Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Категория вида русского глагола: проблемы изучения и методы исследования 19
1.1. Русский глагол и категория вида как его базовая грамматическая категория 19
1.2. Семантика грамматической категории вида русского глагола: разнообразие подходов к изучению 21
1.2.1. Поиски универсальной семантической основы
видового противопоставления 23
1.2.2. Роль категории вида русского глагола в выражении основополагающих понятий/концептов 31
1.2.3. Семантика вида русского глагола в свете современных исследований 34
1.3. Языковое сознание и его роль в исследовании языковых явлений 37
1.4. Перспективы исследования категории вида русского глагола в
русле когнитивной лингвистики 42
1.5. Применение экспериментальных методов в исследовании категории вида русского глагола 46
1.6. Выводы 57
ГЛАВА 2. Категориальная видовая принадлежность русских глаголов в языковом сознании русскоговорящих 59
2.1. Основы подбора экспериментальных материалов 59
2.2. Методика эксперимента и интерпретация полученных данных квантитативными методами 62
2.3. Степень осознаваемости категории вида русского глагола в заданиях на свободную классификацию 67
2.3.1. Цель проведения задания 67
2.3.2. Исходный материал задания 69
2.3.3. Результаты классификации 71
2.3.4. Повторный эксперимент: контроль полученных данных 74
2.4. Осознаваемость критериев отнесения русских глаголов к совершенному или несовершенному виду 19
2 АЛ Критерии деления глаголов на СВ и НСВ в заданиях на свободную классификацию 79
2.4.2. Уточнение и конкретизация основ классификации в заданиях обратного типа 80
2.5. Выводы 83
ГЛАВА 3. Компоненты видовой глагольной семантики в ЯС носителей русского языка (на основе контекстуального противопоставления глаголов СВ и НСВ) 86
3.1. Предпосылки исследования противопоставления глаголов СВ и НСВ в контекстах 86
3.2. Теоретические основания подбора контекстов 88
3.2.1 .Методы, используемые на данном этапе эксперимента 88
3.2.2. Значения видов глагола и принципы подбора контекстов 89
3.3. Методика анализа трансформ 94
3.4. Контекстуальная оппозиция глаголов СВ и НСВ в ЯС русскоговорящих 100
3.4.1.Общие семантические компоненты СВ русского глагола в
трактовках трансформ 107
3.4.2. Общие семантические компоненты НСВ русского глагола в трактовках трансформ 112
3.4.3. Специфические семантические компоненты, проявляющиеся в трактовках отдельных трансформ 115
3.5. Выводы 118
ГЛАВА 4. Роль понятий-инвариантов в осознании видовой оппозиции русских глаголов носителями русского языка 120
4.1. Соотношение глаголов СВ и НСВ с исследуемыми понятиями в ЯС
русскоговорящих 122
4.2. Глагольная репрезентация понятий-инвариантов: грамматический аспект 130
4.3. Связь понятий, наиболее соотносимых с глаголами СВ или НСВ 146
4.3.1. Глагольная репрезентация понятий, соотносимых с глаголами СВ 147
4.3.2. Глагольная репрезентация понятий, соотносимых с глаголами НСВ 153
4.4. Выводы 155
ГЛАВА 5. Спектр смыслов прототипических компонентов видовой глагольной семантики «процесс» и «результат» в ЯС русскоговорящих 159
5.1. Результативность действия в представлении носителей русского языка 159
5.2. Процесс действия в представлении носителей русского языка 174
5.3. Выводы 184
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 187
Список источников и литературы 194
Приложение 1 219
Приложение 2 232
Приложение 3 259
Приложение 4 261
Приложение 5 274
Приложение 6 277
- Русский глагол и категория вида как его базовая грамматическая категория
- Основы подбора экспериментальных материалов
- Предпосылки исследования противопоставления глаголов СВ и НСВ в контекстах
Введение к работе
Диссертационное исследование посвящено отражению видовой категоризации русских глаголов в языковом сознании русскоговорящих, экспликации наиболее осознаваемых компонентов видовой глагольной семантики.
Актуальность исследования. Перед лингвистикой, в том числе российской, стоит задача выявления способов грамматической категоризации в языке, так как грамматические категории являются одними из важнейших, базовых фрагментов языковой картины мира. Возможность изучения семантики грамматической категории как осознаваемой структуры обусловлена ролью мыслящего человека в организации структур памяти, которые отражены на различных уровнях языковой системы, что всесторонне -изучается в когнитивной лингвистике.
В нашем исследовании мы говорим о видо-временной категоризации русского глагола, но акцентируем наше внимание на категории вида, тогда как категория времени важна для нас постольку, поскольку рассмотрение видовой характеристики того или иного глагольного значения без категории времени оказывается невозможным.
Необходимость обращения к категории вида русского глагола объясняется, с одной стороны, ее ядерным статусом в системе значимых категорий русского глагола, с другой стороны, многочисленными проблемами теоретического и практического плана, которые связаны со сложностью самого объекта исследования.
Вид не случайно является одной из самых сложных грамматических категорий русского языка. С одной стороны, система видов облигаторна: она охватывает все глаголы (появляясь в дискурсе глагол обязательно отвечает либо на вопрос «что делать?», либо на вопрос «что сделать?»). С другой стороны, выделить единый формант (или разумно ограниченное число формантов), свойственный всем глаголам одного вида, не представляется возможным.
Например, А.Н. Тихонов выделяет 16 приставок [Тихонов, 1998], однако приставками не исчерпывается арсенал способов видообразования русских глаголов: имеются еще и суффиксы ну, аиу, ыеа, еа, а также чередование гласных в корне. При этом разнообразии формантов категориальная семантика СВ и НСВ многоаспектна и на данном этапе развития русистики формулируется как абстракция высокого уровня.
Отражением сложности грамматической категории вида русского глагола может служить то, что исследователи различных уровней языка проявляют к ней неослабевающий интерес на протяжении более 100 лет - литература по аспектологии, в том числе русской, необычайно богата. Каждый из вопросов аспектологической теории обсуждается в десятках лингвистических работ, однако актуальных проблем в русской аспектологии до сих пор имеется множество. Например, А.А. Зализняк и А.Д. Шмелев в своей работе, написанной на рубеже нового тысячелетия, отмечают, что «ключевыми проблемами современной аспектологической теории являются: «вид как грамматическая категория (словоизменительная или классифицирующая?); определение видовой пары; критерий видовой коррелятивности; типы формальных и семантических отношений между членами видовой пары; частные значения видов и проблема инварианта; связь вида с лексическим значением глагола; роль глагольной префиксации в системе видовой коррелятивности (проблема чистовидовых приставок); соотношение категории вида со смежными категориями (время, наклонение, способ действия и т.д.)» [Зализняк, Шмелев, 2000, С.8].
Разнообразие точек зрения, множественность интерпретаций категории вида обусловлены сложностью самого объекта исследования, сращением в семантике русских глаголов лексического и грамматического значений, что также неоднократно отмечалось исследователями.
Именно эти факторы обусловили выбор объекта нашего исследования, которым является русский глагол в своей категориальной видовой принадлежности.
Предметом исследования является отражение видовой категоризации русских глаголов в языковом сознании (ЯС) русскоговорящих. При этом в центре нашего внимания находится семантика категории вида русского глагола, выявление психологически выделенных компонентов значения видовременных глагольных форм, наиболее соотносимых с категорией вида русского глагола носителями русского языка. Это обусловлено рядом причин.
Во-первых, семантика глагольного вида как грамматической категории считается одним из нерешенных вопросов аспектологии; определяя и формулируя ее, исследователи не пришли к единой точке зрения. Согласно традиционному подходу аспектологи выделяли разные основания, которые должны были позволить сформулировать одно, наиболее абстрактное, но охватывающее все глаголы, значение.
Во-вторых, на данный момент в русской аспектологии утвердились наиболее абстрактные и трудноосознаваемые семантические основания видовой оппозиции русских глаголов. Эти основания таковы: отношение к пределу (наличие предела у глаголов СВ и отсутствие предела у глаголов НСВ, что отражено в трудах В.В. Виноградова, А.В. Бондарко, М.А. Шелякина) и целостность или неделимость действия (при этом вновь маркированным оказывается СВ, что изначально разработано Л.П. Размусеном, A.M. Пешковским). Значительные трудности в определении лингвистами и осознании этих понятий носителями русского языка отмечают, например, М.Я. Гловинская (2001) и А.А. Караванов (1997). В том числе поэтому система видов является для исследователей той областью, где «остается актуальной задача определения или уточнения собственно грамматического значения форм вида» (доминанты семантического потенциала СВ и НСВ - [Бондарко, 1978, С.З]).
Дальнейшее исследование семантики грамматической категории вида русского глагола является в настоящее время актуальной проблемой не только в теоретическом, но и в практическом плане. Нерешенность проблемы формулирования семантики вида русского глагола как грамматической
категории усугубляет и без того. нелегкую проблему преподавания данной грамматической категории, особенно в курсе русского языка как иностранного.
В-третьих, при наличии огромного количества литературы по виду русского глагола, в исследованиях конца ХХ-го века говорится об исчерпанности традиционных подходов к описанию семантики категории вида, необходимости использования новых принципов описания вида, что в конечном итоге позволит получить и новые результаты [Гловинская, 1986; Золотова, 2001].
Многовариантность подходов к исследованию языковых явлений отмечается в последние десятилетия не только в русистике, это связано с изменением научной парадигмы, суть которой — «объединение разных наук: лингвистики, психолингвистики, социолингвистики и др. под общим «когнитивным» зонтиком, утверждение когнитивизма как подхода к языку» [Сорокина, 1988, С.2]. Когнитивизм же предполагает в качестве главных задач «исследование структур представления разных типов знаний и способов концептуальной организации знаний в процессах порождения и восприятия речи» рСубрякова, 1995, С.149], что означает переориентацию «угла зрения» с системы языка на «индивидуальную речевую систему» (психофизическую организацию индивида), предопределяя изучение человека, использующего язык, и анализ языковых явлений в одной «системе координат» [Залевская, 1999, С.8].
Основополагающим для когнитивистов является представление о том, что принципы категоризации действительно существуют и являются закономерными с точки зрения использующих эту категоризацию (или классификацию) людей, даже если эти принципы не осознаются [Лакофф, 1988, С. 16]. Однако особая роль в когнитивной науке отводится осмысленности, осознанной мотивированности категории. Так Дж. Лакофф отмечает, что в процессе категоризации может иметь место осмысленность классификации как мотивация использования членов категории; при этом «существует огромное различие между принципами, которые мотивируют или позволяют осмыслить систему, и принципами, которые порождают или позволяют прогнозировать
систему». При этом необходимо выяснить, какие направления распространения категории для носителей языка «имеют смысл», а какие «бессмысленны» [Лакофф, 1988, С. 17,28].
В нашем исследовании отражения категоризации вида русского глагола в ЯС русскоговорящих важно выявить, прежде всего, «как конкретный носитель языка думает, строит речевую стратегию, управляет известной ему информацией, когда говорит или пишет» [Рахилина, 2000, С. 13].
Выделим ряд положений когнитивной лингвистики, которые являются для нас основными: 1) автор и пользователь системы (языка) входят в нее как необходимые элементы, т.е. носителя языка нельзя представлять как неразумного пользователя, который владеет языковым механизмом, но не осознает его; 2) носители языка возводятся в ранг распорядителей языковым механизмом, так как сознательный выбор говорящим языковых средств в экстралингвистической ситуации отождествляется с тем, который сделал за него язык; 3) процессы концептуализации, отраженные в языке, являются одними из основных в человеческом мышлении, так как это определенный способ обобщения человеческого опыта, который говорящий реализует в высказывании [там же, С. 3-15].
Поэтому, на наш взгляд, в поисках наиболее осознаваемых компонентов видовой глагольной семантики перспективным является обращение к сознанию носителей русского языка, что имеет большую практику применения в когнитивной лингвистике, психолингвистике, широко применяется при изучении диалектов.
В нашем исследовании проводится анализ данных ЯС русскоговорящих, которое понимается нами как имеющее два способа выражения, две взаимосвязанные сферы существования: практическое владение языком и способность говорящего рассуждать о языке [Ростова, 1983, С. 19-20].
В последнее время изучение второй сферы ЯС, называемой метаязыковым сознанием (МЯС), осознается как особый, но наименее изученный аспект ЯС: «Знания говорящих о своем языке - реальность, которая должна быть признана
лингвистами и поставлена на службу изучения языка» [Ростова, 2000, С. 173]. Метатексты могут быть извлечены из спонтанной речи носителей языка, однако в реальной коммуникации они создаются достаточно редко, поэтому чаще их создание провоцируется в условиях эксперимента.
Основными методами нашего исследования являются метод психолингвистического эксперимента и метод интроспекции. Психолингвистический эксперимент понимается нами, с одной стороны, как метод проверки гипотез, с другой стороны, как процедура выявления данных о «нейтральной языковой природе» (термин Р. Барта) в условиях, воспроизводимых и конторлируемых исследователем [Фрумкина, 1999, С.28]. Важным параметром психолингвистического эксперимента мы считаем привлечение достаточно большого числа информантов - нелингвистов [Горошко, 2001, Караулов, 1999, Левицкий, Стернин, 1989]. Метод интроспекции понимается как использование исследователем собственной языковой и метаязыковой интуиции. Для интерпретации языковых данных, полученных в результате проведенных экспериментов, привлекались квантитативные методы: использовался количественный анализ показаний ЯС и их интерпретация с привлечением элементов статистического метода.
Актуальность применения новых принципов в описании семантики категории вида русского глагола обусловила постановку цели и задач нашего исследования, а также формирование эмпирической базы исследования. Одним из таких новых принципов в описании семантики грамматических категорий является выявление психологической выделенности отдельных членов категории. Такой подход к членам различных категорий разработан в русле когнитивной лингвистики в трудах Ф. Джонсон-Лэрда, Э. Рош, Дж. Лакоффа, Р. Лангаккера, Л. Талми, Ч. Филлмора, А. Ченки и др. Широко понимая термин «категория», когнитивисты отмечают, что процессы категоризации охватывают различные уровни языковой системы, поэтому в когнитивной лингвистике обосновываются и применяются единые подходы к лексике и грамматике [Фрумкина, Михеев, Мостовая, 1991, С.32].
Так как принципы категоризации определяют структуру категории, то постулируется понятие о внутренней структуре категории: «Структурой некоторого класса (категории) естественно считать совокупность тех устойчивых связей, которые имеются между объектами, входящими в класс» [там же, С.57]. Представление о структуре категории основывается на нескольких общих принципах, и первый из них — центральность категории (основные члены категории являются центральными). Центральные члены категории распознаются быстрее, раньше запоминаются, чаще используются, поэтому в сознании человека они представляют категорию в целом [Лакофф, 1988, С. 33].
Центральность категории в когнитивной лингвистике часто связывается с прототипической структурой: центральные члены категории являются прототипами для других членов, так как они обладают наибольшим набором признаков, значимых для категории, по ним осознается категория в целом. Свойство центральности категории, ее прототипической структуры, отражает механизмы человеческой памяти, поэтому, несомненно, проявляется и в грамматических категориях. Прототипическое значение категории отличается от инвариантного (глубинного, неосознаваемого) своей осмысленностью, хотя оба эти значения имеют общее свойство системного воздействия на другие члены категории [Бондарко, 2003].
Цель нашего исследования заключается в том, чтобы выявить степень и характер осознаваемости категории вида русского глагола русскоговорящими. Под характером осознаваемости категории вида русского глагола мы подразумеваем наличие в ЯС носителей русского языка психологически выделенных (прототипических) компонентов значения видо-временных глагольных форм.
Носителями русского языка (русскоговоряпщми) мы называем людей, которые осваивали русский язык с рождения в русской этнической среде, благодаря чему им дано интуитивное знание русского языка, интуитивное представление об использовании языковых средств.
Наше исследование основано на показаниях ЯС русскоговорящих информантов из среды молодежи, получающей высшее образование, так как проблема изучения русского язьпса и, в частности, семантики категории вида русского глагола, наиболее актуальна для русских и иностранных граждан именно этого контингента.
В связи с поставленной целью задачами исследования являются следующие:
1. Обосновать возможности экспериментального психолингвистического исследования грамматической категории русского глагола как одной из грамматических категорий язьпса, а также возможности когнитивного подхода к трактовке языковых явлений, связанных с грамматическими категориями языка (принципами функционирования грамматических категорий в ЯС).
2. Теоретически разработать и апробировать систему экспериментальных заданий для исследования категориальной семантики русского глагола, которая позволит собрать и проинтерпретировать необходимые показания ЯС носителей русского языка.
3. Установить, является ли категория вида русского глагола осознаваемой категорией, определить степень ее осознаваемости.
4. Выявить набор семантических признаков, компонентов глагольной семантики, которые функционируют в сознании носителей русского язьпса как соотносимые с грамматической категорией вида русского глагола
а) при интерпретации контекстов, содержащих глаголы СВ и НСВ;
б) при взаимном соотношении с рядом глаголов одного из видов.
5. Эксплицировать статус различных компонентов видовой глагольной семантики в ЯС русскоговорящих, определить их связь, тем самым представить семантику категории глагольного вида как прототипическую структуру.
6. Исследовать специфику понимания русскоговорящими наиболее психологически выделенных в ЯС компонентов семантики СВ и НСВ.
Материалом нашего исследования послужили данные
психолингвистического эксперимента, а именно разнообразные показания ЯС
носителей русского язьша, представляющие: 1) деление глаголов СВ и НСВ на две группы; 2) вербализацию основ собственного деления глаголов; 3) вербализацию основ уже разделенных по виду глаголов; 4) комментарий к контекстуальной реализации основных видовых и некоторых частновидовых значений глаголов, представленных в видовых (чистовидовых и функциональных) парах; 5) выделение одного или двух слов/понятий из предложенного списка, которые могли бы объединять ряд глаголов либо СВ, либо НСВ, а также указание на возможность такого объединения; 6) приведение 10-и глагольных примеров по ассоциации со значением предложенного понятия (компонента глагольной семантики).
Всего в экспериментальных исследованиях было задействовано 1265 носителей русского языка вышеупомянутого контингента, получено 8885 реакций, 1410 из которых можно квалифицировать как сложные, т.е. включающие несколько мыслительных операций.
Источником материала для формирования экспериментальных заданий нашего исследования послужили словарные статьи глаголов, отраженные в различных словарях русского языка [Словарь русского языка: в 4-х тт., 1985-1988, Словарь современного русского литературного языка: в 17-и тт., 1948-1961, Толковый словарь русских глаголов 1999], а также глагольные контексты, которые выявляют и иллюстрируют реализацию различных видовых значений (из работ А.В. Бондарко (1971), М.Я. Гловинской (1986, 2001), Е. В. Падучевой (1996) и др.).
Единицей анализа является глагольное слово в грамматическом и лексико-семантическом аспектах, единичное, а также взятое в контексте, обнаруживающем его видовое значение.
Научная новизна работы состоит в следующем.
1. Впервые исследование категориальной семантики, в частности семантики категории вида русского глагола, проведено на основе данных психолингвистического эксперимента, на показаниях, прежде всего, метаязыкового сознания носителей русского языка.
2. Разработана и апробирована система экспериментальных заданий для исследования категориальной семантики, в частности категории вида русского глагола.
3. Впервые применена интерпретация количественных данных эксперимента с помощью таких элементов статистического метода, как средние величины.
4. Семантика русского глагольного вида исследована в новом аспекте, представлена как структура в преломлении ЯС носителей русского языка (из среды молодежи, получающей высшее образование).
Теоретическая значимость исследования определяется его вкладом в разработку проблем аспектологии, а именно в описание категориальной семантики русского глагольного вида. Применение новых методов исследования категориальной семантики русского глагола позволило выявить достаточную степень осознаваемости русскоговорящими видовой оппозиции, а также получить данные, позволяющие представить семантику категории вида русского глагола как структуру, построенную по принципу «центр-периферия» из осознаваемых компонентов, имеющих различный статус в ЯС носителей русского языка.
Теоретическая значимость данной работы также определяется ее вкладом в разработку проблем, поставленных когнитивной лингвистикой, а именно отражением роли мыслящего человека в использовании и осознании «семантических доминант» [Падучева, 1996] языковой картины мира, каковыми являются грамматические категории.
Практическую значимость нашего исследования можно определить в нескольких аспектах. Результаты исследования могут использоваться при преподавании русского языка (особенно, при преподавании вида русского глагола в курсе РКИ), применяться при разработке специальных курсов по аспектологии для студентов филологических специальностей. Разработанная методика проведения экспериментального исследования с целью выявления степени и характера осознаваемости грамматической категории вида русского
глагола может найти применение при исследовании семантики других грамматических категорий языка, особенно в когнитивных направлениях исследований.
Структура работы
Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы и шести приложений.
В первой главе рассматриваются теоретические основы исследования: обзор принципов изучения семантики видов русского глагола, обоснование экспериментального и когнитивного подхода к изучению грамматической категории вида русского глагола, обоснование обращения к ЯС носителей русского языка. Осуществляется обзор принципов постановки психолингвистического эксперимента, а также приводится система экспериментального исследования категории вида русского глагола, состоящая из нескольких этапов, которые продиктованы задачами и основными направлениями исследования.
Во второй главе описывается исследование степени осознаваемости деления русских глаголов на СВ и НСВ русскоговорящими с использованием метода свободной классификации, а также метода комментирования основ классификации.
Третья глава посвящена обзору и результатам применения метода трансформ и комментированного словоупотребления к контекстам, содержащим видовое противопоставление, а также выявлению тех элементов категориальной семантики вида русского глагола, которые осознаются в числе первых при противопоставлении глаголов разных видов в контексте.
Четвертая глава представляет собой исследование ряда компонентов категориальной видовой семантики русских глаголов (в том числе понятий, предлагавшихся аспектологами в качестве инвариантов значения видов) в аспекте их соотношения с рядом глаголов определенного вида. Это исследование позволяет выявить статус каждого из компонентов в ЯС носителей русского языка, представить структуру категориальной видовой семантики русских глаголов как иерархически организованное целое.
В пятой главе исследуются спектры смыслов прототипических компонентов совершенного и несовершенного видов русского глагола, а именно компонентов «процесс» и «результат». На основе лексико-семантического аспекта глагольной репрезентации этих понятий выявляется их концептуальная сущность в ЯС русскоговорящих исследуемого контингента.
Заключение посвящено итогам исследования степени и характера осознания категории вида русского глагола данным контингентом русскоговорящих. Работа завершается изложением перспектив дальнейшего изучения категориальной семантики категории вида русского глагола с привлечением показаний ЯС, полученных в результате психолингвистического эксперимента.
Приложения (1-6) содержат материал, позволивший прийти к соответствующим выводам исследования, они дополняют и иллюстрируют основной текст диссертационной работы.
Положения, выносимые на защиту:
1. Обращение к языковому сознанию носителей русского языка, использование методов психолингвистического эксперимента, применение когнитивного подхода в исследовании семантики категории вида русского глагола позволяют по-новому представить семантику этой категории, эксплицировать степень и характер ее осознаваемости в обыденном сознании.
2. Деление русских глаголов на СВ и НСВ стабильно и в достаточно высокой степени осознается в среде носителей русского языка из среды молодежи, получающей высшее образование; осознание категории вида русского глагола русскоговорящими не зависит от конкретных лексических и формальны характеристик глаголов.
3. Оппозиция русских глаголов СВ и НСВ осознается носителями русского языка на основе, прежде всего, семантических признаков. Роль глаголов делать/сделать в осознании видовой оппозиции русских глаголов можно определить следующим образом: они являются формально-семантическими классификаторами русских глаголов СВ и НСВ.
4. Набор семантических признаков, осознаваемых русскоговорящими как соотносимых с СВ, включает компоненты «результат», «завершение», «итог», «связь с настоящим моментом», «однократность», кроме того, глаголы СВ характеризует большая «определенность» в описании действия.
С НСВ русского глагола в ЯС русскоговорящих соотносятся такие семантические компоненты, как «процесс» и «длительность», «отсутствие результата», «отсутствие завершения», кроме того, глаголы НСВ характеризует большая «неопределенность» в описании действия.Компоненты «предел» и «целостное действие», «многократность», «повторяющееся действие», «следствие» не являются осознаваемыми компонентами видовой глагольной семантики, так как их репрезентируют глаголы обоих видов без значительного количественного контраста.
5. Семантику глаголов СВ и НСВ в ЯС русскоговорящих можно представить как иерархическую структуру, статус компонентов которой регламентируется их психологической выделенностью; наиболее психологически выделенные компоненты играют роль прототипов категориальной семантики. Прототипическим, наиболее универсальным в семантике СВ является компонент «результат», тесно связанный с психологически выделенным компонентом «завершение». В семантике НСВ прототипическим является компонент «процесс», тесно связанный с психологически выделенным компонентом «длительность».
6. Многообразие смыслов, выявленных при анализе глагольной репрезентации понятий «процесс» и «результат» в лексико-семантическом аспекте, позволяет представить эти компоненты глагольной семантики как концепты, выраженные в глагольной лексике.
7. Экспериментальное исследование степени и характера осознаваемости языковой грамматической категории может состоять из ряда этапов, а именно свободной классификации языковых единиц, составляющих категорию, интерпретации русскоговорящими контекстуального . значения членов т категории, исследования взаимного соотношения членов категории и компонентов категориальной семантики.
Русский глагол и категория вида как его базовая грамматическая категория
Глагол, являясь универсальной, свойственной всем языкам частью речи, относится к числу первичных номинативных словесных знаков. Он воплощает наше знание о пространственных и временных характеристиках, относящихся к объектам физического мира, знания о человеческой деятельности, о различных действиях, состояниях человека и многообразных видах связи между людьми. Выражая абстрактную ступень познания человеком не столько физического, сколько духовного его мира, глагол репрезентирует важнейший фрагмент языковой картины мира [Уфимцева, 1988, С.10-111]. Эта репрезентация осуществляется и через семантику корневых морфем (лексическую семантику), и через семантику аффиксальных морфем, несущих то или иное категориальное значение (семантику грамматических категорий).
Знания о мире и человеке, отраженные в лексической и грамматической семантике глагола, входят как необходимый элемент в ядро обыденного сознания носителя любого языка. Этим объясняется неослабевающий интерес лингвистов к изучению глагола в различных аспектах его существования и функционирования в системе языка.
Изучением глагола и его роли в системе того или иного языка занимались известнейшие ученые: В.В. Виноградов, Ф.Ф. Фортунатов, А.А. Шахматов, И.И. Мещанинов, СЕ Яхонтов, А.В. Исаченко, А.А. Холодович., А.В.Бондарко, Л.Л. Буланин, А.А. Потебня, И.А. Перельмутер, Вяч. Вс. Иванов, P.O. Якобсон, 3. Вендлер, Ф. Данеш, Ю.С. Маслов, Б. Комри, Ф. Леманн, Р.Х. Мелиг, Н.Б. Телин, Э. Кошмидер, М. Докулил, А. Тимберлейк, Дж. Лайонз. Е.В. Падучева, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев и др. русские и зарубежные лингвисты.
Исследователи отмечают абстрактность глагола, так как в природе нет ничего материального, что бы служило основой для наименования действий (в отличие от предметного мира). По этой же причине глагол в большей степени, чем другие пласты лексики, интерпретационен. Наименование глагольным словом связано с целым комплексом отнесения определенных микродействий, микросостояний человека к определенному типу, к определенной категории, выраженной на лексическом и грамматическом уровнях глагольного значения. Так, например, мы определяем, идет человек или бежит, грустит он, болеет или задумался.
Употребление глагола связано с интерпретацией ситуации, его употребление вообще во многом ситуативно, так как само глагольное слово заключает в себе возможности описания нескольких ситуаций [Лебедева, 1999].
Интерпретационная природа глагола по-разному отражается в системах различных языков, так как глаголы могут иметь как различную наполняемость сходных грамматических категорий, так и различный набор самих грамматических категорий. Наличие особых грамматических категорий глагола (как и других частей речи) в том или ином языке говорит о своеобразии национальной интерпретации явлений мира и человека в ЯС носителей определенного языка, в языковой картине мира (ЯКМ), об особой значимости этого фрагмента ЯКМ в восприятии человеком действительности.
Категориальные концепты представляют собой «своего рода семантические доминанты» [Падучева, 1996], т.е. фундаментальные идеи, на основе которых можно говорить о различии в ЯКМ, различии мировосприятия людей, владеющих тем или иным языком [Петрухина, 2003, С.37].
В соответствии с таким, утвердившимся за последнее время, взглядом на значимость грамматических категорий в языке перед лингвистикой, в том числе российской, стоит задача выявления способов грамматической категоризации в языке, изучению семантики грамматических категорий отводится в этом первостепенная роль.
Основы подбора экспериментальных материалов
Основным принципом в формировании материалов экспериментальных заданий являлся учет разнообразия глагольной лексики в различных аспектах: со стороны семантики и структуры (фонетического, морфологического состава). В первую очередь, учитывалось разнообразие глагольной лексики в лексико-семантическом плане, поэтому источником материала для экспериментальных заданий на данном этапе послужили глаголы различных лексико-семантических групп (ЛСГ) трех семантических полей, разграничивающих всю глагольную лексику русского языка. Это глаголы семантического поля «действия и деятельности», поля «бытия, состояния, качества» и поля «отношения». Выделение этих трех семантических полей в сфере глагольной лексики принято в исследованиях ЛСГ глаголов, проведенных за последние десятилетия, хотя разграничение глагольных лексем по характеру их семантики не закончено и по некоторым вопросам мнения ученых не совпадают.
Различные исследования глаголов «приводят ученых к необходимости обращаться к семантике при интерпретации грамматических явлений и напротив, к грамматике при интерпретации семантических классов» [Кильдибекова, 1983, С.4]. Семантическим анализом оппозитивных групп глагольной лексики русского языка занимались А.Х. Востоков (1874), Н.И. Греч (1930), И.И.Мещанинов (1948), Т.Б.Алисова (1971), А.А.Уфимцева (1974), Н.Ф.Алиева (1975), ИСАвилова (1976), А.В.Бондарко (1976), М.Л.Крюкова (1979), А.И.Моисеев (1980), А.Акимова (1981), А.Г.Белова (1982), Т.А.Кильдибекова (1983), СМ.Кибардина (1982), Л.М.Васильев (1981), Г.А.Золотова (1982), Л.Г. Бабенко (1999) и др.
Важнейшими оппозитивными группами глаголов считаются глаголы действия и глаголы состояния, которые выделялись еще традиционной грамматикой. Противопоставление этих макрогрупп глагольной лексики отмечали А.Х.Востоков (1874), Н.И.Греч (1930), И.И.Мещанинов (1948), Р.Годель (1950), Д. Грубор (1962). Некоторые исследователи использовали несколько другую терминологию, хотя семантика противопоставления оставалась сходной. Например, Т.Б. Алисова выделяет стативные, неактивные глаголы / предикаты и глаголы активные, связанные с волетивным действием [Алисова, 1971]. Ф. Данеш (1971) делит глаголы на статические и динамические (по кн. [Кильдибекова, 1983]).
Дальнейшее исследование семантических групп глагольной лексики привело ряд ученьк к мысли о выделении глаголов отношения в особый разряд/ семантическое поле глаголов (Авилова Н.С. (1976), Кильдибекова Т.А. (1983), Бабенко Л.Г. (1999)).
Принадлежность уже выявленных групп глагольной лексики к одному из трех возможных семантических полей нельзя считать вполне решенным вопросом. А.А. Уфимцева отмечает, что «разграничение глагольных лексем по характеру их семантики на определенные типы представляет значительные трудности, так как в глаголе больше, чем в других частях речи, переплетаются лексическое и грамматическое, собственно знаковое и структурное значения» [Уфимцева, 1974, С.128]. Можно привести примеры отнесения не только отдельных глаголов, но и целых групп глагольной лексики к разным семантическим полям. Так, например, группу глаголов звучания относят и к глаголам состояния [Кильдибекова, 1983], и к глаголам действия [Толковый словарь русских глаголов, 1999]. В выборе семантически разнообразной глагольной лексики (см. главу 2) и при группировке и интерпретации результатов исследования (см. главу 4) мы опирались на семантическую систематизацию глагольной лексики (а также на принципы этой систематизации), осуществленную в Толковом словаре русских глаголов, выпущенном под редакцией профессора Л.Г. Бабенко (1999), так как на данный момент в этом издании наиболее полно представлено распределение русских глаголов на ЛСГ.
Итак, в экспериментальных заданиях были задействованы глаголы семантического поля «действия и деятельности», поля «бытия, состояния, качества» и поля «отношения», выбранные из вышеупомянутого Толкового словаря русских глаголов (1999) по нескольким основаниям, а именно: принадлежности к различным способам образования и различным способам действия; при этом учитывались и формально-фонетические характеристики глаголов. Подробнее основания выбора глаголов указываются при описании материала к каждому экспериментальному заданию.
Показаниями ЯС, а значит, и материалом данного этапа нашего исследования являлись:
деление глаголов на 2 группы;
вербализованные основания этого деления;
вербализованные основания уже разделенных по виду глаголов.
Предпосылки исследования противопоставления глаголов СВ и НСВ в контекстах
Все значения, и лексические, и грамматические, реализуются в дискурсе - в ситуации, где имеется вербальное выражение чего-либо соответственно значимым параметрам самой ситуации. Как указывал Ю.Чарняк, при интерпретации текста или отдельного высказывания реализуется умение выбрать из всей совокупности своих знаний те факты, которые релевантны для данного текста или высказывания, в том числе «... важной чертой, общей для большинства случаев использования языка, является применение к тексту или отдельному высказыванию предварительно накопленных знаний для выведения умозаключений» [Чарняк, 1983, С. 173].
Именно в дискурсе и происходит постоянное, осознанное и неосознанное, различение видо-временных форм глаголов СВ и НСВ. Поэтому мы обратились к выявлению тех компонентов семантики, которые активируются, извлекаются из памяти русскоговорящих при интерпретации фраз, содержащих глаголы СВ и НСВ в определенных временных формах.
Плодотворность изучения контекстуального воплощения значений СВ и НСВ трудно переоценить, она подчеркивается и обосновывается в исследованиях ведущих аспектологов (Ю.С.Маслова, А.В.Бондарко, МЯ.Гловинской, Е.В.Падучевой и др.).
В трактовках носителями русского языка экспериментальных фраз с видовыми различиями нас интересовала семантизация видовых различий русских глаголов, которая не была выявлена на предыдущем этапе эксперимента.
Специфика исследования высказываний информантов относительно контекстуальной реализации видовых значений заключается в том, что носители языка мыслят только в системе координат используемого языка, не выходя за его пределы, поэтому определяют разницу между значениями языковых единиц по отношению к другим единицам часто через синонимические, парафрастические средства русского языка. Кроме того, для носителей язьпса часто более актуальной становится пресуппозиция высказывания или его проспективность (то действие, на которое высказывание направлено). Например, относительно фразы «Ко мне пришел знакомый» (Приложение 2, таблица 9а) давались такие трактовки: «Я дома и мама сказала, что ко мне пришли» или «К тебе пришли и надо идти», «Иди и встреть его». Трактовки носителей языка можно охарактеризовать как многоаспектные и синкретичные, что в целом соответствует не только параметрам вербально описываемой ситуации, высказывания, но и семантике глагольных видов в русском языке. В связи с этим лексемная экспликация выделяемых понятий была тем более значима, так как в целом это означало, что среди множества параметров вербально выраженной ситуации внимание русскоговорящих все же акцентировалось на тех параметрах, которые могут объединять глаголы определенного вида различных значений, причем выражаться они могут в том числе доступными и компактными средствами языка.
Рабочей гипотезой данного исследования было предположение, что видовые различия русских глаголов можно эксплицировать через показания МЯС носителей русского языка, а именно привлекая трактовки контекстуального противопоставления видо-временных форм, даваемые русскоговорящими.
