Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Окказиональный фразеологизм: понятие, виды, свойства
1.1. Понятие «окказиональный фразеологизм». Признаки окказиональных фразеологизмов 21
1.2. Речевой статус окказиональных фразеологизмов. Виды речевых модификаций фразеологизмов 25
1.3. Границы фразеологической окказиональности 31
1.4. Окказиональные фразеологизмы и контекст 38
1.5. Определяющая роль авторских интенций при образовании окказиональных фразеологизмов 47
1.6. Классификация приёмов окказионального преобразования ФЕ 53
1.6.1. Структурно-семантические преобразования ФЕ
1.6.1.1. Расширение компонентного состава ФЕ 65
1.6.1.2. Фразеологический эллипсис 71
1.6.1.3. Замена компонентов фразеологизмов 77
1.6.1.4. Образование окказиональных фразеологизмов по модели ФЕ 96
1.6.1.5. Контаминация ФЕ 102
1.6.1.6. Модификации синтаксической модели ФЕ 109
1.6.1.7. Сегментация ФЕ 117
1.6.1.8. Ролевая инверсия 123
1.6.2. Семантические преобразования ФЕ 125
1.6.2.1. Двойная актуализация значения ФЕ 126
1.6.2.2. Буквализация ФЕ 129
1.6.2.3. Переосмысление ФЕ 131
1.7. Стилистическое употребление фразеологизмов 134
Выводы 137
Глава II. Окказиональное моделирование фразеологизмов
2.1. Свойства ФЕ, обусловливающие трансформационную активность 141
2.1.1. Воспроизводимость, целостность значения ФЕ 141
2.1.2. Раздельнооформленность ФЕ 143
2.1.3.Изоморфизм формы и значения ФЕ 145
2.1.4. Фразеологическая образность 151
2.2. Окказиональные трансформации ФЕ в коммуникативно прагматическом аспекте 161
2.2.1. Окказиональная конкретизация значения ФЕ 161
2.2.2. Окказиональная экспликация значения ФЕ 165
2.2.3. Окказиональная экспрессивизация ФЕ 168
2.2.4. Окказиональная интенсификация значения ФЕ 171
2.2.5. Окказиональная буквализация ФЕ
2.3. Окказиональное моделирование фразеологизмов 177
2.4. Метод окказионального моделирования фразеологизмов 185
Выводы 206
Глава III. Преобразовательный потенциал фразеологизмов 209
3.1. Окказиональное моделирование фразеологизма держать камень за пазухой 210
3.2. Окказиональное моделирование фразеологизма наломать дров 251
3.3. Окказиональное моделирование фразеологизма стреляный воробей 269
3.4. Окказиональное моделирование фразеологизмов-микроидиом 295
3.5. Окказиональное моделирование фразеологизмов с компонентами -прецедентными именами 301
3.6. Окказиональное моделирование фразеологизмов с сочинительными союзами 308
3.7. Окказиональное моделирование фразеологизмов с компонентами архаизмами 313
Выводы 326
Заключение 329
Библиографический список
- Речевой статус окказиональных фразеологизмов. Виды речевых модификаций фразеологизмов
- Образование окказиональных фразеологизмов по модели ФЕ
- Окказиональные трансформации ФЕ в коммуникативно прагматическом аспекте
- Окказиональное моделирование фразеологизмов с сочинительными союзами
Введение к работе
Динамическое состояние языка обусловлено функционированием и взаимодействием в нём нормированных, узуальных языковых знаков – и нетрадиционных, окказиональных единиц. Речевые единицы воплощают в себе реализованные способности языковых единиц преодолевать рамки узуса, изменять форму и содержание, увеличивать диапазон системных возможностей и стилевых функций. Окказиональные единицы, создаваемые с различными коммуникативными целями, демонстрируют потенциал языковой системы.
Явление окказиональности получило научное освещение во фразеологии. Вопросы, касающиеся функционирования фразеологических единиц (далее ФЕ) в нестандартной форме в различных дискурсах, нормативности и окказиональности фразеологизмов, видов ФЕ в рамках проблемы тождества и вариативности фразеологического знака затрагивались в трудах В.Л. Архангельского 1964, Н.М. Шанского 1963, Н.Л. Шадрина 1969, А.В. Кунина 1970, В.М. Мокиенко 1970, Ю.А. Гвоздарёва 1977, А.И. Молоткова 1977, Е.И. Дибровой 1979, В.Т. Бондаренко 1995, В.Н. Телия 1996 и др. В работах А.В. Кунина (1971, 1974, 1978) выявлена общность трансформационных процессов, происходящих в различных языках, сделан вывод об универсальности и системности изменений ФЕ в речи; описан характер окказиональных преобразований языковых фразеологизмов, отношения окказиональных единиц с контекстным окружением. Изучение окказиональных особенностей фразеологических единиц осуществлялось в рамках функционально-стилистического направления, при этом делался акцент на выявление стилистической роли ФЕ в идиостилях отдельных авторов: Ф.М. Достоевского (И.В. Труфанова 1985), В. Маяковского (Н.Н. Ничик 1983), Д.Н. Мамина-Сибиряка (А.А. Алтыбаев 1977), И.Ильфа и Е.Петрова (Э.В. Наумов 1973, В. Подгурска 1990), в современной поэзии (Ю.А. Маркитантов 1987, И.Ю. Третьякова 1993), в сатирических произведениях (В.Н. Вакуров 1983, О.В. Бойко 1980) и др.; в произведениях английских писателей и поэтов: Дж. Байрона (Н.Н. Данченко 1977), Дж. Чосера (А.С. Начисчионе 1986), Ч. Диккенса (М.В. Хардина 1978); немецкой прозаической (М.Б. Абдуллаева 1990) и поэтической речи (С.И. Петрова 1984). Вместе с тем внимание учёных привлекли и отдельные приёмы окказионального преобразования фразеологизмов; были описаны условия и механизмы использования, стилистические особенности таких приёмов, как фразеологическая контаминация (Л.И. Ройзензон, И.В. Абрамец 1969, Е.А. Колобова 2011), фразеологический эллипсис (А.В. Кунин 1978), двойная актуализация (А.В. Кунин 1974, Е.М. Дубинский 1984), инверсия (М.А. Пименова 1990), замена компонентного состава (С.П. Волосевич 1989), расширение компонентного состава (Н.А. Крюкова 2007) и др. В последние годы успешно разрабатываются проблемы фразеологической окказиональности в работах А.М. Мелерович и В.М. Мокиенко. Учёные исследуют психолингвистические механизмы индивидуально-авторских преобразований ФЕ в речи, способы и приёмы трансформаций фразеологизмов, особенности смыслового содержания ФЕ в художественном тексте (см. А.М. Мелерович 1986, 2001, 2005; А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко 2008).
Результаты изучения синхронного окказионального фразообразования в русском языке отнюдь не свидетельствуют об исчерпанности теории синхронного окказионального фразообразования и возможности выявления во фразеологической системе новых фактов, закономерностей, перспектив. В настоящий момент назрела необходимость в комплексном описании явления, называемого «окказиональная фразеология». Вместе с тем открывается перспектива определения трансформационных потенций того или иного фразеологического знака и прогнозирования реализаций этих потенций в речи.
Реферируемая научная работа посвящена изучению окказиональной фразеологии и представляет собой разностороннее, комплексное исследование процессов и результатов окказиональных трансформаций языковых ФЕ, а также потенциальных возможностей ФЕ, что определяет актуальность исследования. Автор работы предпринял попытку описать явление фразеологической окказиональности в максимально полном объёме, выбрав за «точку отсчёта» трансформационного процесса авторский замысел, учитывая при этом особенности внутренней и внешней организации языковых фразеологизмов, которые подвергаются трансформационному воздействию, описывая механизмы этого воздействия и результаты трансформаций, выявляя стилистический эффект преобразований и – в конечном счёте – прогнозируя окказиональную моделируемость фразеологизмов различных групп, определяя степень активности преобразовательного потенциала ФЕ.
Целью данной работы является исследование окказионального фразообразования как одного из действующих механизмов языка, выявление фразеологических моделей, имеющих различный окказиональный преобразовательный потенциал, для полного представления о широких возможностях фразеологизмов при выражении авторских интенций в условиях речевой коммуникации, для описания фразеологической системы современного русского языка в её динамическом состоянии и развитии.
Основная цель диссертации определяет необходимые для её достижения следующие конкретные задачи:
1) описать изменения категориальных признаков языковых ФЕ в процессе их окказионального преобразования, выявить дифференциальные признаки окказиональных фразеологизмов; сформулировать дефиниции понятий «окказиональный фразеологизм», «окказиональный вариант языковой фразеологической единицы»;
2) выявить признаки языковых ФЕ, актуализирующие процессы окказиональной фразеологической деривации, обусловливающие идентификацию окказиональных фразеологизмов в речи;
3) проанализировать и описать авторские интенции как экстралингвистический фактор, обусловливающий образование окказиональных фразеологизмов;
4) дать комплексную характеристику системы приёмов окказионального преобразования ФЕ: рассмотреть цели, условия их использования, исследовать механизмы окказиональной фразеологической деривации;
5) разработать метод окказионального моделирования ФЕ, представить методику его применения в определённой последовательности процедур;
6) выявить и охарактеризовать преобразовательный потенциал ФЕ различных структурных типов, репрезентировать окказиональные парадигмы рассматриваемых фразеологических моделей.
Объектом исследования явились языковые ФЕ-идиомы, окказиональные варианты языковых ФЕ, окказиональные фразеологизмы. Предметом исследования стали свойства и признаки языковых фразеологизмов, обусловливающие трансформационные процессы ФЕ; механизмы окказионального фразообразования; свойства и признаки окказиональных вариантов языковых ФЕ и окказиональных фразеологизмов.
Исследование процессов окказионального преобразования ФЕ осуществлялось на материале русского языка от начала ХIХ до начала ХХI века: литературных, публицистических произведений, мемуаров, личной переписки писателей, литературных критиков, политиков, юристов, артистов; также материалом для исследования послужила речь героев художественных и документальных фильмов, телепередач, «живая речь», звучащая в неформальном общении; кроме того, был использован словарь «Фразеологизмы в русской речи» (авторы А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко), содержащий большой иллюстративный материал трансформированных ФЕ из различных художественных и публицистических текстов. Также автор исследования, применяя метод окказионального моделирования ФЕ, через поисковые системы Интернет подобрал обширный иллюстративный материал – контексты с окказиональными вариантами языковых ФЕ и окказиональными фразеологизмами. Всего анализу было подвергнуто около 600 фразеологических единиц в более чем 7000 употреблений в контекстах. Обобщающий анализ обширного языкового и речевого материала позволил сделать выводы о специфике процессов окказионального преобразования фразеологизмов.
Методологической основой исследования явились фундаментальные идеи, выработанные основоположниками научных лингвистических направлений, в первую очередь В. Гумбольдтом и Ф. де Соссюром: динамический характер языка, его системно-структурная организация, функциональность, прагматическая направленность, деятельностный характер. Язык рассматривается как явление динамическое, меняющееся не только на протяжении длительного времени (диахронический аспект), но и в единовременной момент его существования (синхронический аспект). Динамический характер языка в синхронии в сфере фразеологии проявляется в изменчивости фразеологического знака: в появлении в речи, наряду с узуальными единицами, единиц окказиональных. Речевые явления и процессы, как часть реальной языковой действительности, оказываются закономерным образом связанными с системой языка. Опора на системно-структурный характер фразеологии позволила устанавливать парадигматические и синтагматические связи исследуемых ФЕ и выявлять особенности проявления этих связей в процессах окказионального фразообразования; при описании трансформационных процессов учитывались также явления переходности, взаимодействия единиц различных уровней языковой системы, в первую очередь связи фразеологизмов и лексем, фразеологизмов и сочетаний слов. Так как окказиональные фразеологизмы появляются только в речи, то естественным явился функциональный подход к изучению этого явления. Именно в процессе речевой реализации ФЕ происходят разного рода сдвиги (семантические, формальные), приводящие к преобразованию ФЕ, появлению окказиональных трансформов. Процессы создания ОФ имеют ярко выраженную прагматическую направленность, то есть целесообразность изменения языковой ФЕ, определяемую говорящими. Главным условием, главным фактором, вызывающим и обеспечивающим трансформации языковых единиц в синхронии, является «человеческий фактор». В качестве «человеческого фактора» выступает сам носитель языка, имеющий постоянную необходимость в вербальном общении, обладающий умениями использовать язык в различных коммуникативных сферах в соответствии с конкретными задачами общения, проявляющий способности к лингвокреативному мышлению, к творческому использованию языковых единиц, и фразеологических единиц в частности. Деятельность носителя языка обусловливает деятельностный подход к изучению процессов окказионального преобразования ФЕ.
Теоретической базой исследования послужили фундаментальные работы учёных в области теории лексической окказиональности (А.Г. Лыкова, Е.А. Земской, И.С. Улуханова, Э. Ханпиры); теории фразеологического знака (В.В. Виноградова, В.П. Жукова, А.И. Молоткова, Н.М. Шанского, Р.Н. Попова, Л.И. Ройзензона, В.И. Зимина, А.А. Хуснутдинова); структурно-семантического анализа фразеологических единиц (М.М. Копыленко, З.Д. Поповой, А.М. Мелерович, Н.Ф. Алефиренко, В.Н. Телия); коммуникативно-прагматической (Н.Д. Арутюновой, Е.А. Кубряковой, Г.В. Колшанского, Н.Ф. Алефиренко, В.Н. Телия); фразеологического варьирования и моделирования (Е.И. Дибровой, Ю.А. Гвоздарёва, В.Т. Бондаренко, В.М. Мокиенко, С.Г. Гаврина, Н.Л. Шадрина, А.В. Кунина),.
Изучение окказионального фразообразования осуществляется в структурно-семантическом и коммуникативно-прагматическом аспектах, при этом большое значение придаётся анализу процессов окказиональных трансформаций языковых фразеологизмов с позиций лингвопрагматики. Преобразования ФЕ в синхронии обусловлены тремя основными факторами: авторскими интенциями, становящимися отправной точкой фразообразования; языковой компетенцией говорящих, наличием у них креативных способностей, проявляющихся в знании приёмов окказионального преобразования ФЕ и умении использовать эти приёмы для моделирования внутреннего и внешнего планов языковых фразеологизмов; особенностями смысловой и грамматической организации ФЕ как знака.
При анализе языкового материала использованы следующие методы: описательный, синхронно-сравнительный, аппликации, семантического анализа, компонентного анализа, контекстологического анализа, валентностного анализа, дистрибутивный, фразеологической идентификации. Кроме того, применялся разработанный нами метод окказионального моделирования фразеологизмов.
В работе используются следующие базовые понятия и термины: Фразеологическая единица – это устойчивое сочетание слов, характеризующееся воспроизводимостью, непроницаемостью компонентного состава, раздельнооформленностью, а также семантической целостностью, образностью, оценочностью и экспрессивностью.
Узуальная ФЕ – это реализуемая в речи языковая ФЕ, имеющая общепринятые, закреплённые в лексиконе значение и форму.
Окказиональный вариант языковой ФЕ (далее ОВ ЯФЕ) – это речевой вариант языковой ФЕ, в целом сохраняющий семантическое тождество языковой фразеологической единице.
Окказиональный фразеологизм (далее ОФ) – это речевая единица, образованная на базе языковой ФЕ, но отличающаяся от языкового прототипа (языковой ФЕ) семантикой и / или структурно-грамматическим выражением.
Окказиональное фразообразование – образование окказиональных вариантов ФЕ и окказиональных фразеологизмов.
Окказиональное моделирование фразеологизмов – создание окказиональных вариантов и окказиональных фразеологизмов на основе фразеологической модели (языковой ФЕ) при сохранении и актуализации деривационных связей речевых образований с языковой фразеологической моделью.
Окказиональная фразеологическая деривация – образование от языковых фразеологизмов их окказиональных дериватов – окказиональных фразеологизмов; окказиональная фразеологическая деривация является разновидностью фразеологической деривации – образования новых ФЕ от существующих в языке фразеологизмов.
Разносторонний анализ процесса и результатов окказионального фразообразования определил научную новизну исследования. В настоящей работе впервые:
– осуществлено комплексное исследование окказионального фразообразования: экстралингвистических факторов (авторских интенций), обусловливающих окказиональные преобразования языковых фразеологизмов, особенности семантики и структуры языковых фразеологизмов – объектов окказиональных трансформаций, механизмов окказиональной деривации ФЕ;
– выявлены категориальные различия языковых и окказиональных фразеологизмов;
– представлена типология окказиональных компонентов ФЕ, обусловленных авторскими интенциями;
– обобщены, уточнены и систематизированы приёмы окказионального преобразования ФЕ; определены механизмы различных окказиональных трансформаций фразеологизмов;
– разработан метод окказионального моделирования языковых ФЕ; репрезентирована методика его применения к фразеологизмам различных структурных типов;
– выявлены структурно-семантические модели фразеологизмов в соответствии со степенью активности их преобразовательного потенциала.
Теоретическая значимость исследования состоит в разработке метода окказионального моделирования фразеологизмов, позволяющего установить закономерности окказиональной деривации ФЕ, определить преобразовательный потенциал ФЕ различных типов, прогнозировать появление окказиональных фразеологических вариантов и фразеологизмов. Кроме того, исследование вносит вклад в разработку таких актуальных теоретических проблем в области фразеологии, как специфика фразеологического значения, фразеологическая образность, взаимосвязь и переходность единиц различных уровней языковой системы, тождество и вариативность, фразеологическое моделирование, фразеологическая деривация. Выявление преобразовательного потенциала различных групп фразеологизмов способствует установлению степени и пределов изменчивости фразеологических знаков в условиях их речевой реализации, описанию возможностей динамического существования и развития фразеологической системы русского языка. Наблюдения и выводы, сделанные в диссертации, могут служить основой для дальнейшего развития теории окказиональности: осмысления природы речевых образований, их взаимодействия с единицами языка, выявления особенностей образования и функционирования окказиональных единиц на фразеологическом уровне языковой системы.
Результаты настоящего исследования могут найти практическое применение. Составленные с помощью метода окказионального моделирования фразеологизмов окказиональные парадигмы ФЕ могут лечь в основу создания фразообразовательного словаря русских фразеологизмов; метод окказионального моделирования фразеологизмов может быть применён – через поисковые системы Интернет – для создания обширного фонда окказиональных употреблений фразеологических единиц с дальнейшим использованием материалов при создании и пополнении словарей индивидуально-авторских фразеологизмов, словарей идиостилей писателей, словарей употребления фразеологизмов в различных стилях и жанрах, при составлении фразеологических словарей и справочников для иностранцев, углублённо изучающих русский язык, в практике перевода. Также материалы диссертации могут быть использованы в спецкурсах по фразеологии, стилистике, в вузовском и школьном преподавании разделов современного русского языка.
Гипотеза исследования: каждая фразеологическая единица имеет преобразовательный потенциал, и, прогнозируя авторские интенции, учитывая особенности семантики и структуры фразеологизма, используя приёмы преобразования ФЕ, можно создать различные окказиональные варианты языковой ФЕ и окказиональные фразеологизмы, составить открытую окказиональную парадигму ФЕ, выявив тем самым преобразовательные возможности ФЕ.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Окказиональная фразеология – это совокупность речевых отфразеологических образований, характеризующихся признаками, свойственными окказиональным единицам: принадлежностью речи, невоспроизводимостью, авторской принадлежностью, производностью, ненормативностью, функциональной одноразовостью, контекстуальной обусловленностью, повышенной экспрессивностью, синхронно-диахронной диффузностью.
2. При образовании ОФ происходят изменения свойств языковых ФЕ: в зависимости от способов образования ОФ нарушается целостность фразеологического значения, изменяется компонентный состав, активизируются словные качества компонентов.
3. Языковые ФЕ обладают признаками, способными актуализировать трансформационные процессы: раздельнооформленностью, изоморфизмом содержания и формы, образностью, экспрессивностью, сохранением в компонентах ФЕ (частично) лексемных свойств.
4. ОФ образуются на базе языковых ФЕ; ОФ – это трансформированные языковые фразеологизмы. Языковые ФЕ имеют разный диапазон изменчивости, окказиональные варианты и окказиональные фразеологизмы проявляют различную степень сходства и различия с языковыми ФЕ, а значит, и степень узнаваемости окказиональной единицы, идентификации фразеологизма как такового. При изменчивости содержания и формы языковой ФЕ сохраняется абсолютная устойчивость деривационных связей языковой и окказиональной единиц.
5. Главным экстралингвистическим фактором, обусловливающим окказиональные трансформации языковых фразеологизмов, являются авторские интенции. Окказиональные преобразования языковых фразеологизмов осуществляются с целью придания языковым ФЕ новых, добавочных, смысловых оттенков или нового смысла, изменения оценочности, стилистической маркированности, усиления экспрессивности, лаконизации речи, буквализации фразеологического образа. Изменение семантики фразеологизма вызвано стремлением авторов к конкретизации, экспликации, экспрессивизации, интенсификации, буквализации значения языковых ФЕ.
6. Языковые ФЕ обладают преобразовательным потенциалом. Ряд признаков каждой ФЕ определяет степень активности преобразовательных процессов. К единицам с активным преобразовательным потенциалом относятся фразеологизмы, состоящие из 3-х и более компонентов, образованные по типовым моделям словосочетаний и предложений, обладающие изоморфизмом формы и значения, с мотивирующей образностью. Отсутствие нескольких или какого-либо одного из названных признаков снижает активность трансформационных процессов.
7. Языковая ФЕ является фразеологической моделью – основой для процессов окказионального моделирования. Для осуществления окказионального моделирования выявляются признаки базовых ФЕ, активизирующие трансформационные процессы, определяется круг авторских интенций, используются приёмы окказионального преобразования ФЕ.
8. Метод окказионального моделирования фразеологизмов позволяет создать на основе языковых ФЕ различные виды фразеологических трансформов и составить окказиональные парадигмы языковых ФЕ, выявив тем самым преобразовательные возможности языковых фразеологизмов.
Апробация работы.
Основные теоретические положения диссертации изложены автором в докладах и сообщениях, обсуждённых на научных собраниях в Москве (1996, 1998, 2005), Санкт-Петербурге (2005), Белгороде (2008), Загребе (2006), Иванове (2002, 2004, 2005, 2007), Великом Новгороде (2001), Ростове-на-Дону (2010), Туле (2000, 2007), Костроме (2004, 2005, 2006, 2008, 2010).
Содержание исследования отражено в 42 публикациях, в числе которых монография, словарь (в соавторстве), 40 научных статей по теме исследования.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка, приложения.
Речевой статус окказиональных фразеологизмов. Виды речевых модификаций фразеологизмов
Одним из наиболее важных признаков, определяющих окказиональный статус фразеологических трансформов, является принадлежность этих новообразований речи. При описании признака речевой принадлежности окказиональных единиц естественно апеллировать к концепции Фердинанда де Соссюра о дихотомии языка и речи, точнее - к мысли о том, что если язык - это потенциально существующая в сознании индивидов грамматическая система и словарь, что это системная совокупность единиц (слов, фразеологизмов) и система правил порождения осмысленного высказывания, то речь - это реализация потенциально существующих средств языка для выражения мыслей индивида в виде осмысленных высказываний в актах речевой коммуникации (Соссюр, 1933, с.42). Таким образом, речь - это воплощение языка, и всё то, что есть в языке, есть в речи. Единицы языковые - это единицы, включённые в «инвентарь единиц»; языковые ФЕ - это фразеологизмы, находящиеся в ментальной памяти членов языкового общества и используемые индивидами в различных ситуациях речевого общения. Окказиональные фразеологизмы (как и другие окказиональные единицы) не входят в «инвентарь языка», не имеют прецедента в языковом опыте носителей языка, не используются регулярно в устной или письменной речи многих людей. И тем не менее, окказиональные единицы, наряду с единицами языковыми, появляются в различных дискурсах. Не являясь единицами языка, ОФ становятся единицами речи. Факты речи, но не языка и будут обладать признаком речевой принадлежности. В отличие от языковых фразеологизмов, знаем ых и опознаваемых подавляющим большинством носителей языка как единиц традиционных, а потому составляющих корпус современной фразеологии (и зафиксированных во фразеологических словарях), речевые единицы не опознаются как обычные, традиционные, а следовательно, определяются как индивидуальные, непривычные, неязыковые.
Речевые, или окказиональные, фразеологизмы, не будучи единицами языка, тем не менее связаны с языковыми ФЕ - являются «продуктами» трансформаций языковых ФЕ. И в этом случае целесообразно рассмотреть фразообразовательный ряд, реализующийся в условиях индивидуально-авторского творческого процесса: инвариант - узуальный вариант -окказиональный вариант - окказиональный фразеологизм.
Фразеологический инвариант - это языковой фразеологизм, единица национального лексикона, освоенного носителями языка; это фразеологизм, з н а е м ы й носителями языка, находящийся в памяти носителей языка; именно фразеологический инвариант узаконен в словарях в единстве формы и значения как знак. Фразеологический инвариант, выбранный при порождении речи для именования, характеристики, оценки кого- или чего-либо, реализуется в речи в виде узуального варианта.
Узуальный вариант идентичен по своему понятийному содержанию и компонентному составу инварианту. Однако фразеологический инвариант (или языковая ФЕ) может быть реализован в речи не в одном, а в нескольких вариантах1. Факты вариативности языковых ФЕ были отмечены многими фразеологами1. Более того, А.И. Молотков отнёс вариантность ФЕ в речи к категориальным признакам (Молотков, 1986, с. 10). Если в инварианте наиболее отчётливо выявляется комплекс свойственных фразеологическим единицам семантических и структурных признаков, то в вариантах могут происходить изменения семантических и структурных элементов фразеологического инварианта. Модификации могут затрагивать фактически все языковые характеристики фразеологизма: фонетическую, словообразовательную, лексическую, структурно-синтаксическую, семантическую. В лингвистической литературе нет единого мнения о границах вариантности. Споры идут в основном по вопросу признания / непризнания статуса вариантов языковых ФЕ только за теми фразеологизмами, в которых происходит замена словных компонентов. В ряде исследований представлено узкое понимание фразеологической вариантности. Так, Н.Н. Амосова относит к вариантам фразеологических единиц только такие модификации, в которых произошли второстепенные изменения структурного характера: «Сюда относят случаи перестановки компонентов, вариации словоформ компонентов, подмены служебного элемента, употребление идиомы в полной и сокращённой форме» (Амосова, 1968, с. 100). A.M. Бабкин считает понятие «фразеологический вариант» неприемлемым в случае лексической замены компонентов (Бабкин, 1970, с.84-85). Эту точку зрения разделяет А.И. Фёдоров, считающий, что «замена компонентов ФЕ меняет характер образного представления последней, её оценочную и стилистическую окрашенность» (Фёдоров, 1973, с.20). Поэтому в результате лексической замены возникают фразеологические синонимы, а не варианты одного и того же фразеологизма. Иную точку зрения высказывает В.М. Мокиенко: «Лексическая замена компонентов не всегда меняет образный характер фразеологизма. Нередко могут заменяться слова-синонимы, обеспечивающие стабильность образного представления.
.Довольно часто замена компонентов происходит в тематическом кругу лексики, обеспечивающем относительную тождественность образного представления: рехнуться (спятить, сбиться) с ума» (Мокиенко, 1980, с. 31-32) . Большинство учёных признаёт широкую амплитуду фразеологической вариантности и определяет видоизменённый фразеологизм как вариант при условии его изменений в пределах семантического тождества языковой ФЕ2. Трудности в определении понятия «вариант ФЕ» заключается в размытости границ вариативности ФЕ и отсюда - в отсутствии чётких критериев превращения варианта в другую, самостоятельную ФЕ, синонимичную данной3.
Фразеологи отмечают существование своеобразной переходной периферийной вариантно-синонимической зоны. В.П. Жуков утверждает: «...несомненно, возможны и промежуточные случаи между фразеологическими вариантами и фразеологическими синонимами. Не случайно возникли такие термины, как «синонимические варианты», «варианты-синонимы», «дублетные фразеологические синонимы» (В.П. Жуков, 1986, с. 177). В последнее время в ряде работ предпринимается попытка снять противоречие «вариант - синоним» и определить эти явления как диалектически взаимосвязанные свойства синкретичности фразеологического знака (См. Диброва, 1980, с. 19-27).
Образование окказиональных фразеологизмов по модели ФЕ
Фразеологизмы, будучи единицами раздельнооформленными, внешне представляют собой словосочетания (ждать у моря погоды), предложения (кот наплакал), словоформы (под мухой), характеризующиеся устойчивостью и воспроизводимостью. Тем не менее, в речевом употреблении синтаксическая модель фразеологизма может стать объектом различных трансформаций.
Модификации синтаксической модели языкового фразеологизма могут производиться вследствие замены любого компонента ФЕ, однако чаще всего таким трансформациям подвергаются глагольные компоненты (грамматически стержневые), при этом может осуществиться смена категориального значения всей ФЕ, изменение синтаксической роли фразеологизма в предложении.
Модификации синтаксических моделей фразеологизмов связаны, прежде всего, с заменой глагольного компонента на лексемы - производные глагола: причастие, деепричастие, отглагольное существительное. См., к примеру, ФЕ наклеивать ярлыки ( давать кому-либо или чему-либо формальную, поверхностную характеристику; приписывать кому-либо или чему-либо какие-либо свойства, качества, исходя из принятых стандартов, определённых шаблонов ) и её синтаксические трансформы: наклеивая ярлыки ( давая кому-либо или чему-либо формальную, поверхностную характеристику ) в контексте: «Нужно ещё очень хорошо подумать, прежде чем обвинять простых людей, которые, наклеивая ярлыки "достоевщины" и "есенинщины" на художественные произведения своих современников, тем самым уничтожали их в переносном, а подчас и в прямом смысле» (ЦТ, «Встречи на Моховой», 10.04.08); наклеенные ярлыки ( данная кем-либо кому-либо формальная, поверхностная характеристика ): «Наклеенные ярлыки красавчика, героя-любовника, любимца женщин долго ещё мешали актёру и в жизни, и в кинематографической профессии. Роли все были однотипными, под стать ярлыкам» (ЦТ, «Программа передач», 15.06.10.); наклеивание ярлыков ( приписывание кому- или чему-либо каких-либо свойств, качеств, исходя из принятых стандартов, определённых шаблонов ): «Зыбкость идейно-эстетических критериев, а также ещё с трудом отходящая короста приверженности к наклеиванию ярлыков и едкому уязвлению оппонента путём простодушного оглупления его позиции - всё это особенно тягостно сказывается, когда речь идёт о трудных проблемах» (А. Турков. Передовая есть передовая). См. также фразеологизмы с трансформированными синтаксическими моделями в контекстах: «Так какая русская женщина вам больше нравится: чуткая, тактичная, сопереживающая - или лихо взявшая быка за рога и играющая в добро?» («Московский комсомолец», 2006, №20); «Теперь я поняла! - сказала Сусанна в ответ на брошенный к ней Егором Егорычем вопросительный взгляд» (А.Писемский. Масоны); «Но иностранец ничуть не обиделся и превесело рассмеялся. -Бывал, бывал, и не раз! - вскричал он, смеясь, но не сводя несмеющегося глаза с поэта, - где я только не бывал!» (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); «Поэт, для которого всё, сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича [Берлиоза], уставив на него свои бойкие зелёные глаза» (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); «Открывающиеся в Женеве переговоры, и на это рассчитывают народы всего земного шара, не должны стать этапом военного состязания, выкручивания рук, перетягивания каната, а ступенью, ведущей человечество прочь от ядерной катастрофы» («Литературная газета», 1985, 27 февр.).
Наиболее активно преобразованию синтаксических моделей подвергаются глагольные ФЕ. Это объясняется возможностями глагольных компонентов образовывать различные грамматические формы (см. примеры выше), в том числе причастия и деепричастия, а также существительные.
Специфической модификацией является вычленение из состава глагольного фразеологизма именного компонента, превращение этого компонента в грамматически стержневой и соответствующее преобразование модели - в субстантивную или глагольно-пропозициональную. См. ФЕ вешать лапшу на уши и трансформы: лапша, повешенная на уши - лапша висит на ушах — уши, увешанные лапшой — уши увешаны лапшой и др. См. также усложнение синтаксической модели: лапша, которую вешают на уши; уши, на которые повешена лапша.
Окказиональные трансформации ФЕ в коммуникативно прагматическом аспекте
Фразеологическая единица держать камень за пазухой в современном русском языке определена в словарных дефинициях со значением испытывать тайное недовольство кем-либо, желание причинить кому-либо вред; таить злобу против кого-либо; быть готовым отомстить, отплатить за что-либо (ФРР, с.264); таить злобу против кого-либо, быть готовым отомстить, сделать пакость, гадость кому-либо (ФСРЯ, с. 136); испытывать тайное недоброжелательство по отношению к кому-либо, таить злобу против кого-либо (БФСРЯ, с. 169).
1) Категориально-грамматическая характеристика ФЕ. Фразеологизм относится к классу глагольных ФЕ, характеризует процесс, содержит в семантике архисему процессуальность . В состав ФЕ входит 3 компонента, соединённые по модели «переходный глагол + существительное в предложном падеже без предлога + предлог + существительное в творительном падеже». В грамматической модели реализуются отношения объекта действия (что? камень) и места действия (где? за чем? за пазухой). Особенностью грамматической модели ФЕ является сильное управление глагольного компонента (переходного глагола) субстантивным компонентом в винительном падеже без предлога. Многокомпонентность фразеологизма становится фактором, позволяющим использовать приём сокращения компонентного состава (эллиптирование). Синтаксическая модель фразеологизма соответствует типовой модели словосочетания в современном русском языке, нетрадиционная грамматическая сочетаемость между компонентами отсутствует, следовательно, к фразеологизму применимы приёмы трансформации синтаксической модели, расширения компонентного состава, контаминации.
2) Семантическая характеристика ФЕ.
ФЕ держать камень за пазухой, имеющая значение тайно испытывать злобу на кого-либо , относится к фразеосемантическому полю Свойства, качества характера человека , к фразеосемантической группе Чувства , подгруппе Злоба .
ФЕ обладает изоморфизмом значения и формы. Изоморфизм проявляется в возможности разложения значения ФЕ на элементы: держать - испытывать , камень - злоба , за пазухой - тайно . Ключевым является компонент камень, который репрезентирует в значении фразеологизма сему злоба . Компонент камень в данном фразеологизме в значительной степени проявляет свои лексемные свойства: актуализируются ассоциативные семы, связывающие камень как предмет твёрдый, тяжёлый, холодный - с тяжёлым душевным состоянием, недоброжелательностью, злобой, опасностью. См. также в (БФСРЯ, с. 170): камень, наделяясь сложной и многозначной символикой (ср. камень преткновения, краеугольный камень, камень на сердце и др.), в образе фразеологизма выступает как оружие (ср. библейский миф о Давиде, убивающем Голиафа камнем; обычай побивать камнями виновных как способ казни); камень может выступать и как знак жестокости и бессердечия (ср. каменное сердце).
Компонент за пазухой репрезентирует в значении фразеологизма сему тайно ; так как важным в семантике ФЕ является именно скрытность испытываемых чувств, отсутствие демонстративности чувственных проявлений, то компонент за пазухой также является ключевым. Компонент пазуха проявляет лексические свойства (ср. пазуха - пространство между грудью и прилегающей одеждой ): при актуализации ассоциативных сем под пазухой понимается не только пространство, скрытое от людских глаз, но и всё то, что является тайным, невидимым никому. Ср.: «Пазухой называют простор меж груди и одёжи, над поясом (ТСЖВЯ, Т.З, с.9); а также: «Оказаться под одеждой означает, с одной стороны, быть причастным к внутреннему пространству человека, а с другой - быть скрытым от посторонних глаз, храниться втайне» (БФСРЯ, с. 170).
Глагольный компонент держать в значении фразеологизма репрезентирует сему испытывать , чувствовать . Компонент не актуализирует ассоциативные связи с лексемой держать, в значении слова держать нет элементов (кроме архисемы действие ), которые - прямо или косвенно - связывали бы процесс держания с процессом чувствования (см., например, ТСРЯ, с. 161: держать - взять в руки, не выпускать ; хватать, препятствуя движению ; служить опорой чему-либо ; заставлять находиться в каком-либо положении и т.д.). Компонент держать не выражает важных элементов смысла ФЕ, не является семантически ключевым (но определяется как грамматически опорный). Роль компонента держать в (БФСРЯ, с. 170) определена следующим образом: «компонент держать соотносится с деятельностным кодом культуры, указывая во фразеологизме на хранение чего-либо с целью использования».
Семантические особенности фразеологизма позволяют широко использовать приёмы окказионального преобразования ФЕ: благодаря изоморфизму, компоненты камень и пазуха способны функционировать самостоятельно как ключевые слова (приём сегментации); актуализация лексемных связей позволяет осуществить широкий круг замен компонентов, контаминацию фразеологизма.
3) Коннотативно-прагматическая характеристика ФЕ. Фразеологизм проявляет ярко выраженные коннотативные свойства, связанные с ситуацией функционирования ФЕ. См. в (БФСРЯ, с. 171): «Имеется в виду, что лицо (X), внешне никак не проявляя своих чувств и намерений, ведёт себя с кем-либо неискренне, готово воспользоваться случаем, чтобы причинить кому-либо вред». Ситуация обмана (=неискренность), опасности (=причинить вред), зла (=вред) действий со стороны X в данном случае сопровождается негативной оценкой, сильным чувством неодобрения.
С позиций стилистических фразеологизм-идиома не содержит компонентов-лексем грубого, вульгарного либо жаргонного характера, поэтому употребляется и в книжной (публицистической, художественной, церковно-богословской), и в разговорной речи. Прагматический элемент значения ФЕ передаёт представление о том, что фразеологизм используется для характеристики типической ситуации, состояния кого-либо, когда необходимо сказать о скрытом недовольстве кого-либо кем-либо, о желании кого-либо причинить кому-либо неприятности, вред.
Окказиональное моделирование фразеологизмов с сочинительными союзами
К расширителям этой группы относятся прилагательные, причастия и существительные, характеризующие лицо применительно к какой-либо ситуации, к какому-либо времени, месту. См., например: «Страхуя себя от всевозможных нестыковок, заранее взял билет на автобус до Ташкента. Словом, повёл себя как старый, опытный, стреляный командированный воробей, которого на мякине не проведёшь» (Темпоральный сдвиг, или Пермский треугольник, ieti.narod.ru); «А тут стреляный воробей патриотического кино режиссёр Александр Малюков («Спецназ», «Грозовые ворота», «Диверсант») взялся соединить Великую Отечественную и происки во времени» (Ю. Алексеева. Рецензия на фильм «Мы из будущего». 16.12.09. kino.ru); «Неужели критик думает, что тёртый политический калач и стреляный идеологический воробей Суслов был дурнее его? Увы, есть доказательства обратного» (А. Бурьяк. В преддверии катастрофы. Citi-guerrillo.narod.ru); «Как же ты, старый воробей-еврей, дал себя на мякине провести?» (В.Горский. Армстронг еврейского разлива: интервью с В.Высоцким. «Урал», 2000, №8); «Разве я сказал что-нибудь обидное для неё? Я только сказал, что ей без малого тридцать лет, и она стреляный московский воробушек и знает что почём» (Ю. Эдлис. Антракт).
ФЕ стреляный воробей имеет значение человек опытный, бывалый; много претерпевший, с большим жизненным опытом . Окказиональный расширитель эксплицирует одну из сем значения ФЕ: опытный, бывалый, много претерпевший . «Не было ли это первым признаком избавления пока ещё вице-премьера от его наставника? Или это заранее оговорённый ход: здесь - молодой динамичный реформатор, там - опытный стреляный воробей, который и дальше будет держать всё под контролем?» (Й.Кирхенгаст. Напоминание о Хрущёве. www.medianews.com.ya); «"Организатор" был опытный, «стреляный воробей». Как оказалось в ходе следствия, он и раньше подозревался во многих «тяжких делах» (Н. Семина. Дело жизни и смерти полковника Зверева). Окказиональными расширителями-экспликаторами также могут являться окказиональные компоненты, синонимически связанные с собственно окказиональными экспликаторами: многоопытный, наученный, видавший виды, битый и под. «Многоопытный стреляный воробей Горад никогда и ничего не пустил бы на самотёк. Он заранее позаботился о том, чтобы эксперимент проходил в полной безопасности» (Астрономы. Ролевой портал. www.Rolemancer.ru); «Не так уж и глуп наш мужик, Николай Васильевич. Вы человек сугубо городской, а я вырос в Сибири, среди крестьянства, на такой мякине его не проведёшь. Он у нас битый, стреляный воробей, мужик-то наш» (В.Максимов. Заглянуть в бездну).
Следует сказать, что, на первый взгляд, далеко не все слова-синонимы становятся окказиональными расширителями-экспликаторами: этому могут препятствовать ограничения семантической сочетаемости компонента воробей. (См. опытный — изощрённый — наторелый — матёрый воробей). Однако нельзя говорить об абсолютной невозможности трансформаций подобного вида: окказиональные преобразования могут происходить вопреки системным синтагматическим и парадигматическим связям слов. См., к примеру, ОВ ЯФЕ матёрый стреляный воробей в контексте: «В эту самую минуту господин Мэр выводил на сцену крохотного семенящего старика. ... Более всего он напоминал матёрого стреляного воробья, которого точно не проведёшь на мякине, да никому, собственно, не пришло в голову, тем более что клевать мякину давно уже стало нечем. Впрочем, старичок высоко держал сухонькую хрупкую голову с розовым пятнышком вместо волос» (А.Каменецкий. Небо в алмазах). Слово матёрый, имеющее в современном русском языке значение достигающий полной зрелости, крепкий , в прямом значении употребляется для характеристики зверя (ТСРЯ, с.345), но не птицы, не тем более воробья. Автор контекста прибегает именно к такому окказиональному сочетанию слов-компонентов, достигая при этом появления дополнительных оттенков значения - очень опытный человек, которого трудно провести, обмануть; бывалый человек, обладающий силой, смело встречающий жизненные невзгоды .
Фразеологизм стреляный воробей содержит положительную характеристику человека. Возможно появление окказиональных конкретизаторов, содержащих экспрессивную составляющую: храбрый, смелый, отчаянный стреляный воробей. Слова данной фразеосемантической группы характеризуют положительные качества человека, связанные с его поведением в экстремальных условиях. « Из детских воспоминаний осталось немного. Летом, когда ещё жили они в деревне, возвращался домой вечером грязный, часто с синяками, в порванной рубахе и рассказывал, как дрался «по справедливости» с деревенскими мальчишками. "Храбрый стреляный воробей ты у меня", - говаривала мать, не то хвалила, не то жалела» (А.Пашин. Родом из детства).
На окказиональный потенциал ФЕ стреляный воробей влияет специфика оценки: положительная оценка является более рациональной ( опытный человек = хорошо ), нежели экспрессивной, - этим объясняется незначительное количество случаев расширения компонентного состава ФЕ посредством окказиональных компонентов-экспрессивов, присоединяемых к компоненту воробей. Кроме того, при расширении компонентного состава фразеологизма актуализируются оба плана ФЕ (прямой и переносный). И если человека можно охарактеризовать при помощи таких слов, как хороший, замечательный, исключительный, прекрасный и др., то в отношении воробья такая характеристика производится крайне редко. Поэтому маловероятно появление ОВ ЯФЕ: хороший - прекрасный - чудесный - чудный стреляный воробей. См., однако, функционирование в контексте окказиональных вариантов ЯФЕ, где расширителями являются местоимения, получившие заряд оценочности и экспрессии, прямо не называющие чувства говорящего по отношению к носителю признака, но имплицитно их выражающие: «[Песков]: - Лиза! Посмотри на меня, если подзабыла. ... Неужели не видно, какой я стреляный воробей? Много милых упрямых дам навязывали мне младенцев. Но те младенцы хотя бы ожидали своей участи в утробном состоянии. Ты обскакала всех! Выложила уже взрослую девицу!» (Н. Птушкина. Монумент жертвам. Мелодрама в 2-х частях).
Именной компонент воробей, являющийся метафорическим зоонимом в значении человек , может иметь окказиональный расширитель-интенсификатор, которым будет являться числительное или слово со значением числительного, называющее конкретное или неопределённое количество людей, характеризующихся как стреляные воробьи: два стреляных воробья, несколько стреляных воробьев и под. «Нас на телевидении осталось с десяток стреляных воробьев, проверенных годами перестройки и дикого капитализма. Мы мало чего боимся и умеем брать ответственность на себя» (А.Сагалаев. ЦТ, Новости, 15.03.2004).
Следует отметить особенность окказиональных расширителей-интенсификаторов: окказиональные компоненты с количественным значением не интенсифицируют действие либо признак, а называют количество действующих лиц.
