Содержание к диссертации
Глава 1. Код повести Пушкина «Пиковая дама» 19
Понятие культурного кода 19
Код «Пиковой дамы» как система систем 25
Модификация кода «Пиковой дамы» в творчестве Достоевского 76
Глава 2. Мотив сиротства в произведениях Достоевского 82
Мотив сиротства в «Неточке Незвановой» Достоевского 92
Варианты мотива сиротства в произведениях Достоевского 105
Имя «сиротки» из «Пиковой дамы» как способ введения мотива сиротства в произведениях Достоевского 136
Детали, связанные с «сироткой» в произведениях
Достоевского 144
Глава 3. Интертекстуальные связи творчества Достоевского с повестью
«Пиковая дама» 151
3.1. Ономастическая цитата и ее вариации в творчестве
Достоевского 154
3.2. «Чепец с огненного цвета лентами»: история одной
реминисценции 162
Заключение 183
Список литературы 188
Введение к работе
При изучении литературного процесса в России XIX века исследователи выделяют две традиции - пушкинскую и гоголевскую1. В отличие от Тургенева, Толстого, Гончарова, Достоевский наследует не одну из них, а обе . Поэтому научные труды, посвященные изучению влияний и интертекстуальных связей в его поэтике, также можно разделить на те, в которых анализируется место Гоголевского текста в поэтике Достоевского, и те, в которых изучается присутствие в ней Пушкинского текста.
В литературоведении вопрос о влиянии произведений Пушкина на творчество Достоевского и, шире, о месте Пушкинского текста3 в поэтике Достоевского был поднят только в начале XX века, до этого времени критика акцентировала внимание преимущественно на речи Достоевского, произнесенной на Пушкинском празднике 1880 г. Одной из первых попыток обозначить связь творчества Достоевского с наследием Пушкина является работа Д. Мережковского «Пушкин» (1896), автор которой замечает: «Все говорят о народности, о простоте и ясности Пушкина, но до сих пор никто, кроме Достоевского, не делал даже попытки найти в поэзии Пушкина стройное миросозерцание, великую мысль»4. В первой половине XX века в изучении связей двух авторов намечается сдвиг: ученые еще не говорят о систематическом обращении Достоевского к пушкинскому творчеству, но поиск пушкинских образов, идей, мотивов ведется широко. Так, влияние Пушкина на Достоевского отмечено в работах
См. об этом, например: Назиров Р.Г. Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул: Автореф. дис.... д-ра. фил. наук. - Екатеринбург, 1995. -46 с.
2 Существует и точка зрения, что Достоевский вообще принадлежит не пушкинской, а только гоголевской тра
диции. См. об этом: Скобельская О.И. «Пушкинское» и «гоголевское» как различные возможности творческого
самовыражения // Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклоре: Сб. научн. ст. по итогам Всерос
сийской науч. конф.. Волгоград, 22-25 окт. 2001. - Волгоград: Перемена, 2001. - С. 54-56.
3 Например: Боград Г. Пушкинская тема и павловские знакомства Достоевского: (По роману "Идиот") // Вопро
сы литературы. - М., 1995. - Вып. 5. - С. 313-329; Рукавицын А.П. А.С. Пушкин в творческом сознании
Ф.М. Достоевского // Третьи международные Измайловские чтения, посвященные 170-летию приезда в Орен
бург А.С. Пушкина, 9-10 окт. 2003 г. - Оренбург, 2003. - Ч. I. - С. 73-79.
4 Мережковский Д.С. Пушкин // Пушкин в русской философской критике. Конец XIX - первая половина XX вв.
- Москва: Книга, 1990. - С. 92-160.
1 О Л
Д.Д. Благого , К. Истомина , А.Л. Бема и др. Работы последнего можно считать основополагающими в исследовании взаимодействия двух авторов.
Вторая половина XX века, особенно 80-90-е годы - время, когда исследовательские интересы сосредоточены на поиске пушкинских традиций в творчестве Достоевского, анализе перекличек на уровне взаимодействия поэтик, объяснении функций интертекстуальных связей с пушкинскими произведениями. Так, вопроса связи поэтики Достоевского с пушкинской традицией в разной степени касались такие исследователи, как С.Г. Бочаров4, О.Г.Дилакторская5, Т.А.Касаткина6, Л. Аллен7, К. Кроо8, Р.Г. Назиров9, Е.А. Маймин10, А.В. Князев и др. Чаще всего в литературе, посвященной изучению проблем взаимосвязи творчества двух писателей, встречаются работы об отражении в произведениях Достоевского элементов пушкинского художественного языка или мотивов «Маленьких трагедий»12, «Станционного смотрителя»13, «Гробовщика»14,
1 Благой Д.Д. Достоевский и Пушкин // Благой Д. Д. Душа в заветной лире. - М.: Советский писатель, 1979. - С.
501-576.
2 Истомин К. Из жизни и творчества Достоевского в молодости // Творческий путь Достоевского. - Л.: Книго
издательство «Сеятель» С. В. Высоцкого, 1924. - С. 3-49.
3Бем АЛ. Исследования. Письма о литературе. -М.: Языки славянской культуры, 2001.-С. 44 -47, 96-110.
4 Бочаров С.Г. Сюжеты русской литературы. - М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 8-9, 171,230-231.
5 Дилакторская О.Г. Достоевский и Пушкин («Слабое сердце» и «Медный всадник») // Русская литература. -
1999.-№2. -С. 181-189.
6 Касаткина Т.А. «Рыцарь бедный...»: пушкинские цитаты в романе Ф. M. Достоевского «Игрок» // Вестник
Российского гуманитарного научного фонда. - 1999. -№ 1.-С. 301-307.
7 Аллен Л. О пушкинских корнях романов Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. - СПб.:
Изд-во «Дмитрий Буланин», 1996. - T.12. - С. 43-48.
8 Кроо К. «Творческое слово» Ф. M. Достоевского - герой, текст, интертекст - СПб.: Академический проект,
2005. - 288 с. («Современная западная русистика», т. 54).
9 Назиров Р.Г. Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул: Автореф. дис.... д-
ра. фил. наук. - Екатеринбург, 1995. - 46 с.
0 Исследователь подчеркивает, что соединение в прозе Пушкина необычайного и обыденного «предвещает Достоевского и характер воздействия его произведений на читателя» - см.: Маймин Е.А. Пушкин. Жизнь и творчество. M.: Наука, 1981. -С. 186.
11 Князев В.А. проблемы развития образа героя-индивидуалиста в творчестве А.С. Пушкина и Ф.М. Достоев
ского: Автореф. дис.... канд. фил. наук. - Горький, 1989. - 18 с.
12 Турышева О.Н. «Маленькие трагедии» А. С. Пушкина и творчество Ф.М. Достоевского: проблемы взаимоот
ражения: Автореф. дис.... канд. фил. наук. - Екатеринбург, 1998. - 24 е.; Склейнис Г.А. Структура характера в
творчестве А.С. Пушкина и Ф.М. Достоевского: (Сальери и Раскольников) // Проблемы творчества А.С. Пуш
кина: Материалы науч. конф. преподавателей Сев. междунар. ун-та, посвящ. 200-летию со дня рождения А.С.
Пушкина, Магадан, 28 мая - 1 июня 1999 г. - Магадан, 2000. - С. 4-7; Викторович В.А. К поэтике сюжетного
эксперимента. Пушкин и Достоевский // Болдинские чтения. - Горький, 1981. - С. 166-177.
13 Селезнев Ю. Проза Пушкина и развитие русской литературы (к поэтике сюжета) // В мире Пушкина. Сб. ста
тей / Сост. С. Машинский. - М.: Советский писатель, 1974. - С. 418.; Бочаров С.Г. Пушкин и Гоголь // Пробле
мы типологии русского реализма. - М.: Наука, 1969. - С.210-240; Благой Д.Д. Указ. соч. - С. 501-576.
14 Новаковская А. В. Пушкинские реминисценции в «Дневнике писателя» Ф. М. Достоевского // Национальный
гений и пути русской культуры: Пушкин, Платонов, Набоков в конце XX в. Материалы регион, симпозиума. -
Вып. 2. - Омск: Изд-во ОмГП, 2000. - С. 88-93.
5 «Капитанской дочки»1, «Бориса Годунова»2, «Египетских ночей»3, «Пиковой дамы». Возобновился интерес к изучению Пушкинской речи Достоевского; опубликовано немало работ об общих чертах в мировоззрении двух авторов и значении творчества Пушкина и его гения для сознания Достоевского4.
Безусловно, творчество Достоевского органически связано не только с произведениями Пушкина - исследователями отмечено влияние на писателя Э. Сю, Диккенса, Тургенева и др. Но именно творения Пушкина занимали особое место в сознании Достоевского-художника, что объясняется, прежде всего, его отношением к феномену гения Пушкина, к его роли для русского самосознания, русского человека вообще.
Но в рамках пушкинского наследия есть произведения, к которым Достоевский обращается в своем творчестве регулярно, систематически. К их числу относится повесть «Пиковая дама», которую писатель осознанно выделял из всего корпуса произведений Пушкина. Так, свою позицию относительно «Пиковой дамы» Достоевский открыто проговаривает в нехудожественной ситуации - в письме Ю.Ф. Абаза от 15 июня 1880 г., в котором дает высочайшую оценку «гениального осуществления близкого себе взгляда на роль фантастического элемента в искусстве»5. Достоевский пишет в этом письме: «Фантастическое должно до того соприкасаться с реальным, что вы должны почти поверить ему. Пушкин, давший нам почти все формы искусства, написал «Пиковую даму» - верх искусства фантастического. И вы верите, что Германн действительно имел видение, и именно сообразное с его мировоззрением, а между тем в конце повести, т.е. прочтя ее, Вы не знаете как решить: вышло ли это видение из природы Германна, или действительно он один из тех, которые соприкосну-
Тамарченко Н.Д. «Вещий сон» и художественная реальность у Пушкина и Достоевского («Капитанская дочка» и «Бесы») // Сибирская Пушкинистика сегодня: Сб. научн. статей. - Новосибирск, 2000. - С. 329-341.
2 Местергази Е.Г. «Дитя» у Пушкина и Достоевского: «Борис Годунов» и «Братья Карамазовы» // Вестн. Рос.
гуманит. науч. фонда. - М., 1999. - N 1. - С. 293-300.
3 Касаткина Т. Пушкинская цитата в романах Достоевского // Пушкин и теоретико-литературная мысль. - М:
ИМЛИ «Наследие», 1999. - С. 328-354; Селезнев Ю. Указ. соч. - С. 413-446.
4 Рукавицын А.П. Указ. соч. - С. 73-80.
5 Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: В 30 т. - Л.: Наука, Ленингр. отд-ние. - Т. 30, кн. 1. - 1983. -
С. 192.
лись с другим миром, злых и враждебных человечеству духов»1. Так же открыто выскажется Достоевский в рабочих тетрадях 1875-1877: «Повесть «Пиковая дама» - верх художественного совершенства - и «Кавказские повести» Мар-линского явились почти в одно время, и что же - ведь немногие тогда поняли высоту великого художественного произведения Пушкина»2. Особое внимание Достоевского к пушкинскому Германну можно обнаружить в романе «Подросток»3. О том же говорят современники писателя в своих воспоминаниях. Так, о постоянном интересе Достоевского к этому образу говорит дневниковая запись4 М.А. Поливановой, которая стала свидетельницей восторженного отзыва Достоевского о недавно перечитанной им «Пиковой даме»: «"Мы пигмеи перед Пушкиным, нет уж между нами такого гения <...>, - восклицал он. - Мне самому хочется написать фантастический рассказ. У меня и образы готовы" <...> Точно в лихорадке, с блеском в глазах, он стал говорить о «Пиковой даме» Пушкина. Тонким анализом проследил все движения души Германна <...> и страшное внезапное поражение, как будто он сам был тот Германн»5.
Это внимание Достоевского к пушкинской повести было замечено не сразу - систематически исследователи начинают изучать произведения самого Достоевского с точки зрения наличия в них интертекстуальных связей с «Пиковой дамой» только начиная с 20-х годов XX в. Одним из первых открыл эту связь А.Л. Бем, определивший своим сопоставлением «Пиковой дамы» и «Игрока» появление и развитие целого исследовательского направления в изучении творчества Достоевского.
На сегодня в литературоведении накоплен уже большой пласт наблюдений, касающихся фиксации и интерпретации взаимосвязи этой пушкинской повести и целого ряда произведений Достоевского. Изучению вопросов влияния
1 Там же.
2 Записи к «Дневнику писателя» (1876г.) из рабочих тетрадей 1875-1877гг. // Достоевский Ф.М. Полное собра
ние сочинений: В30т.-Л.:Наука,Ленингр. отд-ние.- 1982.-Т. 24.-С.308.
3 В «Подростке» Аркадий Долгорукий назвал Германна «колоссальным лицом, необычайным, совершенно пе
тербургским типом - типом из петербургского периода» (8; 270). Здесь и далее тексты произведений Достоев
ского цитируются (с указанием в круглых скобках в тексте номера тома и страниц) по изданию: Достоевский
Ф.М. Собрание сочинений: В 15 т.-Л: Наука, Ленингр. отд-ние, 1988—1996.- 15 т.
4 От 9 июня 1880 года.
5 Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников: В 2 т. - М.: Художественная литература. - Т.2. - 1990. -
С. 436-437.
7 «Пиковой дамы» на творчество Достоевского посвящены исследования таких авторов, как М.М. Бахтин1, В.В. Виноградов2, Д.Д. Благой3, Э.М. Афанасьева4, Г.В. Краснов5, Б.С. Кондратьев6, Н.Ф. Буданова7, Г. Кокс8, К. Кроо9 и др.
С точки зрения направленности исследовательского внимания, связи произведений Достоевского с пушкинским наследием рассматривались с самых разных позиций, например: с точки зрения «влияния на поэтику Достоевского сюжетообразующих элементов повести Пушкина»10 (М.М. Бахтин)", с позиций теории интертекстуальности (Р.Г. Назиров12, Э.М. Афанасьева13 и др.); с точки зрения поиска в наследии Достоевского «литературных прототипов»14 из произведений Пушкина (А.Л. Бем15, Г.В. Краснов16и др.); с позиции рассмотрения фантастического элемента в творениях двух авторов17.
В плане выбора материала для изучения взаимодействия поэтики Пушкина и Достоевского, исследовательский интерес чаще всего направлен на изучение связи пушкинской повести с романами «Преступление и наказание» (М.М. Бах-
1 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Художественная литература, 1972. - С. 121-122.
2 Виноградов В.В. Стиль Пушкина. - М.: Наука, 1999. - С. 667.
3 Благой Д.Д. Указ. соч. - С. 501-576.
Афанасьева Э.М. «Преступление и наказание» Ф.М.Достоевского и «Пиковая дама» А.С. Пушкина: Особенность и функция текстовых взаимодействий // Творчество Ф.М.Достоевского: проблемы, жанры, интерпретации. - Новокузнецк: Изд-во «Кузнецкая крепость», Новокузнецкий литературно-мемориальный музей Ф. М. Достоевского, 1998. -С. 65-70.
5 Краснов Г.В. Сюжетные мотивы «Пиковой дамы» в «Преступлении и наказании» // Литературный текст: про
блемы и методы исследования. - М.; Тверь, 2000. - Вып. 6. - С. 161-164.
6 Кондратьев Б.С. О пушкинской традиции в мифопоэтике Достоевского: Мир сновидений «Пиковой дамы» и
«Преступления и наказания» // Рациональное и эмоциональное в литературе и в фольклоре. Сб. научн. статей
по итогам Всероссийской научн. конф. Волгоград,22-25 окт. 2001г. -Волгоград: Перемена,2001.- С.63-66
7 Буданова Н.Ф. Поэтика фантастического: Достоевский и Пушкин // Pro memoria: Памяти акад.
Г.М.Фридлендера (1915-1995).- СПб.: Наука, 2003. - С. 106-115.
8 Сох G. Tyrant and victim in Dostoevsky. - Slavica Publishers, Inc. Columbus, Ohio, 1984. - 119 p.
9 Кроо К. Указ. соч.
10 Афанасьева Э.М. Указ. соч. - С. 65.
11 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Художественная литература, 1972. - С. 121-122.
12 Назиров Р.Г. Реминисценция и парафраза в «Преступлении и наказании»// Достоевский: Материалы и иссле
дования. - T.2. - Л.: Наука, 1976. - С. 82-88.
13 Афанасьева Э.М. Указ. соч. - С. 65-70.
14 На эту позицию, в числе других, указывает Э.М. Афанасьева. - См.: Афанасьева Э.М. Указ. соч. - С. 65.
15 Бем А.Л. У истоков творчества Достоевского. Грибоедов, Пушкин, Гоголь, Толстой и Достоевский // О Дос
тоевском. Сб. статей под ред. А. Л. Бема, т. III. Прага, 1936. - С. 47.
16 Краснов Г.В. Указ. соч.-С.162-163.
17 См.: Фэн Хуаин «Пиковая дама» А. С. Пушкина - источник фантастического реализма для Ф. М. Достоев
ского // Синтез в русской и мировой художественной культуре. Материалы Второй научно-практической кон
ференции, посвященной памяти А.Ф. Лосева. - Ярославль: Изд-во «Ремдер», 2002. - С. 138-141; Буданова Н.Ф.
Поэтика фантастического: Достоевский и Пушкин. // Pro memoria: Памяти акад. Г.М. Фридлендера (1915-1995).
- СПб., 2003. - С. 106-115. Е.А. Маймин подчеркивает, что не только фантастический элемент «Пиковой
дамы» предвещает Достоевского, но и «ее герой и ее главная идея» - см.: Маймин Е.А. Указ. соч. - С. 187.
8 тин, П. Дебрецени1, Г.В. Краснов2, Н.В. Суздальцева, Б.С. Кондратьев3 и др.), «Бесы» (А.Л. Бем4, Н.Д. Тамарченко5 и др.), «Игрок» (А.Л. Бем6, К. Кроо7 и др.), «Подросток» (Дебрецени и др.), «Братья Карамазовы» (Н.Ф. Буданова и др.).
Среди названных произведений явно выделяется роман «Преступление и наказание», в котором исследователи видят самые различные проявления связи с пушкинской повестью. Большая часть работ посвящена сопоставлению отдельных элементов в поэтике двух произведений. Так, В.В. Виноградов в своей фундаментальной статье о «Пиковой даме» одним из первых отмечает параллели между смеющейся старушонкой из сна Раскольникова и усмешкой графини10. Видит родство двух героинь и М.М. Бахтин: «Образ смеющейся старухи у Достоевского созвучен с пушкинским образом подмигивающей в гробу старухи графини и подмигивающей пиковой дамы на карте»11. Он подчеркивает «существенное созвучие двух образов, а не случайное внешнее сходство, ибо оно дано на фоне общего созвучия этих двух произведений («Пиковой дамы» и «Преступления и наказания») . Рассмотрению взаимосвязи снов в «Пиковой даме» и снов Раскольникова посвящена работа Б.С. Кондратьева13 и совместная монография Б.С. Кондратьева и Н.В. Суздальцевой14. Э.М. Афанасьева отмечает взаимодействие романа Достоевского с повестью Пушкина на формальном и идейном уровне15. Связи этих двух произведений в плане хронотопа
1 Дебрецени П. Блудная дочь. Подход Пушкина к прозе / Пер. с англ. - СПб.: Гуманитарное агентство «Акаде
мический проект», 1996. -С. 196.
2 Краснов Г.В. Указ. соч. - С. 161-164.
3 Кондратьев Б.С. Указ. соч. - С. 63-66; Кондратьев Б.С. Суздальцева Н.В. Пушкин и Достоевский: Миф. Сон.
Традиция. - Арзамас: Арзамасский гос. пед. ин-т им. А. П. Гайдара, 2002. - С. 89-108.
4 Бем А. Л. Исследования. Письма о литературе. - М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 111-157.
5 Тамарченко Н. Д. «Вещий сон» и художественная реальность у Пушкина и Достоевского... - С. 329-341.
6 Бем АЛ. Исследования. Письма о литературе. - М., 2001. - С. 96-98.
7 Кроо К. Указ. соч. - С. 9-98.
8 Дебрецени П. Указ. соч. - С. 196.
9 Буданова Н.Ф. Указ. соч. -С. 106-115.
10 Виноградов В.В. Стиль Пушкина. - М.: Наука, 1999. - С. 667.
" Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М.: Художественная литература, 1972. - С. 121.
12 Там же.-С. 124.
,3 Так, ученый отмечает что у Германна и Раскольникова «неподвижная идея» зарождается после игры в карты
у Нарумова, где Германн в карты не играл, и после бильярдной партии, где Раскольников также не участвует в
игре.- См.: Кондратьев Б.С. Указ. соч. - С.63-66.
14 Кондратьев Б.С. Суздальцева Н.В. Пушкин и Достоевский: Миф. Сон. Традиция. - Арзамас: Арзамасский гос.
пед. ин-т им. А.П.Гайдара, 2002.-С. 89-108; 109-127.
15 Например: композиция романа Достоевского и пушкинской повести построена из 6 частей и заключения-
эпилога; Германн и Раскольников имеют сходство во внутренних установках, оба героя суеверны, связаны с
наполеоновской идеей и др. См.: Афанасьева Э.М. Указ. соч. - С. 65-66.
9 отмечены Г.В. Красновым , который рассматривает их с точки зрения анализа сюжетных мотивов: ученый отмечает, что несколько женских образов в романе Достоевского созданы по образу Лизаветы Ивановны из «Пиковой дамы» - «домашней мученицы», кроткой, но «самолюбивой» (Катерина Ивановна, Соня).
Однако наиболее отчетливо в исследованиях, посвященных изучению творчества Достоевского, проработана параллель главных образов - Германн -Раскольников. На эту параллель указывал Н.Я. Берковский, отмечая, что в фа-милии Раскольникова «сидит и тема Германна» . Е.Ф. Буданова рассматривает Раскольникова, Алексея из «Игрока», Ивана Карамазова и Германна как «героев одной идеи»; также исследователь выявляет «пушкинское начало» и в искусстве двойных мотивировок, к которым прибегает Достоевский3. Р.Г. Нази-ров сходство Германна и Раскольникова видит в проявлении в романе Достоевского фабулы пушкинской повести - «фабулы трагедии узурпатора», которая «обрела в трансформации Достоевского новую развязку - раскаяние убийцы и возвращение "новой жизни"»4. Проблеме тирании в произведениях Достоевского посвящена и работа американского исследователя Г. Кокса5, основная идея которой - существование в творчестве Достоевского доминантной (силовой) иерархии, возникшей при непосредственном влиянии творчества Пушкина. О функциях жертвы и мучителя в творчестве Достоевского говорит и В. Джоунс Малкольм6.
Замечая, что «художественное видение Пушкина было наиболее родственно именно Достоевскому», несколько важных открытий делает Ю. Селезнев: он выявляет общее для Германна и Раскольникова «идеологическое» время7, замечает связь творчества Достоевского с пушкинским подходом к историзму в ли-
1 Краснов Г.В. Указ. соч. - С. 162-163.
2 Берковский Н.Я. О «Пиковой даме»: (Заметки из архива) / публ. Виролайнен М. Н. // Русская литература. -
1987.-№1.-С.63.
3 Буданова Н.Ф. Указ соч. — С. 111.
4 Назиров Р.Г. Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул: Автореф. дис.... д-
ра. фил. наук. - Екатеринбург, 1995. - С. 27.
Сох G. Tyrant and victim in Dostoevsky. - Slavica Publishers, Inc. Columbus, Ohio, 1984. - 119 p.
6 Малкольм Джоунс В. Достоевский после Бахтина. Исследование фантастического реализма Достоевского /
Пер. с англ. А.В. Скидана. Серия «Современная западная русистика», Т. 18. - СПб.: Академический проект,
1998.-С. 43-44.
7 Селезнев Ю. Указ. соч. - С. 423-425.
10 тературе. Отмечая уже описанную в литературе функцию слова «вдруг» у Достоевского, Ю. Селезнев обнаруживает весьма специфичную роль данного слова и мотива случая и в поэтике «Пиковой дамы»1, в фантастичности которой ученый видит «предчувствие - "вдруг" Достоевского»2.
Интересным нам представляется подход Д.Д. Благого: сопоставляя «Преступление и наказание» с «Пиковой дамой» и выявляя отражение в романе «пушкинских формул века» («наполеоновская» идея-страсть, возможность/невозможность перешагнуть через кровь и др.), он отмечает, что «еще важнее, чем эти совпадения, сама интерпретация Достоевским повести Пушкина и его героя, не менее, если не более существенная, чем «открытие» им огромного значения «Станционного смотрителя»3. Согласившись с этим наблюдением, можно сказать, что не только описание кода пушкинской повести дает возможность понять роль Пушкинского текста в произведениях Достоевского, но и анализ поэтики Достоевского позволяет сделать ряд новых наблюдений над текстом «Пиковой дамы».
Внимание венгерской исследовательницы К. Кроо сосредоточено на изучении связей с «Пиковой дамой» не только в «Преступлений и наказании», но и в романе «Игрок». При этом К. Кроо Германна определяет как «квазихудожника», «квази-актера, который вовлекает в свою игру партнера, Лизаве-ту»4, также связанную с творческим началом, но обладающую «копирующим характером», в отличие от Германна5. Сумасшествие героя, традиционно трактуемое как отрицательно характеризующее Германна и героев, для которых он является литературным прообразом, у К. Кроо теряет свою отрицательную окраску, становясь «словом» героя, результатом его «литературного творчества»6. Безумие Германна К. Кроо описывает как «знаковый комплекс прозрения героя, выводящего его из автоматизма, при сохранении формы того же автома-
1 Ю. Селезнев отмечает: «..."случай" в сюжете Пушкина связан не с формальными поисками эффекта <...>,
фантастическая цепь случайностей была отражением самой фантастической действительности». - См. об этом:
Селезнев Ю. Указ. соч. —С.431.
2 Там же.
3 Благой Д.Д. Указ. соч. - С. 546.
4
Кроо К. Указ. соч. - С. 11.
5 Там же.-С. 12.
6 Там же.-С. 30-31.
тизма» и при оценке нарратором и общественным мнением Германна «как отклонение от принятых норм созерцания мира1», в этой «оригинальности» Германна обнаруживается причина его разрыва с иными мирообъяснениями2.
Внимание других исследователей, изучающих связи романа «Игрок» с «Пиковой дамой» сосредоточено на поиске проявлений мотива игры, сопоставлений между образами Германна и Алексея как героев, охваченных страстью игры. Одним из первых отмечает параллель между этими образами А. Л. Бем: «Уже в "Игроке" намечается у Достоевского лишение пушкинского Германна того романтического ореола, которым он окружен»3. Достоевский, по словам А.Л. Бема, «переосмысливает трагедию Германна, вкладывая в нее тот "моральный стержень", которого ей не доставало»4. На связь образов Германна и Алексея указывает и Ю. М. Лотман5. По мнению Р.Г. Назирова, в «Игроке» Достоевский меняет взгляд на фабулу пушкинской повести и прорабатывает в романе не «трагедию узурпатора», а «фабулу роковой игры», которая «развивается в русской литературе как снижающая метафора трагедии узурпатора»6.
Подводя итоги обзора работ о взаимосвязи пушкинской повести с произведениями Достоевского, необходимо отметить выводы, к которым приходят исследователи при анализе роли «Пиковой дамы» в принимающем контексте Достоевского и функций интертекстуальных связей с этой повестью. Так, важные замечания по данному вопросу сделаны К. Кроо, полагающей, что «Пиковая дама» как претекст «Игрока» «прямо приводит к смысловому миру остальных произведений» Достоевского, в которых играет «текстоформирующую роль», являясь в поэтике Достоевского «активным смыслопорождающим механиз-
1 M. Евзлин рассматривает безумие Германна в мифологическом аспекте, как наказание за преступление против
архетипического образа Матери - см.: Евзлин М. Космогония и ритуал. - М.:РАДИКС. - С. 67-98. Теме безу
мия Германна посвящена также работа Н.Е. Меднис - см.: Меднис Н.Е. Тема безумия в произведениях второй
болдинской осени. Поэма «Медный всадник» и повесть «Пиковая дама» // Пушкинский сборник / Сост. И. Ло-
щилов, И. Сурат. - M.: Три квадрата, 2005. - С. 300-305. С. Бочаров рассматривает безумного Германна в ряду
петербургских безумцев: Бочаров С. Петербургское безумие // Пушкинский сборник / Сост. И. Лощилов, И.
Сурат. - М.: Три квадрата, 2005. - С. 305-327.
2 Кроо К. Указ. соч.-С. 39.
Бем А.Л. Исследования. Письма о литературе. - М., 2001. - С. 96-98.
4 Там же.-С. 97.
5 Лотман Ю.М. «Пиковая дама» и тема карт и карточной игры в русской литературе начала XIX века // Лотман
Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. -Таллин: Александра. - Т. 2. - 1992. - С. 415.
6 Назиров Р.Г. Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул: Автореф. дис.... д-
ра. фил. наук. - Екатеринбург, 1995. - С. 43
12 мом», который позволяет расширить «поэтические перспективы семантиза-ции»1. Несколько иначе формулирует сходный вывод Э.М. Афанасьева: организующее начало поэтики «Пиковой дамы» в поэтике Достоевского осмысливается у нее в категориях функциональности теории интертекста (согласие-несогласие-полемичность)2. Сходным образом оценивает принципы присутствия «Пиковой дамы» в творчестве Достоевского Н.Ф. Буданова, описывая взаимодействие повести с произведениями Достоевского как «отталкивание от пушкинских образов», которым «Достоевский дает новую жизнь»3.
Но при обилии работ по изучению связей «Пиковой дамы» с произведениями Достоевского эта тема далеко не исчерпана. Высказывание Д.Д. Благого почти тридцатилетней давности, на наш взгляд, продолжает оставаться актуальным: «Несмотря на многое уже сделанное, тема эта - одна из существеннейших тем истории развития литературы - и до сих пор не может считаться решенной; заключенный же в ней парадокс так и остается необъяснимым»4. С одной стороны, эта «нерешенность» темы связана с особым вниманием ученых к поиску связей с «Пиковой дамой» в крупных произведениях Достоевского и с порожденным этим небрежением к малым формам повествования, к раннему творчеству Достоевского5, несмотря на то, что оно «эмбрионально» содержит в себе многие темы, типы, сюжеты, позднее широко развернутые в романах. Возможно, это связано, как полагают исследователи, с тяготением раннего творчества писателя к иной традиции (романы Ж. Санд, Э. Сю и др.).
Другая, более объективная, причина акцентировки внимания на романах Достоевского, кроется, на наш взгляд, в том, что в малой прозе фон обращения писателя к тексту пушкинской повести более редок и тонок. Его можно сравнить с прозрачной акварелью по сравнению с «живописным» фоном в романах. Описание единичных «находок», безусловно, интересно, но может показаться
'КрооК.Указ. соч. -С. 29.
2 Афанасьева Э. М. Указ. соч. - С. 65-66.
3 Буданова Н.Ф. Указ. соч. - С. 111.
4 Благой Д.Д. Указ. соч. - С. 501.
5 В основном изучение вопросов связи творчества Пушкина и Достоевского шло путем, намеченным
А.Л. Бемом и М. М. Бахтиным: углублялось рассмотрение связей пушкинской повести с романами Достоевско
го, отмечались отдельные переклички с некоторыми другими произведениями.
13 непродуктивным с точки зрения объяснения их функциональности. Возможно, именно из-за опасения за частным не увидеть целое системное рассмотрение связей рассказов и повестей Достоевского с «Пиковой дамой» еще не состоялось в полной мере, хотя, наряду с «Преступлением и наказанием», «Игроком», «Бесами», «Братьями Карамазовыми», связи с «Пиковой дамой» без исследовательских натяжек могут быть прослежены в «Господине Прохарчине»1, «Неточке Незвановой», «Белых ночах», «Дядюшкином сне», «Кроткой»2 и других рассказах и повестях Достоевского. С другой стороны, собственно постижение причин регулярного обращения Достоевского и в малых формах, и в романах именно к этому произведению Пушкина может приоткрыть загадку парадокса, о котором писал Д.Д. Благой.
Эта частотность обращений Достоевского именно к одной пушкинской повести очевидно нуждается в особом изучении. Для Достоевского «Пиковая дама» оказалась не просто одним из самых продуктивных пушкинских произведений в плане интертекстуальных связей - его обращения к этому произведению носят настолько регулярный, системный и специфичный характер, что это дает нам возможность предположить в них иную природу, отличную от традиционных интертекстуальных отношений.
Действительно, особое положение «Пиковой дамы» среди других произведений Пушкина, находившихся в поле творческого зрения Достоевского, оказалось провокативным по отношению к поэтике самого Достоевского: он не просто цитирует или намекает на «Пиковую даму», но, уловив элементы и принципы построения ее сложного кода, он их не только повторяет в той или иной комбинации, не просто играет ими, меняя знаки, но производит отбор и реконструкцию элементов данного кода, перекодируя их, согласно принципам своей собственной поэтики.
На связь с «Пиковой дамой» в этом рассказе обратил внимание В.Н. Топоров - см.: Топоров В.Н. «Господин Прохарчин»: попытка истолкования // Топоров В. Н.Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области ми-фопоэтического. - М., Прогресс, 1995.-С. 155, 183.
2 Связь рассказа с «Пиковой дамой» только намечена Э.А. Полоцкой - см.: Полоцкая Э.А. Литературные мотивы в рассказе Достоевского «Кроткая» // Достоевский: материалы и исследования. T.11. - 1994. - С. 259 - 267.
При этом совокупность произведений, имеющих отсылки к «Пиковой да-ме» и, уже, совокупность перекодированных элементов пушкинского кода, существующих в рамках поэтики Достоевского в иной сложной системе, образуют некий особый текст - «Пиковая дама» Пушкина в произведениях Достоевского, представляющий сегмент в рамках более сложного Пушкинского текста в творчестве Достоевского, входящего в свою очередь в огромное поле сверхтекста - Пушкинский текст русской литературы1.
Основная причина способности пушкинской повести образовывать столь плотный цитатный контекст у Достоевского заключается в ее особом положении в культуре - положении ядерного, знакового текста, оказавшего колос-сальное влияние на дальнейшее развитие культуры и литературы . Необходимость описать «Пиковую даму» как особый ядерный текст в культуре возникла
Исследованию различных вопросов в области изучения Пушкинского текста касались в своих работах М.Н.
Виролайнен, Р.В. Иезуитова, Л.А. Карпушкина, Н.Е. Меднис, Ю.В. Шатин. - См.: Виролайнен М.Н. Культур
ный герой Нового времени //Легенды и мифы о Пушкине. - СПб.: Академический проект, 1995. -С.329-349;
Иезуитова Р. В. Эволюция образа Пушкина в русской поэзии XIX века // Пушкин. Исследования и материалы. -
Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1967. — Т. 5. Пушкин и русская культура. - С. 139-113; Карпушкина Л.. А. Образ
А. С. Пушкина в русской литературе конца 19 - начала 20 века и проблемы литературной рецепции: Автореф.
дис.... канд. фил. наук. - М, 2000. - С. 2; Меднис H. Е. Эхо Пушкина в русской литературе // Сибирская Пуш
кинистика сегодня: Сб. научн. статей. - Новосибирск, 2000. - С. 273-288; Шатин Ю. В. «Пушкинский текст»
как объект культурной коммуникации // Сибирская Пушкинистика сегодня: Сб. научн. статей. - Новосибирск,
2000. - С. 231-238. Теоретическим аспектам изучения сверхтектов посвящены работы Н.Е. Меднис, Н.А. Ку
пиной, Г.В. Битенской. - См.: Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Учебное пособие. - Новоси
бирск: НГПУ, 2003. - 170 с; Купина H.A., Битенская Г. В. Сверхтекст и его разновидности // Человек - текст
- культура: Коллективная монография / Под ред. H. А. Купиной, Т. В. Матвеевой. - Екатеринбург. - 1994. - С.
214 - 233. Описанию конкретных сверхтекстов посвящены также работы B.H. Топорова, Н.Е. Меднис,
Т.А. Снегиревой. - См.: Топоров B.H. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» (Введение в тему) // Топоров B.H. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. — M.: Издательская группа «Прогресс» - «Культура», 1995 — С. 259 - 367; Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. - Новосибирск: Изд-во Новосибирского университета, 1999. - 392 с; Снигирева Т.А. «Толстый» журнал в России как текст и сверхтекст / Т.А. Снигирева, A.B. Подчиненов // Известия Уральского государственного университета.- 1999.-№ 13.-С. 5-13.
2 Перефразируя слова В.Н. Топорова о «Бедной Лизе» Карамзина, можно сказать, что «Пиковая дама» «образует исключительной «плотности» и силы притяжения контекст» для всей последующей литературы. См.: Топоров В.Н. «Бедная Лиза» Карамзина. Опыт прочтения: К двухсотлетию со дня выходы в свет. - M. 1995. - С. 5-7. «Знаковость» «Пиковой дамы» определила обилие связей с данной повестью в произведениях самых различных авторов: B.A. Ушакова, H.B. Гоголя, Д. Хармса, А. Белого, M. Булгакова, Джойса и др. См., например: Вацуро В. Э. Василий Ушаков и его «Пиковая дама» // Вацуро В. Э. Пушкинская пора: Сб. статей. - СПб.: Гуманитарное агенство «Академический проект», 2000. - С. 440-463; Падерина Е.Г. Пиковая дама и Аделаида Ивановна (пушкинский мотив в «Игроках» Гоголя» // Актуальные проблемы изучения творчества А.С. Пушкина: Жанры, сюжеты, мотивы: Материалы Всероссийской конференции, посвященной 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина. - Новосибирск: Издательство СО РАН, 2000. - С. 110-136; Печерская Т.И. Литературные старухи Даниила Хармса: (Повесть «Старуха») // Дискурс. - Новосибирск, 1997. -N 3-4. - С. 65-70; Пожигано-ва Л. П. Пушкинский интертекст в пьесе М. А. Булгакова «Бег» // К Пушкину сквозь время и пространство / Отв. ред.. Н. В. Бардыкова. - Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та, 2000 - С. 66-68.
15 при осознании ее колоссального влияния на «послепушкинское культурное пространство»1.
Говоря о Пушкинском сверхтексте, нужно отметить, что и описание только одной из его единиц - пушкинского субтекста Достоевского - задача колоссальная, но изучение сегмента, связанного с проекциями «Пиковой дамы» Пушкина в произведениях Достоевского», - задача в принципе выполнимая.
Актуальность исследования обусловлена регулярностью и системностью обращения Достоевского к повести «Пиковая дама» как прецедентному тексту и продиктованной этим необходимостью рассмотрения совокупности связей его творчества с пушкинской повестью как сегмента Пушкинского текста русской литературы. Наиболее актуальным в этом отношении является исследование малой прозы Достоевского, поскольку в ней сверхтекстовая природа обращений писателя к «Пиковой даме» исследована в меньшей мере. Включенность работы в современный научный контекст определяется также тем, что исследование принципов и специфики взаимодействия поэтик нескольких авторов, истории восприятия и изучения повести Пушкина «Пиковая дама» относится к целому ряду актуальных и активно развивающихся областей гуманитарного знания, таких, как рецептивная эстетика, диалог культур, теория интертекстуальности, теория больших текстовых образований (сверхтекстов).
Объектом данного исследования являются проекции пушкинских произведений в творчестве Достоевского. Предмет исследования - код «Пиковой дамы» и его трансформация в произведениях Достоевского.
Научная новизна данной работы заключается в том, что в ней впервые комплексно описывается код повести Пушкина «Пиковая дама», выявляется и анализируется при последовательном выделении системы подкодов, ядерных и
1 В частности того, что большое количество русских и зарубежных произведений связано с «Пиковой дамой» многочисленными интертекстуальными связями. Текст данного произведения многократно интерпретировался в различных постановках, киноверсиях, иллюстрациях и т.д. «Пиковая дама» породила огромное количество литературоведческих работ и историко-биографических разысканий. Содержание повести прочно вошло в массовое сознание, при этом влияние «Пиковой дамы» проявляется на уровне коллективного бессознательного (например, в детском фольклоре). См.: Топорков А.Л. Пиковая дама в детском фольклоре: От вызываний Пиковой дамы до семейных рассказов / Сост. А.Ф. Белоусов. - М.: Ладомир, ООО «Изд-воАСТ-ЛТД», 1998. - С. 15-56.
периферийных элементов его структура и закономерности; в рамках названного кода выделяется семантическая триада сиротства как ядерный компонент структуры кода пушкинской повести; доказывается гипотеза о том, что совокупность связей произведений Достоевского с «Пиковой дамой» Пушкина, за некоторым исключением, является не комплексом интертекстуальных связей, а сегментом Пушкинского текста русской литературы; впервые анализируется специфика использования в творчестве Достоевского периферийных элементов кода «Пиковой дамы».
Цель исследования - анализ и описание кода «Пиковой дамы», механизмов его перекодирования, отбора его элементов и специфики их функционирования в творчестве Достоевского.
В соответствии с поставленной целью определяются задачи работы:
Проанализировать и описать код повести Пушкина «Пиковая дама», вычленив подкоды (персонажный, числовой, именной и др.), ядерные и периферийные элементы.
Рассмотреть принципы отбора и особенности перекодировки элементов кода «Пиковой дамы» в творчестве Достоевского, функциональность использования как отдельных элементов кода, так и самого кода «Пиковой дамы» в целом.
Показать, что использование Достоевским претекста пушкинской повести является системным, образующим благодаря использованию кода «Пиковой дамы» своего рода субтекст.
Определить особенности и место в коде «Пиковой дамы» триады мотива сиротства и специфику ее использования в творчестве Достоевского.
Охарактеризовать специфику включения в произведения Достоевского периферийных элементов кода «Пиковой дамы».
Методологию данной работы составляют сравнительно-типологический и структурно-семиотический методы. Используются также элементы рецептивного подхода. Применение данных методов и подходов обусловлено характером исследования. Теоретической базой работы послужили труды отечественных и зарубежных литературоведов и лингвистов в области теории сверхтек-
17 ста, интертекста (Р. Барт, В.Н. Топоров, Н.Е. Меднис и др.), семиотики (У. Эко, Ю.М. Лотман и др.), пушкинистики (Д.Д. Благой, Г.В. Краснов, В.В. Виноградов, В.Э. Вацуро, С.Г. Бочаров и др.), работы по изучению поэтики Достоевского (М.М. Бахтин, А.Л. Бем, Н.Д. Тамарченко, В.А. Викторович и др.). На защиту выносятся следующие положения:
Проявления кода «Пиковой дамы» в произведениях Достоевского представляют собой сегмент Пушкинского текста русской литературы.
Код пушкинской повести - сложная система знаков, которая в рецепции существует как подвижная взаимосвязь ядерных и периферийных элементов.
Код «Пиковой дамы» выборочно транспонируется в произведения Достоевского, где меняется в соответствии с принципами поэтики данного автора, но остается при этом узнаваемым.
Основной способ транспонирования кода «Пиковой дамы» в произведениях Достоевского связан с переносом и перекодировкой ключевой триады мотива сиротства «тиран - сиротка - освободитель».
Специфичность использования Достоевским элементов кода «Пиковой дамы» заключается не только в перекодировке, транспонировании их с помощью самых разных подсистем и уровней претекста, но и в специфическом использовании им периферийных элементов данного кода, с последующим их перемещением в разряд ядерных.
Теоретическая значимость работы заключается в расширении и уточнении концептуального аппарата теории сверхтекста, дальнейшей разработке таких проблем литературоведения, как разграничение понятий сверхтекста и ин-тертекстекстуальности, описания родо-видовых взаимоотношений сверхтекста и его сегментов, в освещении такого сравнительно нового для литературоведения объекта изучения, как Пушкинский сверхтекст на примере рассмотрения одного его сегмента - «Пиковая дама» в творчестве Достоевского.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в вузовских курсах истории русской литературы, введения в литературоведение, анализа и интерпретации
18 текста, спецкурсах по теории сверхтекста, по поэтике Пушкина и/или Достоевского, в работе спецсеминаров, при изучении интертекстуальных связей Пушкина и Достоевского.
Апробация работы. Концепция, основные положения и результаты исследования докладывались на следующих конференциях: на Конференции молодых ученых (Институт филологии Сибирского отделения РАН, Новосибирск, апрель 1999); на конференции «Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении. Интерпретатор и текст: проблема ограничений в интерпретационной деятельности» (Новосибирск, октябрь 2004); на Конференции молодых ученых (Новосибирск, апрель 2006); на Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Наука. Технологии. Инновации» НТИ-2006, направление «Гуманитарные науки и современность» (НГТУ, Новосибирск, 8 декабря 2006 г.) и на аспирантских семинарах филологического факультета Новосибирского государственного педагогического университета. По теме исследования имеется четыре публикации.
Структура диссертации обусловлена логикой исследования заявленной проблематики и ходом выполнения поставленных задач. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность и новизна, определяются цель, задачи, структура работы, теоретическая и практическая значимость исследования, обозначаются методы и материал исследования, содержится краткая характеристика современного состояния разработки проблемы. Первая глава посвящена описанию кода «Пиковой дамы» Пушкина как семиотического феномена. Во второй главе анализируются принципы использования ядерных и периферийных элементов кода «Пиковой дамы» в поэтике Достоевского. Третья глава посвящена рассмотрению интертекстуальных связей творчества Достоевского с «Пиковой дамой». В заключении обобщаются результаты исследования и делаются выводы по диссертации в целом.
