Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Проблема: Связь функциональных асимметрий человека с некоторыми параметрами психологического времени в норме и патологии (обзор литературы) 13
1.1. Философско-психологические аспекты проблемы времени 13
1.2. Психофизиологический подход к проблеме психологического времени 32
1.3. Особенности признаков ФАМ у больных хроническим алкоголизмом 42
1.4. Цель и задачи исследования 49
ГЛАВА 2. Методики и материал исследования 54
ГЛАВА 3. Связь некоторых параметров психологического времени с индивидуальными профилями латеральности 63
3.1.Особенности временной перцепции у лиц с разными профилями латеральности 63
3..2. Особенности переживания времени и характер временных ориентации у лиц с разными профилями латеральности 75
3.3. Половые различия в характере временных ориентации, в особенностях переживания и восприятия времени 84
ЗАОбсуждение результатов 92
ГЛАВА 4. Особенности психологического времени у больных хроническим алкоголизмом 107
4.1. Характер временных ориентации, восприятия и переживания времени у больных хроническим алкоголизмом 107
4.2.Структура латеральных признаков у больных хроническим алкоголизмом 113
4.3 .Характер временных ориентации, восприятия и переживания времени у больных хроническим алкоголизмом с учетом ИПЛ испытуемых 117
4.4 Обсуждение результатов 124
Заключение 137
Выводы 142
Литература
- Философско-психологические аспекты проблемы времени
- Особенности признаков ФАМ у больных хроническим алкоголизмом
- Особенности переживания времени и характер временных ориентации у лиц с разными профилями латеральности
- Характер временных ориентации, восприятия и переживания времени у больных хроническим алкоголизмом
Введение к работе
Актуальность работы обусловлена необходимостью разработки проблемы нормы и ее индивидуальных различий с учетом функциональных асимметрий мозга (ФАМ), что представляет интерес для развития таких направлений как дифференциальная психофизиология и нейропсихология индивидуальных различий.
В настоящее время в психофизиологии активно разрабатывается концепция об иерархической организации субъективной реальности (Б. Г. Ананьев, 1977; В. Д. Небылицын, 1976; Г. А. Аминев, 1972; В. С. Мерлин, 1986; Н. Н. Данилова, 1992, 1998; Э. Г. Аминев, 1996; Т. Б. Великжани-на, 1998; Р. Г. Фаизова, 1999 и др.). Наряду с этим существует необходимость разработки индивидуальных различий здоровых людей с учетом особенностей межполушарных отношений (Е. Д. Хомская, И. В. Ефимова, Е. В. Будыка, Е. В. Ениколопова, 1997; В. А. Москвин, 1988).
Считается, что нейропсихологические основы индивидуальных различий заключаются в вариабельности сочетаний парциального доминирования сенсомоторных признаков, что определяет различный вклад функционально неравнозначных мозговых структур в процессы реализации высших психических функций (Е. Д. Хомская, 1987; В. А. Москвин, 1990). Правомерность такого подхода к типологии нормы была подтверждена рядом исследований, обнаруживших связи различных признаков асимметрий человека с его индивидуально-психологическими особенностями (Л. Л. Шмакова, С. Е. Воло-шенко, 1983; В. Н. Клейн, В. А. Москвин, А. П. Чуприков, 1986; Е. Д. Хомская, Ф. М. Гасимов, 1994; Е. Harburg et. al, 1981; С. Mascieaylor, 1981; W. Montgomery, G. Jones, 1984; N. Sakano, 1982). Было установлено, что у лиц с разными сочетаниями признаков парциального доминирования моторных и сенсорных систем обнаруживаются разные стратегий обработки вербально-логической и зрительно-пространственной информации, различия в регуля-торных процессах и в индивидуальных стилях эмоционального реагирования (В. А. Москвин, 1988, 1990), в динамических характеристиках двигательных функций (Е. Д. Хомская и соавт., 1997). Разработка проблемы психологического времени с позиций дифференциальной психофизиологии также является весьма актуальной, поскольку ни одна сфера жизнедеятельности человека не существует вне временного фактора, и, следовательно, нахождение мозговых механизмов психологического времени может обогатить представления об индивидуальных различиях психики здоровых людей.
Изучению особенностей психологического времени посвящено немало исследований (С. Л. Рубинштейн, 1989; А. Аарелайд, 1978; Н. И. Моисеева, 1980; Л. Я. Беленькая, 1948; Ю. М. Забродин, 1990,1983; Б. И. Цуканов, 1991; О. Е. Сурнина и соавт., 1991; Г. Вудроу, 1963; К. А. Абульханова-Славская, 1991; В. И. Ковалев, 1988, 1991; Е. И. Головаха, А. А. Кроник, 1984, 1991), однако в дифференциальной психофизиологии эта проблема все еще остается мало изученной. Тем более не достаточно разработана она с позиций функциональных асимметрий человека.
В настоящее время делаются попытки выявить психофизиологические основы отдельных параметров психологического времени, проанализировать их мозговые механизмы (Д. Г. Элькин, 1962; Т. А. Меринг, 1983; Л. Я. Бало-нов, 1980; Н. Н. Брагина, Т. А. Доброхотова, 1988, 1994), однако большинство из них выполнены на клиническом материале и экстраполяция полученных данных на здоровых людей возможна лишь в весьма ограниченных пределах.
Большое внимание уделяется выявлению физиологических основ психологического времени и у здоровых испытуемых. При этом основной акцент в данных работах делается на изучении характера восприятия коротких объективно-заданных временных интервалов (Р. И. Водейко, 1991; Т. Д. Джебраилова, 1995; Н. А. Фонсова и соавт., 1997; В. П. Лисенкова, 1966; Н. И. Чуприкова, Л. М. Митина, 1979) и практически не рассматриваются другие уровни психологического времени. Одним из направлений в этих исследованиях является изучение специфического участия левой и правой гемисфер в механизмах временной перцепции (Э. А. Костандов и соавт., 1984; Е. М. Гареев, 1987; О. И. Иващенко, Т. Н. Рещикова, 1987; Т. Б. Уткина, 1981). Однако полученные в этих работах данные зачастую разноречивы, что во многом обусловлено разнородностью методологических подходов, не учитываются в них и особенности функциональной асимметрии мозга.
Известно, что психологическое время не является искаженным отражением объективного времени, а выступает собственным временем психических процессов (Е. И. Головаха, А. А. Кроник, 1984). Людям свойственно ощущать время как плавно текущее или скачкообразное, сжатое или растянутое, пустое или насыщенное, по-разному относиться к прошлому, настоящему и будущему. В связи с чем, изучение психологического времени не может ограничиваться только исследованием характера временных ошибок и анализом мозговых механизмов при восприятии объективно-заданных временных интервалов. Психологии необходимы знания об индивидуальном времени личности, через призму которого субъектом воспринимается все происходящее.
В последнее время появляется все больше попыток разработать единый подход к изучению индивидуального «психологического времени». О. Н. Кузнецов с соавт. (1985) считают, что одновременное исследование различных аспектов восприятия и понимания времени у одного и того же человека позволяет интегративно оценить уровень развития отражения времени, а также его связь с особенностями личности и психических процессов. Исследования таких параметров психологического времени как характер временных ориентации, восприятия и переживания времени в зависимости от особенностей межполушарной функциональной асимметрии являются актуальными для общей психологии, дифференциальной психофизиологии и нейропсихологии индивидуальных различий.
Представляет также интерес проблема влияния полового диморфизма на характер временной перцепции, поскольку в современной психологиче ской литературе единой точки зрения на этот вопрос до сих пор не существует (А. С. Дмитриев, 1980). Скорей всего разногласия в значительной степени могут быть сняты при условии учета ФАМ испытуемых в процессе реализации экспериментальных процедур. Практически отсутствуют работы, в которых бы с психофизиологических позиций исследовались различия в особенностях переживания времени между мужчинами и женщинами.
Представляет интерес исследование особенностей психологического времени у лиц страдающих нервно-психическими заболеваниями. С учетом сведений о пагубном влиянии длительной алкогольной интоксикации на межполушарные отношения (Т. Н. Рещикова, 1980; О. А. Генкина и соавт., 1989; О. И. Иващенко и соавт., 1988), а также данных о наличии девиаций в распространении латеральных признаков у больных хроническим алкоголизмом (Е. В. Гурова и соавт., 1982, 1985; Т. В. Ковтун и соавт., 1989) получение таких фактов было бы желательно, т. к. они могли бы раскрыть особенности функционирования мозга, выявить возможные девиации в функционировании психологического времени в условиях патологии.
Цель исследования состояла в выявлении возможных связей индивидуальных профилей латеральности (ИПЛ) человека с некоторыми параметрами психологического времени в норме и патологии (с учетом полового диморфизма).
Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:
1. Установить различия в характере психологического времени между мужчинами и женщинами с учетом функциональных асимметрий испытуемых.
2. Определить стили восприятия объективного времени, характер переживания времени, особенности временных ориентации у лиц с разными вариантами ИПЛ.
3. Выявить особенности латерального фенотипа у больных хроническим алкоголизмом.
4. Раскрыть специфику временных ориентации, особенностей восприятия и переживания времени у больных хроническим алкоголизмом в целом.
5. Определить характер временных ориентации, переживания и восприятия времени у больных хроническим алкоголизмом с учетом индивидуальных профилей латеральности.
Гипотеза. Рабочая гипотеза исследования исходила из концепций Л. С. Выготского и А. Р. Лурия о системной динамической локализации высших психических функций, нейропсихологических представлений о мозге, как субстрате психических процессов и функциональной асимметрии, как одной из фундаментальных закономерностей работы мозга человека, а также положений о психологическом времени, изложенных в работах Е. И. Головахи, А. А. Кроника (1984,1988), А. Аарелайд (1978). Предполагалось, что между параметрами психологического времени и индивидуальными профилями латеральности должна существовать закономерная связь, что индивиды с разными вариантами ИПЛ будут обнаруживать различия в стилях временной перцепции, особенностях временных ориентации и переживании времени.
Альтернативой являлось представление о том, что индивидуальные профили латеральности не будут обнаруживать корреляций с параметрами психологического времени, т. е. у индивидов с разными вариантами ИПЛ будут отсутствовать различия в характере временной перцепции и переживании времени.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Психологическое время праворуких женщин с правыми признаками доминирования слухового и зрительного анализаторов отличается от психологического времени мужчин, имеющих аналогичные латеральные особенности.
2. Индивидуальные профили латеральности практически здоровых испытуемых обнаруживают корреляции с такими параметрами психологиче ского времени как характер временных ориентации, особенности восприятия и переживания времени.
3. Временная перцепция больных хроническим алкоголизмом характеризуется склонностью переоценивать и недоотмеривать временные интервалы. Им свойственно оценивать время как более дискретное, ненапряженное и менее приятное. Временная направленность больных характеризуется меньшей связью с настоящим временем и большей ориентацией в прошлое.
4. Качественные различия в параметрах психологического времени у больных хроническим алкоголизмом с правыми показателями в тестах на определение ведущей руки, уха, глаза и разными показателями пробы «перекрест рук» отсутствуют.
Научная новизна работы:
1. Впервые установлена закономерная связь индивидуальных профилей латеральности с такими параметрами психологического времени, как временная направленность, восприятие и переживание времени.
2. Обнаружены различия в особенностях временных ориентации, восприятия и переживания времени между мужчинами и женщинами (с учетом ИПЛ испытуемых).
3. Выявлены особенности психологического времени у лиц страдающих хроническим алкоголизмом.
4. Выявлено аномальное распределение индивидуальных профилей латеральности в системе измерений «рука - ухо - глаз» у больных хроническим алкоголизмом.
Теоретическое значение. Результаты исследования расширяют наши познания о психологическом времени человека с учетом особенностей его функциональных асимметрий, представляют интерес для теории восприятия и переживания времени, для клинической психофизиологии и нейропсихологии индивидуальных различий.
Практическое значение. Предложена методика экспресс диагностики индивидуальных стилей временной перцепции (что позволяет прогнозиро вать брадихронический и тахихронический типы восприятия времени), которая может найти свое применение в прикладной психологии при решении вопросов профотбора и профподбора. Полученные данные о наличии корреляции между особенностями переживания времени и ИПЛ человека могут быть использованы в медицинской психологии при осуществлении психо-коррекционных и психотерапевтических мероприятий. Разработаны предикторы диагностики алкоголизма по латеральным признакам человека и особенностям временной перцепции, что может быть использовано в целях дифференциальной диагностики. Выявленная специфика психологического времени больных алкоголизмом может быть использована в работе психологических консультативных служб, приниматься во внимание при организации профилактических мероприятий для лиц склонных к злоупотреблению алкоголем.
Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались на научно-методической конференции "Технологии образовательного процесса" (Оренбург, 1997), на II Всероссийской научно-практической конференции "Гуманизация образования - императив XXI века» (Пермь, 1997), на научно-методической конференции «Проблемы гуманитарного образования в высшей профессиональной школе» (Ижевск, 1997), на 1-й Международной конференции памяти А. Р. Лурия (Москва, 1997), на III Международной научной конференции по проблемам интеркультурной коммуникации "Европа будущего" (Оренбург, 1997), на II Международной научной конференции "Проблемы менеджмента и рынка" (Оренбург, 1997), на Международной научно-практической конференции «Инновационные процессы в образовании, науке и экономике России на пороге XXI века» (Оренбург, 1998), на региональной конференции молодых ученых и специалистов Оренбуржья (Оренбург, 1998), на межвузовской научной конференции «Антропологический подход в образовании: методологические аспекты» (Оренбург, 1998), на III Всероссийской научно-практической конференции «Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в вузе, техникуме, школе» (Пермь, 1999), на межвузовской научно-методической конференции «Профессионально-педагогическая культура как основополагающий фактор технологии обучения» (Оренбург, 1999), а также на заседаниях кафедры психологии Оренбургского государственного университета.
Объект и методическое оснащение исследования. В эксперименте приняли участие 669 испытуемых, в том числе 547 студентов II курса Оренбургского государственного университета (в возрасте 19- 20 лет), сотрудники вневедомственной охраны - 61 человек (средний возраст 33 года) и больные хроническим алкоголизмом, находившиеся на лечении в областном медико-профилактическом центре - 61 человек (средний возраст 40 лет).
Предмет исследования - характер временных ориентации, особенности восприятия и переживания времени у лиц с разными вариантами ИПЛ. Работа является частью системных исследований латеральной индивидуальности человека, разрабатываемой в рамках дифференциальной психофизиологии и нейропсихологии индивидуальных различий кафедрой психологии Оренбургского государственного университета.
Публикации. По теме диссертации опубликовано 19 печатных работ. Список приводится в конце автореферата.
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав основного текста, заключения, выводов, списка литературы и приложения. Основной текст диссертации занимает 144 страницы, общий объем диссертации - 185 страниц. Список литературы включает 264 наименования, из них 222 работы отечественных авторов и 42 иностранных. В диссертации 36 таблиц и 36 графиков.
Философско-психологические аспекты проблемы времени
Проблема времени обладает особым статусом в жизни человека и является одной из центральных тем философской рефлексии. С давних времен мыслителей волновали вопросы о том, реально ли «течение» времени или это лишь иллюзия человеческого разума, представляет ли время некую первичную, самое себя определяющую сущность, или оно есть нечто вторичное, производное, зависимое от чего-то другого, более фундаментального Первое упоминание категории времени приходится на античную мифологию и древнегреческий эпос. Исследования гомеровского эпоса показывают, что в «Одиссее» впервые упоминаются категории пространства и времени. В гесио-довской «Теогонии» присутствует представление о двух временах: одно - циклическое время несовершенного мира, другое - высшее время, в котором отсчи-тываются глобальные моменты в истории мира (цит. по М. Д. Ахундову, 1982). Свое дальнейшее развитие эти еще недостаточно четкие идеи о наличии двух времен получили в античной натурфилософии, в философских теориях эпохи Возрождения и нового времени, в работах таких мыслителей, как Сократ, Гераклит, Аристотель, Платон, Декарт, Демокрит, Кант, Бергсон, Гегель и др. (Ю. Б. Молчанов, 1977, 1990; М. Д. Ахундов, 1982).
Долгое время в нашей стране традиционным и наиболее разработанным являлся анализ объективного времени - атрибута материи. В отечественных философских работах время определялось как последовательность и смена состояний объекта. Однако в последние годы основная тенденция в рассмотрении проблемы времени была направлена на преодоление растворения философского анализа времени в чисто физической его интерпретации. Так, Я. Ф. Аскин отчленил проблему времени от проблемы пространства и оговорил неправомерность одного лишь физического аспекта его трактовки (цит. по М. С. Каган, 1982). А. Н. Лой, Е. В. Шинкарук (1979) отмечали, что социально-историческое бытие является не в меньшей степени реальным, чем бытие физических объектов. Они подчеркивали, что «социально-историческое время, будучи на ранних этапах человеческой истории зависимым от ритмики природы, в процессе развития человеческой жизнедеятельности все более освобождается от этой зависимости и выражает последовательность, повторяемость, длительность, ритмы, темпы социальных процессов».
Н. И. Трубников (1978), обращаясь к процессу общего человеческого, социального и культурного развития, указывает на существование времени исторического, социального и индивидуального человеческого бытия. Он также выступает против чисто физической трактовки времени, отмечая, что «время есть нечто несопоставимое, более фундаментальное, чем «длительность», «момент» или «интервал», чем все то, что может быть выражено положением часовых стрелок или положением светил на небосклоне».
Разграничив понятие времени как такового и понятие о физическом времени как форме протекания природных процессов, ученые стали глубже рассматривать философскую концепцию времени.
М. С. Каган (1982) говорит о существовании биологического, физического, социального и психологического времени. В. Н. Ярская (1981), осуществляя экскурс в полифоническую структуру темпорального описания мира, рассуждает о художественном времени. А. В. Дроздова (1996), опираясь на философские направления, в центре внимания которых оказывается существование индивида, указывает на существование экзистенциального времени. В ее работе оно понимается как «временение» (длительность, ритмы, темпоральность, смена и следование актов и процессов) индивидуальной человеческой жизни, не сводимое ни к объективному безличному, ни к интегральному социальному, ни к психологическому или субъективному времени.
В. П. Яковлев (1980) сделал попытку изучить формы и уровни, в которы выступает, обнаруживает себя реальное содержание социального времею Автор берет за основу триаду: человеческий индивид, социальное поколение история общества - и выделяет соответственно время индивида, время поколе ния и время истории
Рассматриваемые философией основные модальности времени представ ляют интерес и для психологической науки. Идеи многих философов древності находят свое отражение в современных психологических концепциях. Так по нимание времени как объективной, ни от чего не зависящей сущности, каї непрерывного, бесконечного, «абсолютного времени», каким оно выступало і концепции И. Ньютона, стимулировало психологические исследования пс изучению особенностей восприятия хронологического времени. Понимание Ж времени с позиции реляционного подхода, предполагающего наличие различных несводимых друг к другу уровней пространственно-временных отношений, позволяет исследовать различные уровни субъективно переживаемого времени.
Интерес психологической науки к проблеме времени не случаен и объясняется, прежде всего, тем, что все основные объекты исследования в психологии также являются динамичными, развивающимися во времени образованиями. Изучением вопросов, касающихся психологического времени, занимались такие ученые, как К. Левин, С. Л. Рубинштейн, Б. Г. Ананьев, К. А. Абульхано-ва-Славская, Д. Г. Элькин, Б. И. Цуканов, А. С. Дмитриев, Л. И. Анциферова и многие другие.
Особенности признаков ФАМ у больных хроническим алкоголизмом
Еще на рубеже двадцатого века началась разработка различных подходов к изучению проблемы алкоголизма. Рассматривались медицинские и социальные аспекты, вырабатывались методы ранней диагностики и профилактики этого заболевания, изучались особенности женского и подросткового алкоголизма. Проблеме алкоголизма уделяется большое внимание и в современной научной литературе (Н. Я. Копыт с соавт., 1984, 1986; В. А. Рязанцев, 1985; Н. Г. Шум-ский, 1985, 1983; Э. Е. Бехтель, 1986; Г. В. Морозов, 1983; М. Д. Пятов с соавт, 1983; Б. С. Братусь с соавт, 1974, 1984, 1988; В. А. Дереча с соавт, 1985; А. Е. Личко с соавт, 1991; Б. М. Гузиков с соавт, 1988; В. С. Чудновский с соавт, 1997; В. Ф. Матвеев с соавт., 1985; И. В. Боев с соавт., 1985; Г. С. Сонник, 1985, Т. Станкушев, 1989; А. А. Сидоров и соавт., 1986; О. О. Якименко и соавт., 1986).
Алкоголизм представляет собой сложную медико-социальную проблему, в связи с чем, существуют различные подходы к ее изучению и, как следствие, создается множество классификаций алкоголизма. В одних основное значение придается особенностям клиники заболевания, в других наибольшее внимание уделяется социальным, психологическим, экономическим и лишь частично психопатологическим и клиническим критериям.
Так, Э. Е. Бехтель (1986) представил классификацию бытовых формы пьянства. Автор предложил различать разнообразные форы бытового пьянства по интенсивности алкоголизации, по типу течения и по времени начала. По его мнению, подобная классификация позволяет дифференцировать алкоголизм от пьянства, а пьянство - от традиционного «умеренного» употребления алкогольных напитков. Из классификаций, опирающихся на клинико-динамические основания, наибольшее признание получила трехстадийная классификация алкоголизма А. А. Портнова и И. Н. Пятницкой (1973). Авторы выделили начальную (или неврастеническую), наркоманическую и энцефалопати-ческую стадии. Алкоголизм как болезнь общественного существа невозможно понять, ограничив исследования кругом биологических и патофизиологических проблем. В связи с этим, некоторые исследователи считают необходимым рассматривать данную проблему в более широком смысле с медико-социальных позиций и комплексной оценки таких явлений злоупотребления, как частота выпивок, повод к ним, количество алкоголя и поведение в состоянии опьянения (Ю. П. Лисицин, Н. Я. Копыт, 1983).
Большое значение в изучении проблемы алкоголизма придается рассмотрению вопроса о причинах возникновения этого заболевания и его развитии (Б. С. Братусь, П. И. Сидоров, 1984; Г. В. Морозов, 1983; Ю. П. Лисицин, Н. Я. Копыт, 1983). В настоящее время, рассматривая различные концепции этиологии алкоголизма, выделяют две основные группы причин: причины, кроющиеся в аномалиях личности и особенностях организма индивида, и причины заложенные в жизни общества, т.е. социальные.
Наряду с этим, клиницисты придают огромное значение личностным изменениям при алкоголизме. На современном этапе учитывается сложный генез таких изменений. В их клинической характеристике, как правило, отражается воздействие трех факторов: конституционального, психореактивного и токсического (Н. Н. Иванец, А. Л. Игонин, 1983). Проблема изменений личности при алкоголизме активно разрабатывается и в патопсихологической литературе (М. М. Меерзон, 1987; Б. С. Братусь, 1988; Б. С. Братусь с соавт., 1974; 1984; В. М. Блейхер с соавт., 1986 и др.).
Таким образом, в научной литературе обсуждению подвергаются различные (медицинские, психологические, социальные) аспекты алкоголизма, что свидетельствует о многогранности и разноплановости этой проблемы. Определенный интерес к ней существует и у исследователей изучающих особенности ФАМ при хроническом алкоголизме (Ю. Л. Арзуманов с соавт, 1982; Э. А. Костандов с соавт., 1981; Е. В. Гурова с соавт, 1982, 1985; . Н. Клейн с соавт, 1985; А. П. Чуприков, 1985; Т. В. Ковтун с соавт, 1989; Е. И. Скугарев-ская с соавт, 1985; В. А. Москвин, 1999,2000; и др.).
Имеются данные о том, что у больных данной нозологии обнаруживается накопление леволатеральных признаков доминирования, что может свидетельствовать о преобладании правополушарных структур мозга.
Так, Е. В. Гурова, изучая структуру латеральных признаков больных хроническим алкоголизмом, обнаружила, что процент леворуких среди больных оказался почти в два раза выше по сравнению с нормой. Правый тип показателя пробы «перекрест рук» среди больных хроническим алкоголизмом встречается реже, чем у здоровых, как и ведущий правый глаз. Реже встречается у них правый тип аплодирования, правая ведущая нога, чаще отмечается одинаковая ширина ногтевых лож правого и левого мизинцев рук. Авторы считают, что подобного рода инверсии отражают предрасположенность к заболеванию (Е. В. Гурова с соавт, 1982; 1985).
Т. В. Ковтун и И. Д. Голова (1989) исследовали доминантность полушарий у больных хроническим алкоголизмом методом дихотического тестирования. Было изучено 32 человека с заболеваниями I и II стадии. Установлено, что у больных I- й стадии хронического алкоголизма в 81% случаев имеет месте доминирование левого полушария и в 19% - правого, а у больных хроническим алкоголизмом со II стадией заболевания в 63% доминирует левое полушарие s 37 - правое. Отмечается, что у больных П-й стадии преобладание левого полу шария снижается и повышается процент преобладания правого, что может слу жить дополнительным дифференциально-диагностическим критерием
Особенности переживания времени и характер временных ориентации у лиц с разными профилями латеральности
Для выявления особенностей временных ориентации и характера переживания времени у лиц с разными профилями функциональной асимметрии было обследовано 386 испытуемых (110 мужчин и 276 женщин), в возрасте 19 -20 лет (студенты Оренбургского государственного университета). ИПЛ изучались в системе измерений «рука - ухо - глаз» с учетом пробы А. Р. Лурия «перекрест рук». Особенности временных ориентации исследовались с помощью биполярных шкал, разработанных и апробированных Е. И. Головахой и А. А. Кроником (1984). Особенности переживания времени изучались с помощью методики «временной семантический дифференциал» (Е. И. Головаха, А. А. Кроник, 1984). Статистический анализ данных производился с помощью критерия Вилкоксона - Манна - Уитни.
Сопоставление латерального фенотипа с характером временных ориентации и особенностями переживания времени проводилось при анализе данных испытуемых латеральной группы ППП с разными показателями пробы А. Р. Лурии «перекрест рук». Выбор этой латеральной группы, в качестве исследуемой, был обусловлен ее наибольшей представленностью - 49 %.
Для решения данной задачи из всего многообразия возможных сочетаний латеральных признаков были отобраны 197 человек (53 мужчины и 144 женщины), латеральный профиль которых характеризовался сочетанием ведущих правой руки, правого глаза и правого уха. Учитывая пробу А. Р. Лурии «перекрест рук» латеральная группа ППП была разделена на две подгруппы: ППП/п - индивиды латеральной группы 111111 с правым показателем пробы «перекрест рук» (п = 86) и ППП/л - индивиды латеральной группы 111111 с левым показателем пробы перекрест рук (n = 111). В данном случае анализ проводился без учета фактора пола.
Анализ усредненных показателей временных ориентации выявил, что индивиды латеральной группы ГШП/п обнаруживают достоверно более высокие показатели по шкале «будущее» - 8,4 балла по сравнению с индивидами группы ППП/л - 7,5 балла (р = 0,004). Последние обнаруживают более высокие показатели по шкалам «прошлое» - 5,6 балла и «настоящее» - 10,7 балла. Усредненные показатели индивидов латеральной группы ППП/п соответственно -5,2 (р = 0,4) и 10,3 балла (р = 0,06) (см. рис. 8, табл. 8. приложения). Однако различия по этим шкалам не достигают уровня статистической достоверности, что может быть связано с тем, что при выделении данных подгрупп не был учтен фактор пола, тогда как, по мнению ряда авторов, существуют различия во временных ориентациях между мужчинами и женщинами (Е. И. Головаха, А. А. Кроник, 1984).
Обработка данных, полученных с помощью методики «временной семантический дифференциал», показала, что индивиды латеральной группы ПГШ/л обнаруживают достоверно более высокие показатели по шкале «континуальность - дискретность» -16,9 балла по сравнению с индивидами группы ППП/п -16 балла (р = 0,03). Более высокие показатели по шкале «эмоциональное отношение к диапазону времени» обнаруживают индивиды группы ППП/п - 8,3 балла, усредненный показатель индивидов латеральной группы ППП/л соответственно 7,9 балла (р = 0,02). Достоверных различий по шкале «напряженность времени» между унилатеральными правшами с правым и левым показателем пробы «перекрест рук» не обнаружено, хотя прослеживается тенденция к оценке времени как более напряженного индивидами с правым доминантным локтем (см. рис. 5, табл. 5.).
Для уточнения связи вариантов ИПЛ с характером временных ориентации и особенностями переживания времени, латеральная группа ППП с учетом половых различий и показателя пробы «перекрест рук», была разделена на четыре подгруппы: женщины латеральных групп ППП/п (п = 66) и ППП/л (n = 78), и мужчины латеральных групп ППП/п (п = 20) и ППП/л (n = 33).
Обработка данных показала, что мужчины латеральной группы ГШП/п обнаруживают достоверно более высокие показатели по шкале «будущее» -8,9 балла по сравнению с мужчинами латеральной группы ППП/л - 7,4 балла (р = 0,01). Более высокие показатели по шкале «прошлое» обнаруживают мужчины группы ППП/л - 5,5 балла. Усредненный показатель унилатеральных мужчин с правым доминантным локтем составил соответственно 4,4 балла (р = 0,006). Имеются различия усредненных показателей по шкале «настоящее» 10,6 балла у мужчин латеральной группы ШШ/п и 11 баллов у мужчин группы ППП/л, однако они не достигают уровня статистической достоверности (р = 0,1) (см. рис. 6, табл. 6.). По шкалам субъективного переживания времени обнаруживаются более высокие показатели по шкале фактора «континуальность - дискретность» у мужчин латеральной группы ППП/л - 16,5 балла по сравнению с мужчинами группы ППП/п - 15 балла (р = 0,02). Последние обнаруживают более высокие показатели по шкале «эмоциональное отношение к диапазону времени» - 9 и 8,2 балла (р = 0,03) соответственно. По шкале «напряженность времени» статистически достоверных различий не обнаруживается (см. рис.7, табл. 7.).
Характер временных ориентации, восприятия и переживания времени у больных хроническим алкоголизмом
С целью изучения особенностей психологического времени у больных алкоголизмом был обследован 61 человек (все мужчины) в возрасте от 23 до 50 лет (средний возраст 40 лет), со средним специальным или высшим образованием, имеющий диагноз алкоголизм (II - III стадия заболевания). Контрольную группу испытуемых составил 61 человек (все мужчины) в возрасте от 22 до 48 лет (средний возраст 33 года) того же образовательного уровня.
Изучение особенностей восприятия времени исследовалось с помощью методик «определение индивидуальной минуты», «словесная оценка» и «отмеривание» временных интервалов длительностью 6 с, 13 с и 22 с. Особенности временных ориентации и переживания времени исследовались с помощью методик, разработанных Е. И. Головахой и А. А. Кроником (1984).
Сопоставление усредненных показателей, полученных с помощью методики «определение индивидуальной минуты», выявило, что субъективная минута как больных хроническим алкоголизмом, так и здоровых испытуемых меньше эталона - 45,5 с и 57,3 с (р = 0,001) соответственно, однако временная ошибка у здоровых испытуемых была значительно меньше (см. рис. 13, табл. 13.).
При отмеривании временных интервалов обнаруживается склонность не-доотмеривать их как больными хроническим алкоголизмом, так и практически здоровыми испытуемыми, при этом временная ошибка последних достоверно меньше (см. рис. 13, табл. 13.). Усредненные показатели больных составили - 5 с; 10,6 с и 18,2 с, здоровых соответственно - 5,2 с (р = 0,2); 12,6 с (р = 0,003) и 21,8 с (р = 0,001).
При словесной оценке длительностей обнаруживается склонность к их переоценке больными хроническим алкоголизмом. Так, длительность 6 с оценивается ими как 11, 4 с, интервалы 13 с и 22 с, как 18,1 с и 30 с. Усредненные показатели здоровых испытуемых также превышают эталон, однако, по сравнению с усредненными показателями словесной оценки больных хроническим алкоголизмом, временная ошибка, наблюдаемая у здоровых испытуемых, были значительно меньше. Временные интервалы длительностью 6 с, 13 с и 22 с оцениваются ими как 7с(р = 0,001); 13,7 с (р = 0,004) и 22,7 с (р = 0,001) соответственно (см. рис. 14, табл. 14.).
Таким образом, исследование временной перцепции больных хроническим алкоголизмом показало, что они (по сравнению с контрольной группой) имеют склонность к более выраженной временной ошибке, которая носит характер переоценки и недоотмеривания (в зависимости от метода исследования).
Анализ усредненных показателей временных ориентации здоровых и больных хроническим алкоголизмом показал, что больные обнаруживают более высокие показатели по шкале «прошлое» - 6,2 балла по сравнению с усредненными показателями здоровых испытуемых - 5 баллов (р = 0,05). Достоверные различия можно наблюдать и при сравнении данных, полученных по шкале «настоящее». Здоровые испытуемые обнаруживают более высокие показатели - 11,1 балл, по сравнению с показателями больных хроническим алкоголизмом - 9,8 балла (р = 0,04). При сопоставлении усредненных данных больных и здоровых по шкале «будущее» статистически достоверных различий не выявляется (см. рис. 15, табл. 15.).
Таким образом, данные по шкалам субъективных временных ориентации свидетельствуют о том, что для больных хроническим алкоголизмом (по сравнению с контрольной группой испытуемых), характерна большая направленность в прошлое, настоящее для них менее значимо. Здоровые испытуемые, напротив, менее обращены в прошлое, для них более значимы события настоящего.
Обработка данных, полученных с помощью методики «временной семантический дифференциал», указала на достоверно более высокие показатели по шкале «континуальность-дискретность» у больных хроническим алкоголизмом -18,3 балла по сравнению со здоровыми испытуемыми - 14,4 балла (р = 0,001). Последние же обнаруживают более высокие показатели по шкалам «напряженность» - 19,8 (р = 0,001) и «эмоциональное отношение к диапазону времени» - 8 (р = 0,02). Усредненные показатели больных хроническим алкоголизмом по этим шкалам равны 15,5 и 6,6 соответственно (см. рис. 16, табл. 16.).
Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что больные хроническим алкоголизмом переживают время как более дискретное (как более прерывистое, скачкообразное и раздробленное по сравнению со здоровыми), последним, напротив, больше свойственно переживание времени как континуального, т. е. как плавного и непрерывного. Для здоровых испытуемых время является более напряженным, т. е. сжатым, насыщенным, организованным, быстрым, и в то же время более приятным (по сравнению с больными). Больные хроническим алкоголизмом, напротив, оценивают время как менее напряженное, т. е. растянутое, пустое, неорганизованное, медленное и менее приятное (по сравнению со здоровыми испытуемыми).
