Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Исторический анализ русского православного храмового строительства на востоке Азии
1.1. Деятельность Русских Духовных миссий на востоке Азии 13
1.2. Возникновение основных типов православных церковных построек в Китае 25
1.3. Русский православный храм в образе и структуре зарубежного города 34
Глава II. Архитектурно-планировочные и объемно-пространственные композиции православной архитектуры в Китае
2.1. Анализ архитектурно-планировочной структуры монастырей Пекинской Русской Духовной миссии 45
2.2. Особенности строительства церквей-школ на станциях Китайской Восточной железной дороги 60
2.3. Объемно-пространственная композиция храмов и часовен 70
Глава III. Стилистика и символика русских церковных сооружений на востоке Азии
3.1. Русские храмы в Китае как символы России 91
3.2. Стилистические особенности храмов 99
3.3. Отличительные черты православного церковного зодчества в Японии (конец XIX - начало XX вв.) 121
Заключение 131
Приложение 135
Библиография 141
Иллюстрации 156
- Деятельность Русских Духовных миссий на востоке Азии
- Анализ архитектурно-планировочной структуры монастырей Пекинской Русской Духовной миссии
- Русские храмы в Китае как символы России
Введение к работе
Русское архитектурное наследие начала XVIII - середины XX вв. за рубежом является малоизученной страницей в истории отечественной архитектуры. В настоящее время большой научный интерес представляют различные аспекты русской культуры в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в том числе история развития православного храмового зодчества на территории Китая. В силу известных политических факторов данная тема для российских ученых до 1980-х гг. являлась закрытой.
В петровское время в развитии политических и культурных связей между Российской и Цинской империей большую роль сыграла Русская Духовная миссия, основанная в 1712 г. в Пекине. В результате расширяющейся миссионерской деятельности на протяжении XVIII - XIX вв. возводились православные монастыри и отдельные храмы в городах Китая (Пекин, Тяньцзин, Ханькоу, Калган, Урумчи и др.). Новый, качественно иной этап строительства храмов начался с возведением Китайской Восточной железной дороги (1897-1903 гг.). Вдоль нее закладывались новые станционные поселки и города, в которых активно строились русские храмы и часовни.
Политические события в России в 1917-1920 гг. вызвали волну эмиграции русского населения в зарубежные страны - Бразилию, США, Корею, Китай, Японию. В диссертационном исследовании акцент сделан на изучении православного храмового строительства в Китае, поскольку именно в этой стране сосредоточилось наибольшее количество русской диаспоры и где усилиями российских эмигрантов широко развернулось православное церковное строительство, чему способствова-
5 ло образование самостоятельных епархий на китайской территории, подчинявшихся Зарубежной Православной Церкви.
Актуальность темы исследования связана с необходимостью изучения православной церковной архитектуры на востоке Азии, обу-словленой потребностью восстановления полной картины истории русского зодчества. Поскольку в России в связи с революционными событиями после 1917 г. церковное строительство прервалось на очень длительный период, то исследование архитектуры храмов на востоке Азии помогает проследить пути развития русского церковного зодчества до середины XX в. Русские храмы, монастырские комплексы и часовни, построенные на востоке Азии, в настоящее время в большинстве своем утрачены. Тем более ценна вводимая в научный обиход аналитическая и графическая информация о них.
Цель исследования - восстановление возможно более полной картины развития русского церковного зодчества на востоке Азии начала XVIII - середины XX вв., выявление архитектурных особенностей православных храмов, определение их значимости для общерусского зодчества.
Основные задачи:
- выявить русские церковные постройки, существовавшие на
востоке Азии;
-систематизировать и обобщить разрозненные сведения о них;
определить градостроительную роль исследуемых памятников;
составить типологическую классификацию церковных построек;
проанализировать основные принципы застройки монастырских комплексов;
исследовать объемно-планировочные и композиционные решения церковных сооружений;
выявить символическое наполнение и стилистические особенности православных храмов;
определить место и значение православного зодчества на востоке Азии в общем развитии русской архитектуры.
Предмет исследования составляют являются особенности православной храмовой архитектуры на востоке Азии, обусловленные географическим положением, удаленностью от культурных центров России, исторической ситуацией.
Объект исследования - храмы, часовни и монастырские комплексы, проекты петербургских и местных архитекторов, строивших на востоке Азии.
Границы исследования. Территориальные границы - города и станционные поселки, созданные в полосе отчуждения Китайской Восточной железной дороги (Харбин, Дальний, Маньчжурия, Порт-Артур, ст. Пограничная, ст. Мурен и др.), исторически сложившиеся китайские города, такие, как Пекин, Шанхай, Урумчи, Тяньцзин, Ханькоу, Калган, Сахалящ а также некоторые города Японии (Хакодатэ, Токио, Мацуяма, Осака, Нагасаки). Хронологические границы - период с 1727 г. (год основания первой православной церкви на территории Китая) - до середины XX в. (прекращение деятельности Пекинской Русской Духовной миссии и строительства храмов в связи с началом "культурной" революции в Китае).
Степень изученности проблемы. Литература, посвященная русской эмиграции на северо-востоке Азии, довольно многообразна. Начиная с середины 1990-х гг., интерес исследователей к теме русской эмиграции в этом регионе не иссякает до сих пор. Наряду с большим количеством статей, появился целый ряд обобщающих монографий. Вместе с тем архитектурная проблематика этой темы остается слабо изученной. Значительное количество статей о деятельности Харбинской
епархии и в целом Пекинской Русской Духовной миссии публиковалось в периодической печати конца XIX - начала XX в.: "Заря" [127,140, 165, 166, 189, 194, 197], "Хлеб Небесный" [193], "Русский настольный календарь" [148], "Рубеж" [162].
Сведения о некоторых русских православных постройках в Китае, представляющие собой отдельные факты из истории возведения храмов, содержат такие альбомы, как "Русские в Шанхае" Жиганова В.Д. [146], "XX лет Харбинской епархии" Сумарокова ЕЛ. [169]. Наибольшее количество информации о православных храмах-школах и общей хронологии строительства КВЖД содержат "Альбом сооружений и типовых чертежей Китайской Восточной Железной Дороги (1897-1903 гг.)" (1903 г.) [1] и "Альбом сооружений Китайской Восточной железной дороги (1897-1903 гг.)" (1905 г.) [2]. В популярной книге Мелихова Г.В. "Маньчжурия далекая и близкая" [97] подробно описаны жизнь и быт русской диаспоры в полосе отчуждения Китайской Восточной железной дороги, история строительства некоторых храмов. Различным аспектам изучения духовной жизни российских эмигрантов, истории создания православных приходов посвящены работы Ковалевского Е.П. [56, 57], Печерицы В.Ф. [111, 142, 143], ПоздняеваД. [45], Тыкоцкого Б.Г. [176], ТаскинойЕ.П. [170, 171]. Богатый фотоиллюстративный материал, отображающий состояние православных храмов в Харбине на 1930-е гг., представлен в книге Тыкоцкого Б.Г. "Православные храмы Харбина" [176], однако в данном источнике отсутствует архитектурно-художественный, стилистический анализ храмов. Многочисленные путеводители по Транссибу и КВЖД, издававшиеся с 1898 по 1915 гг. [132, 160], давали представление о городах, отдельных крупных объектах в районе строительства дороги. Сведения об архитектурно-планировочных структурах городов в полосе отчуждения Китайской Восточной железной дороги содержат в себе работы Козыренко Н.Е. [59, 60], Кради-
наН.П. [65,69,72], Левошко С.С. [92,91]. Обзор планировочной системы г, Дальнего приведен в книге Борисовой Е.А. "Русская архитектура конца XIX - начала XX вв." [15].
В исторических обзорах Китайской Восточной железной дороги [42, 43, 48-50] приводятся планы городов Дальнего и Харбина, различные факты по сооружению КВЖД и сопутствующих ей объектов. Китайский профессор Чан Хуайшен в своей книге "Архитектура города Харбина" [181] представляет подробную картину современного состояния различных общественных и жилых зданий периода строительства КВЖД, но вместе с тем православной храмовой архитектуре автор почти не уделяет внимания.
История создания некоторых русских храмов в Японии представлена в исторических исследованиях Кожевниковой И.А. [58], Гузано-ва В.А. [30], посвященных изучению деятельности святителя Николая Японского. Но, в связи с отсутствием архитектурной документации, сведения, изложенные в работах этих авторов, далеко не полны, а иногда и противоречивы. Отдельные чертежи планов, изображения внешнего вида русских храмов в Японии встречаются в периодических изданиях начала XX в.: "Церковный вестник" [196], "Собор в Токио" [165], "Родина" [147], в фотоальбомах редкого фонда ДВГНБ [138-139]. Однако все эти материалы содержат разрозненную информацию описательного и фактологического характера и освещают лишь некоторые аспекты истории строительства русских храмов на востоке Азии и в них представлен внешний облик некоторых из них. В публикациях отсутствует анализ архитектурно-планировочных, конструктивных и стилистических особенностей русских православных храмов, очень мало сведений об архитекторах и строителях этих зданий.
Следует отметить, что с 1917 по 1980-е гг. в России практически не было публикаций о православном церковном зодчестве в Китае и
9 Японии. Вместе с тем в Харбине церковная жизнь постоянно была в центре внимания. Издавались религиозного содержания журналы, а в начале 1940-х гг. в Харбине была начата работа по написанию книг-исследований, посвященных каждому из харбинских храмов. Авторами этих исследований по воссозданию истории харбинских храмов были студенты Богословского факультета института Святого Владимира, К сожалению, эти опубликованные работы, хранящиеся в архивах Харбина, для российских исследователей остаются недоступными. Среди них необходимо назвать солидную монографию М. Комаровой "История Благовещенской церкви в Харбине" [61]. Не меньший интерес представляет также книга Т. Жилевич "В память об усопших в земле маньчжурской и хар-бинцах" [37], основанная на богатой коллекции фотографий, выполненных отцом автора этого исследования, где уделяется внимание и православным храмам Харбина.
Упоминания о первых русских храмах в Китае и Японии появляются в работах, посвященных изучению деятельности Русский Духовных миссий на востоке Азии. Немаловажное значение для исследования храмовой архитектуры на востоке Азии имеют сборник статей по истории Российской духовной миссии "Православие в Китае (1900-1997 гг.)" [119] и работа священника Д. Поздняева "История Российской Духовной Миссии в Китае" [45], в которой показана история православной церкви в Китае на протяжении XX в.
Среди появившихся в последнее десятилетие изданий наибольший интерес представляют монографии и статьи Крадииа Н.П. [62-72], Левош-ко С.С. [86-92], Троицкой Т.Ю. [173], раскрывающие не только отдельные аспекты изучения русского храмового зодчества в Китае, но и историю строительства многих церквей. Однако данные исследования также не охватывают весь пласт православной церковной архитектуры на востоке Азии. Целый комплекс вопросов и аспектов храмового строительства, касающихся
10 стилистического решения фасадов, градостроительной роли, объемно-пространственной композиции, символики, функционально-типологической классификации храмов, по-прежнему остается неизученным и неисследованным.
Теоретическая база исследования. Всестороннее архитектурное исследование православных церковных сооружений на территории Китая и Японии потребовало, наряду с выявлением наиболее полных фактологических данных, включения их в контекст общей картины развития русской церковной архитектуры и градостроительства начала XVIII - середины XX вв. Это обусловило обращение к трудам таких известных авторов, как Гуляницкий Н.Ф. [149-152], Иконников А.В. [39], Кириченко Е.И. [51], Бондаренко И.А. [14-16], Саваренская Т.Ф. [156], Борисова Е.А. [13], Хаит Л.В. [195], Орфинский В.П. [109], Савельев Ю.Р. [158, 159] и др. Особое значение для проведения сопоставительного анализа с историей развития церковной архитектуры в России имели труды таких авторов, как Туманик А.Г. [175], Кудрявцев М.И. [77, 78], Ополов-ников А.В. [108,], Бусева-Давыдова И.Л. [17], Плужников В.И. [116] и др., посвященные исследованию российского церковного зодчества, градостроительства, а также аспектов символики и семантики храмовой архитектуры.
Для определения роли и значения исследуемых храмов в градостроительной структуре городов в Китае важны историко-градостроительные исследования Саваренской Т.Ф. [156], Гуляницко-гоН.Ф. [149-152], Кириченко Е.И. [51],ШквариковаВ.А. [185].
Влияние национальных традиций китайской архитектуры на стилевое решение православных церковных построек первоначального периода выявлялось с привлечением трудов по всеобщей истории архитектуры.
Методика исследования основана на выявлении, обобщении, систематизации печатных и, в основном, архивных источников. При
11 обработке материалов применены методы сравнительного анализа, типологической классификации. Достижение сформулированных целей осуществлялось при помощи метода исторической реконструкции архитектурного явления храмового зодчества, выполненной на основе историко-графического материала, посредством анализа и обобщений. В процессе исследования были изучены фонды Российского Государственного Исторического архива (РГИА) и Государственной Публичной Исторической библиотеки России им. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге, а также фонды Государственного Архива Хабаровского края (ГАХК) и Краевой научной библиотеки в Хабаровске.
Научная новизна и практическая значимость работы. Комплексное и всестороннее исследование православного церковного зодчества на востоке Азии проведено впервые. Выявлены и проанализированы все русские церковные постройки в Китае, появившиеся в период с 1727 по 1944 гг. Полученные результаты позволяют охарактеризовать основные этапы строительства православных храмов в Китае с учетом исторических, социальных и градостроительных факторов. На основе большого количества новых текстовых и графических материалов уточнены и систематизированы сведения о датах строительства церквей. Составлена типология церковных сооружений в Китае, выявлены их планировочные, композиционные и стилистические особенности, определены роль и значение русских храмовых построек в структуре некоторых городов Китая. Вновь выявленные материалы позволили обобщить разрозненные и фрагментарные сведения, имеющиеся в публикациях других исследователей, и помогли более полно представить картину развития русского православного зодчества в русском зарубежье в Китае. В научный обиход введены новые, ранее неопубликованные материалы. Проведенное исследование значительно расширяет данные о русском церковном зодчестве XVIII - XX вв. в зарубежье. Представленный в диссер-
12 тации материал может быть использован для подготовки обобщающих фундаментальных трудов по истории отечественной архитектуры, для дополнения учебных программ и курсов в архитектурных вузах, а также может быть востребован в краеведческих и религиозных изданиях по истории русской церкви.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации и отдельные результаты исследований были доложены на региональной научно-практической конференции "Духовная жизнь Дальнего Востока" в 2000 г., на международных научных конференциях "Новые идеи нового века" в 2005 и 2006 гг., а также опубликованы в шести статьях по теме исследования.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и примечаний. Приложения включают свод русских православных построек в Китае, список использованной литературы и иллюстративный материал.
Деятельность Русских Духовных миссий на востоке Азии
Русская Духовная миссия создавалась с целью организации постоянного дипломатического представительства России в Цинской империи (впоследствии республиканский Китай). Возникновение Миссии относится ко времени правления Петра I, когда в 1712 г. он направил в Китай группу священников для учреждения в Пекине Российской Духовной миссии (рис. 1.1.1, 1.1.2). "Петр I задумал составить для православных пленников в Китае специальную Миссию с заманчивой целью привести в русскую веру хана китайского с народом", - отмечает в своем исследовании иеромонах Николай [45, с. 18]. Правительство Российской Империи и Священный Синод ставили перед миссионерами задачу проповеди православия среди нехристианского населения Китая.
Подобные дипломатические делегации специального назначения отправлялись царским правительством совместно со Священным Синодом и в другие страны, например, в Японию, Израиль. Но уникальность Российской Духовной миссии в Китае состоит в том, что она, как показали исследования, стала первой по времени образования из всех зарубежных миссий Русской Православной Церкви. Например, Русская Духовная миссия в Иерусалиме была образована в 1847 г. [74, с. 11], создание Православной миссии в Японии относится к 1870 г. [58, с. 23]. Прибывшие в Пинскую империю миссионеры обосновались в Пекине. Центр миссионерской организации расположился на участке возле Северной Пекинской стены. Впоследствии здесь возникло монастырское подворье Российской Духовной миссии (рис. I. 1.3). Китайские правители благосклонно отнеслись к идее создания представительства Русской Православной Церкви на территории своей страны. Православная миссия должна была придерживаться границ только нравственно-религиозной сферы, что существенно отличало ее от других христианских миссий. Католические и протестантские вероисповедники в Китае зачастую подвергались гонениям. Они вызывали озлобление китайских богдыханов и чиновников своей пропагандой, преследующей сугубо коммерческие цели [121].
Таким образом, не имея препятствий, "...договоренность с маньчжурскими правителями Китая об основании Российской Духовной миссии в Пекине, ее местоположении, статусе, составе, содержании была официально зафиксирована в 5-й статье русско-китайского Кяхтинского трактата 1727 г," [45, с. 9]. Помимо основной цели (обращение в православную веру китайцев) Духовная миссия должна была выполнять не менее важные дипломатические, а также научные функции.
Для выполнения основной поставленной задачи проповеди православия и обращения в русскую веру китайского населения миссионерам необходимо было изучать китайский и маньчжурский языки. Знание языков требовалось и для исследования культуры Цинской империи. Когда в 1861 г. произошло разделение Российской миссии в Пекине на Дипломатическую и Духовную [196], деятельность последней сконцентрировалась на научном изучении Китая: истории, географии, астрономии, религии, народных обычаев, философии. На европейские языки членами Российской Духовной миссии были переведены фундаментальные труды по китайской истории, философии, религии, литературе, астрономии. Сочинения и переводы с китайского иеромонахов Иакинфа (Бичури-на), Николая (Адоратского), Алексия (Виноградова), митрополитов Иннокентия (Фигуровского), М. Храповицкого, А.Л. Владыкина, архимандритов Гурия (Карпова), Палладия (Кафарова), Петра (Каменского), И. Россохина и других открывали для российской и мировой науки языковые, культурные особенности народов Цинской империи: китайцев, маньчжуров, монголов, уйгуров, тибетцев и др. Таким образом, активная научная деятельность русских миссионеров способствовала установлению культурных связей между Китаем и Западом [45].
В период с 1712 по 1861 гг. определились и сформировались основные центры православия в Китае. Кроме Пекина, ставшего административным центром Русской Духовной миссии, миссионерские станы образовались также в городах Калгане, Пей-тай-хо. Одним из первых был основан миссионерский стан в Фынкоу [196]. Вместе с тем православное духовенство стало испытывать трудности в деле обращения в православие народов Цинской империи. Главным препятствием считалось конфуцианство, оказывавшее гораздо более сильное влияние на население Китая.
Антимиссионерские выступления не затрагивали Русскую Духовную миссию. Это обуславливалось тем, что русские миссионеры, следуя инструкциям Министерства Иностранных Дел и Священного Синода Российской Империи, всегда находились в состоянии подчинения местным властям, не вмешиваясь в гражданские дела и внутреннюю политику Китая. Исключение составил лишь 1900 г., когда в результате восстания ихэтуаней (более известного под названием "боксерское восстание") против иностранных духовных миссий, миссионеров и китайцев-христиан были разрушены все сооружения монастырского подворья Русской Духовной миссии в Пекине: уничтожена Успенская церковь, сожжена библиотека, архив, типография. Границы деятельности Пекинской Духовной миссии значительно расширились к концу XIX в. Проповедь православия велась и за пределами основных религиозных центров: в окрестностях предгория Си-шань, восточнее Пекина - в городах Гунчжоу, Калгане, а также в Чжосяне, Фаншане, Юнпине, Губэйкоу, Бадаханьгоу, Чжанцзякоу, Тяньцзине, Бэйдахэ, в южных районах - в Шанхае, Ханькоу, в северовосточных - в Шеньяне, Чаньчуне, Хайларе, Якэса, Урумчи, Шипу, Циндао, Янтао, Амой и пр. [52]. Во всех вышеперечисленных пунктах возводились миссионерские станы, Проповедническую работу сопровождало строительство храмов, которое велось, помимо Пекина, в Тяньцзине, Урумчи, Шанхае и др. Однако капитальных церковных построек в этот период в Китае было совсем немного. По данным отчета начальника Пекинской Духовной миссии за 1898 г., к концу этого года она имела всего пять церквей и столько же священнослужителей. "Число всех китайцев, принявших православную веру к концу XIX в., превысило 1000 человек" [52, с. 27]. Таким образом, первоначально поставленные перед российскими миссионерами задачи распространения православного вероучения и обращения в православие коренного населения достигались лишь частично. Гораздо более значимым явлением стало то, что миссионерская работа подготовила почву для крупномасштабного церковного строительства на территории Китая.
Анализ архитектурно-планировочной структуры монастырей Пекинской Русской Духовной миссии
Всего в ходе развития русского градостроительного искусства сложилось пять типов подворий, разделяемых по функциональному признаку: архиерейское, монастырское, синодальное, паломническое и духовных миссий [74]. Подворья духовных миссий, основанные за пределами Российской Империи, имеют свои особенности. В отличие от России, за рубежом и, в частности, в Китае, существовали с момента своего основания подворья всего двух типов - подворья духовных миссий и паломнические подворья. Однако, расположенные на территории другой страны, они, наряду со своим прямым назначением, должны были представлять Русскую Православную церковь за границей, т.е. выполнять еще одну функцию - дипломатическую.
В России в XVIII в. шло сокращение образования новых монастырей в связи с секуляризацией церковных земельных владений и запретом на каменное строительство. Многие из уже существующих монастырей упразднялись. "Монастырские соборы становились приходскими церквами, ... участки постепенно переходили к светским владельцам. Упраздненный монастырь как бы растворялся в городе: изолированные островки внутри городской застройки - монастырские ансамбли - включались в общий порядок улиц" [152, с. 134]. Строительство новых монастырей, начиная с XVIII в., осуществлялось в основном на окраинах Российской империи или за ее пределами, на территориях других стран. Вне государства основывались монастыри миссионерских и паломнических подворий.
Архивные документы, найденные в результате исследований автора (генеральные планы подворий, чертежи планов и фасадов монастырских сооружений), а также фактологический материал дают основу для изучения особенностей композиционно-пространственной, архитектурно-планировочной структуры, функционального состава сооружений русских православных монастырей в Китае. Анализ проведен на примере Сретенского и Успенского монастырского подворья в Пекине, а также подворья Пекинской Духовной миссии в Пей-тай-хо, Казанско-Богородицкого и Богородице-Владимирского, единственного женского монастыря, созданных русскими миссионерами в период второй половины XVIII - начала XX вв.
Сретенский монастырь Северного подворья Русской Духовной миссии в Пекине. Прибывшим в Пекин в 1712 г. первым миссионерам был отведен небольшой участок земли возле Северной Пекинской стены. Площадь его составляла 2800 кв. саженей (рис. 1.1.3) [117]. Позднее в Пекине по соседству с российской Дипломатической миссией расположились дипломатические представительства других государств, и это место вскоре стало называться Посольским кварталом на улице Дунцзяомииьсян. "...Пекин меньше других городов подвергался иностранному влиянию. Оно ограничилось территорией дипломатического квартала, появившегося в городе в 1860 г.". [26, с. 256]. Освящение церкви в честь праздника Сретения Господня при подворье Русской Духовной миссии состоялось 20 декабря 1736 г., и с этого времени начал свое существование Сретенский монастырь.
Участок, на котором расположился посольский двор Русской Духовной миссии, разделялся стеной в направлении север-юг на две части: представительскую и монастырскую (рис. И.1.1). Правильные геометрические очертания Пекинской городской стены, к которой вплотную прилегала территория русского представительства, задавали жесткую прямоугольную форму земельного участка Пекинской Духовной миссии, близкого в плане к квадрату, Вместе с тем стремление к геометрической правильности ограждающих конструкций было одним из главных принципов построения монастырских ансамблей и в русском градостроительстве [149]. Прямоугольные очертания стен имеет Донской монастырь в Москве, Серафимо-Дивеевский монастырь в окрестностях Нижнего Новгорода и многие др. Но существенное отличие планировки Сретенского монастырского подворья в Пекине от планировки древнерусских монастырей заключается в том, что угловые точки и входная часть ограждающей монастырской стены не фиксируются традиционными угловыми и периметральными башнями и надвратной колокольней или звонницей. Очевидно, это обуславливалось отсутствием необходимости в фортификационной функции монастыря.
Вход на территорию, принадлежащую Русской Духовной миссии, осуществлялся через неширокий проем в южной части стены, ограждающей весь участок, ведущий на представительскую часть. Два небольших служебных помещения оформляли вход. Визуальная ось была направлена на главное здание дипломатического представительства. Перед ним располагалась площадь вытянутой прямоугольной формы. С западной и восточной сторон пространство центральной площади подворья фланкировалось стоящими симметрично относительно главной визуальной оси вспомогательными строениями (жилыми, служебными). Сквозной проем в главном здании комплекса, оформленный колоннадой, выходил на задний двор, ограниченный северным рядом служебных, хозяйственных и жилых помещений. Строго симметричная композиция посольского двора, таким образом, состояла из последовательно расположенных по продольной оси входной группы, площади, здания посольства, а также северного, западного и восточного ряда жилых и служебных строений. Второстепенная поперечная ось планировочной композиции комплекса фиксировалась небольшой разграничительной стенкой с входным проемом, находящейся на площади перед главным зданием дипломатического посольства. Расположение всех сооружений Сретенского монастырского подворья подчинялось строгой ориентации по сторонам света. Все постройки комплекса были одноэтажными.
Очевидно, что представительская часть территории застраивалась на основе предварительно составленного генерального плана. Дальнейшая застройка территории Пекинской Духовной миссии шла хозяйственным способом, т.е. по мере надобности сооружались постройки на небольшом участке продолговатой формы, прилегавшем с восточной стороны к посольскому двору. Вход на эту подсобную территорию располагался справа от главных ворот. В северной же части хозяйственный участок плавно перетекал в задний двор за зданием посольства. К западу от него находился входной проем в стене, разграничивающий монастырскую и представительскую территорию. Поскольку размещение монастыря предполагалось к западу от посольского двора, то построенный храм оказался обращенным к выходу восточной стороной.
Русские храмы в Китае как символы России
Начиная с древних времен, в отечественной архитектуре утвердились повторяющиеся из века в век, в той или иной интерпретации, однотипные семантические и символические системы. В русской архитектуре каждое храмовое сооружение или монастырский комплекс наполнены сложным сакральным полем и "именно сакральная сущность храма первична и первостепенна: именно она в качестве основы формирует храм как синтетическое явление культуры, определяющее воздействует на любую иную из его сторон - архитектурно-градостроительную, художественную, обрядовую, социальную" [175, с. 108]. Идейно символическая сущность христианского храма включает в себя три группы функциональных систем. К первой функциональной системе относятся храмы с мемориально-поминальной функцией, которой наделялось большинство храмов, созданных за рубежом, в частности, в Китае и Японии,
Храмы с мемориально-поминальной функцией - это прежде всего кладбищенские храмы-мемориалы и часовни, которые превращались в памятники русской истории и культуры. Например, часовню во имя Христа Спасителя в г. Тяньцзине (1909 г.) выстроили в память русских воинов, погибших во время "боксерского восстания" 1900 г. Она стала первой русской часовней-памятником на территории Китая, Трагические события, связанные с восстанием ихэтуаней против иностранных миссионеров, отразились и во многих других церковных сооружениях в Китае. Например, в Пекине на Северном подворье Успенского монастыря в 1902 г. выстроили храм-памятник в честь Всех Святых Мучеников над склепом, где находилась братская могила 222 православных китайцев (рис. II. 1.10). Еще один храм-памятник, посвященный военным событиям начала XX в. в Китае - церковь в честь праздника Иверской иконы Божией Матери в Харбине (1908 г., архитектор Денисов К.Х.), (рис. Ш.1.1).
События русско-японской войны 1904-1905 гг. также определили символическое наполнение архитектуры храмов с мемориально-поминальной функцией. Множество таких храмов возводилось на военных кладбищах, созданных специальной Государственной комиссией, командированной императором Николаем II с целью увековечивания памяти жертв войны. В результате деятельности Государственной комиссии останки русских воинов были перенесены с мест сражений на военные кладбища, где они имелись, и были обустроены новые кладбища в городах Мукдене, Порт-Артуре, Дальнем, Харбине [146]. Строительство храмов-мемориалов и памятных часовен на каждом из вновь сооружаемых кладбищ являлось, таким образом, неотъемлемой частью государственной политики России.
Несмотря на то, что архитектура храмов-памятников наполнялась мемориально-поминальным символическим смыслом, топонимика оставалась неизменной, храмы освящались традиционно - в честь русских святых, во имя Спасителя и Божией Матери, в честь великих и двунадесятых церковных праздников. Это оставалось неизменным. В Порт-Артуре кладбищенская часовня во имя Святого Равноапостольного князя Владимира (1912 г.) стала "самым большим мемориалом русско-японской войны в Китае" [89, с. 418]. Выстроенная на месте исторических событий, часовня призвана была прежде всего зафиксировать мемориальность места, возможно поэтому ее архитектура не относится к византийскому стилю, несмотря на освящение в честь Святого Равноапостольного князя Владимира.
В интерьерах многих храмов-памятников мемориальная функция выражалась в устройстве памятных досок с перечислением имен погибших и росписей стен в батальном жанре вместо традиционных для храмовой архитектуры сюжетов на библейские темы. Например, в интерьере церкви в честь праздника Иверской иконы Божией Матери (арх. Денисов К.Х., г. Харбин, 1908 г.) построенной в память русско-японской войны, присутствовали росписи на военно-патриотическую тематику.
Часовня-памятник во имя Христа Спасителя на русском воинском кладбище в Мукдене (1911-1912 гг.), выстроенная в неорусском стиле, отличалась своеобразной объемно-пространственной композицией. Шле-мовидный купол, доминирующий во внешнем облике часовни, перекрывал восьмигранный объем сооружения из серого гранита, стоявшего на ступенчатом основании. Архитектурно-художественные средства, создающие впечатление величественности, подчеркивали символическое наполнение храма-мемориала, посвященного памяти русских воинов.
Памятная часовня располагалась также на воинском кладбище в Дальнем (рис. III. 1.2) [89, с. 419]. Расширенная в дальнейшем пристройками до размеров храма, часовня была освящена во имя Святого Архистратига Божия Михаила в І905 г. Выявлению мемориально-поминального назначения кладбищенской часовни способствовало умелое использование природного ландшафта, когда церковное сооружение стояло на террасированной возвышенности, по склонам которой располагались могилы. Православные храмы в Китае, их семантические поля выражали духовность русской эмиграции, неизменность ее убеждений относительно религии, проникновение русской православной культуры в китайскую среду. Осмысление православного храма как символа Родины, религиозной России в сознании русских людей имеет глубокое обоснование. Туманик А.Г. считает, что "русская традиция толкования идеи христианского храма, достигнув наивысшего развития, своеобразного эмоционально-интеллектуального пика в первой половине XVII в., привела к отождествлению храма как идеи с идеальной сущностью православной России - "прославленной Руси". Очевидно, что понятие о христианском (православном храме) как "реальном символе" Руси Святой стало определяющим для русского религиозного сознания, как в сфере духовного самосовершенствования личности человека, так и в сфере самореализации ее в творчестве материальном" [175, с. 117].
