Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ДЕТЕРМИНАНТЫ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ В СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНОМ ПОЗНАНИИ
1.1. Теоретико-методологические аспекты изучения духовной культуры. Аксиологические компоненты культуры 15
1.2. Культурологический анализ содержательных элементов в структуре традиционной духовной культуры 33
1.3. Культура в теориях модернизации общества 43
ГЛАВА II. СТРУКТУРА ТРАДИЦИОННОЙ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ ТУВИНЦЕВ
2.1 Духовная культура традиционного тувинского общества: мировоззренческо-мифологические составляющие, ценностные ориентации 65
2.2 Мировоззренческие аспекты традиционных обрядов и праздников 81
2.3. Культовые обряды и праздники тувинцев 128
2.4. Мифопоэтические основания стереотипов поведения в профанной жизни тувинцев традиционного общества 167
2.5. Традиционная художественно-творческая деятельность тувинцев 187
ГЛАВА III. КУЛЬТУРА ТУВЫ В УСЛОВИЯХ ТРАНСФОРМАЦИИ ОБЩЕСТВА (1921-1944 гг.)
3.1. Культурная политика Тувинской Народной Республики 205
3.2.Трансформация традиционной культуры 214
3.3. Зарождение профессиональных видов искусства Тувы 224
ГЛАВА IV. ТРАНСФОРМАЦИЯ КУЛЬТУРЫ ТУВЫ В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД (1944-1991 гг.)
4.1. Идеологические и социально-политические установки советской власти в Туве. Проблема адаптации тувинцев к новым условиям 245
4.2. Становление советской культуры Тувы 254
4.3 .Развитие профессиональных видов искусства 261
ГЛАВА V. ТУВИНСКАЯ КУЛЬТУРА В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД (1991-2005 гг.)
5.1. Социокультурная ситуация в Туве конца XX века 283
5.2. Тенденции и перспективы развития тувинской культуры 290
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 315
ПРИМЕЧАНИЯ 321
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 346
- Теоретико-методологические аспекты изучения духовной культуры. Аксиологические компоненты культуры
- Духовная культура традиционного тувинского общества: мировоззренческо-мифологические составляющие, ценностные ориентации
- Культурная политика Тувинской Народной Республики
Введение к работе
Актуальность исследования. В современном мире огромная роль духовной культуры состоит в том, что, несмотря на коренные отличия в мировоззрении, традициях, обычаях различных народов, она является мощным объединительным фактором не только на межличностном уровне, но и в национальном, региональном и мировом масштабах.
Изучение состояния традиционной культуры, в том числе и обрядности тувинцев, в настоящее время приводит к неутешительным выводам. Хотя весь накопленный за многие века опыт народа признается и декларируется как важнейшее условие дальнейшего развития современного общества, но на практике, он игнорируется. Приходится признать, что нерационально используются не только природные сырьевые ресурсы, но и духовное наследие. Мы согласны с мнением Ф. Т. Мамедова, что «богатые природные ресурсы при низком культурном уровне людей не дают ожидаемых результатов в социальном развитии человека, а материальное благосостояние не гарантирует счастья. Невежество - это бедность, это зло, а бедность - это вызов национальной безопасности, она приводит к разрушению гражданского согласия и делает страну слабой перед внешним вызовом» (1).
Сегодня человечество находится на таком этапе развития, когда старая, традиционная культура с ее веками выработанными ценностями практически полностью разрушена, во всяком случае, как система, а новая находится в процессе становления. Культура современного общества видоизменялась, трансформировалась, но не стала целостным явлением с четко определенными приоритетами. По мнению В. С. Степина, «поколения последних десятилетий социализировались в обстановке нарастающей утраты духовных ценностей, замены их ориентирами на материальный успех любой ценой... Необходим учет стереотипов и архетипов российского менталитета как своеобразного культурно-генетического кода российской цивилизации и их воз-
можностей трансформироваться в систему ценностей, необходимых для успешного постиндустриального развития» (2).
Процесс, происходящий в начале XXI века, - реэтнизация, -характеризуется поиском новых духовных источников в культуре. Поскольку культура народов бывшего СССР значительно разнится, каждый народ ищет свой путь выхода из кризиса. Для тувинцев он также актуален, так как проводившаяся ранее политика по модернизации общества не учитывала психологические особенности народа.
Еще в 80-х годах прошлого столетия движением «Народный фронт Тувы» и другими общественными организациями высказывались идеи возрождения тувинской культуры, однако эти идеи и сегодня остаются по сути лишь лозунгами. Актуальным представляется комплексное исследование духовной культуры тувинцев на протяжении всего XX века, которое позволит осмыслить в более полном объеме процессы, протекающие в сфере культуры в настоящее время.
Надо учитывать и процесс глобализации, происходящий в мире: ни один народ не сможет избежать его последствий, поэтому «главной мировоззренческой установкой должна стать ориентация на диалог, учитывающий разнообразие культурных традиций и национальных интересов, на поиск согласия и единства без уничтожения многообразия, без стремления к унификации...
Сегодня требуются иные стратегии развития, иные способы идентификации, когда сохраняется специфика своей культуры, и вместе с тем, обеспечивается ее открытость иным культурам, готовность к непрекращающемуся диалогу на основе свободного информационного обмена» (3).
Актуальным представляется поиск новых способов социализации человека, воспитание его в духе уважения к достижениям культуры других народов, в духе толерантности, а это невозможно, если человек не знает и не уважает культуру своего этноса.
Анализ и изучение целого ряда проблем, ставших причиной смены приоритетов в культуре тувинцев в постсоветский период, обретает особую актуальность на фоне межнациональных конфликтов.
Изучение социодинамики тувинской культуры имеет огромное значение для понимания изменений, непрерывно происходящих в обществе.
Степень изученности темы. Научную литературу, на базе которой основана теоретическая часть диссертации, можно отнести к следующим направлениям.
1. Труды русских, советских и западных ученых о специфике традици
онной культуры, ее характерных особенностях, ее понятий: традиция, ядро
культуры, культурная тема, национальный характер. Это работы Д.С. Лиха
чева, М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Н. Данилевского, В.Е. Гусева, С. А. То
карева, М. Элиаде, О.М. Фрейденберг, А.Ф. Лосева, Г. Гачева, О. Шпенгле
ра, А. Крёбера, А. Тойнби, К. Лоренца, Д. Д. Фрезера, Э. Гуссерля, Э. Тайло-
ра, В. Тернера, М. Оплера, К. Леви-Строса, И. Хёйзинги, Н. И. Конрада.
Так, Э. Таил ер писал: «Культура представляет собой сложное целое, включающее познание, верования, искусство, мораль, право, обычаи и некоторые другие способности и привычки, присущие человеку как члену общества». В классическом определении традиционной культуры, сформулированном Э. Тайлером, содержится указание на несколько ее особенностей:
а) культура есть сложное целое, объединяющее ряд элементов;
б) культура - это открытая система;
в) инвариантными для культуры являются те элементы, которые отли
чают ее от других культур;
г) инвариантность особенных для культуры элементов не оказывается
условием ее косности, но является фактором ее жизнеспособности (4)
2. Работы западных ученых по проблемам трансформации традиционно
го общества: классические - О. Конта, Г. Спенсера, Л. Уайта, К. Гирца, А.
Радклиффа-Брауна, М. Вебера, Б. Малиновского, П. Штомпки, С. Хантингто-
на, современные - Т. Парсонса, Д. Лернера, Д. Аптера, М. Портера, Г. Ленца, Л. Пая, С. Линдсея, М. Фэйрбенкса; теоретики «постмодернизации» - М. Лодж, А. Этциони, Р. Инглгарт, А. Айнкелес, У. Ростоу, К. Керр, Г. Алмонд, У. Ганнерс, Ф. Фукуяма, Д. Белл, Э. Гидденс.
Труды по синергетике, определяющие ее место в системе наук, в культуре, в мировоззренческих основаниях человеческого познания и в решении глобальных проблем современной цивилизации: Г. Хакена, К. Майнцера, И. Пригожина, В. Д. Поремского, В. С. Степина, С. П. Курдюмова, Е. Н. Князевой, В. Г. Буданова, Г. Г. Малинецкого, Т. П. Григорьевой, Е. Г. Трубецко-вой, А. П. Назаретяна, Г. Ю. Резниченко, В. И. Аршинова, В. Э. Войцеховича, С. С. Неретиной, А. П. Огурцова.
Работы российских ученых по теории развития культуры общего философского и культурологического характера: Н. А. Бердяева, А. И. Арноль-дова, П. С. Гуревича, М. С. Кагана, Э. С. Маркаряна, В. М. Межуева; работы постсоветского периода - Р. В. Рыбкиной, А. С. Ахиезера, В. С. Степина, Б. С. Ерасова, В. Ж. Келле, А. А. Кара-Мурзы, Б. Г. Капустина, В. А. Красиль-щикова, Н. И. Лапина, А. С. Панарина, Л. В. Полякова, И. Н. Сиземской, В. Г. Федотовой.
Отечественные ученые, анализируя историю России XX века с новых теоретических позиций, прогнозируют ход дальнейшего развития российского общества, предлагают различные варианты модернизации культуры.
5. Труды основоположников этнографии Тувы, путешественников, кото
рые начали эмпирические исследования обычаев, образа жизни, нравов, ве
рований тувинцев, - этнографов, фольклористов, лингвистов, инженеров, во
енных, опубликованные в конце XIX - нач. XX в.: Н. Ф. Веселкова, П. П. Ос-
ташкина, Г. Н. Потанина и А. В. Потаниной, А. В. Ошуркова, Н. Ф. Катанова,
М. Райкова, П. Е. Островских, В. П. Ладыгина, Е. К. Яковлева, Г. Е. Грумм-
Гржимайло, Ф. Я. Кона, Вс. Родевича, И. А. Булгакова, капитана Генштаба В.
С. Михеева, Б. К. Шишкина, А. П. Беннигсена, С. Р. Минцлова, Д. Каррутер-са, А. П. Ермолаева, А. В. Адрианова.
6. Труды ученых по разным аспектам истории, культуры и этнографии,
исследовавших культуру тувинцев в 20-80-е гг. XX века: Р. М. Кабо, О. Мен-
хен-Хелфена, Л. П. Потапова, В. И. Дулова, Н. А. Сердобова, А. Д. Грача, Л.
В. Гребнева, М. П. Грязнова, С. И. Вайнштейна, В. П. Дьяконовой, М. А.
Дэвлет, Ю. Л. Аранчына, М. X. Маннай-оола, Г. Н. Курбатского, И. У. Сам-
буу, М. Б. Кенин-Лопсана. Большинство из них написано в советский пери
од; объектом научных исследований в 50-80-е гг. XX века в основном были
появившиеся в социалистический период профессиональные виды искусства.
Что касается традиционной культуры тувинцев, то она исследовалась явно
недостаточно и поверхностно.
Культурологическое изучение компонентов духовной культуры тувинцев необходимо сегодня для более серьезного и многостороннего понимания их роли в культуре, а также для выявления этнокультурных архетипов, которые необходимо сохранить для следующих поколений. Однако проблема структурно-функционального анализа духовной культуры тувинцев остаётся неразработанной. Особенно это касается светских и религиозных культов, празднеств, мистерий, глубокое и многостороннее исследование которых не предпринималось ранее по идеологическим соображениям.
7. Труды ученых-тувиноведов последней четверти прошлого века и на
чала XXI века по разным гуманитарным дисциплинам: Б. И. Татаринцева,
3. К. Кыргыс, 3. Б. Самдан, В. Ю. Сузукей, Н. Т. Ултургашевой, 3. В. Анай-
бан, Г. Ф. Балакиной, СМ. Орус-оол, С. М. Биче-оол, М. В. Монгуш,
В. Р. Фельдмана, Н. В. Абаева, О. М. Хомушку, Н. М. Моллерова, Н. П.
Москаленко, Ч. К. Даргын-оол.
Анализ данных источников дает возможность сформулировать проблему настоящего исследования, которая находится в центре внимания автора, - системный анализ социокультурных детерминантов тувинской духовной
культуры и характера ее трансформации на протяжении XX столетия. Трансформация ни в коей мере не снимает национальных особенностей, идентичности, наоборот, именно их исследование является на сегодняшний день одной из главных проблем культурологии.
Изучение структуры традиционной духовной культуры и выявление ее базовых ценностей и категорий, необходимых для современного тувинского общества, является одной из актуальных задач современной культурологии Тувы. Огромное богатство духовного наследия тувинцев недостаточно изучено в культурологических исследованиях.
Объектом исследования является духовная культура тувинцев как исторически сложившаяся, динамически развивающаяся система, с характерными для нее ценностями.
Предмет исследования - социокультурные детерминанты исторической динамики духовной культуры тувинцев на протяжении XX века.
Целью предлагаемой работы является исследование закономерностей трансформации духовной культуры тувинцев в XX веке, исследование проблемы сохранения базовой, аксиологической части традиционной тувинской культуры для современного тувинского этноса, и поиск путей и форм включения духовного наследия тувинцев в современную культуру.
Исходя из цели исследования, автором были поставлены для решения следующие задачи:
Обобщить имеющиеся научные исследования, касающиеся духовной культуры тувинцев в различных ее областях.
Ввести в научный оборот материалы полевых работ по описанию обрядовой практики тувинцев.
Исследовать общую картину духовной жизни тувинцев как единой мировоззренческой системы на основе детального изучения ее компонентов, определить ее структурные составляющие, выявить их суть и смысл глубинных взаимосвязей друг с другом.
Показать мифологические основы традиционной духовной культуры. Рассмотреть древние представления тувинцев о Вселенной, природе, духах в языческом пантеоне.
Исследовать суть и характер трансформационных процессов в духовной культуре тувинцев на протяжении прошлого столетия. Раскрыть причины кризиса культуры Тувы в конце XX века.
Предложить, с учетом опыта культур стран Европы и Азии, вариант дальнейшей модернизации тувинской культуры и наиболее оптимальные формы включения традиционного наследия в современную тувинскую культуру.
Предложить пути сохранения и внедрения в современную школьную и вузовскую систему образования основных констант тувинской духовной культуры на современном этапе развития тувинского общества.
Теоретико-методологическую основу исследования составил комплекс различных научных подходов и методов:
системный подход как общенаучный для изучения культуры как сложной, динамически развивающейся системы, в многообразии ее социокультурных процессов, с применением принципов синергетики - междисциплинарного направления, ставящего своей задачей познание общих принципов, лежащих в основе процессов самоорганизации в различных системах, в том числе, социальных;
цивилизационный, социокультурный подходы, разработки теорий модернизации;
аксиологический подход.
Мы также руководствовались теорией В. С. Степина (5), который считает, что, основываясь на принципе человеческой активности как социального существа и наличии надбиологических программ деятельности, поведения и общения, можно рассматривать любую культуру как целостную систему реализации этих программ. Этому способствует и термин «идентичность»,
который используется в настоящее время в самых различных областях гуманитарного знания, что свидетельствует о его многозначности.
В работе применены общенаучные методы анализа и синтеза, а также исторические методы исследования - проблемно-хронологический, истори-ко-генетический, метод моделирования.
Научная новизна исследования состоит в том, что:
Обоснована структура и основные детерминанты развития духовной культуры тувинцев в XX веке.
Проанализированы традиционные обряды и праздники как квинтэссенция тувинской культуры. Этот материал вводится в научный оборот впервые по итогам полевых работ автора, проводимых с начала 1980-х гг.
Проанализирована проблема взаимодействия различных этнокультурных традиций в процессе формирования духовной культуры тувинцев. Дан анализ роли и места тувинских традиций в современном социокультурном процессе.
4. Аргументирован метод концептуального осмысления и систематизации
социокультурных процессов в Туве.
5. Выявлены и проанализированы базисные компоненты тувинской традици
онной духовной культуры как ее структурные составляющие, а также ее ха
рактерные особенности.
6. Зафиксированы и проанализированы основные социокультурные факторы
трансформационных процессов культуры тувинцев на протяжении XX века.
7. Эксплицирован характер модернизации социокультурных детерминантов в
их многовариантности, взаимодействии и конкретном проявлении в разных
сферах духовной жизни тувинского общества.
Положениия, выносимые на защиту:
1. Традиционную духовную культуру составляют сложнейшие феномены мировидения и самоощущения народа, его коммуникационные и поведенческие модели, ценности, обычаи и обряды. Современное обращение к традиционной духовной культуре открывает новое видение перспектив не
только для самого тувинского народа, но и для России в целом. Это и выработка ценностных ориентации, и гармоничное жизнеустройство в природе, и исторический опыт гуманизма и толерантности.
Этническая культура не должна быть полностью исключена из сегодняшней жизни общества. Гуманитарные науки способствуют отказу от сложившегося в массовом сознании стереотипа о традиционной культуре как о реликте, навсегда ушедшем в прошлое. В этом плане этническая культура является существенным фактором процесса модернизации.
Динамика духовной культуры тувинцев тесно связана с переоценкой ценностей, которая начинается с установления нового образца общественного устройства, формирует новую оценку явлений, обладавших традиционными аксиологическими характеристиками.
Традиционная духовная культура является созидающим и ускоряющим фактором модернизации общества на современном этапе. Без учета характерных особенностей духовной культуры тувинцев невозможно решить проблемы дальнейшего социально-экономического развития республики.
Начавшийся в 1921 г. процесс трансформации традиционного тувинского общества можно определить в терминах синергетики, точкой бифуркации. Благодаря силовому характеру модернизации, вектор ее динамики был резко изменен. Аттрактором стала советская модель общества и его культуры.
В трансформационных процессах в Туве не учитывались психологические особенности народа: модернизация в советском варианте привела к кризису, порожденному идеологическими установками коммунистической партии. Принципы синергетики и универсального эволюционизма не предполагают жестких правил дальнейшей модернизации культуры тувинцев.
7. Период 90-х гг. XX - нач. XXI века характеризуется для тувинского
народа сложным, конфликтным, противоречивым процессом национальной,
культурной самоидентификации. Позитивной стороной этого процесса явился все возрастающий интерес к истории, религии, традициям своего народа.
Хронологические рамки исследования охватывают весь XX век, учитывая, что в первые два десятилетия в Туве функционировала традиционная культура, а последующие годы были периодами трансформации культуры Тувы, породившими как позитивные, так и негативные последствия.
Теоретическая значимость исследования. Теоретические положения могут быть использованы для выработки основных ориентиров в трансформации тувинской культуры, социально-философского и культурологического знания о модернизационных процессах в Туве и могут стать основой для создания дальнейших концепций. Эти положения являются значимыми для этнопсихологии, этнопедагогики, народного художественного творчества.
В работе конкретизированы такие понятия, как трансформация, модернизация, не имеющие достаточной разработки в политологии, социологии, психологии. Кроме того, использовано понятие «идентичность» для анализа национальной культуры. Тем самым расширяются возможности для интеграции наук.
Практическая значимость исследования. Основные положения диссертации могут быть использованы при создании учебников, учебных пособий по дисциплине «История культуры Тувы».
Материалы данной диссертации использованы для создания ряда профильных курсов в Тывинском государственном университете, тувинском филиале ВСГАКиИ, Кызылском училище искусств: «Традиционная культура тувинцев», «Культура традиционная и современная», «Культура и религия Тувы», «История искусства народов Саяно-Алтая». По материалам исследования на различных факультетах университета читаются спецкурсы.
Работа может лечь в основу экспертных оценок состояния национальной культуры в сфере фольклора, музыковедения, театроведения, изобразительного искусства.
Апробация работы. Основные положения исследования были представлены в виде докладов, выступлений, сообщений на международных конференциях и симпозиумах, в том числе: международном симпозиуме, посвященном 110-летию дешифровки орхоно-енисейской письменности и 100-летию выхода в свет труда Н. Ф. Катанова «Опыт исследования урянхайского языка»: «Письменное наследие тюрков» (Кызыл, 2003); международном симпозиуме «Катановские чтения» (Казань, 2005); международной научно-практической конференции «Музей в XXI веке: проблемы и перспективы» (Кызыл, 2005); II международном симпозиуме «Чатхан: история и современность» (Абакан, 2005); VI международной научно - практической конференции «Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития» (Омск, 2006).
Диссертация обсуждалась в полном объеме на заседаниях Ученого совета Тувинского института гуманитарных исследований и научно-исследовательского института прикладной культурологии Кемеровского государственного университета культуры и искусств.
Структура диссертации отражает логику исследования и обусловлена хронологическим принципом изложения материала. Работа состоит из введения, основной части, состоящей из пяти глав, включающих 16 параграфов, заключения и списка литературы.
Задачи глав диссертации несколько разнятся, так в I главе рассматриваются теоретико-методологические подходы культурологического анализа культуры. Во II главе исследуется традиционная духовная культура тувинцев в ее структурном многообразии, исследуется ее ценностно-смысловое содержание. Мы стремились зафиксировать важнейшие константы мифологии, религии, художественной культуры, различных обрядов и праздников, а также - цели и порядок проведения обрядов, поскольку в советское время многие компоненты культуры, в частности обряды и праздники были запрещены,
практически забыты и, естественно, не изучались. Интерес к ним возник только в нынешний постсоветский период.
Главы III—V посвящены исследованию трансформационных процессов духовной культуры тувинцев, они характеризуются стремлением показать динамику развития тувинского общества на протяжении всего XX века, в них представлено систематическое исследование комплекса проблем в социокультурной сфере.
Теоретико-методологические аспекты изучения духовной культуры. Аксиологические компоненты культуры
Человеческая культура возникла как особая форма передачи и сохранения опыта, с помощью которого люди адаптировались к окружающей среде и обеспечивали себе возможность выжить. Общество имело целью сохранить свой род, а средством для достижения этой цели была создаваемая им культура.
Немецкий философ Ф. В. Шеллинг назвал мир людей «второй природой», современный мир есть результат преобразования природы человеком. Он в течение многих тысячелетий изменял окружающую среду, адаптируя ее к своим нуждам, одновременно адаптируясь к ней сам. Мир культуры основан на природе, но природа присутствует в мире культуры в преобразованном, переосмысленном виде, поскольку действие законов природы человек использует в собственных целях.
Культурология - наука, сформировавшаяся на стыке социального и гуманитарного знаний об обществе, интегрирующая их в целостную систему о культуре, формируя представления о ее структуре и динамике.
В системе человеческой культуры центральное место занимает духовная культура, которую К. В. Чистов определяет как «практическое проявление коллективной идеологии этнической общности, систему форм ее сознания и самосознания». Духовная культура - это совокупность или общность нематериальных элементов культуры: мировоззрения, образцов, моделей и норм поведения, законов, ценностей, церемоний, ритуалов, символов, мифов, обычаев, традиций, языка, основанных на общности образа жизни.
Важным элементом духовной культуры является художественная культура, как выражение идеалов общества средствами создания прекрасного. На начальной стадии развития фольклорная художественная культура синкретична и является ценностно-эмоциональной подсистемой духовной культуры. Художественная культура - это вид человеческой деятельности, особый способ реализации творческих способностей человека. По мнению Г. В. Драча, «центральным звеном художественной культуры является искусство как совокупность деятельности в рамках художественного творчества субъекта и его результатов - художественных образов» (1).
В культурологическом анализе культура должна быть представлена как органическая целостность, в единстве с человеком и его деятельностью.
К наиболее распространенным в науке определениям культуры относятся следующие определения, представленные отечественным культурологом Б. С. Ерасовым:
1. Культура как особая сфера и форма деятельности, связанная с мышлением, занятиями художественной культурой, принятыми нормами поведения и т. д.
2. Культура как общий уровень развития общества, его просвещенности и рациональности на пути «от дикости к цивилизованности».
3. Культура как сумма общественных достижений (включая технологии, отношения и представления), благодаря которым человек выделяется из природы и выходит за рамки биологической детерминации.
4. Культура как специфическая система норм, ценностей и смыслов, отличающая одно общество от другого (или различные части общества социально-статусные или профессиональные), способствующая его интеграции и придающая ему самобытность. 5. Культура как духовное измерение всякой деятельности, в котором формируются мотивы, принципы, правила, цели и смыслы деятельности. В этом понимании культура предстает как духовный компонент совокупного производства, обеспечивающий поддержание и изменение этого производства и общественных отношений в целом (2). По определению Б. Малиновского, культура - это единое целое, состоящее из инструментов производства и предметов потребления, учредительных установлений для разных общественных объединений, человеческой мысли и ремесел, верований и обычаев (3).
Автор данного исследования признает основными задачами, социальной культурологи следующие положения:
1. Раскрыть содержание системы культурных ценностей и норм, присущих данному обществу.
2. Показать соотношение различных структурных компонентов культуры и их вариантов: мифологии, религии, художественной культуры, идеологии, науки, сакральных и светских ориентации, классического наследия и современных течений.
3. Показать соотношение высокой культуры, повседневного уровня и массовой культуры, место культурной элиты в производстве и сохранении духовных ценностей, различных разрядов интеллигенции в распространении достижений культуры.
4. Раскрыть культурные факторы, влияющие на другие сферы деятельности: этику труда и предпринимательства, отношение к богатству, накоплению, труду, знаниям, без чего эти сферы деятельности лишаются необходимого духовного обеспечения. 5. Определить характер перемен, совершающихся в культуре различных социальных слоев города и деревни, общества в целом, связь этих перемен с модернизационными процессами. Социальная культурология, как отмечает Б. С. Ерасов, выявляет принципы понимания законов существования и структуры общества со свойственным ему переплетением норм, ценностей и представлений. Способствует адекватному восприятию людьми других обществ, с присущим им своеобразием в отношении к миру, целям человеческого бытия. Именно такое взаимное изучение должно обеспечить ту степень понимания и терпимости, которая необходима для налаживания гармоничных отношений между различными обществами и успешного их развития (4).
В истории гуманитарного познания вопрос о детерминантах социокультурных изменений определялся по-разному. Представления о детерминизме входят в структуру научного метода, в котором базовыми понятиями являются анализ и раскрытие условий, причин и закономерностей социальных изменений. С развитием гуманитарного познания представления о детерминизме основывались на разработках базовых моделей устройства мира. Во 2-й половине XX века в базовых моделях мироздания произошли дальнейшие преобразования, связанные с влиянием открытий ученых естественных наук о синергетике. Модели самоорганизации являются синтезом внешних и внутренних детерминантов.
Понятие «детерминизм» применялось исследователями в разных смыслах: философском, системном, статистическом. Детерминизм в системном подходе, который занимает приоритетное положение в гуманитарном познании, означает целостность различных составляющих системы общества.
Социокультурные детерминанты включают в себя большой комплекс элементов, в том числе мировоззренческие категории культуры, которые обеспечивают мотивацию и регуляцию социального поведения его членов. Обратимся к наиболее значимым классическим социальным концепциям, используя многофакторный тип исследования, представленного разными методами культурологических программ.
Теории социокультурных изменений начали создаваться еще в XIX веке, в начальный период трансформации европейского общества. Среди них наиболее сильное влияние на развитие социальных знаний оказали теории исторического материализма и социального эволюционизма.
Главный теоретик исторического материализма - К. Маркс, указывал на доминирующее влияние материальной среды на социокультурные процессы. Изменения в базисе - экономике, непременно должны отразиться на надстройке - политике, законодательстве, культуре.
Особое значение К. Маркс уделял способам создания людьми все более сложных и совершенных систем производства, усилению влияния на материальный мир, подчинение его своим целям.
К числу классических теоретиков эволюционизма принято относить Г. Спенсера, Э. Тайлора, Л. Моргана, Дж. Макленнана, Дж. Фрейзера, которые считали, что культура порождена естественными причинами.
Современные ученые отмечают отсутствие в работах классических эволюционистов последовательно сформулированных теорий детерминации культурной эволюции. По мнению Э. А. Орловой «основные факторы эволюционных изменений делятся на два класса: имманентные антропологические и внешние детерминанты» (5). Теории имманентной причинности отображают эволюцию как процесс, разворачивающийся под действием сил, заложенных в человеке. Роль причинных факторов отводилась таким феноменам как человеческая психика и ее носители (расы и индивиды). Э. А. Орлова обращает на идею Г. Спенсера, что с ранних стадий человеческой предыстории продолжается медленная адаптация человеческой природы к результатам социокультурных процессов. Под воздействием этих процессов происходят модификации человеческих качеств, они постепенно аккумулируются в по пуляции, передаваясь от поколения к поколению как наследственно, так и через традицию. Несмотря на то, что идеи считались важным детерминантом культурной эволюции, Э. А. Орлова отмечает, что они в теориях данного направления оформляют представления о существующем состоянии общества и являются стимулами для изменения состояния лишь тогда, когда для этого есть соответствующие предпосылки на уровне чувств и активности. Внешними детерминантами в классическом эволюционизме выступают факторы окружения. Классические эволюционисты признавали, что ход эволюции определяет не просто воздействие природы, а взаимодействие культурных и природных факторов. Существенное значение эволюционисты придавали экономическим, социальным факторам, принципам диффузии, естественному отбору.
Духовная культура традиционного тувинского общества: мировоззренческо-мифологические составляющие, ценностные ориентации
Мифология дает уникальный материал для понимания природы человека, его места в мире. Мифологические знания для человека были равнозначны рациональному знанию. Поскольку традиционная духовная культура тувинцев неразрывно связана с материальной, являясь ее следствием и продолжением, следует дать самые общие сведения о ней, в частности о хозяйственно-культурных типах кочевников. В Туве к началу XX века сложилось, по мнению С. И. Вайнштейна, три хозяйственно-культурных типа (далее - ХКТ) (1). Для основной части тувинского этноса характерен ХКТ кочевых скотоводов (точнее: его горно-степной центральноазиатский подтип), представ ленный в горно-степной зоне Тувы и большей частью - около 95 % - всего населения. «Хозяйство основывалось на кочевом скотоводстве (мелкий и крупный рогатый скот, лошади, в отдельных районах яки, верблюды), которое сочеталось с ограниченным орошаемым земледелием и охотой, а также домашним производством и ремеслом. Основным жилищем служила войлочная юрта. Сходный ХКТ был характерен также для части монголов, бурят, киргизов, алтайцев и ряда других кочевых скотоводческих народов» (2).
Надо отметить, что тувинцев до 1921 года называли сойот (множественное число в монгольском языке от названия рода Соян, очевидно многочисленного еще в XIII веке, когда термин стал употребляться в монгольской литературе), а также урянхит, урянхайцы (очевидно, маньчжуро-монголький термин от урянх - житель лесов).
Для восточных тувинцев, или тувинцев-тоджинцев, характерен ХКТ охотников-оленеводов тайги, точнее - его саянский горнотаежный подтип. Хозяйство основывалось на охоте и оленеводстве, собирательстве и в небольшой мере - рыболовстве. Основное жилище - чум.
На пограничной территории между горно-степными и горно-таежными районами (в бассейнах рек Бий-Хема и Каа-Хема) для малочисленной группы тувинского населения характерен таежно-степной саяно-алтайский подтип ХКТ охотников-скотоводов. Одна часть занималась преимущественно охотой, другая - пастбищным скотоводством (разведением лошадей и крупного рогатого скота). Существенное значение имело собирательство и в небольшой мере - рыболовство. Жилищем служил чум. Безусловно, для общей характеристики материальной культуры тувинцев принято брать ХКТ кочевых скотоводов. Рассматривая вопрос о его генезисе, С. И. Вайнштейн выделил два этапа. «Первый - ранний этап, или этап формирования ХКТ, второй -поздний этап, или этап существования сложившегося ХКТ. Ранний этап продолжается до середины I тысячелетия н. э., поздний этап охватывает период от середины I тысячелетия н. э. до этнографической современности» (3).
Итак, за основу исследования духовной культуры в монографии взят доминирующий компонент тувинского этноса - кочевые скотоводы.
Все в культуре тувинцев неразрывно связано не только с кочевым образом жизни, но и традиционным жилищем - юртой.
Юрта - основа традиционной культуры тувинцев, одно из важнейших достижений материальной культуры кочевников. «По всей вероятности, изобретение юрты и, несомненно, ее распространение относятся к середине I тысячелетия н. э. и связаны с древнетюркской средой. Это было одним из весьма крупных достижений культуры кочевников, знаменовавших переход от раннекочевнического к позднекочевническому этапу ее развития. Назовем такое жилище юртой древнетюркского типа» (4).
О том, как тесно связана материальная и духовная культура кочевников, говорит и традиция ориентации входа их традиционного жилища на восток -священную сторону тюркских народов. «Указанием бытования древнетюркской традиции - "перед - это восточная сторона" и в культово-мифологических представлениях служит расположение всех древнетюркских намогильных и поминальных сооружений, в частности каменных баб, "лицевой стороной" всегда обращенных строго на восток. Древние кыргызы также считали восток передней стороной; в частности, именно с восточной стороны их курганов ставились каменные стелы» (5).
Юрта представлялась в мировоззрении тувинца как уменьшенная копия его космоса, его мира, имела сакральный верх и низ, начало и конец, места для почетных людей и для простых, вход, за порогом которого находились злые духи, места для мужчин и женщин.
Традиционное жилище тувинцев повлияло на все части духовной культуры тувинцев: мифологию, религию, этику, этикет, традиции воспитания, обрядность и на развитие видов художественного творчества: декоративно-прикладного, музыкального, бытование фольклора и многое другое.
Мифология является фундаментальной составляющей любой культуры. Жизнь человека с момента его рождения и до смерти в русле этнокультурной традиции обеспечивала спецификацию формирования и культивирования мировоззренческих основ в процессе усвоения традиционного образа жизни, типа мышления, передававшихся в течение многих веков от одного поколения к другому внеинституциональным путем, через познание мифологических констант. Миф, как первая форма рационального постижения мира, способствует созданию специфических способов взаимоотношения с ним, со Вселенной.
По определению А. Ф. Лосева, «миф есть наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей мере напряженная реальность. Это не выдумка, но наиболее яркая и самая подлинная действительность. Это - совершенно необходимая категория мысли и жизни, далекая от всякой случайности и произвола... Он содержит в себе строжайшую и опре-деленнейшую структуру и есть логически, т. е. прежде всего диалектически, необходимая категория сознания и бытия вообще» (6).
Миф - это стройная система, в которой его составляющие настолько взаимосвязаны и переплетены, что разложить его на части не представляется возможным. Однако, если современный человек хочет узнать, в чем заключалось своеобразие традиционной культуры, надо попытаться понять суть мифологического сознания, без этого в культуре останется только сухая оболочка, каркас. А. Ф. Лосев дает полную характеристику мифа следующим образом: «Миф всегда чрезвычайно практичен, насущен, всегда эмоционален, аффективен, жизнен...Миф насыщен эмоциями и реальными жизненными переживаниями... Мифическое сознание совершенно непосредственно и наивно, общепонятно... Миф всегда синтетически жизнен и состоит из живых личностей, судьба которых освещена эмоционально и интимно ощути тельно... Миф начисто и всецело реален и объективен ... в нем никогда не может быть поставлено и вопроса о том, реальны или нет соответствующие мифические явления. Мифическое сознание оперирует только с реальными объектами, с максимально конкретными и сущими явлениями... Миф ... есть само бытие, сама реальность, сама конкретность бытия» (7).
Важной особенностью мифа является его синкретичность, миф также был многофункционален, он включал в себя осмысление среды обитания, деятельности людей и отношений между ними, образ жилища человека и утвари, образ самого человека с его обычаями и правилами бытия. Как отмечает П. Ю. Черносвитов, «человек традиционной культуры мыслил, переживал, творил только по законам своей мифологической «картины мира», в которой все было взаимосвязано. В ней существовало «два функциональных блока» -общие мифологические представления и «блок объективной информации» -эмпирические практические знания об окружающем мире, благодаря которым человек мог добывать себе средства к существованию, создавать и использовать орудия труда, адаптироваться к окружающим условиям» (8).
Миф является первой и основополагающей формой постижения мира, он превращает хаос в космос и определяет место человека в нем. Миф очеловечивает природу. Как показал в своих работах К. Леви-Стросс, миф следует рассматривать как упорядочивание коллективного восприятия мира и деятельности человека. Мифологическое сознание предполагает присутствие человека в системе природы как ее составной части. Все существующие в каком-либо социуме знания о мире, главными составляющими которого являются человек и окружающая его природа, складываются в определенную картину мира. Конкретные образы мира весьма разнообразны и отражают характерные особенности как национально-этнического, так и историко-стадиального постижения космоса.
Русский ученый и путешественник Г. Н. Потанин, побывавший в Туве в 1879 году, писал: «монгол и урянхаец видят в урочище цельное и нераздель ное тело: горы, скалы, вода, лес, степь этого урочища - как будто его неотделимые члены. Такое урочище живет самостоятельной жизнью; у него есть душа. Так как урочища сливаются в целые страны, то рядом с представлением о духах мелких урочищ в народном воображении создаются духи, соответствующие этим обширным представлениям... Наконец, представление об окружающем нас мире расширяется до представления обо всей земле, о целой природе; в мире духов этому представлению соответствует у сальджак-урянхайцев - Оран Телегей» (9). Чтобы понять особенности мироощущения тувинцев традиционного общества необходимо рассмотреть мифологические архетипы.
Исходя из месторасположения людей во вселенной, ближайшими соседями им были духи, которые делились на добрых и злых. Это связано с древней религией - анимизмом. К разряду добрых духов относились хозяева местности: тайги, гор, воды, огня, дерева и т. д., всего, что видел человек. Наиболее могущественными духами тувинцы, как и древние тюрки, считали духов воды и огня. Поклонение воде выражалось в запрете бросать в нее что-либо грязное, умываясь, люди отворачивались, чтобы грязь с лица не попадала в воду. Женщинам запрещалось входить в нее, чтобы не осквернять. Место соединения рек также считалось священным, подобно началу -истоку. У слияния рек не разрешалось резать скот и время от времени следовало опрыскивать его молоком и бросать в воду что-нибудь из молочных продуктов.
Огонь - вторая стихия, которую тувинцы особенно выделяли и почитали. Что бы они ни пили и ни ели, они должны были первым делом бросить лучшие куски в огонь или опрыснуть его. В него нельзя было выливать воду, плевать, мочиться, бросать мусор. Во время свадьбы невеста должна была в юрте свекра совершить обряд чажыг - окропить домашний очаг маслом, чтобы огонь разгорелся сильнее. Если заболевало животное, раскладывалось два костра, и больное животное проводили между ними, чтобы изгнать духа болезни.
Хозяин местности - дух, которого относили к добрым, однако, если не проводить обряды - тагылга (освящения местности) с жертвоприношениями, хозяин местности мог нанести вред человеку. Образ этого духа чаще всего представлялся в двух вариантах: старый человек с белой бородой или красивая молодая женщина в белой одежде на белом коне. Так, наш информант сообщил, что хозяйка самой высокой в Туве горы Монгун-Тайга представлялась людям в виде женщины на белом коне, играющей в белые камни с хозяином другой горы - Кызыл-баштыг (10). По сообщению же другого информанта С. Б. Шомбула, хозяин этой горы - белый старец на белом коне, причем раньше, в 30-50-е гг., люди его видели, в последнее время он никому не показывался.
Надо отметить и особое отношение тувинцев к медведю, которого они называли «праотцем всех людей, господином земли и воды, защитником слабых». Н. Ф. Катанов записал далее рассказанные его информантами несколько легенд о медведе. По одному сообщению, «медведь прежде был человеком, сильно пил водку и за свою бездеятельность был превращен в медведя»; другое сказание гласит, что «в древнее время было два человека: муж и жена, которые надели навыворот шубы и стали лизать друг друга, желая сделаться эрликами (чертями), за это Эрлик-хан (сатана) превратил их в медведей и прогнал к людям на землю». Н. Ф. Катанов отметил, что тувинцы конца XIX века, обращаясь к медведю, просили о милости к людям и не ели мяса медведя, считая его человеком. Он писал также, что не ели они и налима, который тоже, как считалось, был в прошлом человеком. Не питались они и другими видами рыб, считая их «народом водяного духа» (11).
С мифологическими представлениями связано и наличие у тувинцев традиционной клятвы. По сообщению Н. Ф. Катанова, «медведь, волк, собака, налим и прочие входят в формулу клятвы урянхайцев. Клянущегося за ставляют лизать головы: медвежью, волчью и собачью; заставляют также лизать наконечники стрелы и острие ножа сбоку. Кто произнесет ложную клятву, тому не удастся застрелить ни одного зверя» (12).
Злые духи - это тема, практически не исследованная в настоящее время в тувиноведении, за исключением работ русских путешественников XIX века и собранной автором данной работы информации во время экспедиций по Туве. Неизвестны их сферы влияния, их внешний вид, взаимоотношения с человеком, причины появления, а также место и роль в традиционном мировоззрении тувинцев - достаточно совершенной системе, исключающей все лишнее и незначительное.
Культурная политика Тувинской Народной Республики
Идеологическая обработка масс стала делом и главной задачей огромного числа организаций, начиная от партийных организаций, различных учебных заведений и заканчивая учреждениями культуры, что привело к стандартизации духовной жизни человека, унификации образа жизни и сознания.
Первой задачей на начальном этапе модернизации стало осуждение и полный отказ от норм жизни традиционного общества.
Следующей задачей было прямое заимствование опыта русской советской культуры. Однако надо понимать, что сама советская культура еще не оформилась в систему, имела массу перекосов и недостатков, которые тут же в еще более искаженном варианте внедрялись в тувинскую культуру периода ТНР. Любое заимствование из другой культуры должно быть органичным, осмысленным и принимаемым обществом. Только при этом условии заимствования обогащают культуру, без этого они остаются чуждыми национальной культуре, принятыми формально. Многое, внедряемое насильственным методом в культуру тувинцев в 30-40-х гг., было просто непонятно и неприемлемо, а потому вызывало отторжение, внутреннее сопротивление, поскольку выразить вслух свое несогласие грозило во время начинавшихся репрессий не только потерей свободы, но и самой жизни.
Крупными населенными пунктами в Туве в начале XX века являлись Ча-дан, Самагалтай, Тоора-Хем, Кара-холь, Эрзин, однако в 1914 году на карте Тувы появился город Белоцарск, основанный русскими поселенцами в месте слияния двух рек: Бий-Хема и Каа-Хема, называвшееся тувинцами -Хем-Бельдыр (слияние рек). Именно Белоцарск, основанный после установления протектората над Тувой, стал столицей Тувы и позднее, в 1921 году, получил новое название - Кызыл (Красный). С этого момента Кызыл стал средоточием культуры и профессионального искусства Тувы.
В 1921 году, когда образовалось второе после СССР социалистическое государство - Тувинская Народная Республика, было сформировано первое правительство, в котором оказались люди различных взглядов, из разных социальных групп, с различными политическими целями. Однако в целом был принят курс на строительство социалистического государства. Этой задаче соответствовала и политика в области культуры, что явно прослеживается на примере бытования тувинских народных праздников и образования новых видов профессионального искусства. Так, в протоколе заседания ЦК ТНРП от 6 дня 11 луны 3 года (16 декабря 1923 года) говорилось: «Для чествования образования самостоятельной республики Танну-Тува установить следующие праздничные дни:
1. День создания угудар ямы (оргбюро) и объединения Танну-Тува - 8 дня 10 луны 1 года (1921 г.).
2. День образования Танну-Тувинского правительства и создание Танну Тувинской Народной Республики - 13 дня 12 луны 1 года (28.02 1.03.1922 г.).
3. День установления партии и распространения партийного влияния в стране - 25 дня 5 луны 3 года (6 июля 1923 г.).
4. Оставить празднование Нового года (Шагаа) как традиционный старинный праздник.
Кроме того, чествовать с празднованием 7 ноября - праздник Великой Октябрьской социалистической революции, давшей свободу и мирную жизнь трудящимся всех наций мира» (1).
Первый состав правительства ТНР (многие члены которого были в прошлом хуурак - учениками лам) довольно лояльно относился к религии тувинцев. Так, в первой конституции, принятой Всетувинским учредительным съездом народного хурала ТНР, состоявшимся 13-16 августа 1921 года, в параграфе 4 было записано: «гражданам Танну-Тува предоставляется право исповедовать по своему усмотрению какую угодно религию. Духовенство и сословие ховраков, занимающиеся хлебопашеством и скотоводством, одинаково несут все общественные повинности и потому могут наравне с другими гражданами занимать общественные должности.
Духовенство, не занимающееся хозяйством, а живущее на средства, получаемые от богослужения, не пользуется правом вмешательства в гражданские дела и не несет никакой повинности» (2).
Как видно из приведенного выше текста, члены первого правительства ТНР - «феодально-теократические и чиновничьи элементы» (3) (как их стали называть в 30-е годы) - еще пытались проводить свою, относительно самостоятельную политику, хотя при этом влияние Советской России уже ощущалось. «После создания национально-революционного государства в 1921 году внутри Тувинской Народной Республики враги тувинского народа всеми путями старались тормозить развитие новой Тувы. До 1929 года в центральный государственный и партийный аппараты и низовой государственный аппарат пробирались всевозможные контрреволюционные элементы -представители феодалов, высшего духовенства, шпионы иностранных разведок и т. д. для того, чтобы, замаскировав себя, на деле проводить контрреволюционную работу по ослаблению тувинского государства и строительства новой революционной Тувы». Такую характеристику дал руководитель Тувы С. Тока правительству в 1943 году в докладе «XXII годовщина национально-освободительной революции в Туве» (4).
Все изменилось с приходом к власти С. Тока, выпускника Коммунистического Университета Трудящихся Востока, знаменитого тем, что его окончили в 20-30-е годы многие руководители стран социалистической ориентации азиатской части континента. Началась интенсивная переориентация тувинского народа с востока (Китай, Монголия, Тибет) на запад (Россия). В 20-е годы большинством населения Монголия считалась старшей сестрой, а монгольская культура близкой и родственной, так как Тува и Монголия состояли в одних государственных образованиях почти 700 лет, начиная с XIII века и до падения Маньчжурской империи в 1911 году. Еще в 1930—31-е годы П. Маслов (5), проводивший с группой советских ученых перепись населения ТНР, отмечал: «тувинцы считают Монголию своей старшей сестрой. Молодежь ездит в Улан-Батор учиться, кончить партийную школу в Улан-Баторе для тувинских ревсомольцев считалось до сих пор честью, которой удостаивались лишь немногие избранные. Отсюда несколько почтительное отношение к Монголии. Правда, введение тувинской письменности [в начале XX века тувинцы пользовались монгольской письменностью как государственной. - А. К.] значительно поколебало гегемонию монгольской культуры в Туве, но некоторые традиции остались еще в силе. СССР далек и во многом непонятен, а здесь ведь те же юрты, те же кочевья, то же скотоводство» (6). С конца же 30-х годов XX века у тувинцев уже был только один «старший брат» - великий русский народ и одна - социалистическая культура.
После всепартийной чистки в октябре-ноябре 1929 состоялся VIII съезд ТНРП. На нем генеральным секретарем ЦК ТНРП был избран Иргит Ша-гдыржап. «Тогда решался вопрос: сможет ли Тува, одна из самых отсталых стран, встать на путь социалистического развития? Время однозначно ответило на этот вопрос: сможет. И смогла» (7). Цитируемая книга была издана уже в 1987 году, через 66 лет после образования ТНР, однако и тогда сама Тува начала века и, естественно, ее культура назывались отсталой на всех уровнях: и в правительственных докладах и в повседневных разговорах. В том, что это было именно так, ни у кого не было сомнений. Более полувека нескольким поколениям новой Тувы прививалось пренебрежение к своей культуре и ее отрицание.
Первые выпускники советских вузов становились членами правительства, применяли полученные знания в идеологической работе, просвещении, медицине, промышленности, строительстве, создавали профессиональное искусство Тувы. Значительная часть населения, занимавшаяся традиционным кочевым скотоводством, вступала в колхозы (8).
Начала происходить переоценка ценностей - все устремления нового правительства теперь были обращены исключительно к СССР, культура которого стала и для тувинцев образцом для подражания. Уже в Резолюции по докладу о задачах культурного строительства на VIII съезде ТНРП от 10 ноября 1929 отмечалось: «Исходя из того, что выработка родной письменности и ее усовершенствование продлится ряд лет, и считаясь с тем, что изучение монгольского языка и письменности представляет для тувинцев большие трудности, в силу отсталости и некультурности монгольского языка и письменности - признать необходимым ввести во всех школах преподавание русского языка, являющегося наиболее культурным по сравнению с монгольским и открывающим доступ к подготовке квалифированных кадров работников» (9).
Тувинская письменность на основе латиницы была введена в 1930 г., а на русскую графику переведена в 1941 г. Однако та культура, с помощью которой русифировались другие народы, была не русской национальной, а «эрзац-культурой - упрощенным набором "ценностей", не свойственных русскому народу, как и тот эрзац-язык, фактически бюрократический жаргон, на котором эти ценности излагались» (10).
Благодаря сталинской идеологии в первую очередь пострадала русская культура, а за нею и культура народов, входивших в состав СССР и государств-сателлитов. Поскольку Тува в Союз вступила позднее всех, процесс унификации с единой социалистической культурой должен был быть ускоренным. В докладе «О культурном строительстве...» в 1934 году говорилось: «Можно привести ряд примеров, показывающих, насколько далеко в отдельных случаях шагнул вперед быт арата по пути культурности. Например, квартира тов. Тамдынжапа - председателя Улуг-Хемского хошуна состоит из двух комнат (или точнее из кухни и комнаты). У него и жены стоят европейские кровати с чистыми накидками, на стене - географическая карта; вдоль стен - столы, на одном лежит литература, в комнате чисто, достаточно табуреток; тов. Тамдынжап пользуется для чая самоваром» (11).
Однако не следует думать, что все нововведения безропотно принимались всем тувинским обществом. Недовольство ощущалось, и наиболее ярко оно проявилось 17 марта 1930 года в Дзун-хемчикском мятеже, охватившем и Овюрский, Барун-Хемчикский, Монгун-Тайгинский кожууны. В нем участвовало 270 человек. Они требовали пересмотра политических и избирательных прав некоторых бедняков, середняков и лам. В «Истории Тувы» (том II, с. 139) этот мятеж «бывших феодальных чиновников» описан как негативный и контрреволюционный. Однако наш современник С. Монгуш оценивает это событие по-иному: «очевидец тех событий писатель Феликс Сегленмей указывает, что одной из причин мятежа явилось попрание вековых традиций и обычаев народа (12). Повсеместно проводились собрания под лозунгом "Арын чазар" - "Долой стыд" (дословный перевод: открыть лицо. - А. К.). На них у женщин и девушек отрезали косы, отбирали украшения (серьги, кольца, чавага), заставляли принародно рассказывать о сексуальных подробностях их жизни» (13). Ф. Сегленмей также вспоминал, что женатых мужчин и замужних женщин заставляли на собраниях называть по имени свекра и тестя, что было строго запрещено многовековой традицией. Молодых людей и девушек заставляли рассказывать о своем первом сексуальном опыте и о своих ощущениях. Наиболее рьяные ревсомольцы заставляли прилюдно раздеваться догола. Ф. Сегленмей был свидетелем таких собраний в местности Ак, на р. Апаше, в верховьях Хемчика (западная часть Тувы).
