Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Когнитивная метафора в современной лингвистической парадигме 11
1.1 Эволюция научных взглядов на метафору 11
1.1.1 Структурно-семантическая, интеракционистская теории метафоры и теория семантических полей 13
1.1.2 Подходы к изучению метафоры в трудах французских ученых 23
1.2 Когнитивная теория метафоры 28
1.3 Особенности развития направлений исследований метафоры на современном этапе 37
Выводы по первой главе 69
ГЛАВА II. Когнитивная экономическая метафора во французском медийном дискурсе и ее основные модели ..72
2.1 Медийный дискурс как источник порождения экономических метафорических моделей 74
2.2 Метафора как средство воздействия на восприятие потребителя информации 84
2.3 Метафорическое моделирование как процесс формирования когнитивных структур в материалах французских СМИ 91
2.3.1 Социальная метафора 101
2.3.2 Антропоморфная метафора 120
2.3.3 Природная метафора 135
2.3.4 Артефактная метафора 140
Выводы по второй главе 149
Заключение 152
Список использованной литературы
- Структурно-семантическая, интеракционистская теории метафоры и теория семантических полей
- Когнитивная теория метафоры
- Метафора как средство воздействия на восприятие потребителя информации
- Антропоморфная метафора
Введение к работе
Актуальность проблемы
Взаимодействие и сравнительный анализ животного населения лесной и лесостепной природных зон в экологическом, биогеографическом и эволюционном аспектах один из интереснейших открытых вопросов современной биологии. Лесостепь по сложности и богатству природных комплексов, динамичности её истории, а также в силу специфических условий существования животных привлекала к себе внимание биологов с конца XIX века.
При изучении населения наземных позвоночных упомянутых зон мелкие млекопитающие являются одним из наиболее часто используемых объектов (Равкин, Лукьянова, 1974; Сорокин, 1977; Юдин и др., 1977; Евдокимов, 1978; Марин, 1980; Бойченко, 1980; Конева, 1983; Рамазанова, 1984; Полушина, Боднар, 1984; Чернышев, Чернышева, 1984; Елынин, 1986; Лямкин и др., 1988; и др.). Мелкие млекопитающие, благодаря высокой численности, видовому разнообразию и экологической лабильности, проявляют четкие реакции на антропогенные изменения (Ивантер, 1975), поэтому вполне резонно использовать их при определении и оценке изменений, протекающих в природных сообществах естественным путем.
Фауна млекопитающих лесостепи состоит большей частью из видов лесной и степной зон и не имеет каких-либо эндемиков (Кузнецов, 1950). При этом некоторые исследователи считают лесостепную зону самостоятельной и находят для неё автохтонные виды в различных систематических группировках (Арнольди, 1965; Луговой, 1994), в то же время существует мнение и о несамостоятельности лесостепи, а только её производности от зоны широколиственных лесов (Лопатин, 1989).
Для экологических и зоологических исследований островные леса лесостепной зоны особенно перспективны как уникальная природная модель в рамках теории островной биогеографии и для дальнейшей разработки концепции экотонов (Неронов, 2005). Выявление видового состава и численности млекопитающих в разных по площади и удаленности от лесной зоны массивах позволяет познать основные закономерности формирования локальных биот и вскрыть их принципиальные механизмы. Последующее проведение на основе полученных материалов зоогеографического анализа териофауны дает возможность выявить генетические связи современного населения млекопитающих с первичными очагами формирования фаун (Неронов, 2005).
Не менее интересным среди фундаментальных вопросов, решение которых возможно на примере исследования островных экосистем, является проблема формирования адаптации млекопитающих в эволюционном и экологическом аспектах. Наблюдения за определенными популяциями модельных видов лесной фауны, длительно существующими в условиях изоляции от основного видового ареала, возможно, позволят установить
микроэволюционные процессы в форме морфологически выраженных адаптации к конкретной среде обитания (Неронов, 2005).
Необходимо подчеркнуть, что вплоть до настоящего времени фауна мелких млекопитающих лесостепных ландшафтов Предволжья изучена далеко не достаточно: не было мониторинговых исследований этой группы животных, мало сведений о численности, размножении и распределении. Практически не изучена специфика внутривидовой структуры на территории Нижегородского лесостепья и микроэволюционные процессы в популяциях мелких млекопитающих. В настоящей работе предпринята попытка в какой-то степени восполнить сведения по упомянутым выше направлениям, в чем и заключается ее актуальность.
Цель исследований
Сравнительный анализ экологических характеристик, внутривидовой структуры и изменчивости популяций мелких млекопитающих в условиях лесной и лесостепной природных зон.
Задачи исследований
Изучить распределение, фаунистический состав, динамику численности сообществ мелких млекопитающих в составе лесной и лесостепной природных зон на примере Предволжья Нижегородской области.
Выявить особенности размножения мелких млекопитающих в районе исследования.
На основе количественных показателей определить экологическую структуру сообществ мелких млекопитающих в лесной зоне и лесостепи.
Изучить метрическую и фенетическую специфику популяций фоновых видов мелких млекопитающих в условиях лесной и лесостепной природных зон.
Научная новизна
Впервые проведено интразональное сравнение сообществ мелких млекопитающих по структуре видового состава, особенностям распределения и показателям численности. Методом дисперсионного анализа дана оценка силы влияния фактора изоляции на численность мелких млекопитающих островных лесов лесостепья. На основе количественных характеристик показана структура сообществ мелких млекопитающих лесной зоны и лесостепья на современном этапе. Впервые проанализирована метрическая и фенетическая изменчивость популяций фоновых видов и выявлены основные направления микроэволюционных процессов рассматриваемой группы животных в условиях лесной и лесостепной природных зон.
Научная и практическая значимость работы
Материалы диссертации могут быть использованы для мониторинговых исследований мелких млекопитающих в природных
экосистемах. Результаты работы могут применяться при изучении вопросов внутривидовой структуры мелких млекопитающих и микроэволюции. Полученные данные по видовому составу и численности млекопитающих в разных по площади и удаленности от лесной зоны массивах могут быть использованы для обобщения на более высоком уровне с целью познания основных закономерностей и механизмов формирования локальных биот и выявления генетических связей современного населения млекопитающих с первичными очагами формирования фаун. Практическим аспектом работы является возможность использования полученных данных при планировании санитарно-профилактических мероприятий по сапронозным и зоонозным инфекциям. И, наконец, результаты исследований активно используются в учебном процессе и подготовке курсовых и дипломных работ Нижегородского государственного педагогического университета и Арзамасского государственного педагогического института.
Публикации и апробация результатов исследований
Основные положения диссертации опубликованы в 22 научных работах. Диссертация апробирована на Региональной конференции «Проблемы регионального экологического мониторинга» (Нижний Новгород, 2002); Международной конференции «Зоологические исследования регионов России и сопредельных территорий» (Нижний Новгород, 2002); Республиканской конференции «Биоразнообразие и биоресурсы среднего Поволжья и сопредельных территорий» (Казань, 2002); Республиканской конференции «Экологические, морфофизиологические особенности и современные методы исследования живых систем» (Казань, 2003); VII Всероссийском семинаре «Методы популяционной биологии» (Сыктывкар, 2004); Всероссийской конференции «Проблемы экологии в современном мире» (Тамбов, 2004); Всероссийской конференции «Принципы и способы сохранения биоразнообразия» (Йошкар-Ола, 2004); VIII Всероссийском семинаре «Популяции в пространстве и времени» (Нижний Новгород, 2005); Всероссийской конференции «Проблемы биологической науки и образования в педагогических вузах» (Новосибирск, 2005); III Международной конференции «Биоразнообразие и роль зооценоза в естественных и антропогенных экосистемах» (Днепропетровск, 2005); Межрегиональной конференции «Экологическое образование: теория и педагогическая реальность» (Нижний Новгород, 2005); Международной конференции «Проблемы популяционной экологии животных» (Томск, 2006); Всероссийской конференции «Молодые исследователи - регионам» (Вологда, 2006); IX Всероссийском семинаре «Особь и популяция -стратегия жизни» (Уфа, 2006); IV Международной конференции «Биотехнология - охране окружающей среды» (Москва, 2006); VIII съезде Териологического общества «Териофауна России и сопредельных территорий» (Москва, 2007). Результаты работы использовались при создании учебно-методических пособий «Фаунистические комплексы и
практическое значение мелких млекопитающих Нижегородской области» (Нижний Новгород, 2006) и «Использование погадок хищных птиц при фаунистических исследованиях» (Нижний Новгород, 2007).
Объем и структура диссертации
Структурно-семантическая, интеракционистская теории метафоры и теория семантических полей
Классическая риторика разработала разветвленную классификацию фигур. Термин «фигура» (а%гцш) был впервые употреблен Анаксименом из Лампсака (IV в. до Р X). Вопрос был тщательно разработан Аристотелем, ученики которого (в особенности Деметрий Фалерский) ввели разделение на «фигуры речи» и «фигуры мысли» (Аншчные риторики 1978:143-145).
В истории исследований метафоры имеет место ряд концепций, восходящих к идеям античных мыслителей. Они усматривают в метафоре скрытое, эллиптическое сравнение, из которого устранено указание на общий признак сравниваемых объектов. Именно с тех пор получил распространение взгляд на метафору как на неотъемлемую принадлежность языка, необходимую для коммуникативных, номинативных и познавательных целей. Аристотель, с чьим именем связывают появление научного интереса к метафоре, занимался преимущественно проблемами поэтики и риторики, обращаясь к метафоре исключительно как к фигуре речи с индивидуальным языковым употреблением. Квинтилиан, Деметрий, Цицерон полагали, что метафора призвана обозначать предметы и явления, формируя недостающие значения в связи с её употреблением в переносном смысле, и юлько затем украшать речь (Античные риторики 1978:45-236).
История философии содержит два резко противоположных взгляда на возможности использования метафор. Английские философы-рационалисты (Т. Гоббс, Дж. Локк) считали, что речь служит в первую очередь для выражения мысли и передачи знания и что для выполнения этой функции пригодны лишь слова, употребленные в их прямом смысле. Т. Гоббс называл метафоры «блуждающими огнями» и был убежден, что пользоваться ими -значит «бродить среди бесчисленных нелепостей» (кстати, он тоже не обходится без метафор) (Гоббс 1989:66). Дж. Локк писал, что «образное употребление слов внушает ложные идеи и вводит в заблуждение рассудок» (Локк 1985:267-270).
Большинство философов, придерживавшихся рационалистических, позитивистских, и прагматических взглядов, а также эмпирицисты и логические позитивисты сходились на недопустимости использования метафор в научных сочинениях (совершение метафор приравнивалось к совершению преступления - ср. англ. to commit a metaphor и to commit а crime).
Философы и ученые романтического склада (Э. Кассирер, X. Ортега-и-Гассет, П. Рикёр), напротив, считали метафору единственным способом не только выражения мысли, но и самого мышления.
Метафора - сознательный перенос названия одного представления в другую сферу, на другие представления, сходные какой-либо чертой с первым или предполагающие какие-либо косвенные «аналогии» с ним. «Если верно, что метафору в общем смысле следует рассматривать не как определенное явление речи, а как одно из конститутивных условий существования языка, то для ее понимания нужно вновь вернуться к основной форме образования понятий в языке» (Кассирер 1990:39). В итоге метафоры возникают из акта концентрации, компрессии чувственного опыта, создающего необходимые предпосылки для формирования каждого языкового понятия. Когда эта концентрация реализуется в различных содержаниях и различными способами, в двух перцептивных комплексах один и тот же момент выделяется как существенный, значимый, смыслообразующий, и тогда между этими комплексами возникает зависимость и тесная связь, какую только может создать язык. Нелепость сопоставления исчезает, если обратить внимание на тот факт, что все понятия могут появиться только благодаря языку, и каждый характерный признак, дающий импульс для образования понятия и значения, служит в то же время для объединения соответствующих предметов или явлений. Метафора является механизмом «схематизации»: на почве воображения выращиваются переносные смыслы как результат взаимодействия тождества и различия (Кассирер 1990:39). Она сама позволяет видеть действие этого механизма, так как тождество и различие здесь не сливаются, а противостоят друг другу. При восприятии метафоры сознание освобождается от естественной реальности, что даёт возможность непосредственного получения чувственных данных.
Когнитивная теория метафоры
Когнитивная теория метафоры До недавнего времени внутренний мир человека занимал психиатров, философов, поэтов, но мало интересовал лингвистов. Как правило, в тех случаях, когда прямое объяснение какого-либо явления по той или иной причине невозможно, говорящий использует различные окольные пути, обращаясь при этом к знаниям, которые, по его предположению, уже имеются в опыте адресата. Перед нами стоит задача предложить такое описание метафоры, которое объяснило бы отношения референтов, не имеющих ничего общего в реальной жизни. В ходе определенного когнитивного процесса говорящий (пишущий) исследует различные участки своей долговременной памяти, где и отыскивает двух (или более) референтов, устанавливает между ними осмысленную связь и, наконец, реализует метафору. Он порождает новые метафоры в процессе пошания, когда желает предложить новую гипотезу. Когнитивный подход направлен скорее не на описание внешних факторов ментальных процессов, а на описание глубинных структур, в которых скрыты существенные «незримые» закономерности протекания интеллектуальной деятельности, что связано со сложностью природы языковой структуры (Нефедова 2001:81).
Поскольку роль метафоры - смыслообразование, то нам представляется необходимым определенить суть рассматриваемого вопроса, то есть фактически выяснить то, что такое когниция и как представляется метафора в когнитивной парадигме.
И. Г. Ольшанский определяет когнитологию как комплексную, междисциплинарную науку, изучающую мыслительную и познавательную деятельность человека; одна из её целей заключается в создании новых инструментов познания в исследовании мыслительных процессов (Ольшанский 1996:87-90). По Е. С. Кубряковой, когнитология является наукой, появившейся в XX веке, которая призвана не только для того, чтобы дать возможность ученым прояснить принципы функционирования мозга человека, но и для объединения в своих рамках множества дисциплин, так или иначе связанных с исследованиями ментальных процессов (математика, логика, философия, лингвистика, психология, теория информации, математическое моделирование, нейронауки и т.д.). Сближение когнитологии и лингвистики 01 крыло новые гориюнты для работы на различных уровнях как в одной, так и в другой науке. Таким образом, изучаемая нами проблема непосредственно коррелирует с областью, занимающейся человеческим мышлением, разумом и всеми процессами, с ними связанными; когнитивная наука изучает собственно когницию - «познание и связанные с ним структуры и процессы» (Краткий словарь когнитивных терминов 1996:58).
Будучи центральным понятием данной науки, когниция чаще обозначает цепочку психических (ментальных, мыслительных) процессов - мышление, анализ окружающего человека мира, событий, реакции и т. п., служащих для обработки и переработки этой информации, поступающей извне по чувственно-перцептуальным каналам. Данный термин применяется для обозначения процессов, при которых внешние данные от различных раздражителей (сигналов «на входе») преобразуются и поступают для их переработки в мозг и ЦНС в форме так называемых «ментальных репрезентаций» (Кубрякова 1999:10) - фреймов, сценариев, образов.
Когниция может рассматриваться как способность человека ориентироваться в окружающем его мире, для чего необходимо идентифицировать и объекты, составляющие его с помощью концептов - своеобразных «квантов» знания, отражающих опыт и знание человеческой деятельности при знакомстве с миром. Основными проблемами когнитологии являются «вопросы о том, какими типами знания и в какой форме обладает человек, как репрезентировано знание в его голове, каким образом приходит человек к знанию и как он его использует» (Кубрякова 1999:13). Следовательно, объектами данной науки можно определить информацию и ее обработку, что неизбежно заставляет ученых обращаться к понятиям памяти, внимания, восприятия и воображения.
Метафора как средство воздействия на восприятие потребителя информации
На новом витке эволюции теории когнитивной метафоры в «когнитивной лингвистике второго поколения» приоритетным считается интерес к протеканию нейронных процессов головного мозга, «...дальнейший прогресс в области изучения языка (и мышления) возможен только при интеграции лингвистики с нейронной теорией...», поскольку, по мнению Дж. Лакоффа и М. Джонсона, разум имеет «воплощенную», телесную природу (Кравченко 2004:40) Вероятно, по этой причине в последнее время отчетливо стала прослеживаться тенденция к изучению метафоры как орудия манипулирования сознанием.
Опыт, который человеческие существа копят о себе и об окружающем мире, формируется посредством «ворот» наших пяти органов чувств. «Мы все время видим, слышим, чувствуем телом, обоняем и ощущаем на вкус наше окружение, и потому являемся объектом колоссального количества сенсорной информации. Но лишь ничтожная часть этой информации различным образом отражается нашей нервной системой, позволяя в каждый отдельный момент времени проникать в наше сознание только нескольким битам сенсорной информации. Без этих неврологических «ворот» сознания мы были бы полностью захлестнуты потоком ненужной информации» (Гордон 1995:60).
Впоследствии наш сознательный опыт ограничивается числом различений восприятия, производимых нами в любой данный момент времени, что, очевидно, свидетельствует об ограничениях осознания восприятий и о том, что способность центральной нервной системы к координированию и запоминанию перцептуального опыта в любой данный момент времени во много раз превышает способность одновременного осознавания потока информации, обрушивающегося на нас в действительности. В этом процессе по организации нашего перцептуального опыта в «удобоваримые» части огромная доля поступающей информации неизбежно пропадает (Гордон 1995:60-63). Получается, что для эффективного усвоения информации требуется отсечь все лишнее, мешающее восприятию. Ключ к решению проблемы находится в моделировании ситуации. Модель показывает, как ситуация поддерживает себя в состоянии стабильности или развития, демонстрирует прямые и обратные причинно-следственные взаимосвязи. Когда на те же вопросы мы пытаемся ответить эмпирически или индуктивно, получаем размытый и недоказуемый ответ (Гагин 2002:118). Метафора и есть та самая модель, позволяющая уловить суть сообщения.
Метафора возводит мосты между «картами» мышления. У каждого она может вызывать разные ассоциации, но любое использование слов с большой сенсорной нагрузкой повышает наши шансы на взаимопонимание (Олдер 2000:115)
Подсознание под влиянием метафор пытается связать текущие проблемы и трудности с любыми событиями из обширной базы данных, предоставляемых самой жизнью, едва лишь в них содержится хоть намек на подсказку. При этом метафора играет роль связи скрытого от непосредственного наблюдения мыслительного процесса. Метафора заставляет прозреть разум, от которого зависит поиск решений и перемен (Олдер 2000:117).
Оказание воздействия метафор на реципиента очевидно, хотя адепты учений по психоанализу и нейролингвистическому программированию склонны отрицать этот факт, заявляя, что манипулирование сознанием - это лишь побочный продукт исследований. Но, тем не менее, применение метафор с целью «кодирования» определенных поведенческих реакций в медиа-, политических и экономических сферах получило широкое распространение. Прогрессивный характер приращения методов метафорического воздействия на почву маркетинговых и PR-стратегий ставит под сомнение «вторичность» изучения механизмов воздействия на перцепцию: любое осмысленное высказывание имеет своей целью оказание влияния на формирование определенного идейного базиса.
Так, например, в последние годы во французском медийном дискурсе при описании российской экономической системы доминировала метафорическая модель ЭКОНОМИКА РОССИИ - ЭТО БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ. Так называемая морбиальная метафора задавала в целом негативный, тревожный концептуальный вектор образу России конца прошлого века: психические и соматические расстройства нежизнеспособною общества, лишенного иммунитета, ведут, казалось, к неминуемой гибели.
Экономические процессы приобретали все атрибуты заболеваний, протекая по аналогичной схеме:
La Russie, сотте jadh Г Empire ottoman, est Vhomme malade de Г Europe Malade d une longue maladie (Le Point 07.08.1998:5) Неуверенные, противоречивые действия чиновников в области экономики заставляли усомниться в здравости их рассудка и адекватности.
Mais, apres cette crise, qui peut encore croire que le pays va sortir du marasme grace a VOccident7 La Russie doit se retrouver avec elle-meme et se construire sonpropre module de developpement (Le Point 20.11.1998:127) С букетом хронических заболеваний, в глубоком маразме Россия вступала в новый век, подобно Колоссу на глиняных ногах:
Pauvrete endemique, manque de capitaux, delabrement industriel, corruption, effondrement demographique a I horizon 2050, pollution generalisee... La Russie, dont la croissance reprend avec Vladimir Routine, reste plus que jamais un colosse aux pieds d argile
Антропоморфная метафора
Антропоморфная метафора Тело, органы, а также психофизические характеристики становятся понятиями, в которых переосмысливаются референты из области экономики. И в зіу сферу, такую сложную и замкнутую, проникают таким нетривиальным способом образы, близкие человеку, понятные ему, которые он «знает, как свои пять пальцев». По этой причине широкое употребление получила физиологическая метафора, где сферой-источником является гот или иной физиологический атрибут или признак человека, а сферой-мишенью - экономика.
Во французском дискурсе СМИ представление экономических реалий в терминах, касающихся сферы физиологии человека, является наиболее продуктивным, по причине отвлеченности, сложности экономических понятий, суть которых заключается в том, чтобы эффективно донести до сознания потребителя информацию путем метафорического переноса на доступный образ тела. Соответственно, большое количество концептов охватывает также фрейм, объединяющий части тела.
Как отмечает А. П. Чудинов, в обыденной и научной картине мира принято рассматривать организм как совокупность частей тела и органов, которые и обеспечивают жизнедеятельность человеку (Чудинов 2001 21). В сфере экономики эти образы играют ту же роль, объясняя назначение того или иного феномена. Так, например, ноги, руки служат для опоры, поддержки, а кровь и сердце позволяют переносить питательные вещества по всему организму, давая ему силы и энергию, необходимые для выживания, что характеризует экономические феномены с точки зрения их функций, которые, кстати, могут иметь и ряд нарушений. Метафорическая модель ЭКОНОМИКА - ЭТО ЖИВОЙ ОРГАНИЗМ - одна из наиболее типичных и детально структурированных во французском медийном дискурсе.
Метафоры, базирующиеся на фрейме «тело и органы», представляют общество, государство и окружающую действительность в целом как человеческий организм, различные части которого выполняют определенные функции.
Позвоночник является основой скелета, тем более важна его роль, если речь идет о человеке, которому прямохождение подарило возможность подняться на наивысшую ступень эволюции: Ces entrepnses sont ипв echine de I economie du marche (Le Point 08.07.2001:13).
Во французском медийном дискурсе «хребет» предприятия поддерживает рыночный организм, выгодно отличая его от беспозвоночной экономики развивающихся стран.
Дискурсу французских СМИ свойственно использование метафоры опорно-двигательного аппарата. Конечности служат человеку опорой, при их помощи человек может передвигаться в пространстве или перемещать предметы. В экономике эти образы призваны обозначать функционально сходные понятия: Aux termes de Г accord, Microsoft et Corel devraient travailler main dans la main pour accelerer la commercialisation des produits des deux groupes sur I Internet (Le Point 16.12.2005:40) On a pris notre pied pendant des annees en fonctwnnant de maniere informelle (Le Point 21.05.2004:122) Позвоночник и конечности позволяют «продвинуться» экономике в некотором направлении, задать верную траекторию, сориентироваться помогают ощущения визуальные, тактильные и т.д. Les representants du president sont une face du pouvoir executif, ce sont ses yeux et ses oreilles (Label France 10.03.2005:14).
Процитированная метафора является ярким примером изобразительной функции. В данном случае слова с прямой и образной номинацией совпадают по набору семантических признаков, так как органы (лицо, глаза, уши) для человека выполняют те же функции, что и для власти: представители президента должны являться «лицом» страны, примером для подражания, они обязаны контролировать ситуацию в стране, быть в курсе происходящих событий благодаря «зрению» и «слуху» (то есть должны всё видеть и всё слышать). Голова в метафорических моделях, выступая и как орган, и как часть тела, всегда занимает первую, «главенствующую» позицию по отношению к другим частям тела.
Однако справедливо будет отметить, что наибольшее распространение получила метафорическая модель ЭКОНОМИКА - ЭТО СЕРДЦЕ, о чем свидетельствует ряд примеров: С est ип bunker, une citadelle impr enable En plein сагиг de Chamalieres, ce "Neuilly clermontois " qui a servi en son temps de tremplin a VGE, le bailment semble mdistructible derriere ses hauts murs de bnque, ses alarmes, ses cameras et ses sas de securite ultrasophistiques qui enfontVun des endroits les plus proteges du monde (Le Point 02.09.2005:100). Cette ville est le cceur industriel de France (Le Point 10.08.2001:13) La securite est au caur de notre modele Grace a tous les efforts que nous consentons, les problemes de fraude sont marginaux (seulement 0,01 % des transactions) (http://www.journaldunet.com) Les actionnaires d Euronext diront demain laquelle, de I offre de New York ou de celle de Francfort, ils preferent Que la premiere I emporte et la seconde sera ravalee au rang de place regionale Le cceur boursier du monde sera transatlantique"
