Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы и методика исследования
1.1. Социальная география сельского хозяйства и ее научные основы
1.2. Методика исследования
Глава 2. Сельскохозяйственная деятельность в современной России
2.1. Сельскохозяйственная занятость населения
2.2.Территориальное разделение сельскохозяйственного труда и продовольственное самообеспечение регионов
2.3. Три уклада сельскохозяйственной деятельности
2.4. Земельная реформа и распределение земель между основными укладами
Глава 3. Кризис и территориальная организация коллективного сектора
3.1. Колхозы и совхозы: итоги советского периода и современные реформы
3.2. Экономическая адаптация и варианты поведения предприятий
3.3. Вариации внутрирегиональных различий и модели пространства коллективного сектора
Глава 4. Частные хозяйства: особенности и географические вариации
4.1. Роль хозяйств населения и излишки продукции на селе
4.2. Ресурсы индивидуальных хозяйств, их специализация и товарность
4.3. Географические факторы разнообразия хозяйств населения
4.4. Другие формы индивидуальных хозяйств
4.5. Общее и различное в фермерских хозяйствах
4.6. Барьеры для развития фермерства
4.7. Типы частных хозяйств и изменение сельской местности
Глава 5. Географические ограничения в развития сельского хозяйства
5.1. Приро дно-географические ограничения сельского хозяйства
5.2. Влияние городов на сельское хозяйство
5.3. Демографические ограничения развития сельского хозяйства
Глава 6. Фрагментация сельскохозяйственного пространства
6.1. Опорный каркас сельского хозяйства
6.3. Динамика землепользования и потери угодий
Глава 7. Районирование и эволюция сельского пространства Европейской России
7.1. Социально-аграрное районирование Европейской части России
7.2. Пространственная эволюция сельского хозяйства и сельской местности
Заключение - основные положения защиты
Литература
Приложения
- Социальная география сельского хозяйства и ее научные основы
- Сельскохозяйственная занятость населения
- Колхозы и совхозы: итоги советского периода и современные реформы
Введение к работе
Разнообразие сельскохозяйственных занятий, их роль в жизни людей, мотивы, характер и результаты их труда связаны с природным, социокультурным и экономическим разнообразием России. При изучении этой деятельности недостаточно выборочного анализа нескольких поселений в разных регионах и даже полного списка поселений и сельскохозяйственных предприятий страны, но без учета их географии. Ведь сельское хозяйство — так называемая фоновая отрасль, в обжитой зоне почти повсеместная, зависящая от местных особенностей и отличающаяся многообразием организационных форм. В современной России насчитывается 25 тысяч коллективных агропредприятий и более 260 тысяч фермерских хозяйств. К ним надо добавить более 100 миллионов индивидуальных хозяйств сельских жителей и горожан, ведущих ту или иную сельскохозяйственную деятельность.
Об оптимальных формах и размерах агропредприятий спорят много, а решающим очень часто бывает географическое положение. При одних и тех же законах, нововведениях и усилиях чиновников Юг и Север, пригороды и глубинка резко различаются. Причина состоит не столько в меняющихся экономических реалиях, сколько в самом типе территориальной организации деятельности. Он оказывается неким инвариантом, влияющим на ее результаты и на любые реформы, что и делает его анализ весьма актуальным. Один из ключевых вопросов современной аграрной политики — как учитывать географические различия вместо того, чтобы бороться с ними.
Объект исследования - сельскохозяйственная деятельность людей, понимаемая шире, чем собственно сельское хозяйство (отрасль экономики, состоящая из специализированных предприятий). Сюда относится любая деятельность по получению агропродукции, кем бы она ни практиковалась: коллективными предприятиями, фермерами, сельским и городским населением на его приусадебных, садоводческих, огородных и дачных участках.
Предметом исследования служит территориальная организация и самоорганизация сельскохозяйственной деятельности. Это встречный процесс, сочетание внешних экономических, институциональных, географических факторов, дифференцирующих и организаующих деятельность в пространстве, с ее спонтанной самоорганизацией, адаптацией людей и предприятий к меняющимся условиям. В результате формируются очаги развития и упадка сельского хозяйства.
Цель исследования - выявление устойчивых различий в территориальной организации различных форм (укладов) сельскохозяйственной деятельности людей, их причин и совокупных последствий для аграрного производства и сельской местности Европейской части России. Для ее достижения поставлены следующие задачи:
Анализ вариантов адаптации трех основных сельскохозяйственных укладов к современным экономическим условиям и моделей их территориальной организации.
Поиск ключевых географических ограничений сельскохозяйственной деятельности: природных, позиционных, геодемографических.
Выявление причин и результатов фрагментации пространства сельскохозяйственной деятельности и землепользования.
Социально-аграрное районирование Европейской России.
Выделение стадий пространственной эволюции сельской местности и хозяйства.
Методология и методы, используемые в диссертации, определяются междисциплинарностью темы. Методология работы основывается на комплексном рассмотрении сельскохозяйственной деятельности в ее многоукладности. Она потребовала, с одной стороны, географической адаптации социологических и экономических подходов к изучению сельскохозяйственной деятельности, а с другой -использования представлений социальной географии и географии расселения при изучении территориальной организации сельского хозяйства. Основными методическими приемами послужили:
1) Сочетание статистическо-картографического анализа с подробным личным обследованием ключевых районов, поселений, предприятий, репрезентативность которых подтверждалась предшествующим анализом статистической информации. При этом широко использовались углубленные интервью с представителями власти, руководителями предприятий и жителями, а также анкетирование населения.
2) Полимасштабность исследования, оперирование следующими основными уровнями: мелкомасштабным - по макрорегионам и субъектам РФ, среднемаштабным - в разрезе административных районов отдельных субъектов РФ и всей Европейской территории России и крупномасштабным - на уровне предприятий, поселений, а также отдельных хозяйств населения в ключевых районах.
Исследование опирается на обширную статистическую информацию, включающую различные индикаторы сельского хозяйства (производство продукции, поголовье скота, продуктивность земель и скота, динамика сельскохозяйственных угодий, соотношение разных укладов сельского хозяйства и т.п.), показатели, отражающие природные условия агропроизводства, факторы положения по отношению к городам и, инфраструктурной обустроенности сельской местности (плотность дорог, газификация, обеспеченность водопроводом, канализацией и т.п.), социально-демографические факторы (плотность и демографическая структура сельского населения, миграционная активность, занятость населения, соотношение городских и сельских владельцев земли и другие). Использовались три базы данных: 1) по 89 субъектам РФ на основе издаваемых в Москве стандартных справочников Госкомстата России; 2) по 1430 административным районам Европейской России (составлена автором на основе региональных изданий); 3) по предприятиям и поселениям ключевых районов исследования (получено в районных и сельских администрациях). Кроме того, автором в 1996-2003 гг. лично обследовано 35 административных районов и 153 поселения, проведено 450 подробных интервью и собрано с помощью студентов более 930 анкет сельских жителей в Московской, Ярославской, Новгородской, Рязанской, Саратовской, Пермской областях, Ставропольском крае и Республике Чувашия.
Межрегиональные различия рассматриваются в мелком масштабе на материале всей России, а внутрирегиональные - в рамках ее Европейской части. Этот выбор обусловлен тремя причинами. Здесь сосредоточена основная доля сельскохозяйственных земель (71% всех угодий, 77% пашни), разнообразие которых (от северных очагов до степного Заволжья) близко к разнообразию всех российских агроземель, и почти такая же доля сельского населения. Сложность подробного исследования Сибири связана и с размерами административных районов, порой превосходящими регионы Европейской России и целые страны Европы. Наконец, опыт полевых исследований автора также ограничивался этой частью России.
Диссертация состоит из введения, 7 глав, заключения, списка литературы (283 названия) и приложений. Многие результаты представлены в табличной (64 таблицы) или графической (36 графиков) форме. Работа включает 54 карты, в том числе 8 карт по административным районам Европейской части России.
В первой главе анализируется основные школы и направления, на которые опирается данная работа, рассматривается методика исследования.
Вторая глава раскрывает особенности сельскохозяйственной деятельности в России, ее разноуладность, которая усилилась в 1990-е годы, участие в ней не только сельского, но и городского населения, распределение земель между разными укладами.
Третья глава показывает варианты адаптации коллективного сектора к условиям рыночной экономики и к кризису, модели его территориальной организации.
Четвертая глава посвящена хозяйствам населения и фермерам, специфике каждого уклада, их внутреннему разнообразию, характеру взаимодействия в разных районах страны и территориальной дифференциации. Завершает главу типология местностей по характеру взаимоотношения разных укладов.
В пятой главе обоснованы основные географические ограничения и пороги развития каждого уклада: природные, позиционные (удаленность от больших городов) и социо-демографические, влияющие на условия и результаты сельскохозяйственной деятельности.
В шестой главе показана специфика организации пространства сельскохозяйственной деятельности, его фрагментация и поляризация, выделяются, выделяются ареалы с депрессивным и стабильным сельским хозяйством, анализируется и прогнозируется динамика угодий.
Седьмая глава посвященна аграрно-социальному районированию Европейской России и разработке модели пространственной эволюции сельского хозяйства и сельской местности.
Диссертация обобщает результаты многолетнего изучения географии сельского хозяйства и сельской местности в Институте географии РАН в рамках многих госбюджетных тем. Кроме того, средства и стимулы для исследования, включая поездки по стране, дали научные проекты (с участием Г.В.Иоффе, Дж.Пэллот, О.Б.Глезер, А.И.Трейвиша, Д.И.Люри и др.).
По теме диссертации опубликованы 4 монографии в соавторстве, авторская монография «Сельская Россия на перепутье. Географические очерки», 2003 (30 печатных листов), а также около 70 статей в профильных научных журналах и научных сборниках, глав в коллективных монографиях. Общий объем публикаций составляет более 200 печатных листов.
Социальная география сельского хозяйства и ее научные основы
Настоящая диссертация, относится к области социальной географии сельского хозяйства. Рассмотрение не только предприятий, но и населения через призму его сельскохозяйственной деятельности придает работе социальный аспект. Рассматриваемая область исследований находится на стыке традиционной географии сельскохозяйственной отрасли с социальной географией и географией населения. Она также тесно связана с экономикой сельского хозяйства и экономической социологией. Методология работы строится, с одной стороны, на географической интерпретации экономических моделей сельского хозяйства и социологических подходов к изучению сельских сообществ, а с другой стороны - на применении географических теорий поляризации пространства, урбанизации и расселения к изучению сельскохозяйственной деятельности. Кроме того, она опирается на классические школы изучения географии сельского хозяйства.
Таким образом, являясь географической, данная работа опирается на достижения разных дисциплин. Из сложившихся научных школ и направлений, с которыми теснее всего связаны ее истоки, можно выделить следующие:
Русская аграрно-экономическая школа и опыты сельскохозяйственного районирования начала XX века.
Зарубежные экономические модели сельского хозяйства.
Советская аграрно-географическая школа.
Современные экономические исследования аграрных реформ в России.
Современные социологические исследования сельских сообществ.
Современные социо-демогеографические школы.
Современные географические концепции организации пространства
Русская аграрно-экономическая школа и опыты сельскохозяйственного
районирования начала XX века
Достижения аграрной школы начала XX века трудно переоценить. Для понимания современной организации сельскохозяйственной деятельности наиболее важны труды А.В.Чаянова, посвященные устройству крестьянского хозяйства и кооперации, а также методы и схемы районирования сельского хозяйства, разработанные А.Н.Челинцевым, Б.Н.Книповичем, Г.А.Студенским, А.А.Рыбниковым и др. А.В.Чаянов отмечал сильное аграрное перенаселение староосвоенных районов страны и неразвитость рыночных принципов организации крестьянских хозяйств начала XX в. Судя по его выборочным расчетам распределения времени и напряженности труда, "лишние руки" составляли треть тогдашней деревни. Это способствовало развитию сельских кустарных промыслов и отходничества, особенно в Нечерноземье, где они были нацелены на рьшки Москвы и Петербурга. Перенаселенность деревни влияла на психологию крестьян. В книге "Организация крестьянского хозяйства" (1924; 1989) Чаянов вывел модель трудовой организации российской деревни, резко отличную от западной. Для крестьян были важны не выработка и не заработок каждого работника, а занятость всей семьи и ее общий доход. Вместе с общинными традициями такое пренебрежение к эффективности индивидуальной работы имело важные экономические и культурологические последствия.
А.В.Чаянов предложил свою модель вертикальной кооперации, а не горизонтальной, введенной коллективизацией. По Чаянову, она должна была не уничтожать индивидуальное крестьянское хозяйство, а постепенно вовлекать его в русло плановой экономики по мере развития товарных отношений, объединяя крестьян для использования техники, сбыта продукции, ее первичной обработки, накопления капитала (Чаянов, 1991). За подобные идеи, противоречившие сталинской концепции коллективизации, А.В. Чаянов был репрессирован и растрелян. Потребовалось более 60 лет, чтобы Россия вернулась к разнообразию форм организации и размеров хозяйств. При этом современная вертикальная кооперация больше затронула не индивидуальные хозяйства населения, которое опасается любой легализации и формализации отношений, а крупные и средние агропредприятия. В тех районах, где много фермеров, также появляются ростки их вертикальной кооперации (Нефедова 2003, ее. 237-246). Подобная кооперация часто сочетается с ускорением процессов сельской самоорганизации, на неизбежность которой также указывал А.В.Чаянов, утверждая, что кооперативное и земское движение питают друг друга.
Сельскохозяйственное районирование - составная часть аграрной школы начала XX в. При этом Россию, прежде всего Европейскую, делили на ячейки по физико-географическим условиям и эффективности землепользования. Отсюда популярность широтных и широтно-меридиональных сеток, отражавших изменения в хозяйстве с севера на юг и с запада на восток. Так, схема А.Н. Челинцева (1928, с. 438) включает 9 районов: северных, черноземных, нечерноземных, подразделяемых по интенсивности хозяйства. Признавая важность природной основы, географы-аграрники начала века во главе с Челинцевым считали, что выделять районы нужно по деятельности человека, показывая ту арену, где он «борется с природой, преодолевая ее инертность, скудость и ставимые ею невзгоды и препятствия». Очень важен их эволюционный подход к районированию. В статье «К очередным задачам сельскохозяйственной экономии» (1910) А.Н.Челинцев писал о необходимости рассмотрения траекторий и фаз развития сельского хозяйства каждой местности. Такой подход частично применен нами (глава 7).
Разные подходы к районированию сельского хозяйства блестяще разобраны в книге Б.Н.Книповича «К методологии районирования» (1921), переизданной Л.В.Смирнягиным в 2003 г. Сравнивая разные сетки, он отмечал совпадения центров и расхождение границ, что привело его к выводу о бесспорности лишь ядер районов. Это утверждение, между прочим, содержит намек на значимость центро-периферийных различий даже в тогдашней России, не говоря о нынешней. Выделенные Книповичем признаки районирования, применявшиеся в старой России, помогли при разработке современного районирования сельскохозяйственной деятельности, предлагаемому в последней главе настоящей работы.
Помимо классических подходов к сельскохозяйственному районированию, для данного исследования важны методические подходы к пространственно-экономическому анализу сельского хозяйства. Так, А.Л. Рыбников (1928) проследил региональные различия в степени его кризисности и бедности аграрного населения Европейской России с 1890 до 1920 гг. Его основной вывод - состояние хозяйства зависит не столько от климата и плодородия почв, сколько от положения относительно рынков сбыта и демографической ситуации — остается актуальным по сей день.
Сельскохозяйственная занятость населения
В давнем споре о месте России в мире сталкиваются два подхода. Один делит общества на традиционные и модернистские, основанные на протестантской этике. При этом наш "средний мир Евразии" (Ламанский, 1892 и др.) часто относят к полутрадиционным, ссылаясь на присущее России сакральное отношение к земле и к власти, тягу к уравнительности, глухое неприятие рынка. Другой подход ищет единый путь цивилизационного развития, местные варианты которого соответствовали бы его различным универсальным этапам (Данилов, 1997; Вишневский, 1998 и др.). В этом случае Россия попадает в число еще не вполне модернизированных стран. Принципиально не вдаваясь в этот спор, родственный спору славянофилов и западников, отметим общее в обоих подходах: Россия — переходное общество, переходное между разными этапами развития и между разными цивилизациями. А это означает постоянные метания между традицией и модернизацией, автократией и демократией, планом и рынком, споры о том, развитая наша страна или отсталая, азиатская она или европейская, бедная или богатая,. городская или все еще сельская.
Можно отметить несколько специфических черт сельскохозяйственной деятельности в России:
1. Доля людей, занимающихся сельскохозяйственным производством не соответствует уровню урбанизации страны.
2. В сельском хозяйстве экономические факторы уступали политическим и социальным, что повлияло на территориальное разделение труда в отрасли.
3. Для сельского хозяйства характерна многоукладность, которая усилилась в последние годы.
Сельскохозяйственная занятость населения
Ответ на вопрос об уровне урбанизации в России, казалось бы, очевиден: 73% населения в результате бурной урбанизации XX века живет в городах (в начале века эта доля была не выше 13%). В больших городах с населением от 100 тыс. жителей живет 45,5% россиян. Однако по оценкам статистиков, на рубеже XXI века доля агропродукции, получаемой гражданами на личных участках, превысила половину (Сельское хозяйство, 2000, с. 33). Не крупные коллективные хозяйства и не официально зарегистрированные фермеры, а люди разных профессий, в том числе горожане, дают в России основную часть продовольствия.
Даже по официальным данным аграриев у нас значительно больше, чем в западных странах. В 2000 году в сельском хозяйстве России было занято 13% населения (Россия в цифрах 2001, с. 80), а в Великобритании в сельском и лесном хозяйстве вместе — 1,8%, в США — 2,7%,. в Германии — 3% (Содружество, 1999). График 2.1.1 показывает, как менялось в XX веке сооношение численности сельских жителей и занятых в сельском хозяйстве в России и Америке.
Сельское население России -Сельское население США
- Реально занятые в сельскоммээяйстве
России -Официально занятые в сельском жзяйстве России - Занятые в сельском мээяйстве США
Динамика населения и занятых в сельском хозяйстве России и США в 1900-2000 гг. - В 1900-1910 гг. - Российская империя без Царства Польского, Финляндии, Кавказа и Среднеазиатских областей - Занятые в коллективных, частных предприятиях и личном подсобном хозяйстве
Официально в сельской местности США живет 26% населения — столько, сколько и в России, но собственно сельским хозяйством занято только 7% сельских жителей (Residents, 1993). Остальные заняты в разных отраслях, в основном в сфере услуг, и подсобного сельского хозяйства практически не ведут. При общем росте сельского населения в последние десятилетия количество фермеров в США снижалось. В России же до 1990 года численность сельских жителей и работников сельского хозяйства сокращалось почти параллельно. В отличие от Запада, понятия сельской местности и сельского хозяйства у нас во многом идентичны. На предприятиях агросектора официально числится более половины занятых в сельской местности, а это 22% сельского населения — в три раза больше, чем в Америке (рассчитано по: Россия в цифрах, 2000). Если добавить к ним сельских пенсионеров, учителей, работников торговой сферы и т.п., живущих в значительной мере за счет своего подворья, и тех, кто официально работает только на нем, получится, что крестьянским трудом занято все российское село.
Официальные цифры не позволяют увидеть ситуацию с теневой и вторичной занятостью, особенно на земле. А именно она в последние 15 лет стала главным способом выживания для большинства населения России, а не только для тех 22 млн, которые числятся в государственной статистике трудоспособными, но не занятыми.
По расчетам Т.Л. Горбачевой (2000), суммарные затраты труда сельских и городских жителей на земле больше, чем в любой другой отрасли производства. Так, в промышленности в 1999 году было отработано чуть более 600 млн человеко-часов (с учетом труда совместителей), в "большом" сельском хозяйстве — 245 млн. Это близко к официальнойструктуре занятости России. Но агропроизводству в личных хозяйствах население посвятило еще 420 млн часов. Пересчет на условных работников по средней длительности рабочей недели приводит к выводу, что в индустрии занято около 15 млн человек, а в агросекторе вместе с приусадебными, садовыми, дачными хозяйствами — 17 млн! Это как раз вдвое больше, чем по данным официальной статистики труда.
Горожане в сельской местности и деревня в городе
Формально численность городского населения считается в пределах границ городов. Городская территория может включать резервные территории на окраинах и сельскую местность. Но и в центрах многих городков сельская застройка "частного сектора" — обычное явление. Характерным признаком сельского дома в России можно считать отсутствие канализации в доме. Например, в Переславле-Залесском обеспеченность ею всего жилья достагает 70%, но это за счет многоэтажных домов, сосредоточенных в одном промышленном районе, в то время как большую часть города занимают дрма сельского типа. В некоторых городах обустройство практически отсутствует. Например, в г. Чермозе на Каме канализацией оборудован 1% жилфонда, в г. Холм Новгородской области - 4%. Есть крупные города с сельским обликом, особенно на юге. В стотысячном Новошахтинске к северу от Ростова-на-Дону канализацию имеет лишь половина жилья, в соседних Шахтах с населением в 225 тыс. человек — всего 59%.
Городов, где удобства есть менее чем в 1/3 жилого фонда, насчитывается 70, в 122 центрах ею обеспечено от 1/3 до 1/2 жилья, еще в 225 — до 2/3. Итак, 40% наших городов имеют сельское или такое же полусельское обустройство, как Переславль-Залесский. Рурбанизация не убила агросамодеятельности населения, а расширила сферу странного сельско-квазигородского образа жизни. То же самое происходило в поселках городского типа, в которых сосредоточено 7-8% российского населения. Причем профиль основной деятельности (промышленный, транспортный, административный) на сельскохозяйственную активность населения обычно не влиял. Подобное переплетение городской и сельской жизни выявили и подробные обследования ряда районов Подмосковья. Так, в центрах сельских администраций Луховицкого района, где часто расположены и центральные усадьбы агропредприятий, в многоэтажных домах проживают в некоторых поселения более 80% жителей. Независимо от ного, числятся эти поселки сельскими или городскими, в них сконцентрировано свыше двух третей всего населения низовых администраций. Характер застройки тоже никак не связан с формальным статусом поселения, а зависит от темпов его роста и деградации округи. Потому главными фактором развития такого квазигородского центра стало состояние агропредприятия (более благополучные активнее привлекали население и строили многоэтажное жилье), а также удаленность, глубинность положения сельской администрации (в дальних районах почти все население из малых деревень стянулось в центры, где и строилось такое жилье).
Не все центральные поселения местных администраций имеют многоэтажные дома. И все же этот полугородской, полусельский образ жизни в России довольно распространен.
Колхозы и совхозы: итоги советского периода и современные реформы
Одной из причин неудач российского сельского хозяйства считают недостаток средств. Действительно, сверхбыстрая индустриализация страны с 1920-х годов отчасти проводилась за счет деревни. Колхозы и совхозы были, прежде всего, необходимы, чтобы за бесценок получать хлеб. Однако потом деньги, и немалые, возвращались в сельское хозяйство. В 60—80-х годах оно получало 20-28% всех капиталовложений советского правительства вместо прежних 7-10% (Народное хозяйство СССР за 70 лет 1987, с. 275). Объемы сельскохозяйственной продукции стали расти, хотя, конечно, разными темпами (рис. 3.1.1, рис. 3.1.2).За период с 1965 года до середины 1980-х мощность тракторного парка выросла в 3 раза, внесение удобрений — в 4 раза, потребление энергии — в 7 раз, стоимость основных фондов — в 3 раза (Народное хозяйство 1986; Народное хозяйство 1990). Тем не менее, отдача средств, направляемых в сельское хозяйство, была невелика. Прирост валовой продукции в стоимостном выражении составил лишь в 1,7 раза. Натуральный рост продукции был еще меньше — на 35-45% (зерна — на 50%) при общем росте населения на 35%.
Вилка цен между промьппленными и сельскохозяйственными товарами была и в эпоху социализма. Социальная политика дотирования продовольствия, как элемент перераспределительных отношений, сказывалась, прежде всего, на сельском хозяйстве. Но многие ресурсы (например, энергоносители), тоже были дешевы. Дотации, не только компенсировали искусственно заниженные доходы агрокомплекса, но долгие годы помогали недееспособным предприятиям.
В 1980 году убыточны были 3/4 колхозов и более 2/3 совхозов (Народное хозяйство РСФСР, 1991, с. 403, 407). После того, как в них стали направлять большие средства в виде дотаций и кредитов, а долги — регулярно списывать, рентабельность коллективных предприятий "выросла". Однако расчеты экономистов показывали, что и к 90-м годам Россия подошла с теми же 2/3 убыточных предприятий, хотя формально они получали прибыль (Александров, 1993). На показателях колхозов и совхозов сказывалось и то, что они не были строго производственными ячейками. Около 1/4 вложений в сельское хозяйство шло на социальную инфраструктуру.
Таким образом, к началу радикальных реформ 1990-х годов аграрный кризис был уже в разгаре. Нынешнему обвалу сельского хозяйства предшествовало общее замедление роста производства в колхозах и совхозах, а местами его стагнация, переходящая в спад.
Урожайность зерновых культур росла во всех районах России до 1970 года . Затем — спад или стагнация, несмотря на все вложения, потом вновь подъем в период перестройки. Такой же спад после 1970 года характерен для продуктивности скота. И это именно тогда, когда в СССР началась интенсификация, в том числе по программе развития Нечерноземья. Фондовооруженность работника и сельскохозяйственных угодий за 1965—1985 годы выросли примерно в 5 раз. Видимо, колхозно-совхозная организация сельского хозяйства во многих районах к 70-м годам достигла максимума своих возможностей и начала давать сбои.
Некоторые регионы Центрального района
Динамика урожайности зерновых в некоторых регионах Северо-Запада и Центра
России, 1940-1999, ц/га
Подъем в конце 1980-х годов, видимый на всех графиках, показывает, что резервы у общественного сектора были. Хозрасчет, арендные и подрядные коллективы с оплатой по конечным результатам труда дали определенный эффект. К 1990 году статистика отмечала использование в 70% хозяйств хозрасчета и обработку до 90% земель подрядными коллективами. Однако те же показатели говорят о том, что неплохое начинание было превращено в очередную формальную кампанию. Ну а то, что подъем времен перестройки сопровождал явный продовольственный кризис, свидетельствовало о сбое всей централизованной системы распределения и снабжения городов.
