Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История изучения краниологии населения степей Восточной Европы II тысячелетия 9
1.1. История краниологического изучения кочевников домонгольской эпохи 9
1.2. История краниологического изучения кочевого населения эпохи Золотой орды 14
1.3. История краниологического изучения оседлого населения эпохи Золотой орды 18
1.4. История краниологического изучения ногайцев 23
Глава 2. Материалы и методы исследования 25
2.1. Характеристика краниологических серий, исследованных автором 25
2.2. Характеристика краниологических серий, использованных в качестве сравнительных материалов 32
2.3. Методы исследования 49
Глава 3. Антропологический состав населения степей Восточной Европы первой половины II тысячелетия 51
3.1. Внутригрупповой анализ краниологических серий, исследованных автором 52
3.2. Сравнительная характеристика краниологических серий кочевников домонгольской эпохи 76
3.3. Межгрупповой анализ серий населения Восточной Европы эпохи Золотой орды 81
Глава 4. Антропологический состав населения ногайских групп второй половины II тысячелетия 111
4.1. Внутригрупповой анализ краниологических серий ногайцев, исследованных автором 112
4.2. Межгрупповой анализ краниологических серий ногайцев второй половины II тысячелетия 134
Глава 5. Формирование антропологического состава населения Восточной Европы на протяжении II тысячелетия 155
5.1. Антропологический состав кочевого населения степей Восточной Европы II тысячелетия 155
5.2. Сравнительный анализ краниологических серий населения степей Восточной Европы II тысячелетия 160
Выводы 180
Список литературы 182
Приложение 195
- История краниологического изучения кочевников домонгольской эпохи
- Характеристика краниологических серий, исследованных автором
- Сравнительная характеристика краниологических серий кочевников домонгольской эпохи
- Межгрупповой анализ краниологических серий ногайцев второй половины II тысячелетия
Введение к работе
Степной пояс Евразии во все исторические эпохи представлял собой арену бесконечных перемещений различных групп населения. Степи Восточной Европы были своего рода связующим звеном между Западом и Востоком. История II тысячелетия видела появление грозных кочевых формирований, сменявших друг друга, уходивших бесследно или оставивших память о себе у многочисленных потомков.
В первой половине II тысячелетия восточно-европейская степь была занята тремя основными кочевыми группами – печенегами, торками, половцами. С середины XIII в. обширные степные просторы вошли в состав улуса Джучи – Золотой Орды. В середине XV в. Золотая Орда распалась на ряд самостоятельных государств, наиболее сильным из которых к концу века стала Ногайская Орда. Население этого государства состояло из десятков племенных и родовых групп, объединённых общим политонимом, ставшим впоследствии этнонимом – «ногайцы». В середине XVI в. Ногайская Орда раскололась на Большую и Малую Орду и Алтыульский улус. С середины XVII в. ногайцы расселились на огромных пространствах восточно-европейских степей.
При построении исторических реконструкций особую роль играют палеоантропологические материалы, позволяющие вносить зачастую значительный вклад в дело изучения этно- и культуро-генетических процессов на исследуемых территориях (Дебец и др., 1952; Алексеев, 1979, 1986, 1989).
Актуальность темы. Население восточно-европейских степей начала II тысячелетия слабо изучено с позиций антропологической науки. В этой связи актуальными являются работы, нацеленные на обобщение и систематизацию палеоантропологических материалов, относимых к домонгольскому, в частности, кочевому населению степной зоны.
Феномен Золотой Орды - этого мощнейшего политического образования, объединившего в себе чужеродные друг другу элементы кочевого уклада и осёдлого образа жизни – привлекает всё больше исследователей. В исторических судьбах народов Восточной Европы ни одно другое государство не сыграло, пожалуй, такой многозначительной роли, как улус Джучи. Усилиями целой плеяды отечественных учёных проведены обширные исследования по антропологии населения степной части Золотой Орды (Дебец, 1932, 1948; Трофимова, 1936, 1949; Ходжайов, 1970; Залкинд, 1972; Алексеев, 1974; Шевченко, 1980; Яблонский, 1986, 1987, 2008 и др.). Однако несмотря на многократное увеличение численности краниологических материалов по сравнению с 30-ми годами XX в., когда началось систематическое краниологическое изучение золотоордынского населения, до сих не написано обобщающей работы на эту тему. Возможность сведения воедино большого массива данных, предоставляемых палеоантропологической наукой и позволяющих детально охарактеризовать краниологический состав населения Золотой Орды, во многом определяет актуальность нашего исследования.
До недавнего времени антропологические исследования ногайцев были в основном ограничены соматологией. Накопление палеоантропологических материалов, относимых к ногайцам, позволяет нам теперь предметно говорить о краниологических особенностях населения этого некогда мощного этнополитического объединения. Этим в некоторой степени восполняется пробел, связанный с изучением этногенеза современных ногайцев – одного из тюркских народов в составе населения России и сопредельных стран.
Территориальные рамки исследования ограничены степными пространствами Восточной Европы – от Северо-Западного Причерноморья до Волго-Уральского междуречья в широтном направлении и от пограничья зоны лесостепи и степи до Предкавказья – в меридиональном. Часть материалов, используемых в работе, выходит за рамки очерченной территории, однако их использование обусловлено задачами исследования и оговорено в каждом конкретном случае.
Хронологические рамки исследования охватывают II тысячелетие. Наиболее ранние материалы, использованные в работе, датированы концом I - началом II тысячелетия, наиболее поздние – XVIII-XIX вв. Нижняя дата четырёх краниологических серий, использованных в работе, выходит за границу обозначенных хронологических рамок. Это серии из кочевнического могильника у Саркела (IX-XI вв.), из могильников Днепропетровской и Харьковской областей (X-XII вв.) и из Калиновского могильника (X-XII вв.).
Предмет исследования: краниологическая дифференциация населения степей Восточной Европы эпохи Средневековья – Нового времени.
Объект исследования: краниологические серии рассматриваемых эпох с территории степного пояса Восточной Европы.
Цель работы: реконструировать формирование антропологического состава населения степной полосы Восточной Европы и прилегающих территорий на протяжении II тысячелетия.
Задачи работы:
-
ввести в научный оборот новые краниологические материалы;
-
провести сравнительную характеристику краниологических особенностей домонгольских кочевников;
-
охарактеризовать антропологический состав населения восточноевропейских степей эпохи Золотой Орды;
-
произвести краниологическую дифференциацию ногайских групп второй половины II тысячелетия;
-
провести сравнительный межгрупповой анализ краниологических серий II тысячелетия.
Материалы и методы исследования. Исследование базируется на 55 краниологических сериях (общей численностью 1776 черепов), из которых 12 (193 черепа) изучены автором.
Исследование проводилось в соответствии с методикой, традиционной для отечественной краниологии (Герасимов, 1947, 1955; Гинзбург, 1963; Алексеев, Дебец, 1964).
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые антропологический состав населения Золотой Орды и ногайских орд исследован на столь обширном материале. По сути, предлагаемое исследование является первой работой, в которой обобщены доступные к настоящему моменту краниологические материалы домонгольского, золотоордынского и ногайского населения степей Восточной Европы. Кроме того, научную новизну определяет широкое использование в работе результатов кластерного и компонентного анализов, составляющих основу методической базы работы при межгрупповом сравнении.
Практическая значимость работы. Результаты, полученные в ходе исследования, могут быть использованы при дальнейшем изучении степного населения Восточной Европы II тысячелетия с позиций палеоантропологии. Данные, содержащиеся в работе, могут быть полезными для историков и археологов при написании обобщающих работ, посвящённых тематике исторических процессов II тысячелетия в восточноевропейских степях. Материалы диссертации также могут быть востребованы в лекционных курсах по антропологии и истории.
Апробация работы. Основные положения работы отражены в докладах на конференциях: 1) Международная научная конференция «Закономерности формирования антропологического разнообразия человечества», посвященная 120-летию со дня рождения В.В. Бунака (VII Бунаковские чтения) (г. Москва, 2010); 2) Международная научно-практическая конференции «Актуальные проблемы биомедицинской, исторической и социокультурной антропологии» (г. Минск, 2011); 3) Международная научно-практическая конференция «Экология человека в решении социальных проблем прошлого и современного общества» (г. Минск, 2012); 4) III Международная научная конференция «Кадырбаевские чтения-2012» (г. Актобе, 2012); 5) IX Ежегодная московская конференция «Восточные древности в истории России» (г. Москва, 2012); 6) Научно-практическая конференция молодых ученых «Традиционная культура в современном информационном пространстве» (г. Москва, 2010); 7) Научно-практическая конференция молодых ученых «Традиционная культура в современном информационном пространстве» (г. Москва, 2011); 8) Научно-практическая конференция молодых ученых «Культурные границы и границы в культуре» (г. Москва, 2012); 9) X Ежегодная московская конференция «Восточные древности в истории России. Памяти С.А.Плетнёвой» (г. Москва, 2013).
По теме диссертации опубликовано и находится в печати 9 работ, из которых 3 – в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК.
Объём и структура диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, выводов, списка литературы и приложения. Диссертация содержит 14 рисунков и 39 таблиц.
История краниологического изучения кочевников домонгольской эпохи
Антропология кочевого населения степей Восточной Европы домонгольской эпохи изучена недостаточно. По историческим источникам известно, что обширные пространства южнорусских степей в начале II тысячелетия были заняты тремя основными кочевыми группами - печенегами, торками, половцами (Плетнева, 1981, с. 213). Несмотря на то, что погребения тюркских кочевников уже к средине прошлого века были раскопаны в очень большом количестве (Дебец, 1948, с. 261), антропологический состав каждого из крупных племенных объединений остаётся невыясненным до сих пор (Ефимова, 2005, с. 50). С одной стороны, это связано с малочисленностью краниологических серий, характеризующих население домонгольской эпохи. С другой стороны, большая часть кочевнических погребений дозолотоордынского времени, особенно в половецкий период (сер. XI - сер. XII вв.) проявляет смешанные, печенего-торко-половецкие черты (Плетнева, 1981, с. 218 - 219). Поэтому отнесение археологических, а вслед за ними и антропологических материалов к той или иной группе номадов бывает затруднительным или вовсе невозможным (Плетнева, 1958, с. 153; Дебец, 1948, с. 262).
Первые краниологические материалы кочевников домонгольской эпохи с территории Украины были изучены Г.Ф. Дебецем (Дебец, 1929, 1930, 1948). Он исследовал серию из 15 мужских черепов, полученную в результате раскопок В.А. Городцова в Изюмском уезде Харьковской губернии и Бахмутском уезде Екатеринославской губернии. Г.Ф. Дебец отнёс серию к южно-сибирскому («турецкому») типу с примесью европеоидных средиземноморских элементов (Дебец, 1929, С.2).
Кроме того, в распоряжении учёного была серия из 22 мужских черепов, происходящих из курганов Приднепровья. Эта группа была охарактеризована в сумме с черепами из курганов Бахмутского и Изюмского уездов. Объединённая серия проявляет, согласно Г.Ф. Дебецу, особенности туранского типа с европеоидной примесью (Дебец, 1948, с. 262-263). На этом основании им сделан вывод о том, что антропологический облик тюркских кочевников домонгольской эпохи с территории Украины был южносибирским, но имел в своём составе европеоидный долихокранный компонент (Дебец, 1948, с. 263-264).
Анализируя палеоантропологические материалы разных эпох с территории Нижнего Поволжья, Г.Ф. Дебец констатировал появление на этой территории в первой половине II тысячелетия большого числа представителей монголоидной расы в её южно-сибирском варианте (Дебец, 1936, с. 72). Проникновение большого количества монголоидного населения в Европу, начавшееся с первой половины I тысячелетия, привело, по мнению Г.Ф. Дебеца, к тому, что с XII в. «полоса степей восточной Европы входила в ареал распространения расовых типов азиатского ствола» (Дебец, 1948, С. 286). Однако, справедливости ради необходимо отметить, что к середине XX в. не было никаких палеоантропологических материалов с территории Поволжья, относящихся к периоду между концом сарматской эпохи и временем Золотой Орды (Трофимова, 1949, с. 22).
К домонгольской эпохе относятся кочевнические курганы возле Саркела, датированные IX-XI вв. (Артамонов М.И., 1958, с. 77). Антропологические материалы были изучены В.В. Гинзбругом (1951) и Л.Г. Вуич (1963). В последней работе содержится обобщение данных по краниологии кочевого населения евразийских степей второй половины I -начала II тысячелетия. Л.Г. Вуич пришла к выводу, что серия кочевников из могильника у Саркела проявляет неоспоримое сходство с выборкой «тюркских кочевников» из курганов Днепропетровской и Харьковской областей, изученной Г.Ф. Дебецем (1948). Серия из могильника у Саркела по ряду признаков также схожа с опубликованными Г.Ф. Дебецем (1948) выборками кочевников Минусинского края VII-XI вв. и «поздней неометаллической эпохи VII-X вв. южного Алтая», а также с изученной В.В. Гинзбургом (Гинзбург, Фирштейн, 1958) сборной серией из могильников Западно-Казахстанской области XI-XV вв. (Вуич, 1963, с. 437-438).
Смешанность серии кочевников из могильника возле Саркела была трактована как свидетельство разноплеменного состава кочевников, оставивших могильник. Кроме того, Л.Г. Вуич не исключала возможность «ассимиляции тюркскими кочевниками автохтонного (этнически, возможно, сарматского и болгарского) населения южнорусских степей» (Вуич, 1963, с. 444).
В особом рассмотрении нуждается проблема, связанная с антропологическим изучением половцев - самой многочисленной группы кочевников степей как домонгольской эпохи, так и золотоордынского времени. До начала 80-х годов XX в. судить об антропологическом облике половцев можно было в основном на базе письменных источников, прямо или косвенно дающих некоторое представление о морфологических особенностях этого кочевого формирования. Совокупность данных арабских и китайских источников позволяет считать половцев европеоидами (Трофимова, 1949, с. 34).
Археологически весьма сложно выявить погребения, достоверно относимые к половцам. Малочисленность краниологических материалов до сих пор не позволяет дать сколько-нибудь чёткую характеристику антропологического типа этого племенного объединения. Парадоксально, но остаётся открытым вопрос даже о принадлежности половцев к той или иной большой расе. В этом вопросе исследователи представляют два лагеря. В.П. Алексеев, к примеру, считал, что население половецких племён в целом было монголоидным. В частности, наличие монголоидной примеси у населения Черкесии XIV-XVI вв. он объяснял переселением в высокогорные районы Кавказа половцев после монгольского нашествия (Алексеев, 1964).
Весьма значимыми представляются выводы А.В. Шевченко, изучившего серию XI - XIII вв. из курганных могильников с территории калмыцких степей. Этническая принадлежность населения, оставившего эти курганы, чётко определяется как половецкая. Черепа серии отличаются специфическим комплексом признаков: брахикранией при средней высоте свода черепа. Лицо широкое (по значениям скулового диаметра) и высокое, уплощённое в горизонтальной плоскости на обоих уровнях. При этом черепа характеризуются сильно выступающим носом с хорошо профилированным переносьем, глубокой клыковой ямкой (Шевченко, 1980, с. 161). Исследователь пришёл к заключению, что однородность серии может свидетельствовать об этнической однородности как половцев, так и других групп кочевников - торков и печенегов (Там же, с. 159). Данным о смешанном, европеоидно-монголоидном облике половцев не противоречат и результаты изучения небольшой XIII-XIV из Сарайчика, относимой её исследователем - В.В. Гинзбургом - к кыпчакам (Гинзбург, Залкинд, 1955; Гинзбург, Трофимова, 1972).
Между тем, существует мнение о вероятной европеоидности домонгольского и раннезолотоордынского населения южнорусских степей (Залкинд, 1972). Л.Т. Яблонский считает допустимым предполагать, что «значительная часть половецких племён могла характеризоваться вполне европеоидным обликом со специфическими сочетаниями краниологических признаков» - характерными для серии, исследованной А.В. Шевченко (Яблонский, 1987, с. 219).
СИ. Круц опубликовала данные по двум половецким сериям с территории Поднепровья. Одна из них датирована XII в., другая относится к эпохе Золотой Орды. Обе серии брахикранные, с широкими и высокими ортогнатными лицами. Золотоордынская группа отличается большей монголоидностью: по сравнению с домонгольскими черепами наблюдается слабое развитие горизонтальной профилировки, менее выступающие носовые кости и пониженное переносье (Круц, 2003, С. 233). Однако эти серии опубликованы по очень краткой программе, к тому же без указания на происхождение материалов, поэтому данные по ним не могут внести существенный вклад в разработку проблем, связанных с антропологическим изучением половцев.
Таким образом, к настоящему моменту мы не располагаем достаточным объёмом данных, способных приблизиться к разрешению вопросов о морфологическом типе половцев, равно как и других групп домонгольских кочевников. Проблема антропологии кочевого населения начала II тысячелетия может быть разрешена только с накоплением краниологических материалов, надёжно атрибутированных археологически.
Характеристика краниологических серий, исследованных автором
1. Могильники Донецкой области, Х-ХП вв. Серия получена в результате раскопок В.А. Городцова на территории Бахмутского уезда бывшей Екатеринославской губернии (сегодня - Донецкая область Украины) в 1903 г. Краниологические материалы (11 мужских черепов) исследовались Г.Ф. Дебецем (Дебец, 1929, 1930, 1948) и были опубликованы им в составе сборной серии, в которую были включены также черепа из курганов в Новомосковском и Александровском уездах той же губернии и в Изюмском уезде Харьковской губернии. Возможность исследования черепов из могильников Донецкой области по полной программе побудила автора настоящей работы рассматривать выборку отдельно.
Серия хранится в фонде Института и Музея антропологии МГУ и обозначена в каталоге его краниологических коллекций как «Юзовка, Пески» (Алексеева и др., 1986, с. 145). Обратившись к коллекции, было обнаружено, что часть краниологических материалов не была включена в работы Г.Ф. Дебеца. Сопоставив данные описи краниологических материалов, собственноручно написанной В. А. Городцовым, с результатами его археологического исследования (Городцов, 1907), автором были исключены из серии черепа более раннего времени и добавлены материалы, относящиеся к кочевникам первой половины II тысячелетия.
Таким образом, выборка, использованная в работе, представлена 18 мужскими черепами. По общей характеристике серия может быть определена как смешанная, с существенным преобладанием европеоидного компонента.
2. Тягинка. Краниологическая серия происходит из раскопанного В.И. Гошкевичем в 1914 г. кочевнического могильника у с. Тягинка (ныне в Бериславском районе Херсонской области Украины). Погребения, осуществлённые в подбое, в совокупности с отсутствием инвентаря дали основание считать могильник мусульманским. Найденная в одной из могил бусина позволила датировать погребения XV в. С начала XV в. территория, на которой располагается могильник, находилась в зоне влияния обособившегося из состава Золотой Орды Крымского Юрта, ставшего в середние того же столетия самостоятельным Крымским ханством. Автор считает, что краниологические материалы из Тягинки логично рассматривать именно в контексте групп золотоордынского населения. Краниологические материалы из Тягинки уже были исследованы Г.Ф. Дебецем (Дебец, 1929, 1934, 1948). Однако отсутствие в публикациях Г.Ф. Дебеца данных по целому ряду признаков, включая некоторые основные расово-диагностические, побудило нас вновь исследовать выборку.
Серия хранится в фондах МАЭ РАН (Кунсткамеры). В нашем распоряжении оказались 14 черепов, из которых 9 мужские и 5 - женские. Мужские черепа серии проявляют комплекс особенностей южно-сибирской расы, женские черепа по своим характеристикам находят ближайшие аналогии в сериях центрально-азиатского облика.
3. Кривая Лука, Никольское. Краниологическая серия получена в результате археологических работ Поволжской археологической экспедиции 1973, 1975, 1977-1978 гг. В ходе раскопок в Черноярском и Енотаевском районах Астраханской области были исследованы курганные группы Кривая Лука III, V, VI, XIV, XV, XXIII, Никольское I и V. Погребения были атрибутированы археологами как позднекочевнические. Датировка погребальных комплексов варьирует от широкой (эпоха позднего средневековья) до узкой, существенно сокращающей хронологические рамки (2-я половина XIII - нач. XIV вв.; XIV в.). На основании изучения археологических отчётов (Дворниченко и др., 1975; Фёдоров-Давыдов, Дворничеснко, 1973; Фёдоров-Давыдов, Дворничеснко, 1977; Федоров-Давыдов и др., 1978) представляется возможным все черепа серии определять как относящиеся к кочевому населению эпохи Золотой Орды.
Краниологические материалы из Кривой Луки и Никольского были обработаны Л.Т. Яблонским и описаны им в составе сборной серии кочевников Нижнего Поволжья (Яблонский, 1986, 1987). Отсутствие в работах Л.Т. Яблонского морфометрических данных побудило автора диссертации к повторному исследованию коллекции.
Серия хранится в фонде Отдела антропологии ИЭА РАН. Автором были изучены 16 мужских черепов. Женские черепа в силу малой численности и/или неясной датировки не использовались в работе. В ходе работы с краниологическими материалами выявилась необходимость проведения повторной реставрации значительной части серии.
4. Давыдовка, эпоха Золотой Орды; пограничье Саратовской и Самарской областей. Краниологическая серия является сборной и происходит из четырёх могильников: Августовка, Давыдовка, Иргизное (Саратовская область) и Харьковка (северо-восток Волгоградской области, на границе с Саратовской областью). Для краткости изложения автором использовано название серии по наиболее представленному краниологическими материалами могильнику.
Серия была исследована Г.Ф. Дебецем (1932, 1948). Повторное исследование краниологических материалов обусловлено тем обстоятельством, что материал был опубликован Г.Ф. Дебецем по краткой программе, не учитывающей многие важные габаритные и расово-диагностические признаки.
Коллекция хранится в фондах НИИ и Музея антропологии МГУ. В нашем распоряжении 11 черепов, из которых 8 мужские и 3 - женские. Совокупность морфометрических характеристик указывает на то, что серия была оставлена, по-видимому, представителями южно-сибирской расы.
5. Курганы Букеевской степи (Комаров, 2012а). Краниологическая серия была получена в результате раскопок А.Н. Харузина в 1890 г. на территории современной Западно-Казахстанской области (Харузин, 1890). В рамках археологических работ было исследовано 36 курганов, составляющих три группы: у Ханской Ставки, у посёлка Ново-Казанка и у посёлка Таловка.
Курганы двух первых групп датированы XIV в. Всего было получено 29 черепов разной сохранности. Серия из Букеевской степи была исследована Г.Ф. Дебецем (1932, 1948) по краткой программе, что побудило автора настоящей работы вновь исследовать коллекцию.
В настоящее время выборка из курганов Букеевской степи хранятся в фондах НИИ и Музея антропологии МГУ. В нашем распоряжении оказались 14 черепов, из которых 10 мужских и 4 - женских. По средним характеристикам серия относится к кругу европеоидных форм.
6. Мокринский могильник. Краниологическая серия получена в результате раскопок могильника Мокринский-1, локализованного на левом берегу реки Большой Узень, на второй надпойменной террасе её старицы. Могильник состоит из 75 курганов, расположенных по обе стороны дороги из Матексая в посёлок Айдархан (Жанажол) на территории Жангалинского района Западно-Казахстанской области Казахстана. Погребальные комплексы, из которых происходит использованный в данной работе краниологический материал, датированы эпохой Золотой Орды. Черепа были измерены Е.П. Китовым; статистическая обработка осуществлена автором диссертации. Выборка представлена 16 мужскими и 16 женскими черепами. Серия относится к группам центральноазиатского варианта большой монголоидной расы.
7. Комрат (Комаров, 2013а). Серия происходит из раскопок грунтового могильника, произведённых М.С. Великановой на территории города Комрат (Молдавия) в 1958 и 1960 годах. После консультации с археологами погребения были атрибутированы как ногайские и датированы XVII-XVIII вв. Выборка была опубликована в контексте возможного влияния буджакских ногайцев на сложение краниологического комплекса молдаван (Великанова, 1993). В работе М.С. Великанова использовала данные по 29 черепам (16 мужских и 13 женских); были приведены только средние характеристики серии. Это побудило автора диссертации к повторному исследованию коллекции. Краниологические материалы из Комрата хранятся в фонде ИЭА РАН. К сожалению, за годы хранения часть черепов была утрачена. При новом обращении к серии из Комрата выяснилось, что не все материалы были отреставрированы и введены в научный оборот. Кроме того, была необходима повторная реставрация многих уцелевших черепов. В результате мы располагаем краниологической серией из 27 черепов разной сохранности, 18 из которых мужские и 9 - женские. Один из включенных в разработку женских черепов был отнесен к юношескому возрасту - около 18-20 лет. Однако тот факт, что череп достиг своих дефинитивных размеров, позволяет использовать его наравне с остальными.
Сравнительная характеристика краниологических серий кочевников домонгольской эпохи
Антропологический состав кочевого населения домонгольской эпохи проанализирован автором на основе восьми краниологических серий. К сожалению, в силу крайне малой численности или полного отсутствия в ряде выборок женских черепов автором исследован состав только мужской части населения. Сравнительная характеристика краниологических особенностей кочевых групп представлена в табл. 16.
На данном этапе исследования нами применён метод сравнительно-морфологического анализа групп на базе основных габаритных и расово-диагностических краниометрических признаков.
В группах домонгольских кочевников значения продольного диаметра попадают в категорию средних величин. Единственное исключение представлено серией печенегов с большим значением признака. Ширина черепа в пяти случаях из восьми очень большая (серии тюркских кочевников Приднепровья, из кочевнического могильника у Саркела, из могильников Харьковской области, обе выборки половецких черепов). В сериях из могильников Донецкой области и из Калиновского могильника поперечный диаметр большой. Печенежская выборка вновь выбивается из общей картины, демонстрируя среднюю величину признака. Отличие печенегов от других кочевников начала II тысячелетия подчёркивается величиной черепного указателя: это единственная чётко мезокранная группа. Остальные серии продемонстрировали брахикранию, и даже в выборках, где значение указателя едва пересекло границу мезокрании и брахикрании - из могильников Донецкой области и Калиновского могильника - наблюдаем существенно большую величину признака (соответственно, 80,2 и 80,3 против 75,9 у печенегов).
Высотный диаметр в большинстве групп средний. Отклонение в сторону малой величины признака проявляет серия из кочевнического могильника у Саркела. К сожалению, мы не располагаем необходимым объёмом данных для характеристики высоты свода у печенегов, однако по сумме двух наблюдений значение признака ниже среднемирового.
Наименьшая ширина лба средняя. По этому признаку исключением является только группа кочевников, оставивших могильники на территории Харьковской области. Будучи весьма крупными (как относительно других кочевнических серий, так и абсолютно), черепа этой серии демонстрируют широкую лобную кость.
Скуловой диаметр дал преимущественно большие значения. Отклонения в сторону очень широкого лицевого скелета наблюдаются в серии из могильников Харьковской области, из Калиновского могильника и у половцев Калмыкии.
Высота лица средняя в сериях из Калиновского могильника и из могильников Днепропетровской области. У остальных групп значение признака большое или очень большое (выборка из могильников Харьковской области).
Ширина орбиты в пределах сравниваемых групп варьирует незначительно: величина признака попадает в категорию либо средних значений (серии из могильников Днепропетровской области, печенегов, из могильника у Саркела и Калиновского могильника), либо больших (выборки из могильников Харьковской и Донецкой областей, половцев Калмыкии). Высота орбиты во всех группах средняя с одним исключением: величина признака в серии из могильников Харьковской области относится к разряду больших значений.
К сожалению, данными, характеризующими высоту переносья, мы располагаем не по всем сериям. Из имеющихся в нашем распоряжении цифр ясно, что симотическая высота в двух выборках средняя (из могильников Донецкой области и из кочевнического могильника возле Саркела), а в трёх -большая (из Калиновского могильника, в сериях печенегов Приднепровья и половцев Калмыкии).
Значительный размах вариаций демонстрирует угол выступания костного носа. Малым углом характеризуется выборка из могильников Донецкой области. В трёх группах (половцы Приднепровья, из могильника у Саркела и из могильников Харьковской области) величина признака средняя. Большой угол выступания носовых костей к плоскости лица присущ выборкам печенегов, половцев Калмыкии и кочевников, оставивших Калиновский могильник. Наконец, серия из могильников Днепропетровской области резко отличается от остальных, демонстрируя очень большое значение признака.
Измерения углов горизонтальной профилировки - столь важных признаков для проведения расовой диагностики серии - есть не для всех групп.
По имеющимся у нас данным видно, что равномерная средняя профилировка лицевого скелета на обоих уровнях была присуща кочевникам, оставившим могильник у Саркела, половцам Северного Причерноморья и печенегам (в печенежской серии значение зиго-максиллярного угла находится на границе средних и больших величин). Среднее значение зиго-максиллярного угла при уплощенности на верхнем уровне характеризовало облик половцев Калмыкии. Равномерная уплощенность (оба угла демонстрируют большую величину) отличает от других серию из Калиновского могильника. Наконец, черепам из могильников на территории Донецкой области свойственна резкая профилировка нижнего уровня при средне профилированном верхнем отделе лицевого скелета.
В результате сравнительно-морфологического анализа могут быть выявлены некоторые существенные различия между группами домонгольского кочевого населения восточно-европейских степей. Прежде всего, бросается в глаза отличие по ряду признаков серии из Изюмского уезда от остальных выборок. У автора есть все основания считать эту группу относящейся к кругу монголоидных форм (Г.Ф. Дебец на каждом из четырёх черепов этой серии диагностировал «турецкий», т.е. южно-сибирский тип). По мнению автора, этот факт должен быть определяющим при решении вопроса о включении черепов из могильников Изюмского уезда в состав других серий. Несмотря на малую численность, указанная выборка должна быть рассмотрена отдельно от остальных, тем более, что она является свидетельством присутствия на территории восточно-европейских степей людей с выраженными монголоидными особенностями ещё в домонгольскую эпоху.
Остальные серии кочевников Восточной Европы начала II тысячелетия являются, на взгляд автора, европеоидно-монголоидными, с разным соотношением компонентов. Смешение, фиксируемое при анализе краниологических особенностей домонгольских кочевников, было как механическим (например, в серии из могильника у Саркела, которую, несмотря на наличие нескольких черепов смешанного облика, Л.Г. Вуич разделила на европеоидную и монголоидную группы (Вуич, 1963)), так и следствием процессов метисации, в результате чего оформился смешанный краниологический комплекс (как в случае с характеризующейся однородностью серией половцев Калмыкии (Шевченко, 1980)).
По сумме имеющихся в нашем распоряжении данных можно сделать вывод о том, что, вероятно, морфологические особенности кочевников конца I -первой четверти II тысячелетия сформировались на основе смешения монголоидного и европеоидного компонентов.
Межгрупповой анализ краниологических серий ногайцев второй половины II тысячелетия
Для исследования антропологической структуры ногайцев нами привлечены краниометрические данные десяти серий. Материалы, которые легли в основу изучения мужской и женской частей ногайского населения, различаются. Это связано с малой численностью женских черепов в некоторых сериях (Балковский курган, Барханчак-2) или их полным отсутствием (в серии из могильников с пограничья Молдавии и Украиины).
Кроме того, при анализе женских частей серий мы имеем возможность использовать данные по выборке из Сухой Термисты, численность и плохая сохранность мужских черепов которой не позволила включить всю серию в разработку.
Межгрупповое сопоставление краниологических серий осуществлено поэтапно: при помощи сравнительно-морфологического анализа и с использованием методов многомерной статистики.
Сравнительно-морфологический анализ мужской части ногайского населения Обратимся к сравнению краниологических особенностей мужских частей разных групп ногайского населения (таб. 36). Сложность расового состава ногайцев существенно затрудняет выделение отдельных морфологических типов в рамках населения этого этнополитического объединения (Круц, 2003, с. 228). Поэтому сравнительно-морфологический анализ ногайских серий проведён нами на основе 20 признаков1. Распределение значений признаков по категориям представлено в таб. 37.
Продольный диаметр мужских черепов в шести сериях из девяти средний. Большим значением данного признака характеризуются буджакская, балковская и приазовская группы. Значения поперечного диаметра в рамках ногайских серий варьирует от малых до очень больших. Наименьшая величина признака у приазовской группы. В буджакской, запорожской, ипатовской сериях ширина мозговой коробки средняя. Тираспольская, северокрымская, балковская и барханчакская группы отличаются широкой мозговой капсулой. Наконец, величина поперечного диаметра херсонской серии относится к категории очень больших значений.
По черепному указателю картина также неоднородна. Приазовская серия характеризуется долихокранией. Буджакская, балковская, запорожская и ипатовская группы мезокранные. Брахикранными формами представлены тираспольская, херсонская, северокрымская и барханчакская выборки.
Высота свода от Ъа в большинстве серий средняя. Исключение составляют ипатовская группа с малым и барханчакская серия - с большим значением признака. Высотный диаметр от ро средний в трёх группах (буджакская, тираспольская, северокрымская). В херсонской, запорожской, барханчакской сериях значение признака большое. Приазовская группа самая высокосводная.
Длина основания черепа средняя (тираспольская, херсонская, северокрымская, запорожская и ипатовская серии) и большая (буджакская, балковская, приазовская и барханчакская группы).
Наименьшая ширина лба средняя во всех сериях за исключением приазовской группы с малым значением признака.
Длина основания лица в масштабе всех ногайских серий демонстрирует очень широкий спектр значений - от малых до очень больших. Малая длина основания лица в ипатовской группе. Тираспольская, херсонская, северокрымская, балковская серии характеризуются средней величиной признака. В запорожской и приазовской выборках длина основания лица большая, в буджакской группе - очень большая.
По величине скулового диаметра серии делятся на две группы - со средним и большим значением признака. Средние значения характерны для буджакской, северокрымской и запорожской серий. Большими значениями скулового диаметра отличаются тираспольская, херсонская, балковская, ипатовская и барханчакская группы.
Большая часть серий высоколицые. Исключение составляют херсонская и северокрымская группы со средней высотой лица.
Из общего массива серий с большой высотой носа выделяются херсонская, северокрымская и приазовская группы со средней величиной признака. Значения ширины носа в большинстве серий средние по мировому масштабу. Исключение составляют буджакская, приазовская и барханчакская группы с широким грушевидным отверстием.
Большая часть серий характеризуется широкими орбитами. Из общей картины выделяются херсонская и северокрымская группы со средними значениями признака. Высота орбиты в большинстве серий средняя. Исключением является низкоорбитная приазовская группа.
Глубина клыковой ямки также чаще всего средняя. Неглубокая ямка отличает от большинства тираспольскую, ипатовскую и барханчакскую серии.
Симотическая ширина в масштабе ногайских серий варьриует от малой до большой. Тираспольская, херсонская, ипатовская группы характеризуются малой шириной переносья. В категорию средних попадают значения признака в буджаксокй, балковской и запорожской сериях. Наконец, широким переносьем отличаются северокрымская и барханчакская выборки.
Симотическая высота изменяется в более узком диапазоне: наблюдаются только средние (в большинстве серий) и большие (в буджакской, запорожской и барханчакской группах) значения.
Угол выступания носа во всех группах средний. Единственное исключение - запорожская группа, где значение признака несколько превышает среднюю величину.
Назо-малярный угол в большинстве серий в пределах средних значений. В сторону большей уплощенности лицевого скелета уклоняется херсонская группа. Резкой профилировкой на верхнем уровне отличается запорожская серия.
Значения зиго-максиллярного угла попадают в три первые категории. Очень резкой профилировкой нижнего уровня лицевого скелета отличается приазовская группа. Малая величина угла характеризует буджакскую, тираспольскую, балковскую и запорожскую серию. Средне профилирован зиго-максиллярный уровень лица в херсонской, северокрымской, ипатовской и барханчакской сериях.
Распределение признаков по категориям в полной мере соответствует определению мозаичности. Что касается категориальной оценки основных расово-диагностических признаков, то мы многократно наблюдаем комбинации европеоидных и монголоидных черт. Например, резкая профилировка нижнего уровня лицевого скелета, среднеглубокая клыковая ямка буджакской и балковской групп сочетаются с большой высотой лица. Сильно выступающие носовые кости и высокое переносье в барханчакской группе идут в комплексе с широким очень высоким, средне профилированным лицом и неглубокой клыковой ямкой. В тираспольской группе наблюдаем широкое высокое лицо, неглубокую клыковую ямку в комбинации с мылым значением зиго-максиллярного угла. Эти примеры могут быть продолжены. Из этого следует, что краниологические комплексы, характерные для большинства ногайских групп, оформились на основе смешения европеоидных и монголоидных компонентов.
В итоге распределение значений признаков по категориям продемонстрировало невозможность выявления сколько бы то ни было чёткой дифференциации групп. Автором отмечены отдельные сочетания признаков, которые не складываются в единый комплекс, характерный для нескольких краниологических серий. Результатом проведённого анализа может быть констатация крайней смешанности ногайских групп, в частности, их мужских частей., .Эта смешанность, очевидно, стала следствием метисационных процессов, в результате которых оформились краниологические комплексы с сочетанием европеоидных и монголоидных особенностей.
