Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные направления деятельности провинциальных научных обществ по изучению археологических древностей в Нижнем Поволжье в конце XIX - начале XX вв.
1. Деятельность Нижневолжских научных обществ по выявлению памятников археологии в досоветский период 42
2. Археологические раскопки в Нижнем Поволжье в конце XIX -
начале XX вв. 71
3. Археологическое картографирование в Нижнем Поволжье в досоветский период 111
Глава 2. Организационная деятельность СУАК (участие во Всероссийских съездах, становление исследовательской работы, пропаганда историко-археологических знаний)
1. Археологические съезды в России и развитие историко-археологических изысканий в Нижнем Поволжье 138
2. Деятельность СУАК по пропаганде историко-археологических знаний 169
Глава 3. Охрана археологических памятников и музейная деятельность научных обществ в Нижнем Поволжье в конце XIX - начале XX вв.
1. Охрана памятников археологии в Нижнем Поволжье в дореволюционный период 206
2. Археологическая деятельность СУАК по формированию историко- краеведческого музея 233
3. Музейно-археологическая деятельность ПОИАК 259
Заключение 281
Список используемых источников и литературы 286
Список сокращений 383
Приложения 385
- Деятельность Нижневолжских научных обществ по выявлению памятников археологии в досоветский период
- Археологические съезды в России и развитие историко-археологических изысканий в Нижнем Поволжье
- Охрана памятников археологии в Нижнем Поволжье в дореволюционный период
Введение к работе
Отечественная археология прошла длительный путь становления и развития, начиная его с петровских времен. В области гуманитарного знания она вырастала исключительно как российское явление и формировалась в общей системе складывавшегося отношения общества к древностям Отечества. На многих этапах этого развития исследователи каждый раз по-новому приходили к необходимости осмыслить этот трудный путь, и всегда проблема истории науки представала актуальной.
Актуальность темы исследования заключается, прежде всего, в постоянном росте интереса не только специалистов-историков, но и широкой общественности к проблемам археологического изучения регионов России, как в период становления археологической науки, так и в настоящее время. Этот интерес многоаспектен, он затрагивает вопросы формирования исторического и национального самосознания и самоидентификации, сохранения культурно-исторического наследия, углубленного исследования памятников древнейшей истории на междисциплинарном уровне и их использования в расширяющемся культурном поле России.
На современном этапе изучения истории и историографии отечественной археологии все большее внимание уделяется исследованию провинциальных археологических центров и научных школ. Без детального рассмотрения указанной проблематики невозможно понимание корней современной региональной археологии и выявление ее специфического, обусловленного различными внешними и внутренними факторами, развития.
В условиях стабильного интереса к археологическим древностям страны, в том числе и на самом высоком государственном уровне, в современной науке наблюдается процесс многолетнего и достаточно успешного организационного оформления специализированных научных обществ. Основные цели новых научных объединений - охрана и изучение памятников историко культурного наследия, к которым относятся и археологические объекты. Поэтому представляется чрезвычайно важным именно теперь обратиться к изучению опыта предшествующих этапов развития отечественной провинциальной археологии, в целом, и деятельности дореволюционных научных обществ Нижнего Поволжья, в частности.
Актуальность выбранной темы исследования определяется и отсутствием специальных крупных обобщающих работ, в которых могли быть рассмотрены основные вехи развития нижневолжской археологической науки.
Степень изученности темы показана в диссертационном исследовании через освещение основных этапов изучения истории отечественной археологии и деятельности провинциальных историко-археологических обществ России. Историографический обзор осуществляется по трем основным направлениям:
1) история развития и историография отечественной археологии;
2) история изучения деятельности губернских ученых архивных комиссий и провинциальных историко-археологических обществ досоветского периода;
3) исследования по истории археологии и археологической деятельности дореволюционных краеведческих обществ Нижнего Поволжья
1) история развития и историография отечественной археологии Первые труды, в некотором роде обобщавшие развитие археологической науки в России, были написаны еще на рубеже XIX-XX веков. Речь идет о работах В. Н. Юргевича, Д. Н. Анучина и Н. И. Веселовского1. Они посвящались юбилейным датам, связанным, прежде всего, с деятельностью крупных столичных и провинциальных историко-археологических научных обществ. Потому и развитие отечественной археологии рассматривалось в них через призму взаимодействия с указанными организациями. Общей картины развития дореволюционной археологии в стране они не давали. Об изысканиях многочисленных провинциальных краеведов и археологов-любителей, в силу специфичности юбилейных трудов, упоминалось достаточно редко и несколько лаконично.
Первые обобщающие работы по историографии археологии в Советской России, выполненные С. А. Жебелевым, В. А. Городцовым, К. Э. Гриневичем, B. И. Равдоникасом и М. Г. Худяковым2, появляются в 1920-1930 годы. Большое внимание в них было уделено истории и методологии науки. Из работы C. А. Жебелева можно получить представление о деятельности дореволюционных, прежде всего, столичных научных учреждений и обществ и некоторых исследователей. Здесь же отметим специальную публикацию М. Г. Худякова, в которой подчеркнуто классовое авторское разделение советской и дореволюционной археологической науки было вынесено даже в заглавие книги. Несмотря на то, что в этой работе было исследовано большое количество литературы и подчеркнут ряд важных моментов, в целом она носила ярко выраженный тенденциозный характер, типичный для советской историографии 1930-х годов.
Ряд очерков по истории русской дореволюционной археологии, написанных А. В. Арциховским, вошел в многотомную академическую серию, увидевшую свет во второй половине 1950-х - начале 1960-х годов3. Здесь же весьма кратко были рассмотрены и персоналии некоторых исследователей.
Значительное внимание историографии русской, советской, а также западноевропейской археологии уделено в работах А. Л. Монгайта, вышедших в 1950-1970-х годах4. Им была дана характеристика общим направлениям дореволюционной русской археологической науки и приведены некоторые биографические сведения об исследователях.
Безусловным корифеем в изучении истории отечественной археологической науки стал А. А. Формозов, известный специалист в области палеолита и первобытного искусства. Первое монографическое исследование А. А. Формозова, посвященное истории русской археологии вышло в свет еще в 1961 году5. Позже к нему прибавилось еще несколько книг6 и десятки статей по той же теме . В его работах 1960-1980-х гг. впервые развитие археологической науки в России рассматривалось исходящим из собственных, внутренних факторов развития культуры без однозначной и жесткой увязки с привычными социально-экономическими характеристиками (прежде всего, обязательным для советской историографии делением на «дворянскую», «буржуазную», а как следствие этих соответствий, и единственно верную «марксистско-ленинскую о историческую науку») . Благодаря исследованиям этого периода, А. А. Формо зов стал признанным специалистом в области истории дореволюционной отечественной археологии. Им впервые было заявлено не только об отличии, но и о преемственности советской археологии с русской наукой XIX - начала XX веков. Иную, неоднозначную оценку вызвали работы А. А. Формозова, изданные в течение десятилетия с середины 1990-х гг. и посвященные исследованию советских этапов развития науки9. Некоторые из них содержали очерки мемуарного характера и были проникнуты глубоко личностной авторской оценкой событий.
В 1980-е гг. была окончательно сформулирована официальная концепция зарождения и начальных этапов развития отечественной археологической науки в советский период. Несколько статей, посвященных рассмотрению ее основных вех и, прежде всего, теоретическим изысканиям, принадлежит В. М. Массону10. Два монографических очерка было написано В. Ф. Генингом (один в соавторстве с В. Н. Левченко)11. В период с 1920-х по первую половину 1930-х гг. в советской археологии, по мнению В. Ф. Геннинга, проходило становление марксистско-ленинской методологии12. В работах 1980-х гг. продолжалось некоторое противопоставление дореволюционного и советского этапов развития археологии, а главной вехой разделявшей новую и старую науку объ являлась Октябрьская революция. О какой-либо преемственности между двумя этапами речи практически не шло.
Со второй половины 1980-х гг. выходит серия историографических ра-бот известного воронежского археолога А. Д. Пряхина , посвященных как советской науке (до 1930-х гг.), так и региональной воронежской школе. Достаточно продуктивно разрабатывается и авторская периодизация отечественной археологической науки14.
Наибольший расцвет историографии отечественной археологической науки наступил в 1990-е годы. В литературе исчезает резкое противопоставление ее дореволюционного и советского периодов развития. Прослеживается некоторая преемственность между ними. Изучается вклад дореволюционных археологов в становление советской науки. Был поставлен вопрос о влиянии репрессий 1920-1930-х годов. Появляются монографические труды, посвященные изучению древностей отдельных регионов, провинциальных научных центров и археологических школ.
Безусловный интерес представляют оригинальные работы Г. С. Лебедева15. В солидной монографии, составленной на основе авторского лекционного курса, были охвачены и охарактеризованы все этапы истории дореволюционной русской археологической науки. Ее развитие показано на фоне европейской археологии в целом. Автором были выделены и охарактеризованы основные археологические центры страны, к которым он отнес Петербург, Москву, Одессу, Киев, Казань и Тифлис. Кроме того, была предложена и собственная периодизация науки.
Первая работа, в которой была дана общая характеристика развитию археологической науки в советское время, была написана Л. С. Клейном16. Книгу отличает острый публицистический стиль и весьма неоднозначные авторские оценки. В некоторых статьях и рецензиях автора были отражены его взгляды и на развитие русской дореволюционной археологии17.
В начале 1990-х гг. появляются труды по истории изучения древностей отдельных регионов России и ближнего зарубежья. Из монографических работ, освещающих проблемы региональной археологии, можно выделить книги Е. А. Ковешниковой (Сибирь и Дальний Восток), В. И. Матющенко (Сибирь), М. Ф. Обыденнова (Урал), Л. В. Алексеева (Беларусь), С. П. Щавелева (Курск), Д. Л. Бродянского (Дальний Восток), Г. Т. Обыденновой (Урало-Поволжье), Т. И. Оконниковой (Прикамье), И. В. Тункиной (юг России), а также коллек-тивный труд челябинских авторов (Южное Зауралье) . Характерной особенно стью данных исследований является привлечение широкого круга архивных и малоизвестных опубликованных материалов. К сожалению, подобное обобщающее исследование по развитию археологической науки (или даже ее отдельных периодов) в Нижнем Поволжье до сих пор отсутствует. По истории региональной археологии был защищен ряд диссертаций. Отметим работы С. Н. Шилова, Т. И. Оконниковой, В. А. Антонова19. В работе В. А. Антонова была показана специфика в развитии интереса к археологическим древностям в провинции европейской России в период со второй половины XVIII до начала XX века. Отмечена роль местных научных обществ и отдельных краеведов. Безусловно, необходимо отметить и некоторые статьи, характеризующие историю развития археологии в отдельных регионах. Особенно это актуально там, где еще не было создано специальных монографических исследований, посвященных этому вопросу. В этом плане интересны очерки Н. Л. Моргуновой, А. А. Евгеньева и Н. А. Поташкиной20.
Из работ последних лет особой постановкой проблемы выделяется целая серия монографий и статей О. М. Мельниковой , посвященных изучению на учных школ в археологии Урала. Таким образом, модель научной школы, используемая преимущественно в науковедении, была применена к истории археологии. Отдельные монографии О. М. Мельниковой были обращены к исследованию научных школ Перми (О. Н. Бадер), Свердловска (В. Ф. Генинг) и Удмуртии (Р. Д. Голдина). Использование подобного междисциплинарного подхода на современном этапе развития науки представляется вполне правомерным и обоснованным.
Интересной и перспективной темой в рамках историографии науки в настоящее время является изучение университетской археологии. В этом ключе написаны монография И. Л. Тихонова о развитии археологии в Санкт Петербургском университете и ряд его статей на схожие и более общие темы .
С 1980-х гг. появляются работы, посвященные деятельности крупных столичных учреждений и организаций, таких, как Императорская археологическая комиссия (ИАК), Московское археологическое общество (МАО) и др. Первые статьи были приурочены, преимущественно, к юбилейным датам, другие специально посвящены рассмотрению основных направлений изысканий указанных обществ. Отметим работы К. М. Пескаревой и Е. А. Рябинина, И. И. Комаровой, Р. В. Васильевой, Г. В. Длужневской, М. В. Медведевой . Другой тематикой исследований являются дореволюционные археологические съезды, непосредственным образом связанные с деятельностью их организатора Московского археологического общества. Обзорные очерки по этой проблематике составлялись еще до революции24.
За последние 35 лет вышло несколько статей, в которых были освещены как работа отдельных съездов, так и ряд сквозных проблем, неоднократно поднимавшихся на подобных форумах25. Рассматривалось и участие в них отдельных наиболее известных ученых26.
2) история изучения деятельности губернских ученых архивных комиссий и провинциальных историко-археологических обществ досоветского периода
Обобщающие очерки о деятельности провинциальных научных обществ, в число которых входят и губернские ученые архивные комиссии (ГУАК), стали появляться еще в последней четверти XIX века. По преимуществу это были очерки, составлявшиеся на основании годовых отчетов директоров Петербургского археологического института, в ведении которого находились ГУАК. Некоторые авторы использовали также материалы «Трудов» комиссий. Подобные сводки составлялись И. А. Андреевским, А. Н. Труворовым, Д. Ф. Рудаковым, А. И. Лященко, М. В. Довнар-Запольским, В. И. Снежнев-ским, А. С. Лаппо-Данилевским, Н. В. Покровским и другими. В них включались данные об археологической и музейной деятельности комиссий. Подобные виды занятий нередко именовались сохранением «памятников отечественных древностей». Крайне негативно деятельность ГУАК оценивал Д. Я. Самоква проблемы археологии России. Новосибирск, 2006. Т. II. С. 458-460; Хроника археологических съездов России. 1869-1914. СПб., 2006.
сов, выдвинувший проект архивной реформы России . По мнению авторитетного ученого они нанесли немалый вред в области архивного дела и не могли обеспечить должных условий комплектования и хранения соответствующих фондов . Представляется, что в своей фундаментальной работе и серии устных выступлений Д. Я. Самоквасов не столько выражал свое личное негативное отношение к этой стороне разработок ГУАК, сколько пытался более наглядно представить назревшую необходимость соответствующей кардинальной реформы.
Советская историческая наука долгое время практически не рассматривала деятельность губернских ученых архивных комиссий. Некоторые данные о них содержались лишь в общих очерках, характеризовавших развитие архивного дела в стране. Подобные работы были написаны И. С. Назиным и И. Л. Маяковским30. Более пристальное внимание на деятельность ГУАК, но вновь лишь на одну сторону их изысканий - архивное дело, было обращено в 1950-х гг.
Н. В. Бржостовской в ее диссертации и ряде статей . Публикаторская деятель-ность комиссий была отражена в статье О. И. Шведовой .
В то же время, некоторые сведения о деятельности, как столичных, так и провинциальных научных обществ, включаются исследователями в общие очерки, освещающие охрану исторических памятников и музейное строитель ство в дореволюционной России. Наиболее крупные из подобных работ были написаны А. М. Разгоном и Д. А. Равикович33.
Более пристальное внимание изучению ГУАК стало уделяться, начиная с 1970-х годов. В этот период (1970-1980-е гг.) появляются статьи, характеризующие как основные направления изысканий отдельных ГУАК34, так и деятельность губернских комиссий в целом35. Тогда же выходят работы по истории губернских статистических комитетов и научно-исторических обществ дореволюционной России, в которых также встречаются указания и об археологическом аспекте их деятельности .
В 1990-х гг. активизируется направление в изучении деятельности провинциальных историко-археологических обществ, губернских статистических комитетов и ученых архивных комиссий. Отдельное внимание уделяется общей характеристике их деятельности, а также архивным, историко-краеведческим, археологическим, этнографическим и другим изысканиям.
Из наиболее крупных обобщающих работ, посвященных деятельности губернских ученых архивных комиссий, необходимо отметить монографию и серию статей В. П. Макарихина37. Он показал значительную роль ГУАК в развитии общественно-исторической мысли дореволюционной России. При анализе различных направлений деятельности комиссий, из которых особое внимание было уделено поволжским, автором, в общих чертах были охарактеризованы и археологические изыскания отдельных обществ.
Из работ, вышедших на рубеже XX и XXI вв. и посвященных различным аспектам деятельности губернских ученых архивных комиссий России, прежде всего Пензенской, Тамбовской и ряда других ГУАК, отметим монографии и статьи Б. А. Дорошина и В. А. Алленовой , а также статьи Е. В. Мануйловой, М. М. Савич, М. Е. Колесниковой, В. Н. Зименкова, В. А. Толстова, В. И. Пер-вушкина, А. К. Тихонова, Е. Н. Попова, О. В. Ивановой и И. П. Попова39. Неко торые архивные комиссии стали предметом диссертационных исследований, выполненных В. А. Аленовой, Ю. В. Филатовым и В. А. Толстовым40.
В ряде статей и диссертационных исследований была рассмотрена именно археологическая деятельность отдельных ГУАК41. Здесь особо интересны статья Т. О. Размустовой, посвященная общей характеристике указанной проблематики, и диссертационная работа, выполненная Н. И. Солнцевым. В труде Н. И. Солнцева впервые в рамках диссертационного исследования была рассмотрена археологическая деятельность ГУАК на примере Нижегородской и Тверской комиссий.
Различным аспектам изучения Вятского края местными краеведами большое внимание уделяет В. А. Берлинских42. Он показал важную роль, которую сыграл местный губернский статистический комитет (ГСК) в изучении археологических древностей края. Ряд его работ посвящен персоналиям вятских краеведов и анализу их трудов. В частности, интересны материалы о вятском периоде жизни и научной деятельности А. А. Спицына. Кроме того, значительное место в трудах В. А. Бердинских занимает проблема соотношения археологии и кладоискательства.
Одновременно с исследованиями, касающимися функционирования и деятельности ГУАК и ГСК, выходят работы, характеризующие особенности провинциальных историко-археологических обществ. Здесь отметим статьи Е. Ю. Семеновой, Т. В. Крайновой43, написанные на материалах г. Самары.
Нельзя, хотя бы вкратце, не упомянуть и о таких специфических организациях, какими являлись функционировавшие в России в конце XIX - начале XX вв. церковно-археологические общества и комитеты. Одним из направлений их деятельности являлась охрана памятников истории и культуры, в частности архитектуры. Исследование такого сложного научного явления как «церковная археология» лежит за пределами данного диссертационного исследования, прежде всего, ввиду большой специфичности этого «направления». Неко торое общее представление о развитии «церковной археологии» в России можно получить из специальных работ И. И. Комаровой Т. Н. Заднепровской и А. Е. Мусина44.
Статьи, характеризующие деятельность одного из старейших и наиболее крупного научного объединения Поволжья - Общества археологии истории и этнографии при Казанском университете (ОАИЭ при Казанском ун-те), в основном были приурочены к различным юбилейным датам. Таковы работы Н. Ф. Катанова, С. А. Пионтковского, Н. И. Воробьева, Л. К. Ильинского, И. Б. Сидоровой, Д. Г. Бугрова, А. 3. Сингатуллиной45. Специально к вопросу исследования некоторых аспектов его истории обращались лишь А. А. Хаби-буллин и Н. А. Мазитова46.
Таким образом, проблематика, связанная с изучением деятельности губернских ученых архивных комиссий и дореволюционных провинциальных ис торико-археологических обществ представляется популярной и в целом достаточно разработанной в современной историографии. Тем не менее, больших обобщающих работ, отражающих ту или иную региональную специфику в исследованиях указанных научных обществ, не так много. Наиболее полно изучены архивное дело, краеведческие изыскания, частично - археологическое, этнографическое, музейное и другие направления.
3) исследования по истории археологии и археологической деятельности дореволюционных краеведческих обществ Нижнего Поволжья
При характеристике историографии указанной проблематики, прежде всего, необходимо обратиться к работам, касающимся истории Саратовской ученой архивной комиссии (СУАК), как крупнейшего дореволюционного общества региона. Первое монографическое исследование, посвященное деятельности СУАК и написанное В. П. Соколовым, вышло в свет в 1911 г. и было приурочено к ее 25-летнему юбилею . Источниками для данного очерка служили опубликованные протоколы и отчеты, некоторые архивные материалы Комиссии, а также личные воспоминания автора. В работе были отражены основные векторы деятельности СУАК, где автор, более или менее подробно, повествует о таких направлениях, как архивное дело, охрана исторических памятников и собирание различных древностей края, издательская деятельность, комплектование библиотеки, чтение публичных лекций и др. В общих чертах В. П. Соколов характеризует и археологическую деятельность Комиссии: упоминает об исследовании ряда памятников, выделяет основные моменты картографирования, пишет о комплектовании ее историко-краеведческого музея. Им же были намечены основные моменты периодизации указанного направления. Рубежным в археологических изысканиях СУАК он считал 1907 г., с которого началось более активное изучение местных древностей48.
Вкратце, в опубликованном курсе лекций по истории Саратовского края, оценку деятельности СУАК дал А. А. Гераклитов49, ставший впоследствии профессором Саратовского университета. Главные итоги ее работы он видел в создании библиотеки, исторического архива и музея. Примечательно, но А. А. Гераклитов считал, что Саратовская архивная комиссия, по сути, являлась историко-археологическим обществом50.
В советское время, вплоть до середины 1980-х гг., проблемам изучения истории археологии и дореволюционных историко-археологических научных обществ Нижнего Поволжья не уделялось практически никакого внимания. Эти данные лишь периодически попадали на страницы археологических изданий в виде краткой истории изучения той или иной, избранной автором, проблематики. К примеру, И. В. Синицын во вводной части одной из своих работ 1947 г., контурно отметил лишь единичные изыскания предшественников, проведенные в Нижнем Поволжье. Так, по его мнению, «в дореволюционное время изучение археологических памятников Нижнего Поволжья не выходило за рамки случайных раскопок и слабых попыток научного освещения случайно собранных материалов»51. Начало планомерного и систематического исследования региона И. В. Синицын отнес к послереволюционному времени и связал это достижение с Саратовским университетом. В одной из последующих работ, специально посвященной анализу археологических исследований региона, И. В. Синицын дает более сдержанную характеристику развитию местной дореволюционной науки. Упоминаются работы и имена А. В. Терещенко и А. А. Спицына. Исследования А. В. Терещенко на Царевском городище (1843-1851 гг.) прямо названы первыми археологическими раскопками в истории Нижнего Поволжья. Впервые упомянуты и имена некоторых археологов СУАК: Б. В. Зайковского,
A. А. Кроткова, M. А. Радищева и В. Ф. Орехова . При этом было «ошибочно» указано, что они осуществляли свою деятельность, начиная с 90-х гг. XIX столетия вплоть до Октябрьской революции. О том, что многие из них продолжили свои научные исследования и после 1917 г. не упоминалось. Об изысканиях членов Петровского общества исследователей Астраханского края (ПОИАК) не было сказано ни слова. Начало планомерных исследований региона вновь связывалось лишь с советским периодом.
Схожей оценки археологической деятельности СУАК придерживался B. А. Фисенко. По мнению Владимира Алексеевича, «ее работы планомерностью и широтой масштабов не отличались. Полевые исследования сводились к выявлению, поверхностному обследованию и раскопкам разведочного характера главным образом городищ и мест поселений», а раскопки курганов, как правило, «проводились на низком методическом уровне»53.
Несколько иной точки зрения уже в 1970-х гг. придерживался В. Г. Миронов. На примере памятников городецкой культуры он показал, что с 1880-х до 1917 гг. наступает этап их, «...более или менее, планомерного изучения: они подвергаются раскопкам, делаются попытки создания археологических карт»54. Наиболее активны в этом плане были именно ГУАК, в том числе и Саратовская. В свою очередь этому этапу предшествовал длительный, с 1820-х по середину 1880-х гг., «...этап накопления первых сведений о памятниках»55. В этом плане отличительной особенностью Саратовской комиссии от других ГУАК Среднего и Нижнего Поволжья, по мнению В. Г. Миронова, было то, что ее сотрудники «изучали памятники и специально»56, руководствуясь чисто на учными интересами. Таким образом, впервые в научной литературе было заявлено о некоторой планомерности в археологическом изучении нижневолжского региона в дореволюционный период.
Небольшую по объему, но значительную по содержанию, заметку первым научным раскопкам в Нижнем Поволжье посвятил А. А. Формозов57. Он установил, что в 1834 г., почти за десять лет до известных исследований А. В. Терещенко, их провел пастор колонии Сарепта Г. Цвик.
Изыскания в области истории саратовской археологии активизируются с середины 1980-х годов. Выходят серии статей, освещающих жизнь и основные вехи научной деятельности виднейших из местных археологов. Проводятся конференции и чтения, посвященные П. С. Рыкову, П. Д. Pay и И. В. Синицыну. Безусловно, наибольшая заслуга в изучении истории местной археологии принадлежит Е. К. Максимову, Н. М. Малову и В. Г. Миронову.
Пионером в изучении первых саратовских краеведческих организаций со (губернского статкомитета и СУАК) был В. Г. Миронов . Эта проблематика на многие годы стала основной в исследовательской деятельности Валерия Григорьевича. Его перу принадлежит около четырех десятков очерков, посвященных видным саратовским дореволюционным краеведам, а также отдельным аспектам деятельности СУАК и ее предшественников. Особое внимание уделялось их археологическим изысканиям. В. Г. Миронов обозначил основные направления деятельности СУАК и показал, как, благодаря ей, Саратов стал од ним из видных центров отечественной археологии. Он же выделил и кратко охарактеризовал основные этапы саратовского краеведения59. Той же проблематике посвящен ряд работ, написанных В. Г. Мироновым в соавторстве с В. М. Захаровым, Н. М. Маловым, А. И. Мироновой и В. В. Широковой . Таким образом, В. Г. Мироновым был сделан и опубликован большой задел разрабатываемой им докторской диссертации, в которой впервые был поставлен вопрос об истоках саратовской археологии и ее начальных этапах.
Е. К. Максимов обращается к начальным этапам советского периода саратовской археологии. Выходят в свет его работы (некоторые в соавторстве), посвященные П. С. Рыкову, П. Д. Pay, Н. К. Арзютову, И. В. Синицыну61. Вводятся в научный оборот неизвестные ранее архивные данные. Поднимается вопрос о влиянии репрессий на развитие саратовской археологической школы. Специальная статья Е. К. Максимова и В. Г. Миронова достаточно сжато, но при этом очень емко, освещает археологическую деятельность Саратовского университета в 1945-1984 годах . Представляется, что осмысление этапов, входящих в эти хронологические рамки, а также последующих периодов, еще ожидает будущих исследователей.
Н.М. Малов посвятил ряд ключевых статей рассмотрению основных вех саратовской университетской археологии, а также музейной и археологической деятельности П. С. Рыкова и П. Д. Pay. Он же обращался к некоторым проблемам истории и деятельности СУАК63.
Вехой в изучении саратовского досоветского краеведения стала кандидатская диссертация В. М. Захарова64, в которой автор также дал общую характеристику исследовательских изысканий местной ученой архивной комиссии. Обширная серия его статей и очерков посвящена персоналиям и научной деятельности видных саратовских дореволюционных краеведов65.
, культурно-просветительской и научно-исследовательской деятельности СУАК были выполнены Т. А. Захаровой66. В одном из параграфов диссертации в общих чертах была рассмотрена и археологическая деятельность Комиссии. Здесь же автор пришла к выводу, что наибольшее внимание краеведов СУАК привлекало золотоордынское Увекское городище.
Единственной обобщающей работой по истории СУАК в настоящее время является недавно вышедшая монография В. М. Захарова и Т. А. Захаро-вой . В книге достаточно подробно рассматривается деятельность предшественников Комиссии краеведов А. Ф. Леопольдова, Г. С. Саблукова, Н. И. Костомарова, Д. Л. Мордовцева, а также саратовского ГСК. Значительное количество архивных и опубликованных, но малоизвестных науке материалов было привлечено при анализе вклада членов СУАК в исследование прошлого Саратовского края. В отдельном параграфе третьей главы рассматривается изучение членами СУАК истории региона до присоединения Нижнего Поволжья к Московскому государству. Выход данной монографии является безусловным научным достижением ее авторов и большим шагом вперед в деле изучения богатейшего наследия Саратовской комиссии. К сожалению, несмотря на указанные положительные моменты необходимо отметить и то, что в работе встреча ются некоторые фактические ошибки. Например, в разряд исследований попали факты раскопок курганов помещиком С. Н. Матвеевым (1903 г., Балашовский уезд, с. Крутец) и техником Ф. И. Черновым (1907 г., г. Царицын) (С. 85). Представляется, что подобные не опиравшиеся на строгую научную методическую основу работы, не стоит ставить в один ряд с исследованиями СУАК. В монографии указано, что члены СУАК А. А. Гераклитов и Ф. П. Коновалов при участии члена Русского археологического общества (РАО) В. Н. Глазова провели раскопки группы курганов около Аткарской пригородной слободы (С. 85, 86). Хотя достаточно точно известно, что исследования в этом и ряде других мест уезда осуществлял именно В. Н. Глазов . Отмечено, что в 1914 г. С. А. Щеглов, при поддержке саратовского губернатора А. А. Ширинского-Шихматова, провел раскопки остатков «золотоордынского города Бельджамена» (С. 98). Тем не менее, из текста статьи С. А. Щеглова предельно четко ясно, что руководил исследованиями лично губернатор69. Определение авторства археологических исследований важно потому, что именно на авторе лежит полная ответственность за проведенные изыскания. Именно он составляет научный отчет, а эта практика была введена в России еще в конце XIX века. Он же определяет судьбу полученной коллекции - место ее будущего музейного хранения. Кроме того, в монографии было отмечено, что «...в 1919 году профессор Саратовского госуниверситета П. С. Рыков начал разрабатывать многолетнюю перспективную программу археологического изучения Нижнего Поволжья...» (С. 87). Но общеизвестно, что П. С. Рыков приехал в Саратов лишь в 1920 г., а профессором стал спустя еще два года70.
Единственное исследование, в котором наиболее полно были отражены страницы истории первой краеведческой организации Поволжья - Петровского общества исследователей Астраханского края, - осуществлено Е. А. Флейманом. Этому Обществу посвящен параграф одной из глав его монографии71. Была подробно описана история создания ПОИАК, выявлены и охарактеризованы основные направления его деятельности. Вкратце, в общем контексте, были отмечены и некоторые археологические исследования Общества, а также отдельные мероприятия по музейному строительству.
Из работ, в которых были отражены отдельные страницы истории саратовской археологии и персоналии местных исследователей, отметим также ста ТУ тьи Д. А. Кубанкина, Н. П. Кузнецовой, А. А. Малышева и И. В. Семеновой . Кроме того, иногда в свет выходят историографические очерки, охватывающие деятельность Саратовской комиссии по изучению тех или иных групп археологических памятников. Здесь интересны статьи Н. М. Малова и О. В. Сергеевой, а также О. А. Ильиной73. Некоторые сюжеты археологической деятельности СУАК нашли отражение на страницах общих историографических обзоров, очерчивающих историю изучения какой-либо научной проблематики за несколько десятилетий. Такие работы создавались В. Г. Мироновым, И. Н. Наумовым, М. А. Изотовой74. Серии специальных статей, касающихся истории изучения памятников золотоордынского градостроительства в Нижнем Поволжье, в котором активное участие на рубеже XIX-XX вв. приняли сотрудники СУАК и ПОИАК, были написаны Л. Ф. Недашковским, А. В. Материкиным, В. Г. Рудаковым и О. А. Ильиной75. В целом вклад указанных научных обществ в дело изучения золотоордынских городищ оценивается исследователями положительно, как начальная, важная веха в развитии региональной науки.
Из других работ, освещающих как отдельные аспекты деятельности Саратовской комиссии, так и персоналии ряда известных краеведов, можно отметить статьи Н. А. Попковой, Н. М. Шумейко, Л. В. Визгаловой, Н. Н. Бедняковой, Е. И. Булушевой, Т. Н. Молевой, И. А. Голыдьбиной, И. А. Мраморнова, Л. Я. Соломоновой, Г. В. Скорочкиной, Н. В. Самохваловой, И. В. Пузанковой . Особо необходимо выделить статьи А. С. Майоровой, посвященные отдельным периодам и сторонам деятельности СУАК77.
С 1980-х гг. выходят очерки, освящающие основные черты развития ар по хеологических исследований отдельных районов нижневолжского региона .
По материалам Калмыкии подобная работа была проведена Е. В. Цуцкиным. Небольшие очерки по истории советских этапов волгоградской археологии, характеризующие развитие местной науки в 1960-1980-х гг., были написаны А. С. Скрипкиным. В них вкратце были отмечены основные моменты становления и развития современной волгоградской археологии, а также итоги изучения края. Схожие по тематике очерки составлялись в Саратове В. А. Лопатиным и Н. М. Маловым.
Отдельно следует упомянуть о проведении в декабре 2006 г. межрегиональной научной конференции «Краеведение и архивное дело в российской провинции: исторический опыт и перспективы развития», приуроченной к 120-летию Саратовской ученой архивной комиссии. Серия специальных докладов была посвящена рассмотрению изысканий Саратовской и ряда других ГУАК и их ведущих сотрудников . Специально к юбилею был составлен и издан красочный буклет, в котором были отражены основные вехи истории Саратовской комиссии .
Подводя предварительный итог, историографическому обзору отметим, что активное и плодотворное изучение истории археологии и дореволюционных историко-археологических научных обществ Нижнего Поволжья началось лишь со второй половины 1980-х годов и продолжается вплоть до сегодняшних дней. Одни моменты в целом освещены достаточно полно, другие лишь тезисно. При этом, какие-либо крупные обобщающие исследования, как по истории региональной археологии, так и местных дореволюционных историко-археологических научных обществ на сегодняшний день отсутствуют. Это об стоятельство еще более актуализирует проблему, стоящую в центре настоящего исследования.
Цель диссертационного исследования состоит в изучении основных направлений археологической деятельности дореволюционных научных обществ Нижнего Поволжья, результатов этих изысканий, уровня проводимых работ и определении их места в отечественной археологической науке. В процессе достижения поставленной цели требовалось решить следующие задачи:
- выявить и проанализировать основные направления археологической деятельности нижневолжских дореволюционных научных обществ;
- показать региональную специфику в изучении памятников древности и их локальное своеобразие;
- осветить характер взаимодействия научных организаций Нижнего Поволжья с центральными историко-археологическими научными обществами;
- рассмотреть деятельность научных обществ по спасению и сохранению археологического наследия региона;
- определить влияние археологического вектора деятельности на проблему музейного строительства в Нижнем Поволжье;
- показать роль культурно-просветительской деятельности дореволюционных краеведческих обществ в нижневолжском крае;
- определить место и роль археологических изысканий в общей научно-исследовательской деятельности нижневолжских обществ;
- выявить вклад представителей местных научных обществ в археологическое изучение Нижнего Поволжья.
Объектом исследования является археологическая деятельность научных обществ Нижнего Поволжья, из которых особое место занимали Петровское общество исследователей Астраханского края и Саратовская ученая архивная комиссия.
Предметом исследования стал процесс развития региональной нижневолжской археологии на рубеже XIX-XX вв., осуществлявшийся преимущест венно такими местными научными объединениями как Петровское общество исследователей Астраханского края и Саратовская ученая архивная комиссия. Кроме того, к предметной области исследования мы относим вклад указанных обществ в изучение археологических древностей региона и формирование собственных историко-краеведческих музеев.
Хронологические рамки темы исследования определяются временем активной деятельности дореволюционных историко-археологических обществ Нижнего Поволжья, приходящейся на период с 1880-х по 1910-е годы. При этом для проведения комплексного изучения указанной проблематики необходимо было обратиться к отдельным аспектам историко-археологического изучения региона в предшествующий период, когда происходило становление местной провинциальной науки. С другой стороны, для выяснения роли историко-археологических обществ Нижнего Поволжья в развитии последующих этапов региональной археологии необходимо было коснуться и 1920-х гг., времени, когда шло становление новой, советской науки.
Территориальные рамки исследования ограничиваются Нижним Поволжьем. В пределы Нижнего Поволжья входят крупные административные области России: Саратовская, Волгоградская, Астраханская, а также Республика Калмыкия. С конца XIX в. административные границы внутри региона неоднократно и существенно менялись. В конце XIX - начале XX вв. в Нижнем Поволжье располагались Саратовская, Астраханская (вместе с Калмыкией) и частично Самарская губернии. В состав Саратовской губернии входили Кузнецкий и Сердобский уезды, территории которых ныне принадлежат Пензенской области. Нынешнее Саратовское левобережное Заволжье в виде двух крупных степных уездов Новоузенского и Николаевского относилось к Самарской губернии. Территория современной Волгоградской области была распределена между двумя губерниями - Астраханской и Саратовской. Территория Республики Калмыкия находилась в подчинении астраханского губернатора. В 1920— 1940 гг. часть Заволжья и некоторые правобережные районы находились в административном составе Республики немцев Поволжья.
Научная новизна исследования состоит в том, что это первая обобщающая работа, в которой рассмотрена история археологического изучения нижневолжского региона на рубеже XIX-XX вв., осуществлявшегося преимущественно местными научно-исследовательскими обществами. Проблема истории и историографии археологии Нижнего Поволжья, в том числе и указанного периода, еще не была объектом специального обобщающего исследования. В работе впервые выделены и охарактеризованы основные направления археологической деятельности местных дореволюционных научных обществ. В научный оборот вводятся обширные фактические материалы, включающие неопубликованные архивные документы, упоминаются малоизвестные печатные издания.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы для изучения истории провинциальной археологической науки конца XIX - начала XX вв., при написании обобщающих исследований по истории археологии в России и истории нижневолжского региона, а также при создании лекционных курсов по регионоведению, спецкурсов и спецсеминаров в высших учебных заведениях. Диссертация может быть использована в анализе современных проблем, связанных с организацией изучения и охраны памятников археологии Нижнего Поволжья.
Теоретико-методологическую основу работы составляют принципы историзма и научной объективности. Первый из них требует учитывать исторический контекст при интерпретации любых видов источников и в то же время позволяет рассмотреть предмет исследования во взаимосвязи с конкретными процессами и явлениями, происходившими в российской археологической науке в изучаемый период. Принцип научной объективности в свою очередь стал необходимой основой при проведении источниковедческого и историографического анализа привлекаемых материалов.
На основе указанных принципов историзма и научной объективности, в работе применен сравнительно-исторический метод, способствующий рассмотрению исследуемой проблемы в целом. Метод количественного анализа некоторых категорий источников позволил получить новые данные, находившиеся ранее вне поля зрения исследователей.
При формировании структуры отдельных частей работы был использован проблемно-хронологический подход.
Применение системно-функционального анализа позволило рассматривать дореволюционные научные общества как особые системы, характеризующиеся сложной структурой и различными направлениями научно-исследовательских изысканий. Одной из составляющих этих систем являлась их археологическая деятельность. В рамках рассмотрения данной составляющей особое внимание было обращено на проблему исторической памяти, в формировании которой участвовали местные научные общества.
Источниковую базу настоящего диссертационного исследования составили шесть групп различных материалов, как опубликованных в разных изданиях, так и архивных, ранее не известных документов.
К первой группе источников относятся периодические научные издания, выпускавшиеся столичными и нижневолжскими дореволюционными исследовательскими обществами. Наиболее значительными в этой группе представляются научные материалы, изданные собственно историко-краеведческими обществами Нижнего Поволжья. Саратовской ученой архивной комиссией было выпущено 33 сборника «Трудов». Из них первые семь являлись протоколами Общего заседания СУАК, но уже начиная с четвертого, в них печатались и научные работы. Кроме того, отдельными дополнительными оттисками в свет выходили некоторые уже опубликованные в сборниках статьи. Из изданий Комиссии отметим также историко-краеведческие, историко-географические и ис ториографические сочинения . Важным обстоятельством является то, что они одновременно являются историческими и историографическими источниками. Ряд статей, принадлежащих членам СУАК, был напечатан в «Известиях» Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Петровским обществом исследователей Астраханского края с разной периодичностью выпускались годовые отчеты, в которые помещались и научные статьи, а также различные сборники трудов .
Здесь же необходимо рассмотреть периодические издания, принадлежащие крупнейшим историко-археологическим обществам России: Императорской археологической комиссии («Известия», «Материалы», «Отчеты»), Русскому археологическому обществу («Труды», «Известия», «Записки») и Московскому археологическому обществу («Археологические известия и заметки», «Древности», «Материалы по археологии», «Труды комиссии МАО»). Кроме научных работ, они содержат важную информацию об изысканиях центральных обществ в различных губерниях страны и деятельности провинциальных учреждений. С той же целью создавались и публиковались специальные ежегодные хроники археологических исследований, комплектовавшиеся в основном на материалах периодической печати. Особо ценны в этом плане ежегодные «Прибавления к выпускам Известий Императорской археологической комиссии» (с 1901 г.). Особое место в развитии провинциальной археологии занимали проводившиеся под патронажем МАО в период с 1869 по 1914 гг., Всероссийские археологические съезды (АС). Каждый из съездов, а также их пред варительные комитеты, имели серию собственных научных изданий: «Труды», «Известия», «Сборники» материалов, каталоги выставок и собраний, атласы, археологические карты, отчеты о работе, специальные монографии и т.д. Некоторую информацию по исследуемой проблематике можно почерпнуть и из изданий областных съездов, проходивших с 1901 по 1909 гг. в городах средней полосы России. Областные съезды проводились, преимущественно, по инициативе ГУАК.
Вторую группу источников представляют материалы официального делопроизводства нижневолжских дореволюционных научных обществ. Сюда можно включить отчеты об их составе и деятельности, протоколы заседаний и общих собраний, официальную переписку и различную корреспонденцию. В частности Саратовской комиссией публиковались как в собственных «Трудах», так и отдельными изданиями различные протоколы, музейные отчеты и каталоги. ПОИАК издавало протоколы заседаний, годовые отчеты о своей деятельности, а кроме того, ежегодники Астраханского Петровского музея (АПМ). Тем не менее, эта группа материалов опубликована лишь частично как в трудах обществ, так и отдельными брошюрами. Значительная же их часть, прежде всего это касается многочисленной входящей и исходящей корреспонденции и переписки по ряду вопросов, хранится в архивных фондах. В данном диссертационном исследовании были использованы материалы шести фондов местных архивов и музеев. Так автором были изучены и введены в научный оборот материалы из фондов Государственного архива Астраханской области (ГААО), Государственного архива Саратовской области (ГАСО) и Научного архива Саратовского областного музей краеведения (НА СОМК). Наиболее обширные и информативные материалы, касающиеся диссертационной проблематики, хранятся в Государственном архиве Саратовской области в фонде 407 «Саратовская ученая архивная комиссия». Выявленные здесь документы позволили изучить основные направления археологических изысканий СУАК в Нижневолжском регионе, установить научные связи Комиссии, проследить процесс формирования историко-краеведческого музея.
В третью группу были объединены различные материалы программно-методического характера, изданные как столичными, так и нижневолжскими научными обществами. Это, прежде всего, методические рекомендации по проведению археологических исследований83 и программные документы по сбору исторических, археологических и этнографических сведений . Сюда же отнесем разрабатываемые обществами проекты и положения85. С большой степенью условности в эту же группу можно включить разнообразные уставы, регламен Of. тирующие деятельность обществ и музеев .
Четвертую группу источников составляют материалы центральной и губернской периодической печати. В прессу с разной степенью периодичности попадали материалы и репортажи, связанные с археологическими открытиями местных краеведов. Таким образом, в газетах освещались заметные изыскания нижневолжских научных обществ, печаталась краткая информация об их организационной и просветительской работе (заседаниях, собраниях, публичных лекциях, выставках и т.д.). Кроме того, нередко и сами краеведы помещали свои авторские заметки на страницы периодической печати. В диссертационном исследовании из этой группы источников к анализу были привлечены в основном материалы газет, издававшихся в губернских центрах - Саратове и Астрахани. Это такие издания как, «Астраханский вестник» (АВ), «Астраханский листок» (АЛ), «Волга», «Саратовский вестник» (СВ), «Саратовские губернские ведомости» (СГВ), «Саратовский дневник» (СД), «Саратовский листок» (СЛ) и др. Из центральных периодических изданий были использованы материалы газет и журналов «Московские ведомости», «Русская жизнь», «Русская старина» и др.
К следующей пятой группе источников можно отнести справочно-библиографические материалы дореволюционного, советского и современного периодов. Из местных дореволюционных справочников некоторая информация о научных обществах содержится в ежегодных брошюрах «Вся Астрахань и весь Астраханский край. Памятная книжка Астраханской губернии», «Памятная книжка Саратовской губернии» и «Адрес-календарь Саратовской губернии». Из российских изданий в русле указанной проблематики важно издание библиографический указатель «Русская археологическая литература. Библиографический указатель 1900-1917. Сост. Т. Н. Заднепровская» (СПб., 2003).
В отдельную шестую группу можно объединить неопубликованные материалы полевых исследований. Для территории Нижнего Поволжья подобные источники выявлены только в архивных фондах, содержащих документы Саратовской ученой архивной комиссии. Это отчеты, дневники, описания проведенных исследований, полевые чертежи и схемы, карты и фотоматериалы, рисунки находок. Многие из них, хранящиеся в фондах Государственного архива Саратовской области и Саратовского областного музея краеведения, до сих пор не были опубликованы и введены в научный оборот.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры археологии и этнографии Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского. Основные положения диссертационного исследова ния опубликованы в ряде статей и изложены в докладах на ежегодных научных аспирантско-студенческих конференциях исторического факультета Саратовского государственного университета, XXXVII Урало-Поволжской археологической студенческой конференции, межрегиональных и международных научных конференциях «Современный музей как важный ресурс развития города и региона, посвященной 1000-летию города Казани и 110-летию Национального музея Республики Татарстан», «Краеведение и архивное дело в российской провинции: исторический опыт и перспективы развития (к 120-летию Саратовской губернской ученой архивной комиссии)» и Всероссийском археологиче-ском съезде «Современные проблемы археологии России» .
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемых источников и литературы, а также блока приложений.
Деятельность Нижневолжских научных обществ по выявлению памятников археологии в досоветский период
Конец XIX - начало XX вв., характеризуются в отечественной литерату-ре как первый подъем российского краеведения , когда общий рост культуры и общественного самосознания в дореволюционной России способствовали развитию многих отраслей гуманитарного знания и в том числе археологии. Археологическая деятельность осуществлялась в различных организационных формах: через объединения любителей, приобретших вскоре статус научных обществ, в губернских статистических комитетах и ученых архивных комиссиях, а также в строительстве местных музеев.
Нижнее Поволжье является юго-восточным рубежом европейской части России и отличается наличием широкого спектра археологических культур , что непосредственным образом сказывалось на направленности деятельности историко-археологических обществ в данном регионе и определяло ее специфику. На сегодняшний день здесь известны памятники от палеолита до позднего средневековья включительно. Представления о разнообразии памятников археологии в тот период складывалось постепенно, по мере практического изучения региона. Это определяло и научно-практическую специализацию отдельных научных объединений. Например, по данным некоторых исследователей, у Воронежской комиссии возник интерес к скифским и славянским древностям, у краеведов Курска - к славянским90. Общество археологии, истории и этнографии при Казанском университете в области археологии главное внимание уделяло изучению и охране булгарских памятников91. Члены Саратовской ученой архивной комиссии (1886-1920 гг.) занялись, прежде всего, изучением материалов средневековых городищ золотоордынского времени. На последнем этапе деятельности Саратовской комиссии в сферу ее интересов попали памятники городецкой культуры раннего железного века. В ходе исследований были намечены перспективы изучения многочисленных памятников эпохи бронзы.
Примерно к 1880 г. завершился важный этап в развитии русской археологии - этап первичного накопления материала и определения задач формирующейся отрасли знания. Период 1880-1890-х гг. характеризуется, прежде всего, разработкой и уточнением ее методов . Уже в начале XX вв. в отечественной археологической науке сложилось четкое представление, что систематическим раскопкам должны предшествовать сложные подготовительные работы - предварительные разведки памятников древности93. Собственно археологические разведки делились на два этапа: 1. Обработка источников и публикаций, связанных с историей конкретной местности, где предполагалось провести разведки. Сюда же относятся опросы местного населения и старожилов по поводу нахождения здесь каких-либо остатков древности; 2. Собственно выявление, осмотр и фиксация обнаруженных памятников, включая сбор вещественных материалов с поверхности, снятие планов местности и фотографирование объектов и отдельных находок.
Важным обстоятельством является то, что в дореволюционный период в России самую большую группу специализированных научно-исторических обществ составляли именно археологические общества94. С 1880-х гг. археологическая деятельность в Нижневолжском регионе осуществляется двумя научными обществами: Петровским обществом исследователей Астраханского края (1872 г. - )95 и Саратовской ученой архивной комиссией.
Археологические съезды в России и развитие историко-археологических изысканий в Нижнем Поволжье
Изучение «комплексов исторической памяти» осуществлялось в России в различных организационных формах. Особое место в развитии отечественной науки о первобытности во второй половине XIX - начале XX вв. занимали археологические съезды. За этот период времени были проведены различные по исследовательским целям и задачам серии научных форумов. Характеризуя их в целом, можно говорить о формировании комплексного подхода к археологическому изучению целого ряда обширных регионов страны. В течение значительного промежутка времени (обычно, около 2-3 лет) организационными представительствами съездов целенаправленно исследовался выбранный регион в историко-археологическом, архивном, и этнографическом направлениях. Заключительный этап работы ознаменовывался проведением итогового съезда. На этих форумах также обсуждалась насущная общетеоретическая и практическая проблематика, ставились задачи реформирования научных организаций. Особо выделялись Всероссийские (1869-1914 гг.) и Областные (1901-1909 гг.) археологические съезды. Перспективными представлялись и другие намечавшиеся серии форумов - съезды представителей ГУАК, музейных деятелей и др.
Инициатором проведения Всероссийских археологических съездов было МАО, основанное 17 февраля 1864 г. под председательством графа А. С. Уварова. Мысль о созыве АС была высказана уже при создании Московского об щества, а разрешение на это было получено в 1868 году . Съезды собирались один раз в три года и имели бесспорно высокое значение в деле пробуждения и развития интереса широкой общественности к истории и историческим памятникам Отечества. С III съезда стали проводиться экскурсии498, с V съезда - археологических экспедиции, с VII-го они начали сопровождаться выставками местных древностей. По почину съездов и под их влиянием возникли археологические общества, комиссии и музеи во многих городах: в Казани - Общество археологии, истории и этнографии, В Киеве - Общество Нестора-летописца, в Новгороде - Общество любителей древности. Общества любителей старины появились в Вильно, Пскове, Владимире, Одессе, Тифлисе и других городах России499. При жизни А. С. Уварова прошли первые шесть съездов - Московский, Петербургский, Киевский, Казанский, Тифлисский и Одесский500.
На I Всероссийском съезде в Москве (16-28 марта 1869 г.) представителей от Саратова не было. Но в Трудах съезда была опубликована работа А. Н. Минха501. Основываясь на собственных наблюдениях, сделанных в Ат-карском уезде, он приходит к следующим интересным выводам: 1) Курганы насыпаны на высших точках местности; 2) Они сетью расположены по уезду и продолжаются в южные степи; 3) Они имеют общую связь и, употребляя знаки и расставляя караульных по курганам можно было быстро передавать условные сигналы на большое расстояние. В работе он, скорее интуитивно, чем научно, приходит к выводу, что курганы Аткарского уезда были насыпаны кочевниками (номадами) и являлись сторожевыми. Вопрос об этнической принадлежности степняков А. Н. Минх оставил открытым. После представления этого док лада уже в феврале 1869 г. Александр Николаевич был первым из саратовцев и девятым по счету в России принят в члены-корреспонденты МАО и с тех пор установились его прочные связи с А. С. и П. С. Уваровыми502.1 Всероссийский съезд сыграл важную роль в развитии в стране таких направлений, как охрана древностей, картографирование памятников и преподавание археологии в учебных заведениях. Обсуждению этих вопросов было уделено значительное внимание его участников .
Представителем от Саратова на III съезде в Киеве (2-22 августа 1874 г.) был редактор газеты «Справочный листок», член ГСК, А. И. Соколов504, вошедший позднее в состав СУАК. Участвовал он и в работе Предварительного комитета IV Всероссийского съезда в Казани. От Астрахани в состав того же комитета входил инспектор гимназий М. И. Рубцов, от Самары по спискам значился управляющий государственными имуществами губернии П. В. Алабин505. Предварительный комитет казанского съезда интересовали вопросы средневековой нижневолжской археологии. На будущем съезде предлагалось обсудить состояние и степень изученности таких памятников, как Селитреное и Увекское городища и Шареный бугор. Говорили и о необходимости проведения новых раскопок на Селитреном городище, предполагаемом месте расположения Сарая - столицы государства Золотая Орда506. К сожалению, на самом съезде в Казани (31 июля - 18 августа 1877 г.) эти вопросы были оставлены без внимания. В трудах IV съезда была опубликована работа П. В. Алабина. Сам он не мог быть в Казани, так как принимал участие в русско-турецкой войне 1877-1878 годов.
Охрана памятников археологии в Нижнем Поволжье в дореволюционный период
Археологические памятники являются одним из важнейших компонентов историко-культурного наследия любого общества. Охрана и использование подобных объектов осуществляется лишь в строгом соответствии с действующим законодательством. На современном этапе развития отечественной археологии и соответствующих базовых правовых норм охрана и использование памятников археологии заключается в организации, санкционировании и проведении работ, связанных с этой деятельностью:
- в выявлении, инвентаризации и постановке памятников на учет;
- в заключении охранных обязательств на памятники археологии при использовании территорий, содержащих археологические объекты, в различных формах собственности;
- в осуществлении экспертизы, контроля и согласования отводов земельных участков для хозяйственной деятельности или при изменении форм собственности на землю;
- в проверке состояния памятников археологии, принятия решений о мерах по их сохранению, в организации или проведении охранных мероприятий и аварийных археологических работ;
- в консервации, реставрации и музеефикации археологических объектов;
- в передаче материалов в правоохранительные органы с целью наложения штрафных санкций за нанесение ущерба памятникам археологии;
- в иных мероприятиях, необходимых для защиты археологического наследия. Основным видом использования археологических объектов является их научное исследование и включение в культурное достояние России .
Начало становления целенаправленной охраны памятников археологии в России, по-видимому, следует относить к середине XIX в., хотя первые указы, направленные на предохранение памятников старины от гибели, были состав-лены еще в годы правления императора Петра I . Именно с середины XIX в., пока в виде отдельных правительственных указов, начинает формироваться охранное законодательство, в некоторой степени определившее развитие археологической науки в стране. Возникают столичные историко-археологические общества, взявшие на себя некоторые функции по охране историко-культурного наследия и осуществлявшие свою деятельность вплоть до начала советского времени. Некоторые из них получили государственный статус. В последней четверти века провинциальные кружки любителей-краеведов начинают преобразовываться в региональные научные (историко-археологические) общества, одним из направлений деятельности которых был контроль за состоянием известных памятников древности.
В середине XIX в. обязанности по наблюдению за историко-культурными ценностями были законодательно возложены на органы охраны правопорядка . В 1859 г. было принято положение о создании Императорской археологической комиссии. Были определены и задачи охраны памятников археологии, стоявшие перед этим государственным органом. «Для изыскания древностей комиссия раскапывает древние курганы и производит земляные раскопки...» [ 5]. «Комиссии предоставляется следить за всеми делающимися в государстве открытиями предметов древности...» [ 6]. «Комиссия, в мере средств своих, заботится, чтобы в том случае, когда настоит надобность уничтожить какой-либо остаток древности, как-то: памятник зодчества, курган и проч., или произвести большие земляные работы на месте древнего города или замечательного урочища, которые находятся на землях казенных или общественных, приняты были, по возможности, нужные археологические меры и если при работах этих ожидаются важные археологические открытия, то чтобы к ним мог быть допущен ее чиновник» [ 7]. «Комиссия следит за земляными работами, предпринимаемыми в больших размерах, как, например: при проведении железнодорожных дорог, шоссе и проч., дабы, насколько окажется возможным, воспользоваться этими случаями для археологических открытий» [ 8]762. Таким образом, в области охраны памятников археологии ИАК должна была осуществлять контроль за их состоянием и предотвращать возможные разрушения, связанные с хозяйственной и иной деятельностью, в том числе и через предварительные исследования. Уже с самого начала деятельности Археологической комиссии ее обязанности сталкивались с существенными противоречиями при их конкретной реализации. Штат Комиссии и ее финансы были несоизмеримо малы в сравнении с поставленными задачами. Кроме того, после создания этого столичного органа так и не были образованы его местные структурные подразделения. Их роль добровольно и безвозмездно взяли на себя провинциальные историко-археологические общества - Ученые архивные комиссии и различные негосударственные объединения любителей «старины». Функция охраны памятников археологии так и осталась в ведении МВД. За пределами взоров как МВД, так и ИАК остались археологические объекты, находившиеся на частных землях.
