Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Выделение имен существительных с семантическим признаком «время» в словарных дефинициях 19
1.1. Семантический анализ лексем time и period 19
1.2. Выделение по электронным словарям имен существительных с идентификатором time и period, их классификация 22
1.3. Краткий анализ семантики имен, обозначающих единицы времени 24
1.4. О статусе признака «время» в семантике выделенных слов 36
Выводы по первой главе 40
ГЛАВА II. Особенности временной семантики имен с идентификаторами time я period 42
2.1. Временная семантика имен лица 42
2.1.1. Функциональные, реляционные и другие группы имен лица 42
2.2. Идентифицирующая и предикатная семантика имен лица 49
2.3. Участие глагольных предикатов в выявлении временной семантики имен 55
2.4. Временная семантика имен групп лиц и предметов 57
2.5. Временная семантика отглагольных имен 62
2.5.1. Общая временная семантика отглагольного имени 62
2.5.2. Временная семантика у девербативов-терминов 68
Выводы по второй главе: 70
ГЛАВА III. Семантика временной перспективы имен существительных в словосочетаниях 72
3.1. Теория семантического согласования В.Г. Гака 72
3.2. Общая характеристика прилагательных временной перспективы 78
3.3. Некоторые ряды противопоставлений по признакам временной перспективы 82
3.3.1. Словосочетания с former, previous и last 82
3.3.2. Временные аспекты семантики прилагательного new и определяемых им имен 86
3.3.3. Временные аспекты семантики прилагательного old и определяемых им имен 91
3.3.3.1. Имена предметов с прилагательным old 91
3.3.3.2 Имена лиц с прилагательным old 95
3.4. Наблюдения над ролью порядковых числительных в проявлении именем признака временной перспективы 98
3.5. О прототипической природе временного признака в семантике имени существительного 100
Выводы по третьей главе: 106
Заключение 108
Библиография по
Список использованных сокращений и словарей 129
Список сокращений для электронных словарей и
Энциклопедий 130
- Выделение по электронным словарям имен существительных с идентификатором time и period, их классификация
- Идентифицирующая и предикатная семантика имен лица
- Некоторые ряды противопоставлений по признакам временной перспективы
- О прототипической природе временного признака в семантике имени существительного
Введение к работе
Общетеоретическая цель данной работы - выявление и исследование семантического компонента «время» в английских именах существительных.
Время, наряду с пространством, является одной из основных форм существования материи. С точки зрения философии, время как объективно существующая реальность в своей протяженности необратимо. Как форма существования материи время объективно непрерывно, универсально, одномерно, бесконечно, однородно, упорядоченно (моменты времени следуют один за другим в определенном линейном порядке) (БСЭ, 1971).
Наряду с такими понятиями, как «пространство», «измерение», «причина», «время» принадлежит к определяющим категориям человеческого сознания. «Эти универсальные понятия, - пишет А.Я. Гуревич, - в каждой культуре связаны между собой, образуя своего рода «модель мира» - ту «сетку координат», при посредстве которых люди воспринимают действительность и строят образ мира, существующий в их сознании .... Человек не рождается с чувством времени, его временные и пространственные понятия всегда определены той или иной культурой, к которой он принадлежит» (Гуревич, 1972,84).
Но время - это не только «форма существования материи», оно выступает также как социально-психологическая категория, как существенный компонент общественного и индивидуального сознания. Представление о времени отражает ритмы и темпы развития общества, многие его жизненные установки (Каган, 1982). Каждый исторический тип культуры характеризует та или иная трактовка времени, и при любых обстоятельствах время не только выступает в виде отвлеченно-теоретической, чисто познавательной «академической» проблемы, но и
затрагивает реальное существование человека1.
«Время не существует само по себе, вне материальных изменений. Не имея собственного выражения, оно выражается в действиях и состояниях, в изменениях и движениях, которые могут быть долгими или краткими и которые обладают метрическими свойствами, то есть могут быть измерены» (Guillaume, 1965, цит. по: Реферовская, 1997, 69). По мнению П.Д. Успенского, временем мы называем то расстояние, которое разделяет события в порядке их последовательности и связывает их в различных целях (Успенский, 1992).
Переживание человеком времени во всех направлениях - прошлого, которое открыто для измерений, и будущего, как открывающегося ему в настоящем для деятельности - определяет содержание жизни. Трактовка времени неразрывно связана с самыми фундаментальными представлениями человека о действительности - с трактовкой бытия, смысла жизни, всей человеческой деятельности - как познавательной, так и практической (Казарян, 1980). Своей неисчерпаемостью и многогранностью проблема времени привлекает не одно поколение исследо-
Мы не ставили своей задачей подробное исследование различных аспектов категории времени. Укажем лишь некоторые работы, имеющие отношение к нашей теме, касающиеся философского и лингвистического аспектов времени (Дешериева Т.И., 1975), понятия пер-цептуального времени (Элькин Д.Г., 1962), соотношения художественного и грамматического времени, соотношения понятий художественного, реального и перцептуального времени (Тураева З.Я., 1979). Некоторые существенные моменты представлений о времени, его периодизации и обозначения в языке даны Б. Уорфом (Уорф Б.Л., 1960, 145-149) и др.
вателей с античности до наших дней1. Это неудивительно, ибо, занимая важное место в модели мира, время принадлежит к числу понятий, образующих основной семантический «инвентарь» культуры народа и общества. Т. Виноград считает, что «временные отношения представляют собой одну из самых сложных частей семантики английского языка» (Виноград, 1976, 232).
Однако очевидно, что ни физическое реальное время (предмет изучения в естественных науках), ни психологический феномен времени переживаемого, то есть «проживаемого» времени жизни (lived time), не являются непосредственным предметом лингвистического анализа, хотя, конечно, они имеют к языку самое прямое отношение. «Время жизни» можно отнести к сфере самосознания человека, это одна из основных «форм постижения» окружающего мира. Связь времени с интеллектуальной координатой, возможно, имеет и этимологическое обоснование. Так, в рецензии М.М. Маковского на «Hettite etymological dictionary», приводятся этимологические параллели между лексико-семантическими комплексами «время» и «разум» (Маковский, 1993, 134). Именно в этом понимании о ««времени» можно говорить как о другом названии для жизни» (Муравьев, 1992, 111) . Концептуализация
См.: Аристотель, 1981, т.З, 149-150; Аврелий Августин, 1992,170; Кант И., 1964, т.З, 137-138 и др.
В русских и английских словарях есть сочетания, где жизнъ= время. В словаре AHED имя life определяется как — the interval of time between birth and death; she led a good, long life. Именно такое понимание жизни отражено в словаре В. Даля: жизнь — жизнь человека, век его, все продолжение земной жизни его, от рождения до смерти. У него же пословица: День мой, век мой, а неделя — и весь живот! (Даль В., 1978, т.1, 540).
и членение объективного времени на сущности также неотделимы от языка. И.И. Мещанинов относит время к числу категорий, «которые не только описываются при помощи языка, а выявляются в нем самом, в его лексике и грамматическом строе» (Мещанинов, 1945, 196). Под лингвистическим аспектом времени обычно понимают отражение некоторой модели реального времени в языке. Язык, как известно, образует континуум с другими формами человеческого поведения, поэтому категорию времени в языке можно отнести к таким понятиям, с помощью которых определяется соотношение между лингвистической и внеязы-ковой деятельностью человека, с помощью которых реальный мир трансформируется в «проецируемый мир» человеческого сознания. И если в основе построения физических моделей времени заложены главным образом количественные характеристики событий, то в основе построения лингвистических моделей времени преобладают качественные характеристики временных отношений (Мурьянов, 1978).
В литературе, посвященной проблеме языкового представления времени, чаще всего говорят о темпоральности и аспектуальности глагола, так как глагол в принципе обозначает действие в широком смысле
«Физическое» и «объективное» как атрибуты понятия времени обычно употребляются синонимически, то есть «физическое» = «объективному». В частности, можно сослаться на определение физического времени у Б. Рассела , которое противопоставляется времени ментальному: «ментальное время (есть) время, которое возникает из отношений субъекта и объекта, ... физическое время (есть) время, которое возникает из отношений объекта и объекта» (Russel В., 1915, цит. по: Кравченко А.В. 1996:59).
О противопоставлении «объективного» времени грамматическому времени см. Милейковская Г.М., 1956.
слова, а действие всегда протекает во времени. Время, по отношению к действиям и состояниям как форма их длительности или краткости, мыслится как внутреннее время, включенное в действие, занятое им. Действия, в зависимости от протяженности внутреннего времени, характеризуются внутренне ограниченным временем и за его пределы не выходят, а также как целостные или как представляющие процесс неопределенной длительности и не имеющие временной ограниченности. При обсуждении понятия времени дискурса (соотносящего описываемое с моментом речи) авторы «Encyclopedic Dictionary of the Science of Language» пишут: «Средства описания времени в морфологии языка не столь просто и прямо соотносятся с тем, что мы называем «временем плана существования» (тем более с различными философскими концепциями времени); одно из доказательств этому - наличие в английском и других языках двух различных слов для описания понятий лингвистического времени и времени переживаемого (lived time): в английском языке это tense и time, в немецком Tempus и Zeit < ... >. Эта языковая дихотомия является следствием того, что временные значения, помимо глагольных средств, могут выражаться многими другими способами (наречиями, временными дополнениями, названиями дат и пр.)» (Du-crot, Todorov, 1987, 318).
То, что за глагольными формами признается приоритет в описании языкового времени, заставляет лингвистов «равняться на глагол» (Яковлева, 1994, 83) и в тех случаях, когда предметом их исследования является не глагольное время1. Высказывается даже мнение, что «... грамматические глагольные и грамматические именные показатели
1 Ср. начало работы, посвященной прилагательным с временными значениями: «Время как семантическая категория, присущая не только глаголу, но также и имени ...» (Кронгауз М.А., 1990, 45).
времени устроены с точки зрения семантики по существу одинаково: они ориентируют событие, действие или обладание свойством во времени относительно некоей точки t, так называемой точки отсчета ...» (Кронгауз, 1989, 5).
Весьма распространено также мнение о том, что неглагольные выражения являются вторичными по отношению к глагольным — конституирующим семантическую категорию времени. Такое понимание отношений между различными формами выражения временной семантики приводит к тому, что исследователи стремятся к поиску сходства, а не различий между глагольными и неглагольными средствами выражения времени.
Если же говорить о времени дискурса, то спектр средств временной индексации здесь весьма широк, и, оставляя за глаголом базовую роль в формировании предикативного ядра предложения (категории грамматического времени), можно говорить о самостоятельной, конституирующей временную семантику силе разного рода наречий, прилага-тельных, предложно-падежных форм существительных .
В этом отношении интересна попытка О.Дюкро и Ц.Тодорова проанализировать семантику времени в отвлечении от грамматического времени глагола (tense), ибо для языковеда важно понять, каким обра-
Ср. опыт системного описания предложно-падежных форм с опорой на глагольный временной центр предложения (Скобликова Е.С., 1971).
Лингвистический анализ семантической зоны времени осуществлялся в различных аспектах: от элементарного поля «день-ночь» до поля времени в текстах отдельной области знания и в языке в целом (см. Караулов Ю.Н., 1976, 52; Гак В.Г., 1997, 122-130; Плунгян А.В, 1997, 158-169; Арутюнова Н.Д., 1997,51-61).
зом восприятие и понимание времени человеком (human experience of time) проявляется в речевой деятельности. В предложении At dawn of June 6 the first troop transports had already left England several hours earlier; some had even started the night before показатели времени могут быть подразделены на три категории:
A. Некоторые показатели времени (точная дата at dawn of June 6)
напрямую не связаны ни с субъектом, ни с предикатами, так как описы
ваемые события произошли раньше этого момента. Это указание време
ни относится к обсуждаемому в высказывании периоду, который явля
ется темой данного высказывания.
Б. Другие темпоральные показатели распределены между субъектом и предикатами: числительное first относится к субъекту и локализует его в реальном мире по параметрам последовательности (with respect to a sequence) по отношению к действию другого субъекта. Словосочетания several hours later и the night before уточняют темпоральные параметры процесса to leave England и, следовательно, связаны с предикатом. Они служат для создания временного фона.
B. Третья категория указаний на время находится где-то между А
и Б (имеется в виду употребление относительного времени и наречия
already) и соответствует тому, что обычно называется аспектом (aspect)
(Ducrot О., Todorov Т., 1987, 305-311).
Для нас особый интерес представляют замечания этих авторов о том, что указания на время типа Б касаются самого процесса и могут содержаться во всех частях речи, даже в существительных (predecessor, successor) и прилагательных (old, former). Темпоральные прилагательные можно интерпретировать следующим образом: my former friend значит «тот, кто был когда-то моим другом, но больше им не является», a my old friend - «тот, кто был моим другом долгое время» (ibidem, 310). Семантическое понятие времени включает в себя такие аспекты,
как даты, до / после, длительность, раньше / позже (Вежбицка, 1972), которые могут быть связаны с семантикой глагола как лексической единицы со значением действия и процесса, а не с его видо-временными формами. Они могут быть также связаны с семантикой предметных имен.
Для человека мир как бытие есть сущность, которая отражается и представляется в языке через призму восприятия. Первичные объекты восприятия - это предметы и места и, следовательно, «понимание времени как когнитивной структуры пространственной природы (последовательность сопряженных областей сущего, являющихся восприятию) подразумевает включенность предметных сущностей в структуру концептуального представления времени. Предметы со свойственными им признаками вступают в отношения, именуемые временными и категори-зуемые посредством языка как система грамматических временных форм; но если межпредметные связи в их отношении к наблюдающему мир субъекту образуют реальную основу системы языкового времени, то и сами предметы, вступающие в такое отношение, не могут не обладать свойством временности. В этой связи вполне правомерна постановка вопроса о том, что семантическая характеристика имени должна включать временной компонент» (Кравченко, 1996, 84) (выделено нами, - В.Г.).
Представляется, что время является семантической характеристикой имени потому, что оно обозначает субъект и объект действия, которое по природе вещей связано со временем. Тот факт, что имя выражает временную семантику, означает, что референт данного имени обладает этим свойством лишь в определенный период времени. Например, податель - это «тот, кто совершает действие одномоментное», а раздатчик - «тот , кто совершает действие постоянно» и т. под. Понятие временного свойства относительно и зависит от того, что понимает-
ся под объектом - обладателем свойства1. Так, выражать временные свойства способны не только имена больной, всадник, но и человек. Например, в буддизме это имя выражает временное свойство некоего объекта, проходящего цепь перерождений. Ср.: В предыдущем рождении он был человеком2 (Кронгауз, 1989, 6).
Наличие временного компонента в семантике имен весьма существенно для интерпретации особенностей функционирования именных групп, поскольку смысла именной группы - например, a head of the MSU, a boxing champion of the world, a president of the USA и т. п., - используемой для конкретной референции, часто бывает недостаточно для того, чтобы выделить тот самый единственный объект, с которым она соотносится. Как отмечает М.А. Кронгауз, в каждый момент времени они обозначают не более одного объекта, так что их экстенсионал являет собой ряд объектов, упорядоченных во времени. Каждому объекту соответствует период времени, в который данный объект обладает дан-
В русском языке различие между постоянными «свойствами» и «временными состояниями» (наблюдаемое, в частности, между значениями некоторых полных и кратких прилагательных) формулировалось А.А. Шахматовым и В.В. Виноградовым следующим образом: «Больна, грязны означают признак во времени (теперь, в настоящее время), больная, грязные означают признак постоянный, тесно сочетавшийся с субстанцией» (Шахматов А.А., 1925, 285). Краткие формы обозначают качественное состояние, протекающее во времени; полные - признак, мыслимый вне времени, но в данном контексте отнесенный к определенному времени (Виноградов В.В., 1947, 263).
Понимаемую таким образом «временность» следует отличать от понятия временной локализованности, часто используемого в лингвистических работах.
ным свойством, причем эти периоды не пересекаются (ibid.).
Уже из этих примеров видно, что, хотя традиционно семантика времени у предметного существительного не отмечается j и в любой грамматике основное противопоставление имени глаголу имеет место по отсутствию / наличию у них категории времени, имена существительные, тем не менее, содержат какие-то временные признаки в своей семантике, по-разному маркируемые в разных случаях. Такая гетерогенность в их выражении - причина того, что это одна из тех областей, которые с трудом поддаются систематизации в настоящее время, но тем не менее, представляют разнообразный материал для этого.
Следует сказать, что мы с самого начала отказываемся от идеи связи временных параметров имени с понятием tense и попытаемся обнаружить тот набор темпоральных признаков, который принадлежит собственно имени. При этом мы будем опираться на мнение психолингвистов, в частности, Дж. Миллера и Ф. Джонсона-Лэрда, которые писали: «Психологические исследования осознания времени через опыт (the experience of time), похоже, распределяются между четырьмя главными категориями: осознание кратких интервалов времени, таких как данный момент или ритм; оценка продолжительности (времени); восприятие одновременности; и осознание через опыт временной перспективы, то есть расположение / распределение событий в прошлом, настоящем и будущем» (Miller G. A., Johnson-Laird Ph. N.,1976, 76).
Экстраполируя это общее положение на собственно лингвистические исследования, мы можем предположить, что в семантике имен (хотя бы некоторых) время отражается как:
а) короткий или продолжительный период;
б) точка, (данный) момент;
в) ритм;
г) расположение событий в прошлом, настоящем и будущем.
Это позволило ограничить задачи исследования и нашло отражение в композиции работы.
В соответствии с общетеоретической целью исследования в диссертации решаются следующие задачи:
1. Выделяются имена существительные с семантическим компо
нентом «время», в связи с чем проводится:
а) анализ семантики имен time и period;
б) выделение по электронным словарям слов, в дефинициях кото
рых есть time, period и их составляющие.
2. Систематизируются выделенные таким образом лексические
единицы по семантическим группам, в связи с чем проводится:
а) классификация существительных, выделенных по электронным
словарям;
б) количественное расширение этих групп за счет имен анало
гичной семантики в традиционных словарях.
Исследуются особенности темпоральной семантики имен сущест-вительных разных групп, в связи с чем анализируются темпоральная семантика
а) имен времени;
б) имен лиц;
в) имен, обозначающих группы лиц и предметов;
г) имен процессов.
3. Анализируется семантика «временной перспективы» в имени
существительном, в связи с чем исследуются:
а) сочетания имен с некоторыми базовыми (основными) прилага
тельными временной перспективы;
б) сочетания имен с периферийными прилагательными, в которых
временная перспектива сближается с качественной семантикой.
в) предпринимается попытка определить статус временного се-
мантического признака и его прототипическую природу.
Объектом исследования являются: 1) группы существительных, первоначально выделенные на основании того, что в их словарных дефинициях есть идентификаторы time и period, а затем расширенные в результате наблюдений над употреблением аналогичных имен в тексте и их анализа по другим словарям; 2) именные словосочетания, в которых есть указание на временные признаки имени.
Актуальность данной работы обусловлена интересом современной лингвистики как к общей проблеме отражения в языке связи между когнитивными процессами и значением языковых единиц, так и к частной проблеме включенности предметных сущностей в структуру концептуального представления времени.
Научная новизна работы заключается в исследовании временной семантики существительного, в результате чего выявлены виды этой семантики и выделены группы конкретных имен, в которых темпоральная семантика проявляется наиболее четко. Обнаружены постоянные и потенциальные семы времени у предметного имени, которые позволяют каждому имени быть включенным во временные параметры. Доказана прототипическая природа семантического признака времени. При выделении имен с темпоральной семантикой была сделана попытка разработать методику лексикологического исследования с опорой на электронные словари.
Набор методов и процедур исследования задан общим направлением работы и определяется конкретными задачами каждого этапа. Разрабатывается методика исследования семантики слова при помощи электронных словарей. Широко используется дефиниционный анализ значений, контекстуальный анализ, логико-семантический анализ, применяются некоторые элементы трансформационного анализа.
Материалом для исследования послужили электронные и традици-
онные толковые словари, электронные энциклопедии, а также художественные и публицистические произведения современной английской и американской литературы (более 3000 примеров).
Результаты исследования имеют теоретическую значимость для общего учения о слове и его семантической структуре, в частности, они свидетельствуют о наличии большего числа семантических признаков в периферийной сфере значения имени, чем это было принято считать, а также о прототипической природе самих этих признаков, что представляет несомненный интерес для исследований в области когнитивистики.
Практическая значимость работы состоит в возможности использования результатов исследования в практике преподавания английского языка, в курсах лекций по лексической семантике, когнитивной лингвистике, при составлении учебных пособий, при руководстве курсовыми и дипломными работами.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии ИГЛУ, центра языковой подготовки ИГЭА. По теме диссертации сделаны доклады на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Иркутского государственного лингвистического университета (январь 1996; февраль 1997), а также на I и II международных научно-практических конференциях «Лингвистические парадигмы и лингводидактика» (июнь 1996; июнь 1997).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списков использованных словарей и цитат.
Во введении рассматриваются некоторые общие моменты языкового представления времени и, в частности, ставится вопрос о том, что семантическая характеристика имени должна включать временной компонент; определяется цель, задачи и методы исследования, обосновыва-
ется актуальность работы, указывается научная новизна, характеризуется ее теоретическая и практическая значимость.
В первой главе выделяются и классифицируются имена существительные с семантическим признаком «время» в словарных дефинициях по электронным словарям, дается семантический анализ лексем time и period, анализируется семантика имен, обозначающих отрезки времени.
Во второй главе выявляются особенности временной семантики имен с идентификаторами time и period. Анализируется временная семантика имен лица, в связи с чем исследуются функциональные и реляционные имена, являющиеся, в свою очередь, идентифицирующими и предикатными. Определяется участие глагольных предикатов в выявлении временной семантики имен. Исследуется временная семантика имен групп лиц и предметов, временная семантика отглагольных имен и де-вербативов-терминов.
В третьей главе дается общая характеристика прилагательных временной перспективы. Исследуются временные аспекты семантики прилагательных временной перспективы и определяемых ими имен.
В заключении обобщаются основные результаты проведенного исследования.
На защиту выносятся следующие положения:
Конкретные имена существительные в английском языке имеют в своем значении семантический признак «время», который обусловлен онтологической связью любого предмета со временем через события, действия, процессы, участником которых является референт, обозначенный данным именем.
Семантика времени у конкретных имен соотносится не с темпоральной семантикой грамматических форм спрягаемого глагола, а с семантикой времени в широком смысле слова, поэтому она неоднородна. Это может быть значение «интервал времени», «точка времени»,
«ритм», а также указание на определенную временную перспективу.
3. Различные группы имен по-разному относятся к темпоральному
признаку в своей семантике. Наиболее четко она обнаруживается у
имен лица и у имен, обозначающих группы лиц, что, вероятно, связано
с общей семантической двойственностью имен лица, а именно: принад
лежностью их референтов и к предметному миру, и к миру событий, не
разрывно связанному со временем. Темпоральная семантика достаточно
четко проявляется у функциональных и реляционных имен, а также у
имен, обозначающих группы лиц и предметов, что основано на опреде
ленных свойствах их референтов
Сема времени у таких имен является не дифференциальной, а потенциальной и проявляется в синтагматических связях имени с прилагательными временной перспективы, с различными темпорально-обстоятельственными сочетаниями, с предикатами становления, превращения, изменения.
Отглагольные имена имеют временную сему в силу генетической связи с глаголом, обозначающим событие, которое протекает во времени. В терминах происходит уточнение отношения обозначенных в корне событий и процессов ко времени.
Временная перспектива в имени существительном проявляется, во-первых, в сочетаниях со специальными прилагательными временной перспективы типа former, future, во-вторых, - с прилагательными типа new, old, в которых эта семантика переплетается с качественной семантикой.
Потенциальная сема времени в значении имен имеет прототи-пическую природу: она обладает ядром и большим количеством периферийных значений времени, каждое из которых проявляется в зависимости от семантического типа имени и его сочетаемости.
Выделение по электронным словарям имен существительных с идентификатором time и period, их классификация
Для предварительного выделения в английском языке имен существительных с идентификаторами time и period мы, наряду с традиционными толковыми англоязычными словарями OED, WNCD, Hornby, LDCE, воспользовались электронным англоязычным толковым словарем «The American Heritage Electronic Dictionary». При использовании названного словаря открываются большие возможности выделения имен, в дефинициях которых отмечается сема «время».
Нам удалось выделить 311 имен, идентификатором которых является time, и 398 имен с идентификатором period, например: crony - a longime close friend or companion; class - a group of students who meet at a regularly scheduled time to the same subject; the period during which such a group meets: had to stay study after class; home - the place, such as a country or town, where one was born or has lived for a long period. Конечно, нельзя считать эти данные абсолютно точным критерием, так как составители не имели своей целью учесть наличие сем time и period в дефинициях, и между словарями также наблюдаются разногласия. Непоследовательность словаря заметна на таких примерах, как ambassador и president. Ambassador имеет идентификатор time, president не имеет: ambassador - a diplomatic official of the highest rank appointed and accredited as representative in residence by one government or sovereign to another, usually for a specific length of time; president - one appointed or elected to preside over an organized body of people, such as an assembly or a meeting (AHED). Имя apprentice также имеет идентификатор time: Apprentice - one bound by legal agreement to work for another for a specific amount of time in return for instruction in a trade, an art, or a business. Имена аналогичной семантики student, pupil этого идентификатора в словаре не имеют: student - one who attends a school, college, or university; pupil - a student under the direct supervision of a teacher or professor (AHED). Тем не менее, полученные в результате работы со словарем 709 имен существительных можно считать достаточно представительными, так как они поддаются классификации. Были выделены следующие семантические группы1:
1. Имена, называющие отрезки времени: a) minute, moment, hour, day, night, age, lunation, noon, instant и т.д.); б) названия устройств, измеряющих (отсчитывающих) физическое время: calendar, clock, chrono-scope, chronometer, cusp, и т.д.; в) имена, обозначающие различные виды церковной службы, длящейся определенное количество часов или проходящей в определенные часы суток: complin, sext, nones, matins, prime и т. д.
2. Конкретные имена: а) имена, обозначающие единичное лицо: apprentice, crony, bracero, ambassador и т.д.; б) имена, обозначающие группу лиц (class, generation, group) и предметов (fair, range, flora,
Кратко об «использовании темпорального признака при описании лиц, наименований растений и животных, названий предметов и событий, свойств систем единиц измерения, имен существительных отвлеченных и вещественных» упоминается в работе: Короткина О.А., 1998, 124. fauna).
3. Имена, обозначающие процессы: coaliflcation, blossom, pejora tion, macroevolution и т.д.
4. Имена, обозначающие названия танцев: allemande, tango, cachucha, mambo и т.д. В значениях имен, обозначающих названия танцев, временная семантика присутствует как такт или ритм. Ср.: allemande - a stately 16 - century dance in 2/2;
tango - a Latin American ballroom dance in 2/4 or 4/4 time;
cachucha - an Andalusiansolo dance in гА time. В дальнейшем мы не будем рассматривать названия танцев, поскольку все они одинаково относятся к семантике времени.
Интересно отметить, что большинство имен имеют в дефиниции указание на интервал времени (a specific length of time, a specific amount of time, a long period и т. д.). Имен, имеющих в дефиниции указание на точку времени (a point of time), отмечено мало, и это, в основном, слова, непосредственно называющие единицы времени. Возможно, это объясняется тем, что данный компонент значения принадлежит в большей степени пространству, нежели времени. Следует также отметить, что язык представляет категорию пространства как более фундаментальную по сравнению со временем. Так, по необходимости период времени определяется через понятие о дискретном пространстве (space) ср.: It s only an hour away (LDCE).
Идентифицирующая и предикатная семантика имен лица
Внимание лингвистов в последнее время привлекают особые свойства имен лица, связанные с их семантико-синтаксической функцией. Они говорят о синтаксической двойственности имен лица.
Синтаксическую двойственность имен лица в отечественной лин That ends this strange eventful history, Is second childishness and mere oblivion, Sans teeth, sans eyes, sans taste, sans everything (W. Shakespeare. As you like it). гвистике впервые заметила Н.Д. Арутюнова в связи с анализом каузативных предложений с именем лица в событийной позиции. Было обнаружено собственно речевое значение, при котором имя лица является основой интерпретации того члена предложения, позицию которого оно занимает: заменяя пропозицию, имя само начинает интерпретироваться пропозитивно. Это значение получило название пропозитивного значения. Это значит, что имя лица, не меняя своего системного значения, служит заместителем целой пропозиции и тем самым проявляет свою временную семантику. Каузативные предложения с именем лица интерпретируются в общем таким же образом, как и предложения с событийным именем: Such figures as Boy George do not disturb me nearly so much as ... ; ... she used to shock people ... (CDQ, CD 1993); President Reagan shocks environmentalists ... (PC CD, 1992). Например, последнее предложение может интерпретироваться как «Какие-то действия / отсутствие действий, какие-то качества президента шокировали защитников окружающей среды». Личностное имя здесь замещает пропозицию и должно иметь событийное прочтение.
Специальные исследования Н.Д. Арутюновой в области семантики личностных имен в русском языке показали, что каузативные предложения с личностными именами в позиции подлежащего соответствуют семантическому стандарту, так как имена лица обладают двойственным семантическим статусом. Человек воспринимается и как «предметная» (физическая) сущность и как «действующая», фигурирующая то в статическом, то в динамическом аспекте (Арутюнова, 1975, 1976; см. также: Wierzbicka, 1976; Степанов, 1981, 87-88; Суслова, 1985; ССКПА, 1998).
Синтаксически обусловленной может быть также семантика у существительных при их употреблении в предикатной функции (в функции именной части составного сказуемого) (Арутюнова, 1976; САЯ 1997, 329-33). Это значит, что лексический тип слова связан с его синтаксической позицией. По мнению Н. Д. Арутюновой, качество и количество значения диктуются функциональной организацией речи и прежде всего позициями субъекта и предиката, обеспечивших «кристаллизацию двух важнейших типов значения - значения предметного и признакового, положенных в основу выделения классов слов» (1980, 162)1.
Для формирования значения предметного имени существенна референция, она экзистенциональна (интродуктивна) и конкретна. Это значит, что в первом случае присутствует отнесенность имени к предмету, известному говорящему, но не знакомому адресату. Во втором -отнесенность имени к предмету, знакомому и говорящему и адресату. Она удовлетворяет логико-коммуникативному заданию идентификации предмета и соотносит предложение с миром. Нереферентное (признаковое) значение связано с функцией логического предиката, то есть соот-носит предложение с говорящим субъектом . При этом говорящий пре-дицирует субъекту некоторый признак, который так или иначе связан со временем (то есть принадлежит субъекту сию минуту, некоторе время, постоянно). Маша сегодня красивая / красавица; В молодости Маша была красивой / красавицей; Маша красивая / красавица. В этом и состоит отличие признакового (предикатного, нереферентного) значения имени от его идентифицирующего (референтного) значения. Это различие формулируется следующим образом: «Идентифицирующая семантика обращена к пространственному параметру мира, предикатная организована временной осью» (Арутюнова, 1980,172). Имена лица, с одной стороны, прямо соотносятся с референтом: Mother was waiting for me. My manager was angry. Кроме того они, как и любые конкретные имена, осуществляют ту форму первичной предикации, которая может сопоставляться с неидентифицированным субъектом, то есть субъектом, выраженным дейктическим местоимением (This is ту mother; that is his manager). Это классифицирующий признак, и он в общем случае лишен видо-временных форм и обозначает только внутренне присущие референту свойства. Прошедшее время указывает не на временное ограничение присутствия признака в субъекте, а относится к общему плану повествования. I saw a dot. It was a bush. В данном примере, находясь в предикатной позиции, таксономическое имя не теряет предметности и имеет связь со временем.
Некоторые ряды противопоставлений по признакам временной перспективы
Внимание лингвистов в последнее время привлекают особые свойства имен лица, связанные с их семантико-синтаксической функцией. Они говорят о синтаксической двойственности имен лица.
Синтаксическую двойственность имен лица в отечественной лин That ends this strange eventful history, Is second childishness and mere oblivion, Sans teeth, sans eyes, sans taste, sans everything (W. Shakespeare. As you like it). гвистике впервые заметила Н.Д. Арутюнова в связи с анализом каузативных предложений с именем лица в событийной позиции. Было обнаружено собственно речевое значение, при котором имя лица является основой интерпретации того члена предложения, позицию которого оно занимает: заменяя пропозицию, имя само начинает интерпретироваться пропозитивно. Это значение получило название пропозитивного значения. Это значит, что имя лица, не меняя своего системного значения, служит заместителем целой пропозиции и тем самым проявляет свою временную семантику. Каузативные предложения с именем лица интерпретируются в общем таким же образом, как и предложения с событийным именем: Such figures as Boy George do not disturb me nearly so much as ... ; ... she used to shock people ... (CDQ, CD 1993); President Reagan shocks environmentalists ... (PC CD, 1992). Например, последнее предложение может интерпретироваться как «Какие-то действия / отсутствие действий, какие-то качества президента шокировали защитников окружающей среды». Личностное имя здесь замещает пропозицию и должно иметь событийное прочтение.
Специальные исследования Н.Д. Арутюновой в области семантики личностных имен в русском языке показали, что каузативные предложения с личностными именами в позиции подлежащего соответствуют семантическому стандарту, так как имена лица обладают двойственным семантическим статусом. Человек воспринимается и как «предметная» (физическая) сущность и как «действующая», фигурирующая то в статическом, то в динамическом аспекте (Арутюнова, 1975, 1976; см. также: Wierzbicka, 1976; Степанов, 1981, 87-88; Суслова, 1985; ССКПА, 1998).
Синтаксически обусловленной может быть также семантика у существительных при их употреблении в предикатной функции (в функции именной части составного сказуемого) (Арутюнова, 1976; САЯ 1997, 329-33). Это значит, что лексический тип слова связан с его синтаксической позицией. По мнению Н. Д. Арутюновой, качество и количество значения диктуются функциональной организацией речи и прежде всего позициями субъекта и предиката, обеспечивших «кристаллизацию двух важнейших типов значения - значения предметного и признакового, положенных в основу выделения классов слов» (1980, 162)1.
Для формирования значения предметного имени существенна референция, она экзистенциональна (интродуктивна) и конкретна. Это значит, что в первом случае присутствует отнесенность имени к предмету, известному говорящему, но не знакомому адресату. Во втором -отнесенность имени к предмету, знакомому и говорящему и адресату. Она удовлетворяет логико-коммуникативному заданию идентификации предмета и соотносит предложение с миром. Нереферентное (признаковое) значение связано с функцией логического предиката, то есть соот-носит предложение с говорящим субъектом . При этом говорящий пре-дицирует субъекту некоторый признак, который так или иначе связан со временем (то есть принадлежит субъекту сию минуту, некоторе время, постоянно). Маша сегодня красивая / красавица; В молодости Маша была красивой / красавицей; Маша красивая / красавица. В этом и состоит отличие признакового (предикатного, нереферентного) значения имени от его идентифицирующего (референтного) значения. Это различие формулируется следующим образом: «Идентифицирующая семантика обращена к пространственному параметру мира, предикатная организована временной осью» (Арутюнова, 1980,172). Имена лица, с одной стороны, прямо соотносятся с референтом: Mother was waiting for me. My manager was angry. Кроме того они, как и любые конкретные имена, осуществляют ту форму первичной предикации, которая может сопоставляться с неидентифицированным субъектом, то есть субъектом, выраженным дейктическим местоимением (This is ту mother; that is his manager). Это классифицирующий признак, и он в общем случае лишен видо-временных форм и обозначает только внутренне присущие референту свойства. Прошедшее время указывает не на временное ограничение присутствия признака в субъекте, а относится к общему плану повествования. I saw a dot. It was a bush. В данном примере, находясь в предикатной позиции, таксономическое имя не теряет предметности и имеет связь со временем.
О прототипической природе временного признака в семантике имени существительного
Принято считать, что семантические признаки категорий 1) необходимы и самодостаточны, 2) бинарны, 3) четко очерчены, 4) равноправны (эти признаки восходят к Аристотелю), 5) примитивны, 6) универсальны, 7) абстрактны, 8) врожденны (это добавлено структурной, в том числе трансформационной грамматикой) (Taylor J.R., 1989. См также: Кубрякова Е.С., 1998). Согласно такому подходу, значение определяется только через его сравнение и контрастирование с другими значениями в той же семантической сфере.
В рамках компонентного подхода удар по стройной теории признаков наносит Круз, который утверждает, что в семантике слова существуют не абстрактные признаки (например ANIMAL в слове dog), а значения другого слова, включающиеся туда не совсем понятным образом (например, animal в слове dog). Такой подход, по мнению Дж.Р. Тейлора, «открывает путь для инкорпорирования энциклопедических знаний в значение слова» (Taylor, 1989,36). Представляется, что это прежде всего ведет к размытости границ признака, который теряет постулируемые ему четко очерченные границы. Это вполне согласуется с современной концепцией прототипического значения с его расплывчатыми границами, ядром значения и периферией1.
Известный анализ Витгенштейном слова game также наводит на мысль о нечетких границах слова, в результате чего трудно определить, что является игрой и что игрой не является, где кончается игра и начинается нечто другое (как определяют говорящие момент, когда произносят хватит, поиграли). Такое положение вещей является, по Витгенштейну, результатом того, что 1) признаки по-разному группируются в разных случаях употребления слова game и 2) эти признаки не обязательно все присутствуют во всех случаях его употребления. Представляется, что сюда следует добавить еще один пункт, а именно: 3) прото-типический характер самих признаков - отсутствие у них четкой границы.
Очевидно, что новое понятие языкового значения (прототипиче-ское значение), противостоящее структуральному значению, должно включать в себя и новое понятие признака. Попытку отмежеваться от классического термина «признак» находим у Дж.Р. Тейлора, который дистанцируется от термина feature и вводит термин attribute для использования в неклассических теориях категоризации (Taylor, 1989,40-42)1.
По мнению Дж. Тейлора, существует два понятия прототипа: 1) центральный член или кластер центральных членов категории (вещь сир, например, как прототип слова сир). 2) схематическая репрезентация концептуального ядра категории. Тогда конкретная вещь не может быть прототипом, она лишь является примером (instantiates) прототипа . Второе более приемлемо, так как в этом случае, например, слово dog , будет лишено признака пола, но легче определить признаки cowardice и tallness.
Анализируя витгенштейновское определение игры, Дж. Тейлор указывает, что умение (skill) - не примитивный семантический компонент игры, и здесь он не градуируемый признак в том смысле, что в одних играх требуется больше умения / навыков, чем в других. Гораздо важнее, что эти навыки / умения в теннисе и в шахматах вообще разные. Следовательно, и сами эти признаки предполагают различия в категоризации и «ментальной репрезентации прототипического умения» (Taylor, 1989,61).
Как отмечает Тейлор, сслылаясь на личное высказывание Рене Дирвена, признаки - тоже прототипические категории. Так, летает и малиновка и курица, но признак «ability to fly» у них имеет центр и периферию. Это значит, что можно говорить о разложении признака на составляющие признаки (decomposing an attribute into its constituents) (ibid. 62). Признак «ability to fly» есть признак брошенного камня, но не совсем в полном смысле. А семена, распространяемые ветром, добавим мы, а прыгун с шестом, например, Тейлор ставит вопрос «До какой степени можно сказать, что планеры, воздушные шары, камни, подброшенные в воздух и прыгуны имеют признак «ability to fly»? Четкость границы прототипического признака, предположительно, зависит, во-первых, от положения дел в реальном мире, во-вторых, от наших знаний.
Развивая вышеприведенные идеи о значении притотипического признака, мы должны признать, что 1) признак ± «время», о котором говорилось в нашей работе, есть некая абстрактная единица в языке (выше она была названа потенциальной семой, поскольку по этому признаку не образуется оппозиций) и 2) под влиянием экстралингвистических факторов, таких, как знание о мире и восприятие мира, этот признак «расплывается» и допускает разные интерпретации отношений имени к семантике времени.
Начиная исследование, мы, вслед за Дж. Миллером и Ф. Джонсо-ном-Лэрдом, выделяли четыре аспекта в значении имени: 1) точка, мгновение 2) период, интервал 3) ритм 4) расположение / распределение событий в прошлом, настоящем и будущем (см. стр. 13). Анализ показал, с одной стороны, что все они присутствуют в семантике имени, но с другой стороны, что эта семантика неоднородна и разные имена по-разному относятся к ней. Другими словами, проанализированный нами материал позволяет поддержать высказанное выше мнение представителей когнитивной лингвистики о том, что признак слова имеет прототипический характер.
