Содержание к диссертации
Введение 4
Глава I. Теоретико-методологические основы
стратегического управления социально-экономическим
развитием территорий 23
1. Парадигмы экономического равновесия
и методология анализа неустойчивых
территориально-хозяйственных систем 23
2. Исторический опыт стабилизации
хозяйства и стратегические программы
развития экономики Урала 49
3. Мировой опыт развития депрессивных
старопромышленных районов 82
Глава II. Территориальные объекты и потенциал
развития Южного Урала 99
1. Природно-ресурсный потенциал территории
и проблема разграничения прав собственности
на недра между субъектами федерального,
регионального и местного уровней 99
2: Экспортный потенциал территории: проблемы
и перспективы развития 123
3. Бюджетно-финансовая сфера и инвестиционный
потенциал территории 151
4. Экономический потенциал негосударственного
сектора старопромышленных районов 164
Глава III. Снижение социальной напряженности
и формирование рынка труда в
горнопромышленных районах Урала 206
1. Радикальные экономические реформы
и социальные ожидания населения 206
2. Рынок труда в моноотраслевых районах
социальной напряженности 235
3. Управление социальной сферой в условиях
экономического кризиса 273
Глава IV. Основные направления программы
антидепрессивных действий на территории 294
1. Экономические ресурсы и принципы управления
антидепрессивным развитием территории 294
2. Социально-экономическая антидепрессивная
территориальная программа: цели, задачи,
направления и основные механизмы реализации 323
3. Приоритетные направления практических
действий по развитию предпринимательства 344
Заключение 368
Примечания 374
Список литературы 386
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Территории и субрегионы Урала находятся в ситуации, когда деструктивные воздействия рыночной реформы на экономику пока не компенсируются конструктивными потенциями рыночной системы хозяйства. Происходит нарастание иерав-новесности, неустойчивости экономических процессов, сопровооюдаю-щихся ростом социальной напряжённости. Она вызывается разрушением базовых систем жизнеобеспечения и жизнедеятельности населения - экологической среды, демографического потенциала, отраслевых производств, жилищно-коммунального комплекса, социальной сферы и инфраструктуры.
Научная объективность не позволяет возложить всю ответственность на реформаторов, которым общество доверило дело создания рыночной экономики и правового государства в нашей стране. Кризис государственно-бюрократического управления поразил советскую экономику уже в 80-х годах. Причина - в тотальном проникновении государства во все сферы общественной жизни, в зарегулированности всех базисных (первичных) и надстроечных (вторичных), систем жизнеобеспечения, функционирования и развития, доведение до крайности идеи устойчивого общества и неподверженности его циклической конъюнктуре рыночной конкуренции. Эта линия привела к поразительно быстрому краху политического строя советского общества, который давно уже утратил поддержку основной массы населения. Этому процессу предшествовал невиданный уровень экологических проблем, официально зафиксированный еще в начале 70-х годов. Стали очевидны деформации экономического, демографического, интеллектуального и культурно-духовного потенциалов
страны. Темпы экономического роста стали резко снижаться. Именно в этой ситуации наше общество поверило в лозунги либерально-экономических и демократически-правовых реформ.
В начале 1992 года правительством страны в ход были пущены средства радикального реформирования общества, симметрично противоположные тем, которые были осуществлены в 1917-1922 гг.: либерализация цен, отказ государства от старой геополитической стратегии, распад СССР, обвальная конверсия военно-промышленного комплекса и последовавший за этим паралич связанных с ним систем жизнеобеспечения, уход государства из экономики, приватизация государственной собственности, отказ от монополии внешней торговли и т.п.
В этой ситуации безусловно их конструктивные последствия не смогли компенсировать последствий системного кризиса, в котором все еще находится наша экономика. Наше общество оказалось в состоянии неравновесия, когда созидательный потенциал государственного социализма был уже исчерпан, а аналогичный потенциал рыночной экономики и правового государства в полную, и ожидаемую и реформаторами и обществом, меру еще не заработал.
Возник самый парадоксальный для теорий частной и общественной собственности социальный феномен: насильственному разрушению социальной формы жизни и базисных, природных и социальных систем жизнеобеспечения в силу прямо противоположных, взаимоисключающих радикальных преобразований большая часть общества стихийно или осознанно сопротивляется. Тем не менее в самых низах народной жизни начинают проявляться глубинные жизнетворные и культуросозидающие силы индивида, семьи, социальной группы, территориальных и этно-национальных общностей населения, наций и народа в целом.Это - естественный базис нового возрождения местного самоуправления, стихийно-
го формирования местных политических, хозяйственных и культурных
элит.
Отсюда понятна апелляция населения к политической власти, опирающаяся на исторические традиции российской государственности, имеющей опыт эффективного взаимодействия с местным самоуправлением как в центральной России, так и в ее огромных окраинных регионах. При этом нельзя закрывать глаза на то, что освобождение скованной тоталитаризмом подспудной энергии народа порождает как жизнеутверждающие, хозяйственно-экономические и духовно-культурные силы народа, так и спрессованные государственной системой идеологического, политического, экономического и административного насилия разрушительно-криминальные силы отчужденного человека. Мы имеем в виду эгоистический частный интерес индивида, группы, территориальной корпорации лиц, который, не будучи ограничен моралью, религией и законом, превращается в социально опасный криминал, пронизывающий неустойчивый, неравновесный организм переходного общества.
Уральский регион как непосредственный объект нашего исследования характеризуется специфической конфигурацией неблагоприятных факторов, осложняющих радикальное преобразование сложившейся на его территориях социально-экономической системы(1).
Важно отметить, что геополитическое значение Урала после распада СССР изменилось радикальным образом. Дело не только в том, что по многим показателям Уральский регион вышел на первое место в стране. По данным Института экономики РАН, УЭР (Уральский экономический регион) стад вторым после Центрального экономического района по своему экономическому потенциалу. Здесь проживает седьмая часть населения России, здесь находится 17-20% производственного потенциала страны. Особенно велик удельный вес военно-промышленного комплекса.
Доля Урала в общем промышленном производстве составляет около 18%, по черной металлургии - до 55%, по цветной - 21,8%, по машиностроению и металлообработке - 16,9%. Урал занимает второе в России место после Западной Сибири по объему экспортной продукции -17-20%(2).
Геополитическая ситуация в России до и после распада СССР повлияла на Уральский регион двояким образом. Во-первых, из-за смещения экономико-географического пространства России на восток Урал переместился ближе к центру страны, стал пофаничным регионом и вместе с Сибирью и Дальним Востоком стал геополитическим базисом России в следующем столетии. Функция "тылового" региона в период Великой Отечественной войны определила военную специализацию промышленности и гипертрофированное развитие базовых отраслей - добывающей, металлургии, тяжелого машиностроения, химии. Таким образом, сыграв свою роль базисного региона в геополитической стратегии СССР в 30-е годы (создание Урало-Кузнецкого комбината), в 40-е годы (производство военной техники), в 50-70-е годы (создание ракетно-атомного щита), Урал в 90-е годы оказался в ситуации глубочайшего кризиса, - это во-вторых.
Можно утверждать что геополитическая победа Запада над СССР и фактически навязанный России стремительный переход к рыночной экономике - две стороны одной медали. Эта стратегия поставила Урал, и не только Урал, в ситуацию деструктивно-болезненной дестабилизации, неравновесности и неустойчивости во всех его системах жизнеобеспечения и жизнедеятельности.
И начале 90-х годов уральская провинция еще остается одной из самых однобоко развитых индустриальных территорий России. В 1990 году в чистой продукции малых городов УЭР промышленность составляла 60,6 %, а вместе со строительством и транспортом эта доля доходила
до 80 %. В 1993 году в этих отраслях работало до 60 % занятого населения^).
Поскольку большинство городов Урала возникли и развивались вокруг градообразующих предприятий, которые формировали рабочие места, доходы, социальную инфраструктуру, обеспечивали население электроэнергией, теплом и т. д., то кризис этих предприятий вызвал депрессию, упадок и деградацию целых территорий. Экономика малых городов Урала буквально была взорвана кризисом. Спад промышленного производства в малых городах Урала (36,4% в 1992 г.) был более глубоким, чем в среднем по России (28,1%). Экономический кризис усугубляется накопленной десятилетиями изношенностью производственных фондов и их отсталостью, поскольку последние десятилетия регион как бы паразитировал на накопленном ранее производственно-технологическом потенциале, попросту проедая имеющиеся производственные фонды и технологии^).
Необходимость антидепрессивных социально-экономических программ для старопромышленных районов Урала очевидна. Но такие программы требуют огромных средств, затраты которых на реабилитацию должны быть эффективными. Подобные программы на Западе сочетают государственное регулирование с рыночными механизмами. Опыт Запада, как уже совершенно очевидно, не может быть прямо перенесен в Россию, тем более в такие специфически депрессивные территории как старопромышленные районы Урала. Из этого следует необходимость специальных исследований, методических разработок оценочно-прогнозной и перспективно-проектной работы с целью научного обоснования, по сути дела, уникальной антидепрессивной программы для Челябинской области, в частности подпрограммы ее северных территорий.
Решению этой проблемы и вытекающих отсюда научных, методических и практических задач посвящено настоящие исследование.
Степень разработанности проблемы. Старопромышленные районы Урала имеют за собой трехсотлетнюю историю с того времени, когда в конце XVII века стала возникать горнозаводская мануфактура и горнозаводские округа. В период 20-30-х годов начинается современная экономическая история Уральского экономического региона, анализу которой посвящена огромная литература. Для решения проблем разработки современной реабилитационной программы этих районов полезно выделить несколько ключевых этапов их развития и методологических подходов к разработке аналогичных программ в прошлом.
Первая региональная программа формирования и развития Урала как единого и самостоятельного экономического района страны явилась составной частью территориального раздела Государственного плана электрификации всей РСФСР (ГОЭЛРО), разработанного и принятого в конце 1920 года. В плане ГОЭЛРО Урал был разделен на 12 районов, в которых была определена отраслевая производственная специализация с межотраслевыми связями регионального и межрегионального (общегосударственного) характера. В плане ГОЭЛРО в общем виде уже обсуждался вопрос создания в будущем Урало-Кузнецкого комбината. Ключевой смысл этой региональной программы развития Урала состоял в том, что ее пронизывала идея технологической электрификации транспорта, горнорудной, металлургической и других отраслей промышленности и сельского хозяйства, а также обеспечения электроэнергией сферы коммунально-бытового обслуживания населения. Хозяйственный механизм, рыночная конъюнктура, проблема инвестиций и занятости по понятным причинам не обсуждалась(5).
Следующий шаг в региональном программном развитии был осуществлен в 30-е годы. Он предусматривал создание на востоке страны второго угольно-металлургического центра СССР - Урало-Кузнецкого комбината. Авторы технико-экономических обоснований комбината рассматривали УКК как огромную по своим масштабам и сложнейшую по внутренним и внешним связям систему целевого характера. Единой цели подчинялись все отраслевые и территориальные комплексы Урала, Башкирии, Северо-Восточного Казахстана. В результате была осуществлена радикальная перестройка прежней географии размещения производительных сил страны и продвижения их в Сибирь и на Дальний Восток. "Тыловая" специализация Урала в контексте стратегических целей УКК сыграла свою роль как в победе СССР над германским фашизмом, так и в решении геополитических задач противостояния двух систем после Второй Мировой войны. Отсюда следуют принципиальные методологические уроки для разработки современных антидепрессионных программ и развития старопромышленных районов Урала(6).
Очевидно, что для современной российской практики необходимо учитывать зарубежный опыт. В частности большой интерес представляет программа развития долины реки Теннеси, с ареалом воздействия на 12 штатов. Эта программа действует более 60 лет. Ее деятельность включает создание энергетической системы региона, современного сельского хозяйства, развитие городов и населенных пунктов, улучшение качества окружающей среды(7).
Этот пример, хорошо известный специалистам, опровергает ложную идею о свойствах самоорганизации больших экономических пространств посредством рыночной среды без вмешательства государства. Такой подход обосновывается в ряде работ, подготовленных в последние годы. В их числе в первую очередь следует отметить исследования теоре-
тических и методологических вопросов регионального развития в условиях кризисной экономики в работах АХранберга, Р.Шнипера, М.Бандмана, В.Селиверстова, В.Суслова, Н.Лариной, В.Пушкарева - экономистов-регионалистов сибирской школы региональной экономики(8). В них аккумулирован серьезный опыт исследований и разработки программ размещения и развития производительных сил восточных регионов СССР и России в рамках территориально-производственных комплексов и целевых региональных программ, в частности программы зон БАМ.
В условиях системного кризиса экономики регионов в результате стратегически непродуманных реформ возникла проблема депрессивных регионов Урала, Сибири и Дальнего Востока. В работах упомянутых ученых предложены методика оценки и крупномасштабные мероприятия по преодолению этими регионами фазы депрессивности. В силу их геополитической значимости большое внимание уделяется государственной региональной политике и поддержке Урала, Сибири и Дальнего Востока.
Разработке конкретных реабилитационных программ посвящены работы И.Безгребельной, В.Беляева, О. Богачевой, Э. Вильховченко, Н. Вишневской, А. Орлова, О. Романовой(9). В них освещаются проблемы и предлагаются их решения, представляющие большой интерес как с научной так и практической точки зрения.
Исследования В. Тимошенко, А. Бакунина, А. Бе деля,
А. Алексеева, К. Зубкова раскрывают исторический контекст становления и развития экономики Уральского региона в условиях становления государственно организованной горной и металлургической промышленности, машиностроения, предприятий ВПК в условиях военного коммунизма, НЭПа и реализации грандиозных региональных программ 30-70-х годов XX в.(10). Эти исследования дают возможность анализировать и при-
менять опыт формирования управляющих структур, финансовых механизмов, сочетание государственных интересов с интересами региона.
Работы Г.Ковалевой, Л. Стровского, М. Игнатьевой, И. Тургель и др. дают конкретный материал решения отдельных производственных, экономических, финансовых и социальных проблем непосредственно в депрессивных районах Южного Урала(11).
Вместе с тем многие вопросы теории, методологии и технологии разработки реабилитационных программ остаются дискуссионными, нередко абстрактно изложенными, трудно применимыми для решения практических задач. Особенного внимания требуют вопросы разработки реабилитационных и стабилизационных программ развития для многоотраслевых старопромышленных районов Урала, где последствия системного кризиса особенно тяжелы. Эти обстоятельства обусловили постановку общей цели и задач настоящего исследования.
Цели и задачи исследования. Цели настоящей диссертации заключаются , во-первых, в исследовании социально-допустимых пределов неустойчивости, которую территориальные экономические системы жизнеобеспечения старопромышленных районов обретают под воздействием либерально-рыночных преобразований, во-вторых, в разработке прагматических принципов реабилитационной политики в старопромышленных районах Урала, в оценке возможности адаптации наработанного отечественной практикой опыта и современных подходов субсидиарного управления территориями в странах с рыночной экономикой для стабилизации социально-экономической ситуации.
Поставленные цели исследования потребовали решения следующих
задач:
проанализировать основания теорий экономического равновесия для рыночной и централизованно управляемой экономики и показать их степень применимости в современном переходном периоде;
выявить предельные состояния, по достижению которых в территориальных системах наступает деструктивно-необратимый распад воспроизводства экологического, демографического, экономического потенциалов;
показать реальную возможность в современных условиях отката территориальных образований к натуральной системе хозяйствования, негативные последствия возврата к реликтовым (натурально-вещественным) и квазиэкономическим (зачетным) формам обмена;
описать и квалифицировать процессы экономической депрессии и возникновение районов социальной напряженности, зон социального неблагополучия и социальной катастрофы;
исследовать реакцию населения на эскалацию социально-экономического кризиса и его ожидания;
разработать методику определения направлений экологического, социально-демографического и экономического оздоровления старопромышленных районов в рамках антидепрессивных программ;
классифицировать и ранжировать социально-экономические проблемы местной власти и последовательность их решения с учетом имеющегося отечественного опыта и возможностями практического применения территориями принципов субсидиарного управления, используемого в странах с развитой рыночной экономикой.
Объект исследования в соответствии с его целями и задачами включает в себя моноотраслевые районы горнодобывающей специализации Южного Урала.
Предмет исследования - совокупность процессов взаимодействия органов местного самоуправления с субъектами инвестиционной и хозяйственно-экономической деятельности, экономически активным населением, территории с субъектами властной вертикали Российской Федерации.
Теоретические и методологические основы исследования. Совокупность социально-экономических процессов, характеризующих жизнедеятельность и жизнеобеспечение на любой территории субъекта Федерации характеризуется сегодня сочетанием разных укладов: остатками государственно-бюрократического, возникающего государственно-правового и рыночно-экономического, сохранившегося родоплеменного и натуральнохозяйственного укладов. Системный многоаспектный кризис экономики в целом и ростки рыночного уклада хозяйства, элементы институционально-правового и криминального воздействия на экономику сочетаются в нашей стране столь причудливо и столь уникально, что пока не поддаются целостному теоретическому осмыслению в рамках ни одной (классической, неоклассической, институциональной и неоинституциональной) концепции экономической науки.
Аналитический потенциал трансформационной теории, трактующей переходный период и весь период планового развития как временное отклонение от нормы (равновесная рыночная экономика) невелик для осмысления уникального явления в России - переходного экономического кризиса. Этот кризис не объясняется ни одной из существующих теорий
циклов и кризисов. Из дискуссий, которые ведутся сегодня в научной печати видно, что исследования комплексного характера, к которым безусловно принадлежит и изучение экономики старопромышленных районов Урала, должны опираться сразу на многие концепции социально-экономического анализа. В первую очередь это концепция экономических циклов и кризисов, концепция воспроизводства в той ее части, которая касается суженного воспроизводства, концепция экономической трансформации в той ее части, которая трактует цели и средства рыночных преобразований плановой централизованно-бюрократической системы управления, концепция хозяйственного порядка, в которой реальные типы хозяйствования (с производством убыточной и не пользующейся спросом продукции до чисто коммерческих, ориентированных на рыночный спрос фирм) взаимосвязаны и находятся под воздействием совокупности действующих формальных и неформальных общественных институтов. Наконец, это идеи теории неравновесных социально-экономических систем и теории катастроф, в которых доказывается, что состояние неустойчивости может приводить как к их полной деструкции, так и к самоорганизации в так называемых точках бифуркации. Это и современные концепции региональной политики, регионоведения, регионального программирования, это методология социологических исследований, системный подход и междисциплинарность в самом широком смысле.
При всем этом очевидно, что приоритет в нашем исследовании должен отдаваться методам экономического анализа, использованию статистических методов, методов экспертных оценок, методов системно-целевой структуризации антидепрессивной программы, методу нормативно-исторического и кроссрегионального анализа.
Среди экономических методов анализа выделен теоретический аппарат классической и неоклассической теорий экономического равновесия, в котором важным моментов является равновесное состояние спроса и предложения на равных продуктов, услуг, фондов, земли и капитала. Колебание вокруг точек равновесия и их смещение при изменениях издержек производства и соотношения с ценами других компонент предложения определяют конъюнктурные рыночные циклы. При деструкции равновесных экономических систем либо их кризиса и переходе через точку бифуркации то ли к состоянию первого равновесия, то ли полному распаду, этот теоретический аппарат не работает.
В этой ситуации в работе используются элементы теории катастроф и синэргетики, в частности, такие понятия как точка бифуркации, необратимый процесс, предел устойчивости и другие.
Методы экспертных оценок использованы там, где отсутствует необходимая статистическая информация либо она не существует в принципе. Например, в случаях оценки специалистами в социологических опросах различных аспектов социальной напряженности, отношения населения к методам экономического реформирования, прогнозирования текущих ситуаций по районам, городам, по региону в целом, выделение приоритетных направлений антидепрессивной программы.
Методы системно-целевой структуризации используются при разработке антидепрессивной программы, где центральное место играет метод "дерева целей", представляющий собой логическую структуру блочного развертывания программы из общей цели по основным блокам с выделением главных целей и задач по блокам. Место "дерева целей" совмещается с методом экспертных оценок как по формулировкам целей и задач, так и по вкладу направлений в реализацию общей цели программы,
а также по ориентировочным оценкам ресурсов, необходимых для разработки и реализации программы.
В исследовании исторического опыта стабилизации хозяйства и разработки стратегических программ развития экономики Урала естественно применялись метод нормативно- исторического и кроссрегиональ-ного анализа, результатом чего явилось выделение повторяющихся циклов в формировании организационных структур управления, использовании плановых и рыночных методов регионального хозяйствования, изменения в пропорциях и правах совместного и преимущественного ведения Центра, региона, отдельных областей и районов.
Информационной базой работы послужили материалы областной государственной статистики, областного центра занятости, горнодобывающих предприятий, содержащие разнообразные сведения о жизнедеятельности муниципальных образований и регионов Урала. Для создания более полной картины автором диссертации было проведено экономико-статистическое обследование 15 муниципальных образований горнозаводской зоны Южного Урала в 1996 и 1997 гг. Собранная информация послужила основой для построения концепции комплексного развития территорий.
В диссертации широко использованы сведения, полученные методами экономической социологии, в результате исследований итогов приватизации, состояния негосударственного сектора экономики, состояния социально-экономических систем жизнедеятельности отдельных городов и т.д., проведенных при непосредственном участии автора в 1994-1997 гг. Исследования проводились в городах Челябинской области - Верхний Уфалей, Копейск, Кыштым, Нязепетровск, Касли, Карабаш. По проблемам агропромышленного комплекса проведено выявление факторов и ос-
новных тенденций в изменении социально-экономических ситуаций в Со-сновском и Еткульском районах.
Большое значение в разработке темы имел фактический материал исследований, содержащийся в монографических исследованиях отечественных и зарубежных авторов, в научной периодике и прессе.
Научная новизна. В диссертации представлено новое направление экономических исследований в области анализа системного кризиса региональной экономики переходного периода на примере депрессивных субрегионов Урала, дано решение нескольких крупных научных проблем и практических задач регионального масштаба. К их числу относятся положение об относительности конструктивных свойств рыночной экономики в теории экономической трансформации и методологии экономического анализа переходного периода. В их рамках существует консенсус относительно путей макроэкономической стабилизации, т.е. решения проблемы избыточной денежной массы, относительно либерализации цен, торговли, производства, внешнеэкономической деятельности, приватизации, реформы социальных институтов, призванных обеспечить права собственности, свободу и ответственность договорных отношений и других. Но в комплексе этих задач не существует положения о пределе деструктивных воздействий рыночного реформирования на жизнедеятельность и жизнеобеспечение территориальных общностей населения, переход через которые, если говорить прямо, означает его экономический геноцид. Именно к этому приводит в старопромышленных районах Урала, перегруженных предприятиями базовых и оборонных отраслей, сценарий шоковой терапии (по-английски это называется big bang - большой удар), осуществленный в России. Далее, для классической экономической теории, идеал которой заключается в идее общего равновесия, перевод сие-
темы централизованного планирования в систему рыночной экономики означает переход от одного равновесного состояния к другому, более совершенному равновесному состоянию. С этой точки зрения сам переходной процесс от одного состояния равновесия к другому не важен и не является предметом анализа.
Опыт России, в частности, опыт реформирования горнопромышленного, металлургического и металлообрабатывающего комплекса Урала показал, что именно переход является социально-значимым, теоретически и методологически интересным предметом исследования. Новизна настоящего исследования состоит в том, что переходный процесс изучается как точка, точнее область бифуркации, из которой возможны, по крайней мере, три исхода:
полный коллапс территориальной системы;
регресс индустриальной системы территории к натуральной системе хозяйства и реликтовым формам обмена;
очень медленная (недеструктивная) адаптация к рынку, преду-сматривающуюю структурную перестройку народного хозяйства территории.
Новым является важное положение о социальной необходимости управления со стороны местной власти и федеральных структур сосуществованием экономических систем с разными укладами хозяйства и производственно-технологическим уровнем.
Государственно-политический протекторат исключительно рыночным формам хозяйства в условиях старопромышленных районов Урала означает насильственное разрушение многовековых производственно-трудовых традиций коренного населения Урала.
В нашем исследовании вводится идея равноценностного отношения ко всем хозяйственным укладам в рамках реабилитационной программы.
При этом в перспективе приоритет безусловно отдается социальным формам рыночной экономики.
Определенной новизной отличается общетеоретическое положение диссертации о возможности возвратно-поступательных процессов разгосударствления и реприватизации собственности, в том числе, в форму региональной собственности. Это необходимо в случает возникновения опасности запредельно-деструктивных разрушительных для экономики и демографии процессов. Это обеспечивает более надежное и стабильное функционирование территориальных систем жизнеобеспечения.
Практическая значимость и реализация результатов исследования. Практическое значение результатов исследования состоит в их использовании для разработки курса реабилитационной политики в депрессивных субрегионах Урала, для разработки реабилитационной программы северных районов Челябинской области.
Результаты работы используются в принципах организации и деятельности Ассоциации муниципальных образований северных территорий Челябинской области, созданной в 1997 году(12).
Научно-методические разработки по теме диссертации вошли в состав учебных курсов по регионоведению, социальной политике, политологии Уральской государственной службы, ее Челябинского филиала в целях подготовки, переподготовки и повышения квалификации кадров государственного и местного управления Урала.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждены на 4 международных, 6 всероссийских и 5 региональных конференциях.
Материалы диссертации легли в основу региональной политической Программы развития локальных территорий Челябинской области.
Публикации. По теме диссертации автором опубликованы монографии, брошюры, научные доклады, статьи в научных и периодических изданиях, в прессе.
Цели задачи диссертационного исследования, методика и технические приемы анализа фактического материала и статистической информации, обобщение историко-компаративных сведений и концептуальных положений, использованные подходы и приемы формирования региональной программы задают структуру и содержание работы.. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.
В первой главе "Теоретико-методологические основы стратегического управления социально-экономическим развитием территорий" рассматриваются парадигмы экономического равновесия и методология анализа неустойчивых территориально-хозяйственных систем, характеризуется исторический опыт стабилизации и стратегические программы развития экономики Урала, анализируются варианты организации местного самоуправления.
Во второй главе диссертации "Территориальные объекты и потенциал развития Южного Урала" характеризуется дифференцированный по экономическим функциям общий потенциал региона, в котором выделяются природно-ресурсный потенциал и проблема его распределения по формам собственности, экспортный потенциал и кредитно-финансовая сфера, экономический потенциал производства в негосударственном секторе старопромышленных районов региона.
В третьей главе "Снижение социальной напряженности и формирование рынка труда в горнопромышленных районах Урала" оцениваются воздействие радикальных экономических реформ на параметры систем жизнеобеспечения и жизнедеятельности населения, а также социальные ожидания населения, методика оценки районов социального неблагополучия.
В четвертой главе "Основные направления территориальной антидепрессивной политики" рассматриваются проблемы формирования рынка труда в районах социальной напряженности.
В заключении сформулированы выводы, которые существенно дополняют, расширяют и конкретизируют концепцию экономической реформы и привязывают ее к специфическим условиям, историческому значению и геополитической миссии Уральского региона в будущем России.
