Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Долгий путь к политической вершине
Глава II. Проблемы отношений с Францией в контексте интеграции с Западом в 1949-1957 гг
Глава III. Конрад Аденауэр и Шарль де Голль: встречное движение к примирению ФРГ и Франции (1958-1962 гг.)
Глава IV. 1963 год-договор примирения. Резонанс в мире и проблемы ратификации
Заключение
Примечания
Библиография
- Долгий путь к политической вершине
- Проблемы отношений с Францией в контексте интеграции с Западом в 1949-1957 гг
- Конрад Аденауэр и Шарль де Голль: встречное движение к примирению ФРГ и Франции (1958-1962 гг.)
- 1963 год-договор примирения. Резонанс в мире и проблемы ратификации
Долгий путь к политической вершине
Уже в начале 1930-х гг. он был глубоко убежден в том, что новая война с Германией неизбежна, но в то же время видел необходимость тесного сотрудничества двух стран. После Второй мировой войны он. в соответствии с выводами, сделанными им ранее, выступал сначала за разделение германского рейха, так как находился в плену предвоенных представлений о «политике власти» и пытался добиться возвращения доминирующего положения Франции на континенте. Только спустя много лет он осознал, что это возможно лишь вместе с развивающимся соседом, и решительно порвал со своими прежними представлениями. До последних дней он колебался между восхищением. недоверием и полным неприятием Западной Германии, что оказало влияние и на его европейскую политику, в результате чего были неизбежны конфликты не только с ФРГ, но и с их американскими и западноевропейскими партнерами. Яркими примерами этого, по мнению К. Линзеля, могут служить усилия де Голля по провалу плана ЕОС, выход Франции из военной организации НАТО и проблемы атомного вооружения. Будучи во власти своего мировоззрения, сложившегося в конце XIX в.. де Голль всю свою жизнь посвятил возвращению Франции ее «величия» и главенствующей роли в Европе.
Так выглядит развитие франко-западногерманских отношений в книге К. Линзеля. Образ де Голля в ней несколько идеализированный, напоминающий ярко раскрашенный лубок. Автор недостаточно глубоко и объективно анализирует процесс, происходивший в 1950-60-х гг., а также оставляет личность и деятельность Аденауэра на заднем фоне. После прочтения этой книги создается впечатление, что де Голль прозорливо предугадал развитие процессов послевоенной европейской интеграции еще до начала Второй мировой войны и в нужный момент начал действовать, причем для него не играло никакой роли, кто станет его партнером с германской стороны. Это не соответствует истине, так как без обоюдного вклада Аденауэра и де Голля, которые в одинаковой мере, хотя и по различным причинам, стремились к примирению их стран, развитие этого процесса было бы затруднено. Доказательством этого служит резкое ухудшение отношений между ФРГ и Францией сразу же после ухода Аденауэра с поста канцлера.
Более объективна и соответственно больший интерес для рассматриваемой в данном исследовании темы представляет книга Людольфа Хербста «Выбор в пользу Запада: от плана Маршалла до франко-германского договора»3 . Автор поставил своей целью исследование истории процесса европейской интеграции. начиная с 1945 г. и заканчивая подписанием франко-западногерманского Договора о сотрудничестве. Он считает, что этот договор не препятствовал объединению Западной Европы, а являлся важной составной частью этого процесса. В работе анализируются причины, вызвавшие стремление ФРГ войти в сообщество западногерманских государств. Кроме широко рекламировавшегося единства с гуманистическими, культурными, историческими и духовными ценностями и традициями, тесно связывавшими Германию с западным миром, немаловажную роль играл также антикоммунизм и страх перед Советским Союзом. Вопрос для ФРГ стоял так: или вместе с Западом, или под властью СССР. Выбор западных немцев в пользу свободного мира помог США играть ведущую роль и объединить западноевропейские страны в единый блок. План Маршалла создал благоприятную экономическую основу для этого, положив начало европейской интеграции. Л. Хербст делит процесс интеграции на два этапа. На первом этапе (1947-1949 гг.) объединение происходило в основном без западных немцев, хотя и предусматривало их более позднее участие в нем. Так возникли Североатлантический союз, Организация европейского экономического сотрудничества и Совет Европы. Второй этап начался в мае 1950 г. опубликованием плана Шумана. Параллельно развитию интеграции всей Западной Европы начался процесс объединения «шестерки», главной целью которого стало франко-западногерманское примирение, служившее обеспечению безопасности Франции. Правительство ФРГ во главе с Аденауэром пошло навстречу предложениям французов. Этот процесс последовательно развивался от ЕОУС до создания ЕЭС и Евратома, что заложило основу экономического сообщества и потребовало дальнейшей политической интеграции. Франко-западногерманский договор 1963 г. явился, с одной стороны, апогеем примирения двух стран, а с другой - выражением личной политики де Голля. В заключении своего исследования Хербст делает вывод о том, что подписание договора явилось завершением целой эпохи в процессе послевоенной интеграции Европы. Следует заметить, что автор, справедливо подчеркивая ведущую роль де Голля в сближении двух государств, незаслуженно умаляет участие Аденауэра, оставляя ему скромный второй план. По мнению Хербста, основной вклад в интеграцию канцлер сделал в 1949-1957 гг., а сближение ФРГ и Франции воспринимал как незначительный этап в общем процессе западноевропейского объединения.
Определенный интерес представляет также статья Томаса Янсена «Возникновение германо-французского договора от 22 января 1963 r.»J". Небольшая по объему, она заслуживает внимания по двум причинам. Во-первых. автор рассматривает подписание договора как составную часть процесса интеграции и вынужденную замену потерпевшему на тот момент провал плану Европейского политического союза. Во-вторых, в работе использованы документы из личного архива Йозефа Янсена, принимавшего непосредственное участие в этих событиях сначала в качестве посланника ФРГ во Франции (1956-1960 гг.), а затем политического директора МИД ФРГ (1960-1964 гг.). Эти документы находятся в частном хранении и не доступны для широкого круга исследователей.
Фонд Конрада Аденауэра активно занимается изучением наследия первого канцлера ФРГ, его деятельности и исторического значения его личности. Естественно, что он не может оставить в стороне такой важный аспект его политики, как германо-французские отношения. Развитие этих отношений стало темой встречи ученых, занимающихся данным вопросом, 3 ноября 1983 г. Итогом этой конференции было опубликование в 1985 г. (второе издание в 1990 г.) ее стенограммы в серии «Рёндорфские беседы» под названием «Аденауэр и Франция. Германо-французские отношения с 1958 по 1969 rr.»J . Основной доклад первого дня конференции прочитал известный французский историк, специализирующийся в этом вопросе, профессор Жак Барьети. Главной темой его выступления были личные отношения между Аденауэром и де Голлем, которые и стали причиной столь успешного развития процесса сближения между ФРГ и Францией: «В германо-французских отношениях между 1958 и 1962 гг. личные отношения. которые сложились между бундесканцлером и генералом с их первой встречи в Коломоэ в сентябре 1958 г., играли решающую роль»."3. Конечно, роль этих отношений достаточно велика, однако делать упор только на них не совсем верно. так как к тому времени сложились определенные объективные исторические предпосылки. Интересны в этой книге прения, потому что в конференции приняли участия многие непосредственные участники процесса франко-западногерманского примирения, такие как Вильгельм Греве, Уве фон Хассель, Пьер Майар, Хорст Остерхельд, Пьер Пфлимлен. Пер Фишер и многие другие, а также ведущие историки, занимавшиеся этим вопросом, - Ханс-Петер Шварц, Карл Кайзер. Аннелизе Поппинга, Эрнст Вайзенфельд и др.
Проблемы отношений с Францией в контексте интеграции с Западом в 1949-1957 гг
Он не рисковал жизнью, он не был мучеником, но он и не уехал за границу. Он хотел, независимо от того, что произойдет, оставаться со своей семьей и своим пародом и «пережить с ними все, что принесет с собой будущее».
Аденауэр, ничем не замаравший себя в глазах союзников, в начале марта 1945 г. был назначен американцами обер-бургомистром Кёльна. Как он писал в одном из писем того времени, он «снова принял пост из чувства долга по отношению к Кёльну и в надежде, что сумеет положить по меньшей мере начало восстановлению» J\ Это было очень тяжелое время. В письме к своему другу Хуго Эффероту, жившему в Боливии, 16 апреля 1946 г. Аденауэр так описывал существующее положение: «Кёльн разрушен во всех своих основных частях. В настоящее время снова насчитывается 500 000 жителей. Но приблизительно 1/3 из них живет в подвалах или более или менее разрушенных частях зданий... большая безработица, очень тяжелая катастрофа с питанием. Никакой возможности улучшения... Заразные болезни не особенно свирепствуют. Люди умирают от слабости.» ь За короткое время Аденауэр сделал очень много для восстановления своего родного города.
В июне Кёльн отошел к британской оккупационной зоне; политический климат стал холоднее, и 6 октября английские власти отстранили Аденауэра от занимаемой должности. Ему была запрещена любая прямая или косвенная политическая деятельность. В декабре 1945 г. этот запрет был снят, но не полностью, он распространялся на Кельн. Аденауэру оставалась дорога только в земельную, а позднее зональную и федеральную политику.
За долгие годы правления Гитлера у Аденауэра было время для раздумий о будущем послевоенном устройстве мира. Теперь он мог претворить эти размышления в жизнь. Он быстро разобрался в беспрецедентной исторической ситуации 1945 г.: разделение Европы, две мировые державы, новая картина мира.
Катастрофа, постигшая Германию, была, по убеждению Аденауэра. результатом многолетнего отхода людей от метафизического. Слишком многие обратились к чисто земному, к обожествлению власти и государства. Вмссю материалистического взгляда на жизнь должен выступать христианский. Для этого образа мышления каждый в отдельности, несущий свою ответственность перед Богом, имеет ценность и достоинство, которое должен уважать коллектив. Гели
Аденауэр что-то и ненавидел, то это были тоталитарные режимы, такие, как национал-социализм и коммунизм, так как они беспощадно угнетали свои народы. отдавали их в жертву утопиям и сознательно их обманывали.
Чтобы возвратить людей к христианской идеологии, нужна была партия. которая объединила бы обе христианские конфессии, все сословия и слои населения. Аденауэр не создавал ХДС; но. тем не менее, вскоре он стал его лидером в британской зоне, объединив разрозненные группировки на основе программы, в значительной степени соответствующей тем принципам, которые Аденауэр продумал в течение двенадцати суровых лет. Но в важных экономических вопросах единства все же не было. Со временем одержала побед} идея социального рыночного хозяйства, которая и стала частью партийной программы ХДС. Хотя разработал ее не Аденауэр, а Людвиг Эрхард. но будущий канцлер оказывал ей всяческую поддержку, понимая, что только с ее помощью Германия может выйти из той разрухи, в которой оказалась на момент окончания войны. Это смелое решение, принятое в июне 1948 г. и заключавшееся в том. чтобы одновременно с денежной реформой просто устранить рационирование и единые цены, стало начальным импульсом для удивившего позднее весь мир экономического скачка.
Ухудшавшиеся отношения между западными и восточными союзниками привели к тому, что произошло объединение трех западных зон оккупации, но для обоснования законности этого процесса была необходима юридическая основа -свободная, демократическая и федеративная конституция. Созданные к тому времени одиннадцать земель трех западных зон созвали Парламентский Совет. который состоял из 27 представителей ХДС/ХСС, 27 членов СДПГ, 5 свободных демократов и 6 делегатов от более мелких партий. Аденауэр был избран его президентом, так как он со времен Прусского Государственного Совета располагал опытом руководства парламентским коллективом. Это стало решающим шагом на его пути к управлению создававшейся западногерманской государственностью. В качестве президента Совета он, по мнению первого бундеспрезидента Теодора Хойса, как для премьер-министров германских земель и для западных оккупационных властей, так и для широкой общественности стал «спикером создаваемой Федеративной Республики»1"18. Задача Парламентского Совета состояла в создании Основного закона, с помощью которого можно было бы избежать ошибок Веймарской Конституции. По некоторым пунктам были значительные разногласия, но все же работа быстро продвигалась. Умелое руководство Советом и успешные переговоры с оккупационными властями усилили авторитет Аденауэра. 23 мая 1949 г. он объявил о вступлении в силу Основного закона. Это был час рождения Федеративной Республики Германия.
Вскоре началась предвыборная борьба в первый западногерманский бундестаг. Основные дебаты шли по вопросам выбора между социальным рыночным хозяйством и плановой экономикой, а также о дальнейшем внешнеполитическом пути вновь созданного государства. Большинство считало. что победит СДПГ, тем более что ее поддерживали британские оккупационные власти. Тем большим было удивление, когда ХДС и ХСС получили на выборах 14 августа 1949 г. 3 1 % голосов против 29.2 % у СДПГ.
12 сентября Теодор Хойс был избран первым федеральным президентом, а тремя днями позже Конрада Аденауэра избрали первым федеральным канцлером с перевесом в один голос, который был его собственным .
После его избрания врач Аденауэра пообещал, что гот сможет по состоянию своего здоровья находиться на этом посту в течение двух лет. Конрад Аденауэр оставался канцлером ФРГ, определяя ее внутреннюю и внешнюю политику, в течение 14 лет, которые получили название «эры Аденауэра».
Первому бундесканцлеру ФРГ и его правительству досталось тяжелое наследие.
Совсем недавно, в 1945 г., Германия лежала в руинах, крушение было полным. Страна находилась под властью победителей. К итогам войны также можно отнести потерю огромных территорий на востоке и миллионы беженцев из этих районов, хлынувших вглубь страны. Большинство населенных пунктов было разрушено во время бомбардировок союзников и боевых действий. Экономика Германии практически не существовала. «Люди в большинстве апатичны и не имеют надежды, молодежь одичала и опустилась». J - писал Конрад Аденауэр в 1946 г.
Конрад Аденауэр и Шарль де Голль: встречное движение к примирению ФРГ и Франции (1958-1962 гг.)
Таким образом, в ответ на вновь поднятый Францией вопрос о превалировании двусторонних отношений ФРГ подтвердила свою приверженность союзу европейских государств. Несмотря на подобные мелкие разногласия, встреча закончилась к обоюдному удовлетворению, и стороны заявили о своем единодушии по всем обсуждавшимся вопросам. В заключение переговоров де Голль еще раз подчеркнул роль их двух государств в современном мире и необходимость более тесного франко-западногерманского сотрудничества: «В любом случае, будет ли существовать Атлантический альянс дальше или нет. главным интересом для наших двух стран, в альянсе или за его пределами, является согласие. Ни Вы, ни мы не имеем такой же мощи, как другие. Но вы поднимаетесь снова, а мы, мы поднимаемся: следовательно, будущее принадлежит нам».266
Успокоенный этими заверениями, канцлер смог довольно легко пережить то. что многие немцы считали «предательством» де Голля. Речь идет о его знаменитой пресс-конференции 25 марта 1959 і".," на которой он, подтвердив свою позицию в отношении Берлина и германского вопроса, заявил тем не менее, что объединение Германии является целью и судьбой немецкого народа, но оно не должно поставить «под угрозу нынешние границы на западе, севере, востоке, юге»,-6 выразив тем самым свое отношение к немецким границам по Одеру и Нейсе.
Это заявление вызвало бурю откликов во всем мире. Газета «Правда». несмотря на общее критическое отношение к речи де Голля, писала по поводу данного заявления: «Это - правильный реалистический подход к решению вопроса. хотя он, может быть, и не понравится кое-кому в Бонне».269 Действительно. официальный Бонн высказал резко негативное отношение к этому заявлению президента Франции. Газета «Генераль-анцейгер», близкая к правительств}. писала, что «новые декларации генерала де Голля о границе по Одеру-Нейсе не создают впечатления, что отношения между Бонном и Парижем являются столь тесными и дружественными, как об этом любит говорить канцлер.»" По мнению многих исследователей этого периода истории и заявлениям печати, поведение де Голля было «неожиданным»271 для Конрада Аденауэра, который потребовал «незамедлительных разъяснении» со стороны президента Франции.
Однако негодование канцлера было в какой-то мере наигранным. рассчитанным на публику. Личная беседа руководителей двух стран в Марли-ле-Руа 4 марта 1959 г. проходила с глазу на глаз, в присутствии одного переводчика. Возможно, в процессе этого разговора генерал де Голль поставил канцлера в известность о своих намерениях и планах. В пользу этого говорит следующий факт. На заседании правления ХДС 9 ноября 1959 г. один из членов правления Эрик Бернхард Блюменфельд спросил канцлера, «означают ли высказывания французского президента и премьер-министра относительно линии по Одеру и Нейсе определенную политическую позицию».27j Аденауэр дал следующий ответ: «... считаете ли Вы, что Америка, Англия, Франция, Италия, Голландия и Бельгия. хоть кто-нибудь из них начал бы войну с Советским Союзом из-за линии по Одеру и Нейсе? ... Нужно уяснить себе, господин Блюменфельд. что никто из наших товарищей по союзу - будь то де Голль, Эйзенхауэр или его преемник. Макмиллан или его преемник, безразлично кто - не начнет войну из-за линии Одер-Нейсе»." Таким образом. Аденауэр готов был смириться с уступками в вопросах. которые к тому же не стояли на повестке дня и не нуждались в решении в ближайшее время, чтобы получить поддержку своего самого надежного на тот момент союзника при грядущем решении проблемы Берлина и германского вопроса.
Весь 1959 г. прошел в поисках выхода из Берлинского кризиса. Ни двусторонние переговоры и консультации основных партнеров по западному союзу в течение года, ни совещание министров иностранных дел западных держав в Вашингтоне в мае, ни Женевская конференция министров иностранных дел четырех великих держав летом этого года, ни сентябрьская встреча президента Эйзенхауэра с Никитой Хрущевым в Кэмп Дэвиде не помогли урегулировать этот кризис.
Положение оставалось достаточно серьезным и из-за наметившегося раскола в лагере западных держав. После смерти в мае 1959 г. государственного секретаря США Дж. Ф. Даллеса, который оказывал постоянную поддержку политике бундесканцлера, президент Эйзенхауэр в преддверии окончания срока своей деятельности решил «войти в историю как президент мира» и готов оыл к поискам компромиссов с Советским Союзом для снижения напряженности в мире. Еще опаснее, с точки зрения Аденауэра и де Голля, была позиция Великобритании. В связи с нежеланием Франции следовать ее схеме интеграции, полностью поддержанным западногерманским канцлером, за что тот и был назван Макмилланом «полусумасшедшим» и «вероломным»," осенью 1959 г. под эгидой Англии была создана малая Европейская ассоциация свободной торговли, в состав которой вошли 7 европейских государств: Австрия, Великобритания, Дания. Норвегия. Португалия. Швейцария, Швеция. Кроме того. британское правительство неоднократно выражало готовность к созданию «зоны безопасности» в Европе, что грозило ФРГ нейтрализацией.
Только французский президент постоянно выражал полную солидарность с Западной Германией и поддерживал канцлера на всех переговорах. Он заявлял, что «современная Германия ни в коем мере нам не угрожает. Более того, мы считаем. что с ее возможностями и ресурсами она является существенным фактором жизни и прогресса Европы и всего мира».277
Сам Аденауэр в это напряженное время следовал совету, данному ему послом США в ФРГ Дэвидом Брюсом весной 1959 г.: «Тянуть время, с тем чтобы заставить проходить один раунд переговоров за другим, не приходя к конкретным результатам».27 В сложившейся ситуации новая встреча генерала де Голля и Аденауэра 1-2 декабря 1959 г. в Париже не принесла ничего нового. Она состоялась в преддверии очередного заседания Совета НАТО (15-22 декабря) и конференции глав правительств трех западных держав - США, Великобритании и Франции с участием ФРГ (19-21 декабря). Основной целью данной встречи была очередная проверка твердости позиций союзника в вопросах, вынесенных на повестку дня грядущих заседаний.
1963 год-договор примирения. Резонанс в мире и проблемы ратификации
Для де Голля, находившегося в расцвете своей президентской карьеры. создание единой Европы являлось, как уже было сказано ранее, необходимым условием для решения его основной задачи - возвращения «величия» Франции, так как в создавшейся международной обстановке это было возможно лишь в том случае, если Франция станет лидером «третьей силы» - политического союза западноевропейских государств. В 1962 г. были созданы благоприятные условия для осуществления планов де Голля.
Во-первых, экономика Франции переживала значительный рост, что во многом было связано с успешным развитием ЕЭС. 14 января 1962 г. участники «шестерки» приняли решение о переходе ко второй фазе Общего рынка и о поэтапном развитии общего аграрного рынка. Последнее было особенно важно для Франции, значительную часть экономики которой составляло сельское хозяйство. Де Голль приложил много усилий для того, чтобы это решение было наиболее благоприятно для его страны. Предпринятые шаги, не без помощи Аденауэра. увенчались успехом, и 30 июня 1962 г. была введена в действие общая сельскохозяйственная политика ЕЭС.
Во-вторых, в 1962 г. была решена алжирская проблема, в течение многих лет висевшая, как дамоклов меч, над Французской республикой, ослабляя ее экономику и положение на международной арене. Подписанные 18 марта Эвианские соглашения о прекращении огня, о самоопределении Алжира и его отношениях с Францией ознаменовали собой окончание длительного кризиса и начало нового этапа в отношениях Франции и Алжира. Де Голль на заседании совета министров 10 апреля 1962 г. говорил о прямой взаимосвязи этого решения с созданием единой Европы: «Необходимо было вывести Францию из положения, которое приносило ей только несчастье... Теперь мы должны повернуться к Европе. Эра организованных континентов сменяет колониальную эру»/ Кроме того, французская армия, находившаяся ранее на территории Алжира, возвращалась в Европу, но не поступила под командование НАТО, а осталась в распоряжении своей страны.
В-третьих, летом 1962 г. план создания собственной ядерной «ударной силы», необходимой для военной независимости Франции, стал реальностью - была взорвана первая французская атомная бомба. Это позволило де Голлю разговаривать с другими странами с позиции равноправного члена «ядерного клуба».
Итак, основой действий де Голля, находившегося в 1962 г. в расцвете своего президентского правления, являлись успехи Франции в области внутренней и внешней политики, что значительно усилило позиции генерала на международной арене.
В отличие от него, Аденауэр переживал закат своей политической деятельности. Лозунг «Никаких экспериментов!», выдвинутый ХДС в 1949 г., помог партии и Аденауэру прийти к власти, так как отвечал духу времени и настроению немцев в послевоенный период. Однако в изменившемся мире и сложившейся к 1962 г. международной обстановке авторитет ХДС значительно уменьшился, что наглядно продемонстрировали выборы в бундестаг 1961 г., на которых христианские демократы потеряли абсолютное большинство голосов.
Большой вред популярности Аденауэра нанесло его поведение в августе 1961 г. Необъяснимое промедление канцлера, вылетевшего в Берлин лишь 22 числа. спустя 9 дней после известия о строительстве стены, Хорст Остерхельд назвал «самой большой ошибкой»/81 Значительно выросли «анти-аденауэровские» настроения и внутри самого ХДС. Так называемая «бригада Эрхарда /82. куда входили ведущие политические деятели партии, несогласные с политикой. проводимой Аденауэром зачастую вопреки всем, стремилась повысить рейтинг партии выдвижением на пост канцлера министра экономики Людвига Эрхарда. Однако Аденауэр 7 ноября 1961 г. в четвертый раз был избран канцлером ФРГ. хотя и вынужден был при этом пойти на уступки, дав перед выборами обещание фракции ХДС/ХСС не занимать этот пост в течение всего срока полномочий. В письме председателю фракции Генриху Кроне, написанному в день выборов, Аденауэр объявил, что уйдет в отставку заблаговременно, чтобы его преемник мог провести предвыборную кампанию 1965 r.J J
Именно поэтому в 1962 г. Аденауэра рассматривали как уже сошедший с политической сцены персонаж, как «промежуточную фигуру», прокладывавшую дорогу к канцлерству своему общепризнанному преемнику - Эрхарду.
С этой точкой зрения не был согласен сам Аденауэр. По мнению современников, он находился в прекрасной для своего возраста физической форме, много и плодотворно работал. В отличие от общего мнения, что 1962 г. станет последним годом его политической деятельности, сам он собирался оставаться на посту канцлера до 1964 г., а своим преемником ни в коем случае не хотел видеть Эрхарда, считая его неподходящей кандидатурой. Ему Аденауэр прочил пост президента ФРГ, а будущим бундесканцлером считал Генриха Кроне.
Оставшееся время канцлер хотел использовать для достижения целей. поставленных им еще в 1940-х гг.: интеграции ФРГ в союз западных государств, основой которой должно стать франко-западногерманское сотрудничество, причем не только фактически, но и юридически, чтобы ни приход к власти другой политической партии, ни смена главы правительства не могли разрушить дело его жизни.
Таким образом, несмотря на различие причины, целью лидеров Франции и ФРГ в 1962 г. было объединение западноевропейских государств в единый союз. устав которого в течение всего предыдущего года разрабатывала, как было сказано выше, комиссия Фуше.
Представленный де Голлю проект со всеми изменениями, внесенными в процессе обсуждения представителями стран «шестерки» на протяжении осени 1961 г., не получил одобрения президента. Напрасны были многочисленные попытки, предпринимавшиеся по поиску компромиссов, которые сделали бы план Фуше приемлемым для всех заинтересованных сторон.
18 января 1962 г., неожиданно для всех, особенно для Аденауэра, Кристиан Фуше представил на рассмотрение комиссии второй французский вариант проекта устава ЕПС, названного, вследствие своей бескомпромиссности, «планом де Голля». Этот проект не учитывал ни наднациональных форм, с которыми Франция согласилась ранее, ни тех изменений, поправок и предложений, которые внесли остальные партнеры. Он был полностью рассчитан на межправительственную кооперацию, повторяя почти дословно идеи де Голля, изложенные им на встрече в Рамбуйе, и нес тем самым угрозу институтам уже существующих Сообществ. 8" Как вспоминал Хорст Остерхельд, «де Голль просто не обратил внимания на ряд замечаний пяти других делегаций, которые Франция, казалось, тоже уже приняла: была выброшена связь европейской обороны с НАТО; генеральный секретарь был вычеркнут, как и другие институты и положения, способствующие развитию Сообществ; некоторые положения, казалось, были направлены на то, чтобы подточить существующие Европейские Сообщества»/
Возмущение партнеров по «шестерке», включая Аденауэра, было намного больше, чем ожидал де Голль. Поэтому генерал счел необходимым просить канцлера о встрече, на которой он мог бы успокоить своего главного союзника и прийти к общим договоренностям по этому вопросу. Встреча, состоявшаяся в Баден-Бадене 15 февраля, готовилась в спешном порядке и полной тайне, так как ОАС, недовольная действиями французского президента по урегулированию алжирской проблемы, совершила уже покушение на генерала и готовила следующее.
