Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы методологии определения уровня социального развития 9
1.1. Проблема определения понятия «социальное развитие». Экономические и социальные компоненты развития (взаимосвязь и различия) 9
1.2. Показатели уровня социального развития, используемые в отечественной науке 14
1.3. Зарубежный опыт определения уровня социального развития. 41
1.3.1. Обзор методик оценки уровня социального развития 41
1.3.2. Концепция развития человека 44
Глава 2. Особенности социально-экономического положения стран СНГ и их регионов в 1990-е годы 56
2.1. Экономическое развитие стран СНГ 57
2.2. Социальное развитие на постсоветском пространстве 71
2.3. Специфика демографических процессов 82
2.4. Региональные трансформации в переходный период 89
Глава 3. Территориальные диспропорции в социальном развитии стран СНГ 99
3.1. Межрегиональная дифференциация индекса человеческого развития и его компонентов в крупных странах СНГ 100
3.2. Диспропорции компонентов индекса в регионах 124
3.3. Прогнозирование социального развития 154
Заключение 169
Список литературы 177
Приложения
- Проблема определения понятия «социальное развитие». Экономические и социальные компоненты развития (взаимосвязь и различия)
- Экономическое развитие стран СНГ
- Межрегиональная дифференциация индекса человеческого развития и его компонентов в крупных странах СНГ
Введение к работе
До недавнего времени большинство исследований, посвященных сравнению развития различных стран и регионов одной страны, основывались лишь на интегральных экономических показателях, таких как ВВП, ВВП на душу населения и некоторых других. Однако экономическое развитие страны зависит в первую очередь от населения, проживающего на ее территории, так как именно человек в конечном итоге является производителем и потребителем любого материального продукта, и в развитии человека заложены важнейшие ресурсы и потенциал экономического роста государства. Поэтому в последние десятилетия многие зарубежные и отечественные исследовательские организации занялись проблемой поиска методов, позволяющих одновременно учитывать как социальную, так и экономическую стороны развития конкретных стран и регионов. Стоит отметить, что экономические и социальные аспекты жизни являются равноправными и равнозначными и при оценке уровня развития территории их невозможно разделять. Однако в данной работе особое внимание уделяется именно социальным факторам развития, а экономические показатели дополняют их. При использовании разработанных методики, важно понимать их достоинства и недостатки, возможности адаптации для других стран и регионов, что особенно актуально для сравнения территориальных различий между странами СНГ, которые ранее составляли единое целое, а теперь являются независимыми государствами.
Сильнейший экономический кризис в постсоветских государствах, сопровождавшийся резким падением доходов и уровня жизни населения, привел к тому, что неэкономические ценности, такие как здоровье, продолжительность жизни, образование, отошли на второй план. Эта «переоценка ценностей» вызвана необходимостью элементарного выживания, но в результате Россия и большинство постсоветских государств оказались в стороне от базовых направлений мирового развития, которые все более ориентируются на гуманизацию общества и усиленное внимания к вопросам социального развития. Кроме того, экономические и политические тенденции последнего времени свидетельствуют о начале процессов интеграции стран СНГ. Развитие этих процессов осложняется различиями экономического, политического и социального положения новых государств и их регионов. Объективный и максимально полный анализ развития стран и регионов может послужить базой для переговорного интеграционного процесса, однако, он затруднен отсутствием критериев оценки уровня развития стран и регионов в экономическом и, особенно, в социальном плане.
Актуальность темы исследования связана с тем, что после распада СССР, то есть уже более 10 лет, не проводилось межрегиональных сравнений между странами, некогда составлявших единое государство. Такой анализ крайне важен как с теоретической, так и практической точек зрения. Теории регионального развития постоянно нуждаются в дополнительных материалах для уточнения уже созданных и разработки новых концепций. Кроме этого, при достаточно большом количестве работ, посвященных анализу изменений социального и экономического положения России и в целом стран СНГ в 90-е гг., межстрановая региональная дифференциация практически не изучена. С практической точки зрения проведение исследований региональной дифференциации одновременно нескольких стран позволяет выявить сходства и различия в их развитии, глубину диспропорций, что может служить основой для создания государственных программ улучшения социального положения как стран в целом, так и отдельных территориальных единиц. Опыт постсоветских стран является уникальным, получив независимость, каждая из них избрала свой путь, что привело к сильной дифференциации большинства показателей развития. Однако время показало, что сотрудничество между странами необходимо всем, пусть даже на совершенно иной основе, что и подтверждается последними политическими событиями. За последние 13 лет, кроме СНГ, официально были созданы союз Россия - Белоруссия, ЕврАзЭС - Евразийское экономическое сообщество (Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан), ГУУAM (в состав входят Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан и Молдова), ОРИ - организация региональной интеграции (РФ, Украина, Белоруссия и Казахстан). Но для того, чтобы это сотрудничество развивалось и на межрегиональном уровне, необходимо понимать особенности и причины региональных различий - между центром и периферией, пограничными территориями соседних стран и т.д. Таким образом, данная работа может стать началом сравнительных исследований региональных диспропорций в странах СНГ.
Объектом исследования являются территориальные социальные системы регионов Казахстана, России, Узбекистана и Украины.
В качестве предмета исследования выступают процессы социального развития и трансформации компонентов социального развития за прошедшее десятилетие.
Целью данной работы является анализ региональной дифференциации социального развития в крупных странах СНГ (Казахстан, Россия, Узбекистан и Украина) и выявление диспропорций социального развития в современный период.
Для реализации данной цели были поставлены следующие задачи:
1. Разработка методологии исследования и обзор отечественных и зарубежных теорий регионального и социального развития;
2. Комплексный анализ социально-экономического положения стран СНГ в 90-е переходные годы;
3. Выбор оптимального интегрального показателя и его адаптация для регионов стран СНГ;
4. Оценка возможностей математических, статистических, экспертных и других методов анализа дифференциации социального развития на региональном уровне;
5. Сопоставление регионов разных стран по интегральному уровню социального развития;
6. Покомпонентный сравнительный анализ составляющих интегрального показателя социального развития в регионах исследуемых стран;
7. Моделирование показателей социального развития регионов для выявления диспропорций и дисбаланса между различными показателями в 90-е гг.;
8. Прогнозирование показателей, отражающих уровень социального развития, на примере регионов Казахстана и России.
Научная новизна работы заключается в следующем:
- разработаны новые, а также адаптированы и дополнены уже существующие методики, которые позволили сравнивать регионы стран СНГ между собой;
- впервые проведен сравнительный анализ развития регионов новых независимых государств;
- выявлено несовпадение тенденций синхронного развития всех компонентов социального развития, характерного для стран мира, и несбалансированности их развития в переходный период для регионов стран СНГ;
- разработана и апробирована методика, позволяющая выявлять знак и степень диспропорций между отдельными компонентами социального развития;
- предложена методика и проведены прогнозные расчеты социального развития регионов России и Казахстана в краткосрочной перспективе. Информационная база. В качестве информационных источников в работе использованы материалы Госкомстата России и Статкомитета стран СНГ. Часть информации, в основном статистического содержания, получена из мировых «Докладов о развитии человеческого потенциала» (за 1994-2003 гг.) и аналогичных докладов по Российской Федерации, Казахстану, Узбекистану и Украине (за 1995-2003 гг.), подготовленных Программой развития ООН. Данные по Казахстану получены непосредственно из Агентства республики Казахстан по статистике (демографические ежегодники, статистические бюллетени, статистические обзоры и т.д.).
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений. Список используемых литературных источников включает 243 наименования.
Первая глава, состоящая из трех параграфов, посвящена обзору уже существующих методик межрегиональных сопоставлений в отечественной и зарубежной литературе. Кроме этого, рассмотрены проблемы, связанные с терминологической неопределенностью понятий «социальное развитие», «уровень и качество жизни», «качество населения», «человеческий капитал» и других близких характеристик. Данная тема представляется важным компонентом в понимании особенностей дифференциации регионов по уровню развития, как экономического, так и социального. Последующий анализ и объяснение региональных различий частично опирается на теории социального и территориального развития, рассмотренные в этой главе.
Во второй главе комплексно рассматриваются особенности социально-экономического положения стран СНГ после обретения независимости в 1991 г. до 2002 г. При анализе использован большой спектр экономических (динамика ВВП, ВВП/чел., промышленная специализация, темпы роста и спада хозяйства и т.д.), социальных (уровень безработицы, структура занятости населения, показатели образования и здравоохранения) и демографических характеристик (естественный прирост, миграция, половозрастная структура, продолжительность жизни), изменения каждого из которых прослеживаются в течение 10 лет. В главе также анализируются причины различий в уровне развития стран. В последнем параграфе дана комплексная оценка социальных и экономических особенностей региональной дифференциации по четырем наиболее крупным по численности населения странам: Казахстану, России, Узбекистану и Украине. Эти государства обладают дробной сеткой административно-территориального деления, что позволяет в полном объеме проводить анализ по регионам.
В третьей главе проводится анализ разработанного ПРООН индекса человеческого развития (ИЧР) и его компонентов (частных индексов долголетия, образования и доходов) по регионам выше названных четырех стран. Это индекс был выбран в качестве основного показателя регионального социального развития. Все исследования проводятся в динамике с 1996 г. и по 2002 г. 1996 г., как отправная точка анализа, был выбран по нескольким причинам. Во-первых, для большинства стран СНГ, в том числе и рассматриваемых, середина 1990-х гг. характеризуется минимальными показателями экономического развития, после чего начался постепенный подъем и промышленности и уровня жизни в целом (исключение составляет Россия, где кризисным был и 1998 г.). Второй причиной является сложность в получении статистической информации по регионам постсоветских государств, так как могут быть использованы только показатели, рассчитанные по одинаковым методикам, иначе комплексный анализ регионов всех стран невозможен. В данной главе анализ региональной дифференциации социального развития проводится с использованием различных статистических методов: корреляционный, дисперсионный, метод отклонения от среднего, регрессионный, экстраполяция. Использование всех этих методов анализа позволяет оценить взаимное влияние компонентов друг на друга и на итоговый индекс; определить региональную поляризованность по отдельным показателям; проследить изменения этих характеристик в динамике; а также провести оценку диспропорций и дисбаланса между экономическими и социальными параметрами в каждом регионе и выявить его слабые (отстающие) и сильные (опережающие) стороны развития. В заключительном параграфе предложен вариант построения краткосрочного прогноза частных индексов продолжительности жизни, уровня образования и доходов, и на их основе рассчитан прогнозируемый ИЧР по регионам Казахстана и России.
Объем диссертации - 155 страниц основного текста, в том числе 9 таблиц и 49 рисунков (из них 21 картосхема).
Проблема определения понятия «социальное развитие». Экономические и социальные компоненты развития (взаимосвязь и различия)
Социальная география, как одно из направлений современной географии согласно определению, данному в Географическом энциклопедическом словаре, «изучает пространственные процессы и формы организации жизни людей, прежде всего с точки зрения условий труда, быта, отдыха, развития личности и воспроизводства жизни человека. Социальная география исследует также: региональные различия в образе жизни людей, обусловленные укладом, уровнем, качеством жизни и рассматриваемые в единстве с природными, экономическими, социальными и другими условиями; пути выравнивания уровней жизни между различными районами и типами поселений. Конкретными объектами наблюдения в социальной географии служат поселения (их различные типы, формы, сети и системы), районы и страны, а основной единицей наблюдения является человек, характеризуемый по классовой, национальной, семейной, производственной принадлежности, полу, возрасту, профессии, образованию, состоянию здоровья, мобильности и т.д. Объекты, отношения и процессы, изучаемые социальной географией, требуют, как правило, комплексного подхода, включающего социологические, экономические, экологические и другие оценки». То есть среди основных понятий в социальной географии можно выделить «образ жизни», «уровень жизни», «качество жизни», а также «качество населения», что в свою очередь определяет уровень социального развития территории, а главное, потенциал возможного развития территории.
Хотя, на первый взгляд, эти слова знакомы всем и на интуитивном уровне человек понимает, что они означают, однако с однозначными определениями и количественной методикой оценки этих показателей возникают теоретические и практические проблемы.
Во-первых, не понятно как надо их оценивать: с точки зрения человека с его ощущением удовлетворенности своим бытием или с точки зрения внешних характеристик жизни людей. Во-вторых, понятия качества населения, образа, качества и уровня жизни являются по большей мере качественными показателями (высокий, низкий, хороший, плохой и т.п.), а для сравнения территорий между собой необходимо иметь более четкие количественные градации показателей. В-третьих, жизнь человека можно охарактеризовать огромным числом характеристик (от уровня доходов, образования, качества жилья до времени, затрачиваемого на поездку до работы, и качества питания). Но, используя большое число показателей, различия между объектами исследования сглаживаются, так одни показатели лучше в одном районе, а другие - в другом. Кроме этого, требуется слишком большой объем статистических данных, которые, как правило, отсутствуют. Следовательно, необходимо проведение отбора информации и характеристик жизни людей в зависимости от целей и задачей работы. Из этого вытекает четвертая проблема -возможность вычисления интегрального показателя для определения качества населения, уровня, качества и образа жизни при условии, что это комплексные понятия, включающие параметры разные по размерности. Существующие методики определения качества населения тяготеют к вычислению единого, интегрального показателя. Однако сложность предмета анализа подталкивает к идее разработки многопараметрических критериев оценки ситуации. Если при сравнении объектов в экономической географии можно использовать денежные характеристики, то в социальной географии их применение возможно далеко не всегда. Кроме этого, необходимо учитывать, что выбранные параметры могут влиять на итоговый показатель не в равной степени, или даже компенсировать друг друга в интегральном показателе, то есть возникает вопрос о вводе весов при расчете интегральной характеристики.
Исходя из выше сказанного, стоит остановиться на проблеме объективности и субъективности полученных в итоге параметров уровня, качества и образа жизни людей. Во-первых, процесс выбора показателей для итоговой характеристики сам по себе уже субъективен, так как делается исключительно на основе собственного мнения ученого, группы исследователей или экспертов. Однако расчет идеального параметра, состоящего из всех возможных оценок жизни людей, практически невозможен. Во-вторых, оценка влияния тех или иных показателей и последующее определение их веса в итоговой формуле также является субъективной, потому что для одних исследователей на первое место в определении качества, уровня и образа жизни выходят одни ценности, а у других - совершенно другие. В-третьих, субъективным фактором является и выбор методики расчета разных параметров, по причине того, что до настоящего времени не удалось выработать однозначных определений.
Еще одной важной проблемой является правильное сопоставление экономического и социального развития как двух равноценных частей одного процесса - развития общества отдельно взятого региона или страны, а также человечества в целом. В течение длительного времени среди моделей развития общества преобладали те, в которых основной акцент делался на экономический рост и пути его ускорения. Понятия «экономический рост» и «социальное развитие» рассматривались как идентичные, а усилия концентрировались вокруг оптимизации материальной отдачи. Сторонники этого подхода считали, что достижения экономического роста автоматически влечет за собой прогресс общества и человека. Человеческое развитие признавалось важным фактором экономического роста, но лишь в качестве источника трудовых ресурсов, а не как самоцель развития. Однако, человеческое развитие является самодостаточной задачей и конечной целью любого экономического развития.
Хотя, пользуясь чисто экономической терминологией, 1980-е гг. были «потерянным десятилетием» почти для 70 стран, удивительно то, что почти всем странам удалось сохранить, а некоторым даже повысить темпы роста в области развития человека. Однако если повышение уровня развития человека не будет вскоре подкреплено за счет восстановления темпов экономического роста, этим изменениям не суждено будет сбыться (Доклад о развитии человека за 1996 г., 1996г.)..
Таким образом, экономический рост и процесс развития человека демонстрируют некоторую степень независимости, особенно в краткосрочной перспективе. Однако имеются и долгосрочные связи, - когда процесс развития человека содействует экономическому росту, а экономический рост помогает развитию человека.
Экономическое развитие стран СНГ
Страны, входящие в состав СНГ, еще до распада СССР характеризовались совершенно разными структурами хозяйства и уровнем развития, обусловленными многочисленными и разнообразными факторами, среди которых и природные условия, и исторически сложившийся уклад жизни, и степень индустриализации, и т.д. После распада СССР каждое из государств оказалось в очень сложной ситуации, когда руководству предстояло одновременно решать вопросы как внутреннего устройства (политического, экономического, социального и т.д.), так и внешнеполитического взаимодействия со странами СНГ и дальнего зарубежья. На этом фоне, естественно, отмечаются огромные разнонаправленные изменения в экономических, социальных и демографических показателях развития каждой из стран и их регионов. Развитие экономики в 90-е гг. четко отражает динамика валового внутреннего продукта (ВВП) (см. рисунок 2.1. и Приложение).
Первая половина 90-х гг. для всех стран Содружества характеризуется резким снижением ВВП. Различная динамика экономики позволяют сгруппировать страны по величине спада ВВП. Так максимальное понижение (более 50% от уровня 1991 г.) характерно для Таджикистана (на 66%), Грузии (на 65,1%), Молдовы (на 59%), Азербайджана (на 57,9%) и Украины (на 55,3%). В первых четырех странах в начале 90-х гг. произошли военные межнациональные конфликты, которые и стали основной причиной сильнейшего экономического кризиса, а в Таджикистане вооруженные столкновения начались еще в советский период и снижение уровня ВВП началось до 1991 г. Затяжной экономический спад на Украине (минимальное значение ВВП отмечено в 1999 г.) был связан со структурой экономики страны: преобладание отраслей тяжелой промышленности с устаревшими основными фондами, требующими больших материальных вложений для их модернизации, а также энергетическим кризисом (страна практически полностью зависит от импорта нефти и газа из России), что привело к сокращению производства во всех отраслях.
Россия, Кыргызстан и Армения образуют срединную группу, где спад ВВП к середине 90-х гг. составил от 35% до 50% от уровня 1991 г. Армению и Кыргызстан до 1991 г. можно было отнести к странам поздней индустриализации с довольно современной структурой хозяйствования и относительно новыми основными фондами. Однако, разрыв прежних хозяйственных связей и потери рынков сбыта стали главными причинами кризиса экономики, так как без этого обрабатывающая промышленность стран не могла существовать. В Армении ситуация ухудшилась еще до 1991 г. из-за землетрясения и начавшихся межнациональных вооруженных конфликтов. В Кыргызстане кризис начался с предприятий оборонного машиностроения, что и повлекло сильный спад всей экономики страны. Россия в начале 90-х гг. испытала кризис всей обрабатывающей промышленности при одновременном усилении роли добывающих отраслей.
Минимальное сокращение ВВП (менее 35%) отмечено только в Узбекистане (на 18,4%), Беларусь (на 33,9%) и Казахстане (на 31%). Беларусь отличается сохранением государственного контроля над основной частью экономики, что не позволило ВВП «рухнуть» как в других странах СНГ. Феномен Узбекистана, по мнению исследователей ПРООН (Доклад о человеческом развитии. Узбекистан 1999, 2000), объясняется меньшей интеграцией узбекской экономики в экономику
Советского Союза, высокой степенью государственного регулирования, наличием емкого внутреннего рынка и диверсифицированной экономики, а также благоприятной ситуацией на рынках хлопка и золота, составляющих большую часть экспорта республики в первой половине 90-х гг. Небольшой спад ВВП в Казахстане объясняется тем, что страна быстрее и качественнее других государств СНГ продвинулась по пути последовательных рыночных преобразований (среди основных можно отметить завершение приватизации, принятие нового налогового законодательства, перестройка экономических отношений на селе, реформа естественных монополий, банковской системы, ЖКХ, амнистия теневого капитала и т.д.). Благодаря этим реформам Казахстан смог сохранить относительную стабильность и добиться устойчивых темпов роста экономики, а также стать одной их наиболее привлекательных стран для иностранных инвесторов. По оценкам ЕБРР по объемам привлеченных инвестиций (около 11 млрд. долларов США) республика занимает первое место среди СНГ и третье - среди стран Восточной Европы и Балтии, уступая только Польше и Венгрии.
Наиболее высокие темпы роста ВВП (более 150%) характерны для двух Закавказских республик. В Армении в 2002 г. был практически достигнут достаточно низкий уровень 1991 г., за счет более продолжительного по времени периода подъема ВВП (минимальное значение было в 1993 г.). Как раз с середины 90-х гг. в Азербайджане началась эксплуатация новых месторождений нефти на шельфе Каспийского моря, что значительно увеличило и поступления в бюджет страны, привлекло иностранные инвестиции, а также дало новые рабочие места. Все это в совокупности и повлияло на высокие темпы роста ВВП этой Закавказской страны, но, тем не менее, страна смогла достичь лишь 72% от ВВП 1991 г.
В группу стран, которые максимально приблизились к докризисному уровню ВВП, но темпы его роста были средними, вошли страны, объединенные ранее в группу с минимальным сокращением ВВП, - Узбекистан, Беларусь и Казахстан. Узбекистан оказался единственным среди всех стран СНГ, где 2001 г. ВВП превысил уровень начала 90-х. Это объясняется несколькими причинами. Во-первых, страна испытала минимальное снижение ВВП в первые годы независимости (см. выше), во-вторых, модернизация экономика прошла легче и быстрее за счет меньшей доли наиболее проблемных и депрессивных отраслей тяжелой промышленности и ВПК (по сравнению с другими странами). В-третьих, именно с середины 90-х гг. при помощи иностранного капитала были открыты ряд сборочных машиностроительных предприятий в Ташкенте (сборка грузовиков «АВИА» и «ТАТРА»), в Хорезмской области (тягачи «Мерседес») и наиболее известное предприятие по сборке автомобилей «ДЭУ» в г. Асаке Андижанской области. Однако все же основную прибыль приносит экспорт природных ресурсов таких, как нефть, уран, серебро и золото. Казахстану, несмотря на «сверхтяжесть» экономики и слаборазвитость инфраструктуры, после 1995 г. удалось преодолеть кризис, в первую очередь, за счет увеличения добычи и экспорта в нефтегазовой отрасли с активным участием иностранного капитала, а также многостороннего реформирования всех отраслей хозяйства (см. далее).
Россия и Кыргызстан характеризуются средними показателями, как темпов роста, так и достигнутого к 2002 г. уровня ВВП. Кыргызстан еще в советский период отличался меньшей зависимостью от сырьевого сектора, развитой гидроэнергетикой и оборонным машиностроением, которое было эвакуировано в годы войны из европейской части СССР и впоследствии использовало ресурсы высококвалифицированного русского населения. Но страна смогла переориентировать экономику на экспортные отрасли, такие как добыча цветных и драгоценных металлов и гидроэнергетика, что обеспечило стабильный рост ВВП, который в 2002 г. составил более 75% от показателя 1991 г. Как уже было сказано выше, в РФ отмечено два минимума показателя ВВП - 1996 и 1998 гг. За небольшим подъемом в 1997 г. последовал августовский экономический кризис. Однако, именно существенное удешевление рубля позволило отечественным производителям конкурировать с западными компаниями, занять свою экономическую нишу, найти новые рынки сбыта и с тех пор постоянного увеличивать объемы производства.
Межрегиональная дифференциация индекса человеческого развития и его компонентов в крупных странах СНГ
Огромное число показателей, отражающих уровень социального развития стран и регионов, различная размерность характеристик и отсутствие единой системы сбора данных существенно осложняют сравнительный анализ региональной дифференциации в странах СНГ. Поэтому для определения территориальных различий в социальном развитии был выбран индекс человеческого развития (ИЧР). Он рассчитывается на основе сопоставимых статистических данных и по единой методике, и на сегодняшний день является фактически единственным общепризнанным интегральным индикатором социального развития (подробное описание см. в главе 1).
Начать сравнительный анализ диспропорций социального развития между странами СНГ, а затем между регионами России, Украины, Казахстана и Узбекистана целесообразно с методов корреляционного анализа. Он используется для количественной оценки взаимосвязи двух наборов данных, представленных в безразмерном виде. Коэффициент корреляции выборки представляет собой ковариацию двух наборов данных, деленную на произведение их стандартных отклонений. Корреляционный анализ дает возможность установить, ассоциированы ли наборы данных по величине, то есть, большие значения из одного набора данных связаны с большими значениями другого набора (положительная корреляция), или, наоборот, малые значения одного набора связаны с большими значениями другого (отрицательная корреляция), или данные двух диапазонов никак не связаны (корреляция близка к нулю). Коэффициент рассчитывается по формуле:
Наименьшее влияние на итоговый ИЧР оказывает индекс продолжительности жизни (значение колеблется от - 0,375 для регионов Казахстана в 2000 г. до 0,664 для регионов Узбекистана в 1997 г.). При этом корреляция от -0,3 до +0,3, позволяющая говорить о практически полном отсутствии зависимости итога от ОПЖ, характерна для большинства случаев. Отмечаются ежегодные колебания коэффициента, однако они невелики и кардинально не меняют общей картины. Узбекистан является единственной страной, где за весь анализируемый период корреляция не опускалась ниже 0,488, а в 1997 г. даже превысила показатель 0,650. В остальных странах влияние продолжительности жизни оставалась неизменно низким, а в некоторых случаях коэффициент становился даже отрицательным (то есть при увеличении индекса ОПЖ сокращается ИЧР). Это можно объяснить тем, что среди всех рассматриваемых территорий наибольшая продолжительность жизни характерна для регионов Узбекистана, а они отличаются минимальными показателями итогового индекса, что и привело к отрицательной корреляции при расчетах для четырех стран в целом и их регионов.
Коэффициент корреляции между ИЧР и уровнем образования в целом более высокий, чем предыдущий (от 0,311 для регионов Узбекистана в 1996 г. до 0,901 для регионов Казахстана в 1996 г.). Однако значение коэффициента в половине случаев ниже 0,500, что так же, как и с индексом ОПЖ, не позволяет говорить о взаимосвязи между этими показателями. Казахстан является единственной страной, где корреляция по регионам во второй половине 90-х гг. была на уровне мировых тенденций - более 0,800, что позволяет говорить о нормальной зависимости интегрального индекса от уровня образования. Такая картина объясняется очень сильным отрывом бывшей столицы Алма-Аты от остальных регионов страны как по образовательному, так и по итоговому индексам. В России наметилась тенденция постепенного роста зависимости итогового ИЧР от уровня образования, и в 2002 году уже у 60% регионов повышение уровня доступности образования сопровождалось улучшением показателя человеческого развития.
ИЧР в странах СНГ и их регионах в 90-е гг. согласно рассчитанному коэффициенту корреляции имеет наибольшую зависимость от индекса ВРП/чел. Значения коэффициента варьируют от 0,413 для регионов всех стран в 1997 г. до 0,987 в 2000 г. в регионах Казахстана. Несмотря на наличие еще двух других характеристик социального развития, итоговый показатель в странах СНГ практически полностью определяется экономической составляющей, причем эта зависимость положительна. Это приводит к тому, что из-за сильного отставания душевого ВВП стран Содружества от развитых стран даже высокий уровень образования населения не может повлиять на положение анализируемых стран (и их регионов) на мировой шкале ИЧР. Однако после 2000 г. коэффициенты корреляции стали несколько снижаться как по регионам отдельных стран, так и по всем регионам вместе.
Еще одним методом статистического анализа, используемым для анализа дифференциации большого количества данных, является дисперсионный анализ. Дисперсия служит мерой рассеяния данных относительно среднего арифметического. Дисперсия вычисляется как сумма квадратов отклонений от среднего, деленная на квадрат размера выборки:
Данные таблицы показывают, что индексы продолжительности жизни и уровня образования в регионах рассматриваемых стран варьируют незначительно. При этом за вторую половину 90-х гг. дисперсия индекса долголетия снизилась, то есть различия между регионами еще более сгладились. Для субъектов России величина дисперсии на порядок выше, чем в остальных странах СНГ, что говорит о наибольшем разбросе региональной ОПЖ. Величина дисперсии индекса образования, наоборот, возросла в 2 и более раза за период с 1996 по 2002 гг. во всех странах, что говорит об усилении межрегиональной дифференциации. Максимальные различия в уровне образования характерны для регионов Казахстана, а минимальные - для Узбекистана. Индекс доходов отличается самым высоким показателем дисперсии, при этом в 90-е гг. он возрос. В Казахстане произошло наибольшее среди всех стран увеличение рассеянности региональных показателей относительно среднего, а в России, сначала наблюдалось сглаживание различий, а с началом активного экономического роста, разница между наиболее и наименее обеспеченными регионами стала увеличиваться. Для регионов всех стран совместно дисперсия также увеличилась. Тенденции рассеянности показателей ИЧР повторяют динамику индекса доходов, так как интегральный индекс тесно коррелирует с индексом ВВП/чел. (см. выше).
