Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретико-методологические основы изучения традиционных ценностей как элемента политического процесса
1.1. «Политические ценности» как категория современной политической науки 17
1.2. Политическая стабильность как характеристика современного политического процесса 44
Глава II. Традиционные ценности и политическая стабильность региональная, национальная проекция современного политического региона (на примере Северокавказского региона)
2.1. Традиционные ценности как фактор политического процесса в ситуации модернизации современного северокавказского общества 76
2.2. Адаты как условие стабилизации/дестабилизации политического процесса (на примере Северо-Кавказского региона) 99
2.3. Институты традиционного ислама как структурный элемент механизма обеспечения политической стабильности: региональный и национальный уровни политического процесса 118
Заключение
Библиографический список использованной литературы
- «Политические ценности» как категория современной политической науки
- Политическая стабильность как характеристика современного политического процесса
- Традиционные ценности как фактор политического процесса в ситуации модернизации современного северокавказского общества
- Институты традиционного ислама как структурный элемент механизма обеспечения политической стабильности: региональный и национальный уровни политического процесса
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Специфика современного общества такова, что одной из доминант политической жизни в ситуации кризисных проявлений в мировом политическом процессе выступают традиционные ценности. При этом из категории общекультурной традиционные ценности трансформируются в политическую, что подтверждается ростом этнополитического и межконфессионального противостояния.
Однако наполненные этническим и религиозным содержанием традиционные ценности не всегда имеют признаки архаизации общественно-политической жизни. Наличие экономических, социальных, идеологических, политических и др. кризисов, возникших в постсоветский период, способствовало усилению в современной России социальной дифференциации, основанной на поиске самобытной культурно-исторической опоры в лице традиции. Это в свою очередь привело к тому, что одни и те же общественно-политические явления в зависимости от традиционной системы ценностей стали пониматься и интерпретироваться различным образом. В результате чего явления подобного рода являлись условием обеспечения политической стабильности или, наоборот, дестабилизировало политическую ситуацию. Выяснение условий и закономерностей подобной инверсии актуализирует тему диссертационного исследования.
Особенно остро эта проблема проявила себя в условиях Северного Кавказа, где региональные сообщества отличаются достаточно глубокой традиционностью и окрашенной ею системой общественно-политических установок и представлений. В условиях сложных трансформационных социально-политических преобразований в России данное обстоятельство может быть использовано в политических интересах субъектами разного уровня, от местных элит до акторов международной политики, как с целью стабилизации, так и дестабилизации политического процесса как на микро-, так и макроуровнях. Именно это и обусловило научный интерес к проблеме влияния традиционных ценностей на современные российские политические процессы.
Степень научной разработанности проблемы. Политический процесс получил рассмотрение в работах Н.А. Баранова, П. Бурдье, Э. Гидденса, Д. Истона, Г.И. Козырева, Е.Ю. Мелешкиной, А.И. Соловьева и др. Региональную проекцию российского политического процесса изучали А.В. Баранов, А.А. Вартумян, Б.Г. Койбаев, Р.Ф. Туровский.
Концептуальное осмысление традиционного общества получило развитие в работах В.В. Аверьянова, С.К. Бондыревой, М. Вебера, Э. Гидденса, Д.Б. Зильбермана, Д.В. Колесова, У. Матца, Т. Парсонса, В.Д. Плахова, А.А. Сугрея. Анализ политического процесса в традиционных сообществах рассматривали Ж. Баландье, Н. Крадин, Ю. Платонов.
Вопросы политической стабильности как характеристики политического процесса и факторов, ее обеспечивающих, всегда входили в круг важнейших государственных проблем, а потому достаточно широко и с различных сторон рассматривались как в отечественной, так и в зарубежной литературе. В работах П. Бергера, П. Бурдье, Р. Лукмана, К. Мангейма, К. Поппера, Дж. Ритцера, Э. Фромма и других исследователей в рамках разнообразных парадигм рассматриваются проблемы и факторы достижения социального согласия и прогресса как значимых условий обеспечения политической стабильности.
Внимание к проблемам социально-культурной сущности политической стабильности отражается в работах А.И. Буркина, А.В. Возженникова, Н.Н. Ефимова, В.А. Семенова, Н.В. Синеок, В.Е. Хвощева и др.
Основные элементы политической стабильности в современном и традиционном обществе рассматривали Н.А. Баранов, В.Я. Белокреницкий, Дж. Коулмен, Дж. Стаут, С. Хантингтон, А.Ю. Шутов.
Проблемы роли и места политических ценностей в структуре политического процесса рассматривали В.А. Василенко, В.Н. Кулябцева, И.А. Лебедев, Д.А. Леонтьев, Н.П. Медведев, В.П. Тугаринов. Отражение традиционных ценностей в политической сфере нашло в работах А.Г. Здравомыслова, В.Д. Зотова, Ю.В. Ирхина.
Непосредственно проблемой политической мобилизации в традиционном обществе занимались М. Грох, К. Дженкинс, П. Серно, Э. Смит. Вопросы влияния религии на политические процессы отражены в работах С.Г. Кара-Мурзы, П.Б. Уварова, М. Элиаде. На то, что религиозный фактор в этнополитических процессах не сводится к религии как исключительно социальному институту, а представляет собой традиционное мировоззрение, указано в работах А.В. Митрофановой, С.А. Семедова.
Наибольшую актуальность в современной политической науке приобрели вопросы, связанные с влиянием ислама на политическую стабильность/нестабильность в современном российском обществе. Российские исследователи И.П. Добаев, А.А. Игнатенко, И.В. Кудряшова, Р.Г. Ланда, А.В. Малашенко, Л.Р. Сюкияйнен высказывают противоречивые точки зрения как на сам процесс реактуализации ислама, так и на степень влияния внешнего фактора на политизацию ислама в странах СНГ и на Северном Кавказе.
Вопросы дестабилизации политического процесса в России и ее субъектах, позволяющие осмыслить совокупное влияние на него этнических и религиозных факторов, подробно представлены в работах М.А. Аствацатуровой, Г.В. Косова, Ю.Ю. Клычникова, С.И. Линца, В.Н. Панина, С.В. Передерия, Т.А. Шебзуховой.
Среди исследователей, разрабатывающих региональный аспект политической стабильности в контексте заявленной проблематики, необходимо назвать Р.Г. Абдулатипова, Н.Т. Абидову, А.В. Авксентьева, И.Л. Бабич, М.Ю. Барбашина, Б.Х. Бгажнокова, А.З. Бейтуганова, В.О. Бобровникова, Л.А. Волову, Г.П. Герейханова, Х.М. Думанова, Н.Г. Лапина, С.М. Маркедонова, З.Х. Мисрокова, В.В. Черноуса и др.
Ряд проблем, рассматриваемых в данной работе, раскрывались в диссертационных исследованиях М.С. Зинченко, Д.Г. Котеленко, И.В. Кудряшовой, В.А. Халюзина и др.
Анализ литературы по теме диссертационного исследования позволяет сделать вывод, что изучение влияния традиционных ценностей и традиционного общества на политические процессы началось давно. Несмотря на это, выявление стабилизирующего/дестабилизирующего потенциала традиционных ценностей применительно к политическому процессу имеет свои научно-исследовательские резервы и требует дальнейшей проработки.
Объектом диссертационного исследования является современный политический процесс.
Предметом диссертационного исследования выступают традиционные ценности как условие стабилизации/дестабилизации российского политического процесса.
Цель диссертационного исследования – выявить реверсивный потенциал традиционных ценностей в современном российском политическом процессе.
Для достижения указанной цели необходима постановка и решение следующих задач:
- выявить место и роль политических ценностей в современном политическом процессе;
- выявить сущность и механизмы обеспечения политической стабильности как характеристики современного политического процесса;
- доказать, что традиционные ценности в ситуации модернизационных процессов выступают условием стабилизации/дестабилизации политического процесса;
- определить закономерности реверсивного влияния адатов как совокупности традиционных ценностей на политический процесс Северо-Кавказского региона;
- показать роль институтов традиционного ислама в процессе стабилизации/дестабилизации политического процесса.
Хронологические рамки исследования включают в себя период с начала 1990-х по 2012 гг. В указанный промежуток времени получил начало процесс политической модернизации российского общества, столкнувшийся с проблемами и трудностями, носящими темпоральный характер. Модернизационные ценности в данной ситуации вступали в противоречия с реактуализированными традиционными ценностями, что, с одной стороны, порождало ситуацию дестабилизации политического пространства, а с другой – стабилизировало его.
Территориальные рамки исследования включают в себя все политическое пространство современной России как государственного образования, имеющего сложную федеративную структуру, включающую, в том числе, и ряд национально-территориальных образований с преобладанием мусульманского населения, нередко аккумулирующих в своих границах самобытную традиционную культуру. В качестве подобных примеров можно выделить ряд субъектов Поволжья, а также Северного Кавказа. В последнем случае уровень политической стабильности наиболее подвержен влиянию со стороны традиционных ценностных систем, что влияет в свою очередь на стабильность политического процесса в Российской Федерации в целом. Именно поэтому в диссертационном исследовании национальный и региональный уровни рассматриваются в их диалектическом единстве.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. В ходе исследования применялся комплекс общенаучных методов и логических процедур, таких, как анализ и синтез, индукция и дедукция, восхождение от абстрактного к конкретному, абстрагирование, экстраполяция и т.п. Применялись подходы: системный, позволивший рассмотреть традиционные ценности как самостоятельную общественно-политическую систему, а также как элемент политической системы общества; компаративный, который применялся при выявлении общих и отличительных элементов в системе традиционных ценностей поликультурного российского общества; конкретно-исторический, позволивший детально отразить реалии современного российского политического процесса.
Теоретико-методологическую базу также составляют теоретические положения зарубежных (Т. Парсонс, М. Элиаде и др.) и российских (Р.Г. Абдулатипов, М.А. Аствацатурова, И.П. Добаев, А.А. Игнатенко, Р.Г. Ланда, В.А. Тишков и др.) авторов, занимавшихся исследованием проблемы влияния традиционных ценностей на современный политический процесс.
Эмпирическая база исследования включает источники, выделенные по общности происхождения, содержания и назначения:
1. Нормативно-правовые акты, принятые органами государственной власти по проблемам стабилизации политического процесса и обеспечения национальной безопасности РФ (Конституция РФ, Федеральный Закон «О противодействии экстремистской деятельности», Федеральный Закон «О борьбе с терроризмом», Федеральный Закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», Концепция государственной национальной политики, Стратегия национальной безопасности РФ до 2020 года, Концепция национальной безопасности РФ, Доктрина информационной безопасности РФ).
2. Статистические материалы (материалы переписей населения в России) и результаты социологических исследований, проведенных ведущими исследовательскими информационно-аналитическими центрами (Институт социально-политических исследований РАН, Институт социологии РАН, Российский независимый институт социальных и национальных проблем, Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов).
3. Материалы печатных и электронных средств массовой информации: «Дагестанская правда», «Северный Кавказ», «Звезда Востока», «Ислам для всех», Независимый исламский информационный канал. Интернет-сайты, блоги по теме работы: сайт Совета Муфтиев России (); «Ассалам» (.ru/2002/020501/assalam.html); «Мусульманский Вестник» (2002/index.html); «Нур-ул Ислам» (); «Чеченское общество» (.); Кавказ-центр (.).
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
1. Доказано, что политические ценности детерминируют личную и общественную активность, мобилизуя людей для достижения политически предпочтительных целей, зачастую противоположных целевому жизненному состоянию.
2. Дано авторское определение политической стабильности и доказано, что в ситуации роста новых вызовов и угроз социальной, политической и экономической жизни политическая стабильность является одной из важных характеристик современного политического процесса.
3. Выявлено, что процесс реактуализации традиционных ценностей в современном российском обществе явился ответом на попытку проведения многоуровневой модернизации в социальной и политической сферах по западному образцу.
4. Доказано, что адаты в ряде региональных сообществ, являясь устойчивыми коррелятами паттернов, являются фактором современного политического процесса, стабилизируя/дестабилизируя политическую ситуацию.
5. Определено место традиционного ислама в современном российском политическом процессе, выявлен его конструктивный/деструктивный потенциал и сформулированы рекомендации по обеспечению политической стабильности с ориентацией на институты традиционного ислама.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Политические ценности детерминируют личную и общественную активность, мобилизуя людей для достижения политически предпочтительных целей, зачастую противоположных целевому жизненному состоянию и являются составным элементом политического процесса как совокупности взаимодействий, посредством которых в обществе распределяются ценности, при том, что политика является процессом властного распределения ценностей в обществе (Д.Истон).
2. Политическая стабильность представляет собой устойчивое состояние политической системы, позволяющее достичь эффективности функционирования и развития ее структурных элементов в ситуации внешних и внутренних воздействий, сохраняя при этом способность регулировать процессы перемен в социальной и политической сферах. Необходимым условием эффективного функционирования политической системы и показателем ее стабильности является наличие действенных механизмов быстрого обнаружения, предотвращения и разрешения общественно-политических противоречий, минимизация последствий вызовов и угроз социальной и политической жизни.
3. Процесс активного возрождения традиционных ценностей в современном обществе во многом является ответом на неудачную попытку проведения многоуровневой модернизации по западному образцу. В условиях социокультурного, экономического, политического кризиса традиционные ценности, обычно демонстрирующие устойчивость и стабильность по отношению к внешним и внутренним вызовам и угрозам, стали восприниматься членами ряда российских региональных сообществ как механизмы обеспечения устойчивости социальной и политической сфер общества. Модернизационные преобразования, обесценивающие традиционные ценности и ослабляющие влияние традиционных элит, связывались представителями традиционных региональных сообществ со снижением уровня и качества жизни, с ущемлением их прав и свобод и явились причиной политизации традиционных ценностей.
4. Адаты, рассматриваемые как проявление архаики формы обычного права, выступают устойчивой традиционной системой мировосприятия и представляют собой совокупность социокультурных и политико-правовых норм, которые сложились в обществе независимо от государственной власти и приобрели в сознании людей общеобязательное значение. Выступая в качестве регулятора социально-политических отношений регионального сообщества в ситуации системного кризиса российского общества и выполняя функцию стабилизации политического процесса, в настоящее время они становятся одной из причин замедления темпов проводимых государством реформ и дестабилизации политической ситуации как в регионе, так и стране в целом.
5. В условиях системного кризиса наблюдается девальвация традиционного ислама и его институтов, что привело к распространению радикальных вариантов ислама, его политизации и как следствие к дестабилизации политической ситуации. Условия обеспечения устойчивости политического процесса связаны с повышением эффективности правозащитных и социально-экономических мер; усилением и поддержкой институтов традиционного ислама; подготовкой священнослужителей, способных быть активными и эффективными защитниками ценностей традиционного ислама; развитием интегративных систем пропаганды, воспитания и образования, направленных на формирование российской гражданской идентичности.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что разработка темы диссертационного исследования вносит вклад в расширение научных представлений о концептах «традиционные ценности», «политические ценности», «политический процесс» и «политическая стабильность». Сделанные на основе исследования выводы о традиционных ценностях как факторе современного политического процесса могут послужить теоретической основной для дальнейшего изучения этой проблемы.
Практическая значимость исследования состоит в том, что выводы исследования могут быть использованы для повышения эффективности деятельности органов государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации по обеспечению межконфессионального мира и согласия, урегулированию конфликтов на Северном Кавказе.
Положения и выводы работы могут быть применены в преподавании дисциплин «Политические отношения и политический процесс в современной России», «Государственная политика и управление», а также спецкурсов по проблемам государственной конфессиональной политики, функционирования национальных и региональных политических институтов.
Апробация результатов диссертационной работы. Результаты диссертационного исследования были изложены в выступлениях соискателя на Международных конференциях: «Политическая наука: состояние и перспективы развития в XXI веке» (г. Краснодар, 2011г.); «Пути мирного взаимодействия в современном обществе» (г. Ставрополь, 2011г.); «Мир через языки, образование, культуру: Россия – Кавказ – Мировое сообщество» (г. Пятигорск, 2010 г.); региональных научных конференциях: «Университетская наука – региону» (г. Ставрополь, 2011г.); на ежегодных научно-методических чтениях в Пятигорском государственном лингвистическом университете (г. Пятигорск, 2009 г., 2010 г., 2011 г.).
Материалы диссертационного исследования отражены в 11 научных публикациях автора общим объёмом 4,7 п.л. в том числе трёх статьях в ведущих научных журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для апробации итогов диссертационных исследований.
Диссертация обсуждена на заседании кафедры политологии, социологии и теологии ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» и рекомендована к защите по специальности 23.00.02. – Политические институты, процессы и технологии (политические науки).
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, двух глав, содержащих пять параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы. Структура работы обусловлена целью и задачами исследования, а также реализует проблемно-логический принцип. Общий объем диссертационной работы составляет 155 страниц машинописного текста.
«Политические ценности» как категория современной политической науки
Раскрытие в политологическом ключе такого термина как «политические ценности» целесообразно начать с рассмотрения самого понятия «ценности». Это обусловлено тем, что данная категория выступает принципиально важной составляющей в структуре концепций целого ряда социально-гуманитарных наук (философии, социологии, культурологи, политической психологии и собственно политологии).
Интерес к пониманию феномена «ценностей» наблюдался ещё в античности (учение Платона о благе - выстраивание иерархии элементов блага, стремление к созданию совершенной модели идеального государства, образов и ценностных идеалов, форм существования человека и мироустройства античного общества). Позже, в средневековье, появилась западно-христианская доктрина ценностей и понятий о благе, смысле жизни, счастье, в основе которых лежали труды Амвросия Медиоланского, Аврелия Августина, Фомы Аквинского. Но впервые термин «ценность» (греч. Афя) употребил Диоген Лаэртский, описывая философские воззрения стоиков, для которых «ценность есть, во-первых, свойственное всякому благу содействие согласованной жизни; во-вторых - польза, содействующая жизни, согласной с природой»1.
Однако понятия «ценность» в концептуальном значении в эпоху Античности и Средневековья не существовало, т.к. ценностные характеристики включены были в понятие реальности, истинного бытия. «Ценность» была синонимом таких понятий, как «благо», «истина». «справедливость», «закон», «идея», которые позднее стали применяться в качестве различных проявлений ценности.
Ценностная тематика стала более актуальной на рубеже XIX-XX вв. В философскую лексику понятие «ценность» как категория вводится в 60-е г.г, XIX в. немецким философом Р.Г. Лотце. Ценности, по описанию Лотце, - это требования, обращённые к воле; цели, стоящие перед человеком; значимость тех или иных факторов для личности. Разум и воля человека являются основанием абсолютных (моральных) ценностей. В основании относительных ценностей лежат объективные потребности человека, его желания и стремления.
По мнению Г. Риккерта, «то, что нельзя отнести к ценностям, не имеет абсолютно никакого смысла»\. Ценности в таком понимании приобрели смысл абсолютных оценок идеального бытия, критерии которых лежат за пределами человеческой деятельности. Свободное от ценностей бытие вместе с тем лишено смысла и значения .
Понятие «ценности» включает идеалы, интересы, цели, убеждения, стереотипы, традиционные установки и нормы, а также мировоззренческие проявления, формирующиеся при накоплении, передаче и усвоении социального опыта. Ценности трактуются как социальное явление, продукт жизнедеятельности общества и социальных групп . Так, в понимании С.Л. Рубинштейна, «ценность - значимость для человека чего-то в мире», и только признаваемая ценность способна выполнять важнейшую ценностную функцию - функцию ориентира поведения .
М. Рокич определяет ценность как «устойчивое убеждение в том, что определённый способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точки зрения, чем противоположный или обратный им способ поведения, либо конечная цель существования» .
Д.А. Леонтьев формулирует «представление о трёх формах существования ценностей, переходящих одна в другую:
1) общественных идеалах - выработанных общественным сознанием и присутствующих в нём обобщённых представлениях о совершенстве в различных сферах общественной жизни;
2) предметном воплощении этих идеалов в деяниях конкретных людей;
3) мотивационных структурах личности («моделях должного»), побуждающих её к предметному воплощению в своей деятельности обобщённых ценностных идеалов .
Обобщённые идеалы усваиваются личностью, и в качестве «моделей должного» побуждают её к активности, в процессе которой происходит их предметное воплощение; предметно же воплощённые ценности, в свою очередь, становятся основой для формулирования общественных идеалов, по бесконечной спирали» .
Э. Дюркгейм определял ценности как идеалы, которые являются основными двигателями поведения человека, на основе которых формируются не только отдельно взятые общества, но и целые цивилизации . М. Вебер в своей теории социального действия подходит к трактовке ценностей исключая отождествление ценностей с благами. Он считает, что любой акт социального действия становится осмысленным лишь в соотнесении с ценностями, в соответствии с которыми корректируются нормы поведения людей и их индивидуальные цели .
Концептуальный подход в рамках структурного функционализма представляет Т. Парсонс. Он рассматривает ценности как высшие принципы. обеспечивающие согласие, как в малых общественных группах, так и во всём обществе в целом, конструируя модель социальной системы, в которой акт человеческого взаимодействия является клеточкой этой системы1.
Н. Смелзер говорит о ценностях как о «разделяемых в обществе (общности) убеждениях относительно целей, к которым люди должны стремиться, и основных средств их достижения (терминальные и инструментальные ценности)» . Отечественный исследователь Н.Г. Лапин даёт следующее определение: «Ценности - это обобщённые цели и средства их достижения, играющие роль фундаментальных норм. Они обеспечивают интеграцию общества, помогая индивидам осуществлять социально одобряемый выбор своего поведения в жизненно значимых ситуациях» .
Существуют различные основания для классификации ценностей, такие как:
- по сферам общественной жизни: материальные, духовные, нравственные, религиозные ценности;
- по предметному содержанию: экономические, политические, эстетические;
- по характеру ориентиров поведения человека: терминальные -ценности-цели, инструментальные - ценности-средства их достижения;
- по функциональному основанию: одобряемые, отрицаемые;
- по уровню социокультурной системы: традиционные, либеральные (современные), общечеловеческие.
Кроме этого выделяются базовые ценности (основа ценностного сознания человека), формирующиеся в процессе первичной социализации личности.
Термин «ценностные ориентации» является производным от понятия «ценность». Являясь более широким понятием термин «ценностные ориентации, предполагает связь или отношения ценностей и ценностно-ориентированного субъекта, синтезирующую психологию личности и конкретную социологию среды, в которой она существует, и представляет собой самостоятельную форму понятия ценности.
Политическая стабильность как характеристика современного политического процесса
В условиях интенсивных общественных трансформаций от стабильности политической системы зависит эффективность намеченных изменений в остальных сферах общественной жизни. В этой связи особую значимость приобретают, разработка теоретико-методологического инструментария оценки современного состояния политической системы с позиции ее стабильности, а также решение научно-практических задач, которые тесно связаны с функционированием политической системы, ее основных составляющих компонентов, характером их взаимоотношений с различными социальными группами и институтами, выявление детерминирующих политическую стабильность факторов.
В научных трудах и публицистике однозначного толкования понятий «стабильность», «политическая стабильность», как одной из характеристик политического процесса, не сложилось. Проблема политической стабильности также не получила достаточной разработки в социологической литературе. В работе «Политология: энциклопедический словарь» проблема политической стабильности представлена следующим образом: «Политическая стабильность - система связей между различными политическими субъектами, для которой характерны определенная целостность и способность эффективно реализовывать возложенные на нее функции (функциональность)»1. Отмечая плодотворность постановки самой проблемы и ее трактовки, целесообразно обратить внимание на следующее. В представленной трактовке политической стабильности не уточняется свойственная ей динамичность, не указываются факторы и условия как объективного и субъективного характера, от которых зависит политическая стабильность. Существует актуальная необходимость в пересмотре структуры и содержания данного понятия.
Категории «неизменность» и «устойчивость» являются близкими к понятию «стабильность» в теоретическом плане. Данные понятия определяют некоторые специфические процессы, которые происходят в различных сферах общественной жизни. Неизменность - это процесс, в котором в границах определенных временных и пространственных интервалов состояние общества практически остается неизменным. Устойчивость характеризует процессы с позиции их способности удерживать изменения в определенных ограниченных рамках, в заданных параметрах, подразумевает способность системы к восстановлению нарушенного баланса. Устойчивость может выражаться как в разрушительном процессе, так и созидательном. Устойчивость не является неизменностью, но в редких случаях включает и ее, В большинстве случаев устойчивость предполагает предсказуемость изменений и постоянство социальной, политической и других систем. В этой проекции данная категория максимально близка понятию «стабильность».
Но категория «стабильность» - более сложная, и включает комплексную оценку характера отношений, возможных последствий совокупности взаимосвязанных факторов, В оценке политической стабильности особое значение имеет сравнение функционирования политической системы с ее реальными возможностями, которые формируют «регулирующий» потенциал этой системы. Необходимо выделить следующие возможности системы:
— экстракционная, предполагает извлечение материальных и людских ресурсов (финансы, привлечение талантов, поддержка и т, д,);
— контролирующая, характеризуется удержанием под контролем деятельности различных социальных групп;
— дистрибутивная, подразумевает распределение имеющихся в обществе ресурсов в соответствии с существующими в нем потребностями;
— реагирующая, выступает в качестве своевременного учета вызовов, исходящих от общества или от отдельных социальных групп;
— коммуникационная, предполагает использование идей, пользующихся спросом в обществе, символов, лозунгов, и тем самым способность повыщать эффективность взаимодействия всех элементов общественной и политической системы.
По мнению Б.И. Краснова, «обладающая значительными (масштабными) возможностями система может не только сохранить стабильность, но и стимулировать необходимые перемены. Равновесие между стабильностью и переменами и является одним из важнейших показателей эффективности политической системы»1.
Категория «стабильность» применяется для характеристики довольно сложных систем, которые функционируют в условиях относительной нестабильности. Стабильность политической системы неразрывно связана с внутренней логикой развития самой системы, со структурой и порядком взаимодействия составных элементов, с параметрами их совместного движения и контролируемых процессов перемен. Изменения происходят в соответствии с закономерностями определенной политической системы, т. е. носят «естественный» для нее характер. Но при этом внешние вызовы, воздействия и угрозы не способны оказать на нее существенного влияния.
Понятие «стабильность» может характеризовать лишь процессы и явления, которым присущи определенные изменения, причинно-следственные закономерности как линейного, так и вероятностного свойства. Эта характеристика вполне применима и для политической стабильности. Политическая система, которая вступает в противоречие с собственной природой, т.е. в процессе функционирования нарушает рамки идентичности, следовательно, дестабилизируется.
Дестабилизация характеризуется такими результатами функционирования политической системы, которые неприемлемы. Оценка стабильности или же наоборот, нестабильности зависит от наличия соответствующей информации, а также от мировоззренческих и политических установок акторов политического процесса, субъектов политической жизни. В связи с этим, особое значение придается разработке специальных показателей, которые позволяют оценить состояние политической системы и степень ее стабильности/нестабильности.
Представляется необходимым выделение трех, наиболее важных аспектов. Первый аспект - системный, который включает тенденции и закономерности комплексного развития политической системы, политических процессов, происходящих в ней в определенное время. Второй аспект - когнитивный, основывается на наличии у функционирующего субъекта необходимой своевременной, достоверной и полной информации о явлениях, процессах и событиях, появляющихся на различных уровнях политического управления. Третий аспект - функциональный, складывается из программ и конкретных планов акторов политического процесса, вместе с тем учитывая возможные и реальные последствия политической деятельности.
Политическая деятельность выступает содержанием функционирования политической системы, обладает специфическими особенностями и характеристиками. Политическая деятельность имеет ярко выраженную целевую социальную направленность. Субъектами политической деятельности выступают: органы государственной власти и управления, политичеекие партии, движения и т.д. Каждый из перечисленных субъектов имеет свои цели, реализация которых обусловлена фактом их участия в политическом процессе, и каждый из них представляет определенную социальную группу.
Политическая система, которая способна сочетать в себе различные интересы, способствовать сотрудничеству и согласию, контролировать групповую политическую активность, является стабильной политической системой.
Неразрывно связана политическая деятельность с властью и характером ее функционирования. Поддержка власти может осуществляться широкими массами, объединениями граждан, но не менее важным моментом является и неприятие власти обществом. Поддержка обществом власти может быть «ситуационной», опирающейся на оценку конкретных решений, принимаемых органами государственной власти, проводимого политического курса, политических публичных заявлений, конкретных действий, политических лидеров. Поддержка власти может быть «диффузной», распространяющейся в первую очередь на политический режим который воплощает в себе черты взаимоотношения государства и общества. Это своеобразная совокупность положительных мнений и оценок, помогающая обществу принимать действия власти. Диффузная поддержка обладает рядом характерных черт, к примеру, продолжительность протекания тесная связь с приобретением индивидуумами политического опыта и социализацией, оценка политического режима, а не должностных лиц власти.
Традиционные ценности как фактор политического процесса в ситуации модернизации современного северокавказского общества
По мнению большинства современных исследователей, процесс активного возрождения традиционных ценностей в современном обществе, выраженный в реактуализации этнических и религиозных символов в политическом дискурсе во многом является ответом на неудачную попытку проведения многоуровневой модернизации по западному образцу в обществах, изначально не относящихся к западному типу цивилизации.
Так, начиная с 50 - 60-х годов XX века модернизация понималась исключительно как вестернизация, предполагающая тотальное привнесение западных ценностей во все сферы жизнедеятельности общества. В это время широко развита была идея однолинейного развития: одни государства отстают от других, но в целом все страны движутся в одном направлении ернизации Политическая модернизация воспринималась как социально-экономического роста менее развитых стран, и как езультат их активного взаимодействия и сотрудничества с более развитыми государствами США и Западной Европы.
Однако начиная со второй половины 70-х и по 90-е гг. разница между итием и модернизацией была пересмотрена. Модернизация сматриваться не как условие развития, а как его функция. Приоритетной елью модернизации определялось изменение политических и социально-экономических структур, которое проводится и вне западной демократической модели. Стали появляться концепции «тупиковой модернизации» «частичной модернизации», «кризисной модернизации».
В это время тщательно стали изучаться конкретные политические процессы с учётом специфических национальных и исторических условий, социокультурного своеобразия различных стран. Вместе с тем, преобразования, обесценивающие традиционные ослабляющие влияние традиционных элит, но при этом не обещанных материальных благ и политических свобод привели к стремительной политизации традиционных ценностей. Остановимся на рассмотрении этого процесса и его влияния на политическую стабильность общества более подробно.
В разных странах и цивилизациях активизировавшаяся политизация ценностей обусловлена различными факторами. Общими причинами являются процессы секуляризации и модернизации, которые были локализованы в границах западноевропейской цивилизации, но в условиях глобализации стали проникать и распространяться на все континенты.
Секуляризация предполагает «обмирщение»; то, что было достоянием веры и церкви, становится со временем от них независимым, светским. По мнению В.И. Гараджа: «Религия перестает быть символом той главной объединяет и сплачивает как единое целое то или иное общество. Она становится делом личного выбора индивида, а не олицетворением единственно возможной истины и одного единственно возможного пути в жизни. Религия становится частным делом индивида, она неизбежно приводит к уменьшению ее власти, силы воздействия на жизнь человека»1.
Парадокс модернизма, заключается в том, что человек изначально национален: он судит о национальной истории и традиции с каких-то «внешних» позиций, с позиций более высокого «передового образца». Для него не возникает сомнений во внутренних достоинствах этого образца, в возможностях его переноса на любую национальную почву.
Развивающиеся страны первоначально активно принимали западные ценности и установки жизнедеятельности, так как их общества были уверены в том, что копирование западных паттернов приведет их уровень жизни к соответствию с западным уровнем. Но этого, по очевидным причинам, не произошло. Крах западной модернизации, стремление осуществить иную модернизацию, которая ориентируется на потребности общества и государства, привели к появлению процесса политизации этничности и религии. Соответственно, предполагаемым результатом политико-религиозной борьбы является не столько восстановление «прошлых традиций», сколько реализация удачной и безболезненной для общества модернизации. Политизация традиционных ценностей при этом характеризуется не возвращением в прошлое, не консервацией архаических элементов настоящего, а попыткой и стремлением удачной модернизации общества в экономической, социальной и политической сферах.
Неудача модернизации проявляется в ряде кризисов, которые М.З. Хусейн называет «кризисами развития»1. По мнению М.З. Хусейна можно выделить пять таких кризисов; кризис легитимности; кризис идентичности; кризис участия; кризис распределения; кризис проникновения. Каждый из этих кризисов требует подробного рассмотрения, в частности, на основе практик мусульманских стран, где традиционные ценности больше подверглись процессам модернизации.
1. Кризис легисимности. Представляет собой непризнанизнаселением страны за правительством законного права на власть. Между большинством граждан и правящей элитой возникает ценностное противоречие, приводящее к утрате властью общественного доверия. Политические элиты, придерживающиеся западных ценностей, слишком оторваны от большинства населения, получая экономическую выгоду изменений, которые приводят в конечном итоге к падению уровня жизни общества. Утрата легитимности вынуждает правящие силы прибегать к диктаторским, жестким методам управления. Они уже меньше придерживаются традиционных мер, что приводит к дальнейшей потере общественного доверия.
2. Кризис идентичности. Общество, подлежащее модернизацииз не может рассматриваться ни как самодеятельное, ни как суверенное. Оно -объект модернизаторской воли. Поэтому в модернистской системе мы встречаемся с более впечатляющим неравенством, чем традиционные виды сословного или классового неравенства. Речь идет о большем, чем простая эксплуатация: речь идет о посягательстве на все проявления жизни, осуждаемой с позиций строгого проекта. Модернизация берет на вооружение психологию, культурную антропологию, теорию менталитета. Ее целью становятся не только публичные институты, но и такие структуры общества, как семья, воспитание, досуг. Речь идет не только о том, чтобы сменить политический режим и учреждения, но и о том, чтобы сменить национальную ментальность. В целом из модернистской доктрины, если она решается быть последовательной, прямо вытекает тоталитаризм, т.е. тотальное разрушение прошлого и тотальный контроль над настоящим.
По сути, модерн противопоставил себя всякой традиции. При этом он стал отождествляться исключительно с западноевропейской цивилизацией. Его образом, равно враждебным прошлому, и качественно другому предполагаемому будущему, стал либерализм в качестве главенствующей идеологии Запада на сегодняшний день, который формирует его идентичность. Данная идеология является антисистемной и всегда противопоставляет себя любой этнической культурной традиции и стремится к полному моральному уничтожению этноса, из числа представителей которого она инкорпорирует своих новых членов
Институты традиционного ислама как структурный элемент механизма обеспечения политической стабильности: региональный и национальный уровни политического процесса
Исторически на территории России сложились два крупных мусульманских ареала - на Северном Кавказе и в других регионах России (Среднее Поволжье и др.). Каждый из них самодостаточен с точки зрения культурной и собственно религиозной традиции, склонен к внутренней консолидации, занят решением собственных проблем, в том числе политических и прежде всего - отношениями с властью. Оба ареала, несмотря на спорадические попытки продемонстрировать желание к интеграции, живут своими отдельными мирами1.
Важной отличительной чертой Среднего Поволжья и ряда других национально-территориальных образований с преобладанием мусульманского населения, за исключением Северного Кавказа, практически всегда было отсутствие широкого распространения фундаменталистских, и тем более радикально-фундаменталистских тенденций. Более того, в отличие от Северного Кавказа, в других национально-территориальных образованиях России в последние два десятилетия развернулось движение исламской реформации, призванное удовлетворить современные потребности, определяемые возрожденческими процессами в «российском исламе».
Исламское движение на Северном Кавказе имеет свои особенности. Как пишет авторитетный исламовед А. Малашенко: «Ислам в северокавказском обществе является одним из главных факторов, формирующих местную идентичность, воздействующих как на мировоззрение индивида, так и этнического социума» . По мнению Г.У. Солдатова, «принимая во внимание специфику культурного многообразия северокавказских этносов, следует все же учитывать их «общую этничность, представляющую собой особое сочетание менталитета и культуры, не только характеризующую какой-либо народ, но и объединящую его, и отличающую от всех других сообществ»2. При признании этой общей этничности можно говорить о северокавказской идентичности и об общем воздействии на нее идей ислама.
Исламская идентичность всегда взаимодействовала и вела борьбу с этнической идентичностью. Влияние ислама на формирование идентичности северокавказского общества существенно возросло в 90-е годы. В наибольшей степени это было характерно для этносов Дагестана, ингушей, чеченцев, а также балкарцев и карачаевцев. По разным экспертным оценкам, число тех, кто считал себя верующим в ранний постсоветский период в Дагестане, приблизительно составлял пределы от 81% до 95% . Подобный показатель религиозного сознания чеченцев в 1995г. составлял 97%, среди ингушей - 95%, среди балкарцев и карачаевцев - около 88%4. При этом, как пишет А. Малашенко: «Этническая идентичность не теряла своего значения, что нашло отражение в ее тесной взаимосвязи с религиозной, т.к. чеченец -это в первую очередь чеченец-мусульманин, ибо чеченская идентичность сегодня немыслима вне контекста исламской традиции» .
С первых лет религиозного возрождения, начавшегося незадолго до распада Советского Союза и крушения коммунистической идеологии, ислам приобрел инструменталистские черты, став ключевым фактором динамики политических отношений в регионе. Местные этнические элиты, особенно в субъектах с преобладающей или высокой долей мусульман, стали активно использовать «исламский фактор» для обеспечения политического доминирования своих этноклановых образований. К участию в региональных, городских и районных выборах неоднократно привлекались и продолжают привлекаться мусульманские авторитеты, которые в свою очередь, организуя пропагандистскую поддержку кандидатов на местах, получают возможность создавать достаточно плотный пояс влияния вокруг руководства своих республик .
Обращение к исламу тех или иных группировок есть обращение к «свобственному» исламу, который и выдается за «традиционный», «истинный ислам». В данном случае важен учет специфики внутриисламской дисфункции, обусловленной сложной структурой, неоднородностью и противоречивостью традиционного для Северного Кавказа ислама.
Большинство северокавказских этносов исповедует наиболее распространенную форму ислама суннитского направления. Распространение в мусульманском мире второстепенного направления - шиизма, ограничилось южными границами Дагестана. Исторически на Северном Кавказе укоренились мазхабы двух типов (суннитские богословско-юридические институты) - шафиизм и ханифизм, которые по сравнению с маликизмом и ханбализмом, считаются более либеральными в общественно-политическом, религиозном отношении. Шафиизм характерен для ингушей, чеченцев и некоторых народностей Дагестана. Ханифизма придерживаются этносы западной и центральной части Северного Кавказа, а также кумыки и ногайцы.
Достаточно заметную роль играют различия между кавказскими шафиитами и ханифитами. Так, по мнению известного исследователя А. Малашенко, «фундаменталистские идеи легче проникают в шафиитскую, чем в ханифитскую среду, что объясняется близостью шафиизма к составляющему идейную основу ваххабизма ханбалитскому толкуу1, а также тем, что на востоке ислам глубже укоренился в сознании людей, определяя их поведенческие стереотипы, в то время как в западной части Северного Кавказа (адыги, карачаевцы, балкарцы, ногайцы) большее значение имеют этнические морально-нравственные кодексы (адаты) .
Традиционный ислам на Северном Кавказе представлен, прежде всего, институализированным мусульманским духовенством, в частности, это духовные управления мусульман (ДУМ), а также подведомственные им структуры (мечети, исламские образовательные учреждения и т.п.). Собственные ДУМы созданы в каждом из субъектов федерации, располагающихся на территории СКФО . Все эти исламские институты принято считать «традиционным официальным исламом».
Также традиционной институализированной формой северокавказского ислама, оказавшего значительное влияние на общественно-политические процессы в северо-восточной части региона (Дагестан, Чечня, Ингушетия) является суфизм. Организационно тарикатское движение возглавляется своими руководителями - шейхами и уставами, опираясь на институт «учитель-ученик», центральной фигурой в котором является наставник. На Северном Кавказе тарикатизм, называемый «народным исламом» или «немечетным исламом» представлен вирдовыми, или мюридскими братствами.
Похожие диссертации на Традиционные ценности как фактор современного политического процесса : на примере Северного Кавказа
