Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Когнитивная семантика имени прилагательного
1. Системоцентричность когнитивной семантики 9
2. Прототипическая семантика атрибутивной лексики: «некатегоричная категоризация»
2.1. «Некатегоричная категоризация» 25
2.2. «Нечеткая категоризация» 28
3. Семантика и сочетаемость адъективных прототипов 34
Выводы 45
Глава 2 Асимметрия адъективов и адъективные концепты
1. Функциональная асимметрия языкового знака 47
2. Динамический статус асимметрии: «симметрия асимметрии» 62
3. Концептуальный анализ асимметрии адъективов 70
Выводы 77
Глава 3 Концептуальные функции семантической асимметрии адъективной лексики
1. Полисемия как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы
1.1. Концептуальный анализ полисемии 78
1.2. Таксономическая значимость лексико-семантическнх вариантов 86
2. Синонимические средства поляризации адъективных концептов
2.1. Типы синонимических рядов 96
2.2. Критерии выделения доминанты синонимического ряда 124
3. Синонимико-антонимические модели асимметрии адъективов 136
Выводы 163
Заключение 165
Литература 193
- Системоцентричность когнитивной семантики
- Функциональная асимметрия языкового знака
- Полисемия как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы
Введение к работе
Актуальность исследования. Для современного языкознания характерно усиленное внимание к перспективным направлениям изучения проблемы системности языка. Сложность данной проблемы предполагает необходимость различных аспектов её изучения. Поэтому особую значимость приобретают лингвистические исследования так называемого интегративно-го характера, в которых комплексная природа объекта научного познания раскрывается в терминах синтезирующей (системной) теории.
Разноаспектность системы языка - центральный вопрос такого актуального направления языкознания, как когнитивная лингвистика. Тот вклад, который вносит когнитология в теорию и методологию языкознания, связан с развитием представлений о системности языка. Понимая под системой знаков особую модель знаний, когнитивная лингвистика дает определение языковым категориям в свете репрезентируемых ими единиц сознания и мышления. И поскольку кванты языкового содержания отражают в знаковой форме когнитивные функции системы, специфика системной организации языка не может не моделировать такие свойства, которые делают язык адекватной стратегией не только выражения, но и формирования мысли.
Поиск ответа на традиционный вопрос структурализма о том, как устроена система языка (какова ее структура?), получает в когнитивной лингвистике комплексное направление интерпретации: тот же самый, по сути дела, вопрос о структурной специфике системы формулируется иначе только потому, что когнитологию интересует структура языка как факт синтеза различных уровней обобщения знаний - символического отражения знаний о мире, сознании и языке. Системные отношения языка рассматриваются с точки зрения близости языковых таксономии естественным (природным) классификациям и системам их интеллектуального моделирования. Именно объяснению степени этой близости служат системные отношения языковых знаков, определяющие в своих разнообразных формах меру пластичности языка как формы мысли.
Ментальные функции языка как феномена познания раскрываются прежде всего в характере системной организации языкового содержания. Выделение знака в системе определяется его способностью порождать те или иные ассоциации со значением определенной категории. Следовательно, организация знака должна отражать динамические принципы устройства языковых категорий, влиять на это устройство в аспектах порождения и последующей передачи квантов содержания.
Объектом изучения в настоящей работе является центральный принцип динамики знака - асимметрия языковых категорий. Призванная фиксировать результаты изменения системы, асимметрия функционирует в структуре знака как модель развития категорий. Тенденции опережающего развития формы и содержания влияют на специфику языковой категоризации, определяя когнитивные свойства системных оппозиций, образуемых членами той или иной категории. Отсюда предметная область проводимого исследования, включающая рассмотрение когнитивных функций асимметрии одного из уровней моделирования системных отношений - семантической категоризации лексико-грамматических признаков знака. Обоснование системного характера семантической асимметрии знака на примере адъективной лексики определенной номинативной направленности включает также анализ влияния асимметрии на синтагматику и парадигматику знака в составе функциональных подсистем лексико-грамматических категорий (лексико-тематических групп).
Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является концептуальное освещение асимметрии адъективной лексики русского языка.
В работе намечается решение следующих задач: определить специфику семантической категоризации адъективной лексики; рассмотреть концептуальные функции основных тенденций асимметрии адъективов; установить особенности моделирования адъективных концептов в семантической структуре полисемантов; выявить концептуальную значимость синонимических отношений адъективов; описать взаимную обусловленность синонимии и антонимии адъективных концептов.
Материал, источники и методы исследования. Материалом исследования послужили адъективы лексико-тематической группы, характеризующей человека. Выбор данной лексико-тематической группы обусловлен тем, что в ее пределах типично представлены особенности категоризации адъективной лексики, обнаруживающей свою близость к референциальным (субстантивным) знакам вследствие выполнения детерминативных (предикативных) функций. В соответствии с подчиненным характером семантической категоризации характеризующие адъективы отличаются выводимым характером асимметрии, что имеет особое значение для концептуального анализа, т.к. специфика развития знака в этом случае фиксирует процесс становления нескольких категорий в их взаимной детерминации. Принципы такого межкатегориального развития системы важны и для изучения определенных проявлений асимметрии, зависящих, как правило, от комплекса параметров не одного структурного уровня языковых изменений.
Источниками исследования послужили Малые академические словари русского языка в 4-х томахД957-1961 и 1981-1984 гг.. В качестве вспомогательных источников использовались: 1) Словарь синонимов русского языка в 2-х томах, 1970-1971 гг.; 2) Словарь синонимов русского языка, 1975 г.; 3)
Словарь антонимов русского языка, 1976 г. Выбор словарей в качестве материала исследования был обусловлен тем фактором, что именно словари дают относительно полную картину асимметрии той или иной лексико-тематической группы. Систематизация анализируемой лексико-тематической группы, включившей 2773 ЛСВ, в виде операциональной базы исследования, позволяет делать вполне аргументированные выводы.
Поставленные в работе цели и задачи определили комплексный характер методов исследования. Основным методом анализа был концептуальный, позволивший целостно представить асимметрические особенности синтагматики и парадигматики лексико-тематической группы. При исследовании и описании семантической категоризации группы в работе учитывались и системно-структурные методы, определяющие сочетаемость, семантику и кон-нотативность лексических единиц. Для подтверждения некоторых результатов концептуального анализа была использована методика психолингвистического эксперимента, разработанная автором.
Научная новизна исследования. Данная работа является одной из первых попыток изучения и описания когнитивных функций асимметрии языковых категорий. В современной лингвистике проблема асимметрии языкового знака все еще оценивается в духе структурного дуализма формы и содержания, а классы вариантов сторон языкового знака рассматриваются как несоотносительные ряды различий в строении знаковых планов. В настоящем исследовании предлагается решение вопросов вариативности знака в свете тех функций, которые выполняет асимметрия в процессе организации языковых категорий. Отсюда введение стратегий концептуального анализа, позволивших определить взаимную детерминацию различных проявлений асимметрии, их системное влияние на организацию концептов языковых категорий.
Теоретическая значимость исследования определяется его вкладом в развитие общей семиотической теории языка и, в частности, в обоснование тех принципов языкового знака, которые связаны с его символическим пониманием как мотивированной единицы систем языка и сознания. Созданная трактовка асимметрии как фактора системной категоризации позволила закрепить в разработанных принципах концептуального анализа адъективной лексики представление о том, что развитие знака в пределах категории отвечает динамическим критериям не только репрезентации концептов, но и их формирования.
Теоретические положения диссертационного исследования важны и для создания научного контекста проблем, связанных с изучением когнитивных функций отдельных тенденций асимметрии и их взаимосвязи.
Практическая значимость исследования. Основные положения работы могут использоваться в теоретической лексикологии при изучении проблем системности лексики и категоризации системно-семантических отношений факторами асимметрии языкового знака, а также в процессе преподавания курса «Лексикология», спецкурсов и спецсеминаров по когнитивной семантике.
Апробация результатов исследования. Основные результаты и содержание исследования нашли отражение в выступлениях на филологической конференции, посвященной памяти Е.К. Озмителя («Озмителевские чтения» [Бишкек, 2001]), Межуниверситетской научно-практической конференции, посвященной 10-летию независимости Кыргызской республики [Джалал-Абад, 2001], Всероссийском симпозиуме «Человек культуры: русский язык в современном мире» [Бийск, 2001], Международной научно-практической конференции «Образование в XXI веке: ценности и перспективы» [Бишкек, 2002], Первой научно-методической конференции «Харакозов-ские чтения», посвященной 95-летию со дня рождения ПКХаракоза [Бишкек, 2002]. По проблеме диссертации опубликовано 7 статей (см. список литературы).
Основные положения исследования, выносимые на защиту.
Семантические принципы системной категоризации обосновывают модели языковых изменений, которые утверждают взаимную детерминацию грамматических и лексических категорий. В аспекте языкового содержания межкатегориальное направление развития системы определяет зоны непосредственного «контакта» категорий, отражаясь в структуре языковой формы.
Примеры асимметрии такой языковой категории, как лексико-грамматический класс адъективной лексики, маркируют в классах вариативности формы и содержания определенные стадии системной категоризации (формирования категории). Так, семантическая асимметрия, испытывая влияние и со стороны поверхностных формальных противопоставлений, сигнализирует о концептуальных расхождениях в системных семантических функциях членов одной категории.
Полисемия адъективов моделирует систему концептов необходимой семантической динамики знаков, предоставляя для синонимии и антонимии адъективных лексем инвариантные пределы варьирования. Взаимосвязь синонимических и антонимических отношений объясняется их функционированием в качестве показателей системной поляризации вариантов лексем, определяющих степень противопоставления адъективных концептов.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы.
Системоцентричность когнитивной семантики
Обоснование актуальности проблем когнитивной семантики соотносится в современном языкознании с развитием теорий языкового познания, ключевым вопросом которых всегда было изучение взаимосвязи речемысли-тельной деятельности человека и ментальных функций языковой системы. Одно из возможных направлений поиска этой взаимосвязи - обращение к языковым знакам, отражающим, выражающим и формирующим языковое мышление. Это означает выделение в структуре знаков, в характере их системных отношений некоторых признаков, ответственных за когнитивную деятельность, и более того - выделение определенного класса единиц, ведущих в процессе познания. Определение таких уровней и единиц системы в когнитивной лингвистике базируется на представлении о способности языка представлять знания, и совершенно очевидно, что металингвистически когнитивные зоны системы будут соответствовать в первую очередь понятиям значения (семантики) и слова.
Тот путь, который прошла наука о значении слова, создав к концу столетия своего бурного развития множество гипотез и даже аксиом о структуре и функционировании вербального уровня языка, можно охарактеризовать как целенаправленное стремление получить такую версию научного анализа, который был бы в состоянии интегрировать вечный интерес философии, психологии и лингвистики к языковому знаку как модели обобщения системных закономерностей сознания и мышления человека. В этой модели слово определяется не только как центральная единица системы языка, но и как своего рода пучок ментальных функций, свойств, показателей других системных уровней отражения знаний. На взаимоотношениях с ними лексические единицы маркируют широкий спектр системной мотивированности словесного знака, отражающих в своих структурах психологическую направленность познавательной активности в речевой деятельности человека. И здесь современная теория слова подходит к постановке и решению когнитивных задач, связанных с моделированием категорий лексической системы как фрагмента языковой картины мира, с одной стороны, и важнейшего экспонента межу-ровневой системы координат языка, сознания и мышления, с другой.
Проблематика когнитивного освещения системы языка [Кубрякова и др. 1996; Кубрякова 1994; 1997; Демьянков 1994; Кибрик 1994; Степанов 1995; Паршин 1996; Рахилина 1997; 2000; Ченки 1997; Филипенко 2000 и др.] посвящена обнаружению механизмов ментальной репрезентации языковых знаков, процессов мышления и единиц их экспликации, функционирующих во внутреннем лексиконе, языковой памяти человека. В связи с моделированием языкового сознания как системы мыслительной и речевой деятельности когнитивная лингвистика предлагает свое понимание процессов, происходящих в языковом сознании человека. Прежде всего в системе языка выделяется уровень, ответственный за выполнение метаязыковой, интерпретационной функции. Эта функция оказывается ключевой в понимании тех когнитивных принципов, которыми пронизана система языка как категориальная форма мышления.
Символы языковой системы отражают мышление категориями только потому, что имеют мотивированное распределение в системе, учитывающей строение элементов, т.е. форму организации категорий, различия которых передаются спецификой содержания формы, объясняющей категориальное строение. Отсюда особая роль семантики языка, которая наиболее всесторонне объясняет функционирование языковых категорий, поскольку этот уровень системы наиболее антропоцентричен, т.е. отражателен в структуре знака, а в его форме связан с психологическими мотивациями человека и своей языковой способности, и своих проекций реального мира в его языковой картине. Таким образом, семантика языка - это, конечно, языковая структура знаний, но структура, объясняемая когнитивной деятельностью человека; по сути дела, это структура той информации, которая необходима для объяснения системы.
Ведущие направления когнитивной семантики (подробнее об этом см. [Ченки 1996; 1997; Рахилина 1998; 2000]) определяют единицы сознания, изоморфные языковым категориям. Как правило, центральной единицей языкового сознания признается концепт - оперативная единица сознания, во многом изоморфная центральной единице системы знаков - слову (а нередко приписываемая ему) (о различных подходах к определению термина концепт см [Кубрякова и др. 1996]). Эта ментальная форма психической мотивации правил функционирования языка демонстрирует феномен сознания человека непосредственно в самом языке, т.е. осознание человеком «способности слова репрезентировать и заменять в сознании человека определенный осмысленный им фрагмент действительности, указывать на него, возбуждать в мозгу все связанные с ним знания - как языковые, так и неязыковые, - и в конечном счете оперировать этим фрагментом действительности в процессах мыслительной и речемыслительной деятельности» [Кубрякова 1997: 51]. Следовательно, семантика знака предстает как концептуальная форма его структуры, а языковые категории - как обладающие такими свойствами, которые сближают эти категории с концептуальными и природными.
Функциональная асимметрия языкового знака
Языковой знак - «языковая сущность, заменяющая или указывающая на внеязыковую сущность, когда последняя становится предметом мыслительно-речевой деятельности, имеет план содержания и план выражения как двусторонняя сущность» [Караулов 1998: 138]. Но поскольку две стороны знака не образуют последовательной идеальной симметрии, в лингвистике принято говорить о структурной смещенности означающего и означаемого относительно друг друга, т.е. об асиммметричном дуализме языкового знака [Карцевский 1965].
При рассмотрении асимметрии языкового знака в лв бом аспекте неизбежны вопросы, связанные с установлением системной специфики выражения категорий. Те возможности, которые предоставляет когнитивная семантика семиотическому анализу, не только раскрывают перспективность новейшей научной интерпретации, но и вносят существенные уточнения в моделирование системных связей. В то же время модель когнитивного анализа знака (в первую очередь - в аспекте исследования проблем его системной организации) имеет давние традиции, позволяющие утверждать, что комплексное освещение системных правил функционирования знака в когнитивной лингвистике во многом повторяет на новом витке развития науки те принципы целостного представления семиотики естественного языка, которые, не получая соответствующего терминологического обозначения, существовали в большинстве лингвистических учений в виде отчетливых предчувствий познавательной природы языка.
Начиная с античности, структурные параметры знака осознаются в неразрывной связи с отношениями, устанавливаемыми в языке между миром и человеком. Философия языка Платона и стоиков задолго до современных когнитивно-прагматических изысканий декларирует ментальные функции естественных лингвистических систем, связь формы выражения мысли с самой мыслью и даже языковой характер мысли.
В центре античного спора о природе именования, блестяще изложенного в одной из первых работ по лингвосемиотике, диалоге Платона «Кратил» [1990], вопрос о том, можно ли понять сущность вещи, если знаешь ее имя. Платон рассматривает две точки зрения: Гермоген доказывает условность всех имен человеческого языка, их зависимость от произвола людей, от обычая и закона [385а-384е]. Сократ же приходит к выводу, что присвоение имен происходит в силу объективного закона, полностью исключающего произвол при присвоении имен [385]. Правильность имен Сократ не сводит к простому подражанию. Она состоит в том, что имя указывает на то, какова вещь.
В учении Платона об имени [Лосев 1990: 831-832] устанавливается мир объективных сущностей, которые слишком глубоки: и сложны, чтобы человек мог их познать. Этот мир объективных сущностей не есть нечто сложное и нерасчлененное, каждая сущность заключает в себе собственную структуру, свою идею или эйдос [391а-392б]. Восприятие сущности - это сущностный репрезентативный акт имени, когда сущность целиком отражается сама в себе. Это идеальная сущность, поэтому данному акту противопоставляется относительно репрезентативный акт имени, который доступен человеку и вследствие которого человек способен познавать, когда он должен интерпретировать идеальные сущности. Человеческому слову приходится различать те или иные стороны, так что наименование; вещи оказывается диалектическим актом. Платон полагал, что все наши интерпретации могут иметь разную степень достоверности, но их субъективное наличие ничего не говорит в защиту субъективизма - следовательно, интерпретируя предмет с точки зрения его функций, мы познаем корни объективной философии, отражая в наших наименованиях тот или иной объективный аспект сущности, т.е значение слова или имени - это также характеристика объективирующих актов нашего сознания. Противопоставление актов сознания (значимости слова) конструирует любой языковой знак в фактической или фонетической стороне имени. Артикуляционно-фонетический аппарат совершенно отличен от имени, но он является носителем семантических и интерпретирующих актов сознания [395B-399d].
В споре о субъективном и объективном в языке Платон приходит к известному количеству степеней преломления исходной, объективно существующей в реальности сущности. При ее вхождении в человеческое сознание появляется сущностно-репрезентативная область сознания, которая при помощи своих интерпретирующих и семантических актов схватывает разные стороны объективной идеальной действительности, всегда играющие роль объективирующих актов, обеспечивающих для человеческого сознания ту или иную объективную реальность ее построения. Отсюда обоснованные Платоном два направления именования: 1) «по произволу»; 2) «по объективному закону».
Полисемия как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы
Системообразующие функции полисемии раскрываются в семантическом моделировании знака. В процессе реализации семантических сдвигов в структуре слова выделяются определенные мотивационные связи, закрепляющие системные семантические отношения категориально, т.е. фреймовая организация концептов мотивируется установлением определенных семантических расстояний между членами категорий.
Три мотивационные типа полисемантического варьирования [Блинова 1984: 118] соответствуют трем возможным направлениям категориальной интерпретации концептуальных границ асимметрии.
Радиальная полисемия, предполагающая мотивацию всех лексико-семанти-ческих вариантов одним и тем же центральным, исходным значением слова, основана на эталонном принципе формирования семантики знака. Образуемое в результате семантической мотивации ядро категории вскрывает инвариант значения, схваченный знаком, повторяемый во всех лексико-семанти-ческих вариантах адъективный концепт, - ср.: сильный (циркач, крепость).
При цепочечной полисемии каждый лексико-семантическиЙ вариант, кроме исходного, мотивируется ближайшим к нему по значению лексико-семантическим вариантом, при этом «крайние» лексико-семантические варианты могут и не иметь общих семантических компонентов, - ср.: левая (рука) -левая (сторона) -левая (тумба стола) -левые (фракции парламента). Это порождение смысла основано на эффекте «фамильного сходства», последовательно реализующего идею категории, но представляющего такую модификацию адъективного концепта, которая состоит в усилении семантических расстояний у членов категории,
Радиально-цепочечная полисемия предполагает прототипические принципы организации семантики, в соответствии с которыми последовательность смысловых модификаций имеет иерархический (эталонный) характер функционирования. Ср.: класс (рабочих) - класс (млекопитающих) -класс (десятый) - класс (захохотал) - класс (светлый); (игра высокого) класса, (показать) класс, (советник юстиции первого) класса.
Для когнитивной лексикологии привлекательна идея структурной семантики о существовании инвариантной организации семантического пространства лексики, неких интегральных смыслов, обеспечивающих тождество семантически вариативного языкового знака. Однако не одна только семантика интегрирует результаты концептуализации. По справедливому мнению Ф.А. Краснова, основой отождествления лексических единиц при исследовании полисемии является прежде всего физическая (формальная) сторона объектов. «Семантическая сторона слова в таком случае в большей или меньшей мере играет роль фактора варьирования, нежели отождествления... Разные семемы, вступая в единство с одной и той же звуковой оболочкой, образуют различные варианты одной и той же лексической единицы. Например, семема «не твердый на ощупь, не дающий ощущения жесткости при надавливании, прикосновении» в единстве с звуковой оболочкой мягкий образует лексико-семантический вариант мягкий. Семема «легко поддающийся сжатию, давлению» в единстве с той же звуковой оболочкой образует ЛСВ мягкий , мягкий как воск, мягкий металл, мягкий известняк. Семема «вызывающий приятные ощущения; не раздражающий, не резкий» в единстве с той же оболочкой образует ЛСВ мягкий , мягкий голос, мягкие движения, мягкие шаги... Важно подчеркнуть, что все эти ЛСВ - это варианты именно слова, а не значения слова» [Краснов 1983: 26].
Концептуально ЛСВ полисемантичных лексем служат для обозначения различных предметов и явлений. Поэтому употребление в том или ином случае того или иного ЛСВ полисемантичной лексемы зависит от сочетаемости этого ЛСВ с другими ЛСВ, от контекста и ситуации - факторов концептуализации.
Рассмотрим взаимоотношения ЛСВ полисемантов сильный и слабый.
Сильный. 1) Отличающийся большой физической силой; противоп. слабый. Сильный человек. Сильный циркач.
2) Хорошо развитый, крепкий. Сильная грудь.
3) Производимый с силой. Сильный удар.
4) Обладающий большой жизненной силой. Силен горох.
5) Твердый, стойкий, с твердым, стойким, волевым характером. Сильная воля. Сильный характер.
6) Хорошо вооруженный, хорошо укрепленный. Сильная крепость. Сильная армия.
7) Обладающий властью, большим влиянием, авторитетом; могущественный, мощный. Сильное государство. Сильный правитель.
8) Значительный по своему положению; влиятельный. Сильные лица.
9) Значительный по своему действию. Сильный электромагнит. Сильный телескоп.
10) Значительный по своему действию на кого-л.; сильнодействующий. Сильное лекарство.
11) Значительный по своему воздействию на кого-либо. Сильная статья.
12) Большой, значительный по напряженности, степени проявления, величине. Сильный ветер. Сильный дождь.
13) Большой, глубокий (о чувствах, впечатлениях и т.п.). Сильное желание.
