.
работы. Впервые в исследуется вопрос о
Изложенные выше общетеоретические и методологические положения, составившие научную основу изучения проблемы роли и места печати в общественно-политической жизни революционной России, автор применил к анализу периодики, издававшейся в Петрограде в
Научная новизна диссертационной современной отечественной историографии взаимосвязи политико-экономических интересов отечественных и зарубежных финансовых и промышленных групп с конкретно поименованным периодическим изданием в революционный период 1917 г.
Вопросы истории периодической печати Петрограда исследуются на широком историческом фоне. Ряд документов, используемых в диссертации, вводится в научный оборот впервые.
Апробация исследования и практическая значимость работы.
Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры истории России и зарубежных стран Санкт-Петербургского государственного университета.
Основные положения данной работы были изложены автором на научных конференциях в Санкт-Петербурге и Пушкине, посвященных актуальным вопросам истории России, средствам массовой информации, информационно-психологической безопасности нации.
Выводы и обобщения, содержащиеся в диссертации, имеют прикладное значение. Материалы работы могут лечь в основу специальных разделов при написании фундаментальных трудов, учебников и пособий по истории, а также быть использованы при чтении лекционных курсов в высших учебных заведениях, в системе профессионального образования.
История газеты «Новое время»: складывание концепции и формирование идеологических позиций
9 сентября 1917 г., после очередного закрытия газеты «Новое время» в связи с событиями конца августа, в передовице редакция давала объяснения, почему газета не выходила в эти 10 дней под другим названием, как это практиковалось в 1917 г. другими закрытыми по цензурным соображениям газетами, что позволяло действующее в то время издательское законодательство: «»Новое время» не принадлежит к числу эфемерид, которые появляются и исчезают по случайной прихоти. «Новое время» существует свыше сорока лет и, надо полагать, не без основания считается национальным учреждением. (...) Наша газета большинством мирового общественного мнения и печати признается выразительницей национальных течений русской общественной мысли в вопросах внешней политики. (...) «Новое время» было знаменосцем мирового союза, образовавшегося для самообороны от германского натиска. О значении нашей работы с достаточной убедительностью свидетельствует то обстоятельство, что в известном тайном докладе имперского канцлера германскому союзному совету из всей мировой печати было названо имя только одного «Нового времени».
При таких условиях насильственное прекращение жизни «Нового времени» необходимо будет истолковываться общественным мнением союзных с нами государств как удар по оружию и символу объединения народов против общего врага — Германской империи». (...) «Новое время» не имеет за собой организованной политической партии. Оно не связано поэтому никакими партийными интересами и обязательствами. Оно не боевое оружие в руках честолюбцев или фанатиков. Оно лишь орган независимой части русского общества, ставящей общегосударственные интересы выше притязаний отдельных классов, партий, кружков или искателей приключений. В этом наше значение».
Сказанное в передовице лишь отчасти было правдой. Имелась в публикации и немалая доля лукавства. Действительно, газета «Новое время» к 1917 г. имела огромную известность и стойкую репутацию, сложившуюся за несколько десятков лет работы в сфере периодической печати и издательской деятельности: по утверждению редакции, которому нет основания не доверять, «за десяток дней нашего вынужденного молчания мы получили сотни сочувствующих писем от наших читателей в России и за границей»2. Действительно, газета не была органом определенной политической партии. И, наконец, действительно газета уделяла огромное внимание внешней политике России и, прежде всего освещению Первой мировой войны, ее причин, тайных пружин и механизмов. Именно это и обусловливало во многом популярность газеты в военные годы, чем по праву гордились редакция и сотрудники газеты. Война и внешняя политика были своего рода «специализацией» «Нового времени».
Редакционно-издательская политика газеты «Новое время» в последний год ее существования
К февральской революции 1917 г. газета находилась в сложном положении. Уже в 1916 г. ее тираж заметно колебался, хотя и оставался значительным — от 70 тысяч экземпляров до 97 тысяч. В 1917 г. колебания тиража стали гораздо более сильными — от 55,4 тыс. до 100 тыс., хотя газета и продолжала занимать место в первой «двадцатке» петроградских газет по количеству выпускаемых экземпляров.
По данным Е. Динерштейна, к 1 января 1917 г. основной капитал «Контрагенства» возрос до 410 тыс. руб., а его пайщиками числились 34 коллективных и индивидуальных члена1.
Во время февральских событий «Новое время» не выходило: в ее типографии печатались «Известия комитета петроградских журналистов»2, и перерыв составил больше недели — № 14718 газеты вышел 25 февраля (10 марта) 1917 г., а следующий — первый послереволюционный номер «Нового времени», 14719 — появился только 5 (18) марта. В нем были опубликованы материалы «Государственного переворота», как и во всех газетах, возобновлявших свой выход в свет после революционного перерыва. Но газета была закрыта 5 марта на заседании Исполнительного комитета Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. В этот день было официально решено воспретить к выходу все черносотенные издания: «Земщина», «Голос Руси», «Колокол», «Русское знамя» и др. Газета «Новое время», вышедшая без предварительного разрешения исполкома Совета, была закрыта впредь до особого распоряжения ).
6 марта на заседании Исполнительного комитета Петроградского Совета поднимался вопрос относительно инцидента с газетой «Копейка» и с «Новым временем». Было решено разрешить к выпуску газеты «Новое время» и, если окажется возможным по техническим условиям, газеты «Копейка»1.
В 1917 г. постоянными авторами газеты были Василий Васильевич Розанов (псевдонимы Обыватель, В.Р.), Михаил Осипович Меньшиков (рубрика «Письма к ближним» ), Виктор Петрович Буренин (литературно-критический отдел), А. Ренников, Ф. Борнгардт (Ф.Б-тъ). В 1917 г. в «Новом времени» появился новый постоянный автор — Ипполит Андреевич Гофштеттер , как писал о нем «День», «старый холоп царского правительства, литературный друг Распутина, известный Гофштеттер»4. Статьи Гофштеттера, поэта, философа, богослова, особенно тенденциозные даже на страницах «Нового времени», традиционно вызывали бурную реакцию: «Смертный грех лжи принимает на себя новорожденный «демократ» Гофштеттер от недавнего монархиста Гофштеттера»5, а его имя становится нарицательным: «...так что в журналистике не осталось ни одного ... Гофштеттера, который не получал бы построчной платы за брань на марксистов по поводу их стремления «насадить» в России капитализм»6.
Петроградская периодика в 1917 г.: структурные характеристики и спектр социально-политических приоритетов
1917 год в истории российской периодической печати оказался не только уникальным, но и принципиально важным для развития социально-исторической ситуации. Именно в этот период, по определению одного из исследователей проблемы, «произошло [...] превращение периодических изданий в самостоятельный и, сравнительно, независимый орган, посредством которого можно было активно влиять на агитацию в стране, мировоззрение людей»1.
Исключительную важность газет в это время осознавали практически все политические лидеры, и «газетному» делу уделялось огромное внимание. Например, кадетские теоретики рассматривали издательскую деятельность партии как часть агитационно-пропагандистской работы. «Средствами партийной агитации, — заявлял юрист, профессор В.М. Гессен, — является пропаганда путем печати и путем устного слова. Необходимо широкое распространение партийной литературы, издание партийных органов, а в случае невозможности, использование в интересах партии местных органов беспартийной печати» . Устная агитация была менее эффективна, а зачастую и невозможна по разным причинам. А.В. Шевцов отмечал: «печатная пропаганда приобретала для партии особое значение, являясь порой единственным средством борьбы за избирателя».
Такое внимание оправдывало себя: газеты сыграли свою роль в сложный период, несмотря на то, что «распространению газет среди населения мешали боевые действия, хозяйственная разруха, неграмотность, острые противоречия между различными политическими силами и социальными группами российского общества».
Можно утверждать, что те, кто наиболее внимательно и тщательно относился к агитации и пропаганде посредством газетной периодики, в конечном итоге и одержали победу в политической борьбе. В.И. Ленин писал А. Коллонтай 16 марта 1917 г.: «Главное теперь — печать, организация рабочих в революционную социал-демократическую партию...».
Практически все мемуаристы, описывавшие центральные события 1917 г., так или иначе упоминают активность периодической печати, ставшей в это время одним из показателей общей социально-политической активности населения. Создавая картину середины октября 1917 г., И.Х. Бодулякин пишет: «Весь Питер из себя представлял огромный митинг. [...] Шумели газеты, работали без устали редакции» .
