Роль конгресса США в формировании внешнеполитического курса администрации г. Трумэна : 1945-1952 гг. Айриян Радмила Сергеевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I Послевоенные изменения в системе законодательной и исполнительной властей 30

Глава II Роль Конгресса в формировании внешнеполитического курса США в первые послевоенные годы (1945-1946 гг.) 57

Глава III Конгресс США: от «доктрины Трумэна» к плану Маршалла 94

Глава IV Борьба в Сенате по вопросу ратификации Североатлантического договора 130

Глава V «Большие дебаты». Противостояние Президента и Конгресса США в вопросах внешней политики и оборонной программы в начале 1950-х гг 163

Заключение 196

Примечание л 201

Список использованных источников и литературы 216

• Послевоенные изменения в системе законодательной и исполнительной властей
• Роль Конгресса в формировании внешнеполитического курса США в первые послевоенные годы (1945-1946 гг.)
• Конгресс США: от «доктрины Трумэна» к плану Маршалла

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Конгресс Соединённых Штатов Америки, как важнейший политический институт, наделённый Конституцией широчайшими полномочиями, всегда занимал значительное место в политической системе США. Влияние самого Конгресса и некоторых его членов на формирование внутренней и внешней политики страны переоценить невозможно.

Прошли те времена, когда мы говорили о действиях лишь американских президентов. Сейчас даже наше правительство интересуется тем, что думают американские конгрессмены о тех или иных событиях. Позиция таких законодателей как Бирд, Керри, Пелоси и т. д. вызывает интерес не только в самих Соединённых Штатах, но и по вему миру. С большим вниманием мы стали следить не только за президентскими выборами, но и за прдвыборнами кампаниями в Конгресс США.

В настоящее время мы видим, что современный нам Конгресс США пытается играть всё более заметную роль в становлении внешней политики страны. Позиции демократов и республиканцев по вопросам внутренней политики традиционно расходились, однако внешнеполитические приоритеты двух основных партий всегда совпадают, несмртря на борьбу в стенах Конгресса и критику в адрес действующей администрации. Подобный двухпартийный подход корнями уходит в первые послевоенные годы.

В каком направлении будет развиваться межпартийное сотрудничество в международной сфере, какими могут быть роль и значение двухпартийности в усилении влияния Конгресса на формирование внешней политики государства, какой будет новая конфигурация политических сил в ближайшем будущем - эти проблемы находятся в центре внимания современных исследователей. Вполне очевидно, что для более научного и

4 адекватного понимания этих проблем, необходимо вернуться к корням двухпартийного сотрудничества.

Будучи составной частью общей историографии внешней политики США, «холодной войны» и истории Конгресса, исследуемая тема практически не была рассмотрена отечественной исторической наукой и лишь фрагментарно была затронута в зарубежной. К' большому сожалению исследователи концентрировали своё внимание преимущественно на отображении деятельности администрации Трумэна и не подвергли анализу работу Конгресса в первые послевоенные годы.

1945-1952 годы - переломный период в истории Соединённых Штатов и не только - поставили перед американскими политическими деятелями ряд серьезных вопросов, требующих незамедлительных решений в условиях постоянно меняющихся внешних и внутренних ситуаций. При этом внешнеполитический курс страны формировался не только демократической партией, находящейся у руля государства, но обеими партиями на основе принципа двухпартийности в вопросах внешней политики. Нередко, именно республиканские представители в Конгрессе инициировали те или иные внешнеполитические шаги.

Более того, именно позиция ряда значительных членов Конгресса - А. Ванденберг, Р. Тафт, Т. Конналли, Ч. Итон и др. - оказывала порой решающее влияние на принятие законов, программ и поправок к ним. Их видение будущей американской внешней политики принималось во внимание и учитывалось в последствии президентом Трумэном, госсекретарями Бирнсом, Маршаллом, Ачесоном.

Традиционно Соединённые Штаты с момента своего основания взяли курс на невмешательство в европейские дела. Концепция изоляционизма долгое время определяла характер европейской политики США. Однако со второй половины XX века ситуация коренным образом начинает меняться. Сложная международная обстановка, новая роль Соединённых Штатов в качестве мировой супердержавы, начало противостояния между США и

5 СССР, экономическая и политическая ситуация в Европе и мире заставляют

политическую элиту страны отказаться от изоляционистских воззрений и

превращают европейский регион в приоритетную сферу национальных

интересов Соединённых Штатов.

В это сложное время Конгресс сумел переступить через свой консерватизм, нерешительность и неповоротливость, сплотить свои ряды на основе принципа двухпартийности, отказаться от партийных выгод ради национальных интересов, детально рассмотреть и повысить эффективность работы программ, предложенных администрацией президента, создать благоприятные условия для активного включения Соединённых Штатов в международные отношения.

Объектом данного исследования выступает внешняя политика США. Предметом изучения в работе станет роль Конгресса в рассмотрении и разрешении наиболее дисскусионных проблем европейского направления внешней политики администрации Г. Трумэна.

Хронологические рамки исследования ограничены периодом с 1945

по 1952 годы, то есть периодом президентства Г. Трумэна. В эти годы

обозначилось стремление Конгресса играть большую роль в формировании

внешней политики страны. Именно на протяжении этого временного отрезка

Соединённые Штаты отказались от изоляционизма и активно включились в

і решение международных проблем, что нашло своё выражение в пяти

внешнеполитических шагах администрации, ознаменовавших собой отход от

старой традиции и формирование новой внешней политики (одобрение

Устава ООН, доктрины Трумэна, плана Маршалла, ратификация

Североатлантического договора и проведение «Больших дебатов» по

вопросам военных и внешнеполитических полномочий исполнительной и

законодательной ветвей власти).

Степень изученности проблемы.

В отечественной историографии послевоенной внешней политики

Соединённых Штатов уделено огромное внимание, так как она являлась

составной частью истории холодной войны. Советские и российские историки освещали и освещают в монографиях и статьях лишь деятельность президента Трумэна, его окружения, министерств и спецслужб.¹

Так, М. В. Лавриченко в работе «План Маршалла и разорение сельского хозяйства Западной Европы», а также М. Наринский и Г. Тахненко в статьях², посвященных плану восстановления Европы, осветили все этапы его подготовки и реализации, показали позиции всех заинтересованных сторон (американскую, европейскую, советскую), указали на результаты плана Маршалла, но не были приняты во внимание обсуждение данной программы в Конгрессе, поправки, предложенные конгрессменами, роль отдельных сенаторов в «проталкивании» законопроекта через законодательный орган.

Б. Халоша, И. Рожин, С. Владимиров, Л. Теплов и многие другие авторы , занимающиеся историей создания и функционирования НАТО, основной акцент в работах делают на позиции Трумэна и сотрудников государственного департамента. Такая важная для ратификации Североатлантического договора Сенатом резолюция № 239 упомянута лишь косвенно.

Похожая ситуация сложилась и при исследовании других вопросов

внешней политики Соединённых Штатов. Множество сборников и

монографий⁴, которые посвящены истории советско-американского противостояния, содержат статьи и главы, рассматривающие некоторые аспекты международных отношений после Второй мировой войны. В этих исследованиях анализируется, как правительство США пришло к выводу о необходимости принятия «доктрины Трумэна», реализации плана Маршалла, создания НАТО. Однако и здесь мы не находим упоминаний относительно роли Конгресса в формировании внешней политики страны, влиянии ряда законодателей на исход голосования в Сенате и Палате представителей, борьбе, происходившей в стенах законодательной ветви власти. Создаётся впечатление, что все предложения администрации единодушно принимались

7 Конгрессом и народом Соединённых Штатов, что в США помимо американской коммунистической партии никто не воспротивился избранному правительством курсу на ужесточение отношений с Советским Союзом, что не было ни одной политической силы, противостоящей реализации плана Маршалла и участию американских войск в Корейской войне.

Деятельность и роль Конгресса США во внешнеполитической сфере практически не освещена в отечественной исторической науке, за исключением внешнеполитической активности Конгресса в последней четверти XX в.. Примечательно, что даже в тех исследованиях, которые относятся к рассматриваемому периоду, работа Конгресса и партийных фракций в Сенате и Палате представителей освещалась исключительно в негативном свете и оценивалась как «антисоветская», «империалистическая» и «агрессивная». Однако деятельность Конгресса и его роль в формировании американской внешней политики после Второй мировой войны не получили детального и объективного исследования в силу советско-американского противостояния, начала холодной войны. Более того, многие аспекты проблемы остались за пределами внимания историков.

Только дважды был замечен значительный интерес отечественных исследователей к высшему законодательному органу США. Интерес этот в той или иной степени был обусловлен, во-первых, началом и ходом Вьетнамской войны и, во-вторых, становлением парламентаризма в нашей стране. Необходимо обратить внимание на то, что подавляющая часть исследований относилась к рассмотрению деятельности Конгресса в 60 - 80-е годы XX века,⁵ а остальные работы носили общий характер, однако и здесь упор делается на вышеназванные годы.⁶ В них исследуются место и роль Конгресса в политической жизни США, рассматривается его воздействие на формирование внутренней и внешней политики страны, анализируются принципы взаимодействия, как партий, так и двух ветвей власти.

8 Единственными отечественными историками, которые обратили

внимание на деятельность Конгресса в период президентства Гарри Трумэна,

были Т. А. Бычкова и М. Я. Пелипась, исследовавших в своих статьях два

аспекта внешней политики США в послевоенный период.⁷

Рассматривая обсуждение плана Маршалла в Конгрессе США, Т. А. Бычкова, следуя уже сложившейся в отечественной историографии традиции, отмечает его исключительно политико-идеологическую направленность. Подробно рассматривая позицию некоторых сенаторов и конгрессменов, пытаясь выявить мотивировку их голосования, автор не сумела отойти от идеологических стереотипов и классовый подход, довлеющий над ней, не позволил ей прийти к объективным выводам. Отсутствие указаний на то, представителями каких штатов являлись сенаторы и конгрессмены, не дали возможность Бычковой ответить на вопрос, почему существовала оппозиция именно этому плану. Более того, автору не удалось представить оппозицию в качестве единой и сплочённой силы, каковой она и являлась в тот период, даже не смотря на то, что в оппозиции были как левые, так и правые, как демократы, так и республиканцы.

М. Я. Пелипась, занимающийся исследованием истории создания Североатлантического альянса и дебатов вокруг него в Сенате США, сумел проследить аргументацию т. н. «азиатского блока» в Сенате, выявить тех законодателей, кто входил в него, также прекрасно удалось ему представить позицию сенатора Тафта. Но при всём этом, автор акцентирует внимание лишь на немногих законодателях, оставляет в их тени многих сенаторов, которые более рьяно выступали против НАТО и новых военных обязательств, не демонстрирует в полной мере ту борьбу, которая велась в стенах Капитолия по вопросу ратификации договора, не раскрывает сущность и значение резолюции Ванденберга.

9 В эти же годы выходит в свет биография сенатора Фулбрайта,

написанная В. Б. Воронцовым. Данная работа - единственная биография сенатора Соединённых Штатов, изданная в СССР (по всей видимости, решающую роль сыграла отрицательное отношение сенатора к Вьетнамской войне). Автор уделил интересующему нас периоду несколько глав, где достаточно подробно описал мнение конгрессмена, а затем и сенатора У. Фулбрайта к созданию ООН, принятию доктрины Трумэна и плана Маршалла, ратификации Североатлантического договора.

Наиболее весомой и значимой работой для нас является исследование А. С. Маныкина «Эра демократов: партийная перегруппировка в США в 1933 - 1952гг.».⁹ В монографии, рассматривающей формирование современной модели партийно-политической системы Соединённых Штатов, освещены проблема внутрипартийных разногласий и расколов. Однако вопросы создания консервативной коалиции в стенах Конгресса, формирование двухпартийного подхода к внешней политике, деятельность законодательного органа и роль его в становлении нового внешнеполитического направления остались практически не исследованы.

Подвергая резкой критике деятельность американского правительства в первые послевоенные годы, советские исследователи оставили без внимания Конгресс, где зачастую борьба велась настолько ожесточённая, что ставила под угрозу реализацию правительственных программ. Интересно отметить, что те, кто нередко выступал против внешнеполитического курса президента Трумэна в начальные годы «холодной войны», отнюдь не были просоветски настроенными сенаторами и конгрессменами. Многие из них искренне считали, что курс, взятый на вооружение демократической администрацией, ведёт страну к краху. Советские историки также не исследовали процесс трансформации Конгресса, отход его от изоляционистской традиции, пренебрегли основными аспектами деятельности партийных фракций, не рассмотрели механизмы и принципы формирования внешней политики в стенах Капитолия, не осветили роль комитетов Конгресса в становлении

10 нового внешнеполитического курса страны. При этом совершенно очевидно, что без согласия высшего законодательного органа государства ряд мероприятий администрации Трумэна во внешнеполитической и военной сферах не были бы осуществлены в нужной мере, так как именно Конгресс наделён правом ассигнования денежных средств на их реализацию. В целом, в отечественной исторической науке существует всего несколько работ посвященных Конгрессу и его деятельности в первые годы холодной войны. Большая часть вышеперечисленных работ лишь отчасти затрагивают интересующую нас проблему.

В некотором роде аналогичная ситуация имеет место и в зарубежной историографии, хотя работ по изучаемой теме там несравненно больше и исследование данного направления деятельности Конгресса началось гораздо раньше.

В американской историографии второй половины XX века интерес к Конгрессу, его истории, структуре, полномочиям, внутриполитической и внешнеполитической деятельности постоянен.

Уже в конце 40-х - конце 50-х годов в западной исторической науке появляются ряд исследований, затрагивающих в той или иной мере работу Конгресса 79 - 82-го созывов. Причём значительное место среди них занимают монографии Г. Галлоуэя, С. Кребба, И. Хьюзар, К. Хансбергера и У. Уайта.

Работа Г. Галлоуэя «Конгресс на перепутье»¹¹ достаточно подробно освещает настроение, царившее в Конгрессе после окончания Второй мировой войны. Совершенно справедливо автор отмечает, что Конгресс вынужден был отойти от изоляционизма в связи с изменившимися условиями на международной арене. Однако, учитывая то, что монография написана как бы «по следам событий минувших», выводы в ней практически отсутствуют, хотя автор и попытался спрогнозировать дальнейшее развитие ситуации в Конгрессе.

Заметным исследованием, частично освещающим рассматриваемую нами проблему, стала работа И. Хьюзар «Кошелёк и меч: Контроль над армией со стороны Конгресса посредством военных ассигнований, 1933-1950 гг.».¹² Автору удалось подвергнуть анализу общий ход эволюции отношения Конгресса как к контролю над вооружёнными силами, так и к денежным ассигнованиям, необходимых для их содержания. Монография фактически предвосхитила «Большие дебаты» в Конгрессе, непосредственно связанных с вопросом контроля над армией. Необходимо также отметить, что Хьюзар рассматривает этот процесс в непосредственной связи с международным положением Соединённых Штатов и теми условиями, которые сложились на мировой арене в первые послевоенные годы.

Однако первой серьёзной работой аналитического характера, непосредственно затрагивающей тему нашего исследования, стала работа С. Кребб «Двухпартийная внешняя политика. Миф или реальность?». Автор монографии, которую можно считать наиболее полным и объективным исследованием, даже притом, что издана она была во второй половине 50-х годов, проследил эволюцию двухпартийного подхода к внешней политике в Конгрессе США. Им детально была рассмотрена идеолого-теоретическая подоплёка двухпартийности, методы и пути её реализации, значение и влияние на становление послевоенной американской внешней политики. Значительное место С. Креббом было уделено и роли отдельных законодателей в продвижении идеи двухпартийности на Капитолийском холме. При этом автор практически не обращается к мнению и позиции тех, кто не приветствовал «двухпартийность» в Конгрессе, не удалось ему и провести чёткой границы между изоляционистами и неоизоляционистами в стенах законодательного органа.

50-е годы ознаменованы были также выходом двух биографий, посвященных одному из самых видных и влиятельных сенаторов в рассматриваемый период - Роберту А. Тафту.

12 Хансбергер К. в исследовании «Храбрый человек: Роберт А. Тафт» и

У. Уайт в работе «История Тафта» подробно рассмотрели политическую

карьеру лидера неоизоляционистов в послевоенном Конгрессе США. В

данных трудах мы можем проследить эволюцию взглядов сенатора, увидеть

его метания между согласием с внешней политикой президента Трумэна и

желанием найти свою особенную республиканскую альтернативу.

Эти биографические исследования позже были прекрасно дополнены совместным трудом Р. Кирка и Д. Маклеллана «Политические принципы Роберта Тафта»¹⁶, а также работой Дж. Паттерсона «Господин Республиканец: Биография Роберта А. Тафта». В отличие от работ предыдущего этапа они вобрали в себя множество документальных свидетельств о контактах сенатора с исполнительной ветвью власти в связи с решением внешнеполитических задач Соединённых Штатов, дают нам полное представление о тех позициях, на которых с начала и до конца стоял сенатор Тафт.

В 60-е годы исследовательский интерес американских историков сосредотачивается на рассмотрении таких проблем как структура, деятельность и роль внешнеполитических комитетов Сената и Палаты представителей, партийное руководство и его влияние на принятие решений в Конгрессе. Монографии Д. Фарнсуорта «Комитет Сената по иностранным

І о

отношениям», А. Вестфала «Комитет Палаты представителей по международным делам»,¹ Р. Рипли «Партийные лидеры в Палате представителей»²⁰ и «Руководство партии большинства в Конгрессе»²¹ способствовали составлению цельного понимания и общего впечатления о том, как работают внешнеполитические комитеты Конгресса, каковы их функции, роль и влияние на формирование иностранной политики страны.

В это же время выходят в свет такие хрестоматийные работы как «Цитадель. История Сената Соединённых Штатов» У. Уайта и «Республиканская партия, 1854 - 1964 гг.» Г. Майера. Не ознакомившись с этими монофафиями, ставшими классикой жанра, невозможно приступать к

13 исследованию ни Конгресса, ни партий США, ни их роли в формировании

внешней политики страны. Автору первой работы, целиком посвященной истории Сената, удалось проследить трансформацию структуры и взглядов верхней палаты Конгресса. У. Уайт справедливо указывает на консерватизм Сената, отмечает нежелание сенаторов реформировать палату, принимать решения, ведущие к кардинальным изменениям. Но в то же время автор показывает как внутриполитические или внешнеполитические условия, бросавшие вызов традиционализму, заставляют законодателей модернизировать Сенат и, тем самым, делать его более эффективным инструментом в политической жизни страны.

Майер Г. в своей работе подробно остановился на эволюции партии на протяжении более чем 100 лет её существования, детально рассмотрел и подверг анализу процесс внутрипартийного строительства. Впервые в полной мере был прослежен процесс формирования и развития не только внутриполитических, но и внешнеполитических принципов партии. Небольшое место уделено попыткам формирования республиканской альтернативы внешней политики США в первые послевоенные годы. Однако рассмотрение внешнеполитической концепции республиканской партии в комплексе на протяжении длительного периода позволяет понять, почему она придерживалась т. н. «политики мы тоже» в 1945 - 1952 гг.

Новый этап наступает в 70 - 80-е годы, когда американские историки концентрируют своё внимание на двух новых направлениях в исследовании внешней и военной политики США. Участие американских войск во Вьетнамской войне, стремление Конгресса ограничить президентские полномочия в военной сфере, общественный резонанс привели к тому, что в центре внимания историков оказалась проблема конституционных полномочий президента и Конгресса.

В это время появились такие глубокие и полные исследования как «Кто начинает войну. Президент против Конгресса» Дж. Явитса, «Творцы внешней политики: Президент или Конгресс» Д. Эбшайра, «Резолюция о

14 военных полномочиях: Роль Конгресса в интервенциях американской

интервенции» П. Холта, «Конгресс и контроль над армией» А. Плетта и Л. Вейлера, «Иностранные дела и Конституция» Л. Хенкина и множество других работ.²⁴ В этих работах авторы анализируют противоречия в Конституции США, приводят мнение отцов-основателей, судей, государственных и партийных лидеров. Почти в каждой работе отмечается значение и влияние «Больших дебатов» 1950-1951 годов в Сенате на новый виток противостояния Президента и Конгресса.

В 1971 г. Сюзан Хартман публикует свою монографию «Трумэн и 80-

ый Конгресс». В этом исследовании автор подробнейшим образов анализирует взаимодействие президента-демократа с республиканским Конгрессом. Данная монография на сегодняшний день является единственным исследованием роли и деятельности Конгресса в период президентства Трумэна. Автор справедливо указывает на то, что именно на время Конгресса 80-го созыва приходятся основные внешнеполитические мероприятия американского правительства в первые послевоенные годы. Значительное место Хартман уделила и рассмотрению взаимоотношений сенаторов с представителями государственного департамента. Однако, к огромному сожалению, автор практически не обращает внимание на деятельность демократического меньшинства в Конгрессе, сосредоточившись лишь на республиканцах.

Эти годы ознаменованы так же тем, что в США были обнародованы новые архивные материалы, относящиеся к интересующему нас периоду. Вследствие этого появляются биографии Г. Трумэна и других государственных деятелей, множество работ освещают внешнюю политику Соединённых Штатов. «Гарри Трумэн и кризис президентства» Б. Кохрана, «Внушающая трепет власть. Гарри Трумэн как главнокомандующий» Р. Хойнса, «Бюрократия, план Маршалла и национальные интересы» X. Аркиса, «Время страха и надежды. Написание Североатлантического договора, 1947-1949 гг.» И. Рейда и другие монографии, статьи, сборники дают нам

15 всеобъемлющее представление о внешней политики администрации Трумэна

и международных отношений в первое послевоенное десятилетие.

Вышеперечисленные биографии представляют Трумэна, человеком хоть и

далёкого от внешней политики, но прагматичного и разумного, умеющего

чётко проанализировать ситуацию и без колебаний принять решения.

Среди всех работ, посвященных периоду правления Г. Трумэна

выделяется двухтомное исследование Роберта Донована «Конфликт и

кризис. Президентство Гарри Трумэна, 1945-1948 гг.» и «Бурные годы:

президентство Гарри Трумэна, 194901953 гг.». В этих томах автор наряду с рассмотрением международной обстановки тех лет, анализирует и личный вклад президента в формировании внешней политики страны. Даётся объективная оценка степени влияния некоторых сотрудников государственного департамента и сенаторов на позицию Трумэна. Автор справедливо отмечает, что Трумэн не был готов принять на себя бремя президентства, так как далёк был от внешнеполитических решений, будучи вице-президентом, и окружив себя такими фигурами как Ачесон, Ловетт, Кеннан и постоянно консультируясь с сенаторами и конгрессменами, «специализирующихся» на внешних отношениях, он сумел преодолеть период непонимания и достаточно быстро вник во все перипетии международных отношений.

Серьезным исследованием конца 80-х - начала 90-х годов стало четырёхтомное издание «Сенат, 1789 - 1989 гг.», написанное Р. Бирдом.²⁸ Автор подробно рассматривает историю Сената, приводит речи, произнесённые в стенах конгресса и повлиявших как на становление внешней и внутренней политики США, так и на мировоззрение ряда поколений американцев. Бирд приводит и анализирует статистические и иные данные, связанные с деятельностью Сената. Однако рассматриваемому периоду, имея в виду его значимость для послевоенного развития Соединённых Штатов, уделено незначительное внимание.

1990-е - 2000-е годы не были так богаты работами, как предыдущие периоды. С уверенностью можно говорить о спаде исследовательского интереса к данной теме.

Анализ зарубежной историографии позволят сделать вывод, что, несмотря на огромное количество работ в той или иной мере затрагивающих рассматриваемую нами проблематику, и здесь не сложилось целостного подхода к изучению деятельности Конгресса в период президентства Г. Трумэна. А о роли законодательного органа в формировании внешней политики США в первые годы холодной войны говорить и вовсе не приходится.

Разрозненные сведения, имеющие место в различного рода англоязычных работах, отсутствие как обобщённых исследований, которые в комплексе рассмотрели бы основные аспекты внешнеполитической деятельности Конгресса в 1945-1952 годах, так и серьезных попыток изучения его роли и влияния на становление внешней политики США дают нам право говорить о недостаточной степени исследования данного вопроса в зарубежной историографии.

Исходя из актуальности темы данного исследования, связанной с недостаточной изученностью проблемы, цель работы состоит в том, чтобы проанализировать роль Конгресса в формировании европейского направления внешней политики США в 1945-1952 гг.

Достижение поставленной цели представляется возможным путём решения следующих исследовательских задач:

Ррассмотреть как процесс изменений в структуре и полномочиях исполнительной и законодательной властей повлиял на переоценку законодателями собственной роли в решении вопросов, связанных с внешнеполитической стратегией страны; определить степень воздействия изоляционизма и/или интернационализма на формирование внешней политики США.

Осветить процесс внутрипартийной и межпартийной борьбы по вопросам выработки и реализации европейского курса внешней политики США, проанализировать причины оппозиции курсу Трумэна с левого и правого флангов политической арены Соединённых Штатов, показать роль отдельных партийных лидеров в этом процессе.

Детально проанализировать, как основные внешнеполитические мероприятия администрации Трумэна проходили через Конгресс, какую роль сыграл высший законодательный орган страны или конкретные конгрессмены в их одобрении и реализации, каковым был механизм сотрудничества Конгресса и администрации президента, выявить роль двухпартийного подхода к внешнеполитическим вопросам.

Методологическая основа диссертационного сочинения определяется такими основополагающими принципами исторической науки, как объективность, историзм, системность, способствующими составлению целостного представления о деятельности и роли Конгресса во внешнеполитических вопросах в период президентства Г. Трумэна.

Приверженность принципу объективности, предполагающего отказ от ранее утвердившихся стереотипов и идеологических установок в исторической науке, а также привлечение широкого круга источников и научной литературы, позволила дать более взвешенную оценку деятельности Конгресса, роли отдельно взятых сенаторов в реализации внешнеполитического курса американского правительства, а также рассматривать деятельность обеих ветвей власти, исходя из беспристрастного анализа.

Использование принципа историзма позволил рассмотреть каждое явление исторически, во взаимосвязи с другими явлениями на общем историческом фоне. Он дал возможность проследить динамику развития и формирования внешней политики в Конгрессе США в новых условиях международных отношений.

Практически во всех главах исследования активно используются сравнительно-исторический, историко-генетический и ретроспективный методы.

Сравнительно-исторический метод дал возможность выявить ряд общих черт и различия в позициях сенаторов и конгрессменов как на внутрипартийном, так и на межпартийном уровнях. Применение на практике сравнительно-исторического метода позволило также показать эволюцию идейных представлений законодателей.

Историко-генетический метод позволил рассмотреть ряд явлений в хронологической последовательности и проследить этапы и тенденции в процессе формирования послевоенной внешней политики страны.

Ретроспективный метод дал возможность оценить деятельность лидеров республиканской и демократической партий с точки зрения её последствий для становления новой внешней политики Соединённых Штатов.

Источниковая база исследования Работа над настоящим диссертационным исследованием потребовала привлечения широкого круга письменных источников.

Особую группу источников представляют всевозможные материалы Конгресса. В 19 в. в Соединённых Штатах установилась и сохранялась до 1903 г. система раздельного издания материалов Сената и Палаты представителей. Однако с начала XX в. стенограммы заседаний двух палат Конгресса публикуются в одном издании. Исключение составляют лишь материалы слушаний в комитетах.

Материалы Конгресса США можно разделить на три группы:

1. непосредственно протоколы заседаний Сената и Палаты представителей (Congressional Record), которые являются важнейшими источниками, позволяющими составить наиболее полное представление о роли законодательного органа США в период президентства Гарри Трумэна. Однако стенограммы не являются бесстрастными и объективными

19 источниками. Ораторы имеют право просмотреть запись своего выступления,

устранить неточности, а так как есть вероятность, что они по тем или иным

соображениям могут вносить правки в текст, то необходимо не только

сверять текст выступления оратора с другими его замечаниями, но и

привлекать другие источники.

2. приложения к Протоколам Конгресса (Appendix). Приложения ценны тем, что помимо выступлений сенаторов и конгрессменов, мы можем проследить позиции членов правительства США, влиятельных людей и рядовых граждан. В приложении, как правило, отлагаются статьи, речи законодателей, письма и ходатайства избирателей, переписка между конгрессменами и представителями исполнительной ветви власти и т. д. 3. материалы комитетских слушаний. Данная группа материалов позволяет выяснить позицию администрации президента, предложившей законопроект, проследить аргументацию сторонников и противников рассматриваемого договора, соглашения, закона. В конце-концов, комитетские слушания являются великолепным полем для вдумчивого, всестороннего и досконального изучения предложения, поступившего на рассмотрение в Конгресс. Зная об огромной роли комитетов в законотворческом процессе, нельзя ни в коей мере пренебрегать данной группой источников, которая является прекрасным дополнением к первым двум группам.

Материалы Конгресса - один из важнейших источников изучения внешней политики Соединённых Штатов, а с 1945 г. и по сей день и международных отношений. При помощи данных материалов мы можем:

рассмотреть процесс выработки внешнеполитической линии страны. Здесь мы можем обнаружить, озвученные президентом, государственным секретарём, министром обороны и/или конгрессменами, мотивы, причины и цели того или иного внешнеполитического акта;

проследить процесс трансформации этой политики, выявить кто, когда и каким образом влиял на это, а также определить каковы причины трансформации;

составить наиболее полное представление о деятельности оппозиции в Конгрессе и понять причины противостояния законодательного органа и президента и т.д.

Не маловажным является и то обстоятельство, что благодаря анализу дебатов и исследованию мнений сенаторов, мы можем проследить каким слоям американского общества были выгодны и интересны те или иные решения, представители каких штатов и почему занимали определённые позиции. Если принять во внимание, что сенаторы - «послы» своих штатов в Конгрессе США, то становится очевидным, стремление законодателей в большей степени выразить мнение своих сограждан и отстаивать их интересы на национальном уровне. Таким образом, рядовые американцы, посредствоим своих представителей, фактически выступают «творцами» внешней политики Соединённых Штатов.

Пренебрежение этими источниками ведут к неполному и необъективному исследованию проблем внешней политики. Важность подобных материалов неоспорима, но лишь немногие исследователи привлекают их в своих исследованиях. Однако всё же необходимо помнить, что они должны быть дополнены материалами, исходящими от исполнительной власти, различного рода справочными материалами и такими источниками, как законодательные, партийные, дипломатические документы.

Конституция Соединённых Штатов , как важнейший законодательный источник, является достаточно спорным и непоследовательным документом в той её части, которая непосредственно затрагивает вопросы о внешнеполитических и военных полномочиях Конгресса и президента. Но при всём этом, только Конституция США определяет и разграничивает прерогативы законодательной и

21 исполнительной ветвей власти. Она позволила анализировать дебаты в законодательном органе по важнейшим международным проблемам с учётом именно тех полномочий, которые приданы ею Конгрессу США.

Другим источником, который оказал неоценимую помощь при написании работы, являются «Постоянные правила Сената Соединённых Штатов»³⁴. Данный законодательный источник позволил дать не только углубленную характеристику изменениям в структуре Сената, что важно для понимания механизма принятия решений в верхней палате, но и прекрасно определяет прерогативы Сената и его комитетов, тем самым помогает понять возможную степень влияния сенаторов на формирование внешней политики страны.

Партийные документы, такие как «Демократия в действии: официальный доклад Конвента демократической партии», «Политические платформы демократической и Республиканской партий, 1948 г.», «Программы национальных партий»³⁵ позволили охарактеризовать внутрипартийную борьбу в период подготовки внешнеполитической составляющей политических программ; показать с какой платформой партии шли на выборы; выявить трансформацию подходов республиканской партии к европейскому направлению внешней политики страны. Кроме того, именно эти источники, являясь официальными документами партий, позволяют нам судить о реальной степени отхода республиканцев и демократов от изоляционистских установок. Такого рода источники являются прекрасным дополнением к материалам Конгресса и законодательным документам.

В отдельную группу источников были выделены дипломатические документы. Сборники документов, такие как «Documents on American Foreign Relation», «Major Crises in Contemporary American Foreign Policy: A Documentary History», «Major Problems in American Foreign Policy»³⁶ позволили составить общее впечатление о международных отношениях в рассматриваемый период; проанализировать американо-советские и американо-британские отношения тех лет; в целом проследить развитие

22 европейского направления внешней политики Соединённых Штатов;

выявить истинные цели и мотивы высшего руководства США во внешней

политике.

Огромное значение для понимания характера взаимоотношений между ветвями власти, наряду с документальными источниками, имеют источники повествовательные.

В этой связи источники личного происхождения (мемуары и дневники) сенаторов, президентов и дипломатических работников имеют особое значение. Этот вид источника, прежде всего, несет на себе субъективизм авторов. Однако их уникальность и ценность как исторического источника состоит в том, что это свидетельство участника событий. Кроме того, это практически единственный вид источников, позволяющий проследить разногласия, борьбу «группировок» в правящих кругах основных участников военной и послевоенной истории.

Из обширной литературы этого типа необходимо отметить мемуары государственных деятелей, таких как Г. Трумэн, Г. Гувер, Д. Ачесон, Ч. Болен, Д. Кеннан, Дж. Форрестол.

Двухтомные мемуары президента США Гарри Трумэна дают возможность проследить первые внешнеполитические шаги его администрации после окончания Второй мировой войны; рассмотреть по каким причинам принимались те или иные решения, кто и как влиял на формирование внешнеполитической концепции; оценить вклад видных представителей оппозиционной партии в её реализацию; определить реальную роль Конгресса и его комитетов, а также отношение самого Трумэна как к попыткам законодателей утвердить своё ведущее положение в военной и внешнеполитической сферах, так и к международным пробемам в целом.

Мемуары Дина Ачесона проливают свет на процесс принятия решения в администрации президента Трумэна, достаточно подробно описываются то, как были согласованы «доктрина Трумэна», «план

23 Маршалла», договор НАТО; воспринимали ли Соединенные Штаты Советский Союз как непосредственного военного противника или полагали, что военной угрозы нет; как произошла трансформация отношений США к Великобритании и её имперскому статусу.

Воспоминания Болена, Форрестола и Кеннана ценны тем, что передают истинные цели американской внешней политики, освещают их личный вклад в разработку отношений с союзниками, расскрывают закулисную истории формирования европейского курса американской внешней политики.

Мемуары Т. Конналли, Р. Тафта, конгрессмена С. Рейборна, а также дневник сенатора А. Ванденберга оказали огромную помощь при написании данного диссертационного исследования.

Дневниковые записи А. Ванденберга⁴⁰, несомненно, выделяются в этом ряду, прежде всего широким охватом событий и проблем, так как в рассматриваемые нами годы сенатор-республиканец занимал лидирующие посты в Сенате, будучи председателем комитета по иностранным отношениям и президентом pro tempore верхней палаты Конгресса. Здесь прослеживаются мотивировка поступков Соединённых Штатов на мировой арене, процесс ужесточения политики в отношении СССР. Особое внимание А. Ванденберг уделил процессу формирования новой внешней политики США после Второй мировой войны. Великолепно и очень подробно описаны то, как согласовывались доктрина Трумэна, план Маршалла и Североатлантический договор президентом, госсекретарём и представителями внешнеполитического комитета Сената. Отдельная глава, посвященная т.н. резолюции Ванденберга, детально освещает момент осознания сенатором, что Соединённым Штатам необходимо создать или вступить в уже существующие альянсы для более эффективного отстаивания свобод малых народов.

Мемуары Тафта⁴¹, в отличие от дневниковых записей сенатора Ванденберга, это очень противоречивые работы, где фактически мы можем

24 наблюдать непоследовательность сенатора в его суждениях, отсутствие

какой-либо стройной внешнеполитической концепции, определённой позиции. Исходя из анализа работ, можно прийти к выводу, что Тафта уже нельзя называть изоляционистом, но и оценить новую роль Соединённых Штатов он тоже был не в состоянии. Мемуары отчётливо демонстрируют склонность Р. Тафта к формуле «да, но». Фактически его воспоминания являются суммой всех его положений, компиляцией речей, и показывают его неспособность сопротивляться безответственным нападкам на демократов. Кроме того, очевидно, что мемуары его писались с учётом президентских и конгрессиональных выборов, и вследствие этого, пытаясь представить республиканскую партию в более выгодном свете, он умалчивает о событиях и фактах, не укладывающихся в его схему или как-то порочащих республиканцев. Однако при всём этом, мемуары его ценны тем, что они передают настроение республиканской элиты и их отношение к внешнеполитическим шагам администрации Трумэна в первые послевоенные годы; освещают видение и позиции самого Тафта по ряду ключевых моментов американской внешней политики; демонстрируют процесс эволюции изоляционистов в неоизоляционистов; оценивается роль республиканцев в формировании внешней политики страны.

Небольшое место в воспоминаниях демократов Т. Конналли и С. Рейборна⁴ также занимают вопросы, связанные с работой Конгресса во внешнеполитической сфере. Анализ их мемуаров даёт возможность понять степень влияния отдельных сенаторов и конгрессменов на формирование партийной внешнеполитической тактики, показывают борьбу, проходящую в каждой партии по вопросам разрешения международных проблем. Однако необходимо отметить и тот факт, что законодатели-демократы, не играя практически никакой роли в формировании принципов и выбора направленности этой политики, всё же гипертрофируют своё влияние на происходящее, не замалчивая и не уменьшая, однако, роли законодателей-республиканцев.

25 Неоценимую помощь в написании работы оказали речи

государственных деятелей, которые прекрасно характеризуют

международную обстановку. Они важны также тем, что именно на их основе

или с их прочтений формировалась внешняя политика страны.

Сборник речей Герберта Гувера , бывшего президента страны,

значимой и влиятельной фигуры республиканской партии, целиком

посвящен тому, какой путь должны были избрать Соединённые Штаты после

1945 года. В своих речах он отстаивает неоизоляционистский подход к

внешней политики, который предполагал незначительное участие США в

мировых делах и сосредоточение всех усилий на Латинской Америке.

Анализ речи Трумэна Г. перед Конгрессом США⁴⁴, положившей начало «доктрине Трумэна», позволил определенно заявить, что в 1947г. администрация Трумэна была готова на разрыв союзнических отношений, и более того, отныне Греция и Турция считались сферой влияния США, а не Великобритании.

К этой группе источников также относятся Гарвардская речь Дж. Маршалла и выступление Дж. Кеннана.

Взаимный анализ этих источников позволяют охарактеризовать внутри- и межпартийную борьбу в период выработки внешнеполитических концепций на фоне ухудшения международных отношений; выявить степень влияния сенаторов и конгрессменов на принятие решений; показать причины оппозиции некоторым внешнеполитическим мероприятиям администрации в Конгрессе.

Данную группу источников дополняют материалы прессы и периодических издании , которые помогают понять реакцию и отношение общественности к проводимой внешней политике, оценить соответствие предложений сенаторов и конгрессменов общей атмосфере, существующей в штатах и в стране в целом.

Использвание материалов из «Foreign Affairs», офциального издания Государственного департамента США, позволяет нам проследить позицию

26 внешнеполитического ведомства по основным проблемам международных

отношений в рассматриваемые годы. В отличие от этого издания, «Political Affairs» и «Political science quarterly» отражают мнение историков, политологов и других общественных деятелей. Наряду со статьями, посвященными изучению международной обстановки после окончания Второй мировой войны, ряд авторов концентрируют своё внимание на вопросах изоляционизма некоторых штатов страны.

Газеты «New York Times» и «Washington Post» показывают реальный вклад законодателей в формирование внешней политики, дают характеристику роли Конгресса и борьбе в его стенах между изоляционистами и интернационалистами, оценивают важность двухпартийного подхода к иностранной политики.

Анализ статей позволяет нам сделать вывод, что оба газетных издания пытаются представлять объективные материалы и не тяготеют к какой-либо одной партии. Зачастую критические статьи в адрес некоторых законодателей, публикуемые журналистами, бывают вызваны непоследовательной и невзвешенной позицией самих сенаторов и конгрессменов.

Таким образом, материалы периодической печати всесторонне освещают как позицию исполнительной, законодательной ветвей власти, так и мнение общественности, что представляется нам чрезвычано важным при исследовании проблемы роли Конгресса в становлении внешней политики Соединённых Штатов в первые годы холодной войны.

Научная новизна исследования Поставленные в работе задачи и имеющаяся широкая источниковая база, предопределившие структуру данного исследования, позволили прийти к ряду выводов, содержащих элементы научной новизны.

Проанализирована позиция и роль Конгресса в отношении новых вызовов, с которыми столкнулись политические деятели США после окончания Второй мировой войны. Впервые в отечественной исторической

27 науке в комплексе охарактеризована внешнеполитическая деятельность

Конгресса в переломный для Соединённых Штатов период.

Определена роль республиканской партии и отдельных лидеров Конгресса в выработке нового внешнеполитического курса страны.

Впервые в отечественной историографии исследованы внешнеполитические воззрения ряда влиятельных сенаторов и конгрессменов, охарактеризован их личный вклад в развитие внешнеполитического процесса.

Впервые в отечественной историографии показано, что народ США и Конгресс не были во всём единодушны с администрацией президента в реализации новой концепции послевоенной внешней политики.

Впервые введены в историческом исследовании в оборот такие источники как Реорганизационный Акт 1946 г., позволившего дать углубленную характеристику изменениям в структуре и полномочиях Конгрессами Резолюция Сената №8 (резолюция Уэрри), позволившая дать оценку готовности сенаторов вернуть себе утраченные полномочия.

Впервые освещены т. н. «Большие дебаты», проходившие в 1950-1951 гг, целью которых был пересмотр роли Конгресса в формировании военной и внешней политики страны и оказавшие решающее влияние на осознание сенаторами и конгрессменами своей ответственности перед народом.

Положения, выносимые па защиту: 1. Первые послевоенные годы (1945-1946 гг.) являются временем объективного ослабления влияния Конгресса Соединённых Штатов на формирование внешней политики страны, что объсняется рядом причин: не желание президента расставаться с чрезвычайными полномочиями, которыми он был наделён в период военных действий; постоянное использование президентом исполнительных соглашений, вместо заключения полноценных договоров; реорганизация военных ведомств, оказавших втянутыми в международные отношения уже и в

28 мирное время; добровольный отказ Конгресса от ряда своих конституционных полномочий.

1. Реорганизационный Акт 1946 г., приведший к значительным изменениям в структуре Конгресса, позволил законодательному органу страны по-новому взглянуть на свои пошатнувшиеся позиции в конкурентной борьбе с исполнительной властью за верховенство, повысил эффективность его работы и привёл к активному участию Конгресса в формировании европейского направления американской внешней политики.

2. Первые послевоенные годы характеризуются тесным сотрудничеством двух основных партий в Конгрессе Соединённых Штатов по внешнеполитическим вопросам. Однако оппозиция курсу Трумэна в законодательном органе всё же имелась и представляли её левые демократы, «диксикраты» (демократы, представляющие южные штаты), а также правые республиканцы (изоляционисты и неоизоляционисты). Противостояние в высшем законодательном органе США шло не столько между республиканцами и демократами, сколько в рамках каждой партии.

3. Оппозиция, не имея никакой реальной альтернативы внешнеполитическому курсу Трумэна, ставку делала на высокую степень затратности такой политики. Экономика стала основным инстументом критики со стороны неоизоляционистов, начиная с дебатов по вопросу предоставления ссуды Великобритании (1946 г.) и до окончания «Больших дебатов» (1951 г.).

4. Конгресс внёс значительный вклад в формирование внешней политики США после Второй мировой войны. Практически единогласное одобрение Устава ООН, внесение существенных предложений и поправок в «доктрину Трумэна» и программу экономического восстановления Европы ( план Маршалла), принятие сенатской резолюции №239, без которой ратификация

29 Североатлантического договора выглядела бы проблематичной - всё

это говорит о возросшей роли Конгресса на политической арене США Практическая ценность. Материалы и выводы диссертационного исследования могут использоваться в научной, учебной и лекционной практике, для подготовки общих, специальных и элективных курсов и учебных пособий по новейшей истории США, по истории американских политических партий и по истории внешней политики Соединённых Штатов.

Апробация диссертации. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры новой и новейшей истории Южного федерального университета. Выводы и основные положения данного исследования были апробированы на научных конференциях, а также в публикациях автора.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, приложения, списка использованных источников и литературы.

зо Глава І

Послевоенные изменения в системе законодательной и исполнительной властей.

К 1945 году становилось всё более очевидным, что антигитлеровская коалиция стоит на пороге победы. К этому времени постепенно начала складываться новая структура мира, новое соотношение социально-экономических и военно-политических сил на международной арене. Страны, развязавшие Вторую мировую войну ( Германия, Италия, Япония и др.), терпели поражение на всех фронтах или уже вышли из войны. Было понятно, что они не будут вести самостоятельной внешней политики на мировой арене: одни, согласно договорённостям Большой тройки в ходе военных действий, будут оккупированы; а другие настолько нуждались в экономическом содействии со стороны союзников (а помощь такого рода могли оказать лишь Соединённые Штаты Америки), что им придётся следовать в «форваторе» американской политики. Данная война, в отличие от Первой мировой, привела к тому, что Франция и Англия выбыли из числа великих держав. Правда, Великобритания считалась таковой, но лишь формально. Этот статус прочно закрепили за своими странами СССР и США. Однако положение Советского Союза было не столь однозначным, как не редко полагают. Укрепились международные позиции и возрос авторитет советского государства, закреплены надёжными договорами новые границы, осуществлялась многовековая мечта русских царей — Восточная Европа вошла в сферу влияния СССР, но всё это было достигнуто ценой огромных человеческих потерь (27 млн. человек) и материального ущерба в размере 128 млрд. долларов. В целом «сверхдержавность» Советского Союза зиждилась на двух основах — многомиллионная армия, подавляющая числом любое государство в Европе и Азии; и геополитические приобретения.

31 Совершенно другая ситуация складывалась с Соединёнными Штатами.

В ходе войны США приумножили свою экономическую и военную мощь,

они превратились в сверхдержаву. Боевые действия не нанесли экономике

США никакого ущерба, наоборот, к 1945 году валовой национальный доход

возрос более чем в два раза по сравнению с 1940 годом, свыше 70% мировых

запасов золота (без СССР) оказались сосредоточены в'Соединённых Штатах .

США стали и ведущей военной державой в западном мире, их вооружённые

силы насчитывали 12 млн. человек, располагавшихся в различных уголках

планеты, они монопольно обладали совершенно новым оружием - оружием

массового уничтожения, атомной бомбой.

В отличие от Первой мировой войны, эта война не прошла «незаметной» для США. Она привела к широким изменениям как в системе исполнительной и законодательной ветвей власти Соединённых Штатов, так и в психологии, как руководства страны, так и рядовых американцев.

Первые послевоенные годы, в период президентства Гарри Трумэна (1945-1952), являются временем общего ослабления влияния Конгресса на внешнюю политику и, следовательно, усиления президентской власти. Данное ослабление выразилось не в смене политического режима, не в отказе от конституционных и демократических норм, а в простой передаче части широчайших полномочий Конгресса исполнительной власти.

Для того, чтобы объективно рассмотреть роль Конгресса в выработки внешнеполитической концепции страны после Второй мировой войны, нам необходимо проанализировать процесс усиления исполнительной власти, охарактеризовать полномочия законодательной и исполнительной власти в вопросах внешней и военной политики, показать новый облик Конгресса.

В политической системе США, в свете рассматриваемого вопроса, Конгрессу отведена роль утверждения бюджета, объявления войны, формирования и содержания армии и флота, регулирования торговли с иностранными государствами. Глава исполнительной власти является главнокомандующим армии и флота, имеет право заключать договора с

32 иностранными государствами, назначать послов и других должностных лиц лишь по совету и с согласия Сената. Но только президент принимает послов иностранных государств .

С момента принятия Конституции и становления нового государства возникли вопросы, которые не нашли прямого отражения в Конституции. Сразу встали такие проблемы как: что означает «совет и согласие Сената» при заключении договоров? Как быть с заключением секретных договоров или каких-либо соглашений? Какая власть должна определять стратегическое направление во внешней политике? Сенат или президент признаёт или отказывает в признании новому государству? Может ли президент использовать войска и отправлять их в зону боевых действий при отсутствии официального объявления войны со стороны Конгресса? Кому подчиняются армия и флот в мирное время?

Споры по этим вопросам идут издавна. Некоторые исследователи полагают, что президент обладает неограниченным контролем над вооружёнными силами. Однако, если исходить из конституционной формулы⁴, то становится ясно, что вооружённые силы приданы президенту только на время военных действий, а так как войну объявляет Конгресс, то, следовательно, президент должен проводить в жизнь решение законодательного органа. Однако ни Конгрессом, ни общественностью не ставится под сомнение право президента отразить внезапный удар по территории Соединённых Штатов. То есть для того чтобы принять решение об отражении вражеского нападения президенту нет необходимости обращаться в Конгресс за разрешением применить вооружённые силы по их прямому назначению. Но если президент собирается использовать вооружённые силы страны для других целей, в том числе и для отстаивания национальных интересов, он должен получить согласие Сената, так как именно та власть, которая объявляет войну и несёт на себе ответственность за контроль над её ведением. Ведение военных действий (как и дипломатии) переданы президенту из-за необходимости соблюдения секретности,

33 быстроты реакции и эффективности. Соблюдение секретности лучше

обеспечат аппарат президента и военные ведомства, нежели сотня сенаторов, полсотни членов Палаты представителей и тысячи их сотрудников. В отличие от Конгресса, президент оперативно получает информацию от своих представителей за рубежом, министров и советников. Далее, работа президентского аппарата является более эффективной, так как президент работает на постоянной основе, в то время как Конгресс имеет «привычку уходить на каникулы». Преимуществом президентской власти являются также внутреннее единство, постоянство курса, личная ответственность и решительность. В противоположность этому в Конгрессе нет, и не может быть, единства, он переизбирается частично каждые два года и не может придерживаться одного курса, а, следовательно, и нести персональную ответственность за принятые решения. Сенатор У. Фулбрайт отмечал: «В нашей системе существует такой разрыв в реакции на изменения между конгрессом и президентом. Палата представителей настроена совершенно местнически, сенат же столь постоянен, что требуется долгое время для отклика на меняющиеся потребности страны в целом»⁵. Некоторые исследователи, например Майкл Мези, полагают, что Конгресс благодаря своей «фундаментальной природе более подходит для дебатирования проблем, чем для утверждения политического контроля»⁶. В целом с этим утверждением нельзя не согласится. Оно нисколько не уменьшает роли Конгресса, ведь именно в процессе обсуждения проблемы вырабатывается та линия политики, которой должен следовать Белый дом. К тому же различные узкоспециализированные комитеты Сената и Палаты представителей глубже разберут проблему и лучше оценят необходимость проведения той или иной политики в национальных интересах.

За свою более чем двухсотлетнюю историю Конгресс всего лишь пять раз объявлял войну: Война 1812 г. (1812-1814 гг.), Мексиканская война (1846-1848 гг.), Испано-американская война (1898 г.), Первая мировая война (1917-1918 гг.) и Вторая мировая война (1941-1945 гг.).⁷ Все остальные

34 военные конфликты с участием вооружённых сил США проводились и

проводятся без официального объявления войны и зачастую без одобрения

Сената. Это является ярким показателем того, насколько президентская

власть усилила свою позицию по достаточно спорным вопросам. Даже в

сфере законотворчества, всецело переданной Конституцией Конгрессу,

президенты упрочили своё положение. Можно проследить данное

обстоятельство по динамике инициирования законов со стороны Конгресса и

Белого дома. Если в 1870-1910 гг. президенты инициировали всего лишь 5%

законов, а Конгресс - 53%, то уже в 1945-1954 гг. цифры заметно меняются

не в пользу законодательного органа: 33% законов представлены

президентом, а 17% - Конгрессом. Следует также обратить внимание на тот

факт, что совместное инициирование возросло с 20% (1870-1910) до 44%

(1945-1954 гг.).⁸

Начиная с Джорджа Вашингтона, наиболее активные президенты вмешивались в законотворчество. Однако в научной литературе принято считать, что именно с правления Франклина Д. Рузвельта берёт своё начало так называемое законодательное президентство, т.е. активное участие президентов в законотворческой деятельности и просто усиление власти президентов во всех сферах государственной власти, в том числе и во внешней политике.

На всём протяжении истории США реальная власть сосредотачивалась в руках либо президентов, либо конгрессменов и она наподобие маятника покачивалась с одной стороны на другую. С 1941 г., т.е. момента вступления Соединённых Штатов во Вторую мировую войну, маятник «застрял» на президентской стороне в решение вопросов внешней политики. Обращает на себя внимание то, что президенты упрочивают своё положение в период войн, так как их зачастую наделяют чрезвычайными полномочиями, с которыми президенты впоследствии не желают расставаться. Таким образом, за ними остаются некоторые прерогативы, не относящиеся к ним по нормам Конституции и в силу традиций передающихся от одного президента

35 другому. Когда прекращались военные действия, президентские полномочия (как главнокомандующего) рассеивались. Так было до середины XX века, но ситуация кардинально изменилась после 1945 г. По окончанию Первой мировой войны Конгресс активно участвовал во внешнеполитических делах, однако в первые десятилетия после Второй мировой войны он «являл собой ни с чем не сравнимую смиренность». Так понимают деятельность Конгресса в период с 1945 г. некоторые исследователи.⁹ Однако почему то не обращается внимание на то, что Конгресс, во всяком случае, в рассматриваемый нами период, выражал не «смиренность», а согласие с рядом действий исполнительной власти. Конгресс поддержал президента Гарри Трумэна, когда он предложил оказать помощь ряду стран военного и экономического характера.¹⁰ Более того, Конгресс не просто «штамповал» своё согласие. Эта поддержка проходила через ряд «сражений» в стенах законодательного органа. И просто говорить о «смиренности» Конгресса перед президентом по-сути кажется неверным. Если Конгресс удовлетворяла деятельность администрации, и она отвечала чаяниям самого Конгресса, то почему он должен был создавать препоны такой администрации.

Более или менее спокойное отношение обеих ветвей власти к своим военным и внешнеполитическим полномочиям до Второй мировой войны объясняется двумя факторами. Во-первых, численность американских вооружённых сил составляла от 1-2 тысяч до 300 тысяч за предшествующее время, а с 1946 г. это число возросло до 1,8 млн. человек в год. Здесь имеет значение не только тот факт, что численность армии возросла в 6,6 раза, но и в увеличении ассигнований на её содержание. Не стоит замалчивать и то, что возросшая численность вооружённых сил и их постоянный статус были санкционированы самим Конгрессом. Конгрессмены фактически передали президенту многомиллионную армию, и сами усилили позиции главы исполнительной власти. В то время как президент являлся главнокомандующим лишь на время призыва армии, он не представлял собою угрозы попрания прав и полномочий Конгресса, теперь же

36 конгрессмены сделали то, чего опасались их предшественники, создатели Конституции. Формально теперь президент обладал властью, которая могла бы вылиться в «тиранию». Об этом ещё в 1789 г. Томас Джефферсон предупреждал в письме Мэдисону. Не так давно этому процессу А. Шлезингер-мл. дал название «имперское президентство», охватив тем самым

всю сущность явления.

Не будем забывать, что наличие подобной армии, да к тому же разбросанной по военным базам по всему миру; ведение «холодной» войны с Советским Союзом и постоянные попытки сдерживания его политической и военной экспансии; участие прямое или косвенное в различных региональных конфликтах обусловили такое положение армии США и президента, что они на постоянной основе были призваны «на действительную службу Соединённым Штатам». При таком понимании проблемы, президент имел право посылать войска заграницу, не испрашивая согласия Конгресса, начинать военные действия без объявления войны со стороны Сената и руководить армией и флотом как посчитает нужным.

Таким образом, президентские полномочия достигают своего зенита во время различного рода военных конфликтов.

Во-вторых, пока Соединённые Штаты придерживались политики нейтралитета и следовали завету Джорджа Вашингтона¹⁴, внешнеполитические прерогативы особо никого не интересовали. Но после того как Соединённые Штаты стали активно участвовать в международных отношениях, заняли лидирующее место в политическом, экономическом и военном областях, возглавили западный демократический мир в борьбе с восточным коммунизмом, вопрос о внешнеполитических полномочиях вышел на первый план.

Международная политика - лицо нации, обращенное к другим государствам, и она условно делится на дипломатию слова и дипломатию войны, ведь война - одна из форм дипломатии. Под дипломатией слова мы

37 понимаем повседневное ведение внешней политики, а под дипломатией

войны - право объявления войны и контроля над её ведением.

В то время как дипломатия слова предоставлена целиком исполнительной власти - президенту и государственному секретарю, то дипломатия войны предоставлена Конституцией законодательной власти, Сенату.

В политической элите США сформировались две группы - сторонники узкого толкования Конституции (strict construction) и сторонники широкого толкования (loose construction)¹⁵. Первые полагали и полагают по сей день, что национальное правительство может обладать лишь теми полномочиями, которые ясно указанны в Конституции. Они считают, что теория так называемых «подразумеваемых полномочий» опасна. Напротив, сторонники широкого толкования утверждали, что для эффективного функционирования аппарата президента и Конгресса необходимо допустить существование «подразумеваемых полномочий», которые вытекают из полномочий перечисленных в Основном законе.

Продолжая рассмотрение вопроса о предполагаемых полномочиях, заметим, его сторонники высказываются в пользу того, что если согласно Конституции президент подписывает договора, назначает послов, консулов, официальных представителей и принимает послов других государств, то предполагается, что он возглавляет и направляет внешнюю политику. Более того, именно на президенте лежит обязанность признания или отказа в признании новому государству. Этот постулат с их точки зрения вытекает из конституционного положения о приёме послов. Объясняется это просто: принимая посла нового государства, президент тем самым признаёт это государство и, наоборот, не принимая посла —- отказывает в признании.

Сторонники же узкого толкования отмечают, что заключение договоров и назначение послов происходит с «совета и согласия» Сената. Что такое «согласие» в обоих случаях ясно: сенаторы должны двумя третями голосов ратифицировать договор и одобрить назначение дипломатических

38 представителей. С «советом» дело обстоит несколько сложнее. Первый

президент США, желая соблюсти положение Конституции, при заключении

договора с Индией, послал запрос в Сенат, прося их совета. После того, как

Сенат направил рассмотрение этого вопроса в соответствующий комитет,

Вашингтон взбунтовался. После этого инцидента ни один президент США не

делал подобного официального запроса заранее'⁶.

С тех пор президенты неофициально интересуются мнением влиятельных сенаторов, включают сенаторов в состав делегации заключающей договор или просто игнорируют их мнение, заключая исполнительные соглашения.

Дабы избежать изнурительной процедуры ратификации договора Сенатом или зная, что договор не пройдёт через сенатский внешнеполитический комитет, а, следовательно, не поступит на ратификацию, президенты США часто прибегают к использованию исполнительных соглашений. Данное решение не является антиконституционным действием, ибо в Конституции о соглашениях, пактах ничего не говорится. Строго оговаривается лишь то, что для заключения договора президент должен получить голоса двух третей присутствующих сенаторов. Однако если исходить из принципа предполагаемых полномочий, записывая в Конституцию слово «договор» отцы-основатели подразумевали любое соглашение, заключённое от имени Соединённых Штатов с другими государствами во имя интересов Соединённых Штатов.

С 1789 г. Сенат всего лишь отклонил 19 договоров. В основном практикуются внесение поправок, изменение договора или откладывается их рассмотрение. Сенат одобрил без изменений 69% (944 договора) из всех представленных на рассмотрение договоров .

С 1945 года наблюдается постоянный рост процента исполнительных соглашений относительно ратифицированных договоров. Если с 1941 по 1945 гг. было заключено 15 договоров и 402 исполнительных соглашений, то уже за 1945 - 1952 гг. число заключённых исполнительных соглашений

39 выросло до 1371, договоров - до 145 . Другими словами в 1952 г. было

принято 11,4 соглашений на один договор.

Таким образом, мы видим, что за период 1945 - 1952 гг. исполнительная власть в лице президента потеснила Конгресс в сфере международных дел, и основным инструментом ущемления полномочий законодательного органа являются исполнительные соглашения. Сенатор У. Фулбрайт сетовал: «Мы получаем много договоров о почтовых делах и т.п. Недавно мы рассматривали чрезвычайный договор о защите похищенных предметов искусства. Но когда мы вводим войска или берём на себя обязательства перед Испанией, прибегают к исполнительным соглашениям»¹⁹.

Очередной удар по власти Конгресса в международной области нанёс Верховный суд США, в лице судьи Джорджа Сазерленда, постановивший в 1936 году, что внешняя политика - прерогатива президентской власти²⁰. Однако в 1952 г. судья Роберт Джексон уточнил заявление судьи Сазерленда: «президент должен действовать во внешних делах без давления со стороны Конгресса, но он не должен действовать вопреки Конгрессу» .

Другими словами, как военные, так и внешнеполитические полномочия разделены: «президент обычно находится в положении предполагать, а Конгресс зачастую находится в положении располагать» . Кроме того, Конгресс формирует внешнюю политику посредством контроля за деятельностью исполнительной власти, проводит слушания и расследования по важным внешнеполитическим вопросам, тем самым фокусируя внимание общественности и правительства на интересующие его проблемы.

Но следует учесть и то, что хотя президент и является главнокомандующим и «лицом» нации за рубежом, однако как внешняя, так и военная политики постоянно требуют экономических ресурсов, которые выделяются Конгрессом. Если Конгресс пожелает вернуть себе ряд полномочий, которые президенты и их сторонники считают своими подразумеваемыми полномочиями, законодательная ветвь может принять

40 соответствующие законы и, если есть необходимость, преодолеть

президентское вето, или урезать бюджет Государственного департамента,

разведслужб, администрации Белого Дома, военного ведомства. Урезание

бюджета — это фактически урезание полномочий исполнительной власти:

полномочия не столько изымаются, сколько ограничиваются отсутствием

средств. Конгресс в состоянии даже ограничить исполнительные соглашения,

напрямую не запрещая их заключение. Если президент достиг соглашения с

каким-либо государством, Конгресс, имея право взимать пошлины и

регулировать иностранную торговлю, в соответствии с Конституцией, в

состоянии фактически сорвать это соглашение, повысив пошлины на

ввозимые товары или введя запрет на ввоз/вывоз.

В целом, президент и Конгресс отстаивают различные толкования Конституции и, как правило, в своих интересах. Президент считает, что если по конституции он имеет право исполнять законы, то, следовательно, ему отведена и вся исполнительная власть, к которой относится и внешняя политика. А Конгресс наделён властью над внешней торговлей и правом объявлять войну. С другой стороны, Конгресс полагает, что словосочетание «внешняя торговля» включает в себя все аспекты отношений с иностранными государствами, так как для отцов-основателей первостепенное значение имела торговля, а не политика. А то, что право объявления войны отведено Конгрессу, с их точки зрения указывает на ведущий политический статус этой ветви власти.

Другим направлением усиления исполнительной власти в военном вопросе, наряду с увеличением численности армии и военных баз, является укрепление силовых структур и создание новых. В 1947 году, в соответствии с Законом о национальной безопасности, произошла коренная реорганизация военных ведомств. Было создано единое министерство обороны, которое вобрало в себя прежние военный и военно-морской департаменты. Единое министерство превратилось в грозного соперника для Государственного департамента при решении внешнеполитических вопросов. Имея военные

41 соглашения со многими странами, министерство оказалось втянутым в международные отношения уже и в мирное время.

Для координации деятельности различных разведывательных служб, эффективности их работы и систематизации информации было решено создать единое разведывательное управление - ЦРУ, которое напрямую подчинялось президенту. Два года спустя ' Конгресс дополнил вышеназванный закон специальным декретом о деятельности ЦРУ. В соответствии с рассматриваемой темой, нас в этом декрете заинтересовали некоторые моменты. Декрет определил деятельность ЦРУ независимой от законодательной власти. Постоянные комитеты Конгресса в соответствии с политической традицией и рядом постановлений имеют право вмешиваться в деятельность министерств и различных правительственных агентств, однако к ЦРУ это не имеет отношения. Конгресс сам ограничил свои полномочия в этой области, не внеся поправок в этот декрет. Более того, ЦРУ позволялось не предоставлять в Бюджетный комитет сведения о структуре, численности персонала, денежных окладов и прочих расходов. Этим положением Конгресс лишил себя одного из важнейших рычагов влияния на деятельность ЦРУ, а, следовательно, и на президентский аппарат. Далее, Конгресс лишился своего права одобрять назначение должностных лиц, так как по декрету назначение и увольнение сотрудников ЦРУ находится целиком в

ведении директора управления .

Таким образом, для укрепления безопасности страны конгрессмены добровольно отказались от ряда своих конституционных полномочий. Фактически страх перед мнимой или явной угрозой со стороны СССР вынудил их поступиться своими прерогативами.

Не всем в Конгрессе нравился этот декрет , но его принятие явно укрепило независимость ЦРУ, повысило эффективность его работы и усилило позиции директора управления, который отныне становился одним из ведущих лиц исполнительной власти; а самое главное для тех, кто

42 принимал данное постановление, укрепилось чувство защищённости и

безопасности.

Венцом реорганизации становится учреждение по тому же закону Совета национальной безопасности (СНБ), высшего совещательного органа при президенте США. Данная организация создана была для координации всей деятельности разведывательных служб и военного ведомства, оценки проведённых операций за рубежом и осуществления общего руководства.

Таким образом, мы видим, что в целом усиление президентской власти проходило по двум основным направлениям: с одной стороны, широчайшие прерогативы постепенно сосредотачивались у исполнительной ветви в ущерб законодательной, а с другой стороны - укрупнялись и учреждались новые ведомства, деятельность которых выводилась из-под контроля Конгресса.

Изменения, вызванные Второй мировой войной и началом холодной войны не могли не затронуть и Конгресс. Хотя изменения, произошедшие здесь не столь заметны, как в исполнительной власти, однако они не менее важны и значимы. В отличие от президентского аппарата законодательный орган менее подвержен каким-либо переменам. За 157 лет своего существования Конгресс не претерпел особых изменений. Он характеризуется консервативностью взглядов на свою роль в системе власти, традиционностью в структурных вопросах, медлительностью в принятии решений, не отличающийся быстротой реакции на новые вызовы времени.

Изменившееся международное положение США и критика внутри страны относительно превращения Конгресса во второразрядный институт власти заставили сенаторов и конгрессменов по-новому взглянуть на свои пошатнувшиеся позиции в конкурентной борьбе с исполнительной властью за верховенство.

Объединённый комитет по реорганизации Конгресса , созданный в 1944 году для анализа сложившейся обстановки и нахождении выхода из него, следующим образом выразил свои опасения: «Всё большую

43 озабоченность законодателей вызывает снижение роли Конгресса по

сравнению с исполнительной ветвью власти нашего федерального

правительства. По Конституции именно Конгрессу принадлежат полномочия

принятия политических решений. За последние годы стала заметна всё

возрастающая тенденция передачи этих полномочий Президенту, что отчасти

объясняется недостатком эффективных механизмов и менее действенными

учреждениями законодательной ветви власти. По мнению многих, чтобы

восстановить баланс сил и занять законное положение в системе

правительства, Конгресс должен модернизировать используемые

инструменты, координировать деятельность своих подразделений и создать

научно-исследовательские институты, которые могли бы предоставлять

Конгрессу информацию, которая необходима для власти» .

В одном из докладов, предоставленных членами Палаты представителей, замечалось, что наиболее важные законы были подготовлены чиновниками исполнительной власти, которые планировали быть получателями полномочий, отбираемых у Конгресса.

4 марта комитет утвердил доклад, включающий 37 специальных рекомендаций для модернизации и улучшения деятельности Конгресса, и заявлял: «Наш комитет был создан с верой, что... наступило время для Конгресса пересмотреть свою роль в американской схеме правительства и модернизировать свою организацию и процедурные правила»²⁷.

Законопроект, после одобрения палат, был 2 августа 1946г. подписан президентом и приобрёл силу закона.

Объединённый комитет проделал огромную работу: провёл 39 публичных слушаний и 4 исполнительных сессий, всего за четыри месяца (13 марта-29 июня 1945г.) допросил 102 свидетеля, из которых 45 являлись членами Конгресса , систематизировал все предложенные рекомендации, подготовил законопроект, который практически без изменений, стал Актом, обязательным для последующих конгрессов, начиная с Конгресса 80-го созыва (1947г.).

44 В соответствии с рекомендациями комитета была проведена

следующая реорганизация в структуре и деятельности обеих палат

Конгресса.

Широкие изменения были установлены относительно числа и юрисдикции постоянных комитетов, самых влиятельных и эффективных структур в Конгрессе. Сами члены законодательного органа прозвали их «глазами, ушами, руками и очень часто мозгом» Конгресса . Численность постоянных комитетов уменьшилась с 48 до 19 в Палате представителей и с 33 до 15 в Сенате . Данное резкое снижение объясняется слиянием комитетов и распределением юрисдикции упразднённых комитетов между оставшимися. Однако следует упомянуть и то, что были учреждены два новых постоянных комитета как в Палате, так и в Сенате. Одним из них был комитет по военным вопросам. Подобный шаг является яркой и наглядной иллюстрацией того, насколько Конгресс всерьёз стал воспринимать свои конституционные полномочия в этой области.

Наиболее влиятельными и престижными постоянными комитетами являются в Палате представителей комитеты по ассигнованиям, бюджету, правилам; в Сенате - комитеты по ассигнованиям, финансам, вооруженным силам и иностранным отношениям³¹.

Для большинства сенаторов число комитетов, где они могли работать, было ограничено по Акту до двух, а для членов Палаты представителей - до одного. Тогда как ранее сам сенатор Лафоллет работал в 5 постоянных и 1 специальном комитетах, а сенатор О'Махони (штат Вайоминг) - в 7 постоянных и з специальных комитетах. По традиции, и это было зафиксировано в новых процедурных правилах, это не относилось к конгрессменам, занятым в комитетах по бюджету и ассигнованиям. Более того, конгрессмены могли принимать участие в работе трёх подкомитетов того постоянного комитета, к которому они прикреплены. Это позволяло, не увеличивая число членов, повысить эффективность работы подкомитетов и в целом самого комитета.

45 Исходя из темы исследования и степени значимости, нас больше

интересуют комитеты обеих палат по внешним делам и вооружённым силам.

Реорганизационный Акт определил и их полномочия. В юрисдикцию

комитета по вооружённым силам отводились все законодательные акты,

имеющие отношение к общим аспектам обороны, развитию военной техники,

стратегические материалы, необходимые для обороны страны и т.д. Комитет

по внешним сношениям получил в своё распоряжение вопросы

национальной безопасности, внешних займов, границ США, международного

права в аспектах внешней политики, объявления войны, отношения

Соединённых Штатов с другими государствами, заключение договоров и

т,³³

т.д.

До окончания Второй мировой войны, в отношении вопросов внешней политики, нижняя палата Конгресса находилась в тени Сената. Такая разница в степени влияния и активности двух палат можно объяснить лишь тем фактом, что по Конституции США внешнеполитические полномочия Конгресса сосредоточены в руках Сената. Таким образом, сенатский комитет по внешним сношениям, в силу описанного обстоятельства, считался и считается по сей день наиболее престижным, чем аналогичный комитет Палаты представителей.

В то время как по традиции привилегией рассмотрения бюджета обладала Палата представителей, после войны она стала оказывать влияние на внешнюю политику страны ничуть не меньше, чем Сенат. Причиной этому явилось то, что без денежных средств (которые могут быть выделены лишь Палатой) не работали бы программы помощи иностранным государствам, одобренные Сенатом. Особенно актуальным этот вопрос стал в конце 40-х годов, когда и был достигнут паритет между двумя палатами Конгресса.

Помимо вышеназванных комитетов в компетенции более чем десяти комитетов имеются вопросы, затрагивающие иностранную и военную политики. К ним следует отвести комитеты по сельскому хозяйству

46 (рассматривающие вопросы торговли сельскохозяйственными товарами и

продовольствием с иностранными государствами), по ассигнованиям

(выделяющие денежные средства на работу дипломатического ведомства и

на программы зарубежной помощи), по банковским и финансовым вопросам

(рассматривающие международное финансирование, тарифы и торговые

соглашения) и прочие комитеты.

В соответствии с Реорганизационным Актом 1946 г. численность постоянных комитетов Палаты представителей по вооружённым силам и внешним делам устанавливалась в размере 45 членов, а сенатский комитет по вооружённым силам должен был состоять из 20 членов, комитет по иностранным отношениям - 19 членов.

Уменьшение в числе постоянных комитетов в результате стимулировало создание новых подкомитетов в Сенате: их число возросло с 34 до 60. Большинство из вновь созданных сенатских подкомитетов отображали прежнюю юрисдикцию ликвидированных комитетов. Однако в Палате представителей произошла обратная метаморфоза - их количество снизилось с 97 до 60³⁴. Там же перечислялось и количество подкомитетов: комитетам по вооружённым силам полагалось иметь по 6 подкомитетов, а комитетам по международным делам - 7 подкомитетов³⁵.

Для более эффективной работы Акт 1946г. разрешил комитетам нанимать штат сотрудников из четырёх профессионалов и шести канцелярских работников на непартийной основе. Таким образом были усилены аналитические возможности комитетов, увеличена оперативность рассмотрения вопросов и принятия ответственных решений.

Наконец, наиболее важным событием стало то, что Реорганизационный Акт 1946г. обязал постоянные комитеты вести непрерывный надзор за деятельностью исполнительной ветви. Отныне любые решения или постановления органов исполнительной власти подлежали рассмотрению комитетов сквозь призму соответствия их конституционным полномочиям данного органа.

47 Рассматриваемый Акт не ограничил полномочия председателей

комитетов, а наоборот усилил их.

Как правило, выбор председателя комитета происходит исходя из принципа старшинства, который, как считается, ограждает фракции от внутренней борьбы за должность, а также гарантирует, что председателем будет наиболее опытный сенатор или член Палаты представителей³⁶. Председательствовать можно было в нескольких комитетах одновременно, власть председателя комитета, была практически единоличной. Он устанавливал повестку дня заседаний комитета, он мог фактически положить "в стол" любой законопроект, он уполномочивался Актом нанимать персонал, он назначал, следовательно, и снимал с занимаемых должностей, председателей подкомитетов из числа членов комитета. Будучи зависимыми от благосклонности и расположенности председателя, они следовали в форваторе принятых или отстаиваемых им решений.

Исключительно теоретически рассматривая, например, сенатский комитет по иностранным отношениям можно прийти к выводу о том, что, имея голоса двух помощником и семи председателей подкомитетов, председатель комитета получает в своё распоряжение 10 голосов из 19, то есть простое арифметическое большинство. Если принять во внимание процедурные полномочия председателя, его личный авторитет, то неоспорим тот факт, что в своём комитете он полновластный хозяин.

В истории Конгресса этот период принято называть эрой сильных председателей комитетов, временем «баронов» и «лордов».

Одним из «лордов» мог стать и Гарри Трумэн, бывший председатель специального сенатского комитета по исследованию программ национальной обороны с 1941 года. Однако всё изменилось в 1944 году, когда на съезде Демократической партии он был избран кандидатом на пост вице-президента США. Постановления съезда должны были оказать решающее влияние на послевоенную историю страны. Очень хорошо понимали это и участники национального собрания демократов. Главным вопросом съезда было не то,

48 кто будет кандидатом на пост президента от Демократической партии, а то,

кого выдвинуть на должность вице-президента. Этот пост в США обычно не вызывает никаких страстей, так как реальной властью он не обладает. Однако, учитывая тот факт, что в конце 1944 года, каждому американцу было очевидно, что президент Рузвельт одержит победу на президентских выборах и не доживёт до конца своего четвёртого срока, «драка» за пост вице-президента, то есть того, кто в скором времени должен будет въехать в Белый дом, вполне понятна.

Либерал Рузвельт устраивал далеко не всех в своей партии, но допустить, чтобы следующим президентом США стал Генри Уоллес (предыдущий вице-президент), известный своими крайне либеральными взглядами, лидеры демократической партии не могли.

На посту вице-президента Трумэн находился недолго, борьба за эту должность оправдала себя. 12 апреля умер президент Франклин Делано Рузвельт, умер в тот момент, когда страна стояла на пороге победы над фашизмом, умер тогда, когда он был более всего нужен своей стране и всему мировому сообществу. Не была доведена до логического конца мировая война, не были решены многие вопросы послевоенного устройства, не были завершены внутриполитические реформы. Всё это предстояло сделать новому руководителю Соединённых Штатов. Он не имел никакого представления о закулисном внешнеполитическом курсе своего предшественника, но с ним осталось окружение Рузвельта. Хотя и произошла смена лидера в исполнительной власти, этого не случилось в Конгрессе. Начавший свою работу 3 января 1945 г. 79-ый Конгресс США представлял собой демократическое большинство, как в Палате Представителей, так и в Сенате.

Демократы не просто остались в большинстве, но, во-первых, упрочили свои позиции в Палате представителей, получив на 24 голоса больше, чем на выборах 1942 г., их число выросло с 218 до 242 членов; а, во-вторых, потеряли два сенаторских места(58/56), где в свою очередь республиканцы

49 приобрели одно место (37/38). В результате выборов 1944 г. в Конгресс, в

Сенат прошли 14 новых сенаторов, из них на долю демократов пришлось

восемь законодателей, а республиканцам, соответственно, шесть. Среди

демократов в Сенат 79-го Конгресса прошёл и У. Фулбрайт, бывший член

Палаты представителей от штата Арканзас. Будучи членом комитета по

иностранным делам Палаты он инициировал принятие резолюции в 1943 г.,

поддержавшей усилия президента Ф. Рузвельта по созданию международной

организации безопасности. Для сенатора он был достаточно молод (ему

исполнилось 39 лет в 1944г., притом, что средний возраст сенаторов

составлял на тот момент 59,5 лет ), но был уже известным и состоявшимся политиком.

В целом победа демократической партии на выборах 1944г. не стала сенсацией из-за личного авторитета и харизмы президента Рузвельта, а так же из-за того, что именно при демократах страна не только выбралась из экономического кризиса, но и, участвуя в мировой войне, одерживала одну победу за другой.

В руководстве Конгресса значительных изменений не произошло. Как и при предыдущем созыве, спикером Палаты Представителей был избран демократ от штата Техас, Сэм Рейберн, а председателем pro tempore Сената Кеннет Маккиллар из Теннеси. Сенатским лидером демократов остался Альбин Беркли, занимавший этот пост с 1937 г., сенатор от штата Кентукки. О том насколько он был влиятелен можно судить лишь по одному факту: всего лишь десять лет находясь в стенах Сената, он был избран на самую важную и решающую должность. Не было бы здесь ничего удивительного, если бы не «система старшинства» и то, что он был не самым старшим в демократической фракции. Республиканцев же возглавил сенатор из штата Мэн с 1931 года, Уоллес Уайт, сменивший на этом посту Чарльза Макнери, представителя штата Орегон в Сенате. Необходимо здесь обратить внимание на то, что хотя Уайт и считался главой республиканской фракции, однако реальная власть была сосредоточена в руках сенаторов А. Ванденберга

50 (Мичиган), Г. Бриджеса (Нью-Хемпшир), Ю. Миликина (Колорадо) и Р.

Тафта (Огайо)⁴ . Что касается Палаты представителей, то республиканскую

фракцию возглавлял с 1939 г. Дж. Мартин, а главой демократической

фракции с 1940 г. был Дж. Маккорман оба являлись представителями штата

Массачусетс.

Пострузвельтовский Конгресс являл собой помимо традиционного противостояния изоляционистов и, условно интернационалистов, демократов и республиканцев, ещё и размежевание внутри самих партий. Так, в среде демократов появились "диксикраты" (члены демократической партии из южных штатов, противостоящих Г. Трумэну справа), которые ещё в 1944 г., как предполагали аналитики и политологи, могли создать трудности президенту Рузвельту в его выдвижении на пост президента США от демократической партии в четвёртый раз. Эти опасения были не беспочвенны, ибо Э. Смит и Д. Бей л и, представляющие в Сенате штаты Южная и Северная Каролина, соответственно, открыто призывали к выходу из демократической партии и выдвижению другого кандидата в президенты \ Схожую позицию занимали и другие южане-демократы - У. О'Дэниел из Техаса, Р. Рейнолдс из Северной Каролины и Ф.Диксон из Флориды. Результаты выборов, несомненно, должны были обрадовать президента Рузвельта, так как из пяти перечисленных сенаторов-диксикратов, оппозиционно настроенных к администрации, переизбрались в Сенат лишь двое - сенаторы Д. Бейли и У. О'Дэниел. "Прогрессисты" (сторонники Генри Уоллеса, ратовавшего за продолжение курса президента Рузвельта на сближение с Советским Союзом.) представляли собой левую внутрипартийную оппозицию. И были, конечно же, те конгрессмены, которых устраивала политика действующей Администрации.

Кстати и в Республиканской партии было не всё спокойно, так как в ней были и центристы, и консерваторы. Ярким представителем консервативного крыла был сенатор Роберт Тафт, сенатор от штата Огайо, сын 27-го президента США Уильяма X. Тафта (1909-1913). Главой

51 центристов можно назвать сенатора от штата Мичиган Артура Ванденберга, которого часто называли либеральным республиканцем , правда, таковым он стал уже в Конгрессе 79-го созыва. Более того, как отмечал в январе 1945 г. журнал "United States News", вследствие внутрипартийного раскола, республиканское руководство в Сенате, впрочем, это в равной мере относится и к Палате представителей, было "практичнески бессильно в послевоенной внешней политике".

Следует особо подчеркнуть, что доставшийся Трумэну в наследство Конгресс был менее изоляционистским, чем все предыдущие. Перед выборами в Конгресс журнал "Time" охарактеризовал настроение избирателей следующим образом: "... ни один изоляционист не чувствует себя спокойно. Избиратели настроены в пользу международного сотрудничества"⁴⁴. Ещё в 1943 г., следуя настроениям в обществе, республиканцы приняли резолюцию, согласно которой они высказывались за ответственное участие Соединённых Штатов в работе послевоенных международных организаций по предотвращению агрессий в будущем⁴⁵. Сенатор А. Ванденберг, не отрицая идею участия США в поддержании мира, всё же отметил, что не стоит заранее связывать Америку какими-то определёнными условиями относительно будущей внешней политики США, если само будущее ещё во мгле⁴⁶. На выборах 1944 г. потерпели поражение и покинули Конгресс такие "столпы" изоляционизма, как сенаторы-республиканцы Джон Донахэр из Коннектикута и Джонатан Най⁴⁷. Двадцатилетняя служба в Сенате и отстаивание интересов штата Северная Дакота не помогли ему переизбраться из-за непонимания новых реалий и задач, возникших перед Соединёнными Штатами, недооценки вновь появившихся национальных интересов. Даже лидер изоляционистов в Сенате Артур Ванденберг преобразовался в интернационалиста. Френсис Уилкокс (глава персонала сенатского комитета по иностранным делам в 1947-1955 гг.) отмечал в своём интервью для библиотеки Трумэна от 10 февраля 1984 г., что "...Пёрл-Харбор был убедительной демонстрацией ему (сенатору

52 Ванденбергу - Р. А.), что мы жили во взаимозависимом мире, что

Соединённые Штаты не могли остаться изоляционистскими. ... Я думаю, он чувствовал, что в послевоенный период единственная вещь, которую необходимо сделать - это попытаться работать с другими великими державами, для того, чтобы создать такой мир, в котором у нас была бы определённая степень стабильности". В целом, изоляционизм перестал определять внешнеполитическую линию республиканцев. Сенатор Уоррен Остин, представляющий штат Виргиния, отмечал, что с 1943 г. стержнем дискуссии в республиканской партии стал не вопрос быть или не быть сотрудничеству США с другими странами, а вопрос, в какой форме оно будет осуществляться.⁴⁹ Такие метаморфозы объясняются такими факторами, что, во-первых, глупо было бы со стороны законодателей отвергать возможные выгоды из поражения Германии во Второй мировой войне. Являясь либо представителями крупного промышленного капитала, либо владельцами предприятий и средств массовой информации, либо держателями акций, сенаторы, в массе своей, понимали, какие выгоды сулит им участие в международных делах; а, во-вторых, законодатели не могли не знать, что из европейского должника Соединенные Штаты превратились в страну, одалживающую средства половине земного шара, именно благодаря своему участию в европейских делах.

Подобным преобразованиям способствовало и традиционное представление о роли Америки в мире, уходящее своими корнями к отцам-основателям. Америке присуще приписывание универсальности собственному опыту, ценностям и идеалам. В этом ключе говорил американский социолог А. Глейзер, который утверждал, что «Соединённые Штаты - единственная страна в мире, которая, говоря о собственных национальных интересах, не отделяет себя от других наций, рас и народов»⁵⁰. Кроме того им характерен своего рода патернализм в истолковывании взаимоотношений между Новым Светом и остальным миром. Наставническое отношение к другим народам проистекало из убеждения, что

53 Америка избрала исключительную модель развития и готова способствовать

тому, чтобы распространить её на остальные народы. Американский народ, впитавший с молоком матери и идею собственного мессианского предназначения, восходящую ещё к пуританству Нового времени, на протяжении первой половины XX века дважды получил подтверждение своего «избранничества»: только со вступлением США в Первую и Вторую мировые войны вопрос о том, какая коалиция одержит победу практически не стоял; создание международных организаций (Лига Наций и ООН) по предотвращению агрессий в будущем и сохранение безопасности по всему миру было инициировано президентами США (Вудро Вильсоном и Франклином Рузвельтом); они верили, что именно американцы спасли Европу от фашизма и предотвращают распространение коммунизма; и только благодаря американской экономической помощи будет возможно восстановление Европы. Рост экономической и военной мощи, увеличение политического авторитета США по всему миру укрепляли веру рядовых американцев в своё высшее предназначение — спасать мир от тоталитаризма и быть защитницей демократии. Президент Г. Трумэн говорил, что «свободные народы мира обращают свои взоры к нам в поисках поддержки своих свобод»⁵¹. Универсализм, патернализм и идея мессианского предназначения американского народа сыграли большую роль для Соединённых Штатов, которые оказались готовы к новой роли сверхдержавы и лидера западного мира, не смотря на предшествующее господство изоляционизма.

Бомбардировка Пёрл-Харбора нанесла удар изоляционистским доводам, что всё то, что происходит в Европе, не может влиять на безопасность США. На их месте возникло убеждение, что интересы Соединённых Штатов заключаются в обеспечении такой ситуации в Европе, когда ни одно государство не могло бы доминировать на континенте.⁵ Изменившееся отношение американского народа к роли США в мировых делах вынудило сенаторов считаться с мнением своих избирателей.

54 Кроме того, как и интернационалисты, сенаторы-изоляционисты

должны были понимать, что если Соединённые Штаты покинут Европу после окончания войны, то их место займёт СССР. А отсидеться за своими границами от наступающего "агрессивного" коммунизма (как он расценивался основной массой политической элиты США) им не удастся. Более того, спасая народы Западной Европы от фашизма, они не могли допустить подпадания этих народов под влияние Советского Союза.

Таким образом, ослабившееся влияние изоляционистов, как в Палате Представителей, так и в Сенате США не могло представлять угрозы внешнеполитическому курсу администрации. Той администрации, которую возглавил человек, заявивший: «Хотим мы этого или не хотим, мы обязаны признать, что одержанная нами победа возложила на американский народ бремя ответственности за дальнейшее руководство мира».

Следует также отметить, что интересующий нас сенатский комитет по иностранным отношениям с 1942 по 1947 и с 1949 по 1953 год работал под руководством Томаса (Терри) Конналли, демократа из Техаса,⁵⁴ которого сменил в 80-ом Конгрессе Артур Ванденберг. Кстати говоря, о том насколько А. Ванденберга ценили можно судить по следующим фактам: президенты-демократы Ф. Рузвельт и Гарри Трумэн назначали сенатора-республиканца делегатом на конференцию в Сан-Франциско, где принимался Устав ООН; он принимал участии в работе Ассамблее ООН в 1946г. и представлял Соединённые Штаты на панамериканской конференции в Рио-де-Жанейро в 1947г. Более того, в своих мемуарах г. Трумэн оценил сенатора Ванденберга как «...великого американца и очень уважаемого республиканского лидера»⁵⁵.

В свою очередь председателями комитета Палаты по международным
делам были, сменяя друг друга, Джон Ки (1943-1947, 1949-1951), демократ из
Западной Виргинии; Чарльз Итон (1947-1949), представитель

Республиканской партии из Нью-Йорка; Джеймс Ричарде (1951-1953), демократ из Южной Каролины. Но были также своего рода не официальные

55 места для встреч законодателей, где обсуждались насущные

внешнеполитические вопросы. Здесь царила «клубная атмосфера», как подметил это Дин Ачесон, являвшийся заместителем государственного секретаря по взаимоотношениям с Конгрессом 79-го созыва. Так, представители нижней палаты Конгресса собирались в кабинете Сэма Рейборна, председателя Палаты и старого друга Гарри Трумэна, сенаторы же в личной столовой секретаря Сената Лесли Биффли, где, однако, председательствовал Альбин Беркли. Сенатская постоянная группа состояла из демократов Карла Хейдона и Эрнеста Макфарланда из Аризоны, Милларда Тайдингса из Мэриленда, Бартона Уиллера из Монтаны, Теодора Френсиса Грина из Род-Айленда, Листера Хилла из Алабамы и Скотта Лукаса из Иллинойса, а также включала таких республиканцев, как Артур Ванденберг и Уоллес Уайт из штата Мэн, а также прогрессиста Роберта Лафоллета младшего из Висконсина.⁵⁶ Если обратиться к списку членов сенатского комитета по иностранным отношениям, то можно заметить, что из 22 членов комитета только семеро из них входили в «клуб Беркли»⁵⁷. В данном перечне отсутствуют также как Том Конноли, председатель комитета, так и Гарри Трумэн, являющийся на тот момент одновременно и вице-президентом США и председателем Сената. Отсутствие первого объясняется сенатором Робертом Бёрдом тем, что Коннали был очень острым на язык и был "неудобным коллегой". А Трумэн не присутствовал, вероятно, из-за того, что был не допущен Рузвельтом к внешней политике и она, скорее всего, его не особенно и интересовала. Вступив в должность президента Соединённых Штатов Америки, он вынужден был к ней обратиться.

Подводя итог всему ранее сказанному, отметим, что Вторая мировая война привела к таким переменам в политической структуре США, которые без изменений существуют и поныне. Это и усиление президентской власти, причинами чего стали расширившееся участие США в мировой политике, рост масштабов и влияния исполнительной ветви в целом; и попытка

56 Конгресса вернуть себе свои конституционные полномочия, что выразилось в принятии Реорганизационного Акта 1946 года, усилившего позиции конгрессменов и увеличившего эффективность его работы; и изменения в психологии целого народа, отказавшегося раз и навсегда от идеологии изоляционизма.

Со всем этим пришлось столкнуться уже первому послевоенному Конгрессу, который смог преобразовать себя в соответствии с требованиями времени, и новому президенту США Гарри Трумэну.

Послевоенные изменения в системе законодательной и исполнительной властей

К 1945 году становилось всё более очевидным, что антигитлеровская коалиция стоит на пороге победы. К этому времени постепенно начала складываться новая структура мира, новое соотношение социально-экономических и военно-политических сил на международной арене. Страны, развязавшие Вторую мировую войну ( Германия, Италия, Япония и др.), терпели поражение на всех фронтах или уже вышли из войны. Было понятно, что они не будут вести самостоятельной внешней политики на мировой арене: одни, согласно договорённостям Большой тройки в ходе военных действий, будут оккупированы; а другие настолько нуждались в экономическом содействии со стороны союзников (а помощь такого рода могли оказать лишь Соединённые Штаты Америки), что им придётся следовать в «форваторе» американской политики. Данная война, в отличие от Первой мировой, привела к тому, что Франция и Англия выбыли из числа великих держав. Правда, Великобритания считалась таковой, но лишь формально. Этот статус прочно закрепили за своими странами СССР и США. Однако положение Советского Союза было не столь однозначным, как не редко полагают. Укрепились международные позиции и возрос авторитет советского государства, закреплены надёжными договорами новые границы, осуществлялась многовековая мечта русских царей — Восточная Европа вошла в сферу влияния СССР, но всё это было достигнуто ценой огромных человеческих потерь (27 млн. человек) и материального ущерба в размере 128 млрд. долларов. В целом «сверхдержавность» Советского Союза зиждилась на двух основах — многомиллионная армия, подавляющая числом любое государство в Европе и Азии; и геополитические приобретения. Совершенно другая ситуация складывалась с Соединёнными Штатами.

В ходе войны США приумножили свою экономическую и военную мощь, они превратились в сверхдержаву. Боевые действия не нанесли экономике США никакого ущерба, наоборот, к 1945 году валовой национальный доход возрос более чем в два раза по сравнению с 1940 годом, свыше 70% мировых запасов золота (без СССР) оказались сосредоточены в Соединённых Штатах . США стали и ведущей военной державой в западном мире, их вооружённые силы насчитывали 12 млн. человек, располагавшихся в различных уголках планеты, они монопольно обладали совершенно новым оружием - оружием массового уничтожения, атомной бомбой.

В отличие от Первой мировой войны, эта война не прошла «незаметной» для США. Она привела к широким изменениям как в системе исполнительной и законодательной ветвей власти Соединённых Штатов, так и в психологии, как руководства страны, так и рядовых американцев.

Первые послевоенные годы, в период президентства Гарри Трумэна (1945-1952), являются временем общего ослабления влияния Конгресса на внешнюю политику и, следовательно, усиления президентской власти. Данное ослабление выразилось не в смене политического режима, не в отказе от конституционных и демократических норм, а в простой передаче части широчайших полномочий Конгресса исполнительной власти.

Для того, чтобы объективно рассмотреть роль Конгресса в выработки внешнеполитической концепции страны после Второй мировой войны, нам необходимо проанализировать процесс усиления исполнительной власти, охарактеризовать полномочия законодательной и исполнительной власти в вопросах внешней и военной политики, показать новый облик Конгресса.

В политической системе США, в свете рассматриваемого вопроса, Конгрессу отведена роль утверждения бюджета, объявления войны, формирования и содержания армии и флота, регулирования торговли с иностранными государствами. Глава исполнительной власти является главнокомандующим армии и флота, имеет право заключать договора с иностранными государствами, назначать послов и других должностных лиц лишь по совету и с согласия Сената. Но только президент принимает послов иностранных государств .

С момента принятия Конституции и становления нового государства возникли вопросы, которые не нашли прямого отражения в Конституции. Сразу встали такие проблемы как: что означает «совет и согласие Сената» при заключении договоров? Как быть с заключением секретных договоров или каких-либо соглашений? Какая власть должна определять стратегическое направление во внешней политике? Сенат или президент признаёт или отказывает в признании новому государству? Может ли президент использовать войска и отправлять их в зону боевых действий при отсутствии официального объявления войны со стороны Конгресса? Кому подчиняются армия и флот в мирное время?

Споры по этим вопросам идут издавна. Некоторые исследователи полагают, что президент обладает неограниченным контролем над вооружёнными силами. Однако, если исходить из конституционной формулы4, то становится ясно, что вооружённые силы приданы президенту только на время военных действий, а так как войну объявляет Конгресс, то, следовательно, президент должен проводить в жизнь решение законодательного органа. Однако ни Конгрессом, ни общественностью не ставится под сомнение право президента отразить внезапный удар по территории Соединённых Штатов. То есть для того чтобы принять решение об отражении вражеского нападения президенту нет необходимости обращаться в Конгресс за разрешением применить вооружённые силы по их прямому назначению. Но если президент собирается использовать вооружённые силы страны для других целей, в том числе и для отстаивания национальных интересов, он должен получить согласие Сената, так как именно та власть, которая объявляет войну и несёт на себе ответственность за контроль над её ведением. Ведение военных действий (как и дипломатии) переданы президенту из-за необходимости соблюдения секретности, быстроты реакции и эффективности. Соблюдение секретности лучше

обеспечат аппарат президента и военные ведомства, нежели сотня сенаторов, полсотни членов Палаты представителей и тысячи их сотрудников. В отличие от Конгресса, президент оперативно получает информацию от своих представителей за рубежом, министров и советников. Далее, работа президентского аппарата является более эффективной, так как президент работает на постоянной основе, в то время как Конгресс имеет «привычку уходить на каникулы». Преимуществом президентской власти являются также внутреннее единство, постоянство курса, личная ответственность и решительность. В противоположность этому в Конгрессе нет, и не может быть, единства, он переизбирается частично каждые два года и не может придерживаться одного курса, а, следовательно, и нести персональную ответственность за принятые решения. Сенатор У. Фулбрайт отмечал: «В нашей системе существует такой разрыв в реакции на изменения между конгрессом и президентом. Палата представителей настроена совершенно местнически, сенат же столь постоянен, что требуется долгое время для отклика на меняющиеся потребности страны в целом»5. Некоторые исследователи, например Майкл Мези, полагают, что Конгресс благодаря своей «фундаментальной природе более подходит для дебатирования проблем, чем для утверждения политического контроля»6. В целом с этим утверждением нельзя не согласится. Оно нисколько не уменьшает роли Конгресса, ведь именно в процессе обсуждения проблемы вырабатывается та линия политики, которой должен следовать Белый дом. К тому же различные узкоспециализированные комитеты Сената и Палаты представителей глубже разберут проблему и лучше оценят необходимость проведения той или иной политики в национальных интересах.

Роль Конгресса в формировании внешнеполитического курса США в первые послевоенные годы (1945-1946 гг.)

В 1945 г., когда новым президентом Соединённых Штатов стал Гарри Трумэн и новый 79-ый Конгресс приступил к своей работе, Вторая мировая война ещё шла. Но с каждым последующим днём становилось всё более очевидно, что Германия и её союзники вскоре потерпят поражение и лидирующие позиции в мире заняли США и СССР.

Начиная с января 1945 г., сенаторы и конгрессмены всё активнее анализируют и рассматривают будущее послевоенное устройство мира и роль Соединённых Штатов Америки в нём. Обсуждения начались после речи младшего сенатора от Нью-Джерси Александра Смита, поддержанного коллегой-республиканцем Робертом Тафтом. 4 января сенатор Смит выступил с заявлением-критикой руководства американской внешней политики. Он отметил эффективную работу союзников по военным вопросам, но считал, что когда дело доходило до политических проблем Европы и мира, то «президент не в состоянии до сих пор принять на себя ответственное руководство». Смит выдвинул своего рода внешнеполитическую программу, согласно которой (1) президент должен советоваться с лидерами обеих партий в Сенате относительно послевоенной политики Соединённых Штатов; (2)Америка должна продолжить борьбу за выполнение Атлантической Хартии, положения которой нарушаются Великобританией в Италии и Греции, а Советским Союзом - в Польше; (3) президент должен осудить любые попытки союзных держав действовать в одностороннем порядке, но в то же время он должен понимать, что средиземноморский регион и вопрос о польских границах жизненно важны для Англии и СССР, соответственно; (4) необходимо учредить Совет Объединённых наций, который стал бы «опекуном мира» до тех пор пока не была бы создана международная организация. Именно Совет должен рассматривать и разрешать политические проблемы, предотвращать разногласия и споры среди членов Объединённых Наций, сформировать военные правительства в оккупированных странах; (5) Соединённые Штаты должны предотвратить распад Объединённых Наций и сохранить мир для всего мира, после того как война завершится; и, наконец, (6) США, которые выйдут из войны наиболее мощной державой мира, должны смело и определённо принять ответственность за мир на себя.1

Менее чем через неделю, 10 января, старший сенатор от Мичигана, Артур Ванденберг, произнёс одну из самых знаменитых и важнейших своих речей по внешней политике Соединённых Штатов. Его речь стала второй внешнеполитической программой, исходящей от Республиканской партии. Во многом программа Ванденберга была схожа с позицией сенаторов Смита и Тафта. Как и сенатор от Нью-Джерси, Артур Ванденберг настаивал на выполнении всех положений Атлантической хартии и сохранении единства между союзниками и после окончания Второй мировой войны, когда со всей очевидностью проявятся острые столкновения и различного рода разоблачения между союзниками. Старший сенатор от Мичигана отметил, что нельзя позволять различиям между победителями разделять и ослеплять их, т. к. необходимо будет совместно строить новый мир.

Но в отличие от своих коллег-республиканцев Ванденберг призывал Соединённые Штаты активно участвовать в международных отношениях и разрешать международные проблемы и тем самым «изжить» идеологию изоляционизма. Но он на самом деле не понимал, почему США должны быть только «безмолвными партнёрами». Соединённые Штаты не должны признавать концепцию, по которой вкладом США в международное единство должно быть молчание, когда другие «говорят и делают то, что им нравится», и по которой роль Америки во Второй мировой войне должна быть ограничена тем, что она должна бороться, умирать и платить.

Далее он предложил, чтобы Соединённые Штаты приложили максимум усилий на замену политики силы в международных отношениях политикой справедливости. С его точки зрения, это - единственный путь к длительному миру. Следующее, что необходимо сделать США, так это призвать союзников открыто и честно встретить «послевоенные альтернативы». Либо каждая нация будет действовать самостоятельно, либо - коллективно. Первая альтернатива, как заявлял Ванденберг, это - старый путь, который дважды ввергал американцев в европейские и мировые войны в первой половине XX столетия. Вторая альтернатива - новый путь, на котором братство военное перерастёт в братство мирного времени.

Ванденберг, выдающийся экс-лидер изоляционистов в Сенате, призывал американцев избрать путь сотрудничества, так как «океаны перестали быть нашими рвами», так как война стала сокрушительной всепоглощающей силой, так как «плоть и кровь не в состоянии на равных состязаться с летящей сталью», так как третья мировая война откроет ещё более ужасные лаборатории смерти, и так как это в национальных интересах США.

Сенатор от Мичигана полагал, что односторонние действия СССР в Польше и Великобритании в Греции, на которые жалуются американцы из-за того, что они противоречат внешнеполитическим принципам Соединённых Штатов и положениям Атлантической хартии, целиком оправданы аргументом безопасности против возрождения германского нацизма. Страх перед новой агрессией - причина односторонних действий союзников; причина нового раздела Польши; причина раздоров и разногласий в среде союзных держав; причина советско-английского договора 1942 г., советско-чехословацкого договора 1943 г., советско-французского договора 1944 г.

Конгресс США: от «доктрины Трумэна» к плану Маршалла

Первый международный кризис, с которым пришлось столкнуться президенту Трумэну и вновь избранному Конгрессу 80-го созыва, была греческая проблема.

Британское правительство 24 февраля 1947 года проинформировало Вашингтон о своём намерении прекратить оказание помощи греческому правительству в гражданской войне с коммунистами и вывести к 31 марта свои войска из этой средиземноморской страны.

В целом может показаться, что Великобритания выбрала не очень удачное время для просьбы, чтобы Соединённые Штаты взяли на себя поддержание Греции в её борьбе с распространением коммунизма, так как новый Конгресс с преобладанием республиканцев собирался снизить налоговую ставку и урезать расходы федерального бюджета. А просьба британцев означала наоборот изрядное увеличение государственных трат.

Однако, несмотря на это, президент Трумэн решился принять этот вызов, и уже 27 февраля он приглашает в Белый Дом сенаторов-республиканцев Генри Бриджеса из Нью-Хемпшира, Артура Ванденберга из Мичигана, к тому же являющегося председателем сенатского комитета по внешним отношениям, и сенатора-демократа Тома Коннали из Техаса, а также конгрессменов-республиканцев спикера Дж. Мартина, Чарльза Итона, председательствующего комитета Палаты по международным делам, Сола Блума и демократа Сэма Рейборна1.

Гарри Трумэн, при помощи государственного секретаря Дж. Маршалла и его заместителя Дина Ачесона, также присутствующих на этой встрече, обрисовал серьёзность ситуации, разворачивающейся в Греции, для всего средиземноморского региона, мира и безопасности самих Соединённых Штатов. Для того, чтобы склонить конгрессменов к поддержке предложения

Государственного департамента был использован тезис о "красной угрозе" свободному миру.

Д.Ачесон обосновал "доктрину Трумэна" следующим образом: "Времени для сдержанной оценки нет, поскольку весьма вероятный прорыв

Советов откроет для их проникновения три континента. Как одно гнилое яблоко в корзине портит все остальные, так и зараженная Греция заразит Иран и весь Восток. Зараза также распространится на Африку, Малую Азию и Египет, а также на Европу: Италию и Францию...Мы, и только мы, в состоянии разбить игру",2 которую ведет Советский Союз. А генерал

Маршалл выразил всю тяжесть положения в одном предложении: «... у нас есть выбор - либо действовать, либо потерпеть поражение».3

Со слов президента лидеры Конгресса выглядели «глубоко озабочены». С гордостью Трумэн отмечал, что не было ни одного голоса против, хотя присутствовали и те, кто предпочитал избегать каких-либо ассигнований средств на зарубежную помощь, и те, кто до недавнего времени являлись откровенными изоляционистами.

Члены Конгресса вполне осознавали результат бездействия Соединённых Штатов. Сенатор Ванденберг заявлял, что проблема заключается в том, что «... падение Греции, затем последующий коллапс Турции могут ускорить цепную реакцию, которая станет угрозой миру и безопасности по всей планете» . Хотелось бы обратить внимание и на то, что это говорил один из лидеров изоляционистов. Правда, к этому времени он уже возглавлял фракцию так называемых «интернационалистов» в Республиканской партии.

По окончании встречи лидеры Капитолийского холма заявили, что поддержат Администрацию, если президент Трумэн выступит с подобным зловещим предсказанием публично. Как сказал сенатор Ванденберг: «Если это то, что Вы хотите, есть только один способ его достижения. (Необходимо - Р.А.) лично выступить перед Конгрессом и напугать до чёртиков страну»5. Далее Ванденберг сказал, что если Трумэн сам выступит, то его поддержит не только он, но и большинство членов Сената. В ответ президент попросил законодателей, чтобы его «официально пригласили» выступить перед Конгрессом для представления своей программы помощи Греции и Турции.6

После того, как Трумэн убедился, что в Конгрессе его поддержат самые могущественные и влиятельные члены, аналитикам Государственного департамента, военного министерства и администрации Президента был дан «зелёный свет» в составлении проектов будущей речи Трумэна перед объединённой сессией законодательного органа.

Однако, ещё до произнесения президентской речи, новое направление внешней политики Трумэна столкнулось с оппозицией в Конгрессе.

4 марта 1947 г. представитель штата Огайо Смит выступил перед своими коллегами с пламенной речью, суть, которой заключалась в том, что заявление Великобритании - это не что иное как официальное обращение к Соединённым Штатам поддержать их «разваливающуюся Империю». Смит отметил, что британцы «... назойливо увещевают нас нести это бремя за них»7. Возмущение конгрессмена по ходу речи всё нарастает, и далее он вопрошает: «Кто будет следующим? Уже сейчас намекают, что Дарданеллы... - ключ к контролю Средиземноморья... Что относительно Австрии, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Финляндии, «Свободной Польши», Чехословакии и других? ... Мы начинаем новый раунд ленд-лиза? Соединённые Штаты снова становятся арсеналом? И если так, то за что?» . Заключая свою речь, он заявил, что Соединённые Штаты не могут долго выполнять работу Англии, тем более что это вовлечёт США в новую войну, после которой стране будет очень трудно достичь своего благоденствия.

Похожие диссертации на Роль конгресса США в формировании внешнеполитического курса администрации г. Трумэна : 1945-1952 гг.

Политика Континентального конгресса и первых администраций США по формированию и развитию торговых отношений с индейцами :1775-1809 гг. Нелин Тимур Владимирович

Формирование коллекции славянских материалов Библиотеки конгресса США : к истории русско-американских культурных контактов: 1765 - середина 1950-х гг.Пивоваров Евгений Григорьевич

Эволюция механизма формирования внешнеполитического курса США в 1937-1941 гг. Григораш Игорь Владимирович

Колин Пауэлл и его роль в формировании внешнеполитического курса СШАБалаян, Аркадий Артурович

Формирование ближневосточного курса США в 1945–1949 гг.: палестинский вопрос и образование государства ИзраильЦарегородцева Галина Игоревна

Формирование Атлантической составляющей внешнеполитического курса СШАЗобнин Алексей Владимирович

Строб Тэлбот и его роль в формировании российского курса администрации Б. КлинтонаКостина Елена Васильевна

Образ Советского Союза как фактор внешней политики США : 1945 - 1952 гг.Ситникова Елена Леонидовна

Индийское национально-освободительное движение в 1919-1929 гг., роль партии свараджистов внутри Всеиндийского национального конгресса в развитии конституционно-парламентской системы Британской ИндииЦененко Александр Александрович

Конгресс США и российско-американские отношения : 1993 - 1996 гг.Гаврилов Вячеслав Игоревич