Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Технологии как фактор человеческой экзистенции 12
1.1. Полисемантичность понятия технологии 12
1.2. Витальный потенциал современной цивилизации 21
1.3. Технологическая детерминированность системообразующих процессов 48
ГЛАВА II. Субъективное и виртуальное: проблема корреляции . 56
2.1. Субъект и субъективность в историко-философской ретроспективе и современных представлениях 56
2.2. Природа виртуального в человеке и обществе 70
2.3. Феномен виртуальной реальности 81
2.4. Виртуализация социального пространства 95
Заключение 109
Примечания 113
Приложения
Библиография 125
- Полисемантичность понятия технологии
- Технологическая детерминированность системообразующих процессов
- Субъект и субъективность в историко-философской ретроспективе и современных представлениях
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современный человек живет в техногенном окружении и сам в известном смысле технологически детерминирован. Понятие технологии включает в себя не только целенаправленные процессы, созданные человеком, но и природные технологии, существовавшие до него, например, биологические процессы. Многочисленные и разнообразные технологии образуют инфраструктурную ткань развития. Человек может существовать, лишь порождая и потребляя ресурсы, необходимые ему для удовлетворения своих потребностей и создания условий для выживания. Природные и искусственные технологии не всегда позитивны или нейтральны по отношению к социуму, они могут создавать и угрозу существованию человека, частным случаем которой являются прежние и вновь нарождающиеся экологические риски. Последние, впрочем, как и многие другие проблемы, встающие перед людьми, не в последнюю очередь обусловлены спецификой человеческой субъективности.
Анализ показывает, что субъект является автономной развивающейся информационной структурой, выделившей себя из остального мира. В человеке все материальное (биологическое) - несубъектно, а все субъектное - нематериально. Главная проблема субъекта - проблема выживания, решению которой в конечном итоге подчинены его существование и деятельность. Субъект имеет дело, прежде всего с информацией. Процесс порождения и накопления знаний - это способ его выживания и самореализации. В известном смысле субъект существует в среде виртуальной реальности, выступающей всеобщей формой его существования. Он трансформирует информационные сигналы в смыслы и знаки, «объективируя» виртуальную реальность. Возможности последней безграничны. Виртуалистика позволяет моделировать физические и иные процессы, конструировать устройства, генерировать виртуальные логические элементы и процессоры.
Знания и их символы являются неразделимыми феноменами. Знаки "материализуют" виртуальные представления субъектов. Реальность, сознание, знание имеют знаковую форму. Знаковые процессы организуют общественные отношения, являющиеся также знаковыми. Знаки и знаковые системы, хотя и созданы субъектами разных уровней, превратились в самостоятельный феномен, управляющий поведением людей. Сам субъект, находясь внутри таких статусных знаковых систем, имеет знаковое воплощение и может выполнять функции знака. Развитие знаковых систем закладывает также категориально-бытийный фундамент, который изменяет представления о таких важных философских категориях, как реальность, истина, практика.
В современной жизни появились факторы технологического и общественного характера, которые по-новому ставят традиционные вопросы о субъекте и объекте и специфике их взаимоотношений, роли знания и технологии в культуре, и требуют переоценки кажущихся уже решенных проблем.
Таковы, например, проблемы, порожденные вхождением в культуру компьютерной технологии и виртуальной реальности и их влиянием на субъект. Исследователи порой некритически воспринимают сложившиеся стереотипы и, экстраполируя в будущее новоевропейские стереотипы, исходят из того, что ситуация и тенденции, имевшие место ранее, в будущем качественно не изменятся. Неявно предполагается, что человек - венец и высшее творение природы, и основное в социуме - экономические отношения между людьми. При этом переоценивается роль человека как существа рационального, умеющего предвидеть последствия своих действий, и недооценивается амбивалентность информации и ее экзистенциональное значение. В концептуальных построениях многих авторов имеется Констанция дискретности развития природы до человека и после. Согласно этим концептуализациям до появления человека имело место развитие видов, а с появлением человека в реальности все происходит не так, как прежде, поскольку, если раньше творила природа, то сейчас творит человек, который, по сути, заменил собой природу. Согласно подобной ценностно-мировоззренческой установке чело век уникален по своим возможностям и неповторим, природа, уступив Человеку роль творца, остановилась в своем развитии.
Инерционно продолжает постулироваться материалистическая концепция сознания как высшей формы отражения. При этом отражение как свойство, присущее живой и неживой материи, понимается в виде взаимодействия, изменяющего структуру предметов. Вопрос о первичности бытия или сознания в философии имплицитно остается основным, тем самым косвенным признается, что сознание - это не бытие. Не принимается во внимание тот очевидный факт, что человек не столько отражает, сколько порождает новое бытие для удовлетворения своих потребностей в ресурсах. Часто недооценивается самостоятельное влияние развития технологий на общественные формы бытия, на социальное развитие, хотя теперь уже ясно, что человечество находится на пороге полной автоматизации технологических процессов, относящихся к рутинным.
Понятие «субъект» традиционно рассматривается только в связи с понятием "объект". Само понятие субъект в разных философских системах трактуется различным образом, поэтому трудно найти устойчивый инвариантный смысл данного системообразующего понятия. При этом проблема субъекта деятельности остается одной из центральных задач философии на современном этапе, особенно с учетом ускоренной технологизации бытия, возрастания мощи человека и усиления роли процессов глобализации.
Степень разработанности проблемы. Рассматриваемая проблема получила свое освещение в философской литературе в двух аспектах: во-первых - интерпретация субъекта как феномена философского знания; во-вторых - социальные мотивы в контексте виртуальной реальности. Существует довольно ограниченное количество философских произведений, в которых виртуальная реальность рассматривалась бы как объект в системе субъект-объектных отношений.
Понятие субъекта имело различную интерпретацию в историко-философской традиции. В античной философии, в творчестве Платона, Ари стотеля, понятие субъекта преимущественно использовалось как одно из обозначений материальной субстанции, субстрата. Средневековая схоластика во многом воспроизвела античную трактовку субъекта, признав за ним онтологические параметры материальных вещей. Своеобразная гносеологизация субъекта осуществляется в философии Нового времени, в трудах Ф.Бэкона, Г.В. Лейбница, Р. Декарта, где разум признается гарантом высшей действительности.
В трудах немецких классических философов, в частности И. Канта, субъект становится трансцендентальным («трансцендентальный субъект»), изначально заданным как единство апперцепции. Г.В.Ф. Гегель показал культурно-историческую динамику субъекта, его процессуальность.
Среди отечественных философов следует отметить работы Н.А. Бердяева, Н.Ф. Федорова, Н.А. Умова, А.В. Сухово-Кобылина, Н.Г. Холодного, рассматривающих субъект в свете теорий всеединства, религиозного персонализма, идей непрерывной эволюции как единства сознательно направленных процессов духовного, психо-физического, социального и технологического совершенствования.
Неклассическая философия, представленная трудами Ф. Ницше, С. Кьеркегора, Ф. Кафки преодолевает трактовку субъекта в качестве трансцендентального и вводит в поле философской проблематики (легитимирующей в когнитивном отношении) такие феномены, как сексуальность, аффект, перверсии, смерть и т.п. Во многом продолжая эту традицию, постмодернизм, представленный работами М. Фуко, Ж. Делеза, А. Жарри, А. Юберсфельда, Р. Барта и др. переосмысливает данное понятие в плане преодоления его се-миотизации. Статус субъекта обретает некую текстуальность: в проекциях модернизма субъект - не только бытие в текстах, но и текстуальное по своей природе бытие. Этот постулат постмодернизма широко освещается в работах Ж. Бодрийяра, С. Лаша, 3. Баумана, Дж. Виттимо, С. Бреста, Р. Виллиамса, Д. Келлера, Д. Лиона, Б. Смарта.
В философских трудах Джеймисона специфическая артикуляция бытия, заданная в постмодернистской системе отсчета, онтологизирует субъект в текстуальной, семиотической реальности, языковой среде, которая и есть тот единственный мир, который ему дан. Джеймисон говорит о «фундаментальной мутации самого предметного мира — ставшего сегодня набором текстов».
Таким образом, философский опыт постмодернизма обосновывает особую артикуляцию мира, в рамках которого бытие предстает как процессуаль-ность плюральных игр означающего, осуществляющихся по имманентным внутриязыковым законам, что и поясняет в дальнейшем обращение к виртуальной реальности.
Феномен «виртуального» в философии актуализирован еще Фомой Ак-винским, осмысливавшим ситуацию существования. Византийский богослов Василий Великий выдвигал предположение о том, что некая реальность способна генерировать другую реальность. Николай Кузанский также отмечал, что одна реальность порождает другую.
Серьезное и содержательное продвижение в изучении проблематики виртаульной реальности было осуществлено в работах Р. Карнапа, С. Канге-ра, С.А. Крипке, Р. Монтегю, А. Прайора, А. Меридита, И. Томаса и других.
В постклассической науке виртуальная реальность как проекция уже существующей реальности изучалась Н.А. Носовым, С.С. Хорунжим, А.Н. Леонтьевым.
Проблемам рассмотрения непосредственно субъекта в виртуальной реальности посвящено пока еще незначительное количество работ, отличающихся одноплановостью рассматриваемой проблемы: либо акцент ставится непосредственно на субъекте, либо подробно рассматривается сама вирта-ульная реальность. К числу таких работ следует отнести труды Ю.Г. Волкова, К.Х.Делокарова, Р. Докинза, В.И. и В.Л. Карагодиных, Б.Г. Матюнина, Л.А. Микешина, В.А. Лекторского, А.И. Ракитова, А. Соломоника, Ю.А. Шрейдера. С. Хокинга, К. Уорвика.
Цель диссертационной работы состоит в философском осмыслении основных тенденций развития современного общества, обусловленных воздей ствием техногенных факторов, а также связанных с ними изменениями в понимании природы человеческой субъективности. Диссертант полагает, что нарастающие процессы виртуализации радикально трансформируют привычные онтологические параметры и помещают индивида, да и общество в целом, в принципиально новую ситуативность, с новыми возможностями и новыми проблематизациями. Соответствующее когнитивное целеполагание предполагает реализацию следующих процедур:
- экспликацию понятия технологии в контексте новых социальных реалий;
- исследование пространства технологической детерминации;
-демонстрацию необходимости пересмотра целого ряда субъект-объектных концептуализации, образующих влиятельную философскую парадигму;
- анализ феномена виртуального;
-выявление социальных последствий и рассмотрения возможных перспектив тотальной виртуализации общественного бытия.
Методологической основой исследования являются методы современной социальной философии, включающие в себя системный подход, логико-диалектический анализ, философскую рефлексию, аналитические приемы, герменевтическую интерпретацию и феноменологические принципы. Кроме того, диссертант обращался к концепциям и теоретизированию структурализма, психоанализа, постмодернизма, а также к эмпирическим социальным наукам. Автор стремился избежать приверженности к какому-то определенному методологическому инструментарию, обнаруживая значительный эвристический потенциал у самых разных представителей отечественной и зарубежной философии.
Научная новизна работы состоит в следующем:
- доказана недостаточность традиционных представлений в отношении технологий, редуцирующих последние к исключительно целенаправленной деятельности человека;
- осуществлена дифференциация витальных ресурсов жизнедеятельности социума, установлены особенности их взаимодействия и характер функциональности;
- определена общая стратегия оптимизации использования технологических процедур;
- выявлена необходимость расширенного толкования понятия субъективности, что способствовало бы экологизации современного менталитета;
- показаны источники виртуализации окружающего человека пространства;
- введено понятие виртуальных ресурсов и определены средства их реализации.
Исходя из указанных пунктов новизны, диссертантом на защиту выносятся следующие основные тезисы:
1. Технологии продуцируют непрерывные взаимосвязанные ряды логически обусловленных превращений вещества, энергии и информации, когда один цикл превращений задействованных компонентов с необходимостью порождает условия, детерминирующие неизбежность последующего цикла превращений и создания иных реалий. На социетальном уровне технологии выглядят как алгоритмический и автоматический процесс, не требующий внешнего вмешательства и часто происходящий как бы сам собой. Принципиальное разнообразие технологий и возникающих в результате продуктов, а также их иерархические структуры и сложность взаимодействий обуславливают понимание технологий не только как антропогенного феномена, но как любых процессов, наделенных вышеназванными признаками.
2. Ресурсы развития сущностно полифункциональны. Они могут выступать как материал структурообразования, либо в виде расходуемого «сырья», быть «резервом», не задействованным в развивающихся структурах, или проявлять себя как «антиресурсы», способствующие энторопии в рамках иной технологической парадигмальности. В целом, трансформация ресурсов, их превращение в «антиресурсы» и наоборот есть алгоритм, поддерживающий «технологический» баланс социального и природного бытия.
3. Эволюция социума не может подпитываться исключительно энергетикой готовых ресурсов, получаемых в результате внешних взаимодействий, но и генерирует необходимые внутренние ресурсы. Социальный организм не следует некой целевой программе, определяемой внешней средой или суммой биологических кодов, но всегда ориентируется на перспективу самосохранения.
4. Радикальные изменения, произошедшие и продолжающие происходить в настоящее время актуализируют многие мировоззренческие проблемы, предписывают новые подходы к философской эвристике. Так, в переосмыслении нуждаются содержания понятий субъекта и субъективности. Последнее обусловлено рядом взаимосвязанных обстоятельств, среди которых:
- доминирование искусственного мира, созданной человеком надпри-родной действительности;
- расширение масштабов воздействия человека на окружающих мир;
- становление информационного общества с его артикуляцией фактора информации и формированием полномасштабного виртуального пространства.
5. Понятие виртуальности должно быть лишено оценочной тональности в качестве антипода понятия объективности. Необходимо пересмотреть (повысить) онтологический статус виртуального, т.к. фундаментальные принципы социальной жизни, мировоззренческие представления, исторические события и личности, поведенческие императивы и т.п. виртуальны по своей сути.
6. Используя современные технологии при продуцировании виртуальных феноменов, человек должен подходить к этому столь же рационально, как и к наполнению материальными объектами своего жизненного пространства. Динамическое развитие соответствующих технических средств вносит в повестку дня вопрос о необходимости специфической «экологии виртуального», оберегающей данную сферу от «загрязнения», а также выдвигает требо вание разработки соответствующих этических норм.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты, полученные лично диссертантом содержат в себе решение ряда актуальных вопросов, относящихся к области социальной философии. В диссертации предложено новое понимание субъективности, а также исследованы процессы, обуславливающие виртуализацию социального бытия. Материалы исследованы могут быть использованы в управленческой деятельности, составить основу специальных и факультативных курсов.
Апробация диссертации. Основное содержание и выводы диссертации изложены в трех брошюрах, общим объемом 8,1 п.л. Отдельные положения диссертационного исследования были использованы в процессе преподавания в Северо-Кавказском социальном институте. Результаты работы докладывались и получили одобрение на ряде региональных и межвузовских конференциях, а также методологическом семинаре Северо-Кавказском государственном техническом университете.
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих семь параграфов, заключения, примечаний, приложений и библиографии.
Полисемантичность понятия технологии
Современное понимание технологии представляется часто в виде:
- технологической формы движения материи и глобальной совокупности материальных процессов вещественно - энергетического взаимодействия общества и природы, протекающих в системах техники и формирующих техносферу;
- технологических процессов, воздействующих на предметы, вызывающие в них целесообразные качественные и количественные изменения свойств и изменения пространственно-временной локазлизации;
- технологических науки и теории;
- технологической методологии, т.е. системы принципов, норм, требований;
- способа применения любого научного знания для решения практических задач.
При этом понятие "технология" охватывает и социальные технологии. На протяжении всей истории человечества техносфера и технологии развивались стихийно, будучи ограниченными ресурсами биосферы. Техносфера имеет теоретически беспредельные возможности для эволюционирования. Вместе с тем, ее неконтролируемое развитие привело к ряду крупных негативных последствий, из-за чего в последнее время возникли экологические угрозы и кризисы.
Животный и растительный мир по мнению В.П.Каширина также никогда не находились в пассивном отношении к своей среде.1 В частности, активное технологическое отношение животных к природе и непосредственный процесс производства их жизни обеспечивается специализированными органами. Неразрывное единство морфологической структуры и функций подчинено внутренним целям адаптации и саморазвития живой системы. Наиболее важными функциями являются те, которые реализуют непосредственный вещественно - энергетический, обмен, выработку и использование контрольно-управляющей информации.
В биотехнологическом отношении живой организм должен вначале получить материал (отделить от среды), преобразовать его, транспортировать, сохранить, а затем ассимилировать. Технологическое движение, способы, методы, приемы, предшествующие ассимиляции, могут быть внутренними и внешними в зависимости от условий адаптации живого в среде (биоспециализации). Биотехнология - это совокупность биологических процессов прямого изменения и ассимиляции предметов среды посредством функциональных органов и организма в целом. Возникновение социальной технологии является следствием процесса становления социальности. Археологи и историки ориентируются на орудийно-трудовую концепцию возникновения сознания у человека. С одной стороны, орудийная деятельность присуща и животному миру, с другой - известно около 40 случаев одичания людей с нормальными структурами мозга при полном отсутствии сознания. Возникновение биосоциальной технологии (около 35 - 100 тыс. лет тому назад) было по мнению В.П.Каширина первой биосоциальной революцией.
Выход человека из животной среды и возникновение у него сознания привело к потенциально беспредельному технологическому развитию. Важным и первостепенным предметом изучения техносферы являются не только технические формы, но и наполняющее их технологическое содержание, т.е. технологии. В качестве предмета технологического изменения выступают вещество и различные формы энергии и информации. К.Митчем философию техники и технологии разделяет на два направления. К представителям первого из них, инженерной философии техники, он относит Э. Каппа, П.К. Эн-гельмейера, Ф. Дессау, М.Бунге и др. Представителями другого направления, гуманитарной философии техники, являются М.Мемфорд, Х.Ортега-и-Гассет, М.Хайдеггер, Ж.Эллюль и др. В частности, П.К. Энгельмейер считал, что копирование живого организма никогда не дает практического изобретения, с чем нельзя согласиться. Современная бионика занимается именно тем, что выискивает у природы примеры сложных и лаконичных устройств с целью их заимствовния человеком.
Подводя итог высказанным соображениям, отметим, что изменения существовали всегда. Они, по сути дела, являются формой существования бытия. Изменения происходили и будут происходить не зависимо от того, существует или нет общество, цивилизация.
Под технологиями следует понимать не любые изменения, а только такие, которые образуют непрерывные взаимосвязанные ряды логически обусловленных превращений вещества, энергии и информации, когда один цикл превращений комплекса участвующих в этих превращениях компонентов необходимо порождает условия, предопределяющие неизбежность последующего цикла превращений и создания уже других условий и т.д. Поэтому технологии внешне выглядят как алгоритмический и автоматический процесс, не требующий вмешательства извне и часто происходящий как бы сам собой. Вместе с тем нужно подчеркнуть принципиальное разнообразие технологий и возникающих в результате продуктов, а также их иерархическую структуру и сложность взаимодействий. Результаты таких процессов являются необходимыми компонентами иных процессов, которые в свою очередь участвуют в других процессах, и т.д.
Технологическая детерминированность системообразующих процессов
Один и тот же объект, одна и та же структура может выступать как часть в одних условиях и как целое в других. Целое, обладая относительной самостоятельностью, проявляется во внешних взаимодействиях, тогда как части определяют внутренние взаимодействия. Целостность не существует вечно. Каждый тип и размер развивающегося целого имеет свою историю (происхождение), технологию образования, стадии (полноту) развития, продолжительность существования. Например, атом, молекула, клетка, организм могут быть и частью и целым. Поэтому целостность следует рассматривать не как данность, а как состояние объекта. В частности, в физике сложилась точка зрения, согласно которой в природе не существует элементарных объектов, и материя не состоит из элементарных частиц. Важным становится не элемент как таковой и его неделимость, а все то, что характеризует его принадлежность к целому и адекватность элемента структуре целого.
В природе все функционально, но всякая функциональность проявляется в процессах, реализуемых через конкретные технологии. Функциональная значимость части определяется ее ролью и местом в составе целого. Каждая часть целого обладает относительной самостоятельностью, что демонстрирует внутреннюю расчлененность целого. Генетически целое развивается и проявляется сначала как часть, а затем как целое. Целое как совокупность внутренних связей его частей обладает качественно новыми свойствами, отсутствующими у каждой из его частей.
По мнению У.Матураны, элементы системы существуют для выполнения функций, которые существуют для производства элементов, существующих для выполнения функции и т.д. Это образует феномен кругообразности. Сохранение и поддержание целостности объекта заключается в сохранении на определенном уровне его гомеостатических констант. Из-за своей круговой организации развивающаяся система функционирует прогностически: то, что произошло несколько раз, произойдет снова.
По нашему мнению технологическая кругообразность означает, что для протекания технологических процессов необходима инфраструктура как комплекс ресурсных составляющих, образующихся в результате протекания технологических процессов, которые производят элементы инфраструктуры. Таким образом, технологическая кругообразность в природе проявляется в виде существования феномена специализированных технологических инфраструктур, взаимно снабжающих необходимыми ресурсами входящие в них технологические процессы.
В природе все функционально, а поэтому креативно. Функциональность реализуется через конкретные процессы, конкретные технологии. Поэтому можно говорить о технологичности природы как об одном из ее основных свойств. Внешние и внутренние условия порождают специализацию технологий, что приводит не только к технологической специализации элементов, но и к специализации целого. Для протекания таких процессов необходимы и специализированные ресурсы. Не существует не только универсальных процессов, но и универсальных ресурсов.
Всякие технологии конечны. Развитие технологий происходит порциями, циклами, модулями, образуя своеобразные технологические "кванты". В пределах таких технологических модулей завершается цикл родственных процессов, в результате которых образуются новые более крупные модули, участвующие как целое в других технологических процессах. Это порождает процессы технологической иерархизации в разных качественных сферах. Специализированные и иерархизированные технологические модули, имеющие разные свойства по многим признакам, участвуют перекрестным образом в других технологиях, увеличивая технологическое разнообразие и специализацию процессов, образуя новые технологические иерархии. Так возникают и развиваются технологические инфраструктуры и жизненные среды объектов. Поэтому целостность объектов также технологична и инфраструктура. Применительно к целому инфраструктуры могут быть внешними и внутренними. Технологии, как и ресурсы, также могут быть внешними и внутренними. Этот комплекс обеспечивает функционирование объекта как целого. Таким образом, можно говорить о технологической целостности объектов. Любая целостность, будучи технологическим состоянием объекта, погружена в ресурсную среду и сама функционально является элементом внешней инфраструктуры. Состав и уровень развития технологий зависит от количественного и качественного состава компонентов этих технологий. По этим причинам развитие представляет собой технологическую эволюцию, а технологический континуум включает технологические целостности; он дискретен.
Уровень сложности внутренних взаимодействий существенно превышает уровень сложности и степень разнообразия внешних взаимодействий. Соответственно, сложность и разнообразие внутренних ресурсов, необходимых для функционирования целого, существенно превышают аналогичные показатели внешних ресурсов, что является условием саморазвития целого. Целое состоит из частей, каждое из которых бесконечно по своим свойствам и уровням сложности. При образовании целого происходит интеграция функций частей, однако, это не дает оснований для утверждения о том, что целое сложнее или разнообразнее по своим свойствам составляющих его частей.
Субъект и субъективность в историко-философской ретроспективе и современных представлениях
К проблеме человека философы обращались, начиная с античности. Каждая эпоха рождала свое представление о субъекте. В греческой философской мысли учение о познании, тесно связанное с понятием субъекта, стало разрабатываться со времен Сократа, который первым поставил вопрос о необходимости определения понятий, впоследствии получившее продолжение в работах Платона и Аристотеля. В эпоху средневековья функция философии в основном сводилась к обоснованию догматов религии.1 Вместе с тем именно в этот период реальный индивид стал объектом философской рефлексии. Возникновение новой европейской философии, связанное с именами Ф. Бэкона, Р. Декарта, Д. Локка, Г. Лейбница, Д. Беркли и др., привело к актуализации проблематики субъекта как деятельностного существа, его познавательных возможностей, отношения к объекту.
Наиболее значительный вклад в разработку проблемы субъекта внес своими философскими размышлениями Р. Декарт. В историко-философской традиции принято считать Декарта основоположником нового осмысления понятия "познающего субъекта". Декартовский метод, его правила рассуждения были решительным шагом в обосновании взгляда на человека как на познающий субъект в отличие от схоластических представлений, жестко связанных с религией. Насколько сложен был этот процесс освобождения мысли и становления понятия независимого самопознающего субъекта говорит тот факт, что существование объективного мира Декарт должен был обосновывать существованием Бога, который не может обманывать.15 Концепция Декарта, его правила рассуждения для познающего субъекта заложили основы рационалистического понимания действительности. Известно выражение Декарта, ставшее крылатым: "...мыслю, следовательно существую" и убеждение его в том, что мыслительный процесс - нечто автономное, не находящееся в прямой зависимости от тела человека. Эту автономность процесса мышления следует исследовать и развивать.1
Рационалистическую концепцию разделял и Лейбниц, чья философская концепция субъекта складывалась под влиянием двух диаметрально противоположных мировоззренческих традиций, идущих от Декарта и Локка. Отталкиваясь от критики их рассуждений, Лейбниц написал самые крупные свои сочинения. Возможно, именно поэтому размышления о познавательной силе субъекта в его сочинениях получили дальнейшее развитие. Лейбниц был категорическим противником сенсуализма Локка. Самое крупное его произведение "Новые опыты о человеческом разуме" написано именно в противовес концепции Локка.18 Противоположность точек зрения Локка и Лейбница отражала не только разные позиции двух конкретных мыслителей, но два разных мировоззрения. Формируется ли человеческое сознание, сознание субъекта под воздействием обстоятельств как природных, так и социальных, или же в человеке уже заложены принципы предустановленной гармонии?
С точки зрения современности не просто осознать, насколько революционными были шаги философов в направлении понимания независимости субъекта, хотя в настоящее время мало у кого возникают сомнения в том, что человек существо самоорганизующееся. Вопрос заключается лишь в степени этой самоорганизации, а для общественного развития - в степени самоорганизации общества. Новаторство ряда представителей английской философии в постановке этого вопроса было несомненным. И в своей наиболее непримиримой проблематизации независимости субъекта оно проявилось в философской концепции Беркли, который смог внести вклад в решение проблемы субъекта, сводя субъективность к тому, что дается в ощущениях. Последнее нашло отражение в классической формуле: существовать - значит быть воспринимаемым. Философия Беркли содержала в себе ряд положений, далеко продвинувших философский дискурс. Так, Беркли открыто провозгласил принципиальное самоорганизующее начало в субъекте: "Я нахожу, что могу произвольно вызвать в моем духе идеи и изменять и разнообразить их вид так часто, как я найду нужным. Мне стоит лишь захотеть, и немедленно та или иная идея возникает в моем воображении, и той же силой она устраняется и уступает место другой. Это произведение и уничтожение идей дает нам полное право называть дух деятельным. Все это известно и основано на опыте, но когда мы говорим о немыслящих деталях или о том, что идеи могут быть вызваны чем-либо иным, кроме воли, то мы тешим себя словами".
