Содержание к диссертации
Введение
1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИОГРАФИИ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ КРЕСТЬЯНСТВА
1.1. Проблемы понятийного аппарата исследования социальных проблем крестьянства 25
1.2. Формирование научной проблемы социальной помощи крестьянству...36
1.3. Вклад советских ученых в разработку темы 45
1.4. Актуализация проблематики крестьяноведения и истории социальной работы в современный период 62
2. ФАКТОРЫ СОЦИАЛЬНЫХ РИСКОВ И СИСТЕМА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРИЗРЕНИЯ
2.1. Факторы социальных рисков в крестьянской среде во второй половине XIX — начале XX в 94
2.2. Государственное регулирование вопросами общественного призрения крестьянского населения 122
2.3. Крестьянская община как социальный институт (1861 — 1917 гг.) 133
2.4. Деятельность земских органов самоуправления в области общественного призрения и по поддержанию сельского хозяйства 155
2.5. Церковно-приходское призрение в крестьянской среде 171
3. СОЦИАЛЬНЫЕ ПОТРЕБНОСТИ СОВЕТСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА И ФОРМИРОВАНИЕ МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ НА СЕЛЕ
3.1 . Факторы социальных рисков крестьянства и уровни их государст венного регулирования (1917-начало 1941 гг.) 196
3.2. Крестьянская община как социальный институт (1918 — 1929 гг.) 228
3.3. Формирование модели социального обеспечения крестьян 241
3.4. Социальные проблемы крестьянства и состояние социального обеспечения на селе в военный и послевоенный периоды 258
3.5.Социальные потребности крестьянства во второй половине 1950-х- 1980-хгг 279
3.6. Развитие социального обеспечения на селе в 1950-е - 1980-е гг 304
4. ТРАНСФОРМАЦИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ КРЕСТЬЯНСТВА И РЕФОРМИРОВАНИЕ МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ НА СЕЛЕ
4.1. Методологический инструментарий междисциплинарного исследования социальных проблем крестьянства 351
4.2. Социальные потребности сельской семьи в конце XX в 359
4.3. Трансформация системы социальных институтов помощи на селе 378
4.4. Роль государственных структур в разрешении социальных проблем села 380
4.5. Концептуальные подходы к социальной защите населения в мировой практике 386
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 397
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 408
ПРИЛОЖЕНИЯ 467
- Проблемы понятийного аппарата исследования социальных проблем крестьянства
- Факторы социальных рисков в крестьянской среде во второй половине XIX — начале XX в
- Факторы социальных рисков крестьянства и уровни их государст венного регулирования (1917-начало 1941 гг.)
Введение к работе
Модернизация российского государства опережает модернизацию общества, что не всегда вызывает соответствие продекларированных принципов реальности. Так, проблемы с реализацией принципа социального государства связаны с переходным состоянием отечественной экономики села. В современной литературе существует ряд определений для характеристики общественных процессов, происходящих в сельском хозяйстве и российской деревне в последнее десятилетие: земельная, аграрная, агропромышленная реформа, переход к рынку. Как справедливо заметил А. В. Петриков, новый аграрный строй вырастает из недр старого, установленного в годы коллективизации, специфическими признаками которого являлись: монополия государства на землю; доминирование государственных и кооперативно-артельных форм сельскохозяйственных предприятий; господство города над селом; превращение сельского хозяйства в сырьевой придаток промышленности, а деревни - во внутреннюю колонию страны; замещение крестьян как социального слоя работниками сельскохозяйственных предприятий [1]. Основными чертами современного аграрного строя, как считают инициаторы преобразований, должны стать: многоук-ладность аграрной экономики и свобода выбора крестьянами конкретных форм хозяйствования; возрождение крестьянства как равноправного общественного сословия; развитие города и деревни как равноправных институтов общества. Однако масштабность перемен и трудности осуществления аграрных преобразований обусловили длительность перехода, осложненного тяжелыми социальными последствиями. Хронические неплатежи населению, свертывание и запущенность социальной инфраструктуры на селе, алкоголизация населения, «постарение» сельских жителей и «вымывание» молодежи, плохое медицинское обслуживание - далеко не все социальные проблемы современных жителей села. Экономические преобразования 1990-х годов сделали вопросы социальной защиты населения, в том числе сельского, особенно острыми. В связи с этим актуальность приобретают исследования, посвященные социальной адап тации жителей села в период реформ. Моделирование современной системы социальной защиты населения села требует проведения глубоких исследований отечественного исторического опыта.
Первые отечественные исследования по вопросам социальной помощи крестьянству появились еще в XIX в. С тех пор и по настоящий период эта проблема оставалась в поле зрения историков. Практически двухсотлетний период историографии по социальным проблемам крестьянства и формам социальной помощи можно условно разделить на три больших этапа: досоветский, советский и современный. В основу данной периодизации были положены следующие критерии: влияние официальной идеологии на научные исследования, господствующая методология в познании, политико-экономический контекст форм социальной поддержки, совокупность проблем, которые переживало общество и блок вопросов, над которыми работали исследователи (селективный обзор литературы по теме исследования изложен в первой главе работы в соответствии с тематически-хронологическим принципом).
Наряду с историками, на научном поле изучения социальных потребностей крестьянства, работали экономисты, социологи, демографы, этнографы. В частности, социологи, в рамках анализа социальных институтов и социальных процессов, анализировали социальные кризисы и институты социальной помощи на селе. В 90-е гг. XX в. на базе социологии стало развиваться новое научное направление - «социальная работа». На стыке истории и социальной работы возникла новая дисциплина - «история социальной работы». Думается, что междисциплинарный подход на уровне привлечения теоретических конструкций, категориального аппарата, методологического инструментария и источни-ковой базы (историков, социологов, демографов, экономистов) позволит воссоздать объективную картину факторов социального риска российского крестьянства, социальных потребностей крестьянской семьи и оценить степень эффективности деятельности социальных институтов в разные исторические периоды.
В данной работе поднимается проблема организации социальной поддержки крестьянства. Все перипетии истории российского государства (столыпинские преобразования, революционные потрясения начала XX в., «налоговый прессинг», коллективизация, раскулачивание, войны, последующие аграрные реформы, перестройка, введение рынка) в полной мере отразились на жизни крестьянских масс. Кроме макроуровневых социальных кризисов, которые затрагивали большую часть населения, крестьянство каждый день встречалось с социальными проблемами на микроуровне (в семье и ближайшем окружении). Однако системные изменения в организации социальной помощи населению являлись следствием переживания многих людей, поэтому так важен анализ факторов социального риска, действующих на макроуровне. В связи с вышеизложенным объектом исследования данной работы стало российское крестьянство, его предметными сторонами - факторы социальных рисков и модели социальной поддержки крестьянства.
В отечественной историографии общепринято, что октябрьская революция является важнейшим событием, которое позволяет делить историю России на дореволюционную и послереволюционную. Мы считает, что в истории крестьянства были и более значимые эпохальные события. В частности, в вопросах социальных потребностей крестьянства и парадигм их разрешения, традиционный историографический подход не отражает объективной ситуации. На протяжении указанного времени в России были реализованы три модели социальной поддержки - модель общественного призрения, для которой характерна децентрализация, акцент на местные органы самоуправления, привлечение общественной благотворительности и т. п.; советская модель социального обеспечения, характеризующаяся огосударствлением объектов социальной сферы, централизацией, отказом от благотворительности, бюрократизацией, сужением социальной деятельности; модель «социальной работы» в рамках социальной защиты населения, которая находится в стадии становления и характеризуется процессами приватизации, допущением рынка социальных услуг, привлечением частной благотворительности. В связи с этим были очерчены хронологиче ские рамки исследования - вторая половина XIX — конец XX в. Таким образом, выбор хронологии исследования определяется тем, что в указанный период в стране фактически были заявлены и реализованы три модели социальной поддержки. С помощью генетического подхода исследования можно проследить динамику трансформаций социальных потребностей крестьянства и парадигм социальной поддержки нуждающихся, определить степень их эффективности, целесообразности, вскрыть традиционные и инновационные формы помощи, выяснить уровень социальной защищенности населения в разные исторические этапы.
Территориальные рамки исследования - Российская Федерация, которая в своем государственно-политическом и территориальном устройстве, в интересующий нас исторический период, претерпела изменения. Мы отдаем себе отчет в том, что в вопросах социально-экономического характера большое значение имеют различия регионального характера, национально-культурного и проч. Так, экономисты разрабатывают типологии сельскохозяйственных регионов страны с учетом экономического состояния [2]. Социологи, изучая социальные процессы села, представили иную типологию регионов. В частности, Т. И. Заславская, на основе изучения села России в 1960 - 1970-е гг., выявила 6 интегральных типов регионов. Л. И. Руденко, с учетом социальных факторов развития, выделил следующие типы регионов: несельскохозяйственные зоны потребляющих регионов севера и востока, урбанизированная деревня потребляющих регионов, благополучная деревня юга со сбалансированной сырьевой агропродовольственной сферой, индустриально-развивающаяся деревня регионов с самообеспечением и потреблением продовольствия, обезлюдившая среднерусская деревня регионов неравномерного развития агропродовольственной сферы [3]. На научном поле имеются и иные типологии, которые классифицируются в зависимости от выбранного критерия. Однако предметные стороны объекта нашего исследования связаны с элементами теоретизирования и поэтому требуют определенной степени абстрагирования от региональных особенностей (хотя роль последних ни в коем случае не умаляется). Предлагаемое исследование нацелено на анализ социальной политики в отношении российского крестьянства и связано со стратегией государства - формированием модели социальной защиты, которая ориентирована на население всей страны. Принципы государственного устройства - приоритет единства страны, единство системы государственной власти, верховенство закона по всей стране, единое гражданство, отсутствие у субъектов права сецессии (свободного выхода из государства) диктуют изучение моделей социальной поддержки в рамках страны. Социальная политика является результатом воздействия различных внутренних и внешних факторов, действующих на макроуровне и затрагивающих интересы значительной части населения. Общенациональные тенденции позволяют нам в общих чертах изучить типичные социальные риски российского крестьянства и обрисовать эффективность моделей социальной защиты населения в исторической ретроспективе. Вместе с тем в работе приводится наглядный материал, взятый из архивных фондов, социологических исследований, который характеризует ситуацию, преимущественно, в центре России. Это объясняется тем, что на данной территории крестьянское население в полной мере испытало на себе все основные социальные кризисы указанного исторического периода и тем, что здесь наиболее четко просматриваются модели социальной поддержки, реализуемые посредством системообразующих социальных институтов. А также тем, что здесь проводились интересующие нас социологические исследования. Кроме того, от крестьянского населения этой территории России сохранились важные мемуарные свидетельства.
Хронологические рамки и характер выбранной тематики исследования предполагают использование многообразной источниковой базы. Основную группу источников составили архивные материалы, данные социологических опросов, статистические сведения, законодательные акты.
Значительную группу источников составили материалы из следующих архивов: Российский государственный архив древних актов, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный архив экономики, Государственный архив Пензенской области, Центр документации новейшей истории Республики Мордовия, Центральный государственный архив Республики Мордовия, Архив Управления Федеральной службой безопасности Республики Мордовия.
С целью воссоздания спектра социально-экономических потребностей крестьянства, а также роли крестьянской общины, дворянских усадеб и местной церкви в их разрешении были задействованы личные фонды Долгоруковых, Остерман-Толстых, Орловых-Чесменских, Орловых-Паниных, Орловых-Давыдовых РГАДА. Эти фонды содержат приговоры сельских сходов бывших владельческих крестьян, отчетную документацию управляющих имений, в которых просматриваются взаимоотношения владельцев и управляющих с крестьянским миром по вопросам землепользования (аренда пашни, лугов), налогам (выкупные платежи, страховые взносы, ссуды, недоимки), а также социальным вопросам (лечение крестьян в больнице на условиях благотворительности, строительство школ, помощь крестьянам-погорельцам, содержание хлебо-запасных магазинов и прочее).
Обострение проблемы крестьянского малоземелья, тяжесть налоговых платежей, недоимки, распространение эпидемических заболеваний, иных вопросов землепользования и землевладения демонстрируют материалы фонда Департамента полиции МВД особого отдела ГАРФ, которые содержат богатейшие сведения как по стране в целом, так и по отдельным губерниям и уездам. Вопросы государственного регулирования нашли отражение в фонде Общегосударственного продовольственного комитета. В частности, в фонде имеются сведения о выработке общегосударственных мер по продовольственному делу в 1916-1917 гг., резолюции, доклады всероссийского съезда об общественном положении народного хозяйства в мае 1917 г. Фонд Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по продовольственному делу 1915 - 1917 гг. содержит материал о подготовке и проведении мероприятий по обеспечению продовольствием населения и армии, ценах на продовольствие до 26 октября 1917 г., о продовольственных мероприятиях Союза земств и городов. Фонд Министерства продовольствия Временного правительства 1917 г. сохранил доклады о порядке сбора продовольствия, планы снабжения страны хлебом и фуражом. К сожалению, фонд Министерства государственного призрения Временного правительства имеет очень мало сведений о состоянии дел по общественному призрению в 1917 г.
Значительно полнее в архиве представлен материал об участии государства и общественных структур в вопросах социального обеспечения населения после октябрьской революции. Так, фонд Управления уполномоченного Нар-комсобеса и Реввоенсовета содержит материал о социальной помощи семьям красноармейцев и инвалидам войны на селе. Фонд Народного комиссариата общественного призрения, затем переименованного в Народный комиссариат социального обеспечения РСФСР, а впоследствии - Министерство социального обеспечения РСФСР, хранит многочисленные свидетельства истории социального обеспечения крестьянства. Здесь имеются декреты и постановления правительства, комиссариата и министерства по социальному обеспечению с
1918 по 1966 г., протоколы заседаний комиссии при отделе помощи увечным воинам 1918 г., материалы второго, третьего всероссийских съездов по социальному обеспечению, отчеты о деятельности губернских и уездных комитетов социального обеспечения по оказанию сельскохозяйственной помощи красноармейским хозяйствам. В фонде отражены события голода 1921 - 1923 гг., процесс создания и деятельности крестьянских комитетов общественной взаимопомощи. Фонд имеет ценные сведения по истории организации касс общественной взаимопомощи колхозников и колхозниц: отчеты областных, краевых собесов и НКСО; отчеты домов престарелых колхозников; сводные данные НКСО РСФСР о расходовании средств из госбюджета на здравоохранение и просвещение, социальное страхование и соцобеспечение; информационные отчеты НКСО о состоянии и деятельности домов инвалидов; материалы о работе касс взаимопомощи колхозников по оказанию помощи семьям военнослужащих в годы войны; стенограммы всероссийских совещаний, съездов по вопросам социального обеспечения, докладные записки министерства в ЦК КПСС о пенсионном обеспечении колхозников, о численности пенсионеров-колхозников и суммы месячных пенсий и т. д.
Фонд Управления по государственному обеспечению и бытовому устройству семей военнослужащих при СМ РСФСР (1943 — 1946 гг.) содержит материал относительно организации социальной поддержки семьям военнослужащих в годы второй мировой войны: отчеты отделов по социальному обеспечению и бытовому устройству семей военнослужащих при районных исполкомах, областных, краевых, а также автономных республик, сводные бухгалтерские годовые отчеты, справки о количестве семей эвакуированных; узакононения относительно льготного налогообложения; сведения о развертывании сезонных яслей; о выплате пособий и пенсий, о видах помощи семьям военнослужащих.
Значительная группа источников относительно потребностей крестьянства, связанных с поземельными отношениями и налогообложением, неурожаями, голодом, о государственной помощи в разрешении поземельных вопросов и организации землевладения и землепользования, отложилась в фондах Российского государственного архива экономики. Так, фонд Наркомзема РСФСР сохранил сведения работы комиссии по оказанию помощи голодающим 1921 г., где содержится вся статистика пострадавшего населения в разрезе уездов и губерний страны, таблицы средств НКЗ, отпущенных в 1922 - 1923 гг. на решение последствий голода. Журналы заседаний коллегии НКЗ и протоколы дают богатейший материал реализации закона о социализации земли 1918г., отчеты и доклады земотделов по вопросам земельных переделов в крестьянских обществах, нормах наделения, о землеустройстве, о кооперации, о выходе крестьян на хутора и отруба, о сдаче надельной земли в аренду, о переселении крестьян, о состоянии работ по землеустройству, динамические исследования российской деревни 1920 - 1922 гг. под руководством А. И. Хрящевой, доклады ЦСУ СССР «К вопросу о характере эволюции крестьянского хозяйства с 1920 по 1925 гг.», бланки выборочных обследований крестьянских хозяйств.
Таким образом, названные архивы предоставили значительную группу источников обобщенного характера. Для нашего исследования также особый
интерес представляли первичные документы: постановления крестьянских сходов и общих собраний крестьян, протоколы заседаний продовольственных комитетов, материалы делопроизводств сельских советов, протокольная и отчетная документация крестьянских комитетов общественной взаимопомощи, отчеты касс общественной взаимопомощи колхозов. Для иллюстрации типичных проблем российского крестьянства мы привлекали первичные материалы двух регионов - Мордовской Республики и Пензенской области.
В Центральном государственном архиве Республики Мордовия акцент был сделан на фондах органов государственного и местного самоуправления. Фонды волостных правлений дают богатейший материал, который характеризует жизнь крестьян во всем ее многообразии и высвечивает социальные нужды (повинности, как в денежном, так и в натуральном выражении; потребности в призрении сирот и престарелых; земельные вопросы; состояние продовольственных запасов в общественных магазинах; сметы доходов и расходов крестьянских обществ и проч.). Фонды земских управ содержат сведения о земских сборах, недоимках, об участии органов самоуправления в проведении столыпинской реформы, поддержании систем образования и медицины, помощи семьям солдат в годы войн. Фонды землеустроительных комиссий позволяют воссоздать картину социальных противоречий и потребностей крестьянства в годы аграрных реформ. В фондах уездных комиссариатов Временного правительства отложился материал относительно земельных потребностей крестьянства, налоговых сборов. Богатейший иллюстративный материал по поземельным вопросам, налогам представлен в волостных исполкомах Временного правительства.
Исполкомы уездных и волостных Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов содержат сведения по решению земельных вопросов, о выплате налогов, решении проблем осеменения полей в годы неурожаев, организации продовольственной компании, о помощи семьям красноармейцев, инвалидам войны, о проведении «культурных» кампаний, организации кооперативного движения. По вопросам землеустройства, проведению коллективиза ции крестьянских хозяйств сведения находятся в фондах Мордовского окружного исполкома и Мордовского областного исполкома Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов.
Центр документации новейшей истории Республики Мордовия обладает интересными документами по поземельному устройству крестьян, вопросам налогообложения крестьянских хозяйств, деятельности крестьянских комитетов общественной взаимопомощи, строительству колхозов, по так называемому «женскому вопросу», которые хранятся в уездных, районных, волостных и сельских комитетах РКПб. Фонды областного комитета ВКПб и Мордовского окружного комитета ВКПб Средне-Волжской области дают систематизированный материал по региону относительно нужд крестьянства в годы социальных катаклизмов — коллективизации, войн, восстановления народного хозяйства. Сводки ОГПУ, НКВД, личные дела крестьян несут отпечаток социальных нужд крестьянства 1920 - 1950-х гг.
Состояние социальных потребностей крестьянства и организация их разрешения на земле Мордовии дополняется данными относительно положения крестьянства Пензенской области. Фонд государственного правления Государственного архива Пензенской области содержит материал по поземельным вопросам в крестьянской среде; фонд местного губернского присутствия сохранил полные сведения по проведению столыпинских преобразований и связанных с ними потребностей крестьянства. Пензенский губернский статистический комитет предоставляет данные по экономической стороне жизнедеятельности крестьянства; социальные аспекты (просвещение, здравоохранение, призрение) содержаться в фондах Пензенской земской управы.
В ходе написания работы, в качестве дополнительного материала, мы активно привлекали и документы опубликованных сборников. В частности, по вопросам общественного призрения мы опирались на материалы таких сборников, как:
1. Документы по истории крестьянской общины. 1861 - 1880 гг./ Ин-т истории АН СССР и Общ-во «Энциклопедия российских деревень». Сост. Л. И. Кучу 1 мова. Вып. 1. Т. 1 М., 1983. 223 с. Т. 2. М., 1984. 235 с. Т. 3. М, 1987. 201 с. Т. 4. М., 1988. 207 с.
2. Сборник материалов для изучения сельской поземельной общины. Изд-е Имп. ВЭО и Рус. геогр. общ-в. Т. 1. СПб., 1880.
3. Быт великорусских крестьян-землепашцев. Описание материалов этнографического бюро князя Т. Н. Тенишева (на примере Владимирской губернии). СПб.: Европейский дом, 1993. 472 с.
Для демонстрации актуализации поземельных вопросов в начале XX в.:
4. Приговоры и наказы крестьян Центральной России 1905 - 1908 гг. Сост. А. Т. Сенчакова. Сб. док./ РАН, Ин-т рос. истории. М.: Эдиториал УРСС, 2000. 416 с.
5. Крестьянское движение в России. 1901 - 1904 гг.: Сб. док./ Отв. ред. О. М. Анфимов. М., 1988. 368 с.
6. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919 - 1921 гг. (Антонов-щина) / Ин-т рос. истории РАН, Междисциплинарный акад. центр соц. наук (Интерцентр)... Тамбов, 1994. 334 с.
Для характеристики социального конфликта в годы сплошной коллективизации и обострения налогового нажима на крестьянское хозяйство:
7. Документы свидетельствуют: из истории деревни накануне и в ходе коллективизации. 1927 - 1932 гг.: Сб. док./ Сост. В. П. Данилов. М.: Политиздат, 1989. 525 с.
8. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 -1939 гг.: Документы и материалы: в 5 т./ Отв. ред. Л. М. Денисова. М.: РОС-СПЭН, 2001,2002.
9. Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД. 1918 - 1939 гг. Документы и материалы: в 4 т. Под ред. А. Береловича, В. Данилова / Ин-т рос. истории РАН. М.: РОССПЭН, 2003. Т. 3. Кн. 1. 838 с.
С целью анализа спектра проблем российского колхозного крестьянства в годы войны и послевоенный период:
10. Советская жизнь 1941 - 1953 гг. / Сост. Е. Ю. Зубкова, Л. П. Кошелева. М.: РОССПЭН, 2003. 720 с.
Большое значение для воссоздания картины социальных нужд российского крестьянства и состояния системы социального обеспечения в годы «расцвета» социализма имеют социологические материалы Т. И. Заславской, Ю. В. Арутюняна, М. Г. Панкратовой, П. М. Симуша, В. И. Староверова и других социологов.
Для качественной характеристики социально-экономических потребностей сельских жителей 1990-х гг. мы обратились к социологическим исследованиям. Активно привлекали материалы советско-британского проекта «Изучение социальной структуры советского и постсоветского села» (1990 - 1993 гг., Интерцентр, руководители Т. Шанин, В. Данилов), участником которого являлся и автор данной работы [4]. В советско-британском проекте была апробирована новая методика — устные истории жизни крестьян (мемуары). Это сравнительно редкая для социологии методика семейных историй, по замыслу которой один из старших членов семьи рассказывает историю своей жизни и своей семьи. Мы отдаем себе отчет в том, что подобного рода воспоминания, наряду с массой достоинств, имеют существенные недостатки - субъективизм в оценках событий, выборочность и остаточность памяти. Как пишет Е. М. Ковалев, «прожитые годы, а иногда даже целые десятилетия, множество важных персонажей, сюжетов, мнений, деталей и подробностей навсегда исчезают из памяти и почти не поддаются восстановлению» [5]. Тем не менее, мы использовали в своем исследовании подобного рода материалы, так как убеждены, что никакие иные источники, как статистические данные или отчетная документация различных ведомств, не могут воссоздать повседневную жизнь крестьянства, вскрыть весь спектр социальных проблем, их тяжесть для крестьянской семьи.
Также мы опирались на письма крестьян, опубликованные в сборнике «Крестьянские истории: Российская деревня 20-х гг. в письмах и документах» [6]. Специально отобранные и прокомментированные крестьянские мемуары содержат оценочные суждения крестьян по истории сельской РОССИИ XX в.: о
революции 1905 г., столыпинской аграрной реформе и коллективизации, войне и так далее, до эпохи Горбачева и Ельцина.
В своем исследовании мы опирались на результаты исследований социологического проекта «Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии» [7], материалы социологических исследований «Оптимизация социальной защиты пожилых граждан в Республике Мордовия», организатором и участником, которого являлся автор предлагаемой работы [8].
Наряду с этим мы провели два самостоятельных социологических исследования: опрос 100 сельских семей и опрос 82 экспертов по теме «Трансформации социальных потребностей крестьянства и систем социальной поддержки на селе» (весна 2000 г.). Территориальные рамки исследования - Республика Мордовия. Интерес к данному региону вызван наличием черноземной и нечерноземной зон, где подавляющая часть населения занималась крестьянским трудом, которое пережило все перипетии социально-экономических преобразований и сегодня находится в сложных условиях. Теоретико-методологические основы прикладного исследований представлены в последней главе работы.
Качественные данные архивных материалов и социологических исследований мы дополнили сведениями официальной статистики, опубликованной в сборниках: по дореволюционному периоду - сведения мирских расходов и доходов крестьян, итоги переселенческих движений, материалы комиссии по исследованию благосостояния сельского населения, крестьянские бюджеты; по советскому периоду - переписи населения, сведения по народному хозяйству, данные о войнах, показатели социально-экономического развития страны.
Законодательные акты, справочная литература, материалы периодической печати стали дополнительным источником для раскрытия поставленной темы.
Таким образом, многообразная источниковая база, междисциплинарный подход в историографии вопроса, принципы комплексности и системности позволяют вскрыть социальные проблема крестьянства в изучаемый период, и дать характеристику моделям социальной защиты населения.
В связи с этим, цель работы:
в области теории — показать трансформации социальных потребностей российского крестьянства и парадигм социальной помощи населения; разработать периодизацию истории социальной поддержки российского крестьянства;
в области практики - выработать рекомендации относительно стратегии организации социальной помощи современным жителям села.
Целевые установки требуют разрешения следующих основных задач:
1. На основе архивных материалов, этнографических и социологических свидетельств, данных историографии очертить основные факторы риска крестьянского благополучия на макро уровне в России второй половины XIX - начала XX в. и показать деятельность системы общественного призрения в отношении крестьянства.
2. Используя архивные данные, привлекая наработки методики устной истории, опираясь на данные историографии и статистики, обозначить основные проблемы крестьянского населения в годы советской власти (1917 - 80-е гг. XX в.) и показать функционирование советской системы социального обеспечения в отношении крестьянства.
3. Используя социологические материалы обрисовать палитру основных социальных потребностей сельчан в переходный период экономики 90-х гг. XX в., вскрыть формы и виды социальной помощи населению, обозначить реализацию модели социальной работы на селе.
В рамках основных задач ставятся задачи второго уровня, с помощью которых возможно раскрытие обозначенного предмета исследования:
- показать социальные функции крестьянской общины, земских структур, церковно-приходских попечительств, роль государства в решение социальных проблем крестьянства второй половины XIX - начала XX в.;
просмотреть деятельность крестьянской общины (1917 - 1932 гг.), крестьянских комитетов общественной взаимопомощи, касс общественной взаимо помощи колхозников, роль государства в процессе формирования системы социального обеспечения колхозников, социальные функции колхозов; - показать трансформации системы социальных институтов помощи на селе.
Методология исследования представлена общелогическими методами познания (анализ, синтез, сопоставление, индукция, дедукция), традиционными методами исторических исследований (неформализованный анализ документов, сравнение, описание) и инновационными. Историки не единожды доказывали, что привлечение методологического инструментария иных социальных наук позволяет расширять поле исторического познания. В своей работе мы активно привлекали методы социологических исследований (опрос населения на основе формализованной анкеты, экспертный опрос, метод биографический), методы анализа социальной статистики (бюджеты времени крестьянской семьи, финансовые бюджеты семьи крестьян, бюджеты государства, статистические группировки по социальным показателям). Использование разнообразной ис-точниковой базы (отчетная документация, воспоминания участников социальных процессов, статистические данные, демографические показатели) дает возможность более адекватно оценить социальные процессы села в прошлом и настоящем.
Исследование построено на междисциплинарной основе, с привлечением генетического структурализма и институционального подходов. Каждая модель социальной помощи населения анализировалась посредством составляющих ее социальных институтов, механизмов их функционирования. Данные методологические подходы позволяют вскрыть трансформации парадигм социальной помощи населению, эффективность их деятельности.
В процессе исследования мы опирались на ряд теоретических положений и концептуальных подходов. Так, в ходе определения крестьянского хозяйства мы активно привлекали концептуальные выводы русских экономистов Н. П. Макарова, А. В. Чаянова, которые вскрыли экономическую составляющую категории [9]. Вместе с тем мы опирались и на мнения М. Левина, Л. В. Даниловой, Р. Редфилда и Ф. Сяодуна, которые показали социальные ас пекты крестьянского хозяйства [10]. Важнейшей методологической посылкой стала концепции раскрестьянивания, которая раскрывается в работах Т. Шанина, М. Безнина, Л. В. Даниловой [11].
В ходе определения понятия «социальный институт» мы опирались на подходы отечественных социологов В. В. Радаева, О. И. Шкаратан [12]. При историческом анализе крестьянской общины мы основывались на выводах П. Н. Зырянова, В. П. Данилова, В. В. Кабанова, М. М. Громыко и других исследователей, которые делали выводы о жизнеспособности крестьянской общины, ее социальной устойчивости [13]. В ходе анализа земского призрения и церковно-приходского попечительства мы основывались на рассуждениях Е. Д. Максимова и В. Ф. Дерюжинского, которые увязывали деятельность органов местного самоуправления с крестьянскими интересами, эффективность общественного призрения - с принципами адресности, элементами государственного регулирования, развитием общественной благотворительности [14]. При изучении социальных функций колхозов мы опирались на выводы историков И. М. Волкова, И. Е. Зеленина, Н. А. Ивницкого, Л. Н. Денисовой, М. А. Безнина и других авторов, которые показали трансформацию роли социальных фондов колхозов, сделали выводы о значимости социальной деятельности крупхозов для сельского населения [15].
Методологической основой работы стала теоретическая конструкция М. В. Фирсова о парадигмах помощи и взаимопомощи в истории России, которая базируется на понимании изменений субъекта и объекта, институтов поддержки, идеологии помощи, изменении понятийного языка [16].
Важной методологической посылкой работы стала идея В. П. Данилова относительно периодизации истории России, в частности о том, что в истории крестьянства были и более значимые временные рубежи, нежели революция 1917 г. [17].
Положения, выносимые на защиту:
1. В истории социальной помощи крестьянству России второй половины XIX - конца XX в. были реализованы три основные модели: общественного призрения, государственного социального обеспечения и социальной работы. Каждая модель социальной поддержки связана с изменениями клиентуры социальной помощи, институтов помощи, стратегии государства, идеологии социальной поддержки, изменениями в терминологии.
Мы предполагаем, что первая модель была представлена двумя этапами: на первом этапе (1860-е - 1880-е гг.), наряду с родственной, соседской и общинной взаимовыручкой, имела место деятельность земского призрения, цер-ковно-приходских попечительств, общественная благотворительность; второй этап (1890-е - 1917 г.) отличался от первого элементами усиления государственного регулирования. Однако, для этой модели, в целом, было характерно минимальное участие государственного сектора в вопросах социальной поддержки. Она была децентрализована, развивалась на принципах самообеспечения и взаимопомощи. Идеологической основой являлось религиозное мировоззрение и здоровый крестьянский практицизм «дар - отдар». Помощь, в основном, распространялась на беднейшие слои населения (нищих, погорельцев, калек, сирот).
Советская модель социального обеспечения крестьянства развивалась поэтапно. Сохраняя в первые десятилетия принципы самообеспечения и взаимопомощи в организации решения социальных проблем крестьянства, государство меняло стратегию вмешательства в социальную сферу села. В ее рамках можно выделить следующие этапы: 1) довоенный (1917 - начало 1941 г.), в ходе которого создавались социальные институты, действующие на основе традиционных принципов взаимопомощи при жестком государственном регулировании и внедрении социально-классового подхода; 2) военный и период восстановления народного хозяйства (1941 - начало 50-х гг. XX в.), для которого было характерно усиление государственного участия в решении социальных вопросов крестьянства; 3) следующий этап 50-е - начало 60-х гг. XX в. харак теризовался возвратом к довоенным принципам самопомощи и взаимопомощи; 4) с 1964 г. происходит оформление советской системы социального обеспечения на селе, которая функционировала до начала 90 гг. XX в. Модель отличается преобладанием государственного сектора в решении социальных вопросов. Основными клиентами социального обеспечения являлись престарелые, инвалиды, многодетные семьи, дети. В своем окончательном оформлении модель социального обеспечения была централизованной, гарантированной, основывалась на принципе перераспределения доходов. Идеологической основой являлся принцип социальной справедливости, который ассоциировался с понятием социального равенства. Однако игнорирование общественно благотворительной деятельности привело к сужению социальной практики. Перераспределительная система и ограниченность материальных ресурсов приводили к уравниловке и дефициту социальных услуг.
Современная модель социальной работы находится в стадии становления, характеризуется значительной долей участия государства в социальной поддержке населения, при активно идущих процессах приватизации части социальной сферы, допущения благотворительности и ориентации на принципы адресности и самообеспечения. Список клиентов социальных служб, которым гарантирована поддержка со стороны государства, расширился и составил более 30 категорий. Формируются новые институты поддержки, разрабатываются новые виды помощи. Основой идеологии стало стремление построить социальное государство, которое призвано обеспечить каждому гражданину достойный уровень жизни.
2. Системные изменения моделей социальной помощи населению являлись следствием макро уровневых кризисов. В годы макро кризисов круг социальных проблем расширялся, население начинало испытывать нужды в основных потребностях, обеспечивающих его жизнедеятельность (жилье, питание, одежда, лекарства и т.п.). По мере социально-экономической стабилизации в обществе, повышения уровня жизни происходило изменение спектра потребностей: к проблемам материального порядка добавлялись проблемы социально психологического характера. В связи с демографическими изменениями состава крестьянской семьи, сельского населения происходили трансформации социальных потребностей. Факторы социальных рисков, которые провоцировали кризисы на макроуровне, условно можно разделить на группы: демографического порядка, социально-бытового, экономического, природного и политического.
3. Во все исторические периоды (вторая половина XIX - конец XX в.) население в первую очередь рассчитывало на себя, кровно-родственную помощь, в меньшей степени - на государство и общественные структуры, также на крупные коллективные сельскохозяйственные предприятия (колхозы, совхозы, иные формы) по мере создания и укрепления их материальной базы.
4. В 1990-е гг. наряду с традиционными проблемами стали проявляться новые -безработица, проблемы семейной культуры, распада семьи как социального института, социальное сиротство и другие. Что же касается решения социальных проблем, то на селе еще не сложилась четкая структура социальной поддержки. Сегодня по инерции сохраняются методы и принципы деятельности «собесов» (однако на их деятельность нет средств), формируется новый институт «социальных работников» (но о них мало кто знает в деревне), система социального страхования выстраивается на принципиально новых началах (однако на эту деятельность также не хватает средств). Мы наблюдаем активизацию родственной, соседской поддержки - традиционных для сельчан и, пожалуй, на сегодняшний день единственных форм выживания жителей села.
Мы солидарны с теми учеными, которые считают, что столыпинские преобразования, коллективизация, укрупнение колхозов привели к процессу «раскрестьянивания» и появлению сельских рабочих, чья крестьянская сущность проявлялась лишь в связи с работой на приусадебном участке. Государственное участие в вопросах социального обеспечения, объективно, способствовало дальнейшему процессу раскрестьянивания, так как часть внутрисемейных функций (уход за детьми, престарелыми, инвалидами) переносилась на государство. Однако современные преобразования на селе отражаются обратным процессом - «окрестьяниванием» части сельского населения. Эти процессы сопровождаются возникновением или отмиранием определенного набора социальных потребностей в жизнедеятельности крестьянской семьи.
Проблемы понятийного аппарата исследования социальных проблем крестьянства
Любое исследование опирается на ряд ключевых понятий, которые выражают суть объекта и предмета исследования. В нашем случае опорными понятиями являются «крестьянство», «раскрестьянивание», «социальные проблемы», «потребности», «нужда», «факторы социальных рисков», «социальная помощь». Данный категориальный ряд активно используется в историографии, однако некоторые из них вызывают дискуссии. Так, историки свободно оперируют понятием «крестьянство» в ходе изучения пореформенного периода, революционных потрясений и первых двух десятилетий советской власти. Анализируя периоды колхозного и совхозного строительства, исследователи оговариваются, используя уточнения «колхозное крестьянство», «работники совхозов», «жители села», «работники сельскохозяйственного производства». Представители иных социальных наук порой активно используют слово «крестьянин» применительно к различным этапам истории России, включая современность. В нашем случае, когда предмет исследования проходит сквозь призму большого исторического периода, когда мы привлекаем результаты как исторических, так и социологических, и демографических работ, целесообразно определиться с терминологией.
В известном энциклопедическом издании Брокгауза и Эфрона крестьянское хозяйство определялось как мелкое сельскохозяйственное предприятие, в котором работы выполнялись в значительной мере трудом хозяина и членами его семьи с применением или незначительным применением наемного труда [1]. В этом толковании основными характеристиками понятия являлись - малый размер предприятия и включенность в работу хозяйства всех членов семьи.
Известный экономист Н. П. Макаров, определяя крестьянское хозяйство, называл три его составляющие: семейственность, потребительский характер хозяйства и сочетание в одном лице владельца, организатора и работника. Он писал: «крестьянское хозяйство — это такое сельское потребительское хозяйство, в котором работник, организатор хозяйства и его владелец объединены в одной семье, а иногда и просто в одном лице» [2].
А. В. Чаянов, родоначальник экономической школы организационно-производственного направления, крестьянское хозяйство определял прежде всего как трудовое, при котором экономическая мощь предприятия зависела от состава семьи. «Наша концепция крестьянского хозяйства - трудовое семейное хозяйство, в котором семья в результате затраты годичного труда получает единый трудовой доход и соизмеряет свои усилия с получаемым материальным результатом. В семейном хозяйстве запас рабочей силы, ее состав и степень трудовой активности всецело определяются составом и размером семьи - главнейшим фактором организации крестьянского хозяйства» [3].
В советской историографии официально признанным считалось следующее определение крестьянства: «крестьянство в досоциалистических общественно-экономических формациях - совокупность мелких сельскохозяйственных предпринимателей, ведущих индивидуальное хозяйство; при социализме - совокупность членов сельскохозяйственных кооперативов, совместно владеющих средствами производства и ведущих крупное коллективное производство» [4]. В данном случае основными составляющими были обозначены индивидуальный характер ведения и малый размер предприятия. А так как в процессе социалистического обобществления колхозно-кооперативная собственность достигла уровня общественной, исчезало и крестьянство.
Факторы социальных рисков в крестьянской среде во второй половине XIX — начале XX в
Крестьянская семья по мере своего развития в повседневной бытовой жизни традиционно сталкивалась с проблемами, которые ввергали ее в нужду: болезни, пожары, падеж скота, сиротство, инвалидность, смерть или увечье работников, многодетность, дряхлость, пьянство и т. д. Наряду с микроуров-невыми факторами социального риска на каждой крестьянской семье отражались и факторы макроуровнего порядка. Социально-экономические потребности крестьян периода второй половины XIX - начале XX в., в основном, являлись следствием определенных факторов: налоги, выкупные платежи, малоземелье, неурожаи, войны, столыпинские аграрные реформы, войны. Кратко рассмотрим некоторые из них.
Налоги. Крестьяне выполняли целый ряд денежных, натуральных и трудовых повинностей. Обыкновенно числилось 4 вида платежей, наиболее важных, за уплатой которых следила полиция: казенные (поземельный налог, выкупные платежи), земский (губернский, уездный), страховые и мирские (волостные и сельские).
В период реформы 1861 г. предполагалось, что «временнообязанное состояние» продлится около 9 лет, что за это время крестьянство соберется с силами и начнет выплачивать «выкупные» за землю. Однако это состояние затянулось надолго, пока 28 декабря 1881 г. не был издан закон об обязательном выкупе с 1 января 1883 г. Выплата была рассчитана на 49 лет и продолжалась бы до начала 30-х гг. В 1881 г. начался перевод бывших помещичьих крестьян на обязательный выкуп, в 1886 г. - государственные крестьяне: их оброчная подать превращалась в выкупной платеж, приравненный к таковому у помещичьих крестьян, что увеличивало его на 45 %. В 1882 г. была отменена подушная подать. Лишь в ноябре 1905 г. было объявлено о прекращении взимания выкупных платежей с 1907 г. и об уменьшении их суммы наполовину в 1906 г. Недоимки же прошлых лет продолжали выплачивать до 1917 г. [1]. В личных фондах РГАДА - Долгоруковых, Остерман-Толстых, Орловых-Чесменских, Орловых-Паниных, Орловых-Давыдовых и многочисленных фондах местных архивов, в приговорах сельских сходов бывших владельческих крестьян, в вотчинных книгах прихода и расхода оброчных и арендных денег содержится много материала по налоговым сборам, недоимкам и как следствие - продажи крестьянского имущества в счет недоимок, разорение семьи [2].
Со времени учреждения земских органов самоуправления на крестьянские хозяйства легли дополнительные налоги. По мере развития земской деятельности увеличивались земские сборы. Так, по данным В. Ф. Караваева рост земского обложения с 1868 по 1890 г., в целом по земским губерниям страны, составил на 221 %, в среднем по 10 % в год. Так как вопросы земских бюджетов находились в компетенции органов местного самоуправления, то по губерниям и уездам суммы налогов различались: от 25 до 75 копеек с 1 десятины в земствах 31 уезда северных губерний, от 25 до 50 копеек - в 101 уездном земстве Нечерноземья и 33 уездах Черноземья, от 50 до 75 копеек в 52 уездах Нечерноземья и 73 уездах Черноземья [3]. Если учесть, что в среднем, в нечерноземной зоне доходность десятины составляла 8-10 рублей, то 50 копеек налога для крестьянского хозяйства был достаточно высоким. В 1903 г. размер земского налога, кроме страховых платежей, в среднем, на душу населения, равнялся 26 копеек, по губерниям: северного края - 24 копейки, восточного -21 копейка, средне-промышленного - 31, среднечерноземного - 37, Малороссийского - 45, северо-западного - 12, южного - 98, Прибалтийского - 7, юго-западного - 17 копеек [4]. Вместе с тем по мере увеличения сбора земских налогов, росла и отдача для крестьянского населения в виде разнообразной деятельности земств (см. табл. 2.1.1).
Факторы социальных рисков крестьянства и уровни их государст венного регулирования (1917-начало 1941 гг.)
Традиционные проблемы крестьянской повседневной жизни (малоземе лье, малообеспеченность, пожары, недороды, отсутствие инвентаря, тягловой силы, многодетность, семейные разделы, болезни, инвалидность, старость, уборка урожая...) обострились, а кризисная ситуация в масштабах страны и внутриполитический курс большевиков высветили новые (гражданская война, голод, налоги, коллективизация и раскулачивание).
Советская власть с первых шагов стала проводить политику этатизации всей экономической и социальной сфер жизни общества. Используя методы жесткого государственного регулирования, власть пыталась решить ряд социальных проблем, однако при этом складывались основы для возникновения новых. Рассмотрим некоторые из них.
Проблема малоземелья являлась основной причиной массовых высту-плений в деревне, по образному выражению Т. Шанина, «крестьянская мечта» двигала революцию в глубинку [1]. Поэтому среди первых мероприятий нового государства стало наделение крестьян землей. В соответствии с декретом 4 декабря 1917 г. повсеместно создавались волостные, уездные, губернские земельные комитеты. Комитеты ведали поземельными вопросами, ссудными операциями, арендными сделками, ценообразованием, распределением леса, однако в период «слабой власти» они плохо справлялись с поставленными задачами. С приходом к власти большевиков началось активное земельное перераспределение. В губерниях и уездах прошли съезды крестьянских депутатов, которые утверждали планы распределения земель сельскохозяйственного назначения в соответствии с законом о социализации земли. На уездный крестьянский съезд приглашались по 1 представителю от каждого сельского общества, земельного товарищества. Затем отведенную для волости землю распределяли между сельскими обществами, земельными товариществами и другими коллективами. Волостной крестьянский сход, в состав которого входили по равному числу представителей сельских обществ, товариществ и других земельных коллективов и весь состав волостного земельного комитета, переданную землю распределял между местными хозяйствующими субъектами. Распределение между отдельными хозяевами осуществлялось под наблюдением волостного земельного комитета. Сам способ распределения решался внутри общества самостоятельно. Непременному наделению землей подлежали наличные земельные хозяйства, в том числе и безземельные, как приписные, так и не приписные, оседло живущие и принадлежащие к составу местного населения сельскохозяйственные рабочие. Лица, продавшие частью или целиком свои наделы вследствие крайней нужды, должны были также получить при распределении земли полные наделы, продавшие же свои наделы или часть их, без крайней к тому необходимости, дополнительного наделения лишались. К началу августа 1918 г. почти вся паровая земля была уже распределена [2]. В результате этих мероприятий произошло «осереднячивание» крестьянства, хотя уровень «середняка» по сравнению с довоенным, как отмечали современники и впоследствии исследователи, снизился [3]. В некоторой степени вопрос малоземелья на тот период был смягчен, однако ситуация аграрного перенаселения объективно не позволяла решить этот вопрос окончательно, и он постоянно всплывал в последующие годы. Так, по «секретным данным» XIII партийной конференции на 1923 - 1924 гг. оставался значительный процент малопосевных групп крестьянских хозяйств (см. табл. 3.1.1).
