Действия в чужом интересе без поручения Балыкин Денис Анатольевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Правовая природа действий в чужом интересе без поручения с. 12 - 82

1.1. Понятие и виды действий в чужом интересе без поручения как основания возникновения обязательств с. 12 - 32

1.2. Условия возникновения обязательств из действий в чужом интересе с. 33 - 49

1.3. Элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения с. 50 - 82

Глава 2. Обязательства из действий в чужом интересе без поручения и смежные правоотношения с. 83 - 138

2.1 Действия в чужом интересе и представительство с. 83 - 120

2.2. Отличие обязательств из действий в чужом интересе без поручения от обязательств из неосновательного обогащения и вследствие причинения вреда с. 121 - 138

Заключение с. 139 - 146

Список литературы с. 147 - 158

• Понятие и виды действий в чужом интересе без поручения как основания возникновения обязательств
• Элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения
• Действия в чужом интересе и представительство

Введение к работе

Актуальность темы исследования.

Действия в чужом интересе без поручения как самостоятельное правовое образование впервые закреплены в гражданском законодательстве в 1994 г. (глава 50 Гражданского кодекса РФ), хотя обязательства подобного рода были известны еще римскому праву, где они именовались как negotiorum gestio, т.е. ведение чужих дел (или вообще забота о чужом деле). В жизни же нередко возникают случаи, когда лицу угрожает значительный имущественный ущерб, если не будут приняты срочные меры по его предотвращению. Между тем само лицо, над которым нависла такая угроза, по каким-либо причинам (отсутствие в месте нахождения имущества, болезнь) не может принять меры для предупреждения вреда. Именно в такой ситуации вправе выступить третье лицо, не имеющее поручения заинтересованного лица. При этом возникают обязательства, в которых права и обязанности лежат и на лице, совершившем соответствующее действие, и на лице, в интересах которого такое действие совершено. Указанные обязательства получают все большее распространение в гражданском обороте.

С теоретической точки зрения они интересны тем, что не носят однородного характера. При совершении действий в чужом интересе без поручения возникает две группы обязательств: первые порождаются действиями, имеющими место при спасании имущества, жизни и здоровья другого лица; вторые же возникают при совершении сделок в интересах иного третьего лица. Правовые же последствия совершения действий, влекущих возникновение названных обязательств, отличаются друг от друга, они требуют самостоятельной правовой проработки с тем, чтобы дать более мощный толчок для их развития. Нужно учитывать, что первая группа действий (совершаемых при спасании имущества, жизни и здоровья) имеют не только правовое значение,

но и огромное значение в укреплении коллективных связей в обществе, становлении общественного долга, высокой сознательности, способствуют сохранению и умножению собственности, тем самым обеспечивая реализацию одного из важнейших принципов гражданского права.

В институте действий в чужом интересе без поручения особенно ярко проявляются нравственные начала гражданского права, его воспитательная функция. В.А. Тархов отмечает, что одна из основных задач гражданского права, «определяющая его устойчивую жизненность, заключается в том, чтобы показать участникам общественных отношений, как надо действовать. Эта задача достигается воспитанием надлежащего поведения, становящегося незыблемым. Такое воспитание не может быть чуждо гражданскому праву, регулирующему, как правило, активное поведение (выделено мною - Д.Б.), а не только воздержание от правонарушений». Несомненно, прав и В.А. Рыбаков, утверждая, что «гражданское право, закрепляя и пропагандируя морально-правовые принципы, призвано помочь людям в их вечном поиске общественной гармонии, идеала, добра и счастья, совершенствовании их внутреннего мира и просветления этического облика. Именно в этом видится духовная ценность гражданского права».²

В правовой системе российского государства, в цивилистической литературе имеется различное понимание действий в чужом интересе без поручения и его содержания. Это объясняется тем, что указанные действия представляют собой сложное правовое явление. С одной стороны, их можно рассматривать как юридический факт, влекущий за собой возникновение обязательственных правоотношений, а с другой стороны, - само обязательственное правоотношение с присущими ему особенностями. Кроме того, действия в чужом интересе без поручения имеют много общего с такими институтами как представительство, договор поручения, обязательство из неосновательно-

¹ Тархов В.А. Понятие гражданского права. Саратов, 1987, с. 92.

... го обогащения и причинения вреда. Разграничение их крайне необходимо,

ибо от этого зависит и правильное применение соответствующих норм, регулирующих те или иные отношения. Указанные проблемы обостряются в связи с все более широким распространением действий в чужом интересе в имущественном обороте.

Поэтому необходимость и важность совершенствования правовых ре
гуляторов, стимулирующих развитие названных отношений, очевидны. Од
нако следует учитывать, что речь идет об углублении частно-правовых регу
ляторов, т.е. об углублении, дополнении и уточнении норм, содержащихся в
&; ГК РФ, изучению и анализу которых и посвящена настоящая работа.

Степень разработанности темы.

Необходимость более пристального изучения деятельности в чужом интересе без поручения вызвана, как уже указывалось, назревшими потребностями практики. При этом вопросы собственно правового регулирования указанных отношений мало исследованы в отечественной науке. Вопросы их правового регулирования были освещены лишь в нескольких работах Ю.С. Гамбарова, И.О. Нерсесова, В.А. Рясенцева. Другие же специалисты затрагивали данные вопросы в связи с рассмотрением правового регулирования от-ношении по представительству, по договору поручения и других сходных отношений.

Объект и цель исследования.

Основная цель диссертационного исследования состоит в комплексном анализе и изучении правового регулирования отношений, возникающих в связи с деятельностью в чужом интересе без поручения, а также вопросам их соотношения с другими, сходными отношениями, такими как: представительство, договор поручения, неосновательное обогащение, причинение вреда; разработке предложений по совершенствованию их правового регулирования.

&

² Рыбаков В.А. Проблемы формирования гражданско-правовой ответственности. Уфа, 1993, с. 6.

При этом рамки работы в ряде разделов сознательно расширены за счет изложения общеправовых аспектов, предваряющих основное исследование. Осмысление этих вопросов явилось как одной из целей диссертации, так и предпосылкой для целостного и глубокого анализа последующих вопросов. К тому же учитывалось, что изложение общеправовых аспектов позволит раскрыть конституирующие признаки действий в чужом интересе как юридического факта и как обязательств, а также их правовую сущность, позволяющую отграничить эти отношения от сходных отношений.

Во исполнение указанной цели ставятся следующие задачи:

проанализировать нормы, направленные на регулирование деятельности в чужом интересе без поручения;

на основе вышеуказанного анализа определить гражданско-правовое понятие действие в чужом интересе без поручения;

проанализировать содержание обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения;

показать отличие действий в чужом интересе без поручения от схожих отношений;

разработать и обосновать предложения по совершенствованию законодательства, регулирующего отношения, возникающие из действий в чужом интересе.

Объектом исследования являются нормы гражданского права, регулирующие деятельность в чужом интересе без поручения; предметом исследования - непосредственно сами действия и обязательства, возникающие при их совершении.

Методологическая основа и методы исследования.

Для решения поставленных перед диссертационным исследованием задач автором использовались положения действовавших ранее и действующих нормативных правовых актов Российской Федерации, которые в той или иной

степени затрагивают вопросы правового регулирования отношении, возникающих в связи с деятельностью в чужом интересе без поручения.

При разработке теоретических вопросов темы и практических рекомендаций автор опирался на общетеоретическую и специальную базу, основанную на трудах русских и отечественных ученых-правоведов: Ю.С. Гамбарова, А.О Гордона, Н.О. Нерсесова, Д.И. Мейера, И.А. Покровского, Г.Ф. Шереше-невича, И.Б. Новицкого, В.А. Рясенцева, Б.Б. Черепахина, В.А. Дождева, С.С. Алексеева, О.А. Красавчикова, О.С. Иоффе, В.А. Тархова, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, А.П. Сергеева, Е.А. Суханова, Ю.К Толстого, О.Н. Сади-кова и других.

Методологической базой исследования явились как общенаучные (формально-логический, системный, структурно-функциональный, конкретно-исторический) и общелогические методы (анализ и синтез, обобщение и абстрагирование, индукция и дедукция, аналогия), так и специально-юридические приемы и методы (сравнительного правоведения, технико-юридического анализа, конкретизации, толкования, правового моделирования).

Эмпирической основой исследования послужила судебно-арбитражная практика по спорам, возникающим при применении норм, регулирующих отношения, возникающие в связи с деятельностью в чужом интересе без поручения, а также смежные отношения, опубликованные в печати и собранные автором лично.

Научная новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой одно из первых комплексных монографических исследований правовой природы и содержания действий в чужом интересе без поручения после закрепления их в качестве самостоятельного правового образования в Гражданском кодексе РФ.

Как предпосылка большинства дальнейших умозаключений, в диссертации делается общий вывод о том, что действия в чужих интересах без по-

ручения - явление нового порядка, законодательное закрепление которого диктовалось самой жизнью, возникновения в ней ситуаций, при которых лицо вынуждено принимать на себя заботу об имуществе другого лица; «Обязательства, возникающие из действий в чужом интересе без поручения, относятся к числу тех, в признании которых законодателем заинтересованы прежде всего не столько потенциальные кредиторы, сколько такие же потенциальные должники - те, кому, возможно, придется оплачивать соответствующие услуги». В силу этого нормы данного института как особого правового образования требуют адекватной правовой квалификации и соответствующего регулирования различных его аспектов надлежащими правовыми средствами. Основные положения и выводы, выносимые на защиту:

1. В диссертационной работе проанализированы различные точки зрения на правовую природу действий в чужом интересе без поручения, сложившиеся в отечественной юридической науке, критически осмыслены ранее не затрагиваемые исследователями аспекты воззрений, в результате чего сформулировано следующее понятие как юридического факта, влекущего за собой возникновение обязательственных правоотношений: Действия в чужом интересе - это правомерные фактические действия (юридические поступки) или одно-сторонне-обязывающие сделки, совершаемые одним лицом к очевидной пользе другого лица, влекущие возникновение обязательств квазиделиктного или квазидоговорного характера.

2. В работе доказывается, что не любое действие в чужом интересе приводит к возникновению квазиделиктных и квазидоговорных обязательств. Для наступления определенных юридических последствий совершенное действие должно отвечать ряду требований, именуемых в законе условиями действий в чужом интересе. И только при наличии всех условий одновременно совершенное действие влечет за собой возникновение соответствующего обяза-

³ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья. М.: Статут, 2002, с. 348.

тельства. При этом делается вывод, что ряд условий закреплены в законе (п. 1 ст. 980 ГК), а другие вытекают из положений, установленных в гл. 50 ГК.

3. В связи с тем, что действия в чужом интересе без поручения, приводят к возникновению обязательств, в работе дается анализ их элементов. При характеристике субъектов обращается внимание на то, что они не имеют четкого наименования (как в других договорах, допустим, в договоре поручения), поэтому вносится предложение законодательно закрепить то название субъектов, которое широко используется в научной литературе: заинтересованное лицо именовать доминусом, а лицо, действующее в чужом интересе - тестером.

4. В развитие предыдущих теоретических положений формулируются предложения по совершенствованию отечественного законодательства, регулирующего отношения, возникающие из действий в чужом интересе без поручения. В частности, в работе обосновывается вывод о том, что субъектом ква-зиделиктных обязательств на стороне гестора может выступать не только лицо, обладающее полной дееспособностью, но и недееспособное лицо. Это дает основание предложить внести дополнение в ст. 28 и 29 ГК РФ. Пункт 3 ст. 28 сформулировать следующим образом: «Несовершеннолетние, не достигшие четырнадцати лет (малолетние) вправе самостоятельно совершать действия в чужом интересе без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу». Пункт 3 указанной статьи считать пунктом 4.

Во второй пункт статьи 29 внести следующее дополнение: Гражданин, признанный недееспособным, вправе самостоятельно совершать действия в чужом интересе без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу.

5. В.связи с нечеткой текстовой формулировкой п. 1 ст. 984 ГК, дающей воз
можность различно толковать и понимать содержащуюся в ней норму, пред-

лагается уточнить редакцию п. 1 ст. 984, изложив названный пункт следующим образом: «Необходимый реальный ущерб (расходы и иные убытки), понесенный лицом, действовавшим в чужом интересе в соответствии с правилами, предусмотренными настоящей главой, подлежат возмещению заинтересованным лицом, за исключением ущерба, вызванного действиями, указанными в п. 1 ст. 983 настоящего Кодекса.»

6. В диссертации впервые комплексно исследуется совокупность регуляторов, применимых к действиям в чуждом интересе без поручения; дается сравнительный анализ со смежными отношениями и показываются их отграничите-ли; исследуется специфика и механизм этого взаимодействия; влияние на регулирование в зависимости от особенностей возникших отношений.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что выводы и предложения, научные положения, сформулированные в исследовании, углубляют теорию российского фажданского права, могут быть использованы в дальнейшей научной разработке затронутых вопросов, при проведении исследований в области гражданского права, в учебном процессе высших учебных заведений юридического профиля.

Практическая значимость диссертационной работы определяется прежде всего тем, что положения и выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, могут служить основой для совершенствования российского законодательства в сфере отношений, возникающих из действий в чужом интересе без поручения, а также использоваться судебными органами и участниками квазиделиктных и квазидоговорных отношений.

Апробация и внедрение результатов исследования. Результаты исследования были обсуждены и одобрены на кафедре гражданско-правовых дисциплин Рязанского государственного педагогического университета Министерства образования России. Основные положения диссертационного исследования были внедрены в практическую деятельность, а также использо-

«;

/С

*<

ваны в учебном процессе при проведении лекционных, семинарских и практических занятий.

^ Глава 1. Правовая природа действий

в чужом интересе без поручения.

1.1. Понятие и виды действий в чужом интересе без поручения как основания возникновения обязательств

Иногда в реальной жизни в силу различных причин объективно-субъективной природы возникает необходимость совершения определенных действий со стороны другого лица в интересах других лиц при отсутствии полномочии у такового на их совершение. В частности, такая ситуация имеет место при наличии стихийных бедствий, которые в свою очередь требуют принятия экстренных мер по спасанию чужого имущества. Нередко такие фактические действия совершаются по моральным соображениям в целях предотвращения (уменьшения) потенциального вреда, угрожающего имущественным интересам лиц, которые в данный конкретный момент не могут позаботиться об охране своих интересов, в частности сохранении своего имущества. Например, это может произойти в связи с временным отсутствием

хождения имущества. В других случаях в интересах третьих лиц совершаются не только фактические, но и юридические действия: заключаются сделки по приобретению необходимого для них имущества либо исполняются лежащие на них обязанности перед иными лицами.

Ю.С. Гамбаров более ста лет тому назад по этому поводу подчеркивал, что «мотивом добровольной и безвозмездной деятельности в чужом интересе служит альтруистическое чувство, обусловливающее собой последнюю и самую юную из трех групп действий, на которые может быть разделена вся совокупность юридических действий ... Группа альтруистических действий

w обязана своим происхождением успехам общественного и интеллектуального

развития людей. В период субъективного состояния права и при условиях,

неблагоприятных для развития альтруизма, действия этой группы не играют важной роли, но с прогрессом общественности значение их постоянно возрастает (выделено мной - Д.Б.)».⁴

При этом лица, действующие в чужом интересе без соответствующего поручения, при наличии ряда условий приобретают право на возмещение понесенных ими расходов, а иногда - и выплату вознаграждения за совершенные действия. Это означает, что в подобных случаях возникают по существу обязательства из односторонних действий как юридического, так и фактического характера.

В свое время В.А. Рясенцев выделил три вида отношений, названных им «ведением чужого дела без поручения в широком смысле».⁵ В них вошли: ведение чужого дела без поручения с целью доставить пользу другому лицу (1); ведение чужого дела с единственной целью - получить личную выгоду (2), а также ведение в своих интересах чужого дела, ошибочно принимаемого за свое (3). При этом второй и третий вид обязательств он считал возможным отнести к числу обязательств из неосновательного обогащения. Что касается ведения чужого дела без поручения с целью доставить пользу другому лицу, В.А. Рясенцев признавал невозможным применять к таким отношениям норм о кондикционных обязательствах в силу принципиального отличия от них.

Подобный вид отношений не является неким новым образованием, ибо обязательства такого рода были известны еще. римскому праву, где они именовались как negotiorum gestio, т.е. ведение чужих дел (или вообще забота о чужом деле).⁷ Говоря о значении данного института, Ю.С. Гамбаров подчеркивал: «Более чем тысячелетнее существование, признание и особенное по-

⁴ Гамбаров Ю.С. Добровольная и безвозмездная деятельность в чужом интересе. Вып.
Второй. Социологическое основание института neg. gestio. М., 1880, с. 2-3

⁵ Рясенцев В.А. Ведение чужого дела без поручения. //Ученые записки МГУ. Вып. 116.
Труды юридического факультета. Книга вторая. М., 1946, с. 103.

⁶ Там же, с. 104.

⁷ См.: Римское частное право /под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского -
М.:Юристъ, 1997, с. 502.

кровительство, оказываемое институту neg. gestio правом не одного народа, должно бы уже одно служить доказательством того, что фактическое состояние, соответствующее этому институту, следует рассматривать не как преступление, а как состояние, которое право считает особенно желательным и само старается вызывать его».

Впоследствии к римскому термину negotiorum gestio были добавлены слова "без поручения" не самими римскими юристами, а в более поздней литературе с тем, чтобы отграничить данные обязательства от обязательств, возникающих из договора mandatum, т.е. подобного же, но на основании поручения. Таким образом, был подчеркнут существенный признак этого обязательства - отсутствие договора,¹⁰ а как следствие и соответствующего поручения на совершение определенных действий. Это означало также, что должно было отсутствовать и исходящее от заинтересованного лица (домину-са) запрещение вмешательства в его дела, поскольку, как справедливо указывает Д.В. Дождев, «возможность запрещения (prohibitio) вмешательства в дела существовала со стороны собственника, не заинтересованного в подобной услуге».

То обстоятельство, что negotiorum gestio носило недоговорный характер, не вызывало сомнений. Это дало основание Гаю и Юстиниану в их классификации вынести данное обязательство за пределы контрактов и отнести их к группе квазидоговоров, поскольку речь идет об «обязательствах, которые считаются возникающими собственно не из договора, но которые, по-видимому, возникают из квазидоговора, так как они получают свое бытие не из правопоручения».¹

⁸ Гамбаров Ю.С. Указ. работа. С. 122-123.

⁹ См.: Новицкий И.Б. Римское право (по изданию 1972 г.) М, 1993, с. 209.

¹⁰ См.: Гражданское право. Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П и Толстого Ю.К.. Часть 2.
М.: Проспект, 1997, с. 670.

¹¹ Дождев В.А. Римское частное право. М., 1997, с. 546.

¹² Памятники римского права. Институции Юстиниана. М., 1998, с. 283.

Еще более определенно высказывался И.Б. Новицкий, отмечая: «Это не определение, а сравнение; употребляя такое название, хотят сказать, что бывают случаи, когда договора нет, и тем не менее возникает обязательство, очень напоминающее договорные обязательства; например, если лицо, которому другое лицо не поручало ни общего управления своим имуществом, ни выполнения какого-либо определенного дела, берется по своей инициативе за ведение дела этого другого лица, то при известных условиях между этими двумя лицами возникает обязательство, аналогичное тому, какое устанавливается договором поручения».¹³

Очерчивая круг обязательств, относимых к числу квазидоговоров, Г. Дернбург указывал, что «все обязательства, которые не возникали не из контрактов, ни из деликтов, римляне называли или guasi ex contracti, или guasi ex delicto. Первые подлежали правилам, установленным для договоров, вторые -для деликтов».¹⁴

Рассматривая историческую ретроспективу данного института в циви-листической доктрине и законодательстве дореволюционной России, можно сказать, что как самостоятельное явление он не сразу появился в законодательстве, хотя разрабатывался в теории гражданского права.

В свод законов гражданских в России была включена ст. 574, которая косвенно могла быть отнесена к деятельности в чужом интересе без поручения. Она гласила: «Как по общему закону никто не может быть без суда лишен прав, ему принадлежащих, то всякий ущерб в имуществе и причиненные кому-либо вред или убытки, с одной стороны, налагают обязанность доставлять, а с другой стороны, проводят право требовать вознаграждения».

В Комментарии, составленным И.М. Тютрюмовым, дается широкое толкование указанной статьи. По его мнению, она охватывает одновременно три группы отношений; это: во-первых, обязательства из деликтов; во-

¹³ Римское частное право. /Под ред. Новицкого И.Б. и Перетерского И.С. М.. 1997, с. 366.

¹⁴ Дернбург Г. Пандекты. Обязательственное право. М., 1900, с. 18-19.

вторых, обязательства, возникающие из неосновательного обогащения; в-третьих, обязательства, в основе которых лежат действия по ведению чужих дел без поручения. ³ На наш взгляд, данное толкование вряд ли соответствовало действительному содержанию толкуемой нормы. Как видно, именно это дало возможность В.И. Синайскому утверждать неизвестность российским законом ведения чужих дел без поручения и то, что «сенат смешивает его с другим институтом - неосновательного обогащения».¹⁶

Тем не менее, по утверждению А.О. Гордона, судебная практика того времени применяла понятия, лежащие в основе negotiorum gestio.¹ Результатом этого явилось то, что в проекте Гражданского уложения отношения по ведению чужих дел без поручения были подробно урегулированы. Нормы, направленные на их регулирование, были помещены в разделе «Обязательства, возникающие не из договоров».¹⁸ Это объяснялось тем, что в Проекте использовалась не четырехчленная классификация обязательств, в двучленная (договорные - недоговорные).

В Проекте вскрывалась сущность обязательства по ведению чужих дел без поручения. Одна сторона в них именовалась «распорядителем». В качестве «распорядителя» выступало лицо, «которое, не будучи к тому уполномочено, принимает на себя попечение о личности или имуществе другого, исполнение чужого обязательства или вообще ведение чужого дела». Другая сторона - «хозяин» -«лицо, в пользу которого распорядитель действовал». Проект устанавливал четкие правила поведения распорядителя, действующего в интересах хозяина. Он должен был руководствоваться в своих действиях «очевидной выгодой и действительным или вероятным намерением хозяина», проявляя осмотрительность, свойственную заботливому хозяину. Если же ве-

¹⁵ См.: Законы гражданские. С разъяснениями Правительствующего Сената. /Составитель
Тютрюмов. СПб. 1911, с. 418-421.

¹⁶ Синайский В.И. Русское гражданское уложение. Выпуск 2. Обязательства. Семейное и
наследственное право. Киев, 1915, с. 252.

¹⁷ См.: Гордон А.О. Представительство в гражданском праве. СПб, 1879, с. 205.

¹⁸ Гражданское уложение. Книга пятая. Обязательства. Том пятый. СПб, 1899.

дение чужих дел без поручения приобретало публичный интерес, пределы ответственности распорядителя сужались. Речь шла о действиях, совершенных для предотвращения «крайней опасности, грозившей жизни, здоровью или имуществу хозяина». Распорядитель отвечал в подобных случаях только при обнаружении в его действиях грубой неосторожности. Начав дело, распорядитель обязан был продолжать дело до тех пор, пока хозяин (его наследник) не освободит его от обязанности. Ему запрещалось также действовать вопреки ставшему известным намерению хозяина. Исключение составляли действия, не терпящие отлагательств, в общественном интересе или исполнение предусмотренной законом обязанности доставления содержания.

Распорядитель имел право требовать от хозяина возмещения понесенных убытков при условии, если не было доказано, что он намерен был одарить хозяина, а также если расходы являлись действительно необходимыми и полезными. В случае последующего одобрения хозяином действий распорядителя возникало основание для применения правил о договоре поручения (который именовался «доверенностью»).

Указания на существование данного института мы находим также у Д.И. Мейера¹⁹ и Г.Ф. Шершеневича.²⁰

В советском гражданском праве данный институт как самостоятельное образование отсутствовал. Ни Гражданский кодекс РСФСР 1922 г., ни Гражданский кодекс РСФСР 1964 г не содержал специальных норм, регулирующих обязательства по ведению чужих дел без поручения. В ГК 1964 г. имелись отдельные нормы, которые охватывали подобные действия, что доказывало увеличение степени актуализации таких отношений для законодателя и соответственно для правоприменительного процесса. К ним относились следующие аспекты из сферы рассматриваемых отношений, это: правила о по-

¹⁹ Мейер Д.И.. Русское гражданское право (в 2 ч.). По исправленному и дополненному 8-
му изд., 1902. Изд. 2-е, испр.. М.: Статут, 2000, с. 196, 450, 695 и след.

²⁰ Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 174-175, 486-492,
522 и след.

следствиях заключения сделки неуполномоченным представителем (ст. 63 ГК 1964 г.), а также о возмещении вреда, понесенного при спасении социалистического имущества (ст. 472 ГК 1964 г.). Между тем в юридической литературе того периода было высказано мнение, что отношение по спасению социалистического имущества нельзя расценивать как ведение чужого дела без по-ручения. При совершении других, не обозначенных ранее действий в чужом интересе без поручения, применялись правила об обязательствах, возникавших из неосновательного приобретения или сбережения имущества (ст. ст. 473 - 474 ГК 1964 г.) путем аналогии закона.

$\ Вместе с тем, в юридической литературе того периода обращалось вни-

мание на наличие существенного различия возникающих обязательств. В подтверждение можно привести высказывание И.Б. Новицкого: «Вопрос может быть разрешен правильно только при условии, если институт ведения дел другого лица без поручения будет регламентироваться самостоятельно». Говорить непосредственно о данном явлении как относительно самостоятельном институте можно с 1991 г., так как впервые обязательства из действий в чужом интересе были закреплены в ст. 118 Основ гражданского законодательства 1991 г. Фактически данной статьей охватывались два разнородных обязательства: это, во-первых, обязательства, возникающие из действий, совершенных одним лицом в целях предотвращения угрозы имущественным интересам других лиц без соответствующих полномочий (например, для предотвращения вреда личности или имуществу другого лица); во-вторых, обязательства, порожденные сделкой, совершенной в интересах другого лица без поручения.

Несомненно, подобное выделение явилось шагом вперед в эволюции этого института, но Основы не явили собой конечной стадии в оформлении готового результата - самостоятельного образования «действия в чужом ин-

_z

См.: Советское гражданское право, часть 2. Уч-к под ред. проф. Маслова В.Ф. и Пушкина А.А.. Киев, 1978, с. 393.

тересе без поручения». Поэтому, являясь только промежуточной стадией на пути к конечной цели, ОГЗ 1991 г имели в своем содержании и ряд неразрешенных пока еще к тому времени недостатков. В частности, недостатком было то, что в них не содержалось развернутого регулирования отношений, возникающих при совершении действий в чужом интересе без поручения. Основы ограничились решением таких принципиальных вопросов, как условия возникновения рассматриваемых обязательств.

О завершении процесса эволюции и формирования относительно самостоятельного института можно говорить с момента принятия ГК 1994 г., так как именно с его принятием данный правовой институт сформировался полностью. В ГК включена специальная глава 50, где содержатся правила об обязательствах, возникающих из действий в чужом интересе. При этом в главе 50 ГК фактически объединены два института - «спасения чужого имущества» и «ведения чужих дел без поручения» - в единый институт «действий в чужом интересе без поручения». В названной главе речь идет об односторонних действиях, охватывающих действия как фактического по своей природе (в частности по предотвращению угрозы жизни или имуществу иного лица), так и юридического порядка (например, таких как ведение чужих имущественных дел путем совершения сделок с третьими лицами). Данный вывод полностью соответствует п.1 ст. 980 ГК РФ, где в качестве действий в чужом интересе называются действия без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу, исполнения его обязанности или в его иных непротивоправных интересах.

Указанные действия выступают в качестве юридических фактов, влекущих за собой возникновение, изменение либо прекращение определенных гражданских правоотношений - обязательств. Другими словами, в законе говорится только о действиях, но не о событиях, которые тоже могут влечь за

Отдельные виды обязательств. М., Госюриздат, 1954, с. 340.

собой возникновение гражданских правоотношений. Однако юридические
действия весьма разнообразны. Они играют далеко не одинаковую роль в
процессе правового регулирования. Юридические факты-действия не одно
родны в силу многоплановости общественных отношений. В этой связи в
теории права они подразделяются на виды и, прежде всего, по признаку того,
как они согласуются с предписаниями юридических норм, требованиями пра
вопорядка, т.е. по их юридической природе. По данному признаку юридиче
ские факты-действия разграничиваются на две основные разновидности: а)
правомерные действия и б) неправомерные действия (правонарушения). Пра-
'^Ц вомерным действием признается и является волевое поведение, которое соот-

ветствует правовым предписаниям, т.е. адекватно реализует их в окружающем мире, согласуется с содержанием прав и обязанностей субъектов правоотношений. Неправомерное же действие - это волевое поведение, которое по своей сущностной характеристике не соответствует правовым предписаниям, иными словами, неадекватно или антагонистично содержанию юридических норм реализуется в объективном мире, ущемляет субъективные права, а также идет вразрез с возложенными на лиц юридическими обязанностями.

К числу правомерных действий относятся все виды действий, являю-щиеся актами активной реализации права, т.е. такие, как: юридические акты, административные акты, акты юрисдикционных органов, сделки, фактиче-

В юридической литературе юридические факты, лежащие в основе возникновения разнообразных правоотношений в зависимости от характера связи факта с индивидуальной волей лиц, делятся на юридические действия и юридические события. См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. Госюриздат, 1958, с. 27; Алексеев А.А. Общая теория социалистического права, вып. 2. Свердловск, 1964, с. 157; Алексеев А.А. Общая теория права, том 2. М., Юрид. лит., 1982, с. 167; Основы теории государства и права. Уч-к под ред. Алексеева А.А. М., 1969, с. 328; Комаров С.А. Общая теория государства и права (курс лекций). Саранск, 1997, с. 211; Тархов В.А. Гражданское право (общая часть). Уфа, 1998, с. 208; Исаков В.Б. Юридические факты в советском праве. М., 1984, с. 20; Иоффе О.С. Правоотношения по советскому гражданскому праву. /Сб. Избранные труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2000, с. 622 и далее; Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 76; Проблемы общей теории государства и права. М., 1999, с. 380-381; и др.

ские правомерные действия. К неправомерным же действиям относятся разнообразные правонарушения: гражданские правонарушения (деликты), административные правонарушения (проступки), уголовные правонарушения (преступления) и др. Так, в силу гражданского правонарушения (деликта) возникает обязательство из причинения вреда, что вытекает из положений, закрепленных ст. 1064 ГК РФ.

Анализ п. 1 ст. 980 ГК РФ позволяет придти к выводу о том, что действия в чужом интересе без поручения относятся к категории правомерных дей-cmeuu_L Они не могут быть неправомерными, поскольку при совершении неправомерных действий следует говорить о гражданском правонарушении -деликте, а, значит, и о деликтной гражданско-правовой ответственности.²⁵

Кроме того, их нельзя признать неправомерными в силу нижеследующих фактов, обозначенных в указанной норме. Во-первых, при совершении деликта субъект преследует цель ущемить или нарушить субъективные права иного лица, в то время как действия в чужом интересе совершаются с целью принесения очевидной выгоды или пользы другому лицу. Во-вторых, действия в чужом интересе без поручения должны совершаться с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью, чего мы не можем наблюдать в деликтных правонарушениях.

Правомерные действия в юридической литературе, в свою очередь, делятся на несколько разновидностей. При этом единое мнение в решении этого вопроса отсутствует. Существует две точки зрения. Сторонники первой из

²⁴ См.: Комаров С. А. Общая теория государства и права. Курс лекций. Саранск, 1994, с.
211

²⁵ Подобный аспект гражданских правоотношений можно проследить в ряде работ, таких
как: Гражданское право, Т.2. Под ред. проф. Суханова Е.А.. М.: Изд. БЕК, 1994, с. 383;
Гражданское право. Учебник./ Под ред. проф. Суханова Е.А.. Т.2, полутом 2. М.: Изд. БЕК,
2000, с. 353; Гражданское право. Учебник./ Под ред. проф. Сергеева А. П., Толстого Ю. К.
М.: Проспект, 1997, с. 671; И. Н. Поляков. Ответственность по обязательствам вследствие
причинения вреда. М., 1998, с. 18; Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответст
венности. М., 1970, с. 5; Смирнов В. Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обяза
тельствах в советском гражданском праве. Л., 1983. С. 50-56; Донцов СЕ, Маринина А.А.
Имущественная ответственность за вред, причиненный личности. М., 1986, с. 13.

них обосновывают двухзвенную структуру правомерных действий: 1)юридические акты (индивидуальные акты); 2)юридические поступки. Данная точка зрения нашла наиболее широкое распространение в учебной и мо-нографической литературе.

Представители указанной позиции к юридическим актам относят такие правомерные действия, которые совершаются с целью наступления определенных юридических последствий, влекущих за собой возникновение, изменение или прекращение правоотношений. В качестве юридических поступков рассматриваются правомерные действия субъектов, с которыми нормы права связывают юридические последствия в силу самого факта действия, независимо от того, были ли направлены действия на определенные юридические последствия или нет. Другими словами, юридические последствия при совершении юридических поступков наступают независимо от того, была ли у субъектов цель достижения того или иного правового результата.

Однако, как было указано ране, в разрешении вопроса о делении юридический действий нет единства. В связи с этим, помимо рассмотренной классификации правомерных действий, в юридической литературе обосновывается и мнение о наличии трех групп правомерных действий: а)юридических (индивидуальных) актов; б) юридических поступков; в)правомерных действий, создающих указанный в законе объективированный результат, имеющий хозяйственное или культурное значение (результативное действие). Впервые такую детальную классификацию правомерных действий предложил

См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958, с.
156, 157-159; Основы теории государства и права. М., Юрид. лит., 1969, с. 329; Комаров
С.А. Общая теория государства и права. Саранск, 1994, с. 210-212; Тархов В.А. Граждан
ское право (общая часть). Уфа, 1998, с. 211; Гражданское право. Уч-к под ред. проф. Су
ханова Е.А. Том 1. М., 1994, с. 124; Гражданское право. Уч-к под ред. Суханова Е.А.. Том
1. М., 2000, с. 324; Гражданское право. Уч-к под ред. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть
t 1. СПб, 1996, с. 84; и др.

²⁷ См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права, выпуск 2. Свердловск, 1964, с. 164; Его же. Общая теория права, том 2. М, 1982, с. 168.

М.М. Агарков. Сам же термин «результативное действие», как характери-стику третьей группы, ввел С.Ф. Кечекьян. Данной классификации придерживается Ю.К. Толстой,³⁰ А.К. Юрченко³¹ и др. В основу деления правомерных действий кладется тот конкретный элемент правомерного действия, с которым связываются юридические последствия. Таким элементом могут быть и направленность воли, и сам факт действия, и его результат. По мнению сторонников этой точки зрения с юридическим поступком нормы права связывают юридические последствия в силу самого факта волевого действия независимо от того, было ли направлено это действие на данные последствия или нет. Иначе говоря, юридические последствия связываются непосредственно с самим фактом действия лица независимо от его волевой направленности. В частности, к юридическим поступкам относятся факты признания долга, заявление об отказе принять исполнение.

В отличие от юридического поступка результативное действие приводит к возникновению правовых последствий не в силу самого факта их совершения, а в силу достижения известного практического результата, выраженного в объективированной форме. Примером результативных действий является деятельность автора и изобретателя. Поскольку субъектом такой деятельности выступает дееспособное лицо, эта деятельность имеет известную направленность на юридический результат. При этом «нормы права связывают правовые последствия не с волевой направленностью и даже не с самим фактом деятельности, а именно с объективированным ее результатом -результатом труда, духовного или материального творчества». Нам представляется более предпочтительной последняя точка зрения, ибо она не ос-

Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву.//Сов.государство и право. 1946, №3-4, с. 51-52.

² См.: Кечекьян С.Ф. Правоотношение в социалистическом обществе. М., Изд. АН СССР, 1958, с. 176.

Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Изд. ЛГУ, 1959, с. 16.

³¹ Юрченко А.К. Проблемы изобретательского права. Изд. ЛГУ, 1962, с. 90-91.

³² Алексеев С.С. Общая теория права. Том 2. М., 1982, с. 170.

тавляет открытым вопрос о том, с чем же связываются правовые последствия в том случае, если действие не имеет волевую направленность: с самим фактом действия или его результатом. Дело в том, что нередко юридические последствия наступают не в силу самого факта их совершения, а в силу наступления определенного результата, поэтому относить «результативные действия» к юридическим поступкам, вряд ли правильно. Именно по этой причине О.А. Красавчиков - автор более широкой трактовки понятия «юридический поступок» - тем не менее различает материальные и нематериальные юридические поступки. Многие действия, совершаемые субъектами гражданского права, по своей природе не относятся ни к юридическим поступкам, ни к юридическим актам. На это абсолютно правильно указывает А.К.Юрченко, говоря о результатах творческой деятельности: «правильнее полагать, - пишет он, - что во всех случаях ... творчество является таким действием, которое совершается с учетом наступления правовых последствий» ³⁴ (т.е. оно не относится к юридическим поступкам). И это действительно так. До тех пор пока лицо не сделает какое-либо изобретение, т.е. не достигнет объективированного результата, никаких юридических последствий не наступит. Значит, в указанном случае юридические последствия связываются не с самим действием - юридическим поступком, - а с объективированным результатом деятельности (результативным действием). Аналогично обстоит дело при создании новых объектов собственности. В связи с изложенным спорным представляется утверждение о том, что к юридическим поступкам относятся находка потерянной вещи, обнаружение клада якобы по той причине, что эти действия, если даже субъекты не предполагали этого, при определенных условиях порождает у них право собственности на найденную вещь, обнару-

См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М, 1958, с. 157-159.

³⁴ Юрченко А.К. Проблемы изобретательского права. Изд. ЛГУ, 1962, с. 90-91.

женный клад. ^э На наш взгляд, и находка, и клад, так же как и создание изобретения, полезной модели и промышленного образца относятся к результативным действиям.

Итак, «разграничение указанных трех групп правомерных действий производится по признаку того, с каким «элементом» правомерных действий нормы права связывают юридические последствия - с направленностью воли на правовой результат (индивидуальные акты), или же с самим фактом волевого действия (юридические поступки), или, наконец, с объективированным результатом деятельности (результативные действия)».

Рассмотрев классификацию правомерных действий, ответим на вопрос, к каким из них относятся действия в чужом интересе без поручения: являются ли они индивидуальными актами, порождающими определенные юридические последствия, юридическими поступками или же результативными действиями, а, возможно, и действиями, которые могут выступать и как индивидуальные акты, и юридические поступки, и результативные действия в зависимости от того, с каким из этих действий нормы права связывают юридические последствия.

Ответ на этот вопрос можно дать, проанализировав п. 1 ст. 980 ГК РФ. Как указывалось выше, действия в чужом интересе без поручения приводят к возникновению обязательств, в которых права, а иногда и обязанности возникают у другого лица, а лицо, действующее в чужом интересе без соответствующего поручения, приобретает право на то, чтобы ему были возмещены понесенные им расходы, а при определенных условиях - и выплачено вознаграждение за его действия. При этом возникают не однородные обязательства, а две разнородные группы обязательств. К первой группе относятся обязательства, в основе которых лежат действия, совершенные одним лицом для

³⁵ См.: Гражданское право. Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А.. Том 1. М.: Изд. БЕК, 2000,
с. 326.

³⁶ Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып.2. Свердловск, 1964, с. 165;
Его же. Общая теория права. Том 2. М., Юрид. лит., 1982, с. 170-171.

,х предотвращения вреда личности или имуществу другого лица. Вторую груп-

пу составляют обязательства, возникающие в связи с исполнением обязательств другого лица и в его иных непротивоправных интересах. Отсюда следует, что в основе названных обязательств лежат различные правомерные действия, относящиеся не к одной, а к разным группам правомерных действий рассмотренной выше классификации.

В учебной литературе по гражданскому праву высказано мнение о
том, что действия, совершенные одним лицом для предотвращения вреда
личности или имуществу другого лица относятся к категории юридических
поступков. Действия же, совершаемые при исполнении обязательств в инте-

ресах другого лица и иные подобные действия, по своей юридической природе являются сделками.

С данными утверждениями можно согласиться с некоторыми уточнениями и дополнениями. Если говорить о первой группе действий, то речь идет о фактических, а не юридических действиях. Иначе говоря, мы имеем дело с действиями фактического порядка, которые совершаются одним лицом в интересах другого без его на то согласия в силу экстренных причин, например, в случае возникновения пожара, при угрозе жизни и т.д. При этом лицо, совершающее такие действия, как правило, не имеет цели породить юридические последствия. Но, чтобы ответить на вопрос о том, являются ли эти действия юридическими поступками или результативными действиями, необходимо выяснить, с каким элементом правомерных действий нормы главы 50 ГК РФ связывают юридические последствия: достаточно ли совершения самого правомерного действия, чтобы требовать возмещения причиненных

См.: Гражданское право. Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А.. Том 2. М.: Изд. БЕК. 1994,
с. 383; Гражданское право. Уч-к под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. Часть 2. М.: Изд.
Проспект, 1997, с. 668, 671; Гражданское право. Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А., Том 2,
полутом 2. М.: Изд. БЕК, 2000, с. 353; Гражданское право России. Уч-к под ред. проф. О.Н.
W Садикова. Часть 2. М.: Изд. БЕК, 1997, с. 547; Е.А. Суханов. Действия в чужом интересе

без поручения./В сб. «Гражданский Кодекс РФ, часть 2: текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель». М., 1996, с. 512.

j> убытков, или же необходимо для этого достичь определенного объективиро-

ванного результата (спасти жизнь, имущество, и т.п.). Анализ ст. 980 и 984 ГК РФ позволяют утверждать, что, по общему правилу, необходимые расходы и иной реальный ущерб возмещаются и в том случае, когда действия в чужом интересе не привели к предполагаемому результату. Таким образом, в силу ч.2 п.1 ст. 984 ГК РФ юридические последствия связываются не с определенным объективированным результатом, а с самим фактическим действием лица, не имевшим цели породить юридические последствия. Это означает, что данные правомерные действия относятся к юридическим поступкам, а не

J* к результативным действиям, ибо наступления определенного результата не

требуется, достаточно совершить фактическое действие, направленное на предотвращение вреда личности или имуществу другого лица.

Аналогично этот вопрос решался и в римском праве - гестор должен был провести дело хозяина utiliter, т.е. отвечающим интересам хозяина. Обязанность хозяина дела одобрить действия гестора и возместить ему понесенные при ведении дела затраты возникала независимо от достигнутого эффекта или результата: «Лицо, предъявляющее actio negotiorum gestorum [contraria], может воспользоваться этим иском не только в тех случаях, кото-рое вело это лицо, дало благопристойный результат, но достаточно и того, что ведение дела было хозяйственно целесообразно, хотя бы результата и не получилось. Так, если лицо устроило подпорки к дому или лечило больного раба, оно получает actio negotiorum gestorum, хотя бы дом сгорел или раб

умер».

В связи с этим можно утверждать, что подобные действия порождают квазиделиктные («как бы деликтные») обязательства по возмещению за счет этого лица понесенных в его интересах расходов - независимо от достижения желаемого результата. По своей юридической природе они близки к

_г

Цит. по: Римское частное право. /Уч-к под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М.: Юристъ, 1997, с. 507.

обязательствам из причинения вреда (деликтным), но в отличие от последних в основе квазиделиктных обязательств лежат правомерные действия, а не правонарушение (деликт).

Между тем, необходимо учитывать, что в случае предотвращения
ущерба имуществу другого лица размер возмещения (понесенных необходи
мых расходов и иного реального ущерба) не должен превышать стоимость
имущества. На наш взгляд, это правило применяется в том случае, если лицо,
действующее в чужом интересе, в целях предотвращения вреда имуществу
заинтересованного лица не достигло предполагаемого результата. Если же
0^ его действия привели к желаемому результату, а понесенные необходимые

расходы и иной реальный ущерб превышают стоимость имущества, они должны возмещаться в полном объеме без ограничения. В противном случае одно лицо имеет возможность неосновательно обогатиться за счет другого лица, что противоречит смыслу гражданского законодательства и принципу справедливости.

Иначе обстоит дело при совершении одним лицом действий в интересах
другого лица, направленных на исполнение его обязательств или других по
добных действий. В указанных случаях речь идет о юридических действиях,
прямо направленных на достижение определенного правового результата, т.е.
на передачу прав и обязанностей другому лицу. При этом совершение на
званных действий также вызвано неотложными обстоятельствами (например,
осуществить срочный платеж за отсутствующее лицо). Отмеченные действия
являются односторонними сделками, поскольку в них выражена воля только
того лица, которое действовало в чужих интересах. Если бы была выражена
также воля и заинтересованного лица, тогда бы имел место договор, и воз
никло бы договорное обязательство. Это означало бы, что отношения между
сторонами регулировались бы правилами о соответствующем виде договора,
*- а не нормами ст. 50 ГК РФ. Вместе с тем, односторонние сделки при опреде-

ленных условиях приводят к возникновению прав и обязанностей как у лица,

которое их совершает, так и у лица, в интересе которого они совершаются. В связи с этим по своим юридическим последствиям они близки к договору. Тем не менее, возникающее при этом обязательство не является договорным, но в силу сходства с договорными обязательствами римскими юристами оно считалось «как бы договорным» («квазидоговорным») и именовалось obligationes guas ex contractu.³⁹

При этом следует иметь в виду, что нужно различать односторонне-
управомочивающие и односторонне-обязывающие сделки. Разграничение
сделок на односторонне-управомочивающие и односторонне-обязывающие
| предложено Б.Б. Черепахиным.⁴⁰ Первая из указанных групп сделок, по мне-

нию Б.Б. Черепахина, - это действия по предоставлению субъективного права, вторая - действия, которые производят для него юридически обязательные изменения, связывающие другое лицо.

В литературе высказаны и иные соображения. В частности, B.C. Толстой отстаивает деление односторонних сделок на правоустанавливающие, правоизменяющие, правопрекращающие и порождающие правовые последствия нескольких видов. ' Но, как правильно отмечает С.С. Алексеев, эта классификация выполняет по существу лишь функцию их известной систематизации, но не дает возможность раскрыть юридическое своеобразие односторонних сделок в гражданском праве, установить их функции в процессе гражданско-правового регулирования, что позволяет сделать классификация, предложенная Б.Б. Черепахиным.

См.: Римское частное право. Уч-к под ред. проф. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М.:Юристъ, 1997, с.502.

⁴⁰ Черепахин Б.Б.. Юридическая природа векселя и Положение о векселях 1922 года.// Сб.
«Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву». М.: Статут, 2001, с. 49, 52; его же: Даре
ние по Гражданскому Кодексу РСФСР. Ук. сб., с. 16; его же: Первоначальные способы
приобретения собственности по действующему праву. Ук. сб., с. 55-56; его же: Правопре
емство по советскому гражданскому праву. Госюриздат, 1962, с. 29-32.

⁴¹ Толстой B.C.. Понятие и значение односторонних сделок в советском гражданском пра-
Щ ве. Автореферат канд. диссертации. М, 1966, с. 7-8.

⁴² См.: Алексеев С.С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регулиро
вания. В сб. «Антология уральской цивилистики, 1925-1989». М.: Статут, 2001, с. 60.

Итак, исходя из приведенной классификации, попытаемся выяснить, к какому виду односторонних сделок относятся сделки, совершенные в чужом интересе без поручения, - к односторонне-управомочивающим или односто-ронне-обязывающим.

Односторонне-управомочивающие сделки основываются непосредственно на гражданских субъективных правах, на входящей в их содержание возможности распоряжения правом. «По общему правилу, - пишет Б.Б. Чере-пахин, - путем своего одностороннего волеизъявления субъект может предоставить другому право, возложив правовую обязанность на самого себя».⁴³ Таким образом, односторонне-управомочивающие сделки представляют собой распоряжение лицом своим субъективным правом, они не могут непосредственно возлагать на иных лиц какие-либо юридические обязанности. К таким сделкам относятся прощение долга (ст. 415 ГК), одностороннее обещание награды (ст. 1055, 1056 ГК) и другие, которые выражают распоряжение субъектом своими субъективными правами.

В отличие от односторонне-управомочивающих в силу односторонне-обязывающих сделок происходят изменения в правовой сфере, обязательные для других лиц. Для совершения односторонне-обязывающих сделок необходимы специальные юридические основания, на что обратил внимание Б.Б. Черепахин. Он пишет: «Чтобы кто-либо мог своей односторонней волей произвести правовые изменения, связывающие другое лицо, ... необходимо обладать особым правомочием, основанным на правовой норме или же на правоотношении, в котором субъект одностороннего волеизъявления уже состоит с лицом, по отношению к которому он вправе осуществлять свою одностороннюю волю».⁴⁴ «Особые правомочия», на которых основываются односто-ронне-обязывающие сделки, в юридической литературе обозначаются раз-

.Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М., Госюриздат, 1962, с. 29. ⁴⁴ Черепахин Б.Б.. Там же, с. 29-30

личными терминами. С.Н. Братусь их называл «секундарними правомочия-
#' ₄₆

ми», М.А. Гурвич - «правообразовательными правомочиями» или «правом

на одностороннее волеизъявление». М.М. Агарков именовал их «правомочием на изыскание юридического положения», когда признавал за ними значение субъективных прав.⁴⁷

Необходимо отметить, что односторонне-обязывающие сделки являют
ся «чистыми» юридическими фактами. Они в соответствии с нормами объек
тивного права выступают в качестве оснований возникновения, изменения
или прекращения правоотношений. Этим они отличаются от односторонне-
ф управомочивающих сделок, которые регламентируют содержание прав и обя-

занностей.⁴⁸

*

Учитывая сказанное выше, а также исходя из норм, содержащихся в гл. 50 ГК РФ, мы приходим к выводу о том, что сделки, совершаемые одним лицом в интересах другого лица, по своей правовой природе являются односто-ронне-обязывающими сделками, ибо они направлены на передачу прав и обязанностей лицу, в интересах которого (хотя и без надлежащих полномочий) действовало другое лицо. Другими словами, данные сделки приводят к возникновению обязательственных правоотношений между неуправомоченным лицом, действующим в чужом интересе, и заинтересованным в этом действии лицом, т.е. к возникновению квазидоговорных обязательств, одним из кото-рых является negotiorum gestio - ведение чужих дел без поручения.

Проведенный анализ позволяет дать следующее понятие действий в чужом интересе без поручения. Действия в чужом интересе - это право-

⁴⁵ Братусь С.Н.. Субъекты гражданского права. М., Госюриздат, 1950, с. 9-Ю.

⁴⁶ Гурвич М.А. К вопросу о предмете науки советского гражданского процесса. // Ученые
записки ВИЮН. Вып. 4, с. 46-48.

⁴⁷ Агарков М.М.. Юридическая природа железнодорожной перевозки.// Право и жизнь. Кн.
3,с. 17-19.

⁴⁸ См.: Алексеев С.С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регули
рования. /Сб. «Антология уральской цивилистики. 1925-1989». М: Статут, 2001, с. 66 и
след.

мерные фактические действия (юридические поступки) или односторонне

не-обязывающие сделки, совершаемые одним лицом к очевидной пользе другого лица, влекущие возникновение обязательств квазиделиктного или квазидоговорного характера.

*

*

_т

⁴⁹ См.: Римское частное право. Уч-к под ред. проф. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М.:Юристъ, 1997, с. 503.

1.2. Условия возникновения обязательств из действий в чужом интересе.

В предыдущем параграфе мы отмечали, что действия, совершенные в чужом интересе приводят к возникновению двух групп обязательств:

во-первых, обязательств по предотвращению вреда личности или имуществу другого лица (как бы деликтное или квазиделиктное обязательство);

во-вторых, обязательств, возникающих в связи с совершением сделки одним лицом в интересах другого лица без его поручения (как бы договорное или квазидоговорное обязательство).

Вместе с тем, возникает вопрос, во всех ли случаях действие, совершенное в чужом интересе без поручения, приводит к возникновению обязательственного отношения, или иначе, любое ли действие в чужом интересе приводит к возникновению указанных выше обязательств. На данный вопрос следует дать отрицательный ответ. Из ст. 980 ГК РФ следует, что для наступления определенных юридических последствий совершенное действие в чужом интересе должно соответствовать ряду требований. Данные требования в законе называются условиями_леиствий в чужом интересе. Между тем в юри-

дическои литературе применяются два понятия: условия и предпосылки. Причем авторы используют данные понятия по-разному: то, что одни называют предпосылками, другие - условиями. По мнению В.А. Тархова, указанные понятия необходимо разграничивать. Он считает, что различие между предпосылкой и условием заключается в том, что наличие предпосылки юри-дически необходимо, а условия - фактически. На наш взгляд, данное терми-

⁵⁰ См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958,
с.5; Аюева Е.Н. Некоторые аспекты категории юридического лица// Правоведение, 1985,
№4, с. 69; Гражданское право./Уч-к под ред. проф. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Часть
2. М.: Проспект, 1997, с. 671.

⁵¹ См.: Исаков И.Б. Юридические факты в советском праве. М., 1984, с. 20.

⁵² См.: Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. Уфа, 1998, с. 206-207.

нологическое разногласие вряд ли имеет принципиальное значение. Тем более, если обратиться к семантическому толкованию этих терминов, то можно выявить явное сходство между ними. Так, под предпосылкой понимается предварительное условие чего-нибудь, а условие означает требования, из которых следует исходить.⁵³ И коль скоро закон применяет термин «условия», то и мы в дальнейшем будем говорить об условиях, при наличии которых действия в чужом интересе подпадают под правила, содержащиеся в главе 50 ГКРФ.

В соответствии с пунктом 1 ст. 980 ГК такого рода действия должны отвечать следующим условиям:

Во-первых, действия в интересах другого лица⁵⁴ предпринимаются по собственной инициативе лица, совершающего такие действия. ^J В связи с этим любые действия в чужом интересе должны производиться не по усмотрению гестора, а исключительно для того, чтобы:

достичь цели, предусмотренной законом;

предотвратить вред, реально грозящий личности или имуществу до-минуса (например, при пожаре, стихийном бедствии, при противоправных действиях других лиц и т.д.);

исполнить имущественные обязанности, существующие у заинтересованного лица (например, по уплате квартирной платы, по внесению налоговых или иных платежей и т.п.);

соблюсти иные непротивоправные интересы доминуса, существующие в момент совершения соответствующих действий (например, получить причитающееся ему исполнение от должника).

См.: Ожегов СИ. и Шведова Ю.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1995, с. 571, 827; Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: современное написание. В 4-х томах. М., 2001, т. 3, с. 641, т. 4, с. 846. ⁵⁴ В римском праве такое лицо называлось dominus (доминус)

" Это лицо именовалось negotiorum gestor. Поэтому при дальнейшем изложении мы будем применять эти термины.

Особо следует отметить, что новый ГК придал гражданско-правовое
значение действиям по предотвращению вреда, грозящего личности, - спаса
нию жизни или здоровья человека. Прежнее гражданское законодательство не
знало такого рода обязательств. Статья 472 ГК 1964 г. предусматривала воз
можность возмещения вреда, понесенного при спасании социалистического
имущества. По своей юридической природе действия по спасанию социали
стического имущества являлись действиями в чужом интересе без поручения,
хотя в литературе было высказано и другое мнение, что отношение по спаса
нию социалистического имущества нельзя расценивать как ведение чужого
дела без поручения. В качестве действий в интересах другого лица без по-

ручения признавались действия, совершенные гражданином по собственной инициативе по принятию мер к предотвращению опасности, угрожающей имуществу другого гражданина, лишенного возможности устранить нависшую угрозу, а также совершение в связи с этим сделок, вызвавших расходы. При этом и в юридической литературе, и на практике была выработана единая позиция, касающаяся последствий совершения подобных действий. Считалось, что в случаях, когда совершение действия одним лицом в интересах другого, хотя и без его поручения, в дальнейшем будет одобрено им, следует руководствоваться ст. 63 ГК РСФСР, (1964 г), которая предусматривала последствия заключения сделки лицом, не уполномоченным, или с превышением полномочия. Если же такого одобрения не последует, а действовавший без поручения понесет в связи с этим фактические расходы, то их, если они оправданы, следует взыскивать, применив аналогию норм, регулирующих отношения, возникающие из неосновательного приобретения или сбережения имущества (ст. 4 и 473 ГК РСФСР 1964 г, ст. 10 ГПК РСФСР). Если же заинтересованное лицо не было уведомлено, хотя такая возможность имелась или действующий без поручения, несмотря на запрет заинтересованного лица,

_и

⁵ Советское гражданское право.// Уч-к под ред. проф. Маслова В.Ф. и Пушкина А.А. Часть 2. Киев, 1978, с. 593.

продолжал свою деятельность, он не приобретал права на возмещение понесенных расходов, а, напротив, на него возлагалась обязанность возместить вызванные его действиями убытки в имуществе другого лица.

Но, как указывалось выше, данные правила не применялись при совершении действий по спасанию социалистического имущества, в связи с которыми возникало особое отношение, регулируемое ст. 472 ГК РСФСР, что и давало основание утверждать, что данные действия не являются действиями в интересах другого лица без поручения.

Основной недостаток ст. 472 ГК 1964 г. заключался в том, что она не разрешала проблему возмещения вреда в тех случаях, когда вред наступал при спасании жизни и здоровья человека. Дела данной категории решались в тот период на основании аналогии либо закона, либо права. В теоретической же литературе неоднократно обращалось внимание на необходимость правового закрепления таких отношений,⁵⁷ что было сделано в общем виде в Основах гражданского законодательства 1991 г. (ст. 118). Логическое же завершение положения Основ получили в главе 50 ГК РФ. Появление их в новом ГК следует рассматривать как принципиальное новшество, свидетельствующее о значительном усилении гуманной направленности закона, что особенно ярко проявляется в обновленном регулировании обязательств, возникающих в связи с причинением вреда жизни и здоровья граждан (гл. 59).

Рассматриваемое условие предполагает также, что лицо, принимая решение на совершение действия (или деятельности), должно сознавать, что оно будет действовать в «чужом интересе», а не в собственном интересе. Это означает, что огромное значение имеет осознание лицом своих намерений,

См.: Стависский П.Р. Возмещение вреда при спасании социалистического имущества, жизни и здоровья граждан. М., 1974, с. 123-125; Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983, с. 126-132; Майдан-ник Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. М., 1963, с. 43; Вердников В.Г., Кабалкин А.Ю. Возмещение вреда, понесенного при спасании социалистической собственности. М., 1963, с. 38; Новицкий И.Б. Солидарность интересов в советском гражданском праве. М., 1951, с. 80; и др.

чтобы не возникало раздвоенности при совершении действия. Однако нельзя не согласиться с высказыванием М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, что «вполне возможен вариант, при котором интерес к совершаемым действиям имеет и само действующее соответствующим образом лицо. И тогда возникает необходимость, используя количественные показатели, провести сравнительную оценку интереса к совершаемым ими действиям обеих сторон».⁵⁸ Все это говорит о том, что для признания лица гестором необходимо, чтобы он сознательно обеспечивал интересы другого лица. Если же лицо ошибочно предполагало, что действует в собственном интересе, нормы главы 50 ГК применяться не могут.

В данном условии просматривается основной принцип анализируемого института - стимулирование действий в интересах другого лица в случае возникшей угрозы над ним в силу каких-либо причин. Как справедливо отмечает И.Б. Новицкий, «... собственник имущества, не имеющий возможности лично позаботиться о нем, заинтересован в том, чтобы другое лицо не проходило безучастно мимо, не вступаясь в чужое дело, несмотря на то, что этому последнему угрожает ущерб...». ⁵⁹ Одним словом, «стать гестором по ошибке

нельзя».

Во-вторых, рассматриваемые действия должны совершаться при отсутствии не только прямого поручения или какого-либо другого договора, но и всякого иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица. При совершении действий тестером предполагается, что диминус не только не сделал каких-либо указаний по данному поводу, но и не знает о действиях, совершаемых в его интересах. В тех случаях, когда указанные действия совершаются в интересах лица, присутствующего при их совершении, он имеет возможность непосредственно выразить свое отношение к ним, поэтому в подобной ситуации считается, что гестор действует по поручению

⁵⁸ Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Указ. работа. С. 367.

⁵⁹ Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательствах. М, 1950, с. 187.

(с одобрения) заинтересованного лица. Обязанность действовать в чужом ин-
тересе не должна лежать на гесторе и в силу закона. Поэтому анализируемые
правила не могут применяться к опекуну, действующему в интересах опекае
мого лица. Не применяются они и к наследникам, принимающим меры к ох
ране наследственного имущества в интересах всех наследников. По прямому
указанию закона правила о действиях в чужом интересе без поручения не
применяются также к действиям, совершаемым государственными и муници
пальными органами, для которых такие действия являются одной из целей их
деятельности (п. 2 ст. 980). Речь идет об органах охраны правопорядка, по-
Y жарных частей, медицинских, ремонтных служб и т.п. Как правильно указы-

вает Е.А. Суханов, обязанность возместить вред таким организациям не возникает в силу того, что их «деятельность носит не гражданско-правовой (частный), а публично-правовой характер и не является предметом гражданско-правового регулирования (ст. 2)». ' Нельзя не согласиться и с утверждением А.П. Сергеева о том, что по смыслу закона данное исключение «действует и в отношении тех общественных организаций, которые имеют своей уставной задачей оказание содействия другим лицам в осуществлении и защите их прав и законных интересов. Вместе с тем, наличие моральной обязанности действовать в чужом интересе, например, оказать помощь в тушении пожара или спасении утопающего, само по себе не препятствует возникновению дан-ного обязательства». Указанное условие было необходимо и по римскому праву в отношении обязательств «negotiorum gestio». В качестве важнейшей предпосылки названного обязательства являлось то, чтобы лично перед хозяином дела на гесторе никакой обязанности совершить данные действия ни по договору, ни по закону не было. Поэтому не мог быть negotiorum gestor'oM

⁶⁰ Брагинский М.И , Витрянский В.В. Указ. работа. С. 367.

⁶¹ Е.А. Суханов. Действия в чужом интересе без поручения. В сб. «Гражданский Кодекс
Российской Федерации, часть 2. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель».

К М., 1996, с. 514.

Гражданское право./ Уч-к под ред. проф. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Часть 2. М.: Проспект, 1997, с. 672.

^, ни лицо, имеющее поручение от хозяина дела, ни опекун хозяина дела, так

как он обязан был заботиться о своем подопечном в силу закона. Наоборот, когда действие совершалось во исполнение морального долга или общего предписания закона (но в отношении данного лица), ведение дела обязывало dominus. Таким образом, мы видим, что рассматриваемое условие было разработано еще римскими юристами и рецепировано ⁶⁴современным гражданским законодательством.

При отсутствии данного условия на совершенные действия распро
страняются правила договоров, которыми эти действия опосредствуются
^с (подряд, оказание услуг, хранение, поручение и др.)⁶⁵

В-третьих, как гласит п. 1 ст. 980, действия в чужом интересе должны совершаться исходя из очевидной выгоды или пользы и действительных или вероятных намерений заинтересованного лица. Указанная норма безусловно носит оценочный характер, по крайней мере, два понятия, содержащиеся в ней, нуждаются в раскрытии. Это, прежде всего, такое понятие как «очевидная выгода», а также «действительные или вероятные намерения лица».

Как отмечалось ранее, одним из условий существующего в римском праве обязательства negotiorum gestio было проведение дела хозяина utiliter. Это означало, что действия гестора должны были отвечать интересам хозяина дела, т.е. быть хозяйственно целесообразным действием; учитывая и объективный, и субъективный моменты, гестор мог предполагать, что и сам dominus исполнил бы данные действия, если бы имел к тому возможность. При этом действия гестора, дающие прибыль, поступали dominusu, а если

См. : Римское частное право/ Уч-к под ред. проф. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М.:Юристъ, 1997, с. 505.

⁶⁴ От лат. reseptio - принятие, прием, заимствование. Гражданское право. Словарь-
справочник. М.: Юниформцентр, 1996, с. 449.

⁶⁵ См.: Комментарий к ГК РФ части второй (постатейный)./Под ред. проф. О.Н. Садикова.
М.: Инфра-М-Норма, 1996, с. 571; Гражданское право России. /Уч-к под ред. проф. О.Н.
Садикова, часть 2. М: Изд. БЕК, 1997, с. 547.

были убыточными, ущерб ложился на гестора. Аналогичные указания можно найти и в Дигестах, одно из которых гласило: «... тот имеет иск из ведения чужих дел, кто вел дела с пользой, тот же, кто приступает к тому делу, которое не является необходимым или которое обременительно для домовладыки, не ведет дела с пользой». ⁷ Как мы видим, уже римские юристы считали, что гестор должен был действовать в интересах dominus'a и к его выгоде. При этом под выгодой понималась та прибыль, которую мог получить в результате проведенного дела гестором хозяин дела.

В указанной выше норме применяется термин «очевидная выгода или польза для заинтересованного лица». Обращает на себя внимание то, что законодатель как бы разграничивает понятия «выгода» и «польза». Это дало возможность некоторым авторам высказать мнение о том, что действия гестора не обязательно должны приносить выгоду, что «польза», о которой идет речь отнюдь не всегда означает выгоду, она может быть с нею и вовсе не свя-

заннои.

Между тем в Толковых словарях данные слова рассматриваются как синонимы. Так, в Толковом словаре СИ. Ожегова понятие «выгода» раскрывается через слово «польза»; под пользой же понимаются хорошие положительные последствия, благо, выгода. В Толковом словаре В.И. Даля отсутствует слово «выгода», однако раскрываются понятия таких слов, как «выгодный», «выгодность». Слово «выгодный» означает прибыльный, приносящий или обещающий пользу, барыш; выгодность - выгода в значении свойства, качества дела или предмета. Под пользой понимается льгота, облегче-

См.: Римское частное право. М.: Юристъ, с. 507-508.

⁶⁷ Цит. по: Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1997, с. 545.

⁶⁸ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ соч., с. 369.

⁶⁹ См.: Ожегов СИ. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: АЗЪ, 1995, с.
107,548.

ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКА

ниє, помощь, прок, подспорье, улучшение, выгода, прибыль, барыш, нажи-ва.⁷⁰

Совершенно очевидно, что мы сталкиваемся с проблемой правильного использования того или иного термина в юриспруденции. Двусмысленности, встречающиеся в языке законодателя, приводят к неправильному толкованию и применению соответствующих норм. Как справедливо отмечает Н.И. Хаби-булин, «точность - это единство языка и мысли».⁷¹ Еще более определенно по данному вопросу высказался В.К Бабаев, рассматривавший вопрос о соотношении слова и понятия в научном познании: «Термин (от латинского terminus - предел, граница) - это слово или группа слов (словосочетание), точно обозначающее определенное понятие в той или иной области научного позна-

ния».

Исходя из толкований слов «польза», «выгода», мы считаем, что слова «выгода» и «польза» являются синонимами. Поэтому применение их в названной статье через разделительный союз «или» вряд ли оправдано. Полагаем, что редакцию данной статьи необходимо уточнить, убрав разделительный союз «или» перед словом польза, поставив слово «польза» в скобки: «действия без поручения ... должны совершаться исходя из очевидной выгоды (пользы) и действительных или вероятных намерений заинтересованного лица и с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью».

Итак, если исходить из этих понятий, то следует подчеркнуть, что действия гестора должны приносить какие-то положительные результаты для доминуса, они должны быть для него объективно выгодными. Выгода может

⁷⁰ Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: современное написание: в 4-х томах. М.: ООО «Изд. ACT», 000 «Изд. Астрель», 2001, т. 1 с. 476, т. 3 с. 444.

Хабибулин Н.И. Политико-правовые проблемы семантического анализа языка закона (теоретико-методологическое исследование): Автореферат дис. на соискание ученой степени доктора юр. наук. СПб, 2001, с. 7.

См.: Бабаев В.К. Логические проблемы социалистического права: Диссертация на соискание ученой степени доктора юр. наук. Горький, 1980, с. 229.

выражаться в виде прибыли, которую принесет заключенная гестором сделка. Она может состоять также в предохранении имущества заинтересованного лица от гибели, повреждения или утраты, в ограждении его неимущественных интересов от неправомерных посягательств, в исполнении его обязанностей перед третьими лицами в целях избежания больших имущественных потерь и т.п.

Следовательно, действия гестора не должны быть обременительными для доминуса. Они не должны вызывать для него чрезмерных затрат, несоразмерных с достигнутым результатом. Абсолютно прав Е.А. Суханов, утверждая, что «действия в чужом интересе должны совершаться так, как их совершило бы или могло совершить само заинтересованное лицо или, по крайней мере, заботливый и разумный участник гражданско-правовых отношений».⁷³ Нужно также учитывать, что выгода должна быть очевидной, т.е. она должна явствовать из совершенного действия и быть ясной для всякого разумного участника гражданского оборота.

Подводя итог, мы можем утверждать, что о выгоде можно судить из соотношения размера необходимых затрат и объема того ущерба, который грозил заинтересованному лицу в случае неприятия соответствующих мер.

Как следует из п. 1 ст. 980 действия в чужом интересе должны совершаться также с учетом действительных или вероятных намерений заинтересованного лща._ Здесь нельзя не согласиться с утверждением А.П. Сергеева о том, что действия гестора не должны вступать с действительными или вероятными намерениями доминуса в явное противоречие. Поэтому если обстоятельства конкретного случая позволяют прийти к выводу, что заинтересованное лицо не желает принимать меры по охране своих интересов, например, спасать свое имущество от гибели или исполнять обязанность перед третьим

Суханов Е.А. Действия в чужом интересе без поручения. В указ. сборнике, с. 514.

лицом, гестор не должен выступать против его воли. Прав И.Б. Новицкий, утверждая: «... собственник должен быть огражден от чрезмерной инициативности посторонних лиц, собственник должен быть гарантирован от того, что его имущество не будет подвергнуто таким усовершенствованиям, которые будут сопровождаться непомерными для него расходами».⁷⁵ Однако из этого правила закон устанавливает два исключения. Согласно п.2 ст. 983 ГК действия по спасанию жизни граждан могут предприниматься и против воли спасаемых лиц (например, решивших покончить жизнь самоубийством), либо против воли тех, на ком лежит алиментная обязанность, так как исполнение такой обязанности связано с защитой интересов полностью или частично нетрудоспособных граждан. Очевидно, что в указанной норме позиция законодателя в значительной мере определяется публичным интересом.

В-четвертых, действия в чужом интересе не должны преследовать противоправных целей и носить противоправного характера.

При рассмотрении вопроса о понятии действия в чужом интересе отмечалось, что они относятся к правомерным действиям. Лицо, совершающее какое-либо действие в чужом интересе, не должно нарушать предписания правовых норм. Кроме того, его поведение не должно противоречить общим началам и смыслу гражданского законодательства, требованиям добросовестности, разумности и справедливости (п.2 ст. 6 ГК). Правомерность - важнейший признак действий в чужом интересе, ибо при совершении неправомерного действия следует говорить о правонарушении, результатом которого яв-

⁷⁴ Гражданское право./Уч-к под ред. проф. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Часть 2. М.:
Проспект, 1997, с. 672.

⁷⁵ Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательствах. М., 1950, с. 187.

В римском праве они назывались tacta ilticita - недозволенные факты. В дореволюционном праве Российской империи действия делились на законные и незаконные. Под законным понималось не действие, основанное на статьях Свода законов, а действие, на которое лицо имеет право. Действие же незаконное - это то, которым нарушалось какое-либо право. Другими словами, действием законным лицо осуществляло свое право, незаконным -нарушало право другого лица. См.: Д.И. Мейер. Русское гражданское право. М: Статут,

ляется наступление гражданско-правовой ответственности. Данный факт признается практически всеми, кроме тех, кто, различая ответственность перспективную (чувство долга) и ретроспективную (санкции за пренебрежение долгом), сводит ее к регулируемой правом обязанности дать отчет в своих действиях, будут ли они противоправными или правомерными.⁷⁷ Подобных воззрений придерживается, в частности, В.А. Тархов. По господствующему же в цивилистической литературе мнению гражданская ответственность представляет собой отрицательные имущественные последствия для нарушителя в виде лишения субъективных гражданских прав, возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей.⁷⁹ При этом все авторы отмечают, что гражданская ответственность - результат совершенного правонарушения, одним из элементов которого является противоправность поведения лица. И только в некоторых случаях, прямо предусмотренных законом (п. 3 ст. 1064 ГК) имущественная гражданско-правовая ответственность может наступить за правомерное действие участника гражданского правоотношения. Например, вред, причиненный в состоянии крайней необходимости

арушало право другого лица. См.: Д.И. Мейер. Русское гражданское право. М.: Статут, 2000, с. 176, 242.

⁷⁷ Иоффе О.С. Развитие цивилистической мысли в СССР. Цит. по: Иоффе О.С. Гражданское право. Избранные труды. М.: Статут, 2000, с. 476.

⁷ См.: Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973, с. 6-Ю; Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. Уфа, 1998, с. 276-285. ⁷⁹ См.: Антимонов Б.С. Основания договорной ответственности социалистических организаций. М., 1962, с. 14-18; Гражданское право. /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1. М: Изд. БЕК, с. 431; Гражданское право. /Уч-к под ред. проф. Ю.К. Толстого и А.П. Сергеева. Часть 1. Санкт-Петербург, 1996, с. 479-480; Гражданское право./Уч-к под ред. проф. Калпина А.Г. и Масляева А.И. М.: 1997, с. 440-441; Гражданское право России./Курс лекций. Под ред. проф. Садикова О.Н. Часть 1. М.,1996, с. 269; Гражданское право./ Уч-к под ред. проф. Илларионовой Т.И. М., 1998, с. 419; Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976, с. 85; Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955, с. 7-8; Красавчиков О.А. Ответственность, меры защиты и санкции в советском гражданском праве/Ученые труды Свердловского юрид. ин-та, 1971, вып. 27, с. 16; Малеин Н.С. Имущественная ответственность в хозяйственных отношениях. М.,1969, с. 31; его же: Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985, с. 53; Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 1970, с. 30-57; Самощенко Н.С, Фарукшин М.Х. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971, с. 111; Райхер В.К. Правовые вопросы договорной дисциплины в СССР. Л., 1958, с. 71-72.

(т.е. в результате правомерных действий), подлежит возмещению его причи-нителем в соответствии с ч.1 ст. 1067 ГК. И только суд, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред (ч. 2 ст. 1067).

Не является противоправным и не подлежит возмещению вред, причи
ненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были превыше
ны ее пределы (ст. 1066). Не являются противоправными и действия лица при
^ исполнении им возложенной на него законом обязанности (в частности, осу-

ществление профессиональных функций лицами некоторых специальностей, например, пожарными); причинение вреда с согласия потерпевшего в пределах, установленных правовыми актами (проведение медико-биологического эксперимента на здоровом человеке-добровольце); осуществление своего права в рамках, предусмотренных законом (уничтожение собственником принадлежащей ему вещи).

Анализируя положения главы 50 ГК, можно утверждать, что законода
тель не устанавливает неблагоприятных имущественных последствий для
гестора по отношению к заинтересованному лицу. Более того, если действия

гестора полностью отвечают условиям, сформулированным в ст. 980 ГК, он вправе требовать возмещения понесенных расходов и иного реального ущерба (ст. 984 ГК), а в ряде случаев - и на получение вознаграждения (ст. 985 ГК). Все это говорит о том, что законодатель поощряет действия без поручения, совершенные в чужом интересе, но при условии, если лицо, совершившее такое действие, не ставит перед собой противоправной цели. Поэтому само действие безусловно должно быть правомерным. Такой вывод полностью согласуется с содержанием п. 1 ст. 980 ГК РФ.

В-пятых, лицо, действующее в чужом интересе, должно быть лишено возможности получить согласие заинтересованного лица на совершение действий в его интересе.

Данное условие прямо не сформулировано в ст. 980 ГК, но оно вытекает из положения, установленного ст. 981 ГК РФ. Действительно, для того чтобы совершить какое-либо действие в чужом интересе, гестор должен учитывать то, что доминус не имеет возможности сделать это самостоятельно либо в силу его временного отсутствия, либо в силу нахождения в беспомощном состоянии. Непринятие же немедленных действий может привести к потере им имущества или к дополнительным расходам. Поэтому, если у гестора есть возможность испросить согласие у доминуса или обстановка не требует совершения срочных действий, он не имеет права на их совершение. В случае же совершения каких-либо действий в подобной ситуации они не могут рассматриваться как действия в чужом интересе без поручения. На это обстоятельство было обращено внимание А.П. Сергеевым, который первым назвал в числе важнейших условий рассматриваемое условие.

Отсюда вытекает и правило, закрепленное в ч. 1 ст. 981 ГК, заключающееся в том, что гестор при первой же возможности обязан известить о своих действиях заинтересованное лицо. Он должен сделать это, «совершив

О 1

минимум необходимого». В подтверждение этой мысли можно привести высказывание И.Б. Новицкого, который по этому поводу писал: «Само собой разумеется, что это вмешательство происходит при таких обстоятельствах, что воля хозяина дела не может быть выражена и действовать приходится без его поручения. Но лицо, действующее в интересе другого без поручения, обязано при первой же возможности уведомить заинтересованное лицо о первых

См.: Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 1. М., 1997, с. 673

⁸¹ Гражданское право России / Курс лекций под ред. проф. Садикова О.Н. Часть 1. М., 1997, с. 548.

принятых мерах, являвшихся безусловно неотложными, а дальнейшие дейст-

вия приостановить до получения указаний хозяина дела».

После сообщения гестор должен выждать разумный срок для получения ответа от заинтересованного лица об одобрении или неодобрении таких действий. С учетом ответа гестор либо продолжает совершение действий, либо прекращает их. Однако, если ожидание способно повлечь серьезный ущерб для заинтересованного лица, гестор имеет право до уведомления или до получения ответа со стороны доминуса совершить все необходимые действия для предотвращения ущерба. Дальнейшие отношения гестора и доминуса строятся в зависимости от того, одобрены или не одобрены действия заинтересованным лицом. Подробно они будут рассмотрены в следующем параграфе при анализе элементов обязательства.

И, наконец, необходимым условием действий в чужом интересе является то, что лицо, совершающее такие действия, осознает их направленность и не преследует цели возникновения какого-либо иного гражданско-правового обязательства. М.И. Брагинский и В.В. Витрянский дают иную формулировку названного условия: действия лица совершаются за его счет. ⁴

Данное условие вытекает из самой юридической природы таких действий. Оно было отражено еще в источниках римского права. В частности, одним из элементов negotiorum gestio было то, чтобы ведение дела происходило за счет хозяина дела - contemplatione domini. Это означало, что ведущий дело имел намерение отнести расходы, связанные с его ведением на другое лицо, что у ведущего дело (гестора) не было animus donandi, намерения своею деятельностью проявить щедрость по отношению к хозяину дела. Нельзя было требовать возмещения расходов, понесенных гестором, когда, произведя эти

Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательствах. М, 1950, с. 188.

О^-!

Гражданское право /Уч-к под ред. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 2. М., 1997, с. 673.

⁸⁴ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч., с. 370

расходы, он не хотел никого обязать по отношению к себе (neminem mihi obligari volui).⁸³

В настоящее время указанный признак позволяет провести различие между обязательством, возникшим из действий в чужом интересе, и некоторыми другими обязательствами, например из неосновательного обогащения и дарения. Так, если лицо, совершившее действие, ошибочно полагало, что действовало в своем интересе, и это привело к неосновательному обогащению другого лица, то к отношениям сторон применяются правила о неосновательном обогащении, а не об обязательстве из действий в чужом интересе.⁸⁶ Такая ситуация возможна, например, в том случае, когда лицо, ошибочно полагая, что действует в своем интересе, оплачивает товар, а фактически производит оплату за другое лицо. В этом случае лицо, получившее товар и не оплатившее его, рассматривается в качестве неосновательного обогащенного лица. В соответствии с гражданским законодательством (ст. 1102 ГК) оно должно передать сумму неосновательного обогащения тому, за счет кого оно обогатилось, хотя бы это обогащение явилось результатом собственных действий потерпевшего лица.

Как правильно отмечает А.П. Сергеев «у лица, действующего в чужом интересе не должно быть также и намерения одарить заинтересованное ли-

цо». Если же из поведения лица следует, что он совершает действие не только на безвозмездной, но и безвозвратной основе, то налицо его желание совершить дарение. Это можно назвать вышедшим из употребления словом «облагодетельствовать», т.е. осуществить намеренное безвозмездное предоставление за свой счет имущественных выгод другому лицу. В связи с этим основанием договора дарения является не само по себе желание одарить, а

См.: Римское право /Уч-к под ред. проф. Новицкого И.Б. и Перетерского И.С. М: Юристь, 1997, с. 505.

Of.

Более подробно вопрос о соотношении действий в чужом интересе с иными сходными правоотношениями будут рассмотрены во 2-й главе данной работы.

Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 2. М., 1997, с. 673.

намерение передать имущество безмозмездно. Безвозмездность является главным квалифицирующим признаком договора. В юридической литературе обосновались и другие признаки договора дарения, восходящие к классическому римскому праву: бесповоротность перехода прав, бессрочность дарения, увеличение имущества одаряемого, уменьшение имущества дарителя и некоторые другие. Все эти признаки, действительно, присущи дарению. Но все они производны от безвозмездного характера дарения. Напротив, если лицо действует в чужом интересе то, как правило, не за собственный счет, а за счет того, в чьих интересах совершаются действия.

Итак, по результатам изложенного выше можно сделать вывод о том, что не любое действие, совершенное в чужом интересе, приводит к возникновению обязательственного отношения. Для того, чтобы такое действие породило правовые последствия, необходимо, чтобы оно отвечало определенным условиям; некоторые из них закреплены в ст. 980 ГК РФ, а другие вытекают из правил, содержащихся в иных статьях гл. 50 ГК РФ.

Виндшейд. Об обязательствах по римскому праву. /Пер. с нем. СПб., 1875, с. 275-290.

Победоносцев К. Курс гражданского права. В 3-х томах. СПб., 1896. Т. 3, с. 364-366; Русское гражданское право. Чтения Мейера Д.И. /Под ред. Вицина А.И. Петроград, 1915, с. 134-139.

1.3. Элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения.

Общеизвестно, что обязательство представляет собой особое гражданское правоотношение, характеризующееся специфическими признаками, позволяющими отграничить его от других гражданских правоотношений: правоотношений собственности, авторских, изобретательских и других правоотношений. Они были известны римскому праву и назывались obligatio. В Институциях Юстиниана обязательство определялось «как правовые узы, в силу которых мы связаны необходимостью что-либо исполнить в согласии с правом нашего государства».⁹ Данное определение не вскрывает сущность обязательства как гражданского правоотношения. Наиболее правильным было определение обязательства, данное Павлом, в котором уже проводится размежевание права на вещь и права требовать действия: «Сущность обязательства не в том состоит, чтобы сделать какой-нибудь предмет нашим, или какой-нибудь сервитут нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь или сделал или предоставил».⁹¹ Таким образом, право классического Рима выработало представление о понятии и содержании обязательства.

Данные дефиниции нашли закрепление и дальнейшее развитие в русском гражданском праве. Само слово «обязательство» в российском законодательстве употреблялось в различных значениях: а) в смысле обязанности пассивного субъекта (т.е. должника); б) в смысле права активного субъекта (кредитора); в) в смысле всего юридического отношения, и г)в смысле акта, удостоверяющего существование подобного отношения. В юридической же

См.: Римское частное право /Уч-к под ред. проф. Новицкого И.Б. и Перетерского Т.С. М.: Юристъ, 1997, с. 251; Римское частное права. М., 1999, с. 235; Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1997, с. 427. ⁹¹ Указ. источники, с. 252, 235, 428.

литературе обязательством (obligatio) называлось юридическое отношение, в котором одному лицу принадлежит право на действие другого лица.⁹²

В ст. 33 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.⁹³ и ч. 1 ст. 158 ГК РСФСР 1964 г. было дано следующее определение обязательства: «в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п. либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности». Данное понятие без изменения воспроизводится в ч. 1 ст. 307 ныне действующего ГК РФ. Итак, обязательство представляет собой один из видов гражданских правоотношений. В юридической литературе проблеме правоотношения вообще и гражданского правоотношения в частности было уделено значительное внимание,⁹⁴ однако до настоящего времени многие аспекты данной проблемы продолжают оставаться спорными, - начиная от понятия и структуры и кончая содержанием и элементами правоотношения. Нам представляется необходимым рассмотреть вопрос о составе (элементах) правоотношения с тем, чтобы подробно проанализировать элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения.

Правоотношение, в том числе и гражданское правоотношение, является сложным образованием. Оно имеет определенное внутреннее строение.

См.: Мейер Д.И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2000, с. 440; Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 346; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 2001, с. 276.

⁹³ Ведомости Верховного Совета СССР, 1961, №50, ст. 525.

⁹⁴ См.: Александров Н.Г. Законность и правоотношения в социалистическом обществе. Го-
сюриздат, 1955; Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. В кн.
Иоффе О.С. Гражданское право. Избранные труды. М: Статут, 2000, с. 508-648; Иоффе
О.С. Спорные вопросы учения о правоотношении. В указ. книге, с. 649-694; Кечекьян С.Ф.
Правоотношения в социалистическом обществе. Изд. АН СССР, 1958; Протасов В.Н. Пра
воотношения как система. М., 1991; Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Изд. ЛГУ,
1959; Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974; Гревцов Ю.И. Проблемы
теории правового отношения. Л.: Изд. ЛГУ, 1981 и др.

Составные части, из которых складывается правоотношение, называются его «элементами». Здесь неизбежно возникает вопрос, что это за элементы. Однозначного ответа на данный вопрос нет, поскольку не сложилось единого мнения о том, что представляет собой правоотношение вообще. Дело в том, что к рассмотрению данного вопроса есть два подхода. Правоотношение можно рассматривать только как «чисто» правовую категорию, т.е. как правовую (идеологическую) связь между субъектами. В этом смысле «чисто юридическое» строение правоотношения состоит из субъективных юридических прав и обязанностей. При таком понимании правоотношения его элементами являются: а) субъективное юридическое право и б) субъективная юридическая обязанность. Однако в настоящее время в учебной и юридической литературе превалирует другая точка зрения на понятие правоотношения. Правоотношение рассматривается как единство юридической формы и фактического (материального) содержания. При таком подходе в правоотношении кроме субъективных юридических прав и обязанностей могут быть выделены еще два основных элемента: субъекты правоотношения и его объекты.

Наука гражданского права рассматривает гражданское правоотношение как юридическую связь между определенными субъектами по поводу определенных объектов, влекущую за собой возникновение определенных правомочий и обязанностей. Поэтому основными элементами любого гражданского правоотношения являются субъект, объект, содержание (права и обязанности). Анализ же гражданского правоотношения, в том числе и обязательства, есть ни что иное, как анализ его основных элементов. Сообразно с этим и будет идти дальнейшее изложение рассматриваемого вопроса. Итак, первым элементом обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения, являются субъекты рассматриваемых обязательств или стороны.

Прежде всего следует обратить внимание на то, что участники данных правоотношений не имеют четкого наименования (как, допустим, в договоре

поручения). История развития этого института указывает, что в вопросе наименования сторон наметился разнобой. В проекте Гражданского Уложения, например, как отмечалось выше, лицо, в интересах которого совершалось

действие именовалось «хозяином», а лицо, осуществляющее действие - «распорядителем». Выбор этих терминов произошел после долгих поисков и, как откровенно признают составители проекта, они остановили свой выбор на «распорядителе» лишь за неимением лучшего.⁹⁵

В Основах гражданского законодательства 1991 г. и в ныне действующем Гражданском кодексе вообще отсутствуют единые термины, обозначающие стороны обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения. В названных актах дается только описание того положения, которое занимает каждое лицо в обязательстве. ГК, в частности, говорит о «лице, действующем в чужом интересе», и «заинтересованном лице».

В юридической литературе, в том числе и современной, нередко используются термины римского права.⁹⁶ Лицо, совершающее действие, именуется gestor (гестор); а лицо, в интересах которого совершается такое действие, называется dominus (доминус).

Считаем, что для достижения лаконичности правовых норм, отсутствия в них излишних описаний, повторов внести изменения в главу 50 ГК: заинтересованное лицо именовать доминусом, а лицо, действующее в чужом интересе - гестором.

Субъектами любого гражданского правоотношения, в том числе и обязательства, являются лица, персонально и имущественно обособленные друг от друга, обладающие гражданскими правами и несущие гражданские обязанности. Ими могут быть граждане, юридические лица, Российская Федера-

Гражданское Уложение. Книга пятая. Обязательства. Том пятый. С объяснениями. СПб, 1899, с. 349-350.

⁹⁶ См.: Рясенцев В.А. Ведение чужого дела без поручения. С. 108 и след.; Гражданское право./ Уч-к под ред. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Ч. 2. С. 672 и след; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ соч. с. 349 и след.

ция, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования (ч.2 п.1 ст. 2 ГК). Но, учитывая правило, предусмотренное п. 2 ст. 980 ГК, следует отметить, что особенностью субъектного состава, обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения, является то, что в качестве гестора в данных обязательствах не могут быть государственные и муниципальные органы, для которых действия в интересе других лиц являются одной из целей их деятельности. Речь идет прежде всего о действиях специализированных государственных и муниципальных организациях, совершающих их в силу своих уставных задач: органов охраны правопорядка, пожарных частей, органов МЧС, медицинских, ремонтных служб и т.п. Указанные органы совершают такого рода действия и при отсутствии рассмотренных во втором параграфе условий, что не порождает обязанности возмещения вреда таким организациям, ибо такая деятельность носит не гражданско-правовой (частный), а публично-правовой характер и не является предметом гражданско-правового регулирования (ст. 2). Как правильно отмечает А.П. Сергеев, «данное исключение по смыслу закона действует и в отношении тех общественных организаций, которые имеют своей уставной задачей оказание содействия другим лицам в осуществлении и защите их прав и законных интересов». ⁷ Вместе с тем, если такой уставной обязанности не предусмотрено, выполнение моральной обязанности действовать в чужом интересе не препятствует возникновению обязательства. В таких случаях государственные, муниципальные, общественные организации могут выступать в качестве гестора.

На стороне доминуса могут выступать любые юридические и физические лица.

Для того чтобы быть участником гражданских правоотношений, указанные лица должны обладать особым правовым свойством - правосубъектностью Она включает в себя два элемента: правоспособность и дееспособ-

Гражданское право /Уч-к под ред проф. Сергеева А.П и Толстого Ю.К. Часть 2. М, 1997, с. 672.

ностъ, поэтому иногда называется праводееспособностью. В юридической
науке вопросы соотношения категорий «правосубъектность», «правоспособ
ность» и «дееспособность» остаются спорными. В настоящее время подав
ляющее большинство ученых-правоведов придерживаются данного выше по-
нятия правосубъектности. Вместе с тем, была высказана и иная точка зре
ния. Так, Н.Г. Александров писал, что «признаваемая государством за от
дельным человеком или коллективом способность быть субъектом правоот
ношений называется правоспособностью или правосубъектностью». Анало
гичную позицию занимал А.В. Венедиктов ¹⁰ и М.М. Агарков.¹⁰¹ Сторонни-
^ ком этой точки зрения является В.А. Тархов, указывающий, что «субъектом

*

права может быть всякое правоспособное лицо, вследствие чего правоспособность означает в то же время и правосубъектность». И далее: «Включение в понятие правосубъектности наравне с правоспособностью еще и дееспособности едва ли правильно, потому что эти качества хотя и равнообъемны, но не равнозначащи, дееспособность, очевидно, является качеством второсте-пенным». Мы не можем, однако, согласиться с таким выводом по следующим соображениям. Во-первых, наличие только одной правоспособности достаточно для обладания некоторыми имущественными и личными неимущественными правами (например, быть автором произведения науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых результатов интеллектуальной деятельности). Во-вторых, одним из субъектов гражданских правоот-

⁹⁸ См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права, вып. 2. Свердловск, 1964, с.
71; его же. Общая теория права в 2-х томах. Том 2. М., 1982, с. 139; Иоффе О.С. Спорные
вопросы учения о правоотношении. В кн. Иоффе О С. Гражданское право. Избранные тру
ды. М.: Статут, 2000, с. 683; Гражданское право. /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1.
М., 2000, с. 96; Гражданское право. /Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К.
Часть 1. С-Пб, 1996, с. 77; Комаров С.А. Общая теория государства и права. Саранск, 1994,
с. 206.

⁹⁹ Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. Юриздат, 1955,
с. 134.

¹ Венедиктов А.В. О субъектах социалистических правоотношений.// Советское государство и право. 1955, №6, с. 20.

¹ ' Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940, с. 70. ^{1 2} Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. Уфа, 1998, с. 106.

і ношений являются юридические лица, которые всегда обладают и право- и

дееспособностью одновременно. Юридическое лицо не может быть правоспособным, но не дееспособным. Значит, мы должны сказать, что применительно к юридическим лицам правосубъектность и правоспособность - понятия, далекие от тождества. А это, в свою очередь, приводит к выводу о том, что закон предъявляет различные требования к субъектам гражданского права, что безусловно недопустимо. В связи с этим, полагаем, что субъекты гражданских правоотношений должны обладать и правоспособностью, и дееспособностью, т.е. правосубъектностью. Данный вывод не колеблет и то обстоя-

jr тельство, что закон признает наличие правосубъектности за недееспособными

лицами (малолетними и душевнобольными), ибо они осуществляют гражданские права и исполняют гражданские обязанности через своих родителей, опекунов и других законных представителей. И, как правильно отмечает О.С. Иоффе, назначение к недееспособным дееспособных лиц делается потому, что «для осуществления правосубъектности недостаточно лишь одной правоспособности, а правосубъектность без ее осуществления лишена какого бы то ни было смысла ... Только вследствие назначения дееспособных лиц к недееспособным может быть обеспечено в данном случае то поведение, которое в нормах права признано обязательным».¹

Под правоспособностью понимается способность иметь гражданские права и обязанности (ст. 17, 48 ГК). Дееспособность означает способность своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (ст. 21 ГК).

Учитывая изложенное выше, ответим на вопрос, должны ли обладать полной дееспособностью стороны обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения. Ответ на этот вопрос очевиден, если речь идет о юридических лицах. Как было отмечено, любое юридическое лицо од-

_А

Иоффе О.С. Спорные вопросы учения о правоотношении. В кн. Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000, с. 615

новременно обладает и правоспособностью, и дееспособностью. В связи с этим применительно к юридическим лицам употребляется термин «правоспособность», хотя речь идет и о дееспособности юридического лица. Поэтому юридическое лицо, совершая действие в чужом интересе без поручения безусловно будет обладать и правоспособностью, и дееспособностью, т.е. оно будет правоспособным. При этом не имеет значения, какой правоспособностью наделено юридическое лицо - общей или специальной. Единственное требование закона - совершение таких действий не должно входить в уставные обязанности юридического лица, что вытекает из смысла п. 2 ст. 980 ГК.

Что же касается физических лиц, то ответ на этот вопрос не столь очевиден. Он будет зависеть от того, какое действие в чужом интересе совершено и какое обязательство оно порождает. В предыдущих параграфах мы отмечали, что действия в чужом интересе без поручения приводят к возникновению двух неоднородных обязательств: во-первых, обязательств, возникающих при совершении сделок одним лицом (гестором) в интересах другого лица (доминуса) без его поручения; во-вторых, обязательств, возникающих из действий, направленных на предотвращение вреда личности или имуществу доминуса.

Если взять первую группу обязательств, то коль скоро они возникают в связи с совершением сделок можно утверждать, что заключение сделок должно подчиняться общим правилам, установленным ГК, в том числе и дееспособности лица (гестора), совершающего сделку. Другими словами, для того, чтобы сделка, совершенная гестором в интересах доминуса, была признана действительной необходимо наличие следующих условий: 1)законность ее содержания; 2) дееспособность участников сделки, в том числе и гестора; 3) соответствие воли и волеизъявления; 4) соблюдение формы сделки. Поскольку три из названных условий выходят за рамки рассматриваемой темы, остановимся на характеристике одного из условий, а именно - дееспособности

участников сделки и прежде всего - гестора как стороны обязательства, возникающего из совершаемого им действия в чужом интересе.

Как вытекает из закона (ст. 153 ГК), сделка - это волевое действие, направленное на порождение определенных правовых последствий, поэтому ГК предъявляет определенные требования к ее участникам. По общему правилу, сделки могут совершать граждане, обладающие дееспособностью в полном объеме (ст. 21, 171, 172 и 175 ГК). Такой дееспособностью обладают граждане, достигшие 18-летнего возраста, вступившие в брак до достижения 18 лет -со времени вступления в брак, а также эмансипированные несовершеннолетние (ст. 21, 27 ГК).

Лица, обладающие неполной, частичной или ограниченной дееспособностью, вправе самостоятельно совершать только те сделки, которые разрешены им законом.

Так, в соответствии с п.1 ст. 26 ГК, несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет должны совершать сделки с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей, или попечителя. Исключение составляют сделки, указанные в п.2 ст. 26 ГК, на совершение которых согласия не требуется. В частности, несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет вправе самостоятельно без согласия родителей, усыновителей и попечителя:

1. распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами;

2. осуществлять права автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности;

3. в соответствии с законом вносить вклады в кредитные учреждения и распоряжаться ими;

4. совершать мелкие бытовые сделки и иные сделки, предусмотренные п.2 ст. 28 ГК.

По достижении шестнадцати лет несовершеннолетние вправе быть членами кооперативов в соответствии с законами о кооперативах.

Малолетние в возрасте от 6 до 14 лет вправе самостоятельно совершать:

5. мелкие бытовые сделки;

6. сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;

7. сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения (п. 2 ст. 28 ГК).

Малолетние в возрасте до 6 лет не вправе совершать никаких сделок. За них сделки могут совершать от их имени только их родители, усыновители или опекуны (п. 1 ст. 28 ГК).

Граждане, ограниченные в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками и наркотическими средствами (ст. 30 ГК) вправе самостоятельно совершать мелкие бытовые сделки. Совершать другие сделки, направленные на распоряжение имуществом, а также получать заработок, пенсию и иные доходы и распоряжаться ими такое лицо может лишь с согласия попечителя.

Граждане, признанные судом недееспособными вследствие психического расстройства, самостоятельно совершать сделки не могут, от их имени сделки совершает их опекун (ст. 29 ГК).

В связи с этим, сделки в чужом интересе без поручения может совершать только то лицо, которое отвечает изложенным выше правилам действующего законодательства.

Проанализируем вторую группу обязательств, возникающих из действий, направленных на предотвращение вреда личности или имуществу заинтересованного лица (доминуса).

_t,

Как было выявлено в первом параграфе, действия, направленные на предотвращение вреда личности или имуществу заинтересованного лица (до-минуса) относятся к юридическим поступкам, т.е. юридические последствия, предусмотренные законом, наступают в связи с совершением данного действия независимо от волевой направленности лица, совершившего такое действие. При этом не требуется достижение определенного предполагаемого результата (ч.2 п.1 ст. 980 ГК). Это позволяет утверждать, что лицом, совершившим такое действие (гестором) может быть и лицо, не обладающее полной дееспособностью, а также недееспособное лицо. В частности, малолетний

^ в возрасте до 14 лет, участвующий в тушении пожара соседнего дома, являет-

ся гестором по отношению к лицу, чье имущество он спасал. Однако, требование о возмещении ущерба могут предъявить законные представители - родители, усыновители или опекуны. Аналогичную точку зрения высказал А.П. Сергеев. Он пишет: «Поскольку действия фактического характера в чужом интересе имеют значение юридических поступков, а не сделок, совершать такие действия могут наряду с дееспособными также и недееспособные граждане».¹⁰⁴ С данной точкой зрения согласились и М.И. Брагинский, и В.В. Вит-рянский.^{1 D}

^ Мы полагаем, что поскольку в законодательстве ничего не говорится о

возможности совершения подобных действий малолетними и недееспособными лицами, оно нуждается в дополнении. В частности, на наш взгляд, необходимо внести дополнение в ст. 28 и 29 ГК РФ. Пункт 3 ст. 28 ГК следует сформулировать следующим образом: «Несовершеннолетние, не достигшие четырнадцати лет (малолетние) вправе самостоятельно совершать действия в чужом интересе без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу». Пункт 3 указанной статьи перенумеровать на пункт 4.

Гражданское право./Уч-к под ред. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 2. М., 1997, с. 674

Во второй пункт статьи 29 внести следующее дополнение: «Гражданин, признанный недееспособным, вправе самостоятельно совершать действия в чужом интересе без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу».

Вторым элементом обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения является его объект.

Вопрос об объектах правоотношений - один из самых спорных вопросов не только теории права, но и цивилистической науки. Он требует особого рассмотрения, поскольку в монографической и в учебной литературе на вопрос о том, что представляет собой объект правоотношения вообще и гражданского правоотношения в частности, даются различные ответы. В теории права эта категория обычно рассматривается при анализе понятия правоотношения и его структуры,¹⁰ несмотря на то, что по мнению некоторых авторов, «объект» элементом структуры правоотношений не является, он выходит за границы системного понимания правоотношения.¹⁰⁷

В настоящее время существует несколько подходов в трактовке понятия «объект правоотношения»: вещная, поведенческая теория объекта правоотношения, а также теория множественности объектов. Сторонники «вещной» теории признают свойства объекта правоотношения за материальными предметами окружающего мира. К числу сторонников «вещной» теории объекта правоотношения можно причислить М.М. Агаркова, P.O. Халфину, А.П. Дудина.¹⁰⁸ Так, М.М. Агарков считал, что содержанием правоотношения яв-

^,0э Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч., с. 373.

¹⁰⁶ См.: Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974, с. 202-204, 212-217;

Протасов В.Н. Правоотношение как система. М., 1991, с. 79-106; Гражданское право /Уч-к

под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1. М., 1993, с. 51-52; Гражданское право /Уч-к под ред

проф. Толстого Ю.К. Сергеева А.П. Том 1. СПб, 1996, с. 77-79 и др.

'⁷ См.: Халфина P.O. Цит. соч., с. 202-204, 212-217.

Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940; Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974; Дудин А.П. Объект правоотношения (вопросы теории). Саратов, 1980.

ляется поведение обязанных лиц, а объектом - вещь или во всяком случае

«прежде всего вещь», на которую направлено это поведение. И далее: «во избежание путаницы лучше было бы рационализировать терминологию и считать объектом права то, на что направлено поведение обязанного лица, прежде всего вещь ...; поведение же обязанного лица, характеризуемое теми или иными признаками (передача вещи, уплата денег, производство определенной работы, воздержание от посягательства на вещь, воздержание от издания чужого литературного произведения и т.д.) называть содержанием правоотношения».¹¹⁰ Аналогичную точку зрения занимает и P.O. Халфина., которая указывает, что «под объектом понимаются реальные предметы материального мира, продукты духовного творчества в объективированной форме».

Сторонники «поведенческой» теории объекта правоотношения рассматривают в качестве такового не то, по поводу чего оно существует, а то, на что данное явление оказывает или может оказать воздействие." Развернутое теоретическое обоснование данной точки зрения дал О.С. Иоффе в работе «Правоотношение по советскому гражданскому праву». В результате проведенного исследования он пришел к выводу, что «ни вещи, ни так называемые личные материальные блага не являются объектами прав. Поскольку одна лишь деятельность человека, человеческое поведение, выраженное в действиях или в воздержании от действий, способны к реагированию на правовое воздействие, постольку существует единый и единственный объект правомочия и обязанности, а стало быть, и объект правоотношения - человеческое

поведение, деятельность или действия людей».

Агарков М.М. Цит. соч., с. 22. ¹¹⁰ Агарков М.М. Указ. соч., с. 23. ¹'' Халфина P.O. Указ. соч., с. 214

¹¹² См.: Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. Л., 1949, с. 81; Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Изд. ЛГУ, 1959, с. 65; Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1995, с. 313. ^1,3 Иоффе О.С. Там же, с. 82.

Позднее О.С. Иоффе отошел от однозначного понимания объекта правоотношения только как поведения обязанного лица. Выделяя тройственное содержание гражданского правоотношения: юридическое, волевое и материальное, - он соответственно этому называет три возможных объекта гражданского правоотношения - юридический, волевой и материальный. В качестве юридического объекта гражданского правоотношения О.С. Иоффе считает «то поведение обязанного лица, на которое вправе притязать управомочен-ный», волевым объектом, по его мнению, является «воля носителей гражданских прав и обязанностей»,¹¹⁵ а материальным объектом - «это тот объект, которым обладает лежащее в его основе и закрепленное им общественное отношение».¹¹⁶

Имеется и промежуточный вариант толкования понятия объекта правоотношения, который представляет собой определенный синтез между «вещной» и «поведенческой» теориями объекта правоотношения. Сторонники этой доктрины признают свойства объекта правоотношения и за вещами, и за действиями одновременно.

В противовес указанным выше воззрениям сторонники теории множественности правовых объектов полагают, что в качестве объектов прав могут выступать самые разнообразные явления не только внешнего, но и внутрен-него мира человека .», где одним из таких объектов может выступать и сам человек. Так, В.М. Хвостов указывает, что «объектом права называется тот предмет, непосредственно подчиненный господству лица, который является носителем соответствующего субъективного права. Объектом гражданского права ... могут быть: 1) личность самого субъекта; 2) вещь; 3) действие дру-

¹¹⁴ Иоффе О.С. Советское гражданское право. М., 1967, с. 216.

¹¹⁵ Там же, с. 217.

¹¹⁶ Там же, с. 217.

¹¹⁷ Голунский С.А., Строгович М.С. Теория государства и права. М., 1940 с. 277.

I I Я

Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. С. 75.

гого лица; 4) другое лицо; 5)... некоторые нематериальные блага».¹ Некоторые авторы полагают, что объектом может выступать вообще любое благо. В частности Г.Ф. Шершеневич писал: «...никаких правовых благ не существует, право лишь обеспечивает пользование благами, то есть тем, что в действительной жизни признается благом. Право разграничивает интересы, нормирует отношения на почве сталкивающихся интересов, и защита его потому и имеет значение, что оно закрепляет за человеком то, что тот ценит с точки зрения своих потребностей. Объекты права - это блага в экономическом смысле». Рассматривая же объекты как элемент юридического отношения, он отмечал, что его объектом «является средство осуществления интереса. Такими средствами являются: а) вещи, как части внешнего мира, б) действия других лиц ... Очевидно, юридическое понятие об объектах права соответст-

вует экономическому представлению о благах». В.А. Тархов полагает, что «объектом правоотношения называется то благо, по поводу которого субъекты вступают в правоотношения, то, на что направлено правоотношение ... Объектами гражданских правоотношений могут быть вещи, действия (без-

действие) и нематериальные блага». Е.А. Суханов дает следующее понятие объектов гражданских правоотношений - это различные материальные (в том числе вещественные) и нематериальные (идеальные) блага либо процесс их создания, составляющие предмет деятельности субъектов гражданского права».¹²³ Аналогичное понятие дано и СП. Гришаевым: «Объектом гражданского правоотношения является то благо, по поводу которого возникает граж-

¹¹⁹ Хвостов В.М. Система римского права. Учебник. М., 1996 (по изданию 1907-1908 годов), с. 123.

Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Учебное пособие. Вып. 3. М., 1995 (по изданию 1910-1912 годов), с. 186. ¹ ' Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 73.

Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. Уфа, 1998, с. 107.

Гражданское право /Уч-к под ред. Суханова Е.А. Том 1. М.: Изд. БЕК, 2000, с. 294.

данское правоотношение и в отношении которого существует субъективное право и соответствующая ему обязанность».¹²⁴

В последнее время высказана еще одна точка зрения по вопросу об объекте гражданских правоотношений. Суть ее сводится к тому, что объектом правоотношения является не поведение обязанного лица и не вещь как таковые, но правовое значение (правовая характеристика) вещи, поведения или иных категорий имущества (в цивилистическом значении этого термина) и имущественных прав. Иными словами - их правовой режим.¹²⁵ По мнению автора данной точки зрения В.И. Сенчищева с позиции права важным является не сама вещь и не само поведение (действие, деяние), но то правовое значение, правовой режим, который присваивается этому явлению в силу позитивного права и который воплощается в субъективных правах и обязанно-стях, поэтому «только правовой режим некоего явления объективной действительности, каковым может быть вещь, действие, деньги, ценные бумаги и т.п. может отвечать правовому воздействию, то есть может быть объектом гражданского правоотношения».¹²⁷ Отмечая позитивность данной доктрины, нельзя не согласиться с рассуждениями Е.А. Суханова, отмечающего, что объектом гражданских правоотношений можно было бы признать правовой режим разнообразных благ, а не сами блага, поскольку именно этим (а не своими физическими свойствами) отличаются друг от друга различные объекты гражданского оборота, и именно эта их сторона имеет значение для гражданского права. «Тем не менее, по сложившейся традиции и при известном упрощении ситуации к числу таких объектов относят именно материальные и нематериальные блага либо деятельность по их созданию, имея в виду, что в

Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Калпина А.Г. и Масляева А.И. Часть 1. М.: Юристъ, 1997, с. 50

¹²³ Сенчищев В.И. Объект гражданского правоотношения. В кн.: Актуальные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. с. 139.

Сенчищев В.И. Указ. соч., с. 150. ¹²⁷ Там же, с. 157.

связи с ними (по их поводу) и возникают соответствующие права и обязанно-

сти, реализуемые в поведении участников правоотношений».

Обширный перечень гражданских прав (правоотношений) дается в ст. 128 ГК. Анализ данной статьи позволяет перечисленные объекты объединить в четыре группы:

8. вещи и иное имущество, в том числе и имущественные права;

9. действия;

10. результаты интеллектуальной (творческой) деятельности;

11. нематериальные блага.

Определенным группам объектов гражданских прав соответствуют и различные разновидности правоотношений. По выражению Е.А. Суханова, «с этой точки зрения следует различать объекты вещных, обязательственных, корпоративных (членских) и исключительных прав».¹ Такое разграничение предопределяет различия в правовом режиме конкретных объектов.

По мнению большинства юристов объектом обязательств является действие (по передаче имущества, выполнению работ, уплате денег и т.п.), которое должен совершить обязанное лицо (должник).¹ Некоторые авторы полагают, что помимо действий в качестве объекта выступает и воздержание от совершения определенных действий, которое играет второстепенную роль.¹³¹ По этому поводу, на наш взгляд, абсолютно правильно обращает внимание

Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1. М.: Изд. БЕК, 2000, с. 295.

¹²⁹ Там же, с. 297.

¹³⁰ Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975, с. 13; Гражданское право /Уч-к под ред.
проф. Калпина А.Г. и Масляева А.И. Часть 1. М., 1997, с. 50, 352; Гражданское право Рос
сии /Курс лекций под ред. проф. Садикова О.Н. Часть 1. М.,1996, с. 239; Гражданское пра
во /Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П и Толстого Ю.К. Часть 1. СПб, 1996, с. 78-79, 416-
417; Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1. М.,2000, с. 297; По
кровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 2001, с. 242-244; Советское
гражданское право / Уч-к под об. Ред. проф. Грибанова В.П. и Корнеева СМ. М., 1979, с.
440; Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 346.

¹³¹ Гражданское право /Уч-к под ред. Калпина А.Г и Масляева А.И. Часть 1. М.,1997, с.
352; Гражданское право России /Курс лекций под ред. Садикова О.Н. Часть 1. М., 1996, с.
239.

Е.А. Суханов, указывающий, что «хотя предмет обязательства в большинстве случаев не сводится только к воздержанию от действий, указание на такую возможность необходимо, ибо в его отсутствие создается ошибочное представление о том, что данный предмет может составлять только совершение активных действий, а не пассивное поведение».¹³² Г.Ф. Шершеневич воздержание от действий, рассматривает как элемент действий, составляющих объект обязательства. Он писал: «Действие, составляющее объект обязательства, состоит: 1) в передаче от одного лица другому вещи в собственность, например, купля-продажа, дарение, или 2) в предоставлении другому лицу пользования вещью, принадлежащей другому, например, ссуда, наем имущественный, или 3) в совершении одним лицом личных услуг в пользу другому, например, личный наем, доверенность, или 4) в воздержании от тех действий, исключительное право совершения которых принадлежит должнику, например, издательский договор».¹³³ И далее: «Подведение под понятие «действие» воздержания не составляет противоречия; воздержание не есть бездействие -это не отсутствие воли, направленной на определенный результат, а напротив, наличие такой воли».¹³⁴

Говоря о том, что наша позиция по вопросу об объекте обязательства полностью совпадает с точкой зрения, изложенной выше, мы хотим отметить, что в юридической литературе высказаны и другие мнения. В частности, Г.И. Стрельникова называет в качестве объектов обязательства «имущество (вещи, деньги, ценные бумаги, имущественные права) и результаты деятельности субъектов (работы, услуги, результаты интеллектуальной деятельности и исключительные права на них), в связи с созданием, передачей и исполне-

Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 2. М., 2000, с. 13.

¹³³ Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 346-347.

¹³⁴ Шершеневич Г.Ф. Там же, с. 347.

¹³⁵ См.: Гражданское право/ Уч-к под ред. Илларионовой Т.И., Гонгало Б.М., Плетнева
В.А. Часть 1. М., 1998, с. 318-319; Советское гражданское право. Т.1. Изд. ЛГУ, 1971, с.
360; Советское гражданское право. Т.1. М., Высшая школа, 1972, с. 344-345.

ниєм которых складываются гражданские обязательства. Она полагает, что ограничение объектов обязательственных правоотношений исключительно действиями субъектов не соответствует ст. 128 ГК РФ, называющей в числе объектов гражданских прав имущество в натурально-вещественной форме и имущественные права. Кроме того, по ее мнению, не сами действия, но их результаты обеспечивают удовлетворение гражданского интереса, ради которо-го и устанавливается обязательство. В данных рассуждениях мы видим некоторые изъяны. Указывая на то, что ограничение объектов обязательств исключительно действиями не соответствует ст. 128 ГК РФ, автор не учитывает многообразие гражданских правоотношений, имеющих различные объекты. Именно различный характер объектов, названных в ст. 128 ГК, предполагает и различия в содержании самих правоотношений, возникающих по их поводу. Так, вещи являются объектами вещных прав, тогда как действия выступают в качестве объектов обязательственных (но не вещных) правоотношений. Во второй части рассуждений Т.И. Стрельниковой, на наш взгляд, имеется отождествление объекта обязательства и его «предмета». Такое отождествление встречается в учебной и научной литературе. Еще Д.И. Мейер в обязательстве действие называл не его объектом, а предметом. Он писал: «Предмет обязательства как право на чужое действие составляет всегда действие другого лица или, точнее, совершение действия другим лицом ... Действие как предмет обязательства должно представлять собой юридический интерес, ибо обязательства имеют значение в области права».¹ Такое же отождествление мы встречаем у Е.А. Суханова¹⁴⁰ в главе, посвященной характеристике понятия и видов обязательств, хотя в иных главах, посвященных анализу гражданских правоотношений, объектов гражданских правоотношений термин «предмет»

¹ Гражданское право /Уч-к под ред. Илларионовой Т.И., Гонгало Б.М. и Плетнева В.А. Часть 1.М., 1998, с. 318-319.

См.: Указ. учебник под ред. Илларионовой Т.И., с. 319. ¹ См.: Гражданское право АУч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 1. М., 2000, с. 297. ¹³⁹ Мейер Д.И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2000, с. 462. ¹⁴ Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Суханова Е.А. Том 2 . М., 2000, с. 13.

правоотношений не применяется. Думается, что семантическое значение этих терминов действительно одинаково, но юридическая характеристика - разная, что вытекает и из содержания некоторых норм (см., например, ст. 322, 336 ГК). В связи с этим абсолютно верным представляется следующее утверждение А.И. Масляева: «Часто действие, как объект в обязательстве, направлено на какую-либо вещь или нематериальные блага - продукты духовного творчества (например, художественное произведение, изобретение). Вещи и продукты творческой деятельности, на которые направлены такие действия, нередко именуются предметом обязательства».¹⁴¹ Подобное же мнение высказывает и Н.И. Коваленко: «Предмет исполнения обязательства - благо, которое должник обязан предоставить кредитору или третьему лицу в результате совершения (или воздержания от совершения) действия, составляющего объект обязательства. Это могут быть вещи, в том числе деньги, выполнение работы, оказание услуги и т.д.».

Итак, в результате проведенного анализа мы приходим к следующим выводам:

1. Объектом обязательства выступает действие (по передаче имущества, выполнению работ, уплате денег и т.п.) или воздержание от совершения действия.

2. В обязательстве следует различать объект, по поводу которого возникает обязательственное отношение, и предмет исполнения обязательства (или предмет обязательства) - это то благо, которое получает кредитор в результате действия, совершенного должником.

Исходя из этого, можно утверждать, что объектом обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручений, выступают разнообразные действия гестора. Ими могут быть и фактические действия, относя-

¹⁴¹ Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Калпина А.Г. и Масляева А.И. Часть 1. М.,
1997, с. 352-353.

¹⁴² Советское гражданское право /Уч-к под ред. проф. Грибанова В.П и Корнеева СМ. Том
1.М., 1979, с. 479.

щиеся к юридическим поступкам, и юридические действия. Примером фактических действий могут служить действия по спасанию чужого имущества, по предотвращению вреда жизни, здоровью гражданина и другие подобные действия. К числу юридических действий могут быть отнесены действия по совершению и исполнению сделок, а также иных юридических актов (например, уплата налогов вместо временно отсутствующего гражданина). При этом следует учитывать, что действия, совершаемые в чужом интересе, не ограничиваются сферой чисто имущественных отношений как видно из приведенных выше примеров, они могут затрагивать и неимущественную сферу, когда направлены на охрану личных неимущественных интересов; спасение человеческой жизни, охрану здоровья, личной неприкосновенности и т.п. Необходимо также подчеркнуть, что гестор совершает действия, которые признает необходимыми, но с соблюдением требований, вытекающих из п. 1 ст. 980 ГК РФ. Как правильно отмечает И.Б. Новицкий, «в этом случае выступают два противоположных хозяйственных интереса и соображения: собственник имущества, не имеющий возможности лично позаботиться о нем, заинтересован в том, чтобы другие лица не проходили безучастно мимо, не вступаясь в чужое дело, несмотря на то, что этому последнему угрожает ущерб; но с другой стороны, собственник должен быть огражден от чрезмерной инициативности посторонних лиц, собственник должен быть гарантирован от того, что его имущество не будет подвергнуто таким усовершенствованиям, которые будут сопровождаться непосильными для него расходами». Поэтому гестор совершает и фактические, и юридические действия добровольно, причем он совершает те действия, которые считает необходимыми. Однако, начав совершение действий, он обязан их закончить, кроме случая, указанного в п. 1 ст. 983 ГК.

Одним из элементов обязательства является его содержание. Содержание обязательства, как и любого иного правоотношения, составляют права и

¹⁴³ Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950, с. 187.

обязанности его субъектов. Причем из ст. 307 ГК следует, что обязательственное отношение представляет собой единство правомочия и обязанности (долга). Однако, как правильно отмечается в юридической литературе, в большинстве случаев обязательство - не простое по структуре (одно право и одна обязанность), а сложное правоотношение, включающее совокупность прав и обязанностей его участников.¹ Таковыми являются обязательства купли-продажи, поставки, аренды, подряда и др.

Поскольку «объектом обязательственных отношений выступает действие (или воздержание от действия), которые по характеру могут быть как имущественными (в большинстве случаев), так и неимущественными, поэтому содержанием обязательства может быть право требовать совершения всякого вообще правомерного, имеющего серьезный характер, нуждающегося в защите и заслуживающего защиты действия лица (положительного или отри-, дательного)».¹⁴⁵ Данное утверждение полностью соответствует определению:, обязательств, содержащемуся в ст. 307 ГК, а также другим нормам российского обязательственного права, которые не ограничивают содержание обязательства признаком имущественного характера. Несмотря на то, что права и обязанности сторон в обязательстве чаще всего имеют имущественное со-' держание, возможны и обязательства неимущественного характера. Таковыми являются, например, обязательства, возникающие из действий в чужих интересах без поручения, когда гестор совершает фактическое действие, не носящее имущественного содержания. Действия неимущественного характера может совершать поверенный от имени доверителя (получение диплома о

СМ.: Толстой B.C. Понятие обязательства по советскому гражданскому праву. Учен, зап. ВЮЗИ, вып. 19. М., 1971, с. 74.

¹⁴³ Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950, с. 59; Советское гражданское право /Уч-к под ред. проф. Грибанова В.П. и Корнеева СМ. Том 1. М., 1979, с. 441; Гражданское право. /Уч-к под ред. проф. Калпина А.Г. и Масляева А.И. Часть 1. М., 1997, с. 352; Гражданское право России, /курс лекций под ред. Садикова О.Н. Часть 1. М., 1996, с. 239.

присвоении ученой степени, патента на изобретение для последующей передачи доверителю).

Между тем, вопрос о наличии обязательственных отношений неимущественного характера не является бесспорным. Имеются суждения, что обязательства всегда выступают как имущественные гражданские правоотношения. Подобных взглядов придерживался Г.Ф. Шершеневич. Он утверждал: «Нельзя допустить обязательств с неимущественным интересом не потому, что они носят личный характер... Такому допущению противится природа обязательственных отношений. Объектом прав по обязательству признается чужое действие. Но действия лиц не вынуждаемы, а потому, чтобы сохранить юридический характер за обязанностями, соответствующими правам требования, необходимо придать им санкцию, каковой может быть только принудительное осуществление интереса в имуществе уклоняющегося от исполнения».¹⁴⁶ Аналогичную точку зрения высказывал и О.С. Иоффе. Он писал: «С точки зрения материального содержания обязательство представляет собою имущественное отношение»,¹⁴⁷ связывая это с возможностью применения санкций в случае неисполнения должником возложенных на него обязанностей. Подобные утверждения мы встречаем и в настоящее время. Так, Н.Д. Егоров критикует возможность существования неимущественных обязательств только на том основании, что, по его мнению, приводимые сторонниками этой позиции примеры безвозмездных договоров или отдельных неимущественных обязанностей являются недостаточно убедительными, так как не меняют имущественный характер обязательства в целом, которое так или иначе всегда связано с перемещением определенного материального блага в той или иной форме.¹⁴⁸ Несколько непоследовательна в своих суждениях Г.И. Стрельникова. Рассматривая особенности обязательств, она утверждает,

¹⁴ Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001, с. 350.

¹⁴⁷ Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975, с. 14.

¹⁴⁸ Гражданское право /Уч-к под ред. проф. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 1. СПб,
1996, с. 418.

что обязательствами являются только имущественные правоотношения. Но одновременно она заявляет: «Очевидно, не следует отвергать возможность существования неимущественных обязательств. В частности, таковыми может быть обязательство поверенного (по безвозмездному договору поручения) заключить для доверителя предварительный договор (ст. 429 ГК). Однако подобные обязательства в силу возмездности большинства гражданско-правовых связей возникают лишь в виде исключения».¹⁴ Как видно из приведенного высказывания, автор по существу не отрицает возможность существования обязательств неимущественного характера. Как было сказано выше, на наш взгляд, такое утверждение полностью согласуется с нормами российского обязательственного права.

Дав общую характеристику содержания любого обязательственного отношения, попытаемся проанализировать содержание обязательств из действий в чужом интересе, которое образует права и обязанности гестора и доминуса. Это означает, что обязательства из действий в чужом интересе по своей структуре являются сложными. В нем каждая из сторон одновременно имеет и правомочия, и обязанности, хотя гестор совершает действия, как подчеркивалось выше, добровольно, при отсутствии поручения со стороны доминуса, указаний закона действовать именно таким образом. Это однако же не означает, что у него не возникает никаких обязанностей перед доминусом. Двусторонний характер рассматриваемых обязательств признавался еще римскими юристами. В римском праве была проведена и оценка значимости обязанностей, лежащих на гесторе и доминусе. Главными признавались обязанности гестора. Обязанности же доминуса рассматривались как actio directa, т.е. дополнительными, второстепенными.

Гражданское право. /Уч-к под ред. Илларионовой Т.И., Гонгало Б.М и Плетнева В.А. Часть 1.М., 1998, с. 312.

Если гестор начал совершать необходимые в сложившейся ситуации действия в интересах доминуса, у него возникают следующие обязанности ( в определенной степени вытекающие из условий, закрепленных в гл. 50 ГК).

Во-первых, гестор обязан действовать с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью (п. 1 ст. 980). Другими словами, он должен поступать как рачительный хозяин, как если бы он совершал действие для себя. Гестор не должен допускать грубых ошибок, проявлять явную небрежность и неосмотрительность, поскольку с учетом поведения гестора, формы вины будет решаться вопрос о привлечении его к ответственности, если в результате совершения действий доминусу либо третьим лицам причиняется имущественный вред. Статья 988 ГК содержит отсылочную норму, указывая, что отношения по возмещению вреда, причиненного действиями в чужом интересе, регулируются правилами, предусмотреннвіми главой 59 ГК. Это дает основание утверждать, что гестор может быть освобожден от обязанности возместить имущественный вред в том случае, если он, совершая действия в чужом интересе, руководствовался требованиями закона о соблюдении необходимой по обстоятельствам дела заботливости и осмотрительности.¹⁵⁰ В противном случае гестор обязан возместить те убытки, которые возникнут в результате его действий.

Во-вторых, гестор при первой возможности обязан сообщить доминусу о своих действиях и выждать в течение разумного срока его решения об одобрении или о неодобрении предпринятых действий (п.1 ст. 981). Данная обязанность гестора вытекает из требования совершать действия в соответствии с намерениями доминуса за исключением случаев, установленных п.2 ст. 983 ГК. Поэтому, совершив первые принятые меры, являвшиеся безусловно

См.: Гражданское право /Уч-к под ред. Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Часть 2. М., 1997, с. 674-675; Гражданское право /Уч-к под ред. Суханова Е.А. Том 2, полутом 2. М., 2000, с. 357; Суханов Е.А. Действия в чужом интересе без поручения. В сб.: Гражданский кодекс РФ, часть 2. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель. М., 1996, с. 516.

неотложными, гестор обязан связаться с заинтересованным лицом и установить его волю, приостановив свои действия до получения указаний доминуса. Гестор вправе не выполнять названную обязанность тогда, когда действие в чужом интересе предпринимается в присутствии доминуса либо, если ожидание одобрения его действий со стороны доминуса может повлечь для последнего серьезный ущерб. Следует иметь в виду, что данное правило касается только случаев, если в роли доминуса выступает гражданин.

Все дальнейшие шаги гестор должен строго согласовывать с действительной волей доминуса, которая может быть выражена в письменной и устной форме. Если доминус одобрит действия гестора, дальнейшие их отношения будут складываться уже на договорной основе, а не на основании одностороннего действия лица, взявшегося за чужое дело. В случае одобрения действий гестора доминусом к отношениям сторон должны применяться правила о договоре поручения или ином договоре, соответствующем характеру предпринятых действий, даже если одобрение было устным (ст. 982 ГК). Гестор обязан выждать решения доминуса в течение разумного срока (п. 1 ст. 981 ГК).

В случае же неодобрения действий гестора он должен отказаться от их дальнейшего совершения, поскольку все, что будет сделано в чужом интересе после этого, не создаст для доминуса каких-либо обязанностей ни перед тестером, ни перед какими-либо третьими лицами (п.1 ст. 983 ГК). В порядке исключения гестор имеет право против воли заинтересованного лица совершить действия с целью предотвратить опасность для жизни этого лица, а также исполнить обязанность по содержанию кого-либо - против воли того, на ком лежит эта обязанность (п.2 ст. 983 ГК).

Таким образом из законодательства следует, что гестор должен продолжать начатое дело, не дожидаясь одобрения со стороны доминуса, и даже при наличии неодобрения тогда, когда: - ожидание одобрения может повлечь для доминуса серьезный ущерб;

,, - необходимо предотвратить опасность для жизни доминуса;

- исполнить обязанность доминуса по содержанию кого-либо (против его воли, если на нем лежит эта обязанность).

Между тем, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский считают, что продол
жить дело гестор «обязан и тогда, когда по любым причинам (зависящим или
не зависящим от него) не послал соответствующее сообщение доминусу».¹⁵¹
В подтверждение своей позиции они ссылаются на высказывание И.Б. Но
вицкого, обращающего внимание на то, что «такое требование к лицу, взяв
шемуся за дело другого, нужно предъявлять хотя бы потому, что иначе инте-
^ ресы хозяина могут серьезно пострадать: у третьих лиц, знающих о том, что

данное лицо принимает известные меры в пользу хозяина дела, складывается предположение, что интересы хозяина дела ограждены и что им (этим третьим лицам) как-либо проявлять о нем заботу не приходится».¹⁵²

На наш взгляд, вряд ли правильно говорить об обязанности гестора продолжать дело в случае несообщения (по любым причинам) о его начале доминусу, ибо такое утверждение не соответствует нормам главы 50 ГК (п. 1 ст. 981, п. 2 ст. 983). Мы полагаем, что к решению вопроса близок И.Б. Новицкий, который считал, что гестор обязан довести дело до конца при невоз- .< можности уведомить заинтересованное лицо (по обстоятельствам, не зависящим от гестора - Д.Б.). Если же гестор не уведомил доминуса по обстоятельствам, зависящим от него, он несет неблагоприятные последствия, предусмотренные п. 1 ст. 983 и ст. 984 ГК.

Вопрос о том, обязан ли гестор продолжать начатое дело, неоднократно поднимался в цивилистической литературе. Господствующая точка зрения сводилась к положительному ответу на него. Так, еще Ю Барон, ссылаясь на римские источники, указывал на то, что гестор «обязан довести до конца на-

_,f

¹⁵¹ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч., с. 383. Новицкий И.Б. Отдельные виды обязательств. С. 346-347.

чатое дело и заботиться обо всем том, что находится с этим делом в связи (например, получив деньги, он обязан отдать их в рост)».¹⁵³

В проекте Гражданского Уложения содержалась статья, в силу которой «распорядитель, принявший на себя чужие дела, обязан окончить их или вести до тех пор, пока хозяин, а в случае его смерти его наследники не в состоянии будут сами заботиться об этих делах».^Ь4 По мнению В.А. Рясенцева, «гестор не может без уважительных причин прервать ведение чужого дела и оставить его в таком состоянии, в котором могли бы пострадать интересы другого лица. Он должен либо закончить дело, либо вести его до того момен-" та, пока собственник им распорядится. Если собственник умер, то гестор обязан продолжить дело, пока его не смогут вести наследники умершего».¹⁵⁵

Все сказанное дает основание согласиться с предложением М.И. Брагинского и В.В. Витрянского на включение данной обязанности в; Гражданский кодекс или «хотя бы распространить на наследников гестора ту обязанность, которая возложена на наследников поверенного: направить в случае его смерти соответствующее извещение доверителю, приняв необходимые меры для охраны имущества поверенного (ст. 979 ГК)».¹⁵

В-третьих, на гестора возлагается обязанность представить отчет о своих действиях с указанием полученных доходов и понесенных расходов, а также иных убытков (ст. 989 ГК).

Наличие данной обязанности было характерно еще для обязательств negotiorum gestio: «Как лицо, проведшее чужое дело с пользой для хозяина, обязывает последнего своими действиями, так и обратно, это лицо обязано представить отчет в ведении дела».¹⁵⁷ По действующему законодательству эта

⁵ Барон Ю. Система римского гражданского права. Выпуск третий. Книга 4. Обязательственное право. СПб, 1908, с. 237.

^Id4 Гражданское Уложение. Книга пятая. Обязательства. С объяснениями. Том пятый. С. 3. ¹⁵³ Рясенцев В.А. Ведение чужого дела без поручения. С. 113.

¹⁵⁶ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ соч., с. 382-383.

¹⁵⁷ См.: Римское частное право. /Уч-к под ред. Новицкого И.Б. и Перетерского И.С. М.,
1997, с. 506.

обязанность присуща для всех обязательств, имеющих своим предметом совершение действий в интересах другого лица, но за его счет (поручение, комиссия, агентирование, доверительное управление имуществом и др.). На основании отчета доминус возмещает гестору произведенные им расходы и реальные убытки, которые он понес при совершении действий.

Как указывалось выше, обязательства, возникающие из действий в чужом интересе - negotiorum gestio, являются двусторонними. Они включают не только обязанности гестора, но и доминуса. Хотя главными, еще в римском праве, были признаны обязанности гестора, а обязанности доминуса считались второстепенными, побочными. Поэтому требования гестора к доминусу рассматривались как actio directa, а требования гестора к доминусу - только как actio contrario.¹⁵ Такая оценка соотношения обязанностей сторон сохраняется и в современном гражданском законодательстве. Как следует из закона (п. 1 ст. 984), основной обязанностью доминуса является обязанность возместить гестору необходимые расходы и иной реальный ущерб, понесенный последним. Доминус не освобождается от нее и тогда, когда им не одобрены действия гестора, но налицо все условия для возникновения рассматриваемого обязательства, а гестор выполнил лежащие на нем обязанности. Доминус освобождается от исполнения указанной обязанности в отношении действий, которые совершены гестором после неодобрения предпринятых действий до-минусом, то есть вопреки его воле (кроме действий, названных в п. 2 ст. 983).

Следует также подчеркнуть, что обязанность возместить гестору убытки сохраняется и в том случае, если действия в чужом интересе не привели к желаемому результату.

Сама обязанность доминуса возместить гестору убытки, возникшие у того при совершении действий проистекает из самой природы отношений, складывающихся при negotiorum gestio. На это обстоятельство обращалось внимание в римском праве, в соответствии с которым необходимым условием

І і

возникновения указанного обязательства было то, что "действия, в которых выразилось ведение дела, совершались за счет другого лица (dominus). Это требование сводилось к тому, что гестор должен был иметь намерение отнести расходы, связанные с ведением дела, за счет того, в чьих интересах совершаются действия. Другими словами, у лица, ведущего дело, не должен быть animus donandi, т.е. намерения своею деятельностью одарить хозяина дела, проявить в отношении его щедрость».¹⁵⁹ Данное обстоятельство отмечал и Ю.С. Гамбаров, который писал: «Пожертвованием личной деятельности ... исчерпывается весь альтруизм гестора. Он не имеет намерения обогатить отсутствующего хозяина своим наличным имуществом, подарить ему издержки, произведенные им из собственных средств на ведение дела хозяина».¹⁶⁰ И далее: «Он действительно обогащает и одаряет его своей деятельностью в его интересе, но не только не передает ему своего имущества дарственным образом, как при настоящем дарении, а имеет, напротив, в виду получить обратно все расходы, произведенные им на ведение чужого дела».¹ '

Статья 984 ГК определяет состав убытков, которые подлежат возмещению доминусом. Пункт 1 указанной статьи в числе возмещаемых убытков называет необходимые расходы и иной реальный ущерб, не ограничивая их. В связи с этим гестор вправе требовать компенсации не только понесенных им убытков в момент совершения действия, но и тех, которые ему придется произвести для восстановления нарушенного права. Данный вывод основывается на анализе п. 1 ст. 984 и ст. 15 ГК.

^

^1э8 См.: Дернбург Г. Пандекты. Обязательственное право. М., 1900, с. 66, 402, 404.

¹⁵⁹ См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1993, с. 211; Римское частное право. /Уч-к под
ред. проф. Новицкого И.Б. и Перетерского И.С. М., 1999, с. 476; Дождев Д.В. Римское ча
стное право. М., 1997, с. 544-545.

¹⁶⁰ Гамбаров Ю.С. Добровольная и безвозмездная деятельность в чужом интересе. Выпуск
второй. Социологическое основание института negotiorum gestio. М, 1880, с. 77.

¹⁶¹ Гамбаров Ю.С. Ук. соч. с. 78.

¹⁶² См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья. М: Статут,
2002, с. 390.

При этом мы вновь сталкиваемся с нечеткой текстовой формулировкой п. 1 ст. 984 ГК, которая вряд ли будет способствовать единообразному разрешению конкретных ситуаций судебными органами. Как отмечено выше, в соответствии с п. 1 названной статьи подлежат возмещению «необходимые расходы и иной реальный ущерб...». Возникает вопрос, относится ли указанный в статье термин «необходимые» только к расходам или же он касается и иного реального ущерба. Как правильно отмечают М.И Брагинский, и В.В. Вит-рянский, «грамматическое (текстовое) толкование приведенной нормы ... могло бы дать возможность утверждать, что «необходимость» относится только к расходам. Однако логическое и систематическое толкование закона позволяет сделать вывод, что указанный признак («необходимость») распро-страняется на все без исключения элементы реального ущерба». Это позволяет сделать вывод, что возмещению подлежит понесенный реальный ущерб, который связан с выполнением действий, направленных на достижение целей, обозначенных в ст. 980, а также учитывает очевидную выгоду или пользу доминуса с учетом его действительных или вероятных намерений. В связи с изложенным считаем, что редакцию п. 1 ст. 984 ГК следует уточнить и изложить названный пункт следующим образом: Необходимый реальный ущерб (расходы и иные убытки), понесенный лицом, действовавшим в чужом интересе в соответствии с правилами, предусмотренными настоящей главой, подлежат возмещению заинтересованным лицом, за исключением ущерба, вызванного действиями, указанными в пункте 1 ст. 983 настоящего Кодекса».

Принципиально важное значение приобретает положение закона о том, что право на возмещение необходимого реального ущерба возникает у гесто-ра и в том случае, когда его действия не привели к предполагаемому результату. Например, лицо, добровольно принявшее участие в тушении пожара чужого дома и понесшее при этом определенные потери, вправе требовать возмещения потерь и в том случае, когда дом не удалось спасти. Однако, если

¹⁶³ Брагинский М.И., Витрянский В.В. Ук. соч. с. 390-391.

і результата не удалось достичь по причинам, зависящим от гестора, т.е. по его

вине, он не вправе требовать возмещения понесенных потерь. Думается, что
речь идет о вине в форме умысла или грубой неосторожности. Данный прин
цип был сформулирован римскими юристами. По мнению Лабеона, по actio
negotiorum gestorum ответственность имеет место только за dolus (и, конечно,
за приравненную к нему culpa lata). Поэтому, если гестор брался за дела
dominusa под влиянием чувства особого к нему расположения в связи с воз
никшей опасностью для имущества dominusa, то справедливо возлагать от
ветственность на гестора только за dolus и за culpa lata. Данные утверждения
У% весьма справедливыми считал и Ульпиан.¹⁶⁴ Другими словами, ответствен-

ность добровольного прокуратора во всех случаях определялась субъективными критериями: dolus и culpa.¹⁶⁵

Как правило, ГК не устанавливает количественных ограничений размера подлежащего возмещению реального ущерба. Однако из этого правила сделано одно исключение. Если действия гестора были направлены на предотвращение ущерба имуществу доминуса, то размер возмещения не должен превышать стоимости самого имущества (ч. 2 п. 1 ст. 984). Но закон не уточняет, из какой стоимости следует при этом исходить: из стоимости имущества спасаемого или же спасенного. Мы абсолютно согласны с мнением М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, утверждающих, что "оценке должна подвергаться стоимость имущества спасаемого, а не спасенного (иначе был бы нарушен принцип - обязанности возмещения независимо от результата). В то же время мы полагаем, что правило о количественном ограничении размера подлежащего возмещению реального ущерба применяется только в том случае, если гестор не достиг предполагаемого результата. Данный вывод нам позволяет сделать логическое, семантическое и систематическое толкование закона. В связи с этим мы считаем, что если гестор достиг предполагаемого

¹⁶⁴ См.: Римское частное право. /Уч-к под ред. Новицкого И.Б. и Перетерского И.С. М., 1999, с. 477; Новицкий И.Б. Римское право. М., 1993, с. 212.

результата, он вправе рассчитывать на возмещение всего реального ущерба, даже если он превышает стоимость самого имущества.

Помимо возмещения необходимых расходов и иного реального ущерба домину с обязан выплатить гестору вознаграждение за его действия. Но данная обязанность возникает не во всех случаях, а лишь при наличии одновременно двух условий. Первое условие состоит в том, что действия гестора должны привести к положительному для доминуса результату. Поэтому, если предпринятые гестором меры, несмотря на их очевидную разумность, оказались безрезультатными, обязанности доминуса ограничиваются возмещением реального ущерба. Таким образом, доминус оплачивает действия гестора в виде компенсации, а вознаграждение выплачивает за достигнутый результат.

Вторым необходимым условием выплаты вознаграждения является то, что оно должно быть предусмотрено законом, соглашением с доминусом или обычаями делового оборота. Так, если гестор выполнил в пользу доминуса определенную работу и она одобрена доминусом, к отношениям сторон применяются правила о договоре подряда, в том числе и норма о возмездности данного договора.

¹⁶⁵ Дождев Д.В. Римское частное право. М.: Изд-во «Норма», 1997, с. 546.

Понятие и виды действий в чужом интересе без поручения как основания возникновения обязательств

Иногда в реальной жизни в силу различных причин объективно-субъективной природы возникает необходимость совершения определенных действий со стороны другого лица в интересах других лиц при отсутствии полномочии у такового на их совершение. В частности, такая ситуация имеет место при наличии стихийных бедствий, которые в свою очередь требуют принятия экстренных мер по спасанию чужого имущества. Нередко такие фактические действия совершаются по моральным соображениям в целях предотвращения (уменьшения) потенциального вреда, угрожающего имущественным интересам лиц, которые в данный конкретный момент не могут позаботиться об охране своих интересов, в частности сохранении своего имущества. Например, это может произойти в связи с временным отсутствием лиц, которые должны непосредственно выполнять эти действия в месте на хождения имущества. В других случаях в интересах третьих лиц совершаются не только фактические, но и юридические действия: заключаются сделки по приобретению необходимого для них имущества либо исполняются лежащие на них обязанности перед иными лицами.

Ю.С. Гамбаров более ста лет тому назад по этому поводу подчеркивал, что «мотивом добровольной и безвозмездной деятельности в чужом интересе служит альтруистическое чувство, обусловливающее собой последнюю и самую юную из трех групп действий, на которые может быть разделена вся совокупность юридических действий ... Группа альтруистических действий обязана своим происхождением успехам общественного и интеллектуального развития людей. В период субъективного состояния права и при условиях, неблагоприятных для развития альтруизма, действия этой группы не играют важной роли, но с прогрессом общественности значение их постоянно возрастает (выделено мной - Д.Б.)».4

При этом лица, действующие в чужом интересе без соответствующего поручения, при наличии ряда условий приобретают право на возмещение понесенных ими расходов, а иногда - и выплату вознаграждения за совершенные действия. Это означает, что в подобных случаях возникают по существу обязательства из односторонних действий как юридического, так и фактического характера.

В свое время В.А. Рясенцев выделил три вида отношений, названных им «ведением чужого дела без поручения в широком смысле».5 В них вошли: ведение чужого дела без поручения с целью доставить пользу другому лицу (1); ведение чужого дела с единственной целью - получить личную выгоду (2), а также ведение в своих интересах чужого дела, ошибочно принимаемого за свое (3). При этом второй и третий вид обязательств он считал возможным отнести к числу обязательств из неосновательного обогащения. Что касается ведения чужого дела без поручения с целью доставить пользу другому лицу, В.А. Рясенцев признавал невозможным применять к таким отношениям норм о кондикционных обязательствах в силу принципиального отличия от них.

Подобный вид отношений не является неким новым образованием, ибо обязательства такого рода были известны еще. римскому праву, где они именовались как negotiorum gestio, т.е. ведение чужих дел (или вообще забота о чужом деле).7 Говоря о значении данного института, Ю.С. Гамбаров подчеркивал: «Более чем тысячелетнее существование, признание и особенное покровительство, оказываемое институту neg. gestio правом не одного народа, должно бы уже одно служить доказательством того, что фактическое состояние, соответствующее этому институту, следует рассматривать не как преступление, а как состояние, которое право считает особенно желательным и само старается вызывать его».

Впоследствии к римскому термину negotiorum gestio были добавлены слова "без поручения" не самими римскими юристами, а в более поздней литературе с тем, чтобы отграничить данные обязательства от обязательств, возникающих из договора mandatum, т.е. подобного же, но на основании поручения. Таким образом, был подчеркнут существенный признак этого обязательства - отсутствие договора,10 а как следствие и соответствующего поручения на совершение определенных действий. Это означало также, что должно было отсутствовать и исходящее от заинтересованного лица (домину-са) запрещение вмешательства в его дела, поскольку, как справедливо указывает Д.В. Дождев, «возможность запрещения (prohibitio) вмешательства в дела существовала со стороны собственника, не заинтересованного в подобной услуге».

Элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения

Общеизвестно, что обязательство представляет собой особое гражданское правоотношение, характеризующееся специфическими признаками, позволяющими отграничить его от других гражданских правоотношений: правоотношений собственности, авторских, изобретательских и других правоотношений. Они были известны римскому праву и назывались obligatio. В Институциях Юстиниана обязательство определялось «как правовые узы, в силу которых мы связаны необходимостью что-либо исполнить в согласии с правом нашего государства».9 Данное определение не вскрывает сущность обязательства как гражданского правоотношения. Наиболее правильным было определение обязательства, данное Павлом, в котором уже проводится размежевание права на вещь и права требовать действия: «Сущность обязательства не в том состоит, чтобы сделать какой-нибудь предмет нашим, или какой-нибудь сервитут нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь или сделал или предоставил».91 Таким образом, право классического Рима выработало представление о понятии и содержании обязательства.

Данные дефиниции нашли закрепление и дальнейшее развитие в русском гражданском праве. Само слово «обязательство» в российском законодательстве употреблялось в различных значениях: а) в смысле обязанности пассивного субъекта (т.е. должника); б) в смысле права активного субъекта (кредитора); в) в смысле всего юридического отношения, и г)в смысле акта, удостоверяющего существование подобного отношения. В юридической же

литературе обязательством (obligatio) называлось юридическое отношение, в котором одному лицу принадлежит право на действие другого лица.92

В ст. 33 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.93 и ч. 1 ст. 158 ГК РСФСР 1964 г. было дано следующее определение обязательства: «в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п. либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности». Данное понятие без изменения воспроизводится в ч. 1 ст. 307 ныне действующего ГК РФ. Итак, обязательство представляет собой один из видов гражданских правоотношений. В юридической литературе проблеме правоотношения вообще и гражданского правоотношения в частности было уделено значительное внимание,94 однако до настоящего времени многие аспекты данной проблемы продолжают оставаться спорными, - начиная от понятия и структуры и кончая содержанием и элементами правоотношения. Нам представляется необходимым рассмотреть вопрос о составе (элементах) правоотношения с тем, чтобы подробно проанализировать элементы обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения.

Правоотношение, в том числе и гражданское правоотношение, является сложным образованием. Оно имеет определенное внутреннее строение.

Составные части, из которых складывается правоотношение, называются его «элементами». Здесь неизбежно возникает вопрос, что это за элементы. Однозначного ответа на данный вопрос нет, поскольку не сложилось единого мнения о том, что представляет собой правоотношение вообще. Дело в том, что к рассмотрению данного вопроса есть два подхода. Правоотношение можно рассматривать только как «чисто» правовую категорию, т.е. как правовую (идеологическую) связь между субъектами. В этом смысле «чисто юридическое» строение правоотношения состоит из субъективных юридических прав и обязанностей. При таком понимании правоотношения его элементами являются: а) субъективное юридическое право и б) субъективная юридическая обязанность. Однако в настоящее время в учебной и юридической литературе превалирует другая точка зрения на понятие правоотношения. Правоотношение рассматривается как единство юридической формы и фактического (материального) содержания. При таком подходе в правоотношении кроме субъективных юридических прав и обязанностей могут быть выделены еще два основных элемента: субъекты правоотношения и его объекты.

Наука гражданского права рассматривает гражданское правоотношение как юридическую связь между определенными субъектами по поводу определенных объектов, влекущую за собой возникновение определенных правомочий и обязанностей. Поэтому основными элементами любого гражданского правоотношения являются субъект, объект, содержание (права и обязанности). Анализ же гражданского правоотношения, в том числе и обязательства, есть ни что иное, как анализ его основных элементов. Сообразно с этим и будет идти дальнейшее изложение рассматриваемого вопроса. Итак, первым элементом обязательств, возникающих из действий в чужом интересе без поручения, являются субъекты рассматриваемых обязательств или стороны.

Действия в чужом интересе и представительство

Вопрос о соотношении negotiorum gestio и представительства был предметом рассмотрения цивилистов в связи с исследованием сущности института представительства.166 А.О. Гордон, в частности, предложил перевести с латинского на русский negotiorum gestio как "фактическое представительство" (хотя буквальный перевод - "ведение дела"), имея в виду, что основанием его возникновения служат не договор, а совершившиеся факты. Это позволило ему представительство и negotiorum gestio рассматривать как однопо-рядковые явления, считая, что negotiorum gestio есть представительство одно-го лица другим помимо всякого строго юридического основания. Аналогичную позицию занимал и Г.Ф. Шершеневич. Он писал: «Но возможны случаи, когда одно лицо совершает сделки в интересе другого и от его имени, не имея на то законного основания, т.е. не будучи назначено надлежащей властью и не обязавшись к тому по договору. Мотивом, побуждающим к такой непризнанной деятельности, является дружба, связь интересов... Такое отношение называется обыкновенно фактическим представительством, и основание, которое приравнивает его к настоящему представительству, состоит в последующем одобрении со стороны того лица, в чьем интересе была совершена сделка».1 О.С. Иоффе в течение определенного времени также разделял изложенную позицию «фактического представительства», подчеркивая, что «тот, кто примет на себя ведение чужих дел без поручения, при точном соблюдении соответствующих условий фактически действует как представитель, хотя он не вступал в соглашение с представляемым и не получал от него никаких полномочий. Поэтому к нему должны быть предъявлены те же требования, что и к представителю, и, в частности, такое важнейшее требование, как обязанность во всем сообразовывать свои действия с интересами представляемого. С другой стороны, к лицу, ведение дел которого без поручения кто-либо принял на себя, должны быть предъявлены те же требования, что и к представляемому в обычных отношениях по представительству. Это означает, что данное лицо становится участником установленных для него правоотношений и обязано возместить связанные с их установлением расходы».

Идея «фактического представительства», высказанная Гордоном А.О., была подвергнута критике Н.О. Нерсесовым в работе «Понятие добровольного представительства в гражданском праве»171, где он рассматривает отличие представительства от negotiorum gestio. Н.О. Нерсесов, отмечая непоследовательность позиции А.О. Гордона, писал: «Нельзя сказать, что понятие negotiorum gestio было окончательно выяснено в нашей юридической литературе. Гордон в своем исследовании "о представительстве в гражданском праве", говоря, что существо negotiorum gestio состоит в установлении известных обязательственных отношений между gestor oM и dominus oM, вслед за этим совершенно непоследовательно называет этот институт представительством".172 И далее: "Он не учитывает, что при любом виде представительства определяющее значение имеет воля принципала, которая при negotiorum gestio заведомо отсутствует".

Похожие диссертации на Действия в чужом интересе без поручения

Действия в чужом интересе без порученияМельник Евгения Александровна

Действия в чужом интересе без поручения по российскому гражданскому праву Алексеенко Диана Олеговна

Обязательства, возникающие из действий в чужом интересе без поручения Егорова Елена Николаевна

Обязательства вследствие действий в чужом интересе без порученияСвалова Наталья Александровна

Моделирование вредоносных воздействий на защищенные информационные системы в интересах выявления противоправных действий в сфере компьютерной информацииТюнякин Роман Николаевич

Исследование механизмов блокирования информации в компьютерных системах органов государственного и муниципального управления в интересах выявления противоправных действий в сфере компьютерной информацииЛамонов Андрей Владимирович

Социальный механизм институционализации социально-экономических интересов субъектов экономического действияЛогинова Лариса Викторовна