Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Методологические основы анализа энергетической политики ..20
1.1 Энергетическая политика как политика обеспечения национальной энергетической безопасности .20
1.2 Вопросы глобальной энергетической безопасности и Китай .32
Глава 2. Движущие силы китайской энергетической политики .51
2.1 Потенциальные возможности энергетического комплекса КНР 51
2.2 Направления обеспечения энергетической безопасности Китая 67
2.3 Механизмы реализации китайской энергетической политики 90
Глава 3. Формирование и развитие внешней энергетической политики Китая 102
3.1 Эволюция внешней энергетической политики КНР 102
3.2 Региональные направления энергетической дипломатии КНР .110
3.3 Перспективы развития энергетического сотрудничества между Россией и Китаем 148
Заключение .166
Список использованной литературы .170
Приложение 186
Список сокращений и терминов .209
- Энергетическая политика как политика обеспечения национальной энергетической безопасности
- Потенциальные возможности энергетического комплекса КНР
- Механизмы реализации китайской энергетической политики
- Региональные направления энергетической дипломатии КНР
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Энергоресурсы являются одним из важнейших факторов международных отношений. Они также играют стратегическую роль в реализации государственной политики любой страны. Поэтому интерес к проблемам энергетической безопасности повышается во всем мире.
На сегодняшний день перед КНР остро стоит проблема энергетической обеспеченности. Китай обладает самой быстро развивающейся экономикой. Экономический подъем требует дополнительного энергетического и сырьевого обеспечения. По мере быстрого развития экономики в Китае увеличивается спрос на энергию. При этом будущее развитие экономики КНР в определенной степени зависит от достаточности поставок энергоресурсов.
Несмотря на то, что Китай обладает богатыми и разнообразными энергетическими ресурсами, он занимает первое место в мире по численности населения. Поэтому уровень потребления энергии на душу населения ниже средних мировых показателей. Кроме того, в Китае энергетическая эффективность очень низка, и вследствие быстрого роста энергетического производства в стране негативное влияние на окружающую среду усиливается (в структуре энергопотребления Китая доминирует уголь). В этих условиях спрос на энергию в КНР продолжает расти, устойчивое социально-экономическое развитие постоянно сталкивается с новыми вызовами.
Быстрый рост потребления энергоресурсов и нехватка углеводородного сырья вынуждают китайское руководство активизировать действия по оптимизации энергетической политики для обеспечения энергетической безопасности. Китайское правительство, определяя свою энергетическую стратегию, придерживается принципа диверсификации, стремясь одновременно решить несколько задач: развивать альтернативные виды энергии, расширять геополитическое влияние КНР, находить новые зарубежные источники нефти и участвовать в их разработке. Все это оказывает существенное влияние на мировую экономику и международные отношения.
В связи с этим, в последние годы энергетическая политика КНР привлекает повышенное внимание мирового сообщества. Поскольку разведанных запасов жидких углеводородов недостаточно для обеспечения внутреннего рынка, упор делается на импорт нефти и газа от Латинской Америки и Африки до Ближнего Востока, Центральной Азии и России. Проблема обеспеченности энергоресурсами становится не только основополагающим фактором внешней политики и концепции безопасности КНР, но и предметом серьезной обеспокоенности со стороны мирового сообщества.
Таким образом, энергетическая политика Китая определяется быстрыми темпами роста его экономики. Изучение энергетической политики Китая не только имеет значение для определения энергетической безопасности Китая, но и является базисом для прогнозирования глобальной роли Китая в XXI веке. Рассмотрение энергетического сотрудничества Китая с другими странами также имеет очевидное значение для полноты представлений о содержании современного этапа обеспечения глобальной энергетической безопасности.
Степень разработанности проблемы. Проблематика энергетической политики и энергетической безопасности достаточно активно разрабатывалась в трудах российских и зарубежных исследователей с 1970-х годов. Среди них следует отметить работы российских (С.З. Жизнина, Н.А. Симония, А.А. Конопляника, А.А. Кокошина), западных (Д. Ергина, С. Роберсон), китайских ученых (У Лэя, Ся Ишаня, Линь Боцяна, Чжа Даоцзюна и др.). Тем не менее четкого и универсального определения понятия энергетической безопасности страны как основного принципа энергетической политики не существует. Авторы из различных стран по-разному трактуют данное понятие применительно к своим условиям, что находит отражение в научной литературе, в которой можно выделить два ключевых подхода.
Первый сводится к анализу энергетической безопасности с позиций стран-экспортеров энергоресурсов. В наибольшей степени этот подход прослеживается в работах российских ученых. Эти страны главный упор делают на поддержание «стабильности спроса» об экспорте энергоресурсов, которые в конце концов обеспечивают преобладающую долю их государственных доходов. Второй подход ставит в центр анализ позиций стран-импортеров энергоресурсов. Такое направление представлено в работах ученых США и стран Евросоюза. В их трудах энергетическая проблематика вписана в контекст национальной безопасности.
Китайские ученые, после того как Китай с 1993 г. стал нетто-импортером сырой нефти, уделяют большое внимание энергетическим проблемам Китая. Они считают, что энергетическая политика является внутренней и внешней политикой обеспечения национальной энергетической безопасности и подчеркивают значительную роль правительства КНР в обеспечении безопасности поставок энергоресурсов. В этой связи можно выделить труды Пань Чжунци, Мэнь Хунхуа, Чжан Вэньму, Ли Вэйцзянь и др.
Тем не менее, в Китае отсутствует единый подход к исследованию энергетической безопасности Китая. Многие китайские ученые считают, что для Китая энергетической безопасностью в первую очередь является нефтяная безопасность. Среди этих исследований необходимо выделить исследование У Лэя «Нефтяная безопасность Китая». В этой работе раскрываются, в частности, перспективы глобальной нефтяной безопасности в XXI в., особенности нефтяной безопасности Китая, а также проблемы нефтяной конкуренции между Китаем и странами ЮВА.
Среди литературы по проблемам внутренней энергетической политики необходимо выделить работу Линь Боцяна, который является известным китайским экспертом в сфере энергетической экономики. Автор в своей книге «Размышления об энергетической политике Китая» подробно анализирует проблемы энергетического развития, энергосбережения, использования альтернативных источников энергии, энергетического ценообразования в Китае.
Несомненный интерес представляет для этой проблематики работа известного китайского профессора Ся Ишаня «Изучение развития международной энергетической стратегии КНР», в которой особый акцент делается на основных проблемах энергетического сотрудничества Китая с главными игроками мировых энергетических рынков, в том числе с США, ЕС, Японией, ОПЕК и Индией. Также интересно исследование профессора Пекинского университета Чжа Даоцзюна – «Политико-экономический анализ нефтяной безопасности Китая», в котором рассматривается нефтяная безопасность КНР с точки зрения политики и экономики, международных отношений и энергетической дипломатии.
Кроме китайских, российские и западные ученые, также интересуются внешней энергетической политикой Китая. Надо упомянуть исследование, подготовленное учеными Центра экономических и социальных исследований Китая ИДВ РАН под редакцией А.В. Островского: «Рынок энергетических ресурсов Китая: интересы и возможности России». Работа имеет целью анализ рынка энергоресурсов в КНР в начале XXI в. для определения интересов России и возможностей выхода на китайский рынок, а также оценку всех факторов, определяющих конъюнктуру рынка энергоресурсов в КНР.
Известный американский эксперт Брукингского института Э. Даунс в своей монографии «Поиски Китаем энергетической безопасности» описывает энергетическую потребность КНР и ее влияние на энергетическую политику США. Она отмечает, что китайская деятельность по обеспечению энергетической безопасности связана с опасениями Китая по поводу энергетической зависимости от иностранных государств.
Внешнюю энергетическую политику страны необходимо реализовать путем энергетической дипломатии. Основой энергетической дипломатии китайского руководства на современном этапе является укрепление сотрудничества в энергетической сфере со странами Ближнего Востока, Африки, Центральной Азии и Россией. Энергетическую дипломатию КНР в регионе Ближнего Востока исследовали российские (К.А. Ефремова), западные (Э. Даунс, М. Хуваидин), китайские (Ло Юань, Ван Ююн и др.) ученые. Энергетическое сотрудничество между Китаем и странами Африки рассмотрели российские (Р.И. Томберг, Т. Дейч), западные (М. Ходэл), китайские (Дэн Сянхуй, Чжа Даоцзюн, и др.) эксперты. Разработка энергетического сотрудничества КНР со странами ЦА и Россией представлена в работах российских (А.Г. Коржубаева, А.В. Островского, К. Сыроежкина), западных (Г. Глеасона, С. Бланка), китайских (Ляо Сюаньли, У Эньюаня и др.) исследователей.
Анализ литературы по энергетической проблематике КНР показывает, что западные ученые (Э. Даунс, М. Дорражи, К. Курриер и др.) обращают большое внимание на негативное влияние энергетических проблем КНР на другие страны. По их мнению, быстрый рост потребления энергоресурсов является одним из факторов роста мировых цен на нефть. В отличии от западных ученых, такие китайские специалисты, как Чжан Вэньму, Пань Чжунци, Ся Ишань уделяют больше внимания угрозам энергетической безопасности Китая и их решением.
С точки зрения российских ученых С.Г. Лузянина, А.Д. Воскресенского, С.З. Жизнина, А.Г. Коржубаева, И.Р. Томберга, российско-китайское энергетическое сотрудничество отвечает общим интересам двух стран, является взаимовыигрышным и взаимовыгодным сотрудничеством. С учетом растущей потребности Китая в энергоносителях и обостряющейся проблемы транспортировки нефти поставки нефти и газа из России в Китай позволят не только обеспечить на будущее перспективный рынок энергоресурсов для России, но и стать важной альтернативой отдельным недобросовестным партнерам на западном направлении.
Несмотря на то, что вопросы китайской энергетической безопасности в современных условиях активно исследуются, однако комплексных исследований энергетической политики КНР еще недостаточно. В этих исследованиях не нашли отражения новые аспекты стратегии китайской энергетической политики с учетом внутренних и внешних факторов, угрожающих энергетической безопасности Китая.
Основными источниками, использованными в диссертации, являются официальные документы, нормативно-правовые акты, договоры, сведения из периодической печати и статистические материалы, связанные с китайской энергетической проблематикой.
Источниковую базу исследования составили официальные документы правительства КНР, в которых энергетическая стратегия рассматривается как составная часть долгосрочной комплексной программы модернизации. Это прежде всего Белая книга «Ситуация и политика Китая в сфере энергетики», опубликованная в 2007 г., которая раскрывает основные цели развития источников энергии КНР и политику активизации энергетического международного сотрудничества.
Основные приоритеты энергетической политики КНР также вытекают из «Среднесрочной и долгосрочной программы энергетической политики (с 2005 по 2020 г.) » (2005 г.), «Среднесрочной и долгосрочной программы по развитию атомного электричества (с 2005 по 2020 г.)» (2007 г.), «Среднесрочной и долгосрочной программы развития возобновляемой энергетики» (2007 г.), «Программы по развитию энергетики на период 11-й пятилетки» (2007 г.) и др.
В «Основных положениях 12-го пятилетнего плана народнохозяйственного и социального развития КНР», разработанных в 2011 г., направления энергетического развития становятся все более четкими. Кроме того, Китай активно совершенствует законы и политические установки по расширению внешних связей, в том числе – в сфере энергетики. В 2001 г. в Китае были обнародованы пересмотренные «Положения о внешнем сотрудничестве в разработке морских нефтяных месторождений» и «Положения о внешнем сотрудничестве в разработке континентальных нефтяных месторождений», которые защищают законные права и интересы зарубежных участников разработки этих ресурсов. Эти документы совершенствуют международное сотрудничество КНР в разведке и разработке нефтегазовых ресурсов.
Важны межгосударственные и международные договоры и соглашения. Среди них следует выделить нормативно-правовые акты, связанные с межгосударственными отношениями в энергетической сфере. Самый важный инструмент содействия международному сотрудничеству в энергетическом секторе представляет собой «Договор к Энергетической Хартии», который был подписан в декабре 1994 года и вступил в силу в апреле 1998 года. Договор обеспечивает важную правовую основу для создания открытого международного энергетического рынка. В 2001 г. Китай стал наблюдателем при Конференции по Энергетической Хартии.
Система коллективной энергетической безопасности промышленно-развитых стран основана на «Соглашении о международной энергетической программе» (1974 г.). Между МЭА и Китаем в октябре 1996 г. подписан «меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве в энергетической сфере», который определил стратегический механизм диалога между КНР и МЭА. Кроме того, между Китаем и Советом сотрудничества стран Залива в июне 2010 г. подписан «Меморандум о взаимопонимании по вопросам стратегического диалога».
Особую группу документов составляют двусторонние энергетические соглашения и меморандумы между Китаем и странами ШОС. Создана договорно-правовая база российско-китайского энергетического сотрудничества. Большое значение имеет подписанное 21 апреля 2009 г. «Межправительственное соглашение о сотрудничестве в нефтяной сфере между Россией и Китаем». Китайско-казахстанское энергетическое сотрудничество регулируется «Меморандумом о комплексном сотрудничестве в сфере энергетики и кредитования» (2009 г.), «Соглашением о расширении сотрудничества в нефтегазовой отрасли» (2009 г.) и др.
Незаменимым источником по теме являются документы основных китайских аналитических центров, занимающихся обслуживанием правительственных ведомств и энергетических компаний, содержащие анализ энергетического сектора и рекомендации по улучшению и развитию энергетической политики КНР: ежегодный доклад Академии общественных наук КНР «Доклад энергетического развития Китая» (так называемая Голубая книга), ежемесячный доклад компании CNPC «Международная нефтяная экономика», а также исследования энергетического центра Национальной Комиссии Развития и Реформ КНР.
Анализ западных периодических специализированных изданий также оказался полезным для проведения исследования. В первый эшелон, безусловно, входят «World Energy Outlook» Международного энергетического агентства и «International Energy Outlook» Департамента энергетики США. Эти издания оценивают потенциальные угрозы и возможности, стоящие перед глобальной энергетической системой, и дают прогнозы мировой энергетики.
Использовались показатели мировой энергетики из публикаций Международного энергетического агентства «Energy Statistics of Non-OECD Countries», «Key World Energy Statistics», а также нефтяной компании BP «BP Statistical review of world energy 2011» и др. Источником информации о показателях КНР был основной статистический сборник КНР – «Статистический ежегодник Китая», об энергетике КНР – «Энергетический статистический ежегодник Китая».
Объектом исследования работы является энергетическая политика Китая на современном этапе.
Предметом исследования работы является политика Китая в области обеспечения энергетической безопасности, а также региональные направления энергетической дипломатии Китая.
Цель и задачи диссертационного исследования. Общей целью диссертационной работы является дать оценку эффективности энергетической политики Китая, определить основные ее направления развития, как на внутриполитическом уровне, так и на внешнеполитическом. Для достижения этой цели в работе ставятся следующие задачи:
исследование энергетических факторов в международных отношениях и места Китая в обеспечении глобальной энергетической безопасности;
выявление основ политики КНР по обеспечению энергетической безопасности;
анализ энергетической дипломатии Китая на основных региональных направлениях, в том числе на Ближнем Востоке, в Африке, Латинской Америке, Центральной Азии и Юго-Восточной Азии;
рассмотрение перспектив и проблем российско-китайского энергетического сотрудничества.
Теоретическими и методологическими основами исследования послужили результаты исследований российских и зарубежных ученых, законодательные и нормативные акты, определяющие особенности энергетической политики КНР. В ходе исследования применялись методы теоретического обобщения и сравнения, статистический и графический анализ, системный подход, индукция и дедукция. В основе диссертационного исследования также лежит анализ политических и экономических связей КНР с другими странами в области энергетики. Все это позволило обеспечить достоверность и обоснованность выводов и практических рекомендаций.
Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе энергетической политики КНР на современном этапе. Это проявляется в следующем:
проанализированы позиции и значение Китая в решении мировых энергетических проблем, особенности китайской энергетической политики на современном этапе;
раскрыты энергетические факторы в обеспечении экономического развития и национальной безопасности КНР. Проведен анализ механизма функционирования китайской энергетической отрасли;
исследована практика внешней экономической деятельности китайских нефтегазовых корпораций в рамках реализации так называемой политики «выхода за рубеж», или по-китайски Цзоу чу цюй;
определены направления возможного российско-китайского энергетического сотрудничества и его перспективы.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В международных отношениях энергетический фактор занимает ключевое положение, поэтому государства в условиях растущей энергетической взаимозависимости стремятся обеспечить энергетическую безопасность на региональном и глобальном уровнях. В последние годы Китай играет важную роль в обеспечении глобальной энергетической безопасности. С одной стороны, растущая энергетическая потребность Китая обострила международную энергетическую конкуренцию. С другой стороны, возрастание роли Китая в мировой энергетике способствует международному энергетическому сотрудничеству. Энергетическая безопасность КНР тесно связана с возможностью глобальной энергетической безопасности.
2. Китайская энергетическая политика имеет два аспекта: внутренний и внешний. К внутренней политике могут быть причислены проблемы управления энергоресурсами, энергосбережения и реструктуризации энергопотребления с целью уменьшения зависимости страны от импорта нефти, оптимизации регионального размещения энергетического развития, а также развития альтернативных источников энергии.
3. Внешняя энергетическая политика Китая сводится к двум основным направлениям: привлечению иностранных инвестиций для развития энергетической отрасли внутри страны и активному участию национального капитала в разведке и освоении нефтяных месторождений за рубежом. Первый путь предполагает установление отношений партнерства с крупнейшими энергетическими ТНК, обладающими значительным капиталом, современными технологиями и богатым опытом полевой работы. Второй путь ведет к обострению конкуренции с крупнейшими энергетическими ТНК, занимающими на данный момент лучшие сегменты международного энергетического рынка.
4. Укрепление сотрудничества с правительствами стран-экспортеров и стран-импортеров энергоресурсов, международными энергетическими организациями и энергетическими ТНК, установление с ними устойчивых экономических связей является основой энергетической дипломатии китайского руководства. Китайские национальные нефтегазовые корпорации занимают важное положение в реализации внешней энергетической политики Китая. Они не только имеют собственные коммерческие интересы в различных регионах мира, но и продвигают политические и экономические интересы страны с помощью правительства КНР.
5. В настоящее время Китай активно развивает энергетическое сотрудничество со странами Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки и Центральной Азии. Для Китая наиболее перспективным партнером является Россия. Российско-китайское энергетическое партнерство имеет огромный потенциал и ряд уникальных преимуществ.
Хронологические рамки исследования. Основное внимание в работе уделено энергетической политике КНР в области энергетики с начала 90-х гг. XX в. по 2011 г. В этот период по мере бурного экономического роста и экстенсивного экономического развития потребление энергии в Китае быстро растет. Этот период характеризуется усилением активности в рамках энергетического сотрудничества между КНР и другими странами, а также возрастанием внимания китайского руководства к обеспечению национальной энергетической безопасности.
Практическая значимость работы предопределена комплексностью исследования энергетической политики и региональных направлений энергетической дипломатии КНР. Исследование может представлять практический интерес для специалистов китайских государственных структур. Основные положения и выводы могут быть использованы для разработки программ взаимовыгодного сотрудничества между Китаем и другими странами в энергетическом секторе, прогнозирования направлений сотрудничества на перспективу.
Апробация исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры региональных проблем мировой политики факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.
Основные положения и результаты диссертационного исследования были представлены автором на XVII и XVIII Международных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» в 2010 и 2011 гг., также в опубликованных 11-х статьях (из них 6 статей в рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ журналах и монография), общим объемом 5 п.л.
Структура диссертационной работы обусловлены целью и задачами исследования. Диссертация включает введение, три главы, заключение, список использованной литературы, приложение, список сокращений и терминов.
Энергетическая политика как политика обеспечения национальной энергетической безопасности
Энергетика является важнейшей движущей силой мирового экономического прогресса, она прямо влияет на благополучие миллиардов жителей планеты. Сбалансированное и равномерное обеспечение энергией – это, без сомнения, один из факторов глобальной безопасности. После первого «нефтяного шока» в 1973 – 1974 гг. энергетический фактор стал играть в международных отношениях не меньшую роль, чем военный. Энергетическая политика и энергетическая дипломатия вошли в число неотъемлемых элементов внешнеполитической стратегии ведущих государств, а энергетическая безопасность – в число центральных компонентов международной безопасности. Энергетическая политика понимается как внутриполитическая и внешнеполитическая сфера деятельности государства, связанная с обеспечением национальной энергетической безопасности. Энергетическое направление является важным компонентом внутренней и внешней политики 1 . Поэтому национальная энергетическая политика обычно включает в себя две части: внешнюю и внутреннюю энергетическую политику. Различные государства в силу особенностей их энергетического потенциала привносят очевидную специфику в свои энергетические политики. Понятие «энергетическая политика» стоит в одном ряду с такими определениями как «энергетическая безопасность», «внешняя энергетическая политика» и «энергетическая дипломатия». Энергетическая безопасность, по мнению С. З. Жизнина, это состояние защищенности граждан, общества и государства от внутренних и внешних угроз надежному и бесперебойному топливо- и энергоснабжению, которое позволяет поддерживать необходимый уровень национальной и экономической безопасности. Для большинства промышленно развитых стран, в энергоснабжении которых большая часть принадлежит импортным энергетическим ресурсам, энергетическая безопасность в первую очередь связана с обеспечением бесперебойных долгосрочных поставок энергетических ресурсов из внешних источников на приемлемых экономических условиях1. Американские специалисты в сфере энергетики Х. Калиски и Л. Голдвин в своей книге «Энергия и безопасность: на пути к новой внешнеполитической стратегии» определили «энергетическую безопасность» как «обеспеченность доступа к энергетическим ресурсам, необходимым для поступательного развития национальной мощи» (national power) 2.
С точки зрения китайского исследователя Пань Чжунци, энергетическая безопасность касается не только китайского экономического развития, но и политической безопасности и международного статуса КНР. При формулировании стратегии энергетической безопасности Китая исходить из анализа безопасности потребления, безопасности поставок и транспортного безопасности энергии3.
Практически, сам термин «энергетическая безопасность» пока не получил однозначного толкования ни в России, ни за рубежом. Отличия в трактовках энергетической безопасности основаны на том, что по отношению к энергетическим ресурсам одна страна выступает как экспортер, другая – как импортер. Поставщик заинтересован в высоких, а потребитель – в низких ценах за продукт, и оба – в надежности поставок. Страны-экспортеры энергоресурсов главный упор делают на поддержание «стабильности спроса» на их экспорт, который, в конце концов, обеспечивает преобладающую долю их государственных доходов. Страны-импортеры энергоресурсов больше уделяют внимание устойчивыми поставками энергоресурсов для нужд их экономик, а также диверсификации источников энергоресурсов.
В развитых странах определение понятия «энергетическая безопасность» сводится просто к обеспечению достаточного объема поставок по доступным ценам. Например, для Японии же это компенсация острой нехватки внутренних ресурсов за счет диверсификации, торговли и инвестиций. В Европе главная дискуссия сосредоточена на том, как лучше организовать диверсификацию импортируемых природного газа и нефти. Развивающиеся страны озабочены тем, как изменение цен на энергоносители влияет на их платежный баланс. Например, для Китая и Индии энергетическая безопасность – способность быстро приспосабливаться к новой зависимости от мировых рынков, что знаменует собой серьезный отход от их прежнего стремления к самодостаточности.
А.А. Конопляник выделяет исторические этапы формирования механизмов обеспечения энергетической безопасности1. Исторически первым механизмом были колонии, а затем традиционные концессии, когда максимальная стабильность поставок достигалась по минимальным ценам, а понятия «экологической целесообразности» не фигурировали вообще.
На втором этапе обеспечение энергобезопасности происходило с помощью инструментов военного свойства: военные базы, военное присутствие, тайные операции – использовались транснациональными компаниями. В арсенале средств того времени присутствовали и военные действия – войны за передел колониального влияния и доступ к ресурсам и путям их доставки (Суэцкий кризис 1956 года). Экономическими механизмами обеспечения энергетической безопасности в середине XX века были модернизированные концессии, Соглашения о разделе продукции (СРП), сервисные контракты – предшественники современных контрактных механизмов. Третий этап, охватывающий период 1970–1980 гг., ознаменовался формированием разных категорий накапливаемых запасов добытых энергетических ресурсов – стратегические, коммерческие, чрезвычайные, государственные и т.п. Именно в это время, в 1974 году в ответ на нефтяные кризисы (1970-1972, 1973-1974) образовалось Международное энергетическое агентство (МЭА). Главные задачи организации – создание стратегических и коммерческих запасов углеводородного сырья и оказание понижающего давления на цены.
Потенциальные возможности энергетического комплекса КНР
До Второй мировой войны Китай относился к числу стран, средне обеспеченных минеральным топливом. Запасы угля оценивались в 930 млрд. т, добыча составляла 28 млн. т в год1. Современное состояние китайского ТЭК, а именно структура производства и потребления, размещение и размеры предприятий, было предопределено в ходе индустриализации второй половины XX в.
В первые годы после образования КНР добыча топлива росла довольно быстро. В 1953 г. производство угля составило 70 млн. т, нефти – 0.6 млн. т, электроэнергии – 9.2 млрд. кВт/ч. В 1959 г. было добыто уже 369 млн. т угля, 3.7 млн.т нефти (благодаря открытию Дацинского нефтяного месторождения), произведено 42.3 млрд. кВт/ч электроэнергии2. Однако попытка «большого скачка» и хаос «культурной революции» неблагоприятно сказались на национальном энергохозяйстве. Так, до сих пор немалую специфику придают ему начатые в тот период мероприятия по развитию энергетики на местах, в частности строительство малых шахт, ТЭС и ГЭС.
Китай в настоящее время относится к числу крупнейших в мире потребителей энергетических ресурсов. По данным Национального бюро статистики КНР, в 2010 г. общий объем производства всех видов энергоносителей в Китае составлял 2,99 млрд. тонн угольного эквивалента, а объем потребления – 3,25 млрд. тонн угольного эквивалента (2,275 млрд. тонн нефтяного эквивалента)3, и по данным Energy Information Administration (EIA) Соединенных Штатов, в 2010 г. общий объем потребления первичной энергии в США составляет 98 млрд. британских тепловых единиц (2,45 млрд. тонн нефтяного эквивалента)4. По этому показателю КНР занимает 2-е место в мире после США. Однако по данным BP, в 2010 г. общий объем потребления первичной энергии в Китае составляет 2,432 млрд. тонн нефтяного эквивалента. По этому показателю Китай обогнал США (2,286 млрд. тонн нефтяного эквивалента) как крупнейший потребитель энергии в мире. 1
В таблице 2.1 (см. Приложение) представлено состояние собственных энергоресурсов Китая в 2010 г. Китай обладает богатыми запасами ископаемого угля. Китай также является основным производителем и потребителем угля в мире. Доля производства угля в энергобалансе КНР после реформы 1978 г. стабильно составляла более 70% и не только не снизилась, но после 2002 г. заметно выросла, что было вызвано резким ростом цен на нефть в мире.
Доля потребления угля постепенно снижается, однако по-прежнему превышает 2/3 баланса энергопотребления, что объясняется ростом доли потребления нефти (за счет роста экспорта) и гидроэнергии. Графически структура производства и потребления энергии в КНР в 2010 г. можно представлена на рис. 2.1 и 2.2 (см. Приложение).
Структура энергопотребления Китая отличается как от мирового, так и азиатского образца значительной долей угля (Китай – 70,9%, в мире – 29,6%, в АТР – 52,1%). Второе место по потреблению занимает нефть (Китай – 16,5%,в мире – 33,5%, в АТР – 27,7). Третье – ГЭС, АЭС и т.д. (Китай – 8,3%, в мире – 13%). Газ имеет низкую долю в структуре энергопотребления (Китай – 4,3%, в мире – 23,8%, в АТР – 11,2%)2.
Развитие угольного сектора Китая. В течение 50 лет после образования КНР, особенно после реформы и открытости 1978-ого года, китайская угольная промышленность начала быстро и всесторонне развиваться. По данным компании BP, в 2010 г. добыча угля достигла уровня в 1800,4 млн. тонн н. э. и 48,3% от общей мировой добычи (см. рис. 2.3
Приложения), потребность угля (вместе с Гонконгом) составила 1719,8 млн. тонн н. э., взяв на себя 48,2% общемирового потребления (см. рис. 2.4 Приложения) и 72,1% общих потребностей в АТР1. Очевидно, Китай является абсолютным лидером по добыче и потреблению угля в мире. Добыча и потребление угля в Китае представлена на рис. 2.5(см. Приложение).
По информации Министерства территории и ресурсов КНР, разведанные извлекаемые запасы угля составили 326 млрд. тонн, остаточные извлекаемые запасы угля – 176,8 млрд. тонн2, что составляет 13,3% мировых запасов и ставит Китай по запасам угля на третье место в мире после США и России. Большие объемы добычи угля обеспечивают развитие народного хозяйства и потребности населения, более того, дополнительный объем экспортируется на мировой угольный рынок, где Китай играет существенную роль.
Структура распределения запасов угля. Запасы угля располагаются почти на всей территории Китая, на рисунке 2.6 (см. Приложение) видно, что запасы угля в большей мере концентрируются в Северном и Северо-Западном Китае. По объемам запасов и добычи каменного угля китайские провинции можно разделить на 3 большие группы:
во-первых, провинции, вывозящие добытый уголь в другие провинции или за границу (регионы – поставщики угля): провинции Шаньси, Шэньси, Нинся-Хуэйский АР и АР Внутренняя Монголия;
во-вторых, провинции, обеспечивающие собственные потребности в каменном угле (самодостаточные по углю регионы): Юго-Западный Китай, провинции Ганьсу и Цинхай, Синьцзян-Уйгурский АР;
в-третьих, провинции, ввозящие уголь для удовлетворения своих хозяйственных и потребительских потребностей (регионы – импортеры угля): Пекин, Тяньцзинь и пров. Хубэй; Северо-Восточный Китай; Восточный Китай и Центрально-Южный Китай.
Таким образом, в отличие от нефтегазодобывающей угольная промышленность более рассредоточена по территории страны.
Добыча и потребление угля в Китае. Уголь занимает 70,9% в структуре первичного энергоснабжения Китая, что выше мирового уровня в 2 раза. В современных условиях экономических преобразований Китая угольная промышленность развивается динамично. Внутренняя добыча угля способна обеспечить энергопотребность для развития народного хозяйства и для повышения уровня жизни населения.
Механизмы реализации китайской энергетической политики
До 1980-х годов Китай располагал иерархически жестко выстроенной централизованной административной системой, представленной тремя отраслевыми министерствами, подчинявшимися Госсовету Китая, - нефтяной, угольной и химической промышленности. Затем, после достаточно длительного периода разделения и укрупнения административного аппарата, контроль над энергетикой сосредоточился в руках сначала Госплана, а еще позже ситуация вообще ушла из-под контроля3. Китайские национальные нефтегазовые компании сравнительно молодые: они действуют с начала 80-х гг . XX в.
После начала реформ и открытости в 1979 году в энергетическом секторе китайской экономики были сделаны важные и весомые шаги, а именно: созданы три крупнейшие государственные компании. В 1982 году для реализации проектов, связанных с добычей нефти на шельфе, была учреждена Китайская национальная морская нефтяная компания. Китайская нефтехимическая компания была создана в 1983 г. и получила в свое распоряжение предприятия нефтепереработки, а также сбытовую сеть. А в 1988 г. Госсовет распустил министерство нефтяной промышленности Китая и преобразовал его в Китайскую национальную нефтяную компанию для ведения геологоразведочных работ, а также нефте- и газодобычи на материке (см. Рисунок 2.14 Приложения)1. В июле 1998 г. Государственный Совет КНР объявил о начале широкомасштабного институционального реформирования государственных предприятий страны. Это было вызвано их огромной заложенностью государственным банкам страны. Другая причина реструктуризации была связана с ожидаемым вхождением КНР в ВТО, что обязывает КНР к переориентации на рыночную экономику и финансовую либерализацию. Суть реформирования состояла в конвертировании части долгов предприятий в акции, которые поступают в управление холдинговым компаниям, специально учрежденным для этого тремя крупнейшими нефтегазовыми предприятиями с выделением профильных направлений деятельности. Сейчас основу нефтегазового сектора Китая составляют три государственные вертикально-интегрированные компании: Китайская национальная нефтяная корпорация (КННК), Китайская нефтехимическая корпорация (Синопек) и Китайская национальная корпорация по добыче нефти на море (КНОНК). Все три представляют собой государственные унитарные корпорации. С целью реформирования и увеличения нефтегазового сектора, а также повышения эффективности деятельности госпредприятий Китай шел по пути акционирования. Начиная с 2000 г., наиболее привлекательные для иностранных инвесторов активы китайских энергетических транснациональных корпораций (ТНК) стали выделять в дочерние предприятия, а их акции – размещать на фондовых рынках Гонконга (Сянгана) и Нью-Йорка. Наглядным примером может служить компания ПетроЧайна (Petrochina Fuel Oil Company Limited). В 1999 году в составе КННК компания ПетроЧайна была выделена для работы на внутреннем рынке. Это дочерняя компания в апреле 2000 г. провела первичное размещение акций на биржевых рынках в Нью-Йорке и Гонконге, а в ноябре 2007 г. вышла на биржу ценных бумаг в Шанхае. К концу 2010 года КННК владела 86.29% акций своей «дочки» компании ПетроЧайна1.
В августе 1999 г. в Гонконге была зарегистрирована Китайская морская нефтяная компания (CNOOC Ltd.). А в феврале 2001 г. эта дочерняя компания КНОНК вышла на биржевой рынок в Нью-Йорке и Гонконге. К концу 2009 г. КНОНК владела 64.41% акций компании2.
В феврале 2000 г. лучшие активы Синопек были выделены в Китайскую нефтяную и химическую корпорацию (Sinopec Corp.) с целью осуществить заимствования на публичном рынке. В октябре 2000 г. Sinopec Corp. провела первичное размещение 16,78 млрд акций серии H в Гонконге, Нью-Йорке и Лондоне. В июле 2001 г. компания осуществила дополнительную эмиссию 2,8 млрд акций серии A в Шанхае. К концу 2009 г. Синопек владела 75.84% акций этой компании3.
Потенциальным инвесторам предлагалась только роль финансового донора без возможности управления: контрольный пакет акций государство оставляло за собой. Ведущие мировые энергетические компании соглашаются на эти условия, стараясь заранее забронировать места на китайском энергетическом рынке в преддверии его открытия. В 2000-2001 гг. были проданы на аукционе 10% акций самой ПетроЧайна, 20% акций Синопек и 27.5% акций КНОНК. Из крупнейших ТНК наиболее активно в Китае работают Бритиш Петролеум (BP) и Шелл (Shell). За ними со значительным отставанием следуют компании «Эксон», некоторые гонконгские фирмы и другие (см. Таблицу 2.9 Приложения). При этом в силу прямых административных и законодательных ограничений и структурных особенностей китайской экономики иностранные компании фактически лишены возможности самостоятельной работы на китайском энергетическом рынке страны и могут действовать только в рамках совместных с китайской стороной проектов, предоставляя финансовые средства, знания и гарантии получения новых технологий добычи и переработки нефти.
В настоящем времени КННК, Синопек и КНОНК владеют многими отдельными компаниями, созданными со специализированными целями. Среди этих компаний можно выделить три группы: внутренние нефтяные компании (например, ПетроЧайна1), международные нефтяные компании (например, Синопек Интернейшнл2) и нефтесервисные компании (например, Китайская компания по обслуживанию нефтяных месторождений 3 ). Материнские компании групп (КННК, Синопек и КНОНК) приобретают облик управляющих компаний холдинга, контролирующих дочерние производственные, перерабатывающие и сбытовые подразделения на рынках энергоресурсов Китая (см. Рисунок 2.15 Приложения).
Внутренние нефтяные компании преимущественно занимаются разведкой, переработкой и добычей нефти и газа, производством и продажей химической и нефтехимической продукции. Нефтесервисные компании оказывают геологоразведочные услуги и услуги по бурению и транспортировке нефти и газа. После реструктуризации национальных нефтегазовых корпораций в конце 1990-х годов, функциональное разделение сфер деятельности было заменено географическим. КННК получила в свое ведение добывающие и перерабатывающие мощности на северо-востоке, северо-западе, западе страны, в части Юго-западного и Северного Китая. Под руководство Синопек перешли подразделения нефтегазового сектора в южном, восточном, большей части Юго-западного и части Северного Китая. КНОНК, как вытекает из названия, было поручено заниматься разведкой и добычей нефти и природного газа на морских месторождениях (см. Рисунок 2.16 Приложения)1.
Региональные направления энергетической дипломатии КНР
Китайские ученые уделяют основные внимания этому направлению, так как более половины энергоносителей долгое время Китай получил из политически нестабильного ближневосточного региона (по оценкам международных экспертов, сосредоточено 65% мировых запасов нефти и 35% - природного газа). Как говорится в статистическом обзоре по мировой энергетике компании BP, основные запасы нефти расположены на территории Саудовской Аравии (19,1% мировых доказанных запасов), Ирана (9,9%), Ирака (8,3%), Кувейта (7,3%), и Объединенных Арабских Эмиратов (7,1%). Крупнейшими обладателями природного газа являются Иран (15,8%) и Катар (13,5%)3.
В отношении стран региона Ближнего Востока Китай придерживается стратегии «двух импортов и одного экспорта» (Лян цзнь и чу), подразумевающей импорт сырой нефти и нефтепродуктов, привлечение нефтяного капитала стран в разведку труднодоступных месторождений и реконструкцию нефтеперерабатывающих предприятий КНР, а также экспорт китайского капитала для инвестирования в нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие отрасли стран персидского залива в рамках стратегии «выхода за рубеж» (Цзоу чу цюй). Нужно отметить, что Китай и страны Персидского залива развивают не только двустороннее, но и многостороннее сотрудничество в рамках стратегического диалога КНР с Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (Gulf Cooperation Council – GCC) – региональной организацией экономического, социального, культурного сотрудничества и интеграции в этом регионе. В 2004 г. Китай и GCC подписали рамочное соглашение об экономическом, инвестиционном и техническом сотрудничестве (сотрудничество в области энергетики – ядром этого соглашения). В июне 2010 г. в Пекине между Китаем и GCC был подписан «Меморандум о взаимопонимании по вопросам стратегического диалога». В марте 2011 г. прошел второй раунд этого диалога. Стороны единодушны в том, что стратегический диалог послужит механизмом повышения взаимного доверия и сотрудничества, налаживания взаимных консультаций и координации.
С конца 1970-х гг., когда начались экономические реформы и политика открытости, Китай активно развивает сотрудничество со странами этого региона, включающее 4 основных компонента. Во-первых, энергетические интересы. Как отмечалось выше, после проведения экономических реформ и модернизации у Китая возникла потребность в значительном увеличении энергопотребления, в частности импорта нефти и газа. Арабские страны Ближнего Востока обладают богатые запасы нефти и природного газа.
Во-вторых, налицо экономические и торговые интересы. Если в 1960-70-е гг. во внешней политике Пекина превалировали политические элементы (в условиях конфронтации с СССР и США Китай пытался стать лидирующей силой «третьего мира»), то после распада Советского Союза и окончания «холодной войны» на первое место выдвинулся экономический прагматизм как следствие внутренних реформ Дэн Сяопина и его продолжателей Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао1. С конца 1970-х гг. торговля Китая со странами Ближнего и Среднего Востока росла быстрыми темпами. В 2010 г. ее объемы достигли 145,4 млрд. долл.2 (в 1978 г. – 1,084 млрд. долл.)3. Арабские страны представляют собой огромные рынки для сбыта ширпотреба, который Китай производит дешевле и эффективнее. Он может также экспортировать рабочую силу в те страны региона, где она дефицитна. Это способствует преодолению проблем занятости и увеличивает валютные доходы. Для арабских стран Китай к тому же является одной из немногих развивающихся стран, в которую они имеют желание и возможность вкладывать деньги. Например, Саудовская Аравия и Кувейт инвестировали капитал в сферы его перерабатывающего и сбытового бизнеса (в частности, в нефтепереработку). Эти инвестиции углубляют уровень двустороннего сотрудничества и взаимозависимости4.
В-третьих, имеются политические интересы. По мере увеличения экономического могущества и политического влияния КНР в ее внешней политике происходят значительные изменения. Как отмечал китайский дипломат У Цзяньминь, с начала XXI в. Китай трансформирует «дипломатию реагирования» (фаньинши вайцзяо) в «инициативную дипломатию» (Чжудунши вайцзяо)5. Будучи развивающимся странами, Китай и арабские государства на протяжении длительного времени осуществляют плодотворное сотрудничество. Китай неизменно поддерживал арабские страны в борьбе за завоевание национальной независимости и защиту государственного суверенитета. Он развивает дружественные отношения с ними на основе пяти принципов мирного сосуществования. Арабские страны, в свою очередь, оказывали Китаю важную стратегическую поддержку по таким вопросам, как установление дипломатических отношений в 1950-е гг. , возвращение в ООН в 1971 г. в качестве постоянного члена Совета Безопасности. Арабские страны неуклонно придерживаются принципа «одного Китая» , выступают против попыток его расколоть. В период после «холодной войны» они солидаризируются с его позицией по таким вопросам, как демократия и права человека.
В-четвертых, интересы безопасности. После распада Советского Союза экстремистские исламисты, базирующиеся в Персидском заливе, расширяют свое влияние в Центральной Азии с помощью мысли национализма, регионализма и пантюркизма. Рост исламского фундаментализма в этих странах вызывает серьезные опасения у Китая в связи с проблемой уйгурского сепаратизма. Так, проживающие в Казахстане синьцзянские сепаратисты, выступают за отделение Синцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) от Китая и создание государства «Восточный Туркестан». Поэтому арабские страны находится на переднем крае борьбы Китая с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом для обеспечения безопасности и стабильности его западного региона1.
Оман. Ведущими торговыми партнерствами Китая долгое время оставались Оман и Йемен, поставлявшие на китайские нефтеперерабатывающие заводы «легкую» нефть с низким содержанием серы, близкую по своим характеристикам к китайской нефти и потому не требующую дополнительной обработки. В 2011 году Оман стал пятыми крупнейшим поставщиком нефти в Китай и его объем поставок составил 18,15 млн т2.
После договора о разделе продукции с Нефтяной компанией Омана в апреле 2002 г. КННК получила 50-процентную долю в проекте разработки месторождений Далил и Мезун. Оператором этого проекта по геологоразведке и развитию стала совместная компания, образованная КННК и Oman MB Group. В августе 2004 г. правительство Омана и компания Синопек заключили соглашение о нефтяной концессии, предусматривающее разработку и добычу нефти и газа на двух месторождениях в южной части Омана.
