Содержание к диссертации
Введение
Глава. 1 . Из истории политических и экономических проблем региональной безопасности новых независимых государств Центральной Азии (1991- 1995гг.) 20
1. Национальная и региональная безопасность и условия ее реализации в постсоветской Центральной Азии 20
2. Политические и экономические реформы в независимых государствах Центральной Азии 25
3. Деятельность государственных органов и силовых структур по укреплению национальной безопасности 47
Глава. 2. Политическая стабильность (1996-2001 гг.) 68
1. Государственные структуры в обеспечении политической стабильности в Центральной Азии 68
2. Западное восприятие нового геополитического пространства Центральной Азии 101
3. Роль России в укреплении политической стабильности в Центральной Азии
4. Влияние восточных стран на политическую стабильность в Центральноазиатском регионе 122
Глава 3. Экономическая стабильность (1996-2001 гг.)... 132
1. Тенденции и проблемы рыночной экономики 132
2. Перспективы экономического благосостояния 144
3. Факторы и тенденции человеческого развития: борьба с 166 бедностью, миграционные процессы, экологические проблемы
Глава 4. Региональная безопасность (1996-2001 гг.)... 188
1. Внешние угрозы безопасности республик Центральной Азии 188
2. Влияние афганской войны и гражданской войны в Таджикистане на безопасность в Центральной Азии 204
3. Стратегия национальной безопасности центральноазиатских государств 222
4. Перспективы регионального сотрудничества 233
Заключение 247
Литература и источники 265
- Национальная и региональная безопасность и условия ее реализации в постсоветской Центральной Азии
- Политические и экономические реформы в независимых государствах Центральной Азии
- Государственные структуры в обеспечении политической стабильности в Центральной Азии
- Тенденции и проблемы рыночной экономики
Введение к работе
Актуальность темы. Регион расположения новых независимых государств, образовавшихся в центральной части Азии в результате распада Советского Союза, получил общее название Центральная Азия. Рамки геополитической регионализации современного центральноазиатского сообщества определяются территориями пяти независимых государств -Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана.
Наличие сходных проблем в экономической и политической сферах, традиционно сложившиеся производственные и социальные связи создали реальные предпосылки для более тесного сотрудничества и существенного снижения издержек переходного периода, смягчения трудностей, вызванных процессом перехода и формирования рыночной экономики. Рімеют общерегиональную природу и отдельные проблемы политического характера.
Геополитически все страны Центральной Азии находятся в одинаково невыгодном положении, ибо не располагают выходами к морским коммуникациям. Однако самостоятельное геополитическое значение региона будет возрастать по мере реализации проектов строительства трансазиатской железнодорожной магистрали и развития автодорожного и авиасообщения, что позволит ему в ближайшей перспективе стать реальным транспортным мостом между Западом и Востоком.
Осознание государствами Центральноазиатского региона его геополитического значения требует консолидации усилий на создании зоны стабильности и безопасности, сохранении территориальной целостности государств в рамках существующих границ в качестве важного условия устойчивого социально-экономического развития и региона в целом, и отдельно взятых стран.
Существенными критериями объединения центральноазиатских государств в единый геополитический регион были и остаются: компактность
расположения с региональной точки зрения; общность языка; близость социокультурных традиций; принадлежность к единой восточной исламской цивилизации; единство исторического прошлого в рамках СССР; адекватность социально-экономического развития; схожесть образа жизни, психологии и механизмов социальной регуляции общества. В тесной связи с геополитическими находятся внутриполитические факторы.
Стратегическое значение региона заключается в том, что он служит мостом между Западом и Востоком, между азиатской и европейской культурами, мусульманской и христианской религиями и, самое главное, располагает мощным природным, экономическим и трудовым потенциалом.
Экономически регион обречен оставаться периферией мирового хозяйства, так как не в состоянии поддерживать имеющуюся здесь производственную инфраструктуру, ориентированную на потребности развалившегося союзного комплекса.
Нынешние независимые государства Центральной Азии получили статус суверенных в значительной степени неожиданно для них самих. В конце 80-х годов они были наиболее последовательными сторонниками сохранения Союза, затем отстаивали идею более мягкого союзного договора; незадолго до августовского путча готовы были подписать новоогаревские соглашения, фактически равносильные созданию конфедерации, а в конце 1991 г. примкнули к СНГ, хотя беловежские соглашения подписывались без них. С тех пор позиции центральноазиатских правящих элит изменились. Тем не менее, можно с достаточным основанием говорить об общности исторических судеб центральноазиатских народов. Новейшая история этих государственных образований дает им общий старт.
Внешняя политика центральноазитских стран, являясь органическим продолжением политики внутренней, представляет систему политических, экономических, гуманитарных, культурных, социальных и иных механизмов и
рычагов для практической реализации национальных интересов и приоритетов и обеспечения для этого благоприятных внешних условий и атмосферы.
К числу приоритетов внешней политики каждого центральноазиатского государства относятся: обеспечение национальной безопасности, создание политического фундамента для укрепления и развития независимости, а также необходимых внешних условий для выведения национальной экономики из кризиса и ее стабилизации, решение экологических и социальных проблем.
Общность государственно-политических условий в регионе создает определенный интегрирующий момент, что выражается, в частности, в более легком способе разрешения здесь межгосударственных проблем. Схожие предпосылки обретения и функционирования государственного суверенитета, территориальная целостность ставят перед странами Центральной Азии проблемы одного порядка.
К числу факторов, способствующих решению через региональное сотрудничество внутренних проблем и вопросов, представляющих взаимный интерес для центральноазиатских государств, можно отнести:
общность языка, культуры, менталитета, традиций;
сложившиеся транспортные пути, связывающие центральноазиатские страны, способствующие развитию торговли, укреплению мира и сотрудничества между народами и обеспечивающие связи с Европой и Азией;
стратегию устойчивого развития как единственно возможный путь дальнейшего развития региона;
сложную демографическую ситуацию, непосредственно связанную с общей социально-экономической и экологической ситуацией;
устойчивую тенденцию сокращения темпов прироста населения вследствие усилившегося миграционного оттока его из региона и снижения естественного прироста;
озабоченность центральноазиатских государств ростом незаконного производства наркотиков, наркобизнеса и наркомании, что вызывает необходимость переоценки традиционных способов борьбы с этими явлениями и разработки новых перспектив;
приоритетное значение при разработке и реализации программ экономической реструктуризации, планов национального и регионального сотрудничества имеют вопросы социального развития и защиты населения.
Международное значение Центральноазиатского региона обусловлено его экономическим и демографическим потенциалом, географической средой, природными ресурсами, характером отношений государств региона с сопредельными странами и той ролью, которую он играет в ведущих международных организациях и региональных институтах.
Взаимодействуя друг с другом, заинтересованные страны предпринимают активные миротворческие усилия в Таджикистане, осуществляют практические меры по налаживанию политических, экономических и иных связей. Страны, ставшие партнерами в этом архиважном деле, оказали помощь Кыргызстану в улаживании «баткенского кризиса» в 1999 - 2000 гг.
Центральноазиатский регион, с точки зрения геостратегии НАТО, является уникальным плацдармом, владение которым сулит небывалый стратегический выигрыш: одновременно оказаться в глубоком тылу у тюрко-славянского сообщества, исламского мира, китайской и индийской суперэтнических буддистских цивилизаций, возможностью расширяться не только на восток, но и во все стороны Евразийского континента.
Привлекают развитые капиталистические страны и экономические возможности Центральноазиатского региона, так как он является крупнейшим производителем хлопка и поставщиком урановой руды, располагает одной третьей частью разведанных мировых запасов золота, богат нефтью, природным
газом и другими полезными ископаемыми, а также энергетическими и людскими ресурсами.
По мнению западных экспертов, Центральноазиатский регион перестает быть только сферой влияния России, и это обусловливается политикой западных государств в отношении России и стран Центральной Азии. Региону предстоит сыграть стратегическую роль в восстановлении Великого Шелкового пути - трансконтинентального торгового маршрута, который соединял Дальний Восток и Центральную Азию, Ближний Восток и Европу и просуществовал почти два тысячелетия, утратив свое значение в век великих географических открытий, когда закончилась эпоха караванов.
Однако, преследуя свои геополитические цели, страны Востока и Запада, не могут не учитывать, что Центральноазиатский регион всегда был и остается сферой жизненно важных интересов не только России, но и исламского мира, у которых здесь сложились прочные позиции, основанные на вековых традициях.
Поэтому реорганизация постсоветских центральноазиатских государств, по оценкам американских политологов, стала одним из самых важных геополитических событий начала XXI века.
Центральноазиатские государства - независимые суверенные государства, признанные мировым сообществом и активно входящие в это сообщество. Впервые за всю историю, после обретения государственности они самостоятельно вышли на международную арену и обрели право на проведение реформ.
Становление и укрепление независимости и суверенитета центральноазиатских государств, формирование их как светских, демократических, правовых происходит в эпоху фундаментальных политических, экономических преобразований и изменений как внутри этих государств, так и в системе международных отношений.
Геополитическое положение центральноазиатских государств, расположенных в геостратегически важном как для Запада, так и для Азии регионе создает для них благоприятную возможность в равной мере участвовать и в общеевропейском (ОБСЕ, ССАС, НАТО и др.) и в азиатском процессе (ОИК, ЭКО и др.), а также на глобальном уровне как равноправный член ООН. Центральноазиатские страны максимально используют эту возможность для активного вхождения в мировое сообщество и обретения достойного места в системе международных отношений на благо своих народов, развития интеграционных процессов, укрепления доверия в военной области и нерушимости своих границ.
Одной из потенциальных угроз внутриполитической стабильности и безопасности для государств Центральной Азии является так называемая «проблема пересмотра существующих границ». По замечанию российского политолога Д.Трофимова, в Центральной Азии уже сейчас можно выделить около 10 спорных территорий (а по данным Института географии РАН - в регионе 19 «проблемных зон»), на части которых уже имели место межнациональные столкновения, а на других подобные конфликты весьма вероятны.
Однако в настоящее время в Центральноазиатском регионе наметились достаточно устойчивые тенденции стабилизации социально-экономической и политической ситуаций и выхода из кризиса. Поэтому возникает необходимость корректировки и определения новых стратегических подходов в решении проблемы региональной стабильности и безопасности новых независимых государств Центральной Азии.
Следует отметить, что сотрудничество и взаимоотношения центральноазиатских государств развиваются на основе фундаментальных межгосударственных соглашений и договоров, принятых в 90=х годах на официальных встречах руководителей республик. На их основе
восстанавливаются прерванные связи между предприятиями и ведомствами, успешно сотрудничают в различных социально-экономических сферах представители пограничных областей и районов, продолжают работать каналы человеческого взаимодействия, торгового обмена и духовного общения между этими странами. В рамках интеграционных процессов уже решены проблемы взаимопоставок топливно-энергетических ресурсов - нефти, газа, угля, электроэнергии. На основе достигнутой договоренности о совместной унификации нормативных актов, таможенного оформления в рамках производственной кооперации беспрепятственно пропускаются ресурсы.
Для реализации заявленных целей и координации усилий в экономической, политической, оборонной и гуманитарной сферах создан Межгосударственный Совет Центральноазиатского Союза.
Именно названные выше факторы определили актуальность темы исследования, которая видится в комплексной оценке политических и экономических реформ, проводимых в новых суверенных государствах Центральной Азии, и их влияния на региональную стабильность и безопасность.
Степень разработанности проблемы. События на постсоветском пространстве Центральной Азии хорошо укладываются в известную теорию Э. и X. Тоффлеров о «третьей волне», согласно которой в 90=х годах XX в. явно ощущается влияние «третьей» волны исторических изменений, свидетельствующей о развивающемся процессе создания новой цивилизации1.
Формирующийся новый мировой порядок Р. Хантингтон охарактеризовал как «одно-многомерный»2. Существуют также понятия «многополюсный мир» и «система регионализма»3. Японские же ученые считают, что сейчас нет ни однополярной, ни многополюсных структур. По их мнению, каждое национальное государство стремится развивать и совершенствовать свою
1 См.:. Тоффлер Э. и X. Создание новой цивилизации. Политика третьей волны // Сибирская молодежная
инициатива. - Новосибирск, 1996.
2 Huntington Samuel P. America's Chaging Strategic interest. - 1991. - Suzvival 33. - P. 3-17.
3 Проблемы глобальной безопасности. - M., 1995.
дипломатическую деятельность, включаясь в двусторонние региональные, а также глобальные трехступенчатые отношения1.
Современная ситуация в отдельных центральноазиатских государствах, национальная и региональная безопасность рассматриваются и различными исследователями - историками, социологами, политологами, экономистами, специалистами по безопасности.
Ими подчеркивается важность различных факторов, способствующих обеспечению безопасности2. И в первую очередь как подчеркивают многие исследователи, это зависит от внешней политики России на современном этапе3.
Вопросами обеспечения национальной безопасности
Центральноазиатского региона, в том числе в условиях отдельных государств занимались ученые Н. Керимбекова, Р. Сайфуллин и др.4
Обеспечение политической и региональной стабильности связывается учеными с экономической и этнодемографической ситуацией как в каждой отдельно взятой стране, так и в регионе в целом.
Так, развитая еще в середине XIX в. немецким экономистом Ф. Листом теория «автаркии больших пространств» утверждает, что полноценное экономическое развитие государства возможно лишь в том случае, если оно обладает достаточным геополитическим масштабом и большими
1 Актуальные проблемы Северо-Восточной Азии (Япония, Корея, НИС) // Информационный бюллетень. - 1993.
- № 10.
2 Гаджиев С.К. Введение в геополитику. - М., 1998. - С. 354-355; Петровский В. Ф. Новые аспекты
безопасности: «жесткие» и «мягкие» // Дипломатические вестник. - 1997. - № 4. - С. 66; Суверенный
Кыргызстан: проблема традиций и социальной целостности / Под ред. Д. Джунушалиева и В. Плоских. -
Бишкек, 1999 ; Ивашов Л.Г. Экспансия и безопасность // ПРОФИ. - 1998. - № 1- 2. - С. 20- 23; Суверенный
Кыргызстан: проблема традиций и социальной целостности. - Бишкек, 1999. - С.151; Бжезинский 3. Великая
шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы
3 Иванов И.С. Внешняя политика России на современном этапе..- М., 2000; Кулматов К.Н. Актуальные
проблемы российской внешней политики. - М., 1999; Назаркин Ю. Стратегические вооружения и
безопасность России. - М.: ЦМИ МГИМО. -1997. - № 10, - Январь. И др.
4 Керимбекова Н.К. К вопросу национальной безопасности Кыргызстана и Центральноазиатского региона в
условиях суверенной государственности //Суверенный Кыргызстан: проблемы традиций и социальной
целостности. - Бишкек, 1999; Сайфуллин Р. Коллективная безопасность в Центральной Азии //
территориальными возможностями. Это означает, что полноценное
экономическое развитие государств Центральной Азии возможно только в
случае объединения их в «большое пространство». Лист считал, что
невозможно осуществить эти теории в государствах с недостаточным
экономическим объемом, так как автаркия в этом случае будет фикцией1 .Такая
теория предвосхищала геоэкономическую интеграцию, переход к которой стал
возможен после геополитической самоликвидации СССР. Современные
ученые-экономисты России и Центральноазиатского региона (К.Микульский,
Т.Койчуев, И.Каюмов, М.Кенжегузин, Р.Хусанов и др.) считают, что для
нормализации политической ситуации важна стабилизация экономики2. А
Жоробеков Ж. И многие другие исследователи указывают на то, что в период
социальных трансформаций политического переустройства, смены
хозяйственных укладов, изменения идеологии моральных принципов, решений, а также проявлений национальных и межнациональных взаимоотношений особую актуальность приобретают этнодемографические процессы, в том числе и активизация русскоязычного населения3.
В настоящее время государства Центральной Азии ведут непростой поиск новых взаимоотношений на равноправной основе, вырабатывают баланс между императивом развития веками складывавшихся связей и стремлений их расширить.
Реалиями сегодняшнего дня стали изменение соотношения сил в глобальном и региональном масштабах, возникновение новых и расширение существовавших интеграционных групп, увеличение числа разного рода конфликтов. В связи с этим дискуссию о состоянии, необходимости и
1 Дугин А.Г. Основы геополитики. - М., 1997. - С. 608.
2 Социально-экономические проблемы переходного общества . — М.,2000.
3 Жоробеков Ж. Этнодемографические процессы в Кыргызстане (вчера, сегодня, завтра).-Бишкек, 1997;
Внешняя миграция русскоязычного населения Кыргызстана: проблемы и послледствия. Бишкек: Илим, 2000.
перспективах интеграционных процессов в Центральной Азии ведут как ученые-экономисты, так и философы, политологи, историки1.
Так, М. Суюнбаев считает, что в интеграционных моделях развивающихся стран отсутствует такой основополагающий фактор, как взаимозависимость и взаимозаменяемость национальных экономик2. И основная их цель состоит в преодолении низкого уровня развития и противостоянии проникновению иностранных товаров. Здесь интеграция является не итогом интернационализации, а средством ее усиления3.
По мнению философа А. Брудного, «важнейшим фактором интеграции является информированность о намерениях и действиях друг друга, причем сама по себе эта информированность в высшей степени важна»4. У.Касенов проблемы интеграции как основополагающего условия развития государства изучал по расширяющейся: Центральная Азия - СНГ - Евразия - мировое сообщество5, подробно останавливаясь на интеграционных процессах в регионе и на всем постсоветском пространстве6.
Будущее возможного развития интеграционных процессов просматривается в принятых в последнее время важных государственных документах7 .
Большинство исследователей проблем безопасности и стабильности региона сходятся во мнении о наличии угрозы для Центральной Азии со стороны радикального ислама, который не способствует гармонизации межгосударственных отношений (в частности, узбекско-таджикских) в регионе,
1 Иманалиев М. Центральная Азия в системе совместной безопасности// Центральная Азия и Кавказ. - 1999.
— № 3 (4). Джекшенкулов А. Новые независимые государства Центральной Азии в мировом сообществе. -
Москва: Научная книга, 2000
2 Суюнбаев М. Интеграция Центральной Евразии: геополитические и геоэкономические факторы// Центральная
Азия и Кавказ. - 1998. - № 4 (16).
3 ГаджиевКС Геополитика. -М., 1997. - С. 384
4 Брудный А. Что нас ждет// Центральная Азия и Кавказ. - 1998. - № 1. - С. 148.
5 Касенов У. Безопасность Центральной Азии: национальные, региональные и глобальные проблемы. - Алматы,
1998.-С. 136.
6 См. также: Исангарин Н. Проблемы интеграции в СНГ. - Алматы, 1998.
7 Кыргызская Республика: новые перспективы. Комплексная основа развития Кыргызской Республики до 2010
г. Общая национальная стратегия. - Бишкек, 2001.
отмечая что «исламская революция» в Афганистане стала катализатором бурных политических событий в Таджикистане, отголоски которых весьма ощутимы и в соседнем Узбекистане1.
Исходя из гипотетической возможности превращения Центральной Азии в очаг исламского экстремизма, политологи полагают, что в этом случае регион окажется в зоне схватки мусульманско-христианской и конфуцианской цивилизаций.
Борьба с явлениями радикального ислама в регионе ведется, но как справедливо отмечает исламовед Б.Бабаджанов, «не имея никакого опыта в работе с фундаменталистами, силовые и иные структуры республики (Узбекистана. - В.М.) по традиции стараются применять репрессивные меры против имамов... Эти и подобные меры некоторых правительственных органов побудили радикальное крыло фундаменталистов Ферганы конспирировать свою деятельность, объединяться в тайные несанкционированные общины, усиливать подпольную и полулегальную контридеологическую работу»2.
Большое значение современными исследователями придается восстановлению Шелкового пути. UNESCO выступило координатором географических, исторических, культурологических исследований по проблеме восстановления Великого Шелкового пути, разработав в 1987 г. специальную программу «Великий Шелковый путь». В ее рамках вдоль исторической дороги развернул изыскания целый ряд центров и фондов по «Silk Roadology»3.
Формированию самой идеи восстановления Шелкового пути в определенной степени способствовали исследования авторитетных
1 Бушков В., Микульский Д. Анатомия гражданской войны в Таджикистане. - М, 1997. - С. 155 —156; Каримов
Р. Конфликтный потенциал в треугольнике Узбекистан - Афганистан - Таджикистан // Центральная Азия и
Кавказ. - 1999. - № 3(4). - С.45 и др.
2 Бабаджанов Б. Ферганская долина: источник или жертва исламского фундаментализма // Центральная Азия и
Кавказ. - 1999. - № 4 (5). - С. 128.
3 См. в частности: Tombs A. and C.Southeast. Necropolis. Palmyra, Syria, Survived in 1990-1992. Publications of
Research Centre for Silk Roadologu Vol.I.RCSR. 1991. Nara, Japan; Space ArChecolcgy. Silk.
социологических школ (Д.Белл и др.). В них прогнозируется перемещение в Азию эпицентра мировых культурно-экономических процессов III тысячелетия.
Что касается восстановления Шелкового пути в исторических его параметрах, то оно возможно даже при наличии сегодня множества конфликтов, в том числе и «горячих», вдоль линий его пролегания1.
Исключительно полезными при подготовке диссертационной работы были документы государственных комиссий при правительствах центральноазиатских государств, МИДов республик (включая Россию), а также открытые материалы не только государств региона, но и России, Китая, США и других стран, заинтересованных в стабильности в Центральной Азии.
Наконец, следует сказать, что особенно полезными при определении региональной безопасности оказались труды и выступления Президента Кыргызской Республики А. Акаева2 и в сопоставительном плане работы и выступления президентов государств Центральной Азии: Республики Казахстан - Н. Назарбаева3, Республики Узбекистан - И. Каримова4, Республики Таджикистан - Э.Рахмонова, Республики Туркменистан - С.Ниязова.
Анализ степени разработанности темы показывает, что многие авторы рассматривают проблемы региона несколько изолированно, не учитывая всех факторов.
Для диссертационной темы представляет интерес точка зрения тех исследователей, которые считают, что, выявляя и оценивая проблемы национальной и региональной безопасности, следует учитывать всю
1 Зардарян М.О. Великий шелковый путь: история, конъюнктура, перспективы // Центральная Азия и Кавказ. -
1999.- №4 (5).-С. 183.
2 Акаев А. За консолидацию усилий всех структур безопасности в мире: Выступление главы Кыргызской
делегации на саммите ОБСЕ в Стамбуле. Турция. 18—19 ноября 1999 г. // Слово Кыргызстана. — 1999. — 19
ноября; Он же. Переходная экономика глазами физика. - Бишкек, 2000; Он же. Кыргызстан: прогноз на
завтра: Выступление на Национальном собрании по КОР на период до 2010 г. // Слово Кыргызстана. — 2001. -
31 мая.
3 Назарбаев Н. В потоке истории. - Алматы, 1999.
4 Каримов И. Узбекистан на пороге XXI века. Угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса. - Ташкент,
1997 и др.
совокупность составляющих факторов. Важность данной проблемы, а также недостаточная степень ее изученности определили цель, задачи, объект и структуру диссертационного исследования.
Целью исследования является всесторонний анализ политической и экономической стабильности, региональной безопасности новых независимых государств Центральной Азии в условиях переходного общества. В этой связи определены следующие задачи:
раскрыть сущность национальной и региональной безопасности в современных условиях;
изучить влияние проводимых политических и экономических реформ на безопасность в Центральноазиатском регионе;
исследовать внешние факторы угрозы национальной безопасности;
дать характеристику деятельности государственных и других структур по обеспечению политической стабильности и региональной безопасности региона;
выявить влияние позиций зарубежных стран на тенденции и проблемы политической и экономической стабильности;
определить стратегию национальной безопасности;
разработать рекомендации для перспективного регионального сотрудничества в сфере национальной безопасности.
Хронологические рамки диссертационного исследования охватывают постсоветский период, то есть период со времени обретения независимости центральноазиатскими государствами по настоящее время.
Методологическую и методическую основу диссертационного исследования составили труды отечественных историков, политологов, социологов, экономистов, труды по безопасности специалистов западных стран и стран Содружества, в том числе и Кыргызской Республики, материалы
научных конференций и семинаров. В работе также используются нормативные, законодательные акты и положения, принятые в последние годы.
Эмпирическую базу исследования составили открытые источники информации правоохранительных органов центральноазиатских государств и России, а также других министерств и ведомств.
Выявленные, собранные, проанализированные и обобщенные документальные материалы позволили объективно и аргументированно решать поставленные перед автором научно-исследовательские задачи.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в целостном, комплексном подходе к изучению проблемы региональной безопасности в переходный период. Исследование является первой диссертационной работой по определению роли политической и экономической стабильности для обеспечения региональной безопасности в условиях развития рыночных отношений в новых суверенных центральноазиатских государствах.
На защиту выносятся следующие результаты:
определено место категорий «национальная безопасность» и «региональная безопасность» в понятийном аппарате рыночной экономики;
на основе сравнительно-исторического и политического анализа выявлены факторы региональной стабильности, их специфика и тенденции развития;
дана оценка внешним угрозам безопасности государств Центральной Азии; более детально рассмотрено влияние афганской войны и гражданской войны в Таджикистане на безопасность в регионе;
предложена стратегия национальной безопасности центральноазиатских государств;
разработаны практические рекомендации как по проведению как самостоятельной национальной стратегии, так и координации усилий стран
Центральноазиатского региона в вопросах противодействия организованной преступности.
Научно-практическая значимость диссертации. Разработанные и обоснованные методологические подходы, теоретические положения изучения региональной стабильности и безопасности могут явиться предметом дальнейшего более глубокого научного исследования проблемы и практической реализации ее решения. Выдвигаемые положения и рекомендации могут быть использованы всеми ведомствами, занимающимися анализом и прогнозированием региональной безопасности, политической и экономической стабильности.
Сделанные в диссертации обобщения имеют прямое отношение к проблемам обеспечения региональной безопасности и могут быть использованы в практической деятельности новых институтов власти центральноазиатских государств, а также органов и лиц, принимающих решения, связанные с обеспечением национальной безопасности. Так, отдельные положенгия диссертационного исследования уже сегодня внедрены в практическую деятельность Антитеррористического центра государств-участников Содружества Независимых Государств и использованы при подготовке Приказа Руководителя АТЦ № 33 от 14.05.2001 «О создании Региональной оперативной группы АТЦ СНГ в Центральноазиатском регионе и Аналитической справки об оперативной обстановке в Центральноазиатском регионе за 1 квартал 2001 г.
Основные положения, выводы и фактические материалы, приведенные в исследовании, могут быть использованы при написании обобщающих историко-политологических работ, учебных пособий, при чтении спецкурсов и спецсеминаров в академиях, вузах и средних специальных учебных заведениях, в краеведческой и лекционной работе.
Некоторые соображения, высказанные в диссертации, могли бы быть учтены и использованы в процессе социально-экономических реформ,
совершенствовании политических, правовых, региональных, межнациональных отношений.
Апробация работы. Основные идеи по исследуемой проблеме были предложены автором в выступлениях на международных конференциях по региональной безопасности и сотрудничеству (1996-1997 гг.) в г. Ташкенте, Бишкеке, на «Круглых столах» в КРСУ (1998 - 2000 гг.) при обсуждении данной проблемы.
Публикации результатов исследования. По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объемом 15,25 п. л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав (15 параграфов), заключения, библиографии по данной проблеме, использованной автором, списка публикаций (монографии и статей) самого автора.
Во введении дана общая характеристика диссертационной работы, обоснованы актуальность и новизна темы, цель и основные задачи исследования, его методологическая основа, охарактеризованы степень изученности, источниковая база, теоретическая и практическая значимость выполненной работы. Показана связь с другими научно-исследовательскими работами. Даны краткий обзор и анализ зарубежной и отечественной литературы по разрабатываемой теме.
В первой главе - «Из истории политических и экономических проблем
региональной безопасности новых независимых государств Центральной Азии
(1991 -1995 гг.)» - раскрывается содержание понятий «национальная» и
«региональная безопасность»; рассматриваются условия их реализации;
оцениваются проводимые политические и экономические реформы в
Центральной Азии в 1991-1995 гг.; обобщается
деятельность спецслужб, других силовых структур и государственных органов по укреплению национальной безопасности.
Вторая глава - «Политическая стабильность (1996-2001 гг.)» -посвящена вопросам политической стабильности в новых независимых государствах Центральной Азии в переходный период, рассматриваемым через призму отношения западных и восточных стран и России к проблеме политической стабильности в Центральной Азии.
В третьей главе - «Экономическая стабильность (1996-2001 гг.)» -нашли отражение вопросы экономической стабильности, выделены тенденции и факторы человеческого развития по кругу социальных и экологических проблем, рассмотрены перспективы экономического благосостояния в контексте устойчивого человеческого развития.
В четвертой главе - «Региональная безопасность (1996-2001 гг.)» -основное внимание уделяется региональной безопасности с точки зрения определения внешних и внутренних угроз, обосновывается необходимость перспективного регионального сотрудничества в сфере национальной безопасности.
В заключении изложены основные результаты, выводы и научно-практические рекомендации.
Общий объем диссертационного исследования составляет 276 страниц.
Национальная и региональная безопасность и условия ее реализации в постсоветской Центральной Азии
Во внутренней и внешней политике любого государства среди приоритетных направлений на первом плане неизменно стоит обеспечение национальной безопасности. Внешнеполитический курс, степень его соответствия национальным интересам, равно как и экономическое, социальное, нравственное состояние общества, внутриполитическая ситуация в стране, не могут не сказываться на способности государства отстаивать свои интересы и на состоянии его безопасности.
Традиционно понимаемая в геополитическом измерении национальная или государственная безопасность, включающая целый ряд экономических, политических, социальных, экологических, военно-стратегических, этнических, конфессиональных аспектов, представляется, прежде всего, как «физическое выживание данного государства, защита и сохранение его суверенитета и территориальной целостности, способность адекватно реагировать на любые реальные и потенциальные внешние угрозы»1.
Национальная безопасность теснейшим образом связана с национальными интересами. Но содержание и соотношение этих понятий в международной политической литературе вызывают массу споров и дискуссий. С. Гаджиев полагает, что «концепция национальной безопасности, равно как внешнеполитическая и геополитическая концепции, представляет собой производную от концепции национальных интересов...» . И с этим трудно не согласиться.
Другие авторы полагают иначе. Так, Н.Керимбекова считает, что национальная безопасность, являющаяся «главенствующим компонентом (выделено нами. - В.М) национальных интересов, логически должна рассматриваться как более широкое (?) понятие, как результат анализа всей совокупности геополитических, социально-экономических и историко-культурных составляющих»1.
На наш взгляд, в содержании и соотношении понятий «национальный интерес» и «национальная безопасность» следует видеть не только и не столько их соподчиненность, но их взаимопроникновение, взаимообусловленность и тесную взаимозависимость. Ибо, в какой мере национальный интерес формирует систему, концепцию национальной безопасности, в той же мере возможности ее обеспечения (геополитические, экономические, военные и др.) ограничивают или расширяют сферу реально осуществимых национальных интересов.
По мнению В.Ф. Петровского, заместителя Генерального секретаря ООН и Генерального секретаря Конференции по разоружению, «традиционно и вплоть до окончания "холодной войны" безопасность определялась почти исключительно по "жесткому компоненту". Начиная со стратегических теорий Клаузевица и кончая логикой гонки ядерных вооружений, обеспечение безопасности государства рассматривалось лишь с военной точки зрения.
После окончания "холодной войны" концепция безопасности претерпела кардинальные изменения. В настоящее время она включает целый ряд "мягких" компонентов. Широко признается тот факт, что безопасность не может быть обеспечена без учета экономических, социальных, политических, экономических факторов»2.
В этой связи в литературе появились характеристики отдельных видов безопасности: экономическая, политическая, социальная, экологическая, военная, безопасность процесса1. Иногда называются и более дробные виды. Но подавляющее большинство авторов подчеркивает необходимость комплексного подхода к изучению проблемы и обеспечению национальной безопасности -целенаправленной работы государства по обеспечению всех видов безопасности.
Региональная безопасность и стабильность - и понятия, и явления реальной жизни - весьма сложны; границы их определяются в каждом конкретном случае местом, временем и фигурантами действия. В самом общем виде региональная безопасность и стабильность могут быть определены, с одной стороны, как вектор равнодействующей национальных интересов, концепций и систем безопасности государств определенного региона. И в этом плане региональная безопасность и стабильность с необходимостью предполагают, если не интеграцию государств, входящих в данный регион, то, во всяком случае, развитое сотрудничество, основанное на определенной общности интересов в главных сферах их жизнедеятельности. С другой стороны, региональная безопасность - это способность совместного гибкого и адекватного реагирования государств региона на реальные и потенциальные внешние вызовы экономического, экологического, геополитического, территориального или военного характера. В идеале подобная система, а на первом этапе, возможно, концепция, региональной безопасности предполагает образование определенных межгосударственных органов, способных разрабатывать и принимать коллективные решения с учетом национальных интересов каждого из партнеров и всего региона в целом, осуществлять или контролировать реализацию принятых решений.
Известный специалист по вопросам безопасности, бывший секретарь Совета Министров обороны стран СНГ Л.Г. Ивашов подчеркивает, что эффективность системы коллективной безопасности зависит от ряда составляющих, две из которых являются опорными, или главными: первая -состояние безопасности каждого из государств, входящих в систему; вторая -состояние и дееспособность механизмов, увязывающих потенциалы безопасности отдельных государств в систему. Первая, естественно, является определяющей1.
Центральноазиатский регион является одним из наиболее сложных в плане обеспечения безопасности и стабильности. Оценивая взаимоотношения входящих в него государств между собой и региона в целом с сопредельными странами, известный американский политолог, бывший помощник Президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский назвал этот регион Евразийские Балканы» . Правда, помимо Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана он относит сюда же Азербайджан, Армению, Афганистан, Грузию, называет потенциальными кандидатами для включения в этот список Турцию и Иран. Но «внутренним ядром Евразийских Балкан» остается Центральная Азия.
Прежде всего, З.Бжезинский отмечает нестабильность ситуации в политических субъектах региона и то, что они являются «соблазном для вмешательства со стороны более мощных соседей, каждый из которых полон решимости оказать сопротивление доминирующей роли другого соседа в регионе. Именно это знакомое сочетание вакуума силы и всасывания силы и оправдывает термин "Евразийские Балканы"» .
Политические и экономические реформы в независимых государствах Центральной Азии
Сохранение политической стабильности в период кардинального реформирования властных структур, всей политической системы, всех ветвей власти и общественного строя, которое было предпринято в новых постсоветских государствах, несомненно имело большое значение. Социально-политическая ситуация, сложившаяся в новых независимых государствах Центральной Азии, равно как и последовавший за развалом СССР процесс трансформации общества от традиционного советского к современному, понимание которого в различных странах концептуально различно, еще слабо изучена. Однако уже достаточно прочно утвердилось мнение, что модернизация имеет важнейшее значение для развития политических процессов, поскольку она радикально меняет не только среду и условия функционирования отдельных политических институтов, но и саму политическую систему государства.
Процесс суверенизации союзных республик начался еще до ликвидации СССР (в 1990 г.), когда под давлением демократических сил в апреле и мае принимался ряд законов СССР, регламентирующих порядок выхода союзных республик из СССР, основы экономических отношений Союза ССР и республик, разграничение полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации и др. Это подготовило принятие в 1990 г. практически всеми союзными республиками деклараций о государственном суверенитете, которые стали первыми законодательными актами, провозгласившими основные принципы и положения строительства новой национальной государственности республик в рамках еще существовавшего Союза ССР. Собственно, с этого и началась трансформация советской политической системы на республиканском уровне, во всяком случае, если не формы властных органов, то сущностного содержания их функций.
Провал августовского путча придал динамику дезинтеграционным процессам. Они полностью вышли из-под контроля центра и через четыре месяца привели к окончательному распаду СССР. Все союзные республики, в том числе и среднеазиатские, продекларировали свою государственную независимость. С этого времени и до принятия конституций в новых независимых государствах Центральной Азии шел достаточно трудный процесс определения форм государственного устройства, целей и путей дальнейшего развития. Практически везде он осложнялся тем, что в избранных еще в советское время законодательных органах - Верховных Советах - формирующимся демократическим силам противостоял мощный, сплоченный фронт партийной, государственной и хозяйственной номенклатуры, способной блокировать демократические преобразования. В борьбе за власть сформировались и начали активно влиять на социально-политическую обстановку клановые, трайболистские группировки, на волне вполне закономерного роста национального самосознания заметно возросли националистические проявления, что привело к напряженности в межнациональных отношениях.
В этих условиях решающей становилась позиция национальных лидеров -президентов, избранных после провозглашения независимости. Эта позиция, столь важная на первом этапе становления независимости, трансформации советских политических и общественных систем, сказывается и в конце 90-х годов, когда формирование новых властных структур повсеместно практически закончено.
Рубежными для развития политических процессов в государствах Центральной Азии стали 1992-1993 гг., когда в них были приняты новые конституции. В основу конституционных систем были положены такие важные политико-правовые принципы, как разделение властей, права граждан, судебный конституционный надзор. К этому времени уже наметились в главных принципах черты будущих режимов, которые теперь развивались под «конституционным зонтом».
Анализ политических режимов стран Центральной Азии, осуществлявших на новой конституционной основе политическую модернизацию, позволяет говорить о том, что следование принципу разделения властей, создание политических институтов, соответствующих параметрам демократического общества (парламента, президентской власти, независимого суда, исполнительной власти, развитой сети демократических общественных организаций, политических партий и т.д.), сами по себе не обязательно ведут к установлению либеральных демократических режимов. В конкретной ситуации отдельных стран (Туркмения, Узбекистан) это привело к укреплению старых, слегка видоизменивших фасад политических институтов. И здесь, как уже отмечалось, решающая роль принадлежит признанным национальным лидерам - президентам, деятельность каждого из которых по-своему уникальна в условиях как Центральной Азии, так и СНГ, а быть может, и Восточной Европы1.
В некоторых трансформирующихся общественно-политических и властных структурах стран Центральной Азии искажается сама идея разделения властей как гаранта демократических преобразований. Осуществление этого принципа зачастую не только понимается как противостояние властей, но и в реальной политической практике приводит к противостоянию законодательной и президентской (чаще всего), законодательной и судебной ветвей власти, к силовой борьбе за первенство. Трактуется этот принцип и как подчиненное положение законодательной власти. Практически во всех государствах Центральной Азии борьба различных ветвей власти является результатом столкновения противоборствующих групп, в том числе номенклатурных, но главным образом - клановых, трайболистских, региональных, реже - межнациональных.
Государственные структуры в обеспечении политической стабильности в Центральной Азии
Страны Центральной Азии с обретением независимости получили возможность самостоятельно решать вопросы государственного и общественного устройства, определять внутреннюю и внешнюю политику, направления и перспективы социально-экономического развития. В этих государствах происходят сложные трансформационные процессы, демократические реформы, требующие мира и политической стабильности в регионе1.
Под политической стабильностью обычно понимают такую систему взаимосвязей между различными субъектами, для которой характерны определенная целостность и способность эффективно реализовать возложенные на нее функции2. Различаются следующие разновидности политической стабильности: а) внутриполитическая, основными субъектами которой являются само государство и все политические институты общества; б) региональная, ее субъекты - это все государства данного региона, включая функционирующие здесь политические силы и движения, кроме того, различные международные и межрегиональные организации; в) международная, или глобальная, субъектами которой являются прежде всего международные организации, защищающие интересы мирового сообщества в целом и составляющие при этом в своей совокупности целостные управляющие образования1.
История знает две системы внутриполитической стабильности: открытую (автономную), базирующуюся на законности власти, четком конституционном разделении властей и властных полномочий между различными ветвями и эшелонами власти, и мобилизационную, которой присущи либо ярко выраженная легитимность всеобщего (чаще всего революционного) подъема, либо принуждение в той или иной форме. Открытая (автономная) политическая стабильность означает согласованность интересов различных слоев общества, тогда как в мобилизационной системе обычно главенствующими выступают интересы государства, правящей элиты, берущей на себя ответственность выражать интересы общества.
В спектре современных политических реалий государств Центральной Азии представлены в различных модификациях обе эти системы внутриполитической стабильности. Их выбор в каждом конкретном государстве зависел не только и не столько от традиций исторического развития, которые у народов региона отличались незначительно, сколько от зрелости демократических движений, организованности противостоящих им сил; от характера установившейся государственной власти, от политической воли и позиций пришедших к власти кругов и их лидеров. В любом случае цель выбора была одна: обеспечение политической стабильности в каждой стране на сложный период трансформации общественно-политических, социально-экономических, идеологических и иных сфер жизнедеятельности общества.
Для Казахстана, избравшего стратегию суверенного национально-государственного развития, первостепенной задачей в настоящее время и на ближайшую перспективу является достижение стабильности и устойчивого развития, прежде всего за счет подтягивания социальной сферы. В этой связи, считает А.Бижанов, государство призвано аккумулировать потенциальные возможности социальной сферы на благо экономического реформирования, подтянуть реформирование социальной сферы до уровня экономических реформ, консолидировать казахстанское общество вокруг главных целей государственного развития и обеспечить сильную волю нации для их достижения1.
Государственная политика в республике учитывает необходимость снижения социально-политических издержек преобразований и обеспечения политической стабильности общества, ибо интересы государства исходят из жизненных потребностей народа и напрямую зависят от них.
Поэтому глобальная задача государства - создание условий, обеспечивающих как можно больше индивидуальной и общественной безопасности, требует целостности и единства экономического, политического и правового пространства Казахстана. В данном контексте государство как рациональный участник политического процесса выступает гарантом единства и целостности политического организма. Таким образом, главным и решающим условием достижения успехов в экономике и политико-правовой системе является обеспечение внутриполитического компромисса во имя единой общенациональной идеи, заключающейся прежде всего в укреплении национальной государственности.
Причем достижение такого компромисса в Казахстане, как, впрочем, и в других государствах Центральной Азии, не всегда приводит к ожидаемым результатам. Так, по мнению ряда казахстанских исследователей, в процессе приватизации госсобственности произошла своеобразная феодализация отношений собственности, возникли предпосылки формирования полицентризма, одновременного существования множества самостоятельных центров, ориентированных на утверждение (в меру возможности) своей независимости, на отрицание или хотя бы максимальное ограничение суверенитета объединяющего их государственного целого1.
Усиление социальной напряженности в обществе создало благоприятные условия для деятельности так называемой «оппозиции». Не имея сколько-нибудь серьезной социальной базы и не сумев предложить конструктивную альтернативу проводимому курсу, она начала спекулировать на объективных трудностях и решать преимущественно личные проблемы. Возникновение идеологического вакуума, обусловленное крахом коммунистической идеи, привело к закономерному возврату национальных ценностей и идей и как результат - к усилению значения этнического аспекта в общественной жизни и ярко выраженному снижению коэффициента дифференциальной инкорпорации.
По мнению К.Сыроежкина и С.Акимбекова, развитие политической ситуации в Республике Казахстан подходит к критической отметке, которая характеризуется следующими составляющими: отсутствие доверия к политической власти со стороны большей части населения, невосприимчивость общества к демократическим инновациям; неэффективность финансово-банковской и налоговой систем и как результат - пассивность той части населения, которая, получив существенные преимущества от первого этапа экономической реформы, потенциально готова, при наличии четких и ясных условий, поддержать существующий политический режим.
Тенденции и проблемы рыночной экономики
На пороге XXI века страны Центральной Азии последовательно проводили коренные социально-экономические реформы, направленные на переход к рыночной экономике.
Центральная Азия - уникальный регион, располагающий богатыми природными, минерально-сырьевыми и людскими ресурсами, достаточно развитым индустриальным, экономическим потенциалом. Но негативным фактором ее географического расположения является удаленность от морских портов, транзитных автомобильных и железнодорожных путей сообщения1.
Обретение республиками независимости сопровождалось их экономическим размежеванием. В экономике стран региона произошли структурные изменения, характеризующиеся снижением доли производства и ростом услуг, сокращением доли отраслей с высокой степенью обработки продукции, в первую очередь легкой промышленности и машиностроения, ростом удельного веса отраслей сырьевого и полусырьевого характера, уменьшением доли накопления по сравнению с потреблением2. «И живут они по своим законам и канонам, не вмешиваясь во внутренние дела "соседей по лестничной клетке", строя свою политику и экономику по собственным моделям»3. Хотя лидеры некоторых государств (в частности, А.Акаев) сознавали гибельность дальнейшего разрушения экономических связей и отстаивали необходимость сохранения единого экономического пространства. И не только сохранения, но и дальнейшего развития и углубления этих экономических связей1.
В Центральной Азии отмечается переориентация внешнеэкономических связей на рынки других регионов мира и как следствие - усиление неравномерности экономического развития, усугубленное рядом факторов, среди которых: различная степень негативного воздействия на национальные экономики фактора дезинтеграции единого в прошлом экономического пространства; неодинаковая адаптация национальных хозяйств государств региона к условиям мирового рынка; снижение управляемости экономикой из-за неотработанности системы управления; отсутствие эффективных механизмов регулирования внешнеэкономических связей; наличие определенной степени социально-экономической нестабильности2.
С 1996 г. общеэкономическая ситуация в центральноазиатских государствах претерпела принципиальные изменения. Сложилась многоукладная экономика и очень важно, чтобы она заработала взаимосвязано, продуктивно и качественно . На эффективность экономики крайне негативно воздействовали следующие факторы: в процессе реформирования экономики и проведения приватизации «сломано» производство, чему способствовал и экономический кризис; изолированность экономики от мирового экономического сообщества и как следствие, - трудная адаптация к открытой экономике, отсутствие стабильных экономических партнеров в дальнем зарубежье; разрыв и ослабление торгово-экономических связей между бывшими союзными республиками, сужение сферы сбыта продукции, сокращение количества районов-поставщиков на территории бывшего СССР; деквалификация кадров в условиях вынужденного «безделья» в период экономического кризиса, отток квалифицированных кадров за границу, отсутствие кадров по новым профессиям, появляющимся в условиях рынка и в соответствии со структурной перестройкой; отсутствие собственных инвестиций для экономического развития и др1.
В условиях кризиса и перехода к новой экономической системе произошли существенные сдвиги в отраслевой структуре самодеятельного населения, в частности аграризация занятости (за исключением Казахстана, где доля занятых в сельском хозяйстве не изменилась). Второй глубокий сдвиг в структуре самодеятельного населения связан с деиндустриализацией экономики. Третий - вызвал неравномерные и даже разнонаправленные изменения удельного веса занятых в торговле и обслуживании.
Таким образом, сдвиги в отраслевой структуре занятости в каждой стране отразили специфический баланс позитивных и негативных изменений, способствующих или препятствующих становлению рыночных отношений2.
Постепенно в каждом государстве региона формировалась самостоятельная экономическая политика. Налаживались хозяйственные связи между центральноазиатскими странами и Западом, итогом чего стало вхождение иностранного капитала в экономику новых суверенных государств, создание в них совместных и чисто иностранных предприятий. В эти годы создан режим наибольшего благоприятствования для притока иностранного капитала в экономику республик, внесены соответствующие изменения в законодательную базу.
Позитивным фактором можно считать, что макроэкономическая стабилизация в странах Центральной Азии достигнута значительно раньше, чем в других государствах СНГ, благодаря «узбекскому чуду», «кыргызскому феномену» и «казахскому прорыву»1, тому, что в каждой стране и в целом по региону высокий удельный вес аграрного сектора в экономике (свыше 36% ВВП) и достаточно высокий удельный вес добывающих отраслей промышленности.
Социально-экономической особенностью развития центральноазиатских стран является то, что экономика их приближена друг к другу благодаря существовавшим ранее интеграционным связям, поскольку все они входили в состав СССР, образуя так называемый «единый народнохозяйственный комплекс».
Страны Центральной Азии за годы независимости прошли два этапа социально-экономического развития: первый (1991-1995 гг.) характеризуется экономическим кризисом, спадом производства; второй (1996-1998 гг.) -стабилизацией национальных экономик, приостановлением темпов снижения производства, ростом его масштабов .
