Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование нового мирового порядка и Китай
1.1 Геополитика - уточнение значения в свете развития будущего миропорядка
1.2 Концепция национальной безопасности КНР 41
Глава 2. Формирование «Большого Китая»: субрегиональный уровень
2.1 Концепция «Большого Китая» и позиция Пекина 59
2.2 КНР и Сянган: на пути к интеграции 73
2.3 Тайваньская проблема и становление «Большого Китая» 84
2.4 Специфика китайского национализма в контексте проблемы объединения страны
Глава 3. Формирование «Большого Китая»: макрорегиональныи уровень
3.1 Процесс экономической интеграции в АТР на рубеже 80-90 годов и позиция КНР
3.2 «Большой Китай» и Восточная Азия в свете последствий финансового кризиса 1997-1998гг
3.3 Интеграционные процессы в Восточной Азии на рубеже XX-XXI века
3.4 Будущее «Большого Китая»: культурно-исторический аспект 167 проблемы
Заключение
Список использованных источников и литературы
- Геополитика - уточнение значения в свете развития будущего миропорядка
- Концепция «Большого Китая» и позиция Пекина
- Процесс экономической интеграции в АТР на рубеже 80-90 годов и позиция КНР
Введение к работе
Актуальность темы
Сегодня в мире и в АТР, как одном из его регионов, возникла принципиально новая геополитическая обстановка, отличная от имевшей место в 50-е, 60-е, 70-е и даже 80-е годы. Во-первых, канула в лету эпоха существования в АТР множества политически слабых, экономически неразвитых государств. Сегодня это один из самых динамично развивающихся регионов мира. Во-вторых, в АТР выросли мощные финансово-торговые и транспортные центры мирового значения - Гонконг, Сингапур, Тайвань, а в ближайшей перспективе -приморские города Китая. В-третьих, все более четкие контуры приобретают в этом регионе интеграционные процессы, выстроенные на базе взаимодополнения, а не конкуренции. Наконец, именно здесь наблюдается формирование могущественной континентальной державы, способной оказывать все большее, а в перспективе и решающее влияние на события не только в Восточной и Юго-Восточной Азии, но и в других регионах мира. Рост мощи Китая вместе с углубляющимися интеграционными процессами в рамках «Большого Китая» - один из определяющих факторов формирования новой мировой архитектоники. Идея создания в Восточной Азии (по этническому признаку) грандиозного экономического блока, который включал бы в себя материковую часть Китая, Тайваня, Гонконга и Макао, а гак же связи с зарубежными китайцами, возникла на рубеже 80-90-х гг. ( совпав с окончанием холодной войны) и сразу стала популярной в кругах политиков, экономистов и политологов. Многие исследователи, анализирующие положение в АТР, признают, что становление «Большого Китая», под которым следует понимать экономическое единство, скреплённое этнической общностью, является одной из важнейших долгосрочных тенденций, формирующихся в АТР и современном мире в целом.
Мощь этой "китайской экономической сферы", как утверждалось в докладе Всемирного банка от 1993 года, в недалёком будущем может- превзойти экономическую мощь Японии и сравниться с американской. Укрепление же экономики Китая за счёт создания такого суперблока, вне всякого сомнения, влияет на всю систему международных политических и экономических отношений.
Актуальность темы исследования обусловливается, прежде всего, тем, что по отношению к формирующемуся сообществу «Большого Китая» Россия не в праве оставаться в роли стороннего наблюдателя. Прогнозируемое превращение в новом столетии "сино-экономики" в мировую экономическую сверхдержаву, сопоставимую по ВВП с Западной Европой и США или даже превосходящую их, обладающую огромной военной мощью и способностью генерировать высокие технологии и научные открытия, явно требует нового осмысления и, возможно, корректировки внешнеполитических приоритетов и ориентиров России. Несомненно, что геополитическое место нашей страны в развивающемся АТР во многом определится тем, каким будет экономический и политический профиль Китая («Большого Китая») и какую партнерскую роль в стратегической перспективе он будет играть по отношению к России.
Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в анализе того, как и каким образом на фоне реализации Пекином идеи «Большого Китая» трансформируется роль и место Китая в интеграционных процессах АТР.
С учетом актуальности проблематики "Большого Китая" для всего международного сообщества, региона АТР и, не в последнюю очередь, России автор попытался выстроить исследование по следующим направлениям:
— проследить истоки идеи формирования «Большого Китая» в КНР;
— проанализировать факторы, как способствующие интеграционным процессам в рамках «Большого Китая», так и препятствующие этому;
— дать характеристику политическим и геополитическим сторонам проблемы, в том числе с точки зрения места и роли «Большого Китая» в регионализации АТР;
— представить прогноз наиболее вероятных тенденций экономической и социальной эволюции «Большого Китая»;
проанализировать различные аспекты интеграции Сянгана (Гонконга) в КНР;
представить анализ тайваньской проблемы и рассмотреть политику Китая в отношении с Тайванем;
обозначить роль и место «Большого Китая» в нарастающих интеграционных процессах АТР.
Научная новизна работы заключается в следующем:
— предпринята попытка обобщить основные идеи классике:. геополитики, найти то общее, что эти идеи сближает и делает их актуальными на рубеже ХХ-ХХІ веков;
— проанализирована эволюция концепции национальной безопасности КНР в последней четверти XX века, выявлены новые подходы Китая к проблеме региональной и международной безопасности в условиях л.реходсі мирового сообщества от биполярности к многополярности;
— рассмотрены особенности интеграционных процессов в АТР и потенциальное место в них Китая;
— предпринята попытка комплексного рассмотрения феномена общности «Большой Китай», в том числе и в культурно-историческом плане;
— исследована мотивация подходов руководства КНР к проблеме «Большого Китая», в том числе в контексте тайваньской проблематики;
проанализированы роль и место Сянгана (Гонконга) в формировании «Большого Китая»;
Рассмотрено место "Большого Китая" в интеграционных процессах АТР в свете последствий азиатского финансового кризиса 1997-1998гг.
Рамки проведенного исследования определяют три фактора: 1 .Пространственно-географический фактор. В последние годы поток литературы, посвященной "Большому Китаю" нарастает, но при этом говорить об однозначном восприятии этого явления пока не приходиться.
Прежде всего географические границы «Большого Китая» строго не определены. Одни исследователи включают сюда Сянган, Аомынь, Тайвань и континентальный Китай. Другие причисляют к нему и Сингапур (в этом случае иногда употребляют понятие «Экономическое сообщество Большого Китая»). Наконец третьи учитывают также и всех китайцев, проживающих в Юго-Восточной Азии, а иногда даже и в Америке, и в Европе. Известный американские синолог Г. Хардинг насчитал 41 определение этой структуры - от «Китайского Общего рынка Азии», «Китайского Экономического Сообщества », «Экономической сферы Большого Китая» до «зоны свободной торговли Юго-восточного Китая». Как представляется, такая географическая неопределенность связана с условностью самого понятия «Большой Китай» (впрочем как и такие популярные ныне понятия, как глобализация, геополитика и др.), отражающего на наш взгляд, переходный этап в трансформации политической картины мира.
В этой связи хотелось бы отметить что современные процессы регионализации протекают на нескольких пространственных уровнях. Исследователи, по иерархическому принципу, выделяют макрорегиональный, государственный и субрегиональный уровни.2 Первый реализуется на пространстве межконтинентального и континентального масштаба (региональное сотрудничество). К крупнейшим действующим группировкам по численности совокупного населения относятся ЕС, НАФТА, АСЕАН. Данные региональные образования формируются вокруг стран, занимающих ключевые места в глобальной экономике, с целью укрепления их позиций в конкурентной борьбе друг с другом.
Субрегиональный уровень реализуется на уровне регионов стран и именуется как приграничное, трансграничное и межрегиональное сотрудничество. Его содержание зависит от характера экономических и политических отношений стран, развитости регионов, текущего состояния их экономики, культурных и исторических особенностей. В качестве субъектов сотрудничества на этом уровне выступают органы региональной власти и местные сообщества. Последние все шире выступают как субъекты международных экономических отношений, участвуя в региональном и глобальном сотрудничестве в рамках своих полномочий. Этому способствует расширение прав местных органов власти и снятие барьеров внутри региональных сообществ на пути трансграничного движения людей, товаров производственных ресурсов, информации. Понятие "регионализация" в этом смысле отражает также возрастание роли отдельных районов стран, органов их управления и местных сообществ в международных экономических отношениях. Все эти уровни тесно взаимосвязаны. Интенсивные связи регионов создают благоприятные предпосылки для развития межгосударственных связей и построения интеграционной группировки. В свою очередь, прогресс большой интеграции создает благоприятные условия для наращивания трансграничных связей.
Таким образом термин «Большой Китай» не статичен: он отражает динамику процессов, происходящих в АТР. В этом смысле хочется согласиться с отечественным исследователем Верлиным Е.В, полагающим, что английское Greater China (имеющее как бы двоякую этимологию- более большой и более великий) выглядит более удачным, чем его общепринятый русский эквивалент - «Большой Китай». Оно точнее отражает содержание происходящего процесса, его историко-культурную подоплеку и историческую проекцию. Ведь, по сути, идея «Большой Китай» тесно связана как с имперским прошлым Поднебесной, так и с главной целью всех трех генераций руководителей КНР - объединением «нации-государства» и превращением ее в ведущую державу мира, при этом в рамках широко трактуемых и достаточно размытых «исторических» рубежей.1 2.Временной фактор. Хронологические рамки исследования охватывают в основном последние два десятилетия XX века. На рубеже 80-90-х годов феномен «Большого Китая» стал предметом и объектом направленных научных изысканий в мировой политологии. Именно к этому времени, как представляется, сформировались базисные предпосылки изменения роли и места Китая как в региональной, так и мировой архитектонике. Несмотря на хронологические ограничения исследования, в ряде необходимых случаев затрагивались события, происходившие за пределами рассматриваемого периода. При этом обращение к прошлому диктовалось потребностью более полного раскрытия сущности некоторых анализируемых событий.
3. Предметный фактор. Предметом исследования явились идеологические, политические, культурно-исторические и экономические аспекты политики руководства КНР в процессе формирования «Большого Китая» Основа методологии исследования.
Окончание холодной войны, сопровождавшееся распадом СССР и «Восточного блока», в корне изменило облик международных отношений и потребовало нового подхода к их изучению. Но, как признают специалисты-международники, на сегодняшний день наука еще не выработала такого подхода: глобальные политические изменения, в известном смысле, застали теорию врасплох.1 Оказалось, что ее основные концепции мало приспособлены для осмысления происходящих сдвигов, методология слабо согласуется с изменившимися условиями.
Не отказываясь от общепризнанных достижений различных теорий международных отношений, позволяющих говорить о существовании соответствующей относительно самостоятельной дисциплины, автор стремился к комплексному анализу. Такой анализ требует:
а) рассматривать международные отношения с позиции глобальности (единства) и системности (целостности);
б) признания изменившейся роли государства, большего внимания к «нетрадиционным» акторам международных отношений;
в) сознательного отказа от «теории» в пользу освещения тенденций и детерминант;
г) сочетания «макро» и «микро» парадигм.
Иначе говоря, хотя процессы экономической интеграции, несомненно, играют системообразующую роль в формирования «Большого Китая», но вместе с тем, они тесно взаимосвязаны со всей совокупностью иных факторов и обстоятельств общественной и политической жизни Китая и всего региона. Поэтому для оптимизации процесса построения необходимых обобщений и выводов при исследовании столь многогранной проблемы, экономико- интеграционные процессы рассматривались через призму политических, военнно-стратегических, культурно-этнических, социально-психологических явлений и событий.
При исследовании процесса формирования «Большого Китая» автор использовал системный подход, опираясь на то его понимание, которое было высказанно известным российским политологом Э. А. Поздняковым: "Основная посылка системного подхода состоит в том, что любой развивающийся объект - будь то отдельный организм, общество, государство, международные отношения и т.д. - представляет собой сложную, относительно самостоятельную систему, некоторое противоречивое единство множества элементов, сторон и отношений: структурных, функциональных, генетических, необходимых и случайных, объективных и субъективных". Важное значение имеет осознание того факта, что "система - не просто конгломерат или совокупность каких-то элементов, а такое органическое образование, такая сумма элементов и связей, соединение которых дает новое качество".1
В значительной степени комплексному анализу, в данной работе, способствовали теоретические и практические работы как зарубежных так и отечественных авторов по проблемам геополитики.
Необходимо отметить, что несмотря на то, что многие положения работ классиков геополитики частично утратили силу, некоторые их идеи и подходы все же заслуживают внимания. Общее, что в большей степени объединяет работы классиков геополитики, так это анализ процессов интеграции и дезинтеграции территорий в условиях глобальных изменений. Этим и определяется ценность этих исследований на современном этапе, так как в ряде случаев сопряжены с тенденциями развития в мире (его глобализацией) и адаптацией государств к ним.1
Значительный вклад в разработку проблем геополитики внесли российские исследователи. Среди российских ученых, опубликовавших свои исследования по общетеоретическим и прикладным проблемам геополитики — А.Д. Богатуров, К.С. Гаджиев, А. Дугин, Ионин Л.Г. Э.А. Поздняков. К Плешаков, К.Э. Сорокин, В.Л. Цымбурский.2
При работе над диссертацией, в рассмотрении вопросов адаптации идей теоретиков геополитики к реалиям АТР использовались как исследования ученых, анализирующих общие проблемы развития международных отношений, так и работы специалистов-международников, занимающихся конкретным изучением региональных проблем Азиатско-Тихоокеанского региона. В их число входят труды О.Арина, Е.П. Бажанова, А.Д Богатурова, А.А. Волоховой, А.Д.Воскресенского, Ю.М. Галеновича, В.Ф. Ли, B.C. Мясникова, В.Е.Петровского, А.Ю. Рудницкого, М.Л.Титаренко, A.M. Хазанова, А.Г.Яковлева и др.
Для более глубокого понимания места и роли Китая в Восточной Азии в работе был применен цивилизационныи подход. В данном случае автор полностью согласен с утверждением, известного китаеведа Люсьена Пая, полагающего, что : "для того чтобы понять суть проблемы надо признать что Китай не просто еще одно национальное государство... Китай - это цивилизация, принявшая форму государства".3
Использование цивилизационного подхода позволяет:
-Преодолеть европоцентризм, свойственный классической и марксисткой исторической науке, и учесть фактор «мультикультурного характера человеческого общества»;
Учесть материальные, духовные, культурные и религиозные особенности различных обществ в их исторической преемственности.
Степень разработанности темы и источниковедческая база.
Очевидно, что поступательное развитие «Большого Китая» предвещает кардинальные сдвиги в меняющейся геополитической конфигурации мира. Бесспорно и то, что материковый Китай играет в этом процессе одну из ведущих ролей; добиваясь через формирования новой культурно-этнической и экономической единицы расширения своего влияния на АТР и мир в целом Вот почему начиная уже с 90-х годов, вопрос формирования «Большого Китая» стал одной из самых обсуждаемых тем. В значительной степени этому способствовал аналитиз соответствующей проблематики, проведенный Мировым банком, Международным валютным фондом и Организацией экономического сотрудничества и развития.1
Не прошли мимо этой темы и известные западные футурологи. Например Джон Нэйсбит, известный тем, что в работе «Мегатенденции» (1982) выявил большинство глобальных тенденций, нашедших подтверждение к 2000 г. В очередной работе «Глобальный парадокс» он, анализируя формирование нового мирового порядка, выделяет три основных составляющих: кризис коммунизма; революция в телекоммуникационной сфере и подъем Восточной Азии. Факторами экономического подъема Восточной Азии, по его мнению, становятся экономическая активность китайской диаспоры и формирование "Большого Китая", лишающие Японию каких либо перспектив на лидерство в регионе.2 К сожалению, несмотря на то, что в последние годы изучение проблематики "Большого Китая" как неформального сообщества "синоязычных" экономик все более широкий и многоплановый характер, в российской научной литературе процессы формирования и эволюции «Большого Китая», в том числе в увязке с развитием самой КНР и геополитической ситуацией в АТР, изучены пока не столь широко.
В России, как представляется, восприятие материкового Китая как части формирующегося экономического и геополитического пространства "Большого Китая" пока только начинает складываться. Впрочем, тому есть вполне удовлетворительное объяснение. Формирование "Большого Китая" затрагивает не только интересы восточных и юго-восточных соседей КНР, но и глобально-стратегические интересы США. Поэтому наибольшее количество исследований по данной проблеме приходится на США, Японию, Корею и страны ЮВА. Россия же в силу географических причин, а так же по причине сконцентрированности на внутренних проблемах оказалась мало заинтересованной в анализе изменений, происходивших в Юго-Восточной Азии, особенно в период 1985-1995г.г. Тем большую ценность представляют написанные в этот период работы таких отечественных авторов авторов, как Я.Бергер, Э.Гребенщиков, С. Гончаренко, А. Ларин.1
В связи с возвращением к КНР Гонконга и Макао, а также в связи с тем, что во время экономического кризиса в Восточной Азии 1997-98г.г., экономики КНР, Тайваня, Гонконга и Сингапура продемонстрировали стабильность, интерес к «Большому Китаю» значительно увеличился, что безусловно сказалось и на количестве публикаций на эту тему. Следует выделить работы В. Гельбраса, Е.Верлина, А.Салицкого и др.2 В других работах отечественных ученых, затрагивающих отдельные стороны исследования, содержится немало таких данных и обобщений, которые помогли в комплексном осмыслении названной проблематики.1
Принципиально важными представляются публикации китайских авторов, в которых проливается свет на отношение официального Пекина к феномену «Большого Китая».2 Примечательны в этом плане материалы международного симпозиума, представленные Шэньчженьским институтом развития Китая.3
Более полному осмыслению автором китайских подходов к указанной проблеме помогло знакомство с работами Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина, в которых сформулированы базовые идеологические установки, ставшие основой доктрины «Большого Китая». В этом плане можно считать, что Цзян Цзэминь лишь несколько развил и детализировал принципиальные установки своих предшественников. Сравнительный анализ этих работ позволяет сделать вывод о преемственности идей и последовательности действий в высших кругах китайского руководства. Если же смотреть на проблему под более широким углом, то следует отметить, что различные аспекты, касающиеся формирования «Большого Китая» и соотносящейся с ней концепции "одно государство - две системы", затрагивались и рядом китайских ученых-международников. При этом отметим, то парадоксальное обстоятельство, что чем большую роль играет Китай в мировой экономике и политике, тем меньшее значение придается в научной литературе собственно китайским оценкам глобальных процессов, в том числе официальным, хотя они-то и проясняют реальное отношение китайского руководства к исследуемой проблематике. Анализ работ китайских специалистов, посвященных вопросам формирования нового мирового порядка, глобализации и т.д, показывает, что формирование «Большого Китая» тесно взаимосвязано с долгосрочной стратегией "усиления Китая".1
Под влиянием ряда авторитетных прогнозов наряду с усилением экономических связей между материковым Китаем, и Гонконгом и Тайванем, с начала 90-х годов в США и на Западе в целом, приступили к теоретическому осмыслению нового феномена и даже практической подготовке к возникновению в обозримом будущем в той или иной форме "Китайской федерации", которая будет характеризоваться теснейшей экономической интеграцией и общностью клановых и политических интересов.
По мнению западных политологов, рано или поздно может произойти окончательное институциональное оформление этой общности, а следовательно и появление на мировой арене новой сверхдержавы.
Подъем азиатского гиганта вкупе с его нежеланием "вестернизироваться", объявленной готовностью применить силу для укрощения Тайваня и закрепления контроля над богатыми нефтью районами Южно-Китайского моря и т.д., вызывает растущее беспокойство и порождает страх Запада перед «китайской угрозой», напоминая вчерашний ужас «желтой опасности». Нет нужды указывать на нежелательность для Запада появления новых самостоятельных экономических блоков, способных бросить вызов их собственным блокам типа НАФТА или ЕС. Впрочем, тревога Запада вызвана не столько вероятностью появления нового полюса силы, сколько малой предсказуемостью будущего поведения Китая в условиях формирующегося мощного экономического блока, где Китай формально или неформально будет играть ведущую роль.
Среди работ авторов, публикуемых с начала 90-х годов, в первую очередь отметим исследования содержащие системный анализ проблемы. Это работы П.Бэлдинжер, В.Кеменаде, М.С. Чжана, Г. Хардинга, М.Вейденбаума и др.2
Примечательно, что основные дискуссии по проблеме «Большого Китая» развернулись именно в США, отделенных от азиатского материка не одной тысячей километров океанского пространства. По мнению диссертанта во многом это связано с поднятой американскими учеными проблемой «китайской угрозы», исходящих прежде всего из того, что растущая политическая, экономическая и военная мощь КНР будет представлять крупномасштабную региональную угрозу интересам США в последующие 10-20 лет. Формирование новой геополитической и экономической реалии "Большого Китая" еще в начале 90-х годов побудило ведущие академические центры США задуматься о необходимости внесения существенных корректив в стратегию США по отношению к КНР, Гонконгу и Тайваню как к компонентам формирующегося «китайского сообщества».
Для лучшего понимания стратегии Запада в отношении «Большого Китая», стоит, пожалуй, напомнить о том, что в современной зарубежной политологии выделяются два направления, каждое из которых предлагает Западу свой рецепт взаимодействия с Китаем.
С одной стороны - это школа «вовлечения» (engagement) приверженцы которой утверждают, что нейтрализовать Китай можно, стимулируя его вовлечение в региональное и мировое сообщество. То есть, чтобы предотвратить образование китайского блока, необходимо содействовать вступлению КНР в различные международные организации с тем, чтобы "повязать" ее правилами игры этих организаций, которые фактически находятся под контролем ТНК и США. Кроме того сторонники этого подхода доказывают, что восстановление суверенитета Китая над Гонконгом фактически маскирует расширение реального экономического влияния Гонконга над соседними территориями. Поэтому его включение в состав Китая означает появление не "Большого Китая", а "Большого Гонконга". Сторонники другой школы, политики «сдерживания» (containment; убеждены, что «баланс сил» в Восточной Азии исключительно нестабилен, главным дестабилизирующим фактором в регионе является Китай, который можно и необходимо сдерживать различными политическими и экономическими средствами, препятствуя росту его военно-политического влияния. Среди предлагаемых способов для этого называется подавление экономического роста Китая; политическая его дестабилизация путем стимулирования центробежных тенденций способных привести к развалу единого государства, и др.
По мнению ряда западных экспертов, сам факт «беспрецедентного процветания» населения приморской территории КНР и в массе свое:; воспроизводящей образ жизни и модели поведения близлежащего Гонконга, являет собой весьма значительный фактор, работающий на потенциальную «фрагментацию» Китая.1
Гамма чувств, которые испытывают азиатские соседи по отношению к Китаю двойственна и противоречива. С одной стороны, существует известная опасность, что с рождением общекитайского экономического колосса, не только расширится сфера экономического господства Китая, но и увеличится вероятность нестабильности в странах ЮВА. Там опасаются роста шовинизма среди этнических китайцев по мере усиления могущества Китая. С другой стороны, перспектива появления новой силы в Азии, способной ответить на вызов Запада, вызывает у азиатских народов определенные чувства надежды и солидарности.2 Например, позитивное отношение корейцев к рассматриваемой идее сегодня в значительной степени определяется тем, что там считают полезным использовать опыт Китая в процессе объединения Севера и Юга Кореи.
Заметим, что если среди западных ученых вплоть до последнего момента, было немало сомнений по поводу успешной интеграции КНР, Тайваня и Гонконга, то у ученых Восточной Азии никаких сомнений по этому поводу не возникало. Корейский исследователь Цзин Хван Чун замечает, что важен вопрос не о том, возможно ли появления «Большого Китая» а о том, когда это произойдет.1 Авторитетный индонезийский политолог Йусуф Вананди, возглавляющий Центр стратегических и международных исследований в Джакарте, уже в 1993 г. констатировал, что «Большой Китай»-это гораздо больше чем идея: это экономическая реальность.2
В контексте заявленной проблемы представляется, что отдельного рассмотрения заслуживает позиция Японии. Растущая мощь КНР усиливает чувство неопределенности японцев в отношении геополитического будущего их страны. С одной стороны, Япония отождествляет себя с Китаем в культурном отношении, испытывает скрытое чувство азиатской общности. Существует мнение, что экономический рост Китая позволит решить проблемы, вызванные затянувшейся стагнацией экономики страны.
Так, по утверждению Т. Ватанэ бэ, если считать объединения КНР, Гонконга и Тайваня процессом инкорпорации китайских прибрежных провинций через Гонконг и Тайвань в региональную экономику Восточной Азии, то формирование «Большого Китая» должно рассматриваться как "позитивный феномен, который обеспечит Восточную Азию еще большим богатством и тем самым внесет свой вклад в усиление потенциала регионального рынка".3 С другой стороны, для многих японцев Китай -традиционный соперник, бывший враг и потенциальная угроза стабильности в регионе. Сегодня Япония весьма озабочена появлением в лице КНР опасного военно-политического противника и экономического конкурента, к тому же не забывшего прошлые, весьма многочисленные обиды. Уже с начала 90-х годов в Японии начали откровенно говорить о том, что Китай представляет угрозу стабильности Восточной Азии и безопасности Японии. Разумеется, концепция «Большого Китая» вызвала в стране самое пристальное внимание. Насколько можно судить по работам японских исследователей, все нюансы взаимоотношений между КНР, Гонконгом и Тайванем исследовались крайне например, служит совместный доклад, подготовленный сотрудниками Института развивающихся экономик.1
Сильную озабоченность у японцев вызвало и осознание факта того, что Китай мог бы и без участия Японии взять на себя лидерство в Восточной Азии. В концепции "Большого Китая", японские наблюдатели усмотрели намерение Китая, не считаясь с интересами Японии в субрегионе, создать в 0" д\чи !\! «китайскую экономическую сферу», простирающуюся от Пекина до Джакарты. "Рождающееся ощущение единства между КНР, Тайванем и Гонконгом, похоже, свидетельствует о новом регионализме, который может привести к появлению новой китайской империи", - считает экономист Накадзима Минео.2
Практическая значимость диссертации определяется тем, что поднятые в ней проблемы имеют все возрастающее значение для внешнеполитической стратегии России, как с точки зрения российских геополитических интересов, так и под углом учета и возможного использования опыта Китая ь выстраивании отношений с тяготеющими к России партнерами из ближнего зарубежья.
Апробация диссертации Основные результаты работы получили саое отражение в научно-исследовательской деятельности Института Дальнего Востока Российской Академии Наук. Ряд положений и выводов настоящей работы был отражен в докладах на международных конференциях организованых ИДВ РАН. Некоторые результаты исследования были раскрыты в ряде аналитических разработок и публикаций автора, общим объемом 3,5 листа, представленных в совместных монографиях Центра изучения и прогнозирования российско-китайских отношений ИДВ РАН.
Основные положения работы выносимые на защиту:
Геополитики начала века не могла предвидеть политический облик современного мира. Но они были правы, предрекая и планируя утверждение географически связанных "Больших Пространств" - крупных величин международной жизни, представляющих собой экономические союзы и сообщества безопасности. Период конца 1980-х - начало 1990-х годов ознаменовался всплеском региональных интеграционных процессов. В результате современный мир переживает настоящий "бум" интегрягтионнт-г процессов, развивающихся вширь и вглубь. В то же время как показывает мировая практика, наиболее успешно интеграционные процессы осуществлялась там, где ведущую роль играл местный региональный лидер (Германия в ЕС или США в НАФТА).
Анализ внутренней и внешней политики КНР позволяет говорить, что оформление китайского экономического пространства является магистральной линией политики Китая, направленной на создание азиатского порядка в рамках АТР. Оформление «Большого Китая» является долговременным стратегическим планом, который, с одной стороны, позволял решить собственно внутрикитайские проблемы (стимулирование внутреннего экономического развития и углубление реформ посредством привлечения иностранного капитала, знаний и технологии и т.д), а с другой стороны,-обеспечивал решение кардинальных задач внешней политики.
Анализ взаимоотношений КНР и стран Восточной Азии после кризиса 1997-1998 гг. позволяет говорить о появлении условий для формирования «зоны юаня», подобной планировавшейся, но не возникшей из-за жесткого противостояния США «зоне иены». Использование юаня могло бы стимулироваваться наличием у КНР своей «бамбуковой» сети в Азии-китайской диаспоры, фактически контролирующей экономики большинства стран региона, а также уникальной взаимодополняемостью отдельных элементов «китайского экономического пространства».
4. В целом есть все основания считать, что в рамках выстраивания партнерских взаимоотношений с Восточной Азией Пекин использует опыт накопленный им в рамках создания «Большого Китая». В изменившихся условиях Сянган и Тайвань, похоже, видят свою роль аналогичной той, которую сыграли свободные экономические зоны КНР при формировании «Большого Китая». То есть роль буфера, роль региона-в уже в масштабе формирующейся ЗСТ «КНР-АСЕ АН». Структура диссертации.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложений, в том числе иллюстративных. Общее содержание диссертации:
Во Введении обосновываются актуальность и научная новизна исследования, методологические подходы и адекватность постановки проблемы, формулируются цели и задачи исследования, приводится характеристика источниковедческой базы диссертации, дается историографический обзор работ зарубежных и российских исследователей по выбранной теме.
Первая глава диссертации "Формирование нового мирового порядка и Китай" посвящена анализу основных идей классиков геополитики и в ней сделана попытка найти то общее, что эти идеи сближает и делает их актуальными на рубеже XX-XXI веков. Кроме того, проанализирована эволюция концепции национальной безопасности КНР в последней четверти XX века, выявлены новые подходы Китая к проблеме региони/.і оГІ w международной безопасности в условиях перехода мирового сообщества от биполярности к многополярности.
Вторая глава "Формирование «Большого Китая»: субрегиональный уровень" посвящена комплексному рассмотрению феномена общности «Большой Китай», в том числе и в культурно-историческом плане, а также анализу факторов, как способствующих интеграционным процессам в рамках «Большого Китая», так и препятствующих этому.
В третьей главе "Формирование «Большого Китая»: макрорегиональный уровень" рассмотрены особенности интеграционных процессов в АТР и дана характеристика места и роли КНР и «Большого Китая» в регионализации АТР.
В Заключении подводятся итоги исследования.
Геополитика - уточнение значения в свете развития будущего миропорядка
В связи с фундаментальными изменениями в мире на рубеже 80-90-х годов в научной среде отмечается повышенное внимание к концептуальным положениям геополитики. Образование новых государств, политические и военные конфликты, ломка и последующая демаркация границ, изменение самой структуры международных отношений - всё это вызывает пристальное внимание ученых и политиков, актуализирует потребности в теоретическом осознании происходящих международных изменений.
С конца 80-х годов прошедшего века до настоящего времени в России появилось много интересных работ, посвященных геополитической тематике.
Во многих работах всех этих авторов предпринимаются попытки изложить основные исторические этапы развития геополитических представлений, очертить рамки геополитики как науки, ее объекта и предмета, дать определение геополитики, выделить ее основные принципы, категории и задачи, а также оценить основные тенденции изменений геополитической структуры мира. Отличаясь содержанием, изложением исторического материала и теоретическими обобщениями, многие работы так или иначе выходят на оценку, анализ концептуальных геополитических представлений, отражающих современные геополитические процессы и структуры и основные тенденции их динамики.
В целом к настоящему периоду можно выделить два подхода к геополитике: прикладной, или практический, в рамках которого проводится оценка конкретных геополитических явлений, действий на государственном уровне, соответствующих аспектов и тенденций внешней политики и международных отношений отдельных стран и крупных регионов; а также теоретический, в рамках которого обобщаются геополитические процессы и отношения, строятся и анализируются геополитические концепции, представления, категории.
Наиболее сложным и, по-видимому, менее разработанным остается второе, научное направление геополитики. Более изучена здесь истории развития геополитических представлений и концепций, начиная с Фридриха Ратцеля, Рудольфа Челлена и Хэлфорда Маккиндера (конец вв.) и до наших дней. Можно выделить несколько основных этапов развития геополитических представлений и идей: 1-й - этап зарождения научных геополитических представлений: конец Х1Х-начало XX вв.; 2-й - этап расцвета немецкой геополитики, зарождения концепции евразийства: 20-е - середина 40-х годов XX в.; 3-й-этап развития геополитических представлений в условиях становления и жесткого противостояния двух мировых политических систем во главе США и СССР: конец 40-х - середина 80-х годов XX в.; 4-й - этап развития геополитики в условиях резкой активизации геополитических процессов перестройки геополитической структуры мира после окончания "холодной войны": конец 80-х-90-е годы XX в.; 5-й - современный этап, характеризующийся тем, что на геополитические разработки все большее влияние оказывает становление однополярной геополитической структуры мира и с учетом этого фактора строятся прогнозные оценки развития политической картины мира XXI в.
В целом в XX в. разработано много важных и интересных представлений в области геополитики межгосударственных отношений, анализа современных процессов регионализации и глобализации, национальной суверенизации и интеграции других. Получили дальнейшее развитие концепции, предложенные в свое время "классиками" геополитики. В их числе - концепция ключевой юли "сердцевинного", "осевого" региона мира - хартлэнда в мировой политике (Хэлфорд Макиндер), идеи Евразийства (П.Н. Савицкий, С. Трубецкой, Г.В. Вернадский и др.), специфической роли Мирового океана и различных его он в развитии человечества, мондиализма и др. При этом из всех компонентов этой научной дисциплины сама методология геополитических исследований является наименее развитой. В течении всего XX века и вплоть до настоящего времени среди ученых остаются разногласия начиная с содержания термина геополитика и кончая расстановкой акцентов в его дефиниции.
Согласно самому распространенному мнению, суть геополитики исходит из самого термина, образованного от греческих слов «geo» (земля) и «politicos» (все, что связано с государством) и означает отрасль гуманитарного знания о взаимосвязях между природно-географическими условиями, в которых существует государство, с одной стороны, и их внешнеполитическим поведением и международными отношениями - с другой. Иными словами, под геополитикой нередко понимается то, что другие исследователи называют «политической географией».
В целом же легко понять тех исследователей, которые нередко подменяют одно понятие другим, к тому же эта проблема существует с момента возникновения геополитики. В этой связи будет интересно мнение современных географов относительно отличия геополитики от политической географии, которое заключается в том, что последняя изучает роль политических процессов в территориальной организации общества, а первая "изучает соотношение сил и интересов на «шахматной доске», охватывающий весь мир, континент или крупный регион"1. Учитывая эту точку зрения, можно утверждать, что определенная разница между ними все же есть: если политическая география рассматривает государство с точки зрения пространства и делает акцент на географические явления, давая им политическую интерпретацию, то геополитика, напротив, пространство рассматривает с точки зрения государства и концентрирует свое внимание на политических явлениях, стремясь дать географическую интерпретацию.
Концепция «Большого Китая» и позиция Пекина
Хотя активное обсуждение концепции «Большого Китая» пришлось на период 80-90-е гг. мысль о формировании подобного блока возникла гораздо раньше, на рубеже 70 80-х годов, в период перехода КНР к реализации стратегии модернизации и выдвижения руководством страны концепции объединения всех её потенциальных частей без изменения, их социального и политического строя. По признанию большинства китайских учёных, идея о всекитайском сообществе впервые появилась в работе «203 годя США» председателя Сянганского научного общества «XXI век в АТР», Хуан Чжиляня.1
Впрочем, еще в 1979 г., в тайваньском журнале "Long Bridge" была высказана мысль, что Тайвань, Гонконг, Макао, Сингапур и КНР, путем длительного периода экономической и культурной кооперации, в принципе могут создать единый общекитайский рынок. Не исключалось и полная интеграция.2
В дальнейшем можно было наблюдать как объем литературы, посвященный проблеме "Большого Китая", нарастает как снежный ком. Пик исследований пришёлся на конец 80-х начало 90-х годов, когда среди учёных и политиков как в Китае, так и за его пределами, сложилось устойчивое мнение, что становление «Большого Китая» - представляющего собой экономическое единство, скреплённое этнической общностью, является одной из важнейших долгосрочных тенденций в АТР и современном мире в целом.
Как представляется это было обусловленно рядом следующих факторов: высоким ростом экономических связей между Тайванем, Гонконгом и КНР во второй половине 80-х гг.; поездкой Дэн Сяопина на юг Китая в 1992г.. "подстегнувшей" ещё больший всплеск экономической активности китайского сообщества и, по видимому, стало причиной проведения переговоров между
Тайванем и КНР в 1993г. при посредничестве Сингапура; сенсационным выводом Мирового банка, сделанным в том же году, о том, что «Большой Китай» - это уже сформировавшаяся реальность.
Можно констатировать, что именно в период 1992-1993 гг. судя по материалам китайских учёных ( в большинстве своём связанных с политическими кругами) была выработана единая стратегия по реализации концепции «Большой Китай». Именно тогда прошёл ряд встреч, совещаний и конференций в Пекине и Гонконге с участием представителей правительственных, деловых и научных кругов. Так, на симпозиуме, состоявшемся в Пекине в марте 1993 г., свыше 140 предпринимателей с Тайваня, из Сянгана и Аомыня, законодательных и административных органов КНР, ученых и специалистов в области финансов обсуждали практические вопросы совместного бизнеса, его перспективы и стратегии. На симпозиуме было единодушно отмечено, что китайский рынок является притягательной силой для капитала со всего мира, особенно для Сянгана, Аомыня и Тайваня. Зарубежные китайцы, в свою очередь, подчеркнули, что необходимо иметь «могущественную родину».
Если суммировать основные подходы китайских ученых то можно сделать вывод, что создание «Большого Китая» отвечает общемировым политико-экономическим тенденциям. Во-первых, в международных отношениях, несмотря на ряд серьезных трудностей, на рубеже 1980-90-х годов, все же наметился переход от военной конфронтации к мирному сотрудничеству, к разделению политики и экономики, к деполитизации и деидеологизации экономических связей. Во-вторых, при всей слабости общемировых механизмов хозяйственного сотрудничества, а так же при усилении трений между США, Японией и Западной Европой, укрепляются экономические отношения внутри региональных блоков и союзов, растет товарооборот между их участниками. В третьих, региональное сотрудничество способствует ускорению хозяйственного развития, укреплению позиций каждой из стран в жесткой международной конкурентной борьбе. Так по мнению китайского эксперта Го Сянчжуя, - "для противостояния всем видам торгового протекционизма и все более жесткой конкуренции, создание китайского экономического сообщества просто необходимо". В этой связи интересна точка зрения, что "если китайцы КНР, Сянгана, Тайваня и Сигапура соединят усилия и сконцентрируют капитал и талант, то у них появится возможность сформировать транснациональные корпорации (ТНК) мирового класса, способных помериться силой с ТНК США, Японии и Западной Европы".2
Китайские ученые едины во мнении, что от создания «Большого Китая» выиграет и Китай, и его партнеры - Сянган и Тайвань, так как экономика всех сторон носит очевидный взаимодополняющий характер. Эта взаимодополняемость как отмечают исследователи заключается в следующем:
- Малая территория, узкий внутренний рынок и большая зависимость от внешнего рынка Тайваня и Сянгана, с одной стороны и обширная территория, колоссальный стабильный рынок в Китае, с другой. Себестоимость производства продукции на Тайване и в Сянгане растет из-за удорожания земли, рабочей силы, услуг; а в Китае последние остаются относительно дешевыми. Кроме того, перерабатывающая промышленность Тайваня и Сянгана нуждается в надежных источниках сырья, которые способна предоставить КНР.
Процесс экономической интеграции в АТР на рубеже 80-90 годов и позиция КНР
Все 60-90-е г.г. в странах Восточной Азии имело место исключительно мощное и динамичное развитие экономики. Рост экономических показателей в АТР, таких как ВВП (на страны региона приходится около 60% мирового ВВП) и внешний товарооборот (за этот период его доля в мировой торговле возросла с 36% до 44%, причем доля внутрирегиональной торговли во внешней торговле стран АТР в целом возросла с 58% до 69%), во многом был обусловлен успехами внутреннего экономического развития, укреплением двусторонних отношений.
Все это способствовало дальнейшему повышению внутрирегионального экспорта: его среднегодовые темпы составили 14,3%), тогда как экспорт из ЮВА в США - 7,8%, а импорт из США-11%.1 Высокие темпы развития, обусловленные крупномасштабными инвестициями и рясширяюітіейся внутрирегиональной торговлей, привели к неизбежности роста экономической взаимозависимости стран АТР, что вызвало стремление региональных субъектов к поиску новых, адекватных мировому процессу экономического развития форм сотрудничества на многосторонней основе и с учетом региональной специфики.
Развитие внутрирегиональных процессов и влияние мировых тенденций глобализации привели к тому, что на рубеже 80-90-х годов в условиях, отсутствия в Восточной Азии полновесной экономической организации типа «Общего рынка», политики и ученые региона пришли к выводу о необходимости расширения и углубления экономических связей за счет создания субрегиональных структур.
В результате в Восточной Азии стали разрабатываться и реализовываться, так сказать, чисто "азиатские" варианты сотрудничества на основе идеи об «общности территорий» (например, «естественных экономических территорий».) равенстве участников и отрицании лидерства какой-либо из стран.2
Это, прежде всего, так называемые "малые формы" сотрудничества на двух - и трехсторонней основе. Успешно претворяемыми в жизнь "зонами роста" можно считать "треугольники" Сингапур - архипелаг Риау (Индонезия) штат Джохор и Гонконг-Китай- Тайвань. Одновременно в рамках развития "малых форм" сотрудничества во второй половине 80-х начале 90-х годов появилась на свет серия проектов экономической кооперации в регионе разработанных в Японии, Южной Корее, США, Китае. Обсуждались проекты создания «Экономической зоны Желтого моря», «Кольцо Японского моря», «Проект Туманган», «Экономической зоны Южно-Китайского моря», «Восточно-Азиатского треугольника развивающихся государств», «Бохайской экономической зоны», «Золотого буддийского треугольника» и др.
Еще одним примером стремления к такому сотрудничеству можно служить проект создания в 1990г. по инициативе Малайзии «Восточно-азиатской экономической группировки», своего рода азиатского торгового блока (т.к. за скобки выносились все "белые" державы - от США, Канады, Австралии до СССР) опирающегося на торгово-экономические связи Японии с региональными государствами. План был поддержан рядом региональных государств, но отвергнут самой Японией под давлением США.
Стоит отметить, что действующие или планируемые обьединения отдельных стран в регионе, представляя нижний ярус экономического сотрудничества, создают основу для широкомасштабного регионального сотрудничества и развития интеграционных процессов в АТР, а именно в западной части Тихого океана, то есть в Восточной Азии. До середины 90-х годов процесс институционализации экономической интеграции в АТР на общерегиональном уровне продвигался с трудом. Самой эффс KTilBKGii субрегиональной структурой в АТР была Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), созданная еще в 1967 г. За четверть века она успешно способствовать формированию субрегиона свободной торговли. Однако в целом процесс оформления экономических организаций в азиатско-тихоокеанском регионе существенно отставал от развития событий в Европе и Америке.
Похожие диссертации на Формирование "Большого Китая"
