Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы
1.1. Патогенез оксидативного стресса при беременности 9
1.2. Эссенциальные микроэлементы и антиоксиданты эритроцитов при физиологической беременности 13
1.3. Дефицит эссенциальных микроэлементов в патогенезе осложнений гестации 23
Глава 2. Материалы и методы исследования
2.1. Организация и протокол исследования 33
2.2. Клиническая характеристика пациенток .35
2.3. Методы исследования 36
Глава 3. Пространственно-временная организация эритропоэза и обмена микроэлементов при физиологической беременности
3.1. Суточная динамика свободнорадикального окисления и активности
ферментов-антиоксидантов эритроцитов 45
3.2. Суточная динамика показателей эритропоэза 63
3.3. Суточная динамика концентрации микроэлементов
3.3.1. Суточная динамика обмена железа
3.3.2. Суточная динамика обмена меди .80
3.3.3. Суточная динамика обмена цинка .85
3.3.4. Суточная динамика обмена селена 86
3.4. Особенности временной организации эритропоэза
и ферментов-антиоксидантов эритроцитов при физиологической беременности 87
Глава 4. Особенности временной организации эритропоэза и обмена микроэлементов при беременности, осложненной дефицитом железа
4.1. Особенности суточной динамики свободнорадикального окисления и активности ферментов-антиоксидантов эритроцитов 91
4.2. Особенности циркадианной организации эритропоэза .104
4.3. Особенности суточной динамики обмена микроэлементов
4.3.1. Суточная динамика обмена железа .109
4.3.2. Суточная динамика обмена меди .116
4.3.3. Суточная динамика обмена цинка 119
4.3.4. Суточная динамика обмена селена .119
4.4. Особенности временной организации эритропоэза и ферментов-антиоксидантов эритроцитов при беременности, осложненной дефицитом железа 120
Глава 5. Обсуждение полученных результатов .128
Выводы 141
Список литературы 1
- Эссенциальные микроэлементы и антиоксиданты эритроцитов при физиологической беременности
- Клиническая характеристика пациенток
- Суточная динамика обмена железа
- Особенности суточной динамики обмена микроэлементов
Эссенциальные микроэлементы и антиоксиданты эритроцитов при физиологической беременности
Беременность – это период напряженности всех метаболических процессов, направленных на изменение в физиологии матери и растущего плода [18, 27, 65, 186, 212, 352, 379]. Ключевую роль при этом играет изменение энергетического метаболизма, связанного с активацией биосинтетических процессов [104, 203]. Увеличение активности митохондрий для обеспечения биоэнергетических процессов в организме беременной сопровождается повышенным потреблением кислорода [205, 247]. Кислород, необходимый организму для функционирования, является одновременно и токсическим веществом, источником активных форм кислорода (АФК), играющих ключевую роль в развитии процессов свободнорадикального окисления (СРО) [102, 105, 395, 408]. В связи с этим физиологическая беременность характеризуется развитием оксидативного стресса как одного из основных механизмов общей системы адаптации к новым условиям организма женщины, при котором наблюдается сбалансированное состояние прооксидантной и антиоксидантной систем на более высоком уровне [18, 42, 67, 181, 242, 377, 383, 386]. По отношению к организму женщины беременность и роды рассматриваются как стресс, в ответ на который закономерно формируются материнско-плацентарные и плацентарно-плодовые взаимоотношения [355, 450]. Эмбриональные и плацентарные клетки наиболее чувствительны к действию АФК вследствие активной пролиферации и синтеза ДНК [247, 353, 355]. АФК участвуют в энергетических процессах и клеточном делении [291].
В динамике гестационного периода потребность организма плода и плаценты в кислороде претерпевают значительные изменения [257, 393, 444]. К критическим периодам для развития плода относят имплантацию, плацентацию и органогенез [27, 30, 95, 355]. Во время физиологической беременности наблюдается два эпизода повышеной генерации АФК. Первый эпизод активации оксидативного стресса развивается в первом триместре беременности в периферической части формирующейся плаценты в результате низкой активности основных антиоксидантных ферментов [257]. Развивающийся в результате этого дисбаланса окислительный стресс играет важную роль в образовании плодных оболочек [408]. Морфологические особенности архитектоники концептуса при этом создают необходимое для развития эмбриона ограничение его контакта с кислородом [355, 393, 444]. При инвазии вневорсинчатого трофобласта в спиральные артерии блокируется их просвет и тем самым снижается поступление крови в межворсинчатое пространство, поэтому до 11 недели гестации содержание кислорода в трофобласте в 2,5 раза ниже, чем в децидуальной ткани [257, 408]. Физиологическая гипоксия зародышевого мешка в первом триместре защищает развивающийся плод от деструктивного и тератогенного действия АФК.
Второй эпизод повышения генерации АФК отражает события, сопровождающиеся феноменом ишемии-реперфузии при снятии блокады спиральных артерий, в результате чего зародыш и плацента получают значительное количество кислорода из межворсинчатого пространства [257, 355, 408]. В процессе физиологического преобразования с увеличением просвета спиральных артерий максимально улучшается кровоснабжение в межворсинчатом пространстве, позволяющее существенно улучшить перфузию питательных веществ и газов от матери к плоду [257, 352, 444]. Таким образом, ранние этапы формирования плаценты протекают в условиях гипоксии, необходимой для пролиферации и инвазии трофобласта. По мере приближения к сосудистому руслу матери в краевой зоне трофобласта развивается оксидативный стресс, способствующий плацентации, образованию плодных оболочек и плацентарных гормонов [257, 360].
СРО необходимо для обеспечения адаптационных процессов при физиологической беременности [300]. В рамках физиологической нормы АФК играют важную роль в реализации таких важных биологических процессов, как синтез биологически активных веществ, пролиферация гемопоэтических [37] и иммунокомпетентных клеток [321]. Оксидативный стресс и повышение оксигенации стимулируют синтез эстрогенов и образование трофобластических белков – хорионического гонадотропина и плацентарного лактогена [494]. Стоит обратить внимание на многочисленные данные, демонстрирующие значение липопероксидации для обновления фосфолипидного бислоя клеточных мембран [105, 204, 295]. Кроме того, показано участие АФК в инициации процессов оксигенации гемоглобина [291] и регуляции иммунного ответа, реализации специфической и неспецифической резистентности [38, 175].
В поздние сроки беременности наблюдается максимальное ускорение реакций СРО в крови матери [42, 67, 181, 212, 205, 386]. АФК вызывают в липидах, в основном в остатках полиненасыщенных жирных кислот, цепные реакции с накоплением липидных радикалов [236]. Как известно, наблюдаемое в течение первой половины физиологической беременности увеличение веса матери приводит на поздних сроках к развитию у нее гиперлипидемии. Так, в сыворотке крови женщин на протяжении беременности наблюдается увеличение содержания липопротеинов низкой и очень низкой плотности наряду с увеличением содержания триглицеридов и холестерина. Можно предполагать, что прогрессивное образование липопротеинов в течение беременности связано с увеличивающейся способностью их к окислению [244]. Родоначальником АФК является супероксидный радикал (О2-), который образуется при присоединении одного электрона к молекуле кислорода в основном состоянии. Cупероксидный радикал в клетках является промежуточным продуктом многих биохимических реакций. Основные источники его образования - ферментные системы: НАДФН-оксидаза, ксантиноксидоредуктаза, митохондриальная цитохром-С-оксидаза, микросомальные монооксигеназы. Известны и другие специальные ферменты (цитохром Р-450, липооксигеназы, моноаминооксидазы), генерирующие свободные радикалы [105, 408]. Супероксид анион - малоактивный радикал и не оказывает существенного влияния на функцию большинства ферментов. Он как окисляет, так и восстанавливает ионы металлов с переменной валентностью (железо, медь, цинк) [204].
Образование супероксидного радикала в организме сопровождается накоплением пероксида водорода (Н2О2), образующимся в результате дисмутации. Увеличение концентрации пероксида водорода наблюдается при активации процессов, которые связаны с генерацией супероксидного радикала: при состояниях метаболического взрыва, усиленной деятельности митохондриальных и микросомальных электронтранспортных цепей, повышении активности оксидазных ферментов [105, 204, 431]. Будучи стабильным продуктом восстановления кислорода, пероксид водорода обладает свойствами слабого окислителя. Эти свойства проявляются, в частности, в присутствии металлов с переменной валентностью (железо, медь, цинк) в восстановленной форме, в результате чего образуется высокоактивный гидроксильный радикал [204]. Типичный пример реакции – это реакция Фентона – взаимодействие пероксида водорода с ионом двухвалентного железа с образованием гидроксил-радикала, который и выступает индуктором перекисного окисления [73,204, 431]. Гидроксильный радикал наиболее реакционный, его связывают с цитотоксическим и мутагенным эффектом в условиях окислительного стресса [204].
Клиническая характеристика пациенток
Глутатионзависимая система, состоящая из ГПО и ГР, относится ко второй линии антиоксидантной защиты эритроцитов. Результаты исследования показали, что для ЗНЖРВ закономерен циркадианный ритм ГПО с максимумом (2,73±0,1 УЕ/гНв) в 11.51 (09.17; 14.27) при среднесуточном уровне 2,18±0,09 УЕ/гНв и амплитуде ритма 0,55±0,06 УЕ/гНв (25%) (табл. 5, рис. 3)
Установлено, что для физиологической беременности закономерен статистически значимый циркадианный ритм ГПО с максимумом активности в дневные часы (рис. 8). Ритмометрические показатели глутатионзависимого звена АОС эритроцитов в первом триместре характеризовались увеличением в 3 раза среднесуточных значений ГПО (р 0,05) по сравнению со ЗНЖРВ (табл. 5, рис. 4). Акрофаза ГПО зарегистрирована в 11.34 ч при сокращении границ доверительного интервала на 52 мин и увеличении амплитуды ритма до 2,52±0,16 УЕ/гНв (37%), что свидетельствует о функциональной активации ГПО (табл. 5, рис.3 и 5)
Максимальный уровень ГПО во втором триместре (16,15±0,17УЕ/гНв) также характерен для дневного времени, при росте среднесуточного значения до 12,8±0,19УЕ/гНв; акрофаза соответствует 11.34 ч при расширении границ доверительного интервала на 40 мин и снижении амплитуды ритма до 26% (табл. 5, рис. 3, 4 и 5).
Среднесуточная концентрация ГПО в третьем триместре увеличивается до 17,08±0,29 УЕ/гНв при максимуме (21,66±0,31УЕ/гНв) в 12.05 (09.09; 14.15) и амплитуде ритма - 27% (табл. 5, рис. 3, 4 и 5). Снижение амплитуды ритма с течением гестации на фоне роста среднесуточных значений ГПО и расширении границ доверительного интервала данного показателя свидетельствует о функциональном напряжении в работе второй линии антирадикальной защиты эритроцитов.
Известно, что ГР обеспечивает процесс восстановления окисленного глутатиона для адекватной работы ГПО. Мы обнаружили статистически значимый циркадианный ритм ГР в группе ЗНЖРВ с максимумом (15,28± 0,98 мкмоль/гНв) в 13.11 ч (08.57; 14.28) при среднесуточном уровне 11,85± 0,95 мкмоль/гНв и амплитуде ритма 29% (табл. 5, рис. 3 и 5).
При физиологической беременности циркадианный ритм ГР сохраняет свои ритмометрические параметры при увеличении мезора в 1,3 раза (р0,05) по сравнению с таковым у ЗНЖРВ (табл. 5, рис. 3 и 4).
Установлено, что в первом триместре наибольшая активность ГР (20,0±1,5 мкмоль/гНв) выявлена в полдень, а наименьшая (10,7±0,57 мкмоль /гНв) – в ночные часы при мезоре – 15,15±0,75 мкмоль /гНв. Амплитуда ритма колеблется в пределах 4,45±0,75 мкмоль /гНв (29% от мезора); акрофаза показателя соответствует 12.17 ч (08.25; 14.21) (табл. 5, рис. 3 и 5).
Максимум концентрации ГР во втором триместре увеличивается до 26,5±0,86 мкмоль/гНв при среднесуточном значении 20,75±0,65 мкмоль/гНв и амплитуде ритма 28%. Акрофаза ГР зафиксирована в 11.34 ч при расширении границ доверительного интервала с 08.15 до 14.21 ч (табл. 5, рис. 3, 4 и 5).
Наибольшая концентрация ГР (43,97±0,45 мкмоль/гНв) в конце третьего триместра зарегистрирована в дневные часы при увеличении мезора до 33,72±0,39 мкмоль /гНв и амплитуды ритма до 30%. Акрофаза соответствует 11.35 ч (08.27;14.45) (табл. 5, рис. 3, 4 и 5).
Таким образом, увеличение среднесуточных значений ГР с течением гестации сопряжено с активацией функционирования ГПО (r=+0,86, р0,01). При этом в условиях гестационного оксидативного стресса высокий уровень ГПО и ГР способствует поддержанию постоянной скорости ферментативной дисмутации супероксидных анионов, образуя с СОД своеобразную антиоксидантную систему, которая препятствует избыточному образованию неорганической перекиси.
Функция ГР тесно сопряжена с интенсивностью гексозомонофосфатного шунта, а именно, с активностью Г-6-ФДГ. Г-6-ФДГ – основной энзим пентозофосфатного пути превращения глюкозы, участвующий в восстановлении окисленного глутатиона для адекватной работы ГПО эритроцитов. Интенсивный рост активности ферментативного звена антиоксидантной защиты на фоне увеличения содержания прооксидантов в течение беременности предполагает необходимость популяционного анализа эритроцитов, что связано с кинетикой эритропоэза. Для оценки кинетики эритрона на протяжении суток определяли активность фермента Г-6-ФДГ в эритроцитах периферической крови с одновременным анализом распределения клеток по величине диаметра.
Результаты исследования в группе ЗНЖРВ показали, что 14,5±0,5% циркулирующих эритроцитов содержат от 0 до 5 гранул формазана. Более 10 гранул выявлено у 15,9±0,3% эритроцитов, остальные клетки (69,6±0,7%) содержат от 6 до 9 гранул формазана (табл. 6, рис. 7). Но это среднесуточные значения: каждая из популяций (низко- , высоко- и среднеактивных эритроцитов) существенно изменяет свои объемы на протяжении суток. Наибольшее количество нормоцитов со средней активностью фермента (81,7±0,9%) выявлено в ночные и ранние утренние часы, а наименьшее их число (57,5±1,3%) – в полдень; акрофаза показателя соответствует 01.21 ч (22.41; 04.39) при амплитуде ритма 17% (табл.6, рис. 6 и 8). Максимум высокоактивных макроцитов (22,0±0,8%) отмечен в полуденное время, а минимум (9.8±0,4%) – в полночь; акрофаза зарегистрирована в 11.35 (07.52; 12.11), амплитуда колеблется в пределах 38% от мезора (табл. 6, рис. 6 и 8). Наибольшее количество низкоактивных микроцитов (17,8±0,8%) выявлено в поздние вечерние часы, а наименьшее их число (11,2±0,5%) – в утреннее время. Акрофаза зарегистрирована в 21.41 ч (20.19; 22.30) при амплитуде ритма 23% (табл. 6, рис. 6 и 8). Характеристика популяций эритроцитов с различной активностью Г-6-ФДГ при физиологической беременности показала, что в первом триместре происходит статистически значимое снижение объема популяции нормоцитов со средней активностью фермента до 66,7±0,7% (p 0,05) (рис. 7). Акрофаза показателя соответствует 01.01 ч (22.37; 04.57), амплитуда составляет 26% от мезора (табл. 6, рис. 6 и 8). Снижение объема популяции среднеактивных эритроцитов сопровождается достоверным ростом среднесуточных значений популяции высокоактивных макроцитов до 21,0±0,3% (p 0,05) с максимумом (27,1±0,9%) в 12.18 ч (08.41;12.39) и снижением амплитуды ритма до 29% (табл. 6, рис. 6, 7 и 8). Наибольшие значения популяции низкоактивных эритроцитов (16,6±0,5%) характерны для вечернего времени с акрофазой показателя в 21. 17 ч с границами доверительного интервала от 20.13 до 22.05 ч и амплитудой ритма 25% (табл. 6, рис. 6, 7 и 8).
Во втором триместре отмечено статистически значимое (p 0,05) снижение объема популяции среднеактивных нормоцитов (61,9±1,1%) и уменьшение амплитуды ритма до 25% (табл. 6, рис. 6 и 7). Выявлен достоверный рост среднесуточных значений популяции высокоактивных макроцитов до 24,8±0,5% (p 0,05) с максимумом (31,1±0,7%) в полдень и увеличением амплитуды ритма до 34% (табл. 6, рис. 6 и 7). Рост среднесуточных значений популяции низкоактивных эритроцитов до 14,3±0,7% статистически не значим (p 0,05) (табл. 6, рис. 7).
Суточная динамика обмена железа
Известно, что функция глутатионового звена антиоксидантной защиты тесно сопряжена с активностью Г-6-ФДГ – основного энзима гексозомонофосфатного пути превращения глюкозы, участвующего в восстановлении окисленного глутатиона для адекватной работы ГПО эритроцитов. Снижение активности второй линии ферментативного звена антиоксидантной защиты на фоне увеличения содержания прооксидантов в течение беременности предполагает необходимость популяционного анализа эритроцитов, что, несомненно, связано с исследованием кинетики эритропоэза.
Проведенные нами исследования популяций эритроцитов с различной активностью Г-6-ФДГ у беременных с ДЖ показали, что в первом триместре происходит статистически значимое снижение количества нормоцитов со средней активностью фермента до 48,6±2,5% (p 0,05) (рис. 25). Акрофаза показателя соответствует 02.11 ч (00.31; 05.57), амплитуда составляет 19% от мезора (табл. 19, рис. 24 и 26). Снижение популяции среднеактивных эритроцитов сопровождается достоверным ростом среднесуточных значений популяции низкоактивных эритроцитов до 29,3±2,3% (p 0,05) с максимумом (36,5±2,9%) в 00.11 ч (21.27;01.55) при амплитуде ритма 28% (табл. 19, рис. 25, 25 и 26). Среднесуточные значения популяции высокоактивных макроцитов (22,1±2,2%) достоверно не отличались от таковых в группе здоровых беременных с максимумом в 11.16 ч (09.39;13.39) и амплитуде ритма 23% (табл. 19, рис. 25 и 26). ; -р 0,05–относительно показателя в 1 триместре. Во втором триместре обнаружено статистически значимое (p 0,05) снижение объема популяции среднеактивных нормоцитов до 40,7±2,9% и увеличение амплитуды ритма до 30% (табл. 19, рис. 24 и 25). При этом выявлено увеличение среднесуточных значений популяции низкоактивных эритроцитов до 31,5±2,8% с максимумом (39,6±0,9%) в ночные часы и увеличением амплитуды ритма до 29% (табл. 19, рис. 24 и 25). Среднесуточный объем популяции высокоактивных макроцитов увеличились до 27,8±2,3% с максимумом (36,1±2,8%) в 11.33 (09.21;14.14) при росте амплитуды ритма до 30% (табл. 19, рис. 24 и 25). Обращает внимание расширение границ доверительного интервала для популяции низкоактивных микроцитов на 02 ч
Популяционный анализ эритроцитов у здоровых беременных и беременных с ДЖ (-р 0,05-степень достоверности относительно показателя у здоровых беременных; -р 0,05-относительно показателя в 1 триместре).
Таким образом, при беременности, осложненной ДЖ, происходит снижение объема популяции среднеактивных нормоцитов в 1,4 раза при расширении границ доверительного интервала на 01 ч 43 мин в ночные и ранние утренние часы (табл. 19, рис. 25 и 26). Снижение популяции среднеактивных эритроцитов сопровождается стимуляцией продукции высокоактивных макроцитов в дневные часы при расширении границ доверительного интервала до 06 ч 32 мин (табл. 19, рис. 25 и 26). Однако наибольшие изменения затрагивают популяцию низкоактивных эритроцитов, которая увеличивают свой объем в 2,2 раза по сравнению с показателями при физиологической беременности (табл. 19, рис. 25). При этом происходит расширение границ доверительного интервала акрофазы низкоактивных эритроцитов в 2 раза, а время максимума смещается с вечерних часов на ночные и ранние утренние (табл. 19, рис. 26). Указанные изменения кинетики эритропоэза следует рассматривать как показатель адаптивного напряжения терминального и активации неэффективного эритропоэза. При этом следует рассматривать пул неэффективного эритропоэза как резерв, обеспечивающий дополнительную продукцию эритроцитов без увеличения плацдарма гемопоэтической ткани (Баркова Э.Н. и др., 2001).
В результате исследований установлено, что с течением гестации происходит двукратное увеличение концентрации эритропоэтина в сыворотке крови (табл. 20, рис. 27). Значительное повышение уровня эндогенного эритропоэтина следует рассматривать как проявление максимального напряжения адаптивных реакций организма беременной в ответ на гипоксию.
В первом триместре беременности максимум концентрации эритропоэтина (47,0±1,8 мМЕ/л) определен в 01.38 (22.30; 04.37) при среднесуточном значении – 38,3±8,7 мМЕ/л; амплитуда колеблется в пределах 9,8±0,9 мМЕ/л (23%) (табл. 20, рис. 27 и 28).
Во втором и третьем триместрах гестации обнаружено нивелирование циркадианного ритма концентрации эритропоэтина при росте среднесуточного уровня показателя (табл. 20, рис. 27 и 28), что свидетельствует о срыве компенсаторного напряжения функциональной активности эритропоэтина в результате прогрессирующей гипоксии.
Особенности суточной динамики обмена микроэлементов
Проведенный нами популяционный анализ при ДЖ у беременных позволил обнаружить снижение объема популяции среднеактивных эритроцитов на фоне активации альтернативных путей кинетики эритрона. При этом напряжение процессов ЛПО обусловило увеличение продукции высокоактивных макроцитов, обладающих большим резервом антиоксидантных ферментов. При этом популяция низкоактивных эритроцитов увеличивает свой объем в 2,2 раза по сравнению с таковым при физиологической беременности. С течением гестации, осложненной ДЖ, отмечено расширение границ доверительного интервала акрофаз низкоактивных микроцитов и смещение их с вечерних часов на ночные и ранние утренние – период максимальной активности нормального типа кинетики эритрона. Таким образом, для ДЖ характерна не только активация неэффективного эритропоэза, но и патологическое изменение в кинетике нормального типа. При этом снижение биосинтеза гемоглобина в нормобластах в результате дефицита эссенциальных МЭ служит сигналом к росту пролиферативной активности и ускорению деления клеток с образованием эритроцитов-микроцитов [38].
Стимуляция альтернативных путей эритропоэза обусловила мобилизацию железа запасного фонда и его интенсивный расход в течение беременности при увеличении концентрации сывороточного трансферрина и снижении коэффициента его насыщения. Снижение среднесуточного уровня связанного железа сопровождается нивелированием его циркадианного ритма при значительном увеличении доли свободного железа. Увеличение концентрации свободного железа и расширение границ доверительного интервала его акрофаз в ночные часы синхронизировано с ростом среднесуточных значений концентрации МДА.
Мобилизация альтернативных вариантов кинетики эритрона – основные механизмы нивелирования циркадианного ритма железа, меди, цинка и селена. 138 Анализ показателей эритропоэза убеждает в том, что ДЖ сопровождается истощением компенсаторных механизмов костного мозга; в этом убеждает нивелирование циркадианных ритмов концентрации эритропоэтина и продукции эритроцитов при повышении среднесуточных значений показателей с течением гестации. Как проявление максимального напряжения адаптивных реакций организма следует рассматривать значительное повышение уровня эндогенного эритропоэтина. На этом фоне включаются стандартные механизмы перестройки кинетики эритрона: в периферической крови зафиксирован достоверный прирост высокоактивной популяции макроцитов (потомков терминального типа кинетики эритрона) и количества ретикулоцитов. Однако степень напряжения эритропоэза в связи с дефицитом МЭ оказалась недостаточной для значительно возросшего уровня эритропоэтина.
Обнаружено, что прогрессирующее снижение содержания эритроцитов и гемоглобина, наиболее интенсивное в течение третьего триместра, обусловлено увеличенной продукцией короткоживущих популяций. Очевидно, что повышенный уровень эритропоэтина снижает внутрикостномозговой гемолиз посредством стимуляции образования и-РНК для синтетазы дельта-аминолевулиновой кислоты – фермента, лимитирующего синтез гема. Корригируя функцию гемоглобинсинтезирующей системы в популяции неэффективного эритропоэза – запрограммированной смерти нормобластов – гормон обеспечивает завершение развития клеток до стадии эритроцитов с последующим выходом из гемопоэтической ткани в циркуляцию. Таким образом, высокий титр эритропоэтина, супрессируя апоптоз, мобилизует пул неэффективного эритропоэза. Более того, повышение уровня МДА в условиях недостаточности антиоксидантной защиты эритроцитов сопровождается прогрессирующим падением концентрации гемоглобина и эритроцитов и в наибольшей степени – в третьем триместре. Таким образом, повышенная продукция короткоживущих эритроцитов и ингибирование апоптоза в клетках-мишенях высоким титром эритропоэтина являются ведущими механизмами развития анемии. В их основе – стимуляция альтернативных типов кинетики эритрона – терминального и неэффективного. Обнаружено, что при физиологической беременности выражена отрицательная корреляция между содержанием ретикулоцитов и концентрацией железа (r=-0,97,p 0,05), меди (r=-0,98,p 0,05) и цинка (r=0,92,p 0,05), которая при ДЖ отсутствует: содержание ретикулоцитов и концентрация железа - r=-0,23, p 0,05, меди - r=-0,13, p 0,05, цинка - r=-0,34, p 0,05.
Нами впервые установлено, что дисбаланс системы СРО-АОЗ у беременных с ДЖ приводит к изменению циркадианной организации обмена меди. Увеличение среднесуточной концентрации меди следует рассматривать как компенсаторную реакцию, направленную на усиление ее ферроксидазной активности при увеличении концентрации Fe2+ в сыворотке крови и недостаточности -токоферола. В подтверждение этому служит стабильный в течение гестации коэффициент Сu / Fe2+.
В свою очередь снижение среднесуточных концентраций железа, цинка и селена в условиях активации альтернативных путей эритропоэза, обусловило функциональную недостаточность антиоксидантного резерва эритроцитов. Истощение резервной мощности ферментов-антиоксидантов эритроцитов-микроцитов наиболее четко характеризует функциональный дисбаланс в системе СРО-АОС. Таким образом, снижение концентрации МЭ, входящих в состав основных ферментов-антиоксидантов эритроцитов, способствует сокращению их антиокислительного потенциала и нарушению процессов биосинтеза гемоглобина.
![Медико-социальный мониторинг здоровья детей, рожденных в семьях с цитомегаловирусной инфекцией, и эффективность применения витаминно-минеральных комплексов в коррекции дефицита железа [Электронный ресурс]](/i/i/4443/188770.png "Медико-социальный мониторинг здоровья детей, рожденных в семьях с цитомегаловирусной инфекцией, и эффективность применения витаминно-минеральных комплексов в коррекции дефицита железа [Электронный ресурс] Шалина Татьяна Владимировна")
