Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Место и роль домашнего хозяйства в неформальной экономике . 11
1. Семейные стратегии и неформальная экономика 11
1.1. Домашнее хозяйство как социально-экономическое явление . 11
1.2. Экономические и социологические подходы к анализу неформальной экономики 26
2. Дача как уникальный социально-экономический феномен российских семейных стратегий 36
Глава 2. Методологические особенности исследования экономической деятельности на даче 52
1. Обоснование «качественных» методов, применяемых в работе . 52
2. Методы исследования социально-экономического поведения в советской и постсоветской неформальной экономике, применяемые в данной работе (на примере дачного труда) 59
2.1. Глубинное интервьюирование 59
2.1.1. Теоретические и методологические основания интервьюирования 59
2.1.2. Стратегия подбора респондентов (информантов) для нарративного интервью 63
2.1.3. Стратегия проведения биографического нарративного интервью 65
2.1.4. Анализ текстов нарративных интервью 68
2.2. Участвующее наблюдение 70
Глава 3. Трансформация дачного бытия в России 81
3.1. Классическая дача — загородная резиденция для отдыха обеспеченных горожан 82
3.2. Огород — загородная земля для подпитки «низких» сословий 84
3.3. Развитие «дачного дела» после революции 1917 года 87
3.4. Новые тенденции в развитии отношения к даче, привнесённые Великой Отечественной войной и послевоенным восстановлением 92
3.5. Развитие садоводств в 60-е - 80-е годы 98
3.6. Современная дача — продукт экономических кризисов. 104
3.7. Практические выводы и рекомендации 108
Заключение 112
Библиография
- Домашнее хозяйство как социально-экономическое явление
- Экономические и социологические подходы к анализу неформальной экономики
- Обоснование «качественных» методов, применяемых в работе
- Классическая дача — загородная резиденция для отдыха обеспеченных горожан
Введение к работе
Переходный период общественно-экономического развития России показал неэффективность прежних стратегий экономического поведения, что заставило людей приспосабливаться к новым условиям. Перед ними встал выбор: или продолжать действовать привычными способами, не получая запрашиваемых прибылей, или менять традиционные стратегии на новые, рыночные. Однако достаточно широким слоям населения оказалось трудно перестроиться на новый лад, поскольку люди не научились ориентироваться в условиях трансформации. Когда стало очевидно, что основные рабочие места не обеспечивают необходимого уровня доходов и, кроме того, имеют тенденцию сокращаться, многие городские жители обратились к привычному способу поддерживать себя и свою семью: к дачам.
Значительная часть национального продукта производится в неформальном секторе, так как в общей структуре доходов населения заработная плата составляет весьма небольшую величину. Одной из наиболее крупных составляющих неформальной экономики является экономика домохозяйств, поскольку весь объём экономической деятельности внутри домохозяйства практически не поддаётся контролю. Такая деятельность чаще всего осуществляется с целью увеличения денежных и не денежных доходов посредством самообеспечения, обмена услугами и внутрисемейного производства. Таким образом, особо благоприятной почвой для развития неформальной экономики служит экономическая деятельность в частном секторе. Самообеспечение в России всегда оставалось одной из основных семейных стратегий на протяжении исторического развития, однако в период трансформации оно приобрело особые масштабы и значение. Этот вид семейных стратегий
включён в неформальную экономическую деятельность и осуществляется в пределах домохозяйства.
В российских городах сложился уникальный феномен, являющий собой немалую часть экономики самообеспечения, и, следовательно, неформальной экономики. Это — кажущиеся сегодня неотъемлемой составляющей отечественного быта дачи. Будучи, с одной стороны, общепринятым и понятным для россиян местом отдыха, своеобразной альтернативой «цивилизованному» отдыху на море или в путешествиях, принятому на Западе, современная дача, кроме того, представляет собой место, где её владельцы много и тяжело работают. Дача стала местом, где, по различным оценкам, от четверти до двух третей современных российских городских семей производят продукты питания, реализуя таким образом семейную стратегию самообеспечения.
Если взглянуть на проблему самообеспечения на даче с традиционно-экономической точки зрения, станет очевидной его нерациональность, поскольку первичные же расчёты показывают превышение затрат на содержание дачи, на подготовку земли и обработку посадок над доходами, полученными в результате сбора урожая (или, в лучшем случае, затраты сравняются с доходами). Однако здесь вступают в силу законы другой рациональности, некапиталистической. Её можно назвать рациональностью кризисов. В условиях экономической и политической нестабильности, трудностей с поиском адекватно оплачиваемой работы, минимальной оплаты труда и скачкообразной инфляции люди становятся заинтересованными в «своих» продуктах питания, в «своём» доме, в «своей» земле.
Теоретические и методологические основы решения поставленных проблем заложены в трудах отечественных учёных А.В. Чаянова, Т.И. Заславской, Е.Хибовской, В.В. Радаева, В.В. Вагина, М.Г. Гильдингерш и Г.Е. Гендлера, А.Л. Слободского, Б.Жихаревича и др., а также
зарубежных: Дж.Х. Мида, Дж.Х. Кули, X. Блюмера, А.Стросса, X. Беккера, К. Поланьи, Р. Страйка и К. Ангеличи, А. Высоковского, Р.Роуза, Б. Робертса, А. Портеса, Н. Смелзера, Т. Шанина и др.
Целью исследования является определение мотивов, по которым большая часть российских горожан занимается не характерным для города трудом, а именно, практикует сельскохозяйственный способ получения доходов и продуктов питания, что противоречит определению города как поселения, жители которого занимаются несельскохозяйственными видами деятельности.
В задачи исследования входили следующие направления:
• реконструировать историческое развитие дачной культуры в России и установить его особенности в городах крупных и малых;
• рассмотреть взаимоотношения социального института дачи и государства (на протяжении всего исторического развития);
• проследить трансформацию роли дачи в жизни горожанина с замещением функций труда и отдыха, а также выявить другие функции дачи;
• провести сравнительный анализ труда на даче среди жителей крупного и малого города.
• выяснить роль современной дачи в жизни горожан, определить её значение как места и средства самообеспечения;
• определить значение современной дачи для постсоветской семьи, её роль в развитии отношений между различными поколениями.
Предмет исследования представляет собой «сельский» аспект городской жизни, а именно неформальную экономическую деятельность горожан на садоводческом участке (даче). Современные дачи, используемые владельцами только в качестве загородной резиденции и не выполняющие функции «подпитки», исследователем не рассматривались.
Объект исследования формировался в соответствии со следующими
критериями:
1. Принадлежность к городскому социальному слою "городские служащие". В данной работе мы определяем социальную принадлежность к городским служащим по наличию у человека высшего образования и основного рабочего места в несельскохозяйственной сфере.
2. Постоянное проживание в Санкт-Петербурге или Новой Ладоге. Этот критерий связан с тем, что для сравнительного анализа дачной деятельности жителей крупного и малого города исследовалась дачная культура Санкт-Петербурга и Новой Ладоги.
Методика исследования принадлежит к качественному направлению в социологии и включает в себя следующие методы:
• анализ документов правового и административного характера, касающихся отношений собственности и власти по поводу института дачи в разные периоды времени;
• участвующее наблюдение за поведением респондентов (информантов) на даче в летне-осенний сезон;
• рефлексия над личным опытом труда на даче у исследователя и её семьи;
• проблемно-ориентированное интервьюирование горожан, имеющих дачи и работающих на них.
Среди опрошенных информантов встречались представители разных поколений и обоих полов. Сюда вошли молодые люди 20-25 лет, их родители 45-50 лет и пожилые люди 55-70 лет. Такая широкая половозрастная выборка была важна для того, чтобы проследить трансформацию дачного быта от начала Советского государства до наших дней, а также значение дачи для представителей разных поколений семьи и её влияние на развитие семейных отношений.
Научная новизна работы, по мнению автора, заключается в следующем:
• Расширено определение современной дачи.
• Уточнены основные понятия в области семейной и неформальной экономики, а также рациональности с точки зрения их применимости к российской реальности.
• Разработана структурная схема взаимосвязи общественной экономической деятельности в частном секторе и неформальной экономики.
• Проведено исследование дачи как социально-экономического института с помощью качественных методов.
• Реконструировано социально-историческое развитие института дачи в России.
• Определена структура мотивации дачной деятельности городской служащими.
• Дано объяснение капиталистически не рациональному экономическому поведению городских служащих на даче.
• Проведён сравнительный анализ экономической деятельности на даче служащих крупного и малого городов.
Практическая значимость результатов исследования заключается в возможной применимости при разработке городской и областной экономической политики, в целом, и при проектировании отдельных мероприятий регионального уровня, в частности. Также работа может способствовать прояснению вопроса, касающегося отношений города и деревни. Кроме того, материалы диссертационного исследования могут быть использованы для разработки курса экономической социологии, а также спецкурсов по социологии города, по социологии семейных стратегий, по качественным методам в социологии.
По теме диссертации имеется 5 публикаций. В ходе исследования его
промежуточные результаты докладывались на конференции по социологии труда (СпбГУ, 1997), на конференции по ювенологии (СпбГУТиД, 1998), в Международном Летнем Методологическом Университете (Таруса, 1999). Был проведён методологический семинар по материалам интервью в Центре независимых социологических исследований.
Структура работы: цели и задачи исследования обусловили структуру диссертационной работы и логику изложения материала. Диссертация состоит из введения, трёх глав, выводов по каждой главе, заключения, приложения и списка используемой литературы.
Введение содержит краткое изложение программы исследования, постановку основных проблем, затрагиваемых в диссертационной работе, а также структуру работы.
Первая глава раскрывает основные предпосылки и теоретическое обоснование диссертационной работы. Здесь определяются основные понятия, выявляется принадлежность исследования к парадигме неформальной экономики и семейных стратегий и устанавливается место дачи в научном дискурсе.
Вторая глава включает в себя обоснование методов, применяемых в работе, а также их подробное описание. Исследуемый социально-экономический феномен не может быть изучен с помощью только количественных методов, т.к. представляет собой глубинное культурное и социальное явление. Природа изучаемой темы потребовала привлечения качественных методов социологического исследования.
Третья глава «Трансформация дачного бытия в России» представляет собой непосредственное изложение содержания и результатов диссертационного исследования: здесь реконструировано развитие дачи как социально-экономического института на протяжении всего своего существования, объяснены причины устойчивости дачи как ресурса
самообеспечения в современной России, проделан сравнительный анализ мотивов труда на даче у жителей крупного и малого городов и проч.
В заключении кратко изложены основные выводы и научные результаты диссертационного исследования.
Домашнее хозяйство как социально-экономическое явление
Неформальная экономика и семейные стратегии привлекают самое пристальное внимание исследователей разных стран, как развитых, так и развивающихся. Хотя термины домохозяйство и семья иногда используются как взаимозаменяемые понятия, они не являются синонимами. Домохозяйство — это базовая единица совместного проживания, а семья — набор нормативных родственных связей. [23, С.321] Тем не менее, семейные стратегии обычно рассматриваются в контексте домохозяйств. Именно так и мы предлагаем понимать их. Рассмотрим основные теоретические подходы к проблемам домохозяйства в экономике и социологии. Современные экономические теории изучают следующие аспекты домохозяйства: собственно понимание домохозяйства и его общественного значения такими теориями; критическая оценка этих теоретических подходов с позиции их соответствия действительности; необходимость развития системной теории домохозяйства, в основу которой должен быть положен междисциплинарный подход, что требует интеграции экономики, социологии, демографии, психологии и других научных дисциплин, имеющих отношение к домохозяйству, [см. 1,19] Все до сих пор развивавшиеся теории домохозяйства могут быть разделены на три категории: 1. теории неоклассической экономической школы; 2. теории организации (организационно-производственные теории); 3. марксистские теории. Все эти теоретические направления рассматривают семейные домохозяйства, полностью или частично ориентирующиеся в своей жизнедеятельности на рыночную экономику (марксистские теории особым образом рассматривают домохозяйство в сфере влияния капиталистической экономической системы).
Для неоклассических концепций исходным является индивидуум (или домохозяйство) как единица принятия решения и его реализация в различных видах деятельности. Неоклассическая микроэкономическая теория с конца XIX столетия в качестве основных выделяет два экономических субъекта: предприятие и домохозяйство. Экономическая цель предприятия направлена на производство товаров, её цель — максимизация прибыли. Экономическая деятельность домохозяйств представляется ориентированной исключительно на потребление, её целью является максимальное удовлетворение потребностей членов домохозяйства, т.е. максимизация полезности. Между предприятиями и домохозяйствами осуществляется непрерывная связь: предприятия производят потребительские товары и представляют их в распоряжение домохозяйств, которые предъявляют на них спрос и, в свою очередь, производят рабочую силу, на которую предъявляют спрос предприятия. Кроме того, домохозяйства совершают накопления, которые в виде инвестиций используются предприятиями. Рынки труда, капитала и потребительских товаров координируются функциями спроса и предложения. Субъекты не идентифицируют ни других представителей своей стороны, ни контрагентов, а ориентируются на реализацию собственных функциональных целей (максимизации прибыли для одних и полезности - для других) и обменивают стандартные товары по равновесным ценам, которые устанавливаются в результате совершенной конкуренции. Следующий подход неоклассической теории домохозяйства — теория рационального спроса, сформулированная на основе математических моделей. Из трёх стадий решения по поводу предъявляемого спроса (осознание необходимости принятия решения; формулирование альтернативных возможностей реализации и их сравнение; собственно принятие решения) во внимание принимается только последняя. Этот подход ограничивается рыночными отношениями и поведением на рынке и рассматривает домохозяйство как не дифференцируемую общность. Внутридомохозяйственные структуры не учитываются. Исходным является предположение, что субъекты спроса, в свободном распоряжении которых находится доход, при полной осведомлённости приобретают такие комбинации товаров, которые обладают для них максимальной полезностью.
Учёные отмечают существенный недостаток модели, а именно её отвлечённость от экономической действительности [19, 24, 25]. Невероятно, чтобы каждый представитель спроса в повседневной жизни располагал развитой функцией полезности, учитывающей все возможности потребления, и обладал полной информацией о рынках. Критике может быть подвергнуто и положение о том, что функции полезности независимо от предъявителей спроса варьируют случайным образом как реакции на колебания цен и доходов. Расходы могут в действительности превышать доход. Помимо дохода возможность выбора могут ограничивать и другие факторы. В реальных домохозяйствах, члены которых различаются по полу, возрасту, внутренней иерархии и т.п., предположение об однородности домохозяйства как субъекта спроса едва ли правомерно.
Для разрешения некоторых из этих проблем неоклассическая микроэкономика обращается к положению Самуэльсона [27, С. 59] о так называемом «семейном консенсусе», который исходит из того, что функции преференций всех членов домохозяйства независимы друг от друга, но, словно управляемые невидимой рукой, они согласованы между собой таким образом, что каждая индивидуальная функция учитывает интересы и уровень потребностей других. Следовательно, домохозяйство действует, максимизируя общую функцию благосостояния для принятия правильного решения по поводу потребления — такое оптимальное разделение дохода между членами домохозяйства, чтобы «этические» ценности денежных расходов каждого члена домохозяйства были равны между собой. На основе этого возникает общая функция полезности, которая максимизируется всем домохозяйственным сообществом. Проблема распределения внутри домохозяйства опять же остаётся без внимания, поскольку его внутренние структуры и происходящие в нём процессы не являются предметом исследования.
Неоклассическая микроэкономика не учитывает возможность производительной деятельности внутри домохозяйства, т.к. исходным пунктом является чисто потребительское сообщество, которое все товары получает исключительно на рынке. При этом купленные товары не нуждаются в дополнительной подготовке к потреблению в домашнем хозяйстве. Однако даже в развитых постиндустриальных обществах с высокой степенью разделения труда, где домохозяйства утратили свои производственные функции, эта сфера деятельности существует как в форме собственно производства «рыночных» продуктов, (например, выращивание овощей и фруктов на приусадебных и дачных участках), так и деятельности по доведению продуктов до состояния пригодности для непосредственного потребления. Таким образом, оба экономических субъекта неоклассической микротеории не могут быть однозначно отделёнными друг от друга по критерию функций и целей, как это предполагается в традиционной неоклассике. Если в домохозяйстве происходит не только потребление, но и производство, то, согласно этой теории, они рассматриваются как предприятия. Их целью в этом случае является максимизация прибыли посредством оптимального распределения используемых производственных факторов, что обеспечивает эффективное производство. В то же время упускается из виду, что многие домохозяйства производят не только для рынка, но и для собственного потребления и различных других целей (например, натуральные выплаты за аренду, оплата привлекаемой со стороны рабочей силы и т.д.). таким образом, лишь часть произведённой продукции с одинаковыми качествами выходит на рынок.
Экономические и социологические подходы к анализу неформальной экономики
В настоящее время существуют два подхода к определению неформальной экономики. Первый, наиболее распространённый и популярный, определяет неформальную экономику (включая теневую) как противостоящую государству и легальным сегментам рынка структуру. Второй же подход предлагает взглянуть на неформальную и теневую экономику как на совокупность отношений, присущих всем без исключения секторам экономики. [24, С.7] Его можно сформулировать так: неформальная экономика — это деятельность, направленная на получение доходов, не контролируемая государством, осуществляемая в условиях, когда аналогичные виды деятельности регулируются государством, [см. 42, 49]
Второй подход кажется нам более полным и конструктивным, поэтому исследование и теоретические выкладки построены именно в этой парадигме.
Необходимо определить структуру неформальной экономики и её взаимосвязь с общественной экономической деятельностью вообще. Известно, что, помимо криминальной экономики, в сферу неформальной экономики включаются вполне легальные, более того, обыденные формы экономической активности. Экономику можно представить как поле, разделённое на две части: верхняя и меньшая по площади — официальная экономика, нижняя и большая — неформальная. В сфере официальной экономики осуществляется лишь видимая часть сделок (между легальными организациями), прочая же экономическая деятельность, направленная на получение доходов, осуществляется отдельно от государственного контроля. Существуют следующие определения теневой и неформальной экономики в целом: Теневая экономика — это вся совокупность экономической деятельности, которая не учитывается официальной статистикой и не включается в валовой национальный продукт страны. [10, С.27] Автором предложена следующая структура теневой экономики: неофициальная экономика — легальные виды экономической деятельности, скрываемые от налогов и не фиксируемые официальной статистикой; фиктивная экономика — экономика приписок, спекулятивных сделок, взяток и прочих видов мошенничества, связанных с получением и передачей денег; подпольная экономика — все запрещенные законом виды экономической деятельности.
Неформальная экономика — совокупность хозяйственных отношений, которые не отражаются в официальной отчётности и формальных контрактах. [24, С.5]
В отечественной научной литературе создано несколько классификаций определений неформальной экономики по различным признакам: 1) понятия, подчёркивающие качественные отличия данного термина от официальной экономики: «неформальная», «нерегулярная» (irregular), «нерыночная» (nonmarket); 2) понятия, характеризующие принадлежность этой экономики к социальным институтам и единицам в большей степени, чем индивидам: «домашняя» (domestic), «экономика домохозяйств» (household), «соседская», «экономика сообществ» (community), «зелёная экономика» (green); 3) понятия, разделяющие экономики: «параллельная» (parallel), «вторая» (second), «двойственная» (dual); 4) понятия, отражающие оппозиционный характер данного типа экономики: «альтернативная» (alternative), «противоположная» (counter); 5) понятия, подчёркивающие периферийный характер экономики: «маргинальная» (marginal), «серая» (gray), «цветная» (colored); 6) понятия, отражающие запретный характер данной экономики: «скрытая» (hidden), «подпольная» (underground, subterranean), «чёрная» (black), «затопленная» (submerged), «теневая» (shadow), «незарегистрированная» (nonregistered), «не фиксируемая» (unrecorded), «невидимая» (invisible), «подлунная» (moonlight), «сумеречная» (twilight), «неофициальная» (unofficial), «экономика наличных денег» (cash); 7) понятия, подчёркивающие её низменный статус: «нелегальная» (illegal), «низкая» (neither). [4, С.33]
Составлено так же несколько классификаций неформальной экономики по следующим основаниям: 1) по степени легальности хозяйственных операций; 2) по мотивам отношения хозяйственных агентов к отчётности; 3) по охвату деятельности статистическим учётом. [24, С.7]
Выделены основные элементы теневой экономики и неформальной экономики в целом: Сокрытие предприятия (регулярная организованная хозяйственная деятельность без регистрации), или незаконное предпринимательство; Сокрытие хозяйственных операций (намеренное утаивание их в договорах и отчётности); Сокрытие найма рабочей силы (наём без оформления трудовых договоров); Сокрытие доходов (уход от налогов). Неофициальные экономические отношения присущи любой экономической системе и составляют заметную часть экономики в различных странах. Необходимым условием возникновения теневых отношений является наличие системы государственно административного регулирования хозяйственной деятельности. [13,
СЮ] Эта система должна вмешиваться в процессы производства, распределения и обмена таким образом, чтобы нарушать естественные закономерности экономического развития. В условиях развитой рыночной экономической системы вмешательство производится с помощью увеличения налогового обложения и прочих фискальных платежей, усиления государственного регулирования и контроля над экономикой, в странах же с директивно-командной системой хозяйствования посредством дефицитности экономики и особых бюрократических отношений.
Обоснование «качественных» методов, применяемых в работе
В обществе существуют проблемы, исследовать которые очень тяжело. В наибольшей степени это относится к российскому социуму. Благодаря длительному существованию тоталитарного режима, советские люди привыкли максимально разделять приватную и публичную жизнь, проживая их как бы параллельно. [7, С. 84-93] Ценности этих жизней не пересекались, что породило своеобразное двоемыслие, характерное для большинства советских людей. В разных жизненных параллелях сложились разные практики, заметно отличающиеся друг от друга. Для публичной жизни значимыми и действующими являлись одни нормы и понятия права, для частной — другие. (Например, в видимой параллели (общественной жизни) воровство считается пороком, требующим наказания, в скрытой же (личной) — это обычное действие, способствующее более справедливому распределению национального дохода). Такое положение вещей стало основой советского менталитета. Следовательно, приватная жизнь не должна быть предметом обсуждения, поскольку неприлично «выносить сор из избы».
Социологический опрос представляется актом публичным, респондент же не склонен выявлять в нём факты своей личной жизни, поэтому можно сделать вывод, что опрос не всегда служит инструментом получения информации. Все действия в неформальной экономике относятся к сфере приватной жизни. На вопрос о получаемых доходах респондент ответит только об официальных, налогооблагаемых (и сделает он это не столько потому, что опасается наказания государства или нападения бандитов, сколько потому, что в общественном понимании иметь другие доходы неприлично). Что касается труда на даче, то респонденты зачастую не понимают, что ведут экономическую деятельность, результатом которой является либо самообеспечение, либо обмен выращенной продукции на деньги или на другую продукцию, т.е. продажа или бартер, что означает заключение сделки, которая должна облагаться налогом. Когда люди об этом узнают, они порой пугаются и высказывают опасения, не обернётся ли их участие в исследовании против них же самих, не получат ли они новый налог. Следовательно, в данном исследовании опрос не является адекватным способом получения данных, поэтому было бы напрасной тратой времени делать выборку. В таком случае гораздо важнее найти некоторое количество человек, которые согласятся рассказать о своей деятельности и позволят понаблюдать за ней, с целью изучить и описать стратегии поведения на территории дачи, а также мотивы такого поведения.
Потенциальные респонденты, узнавая о целях исследования, нередко высказывали сомнения в целесообразности их участия. Чтобы добиться от них положительного решения, приходилось объяснять, что вся полученная информация будет строго анонимной и что результаты работы не послужат основанием для введения дополнительных налогов на производство сельскохозяйственной продукции. Чтобы преодолеть настороженность и недоверие респондентов, необходимо было добиться у них признания и использовать появившиеся возможности для получения как можно более полной и достоверной информации о поведении людей. Длительный контакт с исследуемой группой, с конкретными респондентами, позволяет социологу правильно интерпретировать поведение не с позиций своих собственных представлений о мире, а с позиций самих респондентов.
Как известно, современные методы исследования в социологии подразделяется на два крупных направления: качественное и количественное. Основное различие заключается в специфике применяемых методов научного исследования и интерпретации реальности. Независимо от принадлежности к тому или иному направлению, социолог видит свою задачу в сборе (или производстве) данных, которые впоследствии должны быть проанализированы. Описание реальности, которое социологи называют «данными», фактически инвентаризует реальный мир: это перечень вещей, существующих в обществах, субкультурах, институтах и т.д. Социологи производят данные, транслируя свои собственные наблюдения в знаковые системы. Различие между качественной и количественной системами может быть установлено просто в терминах знаковой системы, используемой для описания мира. Количественные социологи назначают номера и числа качественным наблюдениям. Таким образом, они производят данные подсчётом и «измерением» вещей. «Измеренными вещами» могут быть отдельные персоны, группы людей, целые общества, речевые акты и т.д. Качественные социологи, с другой стороны, представляют наблюдения в натуральном языке как таковом, они редко подсчитывают или назначают номера своим наблюдениям. В некотором смысле, сторонники качественных методов пишут отчёты о социальном мире примерно так же, как это делают газеты и журналы. Такое простое различие в подходе к знаковым системам соответствует огромным различиям в ценностях, целях и процедурах социологического исследования. Оказывается, что качественные методы, которые используют натуральный язык, лучше и быстрее открывают доступ в жизненные миры других людей, в то время как количественные — больше подходят для ведения «позитивной науки»; именно они позволяют чётко, скрупулёзно и надёжно собирать данные и проверять эмпирические гипотезы в логично-последовательной манере.
Классическая дача — загородная резиденция для отдыха обеспеченных горожан
Собственно, дача как таковая начинала своё существование во второй половине 19 века среди более или менее обеспеченных слоев интеллигенции, дворянства (не сохранившего собственных имений), городских служащих-чиновников. [86, С. 13] После реформы 1861 года горожане стали перенимать аристократическую привычку выезжать на лето в деревню. (Земельная аристократия стала распродавать свои имения, предприимчивые люди, приобретавшие их, увидели в земельной собственности растущую стоимость, началась активная застройка пригородных территорий. [87, С. 67] Разница состояла лишь в том, что аристократы переезжали в собственные имения, где полный штат прислуги позволял им отдыхать «от шума городского». Такой образ жизни вызывал законную зависть у разночинцев, и поэтому, как только появилась возможность и средства, городские мещане устремились за город реализовывать свои представления о роскоши. «Дачи, собственно, всегда были необходимой принадлежностью Петербурга. Был Петербург, и обязательно были дачи. Это началось очень давно. Когда-то помещики уезжали на лето в свои имения, но имений делалось всё меньше, а чиновников, связанных с городом по службе, - всё больше ...» [86, С. 13] Действительно, среди аристократов существовала традиция выезжать на лето из города в собственные имения. Более бедные дворяне из тех, что не владели подобающими землями, уже в начале 19-го столетия стали снимать дачи (например, Пушкины снимали дачу на Чёрной речке). Летом из города нужно было уезжать, как из экологических соображений, так и в угоду мнению общества. Поэтому, если дворянская семья не уезжала в путешествие за границу или в фамильные владения, ей следовало выехать на дачу, по крайней мере.
Поскольку далеко не всякий служащий мог позволить себе купить загородный дом, предприимчивые купцы (например, Перлов под Москвой) [87, С. 6] стали строить целые дачные посёлки, обустраивать их и сдавать внаём. По-прежнему, конечно же, «поставщиками» дач оставались и деревенские хозяева.
Дом в дачном посёлке или в деревне снимался семьёй на лето, и, таким образом, горожане получали возможность покинуть душный «каменный мешок» и пожить на природе. Многие семьи, кстати, отказывались на этот период от «городских» продуктов и переходили на сугубо деревенские, натуральные (мясо, рыба, молоко, овощи, фрукты, зелень, грибы и ягоды -всё это дачники приобретали у местных жителей или добывали сами). [86, С. 13]
Глава семьи чаще всего продолжал работать в городе, чтобы жена, дети и другие ближайшие родственники жили относительно беззаботно. Он приезжал на дачу по вечерам, где мог общаться с семьёй и вести дачную светскую жизнь. Формировалась целая дачная культура, которая предполагала наличие определённых институтов: во-первых, непосредственный рынок летнего жилья; во-вторых, наличие и развитие транспортных путей сообщения, ведущих к популярным и новым дачным местам. Государственные и частные учреждения уделяли внимание и средства бизнесу, связанному с дачной жизнью. Ближе к летнему сезону периодические издания начинали пестреть объявлениями о сдаче внаём комнат или домов под дачи в той или иной пригородной местности. Также можно было прочесть объявления и о желании снять дачу, соответствующую конкретным требованиям. Издательства выпускали специальные справочники с описанием известных дачных мест и пропагандой новых, менее привлекательных для публики. (Например, справочник «Спутник дачника», 1880 г.) [88, С. 5] Справочники содержали рекламные фотографии с идиллическими дачными сюжетами, подробные сведения о транспортных средствах и их цене, диапазон стоимости дачного жилья, рекомендации для лучшего времяпрепровождения в конкретном дачном месте (например, где-то реки и пруды изобиловали рыбой, следовательно, это лучшее место для «ужения»; по другому направлению — пышные леса, значит, это «чудесные грибные и ягодные места» и т.д.) Конечно же, ритм жизни городской семьи и её бюджет летом подчинялся даче. «Дачи снимали все. ... Чисто петербургская картина: кто не мог одновременно платить и за городскую квартиру, и за дачу, выезжал за город со всем своим скарбом (а квартира на лето сдавалась...) Но считалось, что детей надо вывозить обязательно, чего бы это ни стоило.» [86, С. 13]
Одновременно, и даже раньше, среди более бедных и необразованных слоев населения (как то: рабочие, мелкие ремесленники, «низкие» профессионалы) воспроизводилась привычка подкармливать себя, дополняя доходы от основных занятий и экономя их на продуктах питания. В то время, как богатые горожане отдыхали на природе, т.е. на дачах, их менее имущие сограждане на той же природе работали. Вокруг городских поселений располагались сады, огороды, подворья, на которых выращивали картофель, овощи, зелень, держали птицу и скотину. Существовали целые общности горожан, которые практиковали сельский образ жизни. (Например, жители слободок и окраин.) Отчасти это явление можно объяснить тем, что достаточно крупная часть рабочего люда приходила в город из деревни.
Переселяясь в город, сельский житель попадал в замкнутое жизненное пространство (городские дома или комнаты в этих домах, бараки). Говоря о замкнутости жизненного пространства, я подразумеваю отсутствие привычных сельских просторов, нехватку подворья и приусадебного хозяйства, в общем, той территории, которая ассоциировалась «с собой» и расширяла личностные пространственные границы. Такая ограниченность создавала дискомфорт. Логично предположить, что он мог быть прёодолён как минимум двумя способами: либо непривычный образ жизни требовал освоения новых жизненных стратегий, т.к. прежние становились неэффективными, либо напротив, происходила попытка адаптации новой среды (по крайней мере, собственной) к старым, традиционным сельским стратегиям, которые переносились в городскую жизнь.
