Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования добрачных сексуальных отношений молодежи 13
1. 1. Социологические теории социальной нормы и отклонения 13
1. 2. Добрачные сексуальные отношения молодежи и их соответствие социальной норме на различных этапах общественного развития 42
1.3. Социальные условия, влияющие на распространение добрачных сексуальных отношений молодежи 68
Глава 2. Добрачные сексуальные отношения российской молодежи как форма добрачного поведения 93
2. 1. Состояние и динамика отношения различных возрастных групп к добрачным половым связям молодежи 93
2. 2. Региональные и конфессиональные особенности восприятия добрачных сексуальных отношений молодежи 115
2. 3. Воздействие добрачных сексуальных отношений молодежи на институт брака 132
Заключение 148
Список использованных источников и литературы 152
Приложения 179
- Социологические теории социальной нормы и отклонения
- Социальные условия, влияющие на распространение добрачных сексуальных отношений молодежи
- Состояние и динамика отношения различных возрастных групп к добрачным половым связям молодежи
- Воздействие добрачных сексуальных отношений молодежи на институт брака
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Радикальные преобразования в России, начавшиеся в конце XX века, обусловили не только социально-экономические и политические, но и социокультурные изменения. Многие основополагающие ценности и нормы, задававшие определенные стандарты и ориентиры социального поведения индивидов, трансформируются. Это касается и добрачных сексуальных отношений молодежи, которые всего несколько десятилетий назад квалифицировались как девиация и осуждались обществом, а молодые люди, состоявшие в этих отношениях, подвергались социальному исключению, что значительно отличается от современных российских условий. Культурный плюрализм общества, широкая вариативность норм и поведения приводят к тому, что добрачные сексуальные отношения молодежи в российском обществе в отличие от советского общества получают все большую моральную легитимацию и становятся среди некоторых групп молодежи широко распространенным явлением.
Ослабление моральной регуляции поведения молодых людей, расширение спектра возможностей для социальных практик добрачных сексуальных отношений происходят на фоне нарастающих негативных демографических тенденций в российском обществе. Данные официальной российской статистики, включая и перепись населения 2002 года, свидетельствуют о сохранении и углублении таких процессов, как увеличение возраста вступления в брак и рождения детей, рост числа незарегистрированных брачных союзов (3 млн супружеских пар или 10% от общего числа браков не имеют официальной регистрации) и внебрачных рождений детей (почти треть всех рождений происходит вне брака), при том что естественный коэффициент рождаемости значительно ниже уровня, требуемого для простого воспроизводства населения. Это вызывает все большую озабоченность в обществе, что находит свое проявление в различных государственных программах. Так, в концепциях демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года и государственной политики в отношении молодой семьи не только отмечается необходимость повышения уровня рождаемости, возрождения и сохранения духовно-нравственных ценностей семьи, традиций семейных отношений, включая и минимизацию числа «гражданских браков», но и формируется стандарт благополучной молодой семьи, основанной на зарегистрированном браке и сориентированной на рождение нескольких детей.
Проблемная ситуация состоит в том, что широкое распространение добрачных сексуальных отношений формирует социальную норму, которая задает определенный стандарт поведения в молодежной среде и этим значи-
тельно усугубляет демографический кризис, имеющий место в современной России.
Степень научной разработанности проблемы. Основы исследования социальной нормы, регулирующей поведение индивидов, были заложены в трудах таких ученых, как Э. Дюркгейм, М. Вебер, Р. Парк, Ф. Знанецкий, Т. Парсонс, Р. Мертон, П. Бергер, Т. Лукман и др.
Изучение социализации как социального процесса осуществлялось в рамках социальной философии, психологии, педагогики, антропологии, где различалась предметная область исследования и внимание авторов уделялось преимущественно способам передачи от поколения к поколению определенных норм, ценностей и образцов поведения (труды Г. М. Андреевой, И. С. Кона, А. В. Мудрика и др.). Социологический аспект изучения социализации связан прежде всего с выявлением двусторонней связи участников со-циализационного процесса (труды П. Бурдьё, Э. Гидденса, И. Гофмана, Н. Смелзера, Ю. Хабермаса и др.). Проблему социализационной нормы выявила и обосновала А. И. Ковалева, в работах Д. Л. Аграната, Т. Жулков-ской, М. Н. Реут показаны особенности социализационной нормы в различных социальных средах и обстоятельствах.
Ценностно-нормативная система и динамика изменений в ценностных ориентациях в постсоветской России проанализированы В. Э. Бойковым, Н. И. Лапиным, Ю. А. Левадой, Ж. Т. Тощенко по итогам крупных эмпирических исследований. Изменения в социальных и культурных ценностях россиян отражены в исследованиях С. И. Григорьева, В. Г. Нимеровского, Н. А. Селиверстовой, И. А. Суриной, А. И. Шендрика. Социологическое изучение проблемы нормы и отклонения в значительной мере связано с криминологическими исследованиями. В этом направлении заметный вклад в понимание сущности девиации внесли труды Я. И. Гилинского, В. Н. Кудрявцева, Г. М. Миньковского и др.
Различные аспекты молодежной проблематики, в том числе проблемы поколений, труда и воспитания, жизненных перспектив, интересов, профессиональных ориентации, субкультуры, неформальных организаций, состояния духовно-культурной сферы молодежного досуга нашли отражение в трудах Ю. Р. Вишневского, Ю. А. Зубок, С. Н. Иконниковой, И. М. Ильинского, В. Ф. Левичевой, В. Т. Лисовского, Вал. А. Лукова, В. П. Мошняги, Е. Л. Омельченко, М. X. Титмы, В. Ц. Худавердяна, Г. А. Чередниченко,
B. И. Чупрова, В. Н. Шубкина и др.
Проблемы функционирования семьи как социального института, брачное и репродуктивное поведение российской молодежи исследованы в работах А. И. Антонова, В. А. Борисова, О. И. Волжиной, А. Г. Волкова, В. Б. Голофаста,
C. В. Дармодехина, В. В. Елизарова, Ф. А. Ильдархановой, Г. И. Климантовой,
М. С. Мацковского, В. М. Медкова, Н. М. Римашевской, В. В. Солодникова, А. Г. Харчева, Е. М. Черняк, Т. В. Шеляг, В. Б. Якубовича и др.
Тендерные аспекты отношений мужчины и женщины анализируются в трудах О. М. Здравомысловой, В. Н. Кириллиной, Г. Г. Силласте, А. А. Те-мкиной, О. А. Хасбулатовой и др. Конфликты в сфере семейно-брачных отношений находят отражение в работах Т. А. Вахмяниной, М. В. Вдовин ой, Н. В. Маляровой, М. П. Писклаковой, В. А. Сысенко и др.
Добрачному сексуальному поведению молодежи, подготовке молодежи к браку, становлению и функционированию молодой семьи, факторам стабильности брачно-семейных отношений посвящены исследования Т. А. Гурко, И. Ф. Дементьевой, М. Б. Денисенко, В. И. Зацепина, Е. Н. Новоселовой, 3. А. Янковой и др. Различные аспекты незарегистрированных брачных союзов рассматриваются в работах Я. В. Беляевой, Т. А. Богдановой, А. Г. Вишневского, Е. А. Вовк, Ю. С. Воеводиной, Т. А. Долбик-Воробей, Н. Ю. Егоровой, С. В. Захарова, А. А. Клецина, А. В. Лысовой, А. Р. Михеевой, 3. X. Саралиевой, А. С. Щукиной и др.
Анализ литературы показывает, что в российской науке накоплен большой опыт по исследованию различных проблем молодежи, в том числе ее добрачного поведения. В то же время динамично меняющиеся социально-экономические и социокультурные условия жизни вносят в это поведение значительные перемены, обусловливающие изменения социального института семьи, определяют возросший научный интерес как к добрачным сексуальным отношениям молодежи, так и к их влиянию на институт семьи.
Актуальность темы и ее недостаточная разработанность в социологической литературе определили выбор изучаемой проблематики, объект и предмет исследования, его цель и задачи.
Объект исследования — российская молодежь.
Предмет исследования — добрачные сексуальные отношения в оценках российской молодежи.
Цель исследования — выявить факторы, определяющие различие в восприятии российской молодежью добрачных сексуальных отношений как социальной нормы и отклонения.
Задачи исследования:
изучить социологические теории социальной нормы и отклонения;
охарактеризовать особенности добрачных сексуальных отношений молодежи с позиций соответствия социальной норме на различных этапах общественного развития;
выявить социальные условия, влияющие на распространение добрачных сексуальных отношений молодежи;
проанализировать состояние и динамику отношения различных возрастных групп к добрачным половым связям молодежи;
установить региональные и конфессиональные особенности восприятия молодежью добрачных сексуальных отношений;
охарактеризовать воздействие добрачных сексуальных отношений молодежи на институт брака.
Рабочая гипотеза исследования. Гипотеза диссертационного исследования основывается на предположении о том, что добрачные сексуальные отношения молодежи воспринимаются в российском обществе как социальная норма или отклонение в зависимости от половозрастных признаков, конфессиональной принадлежности, региона проживания и типа поселения.
Теоретико-методологическую основу исследования составляют положения классической и современной социологии, раскрывающие сущность социальной нормы и девиации. В основе исследования лежат структурно-функционалистские принципы, сформулированные Э. Дюркгеймом, Т. Парсон-сом, Р. Мертоном; положения теории социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана. В своем исследовании автор опирается на идеи научной школы Московского гуманитарного университета в области социологии молодежи (И. М. Ильинский, А. И. Ковалева, Вал. А. Луков и др.), а также на работы по проблемам сексуальности С. И. Голода и И. С. Кона.
Эмпирическую базу диссертации составляют результаты исследований, проведенных автором:
анкетный опрос «Добрачные сожительства среди молодежи в России», проведенный среди молодежи Москвы и Казани (январь-март 2009 г., объём выборки — 536 человек, выборка целевая) при поддержке Научно-исследовательского центра семьи и демографии Академии наук Республики Татарстан;
неформализованные интервью со студентами Шуйского государственного педагогического университета (июль 2009 г., объём выборки — 25 опрошенных, выборка целевая);
формализованные интервью, проведенные в Москве и Казани с представителями возрастных групп от 30 до 49 лет и от 50 лет и старше (июнь-август 2010 г., объём выборки — 270 человек, выборка целевая) при поддержке Научно-исследовательского центра семьи и демографии Академии наук Республики Татарстан;
результаты анализа государственной статистики, а также анализа документов муниципалитета Раменки г. Москвы (август 2010 г., объём выборки — 98 личных дел детей-сирот).
Диссертантом также проведен вторичный анализ данных с использованием материалов следующих исследований:
опросы, проведенные Фондом «Общественное мнение» (объём выборки — 1500, выборка — общероссийская, май 1998 г., июль 2008 г.);
исследование ИС РАН «Молодежь новой России: ценностные приоритеты» (объём выборки — 1796, выборка квотная, март-апрель 2007 г.).
Кроме того, использованы результаты международного исследования «Сексуальное поведение студентов», проведенного в 9 странах мира, включая 1700 респондентов из трех российских городов (Москвы, Великого Новгорода и Уфы).
Научная новизна исследования состоит в следующем:
Дана авторская трактовка понятий «добрачные сексуальные отношения молодежи» и «добрачное сожительство молодежи». Определены основные характеристики добрачных сексуальных отношений молодежи с позиций соответствия социальной норме на различных этапах общественного развития.
Выявлены социальные условия, способствующие распространению добрачных сексуальных отношений молодежи.
На основе исследования состояния и динамики отношения различных возрастных групп российского общества к добрачным сексуальным отношениям молодежи сделан вывод о том, что общественное принятие таких отношений обусловливает их становление в качестве неформальной нормы добрачного поведения. Установлены основания различий в восприятии молодежью добрачных сексуальных отношений как социальной нормы или отклонения.
Разработана типология сожительств в молодежной среде с точки зрения их социального смысла: пробный брак, незарегистрированный брак, альтернатива браку, суррогатный брак, сексуальное экспериментирование, обмен услугами.
Определено, что неустойчивость в соотношении нормы и отклонения добрачных сексуальных отношений отражает их двойственное воздействие на подготовку молодежи к вступлению в брак, детерминирующее противоречивость функциональности и дисфункциональности этих отношений.
Положения, выносимые на защиту.
1. Добрачные сексуальные отношения молодежи — это совокупность повторяющихся половых взаимодействий между молодыми партнерами, формирующихся в процессе добрачного поведения и направленных на удовлетворение сексуальной потребности личности. Добрачные сексуальные отношения включают добрачные сексуальные контакты (регулярные) и сожительства среди молодежи. Отличие добрачных сексуальных контактов от сожительства состоит в том, что они не предполагают совместного проживания половых партнеров и ведения единого хозяйства. Добрачное сожительство молодежи пред-
ставляет собой экспериментальный сексуальный и хозяйственно-бытовой союз совместно проживающих мужчины и женщины, позволяющий проверить совместимость партнеров, их готовность к полноценному браку и приобрести некоторые социальные компетенции, необходимые в браке.
2. Социальные трансформации в российском обществе обусловили изменения основных характеристик добрачных сексуальных отношений молодежи, которые проявляются в следующем: брак утрачивает роль нормативного регулятора сексуальных отношений, вследствие этого вступление в брак перестает быть безусловной нормой, задающей стандарт поведения; нормативная модель брака сменяется широким разнообразием жизненных стилей и альтернативных брачных моделей; сексуальность, обособленная от брака и репродукции, приобретает важное значение в жизни как мужчин, так и женщин; изменяются нормы половой морали, ослабляется социальный контроль добрачного поведения молодежи, предоставляя молодым людям самостоятельно определять целесообразность вступления в добрачные сексуальные отношения; возрастают ожидания и требования юношей и девушек не только друг к другу, но и к семейной жизни, ее сексуальной составляющей, компетенции которой, по мнению многих молодых людей, приобретаются в добрачных сексуальных отношениях. В этих условиях социальные практики сожительства различаются с точки зрения их социального смысла. В современных российских условиях к таким практикам относятся: пробный брак, незарегистрированный брак, альтернатива браку, суррогатный брак, сексуальное экспериментирование, обмен услугами.
3. Добрачные сексуальные отношения российской молодежи являются следствием влияния общественных дисфункций на социализацию молодого поколения. Основными социальными условиями широкого распространения добрачных сексуальных отношений молодежи в российском обществе являются: ослабление социального контроля и организованного воздействия на становление личности подрастающего индивида в рамках институтов социализации; негативное влияние массовой культуры и средств массовой информации на социализацию молодежи; либерализация норм половой морали; кризис института семьи; экономическая нестабильность в обществе.
4. Значительное увеличение распространенности добрачных сексуальных отношений российской молодежи, происходящее с 90-х годов XX века, способствует тому, что такие отношения становятся допустимым паттерном поведения и получают одобрение все большего числа не только молодых людей, но и представителей старших возрастных групп (от 30 до 49 лет, от 50 лет и старше). Общественное принятие добрачных сексуальных отношений молодежи обусловливает становление этих отношений как неформальной
нормы добрачного поведения, которая окончательно установится, когда сформируется соответствующая система социальных санкций.
5. Добрачные сексуальные отношения воспринимаются молодежью как
социальная норма или отклонение в зависимости от половозрастных призна
ков, конфессиональной принадлежности, региона проживания и типа поселе
ния. Младшие возрастные группы молодежи (14-17, 18-19 лет) в большей
степени склонны квалифицировать добрачные сексуальные отношения как
социальную норму в отличие от старших возрастных групп (20-24, 25-29
лет). Различия по полу среди молодежи выражены незначительно, в отличие
от старших возрастных групп, где доля осуждающих добрачные сексуальные
отношения среди женщин значительно больше, чем среди мужчин. Наиболее
четкую позицию в качестве отклонения добрачные сексуальные отношения
проявляют молодые люди, относящиеся к мусульманской вере, наименее
четкую — неверующие. Региональный фактор действует в тесной связи с
фактором конфессиональным: ведущая конфессия в пределах данной терри
тории оказывает решающее влияние на отношение к добрачным половым
связям и особенно добрачному сожительству среди молодежи как норме или
отклонению на молодых представителей других конфессий и неверующих.
Молодежь, проживающая в мегаполисах, гораздо в большей степени призна
ет добрачные сексуальные отношения в качестве нормы, чем молодежь, про
живающая в небольших поселениях.
6. Соотношение нормы и отклонения добрачных сексуальных
отношений характеризуется неустойчивостью, что оказывает на подготовку
молодежи к вступлению в брак двойственное воздействие: с одной стороны,
такие отношения могут иметь большое значение как экспериментальная
форма приобретения некоторых социальных компетенций, необходимых в
браке, а с другой — могут усиливать эффект отложенного брака, отодвигая
вступление в полноценные брачные отношения и приобретение
соответствующих социальных ролей и статусов. Эта двойственность
определяет сочетание функциональности и дисфункциональности в
добрачных сексуальных отношениях.
Практическая значимость работы. Результаты и материалы диссертационного исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения добрачных сексуальных отношений молодежи, брачно-семейных отношений в контексте изменений, происходящих в институте семьи.
Материалы работы могут представлять интерес для органов государственной и муниципальной власти при разработке целевых программ молодежной и семейной политики.
Выводы исследования и его материалы могут применяться в преподавании вузовских курсов общей социологии, социологии молодежи, социологии семьи, демографии, в учебных пособиях по этим курсам.
Апробация работы. Основные положения диссертационной работы отражены в 7 научных публикациях, включая статью в издании, рекомендованном Высшей аттестационной комиссией министерства образования и науки Российской Федерации.
Результаты исследования были представлены и обсуждены в выступлениях автора на конференциях: VI Международной научной конференции «Высшее образование для XXI века» (Москва, 2009), Межвузовском научном семинаре «Социология молодежи» (Москва, 2010), научных конференциях аспирантов Московского гуманитарного университета (2005, 2007, 2009), в научной конференции Московского городского университета управления Правительства Москвы «Проблемы государственного и муниципального управления в условиях социального кризиса» (2009).
Положения и выводы диссертации были обсуждены на заседании кафедры социологии Московского гуманитарного университета и в Научно-исследовательском центре семьи и демографии Академии наук Республики Татарстан.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.
Социологические теории социальной нормы и отклонения
Социальная жизнь регулируется правилами. Многие ученые считают ценностно-нормативные структуры, регулирующие поведение людей, центральным аспектом общества.
Существенный вклад в понимание общества как нормативной системы внес Эмиль Дюркгейм. По мнению ученого, социальное поведение регулируется определенными правилами. Для характеристики объективных социальных явлений, которые оказывают на индивида принудительное воздействие, побуждая его к определенным, нормативно заданным способам поведения, Дюркгейм использовал понятие «социальный факт». В своем классическом определении Дюркгейм рассматривал «социальные факты» именно в нормативных терминах.
«Когда я действую как брат, супруг или гражданин, когда я выполняю заключенные мною обязательства, я исполняю обязанности, установленные вне меня и моих действий правом и обычаями. Даже когда они согласны с моими собственными чувствами и когда я признаю в душе их реальность, последняя остается все-таки объективной, так как я не сам создал их, а усвоил их благодаря воспитанию... Способы мышления, деятельности и чувствования обладают тем примечательным свойством, что существуют вне индивидуальных сознаний. Эти типы поведения или мышления не только находятся вне индивида, но и наделены принудительной силой, вследствие которой они навязываются ему независимо от его желания» .
Примером социального факта, по мнению диссертанта, может служить социальная норма. Норма, по Дюркгейму, устанавливает жесткие пределы допустимого поведения, ограничивая сферу «свободной деятельности» индивидов. Ограничение, пишет он, является «характерным свойством этих фактов, доказательством чего может служить то обстоятельство, что оно проявляется тотчас же, как только я пытаюсь сопротивляться. Если я пытаюсь нарушить нормы права, они реагируют против меня, препятствуя моему действию, если еще есть время; или уничтожая и восстанавливая его в его нормальной форме, если оно совершено и может быть исправлено; или же, наконец, заставляя меня искупить его, если иначе его исправить нельзя... В других случаях принуждение менее сильно, но все-таки существует. Если я не подчиняюсь условиям света, если я, одеваясь, не принимаю в расчет обычаев моей страны и моего класса, то смех, мною вызываемый, и то отдаление, в котором меня держат, производят, хотя и в более слабой степени, то же действие, что и наказание в собственном смысле этого слова»5.
Итак, Дюркгейм в своих научных трудах уделял внимание не только социальным нормам, регулирующим поведение индивидов в заданном направлении, но и санкциям, применяемым к индивидам, поведение которых не соответствует ожиданиям окружающих.
По Дюркгейму, нормы осваиваются индивидами в процессе социализации. Основной функцией социализации, по Дюркгейму, является приобщение индивидов к идее «коллективного сознания», то есть в установлении однородности и целостности общества. По мнению ученого, общество посредством социальных норм должно контролировать биологическую природу человека, сдерживать его чувства и биологические импульсы, вводить их в определенные рамки. Дюркгейм считал, что если общество ослабляет свой контроль над индивидами, возникает состояние аномии6.
Э. Дюркгейм подразумевал под аномией период дезорганизации в жизни общества, возникшей в результате болезненного кризиса или, наоборот, благоприятных, но слишком внезапных социальных преобразований, характеризующийся отсутствием четких правил и социальных норм поведения, когда старая иерархия ценностей рушится, а новая еще не сложилась, что порождает моральную неустойчивость отдельных индивидов. Общество в этот момент оказывается временно неспособным проявлять нужное воздействие на человека. Общее состояние дезорганизации, или аномии, усугубляется тем фактом, что страсти менее всего согласны подчиниться дисциплине именно в тот момент, когда это нужнее всего7.
Общество, по мнению Уильяма Самнера , представляет собой конгломерат групп. Каждая группа заботится о сохранении своей целостности. Достигается это при помощи особых правил (социальных норм), вырабатываемых группой и определяющих, что и как должны делать индивиды в различных ситуациях. У. Самнер описал процесс формирования социальных норм. По мнению ученого, нормы постепенно усиливаются, проходя четыре стадии развития: сначала они являются только попытками удовлетворения потребностей, затем становятся тем, что «обычно делается», далее - тем, «что надо делать», и, наконец, «второй натурой», способом жизни, который принимается без размышлений. У. Самнер первым ввел разделение норм на три типа: «народные обычаи, нравы и право». Обычаи описывают нормы, нарушение которых не угрожает целостности группы. Они напоминают правила приличия, например требование пользоваться ножом и вилкой. Они различаются у разных народов и культур. Нравы - более строгий вид норм. К нарушителям нравов группа применяет жесткие санкции вплоть до изгнания. Они составляют групповую мораль, или нравственность. К ним относятся требования уважать старших, помогать родственникам. Право, третий вид норм, он подразделял на обычное и формальное. Первый тип является кристаллизацией традиционной практики, второй - государственной деятельности.
Макс Вебер разработал более широкую типологию социальных норм, согласно которой нормы делятся на нравы, обычаи, условности и право. Нравы в типологии М. Вебера имеют иное значение, нежели в типологии У. Самнера. Этот тип нормы утрачивает нравственное содержание. Фактически существующую возможность единообразия в установках социального поведения ученый называет нравами, в том случае, если их существование внутри определенного круга людей объясняется просто привычкой. Нравы он называет обычаем, если фактические привычки укоренялись в течение длительного времени. Обычай — это не гарантированное внешним образом правило, которым действующее лицо фактически руководствуется добровольно — то ли просто «не задумываясь», то ли из «удобства» или по каким-либо другим причинам — и вероятного следования которому оно из тех же соображений может ждать от людей того же круга. В этом смысле обычаи не являются чем-то «значимым», ни от кого не «требуют» их соблюдения. Условность - это обычай, который считается в определенном кругу людей «значимым» и невозможность отклонения от которого гарантируется порицанием. В отличие от права условность не располагает специальной группой людей, осуществляющей принуждение. Следование условности, т. е. необходимость придерживаться принятой манеры приветствия, одежды, определенных границ в общении по форме и содержанию, весьма серьезно «ожидается» от индивида как обязательное соответствие принятым образцам и отнюдь не предоставляется его свободному решению на манер того, как обычай позволяет индивиду по своему усмотрению выбирать свои трапезы9.
В теории социального действия М. Вебера норма получила роль маркера, разделяющего различные типы социального действия: целерациональное, ценностно-рациональное, аффективное и традиционное10. Степень ориентации и следования социальным нормам в каждом из обозначенных типов социального действия различна.
Целерациональное действие подразумевает высокую степень ясности и осознанности своей цели со стороны действующего субъекта; при этом средства для достижения цели выбираются рационально, с точки зрения целесообразности и ориентации на успех, а также учитывающего отношение общества к этому виду деятельности.
М. Вебер объясняет многочисленные проявления единообразия в социальном поведении не ориентацией на определенную «значимую» норму, не обычаем, а тем фактом, что данный тип социального поведения, по существу, больше всего соответствует, по субъективной оценке индивидов, их естественным интересам, и что на эти взгляды и знания они ориентируют свое поведение. По мере того как индивиды действуют таким образом - чем более целера-ционально их поведение, тем более сходны их реакции на данные ситуации, -возникают единообразие, регулярность и длительность установки и поведения, которые часто обладают значительно большей стабильностью, чем поведение, ориентированное на нормы и обязанности, считающиеся «обязательными» в определенном кругу. В своей неосознанности и внутренней свободе оно представляет собой полярную противоположность, с одной стороны, всем видам внутренней связанности привычными «обычаями», с другой — подчинению нормам, которые считаются рациональными по своей ценности.
Ценностно-рациональное действие подразумевает, что действующий субъект ориентируется не на возможные последствия, а в первую очередь на свои сознательные убеждения, и выполняет то, что, как ему кажется, требуют от него его ценности: этические, эстетические, религиозные. Другими словами, ценностно-рациональное действие может не быть ориентированным на успех, но зато всегда осуществляется в соответствии с нормами или требованиями, которые действующий субъект считает предъявленными к себе. То есть целью и результатом такого действия является само действие, подразумевающее выполнение «заповедей» или «требований», в повиновении которым видит свой долг индивид.
Аффективное действие подразумевает, что действующий субъект ориентируется на чувства и аффективное восприятие действительности. Поскольку такие действия наполняются смыслом через эмоции, рациональный расчет и следование нормам у подобного действия обнаружить затруднительно.
Социальные условия, влияющие на распространение добрачных сексуальных отношений молодежи
Рост добрачной сексуальной активности молодежи является глобальной тенденцией, порожденной сексуальной революцией в США, изменившей нормы половой морали, ценностные ориентации и брачно-семейные установки индивидов.
С 1970 года число американцев, живущих совместно вне зарегистрированного брака, увеличилось более чем на 1000%, достигнув в 2005 году 7,6% от общего числа браков в США. Однако, сегодня в США, несмотря на 50% рост доли сожительств за десятилетний период с 1995 года по 2005 год " , масштаб этого явления не имеет такого распространения, как в ряде европейских стран.
По данным X. Принца, доля сожительств среди всех брачных союзов в середине 80-х годов составляла в Швеции - 19,9%, Финляндии - 11,4%, Норвегии - 10,8%, Франции - 8,8% , Нидерландах - 7,7%, Великобритании - 6,2%, Германии - 4,7%, Австрии - 2,9% "".
За прошедшие двадцать лет доля сожительств в этих странах возросла в два раза. По данным Д. Попеное, доля сожительств среди всех браков в Швеции в 2005 году составляла 28,4%, в Дании в 2006 году - 24,4%, в Новой Зеландии в 2006 году - 23,7%о, в Норвегии в 2007 году - 21,8%, в Мексике в 2000 году -18,7%о, в Финляндии в 2000 году - 18,5%), в Канаде в 2006 году - 18,4%, во Франции в 2001 году - 17,2%), в Великобритании в 2004 году - 15,4%, в Австралии в 2006 году - 15,0, в Нидерландах в 2004 году - 13,3%, в Германии в 2005 году - 11,2%, в США в 2005 году - 7,6%, в Италии в 2003 году - 3,8%о, в Испании в 2002 году - 2,7%123.
Скорость и признаки трансформации матримониального поведения во всех странах различны. Однако процесс имеет общую направленность - авто-номизацию сексуального и брачного поведения, приоритет сексуальности в жизни индивидов, движение к всеобъемлющей свободе и независимости личности от различных социальных институтов (семьи, государства, религии).
Вышеприведенные данные свидетельствуют о том, что распространение добрачных сексуальных отношений молодежи является глобальной тенденцией большинства индустриально развитых стран, ориентированных на христианство. В исламском мире традиционная модель брачности сохраняется: добрачные сексуальные контакты и сожительства среди молодежи встречаются довольно редко. Однако вряд ли это можно интерпретировать как религиозную лояльность христианства к добрачным сексуальным отношениям. Обозначенные отличия скорее объясняются тем, что в странах, ориентированных на христианство, церковь как институт социализации утрачивает влияние на формирование семейно-брачных норм, ценностей и установок молодежи.
Для подтверждения предположения о том, что позиция христианства по вопросу добрачных половых связей молодежи значительно не отличается от соответствующей позиции ислама, осуществим сравнительный анализ отношения христианства и ислама к нелегитимным сексуальным практикам на примере России.
По христианскому учению альтернатив браку не существует, любые добрачные, равно как и вообще внебрачные сексуальные контакты за рамками брака считаются прелюбодеянием, которое является одним из смертных грехов " . То есть все попытки удовлетворения сексуальных потребностей вне брака погибельны для человека. Согласно христианству, сохранение девственности до брака является нормой. Соответственно, добрачные сексуальные отношения квалифицируются как отклонение от этой нормы (девиация), накладывающее на нормоотступника определенные негативные санкции. Христиане, нарушившие эти нормы, не допускаются до таинства Причащения. Искупить свою вину они могут прекращением порочной греховной практики внебрачных сексуальных отношений, добросердечным покаянием на таинстве Исповеди, а также усердным постом и молитвой.
Российский историк Н. Л. Пушкарева, проведя сравнительный анализ семьи и сексуальной морали в православии и католицизме, показала, что в православии наказания за несохранение девственности до оформления обряда замужества, различные приемы наслаждения супружеской эротикой и прелюбодеяния были не столь суровы, как в католицизме. Санкции ограничивались по преимуществу определенным числом постов (от нескольких дней до двух лет), многочисленными поклонами, чистосердечным раскаянием и покаянием . Несмотря на относительную мягкость, православие, также как и католицизм, требовало от прихожан сохранения непорочности, умерения страстей, разумных ограничений в супружеской сексуальной жизни, недопустимости адюльтера.
Сегодня довольно распространенным является неверное мнение о том, что христианство негативно относится к человеческой сексуальности, считая ее греховной. Процитируем официальную позицию Церкви по этому вопросу, изложенную в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви. «Осуждая порнографию и блуд, Церковь отнюдь не призывает гнушаться телом или половой близостью как таковыми, ибо телесные отношения мужчины и женщины благословлены Богом в браке, где они становятся источником продолжения человеческого рода и выражают целомудренную любовь, полную общность, «единомыслие душ и телес» супругов, о котором Церковь молится в чине брачного венчания. Напротив, осуждения заслуживает превращение этих чистых и достойных по замыслу Божию отношений, а также самого человеческого тела в предмет унизительной эксплуатации и торговли, предназначенный для извлечения эгоистического, безличного, безлюбовного и извращенного удовлетворения. По этой же причине Церковь неизменно осуждает проституцию и проповедь так называемой свободной любви, совершенно отделяющей телесную близость от личностной и духовной общности, от жертвенности и всецелой ответственности друг за друга, которые осуществимы лишь в пожизненной брачной верности»126.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл негативно относится к добрачным сексуальным практикам молодежи. По мнению патриарха, добрачные сексуальные отношения унижают человеческое достоинство и разрушают целостность человеческой личности .
В исламе, так же как и в христианстве, добрачные сексуальные отношения не допускаются, считаются грехом, губительным для человека. Другими словами, сохранение девственности до брака является единственной нормой, нарушение которой считается отклонением и приводит к определенным последствиям для нормоотступника. Коран предусматривает серьезное наказание (публичная порка плетью) для молодых людей, вступивших в сексуальные отношения до брака. Также для юноши возможна изоляция от общества на год (тюремное заключение), что определяется судебным вердиктом. Нарушение супружеской верности карается смертной казнью (избиение камнями) .
В исламе, так же как и в христианстве, молодые люди, нарушившие добрачное целомудрие, могут искупить свою вину прекращением порочной греховной практики добрачных сексуальных отношений, добросердечным покаянием и усердной молитвой. В отличие от христианства, ислам регламентирует выбор брачного партнера для тех, кто совершил прелюбодеяние. Согласно Корану, мужчина-прелюбодей не имеет права брать в жены целомудренную супругу, а должен жениться на женщине, также потерявшей девственность .
В арабских странах, исповедующих ислам, государство жестко регулирует семейно-брачную сферу, а все проявления альтернативных стилей жизни ассоциируются не только с девиантным, но порой и с делинквентным поведением.
Особенность ислама состоит в том, что эта религия допускает многоженство, тогда как в христианстве полигамия считается отклонением от брачной нормы. В российских регионах со значительной долей мусульманского населения многоженство фактически существует, однако не признается и не регулируется законом. Религиозные брачные нормы ислама вступают в противоречие с правовыми нормами. Так, с точки зрения ислама многоженство законно, а с точки зрения правовых норм России - нелегитимно и квалифицируется как сожительство.
В связи с тем, что российское законодательство не признает и не регламентирует незарегистрированное сожительство, то мусульмане, как и христиа-не, перед религиозной церемонией оформления брака должны зарегистрировать свои отношения в органе ЗАГС.
В соответствии с исламскими традициями в мусульманских районах России браки продолжают заключаться в довольно раннем возрасте (в основном это характерно для республик Северного Кавказа), что разительно отличается от других регионов России. По-видимому, это является весомой причиной незначительной степени распространенности добрачных сексуальных отношений среди мусульман. Мусульманские брачные традиции находят отражение в российском законодательстве. Возрастные нормы вступления в брак в России неоднородны, имеют региональную специфику. Несмотря на то, что ст. 13 Семейного кодекса РФ устанавливает брачный возраст в восемнадцать лет, субъекты Российской Федерации в законодательном порядке могут снижать эту планку . Так, например, в Чеченской республике законодательство допускает вступление в брак и до шестнадцатилетнего возраста . Однако в данном случае может возникнуть правовая коллизия, поскольку ст. 134 Уголовного кодекса РФ предусматривает лишение свободы для индивида, совершившего половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста. Согласно действующему российскому законодательству, сохранение девственности до шестнадцатилетнего возраста является формальной нормой, нарушение которой считается не только девиантным поведением, но и делинквентным. После достижения индивидом шестнадцатилетнего возраста право перестает регулировать добровольные сексуальные отношения.
Состояние и динамика отношения различных возрастных групп к добрачным половым связям молодежи
Период активных социальных изменений в России обусловил эволюцию отношений между полами, что привело к распространению добрачных сексуальных отношений молодежи. Как отмечает Е. М. Черняк, нравственно-этическая позиция молодежи резко отличается от установок старшего поколения . Особенно ярко это проявляется в изменении добрачного поведения значительной части молодежи: для некоторых групп общества перестали действовать традиционные российские установки на добрачное целомудрие. В советском социуме сохранение девственности до брака считалось неформальной нормой и эталоном социализированности индивида, достижение которого поддерживалось действенными механизмами социального контроля. В связи с существованием тендерной ассиметрии сексуальное воздержание до брака как норма поведения в большей степени приписывалась женщинам. Брак, как правило, предшествовал сексуальным отношениям или легитимировал их. Добрачные сексуальные практики, хотя и существовали в советском обществе, но не были широко распространенным явлением, осуждались и считались отклонением от нормативного типа поведения, поэтому они носили скрытый характер.
Изменение ценностно-нормативных структур общества обусловило распад эффективной системы социального контроля, что привело к обособлению сексуальности от брака. Вследствие этого, брак утрачивает роль признаваемого индивидами регулятора сексуальных отношений и формы институционализа-ции семьи. Широкое распространение и по существу общественное смирение получили добрачные сексуальные отношения молодежи. Добрачные сексуальные контакты и сожительства среди молодежи, часто приводящие к целому ряду социальных проблем, таких как аборты, бездетность, рождение ребенка вне брака, одинокое материнство, социальное сиротство, перестают быть редкостью и в некоторых группах уже не считаются чем-то асоциальным и безнравственным. Более того, эти виды поведения становятся в сознании многих обыденным явлением, все чаще квалифицируются как неформальная норма, особенно представителями молодого поколения. Целомудрие девушек перестало быть безусловной общественной ценностью и эталоном социализации. Сохранение девственности до брака многими юношами и девушками нередко считается анахронизмом. В начале XXI века в молодежной среде существует определенная вероятность быть стигматизированным, т. е. получить ярлык девианта, уже не у актора добрачных сексуальных практик, а, как раз наоборот, у того, кто не проявляет конформного поведения и не принимает в них участия.
Тем самым, особенность трансформирующегося (во многом аномичного) российского общества состоит в том, что сегодня достаточно сложно провести четкую границу между социальной нормой и отклонением, дать обозначенным явлениям позитивную или негативную оценку, особенно если основным критерием считать отношение различных групп общества к добрачным сексуальным практикам молодежи, не учитывая при этом функциональность и социальные последствия добрачных половых связей.
Нестабильность ценностно-нормативных структур общества, размывание ориентиров социализации молодежи, ослабление регламентации социализаци-онного процесса привели к тому, что сексуальные установки и поведение российских юношей и девушек, как показывает сравнение результатов отечествен-ных и зарубежных социологических опросов , стали более либеральными, свободными от нравственных ограничений, нежели установки и поведение молодых людей большинства западных стран (Англии, Франции, Италии и др.).
Подтверждением существенных сдвигом в сексуальных установках и поведении молодежи служат данные социологических опросов, проведенных в последние десятилетия. По данным С. И. Голода , который начал проводить исследования сексуального поведения молодежи еще в середине 1960-х годов, за три десятилетия с 1965 по 1995 гг. число подростков Ленинграда/Санкт-Петербурга, начавших половую жизнь до 16 лет, выросло более чем вдвое (с 5,3 до 12,1%), а доля молодых людей, осуществивших сексуальный дебют между 16 и 18 годами, увеличилась с 33 до 52,9%. Большая же часть опрошенных студентов (39,5%) в 60-е годы прошлого века начинала сексуальную жизнь в возрасте 19-21 года, тогда как большая часть опрошенных студентов (52,9%) в середине 90-х годов - в возрасте 16-18 лет. Если в середине 60-х годов доля студентов, начинающих сексуальную жизнь после 21 года, составляла 22,2%, то в середине 90-х годов - всего лишь 4,5%.
В результате анализа исследований И. С. Кона можно сделать вывод о том, что добрачное сексуальное поведение значительно изменяется, особенно среди девушек. Так, среди мам школьниц 90-х годов лишь чуть больше 7% начали сексуальную жизнь до совершеннолетия, среди пап к интимной жизни до 18 лет приобщился лишь каждый пятый. Опрос И. С. Кона, проведенный в 1995 году, показал, что среди шестнадцатилетних первый половой акт пережили 50,5%) юношей и 33,3%) девушек, среди семнадцатилетних — соответственно 57,1% и 52,4%.
Увеличение вовлеченности женщин в сексуальные отношения было зафиксировано в 90-х годах прошлого века и другим известным российским социологом В. Т. Лисовским. Так, если в студенческой среде в 1965 году вовлеченность в добрачные связи отметили 80% мужчин против 38%) женщин, то к началу 90-х годов доля женщин, указавших на наличие таких связей, возросла до 80%. За указанный период, доля женщин, вовлеченных в сексуальные отношения, выросла более чем вдвое. За тот же период снизился возраст вступления в сексуальные отношения. Одновременно с этим, в два раза увеличилась доля юношей и девушек, оправдывающих добрачные половые связи .
Снижение возраста сексуального дебюта у более молодых людей демонстрирует опрос ВЦИОМ, проведенный в 2002 году. Если среди возрастной категории 20-30-летних до 16 лет начали половую жизнь 26,5%, в 16-17 лет — 35,6%, итого до 18 лет - 62%, старше 18 лет - 28%, то среди возрастной категории 31-45-летних до 16 лет сексуальную жизнь начали 16,5%, в 16-17 лет -17,4%, итого до 18 лет - 34%, старше 18 лет - 53%174.
Приведенные данные свидетельствуют о межпоколенных различиях в области сексуального поведения.
По данным международного опроса, проведенного в начале 2000-х годов в Москве, Великом Новгороде, Уфе в рамках исследовательского проекта "Affective and sexual life of students"175, средний возраст сексуального дебюта у студентов в России был равен 17,0 лет у юношей и 18,3 года- у девушек. По этому показателю российские студенты занимают одно из первых мест среди индустриально развитых стран.
Значительные изменения в сексуальном поведении молодежи, выраженные в большей степени среди женщин, приводят к уменьшению тендерной ас-симетрии половой морали. Одинаковые отклонения от норм сексуальной морали и у мужчин, и у женщин стали нередко оцениваться одинаково - или в равной степени осуждаться, или в равной степени одобряться. Разумеется, как утверждает Э. Гидденс, «двойной стандарт все еще существует, но женщины более не желают терпимо относиться к той точке зрения, что если мужчины нуждаются в разнообразии и поэтому от них следует ожидать, что они пустятся во внебрачные приключения, то сами они не должны вести себя подобным образом»176.
В России тендерная ассиметрия половой морали по вопросу допустимости интимных отношений за рамками брака прослеживается уже в подростковом возрасте. Оставляя за собой право на добрачные половые связи, многие молодые люди хотели бы, чтобы их брачная партнерша не имела сексуального опыта. Так, на вопрос «Хотели бы вы, чтобы ваш будущий брачный партнер имел сексуального опыта до брака?» 71% девушек ответили положительно, а 60% юношей — отрицательно .
Специфичным для России является большая разница между средним возрастом сексуального дебюта у юношей и девушек.
Российские юноши совершали первый половой акт заметно раньше, чем девушки. К 15 годам опыт полового акта имели 17,5% юношей и только 6,4% девушек. К 17 годам разница между полами по числу тех, кто имел такой опыт, увеличивается, а затем начинает сокращаться. По данным исследования М. Денисенко178, среди студентов Московского университета сексуальный опыт имели 62% юношей и 45% девушек. К 20 годам оставались девственными 19,9% юношей и 31,1% девушек.
В некоторых российских исследованиях179 отмечается большая, по сравнению с европейскими сверстниками, распространенность случайных связей у российских студентов: 59,7% девушек и только 28,6%) юношей начинают половые отношения со своим партнером или супругом. Среди российских молодых людей, особенно юношей, широко распространены, по сравнению с молодежью других стран, вступление в половые отношения без любви и измена постоянному партнеру.
Воздействие добрачных сексуальных отношений молодежи на институт брака
Значительное увеличение степени общественного принятия добрачных сексуальных отношений молодежи обусловливает их широкое распространение. Так, по результатам авторского опроса, 36,2% респондентов имеют опыт сожительства, из которых 14,0% состоят в сожительстве на момент опроса, а 22,2% состояли в прошлом.
Анализ данных, полученных в результате эмпирического исследования, показывает, что большинство (61,3%) партнерских союзов распалось, причем продолжительность большей части (75%) распавшихся союзов составляет от нескольких месяцев до 3-х лет (см. диаграмму 2), что свидетельствует о нестабильности и непродолжительности сожительства.
В ходе опроса зафиксировано, что количество незарегистрированных брачных союзов прямо пропорционально возрасту индивида (см. диаграмму 4). По мере взросления индивида увеличивается количество сожительств, в которых он состоял. Если в возрастных группах 18-19 летних и 20-24 летних 78,8% и 76,0% состояли только в одном союзе, то среди 25-29 летних таких насчитывается только 51,7%, тогда как 31,7% опрошенных этой возрастной группы состояли уже в двух союзах, а в младших возрастных группах - 15,2% и 20,8%. Среди 20-24 летних состояли в трех союзах - 2,1%, тогда как среди 25-29 летних - 13,3%. С 18-19 летней когорты в ответах опрошенных появляется категория «четыре и более» союзов. Если среди указанной возрастной группы 6,1% имеет этот опыт, то среди 20-24 летних только 1,0%, а среди 25-29 летних 3,3%. По-видимому, двукратное превышение доли молодых людей, отметивших наличие опыта проживания в четырех и более союзах, объясняется тем, что более юные респонденты подразумевали не сожительство, а добрачные сексуальные связи.
Несмотря на то, что преобладающее большинство респондентов (69%), состоявших в сожительстве, имеет опыт участия только в одном союзе, в то время как в двух - 24%, в трех - 5%, в четырех и более союзах - 3%, эти цифры не должны вводить в заблуждение относительно несерийном характере незарегистрированного брачного союза. Учитывая наибольшую долю сожительств (50%), приходящуюся на возрастную группу 20-24 года, и продолжительность большинства партнерских союзов (75%), составляющую не более 3 лет, то, по мнению диссертанта, к моменту вступления в брак, который откладывается на все более поздний возраст, молодые люди будут иметь опыт проживания в нескольких союзах. Подобное матримониальное поведение в недалеком будущем может негативно отразиться на демографических процессах в России, что будет выражаться в уменьшении рождаемости, в связи с ограниченной реализацией репродуктивных возможностей женщины, обусловленной сокращением посредством участия в нескольких сожительствах репродуктивного периода, поскольку рождение детей в сожительстве в основном не предусматривается.
Проведенный опрос позволил выявить источники дохода у акторов незарегистрированных сексуальных практик. Для 69,5% опрошенных молодых людей, имеющих опыт сожительства, основным источником дохода является собственный заработок, для 23,7% - помощь родителей, для 15,8% - прочие доходы. Соответственно, трудовая деятельность служит непременным условием образования 70% сожительств. В то же время почти четверть союзов финансируется родителями сожительствующих партнеров.
В ходе опроса установлено, что экономический фактор, выражающийся в наличии жилищных или финансовых условий, позволяющих снимать жилищную площадь (квартиру или комнату), выступает одним из наиболее важных факторов формирования незарегистрированных союзов. Большая часть (36,7% ) акторов незарегистрированных брачных отношений проживает/ проживало отдельно с партнером в собственной квартире (своей либо партнера), 25,1% снимают/ снимали квартиру, 30,9% проживают/ проживали с родителями одного из партнеров, а еще 5,8% сожителей проживают/ проживали раздельно друг от друга (см. диаграмму 5). Почти 62% молодых людей, имеющих опыт сожительства, проживают/ проживали отдельно от родителей. Соответственно, добрачное сожительство характерно для более обеспеченных в материальном плане молодых людей.
Результаты опроса позволили выявить сущность и основные функции сожительства молодежи.
Среди довольно широкого спектра мнений относительно сущности сожительства (см. таблицу 16), половина респондентов считает, что сожительство — это временная форма отношений, позволяющая проверить взаимные чувства и совместимость партнеров. Тем самым, сожительство рассматривается респондентами в качестве «пробного» брака, который со временем, после прохождения отношений «испытательного срока» в сожительстве, должен принять легитимную форму.
Установка молодежи на семью и брак сохраняется, подтверждением этому также служит доминирующая позиция категории "семья, дети, дом" в иерархии жизненных ценностей молодежи (42,9%, тогда как последующая ценность "любовь" составляет 22,4%). Однако семейная жизнь уже далеко не всегда берет свое начало с официально зарегистрированного брака, а все чаще — с партнерского союза.
Большинство респондентов (67,3%) считает, что для формирования благополучной семьи предпочтительнее какое-то время пожить в партнерском союзе с целью лучше узнать избранника, проверить взаимные чувства, а затем уже зарегистрировать отношения, и только пятая часть (22,7%) опрошенной молодежи придерживается противоположного мнения. Ориентацию на проживание в незарегистрированном брачном союзе при любых обстоятельствах продемонстрировали только 0,8% опрошенных молодых людей (см. диаграмму 6).
Приведенные данные являются яркой иллюстрацией того, что установка на брак сохраняется, а сожительство воспринимается молодыми людьми не как перманентная альтернатива браку (без намерения вступить в брак), а как заключительная стадия добрачного поведения, позволяющая подготовиться к браку и проверить правильность своего выбора на пути к стабильному и счастливому браку. Доказательством сохранения установки на официальный брак выступают ответы на вопрос анкеты о намерении сожителей зарегистрировать отношения. Так, 68,7% респондентов, имеющих опыт сожительства, отметили, что они планируют либо же планировали зарегистрировать отношения, противоположной позиции придерживаются 26,4% опрошенных, а еще 4,9% планируют либо же планировали зарегистрировать отношения, однако партнер выступает либо же выступал против этого (см. диаграмму 7).
Относительно планов по трансформации партнерского союза в брак присутствует определенная тендерная специфика. Так, 20% девушек не планировали вступать в брак с имеющимся партнером, тогда как среди юношей - 34%.
Соответственно, девушки более ответственно относятся к незарегистрированному брачному союзу. Особенно это прослеживается в Казани, где 100% девушек планировали зарегистрировать отношения, тогда как в Москве - только 76%.
На основании данных относительно сущности и содержания добрачного сожительства среди молодежи, полученных в результате авторского исследования, можно определить сожительство как экспериментальный сексуальный и хозяйственно-бытовой союз совместно проживающих мужчины и женщины, позволяющий проверить совместимость партнеров, их готовность к полноценному браку и приобрести некоторые социальные компетенции, необходимые в браке.
Итак, семья остается важной ценностью для молодежи, установка на брак сохраняется, но в силу целого ряда причин (прежде всего заключающихся в нестабильности современного института брака, в ослаблении регламентации со-циализационного процесса и размывании эталона социализированное индивида) все больше молодых людей предпочитают начинать свою брачную жизнь с сожительства, которое является, по мнению молодежи, не альтернативой браку, а заключительным этапом добрачного поведения. Модель добрачного поведения, заключающаяся в добрачном сожительстве, предшествующим браку, является приоритетной для молодежи. Планы по созданию семьи, ассоциируемой с вступлением в брак и рождением детей, строятся не только юношами и девушками, не имеющими опыта брачных отношений, но и большей частью сожительствующих партнеров. Семья, конституируемая браком, для большей части российской молодежи продолжает оставаться социальной нормой.
Предположение о мотивах выбора сожительства, сформировавшихся как реакция на кризисное состояние института брака, подтверждается данными исследования автора, согласно которым выбор сожительства в качестве начальной стадии семейной жизни обусловлен неверием молодежи в прочный и долговечный характер брака. Так, 60% опрошенных, наиболее весомой положительной стороной сожительства считают возможность в любое время разойтись без формальностей, 43% - отсутствие проблем с разделом имущества в случае разрыва отношений. По мнению 23% респондентов положительной чертой сожительства является отсутствие расходов на свадьбу. Позиции, которые действительно могут рассматриваться в качестве положительных аспектов сожительства, касаются качества этих отношений: 28% считают, что важной стороной сожительства является более чистые отношения, основанные на взаимных чувствах, а еще 19% - автономные и демократичные отношения. В сумме 32% опрошенных в качестве положительных характеристик сожительства отмечают крайне деструктивные позиции, такие как «отсутствие ответственности и обязательств перед партнером» и «удобная временная форма удовлетворения сексуальных потребностей» (см. таблицу 17).
