Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Стилистическая дифференциация синонимичных конструкций с семантикой сравнения в рамках одного стиля 9
1.1. Теории поля в лингвистике .9
1.1.1. Функциональный подход к полевой организации языка 9
1.1.2. Функционально-семантическое поле сравнения 14
1.1.3.Стилистический аспект функционально-семантического поля сравнения 39
1.2. Стилистический потенциал грамматической синонимии 41
1.3. Эмотивность и сравнение 56
Выводы по главе 1 .63
Глава 2 Стилистический потенциал грамматических синонимов с семантикой сравнения в моностилевом аспекте .65
2.1. Черты публицистического стиля 65
2.2. Типы публицистических текстов .68
2.3. Асимметричность сравнительных синтаксических структур 81
2.4. Стилистический потенциал сравнительных конструкций в форме композитов .84
2.5.Стилистический потенциал развернутых компаративных конструкций .87
2.6. Метафора и метонимический перенос в сравнительных оборотах 106
2.7.Сравнение-контраст .119
2.8. Сравнение, базирующееся на антономазии 129
2.9. Гиперболическое сравнение 132
2.10. Сравнительные фразеологические обороты .137
2.11. Стилистический потенциал сослагательного наклонения в разных типах придаточных предложений с семантикой сравнения 139
Выводы по главе 2 .147
Заключение 151
Библиография
- Функционально-семантическое поле сравнения
- Стилистический потенциал грамматической синонимии
- Стилистический потенциал сравнительных конструкций в форме композитов
- Сравнительные фразеологические обороты
Функционально-семантическое поле сравнения
Язык как многофункциональное явление самым тесным образом связан со всеми сторонами человеческого сознания. Язык – это объект исследования ряда наук (психологии, философии, антропологии). Поэтому многие языковеды считают, что лингвистика не должна оставаться автономной, а наоборот, необходимо учитывать знания других научных дисциплин [Есперсен 1958, Степанов 1981, Newmeyer 1991, Givon 1995, Кибрик, Плунгян 1997]. Неавтономность лингвистики подробно изучается сегодня в рамках функционализма. Наиболее значимыми для функционализма являются знания о языке, полученные системным, коммуникативным и когнитивным подходом. Дж. Лакофф указывает на то, что "функциональная лингвистика есть ветвь когнитивной лингвистики, которая в первую очередь изучает более ограниченный участок того, какую роль играет коммуникативная функция в генерализациях (обобщениях), управляющих синтаксисом" [Lakoff 1991: 55]. Таким образом, функционализм объясняет языковую форму ее функциями, и прежде всего коммуникативной и когнитивной. По мнению Е. С. Кубряковой, «широкое понимание функционализма позволяет трактовать его как такой подход к науке, когда центральной ее проблемой становится исследование функций изучаемого объекта, вопрос о его назначении, особенностях его природы, в свете выполняемых им задач, его приспособленность к их выполнению» [Кубрякова 1995: 217].
Описание грамматики в рамках функционализма строится исходя из содержания и назначения языковых единиц. Функциональная грамматика, как отмечает А.В.Бондарко, – это «грамматика, а) включающая описание семантических категорий, опирающихся на различные средства грамматического выражения в данном языке в их взаимодействии со средствами лексическими и контекстуальными; б) направленная на описание закономерностей и правил функционирования грамматических форм и конструкций, участвующих во взаимодействии с единицами разных уровней языковой системы в передаче содержания высказывания» [Бондарко 1983: 32]. Таким образом, функциональная грамматика ориентирована на изучение и описание закономерностей функционирования единиц грамматического строя языка для выражения мыслительного содержания. Основными понятиями функциональной грамматики являются семантическая функция, функционально-семантическое поле, функционально семантическая категория. Всю внеязыковую действительность можно представить определенными универсальными понятиями, которые в рамках функциональной грамматики интерпретируются как функционально семантические категории. Данные универсальные значения, например семантическая категория сравнения, реализуются в функционально семантических полях. Каждое функционально-семантическое поле представляет собой группу однотипных или разноструктурных языковых единиц, объединенных общей семантической функцией. Под семантической функцией понимается цель употребления того или иного средства или комбинации средств. А. В. Бондарко сообщает, что данное понятие относится к области смысла и является отражением процессов внеязыковой действительности [Бондарко 1983: 37-38]. Таким образом, функционально-семантическая категория – это внеязыковое понятие, которое должно быть выражено по средствам языка. Функционально-семантическое поле – это те средства, при помощи которых может быть реализовано то или иное понятие. Семантическая функция – это то, для чего должно быть реализовано какое-либо понятие.
Функциональная грамматика изучает в единой системе средства, относящиеся к разным языковым уровням, но объединенные на основе общности их семантических функций, что отражается в полевом подходе к грамматическому строю.
В зарубежной лингвистике термин «поле» появился в 20-х годах 20 века и был введен Г. Ипсеном в1924 году. У И.Трира идея «поля» возникла еще в 1923 году, хотя его работы по этому вопросу появились лишь в начале 30-х годов. По наблюдениям И. Трира, в сознании говорящего или слушающего слова существуют не разрозненно, а связаны друг с другом по смыслу. В конечном итоге, языковым полем И.Трир называл группу родственных смыслов или некоторую смысловую сферу. Примером такого поля в работах И.Трира служила понятийная сфера интеллекта, покрываемая словами со значением «ум», «разум», «рассудок», «мудрость», «хитрость» и так далее» [Полевые структуры в системе языка 1989: 27].
Большой вклад в развитие теории функционально-семантических полей и функциональной грамматики внесли такие учные, как Е.В. Гулыга и Е.И. Шендельс [Гулыга, Шендельс 1969], Г.С. Щур [Щур 1974], Н.А. Слюсарева [Слюсарева 1981, 1986], А.В. Бондарко [Бондарко 1983, 1984, 1998] и другие.
Е. В. Гулыга и Е. И. Шендельс детально рассматривают полевую организацию языка. По мнению лингвистов, это «имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, так как такой подход к языку соответствует естественным условиям речевого общения, когда грамматические, лексические (и фонетические) средства используются в синтезе, в их неотъемлемой связи, так что одни дополняют, усиливают, или заменяют другие» [Гулыга, Шендельс 1969: 17].
Стилистический потенциал грамматической синонимии
Проанализировав примеры метафор разных видов, можно утверждать, что сравнения, выраженные метафорическим приемом, обладают ярким стилистическим потенциалом за счет того, что метафора обращает внимание читателя на абсолютно неожиданные, новые черты и характеристики того или иного субъекта. Не выражая открыто процесс сравнения, метафора активизирует мыслительную деятельность реципиента, побуждает читателя самостоятельно установить константу сравнения. Это способствует тому, что такое сравнение на более длительный срок останется в сознании читателя, создаст более яркий образ и придаст высказыванию яркий стилистический потенциал. Наиболее часто метафоры встречаются в рамках публицистических текстов с доминантой выражения мнения.
Созданию стилистического потенциала в рамках компаративных конструкций помогают также такие тропы как метонимия, антитеза, оксюморон, антономазия, гипербола.
Ценным и достаточно частотным в рамках публицистического стиля является такой троп как метонимия. Метонимия способствует сжатию, компрессии информации в пределах одной общей смысловой структуры, а также используется для выделения и особого акцентирования некого семантического признака или категории. Использование метонимии в газетных текстах обусловлено стремлением « довести до массового читателя в специфических условиях газетного процесса объективную и всестороннюю информацию» [Голуб 2010: 132].
Большое количество исследований затрагивает вопрос разграничения метафоры и метонимии. Метафора, в отличие от метонимии, используется для связывания не смежных элементов, а для соединения совершенно различных смысловых структур, не имеющих общей связи в реальности, но имеющих некую общую ассоциативную характеристику, функцию или признак. Метонимия создает образ, и при расшифровке сохраняет его. В метафоре расшифровка образа фактически уничтожает, разрушает этот образ [Потебня 1905].
Таким образом, метонимия – это «троп или механизм речи, состоящий в регулярном или окказиональном переносе имени с одного класса объекта или единичного объекта на другой класс или отдельный предмет, ассоциируемый с данным по смежности, сопредельности, вовлеченности в одну ситуацию» [Арутюнова 1998: 300].
Метонимия является ярким символическим тропом не прямой, а косвенной характеристики явления. Метонимия имеет точки соприкосновения с категорией сравнения, но в отличие от сравнения метонимия не принимает во внимание все сопутствующие признаки, очищая, подчеркивая, типизируя основной для данной ситуации признак. Следовательно, главная задача метонимического переноса – это активизация одной когнитивной категории, соотнесение е с другой в пределах одной модели.
Так, например, в следующем предложении вместо слово «люди» употребляется слово «души», тем самым автор обращает внимание реципиента на душевные страдания и искания героев, на то, что эти два молодых человека в современном меркантильном мире живут по зову души, а не по расчету. (62) Das Hotel dient den zwei suchenden Seelen dabei als steter Zufluchtsort, als Leuchtturm im Meer der Fremde [Die Welt, 22.11.13]. Данное предложение обладает ярким эмоциональным потенциалом и воздействующей силой. Это достигается посредством следующих экспрессивных элементов. Во-первых, метонимического переноса (den zwei suchenden Seelen). Во-вторых, сравнительных конструкций (als steter Zufluchtsort, als Leuchtturm im Meer der Fremde). Обычный отель стал для двух влюбленных людей убежищем от жестокости окружающего мира, маяком в бушующем море, где можно отдохнуть и набраться сил для дальнейшего непростого плавания.
В приведенном выше примере метонимия предполагает замену названия целого названием какой-либо его части (человек-душа). Также возможен другой метонимический перенос, когда части объединяются как единое целое, например: (63) Deutschland muss nicht versuchen, den Franzosen die Kernenergie und den Polen die Kohle auszureden, sondern kann zeigen, dass Energiesysteme, die auf Effizienz und erneuerbare Energien setzen, sich im Wettbewerb genauso durchsetzen knnen wie Autos "Made in Germany" [Der Spiegel,19.05.12].
Здесь под Германией понимается каждый отдельный гражданин страны, политики, общественные деятели, ученые, которые все вместе должны показать другим странам перспективы возобновляемой энергии. Чтобы доказать, что у данного вида энергии есть будущее, автор приводит в качестве примера автомобили, сделанные в Германии, которые уже долгое время занимают лидирующие позиции на мировом автомобильном рынке, делая акцент на том, что можно доверять тому, что производится в Германии.
Метонимические переносы достаточно часто употребляются в политических и дипломатических сферах. Так, в следующем примере под словом «Europa» автор подразумевает все политические вопросы, взаимоотношения между странами и функционирование на политической арене Европы. (64) Mit Europa ist es wie mit einer Wurst. Man mag sie, aber wenn man sieht, wie sie produziert wird, ist man weniger begeistert [Die Zeit, 11.09.2012].
Сравнивая европейскую политику с колбасой, автор подчеркивает лишь внешнюю привлекательность политики и данного продукта питания. Ведь стоит только заинтересоваться внутренним укладом европейской политической системы или тонкостями и хитростями производства излюбленных многими колбасных изделий, то возникает огромное количество вопросов и сомнений по поводу чистоты как политики, так и колбасы.
В данном примере благодаря метонимическому переносу акцентируется внимание на том, что евро и доллар постепенно теряют свою силу в Европе. Предпочтительнее и более ценными становятся природные ископаемые, такие как нефть, или например, продукты питания. К метонимической группе также относятся эвфемизмы (перифразы или парафразы). Парафраза – это троп, состоящий в замене обычного слова (простого обозначения некоторого предмета одним словом) описательным выражением [Ахманова 2012: 312]. Эвфемизмы обладают большим изобразительно-выразительным потенциалом, придают наименованию наглядность, усиливают коннотативную сторону обозначения. (66) Dieser untrgliche Seismograf der Seele, hatte ihm lngst die ersten Notsignale gesendet [Die Zeit, 05.05.14].
При помощи эвфемизма «Dieser untrgliche Seismograf» автор сравнивает тело человека с чувствительным прибором, который улавливает и регистрирует все подземные толчки, тем самым предупреждая о возможной опасности. Так и тело человека подает первые сигналы бедствия о том, что в организме возникают проблемы, нужно только уметь прислушиваться к собственному телу.
Метонимия, как и любой троп, обладает сложной структурой. С одной стороны, это чисто знаковый элемент, с другой стороны, это элемент знакового построения выразительного смысла, смежности. Это объясняет тот факт, что метонимия рассчитана на создание эффекта убеждения, эмоциональной реакции и особой доказательности.
Стилистический потенциал сравнительных конструкций в форме композитов
Традиционно антономазия интерпретируется как «троп, состоящий в метафорическом применении собственного имени или обозначения лица, наделенного свойствами первоначального (широко известного в литературе, истории и так далее) носителя этого имени. Например: Морфей вместо сон, Отелло вместо ревнивец, Дон Жуан вместо сластолюбец и тому подобное» [Ахманова 2012: 50].
По наблюдениям Н.М. Наер, антономазия представляет собой более широкое явление. Это «средство языковой номинации, включающее в себя 130 различные виды одновременной реализации предметно-логического и назывного значений, в результате чего объекту присваивается имя, находящееся на пересечении нарицательного и собственного имени, прямо или косвенно указывающее на свойства объекта и, таким образом, помимо идентифицирующей функции выполняет информативную функцию» [Наер 2011: 51].
Анализ теоретического материала показал, что традиционно выделяют два типа антономазии на основании того, что именам собственным присуще назывное значение, а предметно-логическое значение присуще именам нарицательным. И в зависимости от того, какое значение является основным, выделяют: - антономазию первого типа, где назывное значение является основным, а предметно-логическое возникает в контексте, то есть имя собственное переходит в имя нарицательное; - антономазию второго типа, где основным является предметно логическое значение, а назывное возникает в контексте, то есть имя нарицательное переходит в имя собственное [Наер 2011: 12].
Так как имя, присваиваемое объекту при создании антономазии, указывает на его признаки, у реципиента возникает конкретный образ. Причем данный образ будет одинаков или, по крайней мере, схожим у разных реципиентов.
Антономазия всегда выражает оценку, в основе которой лежит сравнение (скрытое или выраженное). Соответственно, антономазия, так или иначе выражающая оценочность, представляет собой явление, строящееся на сравнении [Наер 2011: 116].
Использование антропонимов в рамках сравнительных конструкций сопровождается созданием экспрессивного, эмоционального эффекта и выражением оценочности. Рассмотрим примеры с антропонимами первого типа. (88) Das "Occupy-Malbuch" hingegen stellt die Protestler als faule Mchtegern-Robin-Hoods dar [Der Spiegel, 23.07.12].
В данном предложении представители новой американской партии «Tea Party», которая вызывает у общественности много споров и дискуссий, сравниваются с героем средневековых английских народных баллад Робин Гудом. Предводитель лесных разбойников по преданию действовал со своей шайкой в Шервудском лесу, грабил богатых, отдавая добытое беднякам. Так и участники этой партии выступают против преступлений финансовой элиты, и призывают к структурным изменениям в экономике. Однако в данном примере ощущается ироничное отношение автора к представителям и действиям этой партии. Современные «Робин Гуды» являются простыми ленивыми выскочками. Сравнение, выраженное антропонимом (Protestler – Robin-Hoods), образно и эмоционально передает отношение автора к участникам партии. (89) Knigsmacher, machthungriger Narziss, mutmalicher Antisemit: Sherman lsst kein gutes Haar an Ailes - alles unter dem koketten Vorwand der Ehrfurcht [Der Spiegel, 17.11.13].
Джон Шерман, писатель, исследователь и практик учений о сущности человека, критикует деятельность Роджера Эйлса, генерального директора американского информационного канала Fox News Channel. Шерман сравнивает Эйлса с жаждующим власти Нарциссом. Имя Нарцисса из древнегреческой мифологии стало нарицательным и символизирует гордость и самовлюбленность. В обыденном сознании Нарцисс ассоциируется с человеком, который не видит никого и ничего, и только и занят восхвалением себя, который считает себя неотразимым и великим во всех отношениях. Антономазию первого типа наделяет Эйлса всеми этими отрицательными качествами. Используя всего лишь одно нарицательное имя, Шерман эмоционально передает свое отношение к этому общественному деятелю.
Посредством использования антономазии в данном примере реализуется категория сравнения, дается яркая оценка личности, создается эмоциональный образ описываемого человека у реципиентов, и все это осуществляется в сжатой форме (при помощи одного слова), что соответствует тенденции публицистического стиля к краткости.
В следующем примере представлена антономазия второго типа. (90) Die Kommentatoren deutscher Zeitungen bewerten Thachters politische Leistungen unterschiedlich. Die "Eiserne Lady" sei ebenso einflussreich wie umstritten gewesen [Die Zeit, 09.04.13].
Комментаторы оценивают влияние Маргарет Тетчер на мировую политику. Антропоним, имя нарицательное "железная леди", становится именем собственным и очень точно характеризует женщину-политика, получившую это прозвище за резкую критику советского правительства и за ряд жестких экономических реформ. Данное сравнение (Маргарет Тетчер -"железная леди"), выраженное антропонимом, вызывает у реципиентов одинаковые ассоциации и создает яркий экспрессивные образ.
Следующий троп, который способствует созданию яркого стилистического потенциала сравнительных конструкций, – это гипербола. Гипербола – это фигура речи, состоящая в заведомом преувеличении, усиливающем выразительность, придающем высказываемому эмфатический характер [Ахманова 2012: 99]. Данный троп применяется автором с целью, во-первых, обратить внимание реципиента на данную ситуацию или ее свойства и, во-вторых, создать у него преувеличенное представление об этой ситуации или о ее свойствах.
Гипербола, в силу своей необычности, всегда привлекает к себе внимание Гипербола – это не что иное, как «сопоставление (обычно явное, иногда скрытое) двух разнородных явлений, основанное на каком-либо признаке, общем для обоих явлений», при этом общий признак «объективно присутствует в одном из сопоставляемых предметов в значительно большей степени, нежели в другом» [Краткая литературная энциклопедия 1964: 186]. Продемонстрируем данное утверждение на примерах. (91) In einem Kirschbaum summen Bienen, so laut, dass man den Himmel nach einem Flugzeug absucht [Die Zeit, 27.07.12].
В данном предложении сравнивается звук, издаваемый пчелами, со звуком летящего самолета. И пчелы и самолет издают звук, который в немецком языке выражается глаголом «summen» («жужжать» или «гудеть»). Естественно, звук самолета значительно громче, чем жужжание насекомых, и за счет такого гиперболичного сравнения реципиент может явно представить, какой силы был этот звук.
Гипербола часто характеризуется стилистическим синкретизмом, то есть данный троп сочетается с другими стилистическими приемами и образует, например, гиперболические метафоры, сравнения, олицетворения. Ю.М. Скребнев отмечает, что «многие фигуры речи ... могут совпадать или быть близкими друг другу. Одна фигура может в известных условиях выступать по отношению к другой как способ осуществления этой последней, не теряя в других случаях своей собственной стилистической специфики" [Кузнец, Скребнев I960: 41].
Сравнительные фразеологические обороты
Сравнение, базирующееся на антономазии (на присвоении объекту имени, которое находится на пересечении нарицательного и собственного имени, прямо или косвенно указывающее на свойства объекта и выполняющее идентифицирующую и информативную функции), приобретает яркую выразительность посредством общеизвестности антропонимов и единства ассоциаций реципиентов. Потенциал гиперболического сравнения достигается посредством целенаправленного преувеличения того или иного признака, в результате чего создается яркий запоминающийся образ. Сравнительные фразеологические обороты также обладают большим стилистическим потенциалом, что достигается за счет традиционной национальной характеристичности образа устойчивого сравнения, его экспрессией, общеизвестности описываемого факта и бытовым реализмом. Сослагательное наклонение может являться средством выражения категории сравнения. Чаще всего это происходит в рамках отдельного придаточного предложения, что придает сравнению особую весомость, привлекает к себе внимание реципиента, обладает большим богатством информации. Компаративная семантика коньюнктива реализуется чаще всего в трех типах придаточных предложений: сравнительных, объектных и определительных. Это позволяет говорить о синтаксической контаминации, взаимодействие синонимичных типов разных 150 структур, в результате которого возникают новые синтаксические конструкции. Благодаря синкретизму смыслов достигается краткость, лаконичность, но вместе с тем образность передаваемой информации.
Проведенный в данном диссертационном исследовании анализ стилистического потенциала компонентов функционально-семантического поля сравнения в моностилевом аспекте показал следующее:
При большой функциональной нагрузке тексты публицистического стиля стремятся к компрессии, то есть к сокращению структуры языковой единицы без изменения, заложенной в ней информации. Данное явление чаще всего проявляется в форме асимметричных синтаксических структур, характеризующихся отсутствием компаративных маркеров, а также в виде словообразовательной компрессии. Асимметричные конструкции несут не только информационную, но и большую эмотивную нагрузку. Словообразовательная компрессия реализуется чаще посредством субстантивных и адъективных композитов, состоящих из двух основ (federleicht, blutrot, Lwenanteil), встречаются также трехсоставные композиты (fingernagelgro, eiskugelgro, Zahnbrsten-Schnurrbart). Исследуемые словосложения представляют собой свернутое сравнение, обладающие стилистическим потенциалом. Субстантивные композиты часто содержат сопоставление с размером животных, что способствует усилению выразительности и выступает как одно из ярких средств сравнения.
Компоненты функционально-семантического поля сравнения, объединенные общей семантической функцией «сравнение объекта с другим объектом или явлением» являются грамматическими синонимами, которые обладают разным стилистическим потенциалом. Под грамматическими синонимами мы понимаем группу однотипных или разноструктурных языковых единиц, объединенных общей семантической функцией. Стилистический потенциал интерпретируется как целесообразность выбора в том, или ином стиле языковой единицы, которая наилучшим образом будет реализовывать в определенном контексте функции данного стиля.
В ходе исследования мы показали, что функционально-семантическое поле сравнения содержит стилистически нейтральные (морфологические и лексические компоненты), контекстуально маркированные (синтаксические средства) и стилистически маркированные языковые единицы. Стилистически маркированные единицы – компаративные конструкции с экспрессивными элементами разных уровней языка (лексическими и синтаксическими средствами). Стилистически маркированные компоненты поля сравнения используются в текстах публицистического стиля с целью создания большей выразительности высказывания.
Яркая экспрессивность синтаксических приемов с семантикой сравнения является результатом целенаправленного изменения формы. Нарушение каноничности предложения в целях достижения экспрессивности может быть трех типов: во-первых, синтаксические приемы, сжимающие конструкции с семантикой сравнения (эллипсис), во-вторых, синтаксические фигуры, расширяющие структуру компаративных элементов (повтор, анафора, эпифора, параллелизм, градация (климакс, антиклимакс)), в-третьих, единицы синтаксического уровня, нарушающие обычный порядок следования составляющих предложения слов и словосочетаний (инверсия). Во всех трех случаях это ведет к усилению аргументации мысли, способствует более легкому восприятию читателем-неспециалистом сложных моментов изложения, стимулирует внимание читателя, реализует функцию убеждения.
Большим стилистическим потенциалом обладают компаративные конструкции с такими экспрессивными лексическими фигурами как метафора, персонификация, синестезия, метонимия, эвфемизм, антитеза, оксюморон, антономазия, гипербола. Наиболее частотными являются метафорические сравнения, что объясняется тем фактом, что метафора обращает внимание читателя на абсолютно неожиданные и новые черты и характеристики того или иного субъекта.
Категория компаративности, находя свое выражение на синтаксическом уровне, часто пересекается с категориями объектности и атрибутивности. Контаминация этих трех категорий происходит посредством сослагательного наклонения в рамках придаточных предложений. Благодаря синкретизму смыслов достигается краткость, лаконичность, но вместе с тем образность передаваемой информации.
В настоящем диссертационном исследовании был проведен анализ компонентов функционально-семантического поля сравнения как грамматических синонимов в моностилевом аспекте, а именно в немецкоязычных текстах публицистического стиля. Анализ фактического материала показал, что в текстах публицистического стиля используются компоненты функционально-семнтического поля сравнения, обладающие большим стилистическим потенциалом, с целью создания большей выразительности высказывания. Она достигается за счет использования в качестве сравнения элементов разных языковых уровней (синтаксических, словообразовательных, грамматических и фразеологизмов) и может быть усилен посредством употребления в рамках одного высказывания нескольких разноструктурных эмотивных синтаксем с семантикой сравнения.
