Содержание к диссертации
Введение
Глава I Понятие maiestas и общая характеристика закона о величии
1.1. Понятие maiestas 46
1.2. Общая характеристика leges maiestatis 64
Глава II Законы об оскорблении величия в эпоху поздней Республики
2.1. Закон Апулея 80
2.2. Закон Бария 90
2.3. Закон Корнелия Суллы 96
Глава III. Закон Юлия об оскорблении величия
3.1. Закон о величии Гая Юлия Цезаря 108
3.2. Закон Юлия Августа
3.2.1. Проблема датировки и содержание закона ІОлия Августа 117
3.2.2. Санкции закона Юлия Августа 134
3.2.3. Судопроизводство по закону Юлия Августа 139
3.3. Закон Юлия о величии в последующее время 148
Заключение 162
Библиография 171
Общая характеристика leges maiestatis
Рассмотрение историографии, посвященной истории Рима эпохи Поздней республики и Ранней империи, имеет определенные трудности, так как при изобилии работ на эту тему трудов, посвященных непосредственно римскому публичному праву, значительно меньше. Специальных же исследований, предметом которых является такая важная с точки зрения римского государственного права норма как закон об оскорблении величия (lex maiestatis), ничтожно мало. Причем, надо отметить, что почти в каждой работе, посвященной этому периоду, данный закон в том или ином аспекте упоминается. Поэтому в науке, по крайней мере за два столения, накопился значительный материал, так или иначе связанный с различными аспектами закона об оскорблении величия, с судебными процессами по lex maiestatis, самим понятием "величие римского народа" и его происхождением.
Безусловно, значительное количество работ не дает возможности в небольшом историографическом абзоре останавливаться на взглядах каждого ученого подробно. Наиболее важные исследования будут рассматриваться в последующих главах в связи с конкретными вопросами. Обзор работ будет проводиться по хронологическому принципу, который предоставляет возможность проследить в развитии изучение данного вопроса.
Прежде всего следует сказать, что интерес к изучению римского права не ослабевал и после того, как Римская империя прекратила свое существование. Речь здесь, разумеется, идет о западной половине империи, так как восточная ее часть, Византия, просуществовала до середины XV в. и там римское право вплоть до этого момента было действующим. Хорошо известно также, что после падения Западной Римской империи действие римского права и там полностью никогда не прекращалось, а следовательно не могло прекратится и его изучение, хотя бы и самое элементарное, которое заключалось в толкованиях, глоссах, к текстам юридических памятников.
Для данной темы прежде всего необходимо назвать одного из известных представителей школы глоссаторов, профессора Болонского университета, Азо (умер около 1230 г.), чьи комментарии к Кодексу Юстиниана пользовались наибольшим авторитетом и неоднократно переиздавались вплоть до XVII в. Другими видными представителями Болонской школы являлись Одофред (ум. 1250), Аккурсий (ок. 1182-1263), а также Вивиано (XIII в.), написавший многочисленные казусы к Дигестам и Кодексу Юстиниана. Значение этих глоссаторов, как и
всей школы в целом, заключалось в том, что они в совершенстве изучили Corpus luris Civilis, проявив при этом глубочайшие знания.
С конца XIII в. на смену глоссаторам приходят так называемые комментаторы, которые, применяя схоластический метод, работали преимущественно над толкованиями глоссаторов, комментируя глоссы. Из виднейших представителей комментаторов следует назвать одного из основоположников этой школы итальянского юриста Чино (1270-1336), его ученика итальянского ученого Бартоло (1314-1357) и ученика последнего Бальдо (1327-1400). Это был первый опыт философского понимания права.
И глоссаторы, и комментаторы оставили весьма интересные замечания в отношении закона Юлия о величии. Например, Аккурсий, говоря о конституции Александра Севера, содержащейся в титуле "К закону Юлия о величии" Кодекса Юстиниана, пишет, что под упоминаемым в данной конституции клятвопреступлением подразумевается клятва здоровьем принцепса.
Следующим шагом в изучении римского права явилось появление гуманистического направления. Ученые этого направления, важнейшим представителем которого был французский правовед Куяций (1522-1590), подошли к изучению Coipus luris Civilis с филологической и исторической точки зрения. Сам Куяций, будучи, пожалуй, самым талантливым толкователем источников римского права, всегда опирался на историческую и филологическую критику текста. Именно представители этого направления впервые подвергли очистке тексты памятников от средневековых искажений и стали, ссылаясь на античных авторов, давать информацию по истории римского права. Куяций, например, сославшись на Кодекс Феодосия, приходит к выводу, что содержащаяся в конституции Валентиниана, Валента и Гра ю
циана слово tantum следует заменить на tamen, а говоря о мерах, предусматриваемых конституцией Аркадия и Гонория в отношении детей осужденных по закону о величии, ссылаясь на Цицерона, Диона Кассия и Дионисия, отмечает, что подобные меры имели место и в более ранние времена.
В XVI в. появляется и сочинение, непосредственно посвященное преступлению против величия, написанное Иеронимом4. Всесторонне рассмотрев это преступление, автор отмечает, что закон о величии был назван Юлиевым в честь Цезаря, происхождение же свое он ведет от эпохи XII таблиц, будучи, в свою очередь, воспринят римлянами от афинян.
Непреходящее значение для изучения римской истории имеют труды выдающегося немецкого юриста, историка, филолога Т. Мом-мзена. Уже в своем фундаментальном труде "История Рима" ( 1854 ) ученый уделяет некоторое внимание принятию и содержанию lex maiestatis. Однако широко осветив историю последнего века Республики, детально разобрав законодательные реформы Суллы и Цезаря, он, вместе с тем, лишь вкратце упоминает о законе об оскорблении величия, а часто, говоря, например, о законодательстве времен Цезаря, даже и не упоминает о нем.
В другом капитальном труде "Римское государственное право"6 (1876, 1887), где Моммзен детально исследует различные аспекты римского государственного права, lex maiestatis уделено уже больше внимания. Здесь, правда, ученый излагает не историю, а систему римского государственного права, поэтому конкретные исторические со бытия его интересуют мало. Главными предпосылками, на которых основывается данное исследование, являются следующие: основные принципы римского публичного права были заложены в царсклю эпоху; принципы эти оставались неизменными и в период Республики, и во время ранней Империи; императоры, как и республиканские магистраты, выражают суверенитет народа. Недостатком данного исследования нужно считать, на мой взгляд, отказ Моммзена от H3V4е-ния конкретных исторических условий, которые, безусловно оказывали значительное влияние на те или иные нормы публичного права.
Наибольший интерес по данной теме представляет еще один фундаментальный труд Моммзена "Римское уголовное право" (1899), в котором значительное внимание автором уделяется уже непосредственно как lex maiestatis, так и самому понятию maiestas. Так, Моммзен считает, что само понятие maiestas в его юридическом значении возникло в период сословной борьбы патрициев и плебеев и связано со стремлением плебейских трибунов обеспечить себе юридическую защиту в противовес imperium, которым обладали высшие магистраты . Этим же объясняется и принятие первого закона об оскорблении величия . Таким образом, и само понятие maiestas, и издание первого закона о величии исследователь связывает с сословной борьбой патрициев и плебеев. Несомненным достоинством этого труда Моммзена следует считать то, что здесь ученый, в отличии от предыдущей работы, уделяет гораздо больше внимания связи норм публичного права с конкретными историческими событиями.
Закон Бария
Одновременно величием обладали отдельные магистраты и даже сословия. О величии царской власти уже говорилось выше. Отмечу лишь, что относительно характера царской власти можно вполне принять точку зрения Д.И. Азаревича, который считал, что сакральный характер власти царя, являвшегося единственным посредником между богами и людьми и единственным толкователем воли богов, отражался, помимо прочего, и в выражении patria maiestas . Говорится в источниках о величии консула (Liv. 1136.3)) величии судей (Cic. Pro Rose. XIX.54, Ps. Oвint. XIV.9), дик I таторI (Liv. ,V.14; VHI.3е.11), преторR (Cell. XIII. ,3.3; hv. XXIV.32.д), когда этому величию что-либо угрожает. Например, в одном пассаже Ливия о величии сената вспомнили в тот момент, когда вопреки его желанию плебейские трибуны вынесли на народное собрание вопрос о предоставлении консулам триумфа, что являлось прерогативой сената (Ш.63.10). Таким образом, величие власти заключалось как бы в ней самой, в тех полномочиях, которыми обладал тот или иной магистрат, И любые попытки нарушить эти полномочия, посягнуть на них, нанести оскорбление лицу, обладающему этими полномочиями (например, ослушаться приказа диктатора или узурпировать полномочия сената, стащить с ростр плебейского трибуна) рассматривалось как посягательство на это величие, как его умаление .
Для рассматриваемой темы значительный интерес, без}словно, представляет вопрос о том, что понималось под величием римской державы и римского народа31. По мнению Цицерона, "величием государства является то, в чем состоит его достоинство и сила"32. И в другом месте: "Но величие - есть могущество... Величие заключается во власти и дос тоинстве имени римского народа"33. Еще более понятным становится вопрос о величии государства, если посмотреть на то, что Цицерон понимает под умалением этого величия. "Умалить величие - значит умалить как-либо достоинство, силу, власть народа или посягн}ть на полномочия тех, кому народ власть доверил" .Ив другом месте того же сочинения: "Умалить величие - значит вести какое-либо государственное дело, когда не имеешь на то полномочий", а это, очевидно, также означает посягательство на компетенцию государственной власти35. Следовательно, под величием римского народа понималось все, что относилось к его власти, могуществу, чести и достоинства Подтверждением этому, между прочим, служит и один эпизод, о котором повествует Тит Ливии, где говорится, что КОНСУЛ "созвав народное собрание, вошел туда, склонив перед народом фаски. Это зрелище было толпе приятно так как склонением перед ней знаков власти было признано, что народ величием и силой стоит выше консула" . Представляется вполне справедливым мнение п. Де Франчиши, что собственно maiestas означала превосходство, где акцент ставился на идее власти, могущества"".
Итак, по-видимому, понятие maiestas появилось еще на ранней стадии римской истории, поэтому вряд ли можно согласиться с точкой зрения Т. Моммзена, который относит возникновение политико-правового значения термина maiestas ко времени сословной борьбы патрициев и плебеев и связывает его появление со стремлением плебейских трибунов обеспечить себе юридическую защиту в противовес imperium высших магистратов"8. Ибо как свидетельствуют источники, само понятие imperium уже заключало в себе maiestas. Трудно согласиться и с точкой зрения Поллака, который, справедливо отмечая сакральный характер и древнее происхождение maiestas, которым обладали боги на небе и pater familias на земле считает что со временем величие от pater familias перешло на римский народ а от него затем на царей магистратов сенат и наконец на принцепса39. Ибо и сенат и каждый магистрат и жрецы обладали своим собственным величием хотя н не одинаковым40. Причем, величие признавалось не только за римским государством и народом, но и за иноземными царями и государствами, даже вражде ными Риму . т.е. дружба, наука, произведения искусства и даже деньги. .Можно отметить, что иногда lTiaiestas и термины, означающие честь, достоинство, значительность были взаимозаменяемы . указанных случаях то, как древние пониліали liidiesicib, по сути делеї, ничслі не о1.1ичсхлось от нашего современного понимания этог о слова.
Закон Корнелия Суллы
Lex Cornelia maiestatis является одним из многочисленных законов, изданных в результате проводимой диктатором законодательной реформы {Арр. B.C. 1.99). Традиционно реформу уголовного судопроизводст-ва, проведенную Суллой, относят к 82/81 гг. до н.э. . Не принимать данную датировку нет никаких оснований, более же точную дату издания lex Cornelia maiestatis определить, опираясь на данные источников, не представляется возможным.
Хорошо известно, что в результате реформы были созданы новые или восстановлены ранее существовавшие постоянные судебные комиссии. Некоторые исследователи полагают, что Сулла впервые учредил постоянную quaestio maiestatis39. Однако, как было показано в предыдущих параграфах, вполне вероятно, что подобные комиссии существовали и по закону Апулея, и по закону Вария, и, следовательно, Сулла скорее лишь ввел некоторые новшества в уже существовавшую quaestio maiestatis40, которые состояли, прежде всего, в том, что всадники были изгнаны sз кудебных комиссий и послвдние вновь стали чисто кенатор-скими.
Перейдем к содержанию закона. Для этого прежде всего хотелось бы обрПтиться к делу Гая Корнелия, защлту которого вел Цицерон. Будучи т.е. со кращением функций сената по финансовому контролю. Плебейский трибун і гублий ,ервилий Глобул наложил veto на этот законопроект, но при обсуждении его произошло возмущение. гіа следующий год, когда претором был Цицерон, два брата Коминия, 1 гублий и Гай, обвинили Корнелия в нарушении lex Cornelia de maiestate. Однако в установленный день не появился в суде претор 1 гублий Кассий, а обвинители, перепуганные угрозами со стороны толпы, едва смогли убежать (Ibid.). На следующий год, вместе с тем, Публий Коминий вновь выдвинул то же обвинение против Корнелия. Лучшие люди государства (pnncipes ciuitatis), как их называет Асконий, старались убедить суд, что Корнелий виновен в crimen ііхитпгіиіае maiesiaiis ігюитнсіае t в умалении триоунско 39 Mommsen Th. Romisches Strafrecht. S. 203; KublerB. Maiestas // RE. го величия) (Ibid.). Цицерон, защищавший Корнелия, признал, что последний игнорировал интерцессию плебейского трибуна Глобула, но отрицал, что действия Корнелия подпадают под закон о величии. Корнелий был освобожден от ответственности (Ibid.). И далее Асконий ставит проблему толкования lex Cornelia: "В этом деле есть три вопроса. Первый: т.к. Корнелий обвинялся по закону Корнелия (Суллы) о величии, то существуют ли какие-либо определенные деяния, предусматриваемые этим законом, за которые только и привлекают к ответственности за (умаление) величия, что утверждал защитник, или же с}ду оставлено (право) свободного толкования закона, что утверждал обвинитель? Второй: относится ли к (умалению) величия то, что сделал Корнелий? Тре-тий: имел ли Корнелий намерение умалить величие?" В этом пассаже весьма интересно замечание Аскония о праве суда свободно толковать данный закон Известно что римские законы предоставляют определен-ный пг)остог) ядя толкования той или иной нормьт что признавали и сами римские: In hac causa tres sunt quaestiones: prima, cum sit Cornelius reus maiestatis legis Corneliae, utrum certae aliquae res sint ea lege comprehensae quibus solis reus maiestatis teneatur, quod patronus defendit; an libera eius interpretatio iudici relicta sit, quod accusator proponit. Secunda est an quod Cornelius fecit nomine maiestatis teneatur. Tertia an minuendae maiestatis animum habuerit. были еще более характерны вследствие сложности определения самого понятия "величие". Тот же Цицерон в одном из своих писем говорит, что, в отличие от такого преступления, как подкуп избирателей, явного по своему составу, преступление против величия неопределенно (Cic. Fam.III.ll).
Далее, если Корнелий обвинялся в пренебрежении к veto плебейского трибуна, то наказание за это было предусмотрено уже законом Апулея, который, однако, в данном случае даже не упоминается. Поэтому можно предположить, что закон Корнелия Суллы включил в себя нормы закона Апулея. Неясен в сообщении Аскония и еще один момент. Сенаторы, свидетельствующие против Корнелия, утверждали, что видели, как Корнелий, будучи трибуном, сам читал перед рострами проект закона о праве освобождения отдельных лиц, что как полагают никто до Корнелия не делал. "Сенаторы желали, - пишет Асконий, чтобы видели, что они считают это дело в высшей степени относящимся к умалению величия потому что интерцессия была почти уничтожена если такое разрешается трибунам"42. Т.е. получается, что Корнелий как плебейский трибун обвинялся в том что сам зачитывал законопгюект и только в этом Про ТО что его коллега наложил veto обвинители не говорили То же самое пишет и Квинтилиан: "Гай Корнелий умалил величие, ибо плебейский трибун сам перед народным собранием прочитал законопроект"43.
Санкции закона Юлия Августа
Итак, проведенное исследование позволяет, прежде всего, сделать вывод о том, что на основе комплексного анализа имеюшихся источников вполне возможно с достаточной вероятностью воссоздать содержание не дошедших до нас законов о величии и проследить как эволюцию самого закона о величии, так и изменение содержания понятия crimen maiestatis. Комплексный анализ источников при доверительном (разумеется, в разумных пределах) к ним отношении дает возможность с достаточной точностью установить, какие именно деяния подпадали под действие закона о величии в конкретный истори-чекий период, какие санкции применялись к осужденным на основании этого закона, а также выявить те особенности судопроизводства, которые имели место именно при разборе дел, связанных с оскорблением величия.
Исследование данных традиции свидетельствует о том, что уже само понятие maiestas появилось еще на ранней стадии римской истории и изначально имело сакральный и нравственный характер. Причем, понимание древними maiestas ничем, по сути дела, не отличалось от современного понимания этого слова. Вполне обоснованным представляется предположение об этимологической связи слова "maiestas" с богиней Майей или Майестой. Можно также утверждать, что по крайней мере в эпоху Поздней республики уже сформировалось понятие "величие римского государства и народа", к которому относили все, что касалось их могущества, власти, чести и достоинства. При этом следует заметить, что такое понимание "величия римского народа и государства" сохранялось на протяжении всей дальнейшей истории Римской державы. в эпоху Поздней республики появляется и юридическое значение термина "maiestas" и относилось оно прежде всего к международному праву. В эту же пору, но немного позднее, maiestas входит и в сферу действия публичного права Рима. Тогда же, на рубеже II-I вв. до н.э. возникает такой вид государственного преступления, как crimen maiestatis, хотя, безусловно, само понятие государственного преступления имело место еще в царский период.
Главный вывод из проведенного анализа источников состоит в том, что и lex maiestatis, и содержание crimen maiestatis прошли длительный путь развития, окончательно оформившись лишь к середине I в. н.э. Изучение дошедшего до нас текста римских классических юристов, изложивших суть закона Юлия о величии, позволяет заключить, что многие его отдельные нормы своими корнями уходят в архаический период, а именно к Законам XII Таблиц и так называемым священным законам (leges sacratae). А тот факт, что некоторые нормы lex maiestatis восходят к leges sacratae, подтверждает в свою очередь, наряду с сакральным характером maiestas и разрешением привлекать в качестве свидетелей лиц, показания которых учитывались лишь в соответствии с сакральным правом, и сакральный характер самого закона о величии. Текст закона свидетельствует и о том, что под преступление против величия подпадали самые разнообразные правонарушения, объединенные только одним - намеренным действием против государства и его интересов, в результате чего наносился ущерб государству и его безопасности в целом, создавалась угроза гражданской войны или изменения существующего порядка.
Представляется вполне доказанным, что первым из известных нам законов о величии был закон, предложенный плебейским трибуном Апулеем Сатурнином (lex Appuleia), наиболее вероятной датой принятия которого является 103 г. до н.э. В данном законе шла речь именно об умалении величия (maiestatem minuere) римского народа. Несмотря на тот факт, что в формулировке закона, по-видимому, отсутствовало точное определение того, что значит "умалить величие", данные традиции позволяют предположить, что под действие закона Апулея подпадали деяния, которые большинство понимали как действие, направленное против государства и воли римского народа. Учитывая также стремление римских юристов к четким и ясным формулировкам, дабы достичь как можно большей определенности в толковании закона, позволительно сделать вывод, что к ответственности за умаление величия на основании закона Апулея привлекались те, кто так или иначе побуждал народ к мятежу, а также те, кто не повиновался власти плебейского трибуна либо тем или иным образом препятствовал исполнению им своих обязанностей.
В качестве санкции закон Апулея предусматривал "лишение воды и огня" (aquae et ignis interdictio). Для разбирательств дел по lex Appuleia была учреждена особая судебная комиссия (quaestio maiestatis).
Следующим по времени законом о величии является lex Varia, который был принят по предложению плебейского трибуна Квинта Вария. Наиболее вероятной датой принятия данного закона представляется 90 г. до н.э. Будучи предложен в обстановке начинающейся Союзнической войны, lex Varia de maiestate предусматривал ответственность за подстрекательство италийских союзников на вооруженную борьбу с Римом и за оказание им помощи в этой борьбе. Закон Вария, кроме того, включил в себя основные положения закона о величии Апулея.
